е, когда фотосфера станет плотнее, но это обычное явление. Трение в любом случае будет замедлять нас, - он взглянул на свои экраны и спросил: - Это не так плотно, как говорят, атмосферы здесь нет, но все же это гораздо плотнее, чем солнечный ветер. Блейн и сам видел это. "Ленин" был по-прежнему впереди на пределе обнаружения, и его двигатели не работали. Он был черной занозой на экранах, его контуры размазывались четырьмя тысячами километров раскаленного докрасна тумана. Глаз сгущался вокруг них. Род оставался на мостике еще час, потом убедил себя, что не прав. - Мистер Реннер? - Да, сэр? - Вы можете уйти с дежурства. Отправьте сюда мистера Кроуфорда. - Слушаюсь, сэр, - и Реннер направился в свою каюту. Он пришел к тому же выводу - что не нужен на мостике - еще пятьдесят восемь минут назад. Сейчас под горячий душ и поспать на своей койке, отдохнуть от этого кресла... Трап, ведущий к его каюте, как обычно, был забит битком. Кевин Реннер с целеустремленной решимостью протискивался через него, когда кто-то, пошатнувшись, налетел на него. - Черт побери! - прорычал он. - Доктор Хорват, не правда ли? - Мои извинения, - министр по науке отступил назад, безуспешно пытаясь почиститься. - Я еще не привык к гравитации вращения. Впрочем, как и все мы. Это сила Кориолиса швыряет нас в сторону. - Нет, - сказал Реннер, - это локти, - на лицо его вернулась привычная усмешка. - Здесь в шесть раз больше локтей, чем людей на борту этого корабля, доктор. Я сам посчитал. - Очень смешно, мистер... Реннер, кажется? Парусный мастер Реннер. Видите ли, Реннер, эта толкотня беспокоит моих людей не меньше, чем ваших. Если бы мы могли держаться в стороне от вас... Но мы не можем. Данные о Глазе необходимо собрать. Другой возможности может никогда не представиться. - Я знаю, доктор, и сочувствую вам. Но если бы вы... - видение горячей воды и чистой постели отступило прочь, когда Хорват вновь ухватился за лацканы Реннера. - Еще минуточку, прошу вас, - Хорват, казалось, пытается вспомнить о чем-то. - Мистер Реннер, вы были на борту "Мак-Артура", когда был захвачен этот зонд, верно? - Можете не сомневаться. - Я бы хотел поговорить с вами. - Сейчас? Но, доктор, мое присутствие может в любой момент понадобиться... - Это крайне необходимо. - Но мы же летим через фотосферу звезды, как вы могли заметить. - "А я не мылся под душем уже три дня, как вы тоже могли заметить...". Реннер еще раз взглянул на выражение Хорвата и сдался. - Хорошо, доктор, только давайте уйдем с трапа. Каюта Хорвата была сжата, как и все на корабле, зато она имела стены. Больше половины команды "Мак-Артура" считала эти стены незаслуженной роскошью, но Хорват, видимо, нет. Он убрал койку в переборку и вынул два кресла из противоположной стены. - Садитесь, Реннер. В этом перехвате есть кое-что, беспокоящее меня. Надеюсь услышать ваше беспристрастное мнение. Вы же не кадровый военный. Парусный мастер Реннер и не думал отрицать этого. Раньше он был помощником на торговом корабле и мог стать шкипером, когда покинет флот, обогатившись опытом. Вряд ли он собирался возвращаться на торговый корабль. - Так вот, - сказал Хорват, - садясь на край стула. - Реннер, было ли абсолютно необходимо атаковать зонд? Реннер рассмеялся. Хорват принял это, хотя выглядел так, словно съел несвежую устрицу. - Хорошо, - сказал Реннер. - Я не должен был смеяться. Вас там не было. Знаете ли вы, что зонд двигался прямо в Кал с максимальным ускорением? - Разумеется, и я ценю, что вы сделали то же. Но было ли это настолько опасно? - Доктор Хорват, капитан удивил меня дважды. Чрезвычайно удивил. Когда зонд атаковал нас, я хотел обойти вокруг края его паруса, прежде чем нас поджарят. Может, я и увел бы нас вовремя, а, может, и нет. Но капитан провел нас СКВОЗЬ парус. Это было здорово, это было то, о чем должен был подумать я, можно даже сказать, это была мысль гения. Но кроме того, он маньяк-самоубийца. - Что?! Лицо Реннера выражало страх при воспоминании о прошлом. - Мы потеряли слишком много времени и почти таранили звезду. Я не верил, что мы можем поймать эту проклятую штуковину так быстро... - Блейн сделал это сам? - Нет, он передал управление Каргиллу, который знаком с маневрами при высокой гравитации лучше, чем кто-либо другой на борту. В этом все и дело, доктор. Капитан выбрал лучшего человека для этого дела и не мешал ему. - И вы пошли на перехват? - Решительно и без колебаний. - Значит, он захватил зонд. Хорошо, - Хорват вновь выглядел так, словно съел что-нибудь несвежее. - Но он еще и стрелял в него. Первым... - Первым выстрелил зонд. - Это была противометеоритная защита! - Ну и что? Хорват стиснул губы. - Ну, ладно, доктор, попробуем по-другому. Допустим, вы оставили на холме свою машину с неисправными тормозами, она скатилась вниз по склону и убила четырех человек. Какова при этом ваша этическая позиция? - Чудовищно! Продолжайте свою мысль, Реннер. - Эти мошкиты, по крайней мере, так же развиты, как и мы. Допустим? Отлично! Они создают противометеоритную защиту и, значит, должны брать на себя обязательство, что она не выстрелит в нейтральный космический корабль. Хорват долго сидел молча, пока Реннер думал об ограниченном объеме бака с горячей водой в офицерской кают-кампании. Теперь Реннер видел, что выражение Хорвата было обычным для него, поскольку линии его лица складывались в него легко и естественно. В конце концов министр по науке сказал: - Спасибо, мистер Реннер. - Не за что, - ответил Реннер и встал. И тут же взревели сирены. - О, боже, это меня! - и парусный мастер помчался на мостик. Они были уже глубоко в пределах Глаза - достаточно глубоко, чтобы разреженное звездное вещество вокруг них казалось желтым. Индикаторы Поля тоже казались желтыми, но с оттенком зеленого. Все это Реннер увидел, бегло взглянув на полдюжины экранов мостика. Затем он посмотрел на диаграммы на своем собственном экране и не увидел линкора. - "Ленин" прыгнул? - Точно, - сказал гардемарин Уайтбрид. - Следующие мы, сэр. Блейн всплыл на мостик, не касаясь перил трапа. - Принимайте командование, мистер Реннер. Ваше место у станции может занять пилот. - Слушаюсь, сэр, - Реннер повернулся к Уайтбриду. - Я сменю тебя, - его пальцы пробежали по ключам входа, затем он принялся нажимать кнопки по мере того, как все новые данные поступали на его экран. Вскоре пришло предупреждение: ПРЫЖКОВЫЕ ПОСТЫ, БОЕВЫЕ ПОСТЫ - ПРИГОТОВИТЬСЯ К ВЫСОКОМУ УСКОРЕНИЮ. "Мак-Артур" готовился к неизвестному.  * ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ТОЧКА БЕЗУМНОГО ЭДДИ *  ВЗГЛЯД ВОКРУГ СЕБЯ Она первой обнаружила пришельцев. Она изучала бесформенную массу каменного астероида, который оказался состоящим в основном из пустых помещений. Некоторые ранние цивилизации высекали комнаты, укромные уголки, емкости и складские помещения, затем объединяли их в комнаты и помещения больших размеров, пока астероид не превращался в каменный улей. Все это происходило очень давно и не представляло для нее интереса. В более поздние века астероиды имели дюжины углублений в своих конструкциях. Толстые стены постепенно утончались, чтобы химическим путем получать из камня воздух. Но сейчас здесь не было воздуха, как нигде не было металла. Высохшие мумии и камень... камень... Еще немного, и не осталось бы ничего для Инженера. Она вышла через отверстие в стене астероида: все воздушные шлюзы были закрыты и заварены вакуумной сваркой, а спустя некоторое время после этого кто-то забрал их металлические рабочие части. Оказавшись снаружи, она увидела их, очень далеко, как крошечную мерцающую искру света напротив Угольного Мешка. Это было ценное наблюдение. Все было ценным наблюдением. Инженер вернулась к своему кораблю. Поначалу ей показалось, что телескоп и спектрометр вышли из строя. Там были две золотистые черточки и какая-то масса внутри каждой из них, но что-то закрывало от ее взгляда эту массу внутри. Инженер принялась терпеливо работать со своими приборами, перенастраивая и переградуируя их; ее руки трудились с неуловимой скоростью, ведомые инстинктами тысячи Циклов. Нужно было проникнуть сквозь силовое поле - теперь у нее был прибор, способный сделать это. Нечетко, но все же она видела крупные объекты. Не веря себе, она посмотрела еще раз. Металл. Огромное количество металла. Она снялась немедленно. Нужно было осмотреть сокровище. Инженер была не очень-то свободна в своих поступках. Сквозь красный туман, стараясь вернуть себе власть над своим предательским телом после выхода в обычное пространство, Род увидел торопливую деятельность. Связь с "Лениным" была устойчивой, и Род вздохнул свободнее. Ничего угрожающего не было, и он мог насладиться зрелищем. Первое, что он увидел, был Глаз. Глаз Мурчисона был чудовищно-красным, ярче, чем сотня полных лун и по-прежнему одиноким на черном бархате Угольного Мешка. На другой стороне неба ярчайшей из океана звезд была Мошка. Все системы показывали одно и то же: множество звезд и одно далекое солнце. С правого борта виднелось яркое пятно: это был "Ленин", чье Поле Лэнгстона излучало энергию, набранную в Глазе. Адмирал Кутузов провел последнюю проверку и снова вызвал Блейна. Пока имелась вероятность опасности, ученые на борту "Мак-Артура" были под его опекой. Род приказал подать кофе и стал ждать информации. Поначалу было чрезвычайно мало такого, чего бы он уже не знал. Мошка была всего в тридцати пяти световых годах от Новой Каледонии, и имелось множество наблюдений, часть из которых подписал сам Джаспер Мурчисон. Звезда типа G2, менее яркая, чем Солнце, более холодная, меньшего диаметра и чуть менее массивная. Сейчас она не проявляла почти никакой активности, и астрофизики считали ее скучной. Род знал о газовом гиганте еще до того, как они стартовали. Астрономы прошлого пришли к выводу о его существовании на основании возмущений орбиты Мошки вокруг Глаза. Зная о нем, они сейчас нашли этот гигант там, где и ожидали. Он был тяжелее Юпитера, но меньше, более плотный, с ядром из вырожденной материи. Пока ученые работали, военные проложили курс к этому газовому гиганту, на случай, если какому-нибудь кораблю потребуется дозаправка. Черпать водород из атмосферы газового гиганта, двигаясь по гиперболической орбите, было тяжелым испытанием и для корабля, и для команды, но все же это было лучше, чем сесть на мель в чужой системе. - Сейчас мы изучаем троянские точки, капитан, - сказал Бакмен Роду через два часа после перехода. - Никаких признаков планеты Мошки? - Пока нет, - и Бакмен отключился. Почему Бакмена заинтересовали троянские точки? В шестидесяти градусах впереди газового гиганта находились две точки устойчивого равновесия, называемые троянскими по троянским астероидам, располагающимся в подобных точках на орбите Юпитера. Миллионы лет они собирали пылевые облака и скопления астероидов. Но почему именно они интересовали Бакмена? Астрофизик позвонил снова, когда нашел троянцев. - Они полны! - воскликнул он. - Каждая из них представляет собой систему их беспорядочно расположенных астероидов, причем, в одной хлама гораздо больше, чем в другой. Удивительно, почему они не сформировались в пару лун... - Вы уже нашли обитаемую планету? - Пока нет, - ответил Бакмен, и экран погас. Прошло три часа после перехода. Вновь он вышел на связь спустя полчаса. - У этих астероидов в троянских точках очень высокое альбедо, капитан. Они должны быть покрыты пылью. Это может объяснить, как могли быть захвачены такие большие обломки. Облака пыли тормозили их, потом ровно отшлифовали... - Доктор Бакмен! В этой системе есть обитаемая планета, и нам жизненно важно найти ее. Это первая разумная раса... - Будь я проклят, капитан, мы ведем наблюдение! Мы ведем наблюдение! - Бакмен взглянул в одну сторону, потом в другую. Экран на мгновение потемнел, показывая только техника на заднем плане, а затем Блейн увидел перед собой министра по науке Хорвата, который сказал: - Прошу прощения за вмешательство, капитан. Насколько я понял, вы недовольны методами наших исследований? - Доктор Хорват, я не хочу вмешиваться в ваши дела. Но вы забрали все мои инструменты и рассказываете мне только об астероидах. Разве вы наблюдаете за одним и тем же? Хорват ответил очень спокойно: - Это не сражение, капитан, - он помолчал. - В бою вы знаете свою цель. Вам, вероятно, известна эфемерность планет любой системы... - Черт побери! Наблюдение моей команды всегда быстро обнаруживает планеты! - Прямо сразу же, капитан? - Нет. - Давайте посмотрим фактам в лицо. До тех пор, пока мы не обнаружили газовый гигант и троянские астероиды, мы не представляли точного плана системы. По приборам, найденным в зонде, мы пришли к выводу, какая температура нравится мошкитам, а из этого сделали заключение, как далеко от солнца может находиться их планета. И все-таки нам нужно изучить тороид с радиусами в сто и двести километров. Вы следите за моей мыслью? Блейн кивнул. - Мы занимаемся изучением всего этого региона. Нам известно, что планета не прячется за солнцем, потому что мы находимся над плоскостью системы. Но когда мы закончим фотографирование, нам придется проверить это огромное звездное поле в поисках одной световой точки, которая нужна нам. - Возможно, я жду от вас слишком многого. - Возможно. Мы все работаем так быстро, как только можем, - он улыбнулся - спазм, который поднял все его лицо на долю секунды - и исчез. Через шесть часов после перехода Хорват позвонил снова. - Нет, капитан, мы не нашли обитаемой планеты, но многочасовые наблюдения доктора Бакмена позволили обнаружить цивилизацию мошкитов. В троянских точках. - Они обитаемы? - Определенно да. Обе троянские точки буквально лучатся микроволновым излучением. Можно предположить их обитаемость и по высокому альбедо крупных болидов. Блестящая поверхность - естественный продукт цивилизации... Боюсь, что люди доктора Бакмена слишком много думали о понятиях мертвой вселенной. - Спасибо, Доктор. Есть какие-нибудь послания, предназначенные для нас? - Не думаю, капитан. Однако, ближайшая троянская точка находится под нами в плоскости системы... примерно в трех миллионах километров. Я предлагаю идти к ней. Ввиду большой плотности цивилизации в троянских точках может оказаться, что обитаемая планета не является действительным центром цивилизации мошкитов. Возможно, она подобна Земле. Или еще хуже. Род был шокирован. Его самого Земля потрясла, хотя и было это не так давно. Нью-Аннаполис сохранялся как Дом Людей, и имперские офицеры знали, насколько насущной была важнейшая задача Империи. И если бы люди не получили Олдерсон Драйв перед последними земными сражениями, а ближайшая звезда находилась бы в тридцати пяти световых годах вместо четырех... "Страшно даже подумать об этом!" - Согласен. Это также только предположение. капитан. Но в любом случае имеется соседняя жизнеспособная цивилизация, и я думаю, что мы должны идти к ней. - Я только на минутку, - на четвертом экране появился старший йомен Люд Шаттук, возбужденно жестикулируя. - Мы использовали приемопередающий сферический локатор, шкипер, - закричал Шаттук на весь мостик. - Смотрите, сэр! Экран показал черное пространство с булавочными точками звезд и голубовато-зеленую точку, кружащуюся по индикаторному световому кольцу. Потом точка мигнула. Дважды. - Мы нашли обитаемую планету, - удовлетворенно сказал Род и, не в силах сдержаться, добавил: - Все же мы обошли вас, доктор! После долгого ожидания события пошли одно за другим. Мир, похожий на Землю, вполне мог скрываться позади источника света и при этом находиться в пространстве, которое изучали люди Хорвата. Свет маскировал все, что находилось за ним, но это не привело в замешательство связистов. Выискивание сигналов было их работой. Команды Каргилла и Хорвата работали вместе, отвечая пульсациями. Один, два, три, четыре - мигал свет, и Каргилл, используя передние батареи, отвечал - пять, шесть, семь. Спустя двенадцать минут свет просигналил: три один восемь четыре одиннадцать, потом повторил еще раз, и корабельный компьютер дал ответ: Пи в двенадцатой степени. Используя компьютер, Каргилл нашел "е" (основание натурального логарифма) в той же степени и ответил им. Однако, это была только внешняя сторона. Настоящее послание звучало так: МЫ ХОТИМ ГОВОРИТЬ С ВАМИ, а ответ "Мак-Артура" был - ОТЛИЧНО. Оставалось только ждать уточнений. Тем временем был готов уже второй вывод. - Это свет ядерного синтеза, - сказал парусный мастер Реннер, наклонившись ближе к своему экрану. Его пальцы наигрывали на контрольном пульте странную беззвучную музыку. - Это не Поле Лэнгстона. Ну, конечно... они окружают оболочкой водород, инициируют его и отбрасывают назад. Обычная плазменная бутылка. Это не так горячо, как наши двигатели, имеющие меньшую эффективность. Если я все понял правильно, выхлоп направлен от нас. - Вы думаете, корабль направляется на встречу с нами? - Да, сэр. Он невелик. Дайте мне несколько минут, и я назову вам его ускорение. Пока же его можно принять за одно g... - пальцы Реннера пробежались по кнопкам еще раз, - ...а массу оценить примерно в тридцать тонн. Потом можно будет уточнить цифры. - Слишком большой, чтобы быть ракетой, - задумчиво сказал Блейн. - Может быть, встретим его на полпути, мистер Реннер? Реннер нахмурился. - Это вопрос. Он нацелен туда, где мы находимся сейчас. Мы не знаем, сколько у него топлива и насколько сообразителен его пилот. - И все-таки спросим. Дайте мне адмирала Кутузова. Адмирал был на своем мостике. Экран показывал бурную деятельность за его спиной. - Я видел это, капитан, - сказал Кутузов. - Что вы собираетесь делать? - Я хочу встретить этот корабль. Но в случае, если он не изменит свой курс, а мы не сможем перехватить его, он придет сюда. "Ленин" мог бы подождать его. - Для чего, капитан? У меня четкие инструкции. "Ленин" не должен иметь никаких дел с чужаками. - Но вы можете послать шлюпку, сэр. Гичку с вашим человеком, которую мы перехватим. Сэр. - Сколько, по-вашему, у меня шлюпок, Блейн? Я повторю вам инструкции. "Ленин" здесь, чтобы охранять тайну Олдерсон Драйв и Поля Лэнгстона. Выполняя задачу, мы не только не должны связываться с чужаками, но не можем переговариваться и с вами, если разговор могут перехватить. - Да, сэр, - Блейн смотрел на плотного мужчину на своем экране. Неужели у него совершенно нет любопытства? Неужели можно быть настолько машиной? - Мы идем к чужому кораблю, сэр. Доктор Хорват хочет этого во что бы то ни стало. - Очень хорошо, капитан. Выполняйте. - Да, сэр, - Род с облегчением выключил экран, затем повернулся к Реннеру. - Нам разрешили первый контакт с чужаками, мистер Реннер. - А я думал, что ради этого мы сюда и прилетели, - сказал Реннер и тревожно взглянул на экран, чтобы убедиться, что адмирал исчез. Гораций Бари только что покинул свою каюту - теоретически он не должен был никуда выходить - когда на трапе появился Бакмен. Бари тут же изменил свои намерения. - Доктор Бакмен! Могу я предложить вам кофе? Выпуклые глаза повернулись к нему, моргнули, сфокусировались: - Что? О, да, спасибо вам, Бари. Это должно разбудить меня. Нужно так много сделать... я могу заглянуть к вам всего на минуту... Бакмен опустился в гостевое кресло Бари, слабый, как скелет на экране дисплея. Глаза его были красны, веки наполовину опущены. Дыхание его было слишком громким, руки безвольно свисали. Бари невольно задумался, что покажет вскрытие, если Бакмен умрет в эту минуту: истощение, недоедание, или и то, и другое? Бари сделал трудный выбор. - Набил, кофе. Для мистера Бакмена со сливками, сахаром и бренди. - Бари, мне очень жаль, но в рабочее время... Впрочем, хорошо. Спасибо, Набил, - Бакмен сделал маленький глоток, затем жадно отхлебнул из чашки. - Здорово! Спасибо, Бари, это должно разбудить меня. - Похоже, вы нуждаетесь в этом. Обычно я никогда не мешаю хороший кофе с чистым спиртом. Доктор Бакмен, вы ели? - Не помню. - Значит, нет. Набил, поесть нашему гостю. И быстрее. - Бари, мы так заняты, что у меня действительно нет времени. Нужно изучить всю эту систему, не говоря уже о работе для Флота... прослеживание излучения нейтрино и этого проклятого света... - Доктор, если бы вы сейчас умерли, большую часть ваших записей никогда не удалось бы прочесть, верно? Бакмен улыбнулся. - Как это театрально, Бари. Но, полагаю, у меня есть несколько минут. Все, что мы делаем сейчас, - это ждем, когда этот световой сигнал кончится. - Сигнал с планеты Мошки? - Да, с нее. По крайней мере, он идет с нужного места. Но мы не можем увидеть планету, пока они не отвернут лазер, а они этого не делают. Они говорят и говорят, а о чем? Что они могут сказать нам, если мы говорим на разных языках? - Как они могут что-то сказать нам, пока не научили нас своему языку? Мне кажется, именно это они сейчас и делают. Кто-нибудь работает над этим? Бакмен издал дикое рычание. - У Хорвата есть все приборы, поставляющие информацию Харди и лингвистам. До сих пор не было приличных наблюдений Угольного Мешка, и никто даже не приближался к нему! - взгляд его смягчился. - Но мы можем изучать троянские астероиды, - взгляд Бакмена устремился куда-то в бесконечность. - Там их слишком много. А пыли мало. Впрочем, я неверно выразился, Бари: там мало пыли, чтобы захватить так много камней или отшлифовать их все. Мошкиты, вероятно, шлифуют их, они все должны находиться внутри этих камней... Излучение нейтрино прямо фантастическое! Но как они набрали такое количество скальных обломков? - Излучение нейтрино? Это означает технологию ядерного синтеза. Бакмен улыбнулся. - Думаете о возможностях торговли? - Конечно. Иначе зачем бы я здесь оказался? - "Я был бы здесь даже если Флот не дал мне понять, что альтернативой является официальный арест... Но Бакмен этого не знает. Знает только Блейн". - Чем выше цивилизация, тем больше у нее вещей на продажу. - "И тем она жуликоватее. Но Бакмена не должны интересовать такие вещи". - Мы могли бы работать гораздо быстрее, если бы военные не пользовались нашими телескопами. И Хорват разрешает им! О, отлично... Вошел Набил, неся поднос. Бакмен ел, как проголодавшаяся крыса, говоря между глотками: - Конечно, не все военные проекты неинтересны. Чужой корабль... - Корабль? - Нам навстречу идет корабль. Вы не знали этого? - Нет. - Он вылетел с большого каменного астероида, расположенного в стороне от основного скопления. Очень яркого астероида. У него очень странная форма, как будто газ выходил сквозь скалу, которая... Бари рассмеялся. - Доктор, несомненно, чужой корабль более интересный объект, чем каменный астероид! Бакмен удивленно уставился на него. - Почему вы так решили? Черточки стали красными, потом черными. Явно эти штуки остывали: но как они сумели так разогреться в начале? Инженер остановилась, удивленная этим, когда одна из черточек направилась к ней. Внутри металлического корпуса был мощный источник энергии. И они двигались самостоятельно. Кто же они такие? Инженеры, Мастера или бесчувственные машины? А может, это Посредник в каком-то непонятном деле? Она была обижена на Посредников, которые так легко и так безрассудно вмешивались в важную работу. Возможно, черточки были Часовщиками, но скорее всего, они принадлежали Мастерам. Инженер подумала о бегстве, но приближающиеся тела были слишком мощными. Их ускорение составляло 1,14 g - почти предел для ее корабля. Делать нечего - нужно встречать их. Кроме того... весь этот металл! И в полезном виде, насколько она могла судить. Скопления были полны металлических артефактов, но в виде сплавов, слишком тяжелых для переработки. Весь этот металл... Эта штука должна была встретиться с ней, и разминуться было невозможно. У нее не было ни топлива, ни нужного ускорения. Инженер мысленно прикинула точки поворота. Впрочем, они могли сделать то же самое. К счастью, решение было единственным в своем роде, принимая во внимание постоянное ускорение. Это могло пригодиться для связи. А в связи инженеры были не очень-то сильны. ИНЖЕНЕР Чужой корабль был компактной массой неправильной формы тускло-серого цвета, подобно куску модельной глины в руках гончара. Во все стороны без видимого порядка торчали разные отростки: кольцо крюков вокруг того, что Уайтбрид называл кормой, яркая серебряная нить, подпоясывающая его среднюю часть, прозрачные выпуклости на носу и корме, чудовищно изогнутые антенны, а на корме - что-то вроде жала: шип во много раз длиннее корпуса, прямой и тонкий. Уайтбрид медленно двигался к кораблю. Он сидел в ракете "космос - космос", в кабине из поляризованного пластика, короткий корпус которой был покрыт толкательными пучками - множеством позиционных дюз. Уайтбрид был обучен передвижению в космосе на таком экипаже. Он был по-детски легок в управлении, имел огромное поле зрения, был дешев, безоружен и не приспособлен для посадок на планеты. И чужак мог видеть его, сидящего внутри. МЫ ПРИШЛИ С МИРОМ И НИЧЕГО НЕ СКРЫВАЕМ - именно об этом должен был сказать чужому вид Уайтбрида, сидящего за прозрачным пластиком. - Этот шип генерирует плазменное поле для движения, - сказал его коммуникатор. Экрана перед ним не было, но голос был Каргилла. - Мы следили за ним во время торможения. Втулкообразное возвышение под шипом, вероятно, впрыскивает водород в поле. - Пожалуй, мне лучше держаться подальше от него, - сказал Уайтбрид. - Верно. Энергия поля может разрушить все твои приборы. И заодно воздействовать на твою нервную систему. Чужой корабль был сейчас очень близко. Тормозя, Уайтбрид на мгновение включил двигатели. Позиционные струи производили звук, похожий на хлопки жарящейся кукурузы. - Видно что-нибудь, похожее на воздушный шлюз? - Нет, сэр. - Открой свой собственный шлюз. Может, это подскажет ему ту же идею. - Слушаюсь, сэр, - Уайтбрид видел чужака сквозь переднее стекло его корабля. Он был неподвижен, наблюдал за ним и выглядел очень похоже на фотографии мертвеца из зонда. Джонатан Уайтбрид видел кривобокую голову без шеи, гладкий коричневый мех, тяжелую левую руку, сжимающую что-то, и две гибкие правые руки, двигавшиеся очень быстро и делавшие что-то, чего он не видел. Уайтбрид открыл свой воздушный шлюз и стал ждать. Во всяком случае, мошкит пока не пытался стрелять. Инженер была очарована и не сразу заметила крошечный кораблик рядом с собой. В нем не было воплощено никаких новых принципов. Но зато большой корабль! Вокруг него было какое-то странное поле, нечто такое, о чем она никогда не думала, что это возможно. Поле регистрировали полдюжины приборов Инженера. Для других силовая оболочка была почти прозрачна. Инженер знала о военном корабле достаточно для того, чтобы капитан Блейн пришел в ужас, узнав об этом, но для нее самой этого было мало. Все эти приспособления! И металл... Изогнутые двери маленького корабля вдруг открылись, и время от времени он ярко вспыхивал. Оба корабля излучали какие-то сложные электромагнитные поля, но сигналы, подаваемые ими, ничего не значили для Инженера. Все ее внимание привлекали корабельные приспособления. Само поле, его интригующие и странные свойства, принципы, лежащие в основе его работы - все служило пищей для догадок. Она бы согласилась провести остаток своей жизни, занимаясь этим делом. За один взгляд на генератор она бы согласилась умереть. Силы, движущие большой корабль, отличались от любой реакции синтеза, о которой когда-либо слышала Инженер, и, похоже, использовали свойства этой таинственной силовой оболочки. Как же попасть на борт? Как пройти сквозь эту оболочку? Интуиция, посетившая ее, была редким чувством для Инженера. Этот маленький корабль... было ли это попыткой поговорить с ней? Он пришел с большого корабля... значит... Маленький корабль был связующим звеном с большим кораблем, с силовой оболочкой и ее технологией, и с тайной их внезапного появления. Она забыла об опасности, забыла обо всем, кроме настоятельной необходимости узнать побольше об этом поле. Инженер открыла дверь своего воздушного шлюза и стала ждать, что произойдет. - Мистер Уайтбрид, ваш чужак пытался зондировать "Мак-Артур", - сказал капитан Блейн. - Командор Каргилл говорит, что блокировал эти попытки. Он не испытывал какого-нибудь зондирования на вас? - Нет, сэр. Род нахмурился и потер переносицу. - Вы уверены? - Я слежу за приборами, сэр. - Это хорошо. Вы меньше, но вы ближе. Вы думаете, что он... - Воздушный шлюз! - крикнул Уайтбрид. - Сэр, мошкит открыл воздушный шлюз! - Я вижу. Рот, открывшийся в корпусе, - это вы имели в виду? - Да, сэр. Оттуда никто не вышел. Через это отверстие я вижу всю кабину. Мошкит находится внутри. Разрешите войти, сэр? - Гмм... Хорошо. Только будьте осторожны. Оставайтесь на связи и... удачи вам, Уайтбрид. Джонатан на мгновение замер. Он почти надеялся, что капитан запретит это дело, как слишком опасное. Но, конечно, что такое гардемарин... Уайтбрид протиснулся в отверстие воздушного шлюза. Чужой корабль был очень близко. На глазах у всего своего корабля он оттолкнулся и вылетел в космос. Часть корпуса чужого корабля растянулась, как кожа, образовав что-то вроде воронки. Странный способ делать воздушный шлюз, подумал Уайтбрид. Пользуясь спинным реактивным двигателем, он притормозил, двигаясь прямо к воронке, прямо к мошкиту, стоявшему в ожидании встречи. Чужак был покрыт мягким коричневым мехом и четырьмя широкими плетенками из черного волоса - по одной под каждой подмышкой и одна на паху. - Никаких признаков того, что удерживает воздух внутри, - сказал Уайтбрид в микрофон, - но, несомненно, он там есть, - мгновением позже, он понял, в чем там дело, попав в невидимые сети. Воздушный шлюз закрылся у него за спиной. Он едва не ударился в панику. Поймали, как муху в янтарь - ни вперед, ни назад. Он находился в камере высотой в 130 сантиметров - по росту чужака, а тот стоял перед ним по другую сторону невидимой стены и с непроницаемым лицом смотрел на него. Мошкит. Он был ниже того, погибшего в зонде, и цвет их был разным: у этого не было белых полос в коричневом меху. Имелись и другие, более тонкие, ускользающие различия... Возможно, между живым и мертвым или что-то еще. Мошкит вовсе не был пугающим. Его гладкий мех походил на мех одного из доберман-пинчеров, которых держала мать Уайтбрида, но в отличие от собаки в нем не было ничего злобного. Уайтбриду захотелось потрогать этот мех. Лицо его было не более чем наброском, без выражения, за исключением безгубого рта, мягко изогнутого вверх в сардонической полуулыбке. Маленький, плоскостопый, с гладким мехом и почти ничего не выражающим лицом... Он выглядит как карикатура, подумал Уайтбрид. Как можно бояться карикатуры? Однако Джонатан Уайтбрид был согнут в три погибели в пространстве слишком маленьком для него, а чужак ничего не делал, чтобы поправить положение. Кабина была переполнена панелями и темными углублениями, и из теней на Уайтбрида смотрели крошечные лица. Паразиты! Корабль кишел паразитами! Крысы? Запасы пищи? Мошкит нисколько не забеспокоился, когда один из них нырнул в отверстие, затем второй, третий зашевелились, перебираясь из угла в угол, подкрадываясь поближе, чтобы взглянуть на пришельца. Это были большие существа. Гораздо более крупные, чем крысы, но значительно меньше человека. Они таращились из углов, любопытные, но робкие. Наконец, одно подобралось поближе, и Уайтбрид смог разглядеть его. То, что он увидел, заставило его задохнуться от удивления. Это был крошечный мошкит! Это было трудное время для Инженера. Приход пришельца должен был ответить на вопросы, но вместо этого их стало еще больше. Что он такое? Крупный, большеголовый, симметричный, как животное, но имеющий свой собственный корабль, подобно Инженеру или Мастеру. Никогда не было класса, подобного этому. Повинуется он или командует? Неужели его руки действительно так неуклюжи, как кажутся? Мутант? Монстр? Для чего он создан? Его рот что-то говорил сейчас, видимо, в коммуникационный прибор, но это ничего не объясняло. Даже Посыльные могут говорить. Инженеры не были приспособлены для принятия таких решений, но они могли ждать, пока появятся новые данные. У Инженеров было бесконечное терпение. - Здесь есть воздух, - доложил Уайтбрид, глядя на датчики, видимые в зеркало, укрепленное на уровне его глаз. - Я не говорил об этом? Мне бы не хотелось попробовать вдохнуть его. Давление нормальное, кислорода около 18 процентов, около двух процентов углекислоты, гелия достаточно для обнаружения, а... - Гелия? Это странно. А как его много? Уайтбрид переключился на более чувствительную шкалу и подождал, пока анализатор заработает. - Около одного процента. - Что-нибудь еще? - Есть и яды. SО2, окись углерода, окиси азота, кетоны, алкоголь и некоторые другие вещества, которые прибор не различает. Цвет индикатора - мерцающий желтый. - Значит, это не убьет вас мгновенно. Вы можете вдохнуть его и еще вовремя получить помощь, чтобы спасти свои легкие. - Так я и думал, - сказал Уайтбрид и начал ослаблять винты, крепящие лицевую пластину его шлема. - Что это значит, Уайтбрид? - Ничего, сэр, - Уайтбрид слишком долго находился в полусогнутом состоянии. Каждый сустав, каждый мускул его тела буквально вопили о прекращении этой пытки. А этот трижды проклятый мошкит по-прежнему стоял в своих сандалиях, слабо улыбался и смотрел, смотрел... - Уайтбрид? Уайтбрид сделал глубокий вдох и задержал дыхание. Затем, преодолевая слабое давление, поднял лицевую пластину, взглянул чужаку в глаза и заорал что было сил: - Ради всего святого, убери, наконец, это проклятое силовое поле! - прокричав это, он вновь опустил пластину. Чужак повернулся к контрольной панели и что-то сделал. Мягкий барьер перед Уайтбридом исчез. Уайтбрид сделал два шага вперед и выпрямился, чувствуя боль в затекших суставах. Он провел в согнутом виде в этом замкнутом пространстве часа полтора, разглядывая полдюжины кривляющихся домовых и одного вежливого и терпеливого чужака, и был обижен на него. Под лицевой пластиной остался воздух кабины чужака. Зловоние было такое, что он перестал дышать, затем полубессознательно фыркнул и сделал вдох: в любом случае нужно было определить, что это такое. Он почувствовал запахи животных и машин, озона и бензина, горячего масла, дурной запах изо рта, запах горячих пропитанных потом носков, клея и чего-то такого, чего никогда не чувствовал прежде. Запахов было невероятно много - и его вакуумный костюм, слава богу, уже очищал воздух. - Вы слышали мой крик, - спросил он. - Да, как и все на корабле, - ответил голос Каргилла. - Не думаю, чтобы на корабле был хоть один человек, не следящий за вами, если не считать Бакмена. Есть результат? - Он убрал силовое поле. Немедленно. Как будто ждал, пока я напомню ему. Сейчас я нахожусь в кабине. Здесь все сделано вручную, даже контрольная панель. Но все сделано хорошо, чтобы мошкит чувствовал себя удобно. Я же слишком велик и боюсь пошевелиться. - Все меньшие существа попрятались... хотя нет, одно выглядывает из угла. А большой ждет, глядя, что я буду делать. Я хочу, чтобы он прекратил это. - Постарайтесь, чтобы он вернулся на корабль вместе с вами. - Я попытаюсь, сэр. Чужак понял его минуту назад - или это просто показалось? - но не понимал сейчас. Уайтбрид напряженно думал. Язык жестов? Взгляд его остановился на чем-то, что было вакуумным скафандром мошкита. Он потянул его с подставки, отметив его легкость: на нем не было ни оружия, ни брони. Уайтбрид передал это чужаку, затем указал на "Мак-Артур", видневшийся через стекло. Чужак тут же начал одеваться. В считанные секунды он полностью облачился в этот скафандр, выглядевший, как десять мячей, склеенных вместе. Только рукавицы были более сложны, чем просто надутая сфера. Затем он снял со стены прозрачный пластиковый мешок и резким движением поймал одно из миниатюрных существ. Мошкит сунул его в мешок головой вперед, не обращая внимания на сопротивление, повернулся к Уайтбриду и молниеносно двинулся к гардемарину. Он был у него за спиной и уже начал движение назад, когда Уайтбрид среагировал. - Уайтбрид! Что случилось? Отвечайте! - резко спросил другой голос. - Пехота наготове. - Ничего, командор Каргилл. Все в порядке. Я хочу сказать, что атаки не было. Я думал, что чужак хочет... но все было не так. Он сунул двух паразитов в пластиковый мешок и надул его с помощью воздушного вентиля. Одна из маленьких тварей сидела у меня на спине, а я даже не чувствовал этого. - А сейчас чужак что-то делает, хотя я не понимаю, что. Он знает, что мы отправляемся на "Мак-Артур" - он надел скафандр. - Что он делает? - Снял крышку с контрольной панели... что-то отсоединяет... Секунду назад это была тонкая серебряная зубная паста, вытянувшаяся вдоль печатной схемы. Разумеется, я описываю только то, на что это похоже. Аааа! - Уайтбрид? Гардемарин оказался вдруг в центре урагана. Руки и ноги его задергались, когда он попытался ухватиться за что-нибудь прозрачное. Его тащило в сторону воздушного шлюза, а он никак не мог найти, за что ухватиться. А затем его окружила ночь, а вокруг завертелись звезды. - Мошкит открыл воздушный шлюз, - доложил он. - Без предупреждения. Я снаружи, в пространстве, - он раскинул в стороны руки, чтобы прекратить вращение. - Думаю, он выпустил наружу весь воздух. Вокруг меня дымка из ледяных кристаллов и... О, боже, это мошкиты! Хотя, нет, они без скафандров. Это кто-то другие. - Это, должно быть, маленькие существа, - сказал Каргилл. - Верно. Он убил всех паразитов. Вероятно, он делал так не раз, освобождаясь от них. Он не знал, сколько времени пробудет на борту "Мак-Артура", и не хотел, чтобы они размножались. Поэтому он опорожнил корабль. - Он должен был предупредить вас. - Чертовски верное замечание! Прошу прощения, сэр. - Все в порядке, Уайтбрид? - новый голос - капитана. - Да, сэр. Я рядом с чужим кораблем. Ага! А вот и мошкит. Он прыгнул к ракете, - Уайтбрид остановил свое вращение и повернулся, следя за мошкитом. Чужак плыл в пространстве, подобно грозди пляжных шаров, но гораздо изящнее. Внутри прозрачного пузыря виднелись две маленькие, яростно жестикулирующие паучьи фигурки. Чужак не обращал на них внимания. - Точный прыжок, - буркнул Уайтбрид. - Если не... О, боже! - чужак затормозил и проплыл сквозь двери ракеты, не коснувшись их краев. - Он, должно быть, весьма уверен в своем чувстве равновесия. - Уайтбрид, значит, чужак внутри вашего корабля? Без вас? Уайтбрид вздрогнул, почувствовав язвительность голоса капитана. - Да, сэр. Я следую за ним. Чужак был уже на месте пилота, напряженно изучая переключатели. Вдруг он протянул руки и начал расстегивать застежки на краю пульта. Уайтбрид вскрикнул и бросился вперед, схватив чужака за плечо. Тот не обратил на него внимания. Тогда Уайтбрид прижал свой шлем к шлему чужака. - Черт возьми, оставь это в покое! - крикнул он, а затем указал на пассажирское место. Чужак медленно поднялся, повернулся и уселся в седло. Уайтбрид взялся за рычаги и начал маневрировать, направляя машину к "Мак-Артуру". Он остановил корабли, только пройдя через отверстие, сделанное Синклером в Поле "Мак-Артура". Чужой корабль скрылся из виду, оставшись по другую сторону корпуса военного корабля. Ангарная палуба была внизу, и гардемарину захотелось завести туда катер, чтобы показать наблюдающему чужаку свое умение, но он сдержался. Здесь его уже ждали. С ангарной палубы показались люди в скафандрах, следом за ними тянулись кабели. Один из людей махнул Уайтбриду, тот ответил, а спустя несколько секунд Синклер включил лебедку, и катер втянули на борт "Мак-Артура". Как только он миновал двери ангара, новые кабели устремились к носу кораблика, таща его вовнутрь. Огромные двери закрылись. Мошкит продолжал наблюдать. Все его тело вертелось из стороны в сторону, напоминая Уайтбриду сову, которую он однажды видел в зоопарке Спарты. Самым удивительным было то, что крошечные существа в мешке чужака тоже наблюдали, подражая более крупному чужаку. В конце концов все они успокоились, и Уайтбрид жестом указал на воздушный шлюз. Через толстое стекло видно было канонира Келли и дюжину звездных пехотинцев. Перед Родом Блейном располагались двенадцать экранов, необходимых для контроля во время сражения, и поэтому каждый ученый на борту "Мак-Артура" хотел сидеть рядом с ним. В качестве единственного возможного решения Род приказал очистить боевые корабельные посты и мостик от гражданского персонала. Сейчас он следил, как Уайтбрид забирается в катер. С помощью камеры, укрепленной на шлеме Уайтбрида, Род видел чужака, сидевшего в пилотском кресле: его изображение увеличивалось по мере того, как гардемарин двигался к нему. Блейн повернулся к Реннеру. - Вы видели, что он делал? - Чужак пытался... Капитан, я готов поклясться, что он хотел нарушить управление катером. - Мне тоже так показалось, - встревоженно они смотрели, как Уайтбрид ведет катер к "Мак-Артуру". Блейн не винил парня за то, что тот не поглядывал на своего пассажира, пока управлял лодкой, но... Они ждали, пока кабели поймали катер в захват, и лебедки втянули его в "Мак-Артур". - Капитан! - это был Стели, вахтенный гардемарин, но Род и сам видел все. Несколько экранов и пара вспомогательных батарей были наведены на катер, но все остальные силы следили за чужим кораблем. А тот вдруг ожил. Вымпел голубого огня вспыхнул вдруг за кормой чужого корабля. Огонь стекал параллельно гибкому серебряному шипу, торчавшему сзади, а потом за кораблем появилась яркая белая линия. - Корабль уходит, капитан, - доложил Синклер. - Черт возьми! - его собственные экраны показали то же самое: корабельные батареи отслеживали чужой корабль. - Разрешите открыть огонь? - спросил офицер-артиллерист. - Нет! - Но что же произошло? - недоумевал Род. Прошло уже какое-то время с тех пор, как Уайтбрид прибыл обратно. Чужой корабль не мог уйти, как не мог сделать этого чужак... - Келли! - Да, сэр? - Отделение к воздушному шлюзу. Доставить Уайтбрида и этого... в комнату для отдыха. Но вежливо, канонир. Вежливо, но так, чтобы он не ушел куда-нибудь. - Слушаюсь, капитан. - Номер Первый, - позвал Блейн. - Да, сэр, - ответил Каргилл. - Вы вели наблюдение через камеру на шлеме Уайтбрида все время, пока он был на этом корабле? - Да, сэр. - Есть возможность того, что на борту имелся еще один чужак? - Нет, сэр. Там не было места. Верно, Сэнди? - Да, капитан, - ответил Синклер. - Кроме того, мы не видели дверей. - Там не было никакой двери воздушного шлюза, пока она не открылась, - напомнил Блейн. - Было там что-нибудь вроде ванной? - С правой стороны от воздушного шлюза было нечто вроде клозета. - Что ж, значит, у этой штуки есть автопилот. Вы согласны? Но мы не видели, чтобы он программировал его. - Мы видели, что он фактически перенастроил управление, капитан, - сказал Каргилл. - Боже мой! Вы думаете, что так они управляют... - Но у этих бестий нет ничего, что могло бы быть программируемым автопилотом, - пробормотал Синклер. - И его торопливость при этом... Капитан, вы думаете, что он сделал автопилот? - А голубая вспышка в воздушном шлюзе чужого корабля? Для чего это было нужно? - Убить тех паразитов, - предположил Синклер. - Вряд ли. Это мог сделать вакуум, - ответил Каргилл. Уайтбрид вошел на мостик и стал по стойке "Смирно" перед креслом Блейна. - Прибыл по вашему приказанию, сэр. - Хорошо сработано, мистер Уайтбрид, - сказал Род. - Что вы думаете о тех двух паразитах, которых он принес на борт "Мак-Артура"? Зачем они здесь? - Не знаю, сэр. Может... из вежливости? Мы могли бы захотеть анатомировать их. - Возможно. Если бы знать, что они такое... А сейчас взгляните сюда, - Блейн указал на свои экраны. Чужой корабль развернулся, и белое пламя его двигателей прочертило дугу по небу. Похоже было, что он направляется обратно к троянским точкам. И Джонатан Уайтбрид был единственным живым человеком, побывавшим внутри него. Когда Блейн распустил экипаж с боевых постов, рыжеволосый гардемарин, вероятно, подумал, что тяжелое испытание позади. РАБОТА У Инженера был широкий и безгубый рот с поднятыми вверх уголками. Это походило на счастливую полуулыбку, хотя и не было ею. Это было постоянное выражение ее карикатурного лица. И все же Инженер была счастлива. Счастье ее становилось все больше и больше. Проход через Поле Лэнгстона оказался новым ощущением, похожим на изучение черного пузыря замедленного времени. Даже без приборов это кое-что сказало ей о Поле, и теперь ей хотелось взглянуть на генератор. Корабль внутри пузыря выглядел излишне грубо, однако, был богат, очень богат! На ангарной палубе находились части, казалось, не прикрепленные к чему-то другому, механизмы настолько обильные, что их невозможно было использовать. Было и много такого, чего она не могла понять с первого взгляда. Кое-что должно было быть структурными приспособлениями Поля или таинственного привода, работавшего в связи с Полем, но также были и явно новые изобретениям для выполнения знакомых функций. По крайней мере, новыми для наивного разума Инженера. Она узнала оружие: оружие на большом корабле, оружие на шлюпках, стоявших на ангарной палубе, личное оружие, которое носили чужаки, столпившиеся по ту сторону воздушного шлюза. Это не было для нее сюрпризом. Она уже поняла, что этот новый класс отдает приказы, а не получает их. Естественно, у них должно быть оружие. У них должны быть даже воины. Двойная дверь воздушного шлюза было слишком сложной, слишком легкой для сжатия, и на нее пошло слишком много металлов и материалов. Инженер знала, что нужна здесь, она видела это. Новому классу требовался Инженер, а на борту явно не было ни одного, раз они пользовались такими вещами, как эта. Она принялась разбирать механизм, но пришелец дернул ее за руку, и эту мысль пришлось оставить. У нее не было никаких инструментов, и она не знала, что можно использовать, чтобы сделать их. Впрочем, для всего этого еще будет время... Большинство пришельцев, таких похожих на первого, толпились вокруг нее. Они носили странные одеяния, похожие друг на друга, и были вооружены, но приказов не отдавали. Один из них попробовал заговорить с ней. Неужели они не видят, что она не Посредник? Они были не очень-то сообразительны, эти примитивные представители нового класса. Но они отдавали приказы. Первый из них выкрикнул явно команду. И они не могли говорить на Языке. Положение не требовало от нее принятия решений. Инженеру нужно было только идти, куда поведут, исправлять и переделывать, когда представится удобный случай, и ждать Посредника. Или Мастера. А здесь так много нужно сделать, так много... Комнату отдыха для старшин превратили в приемную для посетителей-чужаков, а старшины заняли одну из кают-кампаний звездной пехоты. Были пущены в ход все приемы регулировки, чтобы разместить толпу гражданского персонала. Для того, чтобы быть лабораторией, комнате отдыха явно чего-то не хватало, но она была спокойной, имела множество проточной воды, краны в стенах, горячие плиты, а также возможность доставки закусок и напитков. Во всяком случае, там не было ничего вроде стола для анатомирования. После недолгого совещания было решено не пытаться создать мебель, подходящую для чужаков. Все, что они могли сделать, было бы приспособлено для пассажира зонда, а это казалось абсурдом. В комнате установили множество телекамер, поэтому, хотя там находилось лишь несколько ученых, почти каждый, бывший на борту, мог следить за происходящим в гостиной. Сэлли Фаулер ждала вместе с учеными и намеревалась завоевать доверие мошкита. Ее не заботило, что за ней наблюдают. Когда все собрались, оказалось, что завоевать доверие мошкита очень легко. Она была доверчива, как ребенок. Первое, что она сделал, выйдя из воздушного шлюза, это разорвала пластиковый мешок, в котором сидели малыши, и передала их в первые руки, которые потянулись за ними. Больше она о них не беспокоилась. Она шла, куда ее вели, двигаясь между звездными пехотинцами, пока Сэлли, держа ее за руку, ввела в двери приемной. По дороге она оглядывалась по сторонам, вращаясь всем телом, подобно совиной голове. Когда Сэлли выпустила ее руку, мошкита просто стояла, ожидая дальнейших инструкций, глядя по сторонам все с той же мягкой улыбкой. Похоже было, что она не понимает жестов. Сэлли, Хорват и другие пытались заговорить с ней, но безрезультатно. Доктор Харди, священник-лингвист, начертил математические графики, но ничего не произошло. Мошкита не понимала их, и это ее не интересовало. Впрочем, ее интересовали механизмы. Едва оказавшись внутри, она потянулась за оружием канонира Келли. После приказа доктора Хорвата звездный пехотинец неохотно разрядил оружие и разрешил ей осмотреть один из патронов, после чего передал сам пистолет. Мошкита разобрала его на части к досаде Келли и развлечению остальных, затем собрала снова, несказанно изумив этим Келли. Потом она осмотрела руку звездного пехотинца, сгибая пальцы до предела и изучая суставы, пользуясь своими пальцами, прозондировала мышцы и сложные кости запястья. Потом для сравнения проделала то же самое с рукой Сэлли Фаулер. Вынув из своего пояса инструменты, мошкита принялась трудиться над рукоятью пистолета, делая ее из пластика, выдавливаемого из тюбика. - Маленькие существа - самки, - объявил один из биологов. - Так же, как и большое. - Женщина - астероидный шахтер, - сказала Сэлли, глядя куда-то вдаль. - Если они используют женщин для рискованных работ вроде этой, их культура весьма отличается от культуры Империи, - она посмотрела на мошкиту, которая продолжала улыбаться. - Лучше бы нам заняться изучением того, что они едят, - буркнул Хорват. - Непохоже, чтобы она принесла продукты с собой, а капитан Блейн сообщил мне, что ее корабль ушел в неизвестность, - он взглянул на миниатюрных мошкитов, которые бродили по большому столу, обычно используемому для спитбола. - Конечно, если не они являются этими продуктами. - Пожалуй, лучше не пытаться поджарить их, - заметил от двери только что вошедший Реннер. - Они могут быть детьми. Незрелыми мошкитами. Сэлли от неожиданности резко повернулась, и прошло некоторое время, прежде чем к ней вернулась способность рассуждать здраво. Конечно, она не собиралась жрать что-либо, не разобравшись, что это такое. - Мистер Реннер, - сказал Хорват, - почему парусный мастер "Мак-Артура" вмешивается в исследования внеземной биологии? - Корабль не движется, и я свободен от дежурства, - сказал Реннер. Он явно решил не упоминать об отданном капитаном приказе, чтобы экипаж не мешал ученым. - Вы приказываете мне уйти? Хорват задумался. Род Блейн на мостике так и сделал, но он не очень-то любил Хорвата. Министр по науке покачал головой. - Нет. Но я считаю, что ваше предположение о маленьких чужаках было легкомысленным. - Нисколько. Они могут потерять вторую левую руку точно так же, как мы теряем молочные зубы, - один из биологов согласно кивнул. - А какие еще отличия у них есть? Размер? - Онтогенез, приведший к женоподобию, - заметил кто-то, на что тут же последовал совет: - Заткнулся бы ты, что ли! Чужак отдала Келли его орудие и огляделась по сторонам. Реннер был единственным флотским офицером в комнате, поэтому чужак обратилась к нему и потянулась за его пистолетом. Реннер разрядил оружие и передал его, а затем подчинился тому же тщательному изучению своей ладони. На этот раз мошкита работала гораздо быстрее, ее руки двигались с почти неуловимой быстротой. - Я думаю, что это обезьяны, - сказал Реннер. - Предки разумных мошкитов. Это может означать, что вы тоже правы. На дюжине планет есть люди, которые едят мясо обезьян. Но мы едва ли можем осмелиться на это. Мошкита работала с оружием Реннера, затем положила его на стол. Реннер поднял пистолет и нахмурился, потому что плоский приклад был переделан в изогнутую поверхность, которая была тверда, как настоящий пластик, даже спусковой крючок был переделан. Реннер сжал рукоять в ладони и внезапно понял ее совершенство. Оружие было как бы частью его руки и, казалось, целилось само. Мгновение он наслаждался этим чувством, потом заметил, что Келли уже перезарядил и сунул в кобуру свое оружие. Пистолет был совершенен, и Реннер не хотел бы потерять его. Неудивительно, что звездный пехотинец не сказал ни слова. Парусный мастер передал оружие Хорвату. Пожилой министр по науке взял его. - Наш гость, похоже, знаком с инструментами, - сказал он. - Конечно, я не знаток оружия, но оно выглядит сделанным точно по человеческой руке. Реннер забрал пистолет обратно. Что-то не понравилось ему в комментарии Хорвата. Ему явно не хватало энтузиазма. Нет, пистолет подходит к его руке лучше, чем к руке Хорвата? Мошкита оглядела комнату, вращаясь всем торсом, разглядывая каждого ученого и оборудование, и ждала, ждала... Одно из миниатюрных существ село, скрестив ноги, перед Реннером, тоже глядя и ожидая. Оно вовсе не казалось испуганным. Реннер потянулся почесать ему за ухом. За правым ухом. Подобно большому мошкиту, левого уха у него не было; плечевые мышцы левой верхней руки крепились к верхушке головы. Похоже, существу нравилось почесывание. Реннер избегал касаться самого уха, такого большого и хрупкого. Сэлли смотрела на него, думая, что делать дальше, и недоумевая, что беспокоит ее в действиях Реннера. Не нелепость зрелища офицера, чешущего за ухом у существа, которое, вероятно, было обезьяной, а что-то другое, что-то относительно самого уха... УЧЕНЫЙ-ИДИОТ Доктор Бакмен дежурил в обсерватории, когда мерцающий лазерный сигнал изнутри системы погас. Действительно, там имелась планета размером с Землю, с искажающей бахромой прозрачной атмосферы. Он удовлетворенно кивнул: с такого расстояния можно было разглядеть множество подробностей. У военных было хорошее оборудование, и они хорошо использовали его. Некоторые из младших офицеров могли бы стать хорошими ассистентами астрономов, но, к сожалению, прозябали здесь... Расположенная справа астрономическая секция продолжала работу, анализируя данные наблюдения за планетой, и Бакмен вызвал капитана Блейна. - Я бы хотел, чтобы вы вернули некоторых моих людей, - попросил он, - они все толпятся вокруг комнаты отдыха, разглядывая мошкитов. Блейн пожал плечами. Вряд ли он мог приказать ученым разойтись. Руководство Бакмена своим отделом было его собственным делом. - Это лучше сделать вам, доктор. Всех интересует чужак. Даже моего парусного мастера, которому совершенно нечего делать внизу. А что можете сообщить вы? Эта планета землеподобна? - Да. В первом приближении она меньше Земли, с водно-кислородной атмосферой. Но в ее спектре есть линии, которые заинтересовали меня. Линия гелия очень сильна, просто очень сильна. Я склонен не верить этим данным. - Сильна линия гелия? Один процент или около того? - Возможно, если расшифровка верна, но честно говоря... А почему вы спросили об этом? - В воздухе корабля мошкита был один процент гелия и какие-то странные редкие компоненты. Думаю, ваша расшифровка сделана правильно. - Но, капитан, планета земного типа не может удержать такое количество гелия! Это должно быть подделано. Но еще хуже некоторые другие линии. - Кетоны? Углеводородные соединения? - Да! - Доктор Бакмен, думаю, вам лучше взглянуть на рапорт мистера Уайтбрида об атмосфере корабля мошкита. Вы найдете его в компьютере. И снимите показания о количестве нейтрино. - Это будет трудно сделать, капитан. - И все же снимите их, - упрямо сказал Род костистому лицу, видневшемуся на экране интеркома. - Мы должны знать состояние их индустрии. - Вы хотите воевать с ними? - фыркнул Бакмен. - Пока нет, - ответил Род и добавил: - Когда поднимете свои приборы, замерьте количество нейтрино на астероиде, с которого прибыл корабль мошкита. Он находится на краю скопления троянской точки, поэтому фоновое излучение вам не помешает. - Капитан, это помешает моей работе! - Я пошлю вам на помощь офицера, - Род на мгновение задумался. - Поттер! Я даю вам в помощники мистера Поттера. - Ему это должно понравиться. - Это необходимо сделать, доктор Бакмен. Чем больше мы узнаем о них, тем легче нам будет разговаривать. Чем скорее мы сможем говорить с ними, тем скорее сможем интерпретировать свои собственные астрономические наблюдения. - Это должно на него подействовать. Бакмен нахмурился. - Пожалуй, это правда. Я просто не подумал об этом. - Отлично, доктор, - и Род щелкнул выключателем, прежде чем Бакмен успел придумать новое возражение. Затем он повернулся к гардемарину Уайтбриду, стоявшему в дверях. - Входите и садитесь, мистер Уайтбрид. - Спасибо, сэр. - Уайтбрид сел. Стулья в наблюдательной кабине капитана были стальными каркасами с сетчатыми сидениями, очень легкими и удобными. Уайтбрид сел на самый край одного из них. Каргилл передал ему чашку кофе, которую тот принял обеими руками. Выглядел он болезненно напряженным. - Расслабься, парень, - сказал Каргилл. Никакого результата. - Уайтбрид, - произнес Род, - позвольте мне сказать вам кое-что. Каждый человек на этом корабле жаждет завладеть вашим мозгом, и не когда-то, а прямо сейчас. Я делаю это первым, потому что я капитан. Когда мы закончим, я передам вас Хорвату и его людям. Когда закончат они - если закончат - вы будете освобождены от вахты. Вы, конечно, думаете, что сможете пойти спать, но это не так. Кают-кампания ждет вашей истории. Они будут на какое-то время уходить с вахты, и вам придется повторить все полдюжины раз. Вы представляете эту картину? Уайтбрид был напуган - что и требовалось сделать. - Вот и хорошо. Поставьте свой кофе в эту нишу. Отлично. Теперь откиньтесь назад, пока ваш позвоночник не коснется спинки стула. А теперь расслабьтесь, черт побери! Закройте глаза. Удивленный Уайтбрид сделал это и через секунду счастливо улыбнулся. - Я выключил запись, - сказал Блейн - и это было правдой. - Официальное донесение вы сделаете потом. А сейчас мне нужны факты, впечатления, все, что вы захотите рассказать. Мне нужно решить, следует ли останавливать корабль мошкита? - Мы еще можем это? Сэр? Блейн взглянул на Каргилла. Первый лейтенант кивнул. - Он улетел всего полчаса назад. Мы можем остановить его в любой момент из ближайших двух суток. У него нет защитного поля, помните? И корпус его показался нам довольно хрупким. Две минуты работы носовых батарей, и от него не останется даже пара. - Или же, - сказал Блейн, - мы можем перехватить его, выключить двигатель и взять на буксир. Главный инженер отдаст годовое жалование, чтобы разобрать на части эту электромагнитную систему. Или, скажем, Имперская торговая ассоциация: эта штука отлично подойдет для разработки астероидов. - Я против этого, - сказал Уайтбрид, сидя с закрытыми глазами. - Если, конечно, у нас демократия, сэр. - Ее нет, и адмирал склонен захватить этот корабль мошкита. Так думают и некоторые из ученых, но Хорват против этого. А почему против вы? - Это будет первым враждебным актом, сэр. Я бы старался избегать этого, пока мошкиты не попытаются уничтожить "Мак-Артур". - Уайтбрид открыл глаза. - Но и в этом случае, чего нам бояться с нашим Полем? Мы находимся в их родной системе, капитан, и пришли взглянуть, сможем ли ужиться с ними. Я, во всяком случае, думаю, что сможем, сэр. Каргилл хихикнул. - Это похоже на высказывания Хорвата, верно, шкипер? - Кроме того, сэр, чем этот корабль может помешать нам? - Он идет домой один, вероятно, с сообщением. - Не думаю, чтобы там было послание, сэр. Он не сделал ничего, что могло бы быть записью, и вообще не говорил. - Она, - уточнил Блейн. - Биологи говорят, что мошкит - женщина. Оба маленьких существа - тоже, и одна из них беременна. - Беременна... Я должен был заметить это, сэр? Блейн усмехнулся. - Как вы могли заметить? И где? Вы даже не обратили внимания, что у всех маленьких существ по четыре руки. - По четыре?... - Не думайте об этом, мистер Уайтбрид. Вы не видели послания, но вы просто не знаете, что мошкита запрограммировала - или собрала - автопилот, прежде чем корабль ушел. Да и сам пустой корабль может быть посланием. Мы готовы к гостям, Джек? Каргилл кивнул. - А если не мы, то можно держать пари, что готов "Ленин". - Не рассчитывайте на слишком большую помощь от "Ленина", Номер Первый. Кутузов считает, что интересно посмотреть, сможет ли "Мак-Артур" выстоять против мошкитов. Он не должен делать ничего, только наблюдать, а затем отправиться домой. - Это... это непохоже на адмирала, сэр, - запротестовал Каргилл. - Вы не сомневались в этом, если бы слышали его разговор с доктором Хорватом. Наш министр по науке уговаривал адмирала держаться в стороне, и Кутузов дал ему свое слово, - Блейн повернулся к гардемарину. - Уайтбрид, вовсе не обязательно говорить об этом в кают-кампании. - Да, сэр. - А сейчас, поскольку у нас есть время, посмотрим, что вы запомнили о корабле мошкиты, - Блейн коснулся переключателя, и несколько изображений чужого корабля появились на его стенных экранах. - Это то, что пока известно компьютеру, - объяснил Род. - Мы уже воссоздали внутренний вид корабля. Он не защищался от нашего зондирования и ничего не прятал, но это не значит, что все там легко можно понять. Блейн взял световую указку. - Здесь находится жидкий водород, а здесь - тяжелые машины. Вы видели что-нибудь из этого? - Нет, сэр. Но эта задняя панель выглядела так, словно могла поворачиваться. - Хорошо, - Блейн кивнул, и Каргилл набросал на экране эскиз. - Так? - спросил первый лейтенант. - Отлично, - он коснулся кнопки записи. - Теперь нам известно, что там было довольно много водородного топлива, скрытого в убежище. Двигатель корабля ионизирует его, разогревает и обогащает горячими парами углерода. Этим занимается большая часть машин. Где это было? - Сэр, а разве не следовало бы быть здесь главному инженеру? - Он должен быть здесь, мистер Уайтбрид, но, к несчастью, на корабле одновременно случаются десятки происшествий, и командор Синклер нужен везде. Он еще получит возможность встретиться с вами... Джек, не забудь об основах философии мошкитов. Мы создаем особые механизмы для каждой работы, а в том зонде все выполняло четыре или пять перекрывающих функций сразу. Может, поэтому мы видим так много механизмов. - Да, сэр... Но... капитан, этот корабль создан для выполнения минимального количества функций. СОЗДАН. А мы не можем подобрать оборудования для выполнения половины их. - Да, с нашей технологией это невозможно, - задумчиво сказал Блейн. Затем усмехнулся широкой и дерзкой улыбкой молодого человека. - Мы, должно быть, выглядим как комбинация микроволновой печи, ионизатора топлива и сауны. Ну, ладно, теперь сам чужак. Ваши впечатления, мистер Уайтбрид. Она разумна? - Она не поняла ничего из того, что я говорил. За исключением того случая, когда я заорал: "Убери силовое поле!". Это она поняла мгновенно. Но больше ничего. - Ты слегка отредактировал это, парень, - сказал Каргилл, - но забудем об этом. И что ты думаешь? Что чужак понимает английский? Или что она прикидывается? - Я не знаю. Она не понимала даже моих жестов, за исключением одного. Это было, когда я передал ей ее собственный скафандр... Это был хорошо понятый намек, сэр. - Она может быть просто глупой, - сказал Род. - Она - астероидный шахтер, капитан, - медленно сказал Каргилл. - Это можно сказать с достаточной уверенностью. По крайней мере, это корабль астероидного шахтера. Крючья и зажимы на корме могут служить для подвешивания руды или содержащих воздух камней. - И что? - вопросительно сказал Блейн. - Я знал нескольких астероидных шахтеров, капитан. Они упрямы, независимы, уверены в себе и молчаливы. Они доверяют друг другу свои жизни, но не своих женщин или имущество. И они забывают, как говорят в других местах, по крайней мере, так это выглядит. Оба с надеждой взглянули на Уайтбрида, который сказал: - Я не знаю, сэр. Просто не знаю. Она не глупа. Вы, должно быть, видели ее руки, копающиеся внутри панели, что-то переделывающие, создающие новые схемы, переградуирующие несколько приборов одновременно. Так это выглядело. Возможно... Может быть, наш язык жестов просто не сработал. А почему - я не знаю. Род нажал пальцем на свой нос. - Было бы удивительно, если бы он сработал, задумчиво сказал он. - Это единственный экземпляр совершенно чужой расы. Если бы мы были чужаками и захватили астероидного шахтера, какие выводы мы могли бы сделать об Империи? - Блейн налил кофе в свою чашку, затем в чашку Уайтбрида. - Ну что же, команда Хорвата более подходит для этих дел, чем мы. Пусть они и работают с мошкитами. Сэлли Фаулер смотрела на мошкиту с чувством глубокого расстройства. - Я не могу решить, кто из нас глуп - она или я. Вы видели, что произошло, когда я начертила ей доказательство теоремы Пифагора? - Угу, - Реннер усмехнулся. - Она разобрала ваш карманный компьютер на части и снова собрала его. Она не нарисовала ничего. Все-таки кое в чем она глупа, - сказал он очень серьезно. - Я не хочу оскорбить вас - вы заслуживаете всяческого доверия - но она чертовски доверчива. Возможно, она руководствуется инстинктом самосохранения. Сэлли кивнула, следя за работой мошкиты. - Она гений в создании вещей, - сказал Реннер. - Но она не понимает языка, жестов и рисунков. Разве можно быть гением и слабоумным одновременно? - Ученый-идиот, - буркнула Сэлли. - Это бывает у людей, но довольно редко. Дети-дебилы, которые могут извлекать кубические корни и решать в уме логарифмы. Математические гении, которые не умеют зашнуровать своих ботинок. - Это различие в восприятии, - заметил Хорват, занимавшийся изучением малых мошкитов. - Она поняла, что картина - это картина. Ваши рисунки... Боже правый, что там происходит? Кто-то пронзительно кричал на трапе. Каргилл вызвался проводить Уайтбрида к ученым. Конечно, он не сомневался, что Уайтбрид и сам найдет дорогу к комнате отдыха, куда поместили мошкитов, пока техники делали клетку для малышей, но Джека Каргилла мучило любопытство. Где-то с середины трапа он впервые увидел чужака. Та разбирала кофейник кают-кампании - злобный поступок, еще более дьявольский в сочетании с наивностью ее улыбки. После крика Каргилла мошкита подалась назад, и первый лейтенант увидел, что уже слишком поздно. Крошечные винты и части были разбросаны по всему столу. Чужак разобрала трубу кофейника, вероятно, чтобы изучить технологию спайки. Обломки избирательного механизма были разложены в изящный узор. Мошкита сняла цилиндрическую оболочку, открыв находящийся под ней сварной шов. Затем Каргилл заметил, что министр по науке машет на него рукой. - Вы испугали чужака, - сказал Хорват низким голосом. - Выйдите, пожалуйста. - Доктор, будьте добры, объясните мне... - В другом месте, - Хорват направил его в другой конец комнаты. Каргилл мельком заметил миниатюрных чужаков, сидящих на корточках на игровом столе окруженном членами научной группы и образцами продуктов: зерна, хлеба, моркови и сельдерея, размороженного сырого и жареного мяса. - А теперь объясните, - сказал Хорват, - что означает ваше вторжение в... - Этот монстр разобрал кофейник кают-кампании! - Нам еще повезло, - сказал не совсем к месту гардемарин Уайтбрид. - Она пыталась разобрать на части четвертый воздушный шлюз, пока я не остановил ее. - Все, что ее интересует, - это приборы и механизмы, - резко заметил Хорват, игнорируя возбуждение Каргилла. - В этом я в виде исключения согласен с адмиралом Кутузовым: чужаку нельзя разрешать смотреть на Олдерсон Драйв или генератор Поля. Похоже, она может понять, что это за вещь, и как она действует, даже не касаясь ее. - Никто и не думает об этом! - сказал Каргилл. - Но неужели вы не могли дать мошките что-нибудь другое? Этот кофейник уже наполовину отремонтирован. Никто не мог понять, как это сделать, пока Сэнди Синклер не закончил работу. А теперь мошкита разрушила некоторые части. - Если их было так легко разрушить, следовало их укрепить, - разумно заметил Хорват. - Смотрите, мы можем дать вам один из кофейников из нашей лаборатории или один из наших кипятильников... Мисс Фаулер, чужак уже успокоилась? Э... Мистер... Уайтбрид? Мы рады, что вы заглянули сюда, мы ждали вас, как единственного человека, общавшегося с чужаком. Командор Каргилл, пожалуйста, отойдите от мошкиты... Но Каргилл был уже на полпути через комнату. Чужак слегка отступила, но Каргилл остановился за пределами ее досягаемости и время от времени сердито поглядывал в ее сторону, изучая свой разобранный кофейник. Мошкита отодвинулась от Сэлли Фаулер. Она нашла конический пластиковый контейнер, наполнила его водой из крана и, пользуясь им, залила воду в кофейник. Один из стюардов кают-кампании хихикнул. Мошкита налила воду в две емкости, вставила сетки и стала ждать. Изумленный стюард взглянул на Каргилла. Тот кивнул. Пользуясь мерной ложкой, парень очистил посудину от кофейной гущи и включил кофейник. Чужак внимательно следила за всем происходящим. То же самое делала и одна из малышей, несмотря на отвлекающие действия биологов, тыкавших ей в лицо морковь. - Она делала это и прежде, глядя, как мы завариваем кофе, сэр, - сказал стюард. - Думаю, ей хочется кофе, но ученые вообще не предлагали его. - Через минуту, Энни, - сказал Каргилл, - здесь может быть большой беспорядок. Будь готов убрать все, - он повернулся к Сэлли. - Насколько хорошо этот монстр снова собирает вещи? - Вполне хорошо, - ответила Сэлли. - Она собрала мой карманный компьютер. Кофейник забурлил, и вода в индикаторной трубке стала коричневой. Каргилл нерешительно наполнил чашку и попробовал. - Нормальный кофе, - сказал он и передал чашку мошките. Она попробовала черное горькое варево, пронзительно вскрикнула и швырнула чашку в перегородку. Сэлли увела Уайтбрида в кладовую гостиной. - Вы сделали так, что мошкита поняла вас. Как это было? - Это было всего один раз, - сказал Уайтбрид. - Может, она решила дать мне больше свободного места после того, как я открыл шлем и закричал? Сэлли нахмурилась. - Она просто стояла там. Похоже, она даже не знала, что вы пытаетесь говорить с ней, как не пыталась и ответить... - она понизила голос, бормоча главным образом для себя: - Основная характеристика разумных видов в том, что они пытаются общаться. Уайтбрид, как ваше первое имя? Уайтбрид был поражен. - Джонатан, леди. - Отлично, Джонатан, а я - Сэлли. Как мужчина женщине скажите, что я, черт побери, делаю не так? Почему она не пытается заговорить со мной? - Хорошо, Сэлли, - с готовностью отозвался Уайтбрид. Ему нравилось произносить ее имя. К тому же она была старше его не более чем на два года. - Я могу придумать полдюжины причин для этого. Может быть, она читает мысли. - И что она делает с... - Она не знает нашего языка, не так ли? Может, она читает наши мысли только тогда, когда мы безумно кричим, как, скажем, я? - Или командор Каргилл, - задумчиво сказала Сэлли. - Она отскочила от кофейника. Но ненадолго. Нет, я не верю в это. - Я тоже. Я думаю, что она лжет. - Лжет? - Играет немого. Она не знает, что сказать нам, поэтому не говорит ничего. Тянет время. Ее интересуют наши машины, и это дает ей время изучать их. Сэлли медленно кивнула. - Один из биологов высказывал эту же идею. Что она ждет инструкций и изучает все, что может, пока они не пришли. Джонатан, как ее можно поймать на этом? - Не думаю, что это возможно, - медленно сказал Уайтбрид. - Как можно разоблачить разумную крысу, разыгрывающую немого, если вы до этого никогда не видели крыс? - Дьявольщина! Что ж, нам остается только продолжать попытки, - она нахмурилась, думая о представлении, устроенном мошкитой с кофейником, затем окинула Уайтбрида долгим задумчивым взглядом. - Вы очень устали. Ступайте, поспите, ведь нет ничего такого, о чем нужно было бы сказать нам немедленно. - Нет, - Уайтбрид зевнул. За его спиной послышался шорох чьего-то тихого передвижения, и оба они быстро повернулись, но там никого не было. - Говорят, это мыши, - сказал Уайтбрид. - Как они могут жить на стальном корабле? - спросила Сэлли. Уайтбрид пожал плечами. - Они попадают на борт с продовольствием, даже в личных вещах. Изредка мы освобождаем секции корабля, выводим экипаж наружу и открываем корабль. Но даже этим мы никогда не избавлялись от них полностью. А в этом полете, со всей этой толпой на борту, мы не сможем сделать даже этого. - Интересно, - кивнула Сэлли. - Мыши могут жить почти везде, где может жить человек. Вы знаете, в Галактике мышей, наверно, так же много, как и людей. Мы приносим их почти на каждую планету. Джонатан, а, может, малыши - мыши? Уайтбрид пожал плечами. - Она явно не заботится о них и убила всех, кроме двух. Но зачем она привела их на корабль? И выбрала именно этих двух? Сэлли снова кивнула. - Мы видели, как она ловила их, - она вдруг рассмеялась. - Вот удивится мистер Реннер, если они окажутся детьми мошкитов! Идите спать, Джонатан. Увидимся часов через десять или около того. ВЫСЕЛЕНИЕ МИСТЕРА КРОУФОРДА Гардемарин Уайтбрид добрался до своего гамака быстрее, чем ожидал. Он блаженно повалился на сетку, закрыл глаза... и тут же открыл один из них, почувствовав на себе чей-то взгляд. - Да, мистер Поттер, - сказал он. - Мистер Уайтбрид, я буду вам очень обязан, если вы поговорите с мистером Стели. Это было совсем не тем, чего он ожидал. Уайтбрид открыл второй глаз. - Что? - С ним что-то неладно. Вы знаете, каков он - скорее умрет, чем пожалуется. В последнее время он ходит, как робот, и почти не разговаривает, только вежливо отвечает на вопросы. И ест он в одиночку... Вы знаете его дольше меня, и я подумал, что вы могли бы выяснить причину. - Хорошо, Поттер, я попробую. Когда проснусь, - он закрыл глаза. Поттер был еще здесь. - В восемь часов. Поттер. Это не может быть настолько важно. В другой части "Мак-Артура" парусный мастер Реннер судорожно сел в каюте, немного большей, чем его койка. Это была кровать третьего лейтенанта, но двое ученых заняли каюту Реннера, и третий перебрался к офицеру из звездной пехоты. Реннер сидел в темноте, и разум его судорожно искал что-то, что могло быть сном. Потом он включил свет и нащупал незнакомую панель интеркома. Рядовой, ответивший ему, проявил чудеса самоконтроля: он не выругался и не сделал еще чего-нибудь подобного. - Дайте мне мисс Сэлли Фаулер, - сказал Реннер. Рядовой сделал это безо всяких комментариев. Робот он, что ли? - подумал Реннер. Он примерно представлял себе, как сейчас выглядит. Сэлли не спала. Вместе с доктором Хорватом они только что закончили устраивать мошкитов в каюте офицера-артиллериста. Ее лицо и голос, когда она произнесла: "Да, мистер Реннер?", сказали парусному мастеру, что он выглядит как помесь человека и крота - настоящий подвиг немногословного общения. Реннер вскочил. - Я кое-что вспомнил. Ваш карманный компьютер с вами? - Конечно, - она вынула его и показала. - Пожалуйста, проверьте его для меня. Лицо ее было удивленной маской, когда Сэлли написала на табло плоской коробки, стерла, небрежно изобразила простенькую задачу, затем более сложную, которая требовала помощи корабельного компьютера. После этого она вызвала из памяти корабля произвольные личные данные. - Все работает нормально. - Или я спятил, или вы видели, как мошкита разобрала эту вещь на части, а затем собрала снова. - Ну, да. Она сделала то же самое и с вашим оружием. - Но с карманным компьютером? - Реннер изумленно таращился на нее. - Вам известно, что это невозможно? Она решила, что он шутит. - Нет, не известно. - Так знайте, что это так. Спросите у доктора Хорвата, - Реннер отключился и снова лег. Сэлли поймала доктора Хорвата, когда он возвращался в свою каюту, и спросила его о компьютере. - Эти вещи - одна большая интегральная схема. Мы даже не пытаемся чинить их... - Хорват пробормотал что-то еще себе под нос. Пока Реннер спал, Хорват и Сэлли разбудили ученых-физиков, и никто из них в эту ночь больше не спал. "Утро" на военном корабле - вещь относительная. Утренняя вахта длится от 4.00 до 8.00 - время, когда род человеческий обычно спит, но космос ничего не знает об этом. Независимо от времени суток на мостике и в машинном отделении должны находиться все необходимые люди. Как вахтенный офицер, Уайтбрид стоял одну вахту из трех, но четкий список вахт "Мак-Артура" был нарушен после ремонта. Джонатана освободили от утренней и предполуденной вахт, дав ему восемь великолепных часов сна, и все же, когда он проснулся, часы показывали девять. - Ничего со мной не случилось, - запротестовал Хорст Стели. - Не знаю, откуда у тебя взялась эта идея. Забудь о ней. - О'кей, - мягко сказал Уайтбрид. Он взял сок и овсянку и поставил их на свой поднос. Он стоял сразу же за Стели в очереди в кафе. - Впрочем, я ценю твой интерес, - сказал ему Стели, и в голосе его не было ни следа эмоций. Уайтбрид согласно кивнул. Он поднял поднос и пошел следом за неестественно прямой спиной Стели. Как и следовало ожидать, Хорст выбрал пустой стол. Уайтбрид присоединился к нему. В Империи имелись многочисленные миры, где доминирующей расой были белые кавказцы. На таких мирах плакаты, изображающие добровольцев Военного Флота, очень походили на Хорста Стели. Его подбородок был квадратным, а глаза - холодно-голубыми. Его лицо было идеально симметричным и не выражало никаких чувств, спина была прямой, плечи - широкими, живот - плоским и твердым, с рельефно выступающими мышцами. Внешне он разительно отличался от Уайтбрида, которому предстояло всю жизнь бороться с лишним весом. Они ели в молчании. Наконец, как будто случайно, чтобы что-то спросить, Стели сказал: - Как прошла твоя миссия? Уайтбрид был готов к этому. - С переменным успехом. Худшие полтора часа мошкита провела, таращась на меня. Смотри, - Уайтбрид встал, согнул колени и опустил плечи, как будто забираясь в невидимый гроб высотой 130 см. - Полтора часа в такой позе, - он снова сел. - Пытка, скажу я тебе. Я ведь надеялся, что они выберут тебя. Стели покраснел. - Я тоже был добровольцем. - Это меня потрясло. Ты был тем, кто принял капитуляцию "Вызывающего". - И позволил этому маньяку украсть мою бомбу! Уайтбрид опустил вилку. - Ого? - Ты не знал? - Конечно, нет. Думаешь, Блейн рассказал об этом всему экипажу? Ты вернулся слегка потрясенный после этой миссии, и всем было интересно, почему. - Теперь ты знаешь. Какой-то болван пытался отказаться от своего слова, но капитан "Вызывающего" не позволил ему, хотя и мог, - Стели изо всех сил потер руки. - Он вырвал у меня бомбу! И я позволил ему! Я бы отдал все за возможность... - Стели внезапно встал, но Уайтбрид быстро схватил его за руку. - Сядь, - сказал он. - Я могу объяснить, почему тебя не выбрали. - Ты можешь читать мысли капитана? - по молчаливому соглашению оба они говорили вполголоса. Внутренние перегородки "Мак-Артура" были звукопоглощающими, и голоса звучали очень четко, если говорить тихо. - "Угадай-ка" - хорошая практика для гардемарина, - сказал Уайтбрид. - И почему же? Из-за этой бомбы? - Косвенно. Ты стремился проверить себя, но даже и без этого в тебе слишком много от героя, Хорст. Совершенная физическая форма, здоровые легкие - и никакого чувства юмора. - У меня есть чувство юмора. - Нет, это не так. - Ты хочешь сказать, что его нет? - Ни следа. Эта ситуация не требовала героя, Хорст. Нужен был человек, который не будет думать, что выглядит нелепо в какой-либо ситуации. - Ты смеешься надо мной. Проклятие, я никогда не могу понять, когда ты говоришь серьезно, а когда нет! - Сейчас не самое подходящее время. Я не шучу, Хорст. Слушай, я не могу объяснить этого. Ты видел все, верно? Сэлли говорит, что я был на всех экранах интеркомов, живой, в цвете и объемный. - Да, это так, - Стели коротко улыбнулся. Мы видели твое лицо особенно, когда ты начал ругаться. Это было безо всякого предупреждения. Изображение немного скакнуло, потом ты заорал на чужака, и все сломалось. - А что бы сделал ты? - Не знаю. Но не это. Полагаю, выполнил бы приказ, - ледяные глаза сузились. - Я не пытался бы кричать, если ты имеешь в виду именно это. - Скажем, выстрел из лазера в пульт управления? Чтобы уничтожить защитное поле? - Только после приказа. - А как насчет языка жестов? Я провел некоторое время, жестикулируя и надеясь, что чужак поймет меня, но этого не произошло. - Этого мы не видели. - Вот я и говорю, - сказал Уайтбрид, - что эта миссия требовала человека, готового выглядеть глупо в любой ситуации. Вспомни, сколько раз ты слышал смех, пока я вез мошкиту сюда. Стели кивнул. - А теперь забудем об этом и подумай о мошкитах. Как у нее с чувством юмора? Понравится тебе смех мошкитов над тобой? Ты даже не можешь быть уверен, смеется она или нет: ты не знаешь, как это выглядит или звучит... - Но ты выглядел нелепо. - Всем известно, что ситуация требовала человека, способного узнать, смогут ли чужака говорить с нами. Здесь не требовалось защищать честь Империи. Пройдет еще немало времени, прежде чем мы узнаем, с чем столкнулись. Еще будет место героям, Хорст. Как бывает всегда. - Это успокаивает, - сказал Стели. Он закончил завтрак, встал и быстро ушел, держась все так же прямо, оставив изумленного Уайтбрида. Ну, что ж, подумал Уайтбрид. Я пытался. И, может быть... Комфорт военного корабля весьма относителен. Каюта офицера-артиллериста Кроуфорда была размером с его кровать. Когда кровать поднималась, у него была комната для переодевания и небольшая раковина, где можно было почистить зубы. Опуская кровать для сна, ему приходилось выходить в коридор, и, будучи человеком высоким, Кроуфорд научился спать, свернувшись клубком. Кровать и дверь с замком на ней вместо гамака или ряда из многих коек - это комфорт. Кроуфорд пытался сохранить его, но все же его выселили. Сейчас он занимал катер "Мак-Артура", а его помещение занял чужак. - Она немногим более метра высотой, - рассудительно сказала Сэлли Фаулер. - Конечно, она поместится. И все же, это только крошечная комната. Вы думаете, она может занять ее? Если нет, нам придется оставить ее в гостиной. - Я видел каюту в ее корабле - она ничуть не больше. Она может занять ее, - сказал Уайтбрид. Было слишком поздно пытаться спать в кают-кампании, и он предпочел поговорить с учеными обо всем, что знал: по крайней мере, будет объяснение, если Каргилл спросит, почему он надоедает Сэлли. - Полагаю, кто-то постоянно следит за ней по интеркому? Сэлли кивнула. Уайтбрид отправился за ней в гостиную ученых. Часть комнаты была перегорожена сеткой, за которой находились обе малышки. Одна из них грызла кочан капусты, держа его перед собой всеми четырьмя руками, другая, с животом, раздувшимся от беременности, играла карманным фонарем. Очень похоже на обезьян, подумал Уайтбрид. Он впервые получил возможность разглядеть этих крошек. Их мех был гуще и испещрен коричневыми и желтыми пятнами, тогда как у большого чужака был однородного коричневого цвета. Четыре руки были почти одинаковы: пять пальцев на левых и по шесть на правых, но руки и пальцы были одинаково гибки и имели одинаковое число суставов. Мышцы внешней левой руки были закреплены на верхушке черепа. Зачем, если не для увеличения усилий при подъеме тяжестей? Когда он насмотрелся, Сэлли провела его к маленькому угловому столу, где биологи чесали свои затылки и громко спорили. Он взял кофе для них обоих и спросил у Сэлли о странной мускулатуре чужаков. Не то, что бы это очень интересовало его, но нужно было как-то начать... - Мы считаем, что это рудимент, - сказала она. - Они явно не нуждаются в ней: их левый руки не приспособлены для тяжелой работы. - Значит, маленькие существа не обезьяны! Они отпрыски большого. - Или же кого-то еще. Джонатан, у нас уже есть по крайней мере две классификации. Смотрите, - она повернулась к экрану интеркома, и на нем появилось изображение мошкиты. - Она выглядит довольно счастливой, - сказал Уайтбрид и усмехнулся при виде того, что сделала мошкита. - Мистеру Кроуфорду не понравится то, что она сделала с его койкой. - Доктор Хорват не позволил остановить ее. Она может делать что угодно и с чем угодно, кроме интеркома. Кровать Кроуфорда была укорочена и оконтурена. Контуры были чрезвычайно странными, не только из-за сложных суставов спины мошкиты, но и потому, что она, видимо, спала на правом боку. Матрас был разрезан и сшит, нижняя стальная рама изогнута и перекручена. Теперь там были два углубления для двух правых рук, яма для бедра и высокий гребень, служащий подушкой... - Почему она может спать только на правом боку? - спросил Уайтбрид. - Возможно, она может защитить себя своей левой рукой, если ее потревожить во сне. Левая рука значительно сильнее. - Может быть. Бедняга Кроуфорд. Возможно, она ждет, что он попытается ночью перерезать ей горло, - он взглянул, как мошкита трудилась над верхней лампой. - У нее довольно односторонний разум, верно? Мы можем извлечь из этого большую пользу. Она может улучшить все, что угодно. - Возможно. Джонатан, вы изучали эскизы анатомирования чужака? Сэлли говорила, как школьная учительница. Она была достаточно взрослой для этого, но уж слишком хорошенькой, подумал Уайтбрид, и сказал: - Да, мадам. - Вы видите какие-нибудь отличия? - Цвет меха различен. Но это ничего не значит, ведь тот чужак был в анабиозе сотню лет. - А еще? - Второй, по-моему, выше. Впрочем, я бы не стал этого утверждать. - Посмотрите на ее голову. Уайтбрид нахмурился. - Я ничего не вижу. Сэлли достала свой карманный компьютер. Тот слегка помедлил, сообщив, что данные находятся в памяти главного корабельного компьютера. Где-то в глубинах "Мак-Артура" луч лазера двинулся по голографическим линиям. Корабельная память содержала все знания человечества о мошкитах, все, сколько их было. Найдя запрошенную Сэлли информацию, машина направила ее в карманный компьютер, и на экране появился рисунок. Уайтбрид изучил его, затем взглянул на экран и мошкиту. - Ее лоб! Он покатый! - Так же считаем и мы с доктором Хорватом. - Это нелегко увидеть - голова у мошкиты такая кривобокая. - Я знаю, но это есть. Мы считаем, что есть различия и в руках, но они слишком малы, - Сэлли нахмурилась, и три короткие морщины появились между карими глазами. Отправляясь в космос, она коротко подстригла свои волосы, и это вместе с хмурым лицом делало ее очень ученой. Уайтбриду это не нравилось. - Это дает нам три различных вида мошкитов, - сказала она. - И только четырех мошкитов. Это высокий темп мутаций, вам не кажется? - Я... я не удивлен, - Уайтбрид вспомнил лекции по истории священника Харди, которые тот читал гардемаринам во время полета. - Они в своей системе, как в ловушке, и, если у них была атомная война, им приходится жить с этим и дальше, верно? - он подумал о Земле и содрогнулся. - Мы не видим никаких признаков атомной войны. - За исключением мутаций. Сэлли рассмеялась. - Ваши аргументы идут по кругу. И все же, это не может остановить нас. Никто из этих трех типов не является калекой, Джонатан. Все они очень хорошо приспособлены, все здоровы, конечно, за исключением мертвеца, но ее можно не считать. Вряд ли они послали бы на зонде калеку. - Конечно, нет. Так в чем же вопрос? - Вы видели их первым, Джонатан. Назовем существо в зонде - тип A. Какие были отношения между типами B и C? - Не знаю. - Но вы видели их вместе. - Это не имеет смысла. Маленькие существа держались отдельно от большого, и оно ничего не имело против. Потом я дал понять большому, что хочу увести ее с собой на "Мак-Артур". Она тотчас же поймала первых двух малюток, которые подвернулись под руку, обеспечила их безопасность и без предупреждения убила всех остальных! Уайтбрид сделал паузу, думая о вихре, который вышвырнул его из воздушного шлюза корабля мошкиты. - А теперь скажите мне вы: кто такие эти маленькие существа? Любимцы? Дети? Но ведь она убила их. Паразиты? Тогда зачем спасла двух из них? Животные, употребляемые в пищу? Вы не пытались проделать это? Сэлли скорчила гримасу. На ее хорошеньком лице отразились смешанные чувства. - Проделать это? Поджарить одну из маленьких бестий и предложить большой? Будьте благоразумны. Чужак в каюте Кроуфорда набрала пригоршню каких-то зерен и съела их. - Жареная кукуруза, - сказала Сэлли. Мы попробовали это сначала на маленьких. Может, для этого они и служат? Пробуют пищу? - Возможно. - Она ест и капусту тоже. Хорошо, что она не умрет от голода, но зато она может умереть от недостатка витаминов. Все, что мы можем - это наблюдать и ждать... Надеюсь, что вскоре мы отправимся к родной планете чужаков. А пока, Джонатан, вы единственный человек, который видел изнутри корабль мошкитов. Было ли оконтурено сидение пилота? Я видела его только мельком, через камеру на вашем шлеме. - Оно было оконтурено. Фактически, оно подходит для нее, как перчатка. И я заметил кое-что еще: пульт управления располагался справа от сидения. Только для правых рук... Оказывается, он заметил множество подробностей о чужом корабле, и это позволило ему находиться в приятном обществе Сэлли до заступления на вахту. Однако, ничего из этого нельзя было использовать. Уайтбрид еще не успел занять свое место на мостике, когда доктор Бакмен вызвал капитана. - Корабль, Блейн, - сказал Бакмен. - С обитаемого мира, с Мошки-1. Мы не обнаружили его до сих пор из-за того, что его скрывал этот чертов лазерный сигнал. Блейн кивнул. Его собственные экраны показали корабль мошкитов девять минут назад. Команда Шаттука не хотела, чтобы гражданские хвастались, будто они внимательнее военных. - Он подойдет к нам через восемьдесят один час, - сказал Бакмен. - Его ускорение составляет 0,87 g, что является гравитацией на поверхности Мошки-1. Довольно странное совпадение. В целом он похож на первый корабль, только гораздо массивнее. Я дам вам знать, если мы получим еще какие-нибудь данные. - Хорошо. Продолжайте наблюдение, доктор, - Блейн кивнул, и Уайтбрид разъединил цепь. Капитан повернулся к своему инженеру-администратору. - Сравните наши данные с полученными Бакменом, Номер Первый. - Слушаюсь, сэр, - Каргилл несколько минут повозился с пультом управления компьютера. - Капитан? - Да? - Взгляните на время старта. Этот чужой корабль поднялся с планеты не более, чем через час после нашего перехода. Блейн присвистнул. - Вы уверены? Скажем, двадцать минут, чтобы обнаружить нас, и сорок минут, чтобы подготовиться и стартовать. Джек, какой корабль может стартовать через сорок минут? Каргилл нахмурился. - Никогда не слышал о таком. Корабль Военного Флота МОЖЕТ сделать это, если весь экипаж на месте и в готовности. - Точно. Я думаю, что к нам летит военный корабль, Номер Первый. Сообщите об этом адмиралу, затем Хорвату. Уайтбрид, дайте мне Бакмена. - Да? - астрофизик выглядел встревоженным. - Доктор, мне нужно все, что могут дать ваши люди об этом корабле. И немедленно. Кстати, что вы думаете о его странном ускорении? - Это кажется достаточно очевидным. Они стартовали с Мошки-1 или расположенного рядом спутника спустя сорок минут после нашего прибытия сюда. В чем заключается проблема? - Если они взлетели так быстро, то это почти наверняка военный корабль. Иначе в это трудно поверить. Бакмен был тверд. - Думайте, что хотите, но математика неумолима, капитан. Или они стартовали через сорок минут, или... Сейчас корабль мошкитов примерно в двух миллионах километров по эту сторону Мошки-1... это может дать им больше времени... Но я не верю в это. - Так же, как и я. И я хочу, чтобы вы поняли это, доктор Бакмен. Что заставляет вас предположить, что у них было больше времени для старта? - Дайте подумать... Вы же знаете, что я не могу думать в ракетных терминах. Моя область - скорее гравитационное ускорение. Гм... - глаза Бакмена были удивительно пустыми. Одно мгновение он был похож на идиота. - Можно предположить движение по инерции, и гораздо большее ускорение в стартовом устройстве. Гораздо большее. - Как долго продолжалось движение по инерции? - Несколько часов. Капитан, я не понимаю, что вас волнует. Почему они не могли бы запустить за сорок минут научно-исследовательский корабль? Почему обязательно военный? В конце концов "Мак-Артур" и то, и другое, и это требует у вас чрезмерно большого времени для старта. Я был готов еще за несколько дней до него. Блейн выключил экран. Я еще сверну твою костлявую шею, подумал он. Меня будет судить Верховный Суд, но я буду настаивать на необходимости убийства. Я отправлю повестку в суд каждому, кто знал его, и они будут вынуждены оправдать меня. Он коснулся переключателей. - Номер Первый, что вы можете сказать? - Они запустили этот корабль через сорок минут. - Значит, это военный корабль. - Так же думает и адмирал. Доктор Хорват не убежден в этом. - Я тоже, но мы должны быть готовы ко всему. И мы должны знать о мошкитах больше, чем люди Хорвата могут узнать от нашего пассажира. Номер Первый, я хочу, чтобы вы взяли катер и отправились на астероид, с которого прибыла эта мошкита. Там нет никаких признаков активности, поэтому это должно быть вполне безопасно. Я хочу знать, что мошкита делала там. Это может дать нам ключ к разгадке. КАМЕННЫЙ УЛЕЙ Гораций Бари разглядывал маленького мошкита, играющего за проволочной загородкой. - Они кусаются? - спросил он. - Нет, - ответил Хорват. - Даже когда биологи брали у них пробы крови. Бари удивленно уставился на него. Министр по науке Хорват считал себя хорошим знатоком людей - однажды он оставил науку и пошел в политику, которой научился очень быстро, - но он не мог измерить глубину мыслительных процессов Бари. Легкая улыбка торговца была только маской, скрываясь за которой он разглядывал мошкита, подобно Богу, судящему сомневающихся. До чего же они безобразны! - подумал Бари. - Какой стыд! Их нельзя держать, как маленьких любимцев, если... - он остановил течение своих мыслей и шагнул вперед, просунув руку в отверстие в заграждении, слишком маленькое, чтобы через него можно было выбраться. - За ухом, - подсказал Хорват. - Спасибо, - Бари было интересно, подойдет ли кто-нибудь из них изучить его руку. Подошел более худощавый, и Бари почесал его за ухом, делая это очень осторожно, поскольку ухо казалось весьма хрупким. Похоже было, что существу это нравится. Они будут ужасными любимцами, и продавать их можно за тысячи каждого, подумал Бари. В первое время. Пока не пройдет ощущение новизны. Лучше всего выбросить их всех на все планеты одновременно. Если их разводить в неволе, и если мы сможем кормить их, и продавать, пока люди не перестанут покупать... - О, Аллах! Она забрала мои часы! - Они любят разные механизмы. Видите тот карманный фонарь, который мы дали им? - Это неважно, Хорват. Как мне получить обратно мои часы? - Протяните руку и возьмите их. Или позвольте мне, - Хорват попытался сам, но ограждение было слишком велико, а мошкита не хотела отдавать часы. Хорват дрожал от возбуждения. - Я бы не хотел слишком сильно беспокоить их. - Хорват, эти часы стоят восемьсот крон! Они не только показывают время и дату, но... - Бари сделал паузу. - Они еще и противоударные. Реклама утверждает, что удар, который сможет повредить их, убьет также и владельца. Вряд ли она сможет повредить их. Мошкита изучала браслет часов внимательно и спокойно, и Бари удивился, как другие люди могли находить ее манеры очаровательными. Ни один домашний любимец не ведет себя так. Даже кошки. - Вы снимаете их? - Конечно, - ответил Хорват. - Моя фирма может захотеть купить эти кадры. Для рекламных целей. - Но это одна сторона, - подумал Бари. Сейчас к ним приближался корабль мошкитов, и Каргилл отправился куда-то на катере. Бари никогда не имел никаких дел с Каргиллом, но ведь был еще Бакмен. В конце концов, должна же быть какая-то отдача с того кофе, который выпил астрофизик. Эта мысль наполнила его печалью. Катер был крупнейшим экипажем на ангарной палубе корабля. Корпус его имел вверху плоскую площадку, которой катер прижимался к одной из стен ангара, и свои собственные входные туннели, соединявшие воздушный шлюз катера с жилыми помещениями "Мак-Артура", поскольку обычно в ангаре царил вакуум. На борту катера не было генератора Поля Лэнгстона и Олдерсон Драйв, однако, двигатель его был эффективным и мощным, а запас топлива довольно значительным даже без отделяющихся резервуаров. Защитное покрытие на его носу обеспечивало одно вхождение в земную атмосферу при скорости 20 километров в секунду, или же множество, если они совершались на меньших скоростях. Катер был рассчитан на экипаж в шесть человек, но мог нести и больше. Он мог передвигаться от планеты к планете, но не между звездами. Когда-то историю делали космические корабли меньших размеров, чем катер "Мак-Артура". Сейчас в нем спали полдюжины человек. Одного из них выселили, чтобы освободить место для Кроуфорда, которого самого выселили из отдельной каюты, предоставив ее трехрукому чужаку. Каргилл улыбнулся, увидев это. - Я возьму Кроуфорда с собой, - решил он. - Не вышвыривать же его еще раз. Лафферти пойдет штурманом. Трое звездных пе