ивет по-новому. Следующий его клиент жил за городом. Морт превратился в автомобиль и помчался по шоссе - времени осталось в обрез. Красочные щиты, мелькавшие справа и слева, свидетельствовали о том, что здесь шла настоящая рекламная война. "ЗАЧЕМ ПОЛЗАТЬ ПО ЗЕМЛЕ, ЕСЛИ МОЖНО ЛЕТАТЬ?" - кричал аршинный заголовок. Пониже была изображена машина, застрявшая в пробке, над ней беззаботно парил ковер. Все члены семьи, оседлавшие его, так старательно улыбались, словно на самом деле рекламировали зубную пасту. Зейн невольно усмехнулся. Хоть он сейчас в автомобиле, никогда не попадет в пробку. - Ты что, специально показываешь мне это, чтобы я оценил тебя по достоинству? Двигатель довольно заурчал. Следующий шедевр гласил: "ПУТЕШЕСТВУЙ С КОМФОРТОМ!" Люди, как две капли воды похожие на тех, кого художник запечатлел на предыдущем щите, летели на ковре во время грозы. Отец семейства имел хмурый вид, элегантно уложенные волосы матери спутались и прилипли к ушам, а ребенок сполз с измятой, севшей под воздействием влаги ткани и вот-вот упадет! Бр-р! Какой ужас! Зато под ними та же самая семья в надежно закрытом от буйства стихии салоне автомобиля наслаждалась поездкой. - Да, производители автомобилей не сдаются, - заметил Зейн. Он посмотрел на свои часы. Оставалось еще несколько минут. Еще один рекламный щит впереди. Высоко в небе летел ковер. Под ним - огромное дождевое облако, нависшее над автомобильной пробкой. "КОВРЫ КОМПАНИИ "ВАВИЛОН" ЛУЧШЕ ЛЮБОЙ МАШИНЫ! С ПОМОЩЬЮ НАШИХ ЧАР - ВЫШЕ, ДАЛЬШЕ БЫСТРЕЕ!" Но противники нанесли коварный ответный удар. Очередная типичная американская семья задыхалась, как рыба на суше, потому что их ковер попал в разреженные слои атмосферы. Внизу по свободному скоростному шоссе мчался автомобиль. "ГЛАВНОЕ - БЕЗОПАСНОСТЬ И КОМФОРТ, - советовала надпись внизу. - МАШИНЕ - ДА, КОВРАМ - НЕТ!" Зейн с удовольствием посмотрел бы, что ответили на этот выпад производители ковров, но пришлось свернуть с шоссе. Он ехал по поселку с однотипными коттеджами и ухоженными лужайками. Точь-в-точь какой-нибудь квартал Майами или Лос-Анджелеса, где живут зажиточные люди. Зачем бежать из города и переносить его с собой? Он свернул и припарковался около невысокой сосны, рядом с машиной клиента. На ее ветровом стекле была наклейка: "Пассажир - инвалид". Следуя указаниям талисмана, Зейн вошел в дом. В ванне, полной горячей воды, расслабившись, лежал молодой мужчина, мускулистый и вполне здоровый на вид. Он никак не отреагировал на появление незваного гостя. Несмотря на то что хозяин коттеджа не испытывал никаких трудностей, по крайней мере явных, именно он должен умереть через несколько минут. - Привет, - произнес немного растерявшийся Зейн. Мужчина не спеша поднял голову. - Пожалуйста, выйдите, - сказал он негромко. - Сначала я должен выполнить свою работу. - Ах, работу? Наверное, на вас какая-нибудь форма и вы вообразили, что мне все сразу станет ясно без слов. Увы, я слепой. Понятно теперь, почему на машине такая наклейка. Но от слепоты не умирают. Конечно, если произойдет несчастный случай... - Меня вы сумеете увидеть, если постараетесь, - сказал Зейн. - Вы что, какой-нибудь знахарь-шарлатан из секты? Убирайтесь отсюда! Я атеист и не общаюсь с подобными типами! Вот это да! Разве можно вызвать Танатоса к человеку, не признающему существование высших сил? С другой стороны, он, возможно, только считает себя циником-материалистом, а в глубине души верит в жизнь после смерти. Второй вариант: в Чистилище опять что-то напутали. Служащие не поняли, что потенциальный подопечный на самом деле не нуждается ни в чьей помощи. Но раз уж Зейн прибыл сюда, нужно довести дело до конца. Он пригляделся и заметил темное пятно, медленно расползающееся по воде. - Вы перерезали себе вены! - Именно, и настоятельно прошу вас не вмешиваться. Моя семья уехала на два дня, так что они узнают об этом, лишь когда все будет кончено. Да, я располосовал лодыжки, с комфортом расположился в ванне и таким приятным способом постепенно ухожу из жизни. Мне сейчас спокойно и хорошо. Пожалуйста, не мешайте - больше от вас мне ничего не надо. Пусть смерть возьмет свое. - Я прибыл сюда именно ради этого, - сказал Зейн. - Я Смерть. Мужчина рассмеялся. Он заметно оживился. - Вот как, живой скелет с косой? Сумасшедший! - Вы не признаете смерть? - Почему же, признаю, однако как свойство всего живого. Я как раз собираюсь перейти в это состояние. А во всякую потустороннюю ерунду, разумеется, не верю! - Хотите прикоснуться ко мне? - Никак не угомонитесь? Ладно, пока я еще владею телом... - Мужчина с трудом поднял руку и вытянул ее, стараясь нащупать собеседника. Зейн сжал его пальцы своими. Интересно, что ощутит самоубийца? А может, рабочее одеяние создает только зрительную иллюзию? Но реакция превзошла все его ожидания. - Верно! - воскликнул атеист. - Вы настоящий скелет! - Нет, все дело в магической перчатке, - объяснил Зейн, не желая обманывать его. - Лицо тоже только кажется черепом. Тем не менее я - Смерть и пришел за вашей душой. Клиент дотянулся до головы таинственного посетителя: - Вы дурачите меня? Настоящий череп! - Я обычный человек, исполняющий обязанности Танатоса. Ношу специальное одеяние, наделен необходимыми для работы возможностями и властью. Тем не менее я живу и чувствую, как любой другой смертный. Клиент снова взял его руку: - Да, теперь я ощущаю плоть! С трудом, как чувствую собственную ногу, если она затекает. Удивительно! Что ж, я, пожалуй, соглашусь с вами или разделю ваше убеждение в том, что такая служба действительно существует. Но не верю в существование души, так что вы напрасно стараетесь. - Что, по-вашему, произойдет после вашей смерти? - спросил Зейн. Атеист отличался живым умом, с ним было интересно беседовать. - Организм перестанет функционировать, плоть постепенно превратится в различные химические соединения. Но вы ведь спрашивали о другом, верно? О так называемой нетленной части человека? Что ж, отвечу! Нет никакой души. Смерть просто выключает сознание. Дальше ничего нет. Как горящая свеча: задуйте пламя, и она погаснет. Навсегда. - Значит, загробная жизнь - выдумка? Физическая гибель - вовсе не переход к иному существованию? Атеист презрительно фыркнул. Он медленно опускался в воду; с потерей крови росла слабость. Но разум его оставался ясным. - Смерть - небытие. - Это пугает вас? - С какой стати? Смерть близких страшна, она заставляет страдать. Когда меня не станет, я уже ничего не буду чувствовать... - Вы не ответили, - заметил Зейн. Собеседник скорчил гримасу: - Черт, вы меня допекли! Да, я боюсь. Но так проявляется инстинкт самосохранения, желание организма выжить. Субъективно я не хочу исчезнуть, ибо эта часть моего "я" иррациональна. Объективно же - нет! До зачатия я не испытывал никакого ужаса перед абсолютной пустотой, почему же следует дрожать от мысли, что она наступит после смерти? Я победил слабую плоть и уверенно приближаюсь к желанному концу пути. - Разве не облегчение узнать, что, простившись с земным существованием, человек переходит к иной форме бытия? - Нет! Не хочу продолжения жизни в любом виде! Какие физические или душевные испытания ждут меня там? Какая ужасная скука - вечный стерильный, как бинт, Рай, неизвестно кем выдуманный! Нет, жизнь - игра, и она оказалась для меня непосильно жесткой. Единственное право, которого я добиваюсь, - возможность отказаться от нее, когда захочу. Забвение - величайший дар природы, я намерен раствориться в нем без остатка! - Надеюсь, вы обретете то, что хотите, - произнес Зейн, потрясенный своеобразной логикой клиента. - Я тоже. - Теперь атеист быстро слабел. Потеря крови вскоре скажется на работе мозга, и он потеряет сознание. - Смерть - самый сокровенный момент для любого человека, - сказал Зейн. - У вас есть право покинуть мир так, как вы хотите. - Правильно. - Голос звучал все слабее и слабее. - Мое личное дело... - Но разве не стоит подумать о смысле прожитых лет, о месте, которое вы заняли в мироздании? Пока еще остается шанс улучшить... - Какого черта я должен беспокоиться о душе, если не верю ни в Рай, ни в Ад? - Вы говорили, что не хотите страдать. А чувства ваших близких? Вы подумали о них? Какой ужас они испытают, когда обнаружат бездыханное тело горячо любимого человека! Они будут мучиться. Разве вы не обязаны... Однако атеист уже потерял сознание. Его теперь не беспокоила чужая боль - если такое вообще когда-нибудь волновало его! Время пришло. Зейн извлек душу. Она ничем не отличалась от остальных; знакомое переплетение светлых и темных участков. Начал складывать ее... И тут она исчезла бесследно! Исполнилась воля атеиста. Вера не помогла сохраниться духовной субстанции, та оказалась недосягаемой ни для Бога, ни для Сатаны. Но можно ли считать справедливым подобный исход? Атеисту было наплевать на всех, кроме собственной персоны. Такое отношение к жизни сделало ее бессмысленной. Зейн вернулся к Морту: - По-моему, парень был наполовину прав. Ему действительно лучше не участвовать в игре. Но вот сама игра нуждается даже в таких. Нельзя существовать только ради себя. Впрочем, он не был уверен, что сделал правильный вывод. Его таймер снова отсчитывал время. По дороге Зейн размышлял, как скажется на его репутации исчезнувшая душа. Для службы новостей Чистилища это, наверное, очередная бомба: "РЫБКА СРЫВАЕТСЯ С КРЮЧКА! ГОРЕ-РЫБОЛОВ ВЫТАЩИЛ ПУСТЫШКУ!" Вот и больница. С тех пор как он начал работать, такие места стали привычными. Скольких неизлечимых пациентов он избавил от страданий, странствуя по свету! Но до сих пор сохранилась старая неприязнь к лечебным учреждениям. Наверное, виновато подсознательное чувство вины. Рекламный щит возле стоянки машин, к счастью, принадлежал не адскому агентству: "ОВЕЧИЙ РОГ ИЗОБИЛИЯ! БОЛЬШЕ ЗЕЛЕНИ!" Как приятно, наверное, смотреть на него из окна своей палаты тем, кто перенес операцию на желудке! К ужасу Зейна, его новым клиентом оказалась старая женщина, лицо которой покрывали морщины, а тело, словно кокон, обвивали провода, подсоединенные к тихо гудящим приборам. Странное приспособление, напоминающее кузнечные мехи, заставляло грудь ритмично подниматься и опускаться, а следящие устройства постоянно щелкали и пищали, сообщая данные о состоянии сердечно-сосудистой и пищеварительной систем. Кровь по трубочкам качал специальный аппарат. Работу всей этой адской фабрики проверяла медсестра во время обходов. В палате лежали еще пятеро несчастных, существование которых всецело зависело от исправности системы жизнеобеспечения. Больничная одежда на клиентке была надета небрежно, так что проглядывала ссохшаяся плоть. Она мучилась от боли, хотя ее накачали сильнодействующими лекарствами. Бедняжка давным-давно избавилась бы от такой пытки; только бездушные машины, заменившие отказавшие органы, не допускали этого. Зейн содрогнулся. Он словно перенесся во времени и сейчас стоял возле своей матери... Воспаленные глаза приоткрылись. Женщина увидела его. Трубки в носу не давали ей повернуть голову, а когда она попыталась шевельнуться, негодующе запищал какой-то прибор. - Успокойтесь, - мягко произнес Зейн. - Я пришел, чтобы избавить вас от этого. В ответ он услышал слабый смешок. - Как ты спасешь от такого? - прохрипела старуха; из приоткрытого рта закапала слюна. - Проси не проси, они не слушают! Наверное, я прогнила насквозь, но мне не дают умереть. - Я Смерть. Никто и ничто меня не остановит. Она с трудом прищурилась: - А ведь верно! То-то я думаю, кого ты мне напоминаешь... Надо же, настоящая Смерть! Я бы с радостью отправилась с тобой подальше отсюда. Но видишь ли, местные власти отказывают в визе! Зейн улыбнулся: - У каждого есть право уйти. Его нельзя отнять. Он протянул руку, проник в плоть и дотянулся до души. Но извлечь ее не смог!.. Женщина слабо застонала от новой боли, и он быстро разжал пальцы. - Вот видишь! - прошептала она. - Меня здесь держит пудовый якорь. Даже ты не поможешь мне, Смерть! Зейн взглянул на часы. Прошло уже пятнадцать секунд сверх срока! Да, нелегко оборвать нить жизни, если вмешивается современная техника! - Что-нибудь придумаем, - хмуро произнес он. Прошелся по палате, разглядывая других пациентов. Теперь стало ясно, что все уже отжили свой срок, однако мудреные приборы вмешались в дела Судьбы. Существование давно превратилось для несчастных в ежедневную пытку, тем не менее освободить от такого рукотворного ада способно лишь отключение машин. Но в госпитале строго следили за порядком; здесь не случалось недосмотров. - Я тебя вижу, Смерть, - прошептал кто-то. Зейн повернул голову. На него смотрел пациент, лежавший рядом с клиенткой. В отличие от остальных, он был в сознании. - Я не могу забрать ее душу, пока работает аппаратура, - сказал Зейн, сам удивляясь, зачем он делится своей проблемой с тем, кто не нуждается в его персональной помощи. Тот покачал головой, от чего приборы, облепившие тело, загудели. - Никогда не думал, что собственными глазами увижу, как Смерть оказалась бессильна! Наверное, единственное, от чего нельзя спастись теперь, - налоги. Больной коротко хохотнул, потревожив дежурную медсестру - задрожали стрелки приборов, и она решила, что у него приступ. Естественно, девушка не замечала Зейна. Через минуту старик снова заговорил: - Знаешь, Смерть, что бы я сделал на твоем месте? - Женщина рядом с вами, которая не может умереть, - отозвался он, - напомнила мне мать. Вина, словно раскаленная проволока, врезалась в сознание, не давая забыть. - У нее тоже есть сын, - кивнул старик. - Он-то и оплачивает всю эту мерзость. Думает, что делает благое дело, заставляя жить дольше, чем отмерила судьба, да еще против воли. Если бы он действительно любил ее, давно позволил бы умереть. - Разве он не любит ее? - Сам он убил мать, потому что не мог терпеть страданий близкого человека, но потом усомнился в чистоте своих мотивов. - Возможно, он так думает, а на самом деле просто-напросто сводит с ней счеты! Из-за нее он теперь живет в нашем жестоком мире. Наверное, так и не простил ее за это! Вот и не дает ей уйти самой. Зейн не выдержал: - Смерть возьмет свое! - Он решительно направился к клиентке, нашел нужные кнопки и отключил систему жизнеобеспечения. Однако раздался сигнал, и медсестра сразу встрепенулась. Она подбежала и привела приборы в действие. Зейн вырвал проводки и трубки. Из них фонтаном брызнула жидкость. Теперь девушка увидела его. - Вы нарочно сделали это! - закричала она в ужасе. - Немедленно прекратите! Он схватил ее и поцеловал в губы. Оказавшись в объятиях скелета, девушка потеряла сознание. Зейн осторожно опустил ее на пол. Автоматическая система защиты останавливала течи в вырванных трубках. Сигнал тревоги не умолкал; вскоре другие медсестры услышат его и прибегут сюда. Надо довести дело до конца. Зейн поднял стул и со всего маху швырнул его в стойку, где находились бутыли с жизнеобеспечивающими составами. Стекло треснуло, и разноцветные жидкости полились на пол. Все это по-настоящему захватило его: вырвались наружу старательно подавляемые эмоции. Он занес стул над клиенткой, готовый в случае необходимости размозжить ей голову. Но такого уже не требовалось. Он освободил женщину от жизни. Осталось только извлечь душу. Когда Зейн закончил, раздались аплодисменты. Пациенты приветствовали его поступок. Все они видели, кто посетил их палату, потому что насильно удерживались на этом свете, давно превысив отведенный им срок. - Но я снова стал убийцей! - прерывающимся от волнения голосом воскликнул Зейн, уже раскаиваясь в том, что сделал. Сначала он получил мрачное удовлетворение от содеянного, однако в результате отяготил душу новым грехом. - Эх, повезло ей! Вот если бы так пришли за мной... - прошептал один из пациентов. - Таких, как мы, нельзя убить, - сказал старик, с которым Зейн только что беседовал. - Это все равно что изнасиловать девушку, только и мечтающую отдаться! Зейн замер. - Кто из вас так считает? Кто хочет умереть? По палате пронесся шепот. - Да все! - ответил старик; остальные молча закивали. Времени на размышления не осталось. По коридорам разносился гулкий топот торопливых шагов. Скоро прибегут медсестры, врачи, санитары. Зейн выполнил задачу, хотя пришлось снова стать убийцей, причем на сей раз сделал все открыто и сознательно. Он доказал себе, что сама Смерть много лет назад приняла бы то же решение, и избавился от чувства вины. Но ведь он еще и человек. Как можно равнодушно отвернуться от своих ближних, которым отказано в одном из фундаментальных прав: в праве расстаться с жизнью? - Ведь это массовое убийство, - неуверенно сказал Зейн. - Нет, сынок, милосердие, - ответил старик. - Моя внучка почти разорилась, платя врачам, потому что подонки говорят, что другого выхода нет. Ради чего? Ради такого? Провести вечность в больничной койке, когда и пошевелиться нельзя, не то что наслаждаться жизнью? В Аду вряд ли будет хуже, а даже если так, я все равно предпочту его. Может, там я смогу хоть постоять за себя. Освободи меня. Смерть! Страдаем не только мы, страдают и наши близкие. А так они поплачут, но скоро успокоятся. К тому же у них останется хоть немного денег. Зейн решился. Он и так уже заслужил вечное проклятие за то, что наделал. Терять ему нечего. В конечном итоге все пациенты в палате - его клиенты. Он добрался до комнаты, где размещались технические службы отделения, и отключил все аппараты. Свет в палате погас. Ни одна из систем не работала. Сразу же начался переполох. Какой-то сестре удалось на ощупь добраться до комнаты техобслуживания, но там стоял Зейн. Ее руку сжали костлявые пальцы скелета. Девушка пронзительно закричала. - Такой же ужас испытывают ваши пациенты, - сказал ей Зейн. - Полужизнь-полусмерть. На сей раз он доведет дело до конца. 7. КАРНАВАЛ ПРИЗРАКОВ Через несколько дней, управившись с накопившейся работой, Зейн снова зашел к Луне. На сей раз при виде его на лице девушки появилась улыбка. - Входи, Зейн. Я буду готова через минуту. - Готова? - Ты ведь приглашал меня, помнишь? Посетить какое-нибудь любопытное местечко, чтобы не было скучно. На самом деле ему хотелось продолжить беседу, но Зейн не стал упоминать об этом. Правда, в чем-то она оказалась чересчур уж откровенной, а мысль о том, как Луна расплатилась с демоном за услугу, до сих пор не давала покоя. Но время все лечит. Постепенно потрясение от ее истории и неуверенность в своих чувствах прошли, и Зейн надеялся на лучшее. Да и какое он имеет право в чем-то упрекать Луну после того, что сделал в больнице? И на Земле, и в Чистилище этот случай сочли скандальным. Пока девушка одевалась, Зейн рассматривал картины. Великолепно! Она намного превосходит его в мастерстве и таланте. Яркий сочный колорит, тонкая передача особенностей ауры. Трудно поверить, что человек, чья душа недавно была внесена в реестр осужденных на вечные муки, способен создать такое. Дочь мага все больше нравилась ему. Зейн не мог найти ответа на вопрос, почему маг хотел, чтобы они познакомились? Во всяком случае, не из-за сходства характеров или общего интереса к аурам! Наконец появилась Луна. Девушка выглядела просто потрясающе. Раньше наряд просто помогал ей стать привлекательной, выделиться; теперь она полностью преобразилась. В волосах сверкал ярко-синий топаз, а туфельки украшали зеленые изумруды. Но прелесть камней - ничто по сравнению с красотой их владелицы. - Ну, как я выгляжу? - кокетливо произнесла она. Зейн насторожился. - Я думал, ты не питаешь ко мне никаких чувств. Чего ради так стараться? Девушка состроила гримаску: - Я поведала тебе. Смерть, о самых тайных и ужасных грехах, и ты меня не отверг. Это чего-нибудь да стоит. - Все дело в том, что я сам ничуть не лучше! Какое право я имею осуждать тебя? По крайней мере, ты хотела помочь отцу, а я... - Хотел помочь матери, - подхватила Луна. Они нашли необходимую для обоих формулу, объясняющую и оправдывающую сближение таких, казалось бы, разных людей. - Мы оба запятнаны. В любом случае, пока не узнаем, что задумал отец, нет смысла что-то менять. Скажу честно, ты не тот мужчина, которого я выбрала бы, будь моя воля. - А ты не та, для которой я предназначен. - Думаешь, здесь виден перст нашей общей знакомой, Судьбы? - Не просто думаю, а знаю. Она организовала мое назначение, сделав так, что нить жизни оборвалась как раз, когда мой предшественник проявил беспечность. Думаю даже, что она подстроила "случайную" встречу с Молли. Именно так в мои руки попал пистолет, без которого ничего бы не получилось. Не знаю, исполнила она завет твоего отца или поступила по своему разумению. - Только глупец верит женщине, - с серьезным видом произнесла Луна. - Особенно Судьбе! Зейн улыбнулся: - Значит, я глупец. Все-таки я доверяю ей. Лахесис помогла мне освоиться. По правде говоря, я ничуть не жалею о своей прежней жизни. Я понимаю, конечно, что Смерть из меня вышла тоже самая заурядная... - Если ты прав, не хотела бы я столкнуться с незаурядной! - негромко сказала Луна. - Вспомни больницу! Да и в беспорядках в Майами чувствуется твоя рука. - Никаких беспорядков не было. Но ты права, это типичный пример моего стиля работы. Одних я отпускаю, когда могу, других забираю, хотя их время еще не наступило, с третьими бесполезно трачу уйму времени, ведя душещипательные беседы, чтобы облегчить переход в мир иной. Пресс-центр Чистилища, наверное, единственное место во Вселенной, где искренне рады каждому новому моему подвигу. Не представляю, чем там пробавлялись по части юмора, пока не появился я! - Ты чересчур порядочный и по-детски доверчивый человек. - Но уж с тобой-то я могу быть именно таким. - Нет. - Нет? Не понимаю! - Надень плащ Смерти, - вдруг резко произнесла Луна. Зейн удивленно посмотрел на нее: - Ну, не знаю... Я ведь не на работе. Не люблю смешивать личное с... - Хочу, чтобы сегодня у меня было свидание со Смертью. Девушка просительно заглянула Зейну в глаза, улыбнулась. Он не смог устоять, хотя прекрасно понимал, что все это просто игра. - Я оставил вещи в машине. Ты действительно хочешь, чтобы тебя увидели в компании со скелетом? - Ну, это меня не тревожит. Люди не замечают Смерть, пока она не придет за ними. Не совсем так, хотя в основном верно. Луна взяла Зейна под руку, они подошли к Морт-мобилю. Ночь выдалась темная, собирался дождь. Зейн достал плащ с капюшоном, перчатки, сапоги и натянул на себя. - Теперь ты выглядишь по-настоящему элегантно, - заметила Луна. - Подумать только, каким привлекательным может быть хорошо одетый скелет! Ну-ка, поцелуй Смерти! - Но мое лицо стало... Ничего не слушая, девушка прижалась к нему и поцеловала в губы. - Ох, ты был прав, - засмеялась она, отшатываясь. - Настоящий череп! "Увы, бедный Йорик! Здесь были губы, которые я целовал!" Как смешно! Луна провела рукой по лицу, словно смахивая песок. - Большинству людей свидание со Смертью не доставляет особого удовольствия, - произнес Зейн, немного встревоженный ее поведением. Что на уме у этой девушки? - Видела бы ты письма, которые я получаю! Она лучезарно улыбнулась, словно услышала что-то приятное. - Конечно, давай посмотрим! Может, ты еще и отвечаешь на них? - Да, - смущенно признался Зейн. - По-моему, иначе будет нечестно. Никто не станет искать Смерть, тем или иным образом, без веской причины. - Как трогательно! Ты очень славный! Покажи какое-нибудь послание! Он открыл бардачок, достал лист бумаги и включил свет в салоне. Аккуратный, типично детский почерк: как правило, человеку требуется немало лет, чтобы сделать свое письмо неряшливым и неразборчивым. Дети почему-то чаще обращались в высшие ведомства - по крайней мере к нему. Наверное, их вера отличалась большей искренностью и наивной непосредственностью. "Дорогая Смерть! Каждый вечер мама велит мне читать молитвы! Наверное это правильно но мне от них очень страшно! Нужно говорить: "Коль смерть во сне ко мне придет, пусть душу Бог к себе возьмет". Так вот я боюсь засыпать! Лежу с открытыми глазами почти всю ночь а потом дремлю на уроках и что-нибудь пропускаю. Пожалуйста Смерть не приходи ко мне! Потому что мне хочется еще пожить! Ничего если ночью я немножко посплю? Ты меня не заберешь? С приветом, Джинни". - Теперь я понимаю, - задумчиво произнесла Луна. - Это ужасно! Бедная девочка, она думает... - Да. Когда я прочитал письмо в первый раз, меня просто затрясло от злости. В дурацкой молитве сон напрямую связан со смертью. Неудивительно, что бедняжка так перепугалась. Представь, сколько еще детей из-за подобных представлений, заложенных родителями в их сознание, со страхом ложатся в постель вечером! Я никогда бы так не поступил со своим ребенком! - Письмо написано грамотно, правда, Джинни не любит запятые и просто обожает восклицательные знаки. Наверное, нужно быть очень смелой, чтобы напрямую обратиться к источнику своих страхов! Зейн, ты должен немедленно ответить ей! - А что я скажу? Пообещаю, что не приду к ней? Она может появиться среди тех, кого надо забрать, в любой момент! - Объясни, что сон и смерть никак не связаны. - Луна заметно оживилась. - Давай не будем откладывать! Позвони ей! Зейн заколебался: - Вдруг это примут за дурацкую шутку? Трудно себе представить, чтобы Танатос обращался к смертным по телефону! - А представить, что он отвечает на письма, легко? Твой предшественник, по-моему, такого не делал. Джинни ведь еще совсем маленькая, Зейн! Она поверит. Ребенка ничуть не удивит звонок от представителя высших сил. Так уж устроены дети, храни их Бог! Луна заставила его вернуться в дом, принесла телефон и сунула в руку трубку. Зейн вздохнул. Может, действительно так будет лучше? Он вызвал справочную, назвал адрес и выяснил номер Джинни. Но когда кто-то поднял трубку, Зейн занервничал. - Да? - Очевидно, подошла мать девочки. - Пожалуйста, разрешите мне поговорить с вашей дочерью. - Она уже спит! - В Лос-Анджелесе было не так поздно, как здесь, в Кильваро, но ведь дети ложатся рано. - Нет! - Гнев помог преодолеть неловкость. - Она сейчас одна, в темной комнате, боится закрыть глаза, чтобы не умереть. Не заставляйте ее больше читать эту нелепую молитву. Души забирают вовсе не так! - Кто вы такой? - резко спросила женщина. - Если решили поиздеваться, имейте в виду... - Я Смерть. - Что?! Ну конечно, она не поверила. - А теперь, пожалуйста, позовите Джинни. Покорившись непонятной силе, исходившей от голоса незнакомца, женщина сдалась. - Сейчас посмотрю, спит она или нет. Если вы хоть как-то расстроите мою девочку... - Позовите ее, - устало повторил Зейн. Господи, сколько зла приносят своим детям люди, искренне желающие им блага! Минуту спустя трубку взяла Джинни. - Здравствуйте, это я, - вежливо произнесла она. - Ой как здорово! Мне еще никогда не звонили незнакомые дяди! - С тобой говорит Смерть, - мягко и осторожно, чтобы не испугать ее, начал Зейн. - Я получил твое письмо. - Ух ты! - В голосе девочки чувствовался то ли восторг, то ли страх. - Джинни, скорее всего я еще не скоро приду за тобой. У тебя впереди еще целая жизнь. Но если все-таки мы встретимся, обещаю, что сначала разбужу тебя. - Честно? - Честно. Смерть не заберет тебя во сне! - Такое он мог пообещать, не превышая своих полномочий. Надо отправить служебную записку в Чистилище, чтобы его лично вызвали к этому клиенту, когда придет срок. Правда, коли Джинни суждено в скором времени уйти из жизни, ее душа, наверняка не отягощенная злом, отправится прямиком на Небеса. - Честно-честно? Тогда скажи: "Ей-Богу, а если совру, чтоб мне поме..." Ой! - Девочка запнулась, поняв, что такая клятва для Смерти явно не подходит. - Ей-Богу. Спи спокойно! - Вот здорово! Спасибо! - воскликнула она в полном восторге. Потом вспомнила о правилах приличия и степенно добавила: - Извини, пожалуйста, я честное слово не хотела тебя обидеть, но я пока... - Пока ты не хочешь со мной встретиться, - продолжил за нее Зейн. Он улыбался, хотя сознавал, что маленькая собеседница находится за тысячи миль отсюда. - Немногие желают увидеть меня или даже думать о таком. - Ну, днем-то, когда мы играем, все нормально, - весело отозвалась Джинни. - Днем ведь люди не спят! Знаешь, мы даже говорим о тебе, когда прыгаем со скакалкой! - Правда? Что говорите? - "Доктор, смерть возьмет меня? - Все умрут, и ты, и я!" Понимаешь, это такая считалочка. - Понятно... - смущенно отозвался Зейн. - Прощай, Джинни. - Пока, Смерть! - Девочка повесила трубку. - Ну вот, разве не здорово? - спросила Луна с сияющими глазами. - Да, действительно. В кои-то веки работа принесла мне радость. - Если бы люди получше узнали Танатоса, они меньше боялись бы его. - Ты права. Каким станет мир, если исчезнет страх смерти? - А теперь давай веселиться! Правда, отличное начало для вечера? Они вернулись к Морт-мобилю. - Куда поедем? - Не знаю... Просто прокатиться вместе со Смертью - уже немало! Ее слова кольнули Зейна, но он промолчал. Завел машину и медленно двинулся вперед. Моросил дождь. Когда они проезжали по одной из центральных улиц, фары высветили знакомую фигуру - девушка с тачкой. - А вот и Молли Мэлоун, самый знаменитый призрак Кильваро. - Здорово! Я еще ни разу ее не встречала! - воскликнула Луна. - Давай подбросим бедняжку! - Подвезти призрака? Так ведь не... - Предложи ей прокатиться, а там посмотрим. Зейн остановил Морт-мобиль и подошел к привидению: - Молли! Она приветственно помахала рукой: - Ты не можешь забрать меня, Смерть! Я уже мертва! - Я сейчас не работаю. Часы не включены. Мы встречались раньше, еще до того, как я стал Танатосом. Наверное, это было предзнаменованием, ведь потом я расстался с жизнью. - Он сдвинул капюшон, чтобы Молли увидела лицо. - Верно, верно, ты спас меня от ограбления или даже - кто знает? - худшей участи! Такой любезный джентльмен! Прости, что я стала невольным предвестником твоей кончины! - Предвестником? - Ты разве не знал? Каждый, кто вступит со мной в контакт, неизбежно встретит свою смерть в течение месяца. - Я так и понял, только не сразу. Но, как видишь, все закончилось благополучно. Подошла Луна: - Привет, Молли! Зейн оцепенел. - Не может быть! Луна, ты видишь... Господи, неужели... - Мне ведь самой такое не по душе, добрые люди, - печально сказал призрак. - Но помните, я не вызываю смерть, лишь предрекаю ее. Говоря попросту, честно предупреждаю. - Раз ты можешь беседовать с Луной... Молли озабоченно нахмурилась: - Я-то думала, ты с клиентом! Выходит, она твоя милая? - Ну, во всяком случае, мы решили вместе провести вечер. - А, ну тогда не печалься. Предзнаменование исполнилось. Она ведь уже встретила Смерть! - Верно, - облегченно вздохнул Зейн. - Я опять все неправильно понял. - К сожалению, правильно. Потеряв дар речи, Зейн повернулся к Луне. - Не пугайся так! - продолжила она спокойно. - Да, я знаю, что скоро умру. Ведь дома у меня целая дюжина камней смерти. - Ты ни словом не обмолвилась... Луна пожала плечами: - Я поняла это после нашей прошлой встречи. Талисманы неожиданно изменили цвет. Пришлось принять немалую дозу магии, чтобы не испортить свидание. - Она указала на камни в волосах. - Представляешь, какой бы я сейчас была без них! - Ты прибегла к волшебству ради меня? Я бы никогда не допустил такого! - Для чего, по-твоему, мне понадобилось свидание со Смертью? Если повезет, ты сам заберешь мою душу и составишь компанию по пути в Ад. - Девушка повернулась к призраку. - Молли, тебе, наверное, так скучно! Целыми днями бродишь с тачкой, а товар предложить некому. Не хочешь с нами прокатиться? - Что ж, очень любезно с вашей стороны, леди! А куда вы держите путь? - Мы еще не решили. Сегодня у нас свидание... - Да, он говорил. Но тогда я буду лишней. Я еще не забыла, как ведут себя смертные. - Ну, так далеко наши отношения не зашли. По крайней мере пока... Куда бы ты посоветовала отправиться? - Если я действительно не помешаю, могу проводить на Карнавал призраков. И на вас, и на вашем спутнике лежит печать смерти, так что оба вы можете присутствовать. - Интересно! - Луна подтолкнула его локтем. - Как ты думаешь? Зейн немного опомнился после страшной новости. - Тебя ждет гибель в течение месяца! А отец знал? - Наверняка. Он, конечно, думал, что дочь отправится в Рай. Но у меня ведь еще целых четыре недели в запасе! Раз так, нельзя терять время попусту! Поехали на карнавал, Зейн! - Да, карнавал, - тупо повторил он. Они погрузили тачку Молли в объемистый багажник лимузина, забрались в кабину. На широченном переднем сиденье хватило места троим. Правда, Луне пришлось прижаться к своему спутнику, что немало помогло ему справиться с оцепенением. - Езжайте прямо, - скомандовала Молли, - через два квартала поверните налево и затормозите. Морт знает, что делать. По-видимому, бессменного помощника Смерти знали и уважали в загробном мире. Зейн вел машину, не очень следя за дорогой. Как ни печально, бояться теперь нечего. Его девушка скоро погибнет, а он только сейчас оценил ее по-настоящему! Почему злой рок преследует его даже после того, как он распростился с земным существованием? Зейн в принципе не любил свою работу, однако теперь испытывал к ней настоящее отвращение. Луна ведь не случайная жертва судьбы. Она близкий друг, а может, и больше... Да, гораздо больше! - Ну что же ты, веселей! - сказала Луна. - Примирись с неизбежным. Давай с пользой потратим отпущенное нам время. Эта женщина недавно узнала, что скоро умрет, и ради него постаралась выглядеть как можно лучше. Ужасная глупость, конечно; свои последние часы она должна была посвятить более серьезным делам. С другой стороны, получается, что Луна сочла их свидание самым важным из всего, и Зейну это ужасно льстило. Его раздирали противоречивые чувства. К боли и ужасу примешивалась радость обретения. Да, именно такую он мечтал встретить всю свою земную жизнь, сам не сознавая, что именно ему необходимо. В конце концов, разве Анжелика на самом деле - не мимолетное видение, которое он наделил придуманными чертами? А вот Луна - настоящая! Но к чему восхищаться ее умом, вкусом, талантом, смелостью, если все это уйдет вместе с ней в могилу? - Будем веселиться, - объявил он, выворачивая руль. Автомобиль круто свернул влево. Все зажмурились, в любой момент ожидая столкновения... - Приехали! - объявила Молли. Зейн открыл глаза. Они приблизились к скоплению шатров, над которыми развевались яркие флаги. Вокруг собралась целая толпа. По ушам ударила громкая нестройная музыка. Самый настоящий праздник! - Они не похожи на мертвецов, - заметил Зейн. - Мы, жители загробного мира, кажемся друг другу живыми, - откликнулось привидение. - Но поверьте мне, вы здесь единственные, чей прах не покоится в могиле. Право, не стоит из-за таких вещей портить себе удовольствие! - А мы и не собираемся! - воскликнула Луна. - Мне всегда нравились призраки. Молли приблизилась к продавцу билетов: - Это гости из мира живых, мои друзья. Танатос оказал мне недавно услугу, а женщина через двадцать лет спасет мир от Сатаны. Выдай им бесплатный пропуск. - Да, с такими рекомендациями вам отказать нельзя, - согласился кассир-привидение, протягивая бумажки. Они прошли через старомодный турникет и оказались на широкой площадке. По обе стороны тянулись палатки наподобие цирковых и сувенирные киоски. - Ну, пошли, - торопила Молли. - Лучше всего начать с исторической экскурсии. Луна по-хозяйски подхватила Зейна под руку. Вскоре все устроились в открытом вагончике, стоявшем на узких рельсах. Он сам тронулся с места, пройдя сквозь какую-то мерцающую завесу. Неожиданно спутники очутились в мрачной пещере. - Ласко [пещера во Франции около города Монтиньяк с гравированными и живописными изображениями зверей позднепалеолитического времени], - торжественно объявила Молли. - Знаменитые наскальные изображения. По пещере мгновенно заплясали яркие лучики, словно здесь вдруг появились тысячи факелов. На стенах проступили изображения разных животных. Они казались совсем живыми, несмотря на примитивную технику. - Это из-за мерцания, - объяснило привидение. - Свет все время меняется, и звери будто оживают. В чем и состоит гениальность художников. - Состоит или состояла? - спросил Зейн. - Разве перед нами не копия? - О нет! Пещера подлинная. Примерно четырнадцать тысяч лет до нашей эры. А мы вот стали как бы ненастоящими. - Вряд ли мы путешествуем во времени, - сказала Луна, задев его локтем. Зейн в ответ обнял ее за плечи. Даже если девушка использует магию, она все равно остается собой. - Призраки могут перемещаться куда угодно, не создавая никаких парадоксов. - Смотрите, вот художник рисует первого единорога! Зейн повернул голову. Вся стена покрыта примитивными изображениями животных, иногда накладывающимися одно на другое, в основном лошадей и быков. При свете светильника, примитивный фитиль которого давал столько же дыма, сколько огня, фигуры казались объемными, а в сплетении линий виделась не небрежность, а стремление показать некую временную последовательность. Например, в бесконечном беге по просторам молодого мира место оленя скоро займет вот этот конь. В памяти всплыло название места, куда они перенеслись: Большой зал быков. Единорог совсем не соответствовал общепринятым представлениям. Огромное обвислое брюхо, почти касавшееся земли, очень короткий хвост, большие пятна на боках и пара длинных прямых рогов. - Но это какой-то двурог! - возразил Зейн. - Считается, что за тысячи лет он приобрел облик, к которому мы привыкли. Эволюция! - важно объяснила Молли. - Среди его предков наверняка были лошади и рогатые животные, а первые полукровки показались бы нам безобразными. Посмотрите: люди, изображенные на стенах, намного примитивнее, чем неразумные твари. Наш вид развивался гораздо быстрее за последние пятнадцать тысяч лет. - Да, пожалуй, - кивнул Зейн, удивленный широкими познаниями призрака и мудреными словами, которые использовала простая ирландская девушка. Наверное, она не раз побывала на экскурсии и запомнила объяснения гида. Так вот как проводят свободное время привидения! - Первобытное искусство чарует меня! - В серых глазах Луны сверкали оранжевые огоньки - отблески пламени светильника. Она сейчас казалась особенно неотразимой; примитивный фон усиливал эффект. - Все истинное творчество берет свое начало в бессознательном. Обитатели пещер были ближе к природе и, вероятно, лучше нас умели устанавливать связь с ее магией. Мы уже не способны подманивать дичь, нарисовав ее на стене; приходится прибегать к механическому оружию и сложным заклинаниям. Для первобытного человека окружающий мир и магия составляли единое целое, и человек пользовался ими, не отделяя одно от другого. Мы лишь недавно открыли сущность ауры, которую наши предки понимали интуитивно. Здесь все проникнуто духом этого знания. - Да, - кивнул Зейн. - Я пользовался фотоаппаратом, ты - кистью и красками, а они - местом своего обитания. Духи изображенных животных все еще присутствуют здесь. - Нет, это мы присутствуем там, - напомнила Молли. - Сегодня пещеры Ласко, Альтамира, Перш-Мерль превратились просто в приманку для туристов. В них не осталось того, о чем вы говорили. Мы, призраки, стараемся "сохранить его, но нам приходится трудно. - Да, конечно, - сказала Луна. - Вы должны продолжать свое благородное дело. Вагончик двинулся вперед, прошел сквозь стену, и они оказались внутри целого сплетения узких темных проходов. - Лабиринт Минотавра на древнем Крите, - объявила Молли. - Обиталище первого известного истории человеко-быка. - Я думал, ты неграмотная крестьянка, - невольно вырвалось у изумленного Зейна. - А послушаешь тебя - не похоже... - Да, я не выучилась читать и считать, - призналась Молли. - После смерти очень трудно приобрести новые навыки. Я всего лишь торгую устрицами и ничего другого делать не умею. Но я ушла из жизни совсем молодой, а здесь, в загробном мире, появилось много свободного времени, чтобы заняться своим образованием. Я ведь была не дурой, а просто невежественной. Даже наблюдать за нелепым безрассудством смертных очень поучительно! Смотрите, вот и Минотавр. Действительно, центральную площадку мерил шагами могучий человеко-бык. Он то и дело задирал рогатую голову, подозрительно обнюхивая свои владения, словно почуял непрошеных гостей. - Наверное, вас не очень-то развлекут всякие сплетни о том, как он появился на свет, - начала Молли с энтузиазмом. - Говорят, одна критская царица по имени Пасифая по уши влюбилась в Морского быка - а тот на самом деле был демоном! Но он на бедняжку даже не смотрел, и тогда... - Мы уже слышали эту историю, - оборвала ее Луна. Зейн отлично понимал, что ей сейчас не хочется слышать о сношениях красавиц с демонами. Через несколько мгновений они покинули лабиринт и покатили по римской дороге. - Тебе нравится? - спросил Зейн, почти касаясь губами уха своей спутницы. - Мне уже давно никто не назначал свидания, - уклончиво ответила девушка. - Мужчины сторонятся дочери черного мага. - Тем хуже для них. - Он привлек ее к себе, наслаждаясь упругой податливостью прильнувшей к нему плоти. Неожиданно в памяти всплыли слова призрака. - Как ты спасешь мир от Сатаны через двадцать лет, если должна умереть в течение месяца? - Может, перевоспитаю, когда окажусь в его царстве? - с горькой иронией промолвила Луна. - Я не хочу, чтобы ты попала в Ад! И вообще чтобы ты умерла! - Такова наша доля, - произнесла Молли. - Обидно только, когда уходишь молодой... - Уж она-то знала, о чем говорит. Зейн задумался. Приятно сидеть так, ощущая близость Луны, уютно прильнувшей к спутнику... Именно с такими клиентами особенно тяжело. Ни разум, ни чувства не могли примириться с тем, что многих приходится забирать раньше срока. Несчастный случай, невезение, стечение обстоятельств - и человек уходит на тот свет, не успев пожить как следует. Одно дело - игра по правилам, с заранее известным итогом. Оборванная, скомканная, она превращается в нечто ужасное. Наверное, он злоупотреблял своим положением, когда спасал утопающего или отговаривал самоубийцу и тут же забирал раньше времени душу дряхлого старика, страдающего от боли. Однако Зейн не мог иначе. Пусть он плохая Смерть, но люди ему не безразличны... - О чем задумался? - шепнула Луна. Они проезжали мимо средневекового китайского города. Наверняка все места, куда переносился вагончик, связаны с какими-нибудь значительными историческими событиями. Молли с удовольствием играла роль гида, хотя сейчас ее рассказы не вызывали у Зейна никакого интереса. - Я не хочу, чтобы ты умерла раньше срока, - тихо сказал он. - Ты намного лучше меня. Я не заслуживаю такого счастья, и если... - Несмотря на связь с демоном? Зачем напоминать о своем падении лишний раз? - Да пошел он к дьяволу! - Как раз к нему этот тип прямиком и отправился! Я не имела права скрывать такого, иначе все наши отношения основывались бы на сплошном обмане. Я замарана и уже никогда не очищусь. Тебе следует знать... - Сколько можно об одном и том же! Чтобы помочь отцу, ты решилась на что-то страшное. Так же поступил и я ради того, чтобы прекратить страдания матери. Никто тебя не винит! Тем не менее в душе он, конечно, осуждал девушку и ничего не мог с собой поделать. Стоило только представить, как гнусное порождение Ада наслаждается ее телом... - А что вы такого ужасного сделали? - спросила Молли. - Она отдалась демону, чтобы научиться магическим приемам и помочь отцу. - А он с помощью дешевого заклятия отключил аппаратуру, которая поддерживала жизнь его больной матери, хотя она хотела умереть, - продолжила Луна. - Пожалуй, это грех, - нерешительно произнес призрак. - И все же, сдается мне, иногда только согрешив поступаешь правильно. - Если бы я могла помочь отцу грошовым заклятием, долго бы не раздумывала. - А я бы с удовольствием избавил мать от боли твоим способом - роман с дьяволицей, наверное, не самая неприятная штука! - Встречаются очень даже аппетитные суккубы, - сообщила Молли. - Говорят, дочери Ада в постели хороши как никто! Ну я-то, конечно, сама не пробовала, так что... - А жаль, было бы интересно послушать! - заметил Зейн. Луна взяла его за ухо, притянула к себе: - Попробуй сначала со мной. Их губы слились, и словно разряд тока пронзил тело Зейна. Луна простила его за предыдущую сцену и вложила в поцелуй всю страсть, на которую была способна. Чудесный дар! - А это Тур. - Молли указала на новый город, маячивший впереди. Сколько исторических мест Зейн, наверное, пропустил, забыв обо всем, кроме своей спутницы! - Здесь французы остановили наступление мавров и спасли Европу от нашествия. - Повезло Европе, - лениво пробормотала Луна. Она положила голову на его плечо. Талисманы, сверкавшие в пышных волосах, коснулись кожи, и Зейна охватило пронзительное ощущение полного счастья. А может, камни тут ни при чем? Но мысленно он проклинал себя. По собственной глупости упустить идеальную спутницу, чтобы потом завести другой роман, который завершится самое позднее через месяц! Наверное, из-за этого первый камень любви дочери мага не указал на него. В чем-то она даже превосходила навсегда потерянную Анжелику. Ведь он не успел как следует узнать последнюю и сам построил ее образ, вложив в него свои надежды и желания. Но Луна не годилась на роль спутницы жизни, потому что ей осталось прожить очень недолго. Талисман не принимал во внимание такие детали. Он просто искал наилучший вариант: максимум счастья в максимальный отрезок времени. Нельзя полностью полагаться на неодушевленные предметы, даже наделенные сверхъестественными свойствами. И все же Зейн не жалел об этой очередной гримасе судьбы. Прежде чем завязать отношения с Луной, он долго колебался. Сколько неразрешимых вопросов! Пристало ли Танатосу общаться со смертной, захочет ли дочь мага подчиниться давлению высших сил, толкающих ее на союз с ним, и, наконец, как он сам относится к женщине, отдавшейся адскому отродью?.. Теперь, когда выяснилось, что едва наметившаяся связь будет недолговечной, на раздумья нет времени. Все должно решиться сейчас. - Можно сразу порвать со мной, избавив себя от неприятных эмоций в ближайшем будущем, - подсказала Луна неожиданно. - Ни за что! Не хочу как крыса бежать с тонущего кораб... Ты что, умеешь читать мысли? - Забыл, кто мой отец? - поддразнила она. - Я унаследовала не только обычные талисманы! Существуют камни, дающие обладателю особые способности. Веришь? - Сейчас ты не прибегаешь к черной магии, потому что она тебя приближает... - К демону, - договорила за него Луна. - Ты прав, я ничем не пользуюсь. Для того чтобы представить, о чем ты сейчас думаешь, не нужно никаких сверхъестественных штучек. - Неужели ты успела так хорошо меня узнать? Что-то не верится. - Разве ты бросил мать на произвол врачей, когда она нуждалась в твоей помощи? - Это разные вещи. - Он помолчал. - Нет, пожалуй, ты права. Во мне много зла, но я действительно не предатель. - Значит, у тебя, как и у меня, сложный характер. В нем причудливо смешались хорошие и дурные черты. Я проявляю эгоизм, инициируя нашу связь. Следовало поступить так раньше, когда я ничего не знала о близкой смерти. - Но ты ведь предлагала... - Тело. Не самую ценную часть своего естества. Сегодня я предлагаю все. - Я принимаю твой дар. - Мотивы, которыми я руководствуюсь, еще больше отяготят душу. Но с тех пор как не стало отца, в моей жизни возникла страшная пустота, от которой не в силах избавить самые сильные умиротворяющие заклинания. Я думала, что готова к его смерти, потому что заранее знаю о том, когда это произойдет. Увы, я оказалась слабее... - Девушка помолчала, словно прислушиваясь к своим мыслям. - То, что он всегда рядом, казалось естественным и неизменным как воздух. Но вот он ушел от меня навсегда, и такое ощущение, будто я вдруг потеряла опору, падаю в бездну, пустота окружает меня со всех сторон. Как победить ее? - Найти другую опору. - Именно. Ближе тебя у меня сейчас никого нет. Я хочу приятно провести остаток жизни. Пока не пришлось возвратиться к демону. - Тот все еще посягает на тебя? - испуганно спросил Зейн. Он надеялся, что этот неприятный эпизод навсегда остался в прошлом. - Да. Но пока я жива, не в силах овладеть мной. Зато когда попаду прямиком в его царство... - Нельзя допустить, чтобы ты оказалась в Аду! Надо как можно быстрее изменить соотношение добра и зла в твоей душе. - За месяц, а может, и меньше? - Девушка печально покачала головой. - У меня есть такие же камни-измерители, как и у тебя. Некоторые заряжены с помощью белой магии. Время от времени я пользуюсь ими, хотя не всегда получается, и знаю, как обстоят дела. Мой долг Сатане слишком велик. Никакой надежды на спасение. - Наверняка есть выход! Ты успеешь совершить массу добрых дел! Гони порочные мысли, жертвуй деньги во всякие благотворительные фонды... Она вновь мотнула головой: - Не обманывай себя. Смерть! Хорошие поступки, если они не бескорыстны, просто не засчитываются. Искупать грехи надо было прежде, чем я узнала, что скоро умру. Теперь уже поздно. - А что послужит причиной... Как ты умрешь? - Зейн боялся услышать ответ на свой вопрос. - Понятия не имею. Я не больна, мне не суждено стать жертвой несчастного случая. Возможно, меня убьют. - Если я не сумею помешать этому, - мрачно пробормотал Зейн. Он обещал себе, что, когда свидание закончится, немедленно отправится в Чистилище и найдет документы по ее делу. Если удастся узнать, от чего Луне предначертано погибнуть, Танатос, очевидно, сможет воспрепятствовать этому. Он уже выяснил, что иногда способен изменить судьбу смертных и предотвратить либо приблизить гибель человека. А пока, если дочь мага не будет выходить из дома, невидимый страж защитит хозяйку от непрошеных гостей. - Перл-Харбор! - возбужденно блестя глазами, объявила Молли. - Посмотрите-ка на самолеты! Они застали наших врасплох, те даже не успели произнести нужное заклинание. Так Соединенные Штаты Америки вступили во вторую мировую войну. Каким образом удалось вагончику пролететь через весь Тихий океан и оказаться на этом островке? Их призрачный транспорт не подчиняется физическим законам, и все же... Тем временем они приблизились к следующей сцене. - Превентивный ядерный удар! С него началась третья мировая война, - произнес со смаком призрак. - Уж она-то понаделает великое множество моих братьев и сестер, можете поверить! Они словно пронеслись сквозь миниатюрное солнце, излучающее слепящий свет. - Третья мировая? - удивилась Луна. - Но ее не было! - Для нас, привидений, не существует настоящего, прошлого, будущего, как у смертных. Мы видим все. - А когда она начнется? - нервно спросил Зейн. - Узнай у Марса. Он уже давно носится со своим коронным замыслом. Скорее всего сроки еще точно не определены, потому что Вечные никак не могут договориться. Сатана желает, чтобы заварушка произошла в тот момент, когда соотношение добра и зла в мире склонится в его пользу; Бог, естественно, отстаивает собственные интересы. Сейчас равновесие так неустойчиво, что высшие силы не знают, за кем пойдет большинство смертных, если избавить их души от тела. Поэтому ни одна из сторон не решается спровоцировать начало последней из всех войн в истории. Но как только произойдет серьезное изменение в пользу кого-нибудь из них... - Значит, в мире сейчас царит тот же неустойчивый баланс, что и у моих клиентов? Ну и ситуация! - Выходит, Бога и Сатану интересует только одно - кому достанется больше душ, когда наступит конец света? - возмутилась Луна. - Да, нам так кажется, - отозвалась Молли. - Мы, конечно, всего лишь простые призраки, не посвященные в замыслы Вечных, но ведь ясно: в чье царство отправится больше смертных, у того и власть больше. В тех краях, где нет денег, души - то же богатство. - Не может быть, - запротестовал Зейн. - Пусть Сатана таков, но уж Господь-то должен думать о благе людей! - Почему же Он никогда не помогает человеку напрямую? - сказала горько Молли. - Его враг повсюду рассылает своих подручных, чтобы сеяли раздор, вредили, превозносили мнимые радости Ада. А Бог держится в сторонке! - Он соблюдает Конвенцию, - произнесла Луна. - Дьявол мошенничает. Вмешательство высших сил не допускается. По соглашению, судьба человека с того момента, как ему предоставляется свобода воли, должна определяться лишь им самим - поведением, образом жизни. - Верить в такое, дамочка, все равно что думать, будто Всевышний предпочитает мальчиков! - Сейчас в речи привидения ясно выделялись говор и словечки, характерные для жителей ирландских трущоб. - Это серьезное обвинение, Молли. Как ты можешь дока... - Видишь, ты уже споришь! - Призрак расхохотался. Вагончик миновал невидимую завесу. Они вернулись. - Замечательная экскурсия! - вежливо произнес Зейн, хотя, поглощенный мыслями о своей спутнице, не особенно обращал внимания на достопримечательности, встречавшиеся по пути. - Веселье только начинается! Молли потащила своих новых друзей к призрачному Павильону Ужасов. Там все натерпелись немало страха, ибо братья и сестры ирландской торговки моллюсками за тысячелетия сильно поднаторели в своем основном занятии - пугать смертных. Но Луна, воспользовавшись темнотой, вложила столько страсти в свой поцелуй, что сумела ужаснуть привидения. По крайней мере, Зейн надеялся, что это была она... Они отведали призрачной сахарной ваты, посетили зоопарк ручных динозавров (те, что покрупней, были в намордниках, заметно раздражавших тварей), попытались выиграть ценную невидимую куклу, стараясь поймать колечко дыма на стеклянную пику. Увы, оно разбилось вдребезги, а пика развеялась в воздухе! И наконец добрались до Туннеля Любви. Здесь Молли пришлось покинуть их, потому что лодочка не вмещала троих. У Зейна осталось единственное заветное желание - остаться наедине с Луной, и оно исполнилось! Он чувствовал, как кружится голова, замирает в сладкой истоме сердце. То ли на него так подействовали непрерывный гул и пестрая суета карнавала, то ли неотступная мысль о недолгом сроке, отпущенном ей, а может быть, нежная, трепетная красота спутницы... Какая разница? Наконец-то, после целой жизни бесплодных поисков, к нему пришла любовь. Течение медленно несло их по спокойной воде канала. Когда безмолвная темнота поглотила все вокруг, они взялись за руки и снова поцеловались. Господи, как хорошо! Ни одна женщина, кроме Луны, не в силах подарить ему такое... А потом вдруг - им показалось, что прошло лишь несколько мгновений, - впереди снова засияли огни. Путешествие закончилось. Что ж, они получили предостаточно впечатлений. Зейн выгрузил тачку призрака из Морт-мобиля, сел с Луной в машину и отправился назад, в Кильваро. Вечер явно удался. 8. ЗЕЛЕНАЯ МАТЬ Свет прерывисто замерцал. Это значило, что Морт хочет обратиться к Смерти. - Держись покрепче, - сказал Зейн Луне. - Сейчас мы поедем на коне бледном. - Мне нравятся лошади, - промолвила Луна. - В душе я все еще девчонка. Зейн нажал на кнопку, и они оказались верхом на жеребце. Луна сидела у Зейна за спиной. - В чем дело? - спросил Зейн. - Мой отсчет времени готовности выключен; я хорошо помню список и не стану отнимать у своих клиентов лишних часов жизни. Конь настойчиво заржал и взмахнул хвостом. - Глупец, включи транслятор, - пробормотала Луна. Зейн поспешно вставил разговорный камень в левое ухо. Он никогда не прокалывал уши, так что не мог носить этот камень как серьгу и потому обычно часами обходился без него. Оказывается, с его помощью можно разговаривать и с Мортом! - Не чувствуешь зов Природы? - раздался голос, напоминающий ржание. - Могу подождать, пока не доберусь домой, - промолвил Зейн, стесняясь Луны. - Зов воплощения Природы, - уточнил конь. - Тебя призывает Гея. Она говорит, что ты должен забрать еще одну душу и отправиться прямо к ней. - Олицетворенная Природа? Если она хочет побеседовать со мной, почему не придет сама, как другие инкарнации? - Она - Зеленая Мать, - проржал Морт, и в этом ржании был слышен оттенок уважения. - Она правит всеми живыми существами. Не серди ее. Смерть. - Ты бы лучше шел, - поддержала Луна. - Не знаю, кто из воплощений обладает наибольшей мощью, но с Природой явно шутить не стоит. Высади меня где-нибудь около Кильваро и... - Не приближайся к Кильваро! - предупредил Морт. - Ступай к ней из призрачного мира. - Но я не могу бросить Луну среди призраков! - возмутился Зейн. - Возьми ее с собой. - Я с удовольствием, - сказала Луна. - А можно? - А мне плевать, - заявил Зейн, - все равно возьму. Я не собираюсь бросать тебя в незнакомом месте без защиты! Он включил отсчет времени в Часах Смерти и слегка подтолкнул Морта, разворачивая коня в нужном направлении: - Доставь нас туда! Жеребец метнулся вперед и унес их с карнавала. Тучи размело ветром, и вокруг распахнулась Вселенная. - Ой, как здорово! - выдохнула Луна, припав к Зейну. Потом Морт приземлился в большом танцевальном зале города Сан-Диего. Магия с королевской пышностью украсила стены и придала полу сходство с литым серебром. Даже не верилось, что в таком красивом и торжественном зале должна произойти смерть. - Так вот какова твоя работа, - пробормотала Луна. - Должно быть, она тебе нравится... - По-всякому бывает, - откликнулся Зейн. - Зачастую вовсе нет. Они спешились, и Морт отступил назад. Никто не заметил бы, что здесь находится лошадь, потому что коня бледного скрывала его собственная магия. Зейн двинулся туда, куда указывали драгоценные камни - к участку пола, по которому проносились танцоры в одном из новомодных танцев. Пока назначенный час не пробил, Зейн не мог сказать, кто из них обреченный. Рядом с молодой женщиной, не принимавшей участия в танцах, оказались свободные кресла. Зейн и Луна заняли их. Два молодых человека прошли вдоль кромки танцующих, погрузившись в оживленную беседу или в не слишком пылкий спор. Они остановились напротив Зейна. - Ну что ж, давай попытаемся! - воскликнул один из них. - Случайный выбор - твой против моего! - Давай! - согласился второй. - Победитель получит и то и другое. Беспристрастное решение. Первый из молодых людей повернулся к сидящему юноше, который что-то пил из бутылки: - Вы умеете играть на гитаре? Юноша засмеялся, поперхнулся, опустил бутылку и принялся откашливаться. - Я? Да мне медведь на ухо наступил! Я даже на бубнах играть не умею! - Он подойдет, - произнес второй мужчина и повернулся к Луне. - Вы хорошо танцуете, мисс? - Превосходно, - ответила Луна. - Не подходит. - Мужчина перенес свое внимание на другую девушку. - Вы хорошо танцуете? - Нет, - застенчиво ответила девушка. - У меня обе ноги - левые. Я прихожу сюда лишь за тем, чтобы посмотреть, как танцуют другие. - А вот она подойдет, - сказал первый мужчина. - Для чего подойдет? - спросила Луна, которой происходящее уже начало действовать на нервы. - А вы можете быть судьей, - сказал ей второй мужчина. Зейн взглянул на часы - еще две минуты. Кто же придет сюда, чтобы умереть, и как? Первый молодой человек извлек из воздуха гитару и сунул ее лишенному слуха парню: - Когда я подам знак, играйте. - Но я же вам объяснил, что не умею... - Вот именно. Это превосходный тест. Второй мужчина извлек из воздуха пару танцевальных туфелек. - Наденьте их и танцуйте, - сказал он неуклюжей девушке. Вдруг Зейна посетила ужасная мысль. - Луна! - крикнул он. - Прочь отсюда! Возможно, это тебя здесь поджидает смерть! - Судя по часам, оставалось девяносто секунд. - Не говори глупостей, - сказала Луна. - Ты же сам привез меня сюда. В этом не было бы никакой необходимости, если бы я была твоим клиентом. Ты просто мог бы столкнуть меня с лошади, когда мы парили в небе. В любом случае я могу добраться в Ад и без твоей помощи. Я не занесена в твой список. Зейну пришлось признать, что Луна права. Смерть поджидала кого-то другого. Но кого? - Начинайте! - приказал первый мужчина. Юноша с натянутой улыбкой, в которой читалось "а что я, собственно, теряю?", прикоснулся к струнам и взял несколько аккордов. - Вот видите? Чистой воды лажа, - сказал он. - Вовсе нет, - возразила Луна. - Звучит довольно приятно. Удивленный, юноша заиграл снова, глядя на свои руки, и полилась прекрасная мелодия. Пальцы его левой руки порхали над ладами, а пальцы правой били по струнам, выстраивая сложный ритмический рисунок. Казалось, руки юноши жили собственной жизнью. Неуклюжая девушка встала и надела туфельки. - Вы сейчас сами увидите, - сказала она. - Я вообще не умею танцевать. Правая нога девушки была слегка искривлена, возможно, в результате какой-то травмы, полученной еще в детстве; похоже было, что она плохо подчиняется своей хозяйке. Девушка начала танцевать - и нога взлетела вверх, как у балерины. От удивления девушка открыла рот. - Туфельки! - крикнула она. - Они волшебные! Оба молодых человека повернулись к Луне. - Теперь, красавица, смотрите и слушайте, - произнес первый. - И скажите нам, что лучше - музыка или танец? - Скажу, - улыбнулась Луна. - Я сама имею отношение к искусству и могу высказать квалифицированное мнение, хотя это две разные формы выражения чувств. Юноша так хорошо играл, а девушка так хорошо танцевала, что вскоре остальные танцующие остановились, чтобы посмотреть и послушать. Некоторые начали танцевать под новую музыку. Но никто не танцевал так хорошо, как неуклюжая девушка, которая буквально скользила по полу, извиваясь в танце. Она не выглядела привлекательной, когда сидела; теперь же ловкость движений делала ее соблазнительной. Глядя на нее, Зейн понял, что физическая красота зависит не от того, как человек сложен, а от того, как он движется. Лицо девушки залила краска, дыхание стало тяжелым. - Хватит! - задыхаясь, крикнула она. - Я к этому не привыкла! Но собравшиеся вокруг зрители хлопали в ладоши, требуя, чтобы она продолжала, а звуки гитары по-прежнему сплетали ткань музыки, ставшую почти что видимой. Воистину оба образчика магии оказались великолепны! Потом Зейн заметил, что юноша уже не улыбается. Его пальцы были покрыты ссадинами, из которых начинала сочиться кровь, - ведь юноша не был опытным музыкантом и кожа на пальцах не успела загрубеть. Но он не мог перестать играть. Магия вынуждала его продолжать. А девушка... Обратный отсчет времени на часах Зейна достиг нуля. Девушка вскрикнула и упала. Теперь Зейн все понял. Эти магические предметы не считались с возможностями человека. Их не беспокоило, хорошо ли человек владеет своими пальцами и не повлечет ли за собой непривычная нагрузка сердечный приступ. Они просто требовали исполнения. Зейн встал и подошел к девушке, чувствуя какое-то виноватое облегчение от того, что его клиентом оказалась все-таки не Луна. Конечно, ему следовало понять, что из этого выйдет, и предупредить девушку, чтобы она не надевала ужасные туфельки. Он мог бы спасти ей жизнь, а не дожидаться ее смерти. Сожалея о случившемся, Зейн принял душу девушки и отвернулся от мертвого тела. Остальные зрители застыли, потрясенные внезапной трагедией. Луна тоже была в ужасе. - Я должна была понять, - сказала она, не отрывая взгляда от застывшего тела девушки. - Я же достаточно сталкивалась с магией, чтобы знать, с какой опасностью могут быть связаны второсортные чары! Ты пришел сюда по делу... - И если бы ты надела эти туфельки... - начал Зейн. - Ну вот еще! Я дочь мага, я знаю все эти штучки, мне просто в голову не пришло... Появился Морт, и они сели на коня. Никто этого не заметил. В состязании между гитарой и туфельками победителей не оказалось. Лишь побежденные. - А теперь к Природе, конь бледный, - приказал Зейн, выставляя часы по-новой. - Думаю, дорогу ты знаешь. Морт действительно знал дорогу. Он прыгнул из танцевального зала прямо в небо. - Да, конечно, смерть - необходимая часть жизни, - говорила Луна, сидя за спиной у Зейна, - и мне вскоре предстоит убедиться в этом на собственном опыте. Но когда видишь смерть своими глазами, она куда сильнее бьет по нервам - особенно когда ты лично оказываешься в этом замешан... - Да. Как он это понимает! - Лучше бы я не согласилась выступить посредником в их споре. Тогда бы девушка могла остаться в живых! - Нет. Ее смерть была предначертана. Ты не сыграла в этом никакой роли. Точнее, сыграла такую, какую мог бы сыграть первый встречный. Твои действия ничего не изменили. - Она была совсем невинной! - Она на пятьдесят процентов принадлежала Злу. Это небезопасно - полагать, что калеки свободны от греха. Они такие же разные, как и здоровые люди. Я не знаю, что привело ее к точке равновесия, но... - Ты понимаешь, что я имею в виду! Она могла совершить что-нибудь злое, как и все мы, но она не заслужила такой жестокой смерти. Умереть из-за одной минуты в зачарованных туфельках... Должно быть, у нее разорвалось сердце. Зейн не ответил. Он был согласен с Луной. У него появлялось все больше претензий к системе небесного правосудия и преобладавшим результатам. - И почему я не поняла, что все это значит?.. - Маги должны были знать, что их артефакты опасны, - пробормотал Зейн. - Потому-то они и решили испытать их на случайных зрителях, которые ничего в этом не смыслят. Магия в руках дилетанта может быть смертельно опасной. Конь остановился у жилища Природы. Это был обширный зеленый лес с уходящей вглубь дорогой. На въезде, напоминавшем вход в туннель, стояла приземистая открытая машина с обтекаемым корпусом. Морт остановился. - Ты не приглашен? - спросил Зейн коня. - Ну ладно, думаю, ты можешь попастись здесь. - Перед лесом раскинулся луг с сочной травой. - Мы с Луной поедем на машине; смею предположить, что она именно для этого здесь и стоит. Но в машине обнаружилось лишь одно сиденье. Места для Луны не было. - Очевидно, Природа хочет поговорить с тобою с глазу на глаз, - сказала Луна. - Я тоже подожду тебя здесь. - Если бы она не подгоняла меня, я успел бы отвезти тебя домой, - раздраженно произнес Зейн. - У Матери Природы свои привычки - как и у всех нас. Зейну это не нравилось, но все же приходилось Луну оставить. - Присматривай за ней, Морт, - приказал он, и конь бледный заржал в знак согласия. Вряд ли в мире существует сила, которая сможет причинить вред Луне, пока за ней присматривает Морт. - Не выводи из себя эту женщину, - предостерегающе сказала Луна. - Помни, ты имеешь дело с незаурядной личностью. Неужели его гнев настолько заметен? Зейн завернулся в плащ и сел в маленький автомобиль. Потом кинул взгляд через плечо на стоящую посреди луга Луну - такую стройную и прелестную, с головы до ног осыпанную сверкающими драгоценными камнями, - мечта, а не женщина. Чтоб ей пусто было, этой Природе, которая отрывает его от Луны, пусть даже ненадолго! Машина управлялась так же, как и любая другая. Зейн завел двигатель и вывел автомобиль на асфальтовую дорогу, уходящую в лес. Над головой сомкнулись ветви деревьев, образуя живой свод. Прелестная прогулка. Впереди оказался перекресток. Вокруг царил полумрак, так что Зейн поехал медленнее. И это оказалось к лучшему, потому что на обочине возник человек, одетый в темный плащ, который делал его почти что невидимым. Этого беззаботного пешехода очень легко было ненароком сбить. Как только Зейн поравнялся с пешеходом, из-за поворота вынырнул велосипедист и попытался объехать прогуливающегося человека, но его занесло прямо Зейну под колеса. Зейн с яростным воплем нажал на тормоз и все-таки ухитрился остановиться вовремя. - Ты, идиот! - закричал он на велосипедиста, который весело продолжал крутить педали, не обращая внимания на оклик. - Из-за тебя чуть не произошел несчастный случай! Пешеход раздражал Зейна ничуть не меньше - он не обращал никакого внимания на то, что происходит вокруг, и не собирался ничего предпринимать. Но Зейн не мог задерживаться: чем быстрее состоится встреча с Природой, тем быстрее он сможет вернуться к Луне. Он поехал дальше. Дорога неожиданно закончилась тупиком - уткнулась в огражденное насыпью болото. Зейн остановился, вышел из машины и перегнулся через край насыпи, чтобы прикоснуться к поверхности болота. Грязь тут же вскипела, во все стороны полетели комья желтого ила, жутко вонючие и на вид довольно горячие. Зейн отдернул руку, хотя его рука была защищена перчаткой Смерти. Рефлексы, приобретенные в течение жизни, все еще давали о себе знать. Ну и как же он должен перебраться через эту трясину? Теперь Зейн увидел за болотом шпиль отдаленного замка. Природа хорошо позаботилась об охране своего жилища! Очевидно, это своего рода испытание или вызов - через болото не мог перебраться ни один обычный человек, лишь воплощения. Зейн должен был доказать, что является одним из них. Пожалуй, у него найдется что сказать Зеленой Матери. Она прервала очень важное для него свидание, которое могло перерасти в нечто большее, а теперь еще заставляет тратить время на решение загадок, мешающих до нее добраться! Возможно, для обычного человека неразумно легкомысленно относиться к Природе, однако еще более неразумно дразнить Смерть. Но сперва нужно добраться до замка Зеленой Матери. Она оставила Зейна без коня, который шутя преодолел бы это препятствие. Как перебраться через болото и не завязнуть в горячей грязи? Зейн принялся изучать берег, на котором стоял. Метрах в пяти от дамбы обнаружился маленький домик, похожий на туалет. Это было бы символично - Природа обеспечивает возможность отправления природных потребностей. Но Зейну было не смешно. Впрочем, при ближайшем рассмотрении домик оказался более похожим на сарай. Ну и что же там хранится?.. Зейн подошел к сараю и распахнул дверь, ожидая увидеть внутри какие-нибудь инструменты, канистры с бензином или, возможно, телефон. Но его ожидало разочарование. Внутри не оказалось ничего, не считая висевшей на гвозде большой красной резиновой сумки. Зейн снял сумку и обнаружил, что она наполнена теплой жидкостью, может, даже водой. Это была старомодная грелка, об которую грели ноги холодными ночами. И что она здесь делает? Зейн положил грелку на место и задумался. Чистая бессмыслица - держать в заброшенном сарае грелку с горячей водой. Она остыла бы за полчаса, если бы только не была магической. Магической? Зейн усмехнулся. Вряд ли в грелке содержится хоть какая-нибудь магия, кроме разве что заклинания самоподогрева, но проверить не помешает - так, на всякий случай. По крайней мере он сможет греть об нее ноги, если вдруг похолодает. - Красная грелка, яви свою силу, - сказал Зейн. Грелка неожиданно всплыла вверх, попытавшись вырваться из рук Зейна. Зейн успел поймать ее прежде, чем она ускользнула. - Левитация! - воскликнул он. - Ты летаешь! Грелка действительно летала. Зейну едва удавалось удерживать ее, хотя он вцепился в волшебный предмет обеими руками. - Эй, полегче! - крикнул Зейн. - Не удирай без меня! Но грелка продолжала рваться вверх, по-прежнему воодушевленная своей задачей. Зейн попытался затащить грелку обратно в сарай, однако не мог сдвинуть ее с места. У него уже начали уставать руки. Этак грелка вскорости вырвется и взмоет над верхушками деревьев! - Я тебя выдрессирую, ты, капризная неодушевленная пакость! - проворчал Зейн. Он прижал грелку ногой, чтобы освободить руки. Грелка тут же вклинилась ему между ног и ухитрилась оторвать Зейна от земли - так велика была ее сила. Зейн повис в воздухе, обеими руками схватившись за толстое горлышко. Теперь грелка стала нагреваться и пульсировать, словно эти усилия вызвали в ней какую-то реакцию. А потом поплыла над болотом, неся Зейна на себе. - Тпру! - крикнул он. Грелка застыла на месте. Она вела себя как верховая лошадь и подчинялась тем же командам! - Кажется, теперь я понял, - произнес Зейн. - Грелка, перенеси меня через болото в замок Природы. Красная грелка двинулась быстрее. Зейн восседал на ней, свесив ноги по бокам. Эта штука была довольно удобной, поскольку вода позволяла ей принять очертания тела Зейна. Грелка взмыла вверх, и ездок вцепился покрепче. Он смотрел на проплывавшее внизу бурлящее болото. Но все же Зейн продвинулся уже на порядочное расстояние и вскоре должен был пересечь трясину. Внезапно Зейн обнаружил, что его догоняет какой-то мальчишка. Юноша энергично махал руками, словно летел; и действительно, его ноги, как и ноги Зейна, висели над самой поверхностью готовой поглотить их трясины. Ему явно было тяжело - человек не создан для полетов, - и Зейн решил не изображать из себя ветряную мельницу. Он откинулся назад, заставив грелку отклониться так, чтобы ее горлышко смотрело вверх. Раз он не заметил этого летуна, он может опуститься... Вжжж!.. Над самыми их головами промчался самолет, едва не сдув Зейна с его ненадежного насеста. Зейн изо всех сил ухватился за грелку, чтобы не свалиться прямо на летящего юношу и не окунуться вместе с ним в кипящую грязь. Что за недоумок гоняет на бреющем полете прямо у людей по головам? Это что, злая шутка? Или заносчивая демонстрация силы? В конце концов Зейн восстановил равновесие и продолжил полет через болото. Машущий руками юноша, казалось, не заметил, что его чуть не вовлекли в дорожно-транспортное происшествие, и продолжал свой путь, даже не поздоровавшись с Зейном. Впрочем, иного Зейн и не ожидал. Похоже, эти места просто кишат придурками с шорами на глазах! Наконец Зейн добрался до края болота. Грелка остыла, опустилась вниз и оставила седока на берегу, наотрез отказавшись лететь в том же направлении. Либо ее магия истощилась, либо грелке просто было запрещено двигаться дальше. Зейн слез с грелки, и та обмякла. Ну что ж, он все-таки перебрался через трясину и теперь мог идти вперед - по тропинке, уходящей в лес. Зейн отнес грелку в обнаруженный поблизости сарай и повесил ее на крючок. Надо же, эти сараи оказались гаражами! Вот и тропа, ведущая к крепости. Деревья росли теснее, чем прежде, тропинка была более извилистой. Эта часть пути даже обрадовала Зейна. Лес был, как некогда писал Фрост, прекрасным, тенистым, таинственным. Люди редко понимают, как хорошо в лесу; они всю жизнь торопятся выполнить какие-то задачи, которые кажутся им более важными, чем общение с природой. Потом тропа вышла к маленькому озеру с прозрачной водой. Зейну не хотелось мочить одежду, и он попытался обойти озеро, но вскоре обнаружил, что, сколько бы он ни прошел, другой берег отодвигается на такое же расстояние. Требовалось пересечь озеро напрямик - то есть переплыть. Переплыть? Зейн укусил себя за пальцы, возмущенный собственной глупостью. Он же способен ходить по воде! И уже проделывал это, когда спасал мужчину, тонувшего в океане. Башмаки Смерти давали ему такую возможность. Он просто-напрасно теряет время, пытаясь обойти преграду! Зейн шагнул в озеро - и его нога погрузилась в воду, до самого ила. Зейн взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие, и поспешно отскочил. В чем дело? Мгновение спустя он понял, в чем тут дело. Это была не обычная вода, а еще одно из защитных приспособлений Природы. Малая магия одежды не действовала против ее заклинаний. То есть здесь его башмаки не были магическими - или по крайней мере им не хватало мощности, чтобы справиться с контрзаклинанием Природы. Ну что ж, придется плыть. Зейн подумал, не снять ли одежду, однако понял, что ему будет трудно перенести плащ, перчатки и башмаки. Так или иначе, ткань все равно намокнет. То есть надо попытаться переплыть озеро во всем снаряжении, а если что-то будет слишком уж сильно мешать, он всегда успеет это сбросить. И Зейн без дальнейших церемоний вошел в воду. К своему удивлению и удовольствию, Зейн обнаружил, что одежда защищает его от полного погружения. Он находился в воде, но та не касалась его кожи. Похоже, заклинание все-таки удерживало воду на некотором расстоянии, хотя она и прижимала одежду к телу. Зейн попытался плыть и обнаружил, что держится на поверхности, как поплавок, так что плыть ему было легко. Он двигался через озеро с вполне удовлетворительной скоростью. Это было довольно забавно. Впрочем, это было и довольно трудно. Зейну уже много лет не приходилось проплывать такие большие расстояния, и вскоре его мышцы заныли от непривычного напряжения. Он поплыл медленнее, хотя беспокоиться пока не начал; на самом деле ему некуда так уж сильно спешить. Он доберется туда... Неожиданно рядом с Зейном, почти впритирку с ним, пронеслось каноэ. Зейн увернулся от столкновения, но при этом наглотался воды. Потом он пришел в себя, потряс головой и увидел, что волну, швырнувшую каноэ на пловца, подняла беззвучно мчащаяся мимо магическая моторная лодка. Мгновение спустя моторная лодка скрылась с глаз. Ее рулевой не снизошел до того, чтобы заметить опасность, вызванную его самонадеянностью. Человек в каноэ так же безучастно продолжал грести. Зейн остался позади, отплевывая воду. Да что такое со всеми этими людьми? Он подплыл к берегу и выбрался на сушу. Одежда его оставалась сухой; даже ноги чувствовали себя вполне уютно. Тропинка вновь убегала вперед. Зейн пошел по ней и вскоре оказался рядом с крепостью Природы. На самом деле эта крепость, как ни странно, больше походила на храм. Густые заросли образовывали почти сплошную ограду с тесно заплетенными арками и проемами из живых деревьев, поднимающих вверх корону из листьев. Усеянные цветами вьющиеся лозы источали аромат. Зейн направился к дверному проему. Там не было ни колокольчика, ни кнопки звонка, так что пришлось зайти, не сообщая о своем прибытии. Внутри это место напоминало собор, но с буйной растительностью, разросшейся повсюду. Живые арки деревьев поддерживали темно-зеленые ковры папоротников. Из поросших мхом родничков капала вода. Повсюду царила жизнь, зеленая и прекрасная. Зейн прошел в залитый солнцем центральный двор, где стоял занавешенный полотнищами туманной дымки трон из темно-зеленого жадеита. Это был тронный зал Природы. - Добро пожаловать, Танатос, - произнес голос, в котором слышалось дуновение ветра и пение птиц. - Ты хочешь знать, к чему все эти препятствия? - Да, хочу, - резко ответил Зейн. Ему не очень понравилось, что Природа называет его тем именем, каким называли Смерть древние греки. - Если ты желала меня видеть, могла бы по крайней мере облегчить мне путь. - О, но ведь я именно это и сделала, Танатос! - возразила Природа, идя ему навстречу. Часть тумана двинулась вместе с ней; на самом деле это была ее одежда, то утончавшаяся, то уплотнявшаяся в самых интересных местах. Зейн обнаружил, что эффект получается очень интригующий, хотя и был уверен, что Природа отнюдь не юна. - Каким же образом? - Я проложила тропу, которой мог воспользоваться только один из нас, - пояснила Природа. - Обычно здесь вообще нет никаких троп и никаких созданий, проникших сюда из внешнего мира. Эта тропа должна была преградить путь как любому полностью смертному существу, так и любому полностью бессмертному. Тем самым я обеспечила нам возможность встретиться наедине. - Именно так я сперва и подумал, но вокруг было полно других людей, - сказал Зейн. - Какие-то придурки на земле, на воде и в воздухе. Со мной трижды чуть не произошел несчастный случай. - Неужели? - без особого удивления поинтересовалась Природа. - Не делай вид, что тебе об этом неизвестно, Зеленая Мать! Природа улыбнулась так, словно услышала комплимент. Ее довольно миловидное лицо было обрамлено буйной копной волос, то зеленых, как трава, то синих, как вода - цвета неуловимо переходили друг в друга и переливались. Их взгляды встретились, и оказалось, что глаза Природы напоминают два холодных глубоких омута, ярко освещенных огнем. Зейн понял, что эта женщина обладает огромной силой, внушающей благоговейный страх. Ее действительно не стоило дразнить. - Я знала, что этим путем пройдешь только ты, Танатос. - А кто в таком случае все остальные? Они что, мне померещились? Природа с улыбкой вздохнула, и ее окутанная туманом пышная грудь сжалась, словно тающее облако. - Вижу, ты все еще не совсем понял мои маленькие хитрости. Всеми остальными был ты сам. - Сомневаюсь. Мне совершенно не хотелось подобных столкновений. - Присядь, Танатос, - сказала Природа, похлопав по стволу ротанга. Ее рука отливала перламутровым блеском. Зейн понял, что все живое принадлежит ей, включая жемчуг, созданный живыми существами. - Я поясню эти детали, чтобы мы могли перевести разговор в надлежащее русло. Зейн сел - с распоряжениями Зеленой Матери не спорят. Ротанг с такой фамильярностью принял форму его тела, что Зейн почувствовал себя неудобно. - Поясни. - Человек часто является врагом самому себе, даже если не знает об этом. Такова природа животного. Мне хорошо она известна. Ну естественно. Природе известна природа людей!.. Но какое это имеет отношение к полосе препятствий, которую ему пришлось преодолеть? - Один раз ты ехал на велосипеде, - продолжала Природа. - Другой раз вел машину. И третий - шел пешком. Ты был один, и вас было трое. Менялись только декорации. - Я побывал в трех столкновениях, - согласился Зейн. От этой женщины исходило волнующее ощущение понимания, но Зейн пока не понимал, к чему она клонит. - Ты был тремя. Одно столкновение, три взгляда на него. Три варианта, как реагировать. - Я был тремя? - переспросил сбитый с толку Зейн. - На дороге не было никого, кроме тебя. Просто время было неким способом искривлено. - Природа мрачно усмехнулась, и на мгновение ее зубы сверкнули, словно клыки. - Хронос задолжал мне услугу. Я не могу самостоятельно искривлять происходящее. Мы, воплощения, должны помогать друг другу. - Друг другу, но не мне? - У Зейна закружилась голова. - Одно столкновение, увиденное тремя способами? Ты говоришь, что я был водителем - и велосипедистом - и пешеходом - и только тогда, когда я был велосипедистом, я воспринимал происходящее как поездку верхом на грелке, а когда я был пешеходом - как плавание? Ты изменяла способ видения так, что я не мог этого понять? Я прошел один путь трижды? - Ты схватываешь на лету, - согласилась Природа. Ее похвала была приятна Зейну, несмотря на то что его гнев еще не улегся. - Я так понимаю, что ты загнала меня на дорогу, ведущую через ленту Мебиуса с отдельными элементами призмы, так что я трижды прошел через петлю. Но зачем? - Мы уже отвечали на этот вопрос. Смертный не мог пройти там; чары, лежащие на снаряжении, не сработали бы в руках смертных. Бессмертный также не в силах здесь пройти; ангелу не нужно никакое снаряжение, а тропу можно пройти только при его помощи. Демон дрался бы насмерть при первом же столкновении, поскольку им свойствен именно такой взгляд на вещи. - Мне очень хотелось устроить драку, - признался Зейн. - Этот заносчивый идиот в моторной лодке... - он уныло усмехнулся. - Который был мною... Из машины все смотрелось совершенно иначе! Я думал, что дорога принадлежит мне, а остальные вторгаются на мою территорию. Как пешеход или пловец я не обращал внимания ни на что, думал только, как бы успешно закончить путь. А как велосипедист или наездник на грелке я находился посередине, между заносчивым водителем и ко всему безразличным пешеходом. Похоже, оба были не правы. Теперь, оглядываясь назад, я недоволен своими действиями. Природа пожала плечами, отчего по ее туманному одеянию пробежала очень занятная рябь. Иногда Зеленая Мать казалась полной, а иногда - чувственной; туман постоянно скрывал истину. - У тебя еще будет время, чтобы обдумать все поподробнее. Ты преодолел эти препятствия, что под силу лишь подлинному воплощению, хотя может показаться, что ты шел наугад. Мы, инкарнации, не совсем живые и не совсем мертвые; мы - совершенно особая категория, владеющая уникальными силами. Мы занимаем свои должности, но иногда мы и есть эти должности. Мы подобны свету - и волна, и частица одновременно. - Природа взмахнула рукой, отметая эту тему. - Теперь мы наконец наедине. - Подожди, - сказал Зейн, кое-что припомнив. - А каким образом демон мог бы драться до смерти? Он же и так уже мертвый. - Возможно, правда, что демон не может умереть, - но если ты убьешь занимаемое демоном тело, то он больше не сможет им пользоваться и будет вынужден вернуться прямиком в Ад. На практике это одно и то же. Зейн вернулся к другой теме: - А почему так важно, чтобы мы оказались наедине? Мы что, должны обменяться какими-то тайными сведениями? - Да, должны. Мы - смертные бессмертные. Мы не можем допустить, чтобы наши тайны стали известны обычным смертным, иначе нас перестанут уважать. Мы также не можем говорить об этом с Вечными, потому что лишимся своей силы. - Какие тайны? - спросил Зейн. - Я просто выполняю свою работу. - Насколько ты ее себе представляешь. - А что, я чего-то о ней не знаю? - Возможно. - Природа присела в кресло, образованное живым деревом, и ее туманное одеяние слилось с окружающим туманом. - Позволь продемонстрировать на одном не совсем удобном примере. Природа взмахнула рукой, и внезапно Зейн ощутил мощный прилив вожделения. Ему хотелось заняться сексом, немедленно. Зейн обнаружил, что он встал - причем во всех смыслах - и приближается к Природе. - Нет! - прохрипел Зейн. Он знал, что это - не его собственное желание, что оно навязано ему извне. Природа лишь усмехнулась. Зейн приблизился к ней вплотную, но заставил себя схватиться за ее душу, а не за тело. Обтянутая перчаткой рука прошла сквозь дымку тумана и сквозь плоть Природы, и пальцы Зейна вцепились в ее душу. Зейн потянул душу и частично извлек из тела. Природа задохнулась, словно от внезапной боли. Охватившее Зейна эротическое возбуждение схлынуло так же внезапно, как и появилось. Заклинание Природы перестало действовать. Зейн разжал руку и вынул ее из тела Природы. Природа глубоко и судорожно вздохнула, и туман вокруг нее сгустился. Ее невозмутимость несколько уменьшилась. - Я показала тебе часть моей силы, - тяжело дыша, произнесла она. - А ты показал мне часть своей. Зейна снова осенило. - Я тоже имею власть над живым - в какой-то степени! Зейн вспомнил, как реагировала его клиентка в госпитале - старая женщина, чем-то похожая на его мать, - когда он попытался забрать ее душу. Это было для него ужасным потрясением - впервые извлечь душу из живого тела. - Да, Танатос. Никто не может помешать инкарнации, занимающейся своим делом, - даже другая инкарнация. Впрочем, нам невыгодно мешать друг другу. Личные силы каждого из нас нерушимы. Никто... - Природа на миг умолкла, бросив на Зейна загадочный и многозначительный взгляд, и глаза ее были словно два окна, распахнутые в бушующую в ночи бурю, - никто не может безнаказанно встать поперек дороги кому-либо из нас. Откровение Природы потрясло Зейна. Он прежде не понимал, как быстро и специфично она способна воздействовать на него и как он способен воздействовать на нее. И собственная сила удивила Зейна не меньше, чем сила Природы. Но он взял себя в руки и вернулся к прежней теме: - Итак, ты вызвала меня сюда, чтобы рассказать о чем-то и показать мне что-то, и в то же время воздвигала препятствия у меня на пути. Что на самом деле у тебя на уме? К ней вернулось прежнее спокойствие. Конечно, Природа была необычайно выносливым и упорным существом. - Ты встречался с другими. - Полагаю, ты имеешь в виду другие особые фигуры - Время, Судьбу, Войну? Да, мельком. - Мы действительно отличаемся от остальных, Танатос, мы - смертные бессмертные. И мы отличаемся друг от друга, но взаимодействуем запутанными, хотя очень существенными способами, влияя на векторы друг друга. - Векторы? - Не думаешь же ты, что кто-нибудь из нас полностью свободен? Так же, как векторы силы, высоты над уровнем моря, ветра, температуры, влажности и атмосферного давления, взаимодействуя, определяют, куда упадет брошенный мяч, так и различные относящиеся к делу факторы определяют, как будет идти война, или как будет двигаться холодный атмосферный фронт, или когда закончится дарованная жизнь. Это может казаться случайностью или чьим-то капризом, но лишь потому, что ни один смертный и большая часть бессмертных не в состоянии понять природу действующих сил. Мы не свободны - никого из нас нельзя считать полностью свободным, - но мы обладаем относительной свободой действий, и в этом проявляется разница тех должностей, которые мы занимаем. Каждое воплощение способно в определенной степени противиться другому, если остальные это допускают, но мы предпочитаем не делать этого без веских причин. Зейну стало любопытно. - Как можно противодействовать Смерти, даже если Смерть это допускает? - Судьба может устроить подмену, обрезав нить. Зейн почувствовал озноб - похоже, такое уже случалось. - Судьба? Зачем это Судьбе? - Хронос может приостановить приближение предназначенного. - Да, но зачем?.. - Марс может подстроить раскол общества, который вообще изменит всю картину. Природа явно не собиралась отвечать на его вопрос. Однако, похоже, сейчас стоило настоять на своем. - А как насчет Природы? Какие хитроумные фокусы ты прячешь под своим туманом, кроме сомнительного дара вызывать вожделение? - Покажи свою душу, - сказала Природа. - Мою душу?! Потом Зейн сообразил, о чем идет речь, и вытащил душу танцевавшей девушки. Тогда он машинально засунул свою сумку для душ в карман и лишь сейчас о ней вспомнил. Природа окутала душу лоскутом тумана. - Не надо недооценивать силу инкарнаций, Танатос. Когда удалишься отсюда, зайди в склеп и проверь эту душу. Тогда и поймешь. Зейн положил душу на место. Никаких изменений в ней не чувствовалось. Может, Природа просто блефует? - Ты притащила меня сюда только из-за этого? Зеленая Мать рассмеялась, и маленькие клочья тумана поплыли в разные стороны. - Отнюдь. Я лишь продемонстрировала на примере этой души свое преимущество, чтобы ты научился надлежащим образом и с должным вниманием относиться к тому, что я имею в виду. - И что же ты имеешь в виду? - нетерпеливо воскликнул Зейн. - Как ты полагаешь, какой была самая древняя профессия, возникшая среди рода людского? - спросила Природа. Что ей теперь взбрело на ум? - Это была женская профессия, - осторожно ответил Зейн. - Неверно, Танатос. Женщины к такому не допускались. Древнейшая профессия - это шаманы, лекари-колдуны. - Лекарь-колдун?! - недоверчиво переспросил Зейн. - Да что он мог сделать до возникновения современной магии? Но, произнеся эти слова, Зейн вспомнил рассказ Молли Мэлоун о древних художниках, расписывавших стены пещер, и об их ныне утраченном умении воздействовать на души животных. Современным достижениям должно было предшествовать практическое изучение магии. - Шаман - первый представитель свободных искусств. Вождь племени был человеком действия, а шаман - человеком ума. Ему наверняка приходилось нелегко в первобытные времена, когда и магия, и наука работали еще ненадежно, но он был настоящим предвестником будущего. От него произошли те, кто старается понять "почему", а не только лишь "как": врачи, философы, священники, маги, артисты, музыканты... - Все те, кто так или иначе связан с Природой, - согласился Зейн, хотя сам он был не вполне уверен, что артисты и художники действительно принадлежат к этой категории лиц. Эти профессии были более субъективны, чем прочие. - Но твое преимущество... - Это путь. - Путь к чему? Ничего не понимаю! - Ты сторонник эволюционизма или креационизма? - И того и другого, конечно! И что? - Некоторые полагают, что эти теории противоречат друг другу. Природа снова сменила тему - такая ее привычка просто-таки бесила Зейна. - Не вижу никакого противоречия. Бог создал Вселенную за неделю, а Сатана заставил ее развиваться. Таким образом, мы располагаем и магией, и наукой одновременно, что и требовалось. А иначе как это могло произойти?.. Ну так что ты собиралась мне сказать? У меня есть и другие дела. - Мы боимся неизвестного, - продолжала Природа. - Потому-то человек стремится все объяснить, осветить то, что остается во тьме. При этом его всю жизнь влекут к себе тайна, случай, риск. - Природа бросила на Зейна загадочный взгляд, и он убедился, что она, подобно остальным инкарнациям, знала, как он рисковал деньгами, а потом и самой жизнью. - Человек - любопытное создание, и любопытство может погубить его, но может и многому научить. На сегодняшний день у нас имеются и ядерная физика, и особые заклинания против демонов. - Причем и то и другое опасно для здоровья! - огрызнулся Зейн. - И еще неизвестно, что опаснее - ядерный взрыв или выпущенные на Землю шеренги демонов Ада. Возможно, на этот вопрос ответит третья мировая. - Надеюсь, мы сможем получить ответ с меньшими потерями, - сказала Природа. - Хотя мне и не хочется лишать Марса его звездного часа. Но предположим, человечество все же заслуживает спасения. - Конечно же, оно заслуживает спасения! - В самом деле? - спросила Природа, обратив на собеседника взгляд своих загадочных бездонных глаз. Неожиданно Зейн почувствовал сомнение, но загнал его поглубже. - Давай ради дискуссии предположим, что человечество заслуживает спасения. Какова твоя точка зрения? - Здесь способно помочь уважение к определенному образу мыслей. - Помочь предотвратить войну? Но как? - Путем формирования мыслительного процесса. - Формирования? - Зейн был раздосадован, однако не хотел показывать, насколько он запутался. Если у Природы есть идея, как тут можно действовать, надо ее понять. - Человеческое мышление не линейно, - продолжала Зеленая Мать, рисуя в воздухе туманную линию, напоминавшую тающий в небе след самолета. - Хотя последовательное формирование вполне прямолинейно и в определенных обстоятельствах весьма полезно. Зейн созерцал полосу тумана. - Последовательное?.. - озадаченно спросил он. - Представь себе синапсы своего мозга как множество переплетенных отростков, соединяющих голову с хвостом. Твои мысли путешествуют по этим маленьким тропкам. - Природа провела рукой, разделив линию на пять частей. - Таково последовательное формирование - как поездка по шоссе, от начала до конца. - А, теперь понимаю. Синапсы соединены в ряды. Полагаю, мы думаем именно таким способом, хотя существуют и альтернативные пути. - Совершенно верно. Существует целая система альтернативных путей. - Природа стерла туманную полосу, а потом прочертила пять новых, параллельных друг другу. - Таково параллельное формирование - разумеется, очень быстрое и сильное. Фактически оно приводит к некоему выводу, основанному на множестве фактов. Возможно, это самый мощный способ мышления. - Но он мало распространен. - Правильно. Ибо он консервативен, продвигается мелкими шагами и не совершает ошибок, в отличие от привычных нам внезапных прыжков понимания, которые дают последовательные построения. Однако он бывает полезен, когда того требуют обстоятельства. - Может, и так. Но твое... - Ты временами пользуешься этим типом мышления, - с улыбкой сказала Природа. Она сложила губы трубочкой и выдула колечко тумана, которое кружась взлетело к потолку. - Ты цепляешься за сущности, а они не всегда могут сослужить тебе хорошую службу. - У меня были проблемы в Чистилище именно потому, что я не цеплялся за сущности! - возразил Зейн. - Тогда мы получаем творческий склад ума, - весело продолжала Природа, стерев параллельные линии и нарисовав пять линий, расходящихся из одной точки. - Расходящиеся мысли, не связанные рамками текущей ситуации. - Идущие во всех направлениях, - согласился Зейн. - Но... - И шизоидный склад ума, - произнесла Природа, рисуя пятиугольник. - Здесь мысли ходят по кругу и никуда не приходят. - А это чем полезно? - Это может помочь человеку примириться с уродливой действительностью, - пояснила Природа. - Я не понимаю, при чем... - И, наконец, существует склад ума, склонный к интуиции. - Природа нарисовала в воздухе еще одну фигуру: -III-. - Внезапный прыжок к выводу. Не самый надежный способ, хотя иногда он срабатывает там, где остальные не годятся. - Пять типов мышления, - сказал Зейн, сдерживая раздражение. - Я уверен, что все это очень интересно. Но что ты собиралась мне сказать? - Я уже сказала, - спокойно ответила Природа. - Что ты мне сказала? Ты постоянно уклонялась от темы! - Какой темы? Зейн понял, что с него хватит. - Я не намерен играть в твои игры. Он направился к выходу из крепости. Природа его не задерживала. Выбраться из жилища Природы оказалось намного легче, чем туда попасть. Зейн прошел по тропе лишь несколько сот шагов через лес и неожиданно очутился на лугу, так и не наткнувшись ни на озеро, ни на болото, ни на непроходимую чащу. Морт и Луна ждали его. - Ну и что старушка Природа так настойчиво желала тебе сказать? - лукаво спросила Луна. - Она не старушка. По крайней мере мне так не показалось. - Определил с точностью до декады? - Ты что, ревнуешь? - не без удовольствия спросил Зейн. Луна оглядела себя, словно проверяя, нет ли на ней камня правды. - Конечно, нет. И сколько же ей лет? - Я даже не могу сказать. Она одевается в туман. - В туман? - В какую-то дымку, что скрывает все ее тело. Но у меня осталось ощущение молодости, или по крайней мере не старости. - Природа не имеет возраста. - Думаю, так оно и есть. Хотя то же самое можно сказать и о Смерти. Луна жестом собственницы взяла Зейна за руку: - И я собираюсь присвоить Смерть себе. Так что же, получается, у нее не было для тебя никакого важного сообщения или предупреждения? Если смертным вроде меня этого знать не положено, ты так и скажи. Зейн принужденно рассмеялся: - Ничего подобного! Кажется, она просто хотела поболтать. - Или посмотреть на того, кто теперь занимает важную должность. - Может, и так. Она говорила о том о сем, об эволюции, о шаманах как о древнейшей профессии, о типах мышления, о том, как другие воплощения могут всякими извилистыми путями помешать мне, если я это допущу. Она посмотрела на душу, которую я подобрал по дороге сюда, и намекнула, что может возродить ее. - Возможно, она просто над тобой насмехалась, а заодно и присматривалась к тебе, так сказать, снимала мерку. Бывают такие женщины, и Природа наверняка из их числа. - Пожалуй, - согласился Зейн. - Скоро я узнаю, что она сделала с душой. - Интересное вышло у нас свидание, - заметила Луна, когда они оказались на спине у Морта. - Если ты встречаешься со Смертью, то не следует удивляться разным мрачным происшествиям. Конь взмыл вверх - он знал, куда идти. Луна обняла Зейна и крепко прижалась к нему. - С тех пор как я познакомилась с тобой, перспектива смерти волнует меня гораздо меньше, - сказала девушка, когда они мчались над миром. - Может быть,