Когда в голове прояснилось, он обнаружил себя сидящим на полу; руки девушки лежали на его плечах, а сама она, оседлав его ноги, стояла перед ним на коленях. - Я не хотела, Сос. Ты сам виноват. Он тупо уставился на нее, начиная понимать, что недооценил ее способностей: женщина - и какая сила удара! - Я хочу носить твой браслет, Сос. Я понимаю, что это значит. Он помолчал, вспомнив, как беспечно Сол отдал свой браслет тогда чужой ему женщине. Это не способствовало свободе их отношений, и без того достаточно странных... И что теперь? Расстаться со своим браслетом еще неосторожней, потому лишь, что этого хочет женщина? Он попытался заговорить, но стиснутая гортань не выдавила ни звука. Она протянула руку, на которой сверкала его эмблема. Он медленно дотянулся до нее и мягко охватил пальцами. Вот как вышло: он сражался за Солу и проиграл, а эта женщина отняла его браслет в два счета. А может, так и должно было случиться? Ведь подумывал он отдать его мисс Смит, зная, что она этого хочет. Да и Сола просто вынудила его ответить на свою любовь. С этой стороны он не слишком себе нравился, но, в конце концов, нужно когда-то посмотреть правде в глаза. Он легонько стиснул браслет и убрал руку. - Сос, милый, - пробормотала она и, порывисто склонившись, поцеловала его в шею. 16 Он снова проснулся. Происшедшее вспоминалось как нелепый, фантастический сон, похожий на немую бессмыслицу телепрограмм. Но браслет действительно исчез, и на его месте выделялась бледная полоска кожи. Он был один в квадратной комнате, чувствовал себя нормально. Похоже, после гибели Глупыша кто-то забрал его с Горы, выходил и оставил у себя. Кому и зачем это нужно? Рядом с койкой он обнаружил свою подновленную одежду. "Если это и смерть, то от жизни она ничем не отличается", - он встал и оделся. В комнате не было ни съестных припасов, ни пирамиды с оружием. Распахнув дверь, он надеялся увидеть лес, долину или хотя бы подножие Горы, - но взгляд его уперся в глухую белую стену. - Сейчас я приду, Сос. Это был голос той самой малышки, которая отделала его по всем статьям. Воспоминание отозвалось в горле саднящей болью. Он снова бросил взгляд на опустевшее запястье. Она уже семенила по коридору. На сей раз - в более привлекательном наряде. - Ну как, Сос, тебе уже лучше? - она тряхнула каштановыми кудряшками и мило улыбнулась. Браслет на ее руке словно ожил: искрился и сверкал; начищенная полоска золота почти вдвое свернулась на тонком запястье. У Соса браслет не сходился на добрую четверть - и откуда у малышки такие силы! - Мы, конечно, вчера порядком тебя помучили, но доктор говорит, что физическая нагрузка лучше всего насыщает организм. Мне и пришлось этим заняться. Сос недоуменно смотрел на нее. - Ах, ну да... Ты ведь ничего не знаешь о наших порядках. - Она ободряюще подмигнула и взяла его за руку. - Ты чуть не замерз в сугробе, и нам пришлось поторопиться. Мы забрали тебя сюда, пока не случилось необратимых изменений. Иногда на полный курс уходит несколько недель, но ты выглядел таким крепким, что тебе сразу же дали энергизатор. Я не очень-то разбираюсь в этих лекарствах; оно как-то восстанавливает поврежденные ткани, но если, правда, проникнет всюду, в каждую клеточку, до кончиков пальцев на руках и на ногах. А мое дело - заставлять больного поэнергичней двигаться, и тогда препарат легко расходится по всему телу. А потом человек спит, и просыпается уже здоровым. - Я не очень помню... - Я усыпила тебя. Поцелуем. Все очень просто: достаточно нажать нужные точки. Если хочешь, я могу... - Не надо! Неужели она сама втащила его в эту комнату? Вероятно, ей все же помогал мужчина. Но это наверняка ее руки раздевали его и чистили одежду - то, что когда-то делала Сола. Слишком тревожные совпадения. - Все в порядке, Сос. У меня твой браслет, помнишь? Этой ночью я не осталась с тобой, тебе было не до того. Но теперь я всегда буду рядом. - Она в нерешительности помолчала. - Если ты не передумал, конечно. Она была такой крохотной - как куколка. Его трогала ее забота, но рядом с ним она казалась ребенком. Знает ли она, что это - быть женой? - Ах, вот в чем дело! - вспыхнув, воскликнула она, хотя он не проронил ни слова. - Ну давай, вернемся в комнату, и я докажу тебе, что умею не только скакать по лестницам. Сос улыбнулся ее горячности. - Ладно, оставь. Кажется, ты знаешь, что говоришь. Ему начинал нравиться этот напор. Она повела его по угловатому лабиринту коридоров, освещенных трубками люминесцентных ламп. Ему казалось, что у этого странного замкнутого мира нет ни начала, ни конца. А так хотелось выйти на свежий воздух, к ветру, к солнцу! Она открыла дверь, за которой оказалась еще одна большая комната. - Это наша столовая. Мы как раз вовремя, к обеду. Он увидел длинную стойку, заставленную тарелками с едой: тонкими ломтиками ветчины, дымящимся омлетом, вареными яйцами, колбасой, гренками и еще множеством незнакомых блюд. Продолжали этот ряд стаканы с фруктовым соком, молоком, горячими напитками и розетки с разнообразными джемами, желе. Будто кто-то выволок на стол весь запас стоянки, чтобы устроить пир горой. Но чтобы все это съесть, нужен был нечеловеческий аппетит. - Какой ты смешной. Просто выбери, что хочешь, и поставь на поднос, - сказала она. - Вот, возьми. Она потянула с края стойки пластиковый поднос, передала ему, и, вооружившись таким же, двинулась вперед по проходу, выбирая блюда. Он пошел за ней следом - брал всего по одной порции - и скоро заполнил весь поднос. - Ну надо же! - засмеялась она. - Ладно, ставь на мой. Стойка закончилась, в дверном проеме он увидел просторное помещение. Квадратные столики, с белыми скатертями, тянулись в ряд. Кое-где сидели люди, заканчивая десерт и мужчины, и женщины были в комбинезонах или в халатах, вроде тех, что он уже видел. Хотя на нем была вполне нормальная одежда, ему стало не по себе. Увидев его замешательство, Соса кивнула на свободный столик и помогла освободить поднос. - Я бы могла представить тебя, но у нас не принято беспокоить других во время еды. Если кому-то нужна компания, он просто оставляет свободные стулья на месте, а если хочет побыть в одиночестве, тогда вот так, смотри. - Она прислонила спинки свободных стульев к столу. - Теперь нас никто не потревожит. Она окинула взглядом скопище его тарелок. - Только учти, Сос, у нас ничего не должно пропадать. Тебе придется съесть все, что ты взял. - Разумеется, - кивнул он, набрасываясь на еду. Она, быстро покончив с обедом, продолжила: - Мы называем этот мир подземельем, хотя мы не преступники и ни от кого не скрываемся. - Последовала пауза, но Сос не понял, что она имела в виду, и промолчал. - А в общем, все мы здесь смертники. То есть, мы погибли бы, если бы попытались вернуться. Если бы отступили. Год назад я пошла на Гору - и оказалась здесь. Почти каждую неделю у нас появляется новичок. Из тех, кто пошел на Гору и не отступил. Как ты. Сос оторвался от своей тарелки и прекратил жевать. - А что, разве кто-то пытается вернуться? - Да, большинство. Когда устанут или вдруг передумают, или еще что-нибудь. Начинают спускаться. - Но ведь с Горы никто не возвращается! - Да, это верно, - сказала она, опустив глаза. Он не стал расспрашивать дальше, в этой загадке стоило покопаться. - И все же мы действительно мертвецы, ни один из нас никогда больше не выйдет на поверхность. Но мы не сидим сложа руки. Мы много работаем - все, без исключения. Я покажу тебе, когда доешь. После обеда она повела его на кухню, где потные повара без передышки сновали между котлами и плитами, а рабочие чистили, загружали тарелки и подносы в моечные машины; потом - показала помещения, в которых люди кропотливо трудились над сложными расчетами. До него не сразу дошел смысл этого занятия здесь, в подземелье. Разве что оно служило какому-то строительству, производству или распределению. В племени Сола ему тоже приходилось вести расчеты, но в этом мире проблемы были куда сложнее. Наконец она завела его в отсек наблюдения. Здесь у светящихся телеэкранов сидели люди и прислушивались к странным звукам. Изображения на экранах не были похожи на обычные немые пантомимы, и это сразу его заинтересовало. - Это Сос, - обратилась она к начальнику. - Он прибыл сорок восемь часов назад. Я... я взяла его под свою опеку. - Все ясно... Соса, - мужчина взглянул на браслет и протянул руку. - Меня зовут Том. Рад познакомиться. Вообще-то я тебя уже знаю - сам тебя вел. Ну знаешь, заставил ты меня повозиться! - Что значит вел? - Человек с необычным именем вызывал в нем смутную неприязнь, несмотря на располагающую легкость обращения. - Иди, покажу. - Том подошел к темному экрану. - Это система кругового обзора, покрывающая восточный склон Геликона, снизу и до линии снега. Он включил экран, и Сос узнал вздыбленную, искореженную поверхность склона, по которому взбирался с помощью веревки. Ему еще не приходилось видеть изображение реального мира в телевизоре. Картина его заворожила. - Геликон - это Гора? - спросил он, пытаясь вспомнить, где встречал это название. - Место, где живут... музы? Том обернулся, и снова странная тень мелькнула в его взгляде. - Интересно, откуда ты это узнал? Да, мы знаем кое-что о древнем мире и назвали Гору... - Он уловил знак одного из операторов и быстро повернулся к экрану. - Ну вот, еще один беглец. Сейчас я его поймаю. Сос насторожился. Сосы рядом не было; она отвлеклась от их беседы и демонстрировала любопытным свой браслет. - А что происходит с теми, кто спускается? - спросил он начальника. - Думаю, это ты сейчас и увидишь, хотя тебе может не понравиться, - Том уперся в него холодным и пристальным взглядом. Сос постарался сдержать раздражение; эти люди наверняка не дрались в круге, но у них были свои методы расправы. Том поймал картинку и сфокусировал изображение человека. Это был шестовик средних лет и далеко не в лучшей форме. - Проиграл, видать, свою женщину молодому и решил напоследок характер проявить, - съязвил Том. - Что-то много таких развелось. Чуть только любовная неудача - сразу на Гору. У Соса похолодело в груди, но начальник на него не смотрел. - Добрался до снежной линии, замерз, - продолжил он, - и на попятную. Если он сейчас снова не передумает... - А такое бывает? - Сколько хочешь. Некоторые так и мечутся туда-сюда. Но Гора есть Гора. Только издали смерть здесь кажется красивой, тяжесть восхождения, ветер и холод многих заставляют в этом усомниться. Если человек не всерьез настроен на смерть, он начинает думать: а может, все было не так скверно, как казалось, может, стоит вернуться и начать все сначала? Слабак начинает дергаться, а нам размазни не нужны. На самом деле это просто естественный отбор, хотя тебе, конечно, это ни о чем не говорит. Сос не поддался на снисходительность тона и подозрения в невежестве. Интуиция подсказывала: чем глубже спрячешь знания, тем верней придут они на помощь в трудную минуту. - Человек, идущий в своей решимости до конца, стоит того, чтобы его спасти. - Картинка, подчиняясь прикосновению пальцев Тома к рычагам, неотступно держала в фокусе шестовика. - Мы должны убедиться, что это действительно его последняя схватка с жизнью, что он не сбежит при первой же возможности. Испытание Горой все ставит на свои места. Твой пример показателен - ты ни разу не свернул и даже не засомневался. Ты и твоя птица... жаль, ее мы не могли спасти, хотя у нас ей было бы невесело. Мы видели, как ты пытался прогнать ее и как после она замерзла. Я даже подумал: теперь ты сдашься. Но ты выдержал. Мне понравилось, как ты это перенес. Значит, весь его мучительный путь к смерти прошел как на ладони перед этим циничным соглядатаем? Сос почувствовал себя одураченным и, заставив себя собраться, снова стал следить за шестовиком, который уже подбирался к верхней границе металлических нагромождений. Попозже он найдет случай отплатить за эту насмешку. - А как вы меня подобрали? - Затолкали в спальный мешок и подтащили к ближайшему люку. Одно только твое снаряжение волокли втроем. Силища же у тебя, я скажу! А потом - ты и сам помнишь, надо полагать, как тебя ставили на ноги. Я вел тебя, пока ты не свалился окончательно. Бывает, в последнюю минуту пытаются сбежать. Тех, кто сделал хоть несколько шагов назад, мы уже не забираем: пусть замерзают. Нам нужны только те, кто идет до конца. Ты, между прочим, добрался почти до самой вершины. Учитывая, что ты неопытный скалолаз, это кое о чем говорит. - А почему вы были уверены, что я не покончу с собой, когда проснусь? - Ну, на все сто мы никогда не уверены. Но вообще говоря, человек из породы самоубийц не пойдет на Гору. Странно, но факт. Покончить с собой может всякий, однако лишь на Горе смерть проявляется во всей полноте. Если ты взошел на Геликон, ты уже никогда не вернешься. Никто не найдет твоего тела. Как будто ты ушел в мир иной - возможно, лучший. Ты не сдаешься от бессилия, ты благородно уходишь. Так, во всяком случае, я это вижу. Трус накладывает на себя руки; храбрый, волевой - идет на Гору. Многое прозвучало вполне убедительно, и все же Сос не спешил соглашаться. - Но ведь ты сказал, что некоторые пытаются отступить. - Конечно, и даже большинство. Те, что идут сюда для бравады, или из-за ерунды, или просто идиоты. Такой мусор здесь не нужен. - А что же будет с шестовиком? Если вы его не заберете, куда он денется? Том нахмурился. - Да, боюсь, это уже безнадежный случай. - Он повысил голос. - Ты согласен, Билл? - Вроде того, - отозвался один из операторов. - Пора с ним кончать, там внизу еще один на подходе. Незачем ему это видеть. - Не самое приятное занятие, - Том прищурил глаза, и в них отразилось если не удовольствие, то его предвкушение. - Чтобы легенда тебе служила, ее нужно кормить... Он включил еще одну систему. На экране появился тонкий колеблющийся крестик. Он медленно заскользил по экрану и остановился на груди человека. Том потянул на себя красный рычаг. Столб огня вырвался непонятно откуда и поглотил фигуру шестовика. Сос подскочил к экрану, отказываясь верить собственным глазам. Яростное пламя бушевало еще минуту; затем Том поднял рычаг, и все кончилось. Осталась лишь заметная кучка пепла. - Огнемет, - любезно объяснил Том. Сосу доводилось видеть смерть, но сейчас он был ошеломлен. Убийство противоречило всем понятиям о чести: ни предупреждения, ни схватки, ни тени сочувствия. - Значит, если бы... Том обернулся. Свечение экрана отражалось и покачивалось в его глазах, как две маленькие лодочки. Он ждал именно этого вопроса. - Да. Соса тянула его за рукав. - Хватит. Пойдем, Сос. Мы должны были тебе это показать. На самом деле, все это не так уж плохо. - А что если я захочу уйти отсюда? - Подлое, рассчитанное убийство довело его до тошноты. Она одернула его. - Не говори так. Прошу тебя. Вот, значит, куда он попал... Они не шутили, когда называли свое подземелье страной мертвецов. Мертвые души! Но чего он ожидал, когда отправлялся на Гору? Веселья и удовольствий? - А где ваши женщины? - спросил он, снова шагая с ней по длинным коридорам. - Их не очень много. Женщины редко идут на Гору. А тех, что имеются, делят между собой мужчины. - Почему же ты взяла мой браслет? Она ускорила шаг. - Я скажу тебе, Сос. Правда скажу, но только не сейчас, ладно? Они вошли с мастерскую чудовищных размеров. Соса всегда впечатляли рабочие помещения ненормальных, но на этом пространстве их могло бы поместиться сотни. За бесконечными рядами механизмов стояли рабочие, штампуя и отшлифовывая какие-то металлические предметы. - Как! - воскликнул Сос. - Да это же наше оружие! - Конечно. Кто-то ведь должен его делать. Ты думал, оно с неба валится? - Но ненормальные всегда говорили... - Знаю. А теперь послушай, что я тебе скажу. Часть металла мы добываем сами, часть переплавляем из отходов - и производим оружие. Ненормальные распределяют его, а взамен посылают нам продукты. Но когда я тебе показывала наших инженеров, ты, наверное, и сам догадался, зачем они здесь? И еще мы обмениваемся с ненормальными информацией. Вообще, всех людей можно разделить по сферам: ненормальные - сфера услуг, мы - сфера производства. А воины - сфера потребления. Как видишь, все отлично уравновешено. - Но зачем? - вырвался у него вопрос, который не давал покоя с самого детства. - На этот вопрос каждому приходится отвечать без подсказок. - Знакомые слова. Ты говоришь совсем как Джоунс. - Джоунс? - Да, мой наставник из ненормальных. Он научил меня читать. Она замерла на месте. - Сос! Ты умеешь читать?! - Ну, мне всегда хотелось побольше всего узнать. - Он не собирался откровенничать, но теперь решил, что все равно не смог бы долго утаивать собственные знания. - А ты не покажешь, как это делается? У нас здесь столько книг!.. - Это не так просто. На обучение уходят годы. - Ну, впереди у нас еще много лет, Сос. Пойдем, мне хочется начать сейчас же. - Несмотря на свою крохотность, она играючи потащила его в новом направлении. Библиотеку он узнал сразу. Во многих отношениях подземелье напоминало дома и учреждения ненормальных. - Джим, это Сос. Он умеет читать! Мужчина в очках вскочил и расплылся в улыбке. - Великолепно! - Затем, осмотрев его с головы до пят, с легким сомнением добавил: - Ты больше похож на воина, чем на грамотея. Без обид. - А что, разве воинам запрещено читать? Джим снял с полки книгу. - Не сердись, Сос, но, может быть, ты прочтешь что-нибудь отсюда? Какой-нибудь небольшой отрывок. Сос взял пухлый том и раскрыл наугад: "БРУТ. Не слишком ли кровав наш путь, Кай Кассий, - снять голову, потом рубить все члены? В смертоубийстве гнев, а после злоба. Антоний - лишь часть Цезарева тела. Мы - жертв заклатели, не мясники. Мы против духа Цезаря восстали. А в духе человеческом нет крови. О, если б..." - Хватит! Хватит! - замахал руками Джим. - Умеешь читать, умеешь. Ты просто обязан работать в библиотеке! Здесь нужно столько... - А еще ты можешь давать уроки чтения! - нетерпеливо перебила его Соса. - Мы все хотим учиться, но среди нас так мало... - Я сейчас свяжусь с Бобом. Какая находка! - библиотекарь потянулся к селектору. - Пойдем отсюда, - Сос был смущен такой суматохой. До сих пор его знаниями интересовались только в школе, после он считал их исключительно личным делом, и эти восторги раздражали. В искусственном мире подземелья день показался ему необычайно долгим, и он был рад, когда наконец-то все разошлись на покой. Да, здесь было много любопытного и необычного, но провести под Горой всю оставшуюся жизнь... - Да нет же, Сос, здесь вовсе не так плохо, как тебе кажется, - сказала она. - Со временем ты привыкнешь. То, чем мы занимаемся, очень важно. Мы обеспечиваем целый континент: все виды оружия, все основное оборудование стоянок, каркасы зданий, электронная техника... - Зачем ты взяла мой браслет? Она осеклась. - Хорошо, я отвечу. У нас немного женщин. Существует расписание, по которому каждый мужчина раз в неделю... с одной из них проводит ночь. Конечно, долгие отношения не складываются. С другой стороны - большое разнообразие. Система отлажена и хорошо работает. Пустить браслет по кругу. Да, он мог представить, что некоторым это нравится, хотя здесь, как он заметил, немногие носили золотые эмблемы. - Почему же я не включен в эту систему? - Пожалуйста, если хочешь. Просто я подумала... - Да нет, я ничего не имею против. Я только хочу знать, почему я стал вдруг твоим постоянным партнером, если женщин у вас и так не хватает? Губы ее задрожали. - Ты... ты хочешь забрать его? - Она прикоснулась к браслету. Слабую, безвольную, он крепко обнял Сосу, уложил на кушетку. Что толку требовать ума от женщины? С жаром она ответила на его поцелуй. - Нет, я не хочу его забрать. Я... да сними же, наконец, этот халат! Она живо сбросила с себя все, но затем, как это принято у женщин, отстранилась, будто передумав. - Сос... - Ну что еще? - Я бесплодна. Он молча заглянул ей в лицо. - У меня было много... браслетов. Мне пришлось провериться у ненормальных. У меня никогда не будет ребенка, Сос. Поэтому я и пошла на Гору... но здесь дети еще нужнее. Так что... - Так что ты набрасываешься на всех мужчин, которых стаскивают сюда с Горы? - Нет, Сос. Раньше меня тоже включали в расписание, но знаешь, когда нет никакой любви и никакой надежды... Некоторые стали жаловаться, что я холодна, я и в самом деле уже ни в чем не видела смысла. Потому Боб перевел меня в приемную команду, где есть возможность общаться с новыми людьми. Понимаешь, когда новичок с Горы попадает на мое дежурство, я чувствую... Нужно все объяснить, показать и пристроить к подходящему делу, - ты уже знаешь. До тебя через мои руки прошло девятнадцать человек - семнадцать мужчин и две женщины. Были старые, злые, сердитые. Ты первый, кто действительно... Ладно, хватит, это уже лишнее! "Конечно, - подумал он, - молодой, сильный, покладистый. Мечта одинокой женщины! А почему бы и нет? Все лучше, чем получать женщин по списку. И потом, приятней быть с человеком, который способен тебя понять". - А если мне захочется иметь настоящую семью, с женой и детьми? - Тогда... заберешь браслет. Она сидела рядом, маленькая, очень женственная, прикрываясь скомканным халатом, словно боялась обнажиться полностью, пока не выяснились их отношения. Он подумал о том, как вообще переживается бездетность, и теперь только начал понимать, какие чувства двигали Солом. - Я пошел на Гору потому, что не смог завоевать женщину, которую люблю. Я знаю, теперь все это в прошлом, но ведь сердцу забыть не прикажешь. Я могу предложить тебе только дружбу. - Я согласна, - прошептала она, роняя халат. Он медленно склонил ее на постель и обнял так бережно, словно она была хрупкой птицей, которой он боялся сломать крылья. Он держал ее в объятиях, думая, что на этом все и кончится. И в мыслях был рядом с Солой. 17 Боб, высокий, напористый мужчина, был признанным лидером подземелья. - Как я понял, ты умеешь читать, - заявил он без предисловий. - Где научился? Сос рассказал о школе. - Жаль... Жаль, что это именно ты. Твои способности могли бы здесь очень пригодиться. Сос молчал. Все это походило на схватку с владельцем неизвестного оружия. В глазах Боба не было той отвратительной хищности, которой поразил его Том, но и его имя звучало странно, и во всем облике сквозила жесткая непреклонность. Многие из "мертвецов" производили подобное впечатление. И здесь нечему было удивляться по собственному опыту он знал, насколько точно характер лидера отражает подчиненная ему группа людей. Сос строил империю Сола в духе дружеского единения, где был и юмор, и воины могли разрядиться в единоборстве за очки, совершенствуя необходимые навыки. А когда суровый Тил занял его место, все скрепила жесткая дисциплина, в лагерях уже не было места для шуток и удальства. Странно, только сейчас он все это осознал! - Для тебя мы приготовили совершенно особое задание, - продолжал Боб. - Единственное в своем роде. Видя, что Сос не торопится вступать в разговор, Боб снизошел до разъяснений. - Ты думаешь, мы ничего не знаем о том, что делается наверху?.. Информация, конечно, из вторых рук - наши системы обозрения не выходят далеко за окрестности Геликона. Но видим мы гораздо дальше, чем вы, дикари. И лучше. Там, наверху, сейчас возникает империя. Мы должны этот процесс остановить. Немедленно. Да, при всей своей дальнозоркости, они так и не разглядели место самого Соса в этом процессе. Теперь стало окончательно ясно, что ему нельзя открывать своего прошлого. Наверняка их огнемет уже дожидался создателя империи, тогда как безвестный, хотя и грамотный дикарь был в безопасности. - Какая еще империя? - Вопрос дикаря мог рассеять самые основательные подозрения. - Ты ничего о ней не слышал? - не без презрения, пусть и неосознанного, бросил Боб. Впрочем, он и не мог допустить, что новичок может знать больше, чем он. - Ей правит некий Сол. За год она разрослась невероятно, есть сообщения даже из Южной Америки. Слишком далеко это зашло. - Из Южной Америки? - Сос читал когда-то о древних континентах Америке, Азии, Африке, но не подозревал, что до сих пор какой-либо из них может существовать. - А ты думал, что в мире одно только подземелье? На каждом из континентов есть хоть один свой Геликон. У нас общая система связи, и время от времени, несмотря на языковой барьер, мы обмениваемся персоналом. Южная Америка превосходит нас в развитии; во время войны она не так сильно пострадала. Один из наших операторов владеет испанским, а у них трое говорят по-английски, так что с языками все в порядке. Расстояние между нами большое, и уж если там завелась империя, то пора что-то предпринимать. - Зачем? - А как ты думаешь, во что превратится мир, если дикари начнут сами себя обеспечивать? Производить для себя пищу, оружие? Они выйдут из-под контроля! - Но почему именно я? - Крепче и сильнее нам еще на попадались. Ты быстрее всех оправился после Горы. Для нас - самая удачная кандидатура. Да, Боб давненько не занимался дипломатией, если вообще был с ней знаком. - Кандидатура для чего? - Вернешься в жизнь и завладеешь империей. Вернуться в жизнь! Вернуться назад!.. - Я вам не подхожу. Я поклялся не брать в руки оружия. Это не вполне соответствовало истине, но если они собирались столкнуть его с Солом, то в этом случае он не врал. Он поклялся не выходить с оружием против Сола, и, как бы ни складывались обстоятельства, не собирался нарушать условий их последней схватки, для него это был вопрос чести. - Ты так серьезно относишься к этим клятвам? - Ухмылка Боба растаяла, когда Сос посмотрел ему в глаза. - Ну хорошо, а если мы научим тебя драться без оружия? - Без оружия - в круге?! - Ну да, голыми руками. Как это умеет делать твоя малышка. И драгоценных клятв своих не нарушишь... Подумай, у тебя будет целая империя! Сос был разъярен и этим тоном, и грубым подкупом. Но возмутиться вслух значило выдать себя. Только выдержка. И терпение. - А если я откажусь? Я пришел на Гору, чтобы умереть. - Я думаю, ты уже понял: здесь не бывает отказов. Если принуждением, болью тебя не взять, то найдутся и другие средства. Но я уверен, мы найдем общий язык. Представь хорошенько... - В жизнь?! - Соса не верила своим ушам. - Но отсюда никто никогда не возвращается. - Я буду первым, хотя там-то меня никто не узнает. - Зачем же ты пошел на Гору, если хочешь вернуться? - Я не хочу вернуться... Я должен. - Но... - от волнения она не находила слов. - Боб угрожал? Он угрожал? Ты не должен был... - У меня не было выбора. Она нахмурилась. - Ты решил умереть, чтобы отомстить ей? Той?.. - Да, может быть. - Значит, ты вернешься и снова будешь с ней! После отсека обозрения ему казалось: здесь видят каждый его шаг и слышат каждое слово. И потому и Сосе он не мог сказать больше того, что знал уже Боб. - Наверху возникает империя. Я должен свергнуть вождя. Но я уйду не раньше, чем через год. Мне нужно время на подготовку. Нужно многому научиться. Боб полагал, власть над империей должна склонить Соса к согласию. И никогда он не узнает истинной причины. Если кто-то и должен бросить вызов Солу, то лучше, если это будет друг... - Можно, я буду носить твой браслет, пока ты здесь? - Носи его всегда, Соса. К тому же - ты будешь моим учителем. - Вот как? - Она горестно покачала головой. - Значит, наша встреча не была случайностью. Боб заранее рассчитал. Он знал уже, как тебя использовать. - Возможно. - Он все подстроил! Гадина! - она заплакала. - Как это больно! Как больно! - Для него это, похоже, обычное дело. Он вычислил самый удобный способ, а мы оказались самыми подходящими инструментами. Прости. - И это ты просишь прощения! - Она улыбнулась, пытаясь успокоиться. - Да, теперь мы, во всяком случае, знаем свое место. Сос даже не мог представить, на какие уловки пришлось пуститься Бобу, чтобы уговорить Сосу раскрыть свои секреты мужчине. Он перенимал удары и захваты, которые она еще девочкой отработала в племени. Их мужчины презирали безоружную технику, но женщин, которых легко взять, презирали еще больше. И матери передавали дочерям секреты борьбы, поднимавшей их достоинство. Она показала, как бить рукой, чтоб деревянные бруски разлетались в щепы; как раскалывать их голой ступней, головой, локтем. Она показала уязвимые точки на теле, один удар - и человек обездвижен, искалечен, убит. Он налетал на нее, словно в ярости, и она снова и снова сбрасывала его на пол одним неуловимым движением. - А теперь попробуй задушить меня! - смеялась она. И потом ему было больно и стыдно, ему, чьи мизинцы были сильней ее рук. Она показала усмиряющие захваты, которые проводила одной рукой, сжимая так болезненно, что он не мог ни вырваться, ни сопротивляться. Она приводила в действие природные инструменты человека, за своей простотой почти им забытые: зубы, ногти, пальцы, лоб и даже голос. Когда он овладел этим, научился избегать и блокировать удары, разбивать и снимать захваты и мгновенно разгадывать обманные ходы, она научила его драться, если выведена из строя рука, нога, обе руки, ноги, глаза. Он преследовал ее с завязанными глазами, стреноженный, утяжеленный грузом, под действием снотворного. Он взбирался по подвесным лестницам в смирительной рубашке; привязав руку к ступне, прорывался сквозь густой частокол штанг. Удары, которые в первый раз сбили его с ног, теперь он переносил с легкостью, почти незаметно смещаясь, чтобы сделать их неощутимыми. А затем он отдался на волю скальпеля и иглы. Под кожу живота и поясницы хирург вживил ему гибкие пластиковые щиты, способные выдержать рубящий удар меча или кинжала. На шею наложил съемный воротник, укрепил металлическими прутьями полые кости рук и ног, пах закрыл металлической сеткой. Переделал и лицо Соса, заменив носовые хрящи более надежным материалом и прошив щеки нейлоновым волокном. Укрепил зубы, надел на них коронки. Спилив вглубь часть лобной кости, заменил ее выпуклой металлической формой. Когда чужеродные предметы прижились и позволили двигаться, в нем нельзя было узнать прежнего Соса. Ходил он тяжело и неуклюже, превозмогая боль уродливого перерождения. Он снова вернулся в комнату со снарядами, более привычными, чем новое тело. Снова взбирался по лестницам, вращался на перекладинах и поднимал тяжести. Гуляя по коридорам, он старался прямо держать внезапно потяжелевшее туловище, постепенно ускоряя шаг, пока не исчезли приступы боли. Подживающие кисти и ступни тренировал, круша деревянные бруски, и нарастил чудовищно прочные мозоли. Когда Соса изо всех сил обрушивалась с шестом на его живот, шею или голову, он стоял, как вкопанный, уже ни на дюйм не сдвигаясь, и только смеялся. Однажды он выхватил шест из ее не привыкших к оружию рук и одним усилием дубиноподобных пальцев скрутил его в спираль. Затем, двумя пальцами сжав обе кисти Сосы, с улыбкой оторвал ее от пола. Соса сложилась вдвое и уперлась пятками в его выступающий подбородок: - Ух ты! Просто скала! Он ухмыльнулся. Без церемоний забросив ее на правое плечо, принялся взбираться по лестнице. Она извернулась и ребром ладони резко ударила его по левой ключице. Но он и глазом не повел. - Ах ты, горилла эдакая! Все точки в каких-то наростах! - Нейлон. - Голос у него был хриплым: воротник, сжимавший горло, не способствовал благозвучию. - А гориллу я в бараний рог сверну. - И все равно ты огромный страшный зверь! - не сдавалась она и, вцепившись зубами в ухо, принялась его жевать. - Страшный, как черт, - согласился он, поворачивая голову. Ей стало больно тянуться, и она разжала зубы. - Ужасный вкус, - она скривилась. - Я люблю тебя. Он снова повернулся, и она осыпала его лицо звонкими поцелуями. - Отнеси меня в нашу комнату, Сос. Ты ведь хочешь меня, правда? Он подчинился. Но все получилось не так хорошо, как им хотелось. - Ты все думаешь о ней, - упрекнула Соса. - Даже когда мы... - Все это прошло, - ответил он, но голосу его не хватало твердости. - Не прошло! Ты до сих пор любишь - и скоро возвращаешься... - Это задание. Ты прекрасно знаешь. - Она - это не задание. Ты уйдешь, и я тебя больше никогда не увижу, а тебе даже трудно сказать, что ты меня любишь. - Я люблю тебя. - Но не так, как ее. - Да она не идет с тобой ни в какое сравнение. Ты искренняя, горячая, а она... Я буду думать только о тебе. А ты носи мой браслет. Ну как тебя еще убедить? Она блаженно улыбнулась и положила голову ему на грудь. - Конечно, Сос. Я просто безмозглая ревнивая дура. Но мне очень тяжело. Как буду жить без тебя - не представляю. - Может, я пошлю тебе замену, - неудачно пошутил он. Она подняла голову и озорно посмотрела ему в глаза. - Давай еще раз, Сос. Дорога каждая минута. - Остынь, женщина! Не такой уж я гигант! - Такой, такой! - засмеялась она. И снова оказалась права. 18 Безымянный и безоружный, он снова ступал по земле. Была весна. Почти два года прошло с того дня, когда, с горечью поражения в душе, он отправился на Гору. Соса больше не было: гора мышц и металла вместо тела, уродливая маска вместо лица, сдавленный хрип вместо голоса. Ледяной взгляд сквозь защитные линзы и волосы, обесцвеченные до смертельной белизны. Соса больше не было, но оставались потаенные воспоминания. Они неудержимо рвались наружу. Безымянный подошел к знакомым местам. Лишившись имени, он не утратил чувств. Он шагал, глядя по сторонам, и ему казалось, что все осталось прежним, и даже маленькая птичка сидит на его плече. Как хотелось бы ему забыть, что он вернулся не человеком, а разрушительным механизмом! Снова бродить по лесам и ночевать в уюте стоянок, как четыре года назад. Четыре года, длиною в жизнь и смерть! Он остановился у круга, того самого, в котором Сол-Меченосец сразился с Солом-Всех-Орудий за имя, оружие, и как потом оказалось, за женщину. Не будь той схватки - насколько иным был бы сейчас этот мир! Он вошел в здание стоянки, мимоходом отметив, какие вещи в ней из подземелья и какие от ненормальных. До чего изменился ход его мыслей! Раньше его никогда не интересовало, откуда что берется; он, как и другие дикари, принимал все как должное. Наивность, граничащая с безрассудством. Он забрался в буфет и, вытащив половину запасов, принялся неторопливо с ними расправляться. Чтобы поддерживать свою гигантскую массу, приходилось поглощать горы еды, и без всякого удовольствия. Чувством вкуса тоже пришлось пожертвовать ради обладания нечеловеческой силой. Хотел бы он знать, удавалось ли древним хирургам совершать свои чудеса, не затрагивая органы чувств? Или вместо воинов у них были машины? Вечером его одиночество нарушила молоденькая и довольно привлекательная девушка, но, взглянув на запястье и не обнаружив браслета, она не стала его беспокоить. Стоянки всегда были превосходным местом для охоты за браслетами. Интересно, знают ли ненормальные о таком особом использовании их услуг? Он улегся на кушетку. Девушка, проявив должное почтение, заняла соседнюю, хотя прекрасно могла бы уединиться где-нибудь за колонной. Долго лежали молча, когда же до нее дошло, что он один, она начала вертеться и вздыхать. Ему приходилось читать, что в древности женщины остерегались мужчин и редко отваживались спать в присутствии незнакомцев. Хотя с трудом верилось, что в более развитой цивилизации бытовали столь дикие нравы. Немыслимо, чтобы мужчина вдруг посягнул на то, что ему не давалось по доброй воле, или чтобы женщина ни с того ни с сего, по чистому капризу, стала обходить мужчин стороной. Правда, Соса рассказывала о своем племени, где к женщинам относились совсем иначе, - выходит, не все зло исчезло в пламени Взрыва. Девушка, наконец, решилась на первый шаг. - Простите, конечно, но где ваша женщина? Он думал о Сосе, озорной малышке Сосе, с виду такой слабенькой для настоящего тяжелого браслета, но такой неожиданно сильной телом и душой. Он тосковал по ней. - В стране мертвых. - Простите, - она, конечно, истолковала его ответ по-своему. На это он и рассчитывал. Если мужчина любил свою жену, он хоронил ее вместе с браслетом и не заводил другого, пока не истекал срок траура. Девушка села в постели, прижав руки к груди в жесте сочувствия: - Мне не нужно было спрашивать. - Это мне нужно было объясниться сразу, - великодушно возвратил он извинения, подумав, каким уродом должен казаться он этой девчушке. - Если вы все же... - Без обид. - Тон его не допускал возражений. - Ладно, - она натянула на голову одеяло. Сможет ли эта простая, милая, безыскусная девушка, делившая с ним кров, но не постель, - сможет ли она когда-нибудь вызвать такой накал страсти и отчаянья, который довелось пережить ему? Протянет ли ей завтра свой браслет какой-нибудь большой и глупый воин, для того чтобы через год, потеряв ее, пойти на Гору? А почему бы и нет? Такой во все времена была несокрушимая сила любви. "Но запомни навек поцелуи над Долиною Красной реки..." И любой человек, мужчина ли, женщина ли, хранил в душе своей способность отдаваться ей без остатка. Ради этого чуда и стоило жить. Утром она приготовила завтрак - еще одна любезность с ее стороны, говорившая о хорошем воспитании. И когда он выходил из душа, она поспешила отвести взгляд. Затем они без лишних слов простились и разошлись. А ведь кто знает, встреться она года четыре назад... Путь, который когда-то прошли двое мужчин и женщина, занял у него всего одну неделю. На всех стоянках он держался особняком, и его не беспокоили. Немного удивило отсутствие перемен в людях, но это и радовало - теперь, когда он мог сравнить их простые нравы с опытом жестокости и коварства. Но перемены все же были. Исчезла граница. Вероятно ненормальные, приняв во внимание его рассказ мистеру Джоунсу, пришли сюда со своими щелкунчиками (сделанными, вспомнил он, в электронных цехах подземелья) и заново проверили зону. То и дело попадались следы и тропы животных. Вероятно, исчезли и мотыльки с землеройками. Или ужились с новым окружением? И - вот чудо! - старый лагерь, к которому он так часто возвращался в мыслях, сохранился и жил! В его боевых кругах все так же упражнялись воины, и даже большая палатка осталась на прежнем месте у реки. Защитный ров, напротив, был наполовину засыпан, его края округлились и заросли травой. Значит, землеройки здесь больше не появлялись. Им пришлось уступить место более сильному - человеку. А почему, собственно, он так удивился, увидев здесь людей? Ведь знал он: так и будет. Четыре года назад для этого он сюда и пришел. Это место - колыбель империи. Он подошел к лагерю и его окликнули. - Стой! Из какого ты племени? - гаркнул приземистый шестовик, разглядывая его необычный наряд и пытаясь определить оружие. - Я сам по себе. Проведи меня к вашему командиру. - Как тебя зовут? - У меня нет имени. Проведи меня к командиру! Шестовик нахмурился. - Я вижу, тебя стоит поучить хорошим манерам, приятель. Сос молча протянул правую руку, схватил шест и начал поднимать. - Эй, что ты!.. - Воин не мог его пересилить и не хотел отпускать своего оружия. Сцена была уморительна: один едва касался носками земли, вцепившись в шест, а другой тянул орудие к небесам одной лишь рукою. Презрительно улыбаясь, Сос раскачал шест. Воин болтался, как маятник. - Если ты не проведешь меня к вождю, я сам тебя к нему отнесу. - Он резко опустил орудие, шестовик грохнулся оземь, так и не расцепив пальцев. У круга уже собрались зрители, представление следовало завершить. Обеими руками он взялся за конец шеста, - воин дурацки завис в воздухе, - раскрутил его, словно метательный снаряд, и запустил подальше. После этого он скоро предстал перед командиром, едва заметно усмехнувшись, когда увидел знакомое лицо. - Что привело тебя к нам, силач? - спросил Сэв, не узнавая изуродованного лица Соса. - Мы заняты очень важными делами, но если ты хочешь присоединиться... - Нет. - Впервые он порадовался тому, как бесцветно и хрипло звучит его голос. - Все, что от вас и лично от тебя требуется, это перейти ко мне, под мое начало. Сэв от души рассмеялся. - Я Сэв-Шестовик, занимаюсь тренировкой новобранцев вождя империи. И, разумеется, я никуда не перейду, если это не приказ самого Сола. - Сол ничего не приказывал. Я пришел свергнуть его и стать вождем. - Вот даже как! Что ж, господин Безымянный, можешь начать прямо здесь. Я выставлю против тебя своего человека, и ты либо возьмешь его, либо вступишь в наше племя. Какое у тебя оружие? - Никакого, кроме собственных рук. Сэв с интересом изучал его. - Постой, дай сообразить. У тебя нет ни имени, ни племени, ни оружия - и ты собираешься захватить этот лагерь? - Да. - Хм. Видать, плохо я сегодня соображаю, но никак не пойму, каким образом ты думаешь это сделать. - Я побью тебя в круге. Сэв расхохотался: - Без оружия? - Ты боишься драться со мной? - Уважаемый, я не стал бы драться с тобой, даже будь у тебя оружие. Вот если б у тебя было племя величиной с наше... Ты что, не знаешь правил? - Я просто не хочу попусту тратить время. Сэв присмотрелся внимательней. - Кого-то мне ты напоминаешь? Не то, чтобы лицо. Или голос. Но такой же... - Назначь человека для схватки, я побью его и всех остальных по очереди, пока племя не станет моим. Сэв смотрел на него с сожалением. - И ты хочешь драться с мастером-шестовиком? Голыми руками?.. Не слишком мне это нравится, ну да ладно. - Он подозвал одного из воинов и взглядом указал на главный круг. Шестовик недоуменно уставился на Соса. - Но у него же нет оружия! - Да ты только стукни его пару раз, - посоветовал Сэв. - Ему очень этого хочется. Стали собираться зрители. По лагерю уже пронесся слух о диковинном происшествии с дозорным. Сос снял тунику и остался в коротких штанах и босой. Зрители оцепенели. Туника закрывала его от подбородка до колен, а руки - до локтей, пряча почти все его тело. И воины, обманутые белизной волос и глубокими морщинами, поначалу приняли его за довольно пожилого, одряхлевшего человека. Похвальба его показалась скорей чудачеством, чем реальной угрозой. - Вот это бицепсы! - раздался возглас. - Как две булавы! - А посмотри на шею! Сос больше не носил стальной воротник. Его шея превратилась в одну огромную, покрытую шрамами, ороговевшую мозоль. Шестовик, выставленный для схватки, глазел на него с отвисшей челюстью. Сэв отозвал его. - Гом, иди ты, - приказал он, отрывисто выкрикивая слова. Вперед выступил воин, более внушительный, покрытый следами бесчисленных сражений. Он держал свое оружие наготове и без колебаний вступил в круг. Сос тоже переступил черту и встал, уперев руки в бедра. Гом не долго церемонился. Сделав несколько пробных выпадов, проверив реакцию безымянного, сильнейшим ударом он поразил его в шею. Сос не шелохнулся. Шестовик оглядел озабоченно свое оружие, ударил снова. Простояв минуту, Сос, наконец сдвинулся. Он подошел к сопернику и, небрежно взявшись за шест, вывернул его одним резким движением кисти. Сос и пальцем не тронул самого воина, но тот, пятясь удержать оружие, переломал пальцы. Оружие оказалось далеко за кругом. - Есть первый воин! - объявил Сос. - Но сейчас он не в состоянии драться снова, поэтому со следующим я буду сражаться за двоих. Потрясенный, Сэв выставил второго воина, назначив третьего запасным. Не долго думая, Сос поймал его шест за оба конца и держал, пока воин тщетно пытался вырвать его обратно. Затем он проделал свой излюбленный прием и невозмутимо отошел в сторону. Шестовик ошалело уставился на свой инструмент, скрученный в бараний рог. Сосу оставалось только ткнуть его пальцем, чтобы тот, спотыкаясь, попятился из круга. - Итак, четыре воина вместе со мной. Теперь я буду драться за четверых. У круга уже столпился весь лагерь. - Ты добился своего, - сказал Сэв. - Я сам буду с тобой драться. - Ты и все твое племя против моей жалкой кучки? - издевательски ухмыльнулся Сос. - Моя сила против твоей силы, - ответил Сэв, словно не заметив насмешки. - Моя команда - против твоей службы и полных сведений о себе. Кто ты такой, откуда пришел, где научился таким приемам и кто тебя послал. - Мою службу ты получишь, если выиграешь. Об остальном я поклялся молчать до конца жизни. Назови другие условия. Сэв взялся за шест: - Боишься драться со мной? В толпе послышались смешки. Сэв ловко повернул против Соса его же собственные слова. Кто кого высмеивал? - Я не могу делать ставкой сведения о себе. Не имею права. - Ты уже показал нам свою силу. А мы любопытны. Требуешь от меня сдать целый лагерь, а сам даже не желаешь рассказать о себе. Что-то мне не верится, что ты действительно хочешь драться, чужак. Толпа, живо следившая за словесным поединком, дружно поддержала его. Сос отдал должное качествам лидера, которых раньше в Сэве не замечал. Сэв понимал, что эта схватка не принесет ему победы, но, боясь позора, не мог на ней не настаивать. Поэтому он вынуждал отступать Соса. В самом деле: не повредив своей репутации, Сэв просто откажется драться, пока не будут приняты его условия, и слух об этом быстро разнесется по всем остальным племенам Сола. Это был очень ловкий тактический ход. Сосу пришлось уступить. - Хорошо. Но я расскажу только тебе. Больше никому. - А я расскажу, кому захочу! - нашелся Сэв. Дальше упираться было бессмысленно. Если по несчастной случайности он проиграет, то, побеседовав с Сэвом с глазу на глаз, можно было надеяться убедить его сохранять тайну. Сэв всегда был парнем отзывчивым и благоразумным, и можно было не сомневаться, что прежде чем действовать, он все внимательно выслушает. Скверно только, что этот улыбчивый шестовик должен пострадать от руки своего друга. Сэв вступил в круг. Он превратился в настоящего мастера: его ослепительно сверкавший шест не знал ни устали, ни промаха. Наблюдая за двумя предыдущими схватками, он кое-что для себя отметил; его оружие не медлило ни секунды, чтобы не угодить в огромные лапы захватчика. Не стал он тратиться и на бесполезные удары по роговой броне. Вместо этого он старался попасть в лицо, чтобы ослепить врага, и осыпал ударами его локти, кисти и ступни. И все время бегал, заставляя двигаться и Соса, - это, по его расчетам, должно было быстро утомить великана. Но все его попытки ни к чему не привели. Чтобы не слишком позорить командира перед людьми, пару минут Сос делал вид, что отбивается, а затем вырвал летящий шест и схватил Сэва за кисть. Дернув его на себя, второй рукой он ухватился за локоть. Раздался треск. Он разжал пальцы и вытолкнул Сэва из круга. Два острых обломка кости торчали из отверстой дыры. Воины подхватили падающего командира и сделали все, что было в их силах: соединили обломки и плотно обвязали ужаснув рану. Сос наблюдал за ними из круга немигающим взглядом. Особой необходимости в этом не было. Победить он вполне мог бы и бескровно. Но победа ему требовалась убедительная, не оставляющая никаких сомнений. Если б он просто вышиб Сэва из круга одним внезапным ударом, не причинив вреда, воины сразу усомнились бы в его решимости и желании драться, настояв на продолжении поединков. Теперь же новых доказательств не требовалось. Воины поняли: не стоит связываться с тем, кто смог искалечить их командира. И это не было ни предательством, ни трусостью. Зная выносливость бывшего друга, Сос причинил ему жуткую боль, но помог сохранить нечто более важное: достоинство побежденного. - Назначь своего заместителя командовать лагерем, - жестко бросил он Сэву. - Завтра утром пойдешь со мной. 19 На рассвете они вышли. Потеря крови и боль в сломанной руке Сэва мешали им идти быстро и без передышек, и ночь было решено провести на стоянке, благо, никем не занятой. - Почему? - вдруг спросил Сэв за ужином. - Ты насчет руки? - Нет. Это я понимаю. Почему ты? - Захватить империю Сола - задание, которое я получил. Пока я не свергну всех его командиров, вряд ли он лично станет со мной драться. Придерживая руку, Сэв отклонился на спинку стула. - Я не об этом. Почему - ты, Сос? Он был ошеломлен вопросом. Второй только день - и вот, пожалуйста... Чем он себя выдал? - Ты можешь довериться мне, - продолжал Сэв. - Я никому не говорил о том, что у тебя было с Солой, хотя ничем не был связан и ничего тебе не обещал. И сейчас я никому не скажу. Я имел бы на это право, если бы выиграл... - Как ты догадался? - Но мы ведь с тобой порядком пожили вместе, помнишь? Я успел изучить тебя, и не только внешне. Я помню твой характер и даже запах. А прошлой ночью я долго не спал, рука болела, - и бродил вокруг твоей палатки. - Ну и что? - Я узнал твой храп. - Храп?.. - Сос даже не подозревал, что храпит. - Да, к тому же я заметил еще кое-что. Например, как ты смотрел на то место, где стояла наша маленькая палатка. И я прекрасно понял, что думал ты совсем не обо мне! И сегодня, когда мы шли, ты всю дорогу хрипел себе под нос "Долину", точно так же, как Сола вечно напевала "Рукава". Представь себе, я узнал мелодию, хотя и раньше ты ее перевирал. И кто бы еще позаботился о том, чтобы я проиграл, как мужчина? Разве это входит в твое задание? Хотя на самом деле ты просто отплатил услугой за услугу. - За какую услугу? - А кто всю зиму отваживал девочек от твоей палатки? Потом мне самому приходилось их ублажать. Кто послал за Солом, когда пришла пора? Да и все такое. Значит, Сол не возвращался, пока Сола не понесла от него! - Про Сола ты все знал? - Я, наверное, от природы догадлив. Но умею держать язык за зубами. - Это я уже понял. - Сос помолчал, приспосабливаясь к новому повороту событий. Парень оказался намного умней и скрытней, чем он предполагал. - Ну хорошо, Сэв. Я расскажу тебе все. А ты посоветуешь, как лучше держаться, чтобы больше меня не раскусили. - Идет! Кроме... - Никаких кроме. Больше обо мне никто не должен знать. - Кроме двоих, которые все поймут, хочешь ты этого или нет. Ты будешь в ста шагах от Сола - и он тебя узнает. Его не проведешь. И Солу ты не сможешь обмануть. С другими, конечно, все просто. Тор, например, проглотит любую байку. Наверное, Сэв прав. Но это Соса почему-то не слишком беспокоило. Он честно старался выдать себя за другого, и если был узнан ближайшим другом, то вряд ли мог винить себя. Все равно слухов не будет. - Ты спросил, почему я? Конечно, они меня заставили, но ничего бы у них не вышло, не будь у меня собственных сомнений. Почему я? Да потому что я создал эту империю, хотя они этого не знали. Я все продумал и устроил, я обучал людей и оставил после себя тех, кто мог продолжить мое дело. Если все это было ошибкой, то я просто обязан исправить ее сам, и только я могу сделать это без суматохи и кровопролития. Я единственный, кто знает природу империи и тех людей, которые в ней правят. И единственный, кто может победить Сола. - Может, ты лучше начнешь с самого начала? Ты ушел, потом, я слышал, вернулся с веревкой, дрался с Солом, проиграл и пошел на Гору... Начал брезжить рассвет, когда история подошла к концу. Племя Тила оказалось намного больше того, которым еще день назад командовал Сэв. В отличие от лагеря новобранцев, это было одно из основных племен и насчитывало около пятисот воинов. На этот раз со входом не было никаких проволочек: будучи приближенным самого вождя, Сэв говорил тоном, в котором при общей мягкости явственно слышались металлические нотки приказа. Они вошли в лагерь и через десять минут были приняты самим Тилом. - Что за дело привело тебя, соратник, - осторожно начал Тил, обойдя молчаньем забинтованную и подвязанную руку. Он выглядел постаревшим, но все таким же уверенным в себе. Все время рассказа Сэва Тил разглядывал тунику безымянного, пытаясь определить, что под ней скрывается. - Ну что ж, бывший соратник, вызов принят. Но мое племя намного сильней твоего. Так что сначала ему придется показать себя с кем-нибудь ниже рангом. - Конечно. Выставь своего третьего - это будет соответствовать моему первому. Если он побьет, дело будет за тобой. Сегодня посмотришь его в поединке, завтра - сразишься сам. - Я гляжу, ты в нем уверен больше, чем в себе... Сэв обернулся к Сосу. - Вождь, не могли бы вы снять свою одежду... Сос кивнул. Парень был прирожденным советником и дипломатом. Тилу оказалось достаточно одного взгляда. От потрясения он даже привстал. - Ясно. А какое у тебя оружие? - Я иду в круг с пустыми руками. - Ясно, - повторил Тил и задумался. В тот же день одним пудовым ударом кулака Сос повалил на землю третьего меченосца. Бил правой, а левой - чтобы не мешал меч - схватил его прямо за лезвие. На роговом панцире ладони, под которым пружинилась проволочная подкладка, появился небольшой порез. К лезвию он подбирался осмотрительно, но зрители остались в полной уверенности, что он остановил его голой рукой на самом полном ходу. Тил умел учиться, он держался на расстоянии и орудовал мечом так, словно пальцы Безымянного были лезвиями кинжалов, а голова - тяжелым шаром булавы. Мелькающий клинок обеспечил хорошую защиту, Тил долго не сдавал позиций. Но он не учел одного: и ноги Безымянного были опасны, - не только руки и голова. Один резкий удар в колено - и на мгновение Тил утратил способность двигаться, пронзенный нестерпимой болью. Он был уверен, что это конец, но, презирая опасность, продолжал драться: любая задержка была гибельна. Подкошенный вторым ударом в колено, Тил предпринял отчаянную атаку. Клинок вонзился в плечо. Сос взметнул руку и свалил Тила, ударив сжатыми пальцами у основания шеи. Он вырвал из плеча меч и сам перевязал рану. Металлическое укрепление внутри кости остановило острие. Когда Тил снова обрел способность двигаться, они направились к следующему племени, все ближе подбираясь к лагерю самого Сола. Тил взял и семью, Безымянный не обещал быстрого возвращения. Дети во все глаза смотрели на чудовище, победившее их отца. В откровенные беседы не пускались. Тил не узнал Соса, а случайные и опасные реплики Сэв ловко отводил. Через три недели они добрались до лагеря Тора. Чтобы заставить Сола войти в круг, нужно было укрепить свою свиту еще одним командиром. Он властвовал уже над шестью сотнями воинов, но оставалось еще восемь племен, и некоторые - довольно большие. Сол мог удержать империю, отказавшись от личного поединка и дав приказ другим не принимать вызов. Захват третьего племени сделал бы отвалившийся кусок слишком большим, чтоб так просто им можно было поступиться. Племя Тора было меньшим, чем у Тила, но все же достаточно грозным формированием. В нескольких кругах упражнялись парные команды: похоже, сражение с Питом прошло успешно. Конечно, его уже ждали. Тор встретил его и немедленно увел к себе для личных переговоров. Сэв и Тил остались у входа. - Я вижу, у тебя семья... - начал Тор. Сос пошевелил обнаженным запястьем. - У меня когда-то была семья. - Ясно... - Тор не ожидал такого промаха и никак теперь не мог найти у противника слабое место. - Ты, говорят, пришел неизвестно откуда, входишь в круг безоружным, победил Сэва и Тила и собираешься отвоевать у Сола всю империю... - Да. - Было бы глупо мне драться, я слабее Тила... Сос молчал. - Но не в моих привычках уклоняться от вызова. Сделаем так: я ставлю свое племя против твоих, если ты сразишься с моим представителем. - С одним из твоих воинов? Неужели ты думаешь, я выставлю шестьсот человек против одного твоего племени? - Сос изобразил возмущение, в тайне беспокоясь лишь об одном: узнал его Тор или нет? - Я сказал - с моим представителем. Он не принадлежит моему племени. Если он победит - ты освободишь всех людей и пойдешь своей дорогой, Сол со временем вернет их себе. Если победишь - я сдам свое племя, но сам останусь на службе Сола. Не хотелось бы служить другому вождю, по крайней мере, сейчас... - Хм, интересный случай. - Сос чуял подвох, Тор всегда отличался хитростью. - Дружище, - возразил Тор, - это ты - интересный случай! Сос размышлял. Нет, вроде ничего подозрительного. Условия нахальные, но какая ему разница, с кем драться сейчас. Главная цель - добраться до вождя империи. И Тор, похоже, не узнал его. Он, наверное, даже слишком переживал по этому поводу. - Хорошо. Давай своего представителя. - Он будет через пару дней, я уже послал гонца. А пока - наш приз. Сос поднялся и направился к выходу. - Да, кстати... Кто этот воин? - Его зовут Рок. Рок-Булава. Угораздило же поверить этой хитрой лисе! Рок! Рок, которого не смог одолеть даже Сол! И как ловко придумано! Рок всегда был безразличен к власти, дрался из чистой радости действия. Гонцу стоит только шепнуть: "Отличная драка!" - и тот как ребенок, готов следовать куда угодно. Выбор был безупречен и в другом смысле: Сос не знал более выносливого и по-настоящему неуязвимого человека. Другие пытались одолеть его мастерством - и ничего не добились. У Рока мастерства не было и в помине, зато была неистощимая сила. Рок объявился через три дня, все такой же огромный и сияющий. За два года он ни капельки не изменился. Хотелось броситься к нему, пожать гигантскую ладонь, снова услышать радостное "О'кей!" - но... Он должен был остаться безымянным. Начало смеркаться, и Тор уговорил Рока отложить поединок на утро. - Сильный воин, большая драка, - объяснил он. - Нужен целый день. Рок расплылся в улыбке: - О'кей! Сос наблюдал, как великан, навернув за троих, с наслаждением облизывал жирные губы, как подлетела стайка хорошеньких девушек, облепила его и принялась разглядывать и щупать браслет. Сос затосковал по прошлому. Вот человек, владевший формулой вечного счастья: невероятная сила, фантастический аппетит и никаких забот о будущем. Как здорово было бы странствовать с ним, купаясь в отраженных лучах его счастья! Действительность могла волновать кого угодно, но не Рока. Утром, как только рассеялась мгла, они направились к кругу. Воины столпились на подступах такими плотными рядами, что Тору пришлось расчищать дорогу. Об условиях знали все, кроме, пожалуй, Рока, которому было все равно. Однако самой интересной оставалась, конечно, сама схватка. Только дважды, как гласили предания, Рок был остановлен: один раз наступлением ночи, другой - стремлением его булавы полетать. Но по-настоящему его не побеждал никто. Но говорили также, что он никогда не связывался с неизвестным оружием, например, сетью... Рок вскочил в круг, залихватски вертя своей булавой, пока соперник раздевался. Аккуратно сложив свою тунику, Сос остался в одних штанах и, расправив плечи, поигрывал мускулами. Зрители смотрели на них, затаив дыхание. - Да они же совершенно равны! - потрясенно выкрикнул кто-то. Сос невольно оглянулся. Неужели он не уступает этому гиганту? Не может быть! Однако, в самом деле. Рок был выше и шире в плечах, но Сос превосходил его в мощи сложения. Инъекции в операционной подземелья, ускорявшие рост мышц, и защитные материалы, вживленные в тело, намного увеличили его вес, хотя при всей его массе в Сосе не было ни грамма лишнего жира. Весил он, вероятно, вдвое больше, чем в тот день, когда впервые вышел на поиски приключений. Плечи и руки обоих покрывали шары немыслимой величины, а шею загрубелая кожа, испещренная шрамами. Но если фигура Рока сужалась книзу, переходя в небольшие бедра и относительно стройные ноги, то по всему телу Соса, делая его похожим на столб, выпирали защитные мускулы. Теперь он не нуждался в оружии: он сам был оружием. Сос вступил в круг. Рок начал как обычно, атакуя без приглядки и расчета. Сос нырял и делал все, чтобы не попасть под его булаву. Для пущего эффекта он мог спокойно выстоять против любого удара шестом, но с булавой шутки плохи: удар по голове, от души влепленный Роком, мог запросто лишить его чувств. Сам металлический череп, возможно, и не пострадал бы, но его содержимое превратилось бы в бесформенное желе. Возможно, не пострадают при ударе укрепленные кости рук и ног, но его великолепные мускулы превратятся в кровавую кашу. Рок был в состоянии отдубасить его по первому разряду. Увильнув от набиравшей обороты булавы, Сос выбросил руку, поймал идущую на подъем рукоять и всадил в живот Року свой поистине железный кулак. Тот покачнулся, но выстоял. Рывком освободив оружие, он обрушил его на бедро Соса, восстановил нарушенное равновесие и снова перешел в атаку. Удара он не ощутил. Сос закружил у самого края, расхаживая ушибленное бедро и начиная лихорадочно соображать. В живот Рока не взять: он выдержал такой удар, от которого у другого все кишки вылезли бы наружу. В том, как он перехватывал булаву, занося ее слева, была своя легкость и даже изящество - качества, которых никто за ним почему-то не замечал. И потом, движения Рока были вовсе не такими уж неосмысленными. Он постоянно менял углы поворота, вкладывая в каждую дугу точную порцию силы. Ни меч, ни шест, не говоря уже о более легком оружии, не могли прорваться сквозь непрестанное мелькание его булавы. Теперь стало ясно, что манера его нападения была и таким же превосходным способом защиты. Странно, что он не замечал этого раньше. Да и был ли Рок на самом деле таким воплощением тупой силы, каким его привыкли считать? Может быть, все заблуждались, думая, что при своей огромности и мощи он непременно должен быть идиотом? А может быть, подобно Солу, Рок был прирожденным воином, которого вело к победе безошибочное, звериное чутье? И все же у него должны быть слабые места. Не успев до конца рассчитать движение, Сос рванулся и нанес удар в колено, получив ответ по ноге, будто случайный, но весьма ощутимый. Он снова отразил булаву рукой, сбив ее с пути, и в прыжке по-медвежьи навалился на Рока, сцепив руки за его спиной. Рок шумно выдохнул, высоко занес булаву - и не успей Сос отскочить, поединок бы закончился. Да, Рок умел защищаться. Предприняв очередной бросок, Сос поймал его руку и, схватив с двух сторон, попытался сломать, - Рок напряг мускулы и снова оказался неуязвим. Он перекинул булаву в левую ладонь, нацелив смертельную дугу на спину Соса, и тому опять пришлось отступить. Еще один удар пониже локтя Сос провел костяшками сжатых пальцев, стараясь попасть в нервный узел, но, не успев достигнуть цели, был вынужден ретироваться, боясь угодить под булаву. Этим ударом он мог бы сильно ослабить Рока, приблизив свою победу, но в то же время сам оказывался опасно открыт, и один полновесный подзатыльник сделал бы эту победу весьма сомнительной. Простыми средствами здесь ничего не добьешься. Оставаясь в сознании, Рок будет драться до конца, а свалить его с ног было не так-то просто. Прямой удар в основание черепа? Но от черепа Рока пострадают, скорей, собственные пальцы. Однако, оставались самые коварные приемы: удары в пах, в глаза, в ухо были способны лишить великана чувств. Сос продолжал нырять и парировать, рукой отбивая руку. Он сомневался. Всякая ли необходимость стоила того, чтобы навсегда превратить друга в калеку? Времени на размышления не было, и он решил драться, как делал всегда: честно. Тем более, что в подобной тактике не было большого смысла. Рока, не знавшего поражений, вряд ли смогла бы остановить обыкновенная боль. Схватку надо закончить быстро и решительно - и значит, нужно подставиться хоть под один прямой, полный удар. Не рисковать уже невозможно. Сос подошел вплотную и, нырнув, нацелился головой на подбородок Рока. Булава опустилась на его бедро, сильно задев мышцы, пихнув в сторону; но его удар пришелся на лоб Рока, отбросив голову великана назад с силой, удвоенной сокрушительным падением его собственной булавы. Сос даже не рассчитывал, что прием окажется таким опасным. Он опустился на корточки и, переместившись, чтобы опереться на здоровую ногу, прыгнул, ребром ладони поразив шею Рока. Непобедимый Рок покачнулся - и рухнул на землю. Сос замер, не сразу сообразив, что произошло. И поняв - похолодел. Смещение удара, сделавшее его сильней; инерция, с которой тело Рока следовало за булавой; эффект отдачи от удара по ноге; сама мускулатура, делавшая неподвижной его шею, - все вместе, соединившись, привело к страшному итогу, которого он так хотел избежать! Шея Рока была сломана. Он не был мертв. Но даже если он выживет, он уже не сможет двигаться. Никогда больше Рок не войдет в круг. Сос поднял голову, только сейчас ощутив присутствие людей, о которых совершенно забыл, и его взгляд встретился с глазами Тора. Тот мрачно кивнул. Подняв с земли осиротевшую булаву, Сос замахнулся ею и изо всей силы обрушил на голову Рока. 20 - Пойдем со мной, - сказал Сэв. Сос поплелся за ним к лесу, ничего вокруг не замечая. Он был подавлен и растерян, как тогда, на Горе, после смерти Глупыша. И вот огромный, слегка глуповатый, но славный, веселый малый - убит. Кто бы мог подумать, что неуязвимого великана постигнет столь страшный конец? Он любил Рока, вечно счастливого человека, с которым когда-то бок о бок сражался в круге. По всем воинским понятиям Рок был его другом. Будь на то его воля, он мог бы прикончить булавщика множеством способов. Он не хотел - и все его старания не причинить Року серьезного вреда лишь затянули схватку. Хотя, наверное, другого выхода просто не было: победить Рока можно было только убив его. Рано или поздно груз этой вины должен был лечь на его плечи. Впрочем, он мог утешиться, Рок принял от его руки смерть, какую, возможно, сам для себя желал: один быстрый, беспощадный удар булавой. Слабое утешение... Сэв жестом приказал остановиться. Перед ними открылась лесная поляна, в центре которой возвышался небольшой круглый холм из неотесанных глыб, - место погребения и молитвы для тех воинов, кого друзья не желали отдавать ненормальным для кремации. - А там, в этом подземелье, его могли бы спасти? - Да, пожалуй... Но только они сожгли бы нас огнеметами раньше, чем мы смогли бы добраться до входа. Честно говоря, я боюсь туда возвращаться. - Ладно. Что теперь говорить... Они стояли, глядя на холм, под которым скоро должен был успокоиться Рок. - Сол время от времени приходит к этому кургану... один... - отрывисто произнес Сэв. - Я думаю, тебе нужно это знать. Незаметно пролетел месяц, пока Сос, продолжая странствовать, залечивал свои раны. Он вернулся на печальную поляну - и увидел Сола, который на коленях стоял перед холмом, обратив неподвижный взгляд к его вершине. Сос подошел у нему и тоже опустился на колени. Так, в полном молчании, они стояли рядом. - У меня был друг, - наконец сказал Сос. - Однажды мне пришлось сразиться с ним, хотя я этого не хотел. Теперь он похоронен здесь. - И у меня был друг, - отозвался Сол. - Он пошел на Гору. - А теперь я должен завладеть империей, которая мне не нужна, и ради этого, возможно, снова убить. Хотя все, чего я хочу, - это только дружба. - Сегодня я целый день молился о дружбе. - Сол сказал так, словно перед ним высились все курганы мира и все времена сошлись в одно. - Когда он снова вернулся в мой лагерь, я подумал, что мои молитвы услышаны, но он потребовал от меня то, что я не мог ему отдать... - он помолчал. - А сейчас бы я мог отказаться от своей империи, если бы это вернуло моего друга. - Послушай, может, нам с тобой уйти отсюда, куда глаза глядят, и больше никогда и на за что не вступать в круг? - Я возьму с собой только дочь, - Сол повернулся к нему. Увидел ли он под личиной безымянного захватчика кого-то другого, удивился ли словам, столь странным в устах врага? - А ее мать я оставлю тебе, если ты свободен. - Я приму ее. Во имя дружбы. - Во имя дружбы. Они поднялись и крепко пожали друг другу руки. Большей откровенности они себе не позволили. Лагерь поражал своими размерами. Пять оставшихся племен, готовясь встретить захватчика, пришли сюда, чтобы объединиться вокруг вождя. В ожидании этой встречи две тысячи воинов со своими семьями расположились в лесу и на равнине, проводя ночи в общих палатках и питаясь из общих котлов. Грамотные воины следили за распределением продовольствия, каждый день давая новичкам уроки счета и письма. Руководствуясь сведениями из книг, спецбригады отправлялись в горы, добывали руду. Другие - обрабатывали землю, чтобы вырастить овощи и пшеницу. Женщины, собираясь в группы, учились прясть, вязать, работать на самодельном ткацком станке, пока единственном на весь лагерь. Империя была уже слишком большой, чтобы кормить себя запасами окрестных стоянок, и слишком самостоятельной, чтобы зависеть от внешних источников оружия и одежды. - Это Сола, - вождь представил ему высокую цветущую женщину и обратился к ней. - Я отдаю тебя этому безымянному. Он могучий воин, хотя и не носит оружия. - Как хочешь, - она пожала плечами и окинула Соса равнодушным взглядом. - А где его браслет? Как меня будут звать? - Можешь носить мой браслет. Я возьму себе новый. - Можешь носить свое имя. Я не могу предложить тебе другого. - Ненормальные, - ответила она сразу обоим. В шатер вбежала маленькая девочка. - А вот и Соли, - вождь подхватил ее и высоко поднял над головой. Она сжимала в руках игрушечный шест и размахивала им, как настоящим. - Я амазонка! - она ткнула палкой Соса. - Я буду драться с тобой в круге! Они вышли из шатра и направились к месту, где собрались военачальники: Сэв, Тил, Тор, Так, Нек и еще трое, незнакомых Сосу. Увидев вождей, они поднялись с земли и выстроились полукругом. - Мы достигли предварительного соглашения об условиях, - доложил Сэв. - Разумеется, последнее слово за вами. - А условия такие, - оборвал Сол. - Империя распускается. Каждый из вас будет владеть племенем, которым управляет от моего имени под началом нового вождя. Но вы дадите клятву никогда не вступать в круг друг против друга. Они уставились на него, силясь понять, что произошло. - Вы уже сразились? - спросил Тан. - Я навсегда покончил с кругом. - Тогда мы должны служить безымянному. - Я тоже покончил с кругом, - заявил Сос. - Но империя развалится на части, если ни один из вас не будет вождем. Сол повернулся к ним спиной. - Я все сказал. Так что разбираем вещи и расходимся. - Минуточку! - воскликнул Тил. - Вам не кажется, что нужно объясниться? Сол пожал плечами. Сос вдруг заговорил: - Четыре года назад вы все принадлежали маленьким племенам или странствовали в одиночку. Ночевали в стоянках или в собственных палатках и, живя на всем готовом, ни в чем не нуждались. Вы могли идти куда угодно и делать что угодно. Теперь вы принадлежите большим племенам и сражаетесь по приказу. Вы пашете землю и работаете на ней не меньше ненормальных, поскольку вас стало слишком много и нужда заставляет самим заботиться о своем питании. Вы добываете металлы, так как не доверяете уже оружию ненормальных, хотя оно всегда верно служило. Вы изучаете книги - хотите получить все, что может дать цивилизация. Но путь этот ложен. Цивилизация рушит воинские понятия и ценности. Она заставляет бороться за обладание вещами, которые вам не нужны. Пройдет время, и вы переполните землю, став ее погибелью, как землеройки, которые напрочь опустошают свои пастбища. Все свидетельства говорят о том, что итог империи - Взрыв. Этого вы хотите? Все, кроме Сэва, смотрели на него с недоверием. - Ты утверждаешь, - неторопливо произнес Тор, - что если мы перестанем быть необразованными, наивными дикарями, если мы перестанем зависеть от ненормальных, то это приведет ко второму Взрыву? - Да. В свое время. Так было уже однажды. И этого не должно произойти снова. - И ты считаешь - действительно считаешь? - что единственный способ - это оставить здесь все как было? - Да. - Значит, в круге снова будут гибнуть люди, как погиб Рок? Сос замолк. А прав ли он? На самом-то деле? - Лучше так, чем всем погибнуть во Взрыве, - неожиданно вмешался Сол. - Теперь нас не так много, чтобы все возродить заново. Не желая, он подкосил аргумент Соса, ведь именно перенаселение было главной бедой империи. - Но как же так! - разозлился Нек. - Вы хотите сохранить круг, а сами от него отказываетесь! Наконец, понимавший обе стороны, заговорил Сэв: - Иногда приходится отказываться от того, что ты любишь и ценишь для того, чтобы ничего не разрушить. Мне думается, это вполне разумно. - А мне думается; это обыкновенная трусость! - взорвался Тил. Оба вождя одновременно рванулись в его сторону. Тот не сдвинулся с места. - Вы оба победили меня в круге. И я готов служить любому из вас. Но если вы боитесь схватки между собой, я должен назвать вас своими именами. - Ты создал империю и не имеешь права вот так запросто ее бросить, - заявил Тор. - Как вождь, ты за нее отвечаешь. - И вообще, откуда ты, Безымянный, взял эту историю? - съязвил Нек. - С какой стати мы должны ей верить? - До империи мы лишь играли в детские игры, - перебил Тан. - А теперь поняли, что такое настоящая жизнь! Сол, презрительно скривившись, повернулся к Сосу. - Пусть поговорят. Все равно они не смогут нас заставить. Сос колебался. Весь этот разговор и волновал, и обескураживал. Ведь на самом деле - где доказательства, что вождь подземелья говорил правду? Преимущества цивилизации очевидны, и Взрыву предшествовали многие тысячелетия. Сама ли цивилизация повинна в собственной гибели, или на то были иные, неведомые ему причины? Причины, которых теперь могло уже и не быть? Незаметно откуда подбежала к ним малышка Соли: - Ты сейчас будешь драться, папа? Тил успел перехватить ее опустился на корточки, медленно согнув еще не вполне зажившие ноги. - А что бы ты сделала, Соли, если бы папа не захотел драться? Ее глаза округлились: - Не захотел драться? Все молчали. - Если бы он сказал, что больше никогда не войдет в круг, - продолжил Тил. - Если бы он ушел от нас и перестал быть воином? Губы Соли задрожали, и она разревелась. Захлебываясь, она подбежала к Солу. - Ты ведь будешь драться, папа? Покажи им! Растерянным взглядом Сол обводил лица своих командиров. - Я буду сражаться... Ради дочери. Как страшное откровение поразила Соса мысль, что не имя, не женщина, не империя были причиной их поединков. Ребенок! Вот этот ребенок, эта резвая девчонка Соли, которая присутствовала в каждой схватке; круг должен был определить, кто же из них может назвать себя ее отцом. Сол уже не мог отступить, но не мог отступить и Сос. В подземелье ему слишком ясно объяснили, что произойдет, если он не разрушит эту империю. - Значит, завтра. - Сос больше не возражал. - Да, завтра... друг. - И победитель становится вождем империи, всех племен! - выкрикнул Тил. - Всех племен! - подхватили другие, и что-то волчье мелькнуло в их оскалах. Они поужинали вчетвером: два вождя, Сола и малышка. - Позаботишься о моей дочери, - сказал Сол. Теперь это было единственным его условием. Сос молча кивнул. Сола тоже была немногословна: - Хочешь меня этой ночью? Неужели это была та самая женщина, из-за которой он так долго страдал? Сос смотрел на нее, отмечая все ту же пышность фигуры и по-прежнему красивые черты. Она его не узнала, он был в этом уверен. Она ничуть не изменилась, но теперь он видел в ней какую-то скучную, раздражающую обыкновенность. - Когда-то она любила другого, - сказал Сол. - А теперь, кроме власти, ее ничто не волнует. Но это не ее вина. - Я до сих пор люблю его, - отозвалась она. - Его нет на земле, но он жив в моей памяти. А кто будет владеть моим телом, мне безразлично. Сос смотрел на нее, а видел очертания малышки Сосы, девушки из подземелья, носившей его браслет. Девушки, которую Боб грозился послать вместо него, откажись он от этого задания. И ей пришлось бы пробраться в лагерь Сола под видом чьей-либо жены и - уколоть его и себя отравленной иглой, оставив вождя империи мертвым и обесчещенным. И сейчас ее могут послать, если он потерпит поражение. Вначале он был обеспокоен судьбою Сола. Знал бы об этом Боб! Лишь согласившись на задание, он мог отвести от него смертельную опасность. Но со временем, с каждой новой тренировкой, угроза, нависшая над Сосой, переживалась еще мучительней. Сол и Соса: два человека, никогда не видевших друг друга, держат судьбу его в своих руках. И он должен уберечь обоих, не смея ни с кем объясниться. - Во имя дружбы, возьми ее! - воскликнул Сол. - Мне нечего больше предложить. - Во имя дружбы, - прохрипел Сос, зная, что человек, которого в мыслях своих обнимет Сола, будет тот, который некогда ушел на Гору. И правды она, быть может, так и не узнает. А женщиной, которую обнимет он, будет Соса. И она тоже никогда не узнает правды. До разлуки он и не подозревал, что так любит ее. Схватка должна была начаться в полдень. Третья их схватка. Победа Сола будет означать его смерть - таков был приговор подземелья. Дважды он стремился к победе - и проигрывал. Сейчас, искренне желая себе поражения, обязан был победить. Унижение одного лучше, чем смерть двоих. Сол выбрал кинжалы. Он стоял, лоснясь в солнечном блеске, красавец, силач. Сос с грустью подумал, во что превратится это тело в жутких объятиях чудовища. Зрители уже толпились вокруг и шумели, предчувствуя редкий поединок. Они одновременно вступили в круг и на секунду замерли, отдавая должное легендарным способностям соперника. Как наивны были они, полагая, что схватки удастся избежать! В их власти находились тысячи людей, и - как ни смешно - власть сейчас они уступили им. Сос сделал первый рывок. Он прыгнул, оказавшись около Сола, целясь железным кулаком в живот. С невероятной быстротой Сол шагнул в сторону - и неглубокий порез рассек руку нападавшего вниз от локтя. Кулак промахнулся, клинок не причинил серьезного вреда. Прикидка сил была окончена. Сос выжидал момент для второго удара - атаки соперника. Но Сол не спешил пускать в ход кинжалы, зная, что кажущаяся беззащитность рук безымянного - опасная ловушка, что большинство простых приемов - бесполезны или самоубийственны; требовался тонкий, осмотрительный подход. Они кружили, наблюдая больше за положением ступней и наклоном туловищ, чем за лицом или руками. Выражение лица может обмануть, реакция же тела - никогда; и рукой, не нарушая равновесия, проще сделать обманный прием. Не просчитав всех возможных реакций, они не могли пойти на более решительные действия. И Сол держал кинжалы, словно вовсе забыв о них, а Сос едва касался их своим вниманием. Сол бросился, замахнувшись клинками сверху снизу. Сос был наготове и тотчас, как только острия уперлись в подкожные щиты плеча и живота, его пальцы сомкнулись на обоих запястьях. Сол попался. Сос медленно усиливал зажим, подозревая, что до конца еще далеко. Сол был силач, но куда ему было тягаться с мощью безымянного! Постепенно, поддаваясь болезненному давлению, его кисти стали опускаться. Еще немного - и кинжалы выпадут из безвольных пальцев. И вдруг Сол быстро повернул обе руки, и... они завертелись внутри захвата! Кожа его блестела потому, что он натерся маслом! Кинжалы - будто сами собой - резали тыльную сторону ладони. Острые, как иглы, лезвия вонзались в кожу, намереваясь поразить в сухожилия. Броня кожи могла вынести лишь рубящие удары, она не могла сдержать натиск колющих орудий. Сос освободил одно запястье; второе, рассчитывая сломать, резко дернул на себя, выбросив ногу к внутренней стороне бедра противника. Но свободный клинок Сола не медлил и безошибочно вонзился в предплечье Соса, ступня которого ко всему попала не в мышцы бедра, а в прочную тазовую кость. Разойтись с ним оказалось даже сложнее, чем взять в захват. И вторая попытка закончилась. Один вышел с белыми метками от сокрушительных тисков, второй - с точками уколов, с кровью, струившейся из руки. Опытные зрители обменивались взглядами, кивали. Даже если безымянный сможет схватить кинжальщика, то не сумеет его удержать. Один сильней, другой - поворотливее, и пока преимущество было на стороне старого вождя. Тело Сола покрылось кровоподтеками, на Сосе полыхали бесчисленные порезы, поединок превратился в состязание на выносливость. Так могло продолжаться долго, а этого никто не хотел. Ставка была слишком серьезной, чтоб затягивать развязку. В круге должен был остаться лишь один вождь. И по обоюдному молчаливому согласию они прекратили осторожный обмен ударами. Сол бросился на землю, как некогда Сос в первом их поединке. Он целил не в торс, почти неуязвимый, а в поверхностные мускулы и сухожилия ног. В одно мгновенье он мог превратить соперника в калеку. Сос отскочил в сторону, но два клинка устремились за ним, переброшенные - извернувшимся змеей - Солом. Он лежал уже на спине с поднятыми ногами, готовыми отшвырнуть противника. Сос больше не сомневался, столь умелое сочетание атаки с защитой говорило само за себя этот воин хотя бы отчасти был знаком с приемами борьбы без оружия. Не отсюда ли его легендарная непобедимость? Единственным преимуществом Соса была грубая сила. И он использовал его. Ссутулив плечи, он навалился на Сола, прижав к земле весом всего тела и сцепив пальцы обеих рук на его горле. Ослабленные, но свободные клинки взметнулись и в двух сторон вонзились в роговой панцирь на шее. Сила каждого удара была невелика, но их было много. Снова и снова клинки протыкали шею, уже показались на ней зияющие раны... Столь долгой атаки не могла выдержать даже эта, наиболее защищенная часть его тела. Сос приподнялся и, не размыкая жестокого кольца, стал швырять Сола из стороны в сторону. Но когда кинжал попал в нерв, когда голова его зашлась огнем, - понял, что проигрывает: клинки свалят раньше, чем Сол лишится чувств от удушья. Щадящего завершения схватки уже быть не могло. Схватив Сола за волосы, он рванул его голову назад и всадил сокрушительный кулак в дыхательное горло. От адской боли, от невозможности дышать Сол забился в конвульсиях. Горло было размозжено. И все же смертельные острия продолжали колоть лицо Соса, добиваясь если не победы, то обоюдного поражения. Один клинок он поймал рукой, зная, что лезвие, увязнув в жестких мышцах ладони, не сможет легко из них выскользнуть. Второй рукой он опять схватился за волосы и встал, потянув Сола за собой. Мгновение - и соперник лежал за чертою. Но Сос не стал наслаждаться победой. Он ринулся к упавшему другу. Тот с выпученными глазами распластался на земле, схватившись за горло оцепеневшими пальцами Сос разжал их и принялся сильными движениями массировать шею. Его собственная кровь капала на поверженного вождя. - Хватит! - раздался чей-то вопль. - Ты уже победил его! Остановись! Сос не остановился. Он подобрал с земли один из кинжалов и вонзил в беззащитное горло - так ловко, словно занимался этим всю жизнь. Кто-то навалился сзади... и был отброшен движением гигантской руки. Он продолжал поворачивать лезвие, пока в горле не появилось маленькое отверстие, к которому он прильнул своим ртом. Теперь навалились уже несколько человек, стаскивая за руки, за ноги, но он держался крепко. Он сделал мощный выдох, поток воздуха хлынул в легкие Сола, и тот снова начал дышать. - Сэв! Это я, Сэв! - раздался рев над его головой. - Красная река! Отпусти! Я заменю! Только теперь Сос оторвал свои окровавленные губы - и потерял сознание. Он очнулся от боли, - она пульсировала в шее, - руками нащупал повязку. Сола заботливо склонялась над ним, отирая мягкой губкой пот, который градом катился со лба. - Я знаю тебя, - прошептала она, увидев, что он открыл глаза. - И я никогда не брошу тебя... безымянный. Сос попытался ответить, но не смог выдавить из себя даже хрипа. - Ты спас его. Снова. Он больше не может говорить, но его состояние лучше, чем у тебя. Хотя ты и победил. - Она склонилась еще ближе и легонько поцеловала его. Сос поднялся. Огненная боль пронзила шею, голову невозможно было повернуть. Он держался и терпел. Отдельное помещение в главной палатке, где они находились, принадлежало, по-видимому, Соле. Перебирая ногами, он огляделся. Кроме них здесь никого не было. Сола нежно взяла его за руку. - Я разбужу тебя перед его уходом. Обещаю. А теперь ложись и спи, не то ты убьешь себя - снова. Будто все повторялось. Вот так же когда-то она отирала его лоб, и он полюбил ее, еще не понимая этого. - Пора, - Сола разбудила его поцелуем. Она нарядилось в лучшее платье и снова поразила его своей красотой. Рано он попытался отречься от первой любви. Сол с дочерью стоял у палатки - с повязкой на горле, бледный. Но в остальном он был собран и здоров. Он улыбнулся, увидев Соса, подошел пожать ему руку. Слова были излишни. Затем он вложил в его руку маленькую ладошку Соли и повернулся, чтобы идти. В молчании воины провожали взглядами Сола. Он отправился в путь безоружным, взяв лишь походное снаряжение. - Папа! - закричала Соли. Она вырвалась из рук Соса и бросилась за ним. Одним прыжком Сэв настиг ее. - Он идет на Гору, - ласково объяснил он. - Ты должна остаться с мамой и новым папой. Соли вырвалась опять и догнала Сола: - Папа! Сол обернулся, присел и, поцеловав ее, повернул к себе спиной. Потом быстро встал и зашагал дальше. Сос вспомнил, как сам он пытался прогнать Глупыша вниз, к жизни. - Папа! - она кричала, отказываясь расставаться. - Я с тобой! - И, чтобы показать, что все понимает. - Я умру с тобой! Сол снова обернулся и окинул толпу воинов умоляющим взглядом. Никто не шелохнулся. Наконец, он взял Соли на руки и решительно направился за пределы лагеря. Сола уткнулась в плечо нового мужа, беззвучно зарыдала. - Это его дочь, - наконец промолвила она. - Больше, чем наша. Провожая взглядом фигуры, Сос уже видел, как с дочкой на руках Сол взойдет на Гору. Угроза ледяной смерти не заставит его повернуть назад, он будет идти, пока мороз и вьюга не возьмут свое, и тогда он упадет головой к вершине, прикрывая дочь окоченевшим телом. Он видел, кто откроет свои объятия для сильного мужчины и чудного ребенка. В тренировочной комнате снова будет погоня и, возможно, специальные упражнения для Соли. Это будет, ведь Сол уходил не один, а Соса... разве устоит она перед возможностью иметь, наконец, ребенка? "Возьми ее! - подумал он. - Возьми ее - во имя любви". И он, Сос, останется, чтобы исподволь разрушать империю, не будучи до конца уверенным, что поступает правильно. Он создал ее для другого, и теперь уничтожит, исполняя волю жестоких и трусливых людей, тех, что боятся рождения новой цивилизации, новой силы... Отчего все главные повороты в его судьбе происходили не его волею? Как и в любви - женщины полностью брали над ним власть... Сол дал ему первое имя и первое задание, доктор Джоунс дал новое оружие, Сол послал на Гору, а Боб вернул назад. Военачальники Сола заставили его встать во главе империи, не зная, что он и есть ее главный враг. Настанет когда-либо время собственный решений? Опасность, которой раньше подвергался Сол, обернулась и против него: если он не разрушит империю, кто-нибудь придет убить его. Кто-то незнакомый. А там, в подземелье, погибнут трое заложников, один из которых - ребенок... Он взглянул на Солу, прелестную в печали, думая, что женщина, которую он любил неизмеримо больше, будет принадлежать ее бывшему мужу. Ничего не изменилось. Соса, малышка, любимая... Он повернулся лицом к воинам своей империи. Она, казалось, раскинулась до самого горизонта. Они считали его своим вождем. Но кем же он был? Хозяином - или рабом? +========================================================================+ I Этот текст сделан Harry Fantasyst SF&F OCR Laboratory I I в рамках некоммерческого проекта "Сам-себе Гутенберг-2" I Г------------------------------------------------------------------------ I Если вы обнаружите ошибку в тексте, пришлите его фрагмент I I (указав номер строки) netmail'ом: Fido 2:463/2.5 Igor Zagumennov I +========================================================================+