определить срок действия договора. - Срок действия? - воскликнул шокированный жрец. Такой поворот событий нравился мне больше. - Год, - сказал я. - Десять лет, - немедленно ответил он. Итак, начался торг. Торговаться я умел. Мы судили, рядили и пришли к тому, к чему должны были прийти: пять лет. Многовато, но поменьше, чем вечность. Затем Пифия, обычная деревенская девушка, с какими мы беседовали совсем недавно, приблизилась к трещине с дымом, и я задал свой вопрос: - Как я могу без риска для жизни беседовать с опасными существами? Я нарочно расширил вопрос, ибо мне вдруг пришло в голову, что опасные встречи ждут меня не только на Парнасе. Девушка вдохнула дым, затем взбрыкнула так, что юбка ее взметнулась, заставив меня вспомнить о Тайнах Взрослой Жизни. Далее последовало взволнованное лопотание, исполненное непонятных мне интонаций. Возможно, я вник бы в эту речь поглубже, не будь мое внимание приковано к ногам Пифии. Жрецы потом долго совещались, сверяли и толковали записи, после чего сообщили Ответ: "Покорение Демона". Я ждал продолжения, но не дождался. - Демоны-то тут при чем? - Мы не знаем, - сказал жрец. - Мы только знаем, что Ответ звучит именно так. И не забудь расплатиться. В течение пяти лет делиться с риском добытой информацией за такую белиберду? - Непонятно даже, Демон покорит или Демона покорят, - пожаловался я. - Это нам безразлично, - сказал жрец. - А теперь покиньте, пожалуйста, храм - там уже очередь из-за вас. Мы оседлали коней и отправились восвояси. Мари-Анна тоже была невесела, хотя, возможно, она просто заметила, как я глазел на ноги Пифии. Ноги у самой Мари-Анны были, конечно, не хуже, но она их по невинности своей не скрывала, и поэтому возбуждали они меня куда меньше. В деревню мы вернулись к ночи. - Ну как? - спросили местные жители. - Они говорят: "Покорение Демона", - сердито ответил я. - И за это я должен с ними пять лет делиться информацией! Они закивали. - Это на них похоже. - Что ж вы не предупредили, что в этих Ответах никакого смысла? - Смысл есть. Просто ты его еще не понял. А когда поймешь, это очень тебе поможет. - Кто бы нам сейчас помог найти место для ночлега... - сказал я хмуро. - У меня найдется для вас свободная кровать, - сказала местная матрона. - И корм для коней, если вы позволите моим ребятам покататься верхом. Я взглянул на Мари-Анна. Та кивнула. Детишки визжали от восторга, носясь над деревьями. Но я заметил, что в глазах Мари-Анны стоят слезы. К тому времени когда мы улеглись, настроение ее улучшилось, и я спросил, в чем дело. - Мне тоже захотелось ребеночка, - сказала она. - Никогда не думала, что они такие трогательные. - За чем же дело стало! - сказал я. - Все, что для этого нужно... - Вызвать аиста, - закончила она уныло. - И проститься с единорогами. Единорогов с нами сейчас не было, но я понимал Мари-Анну. Она оказалась перед выбором. А это так всегда трудно - выбирать. Я обнял ее свободной рукой. - Мне очень жаль, Мари-Анна. Она всхлипнула и уткнулась мне в плечо. Да, высока ты, цена невинности. 5. ДАНА Некая фигура возникла из темноты. - Извините, пожалуйста. - Вы попали не в ту комнату, - сказал я, раздраженный вторжением. - Эта кровать занята. Когда-то я терпеть не мог холодные ночи, но теперь полюбил их нежно - все из-за Мари-Анны, невинно согревающей меня в постели. Хотя, конечно, втроем было бы еще теплее. - Это ты приходил сегодня к оракулу? - Голос был нежен и, по всей видимости, принадлежал юной девушке. К моему удивлению, раздражения я уже не чувствовал и все же попытался придать словам надлежащую твердость: - Да. Но обсуждать это мы сейчас не собирались. - Они сказали тебе что-то насчет демонов? Я хотел ответить, но тут прозвучал мелодичный голос Мари-Анны: - Кто ты? - Я Дана. И я могу помочь растолковать этот Ответ. Почувствовав внезапный интерес, мы подвинулись на кровати, чтобы гостья смогла присесть. - Как это? - спросил я. Гостья присела. Легко и, надо полагать, грациозно. Бедром я ощутил касание ее бедра, а ноздрями - аромат ее тела. Все это заставляло предположить, что на краю кровати сидит весьма привлекательная женщина. Если бы я мог тогда подозревать, чем кончаются встречи с подобными созданиями! - Я знаю кое-что про демонов. - Знаешь, что означает "покорение демона"? - жадно переспросила Мари-Анна. - Нет, но могу узнать. - Каким образом? - Я знакома с демонами. Думаю, они мне скажут, если вздумают кого-нибудь покорить. - Скажут? Они что же, такие глупенькие? - Да нет, - сказала она. - Глупенькими нас не назовешь. Мы с Мари-Анной так и подпрыгнули. - Вас? Так ты... - Теперь я пытался отодвинуться от нее подальше. Демоны и демонессы могут принимать человеческий облик, но добрее от этого не становятся. - Мы не хотели бы ссориться с тобой. - Да и я с вами ссориться не собираюсь, - сказала Дана. - У меня, видишь ли, свои проблемы, и, кажется, мы можем помочь друг другу. - Какие же у демонессы проблемы? - сказал я, поражаясь ее сходству с живым человеком. Тело ее было теплым и упругим и ничуть не напоминало холодный пар, из которого обычно состоят демоны. - Ты можешь принять любую форму, тебе не нужно ни есть, ни спать. - А совесть? - Но у демонов нет души, откуда же взяться совести? - возразил я. - Демоны, конечно, состоят из того же материала, что и души, но у них это скорее является телом... - Я спохватился и прикусил язык. Не рассказывать же, в самом деле, демонессе о том, как устроены демоны. Тем более что я и сам-то в этом не слишком разбирался! - Душа у меня есть. - Но... - Сама не знаю, как это вышло. Должно быть, отлетала душа от тела, а я ее подцепила нечаянно. Или она меня. Была нормальной демонессой, горя не знала, и вдруг... Начала вдруг различать, где добро, где зло. Зовут меня на демонские игры - а я не иду... Обратилась к оракулу, хотела узнать, как можно избавиться от души. Принесла жрецу целую корзинку красивых камушков из самых недр земли. Заплатила, а они говорят, что я должна выйти замуж за Короля Ксанта. - За Короля? - воскликнул я. - Да Эбнез никогда не женится на демонессе! Демонов Короли не переносят еще с девятого века - с тех пор как одна из вашей братии погубила Короля Кромдена. - Да, мне тоже этот Ответ не кажется удачным, - печально сказала Дана. - Но, если я помогу тебе, не мог бы ты сказать Королю, что уж не такая я плохая? Может быть, он тогда переменит мнение и... Я помотал головой. - Король Эбнез очень правильный человек. Конечно, я могу сказать ему, но уверен, что это ничего не изменит. - Да ты только скажи ему - это все, о чем я прошу. А за это я выполню любое твое желание, если, конечно, совесть позволит. - А откуда мы знаем, что у тебя действительно есть душа? - сказала Мари-Анна. - Как можно вообще доверять демонам! - Если она девственница, ее мог бы проверить единорог, - сказал я. Дана засмеялась. - Нашли девственницу! Я была нормальной демонессой несколько столетий! Единорог меня к себе и близко не подпустит. - Как же нам тогда убедиться, что ты говоришь правду? - спросила Мари-Анна. - В Северной Деревне есть душевидец, - сказала Дана. - Можем слетать, если хочешь. - А как ты собираешься помочь нам? - спросил я. Путь до Северной Деревни неблизкий; демонесса вполне могла замыслить дурацкую шутку, а то и ловушку. - Разузнав, не замышляют ли демоны атаку? - Я так понимаю, что тебе надо инспектировать Парнас. - Да. - И тебе придется беседовать с менадами. - Да. Поэтому мы и обратились к оракулу. - Я могла бы принять твой облик и опросить менад сама. Или еще кого-нибудь, если понадобится. Мне-то вреда никто не причинит. Предложение было заманчивое. - Тогда летим завтра в Северную Деревню, - сказала мне Мари-Анна. - Если Дана говорит все это искренне, она сильно нам поможет. На том и порешили. Демонесса исчезла, а мы легли спать. На следующее утро мы оседлали коней и полетели на север. Дана летела рядом в облике вымершей полуптицы-полуящера, превращаясь в человека лишь на привалах. Северная Деревня - селеньице довольно убогое, известное лишь этим самым душевидцем. Причем это не человек и даже не животное. Душевидец - это такое место. - Идите по западной дороге до Рощи Ключевого Камня, - объяснил нам пожилой крестьянин. - Там есть дверь и ключ. Душа есть - значит, откроешь. - И все? - спросил я. - Просто дверь? - Просто дверь, - подтвердил старик. - А что за дверью? - Сами удивляемся... - Удивляетесь? А пойти и посмотреть? - Раньше там за дверью роща была, мандарика росла, апельсика... Наши деревенские туда часто по ягоды хаживали. Но вот трое пошли два месяца назад и так до сих пор не вернулись. Мы уж теперь эту дверь подальше обходим. - Но они же, наверное, в беду попали! - сказал я. - Неужели никто не проверил, что с ними? Старик только пожал плечами и поковылял дальше. Вот уж поистине деревенские нравы! - Иногда мне кажется, что мы неправильно понимаем слово "душа", - сказала Мари-Анна. - Вот, например, у этого старика - есть она или нет? Мы вскочили на коней и двинулись на запад. Вскоре мы заехали в такие дебри, что если бы не врезанная прямо в чащу дверь, то их можно было бы назвать непроходимыми. Дверь была каменная, с крюком, на котором висел большой деревянный ключ. Я снял его с крюка, но призадумался. - А вдруг это просто легенда? - сказал я. - Вдруг этим ключом может воспользоваться кто угодно - хоть с душой, хоть без души? - Это не легенда, - ответила Дана. - Об этом все демоны знают. - Так на то вы и демоны, чтобы обманывать, - сказал я. - Не обижайся... - Я не обижаюсь. Но, если хочешь, приведу для проверки подружку - тоже демонессу. Предложение было сомнительным, но выхода не было. Я повесил ключ на место. - Веди. Она исчезла и тут же возникла вновь - с другой демонессой в человеческом облике. Демоны-самцы, как я заметил, обычно стараются воплотиться во что-нибудь пострашнее, самки же делают упор на сладострастие. Позже мне пришлось в этом убедиться неоднократно. - Моя подружка Метрия, - сказала Дана. - Какая я тебе подружка! - возмутилась та. - У демонов подружек не бывает! - Наличие души предполагает дружбу, - заметила Дана. - Вот если бы я сказала, что я - твоя подружка, это была бы неправда, поскольку ты обязательно меня по демонскому обычаю предашь. Но я-то тебя предавать не собираюсь. Следовательно, ты - моя подружка. - Все правильно, - согласилась Метрия. - Как увидишь в зеркале свою киску, обязательно ей это расскажи! - Кого увижу? - Мурыску, мурлыку, мяуку, кошару... - А, кошку? - Называй как хочешь. Ты совсем разучилась говорить демонически! - Да. Но с помощью этих добрых людей я все-таки надеюсь избавиться от души. С твоей стороны было большой любезностью прийти сюда... - Я заявилась только для того, чтобы одурачить тебя и этих смертных простофиль. Люблю, знаешь, посмеяться над чужой бедой. Дана повернулась ко мне. - Я выбрала Д.Метрию, потому что она, как видишь, говорит правду и ничего, кроме правды. - Но как она может быть правдивой, не имея души? - спросил я. - Ну, для этого душа не обязательна, - сказала Дана. - Среди людей, например, полно лжецов. Душа пробуждает совесть, но можно ведь и правду говорить бессовестно. - Да, я считаю, что правда - это нож острый, - сказала Метрия. - И очень удобный. Сокрушать моральные ценности лучше всего с помощью правды. Я взглянул на Мари-Анну. Она в ответ только развела руками. Наши моральные ценности были сокрушены. - Ну, начнем, пожалуй, - сказал я и снова потянулся за ключом. - Подожди, пусть сначала попробуют демоны, - сказала Мари-Анна. - Мы ведь собирались проверить Дану, а не тебя. Теперь за ключом потянулась Дана. - Нет, пусть лучше Метрия, - сказал я. - Ну, я - так я, - сказала Метрия и попыталась схватить ключ. Пальцы ее сомкнулись, пройдя сквозь деревянный стволик. - Что это я на него никак щупальцем не попаду? - в замешательстве проговорила она. - Чем? - спросил я. - Конечностью, хваталкой, пятерней, лапой... - А, рукой? - сказал я. - Называй как хочешь. Этот ключ - иллюзия. Я не могу его ухватить. - Так это действует, - сказала Дана. - Я думала, ты знаешь. Метрия смерила ее взглядом. - Ты, может, еще век назад была старой метелкой, а мне лет двадцать, не больше. Откуда же мне знать про ключ-призрак! Дана поглядела на нас. - Метрия правдива во всем, если только речь не заходит о ее возрасте. Но ведь это среди женщин ложью не считается. - Конечно, нет, - подхватила Метрия. - Женщине всегда столько лет, на сколько она выглядит. - Это правда, - сказала Мари-Анна. Я молчал, боясь вмешиваться в этот чисто женский разговор. - Ну, теперь попытайся ты, - сказала Метрия, глядя на Дану. Дана протянула руку и взяла ключ. Сняла его с крюка и поднесла к замочной скважине. - Подожди, - сказал я. - Дай мне убедиться, что это и вправду ключ. Я протянул руку, и Дана отдала мне ключ. Я вставил его в скважину и попробовал провернуть. Ключ шел туго, и у меня даже возникло ощущение, что я завожу тугую пружину. Я загнал его поглубже и, нажав на дверь плечом, снова попытался провернуть. Дверь открылась, не открываясь. Я просто пролетел сквозь нее на ту сторону, споткнувшись при этом об порог. С трудом удержался на ногах и обернулся. Дверь была на месте. Потрогал - твердая. И ключ куда-то делся... Впрочем ключ был на месте - висел по-прежнему на двери, вернувшись магическим путем на свой крюк. Да, но почему он висит здесь, а не на той стороне? Выходит, сразу двоим сюда не проникнуть? Я хотел снять ключ, но тут же отпрянул, потому что сквозь дверь влетела демонесса Дана. Мы крепко, но безболезненно столкнулись - выручил ее пышный бюст. - Ой! - сказала она и испарилась. Пар обладал приятным крепким запахом и щекотал ноздри. Затем демонесса возникла снова, но чуть подальше. - Это было так неожиданно!.. Могла бы и не объяснять; я сам только что испытал то же самое. Но теперь меня волновал другой вопрос. - Как же ты без ключа? Ключ-то здесь, вот он! - Он висел на той стороне, - сказала она. - Должно быть, здесь два ключа. - А Мари-Анна осталась там одна с Д.Метрией? - Я был встревожен. - Метрия физически людям не вредит. Только словесно и с помощью иллюзий. И эта игра ей уже, видимо, надоела. - Дана огляделась. - Странно, что мы не можем проникнуть сквозь эти заросли. Обычно для демонов твердые тела - не преграда. Должно быть, здесь не обошлось без специальной магии. Затем сквозь дверь к нам влетела Мари-Анна. Я вовремя подхватил ее. - Это было так... - начала она. - Неожиданно, - закончил я. И мы принялись озираться. Заросли смыкались над нашими головами высоким куполом. Сияние дня просеивалось сквозь густую листву. Кругом расстилались заросли мандарики, усеянные сочными ягодами. - Какое прелестное место! - воскликнула Мари-Анна. - Давайте поедим ягод перед дорогой. Мы углубились в кусты, срывая ягоду за ягодой. Дана - тоже. - Вот не думала, что есть ягоды так забавно, - сказала она. - Вообще-то мне пища не нужна, но не пропадать же добру! - А что происходит с тем, что ты съела? - полюбопытствовал я. - Просто находится во мне. Это пока я в твердом состоянии. А когда испаряюсь... - Она испарилась. - Просто падает на землю. И, действительно, на землю упала горстка жеваных ягод. Мы наелись вволю. Ягоды были удивительно вкусные. Затем Мари-Анна вскрикнула. - Что? - спросил я, бросаясь к ней. Она указывала на лежащую под кустом горку костей. Подошла Дана. - Ого! - сказала она. - А кости-то человеческие! Теперь понятно, что случилось с теми тремя пропавшими поселянами. - Неужели ягоды ядовиты? - ужаснувшись, спросил я. - Нет, насколько я могу судить, - ответила Дана. - Мы, демоны, кое-что смыслим в ядах. - Тогда почему они умерли? - дрожа, спросила Мари-Анна. - Может быть, какой-нибудь людоед... - предположил я, нервно озираясь. - Давайте уйдем отсюда, - сказала Мари-Анна. Мы двинулись к двери. Но там, как раз между ней и нами, стояла стая свирепых тварей. У них были волчьи головы и паучьи тела, и каждый зверь достигал половины человеческого роста. - Пауки-волки! - воскликнула Дана. - Меня они не тронут, а вам, по-моему, пора спасаться! - Теперь-то мы знаем, как погибли сельчане, - мрачно сказал я, доставая нож. Жалкое оружие! Пять пауков выстроились в линию. Один остался стеречь дверь. Вне всякого сомнения, твари были опытные; и их действия, и кости под кустами - все подтверждало эту мысль. Мари-Анна вцепилась в меня. - О, Хамфри, что нам делать? Я не могу вызвать коней, они просто не смогут сюда попасть! Я стиснул нож. Теперь он казался мне еще более жалким, чем раньше. Во-первых, я не был бойцом, во-вторых, клинок был не длиннее, чем клыки моих противников. Даже если мне посчастливится нанести смертельный удар, это остановит лишь одного паука. Куда бежать? Поляна была окружена зарослями со всех сторон и представляла идеальное место для паучьей охоты. Нам оставалось лишь драться и погибнуть в бою, как это случилось с тремя сельчанами. - Держись сзади, - сказал я Мари-Анне. - Я попробую их отвлечь, а ты постарайся проскользнуть к двери. Я сам не верил в успех такого маневра, но другого выхода не было. - О, Хамфри, я люблю тебя, - сказала она. - Ну-ка вы оба! - сказала Дана. - Встаньте у меня за спиной и действуйте так, будто меня здесь нет. Мы подчинились, и она приняла облик свирепого огнедышащего дракона. Повела головой в сторону ближайшего паука и выбросила струю пламени. Но паук ловко уклонился, и пламя скользнуло мимо. Остальные тем временем уже заходили с флангов. Ясно было, что даже огнедышащий дракон их не остановит - он ведь не мог защищать нас сразу со всех сторон! - Василиск! - шепнул я. - Можешь ты в него обратиться? - Глаза прикройте, - шепнул в ответ дракон и обернулся маленькой крылатой ящерицей. Мы с Мари-Анной закрыли глаза ладонями. Встретиться взглядом с василиском - верная смерть! Но может ли притворившаяся василиском демонесса убивать взглядом? Пламя из пасти дракона было настоящим, но ведь для этого достаточно было правильно воспроизвести внутреннее устройство дракона. А взгляд василиска - это магия в чистом виде, и вряд ли она была доступна демонессе. Если пауки поймут... Василиск зашипел и повел головенкой в сторону пауков. Те поначалу бестолково заметались, потом кинулись кто куда. Трюк удался! Но тут один из пауков, видимо, самый сообразительный, остановился. Судите сами: сначала он видел демонессу, затем дракона, затем василиска. Невольно заподозришь, что все это - иллюзия. Паук и василиск встретились взглядами - и ничего не произошло. Разинув волчью пасть, вожак явно собирался известить стаю о бесстыдном надувательстве. Я понял, что все пропало, и изо всех сил метнул в него нож. Я знал, что, скорее всего, промахнусь. Клинок со свистом влетел в отверстую волчью пасть и вонзился в горло изнутри. Я был изумлен. Не будучи ни метателем, ни фехтовальщиком, как мог я совершить такой подвиг! Но тут я вспомнил свое нечаянное купание в целительном источнике - и все сразу стало на места. Я опять недооценил свои новые физические возможности. Паук издал вопль агонии и рухнул. Остальные обернулись и увидели своего мертвого товарища. Уродливая головка василиска уже поворачивалась в их сторону. Толкаясь и налезая друг на друга, пауки кинулись наутек. Достигли стены зарослей и забились там в какую-то берлогу. Мы последовали за ними. Берлога оказалась началом длинного прохода в чаще, несомненно ведущего наружу. Теперь стало ясно, каким образом могли пауки проникнуть сюда, минуя магическую дверь. Обнаружив однажды этот лаз, они нашли в конце его отличное охотничье угодье. Мы тщательно завалили проход камнями и ветками, чтобы уберечь зачарованную рощу от иных незваных гостей. Пауки, конечно, могли бы с легкостью разобрать нашу баррикаду, но теперь они и близко сюда не подойдут, боясь попасться на глаза василиску. Я возвратился к поверженному пауку и, запустив руку в его отверстую пасть, вырвал окровавленный нож. Вытер его о траву, снял с крюка ключ и прошел сквозь дверь. - А ты довольно храбр для смертного, - заметила Дана. - Отличный был бросок, а главное - вовремя. - А ты доказала, что у тебя есть душа, - ответил я. - И не надо было никакого ключа, чтобы в этом убедиться. Будь ты нормальным демоном, ты бы только посмеялась над нашей смертью. - Это верно. Но, знаешь, в тот момент мне было не до доказательств. - Мне тоже. Мы улыбнулись друг другу. Затем Мари-Анна свистнула крылатых коней, и мы полетели к горе Парнас. Мы продолжили наши исследования. Дана решила не принимать мой облик и беседовала с менадами, оставаясь юной прелестной девушкой. Мы с Мари-Анной ждали ее в деревне. Нам не было смысла лететь вместе с ней к менадам еще по одной причине: храм оракула располагался у самого подножия Парнаса, то есть в опасной близости от гнезда Симурга, древней огромной птицы, охраняющей Древо Всех Семян. Как я и думал, у менад обнаружился всего один талант: злобная красота. Покончив с этой местностью, мы взялись за другие. Дана оказалась неоценимым помощником. Твари, которых мы опасались больше всего, нас теперь не трогали, видя рядом с нами дракона. А то и кого-нибудь пострашнее. В должный срок мы вернулись в Южную Деревню, и я представил свой первый обстоятельный отчет Королю Эбнезу. - Южные районы Ксанта преподнесли множество интереснейших сюрпризов, - заключил я. - Но лиц, обладающих талантом, достойным Волшебника, не обнаружено. Он покивал угрюмо. - Юг - это еще не весь Ксант. Изложи свой отчет на бумаге и сохрани его для грядущих веков. Продолжай исследования, пока не проверишь весь Ксант. Ты хорошо поработал. - Благодарю вас, Ваше Величество. Я бы только хотел попросить... - Все, что угодно! Богатство? Власть? - Нет, это меня не интересует. Я жаден, только когда собираю сведения. А собрав, теряю жадность и даже делюсь с другими - в данном случае, с храмом оракула, хотя мне там дали совершенно бесполезный Ответ. Нет, Ваше Величество, моя просьба касается другого лица, но боюсь, вы не захотите ее выслушать. - Во всяком случае, попробую, - с мягкой улыбкой сказал Король. - Нам помогала демонесса. Она не раз спасала нам жизнь, и без ее помощи мой отчет не был бы столь полным. У нее есть душа, от которой она хотела бы избавиться, чтобы вернуться к нормальной жизни. Но для этого ей нужно выйти за вас замуж. До сей фразы Эбнез слушал меня терпеливо, но затем челюсть у него отпала, он крякнул и целое мгновение приходил в себя. - Боюсь, что говорить тут не о чем. Во-первых, я слишком стар для женитьбы, а во-вторых, существуют закон, запрещающий браки Королей с демонессами, датированный еще... - Я все это говорил ей, Ваше Величество. Но я обещал передать вам ее просьбу, если она мне поможет. И она, действительно, помогла. Это удивительное создание! - Возможно, наступит день, когда Король решится снять запрет, поскольку это в королевской власти. Но я этим Королем не стану. - Так ей и передать? - спросил я. - Постой, - повелел он в истинно королевской манере. - Ты говоришь, она сильно тебе помогает? - Да. Даже не знаю, что бы я без нее делал. - И, получив отказ, она вряд ли станет помогать дальше? - Да, Ваше Величество. - Тогда мудро ли будет отказывать ей наотрез? Я внесу в закон поправку и приму эту демонессу, но жениться, конечно, не женюсь. А ты сообщи ей, что я изучаю вопрос. - Но будет ли это честно, Ваше Величество? Ведь если у вас нет намерения... - Сейчас нет, а потом, может быть, появится. Мы ведь не можем ручаться за завтрашний день. Это был хороший компромисс. В этом году Король жениться не собирался, а на следующий мог и передумать. А Дана была обаятельна и хороша собой. - Спасибо, - сказал я. - Я передам ей. Так я получил еще один урок дипломатии, впоследствии сильно мне пригодившийся. Дана была тронута до глубины сердца, если так можно выразиться о создании, не имеющем сердца по чисто физиологическим причинам. - Ты сделал больше, чем я надеялась, - сказала она. - Я буду по-прежнему помогать тебе и, может быть, смогу встретиться с Королем. Конечно, что ему за интерес жениться на незнакомке! Так оно и вышло. Мы опрашивали фавнов и нимф, чертей болотных с берегов озера Огр-Чоби (впоследствии я забыл об их существовании, но об этом позже), мы проникли в Земли Безумия и беседовали с жителями Деревни Волшебной Пыли. Было открыто множество неизвестных видов: например, кентавроножка - существо, очень похожее на кентавра, но с сотней пар ног. Звали ее Маргарет, и была она сущим кладом для обитателей деревни - если надо было куда-то ехать, они все умещались на ее спине. Мари-Анна была незаменимым помощником, вызывая крылатых коней, единорогов, а то и морских коньков. Невинностью своей она дорожила по-прежнему. Вот Дана - та невинность в грош не ставила. - Если бы не совесть и не единороги, я бы тебя тут же соблазнила, - говаривала она мне. - Мне известны все Тайны Взрослой Жизни, и я посвятила бы тебя в них за девяносто секунд. Но раз уж вы с Мари-Анной так друг друга любите - ладно, не буду. - Спасибо, - с некоторой неловкостью отвечал я. Любознательность моя требовала проникнуть в тайны, столь ревниво охраняемые взрослыми, но это бы разрушило мои отношения с Мари-Анной. Время от времени мы являлись с отчетами к Королю Эбнезу. Сведения были одно другого интереснее, но, увы, таланта Волшебника, не удалось пока обнаружить ни у кого. Дана встретилась с Королем, вела себя отменно вежливо, да и он был весьма любезен с нею. Все это позволяло надеяться, что когда-нибудь Король всерьез задумается о браке. Не зря ведь говорят, что если демонесса захочет, то может сделать мужчину счастливым до безумия. Однако Король понимал, что семья для Даны - прежде всего повод избавиться от души, и держался с нею довольно сдержанно. Прошло три года, мне уже стукнуло восемнадцать, да и Мари-Анне тоже. А Дана оставалась такой же юной, как была. Мы встречались с людьми, живущими бок-о-бок с драконами, бок-о-бок с кентаврами центрального Ксанта и даже бок-о-бок с пятью великими Стихиями Ксанта северного. Мы опрашивали эльфов и гоблинов, поскольку они приходятся дальней родней людям и обладают душой, не говоря уже о магических талантах. Мои записки разрастались в огромные тома, росла и коллекция пузырьков. К бутылке с целебным эликсиром прибавилась целая батарея сосудов с чем-нибудь магическим. И если Королю Эбнезу срочно требовалась какая-либо информация, я просто откупоривал нужную бутылочку и получал искомый ответ. В народе меня почтительно именовали Волшебником Информации, и Король с Мари-Анной предпочитали такое мнение всячески поддерживать. Мы уже добрались с нашими проверками до самого перешейка на северо-востоке Ксанта. Инспекция близилась к завершению, когда пришел внезапный приказ: немедленно вернуться в Южную Деревню. Встревоженные, мы пустились в обратный путь. Наши худшие опасения подтвердились: Король Эбнез был при смерти. Для Даны это был не меньший удар, чем для нас, ибо она успела произвести на Короля определенное впечатление и рассчитывала в следующем году выйти за него замуж и сделать счастливым до безумия. Преклонные годы Короля, Дану не смущали; она полагала, старик мало что потеряет, если брак вдруг окажется неудачным. И вот теперь - крушение всех надежд! Король пожелал поговорить со мною с глазу на глаз. Когда я вошел, он улыбнулся, и я попробовал улыбнуться в ответ. На лице его лежала печать смерти, а на крыше его дома уже восседал черный гриф. - Пожалуйста, Ваше Величество, примите эликсир, - взмолился я. - А потом я добуду немного воды из Источника Молодости, открытого мною во время исследований, и вы вновь помолодеете. Он слабо покачал головой. - Побереги эликсир для себя и для своих близких, - сказал он. - И не смей вмешиваться в естественный ход событий. Мне пришлось пообещать ему это. Самому мне после купания в целительном источнике эликсир был не очень-то нужен, да и у Мари-Анны со здоровьем все было в порядке, но слово Короля - закон. С тех пор я могу делиться эликсиром и информацией об Источнике Молодости лишь с членами моей семьи. Но худшее ждало впереди. - Ты нашел подходящего Волшебника? - Нет. Все недостаточно талантливы. Думаю, вы один такой в Ксанте, Ваше Величество. - Тогда придется прибегнуть к крайним мерам. Через час я умру, а Ксанту требуется Король. Король, который поддерживал бы добрые традиции и продолжал начатую мной работу. Вывести Ксант из периода Темных Времен удастся лишь в том случае, если преемственность будет сохранена. - Да, это единственная возможность, - согласился я. Инспекция была лишь одним из многочисленных начинаний Короля. Он пытался обезопасить народ Ксанта от нападений троллей и драконов. Он зачаровывал соответствующим образом дороги, делая их безопасными. В его времена уже можно было, не рискуя жизнью, добраться от Южной Деревни до многих других селений, что благоприятно повлияло на торговлю. Король мечтал о том, чтобы сеть безопасных путей покрыла весь Ксант, и мне была по сердцу эта его идея. - Вы бы могли еще сделать столько хорошего! Вы должны жить, Ваше Величество! Всего несколько капель эликсира... - Нет! - сказал он с несвойственным ему гневом. - Нет, мое время истекло. И коль скоро у нас нет под рукой Волшебника, мы создадим его сами. Я - Король, и следовательно мне видней, кто Волшебник, а кто нет. В будущем для этой цели следует учредить специальный совет старейшин, но этой реформой придется заниматься уже тебе... - Я не понимаю вас, Ваше Величество! - Я и вправду был смущен и напуган, мне казалось, что он заговаривается. - Сим объявляю... - Он жестоко закашлялся и с трудом перевел дыхание. - Что, будучи Волшебником Информации, ты достаточно умудрен в магии, чтобы принять корону Ксанта. - Но, Ваше Величество... - ошеломленно вскричал я. - Я не... Его слезящиеся глаза вспыхнули на секунду. - Ты обвиняешь меня во лжи, Хамфри? - Нет, конечно! Королевское слово - закон! Но... - Тогда бери корону. Владей ею, пока не найдешь Волшебника, которому ты мог бы уступить ее со спокойной совестью. - Но... - беспомощно сказал я. - Бери! - сказал он, схватив меня за руку. - Клянись, что сделаешь все как должно! Податься было некуда. Его взгляд лишал меня сил. - Клянусь, - шепнул я. Лишь после этого глаза его закрылись и пальцы разжались. Он был мертв. 6. КОРОЛЬ С короной в руках я вышел из комнаты покойного. Мари-Анна, Дана и королевский служитель смотрели на меня во все глаза. - Король умер, - сказал я. - Я - новый Король. - Волшебник Информации. Ну разумеется! - сказал служитель. - Он давно уже подготавливал вас к этой роли. С несчастным видом я посмотрел на Мари-Анну и Дану. Они знали всю правду обо мне, и я чувствовал себя крайне неловко. Но девушки лишь склонили предо мной головы. - Ваше Величество, - произнесла Мари-Анна, и Дана ей не возразила. Деваться некуда - с поклонами пришлось смириться. Церемония погребения была весьма утомительной. Доброго Короля Эбнеза похоронили, и его дом стал моим. Но трудности еще только начинались. Ко мне приблизилась Мари-Анна. - Ты должен жениться, - сказала она. - Таковы правила. - Это верно, - сказал я. - Но я хотел бы жениться на тебе. На глазах у нее показались слезы. - Король Хамфри, я не могу. Я люблю тебя, но еще больше люблю мою невинность. Я должна покинуть тебя и уступить дорогу другой избраннице. - Нет! - крикнул я. - Ты нужна мне! - Тебе нужен мой талант вызывать копытных, - сказала она. - Но если ты быстро-быстро женишься на другой, я останусь и по-прежнему буду служить тебе. Я рад был удержать ее даже и таким способом. - Но на ком же еще мне жениться? - по простоте душевной спросил я. - Гм... Я оглянулся. Это была Дана, демонесса. И тут меня озарило: я понял смысл Ответа, данного мне оракулом. - Ты должна выйти замуж за Короля! А мне предстоит покорение демона! Что все это значит, Дана? - Это значит, что я люблю тебя, Хамфри, - сказала она. - И ты действительно покорил меня. - Но ты же не могла знать заранее, что я стану Королем! Ты бы ничего не выиграла, любя меня. - Да, это так, - согласилась она. - Моя совесть не позволяла открыть тебе мои чувства, потому что не хотелось разрушать ваши отношения с Мари-Анной. Поэтому я сосредоточилась на Короле Эбнезе, и я бы вышла за него при случае замуж и сделала бы счастливым до безумия, но настоящая моя любовь - это ты. Мне даже нравилось, что Король так неподатлив; ведь это давало мне возможность снова и снова путешествовать вместе с тобой. Вот бы никогда не подумал! Мари-Анна была единственной женщиной, занимавшей мое воображение; сердце мое ныло при мысли, что она отказалась стать моей женой. Я высоко ценил помощь, которую оказывала мне Дана, но, увы, не вникал в мотивы, побуждающие демонессу помогать мне. Я был слеп, а это весьма опасное состояние, особенно для Королей. - Надо полагать, опять всему виной твоя душа, - сказал я. - Нормальные демоны любить не могут. Невольно я старался отсрочить решение о браке с демонессой. - Да, мне с некоторых пор доступны и дружба, и любовь, - согласилась она. - И в этих чувствах, должна признать, что-то есть. Без души мне было скучно, с душой - грустно, а вот любовь к тебе сделала меня по-настоящему счастливой. Я все еще не мог поверить. Внешность у меня неприглядная, рост маленький, одно лишь здоровье отличное. Я помог Мари-Анне, когда она была ранена, я с пониманием относился к ее невинности, так что любовь между нами должна была возникнуть естественно. Но демонесса - это ведь расчетливое и переменчивое во всех смыслах создание, способное очаровать и Короля. С чего бы это ей было в меня влюбляться? - А когда... Я имею в виду, с какого момента ты... - Когда мы вместе дрались против пауков-волков, - сказала она. - Ты был великолепен! Как мгновенно и точно ты оценивал ситуацию! Как мудро подсказал, какой мне облик следует принять! А когда я не смогла устрашить паука, ты пришел на помощь и повел себя так храбро! А потом, когда все кончилось, ты сказал, что у меня есть душа, и мы улыбнулись друг другу. Я никогда не улыбалась мужчине просто так, без тайного умысла. А когда мужчина отвечал улыбкой, то улыбался он не мне, а тому, что он считал моим телом. Но между тобой и мной в тот момент возникло вдруг такое понимание, что я почувствовала дрожь и чувствую ее с тех пор всегда, стоит мне тебя увидеть. Может быть, это и не любовь, но у меня еще слишком мало опыта, чтобы понять... А она, оказывается, тоже в каком-то смысле хранила невинность! То есть была опытна во всем, кроме любви. Итак, я решился. - Очень хорошо. Я возьму тебя в жены. - Трудно было сказать, насколько я запутал отношения королей с демонессами, но эта демонесса мне подходила вполне. - О, благодарю тебя, Хамфри! - воскликнула она в полном восторге. - Имею ли я теперь право поцеловать тебя? - Давай, чего уж там! - без должного такта сказала Мари-Анна. Да, конечно, бедняжка сама посоветовала жениться мне на ком-нибудь другом, но все-таки втайне любила меня, и это доставляло мне некую постыдную радость. - Вот вы и помолвлены. Дана приблизилась ко мне и обвила руками. Она была повыше меня, как, впрочем, и Мари-Анна. Чуть наклонившись, демонесса сначала едва коснулась моих губ своими, а затем приступила к поцелую. Такого я еще не испытывал! Только теперь я понял, насколько были невинны те поцелуи, которыми я обменивался с Мари-Анной. В любви Дана была новичком, но что касается физической близости - здесь ее опыт был огромен. Я вдруг ощутил, сколь замечательно мягки и податливы ее губы... Кстати, никогда бы не подумал, что язык можно использовать таким образом! Тем временем сама она прижалась ко мне так тесно, что по телу у меня побежали мурашки. Я уже начинал понимать, до какой степени восторга она могла довести Короля. И все мои сомнения исчезли. Я принял власть с приличествующими случаю сложностями. Была церемония, устроенная служителями, и народ стекался отовсюду - воздать почести и поглазеть на нового Короля. Корону подогнали под мой размер. Никто не усомнился в том, что я Волшебник, полностью доверившись мнению покойного Короля Эбнеза. Может быть, они тоже придерживались его взглядов, что если под рукой нет Волшебника, то можно надеть корону на подходящего человека, объявив его при этом Волшебником. Признаться, я очень боялся разоблачения. К реальности меня вернула Мари-Анна. Она все время находилась рядом со мной, ибо Королю то и дело приходится совершать выезды. Ее способность вызывать копытных была неоценимой. Но однажды, когда она привела мне редко встречающуюся в Ксанте темную лошадку, нам удалось поговорить наедине. - Я чувствую себя виноватым... - начал я. - Насчет меня? Не надо. Ты предложил мне выйти за тебя замуж, я отказалась. А демонесса - весьма удачная партия. - Спасибо. Но я не о том. Ты ведь знаешь, что я не Волшебник. Фактически у меня и таланта-то нет. - Король Эбнез сказал, что ты - Волшебник Информации. А слово Короля - закон для Ксанта. И ты не сможешь его изменить, даже если Король уже умер. - Да, но я ему был нужен для работы, которую он сам не доделал... - А ты что, не собираешься этим заниматься? - Собираюсь и сделаю что смогу. Но я верю в правду, а правда заключается в том, что я... - Правда в том, что ты сам не знаешь, насколько ты талантлив. Ты любознателен и умен; ты собрал столько сведений и бутылок с магическим содержимым, пока инспектировал Ксант, что в последний год имел большую власть, чем сам Король Эбнез. Если, допустим, тебе понадобится узнать, сколько потребуется в этом году яблок, чтобы спасти от голода народ Ксанта, тебе достаточно извлечь из бутылки квадратный корень, и он мигом все подсчитает. Если какое-нибудь Ночное Подкроватное Чудище переросло кровать, но не может выбраться из-под нее, потому что для него даже звездный свет слишком ярок, тебе достаточно откупорить бутылочку звездной тьмы - и бедное создание вылезает и идет искать кровать побольше. Если девушка любит юношу, а он ее нет, ты нальешь ей из бутылки несколько капель зелья из любовного источника, куда мы с тобой однажды чуть не упали. Хотя для нас это было все равно - мы уже и так любили друг друга. - Она замолчала, видимо, борясь с чувствами. - И все потому, что ты постоянно ищешь и знания и находишь их во множестве. Кто посмеет сказать, что это не магический талант? - Смотреть на вещи может всякий, - попытался возразить я. - Но не всякий может их увидеть. А ты иногда видишь даже то, чего нет, и находишь то, чего не искал. Это ли не магический талант? Может быть, раньше ты и не был Волшебником, но сейчас ты - Волшебник. Несмотря на всю свою невинность, говорила она с удивительным темпераментом. - Однако... - отважился я на последнюю попытку. - Ты можешь доказать, что ты не Волшебник? - спросила она. Я капитулировал. С этого момента я и сам считал себя Волшебником Информации, и мои угрызения совести пошли искать себе другого хозяина. Теперь я был на коне, и Мари-Анна сказала, что во мне появилось истинно королевское величие. Странно, что положение относительно коня столь сильно влияет на внешность! Дана также вернула меня к реальности, но к несколько иной. Свадьба наша была весьма пышной, а невеста поражала всех демонической красотой. Мысль о том, что не видать мне Мари-Анны в подвенечном платье, причиняла мне страдания, но другая мысль, что Дана меня не только любит, но и посвятит в Тайны Взрослой Жизни, вполне уравновешивала первую и служила большим утешением. Словом, муки мои были вполне терпимы. В первую брачную ночь Дана посвятила меня в эти мрачные тайны, вызвавшие у меня поначалу смешанные чувства. Во-первых, я совершенно не так все это себе представлял. Вообще непонятно, что тут было таить! Невольно возникала мысль, что должен быть еще один, более простой способ вызывания аиста с младенчиком. А с другой стороны, это было удивительно! Я потребовал, чтобы Дана открывала мне эти тайны снова и снова, пока не понял, что это значит - стать счастливым до безумия. Но теперь между мной и Мари-Анной возник незримый барьер; я-то уже вошел в таинственную взрослую жизнь, а она оставалась невинной. Мы пытались притворится, что в наших отношениях не изменилось ничего, но это было не так, и любовь наша начала мало-помалу охладевать. Чуть позже, когда я освоился с королевским положением и уже не нуждался в помощи, Мари-Анна попросила разрешения жить в другой деревне. Разумеется, я согласился. Так пришел конец нашему роману, и впервые сердце мое было разбито. Дана старалась меня по возможности утешить, и все же жила в моей душе затаенная печаль. Увы, такова судьба всех Королей: им даны судьбою все возможности, кроме главной, - жениться на той, кого любишь. Должен сказать, что быть Королем не менее сложно, чем постигать Тайны Взрослой Жизни. Облеченный таинственностью и величием в глазах простых людей, ты должен постоянно принимать мудрые решения, никому, впрочем, кроме тебя самого не понятные. Севооборот, например. - Я всю жизнь выращивал на этом поле маковые фиги! - возмущается пожилой крестьянин. - Почему это вдруг я должен расчищать новую плантацию? Главное - чтобы урожай был хороший! И попробуй объясни ему, что слой волшебной пыли на его старой плантации практически истощен и что урожая ему в следующем году не видать! Кстати, объяснять нельзя ни в коем случае. Единственный способ - прибегнуть к диктату: такова, мол, королевская воля - и все тут! Церемонии также отнимают много времени. То какое-нибудь празднество, то торжественное разрезание ленточного червя на открытии новой магической дороги, то траур по ком-нибудь и соболезнования родственникам покойного. Особого королевского внимания требует армия. Она невелика по численности, поскольку Щит сдерживает Волны нашествия из Мандении надежнее всякой армии. Но это еще и способ занять молодых людей, не способных добыть себе пропитание. Облаченные в красивые мундиры, они нападают на приблудных драконов, если те начинают беспокоить жителей. Естественно, драконы быстро понимают, что армия - это некий род иллюзии, и перестают обращать на нее внимание. Тогда я беру склянку с драконобоем и обрызгиваю дракону хвост. Запах у зелья жуткий, так что приходится зажимать нос. Но дракону еще хуже - у него начинаются нюхательные судороги, и, не в силах вынести этой муки, чудовище отжигает себе хвост и улетает зализывать рану. Если дракон поопытнее, то он улепетывает, едва завидит склянку. Занятие достаточно нудное, хотя мою репутацию Волшебника оно сильно упрочило. Признаться, все это было весьма утомительно. Демонесса Дана давала мне возможность развеяться в дым, но потом снова меня собирала. Под предлогом осмотра королевства я много путешествовал. На самом деле я пополнял таким образом мою коллекцию знаний и склянок. Выслушивал жалобы подданных, помогал им чем мог и все же был крайне удивлен, когда Дана, незримо меня сопровождавшая, подслушала и передала мне, что крестьяне меж собой называют меня "Добрым Королем Хамфри". Честно говоря, реальной помощи от меня было мало, но я внимательно выслушивал просителей, а большего народу и не требуется. В одном селении мне посчастливилось познакомиться с юношей весьма острого ума. Подобно мне, он жаждал знаний, но жажда эта, в отличие от моей, не имела к магии ни малейшего отношения. Юноша собирал только историческую информацию: он хотел знать все, что когда-либо происходило в Ксанте. Но страсть его никого не волновала. Кроме меня. - Назначаю тебя Королевским Историком, - сказал я ему. - Расспрашивай всех о событиях минувших дней и составляй хроники Ксанта. - Это было одно из тех дел, которые завещал мне Король Эбнез. Огорчало лишь то, что мне так и не удавалось найти настоящего Волшебника, которому я бы мог уступить трон. - Да, кстати, как твое имя? - Э.Тимбер Брам, - сказал он. Так Брам начал свою поистине титаническую работу. Именно он ввел датировку исторических событий, которой я сейчас пользуюсь. Согласно его выкладкам, Королем я стал в 952 году, когда мне было девятнадцать лет. Что ж, отлично. Теперь я знал точно, чем я занимался в том или ином году, а это очень помогает в работе. Я был горд тем, что ввел календарь, хотя и понимал, что остальным это безразлично. Люди были настолько в этом смысле ленивы, что даже вычисление праздничных дат возложили целиком на людоедов, которые были слишком тупы, чтобы с этим справиться. К счастью, спорить с людоедами относительно их ошибок никому не хотелось, поэтому жалоб было немного. На втором году моего правления Дана сообщила мне новость: - Я пыталась предотвратить это, Хамфри, но слишком уж ты здоров. - Да я думаю, - сказал я. - После падения в целебный источник! Но если мое здоровье тебе не нравится, я попробую его ухудшить. Она улыбнулась и покачала головой. - Ты уже ничего этим не изменишь. Нам все-таки удалось вызвать аиста. - Но мы посылали ему зов за зовом! - сказал я. - Должен же он был хоть на один откликнуться. - Демоны могут заглушать эти зовы, - сообщила она. - Именно это я и пыталась сделать. - Почему? - Потому что хочу оставаться с тобой, как можно дольше. - Ты можешь оставаться со мной, сколько хочешь! Нам еще аиста вызывать и вызывать! - Боюсь, что, когда он прилетит, возникнут сложности. - Я стану отцом, а ты матерью. Это же чудесно! Спорить она не стала, но я видел, что чем-то она опечалена. Глупец, почему я не расспросил ее тогда! Мне было так приятно думать о том, что у меня будет сын. Пусть даже наполовину демоненок! Аисты на этот счет весьма строги и ни за что не принесут чистокровного человеческого младенчика смешанной паре. Я продолжал объезжать владения, оставляя Дану дома ждать аиста. Аисты обычно не торопятся, прилетают лишь через несколько месяцев, и было бы величайшим несчастьем, если бы матери в нужный момент не оказалось дома. Капусты у нас вокруг дома не росло, так что потеряться ребенку было негде. К несчастью, желая обеспечить сына молоком, Дана пристрастилась к стручкам молочая, отчего сильно растолстела. Я не стал устраивать семейных сцен перед самым прилетом аиста, но твердо решил, что, когда она прекратит кормить ребенка, я посажу ее на диету. Затем прилетел аист с прелестным человекодемоническим младенчиком - и случилась беда. Мы совсем забыли, зачем Дана обращалась к оракулу. А ведь она хотела избавиться от души! И вот душа отошла ребенку, а Дана стала бездушной. Ни совести у нее теперь не было, ни любви ко мне. - Позабавились, Хамфри, и хватит, - сказала она. - Может, через пару лет я загляну к тебе, и мы с тобой опять на славу ..... А может, и нет. Словечко, которое она ввернула во фразу, заставило почему-то покраснеть занавески. Раньше я слышал такое только от сердитых гарпий, хотя смысл слова так и остался для меня неясен. Кажется, что-то связанное с вызыванием аиста. Затем демонесса обратилась в дым и рассеялась бесследно. И вот я остался с сынишкой-полукровкой и без жены. Теперь-то я понимал, почему люди не желают связываться с демонами. Для меня это был второй удар и жестокий урок судьбы. И вот опять я должен был жениться. Во-первых, это прямая обязанность Короля, а во-вторых, все мои сведения об уходе за ребенком можно было сосчитать на пальцах одной ноги. Так случилось, что неподалеку проживала девушка, помешанная на королевском достоинстве. Она всегда улыбалась мне, когда я проходил по Южной Деревне, и приподнимала юбку, словно приглашая заняться вызыванием аиста. На аистов я тогда был сильно обижен, но ребенок нуждался в матери. - Согласна ли ты ухаживать за моим сынишкой, если я женюсь на тебе? - спросил я однажды. - Я согласна ухаживать хоть за людоедиком, если вы на мне женитесь, Ваше Величество! - искренне воскликнула она. Итак, я взял в жены девицу Тайвань, и она стала заботиться о моем сыне Дафри. У нее очень неплохо это получалось, я был доволен ею, но, конечно, о любви речи быть не могло. Были случаи, когда я пытался с ней вызвать аиста, но тот, видимо, раздраженный моей историей с Даной, не откликнулся ни разу. Не скажу, что я был особенно этим огорчен. Честно говоря, я опасался, что и эта жена сбежит, как только аист явится с младенчиком. Я продолжал путешествовать, поскольку дома меня сильно отвлекали пеленки. Жена тоже была довольна моими частыми отлучками, потому что в доме становилось просторней. В Северной Деревне мне посчастливилось: я встретился с шестилетним мальчиком, который мог вызывать бурю. Я тщательно проверил его способности, попросил устроить небольшую бурю, затем другую побольше, и остался удовлетворен. Мальчику часто влетало от матери, когда он учинял бурю в доме, но, видя, что сыном ее интересуется сам Король, женщина была удивлена и обрадована. Но я был рад куда больше. Сомнений не было: я отыскал наконец талант, достойный Волшебника. Передо мной стоял мой преемник, будущий Король Ксанта. Конечно, талант еще надлежало отшлифовать, потратив на обучение годы, и все же я почувствовал огромное облегчение при мысли, что не век мне тянуть эту лямку. Беда нагрянула внезапно. По иронии судьбы случилась она в моей родной деревне, на тиковых полях нашей семьи. Я поспешил в Деревню Провала, и старший брат поведал мне тревожные события последних месяцев. - Тики вырождаются и дичают, - сказал Хамболдт. - Не дожидаясь страды, выбрасываются из стручков и творят безобразия. Прямо и не знаем, что делать. Но ты же теперь Король-Волшебник, ты должен знать. И я почувствовал, что ужасную эту лямку мне еще тянуть и тянуть. Впрочем, "ужасную" - мягко сказано. Следовало бы употребить то слово, каким на прощание одарила меня демонесса, но Короли обязаны следить за своей речью. Вскоре выяснилось, что дело придется иметь не с несколькими одичавшими тиками-выродками, но с многими их разновидностями, причем весьма многочисленными. Распространяясь самосевом, они грозили захватить весь Ксант. Они уже не просто останавливали или ускоряли время в часах, они вмешивались в любые виды человеческой деятельности и ужасно всем досаждали. Мы начали с того, что сожгли зараженные поля. Хамболдту это пришлось не по сердцу, но другого способа остановить заразу я не видел. Прочие фермеры из Деревни Провала были просто потрясены, и с тех пор в этом районе меня уже никогда никто не называл Добрым Королем Хамфри. Заразу, однако, остановить не удалось. Пламя лишь разогнало одичавшие тики по окрестным джунглям. Мы оказались перед лицом реальной угрозы. Я вернулся в Южную Деревню и вплотную занялся проблемой. В одном из давних моих путешествий мне удалось раздобыть шапку-соображалку. Я нахлобучил ее и пришел в сильное сомнение. Ответ был, но больно уж непростой. Мне предстояло выявить все разновидности выродившихся тиков и расправиться с каждой по отдельности. Это отняло бы у меня годы, но я был Король и отвечал за все. Для начала следовало изловить хотя бы один одичавший тик и, тщательно исследовав его в домашних условиях, решить, что делать со всей его братией. Я взял сеть типа тех, что использовались на тиковых плантациях, побольше склянок и оседлал мою верную крылатую лошадь Пегги. Прощальный подарок Мари-Анны. Она привела Пегги и велела сопровождать меня во всех путешествиях. Возможно часть чувств, которые я до сих пор испытывал к Мари-Анне, я перенес на кобылу, и она ощущала это. Во всяком случае, преданность Пегги была безгранична. Мы подлетели к ферме, и я первым делом набрал для сравнения пригоршню нормальных тиков. Затем обследовал местность, высматривая дикие разновидности, и в конце концов высмотрел. Прицелился и бросил сеть. Выпутал из ячеек неистово бьющуюся добычу и пересадил в склянку. Пойманный тик метался, пытался вышибить пробку и ломился в стеклянные стенки. Вне всякого сомнения, это был лом-тик. Мне уже было известно, что всякий путник, попавший на территорию, зараженную подобными тиками, немедленно теряет над собой контроль и начинает ломиться во все двери. Разновидность подлежала уничтожению. Вернувшись домой, я заперся в рабочем кабинете и оглядел коллекцию склянок. Лом-тик продолжал яростно колотиться в стекло. Я выбрал пузырек с тихим ужасом и спрыснул им бутылку, где бился пойманный экземпляр. Лом-тик ужаснулся и повел себя тише. Снадобье это сильнодействующее, поэтому обращаться с ним надлежит с большой осторожностью. Однажды я нечаянно разлил его в спальне, и мы с Тайвань двое суток недвижно пролежали в постели, обмирая от ужаса. Впрочем, зелье легко нейтрализовать с помощью телячьего восторга, хотя это обычно вызывает нежелательные побочные эффекты. Итак, я вынул щипцами пробку, и притихший лом-тик соскользнул на стол. Бутылочку с тихим ужасом я все же держал наготове. С виду это был совершенно нормальный тик - с круглым тельцем и маленькими ножками. Почему же он такой буйный? Я извлек из другой склянки нормальный тик и положил его рядом. Сначала он сидел, ритмично подергиваясь, на поверхности стола, потом вдруг метнулся к часам и, звонко соединившись с таком, исчез. Я задумался. В чем же разница? Какие изменения претерпел одичавший вид? Сначала мне казалось, что ножки у него несколько короче, а усики несколько длинней, но, проведя измерения, я убедился, что все в норме. И что толку, если я даже усмирю этот отдельно взятый тик! Все равно ведь на свободе останутся дюжины и дюжины представителей его разновидности! Я же не смогу переловить их всех, тем более что они распространяются самосевом! Нет, мне нужно обезвредить каждого из них, не выходя из рабочего кабинета. Задача казалась неразрешимой. Я бился над ней несколько дней. Я изучил лом-тик досконально и пришел к выводу, что от обычного тика он отличается только скверным характером. Владей он языком, я бы попробовал переубедить его и отпустил бы на волю, чтобы он в свою очередь попытался наставить своих сородичей на путь истинный. Но, увы, языком он не владел. Варьируя дозы тихого ужаса и целебного эликсира, я довел его до правильного ритма, а потом меня осенило добавить в снадобье приворотное зелье. Проблема была решена! Отпущенный на свободу лом-тик, теперь уже не отличимый по поведению от нормальных тиков, буквально привораживал собратьев, и те начинали подражать ему во всем. Очень скоро практически все лом-тики были утихомирены. Я продолжил работу. Следующим в мою сеть попался кри-тик. Это было серьезное испытание! - Так ты - то самое ничтожество, вообразившее себя Королем? - спросил он. Я бы предпочел, чтобы он вообще не владел речью. - Как тебе вообще взбрело в голову, что ты можешь править? Да я бы справился со всеми твоими делами одной левой. Вообще, не понимаю, почему Королем сделали не меня, а это жалкое гномоподобие! Вот этого уж точно следовало придушить! Микстура из тихого ужаса, эликсира и приворотного зелья на него не действовала - он ее раскритиковал. - Я бы состряпал и получше варево! - сказал он. - Очень хорошо, вот и состряпай, - сказал я, протягивая ему склянки. Но он отказался. - Вот еще, буду я всякой ерундой заниматься! И вообще, мое дело - указывать другим их ошибки, а тебе - в первую очередь. Боюсь, что я истрепал почти все нервы, пока пытался составить снадобье, которое заставило бы наконец, кри-тика замолчать. Он изводил меня целыми днями, обвиняя во всех грехах, какие только могло измыслить его злобное воображение. Иногда мне хотелось раздавить его, как клопа, и, видимо, именно это побудило меня испробовать на нем обыкновенный дуст. Как ни странно, новое зелье дало неожиданный эффект: из кри-тика получился ан-тик, большего мне добиться не удалось. Я отпустил его, надеясь, что критиканов у нас в Ксанте станет теперь поменьше, а увлечение античностью большого вреда не принесет. Это, конечно, не было идеальным решением, но уж больно твердый попался орешек. Впоследствии я совершенно случайно узнал, что отдельные кри-тики, не успевшие еще превратиться в ан-тиков, каким-то образом ухитрились попасть в Мандению, где неслыханно размножились, не имея естественных врагов, кроме, конечно, самих манденийцев, которые, говорят, воюют с ними по сей день. Следующим пойманным тиком был роман-тик. Я изучил его и отпустил с миром - разновидность оказалась совершенно безвредной. Так я и шел, от тика к тику. Были обезврежены: поли-тик, паразитирующий на людях с амбициями; луна-тик, заставляющий бродить по ночам; сектан-тик, весьма опасный для верующих, а главное - кран-тик, приводящий к смертельному исходу. И все они были такие разные! Встречались подчас любопытные и относительно безвредные разновидности: например, элас-тик или, скажем, зон-тик. Гимнас-тик оказался самым подвижным, но и акроба-тик мало чем от него отличался. Много хлопот мне, помнится, доставил склеро-тик, но труднейшим в этом смысле случаем был маразма-тик, хотя и с парали-тиком пришлось изрядно повозиться. Педан-тик меня откровенно утомил, а самым твердолобым мне представляется догма-тик. Из вин-тика мне удалось сделать бол-тик. Самой большой особью был гиган-тик, а самой интересной - фантас-тик. Некоторые подвиды поражали детей и подростков; назову из них лишь арифме-тик и грамма-тик. Кое от каких разновидностей была очевидная польза. Так, однажды мне встретился система-тик, помогший мне разложить по полочкам все эти данные - тик-в-тик. Чем больше тиков делалось моей добычей, тем труднее становилось отлавливать новые. Больше месяца я гонялся по всему Ксанту за бан-тиком, и все лишь для того, чтобы убедиться в его полной безобидности. Я просеял тонны чердачной пыли, прежде чем узнал в отловленных экземплярах обезвреженные мною ан-тики. Они вообще, как правило, водятся на чердаках. И вот наконец я покончил с последним подвидом и пустился в пляс от радости. - Эй! - раздался вдруг тоненький голосок. - Что? - А меня-то забыл! А я, между прочим, в тебе сижу. Я - фана-тик. И я с глубоким удовлетворением признал, что победа осталась за этим тиком. Вернувшись к своим прежним обязанностям, я обнаружил, что пока шла война с тиками, минуло не много не мало - шестнадцать лет. Моему сыну Дафри исполнилось семнадцать и он служил помощником у Э.Т.Брама. Моя жена Тайвань сильно располнела; безделушками, которые она мастерила в свободное время, ныне завален весь Ксант. Волшебнику Шторму было уже двадцать два года и он находился в полном расцвете сил и таланта. Пришла моя пора. Мне никогда не нравилось быть Королем, и теперь я охотно уступал власть тому, кто был ее действительно достоин. Я встретился с Волшебником Штормом. - На корону, - сказал я ему. - А я - все! Он принял ее с отменной вежливостью. Потом была официальная церемония передачи власти. Шторм предпочел остаться в Северной Деревне, и я не возражал; сам я, будучи Королем, жил в Южной Деревне по единственной причине: вернись я в свою родную Деревню Провала - и меня бы тут же забыли, потому что... Нет, не помню, почему, но думаю, что причина была веская. Я надеялся, что Тайвань согласится быть моей спутницей и дальше, но не тут-то было! - Я никуда не хочу уезжать! - возразила она. - Здесь все мои друзья! Брак наш был разорван, но не могу сказать, что и на этот раз мое сердце было разбито. Да, мы прожили вместе довольно долго, но общих интересов у нас не было, да и ребенок уже вырос. Итак, я остался без короны и без спутников. Хотя, не совсем! Пегги, моя крылатая лошадь, по всей видимости решила, что кто-то же должен за мной приглядывать! Я искренне был благодарен ей за такое решение; вдвоем и дорога легка. 7. ЗАМОК РУГНА Поначалу я был опьянен свободой от королевского сана. Длилось это минут семь. Кроме того, я был угнетен свободой от семейной жизни, ибо я привык пользоваться женским вниманием. Это длилось около десяти минут. Затем мне все это надоело. Я решил заняться кое-чем поинтереснее, на что раньше у меня просто не было времени: найти легендарный затерянный Замок Ругна. Упоминания о нем исчезают сразу после смерти Короля Громдена, когда Король Ян покинул этот замок. А произошло все из-за любви к демонессе. Теперь-то, умудренный опытом, я могу представить себе, что случилось. Разум мужчины несколько затуманивается при встрече с обычной женщиной. При встрече с женщиной прекрасной он просто выворачивается наизнанку. Причем мужчину нисколько не заботит, что в этот момент делается у женщины в голове; многие бы даже предпочли, чтобы там было совершенно пусто. Так вот, демонесса - это прекраснейшее тело и абсолютно пустая голова. Раньше я считал Короля Громдена глупцом, но теперь-то я понимаю, что он был всего лишь мужчиной. Даже странно, что Замок Ругна после стольких лет процветания исчез бесследно. Но кто бы посмел усомниться в его существовании! Любопытно также, что в отсутствие короля замок не был разграблен. Ну, я-то грабить не собирался, я только хотел бы на него взглянуть. По легенде располагался он чуть южнее... этого... как его?.. Ну, в общем, южнее центрального Ксанта. Не слишком далеко, как я понимаю, от Западного Форта, потому что именно туда перебрался из замка Король Ян. Хотя он был Волшебником Заклинаний; что ему стоило перелететь весь Ксант с помощью нескольких слов! Что-то в этой цепочке мыслей меня беспокоило, а моя натура исследователя требовала тут же найти и выяснить, в чем дело. Ян? Нет, не то. Перелететь весь Ксант? Нет. Юг Ксанта? Может быть. Южнее... Южнее чего? Я не мог вспомнить. Да-да, именно это меня и беспокоило. Я исследовал весь Ксант. Как могло что-то стереться в моей памяти? И тем не менее я ничего не помнил о центральном Ксанте, хотя несомненно был там и не раз. Фактически я там вырос! Мог ли я забыть места, где прошло мое детство? Оказывается, мог. - Лети на север, Пегги, - сказал я своему крылатому скакуну. Она грациозно развернулась в воздухе и устремилась на север. А я продолжал размышлять. Моя забывчивость относительно центрального Ксанта - нет ли здесь какой-нибудь связи с полным забвением, постигшим Замка Ругна? Вскоре мы подлетели к огромному разлому в земной поверхности. Удивительно! Как я мог побывать здесь и ничего не узнать о таком явлении? Разлом был старый, по краям и на дне росли старые развесистые путаны. Да с такой преградой сухопутные путешествия через весь Ксант просто невозможны! - Пегги, ты помнишь эту трещину? - спросил я. Она фыркнула, что нет. Но память уже начала понемногу проясняться. Моя родная деревня находилась на северном обрыве. А называлось это... Провал! Он был здесь всегда, во всяком случае, издавна, но на нем лежит Заклятие Забвения! Оказавшись здесь, я сразу все вспомнил, но когда я уберусь отсюда подальше, то снова о нем забуду. Ну, с этой трудностью мы как-нибудь справимся. Я достал карандаш и сделал пометку в блокноте: "Провал - в центральном Ксанте; Заклятие Забвения". В следующий раз, когда я это забуду, достаточно будет заглянуть в блокнот. Но я вспомнил также и другое - что Провал никак не связан с исчезновением Замка Ругна. Это совершенно разные истории. И я дописал в блокноте: "Замок Ругна - не в Провале". - Поворачивай снова на юг, Пегги, - сказал я, и крылатая кобыла охотно выполнила приказ. Пегги была единственным наследством, доставшимся мне от Мари-Анны, но наследство это было весьма ценное. Я ни разу не попытался найти Мари-Анну после нашего расставания, потому что хотел сохранить ее в памяти именно такой: невинной и прекрасной. Вряд ли ей удалось сохранить за эти годы красоту, а невинность тридцативосьмилетней женщины очаровывает гораздо меньше, чем невинность восемнадцатилетней. Мужчины это понимают, женщины - нет. Но я любил ее до сих пор, хотя и не так сильно, как раньше. Если бы все тогда обернулось по-другому... Где бы он мог быть, этот Замок Ругна? С воздуха он, надо полагать, неразличим или недоступен. Мы с Пегги в свое время изъездили и излетали весь южный Ксант, неизученных районов там просто не осталось. А что, если я уже был возле замка, но забыл об этом? Мысль заслуживала внимательного рассмотрения. Мы продолжали мотаться над южным Ксантом. Думаю, что Пегги это только радовало, она была создана для полета. А я уже начинал чувствовать раздражение - седалище мое ныло от долгого путешествия верхом, да и места под нами проплывали хорошо нам известные. Пегги изменила курс. Обычно на такие мелочи я не обращал внимания, поскольку верил ее чутью. Но недавний случай с этим... как его?.. Словом, что-то меня насторожило. Почему бы это кобыле сворачивать в сторону, если все идет нормально? Я не видел нигде ни грозовых туч, ни опасного пика, да и драконы давно не показывались. Я хотел попросить ее вернуться, но не знал, как ей объяснить причину такого приказа: там впереди не было ничего интересного. А вот это насторожило меня еще больше. Мне всегда было интересно все без исключения. Такого уж свойство моего таланта. И если что-то показалось мне недостойным внимания... - Пегги, - сказал я, - а ну-ка лети прямиком на эти унылые джунгли. Она подчинилась с лошадиным вздохом - и вскоре опять отвернула. Сомнений не было: на джунглях лежало отворотное заклятие, точно так же как на... (я заглянул в блокнот) на Провале лежало Заклятие Забвения. Не знаю, правда, что это за Провал такой, но раз написано, значит так оно и есть. Отворотное заклятие действует весьма похоже: никто не может сюда пройти и поэтому ничего не помнит. Я попробовал упросить Пегги попытаться еще раз, но она уже была вся в поту и прижимала уши. Не обладая моим настырным характером, она не могла понять, зачем нужно лететь туда, куда тебя что-то не пускает. С моей стороны было бы бессердечно настаивать. - Тогда спускайся, и я пойду пешком, - сказал я. - Если не вернусь, то ты свободна. Спасибо за верную службу. Она скосила на меня глаз. Очень ей все это не нравилось, но тем не менее Пегги послушно опустилась на поляну и позволила мне спешиться. Потом сложила крылья и остановилась в ожидании. Я освободил ее от клади и влез в лямки заплечного мешка. Мне вовсе не улыбалось идти в одиночестве сквозь зачарованные джунгли, но я надеялся, что на драконов и на прочих монстров отворотное заклятие действует с тем же успехом. - Пасись на здоровье, - пожелал я кобыле. Она подумала и нехотя принялась щипать траву. Корма для нее здесь было предостаточно. Не это ее беспокоило. Хозяин совершал явную глупость, а она даже не могла его остановить. Но она знала также, что на ошибках учатся. Пегги всегда относилась ко мне с материнской мудростью. Я повернулся и пошел сквозь джунгли. Дорогу я угадывал просто - шел туда, куда мне идти не хотелось. Долгонько не делал я того, чего не хочется. Но, с другой стороны, хотелось мне сейчас именно того, чего не хотелось. С каждым шагом нежелание идти дальше становилось все слабее и слабее. Это как с прыжком в ледяную воду - сначала обжигает, а потом притерпишься - и вроде ничего. Я отметил это явление и двинулся дальше. И вдруг я заметил кое-что интересное. Это была улитка, проворно пересекающая поляну. Затем я высмотрел еще одну, двигавшуюся столь же быстро. Странно, никогда еще в жизни не наблюдал таких стремительных улиток. Кажется, я присутствовал при крайне редком событии - беге улиток. Обычно смотреть соревнование улиток весьма утомительно, но эта пара демонстрировала поистине чудеса скорости. Внезапно потемнело, словно на джунгли упала ночь. В небе зажглись и двинулись по дуге звезды. Затем померкли - и в небо взлетело солнце. И я заподозрил неладное. Медленно-медленно в голове сложился вопрос: а что это все вокруг так быстро движется? И медленно-медленно пришел ответ: потому что я сам замедлился. Я взглянул вниз, а солнце за это время одолело четверть небосвода. Под ногами была пыль веков. Все ясно! Мир двигался с нормальной скоростью, огромной она казалась мне одному. Отворотное заклятье не остановило меня. Теперь на моем пути была иная магия: кто-то рассеял на подступах к замку пыль веков, а я имел глупость на нее наступить. Я бы мог, конечно, продвигаться и дальше, но это отняло бы слишком много времени. Впереди пыли было в три раза больше, чем сзади, но если пойти назад, я опять окажусь перед тем же самым препятствием. К счастью, на каждый яд есть противоядие. Моя коллекция склянок была со мной. Я запустил руку за спину в заплечный мешок и вынул бутылочку. Проделал я это быстро, и все же, пока доставал ее, мир успел дважды погрузиться в ночь. Откупорив бутылку, я посыпал тропинку драгоценным песком мгновений. Песок этот - и впрямь большая ценность, потому что добыча его - дело весьма трудоемкое. Добывают его из песочных часов, а песчаная струйка в них, сами понимаете, весьма тонкая. Мир ожил, задвигался и я в два шага миновал пыльную зону. Однако, мне это стоило трех дней. Но спешить было некуда, а проголодаться я не успел, потому что пыль веков замедляет, а то и вовсе останавливает все процессы. Решив впредь быть поосторожнее, я двинулся дальше. Теперь я уже не сомневался, что приближаюсь именно к Замку Ругна. Я слышал, что Король в свое время укрепил замок с помощью магии. Талант Короля Ругна был подобен таланту Короля Эбнеза с одной лишь разницей: Ругн имел дело с одушевленной магией, а Эбнез - с неодушевленной. Понятия не имею, каким образом Ругн доставил и рассеял вокруг замка столько пыли веков, относящейся скорее к магии неодушевленной, однако ему чуть было не удалось остановить меня. Но не будем терять времени. Хотя его и предостаточно, но Пегги может меня и не дождаться. Я вспомнил, как однажды мы с Мари-Анной оказались в доме-оборотне, который унес нас на другой конец Ксанта через... этот... Как его?.. Нет, не помню. Словом, через какую-то местность - и до самой Южной Деревни. А бедные единороги, на которых мы путешествовали, так, наверное, и не поняли, что с нами случилось и куда делся дом. Как они, должно быть, сожалели о своих хозяевах! Вот и Пегги, видимо, уже начинает нервничать, видя, что меня нет уже третий день. Я раздвинул кусты, и в этот миг мои кишки сошли с ума. Я еле успел скинуть штаны и присесть. Ошеломленный, я все же сообразил, в чем дело. Кусты, которые я раздвинул, были кустами медвежины. Не удивительно, что на меня немедленно напала медвежья болезнь. Препятствие не слишком опасное, и все же хорошо, что я сумел так быстро управиться со штанами. Однако я, следует заметить, снова проявил беспечность и чуть не попал в дурацкое положение. Я привел себя в порядок, но, не пройдя и двух шагов, наткнулся на несколько иную растительность. Кусты были круглые и совершенно не знакомые. Я попробовал поискать проход, но шарообразные растения плотно жались друг к другу. Тогда я отошел подальше, разбежался - и прыгнул. Здоровья мне было не занимать, и прыжок удался на славу. Пролетая над последним кустом, я все же задел его ногой, и в следующий миг покатился кубарем по полю. Кувыркаясь, я сообразил, что это, верно, то самое перекати-поле, о котором мне столько рассказывали. Не в силах остановиться, я катился до тех пор, пока не ударил лицом в грязь. Сел - и понял, что сижу в луже. Уж не знаю, кто ее такую сделал, но зловоние было страшное. Посреди лужи увязла огромная светлая глыба, глядя на которую почему-то хотелось завыть. Я пригляделся и узнал в ней кусок луны, отломившийся и упавший сюда, надо полагать, еще в незапамятные времена. Хватаясь за подворачивающиеся под руку соломинки, я добрался до глыбы и влез на нее. Окрест меня простиралась сплошная грязь, но дальше, у самого берега, вода вдруг становилась чистой. В сущности я оказался на острове. Как же это мне удалось сюда попасть и, главное, выйти из воды сухим? Внезапно я уразумел, что столкнулся с новым видом препятствий. Сначала меня сбивали с пути отворотным заклятием, потом пытались различными способами остановить и вот наконец забросили на этот островок - неясно как; скорее всего, по воздуху. Однако, следует отметить, что вреда мне при этом не причиняли, и, возможно, откажись я сейчас от моей затеи - выбраться отсюда будет проще простого. Теперь понятно, почему замок забыт всеми: кто-то хочет остаться в одиночестве и никого к себе не подпускает. Но кто? Кроме Короля Шторма сейчас в Ксанте нет ни одного подлинного Волшебника, который смог бы устроить все эти магические ловушки! До сей поры я, признаться, бездумно шел напролом. Теперь же настало время присесть и подумать, что делать дальше. Очень уж не хотелось мне услышать, как Пегги фыркнет: "Ну, что я тебе говорила!" Присев и подумав, я полез в мешок и, доставши оттуда магическое зеркальце, с сильным сомнением посмотрел на него. И причины для сомнения были. Зеркальце это я нашел на одном безлюдном кладбище. Собственно говоря, все кладбища безлюдные, но на этом даже привидений не было. Я не знал, что именно распугало призраков, да и не особенно стремился узнать, несмотря на все свое любопытство. И вдруг обнаружил зеркальце. - Что же это такое? - задумчиво сказал я. - Магическое зеркало, способное ответить на любой вопрос, - отрапортовало оно. Какая потрясающая находка! Однако пустынное кладбище, где я подобрал зеркальце, показалось мне настолько подозрительным, что я тут же спросил: - А какие у тебя недостатки? - С каждым вопросом я вру своему владельцу все больше и больше. Мне пришлось сделать паузу. Я понимал уже, что случилось с людьми, задававшими зеркальцу вопросы, не зная этой подробности. Их удачи сменялись бедами, ибо зеркальце начинало с правды, а кончало ложью. Последний ответ был, очевидно, для владельца смертелен. Не удивительно, что магическое стекло оказалось в итоге на кладбище! И не причастно ли оно к исчезновению привидений? Вполне возможно, потому что призраки, обнаружив игрушку, наверняка стали развлекаться вопросами и ответами, пока зеркальце не посоветовало им отправиться туда, откуда и призрак не выберется. Больше я ему вопросов задавать не стал - просто присоединил к коллекции, надеясь, что после двух ответов оно еще способно говорить со мной более или менее правдиво. А когда выработается до полной лжи, я передам его кому-нибудь другому, обо всем, разумеется, предупредив. Итак, два вопроса уже были заданы. Если я спрошу сейчас, как благополучно добраться до Замка Ругна, не услышу ли я простой и ясный ответ, который затем приведет меня к гибели? Я решил подождать момента, когда все прояснится настолько, что можно будет отличить правду ото лжи. Мне еще предстояло многое обдумать. Может быть, я зря терял время? Ничуть! Такова уж моя натура: остановиться и осмыслить положение, в котором оказался. Лучше, конечно, осмыслить его до того, как в нем окажешься, но эта мудрость приходит лишь с годами. Однако в те времена я еще не был столь консервативным. И вдруг я ощутил в полной мере, как мне не хватает сейчас женской помощи, участия и ласки. Сколько раз Мари-Анна направляла меня по верному пути! И Дана, пока имела душу, постоянно давала мудрые советы. Да и Тайвань всегда заботилась обо мне. Даже Пегги, моя крылатая лошадь, ржанием и пряданием ушами часто предостерегала меня от моей же очередной глупости. Одинокий, всеми покинутый, я сидел посреди лужи и с горечью думал о том, что жениться нужно все-таки по любви. Ах, если бы Мари-Анна в свое время нашла силы пожертвовать своей невинностью и выйти за меня замуж! Но она предпочла невинность. В последнее время, говорят, она поставляла селянам кобыл, причем настолько высоконравственных, что даже непонятно было, откуда могли взяться жеребята. Кобыла из Западного Форта прославилась, например, своей скромностью на весь Ксант. Так как же мне быть? Где найти мне женщину, которую я мог бы полюбить и сделать своей женой? Такую, чтобы не слишком бы заботилась о своем целомудрии, но в то же время и не имела бы отношения к демонам? В задумчивости я отложил зеркальце, и в этот миг в нем возник образ: лицо красивой юной женщины со светлой розой в волосах. Я стремительно поднес зеркало к глазам, но образ уже исчез. Магическая вещица смеялась надо мной. Хотя, как оно могло смеяться, если единственным его умением было более или менее правдиво отвечать на вопросы. Но я не задавал никакого вопроса! Почему же оно отозвалось? Я чувствовал, что образ возник неспроста. Я размышлял о своем идеале и держал при этом зеркало в руке. И оно показало мне женщину. Видимо, зеркало хотело, чтобы я задал вопрос. Чем больше я задам ему вопросов, тем меньше услышу правды. Не исключено, что таким образом оно просто надеялось от меня отделаться. В итоге я либо отдал бы его кому-нибудь, либо погиб, поверив лживому ответу. - Не выйдет, - сказал я. - Размениваться на мелочи я не буду. Сначала найду Замок Ругна, а потом уже начну искать эту женщину. Мне сейчас не до нее, мне бы сейчас уцелеть для начала. Так что не сбивай меня с толку, ты, сверкающая стекляшка! Крепко сказано! Однако образ уже проник в мое сердце, и я бы очень хотел знать, кто эта женщина. Встречусь я с ней когда-нибудь, или это был вымышленный портрет? Возникло искушение прекратить поиски этого дурацкого замка и заняться поисками женщины. Проклятое зеркальце спутало все мои планы. Хватит рассиживаться, сказал я себе и достал склянку, в которой содержалась магия, оберегающая от нападения змей, аллегорий, василисков, драконов и прочих пресмыкающихся. Потом - склянку с зельем, отгоняющим насекомых. Потом - с зельем, лишающим рыбу аппетита. Затем настала очередь средства для укрощения любых растений: от невинных анютиных глазок до смертельно опасного львиного зева. Мазь, заставляющая всех млекопитающих, кроме человека, содрогнуться от отвращения, поможет мне уцелеть при встрече с гипотенузой и прочими хищниками. И наконец склянка с магией, распугивающей пернатых: от колибри до огромной и страшной птицы Рок. Дело было в том, что я не знал, какие именно твари таятся в луже, и хотел уберечься от всех сразу. Стыдно было, конечно, использовать чуть ли не весь свой арсенал, но рисковать не стоило. Я разделся, затолкал одежду в мешок и побрел по колено в грязи, чувствуя себя вполне защищенным. Конечно, существовали еще эльфы, гномы, тролли, вампиры и прочие человекоподобные, но здесь они, кажется, не водились, так что этой опасностью я решил пренебречь, как маловероятной. Хотя при случае нашлась бы и на них управа. Сопровождаемый отвратительным шипением, я брел, увязая в грязи по лодыжку. Защитная магия разгоняла обитающих в иле злобных мелких тварей и заставляла отскакивать хватательные корни хищных растений. Я брел медленно, давая всей этой нечисти убраться подальше. Потом под ноги мне подвернулась яма, и я уже оказался в грязи по пояс. Обычная уловка грязевых луж: сначала они прикидываются мелкими, а потом проваливают в такую вот дыру, где вас обязательно кто-то цапнет. Но поскольку цапнуть меня никто не осмелился, я просто вылез из ямы и пошел дальше. Грязь становилась все жиже и жиже и наконец сменилась мутной водой. Вода была мне по грудь, дно стало неприятно скользким. Лишь бы не подвернулась еще одна яма! Я надеялся, что лужа не повторит попытки, и это даст мне возможность не спеша добрести до берега и продолжить поиски замка, который, надо полагать, находится где-нибудь неподалеку. Тем временем в сознание мое просачивались помаленьку любопытные мысли относительно происходящего. А что, если это сам себя охраняет? Ругн ведь использовал значительные магические силы, которые в течение столетий не пропускали к Королю нежелательных лиц. Потом, не получая новых приказов, они, возможно, решили, что будет вернее вообще никого не пропускать. Не исключено, что я первый вторгся на охраняемую территорию. Думать об этом было приятно. Затем кто-то схватил меня за лодыжку и потянул. Это еще что такое? Я же защищен от любых врагов! Я взглянул вниз, но ничего не увидел. Вода была на редкость грязная, да и не удивительно! Теперь что-то ухватило и другую лодыжку. На щупальце вроде не похоже... Скорее похоже на трос. И тут меня озарило: от амфибий-то я защититься забыл! Несомненно, ко мне по дну подобралась пятнистая гусеничная амфибия и захлестнула ноги буксирным тросом. Инстинктивно я поднял как можно выше мешок с одеждой и магией, чтобы не подмочить ни того, ни другого. Мне удалось вырвать одну ногу, но когда я занес ее, чтобы сделать шаг, амфибия дернула за другую. Неистово отбрыкиваясь схваченной ступней, я пытался поставить свободную на что-нибудь твердое. Голова моя на несколько секунд ушла под воду, а когда я вынырнул, то был уже весь в ряске, вероятно, принявшей меня за священнослужителя. - На помощь! - выдохнул я невольно, почувствовав, что амфибия снова захлестнула мою вторую ногу. Пятнистая тварь играла со мной, как кошка с мышкой. Скоро она потянет меня всерьез и утопит. Надолго. На берегу возник откуда-то совершенно багровый человек. Ухватив одной рукой свисающий над водой сук, он вцепился в мое запястье и потянул изо всех сил, побагровев при этом еще больше. Пятнистая тварь тоже потянула посильнее, не понимая, что меня удерживает на поверхности. Но тут на помощь багровому пришел еще один человек. Этот был весь какой-то зеленый. Вдвоем они рванули меня столь мощно, что чуть было не вытащили вместе со мной и амфибию, еле успевшую отпустить мои ноги. Мешок с одеждой и коллекцией склянок подмочен не был. - Спасибо! - выдохнул я. - Вы подоспели вовремя. - Помогать следует, невзирая на лица, - отозвался Багровый. Теперь я понял, кто мои избавители. Это были цветные. Все они окрашены по-разному, и каждый старается найти себе друзей своего оттенка, потому что иначе другие станут над ним смеяться. Эти двое явно приняли меня за своего, потому что я был весь коричневый от грязи. Как, интересно, они отнесутся ко мне, когда узнают правду? Ведь я пробрался на их территорию, можно сказать, тайком. Я колебался секунды три, но решил остаться честным, даже если они снова швырнут меня в лужу. - Я не... - начал я. - Смотри! Песчаная коса! - закричал Зеленый. Багровый и я оглянулись. Действительно, неподалеку от нас песок вспучивался и заплетался в огромную косу. - Коса нашла! - закричал Багровый. - Камень тащи! Они припустились бегом в сторону джунглей, за которыми, видимо, скрывалась каменоломня. Песчаная коса все увеличивалась, норовя обернуться хотя бы один раз вокруг водоема. Мое счастье, что оборот она совершала не в моем направлении. Я решил, что двоих вполне хватит для доставки камня, и двинулся туда, где, по моим расчетам, должен был располагаться замок. Местность пошла густо и красочно заселенная. Цветные - такие же люди, как и мы, разница лишь в оттенках. В окрестности замка они перебрались, спасаясь от гонений и насмешек, которым подвергались, живя среди простого народа. Мне это кажется несправедливым; в Ксанте все должны иметь равные права. Я раздвинул листву и внезапно столкнулся с молодой женщиной голубого цвета. Тут я вспомнил, что совершенно гол; моя одежда находилась в мешке. Фавнам не возбраняется ходить нагишом, но я-то не фавн! Да и она не нимфа, поскольку одета полностью. Чувствуя, что попал в дурацкое положение, я открыл рот: - Я, э... - Где коса? - спросила она. - Куда камень нести? - Вон туда, - сказал я, и указал назад. Хоть вы не поймите меня превратно: говоря "назад", я имел в виду то направление, откуда я пришел! - Спасибо, Коричневый, - сказала женщина, бросаясь, надо полагать, за камнем. Я хотел издать вздох облегчения, но Голубая внезапно остановилась и снова обернулась ко мне, так что я успел издать только "взд". Заморгав, она уставилась на мой зад. - К пруду, - пояснил я. - Зеленый и Багровый уже там. Кивнув, она скрылась в зарослях, и я наконец-то издал "о-ох". Со стороны пруда донесся тяжелый глухой удар. Коса нашла на камень. Я оглядел себя. Да нет, не так уж я был гол. Ряска, правда, с меня уже вся осыпалась, но оставался еще ветхий подрясничек. Конечно, я мог бы достать одежду из мешка, но не надевать же ее прямо на слой грязи! Во что бы облачиться? Я запрокинул голову, но в небе, увы, не было ни единого облачка. Из обрывков подрясника я соорудил что-то вроде набедренной повязки. Необходимо было найти воду и привести себя в порядок. Вскоре настала ночь и прервала мои поиски. Охранные заклятия уберегли бы меня от ночных тварей, но безопасность - безопасностью, а спать где-то надо. Вскоре мне посчастливилось набрести на уютное сельское кладбище. Значит, проблем с ночлегом не будет. За весь день мне так и не удалось перекусить, поэтому я снова развязал мешок и достал продовольственный талон. Разорвал пополам - и половинки обернулись куском пищи и бутылкой питья. Я выбил пробку и отхлебнул из горлышка. Питье оказалось не крепкое. Вот и хорошо, а то не люблю терять равновесия. Поужинав, я прилег - и земля мне стала пухом. Спать было удивительно мягко и тепло. Засыпая, я вновь вспомнил возникшее в зеркале женское лицо. Конечно, я понимал, что зеркало могло и соврать, тем более что я и вопроса-то никакого ему не задавал. Почему бы не предположить, что магическое стекло показало мне девушку, похороненную на том самом кладбище, где оно было найдено? Не исключено также, что зеркальце меня просто недолюбливает и норовит сыграть со мной злую шутку. Видимо, оно нарочно смущает мой покой и ждет, когда я засыплю его вопросами об этой женщине. Но не на такого напало! Я ограничусь тем, что сохраню этот образ в памяти и буду наслаждаться им. Конечно, я понимаю, что лицо - это еще не вся женщина и что, влюбляясь в нее по портрету, я поступаю неразумно, но ведь почти все мужчины именно так и делают. Решено: как только я достигну Замка Ругна, я во что бы то ни стало разыщу эту женщину. Если она, конечно, существует. С такими мыслями я уснул. Проснувшись поутру, я позавтракал еще одним продовольственным талоном. Между прочим, очень удобная штука в путешествиях. Затем я решил осмотреть окрестность, и опять нечаянно вломился в кусты медвежины. Это было не совсем то, чего я искал. Мне вообще-то нужна была вода для умывания. Затем я увидел деревья - столь густые и высокие, что за ними даже не видно было леса. Никакой неожиданности в этом я не усмотрел, ибо знал, что Замок Ругна окружен такими деревьями. По идее они должны сдвигать ветви, заслоняя путь.. Я шагнул вперед, и ветви ближайшего дерева зашевелились. Вне всякого сомнения, я был близко к цели. Отлично! К такому повороту событий я был готов. Из трудов Э.Тимбера Брама мне было известно, что деревья являются последним заслоном на пути к замку, а дальше начинается фруктовый сад. Я отступил скидывая с плеч мешок. Достал пузырек с эликсиром и намазался им с ног до головы. Поскольку деревья не обладают ни зрением, ни слухом, то делают главную ставку на обоняние. Если вы пахнете злобным человеком и холодным железом, они преградят вам путь ветвями, поскольку ненавидят топоры и все с ними связанное, включая вас. Насвистывая, я двинулся дальше. Ветви только помахивали приветливо, поскольку я источал теперь древесный запах и никого не собирался рубить. Деревья не самые сообразительные существа в Ксанте, но доверить им охрану земельного участка можно без колебаний. И вот я оказался во фруктовом саду, где зрели на ветках фиги, дули, кукиши и прочие фрукты. Посаженный еще Королем Ругном, это был, вне всякого сомнения, самый богатый сад Ксанта. Вот уже три столетия миновало (с 677 года, когда Король Ян покинул замок, по нынешний 971 год), а сад выглядел так, словно еще вчера здесь хлопотали садовники. Несомненно, Ругн был весьма выдающимся Волшебником. Наконец я узрел и сам замок. О, что это было за величественное зрелище! Строго прямоугольный, с мощными квадратными башнями по углам и с возвышающейся круглой в центре, он был обведен глубоким рвом. Вода во рву была совершенно чистой, и в ней, к моему удивлению, еще обитали сторожевые чудовища. Неужели Замок Ругна был и сейчас обитаем? В это, честно говоря, не верилось. Обитаемый и забытый? Я подошел к самому рву. Огромная змея подняла голову из воды и угрожающе зашипела. Моя антизмеиная мазь уже выдохлась, но у меня еще был запас. Загрохотали цепи, и опустился подъемный мост. Решетка поднялась. Ворота отворились. Вышедшая из них женщина показалась мне особенно хрупкой на фоне мощных крепостных сооружений. Несомненно, она была принцессой, недаром же голову ее увенчивала маленькая золотая корона, усыпанная крохотными розовыми алмазами и жемчугами. Розовый кристалл прямоугольной формы украшал грудь. Волосы принцессы ослепляли блеском подобно лепесткам розы. Кожа была такой розовой, что невольно хотелось вдохнуть ее аромат, а глаза были зеленее листвы. Она была облачена в полупрозрачную розовую ткань, а ее шелковый плащ отливал всеми оттенками розового. Золотая застежка была выполнена в форме бутона розы. Королевское происхождение дамы не вызывало сомнений. Это была та самая женщина, чье лицо я увидел недавно в зеркале, и надо сказать, фигура у нее была под стать лицу. - Суфле, не трогать! - сказала она гигантской змее. - Я знаю, что тебе нельзя пропускать его, но я сама выйду к нему навстречу. Змея кивнула и медленно ушла под воду. Из этого явствовало, что чудовище считает женщину хозяйкой замка. Стало быть, никого без приказа не проглотит. Она перешла подъемный мост и приблизилась ко мне. Вспомнив, что я весь в грязи и подряснике, я смутился, не зная, как надлежит себя вести с женщиной моих грез. - Э, здравствуйте, - сказал я, чувствуя, что разум предательски меня покидает. - Здравствуй, Хамфри, - сказала она. - Я - принцесса Роза. Определенно, это имя было откуда-то мне известно. Но откуда она знала мое? - Мне думается, что я люблю тебя, - продолжала она радостно. - И здесь возникает определенная сложность. Мне надо выйти замуж за Волшебника, который станет Королем; ты же был Королем, которому предстоит стать Волшебником. Но я думаю, разница невелика. Как она узнала обо мне даже то, что, будучи Королем, я не был Волшебником? Как могла она говорить о любви, если мы только что встретились? - Э... Но тут она улыбнулась мне, и все мои сомнения улетучились. Я уже был влюблен. 8. РОЗА Это были мрачные времена в истории Ксанта. Упадок начался при Короле Громдене, соблазненном демонессой и породившим полукровку по имени Треноди, высланную затем из Замка Ругна, чтобы уберечь его от окончательного падения. Замуж она вышла за преемника Громдена, Короля Яна. В связи с этим Король Ян перенес столицу в Западный Форт, к великому огорчению замка. Через четыре года Треноди покончила жизнь самоубийством и, став призраком по имени Рени, вернулась в Замок Ругна, куда ей при жизни было запрещено возвращаться, и вновь составила компанию своей старой любви - призраку Джордану. Король Ян был не из тех, кто долго плачет над раздавленным молочным стручком. Он женился вторично и через два года произвел на свет сына. Магическими способностями мальчик не выделялся, и, стало быть, Королем стать не мог. Он был возведен в иной сан, и стал известен с тех пор как Лорд Блисс. Достигнув совершеннолетия, он женился на Леди Розе Эшли, а Роза Мира была их дочерью. Дедушкой ее был злой Король, отцом - равнодушный Лорд, да и Ксант переживал Темные Времена, и все же Роза росла очаровательным ребенком. У нее был талант выращивать розы; казалось, они распускаются сами собой, стоит ей прикоснуться к бутонам. Розовее роз Розы не было во всем Ксанте. Когда Розе исполнилось четырнадцать, умер ее дедушка Король Ян. Он был злой, но очень здоровый, поэтому смерть его оказалась полной неожиданностью. На трон взошел другой Волшебник - Муэрте А.Фид. Ходили слухи, что он отравил Яна, поскольку талант Фида был связан с алхимией, позволявшей ему превращать добро в зло. Он стяжал славу самого злого Короля за всю историю Ксанта. Однако доказать это было невозможно; кто бы осмелился обвинить в чем-либо самого Короля! И не забывайте, что на дворе стояли Темные Времена. Откуда же было взяться добрым Королям? Добрые Короли, как известно, правят в Светлые Времена. Лорд Блисс, сын почившего Короля, следовательно, наполовину приличный человек, да еще и женатый на совершенно приличной женщине, немного поворчал. Это была ошибка. Ворчанье сбежало из дому и достигло ушей Короля. Это были злобные уши, полностью спрятанные под кожей черепа, так что наружу вообще ничего не торчало. В те годы Король страдал разжижением мозгов и был особенно завистлив и мстителен, потому что это весьма болезненная хвороба. Когда Розе исполнилось семнадцать, ее отец получил крайне ядовитое письмо. Конверт был без обратного адреса, но только Королю было под силу выдумать такие ядовитые слова. Роза это знала точно, но доказать ничего не могла. Да и стоило ли доказывать то, что и так хорошо было известно всему Ксанту! Итак, Лорд Блисс был отравлен. Яд распространялся медленно, но верно. Ухаживать за умирающим пришлось Розе, поскольку мать была сильно занята по хозяйству. Наступила осень, и стало ясно, что отец долго не протянет. Часы его истекали, и пол под ними все время приходилось протирать. Лорд Блисс видел все это и сознавал, что жизнь его на исходе. Больше всего его беспокоила судьба той, в чьих жилах текла королевская кровь, - Принцессы Розы. Ясно было, что Принцесса не может претендовать на корону, во-первых, потому что не обладает достаточным магическим талантом, а во-вторых, потому что она - женщина. И все же Роза была достойна лучшего жребия. Один только вид ее уже умилял и успокаивал как умирающего, так и Подкроватное Чудище, с которым Лорд дружил еще в детстве. Теперь оно снова поселилось под его кроватью, потому что детство в чем-то очень похоже на старость, и Чудище хорошо это чувствовало. Сидя у постели больного, Роза целыми днями занималась рукоделием: плела байки, продергивала красную нить и терпеливо шлифовала эпитеты. Ее молчание Лорд Блисс воспринимал как немой упрек, поскольку Роза до сих пор была еще не замужем. А ведь к тому времени ей уже исполнилось двадцать. Лорд не во всем понимал свою дочь, но любил ее не меньше жизни, и Роза явно отвечала ему тем же. Но и смерть он оттягивать больше не мог. - Дитя мое, - использовал он один из последних вздохов. - Ты должна выйти замуж. Но я боюсь этого замужества. Король... Роза испугалась. - Король не возьмет меня в жены! - возразила она. - Еще как возьмет! Он хочет быть полноправным Королем, а в твоих жилах течет истинная королевская кровь. Твой дедушка был злым человеком, но у него хотя бы были добрые причуды. У Короля Фида нет даже этого. Чтобы смягчить впечатление от всех своих жестокостей, он хочет жениться на самой прелестной и невинной Принцессе Ксанта. - Отец! - вскричала она, прелестно и невинно порозовев. - Ты должна спрятаться от Короля, - продолжал он. - Пока я жив, он тебя не тронет. Но как только я умру, тебе необходимо отправиться туда, где Король тебя не разыщет. - Да, конечно, дорогой отец! - согласилась она, холодея. Затем Лорд Блисс испустил дух; часы его истекли. Роза видела, как дух вылетел в окно, а часы пролились струйкой в направлении порога. Она накрыла бездыханное тело простыней и пошла к матери - сообщить, что необходимо где-нибудь укрыться. Но в это время в дверь постучали два королевских солдата, должно быть, видевшие, как часы перетекали через порог. - Нет! - вскрикнула Роза, но мать, ни о чем не подозревая, уже открыла дверь. - Мы пришли забрать Принцессу Розу, - сказал один из солдат. - Но она в жизни не делала ничего плохого! - запротестовала мать. - Все правильно. Ее желает видеть Король. Испуганная до трепета Принцесса была доставлена к Королю. Она не ожидала, что он так скор на руку. Мало того, до последнего часа она даже и заподозрить не могла, что Король ею вообще интересуется. Вскоре Роза предстала перед Королем. Внешность у Муэрте А. Фида была столь же безобразна, как его имя. Все знали, что он - бессердечное создание, упивающееся чужой болью. Его поры источали бы злобу, имей он поры. Он черпал энергию из хаоса, а если хаоса не хватало, то он делал его сам. Он раскрывал щелеобразный рот лишь для того, чтобы солгать, оскорбить или унизить. Поговаривали, что когда он терял над собой контроль и принимался ныть, выть и декламировать, из глаз его сыпались желтые искры, а из ноздрей шел ядовитый дым. По слухам нынешний Король был преступным плодом змееложества некой распутной жрицы с хорошо тренированной рептилией. Шептались даже, что аист, взглянув на него, сразу же отказался его нести, и работу пришлось выполнить василиску, да и то - защемив нос прищепкой. Роза не доверяла людской молве, но теперь, глядя в эти черные с двойными веками глаза, она готова была поверить самым мрачным слухам. Сердце ее ушло в пятки и при каждом ударе глухо стучало об пол. Король был обнажен до пояса. На голове его среди черных седеющих кудряшек красовалась шипастая корона из какого-то искусственного металла, видимо, потому что золото окислялось при соприкосновении с Его Величеством. Тело было сине-багровым, как лицо Лорда Блисса, когда тот испускал последний вздох. Мерцающие кристаллы унизывали ноги, шею, грудь, лицо и хвост Короля. Он улыбнулся. Страшнее этого Роза еще ничего не видела. - Мы обвенчаемся на следующей неделе, когда все приготовления будут закончены, - сказал он. - Очень жаль, что твой отец не сможет присутствовать. Сбывались самые мрачные ее предчувствия. Лучше умереть, чем выйти за такое чудовище! Эта мысль придала Розе храбрости. - Для начала следовало бы спросить леди, - сказала она, и голос ее прозвучал удивительно фальшиво, то есть холодно и надменно. Его змеиные глаза сузились. - Ах да, я совсем забыл эту формальность! Принцесса Роза, выйдете ли вы замуж за вашего Короля? Трепеща, она приоткрыла рот и с трудом выговорила смертельно опасное слово: - Нет. Он даже не удивился. - Возвращайся домой, ночью обдумай еще раз свой ответ, а утром собери все свои вещи и будь готова к пе