Поль Элюар. Стихи ---------------------------------------------------------------------------- Paul Eluard. Роеmes Поль Элюар. Стихи Перевод М. Н. Ваксмахера Статья и комментарий С. И. Великовского Серия "Литературные памятники" М., Наука, 1971 OCR Бычков М.Н. ---------------------------------------------------------------------------- СОДЕРЖАНИЕ ПОЛЬ ЭЛЮАР. СТИХИ Перевод Мориса Ваксмахера ПЕРВЫЕ СТИХОТВОРЕНИЯ 1913-1918 Вполголоса "Малышка-девчушка..." Мои последние стихи ДОЛГ И ТРЕВОГА 1917 "Ну что ж, старина..." "В касках солдаты..." Верный "Наутро, на рассвете..." "Тревожит меня опустевшее небо..." СМЕХ ДРУГОГО Сумерки СТИХИ ДЛЯ МИРНОГО ВРЕМЕНИ (I-XI) 1918 "Счастливые женщины..." "Моя жена, моя святая..." "Всех моих товарищей..." "Ты в атаку ходил..." "Мой ребенок капризен..." "Трудись..." "Любимая, пусть расцветает..." "Долгое время..." "Ищу влюбленную..." "Я мечтаю обо всех красотках "Мой сад озарен..." ЖИВОТНЫЕ И ИХ ЛЮДИ, ЛЮДИ И ИХ ЖИВОТНЫЕ 1920 Салон ЖИВОТНЫЕ И ИХ ЛЮДИ Животное смеется Лошадь Курица Рыба Пес ЛЮДИ И ИХ ЖИВОТНЫЕ Человек, который полезен ПОТРЕБНОСТИ ЖИЗНИ И ПОСЛЕДСТВИЯ СНОВ, ПРЕДВАРЯЕМЫЕ ПРИМЕРАМИ 1921 ПРИМЕРЫ Умирать Рабочий Искусство танца Отблески Прекрасное Стареть ПОТРЕБНОСТИ ЖИЗНИ Лень ПОСЛЕДСТВИЯ СНОВ Без музыки Сила Купальщица в гамме от светлого к темному Любовь ГРАД СКОРБИ 1926 ПОВТОРЕНИЯ Стихи Единственная Совершенство УМИРАТЬ ОТТОГО, ЧТО НЕ УМИРАЕШЬ Возлюбленная Не помня зла Нагота правды МАЛЕНЬКИЕ ПРАВЕДНИКИ "Над домом смеха..." (I) "В сети жизни твоей..." (VII) НОВЫЕ СТИХОТВОРЕНИЯ Пабло Пикассо Пить Их чистые по-прежнему глаза Ночь Некая Зеркало мгновенья Вечная, вся "Твои оранжевые волосы..." "Твой златогубый рот..." ЛЮБОВЬ ПОЭЗИЯ 1929 В НАЧАЛЕ НАЧАЛ "В полный голос..." (I) "Я сказал тебе это для туч..." (IV) "Земля вся синяя..." (VII) "Любимая..." (VIII) "Сокровенно влюбленная..." (XIII) "Она надо мною склоняется..." (XV) "От моей единственной ласки..." (XVII) "Наступает рассвет..." (XX) "К стеклу прильнув лицом..." (XXII) "Путь молчания..." (XXIII) "Я закрыл глаза..." (XXVI) ВТОРАЯ НАТУРА "Белые тени..." (VIII) "Симметричная гордость..." (XVII) "Гранитные волны тоски..." (XVIII) СЛОВНО ОБРАЗ "Я скрываю печальные клады..." (I) САМА ЖИЗНЬ 1932 "Что с тобой..." Прекрасная и похожая Чуть измененная Новой ночью Около полуночи Все права Необходимость Плохая память До свиданья Зло Разделенные ночи Конец света Легкость сама "Заброшенный дом..." Мираж Нуш Прощенье Сердечное воспоминанье При вспышке молнии..... ИСПЫТАНИЕ ВЫДЕРЖАВ Мир-одиночество (I-XXII) "Дневные плоды..." "Женщина каждую ночь..." "Деревни усталости "Увидеть глаза..." "Лезут сюда насекомые..." "Хочу тебя обнять..." "Скалы и море..." "Тело мирские почести..." "Призрак твоей наготы..." "Водяные прозрачные перья..." "К дыханию..." "Фарфоровая песенка..." "Обезоруженная..." "Она непоседа..." "Она простирается..." "Синева за окном..." "Я любовался..." "Разорвав поцелуи и страхи..." "У причала этих ветвей..." "Свергнутая тюрьма..." "При свете пр_а_ва на смерть..." "У меня за спиною..." Заготовки "Если скучно тебе..." (III) "Эти люди всегда едят..." (VIII) "Деревья наполнены..." (XI) "Деревья белые..." (XXVIII) Критика поэзии РОЗА ДЛЯ ВСЕХ 1934 Поэтическая объективность При погашенном свете То, что скажет Измученный жаждой ПЛОДОНОСНЫЕ ГЛАЗА 1936 "Нет невозможно..." ПЕРИЛА К нынешнему времени Гонимый "Черные тучи..." СВЕЖИЙ ВОЗДУХ Быть Весы (I-VII) "Обещают любовь..." "Запретные женщины..." "Простая глухая..." "Быть десятком тысяч..." "Есть на свете..." "Из настоящей гавани..." "Пустыня раздолье для трав..." Свежий воздух ЛЕГКАЯ "Ты встаешь..." "Наша ночь свершена..." СВОБОДНЫЕ РУКИ 1937 СВОБОДНЫЕ РУКИ. I Это она Разбитое окно Роза-дерево Одинокий Свобода СВОБОДНЫЕ РУКИ. II Погода какой она была 14 марта Тучи в ладонях Там где делают карандаши ЕСТЕСТВЕННЫЙ ХОД ВЕЩЕЙ 1938 Ноябрь 1936 Страстно (I-VII) "Мне и вправду..." "Хохот после игры..." "Она порвала свое платье..." "В осенних подвалах..." "В городе дом..." "Молодость ей давала..." "Ничего кроме ласкового лица..." Несколько слов Сборщица жасмина (I-IV) "Ее лучезарная грудь..." "Ее руки почти неприметно..." "За пределами ее силуэта..." "Она собирала звезды..." Точность человеческого сердца Где я был? СЛОВА НАПИСАННЫЕ КИСТЬЮ Затерянный сад Портрет Панорама (I-VIII) "Лодка и запах лимона..." "Деревянная глотка..." "В дрожащих ладонях..." "Кто она..." "Я умоляю вас..." "Она себе платье скроила..." "Я от края до края..." "Уменьшались в лазури..." Слова написанные кистью ПРАВА И ОБЯЗАННОСТИ БЕДНЯКА Мрак января Итог Плохое слово Последнее письмо Еще дальше НЕПРЕРЫВНЫЕ БДЕНИЯ Непрерывные бдения (I-XX) "Беда за бедой..." "В большинстве своем..." "Плоть готовая стать привычкой..." "Я вычеркнул к собственной выгоде..." "Сила моя во всем..." "Утешающий лгун и любезный вор..." "Сотрясаются камни..." "От материнской груди..." "Рыжие волосы..." "Порядок и стоя и лежа" "Яркое пламя..." "Белая грязь..." "Воскресное преступленье..." "Крутая щека..." "За куполом недоверия..." "На дороге дряхлого маяка..." "На какой стене..." "Слушают у дверей..." "Пусть в небе заблудятся..." "Курс на север..." ПОЛНАЯ ПЕСНЯ 1939 Мы существуем В тени моей двери Непрерывность стиха ПОМОЧЬ УВИДЕТЬ 1939 ЗОЛОТАЯ СЕРЕДИНА Любимые Сумерки Она переодевается В недрах сердца ОТКРЫТАЯ КНИГА. I. 1938-1940 1940 Жить Одинокий Кричать Покончить Солома НИМФЫ С первым прозрачным словом Одиннадцать поэм стойкости Один только свежий воздух Роль бессилия Безоблачные дни Пестрота окраски Первый миг Боги Гроза Пропорции Первый и последний акт трагедии Отрешенность Непревзойденный Чтобы жить здесь (I-V) "Лазурь покинула..." "Стена окна кровоточит..." "Скрылась луна..." "Вокруг твоих рук..." "Больше нет неприметных людей..." ОТКРЫТАЯ КНИГА. II. 1939-1941 1942 Посвящение ПО ЭТУ СТОРОНУ РАСТЕРЯННЫЙ ПРОВИДЕЦ Форма Прекрасные отблески "Этот бродяга..." (II) Я зверь лесной ЧЕРНО-БЕЛЫЕ ЗАВЕСЫ От часов к заре РОЗЕТКИ Смущались бы Союз ОСНОВА МЕЧТАНИЙ Отсчитанные мне часы НА НИЖНИХ СКЛОНАХ Незапятнанный огонь ПОЭЗИЯ И ПРАВДА 1942 ГОДА 1943 Свобода Затемнение Вымуштрован голодом ребенок Снаружи ПОСЛЕДНЯЯ НОЧЬ "Этот жалкий мирок убийц..." (I) "Мы охапками темень..." (VII) СНЫ Погоня Судьба Спутник Осел ПОСТЕЛЬ СТОЛ 1944 НАШ ГОД С тобой Без тебя ФРЕСКА Фреска "В зарослях звери дома..." (IV) ЖИЗНЬ НОЧЬ Сон 21 сентября 1943 года Сон 12 ноября 1943 года ЗАРЯ РАЗГОНЯЕТ ЧУДОВИЩ Критика поэзии ДОСТОЙНЫЕ ЖИТЬ 1944 В наше время ЛИЦОМ К ЛИЦУ С НЕМЦАМИ 1944 Извещение Мужество Дебет и кредит врага СЕМЬ СТИХОТВОРЕНИЙ О ЛЮБВИ НА ВОЙНЕ "Трава стучится..." (IV) "Уголочек сердца..." (V) ОРУЖИЕ СКОРБИ (I-VII) "Старик-отец из Развалин..." "В стране обетов наших..." "Этот ребенок мог бы солгать..." "Одна только мысль..." "Бойцы в крови и в огне..." "Хмуры одни другие наги..." "Огнеупорные люди..." Убить Тупые и злобные Габриэль Пери Песнь об огне победившем огонь В апреле сорок четвертого Париж еще дышал! БЕЛОКРЫЛЫЕ БЕЛОШВЕЙКИ 1945 Сент-Альбан Поцелуй Обнаженный пейзаж Благо НЕПРЕРЫВНАЯ ПОЭЗИЯ 1946 ТРУД ПОЭТА (I-VII) "Ты знаешь..." "Что вам понадобилось..." "Дорога коротка..." "Давний далекий день..." "А раньше..." "Я близнец существам..." "Я знаю поскольку я так говорю..." ЖАРКАЯ ЖАЖДА ЖИТЬ 1946 Марку Шагалу Одним поцелуем Движение вечера Даже когда мы спим От штриха к штриху От одиночества сквозь одиночество к жизни (I-III) "Я добрая с сильным..." "Чтобы выдержать до конца..." "Он рожден от святой..." Величие вчера и сегодня (I-IV) "Волны стен..." "Две тени на одноглазой земле..." "Что в мире бедней ребенка..." "Но внезапно силою речи..." ЛИШНЕЕ ВРЕМЯ 1947 Устами живого глаголет мертвец "Нам не дано состариться..." Моя живая покойница Золотистая Наша жизнь ПАМЯТНОЕ ТЕЛО 1948 Об одном, о двоих - обо всех Вес плоти ВНУТРЕННИМ ВЗОРОМ. 8 ЗРИМЫХ ПОЭМ 1948 Первая зримая поэма Пятая зримая поэма ПОЛИТИЧЕСКИЕ СТИХИ 1948 ДО В Испании Испания Veneer juntos ПОСЛЕ "Целью поэзии должна стать практическая истина" Невыполнимое желание ГРЕЦИЯ РОЗА МОЯ 1949 Молитва вдов и матерей (III) Чтоб больше не быть одинокими (VII) УРОК МОРАЛИ 1950 Нуш Куранты летучих обручений Я ее люблю она меня любила Язык красок ПОСВЯЩЕНИЯ 1950 Слово прядильщиц Счет к оплате СУМЕТЬ ВСЕ СКАЗАТЬ 1951 Все сказать Миру грозят но мир победит Добрая справедливость ЛИК ВСЕОБЩЕГО МИРА (1-29) 1951 "Я знаю все места..." "Любовь к справедливости..." "Пусть земля цветет..." "Пусть лицо человеческое позн_а_ет..." "Хлеб для всех..." "Долой покой..." "Ослепительное озаренье..." "Человек взалкавший мира..." "Человек взалкавший мира..." "Плодоносное пламя семян..." "Опора победы братство" "Величию нет предела..." "Победителем станет каждый" "Хрустальная лампа мудрости..." "Свет опускается тихо на землю..." "Только подумать как долго..." "Лицо свое солнцем омыв..." "Счастье мое это наше счастье..." "Любовь за работой..." "То было в девятьсот семнадцатом..." "Мы созидаем ближних своих..." "Птица в полете..." "Мы невинность наполним силой..." "Наши песни призывают к миру..." "Не гибель фатальна..." "Здание безоблачного мира..." "Лик прекрасный..." "Мы сильны своей решимостью..." "Станет сила легкой и крылатой..." ФЕНИКС 1951 Уверенность Смерть любовь жизнь Про одного зверя И улыбка Заутреня ПЕРВЫЕ СТИХОТВОРЕНИЯ Вполголоса Как потеплело к вечеру сегодня! И как сверкают звезды! Прозрачно будет небо поутру Над авеню Версаль. Прозрачно будет... (_А песня в небе тает, точно шар._) Когда прозрачно небо, хорошо Так рано выйти из дому и знать, Что будет полдень и конец настанет Работе долгой... (_А песня в небе тает, точно шар._) Когда я долгой улицей иду, Мне кажется - я за городом где-то. Как эти виллы, право, хороши! Ей-богу, я любуюсь от души! Я_А песня умерла, пропала песня._) 1914 * Малышка-девчушка впервые в Париже. А грохот, как ливень, клокочет и брызжет. Малышка-девчушка идет через площадь. А грохот прибоем булыжники лижет. Малышка-девчушка бульваром идет Мимо надутых лощеных господ, И стук ее сердца не слышен Парижу. 1915 Мои последние стихи Написал я унылые дали, а люди устали, устали за радостью гнаться в печали. Написал я унылые дали, где люди дворцы воздвигали. Написал я бесцветное небо, и море с его кораблями, и снег, и ветер, и ливень. Написал я бесцветное небо, где люди дворцы воздвигали. Потерял я долгие годы работы своей и покоя. Никого не смутил я. Счастливцы, ни о чем не просите - пойду я в двери огня стучаться. 1917 * Ну что ж, старина, ложиться пора. Поспим до утра. Распустим ремни. Наше дело такое. Хоть жалко ребят, Что ночь напролет с винтовкой стоят, - Так ведь днем отоспались они! До утра, старина, по дороге ночной Никто не пройдет, и шиповник утонет В темноте, и к окопам протянет ладони, Окропленные желтой луной, И шипами солдата не тронет. Ну что ж, старина, ложиться пора. Вино надоело, обрыдла игра. Скинем винтовки, ремни расстегнем Да развернем-ка с тобой до утра Одеяла, набитые злющим зверьем. * В касках солдаты, в цветах, разрушители и запевалы. Безостановочно, медленно Пушки, повозки идут, по колеса в хлебах. Спокойны привалы. Вечер, багровое солнце заходит, Будто солдатский мешок, соскользнувший с плеча. Верный Из этой деревни тихой Идет, трудна и крута, Дорога к слезам и крови. Наша душа чиста. Ночи теплы и спокойны, А мы для любимых храним Самую ценную верность на свете - Надежду остаться живым. * Наутро, на рассвете, снова в путь - Таков удел солдата. Довольные, что среди ветра и дождя Нашелся теплый дом, где можно отдохнуть и выпить, Мои горластые товарищи трясут шинели И, словно предвкушая счастье, Которое когда-нибудь придет, гогочут что есть мочи. И в страхе вздрагивает холод этой ночи. * Тревожит меня опустевшее небо И ливень - он до костей нас промочит. Я шагаю и знаю: огромное счастье Охватило бы нас, если б мы захотели. Долг и тревога рвут Жизнь мою пополам (Поверьте, мне нелегко В этом признаться вам.) Ноздри щекочет листвы аромат. В небе безоблачном ласточки вьются. Наши мечты вдогонку летят... Я о тихой надежде мечтаю. СМЕХ ДРУГОГО Сумерки Что вовсе не ночь, а луна. Небо ласковое, точно кружка с парным молоком, и ты, старина, улыбаешься, будто влюбленный. И ты мне о них говоришь. Они украшают твой дух, украшают твой дом, нашу жизнь украшают. А, пожалуй, их много, дружище, слишком уж много обездоленных этих: мать, и отец, и жена, и детишки. Но ты мечтаешь спокойно, а я что-то умничать стал. СТИХИ ДЛЯ МИРНОГО ВРЕМЕНИ Мир ослепленный, мир оглушенный I Счастливые женщины снова мужей обрели. Муж возвращается с солнца - Весь он пронизан теплом. "Здравствуй", - он говорит, и чудо свое обнимает, И смеется, и входит в дом. II Моя жена, моя святая, с грудью нежной, Ты наконец моя, не то что в той безбрежной Ноч_и_, когда я с ним, и с ним, и с ним - без сил - Винтовку, флягу - нашу жизнь - тащил! III Всех моих товарищей на свете - О друзья! - Мне сейчас милей жена и дети, За столом сидящая семья, О друзья. IV Ты в атаку ходил в толпе, Ты спать валился в толпе. А теперь на супружеском ложе, на дне тишины, Больше, чем тысяча глоток храпящих, Тебя взбудоражит дыханье жены. V Мой ребенок капризен. Что ж - Я исполню любой каприз Мой ребенок хорош, пригож, Все гляжу на него и смеюсь. VI Трудись. Труд моей головы и моих натруженных рук, Труд всемогущего бога, рабочей скотины труд, Жизнь и наша надежда дней, и недель, и лет, Наша любовь и насущный хлеб. Трудись. VII Любимая, пусть расцветает Белая роза твоего молока. Любимая, матерью стань скорее, Ребенка создай по образу моему... VIII Долгое время мне было лицо ни к чему. А теперь Есть лицо у меня, чтобы быть любимым, Есть лицо у меня, чтобы быть счастливым. IX Ищу влюбленную, Деву влюбленную, Деву в воздушном платье. X Я мечтаю обо всех красотках, Что гуляют летними ночами Под присмотром Медленной луны. XI Мой сад озарен задумчивым пламенем яблонь, Плодами мой сад и красотою богат. Я среди яблонь один, я в саду своем счастлив работать. Знойного солнца лучи руки мои золотят. ЖИВОТНЫЕ И ИХ ЛЮДИ, ЛЮДИ И ИХ ЖИВОТНЫЕ Салон Любовь к дозволенным прихотям, К солнцу, К лимонам, К пушистой мимозе. Ясность приемов: Прозрачные стекла, Терпенье, Ваза, пронзенная светом. К солнцу, к лимонам, к пушистой мимозе В самый разгар ее нежности, К стакану, где светятся Золотые Литые Шарики. ЖИВОТНЫЕ И ИХ ЛЮДИ Животное смеется Мир смеется, Мир счастлив и весел. Рот раскроется, крылья раскроет и вновь опадет. Опадают рты молодые, Опадают старые рты. Животное тоже смеется, Его радость растягивается гримасой. По всем уголкам земли Мех колышется, шерсть приплясывает, Птицы роняют перья. Животное тоже смеется И вскачь убегает от себя самого. Мир смеется, Животное тоже смеется, Животное убегает. Лошадь Одинокая лошадь, обреченная лошадь, Избита дождями, облеплена мухами. Одинокая лошадь, старая лошадь. На праздничных тропах галопа Она бы к земле рванулась, Она бы себя убила. И, верная рытвинам, Одинокая лошадь ждет темноты, Чтобы не надо было Видеть дорогу, от смерти бежать. Курица Увы, сестренка, куцая курица, Поверь, совсем не за песню, Не за песню во славу снесенных яиц Держит тебя человек. Рыба Рыбы, пловцы, корабли Меняют облик воды. Вода тиха, вода шевельнется Только для тех, кто ее коснется. Рыба вонзается в воду, Как палец в перчатку, Пловец танцует лениво, И парус вздыхает. А вода, вода шевельнется Лишь ради тех, кто ее коснется, - Ради рыбы, пловца, корабля, - Она их несет И уносит. Пес Теплый пес, Ну что ты так жадно голос хозяина ловишь, Каждый жест его стережешь! Жизнь принимай, как ветер, Носом ее вбирай. Спокойнее, пес! ЛЮДИ И ИХ ЖИВОТНЫЕ Человек, который полезен Ты устал от работы. Мечтай, отдыхай, Широко распахнув глаза и ладони, В пустыне, В пустыне, которая игры затеяла С животными - с бесполезными. После порядка и беспорядка, В плоских полях, и в горбатых лесах, И в море, тяжелом и ясном, Мелькает животное - это твоя мечта Стала поистине отдыхом. ПОТРЕБНОСТИ ЖИЗНИ И ПОСЛЕДСТВИЯ СНОВ, ПРЕДВАРЯЕМЫЕ ПРИМЕРАМИ ПРИМЕРЫ Умирать Черная истина, Истина черная. Мертвеца выносят из дома, и пятится дом. Камень тверд, а мертвец не из камня (Впрочем, не новая истина). Рабочий Провидеть в деревьях доски, Провидеть в горах дороги, В лучшем возрасте - возрасте силы - Ткать железо, и камни месить, И украшать природу Человеческой красотою, Работать. Искусство танца Хрупкий дождь черепицу держит В равновесии. Балерина Никогда не научится Литься и прыгать, Как дождь. Отблески Земля - половина мира, Покойник в земле - половина другая, Звездная россыпь - Общее завтра. Прекрасное Прекрасно в счастье, Уродливо в несчастье, Зримо для слепых. Стареть Тень снеговая, Белое сердце, бедная кровь, сердце ребенка. День. Дни несхожи, прозрачны одни, а другие Ненастны. Небо, раскрытые руки, готовность принять Небо. ПОТРЕБНОСТИ ЖИЗНИ Лень Я лампу забросил в сад, чтобы стало светлее в саду, и улегся. Грохот все взбаламутил вокруг Спят мои уши. Свет в мои двери стучится. ПОСЛЕДСТВИЯ СНОВ Без музыки Молчальники лгут; - говори. Я право, взбешен оттого, что одни говорю, Оттого, что слова мои тонут, Заблужденья рождая, Моя дорогая. Сила Руки, руки его - это ветви без листьев, корд, тяжкого неба и заморских цветов, руки ясные словно узорный мороз. Купальщица в гамме от светлого к темному Жюльену Вокансу Тот же день предвечерней порой. Легкая, ты чуть заметно шевелишься, и так же легко, так же тихо шевелятся море, песок. Нас восхищает строй вещей, и камней, и прозрачных оттенков, и часов. А тень исчезает, и с ней исчезает мучительный привкус чего-то неясного. Вечер, благородством окрашено небо. Все кругом задремало в огне, угасает огонь. Вечер. Море но светится больше, и, как в далекие времена, ты могла бы улечься в него и заснуть. Любовь Жоржу Рибмон-Дессеню Легко, осторожно он ложится на тротуар - Тротуар срывается с места на огромнейшей скорости. Он садится на землю - Взлетает земля. Отдохнуть он надеется только на макушках своих детей, Он их ждет терпеливо. ГРАД СКОРБИ ПОВТОРЕНИЯ Стихи Сердце на дереве, хочешь - сорви его с ветки, Улыбка и смех, смех и безмерная нежность. Побежденный, ты - победитель, ясноликий и чистый, как ангел, Вместе с деревьями ты устремляешься в небо. Красавица плачет вдали, она бы хотела бороться, Но, распростертая возле холма, подняться не в силах, И какое бы ни было небо над ней - прозрачное, хмурое, - Ее увидав, не влюбиться в нее невозможно. Дни, точно пальцы, лениво фаланги согнули, Цветы увядают, с дождями колосья в разлуке. Инея ждет раскаленное тело июля. Взглянуть глазами покойника. Расписать белизну фарфора. Музыка, голые белые руки. Ветры сливаются с птицами - небо изменится скоро. Единственная В тишине ее тела таился Снежный цветок пушистый У нее на плечах лежала Пятном молчанья и розы Тень ее ореола Ее певучие гибкие руки Свет преломляли Бессонная она воспевала минуты. Совершенство Песка тончайшего чудо Листья цветы пронзает Расцветает в плодах Заполняет сумрак Все наконец распылилось Все изменяется тает Разбивается исчезает Смерть отступает Наконец Самый свет теряет свою природу Становится жаркой звездою голодной воронкой Утрачивает лицо И краски Молчаливый слепой Он везде одинаков и пуст. УМИРАТЬ ОТТОГО, ЧТО НЕ УМИРАЕШЬ Чтобы все упростить, посвящаю мою последнюю книгу Андре Бретону П. Э. Возлюбленная Встала она на в_е_ках моих, Косы с моими смешав волосами, Форму рук моих приняла, Цвет моих глаз вобрала И растворилась в моей тени, Как брошенный в небо камень. Всегда у нее открыты глаза, Они не дают мне спать. Грезит она среди белого дня, Она заставляет меня смеяться, Смеяться, и плакать, и говорить, Хоть нечего мне сказать. Не помня зла Слезы в глазах, и н_а_ сердце горе, Постылое горе, унылые слезы, Живой человек, ничего он не просит, Печален в тюрьме и печален на воле. Погода печальна, и ночь беспросветна, Слепого не выгонишь в темень такую. А сильный в тюрьме, а слабый у власти, Жалок король, королева на троне. Улыбки и вздохи, гниют оскорбленья В устах у немых и в глазах у трусливых. Не трогайте здесь ничего - обожжетесь! Держите-ка лучше руки в карманах. * Смутная тень. Все несчастья на свете, А над ними любовь моя Псом бесприютным. Нагота правды Я хорошо это знаю. У отчаянья крыльев нет, И у любви их нет, Нет лица, Они молчаливы, Я не двигаюсь, Я на них не гляжу, Не говорю им ни слова, И все-таки я живой, потому что моя любовь и отчаянье живы. МАЛЕНЬКИЕ ПРАВЕДНИКИ I Над домом смеха Кружится птица и в крыло смеется. И мир так легок, Что никак не усидит на месте, Так весел, Что ему не нужно ничего. VII В сети жизни твоей попалась природа. Дерево - твоя тень - обнажает плоть свою: небо. У дерева голос песка, жесты ветра. И все, что ты говоришь, у тебя за спиною дышит. НОВЫЕ СТИХОТВОРЕНИЯ Пабло Пикассо Клинками сна в ночи проведена Волшебная черта, и мы опять чужие. Любой медали фальшь насует пред алмазом. Под небом яростным невидима земля. Лик сердца потерял живые краски, Снега ослеплены, и солнце ищет нас, Но горизонт распахивает крылья, И заблуждения бегут от наших глаз. Пить Рты прошли извилистый путь Огненных звездных стаканов И в колодце последней искры Выпили сердце молчанья. И никакая смесь не нелепа - Вы здесь творца языка найдете. Он в своих детях себя убивает, Он сотней имен нарекает забвенье. Когда дно стакана пустеет, Когда дно стакана вянет, Натыкаются рты на стакан Точно на смерть. Их чистые по-прежнему глаза Дождливые, медлительные дни, Дни треснувших зеркал, потерянных иголок, Дни тяжких век в ограде горизонта, Часов безликих дни, глухого плена дни. Мой дух, еще вчера сверкавший средь цветов, В густой листве, - сегодня гол, как чувство, И позабыл зарю, и головой попик, Глядит на плоть свою, послушную, чужую. Однако видел я прекрасные глаза, Серебряных богов, в руках сапфир державших, Да, истинных богов, крылатых птиц земли И ясных вод, я видел их, я видел. И крылья их - мои. Ничто во всей вселенной Не существует, только их полет, И он мои печали прочь несет, Полет планет, земли, и звезд полет, и камня, И мысль моя на жизни и на смерти - На двух крылах, на двух волнах плывет. Ночь Ласкай горизонты ночи, ищи ее сердце черно-янтарное - скоро заря снова плотью оденет его. Пусть ночь в глаза твои вложит невинные мысли, пламя, крылья - и такую зеленую зелень, какой никогда не выдумать солнцу. Нет, не ночи тебе не хватает, но могущества ночи. Некая Я упал с высоты исступления, я измучен до неузнаваемости, но я все еще замечаю вас, шумливые женщины, молчаливые звезды, я всегда вас замечу. Безумие. И тебя, кровь созвездии струится в тебе, их свет тебя держит. На цветах ты с цветами растешь, на камнях ты с камнями. Белизна потускневшая воспоминаний, вся в слезах, будто в звездах. Погиб. Зеркало мгновенья Оно рассеивает свет, Оно показывает нам вещ_е_й нагую суть, Оно отказывает нам в возможности на миг отвлечься, Оно - что камень, Твердый камень Движения и взгляда, В его холодном блеске дрожат и тают маски, И то, что схвачено руками, гнушается принять чужую форму рук, И то, что было ясным и понятным, исчезает, Сливается с ветрами птица, И небо - со своею сутью голубой, И человек - с судьбой. Вечная, вся Если я вам говорю, что я от всего отрешился, Это значит - не стала она плотью от плоти моей, Я похвастаться этим не мог никогда, Это неправда, И промозглый туман, где барахтаюсь я, - Он обо мне и не знает. Веер губ ее, мерцание глаз - Только я, я один вам об этом могу рассказать, Только я, я один окружен Этим зеркалом легким, таким неприметным, что воздух Сквозь меня протекает легко, У него живое лицо, Любящее и любимое, твое родное лицо, И тебе, не имеющей имени, тебе, кого люди не знают, Море молвит: "Ты выше меня", небо молвит: "Ты выше меня", Звезды ловят тебя, тучи ищут тебя, И кровь самых лучших мгновений, Кровь немыслимой щедрости, Поднимает тебя на радужных крыльях своих. Я воспеваю великую радость тебя воспевать, Великую радость тобой обладать или не обладать тобою, Радость пою, с которой тебя ожидаю, чистоту, с которой тебя узна_ю_, Ты отменяешь забвенье, надежду, незнанье, Отменяешь отсутствие и рождаешь меня на свет, Я пою, чтобы петь, я люблю тебя, чтобы петь Тайну, в которой любовь меня создает и себя выпускает на волю. Ты чиста, ты еще чище, чем я. * Твои оранжевые волосы в пустоте вселенной, В пустоте цепенеющих стекол молчания И темноты, где мои голые руки твое отражение ищут. Сердце твое химерической формы, И любовь твоя схожа с моим ушедшим желанием. О душистые вздохи, мечты и взгляды. Но со мной ты была не всегда. Моя память Хранит удрученно картину твоего появления И ухода. Время, точно любовь, обойтись не умеет без слов. * Твой златогубый рот звенит в моей груди, И так прекрасен строй твоих речей лучистых, Что в чистой глубине моих ночей смертельных Сквозь мерный гул миров мне слышен голос твой. На шелковой заре вползает в жилы холод, И нега жалобно цепляется за сны, И теплые тела дрожат, осуждены Весь день в себе нести свое живое сердце. Я в память погружаюсь, как в туман, Себя не вижу я, тебе одной послушен, Ловлю твои слова и не могу разрушить Досуги жуткие - плоды твоей любви. ЛЮБОВЬ ПОЭЗИЯ Моей Гал_а_ - эта книга, не имеющая - конца. В НАЧАЛЕ НАЧАЛ I В полный голос Проворно любовь поднялась И ослепительно вспыхнула И рассудок в мансарде своей Признаться во всем не посмел. В полный голос Тучи воронов кровью сокрыли Память о прежних рожденьях Опрокинутых в волны света В замученное поцелуями завтра. Есть на свете одно существо и немыслима несправедливость Любовь избирает любовь не меняя лица. IV Я сказал тебе это для туч Я сказал тебе это для дерева на морском берегу Для каждой волны для птицы в листве Для камешков шума Для привычных ладоней Для глаза который становится целым лицом и пейзажем И которому сон возвращает небеса его цвета Я сказал тебе это для выпитой ночи Для решеток у края дорог Для распахнутых окон для открытого лба Я сказал тебе это для мыслей твоих п для слов Потому что доверье и нежность не умирают. VII Земля вся синяя как апельсин Отныне заблужденье невозможно слова не лгут Они не позволяют больше петь Лишь понимать друг друга в поцелуях Безумцы и объятия любви Она ее с моими слитые уста Все тайны все улыбки И снисходительность одежд Прикрывших наготу. Цветут как травы осы Заря себе на шею надевает Ожерелье окон Под крыльями упрятана листва Все солнечные радости твои отныне Все солнце на земле На всех дорогах красоты твоей. VIII Любимая чтобы мои обозначить желанья В небесах своих слов рот свой зажги как звезду Твои поцелуи в живой ноч_и_ Борозды меня обвивающих рук Победное пламя во мраке Виденья мои Светлы непрерывны А если нет тебя со мной Мне снится что я сплю и что мне это снится. XIII Сокровенно влюбленная ты свою наготу Прикрываешь улыбкой а любовные речи Обнажают тебя твою шею и грудь Твои бедра и веки И в глаза я целую тебя Чтобы явилась ты предо мной Вся и навеки. XV Она надо мною склоняется Неискушенное сердце Чтобы увидеть люблю ли ее И доверчиво забывается И под тучками век Ее голова засыпает в моих ладонях Где ж мы теперь Нераздельное целое Живые живые Живая живой И моя голова в ее сновидения катится. XVII От моей единственной ласки Засверкала ты всем своим блеском. XX Наступает рассвет я люблю тебя в жилах моих еще ночь Я всю ночь смотрел на тебя Мне так много еще предстоит угадать Я в спасительность сумрака верю Он вручает мне власть Окутать любовью тебя Разжечь в тебе жажду Жить в глубинах моей неподвижности Твою сущность раскрыть Избавленье тебе принести и тебя потерять Днем невидимо пламя. Ты уйдешь и откроются двери в рассвет Ты уйдешь и откроются двери в меня. XXII К стеклу прильнув лицом как скорбный страж А подо мной внизу ночное небо А на мою ладонь легли равнины В недвижности двойного горизонта К стеклу прильнув лицом как скорбный страж Ищу тебя за гранью ожиданья За гранью самого себя Я так тебя люблю что я уже не знаю Кого из нас двоих здесь нет. XXIII Путь молчания От моих ладоней к твоим глазам И к твоим волосам Где ивы-девчонки Прислоняются к солнцу И шепчутся тихо И лепестки трепещущей тени Подбираются к их разомлевшим сердцам. XXVI Я закрыл глаза чтобы больше не видеть Я закрыл глаза чтобы плакать Оттого что не вижу тебя Где твои руки где руки ласки Где глаза твои прихоти дня Все потеряно нет тебя здесь Память ночей увядает Все потеряно я живой. ВТОРАЯ НАТУРА VIII Белые тени Лбы отмеченные бессилием Перед идиотизмом людским Перед ухмылками стен Язык смеха И спасая лицо Пленники снега тают в тюрьме Спасая лицо на которое отблески стен Ложатся привычкой к смерти. XVII Симметричная гордость жизнь разделенная поровну Между старостью улиц И молодостью облаков Закрытые ставни руки трепещущие Точно на солнце листва Руки ручьями струящиеся И укрощенная голова. XVIII Гранитные волны тоски. Клинки пронзают клинки Стекла бьют стекла Огни задуты огнями. Разорваны связи. Стрела и открытая рана Свет и зрачок Восхождение и голова. Невидимое в тишине. СЛОВНО ОБРАЗ I Я скрываю печальные клады Уединенных убежищ Сердце лесов сонливость Раскаленной ракеты И ночной горизонт что меня Короной своей венчает Я шагаю вперед упрямо Приветствуя новой тайной Рождение образов. САМА ЖИЗНЬ * Что с тобой почему эти волосы белые розовые Почему этот лоб эти горькие рвущие душу глаза Свадеб радиевых великое заблуждение Одиночество тащится злобно за мной по пятам. Прекрасная и похожая Лицо на закате дня Колыбель в опадающих листьях дня Охапка голого ливня Ускользнувшее солнце Родник родников в глубине воды Зеркало битых зеркал Лицо на весах тишины Камень среди остальных камней Для пращи угасающих отблесков дня Лицо похожее на все забытые лица. Чуть измененная Прощай печаль Здравствуй печаль Ты вписана в линии потолка Ты вписана в глаза которые я люблю Ты отнюдь не беда Ибо самые жалкие в мире уста отмечаешь Улыбкой Здравствуй печаль Любовь податливых тел Неотвратимость любви Ласка твоя возникает нежданно Чудищем бестелесным Головой удрученной Прекрасная ликом печаль. Новой ночью Женщина с которой я жил Женщина с которой живу Женщина с которой я буду жить Одна и та же всегда Явись предо мною в красном плаще В красной маске в красных перчатках И в черных чулках Знаком залогом того Что вижу тебя обнаженной Чистота наготы о святое убранство Груди о сердце мое. Около полуночи Отворяются двери обнажаются окна Беззвучный свет ослепляет меня И ничего не исправишь меня обступают Мне не нужные существа Вот дурачок получающий письма из-за границы Вот дорогое кольцо он серебряным числит его Вот болтливая женщина с седой головой Вот бестелесная девушка Незавершенная безобразная омытая тьмой и бедой Нелепо увитая мальвами и барвинками Ее нагота ее чистота отовсюду видна Вот море вот корабли на игорных столах Вот свободный мужчина и вот другой свободный мужчина и это все тот же Вот разъяренные звери перед страхом заляпанным грязью Мертвецы арестанты безумцы все кого нет Где же ты почему ты не здесь почему не разбудишь меня. Все права Притворись Тенью весенней в весенних цветах Днем самым коротким в году и полярного ночью Предсмертного мукою тех кому привиделась осень Запахом розы и мудрым ожогом крапивы Расстели прозрачность полотнищ На лугу своих глаз Покажи злодеянья огня плоды его вдохновенья Рай пепла его Покажи как неясное нечто воюет со стрелкой часов Покажи нанесенные истиной раны несгибаемость клятвы Себя покажи Не бойся в хрустальных одеждах предстать Твоя красота неизменна В глазах твоих слезы улыбки и нежность В глазах твоих нет никаких секретов Нет пределов. Необходимость Без особенных церемоний на этой земле Бок о бок с людьми которые в гуще уютных несчастий И в непосредственной близости от истинного пути И во прахе серьезнейших дел Сохраняют полнейшее благодушие и невозмутимость Я устанавливаю отношения между мужчиной и женщиной Между расплавленным солнцем и гудением улья Между зачарованными пещерами и снежной лавиной Между смехом взахлеб и синевой под глазами Между геральдической птичкой и звездочкой чеснока Между свинцового проволокой и завыванием ветра Между муравьями подле колодца и выращиваньем малины Между подковой и кончиком пальца Между куском халцедона и франтоватой зимой Между терновником и фактами мимикрии Между сонной артерией и спектральным анализом соли Между араукарией и головою пигмея Между железнодорожными рельсами и голубем рыжим Между мужчиной и женщиной Между моим одиночеством и тобой. Плохая память Развеянные вершины вечерние птицы У изголовья улиц Поцелуев женское эхо И в приютах желанья Ослепительный мрак обнимающихся бунтарей. Полные горсти дождя Под листьями под фонарями Полная тишина и в ней обломки минут Время уже не хозяин На каторге тротуара Оно оседает Заученным смехом Не прорастающим в скуке. И тупая вода и бездумная ночь на исходе Одиночество всякую жизнь искажает Поцелуй еще хоть один Чтобы забыть про пустыню. До свиданья Передо мною рука она разгоняет грозу Расплетает и усыпает цветами ползучие плети плюща Уверенно это рука не твоя ли не тайный ли знак В минуту когда тишина лежит еще грузом на лужах в глубинах колодцев и утра. Не зная сомнений удивлений не зная это твоя ли рука Присягает на каждом зеленом листе солнцу подставив ладонь Его в свидетели взяв это твоя ли рука И клянется что примет смиренно каждый ливень и каждый потоп Без тени минувших молний Это твоя ли рука в пронзительном воспоминанье. Берегись дорога к этому кладу затеряна Птицы ночные недвижно застывшие в пышном убранстве Это лишь вехи бессонницы с ядовитыми нервами Безучастная это твоя ли рука равнодушная К сумеркам роняет из пальцев пейзаж. Зачарованы реки собственным детством Возвращаются реки с купанья домой Обезумевшие автомобили украшают колесами грудь площадей Это твоя ли рука колесом изогнулась На площадях переставших вращаться Она от себя отвратила родниковую воду ласк Она от себя беззаботность доверье мое отвратила Она никогда не сумеет меня от тебя отвратить. Зло Дверь была как тупая пила Было всесилие стен Была беспредметная скука И самодовольство паркета Льнувшего к граням счастливым Для нас проигравших игральных костей Были разбитые окна В кровь раздиравшие тело ветра Было пиршество красок Проходила граница болота Шло каждодневное время В брошенной комнате в комнате посрамленной Пустой. Разделенные ночи После долгой дороги я вижу опять все ту же прихожую, ту же кротовую шубку и тот же горячий сумрак, которому пенковой трубкой предписан младенчески чистый сквозняк, вижу опять ту же комнату, куда я приходил, чтобы с тобой преломить хлеб наших желаний, вижу опять твою обнаженную бледность, которая утром сливается с бледностью гаснущих звезд. Знаю, я снова закрою глаза, чтобы вызвать условные краски и формы, и они мне позволят тебя обрести. А потом я их снова открою и увижу в углу дряхлый зонтик с ручкой как у лопаты, и при виде него я стану опять опасаться хорошей погоды, и солнца, и жизни, потому что средь белого дня я больше тебя не люблю, потому что со скорбью я вспоминаю то время, когда отправлялся тебя я искать, время, когда, слепой и немой, я стоял перед непостижимым миром и перед бессвязной системой общенья, какую ты мне предлагала. Разве мало сама ты страдала от наивности, из-за которой навсегда мне пришлось обратить твои прихоти против тебя? Каких только дум не передумал тогда я! А теперь я пришел, чтобы лишний раз убедиться, что она существует, эта великая тайна - бесконечный абсурд моей жизни, бесконечный абсурд одной ночи. Когда я прихожу, отплывают все корабли и перед ними гроза отступает. Дождь проливной выпускает на волю пасмурные цветы, и воскресает их яркость, и опять она в стены, обитые шерстью, стучится. Знаю, ты никогда и ни в чем не бываешь уверена, но даже мысль о притворстве, даже мысль о возможной ошибке - выше наших с тобою сил. Ведь с каких незапамятных пор упрямая дверь не желает поддаться, с каких незапамятных пор монотонность надежды кормит украдкою скуку, с каких незапамятных пор улыбки твои обернулись слезами. Мы с тобою решили не пускать к себе зрителей, ибо не было зрелища. Вспомни, одно одиночество было, и сцена пустая, без декорации, без актеров, без музыкантов. Говорят: "зрелище мира", "всемирная сцена", но давно мы не знаем с тобой, что это такое. "Мы с тобой", не обмолвился я, ибо на всех рубежах наших долгих дорог, пройденных врозь и поодиночке, мы поистине были вдвоем, теперь я в этом уверен, мы поистине были "мы". Ни ты и ни я не умели прибавить то время, которое нас разделяло, к тому времени, когда мы были вдвоем, ни ты и ни я не умели вычесть его. Каждый из нас - это тень, но об этом мы забываем в тени. * Свет между тем подарил мне прекрасные негативы наших с тобою встреч. Я тебя опознал в многочисленных существах, и само их разнообразие мне позволяло давать им всегда одно имя, имя твое, и я называл их, и преображал, как преображал я тебя среди белого дня, как преображаешь воду ручья, ее набирая в стакан, как преображаешь руку свою, ее сплетая с другою. Даже снег, этот горестный наш заслон, на котором стремительно таяли кристаллики клятв, даже снег жил под чуждой личиной. В подземных пещерах искали настойчиво выход окаменевшие травы. Глубинная тьма напряженно тянулась к ослепительно яркой сумятице, и от меня ускользало, что имя твое делалось иллюзорным, что оно оставалось лишь у меня на устах и что постепенно возникало лицо искушений, реальное, цельное, неповторимое. И тогда я к тебе возвращался. * Когда мы встречаемся, а встречаемся мы всякий раз навсегда, твой голос опять до краев наполняет глаза твои, точно эхо, когда до краев оно заливает вечернее небо. Подплываю я к берегу облика твоего. Что ты мне говоришь? Что ты никогда не считала себя одинокой, что ты сновидений не знала с той самой поры, как тебя я увидел, что ты - словно камень, который раскалывают пополам, и получают два камня прекрасных взамен одного, их родившего, что ты - и вчерашняя и сегодняшняя одновременно и что вовсе не нужно тебя утешать, потому что ты делишь себя пополам, чтобы вот так, как сегодня, непорочной предстать предо мной. Ты вся обнаженная, вся обнаженная, и груди твои, еще более хрупкие, чем аромат побитой морозом травы, держат груз твоих плеч. Вся обнаженная, ты одежду снимаешь с себя удивительно просто. И закрываешь глаза, и это - будто падение тени на тело, падение плотного мрака на последнее пламя. Осени, лета снопы, снопы зимы и весны рассыпаются, и ты открываешь до дна свое сердце. Это свет жизни вбирает в себя прибитое пламя, это оазис пустыню сосет, и пустыня его удобряет, и отчаяньем кормится он. Чуть слышная легкая свежесть приходит на смену хороводу костров, что тебя научили меня возжелать. Над тобою скользят твои волосы в пропасть, и она - оправданье отчужденности нашей. * Почему не могу я, как прежде, во времена моей молодости, объявить, что я ученик твой, почему не могу я, как прежде, согласиться с тобою, что нож и предмет, рассекаемый им, между собою согласны. Фортепьяно и тишина, горизонт и равнина. Ты надеялась силой своею и слабостью примирить дисгармонию встреч и гармоничность разлук, неуклюжий наивный союз - и науку лишений. Но подоплекой всему была скука. Многое мог ли этот безглазый орел удержать из наших порывов? На улицах и в полях сотни женщин тобою развеяны по ветру, и в клочья разодрано сходство, объединявшее их, сотни женщин тобою опять сплетены воедино, но теперь ты больше не в силах возвратить им единство их облика, и теперь у них сотни лиц, сотни лиц пораженье наносят твоей красоте. * И в цельности времени, поделенного нами, возник неожиданно день, день такой-то такого-то года, и я с этим днем примириться не смог. Были всякие дни, были всякие ночи, но этот был слишком мучителен. Жизнь и любовь потеряли вдруг точку опоры. Уверяю тебя, что не из-за новой любви я отчаялся в нашем союзе. Я себе и представить не мог иной жизни, с другими объятьями, в объятьях других. Я и подумать не мог, что когда-нибудь я перестану быть верным тебе, - ведь я понял тебя навсегда, ведь я понял, что ты существуешь и существовать перестанешь только со мной. Женщинам, которых я не любил, я сказал, что они существуют постольку, поскольку есть ты. Но жизнь ополчилась на нашу любовь. Жизнь, в нескончаемых поисках новой любви, взамен прежней, опасной любви, - жизнь решила любовь поменять. Принципы верности... Но не всегда подчиняются принципы правилам тусклым, начертанным предками на деревянных табличках, они подчиняются чаще обаянью живому, улыбке и взгляду, словам и движениям молодости, страсти и чистоты. Этого не сотрешь. * Я упрямо мешаю свой вымысел с грозной реальностью. Пустые дома, я вас заселил идеальными женщинами, ни худыми ни полными, ни блондинками ни брюнетками, ни вздорными ни рассудительными, все это неважно, просто какой-то пустяк делает каждую пленительней всех на земле. О предметы ненужные, порой даже глупость, сотворившая вас, очаровывала меня. О безликие существа, я зачастую вас слушал, как слушают рокот волны или шум корабельных винтов, предвкушая морскую болезнь. Я привыкал к непривычным картинам. Я видел их там, где их быть не могло. Я их наделял механической точностью, с какою я сам спать ложился или вставал. Площади города раздувались, точно мыльные пузыри, повинуясь моим щекам, улицы города повиновались моим шагам, нога за ногой, одна за другой, вторая за первой, за обеими обе, и так до конца, а женщины перемещались в пространстве отныне лишь лежа в постели, и в распахнутом настежь корсаже виднелся краешек солнца. Разум, гордая голова, позорный колпак безразличия, фонарь с головой муравьиной, разум, жалкая мачта фальшивая для обезумевшего человека, фальшивая мачта на корабле... но об этом выше смотри. Чтобы к жизни вернуться, я пытался тебя разлюбить. Чтобы вернуться к твоей любви, я жил очень плохо. * После долгой дороги я, может быть, не приду больше к двери, которую оба мы знали так хорошо, я, может быть, не войду больше в комнату, куда столько раз меня завлекало отчаянье и надежда покончить с отчаяньем. Как человек, неспособный понять ни себя ни судьбу свою, я, быть может, уйду к другим существам, не похожим на то, что я выдумал. Только буду ли нужен я им? Конец света Андре Бретону Обведенные тенью глаза будто замки в ограде руин Бездонность оврагов между ней и последним взглядом ее В чудесную пору весны Когда землю румянят цветы Этот отказ от всего Все помыслы ближних только о ней для нее Но об этом не знает она Ее жизнь даже нет не ее просто жизнь Ее грудь безмятежна и лоб не знает Как упорно ее волнистые волосы убаюкивают его. Слова какие слова черный или Севенны Бамбук дышать или лютик Говорить это значит ее ногами ходить Ее руками в муке предсмертной скрести одеяло Открыты глаза без ключа Без усилий вот уши и рот Вот крови пятно а не ярость летнего солнца Вот бледность а не бессонная ночь которая может пройти. Свобода она непонятнее даже визита врача Какого врача мерцает в пустыне свеча Бледное пламя на донышке дня Вечность она началась и закончится вместе с кроватью Но для кого говоришь ты если не знаешь Если знать не желаешь Если больше не знаешь О сжальтесь Что вообще это значит говорить. Легкость сама Нежность твоя твои пораженья и мягкая гордость Легендарная география взглядов и ласк Органное колдовство Смешение рук и глаз Трав и снегов Трав и весны И невидимой дрожи моря под прикосновеньем дождя Смешение тишины и твоей магнетической ясности И ветра который приносит губам привкус молодости И далекого поцелуя Ветра чью руку ты чувствуешь вдруг под одеждой. * Заброшенный дом безобразные Дома нежилые жалкие Дома Как пустые тома. Мираж Что предо мною Затравленный взгляд Взгляд беспокойней чем крыса в звериной берлоге Взгляд женщины скрытной Отвергнутой Похожей на то О чем никогда не пишу. Нуш Откровенность порывов Легкость близости Ласка волос. Без подозрительности без тревоги Твои глаза отдаются всему что видят И на виду у всего на что они смотрят. Доверчивость хрусталя Между двумя зеркалами Ночью твои глаза растворяются в темноте Чтобы слить пробужденье с желаньем. Прощенье Она мне велела завтракать под столом Простите под облаком Надежда надежда без края Детство когда изворотливый холод полям не давал покоя На крышах гнездилось удушье Лаванда Протяженность женского тела Она была смирной покорной Верной Легкой немой обедненной Моими мечтами День выпивал ядовитые сумерки. Сердечное воспоминанье Был раскатистый смех печальный Маятник замер Рыжая рысь поспешила упрятать своих малышей. Волны плотного хохота в раме агонии Нагота обращает в шутку бледность свою Нагота обращает в шутку Целомудренный глаз маяка надежду кораблекрушений. При вспышке молнии Здесь ее нет. Женщина в фартуке караулит грозу у окна Тучи ножку друг другу подставить торопятся Невзрачная девочка Синеватая Играет на дряхлом диване Тишина угрызается совестью. Я взглядом окинул дома этой улицы длинной Камни зелень деревьев Землю снег и песок Тени солнца воды Внешнюю сторону жизни. И забыть не могу она была здесь Сад на прогулку водила Ягоды с шелковицы срывала Снег ее смеха пеленою ложился на грязь Целомудренна поступь была. ИСПЫТАНИЕ ВЫДЕРЖАВ МИР-ОДИНОЧЕСТВО I Дневные плоды выношенные землей Не спит одинокая женщина Окна легли отдохнуть. II Женщина каждую ночь Отправляется в тайный путь. III Деревни усталости Где голые руки у девушек Будто струи воды Где зреет в них молодость И смеется на цыпочках. Деревни усталости Где тождественны все существа. IV Увидеть глаза в которые ты погрузился И смех где тебе оставлено место. V Лезут сюда насекомые Хрусткие тени огня Брызгами ржавого пламени Запятнано ложе сна Его плоть его целомудрие. VI Хочу тебя обнять и тебя обнимаю Хочу покинуть тебя ты скучаешь Но на пределе наших с тобою сил Ты облекаешься в латы острее мечей. VII Скалы и море красавица плещется в море А в прибежище нищих На выцветшем небе которое служит им тенью Скрываются тысячи пасмурных ламп. Поле бликов набухло слезами Смыкаются веки Переполнена мера. Вереницей мелькающих образов Навина света рушится в новые сны. VIII Тело мирские почести Немыслимый заговор Мягких как крылья углов. Но ласкающую меня руку Раскрывает мой смех Укрощает и удерживает Моя грудь. Немыслимый заговор Неожиданностей и открытий. IX Призрак твоей наготы Призрак дитя твоей простоты Укротитель-малыш чувственный сон Мнимых свобод. X Водяные прозрачные перья хрупкость дождя Свежесть подернута ласками Взглядов и слов Любовью как дымкой подернуто Все что люблю. XI К дыханию к солнцу вчерашнему Напоившему твои губы Прибавить новорожденную ласку Чтобы поплыть голубыми морями твоей стыдливости И шлифовать в темноте Жасминовые зеркала Спокойствие пестовать. XII Фарфоровая песенка хлопает в ладоши На куски разлетается и умирает Ты вспомнишь о ней о несчастной и голой В то волчье утро а волчьи укусы это туннель И ты из него выползаешь в окровавленном платье От которого рдеет ночь Сколько живых предстоит разыскать Сколько огней загасить Я буду звать тебя Зримой И множить твой образ. XIII Обезоруженная Больше не знает она врагов. XIV Она непоседа с хрустальным челом Сердце ее в обрамлении черной звезды Глаза ее поют об ее уме Глаза ее в знойное лето прохлада Тепло холодной зимой Глаза ее постигают себя и смеются Глаза ее игроки их выигрыш пригоршни света XV Она простирается Чтоб обмануть одиночество. XVI Синева за окном я укутан плащом Будто гонят меня из дня Гнев под жестокой звездой Зависти Несправедливость Самая хитрая Разгони это хмурое небо Разбей его окна Кинь их на корм камням Это лживое небо Нечистое тяжкое. XVII Я любовался когда я к тебе спускался Пространством где властвует время Вела меня память Тебе не хватает места Чтобы всегда быть со мною. XVIII Разорвав поцелуи и страхи Она просыпается ночью И с удивлением смотрит на то что ее заменило. XIX У причала этих ветвей Не знать морякам удачи Сверканьем обрушены веки отзвук огня У причала голых коленей Тело пронзая в глухой темноте Затерялись следы искушений. Теряются реки только в стране воды Рухнуло море под своим равнодушным небом Ты сидишь и за мною идти не желаешь Чего ты боишься любовь смеется над болью И кричит над домами про бессилие мира. Одиночество дышит прохладой у твоей неподвижной груди Я увидел руки твои все такие же руки Ты их можешь скрестить Можешь себя к себе привязать Что ж хорошо - ведь ты одинока и я одинок. XX Свергнутая тюрьма В глубине небес Огненное окно В нем мечутся груди молний Ярко-зеленая ночь Ни улыбки в краю одиночества Стоя дремлет огонь И пронизывает меня. Но страхи напрасны Я даже могу улыбаться Нелепая голова Даже смерть не иссушит ее порывов Голова совершенно свободная Что сохранит навсегда и улыбку и взгляд. Если и жив я сейчас Если даже не одинок Если кто-то подходит к окну И окно это я Если кто-то подходит Эти другие глаза не видят меня Моих мыслей не знают Стать сообщниками не хотят За любовь предают разлуке. XXI При свете пр_а_ва на смерть Бегство с невинным лицом. Вдоль текучих ветвей тумана Вдоль неподвижных звезд Где царят мотыльки-однодневки. Время бархатный медный шар Катится скользкой дорогой. XXII У меня за спиною закрылись мои глаза Свет дотла догорел обезглавлена ночь Птицы громаднее ветра Не знают где приземлиться. В жалких мученьях в морщинах смеха Близкую душу искать не буду Жизнь обмякла мои видения тусклы Все отреченья сказали последнее слово Им больше не встретиться они друг друга не знают Я одинок одинок совсем одинок Я никогда не менялся. ЗАГОТОВКИ III Если скучно тебе Присмотрись К любопытным. VIII Эти люди всегда едят Объедаются наслаждаются А засмеются жаднее едят. XI Деревья наполнены запахом птиц Ночные озера наполнены запахом скал. XXVIII Деревья белые деревья черные Моложе прочего пейзажа Чтобы дожить до этой грани надо Состариться. Критика поэзии Разумеется я ненавижу царство буржуев Царство шпиков и попов Но сильнее стократ я ненавижу людей, которые не ненавидят его Так же как я Всей душой. Я плюю в лицо ничтожнейшему пигмею Который всем стихам моим не предпочтет эту _Критику поэзии_. РОЗА ДЛЯ ВСЕХ Поэтическая объективность - это лишь бесконечная смена, вечная вереница субъективных стихий, и поэт, пока не изменится этот порядок, им не хозяин, а раб Битва бродяг и туристических справочников Наперекор страху Наперекор советам Вдали от чувствительных берегов Прочь бежать от здоровья морей От надежды первого шага От нечеловеческих красок Ураганов с их влажными жестами И большими пустыми телами От лабиринта бездомных звезд От океанов вина молока и мяса От волн меха от волн покоя От пляжа домашней постели От кораблей и от их ремесла. * Утро разбилось в заснувших объятьях Утро уже не вернется Угасающий отблеск рыжих волос Острые груди милые руки В дрожи себя принесение в дар Ничто не сравнится с несчастьем любить Ничто не сравнится Набежавшая пена Оборви приговор что к губам подступает Поднимается к сердцу И рушится с первозданным Ослепительным смехом. * Хрупкая скорбная и клеймом на плече Отпечаток руки обладавшей ею. * Вдоль крепостного вала дряхлые оркестры Нацеленные в день свинцовыми ушами Подстерегают ласку молнию таят Улыбка жнец опущенных голов И запах звука И взрывы времени для памяти поспевшие плоды. * Даже когда мы с тобой друг от друга вдали Все нас роднит Частица тебя обитает в голосе эха И в зеркале В комнате в городе В каждом мужчине в женщине каждой В моем одиночестве И это всегда частица тебя И это всегда частица меня Мы разделили наследство Свою долю ты мне завещала Я свою завещаю тебе. * А твои дождевые руки на жадных главах Благодатным цветеньем Рисовали поляны где обнималась чета влюбленных Кольца ясной погоды ленивые весны Хоровод искрящихся матерей В подоткнутых платьях Игольчатые кружева песчаные пряди Грозу которая обнажает каждый нерв тишины Алмазную птицу в зубах кровати И размашистым чувственным почерком Я люблю. * Сколько в воздухе снов Сколько окон в бутонах Сколько будущих женщин Сколько грядущих детей И справедливость чревата Чудесами нежнейшими Чистыми мыслями А между тем В этом мире счастливцы бичами свистят Смех до потери рассудка Плач до потери жизни Глаза и рот что морщины Благопристойности пятна Мрак среди белого дня. * Гнев что мед иссякает Пристанище пламени чахнет Больше никто не летит на постыдную помощь вчерашним виденьям Совершенство лесов золотая кормушка солнца Медали любви тающие на устах Л_и_ца крохи желаний Грядущие дети сегодняшний сон Самые верные в мире слова Все отмечено черными ранами Даже она которой мне так не хватает. При погашенном свете когда почему-либо, чисто случайно, я, бывает, не выберу вдруг ни зеленой лошадки, ни красного человечка, двух самых привычных и самых свирепых из моих гипнотических тварей, я пользуюсь неизбежно другими своими виденьями, чтобы запутать, и озарить, и со снами смешать последние мечты и иллюзии своей молодости Бузинное утро Она в этом поле осталась Что же она завещала мне в путь уходя Все что я мог пожелать И прежде всего доспехи выбранные в обломках Чеканной зари Доспехи под деревом Прекрасное дерево Его ветви ручьи под листвой Пьют они из источников солнца В них как жемчужины Рыбы поют Это прекрасное дерево Мне в тоскливые дни заменяет Аппарат мимолетных видений Это дерево каждого дня Превратило меня в господина Всех желаний моих * А потом появляется женщина в ожерелье из алых роз Эти алые розы раскрываются словно ракушки Разбиваются словно яйца И горят словно спирт Вечно под деревом Будто неодолимый магнит Приводит в отчаянье Гонимое соками пламя То хрупкая то всесильная Моя одаренная благодетельница С бредом своим и любовью Ложится к моим ногам И челноки ее глаз качают меня на волне Моя улыбчивая покровительница Прекрасная ясная под своею кольчугой Забыв про железо про дерево и про алые розы Мои желания лепит И мечтает Мечтает о чем Обо мне В пеленах ее глаз кто мечтает Я * У нее проворные руки Настоящие руки полольщицы Иссеченные шрамами Утомленные необходимостью Вечно показывать на циферблате времен безжалостный утренний час начала работы Руки которым влюбленно держать Букет алых роз без шипов И этот галоп буйволиный Все желанья мои Эта женщина в солнечном свете Этот сверкающий лес Этот лоб без морщин Виденье в корсаже расшитом обломками Тысячью корабельных обломков на дробящихся пылью волнах Тысячью птиц молчаливых в ночи прекрасного дерева А неплохо бы вспомнить и о других каких-нибудь праздниках Даже шествия карнавальные обезображенные оголенные окровавленные кривлянием масок все равно достигают порой предосудительной безмятежности И какой случайный прохожий на перекрестке учтивых улыбок не остановится чтобы приветствовать молнией взмаха неучтивое брюхо весны * Бельевая корзина замирает вдруг налету И клонится венчиком белым к ее разбитым коленям Никакая грубая краска не посмела ей путь преградить И сквозь дырочку в кружеве Исчезает корзина Тропинкою плоти Выпить Большую кружку черного сна Всю до последней капли. То, что скажет обремененный невзгодами, всегда некстати Зима вся в голых ветвях и застывшая точно покойник Человек на скамейке на улице человек от толпы убежавший И одиночеством переполненный Дайте место отчаянью самому заурядному Зеркалам свинцовым отчаянья Струям булыжным отчаянья Монументам гниющим отчаянья Дайте место забвенью добра Дайте место воспоминаниям в жалких отрепьях истины Черному свету пожару вчерашнему Волосам в лабиринте потерянным Человек на скамье ошибся квартирой ключом этажом Чтобы знать и сильнее любить Где пейзаж начинается И в котором часу Где кончается женщина Вечер на город ложится И прохожего догоняет в постели Прохожего голого Которому снится не девичья грудь А звезда кормилица ночи Есть обломки печальней чем грош Но из них вырывается звонкое солнце В них танцует и медом струится небо Есть пустынные стены где расцветают идиллии Где треснувшая штукатурка Баюкает смутные тени Есть мятежный огонь огонь бегущий по жилам Под волнами губ Возьмите же руки взгляните в глаза Приступом облик возьмите За дворцами и за трущобами За цистернами и за трубами Перед лицом человека На площадь которая машет пыльным плащом И метет горячечным шлейфом Вторгаются летние ясные дни Прорастают на площади синие шпаги Под закрытыми веками в шуме листвы Зреет радости жатва И цветками льна расколоты маски И лица омыты Красками прежних просторов Это погожие дни былого Со львами червонными в слитках с орлами чистой воды С громом гордости заполняющей жилы часов и минут Кровью закованных зорь С громом вполнеба С королевским венцом охватившим тисками одинокое зеркало Одинокое сердце Но все тише теперь и проникновенней звучит посреди исчезнувших улиц Эта песня до края залившая ночь Песня заполнившая зренье и слух И протянувшая руку видениям Эта всеотрицающая любовь Любовь которая бьется в заботах Обливаясь слезами горючими Эта мечта разбитая искалеченная смертная Эта гармония в залежных землях Это нищее племя Нищее потому что всю свою жизнь Чистого золота жаждало И совершенства любви. Измученный жаждой и по холоду изголодавшийся Голубая жара небес Прислонилась к вискам окна Прекрасная линия перьев до горизонта Благовонная взрослая роза мак и девственный факела венчик Сплетаются в кожу душистую женщин нагих В дверях сверкают затворы Нужно пройти невзирая на то что борьба принимает ласковый оборот Миновать холмы и соблазн луговых постелей Пересыпанных солнцем И дальше идти Летние грозы как руки без пальцев Как котята в мешке Дым спиралями вьется предвещая тревожное лето В ядовитой эмали Многоликая жажда идет по следу туманов К постоялым дворам верхом на волне Раскаленных камней над охрипшими глотками пьяниц. ПЛОДОНОСНЫЕ ГЛАЗА Посвящается Нуш * Нет невозможно Знать меня лучше чем ты В твои глаза мы падаем как в сон С тобой вдвоем Они меня огнями одарили На зависть всем ночам В твои глаза пускаюсь я как в путь Они дают движениям дорог Свободу от земного притяженья В твоих глазах меняют облик свой Все те кто открывает перед нами Безмерность одиночества Нет невозможно Знать тебя лучше чем я. ПЕРИЛА К нынешнему времени С незапамятных пор без песен Цветы в упаковке цветы на продажу Букет добродетелей тощих Как ты ни мойся сам себя ты больше не видишь Слаще дремать на остывшем пепле Под укрытием будней Больше выхода нет Между домами мрак В каждом окне таракан Вывеской счастья смерть Молодежь в чарующих позах Старики в смердящих веригах Все на одно лицо Но люди желают проснуться Хоть лоб и живот в морщинах Их еще привлекает огонь Несмотря ни на что вопреки нищете О ужас они не хотят больше верить В неподвижность крови своей. Гонимый Пылинкою больше иль меньше На дряхлых плечах Пряди слабости на усталом лбу Забрызганы медом подмостки ворох высохших роз Полчища мух повинуются Черным знакам беды Сочатся отчаяньем балки моста Наведенного над пустотой Каждой улицы каждого дома Сумасбродства тупые нелепые Которые скоро будут всеми заучены наизусть Механические желанья бредовые танцы Сожаление об утраченной ненависти Томление по справедливости. * Черные тучи медленно катятся вспять Погружается в мягкую землю лопата Точно прохладная девушка в теплые простыни Наливается ночь луной Все-таки сила по-прежнему на стороне торжествующей жизни. СВЕЖИЙ ВОЗДУХ Быть С поникшим лбом со знаменем повисшим Влачу тебя когда я одинок По черным комнатам По улицам промозглым И милостыню клянчу Я не хочу я их не отпущу Твои простые и загадочные руки Родившиеся в зеркале ревнивых рук моих Все прочее на свете безупречно Все прочее на свете бесполезно Как жизнь В твоей тени колодец вырыть В немую воду у твоих грудей Как камень Кануть. ВЕСЫ I Обещают любовь и далекие страны Сулят чудеса и волшебные ночи И падают сказки в уши глухих В бездну мертвых сердец. II Запретные женщины Рожают детей И тянется цепь От щеки к лугам От руки к ветвям От воды к небесам саранчи. III Простая глухая Трава В снегу появилась Это было здоровье само Был мой рот зачарован Привкусом свежего ветра Завяла трава. IV Быть десятком тысяч из сотни тысяч И никогда одним из десятка Дремлет толпа в темноте В двух шагах от себя самой Перемешивается рассыпаясь. V Есть на свете одна только дверь Я к тебе прихожу мы уходим вдвоем Ты уходишь одна ты приходишь со мной. VI Из настоящей гавани корней Уравновешенной И чуткой В обнимку листья в плаванье Пускаются. Прямолинейная птица острые крылья Возвращается камнем инстинкта К зерну полета. VII Пустыня раздолье для трав И множество прочих краев Чтобы знать что мы здесь. Свежий воздух Берег нетвердой рукой Бросал под дождем Трап туманов И ты появлялась нагая Словно трепетный мрамор Окрашенный ясным утром Сокровище под охраной огромных зверей У которых под крыльями пряталось солнце Для тебя Мы зверей этих знали по не видели никогда А за стенами наших ночей За горизонтами поцелуев Заразительный хохот гиен Глодал одряхлевшие кости Тех кто жил для себя одного А нам были в радость солнце море и дождь Было у нас у обоих море и солнце одно Наше. ЛЕГКАЯ * Ты встаешь и вода раскрывается Ты ложишься н вода расцветает Ты вода от пучин отведенная Ты земля пустившая корни Чтобы все стало прочным на ней Ты пузырек тишины в огромной пустыне скрежета Ты играешь ночные гимны на струнах радуги Ты везде и дороги стали ненужными Приносишь ты время в жертву Вечной молодости костра Который природу окутывает воссоздавая ее Женщина ты на свет производишь тело себе подобное Тело твое Ты извечное тождество. * Наша ночь свершена я держу твою руку не сплю Я поддерживаю тебя изо всех моих сил Я на скале высекаю звезду твоих сил Глубокие борозды где прорастает доброта твоей плоти Я повторяю твой голос явный и скрытый И еще над гордячкой смеюсь Ты зовешь ее побирушкой Над безумцами к ним ты полна уваженья Над простаками ты омываешься в них И у меня в голове которая постепенно приходит в согласье с твоей головою и с ночью Восхищенье растет незнакомкой в которую ты превращаешься Незнакомкой подобной тебе подобной всему что люблю И что неизменно ново. СВОБОДНЫЕ РУКИ I Это она На зеленой звезде газона это она Это она в этом покинутом доме Это она в этой улице мрачной Это она на высоте пьедестала Это она среди дикарей Это она на этой молящей груди Это она вон там на снегу Всегда за стеной Как на дне оврага. Разбитое окно За рамою ветер Горизонт вертикальный Льет небо в твою неумелую руку. Роза-дерево Щедрый год земля набухает Небо выплеснулось в поля На траве как живот округлой Пламенеет цветами роса. Одинокий Я бы мог в одиночестве жить Без тебя Это кто говорит Это кто без тебя может жить В одиночестве Кто Жить наперекор всему Жить наперекор себе Надвигается ночь Как прозрачная глыба Я растворяюсь в ночи. Свобода Свобода чуть-чуть голова кружится и спокойны босые ноги Свобода ты легче и проще