марк-

     359 Источник по всем указанным  актам - "Партийная жизнь", 1956,  No 4,
стр. 67-70.

     систская  практика.  Помимо   всех  прочих  причин  и   для  проведения
десталинизации надо было выключить  Сталина  из "великой четверки" (Маркс  -
Энгельс -  Ленин -  Ста-лин), выдавая десталинизацию за  восстановление  так
называемых ленинских принципов руководства.
     Вокруг этого судьбоносного решения происходила долгая борьба. Ибо,  как
выясняется теперь,  вопрос о культе  Сталина, оказывается, обсуждался еще на
июльском пленуме 1953 года, в связи с ликвидацией Берия360.
     Но окончательно  решен  он  не  был, так как еще  в  январе 1956  года,
накануне XX съезда,  член Президиума ЦК  КПСС Кириченко в  своем докладе  на
Украинском съезде (21  января 1956 г.)  все еще  говорит  о  "великом учении
Маркса - Энгельса - Ленина и Сталина"361.
     Только  перед самым началом работы XX  съезда принимается окончательное
решение - развенчать и  разоблачить Сталина.Отныне десталинизация происходит
уже  с открытым перекладыванием всех  грехов  советского  режима  на  одного
Сталина.
     За этот период и до торможения борьбы с культом личности были проведены
следующие мероприятия:
     1.Решение самого съезда о необходимости продолжать борьбу за дальнейшую
ликвидацию   последствий  культа  личности  во   всех   областях  партийной,
государственной и идео
     логической жизни.
     2.Указ  Президиума   Верховного   Совета   СССР  "Об   отмене  судебной
ответственности  рабочих  и  служащих за  самовольный уход  с  предприятий и
учреждений и прогул без уважительной причины"362.
     Ликвидация  Министерства юстиции СССР и  передача  его функций  союзным
республикам363.
     Серия актов Совета министров СССР и ЦК КПСС с мая по ноябрь 1956 года о
расширении  прав  союзных  республик в  плане  децентрализации  и  бюджетных
компетенций.
     Постановление Совета министров СССР от 6 июня 1956 года об отмене платы
за обучение в средних и высших школах.
     Серия актов Совета министров, ЦК КПСС и Указов

     360"Вопросы  истории",  1957,  No  1,  стр.  215. 361"Правда",  No  23,
23.1.1956.
     362"Ведомости Верховного Совета СССР", No 15, 25.4.1956, стр. 322.
     363Указ Верховного Совета от 30 мая 1956 г. "Партийная жизнь",
     1956, No 24, стр. 43.

     Президиума Верховного Совета по  линии социальной  политики  с марта по
ноябрь  1956 года. (О  сокращении  рабочего  дня,  закон  о  государственных
пенсиях,   повышение   зарплаты  низкооплачиваемых   рабочих,  авансирование
колхозников ежемесячно, увеличение отпусков по  беременности и после родов и
т. д.)364
     Эти  акты  и указы, особенно  по линии социальной  политики, также были
направлены на ликвидацию тяжелого наследия  Сталина в отношении элементарных
жизненных интересов народа. Ведь Сталин вел всегда целеустремленную политику
"железного максимума жизненного стандарта", как бы следуя замечанию Энгельса
о  том, что первобытный человек начал заниматься "философией", когда  он мог
поесть досыта и делать запас на завтра.
     Выясним   теперь    вопрос   о   том,    как   и   насколько   повлияли
польско-венгерские  события на развитие внутренней политики  в СССР.  Что же
происходит дальше: десталинизация или ресталинизация?
     Выше  уже  указывалось,  что  в области  идеологии,  в  связи  с  этими
событиями, руководство КПСС, собственно, вернулось не к Сталину, а к Ленину,
что отчасти и оправдывало реабилитацию имени Сталина.
     Этот  возврат к  ленинизму  в  идеологии  и реабилитация имени  Сталина
затормозили десталинизацию в  СССР, но не приостановили ее на  практике. То,
что  я называю "практической  десталинизацией", продолжалось и  продолжается
после событий в Восточной Европе.
     Какими фактами это подтверждается?
     Вот они:
     1. Осенью  1956  года  были  приняты  два весьма  важных  постановления
правительства  СССР  об МВД  СССР и концлагерях. Они не были опубликованы  в
печати, но журнал "Партийная жизнь" вкратце излагает их содержание следующим
образом:
     а)"Управление  МВД  и  управления  милиции в области  реорганизованы  в
единые управления внутренних дел Исполкомов";
     б)"признано       нецелесообразным       дальнейшее       существование
Исправительно-трудовых лагерей (т. е. концлагерей.- <i>А. А.),</i> и в связи с этим
решено реорганизовать  их  в Исправительно-трудовые  колонии... для усиления
контроля за деятельностью  исправительно-трудовых учреждений при  Исполкомах
местных советов созданы наблюдательные

     361 "Партийная жизнь", 1956, No 24, стр. 39-45.

     Комиссии  из  представителей  советских,  профсоюзных  и  комсомольских
организаций365.
     Решения  декабрьского пленума  ЦК  КПСС  1956  года  о  децентрализации
органов управления в промышленности.
     Принятие  сессией Верховного  Совета СССР - в  феврале 1957 года - ряда
законов  по  децентрализации  административного  управления  и  юридического
законодательства:
     а)отнесение к  ведению союзных республик законодательства об устройстве
судов союзных республик и принятия уголовного, гражданского и процессуальных
кодексов самими союзными республиками;
     б)отнесение  к  ведению союзных республик вопросовобластного, краевого,
административно-территориальногоустройства;
     в)ограничение надзорных функций Верховного Суда СССР в пользу Верховных
Судов союзных республик.
     4.Возвращение   на   родину   депортированных  кавказских   народов   и
восстановление их национальных автономий.
     5.Решение   февральского  пленума  ЦК  КПСС  1957   года  о  дальнейшей
децентрализации в промышленности.
     6.Постановление   ЦК   и   Совета   министров   об   отмене   ежегодных
принудительных займов.
     Принятие   закона   "о    дальнейшем   усовершенствовании    управления
строительством и  промышленностью" майской  сессией Верховного  Совета  1957
года (т. е. О дальнейшей децентрализации).
     Издание вместо сталинских книг новых  работ  по  марксизму-ленинизму  и
истории партии:
     а)издание "Популярного учебника  по  истории КПСС" (авторский коллектив
под руководством заведующего иностранным отделом ЦК КПСС Пономарева);
     б)издание  учебника   "Основы   марксистской  филосо   фии"  (авторский
коллектив под руководством  заведую щего  отделом  агитации и  пропаганды ЦК
Константинова);
     в)издание  учебника  "Основы марксизма-ленинизма"  (авторский коллектив
под руководством члена Президиума Верховного Совета СССР Куусинена);
     г)3-е   переработанное   издание   учебника   "Политическая   экономия"
(авторский коллектив - Шепилов, Островитя нов, Юдин и др.)366.

     365Там же, 1957, No 4, стр. 67.
     366"В помощь политическому самообразованию", 1957, No 1,стр. 143

     Таковы факты о продолжающейся практической десталинизации. Впрочем, это
признают и сами  руководители КПСС.  Так,  Хрущев  в своей беседе  с главным
редактором "Нью-Йорк тайме" Турнером Кетличем от 10 мая 1957 года заявил:
     "Сталин  имел  большие  недостатки,  о  которых  мы  говорили  и  будем
говорить. И  мы  не  жалеем,  что  поступили  так,  однако он был  преданным
революционером и преданным последователем Маркса и Ленина. Он допустил много
ошибок, но сделал и много полезного"367.
     Однако весьма характерно,  что в советском официальном тексте  об  этой
беседе слова "Сталин имел большие недостатки, о  которых мы говорили и будем
говорить, и  мы  не жалеем, что  поступили так",- выпущены368.  Характерна и
вторая  цензура,  проделанная над  советским  текстом  указанной беседы.  По
словам Турнера Кетлича, на его вопрос, "какое место займет  Сталин в истории
СССР", Хрущев ответил: "очень большое", а в газете "Правда" сказано: "Сталин
займет должное место".
     Итак, каковы общие выводы, какова общая  тенденция дальнейшего развития
советского режима?
     Относительность  и  условность  внутренней  стабилизации  коллективного
руководства   делают   относительными   и   условными   всякие   ответы   на
вышепоставленные  вопросы.  К  тому  же,  рассматривая  развитие  внутренней
политики  СССР,  нельзя  абстрагироваться  от его международного  положения.
Всякое ухудшение международного положения  СССР автоматически будет означать
усиление сталинского крыла и сталинских методов в коллективном  руководстве,
тогда как  общая разрядка в  международных  отношениях может  свести на  нет
влияние этого крыла и во внутренней политике.
     При этих  подчеркнутых  оговорках  можно  прийти  к  следующим  выводам
относительно судеб сталинизма в СССР:
     1.  Десталинизация  в   СССР  продолжается,  причем  продолжается   как
десталинизация  строго контролируемая  сверху  и проводимая  в  определенных
рамках.  Рецидивы сталинизма  или  тенденция  в сторону ресталинизации после
восточноевропейских  событий  сказались  во  внутренней  политике,   главным
образом,  в  области  догматических  вопросов,  а  не  в   текущей  практике
правления. При ближайшем рассмотрении характера и такой условной реста-

     367"Нью-Йорк  тайме", 11.5.1957,  стр.  3,  интернациональное  издание.
368"Правда", 13.5.1957.

     линизации выясняется, что речь тут идет вовсе  не <i>а</i> возврате к Сталину,
а о возврате к идеологии ленинизма, которая и была подвергнута  значительной
ревизии на XX съезде.
     Сила  и сущность сталинизма  -  не в области  теории,а  в  практической
системе  правления.  В  основу  этого правления  были положены два  принциа:
первичный  принцип  -превентивный  террор,  вторичный   принцип  -   целевая
пропаганда. Ныне эти два принципа переместились-целевая пропаганда стоит  на
первом месте, а террор не носит превентивного характера.
     Оформляющуюся сейчас  в  СССР систему правления  нельзя называть  чисто
сталинской.  На наших глазах  происходит ее  явная деформация. Резко, иногда
радикально,  меняется если не сущность, то формы методов правления. Система,
конечно, не  перестает быть  полицейской,  но  сама  полиция перестала  быть
всесильной. Ог системы принудительного труда начинают  переходить <i>к</i>  системе
принудительной     добровольности.      Централизо     ванная     бюрократия
децентрализуется. Стандарт  жизни  имеет тенденцию перешагнуть  за "железный
максимум" Сталина. Пропаганда больше заигрывает с народом, чем
     приказывает ему.
     Кремль  вступает  в  эпоху экспериментирования и реформ  сверху,  чтобы
модернизировать режим, вывести  его  из  сталинского тупика  и  предупредить
возможный  взрыв снизу. Если  допустима  аналогия  для  социально-однотипных
явлений,  то  обозначившийся  в  СССР  режим  условно можно назвать  режимом
"просвещенного  сталинизма",  по аналогии  с "просвещенным  абсолютизмом"  в
европейских  странах  во  второй   половине  XVIII  века.  Но  "просвещенный
абсолютизм" был переходной стадией - в Западной Европе он подготовил условия
для   уничтожения  абсолютизма  вообще,  а  в  России,  наоборот,  на  смену
"просвещенному  абсолютизму" (Екатерина  II)  пришло  военно-бюрократическое
правление (Павел, аракчеевщина, Николай I).
     Переходной стадией является и "просвещенный сталинизм": либо назад -  к
классическому сталинизму,  либо  вперед  - по  пути  уничтожения  сталинизма
вообще.  Дилемма  эта  не  только грозная, но  и  трудно  разрешимая.  Чтобы
вернуться в  нынешних новых условиях  СССР к классическому сталинизму, нужен
новый диктатор,  но уже более высокого класса,  чем Сталин, что трудно  себе
представить  даже  теоретически.  Чтобы развитие пошло по  пути  уничтожения
сталинизма вообще,  нужно допущение известного  минимума  духовных  свобод в
стране.
     Отныне  СССР вступает на путь  борьбы  для разрешения этой судьбоносной
дилеммы.  Как теоретические расчеты,  так и исторический  опыт подсказывают,
что  исход  такой  борьбы  будет  зависеть  не  от  одной субъективной  воли
коллективного руководства.

        VIII. СИЛУЭТЫ ПОРТРЕТОВ "КОЛЛЕКТИВНОГО РУКОВОДСТВА"

     <i>"Многие  статьи  и  биографические справки, помещенные  в  БСЭ, не дают
правильного  представления  о действительной роли  тех  или  иных  партийных
деятелей".</i>
     <i>"Вопросы истории", 1956, No 5, стр. 145.</i>
     До  сих пор  я писал о тех  процессах внутри партии, которые  логически
должны  были  привести  к  "Великой  чистке" 1936-1939  годов  и завершиться
окончательным  торжеством единоличной диктатуры Сталина. Я особенно подробно
останавливался  на  истории  возникновения,  развития  и   гибели  последней
организованной оппозиции внутри партии  - на "правой  оппозиции", потому что
ее история наименее освещена в литературе.
     К  тому же,  "правая оппозиция"  была  и  последней  попыткой сохранить
"коллективное руководство" и предупредить личную диктатуру Сталина.
     Сегодняшнее  "коллективное  руководство",  в конечном счете, сводит все
грехи  Сталина к  этой  диктатуре,  но  какая  все-таки сталинская, то  есть
фарисейская,   последовательность  у  его  учеников:   обвиняя   Сталина   в
уничтожении  ленинского  "коллективного  руководства"  и установлении режима
личного  произвола над  партией и страной,  они и  троцкистов,  и бухаринцев
объявляют "злейшими врагами" ленинизма!
     Люди,  которые  поплатились  своей  жизнью  за попытку  предупредить  и
Сталина  и  сталинские  преступления,  объявляются преступниками,  а  борьба
Сталина против них признается его "бесспорной заслугой".
     Где  тут логика?  В  том-то  и  дело,  что  тут  есть  логика.  Но  она
заключается  только в одном:  нынешние "коллективные руководители" как раз и
были той силой, без
     помощи  которой  Сталин не стал  бы  Сталиным,  а  она - "коллективными
руководителями".
     Достаточно беглого  взгляда на их карьеру, чтобы понять эту логику. Как
было видно  из  предыдущего изложения,  путь Сталина  к  "Великой чистке" и,
стало быть, к единоличной диктатуре прошел через три этапа:
     ликвидация троцкистов;
     ликвидация зиновьевцев;
     ликвидация бухаринцев.
     Четвертый этап  - этап ежовский - был завершающим. Кто  стоял рядом  со
Сталиным на  всех  этапах и "сто  на  каком этапе <i>сделал</i>  карьеру?  Не будем
говорить о мертвых или  о  тех, кто на одном этапе был рядом со Сталиным, на
втором сорвался или  даже на всех трех этапах  шел вместе  со Сталиным, а на
ежовском был сам ликвидирован.
     Будем говорить только о тех, кто оказался до конца испытанным "учеником
и соратником", а ныне проклинает своего учителя.
     1) <i>Вячеслав  Молотов</i> (род. в 1890  г.,  в  партии  с  1906  г.). Он был
секретарем  ЦК  партии даже  раньше  Сталина  (1921  г.), но не  был  членом
Политбюро.  Чтобы он  стал им,  надо  было  изгнать из  Политбюро  Троцкого,
Зиновьева и Каменева. В борьбе за их ликвидацию отдал Сталину не только свои
личные способности, но и всю душу.
     "Молотов - это не личность, а робот Сталина",- говорили о нем в партии.
"Робот"  был вознагражден и назначен членом Политбюро в 1926 году. Я даже не
думаю,  что  Молотов  карьерист  по  натуре.  Но  у него  одна  удивительная
способность,  роднящая  его  именно с "роботом",- бесчувственность  машины и
автоматизм   исполнителя.  Эти  качества  Сталин  и  использовал  до  конца.
Подготовляя почву в Политбюро против бухаринцев, Сталину  даже не нужно было
предварительно "агитировать" или уговаривать Молотова - кто же "агитирует" и
"уговаривает" машину? Надо было только  "подмазать робот" и поставить его на
свое место. Сталин так и поступил.
     В  борьбе  с  правыми  Молотов показал еще более высокий  класс, чем  в
борьбе  с  троцкистами  и  зиновьевцами.. Правда,  ничего своего  он в  этот
"класс"  не  вносил, но зато прекрасно осуществлял волю водителя. Вот  тогда
Сталин увидел в нем давно искомую ширму для завуали-рования личной диктатуры
и  столь  же  безотказное орудие  в  деле  ее  осуществления.  "Ширма"  была
назначена номинальным  председателем  Советского правительства вместо Рыкова
(1930 г.),  и ею он пользовался до  тех пор,  пока вообще нужны  были всякие
ширмы.
     Еще  до  войны  (май  1941  г.)  Сталин  отнял  у  Молотова  пост главы
правительства.  И  это  несмотря  на ведущую  роль  Молотова  в  чистке  его
собственного кабинета. Посмотрите на список коллег Молотова - членов  Совета
народных комиссаров (Совет министров) 1937  года, которые были ликвидированы
при личном участии Молотова.
     Председатель   Совета  народных   комиссаров  -   Молотов.  Заместители
председателя:  1.  Рудзутак  (ликвидирован). 2.  Чубарь  (ликвидирован).  3.
Межлаук (ликвидирован). 4. Антипов (ликвидирован).
     Наркомы:
     Обороны - Ворошилов.
     Иностранных дел - Литвинов (снят).
     Внешней торговли - Розенгольц (ликвидирован).
     Путей сообщения - Каганович.
     Связи - Ягода (ликвидирован).

     Тяжелой промышленности - Орджоникидзе (ликвирован).
     Оборонной промышленности-Рухимович (ликвидирован) .
     Пищевой промышленности - Микоян.
     Легкой промышленности - Любимов (ликвидирован).
     Лесной промышленности - Лобов (ликвидирован).
     Земледелия - Чернов, потом Эйхе (ликвидированы оба).
     Зерновых и животноводческих совхозов - Калманович (ликвидирован).
     Финансов - Гринько (ликвидирован).
     Внутренней торговли - Вейцер (ликвидирован).
     Внутренних дел - Ежов (ликвидирован).
     Юстиции - Крыленко (ликвидирован).
     21.Здравоохранения  -  Каминский  (ликвидирован).Из  21  министра  СССР
уцелели лишь сообщники Молотова и Сталина: Каганович, Микоян и Ворошилов.
     Все  другие, которые никогда  не были ни троцкистами,  ни  бухаринцами,
оказались  "шпионами" германского фашизма. Чтобы  арестовать любого  из них,
нужны  были   подписи  главы  правительства  -  Молотова,   главы  ЦИК  СССР
(Верховного  Совета)  - Калинина, генерального прокурора Вышинского. Подпись
Сталина вообще не  требовалась, так  как  она не имела юридического значения
(Сталин был секретарем ЦК и лишь членом Президиума ЦИК СССР).
     Даже всесильный  Ежов не  мог арестовать  членов правительства без этих
подписей. Может  быть, со  временем Молотов скажет, что он подписывал  арест
почти всего состава своего правительства под диктовку Сталина, подобно тому,
как в  Нюрнберге  помощники  Гитлера  сваливали  всю  вину  на  "фюрера". Но
соратники  Гитлера юридически  были правы: "фюрер" был не просто "фюрер", он
был и канцлером Империи. А Сталин?  Сталин был лишь "фюрером", а "канцлером"
СССР был ведь сам Молотов.
     Но этого мало. Чтобы до конца  и во всем объеме видеть роль  Молотова в
"Великой чистке" 1933-1939 годов, недостаточно  установить внешние  явления.
Надо знать если  не закулисную роль его, то, по крайней  мере, роль Молотова
на пленумах ЦК партии 1935-1936 и 1937-1938 годов.
     На  всех  пленумах ЦК этих лет  неизменно, хотя в разных формулировках,
стоит один и тот же вопрос - чистка партии.
     Не только народ, но и сама партия об этих пленумах знала только то, что
сообщали скупые и по существу ни-чею не говорящие коммюнике ЦК:
     О декабрьском пленуме ЦК  1935 года ("Итоги проверки  партдокументов"):
введение Микояна в члены, а Жданова в кандидаты Политбюро369.
     Июньский пленум ЦК 1936 года "("Обмен партдокументов") .
     Февральско-мартовский  пленум  ЦК   1937  года  (исключение  из  партии
Бухарина и Рыкова).
     Мартовский пленум ЦК 1938 года (завершение  чистки под предлогом чистки
партии от "левых загибщиков",введение Н. Хрущева в состав кандидатов в члены
Политбюро и Л. Мехлиса в члены Оргбюро).
     Самый  же  главный  пленум ЦК -  сентябрьский  пленум  ЦК 1936 года, на
котором  Сталину  было выражено  политическое  недоверие,-  вообще не  нашел
отражения в партийной прессе.
     На всех этих пленумах роль юридического председателя (открытие пленума,
руководство  ведением  прений,  резолютивные предложения,  закрытие пленума)
играл не Сталин, а Молотов. Если когда-нибудь протоколы этих

     369 "КПСС в резолюциях...", ч. II.

     пленумов будут опубликованы, то удивленный мир установит:
     1.Генеральный режиссер чисток - Сталин - всегда в суфлерской будке. Его
почти не  видно. Если  он и выходит на сцену (иногда с репликами,  иногда  с
речью), то он либо выглядит как "примиренец" и "миролюбец", либо держит речь
на  какие угодно  темы, но  не на тему чистки  (до  самого ареста Бухарина -
Рыкова в феврале 1937 г.).
     2.Зато  действуют Молотов,  Каганович,  Андреев,  Шкирятов,  Мехлис  и,
конечно, Ежов. Но политический тон  пленумам  дает Молотов так  же усердно и
талантли  во,  как  Каганович  -  идеологическое   обоснование,   а  Ежов  -
полицейское завершение.
     Чистка Ежова 1936-1938 годов в  такой же степени,  а юридически - еще в
большей степени,  была чисткою  официального главы Советского  правительства
Молотова, у которого Ежов был одним из министров.
     Я  уже  говорил  о  роли  Молотова  в уничтожении крестьянства  СССР, в
принудительной коллективизации  и грабительской индустриализации. И  тут его
роль  может быть сравнена с  ролью  Сталина. Всесоюзный "план  по ликвидации
кулачества,  как класса" в январе 1930 года  был принят Политбюро по докладу
так называемой "Деревенской  комиссии Политбюро",  председателем которой был
тот же Молотов.
     Все  довоенные  пятилетки,  в которых увековечивался нищенский стандарт
жизни  советских рабочих,  принимались  на  пленумах  и  съездах  партии  по
докладам  того  же   Молотова.  Законно   -  юридическим  отцом  "Сталинской
конституции" тоже был сам Молотов (декабрьский пленум ЦК 1935 г.)370. Только
через  год  Сталин  "полюбил" ребенка  и адаптировал его  на съезде  Советов
(декабрь
     1936 г.).
     Но в 1939  году кончилась чистка. Одни ее участники были  вознаграждены
(Маленков, Хрущев, Суслов, Булганин, Вышинский и др.), другие  ликвидированы
(Ягода,  Ежов,  Заковский и др.), Молотову дали  сформировать  новый  состав
правительства. В  числе министров  были  на этот  раз  не только  его личные
друзья,  но  даже и  жена  -  Полина  Жемчужина.  Однако "семейная  идиллия"
продолжалась недолго: не прошло и двух лет, как Маленков снял жену Молотова,
а  Сталин  -  самого  Молотова.  Он  остался  министром  иностранных  дел  и
заместителем Стали-

     370 "КПСС в резолюциях...", ч. II.

     на.  На этом  поприще  он воздвиг  себе  только  один памятник  - "Пакт
Молотова - Риббентропа".
     Тот  же  Молотов принял в 5  часов  утра 22  нюня 1941 года германского
посла фон Шуленбурга, вручившего ему  ноту о начавшемся наступлении Германии
на  СССР.  В эту трагическую минуту он произнес  фразу, в которой паническая
растерянность   выдает  всю   внутреннюю  пустоту  згого  "государственного"
деятеля: "Скажите, господин посол,  чем мы это заслужили?" Вот именно, ничем
не заслужили!
     К утру Молотов  пришел  в себя и  выступил  у микрофона (самому Сталину
понадобилось целых две недели): "Наше дело правое, враг будет разбит, победа
будет  за  нами",-  вот  все,  что  мог  сказать Молотов  гражданам  СССР  в
оправдание  своей прогитлеровской  политики, приведшей к войне против самого
же СССР.
     В этой войне  Сталин еще раз  использовал Молотова как ширму  "русского
патриотизма"  в качестве заместителя председателя  Государственного комитета
обороны.  Вспомнил  заодно и  англофила Литвинова,  который в 1939  году был
выведен из состава  ЦК, как "не оправдавший доверие партии", а на самом деле
как еврей, с которым не хотел иметь дело Гитлер.
     Сейчас  он  нужен был для отправки в Америку в качестве чрезвычайного и
полномочного посла.  И Литвинов  оправдал доверие: помощь ленд-лиза  широким
потоком двинулась  в  СССР, достигнув  к концу  войны одиннадцати миллиардов
долларов!  Молотов  участвует  на  всех  военных  конференциях  с союзниками
(Тегеран, Ялта, Потсдам). И тут все  крайние требования Советов обосновывает
Молотов, а все "уступки" делает Сталин. Но в  решающих  для Кремля  вопросах
упорствует и Сталин, <i>ссылаясь</i> на Политбюро, которое  он якобы не в состоянии
"уговорить", или на русских... царей, о  которых ему и Молотову скажут,  что
те   лучше  защищали  интересы  России,  тем  Молотов  и   Сталин.  Один  из
американских участников этих  конференций  писал  в  своих мемуарах,  что  в
дискуссии с Рузвельтом Сталин, говоря о великих  жертвах  людьми  со стороны
СССР, пустил даже слезу. Да, воистину великим артистом был товарищ Сталин!
     Разве можно после этого обвинять Рузвельта, который, по  словам бывшего
американского посла в Москве  Дэвиса, всерьез думал, что "такого слезливого"
диктатора он легко перевоспитает "в демократическом и христианском Духе".
     Настойчивые и весьма дальновидные предупреждения
     предшественника Дэвиса (теперь уже ясно, что "Моя миссия в Москве" была
дезинформацией не только президента,  но и  американской общественности)  В.
Буллита об истинных планах Кремля в Европе и Азии не имели успеха.
     Голоса американских знатоков СССР - Истмена, Исаака Дон-Левина, Евгения
Лайонса и  других не были популярными. Предупреждения самих русских деятелей
различных направлений об истинной природе  политики Сталина  и Молотова - А.
Керенского, Р. Абрамовича,  Б. Николаевского, Д. Далина,  С.  Мельгунова, П.
Струве, П. Милюкова, А. Деникина и др.- принимались за голоса "обиженных".
     Это  тоже  был  результат  хорошо  организованной  работы   Молотова  и
Литвинова в Америке. Но вот кончилась война. Началась война холодная. В этой
войне  Сталину нужно было отточенное  интеллектуально, но морально еще менее
разборчивое  орудие.  И  Сталин  находит  его:   Молотов  снимается,  а  его
заместитель  Вышинский  назначается  министром  иностранных   дел.   Молотов
зачисляется в "институт заместителей" Сталина без портфеля (начало 1949 г.).
     Накануне роковой болезни Сталин успевает поблагодарить Молотова еще раз
- он арестовывает его жену. Воистину, трудно было угодить Сталину!
     Несмотря на все обиды, которые  причинял  ему  и его семье Сталин,  сам
Молотов остался до  конца  преданным его учеником. Этим он  гордился раньше.
Гордится, несомненно, в глубине души и сегодня. Еще в 1930 году, приняв пост
главы  Совета народных комиссаров от свергнутого Рыкова, Молотов обратился к
участникам объединенного пленума ЦК и ЦКК (в декабре  1930  г.) со следующей
"правительственной декларацией"371.
     "Сейчас в связи  с  моим назначением  я не  могу не  сказать о себе и о
своей работе. В течение последних лет мне  пришлось в качестве  секретаря ЦК
проходить  школу  большевистской  работы  под  непосредственным руководством
лучшего  ученика Ленина,  под  непосредственным руководством  т.  Сталина. Я
горжусь этим".
     Таковы  в   самых  кратких   чертах  заслуги  Молотова  перед  покойным
диктатором. Его снятие с поста министра иностранных дел СССР связано с этим.
Он неудобен  "младоле-нинцам" из "коллективного руководства" на первом плане
не  из-за  его сталинских преступлений,  а как живой  символ эпохи  мертвого
Сталина.

     371 В. М о л о т о в. "В борьбе за социализм", 1935, 2-е изд., стр. 76.

     Назначение  Молотова министром Государственного контролья, отдавая дань
его  личным  качествам   -  бесчувственности   бюрократа   и   педантичности
исполнителя - переводит его в разряд простых смертных на среднем плане. Если
полная реставрация сталинизма окажется возможной, то  новый триумф  Молотова
будет ее логическим последствием.
     2. <i>Лазарь Каганович</i> (род. в 1893 г., в партии с 1911 г).
     Он  пользуется в КПСС славой "талантливого организатора".  Во всех  его
официальных биографиях эта слава  присутствует неизменно. Многие заграничные
писатели  лишь  повторяют,  говоря о Кагановиче,  эту советскую  оценку. Что
Каганович - "организатор" и организатор "талантливый",- с этим спора нет. Но
"организатор"  чего, "организатор" где и "организатор" как?  -  в этом  весь
вопрос.
     Например, другой, такой  же старый большевик, как  и он, такой  же член
президиума ЦК  КПСС  и "первый заместитель", как и Каганович  - Микоян -  не
может равняться с Кагановичем не по  убеждению,  конечно, а по своему складу
ума  и  по ограниченности  "творческого" размаха  в организационной  технике
большевизма.
     В этой технике  Каганович уникум,  почти  как сам Сталин.  В сталинском
большевизме  он наиболее близкая копия к оригиналу - к самому Сталину. Порою
его и не отличишь от  оригинала. Если бы в политике действовал биологический
закон, то можно было  бы  сказать, что  все члены  Политбюро  братья, а  вот
Каганович и Сталин - братья-близнецы.
     Но  это  родство не физическое, а  психологическое.  Правда,  Каганович
старался походить  на Сталина и  физически.  При Ленине он надел европейский
костюм  и отпустил бородку  "а  ля  Ильич", а при Сталине  сменил  костюм на
сталинскую куртку, бородку снял и отрастил усы "а ля Сталин".
     О Кагановиче  нельзя  сказать, что  он был хотя бы  и  талантливым,  но
все-таки просто орудием, "роботом" в руках Сталина.
     Официальные биографы, фальсифицируя факты и события, сделали ему весьма
импозантную  биографию  одного  из  руководителей  октябрьского  переворота,
гражданской  войны  и даже  одного из организаторов  Красной Армии.  Все это
выдумки, как выдумками такого  рода полна и биография Сталина,  что признают
сами его бывшие ученики.
     Карьера  Кагановича, собственно,  началась с 1920  года,  с Туркестана.
Будучи членом  "Мусульманского" бюро ЦК РКП (б)  по Средней Азии (так оно  и
называлось: "Мусульманское  бюро") с 1920 по 1922 год,  Каганович был личным
информатором наркомнаца Сталина  по  делам Средней  Азии  и Казахстана.  Все
важнейшие  меры по  советизации и  большевизации Средней  Азии через  голову
местного  руководства  Каганович  подсказывал  лично  Сталину.  В Туркестане
Каганович занимал тот же пост, что и Сталин в Москве. Он был наркомом РКИ (в
то  время Сталин был одновременно наркомнацем и наркомом РКИ). От Сталина же
Каганович получал указания, как действовать,  а действовал Каганович теми же
методами, что и его непосредственный шеф - террором и конспирацией.
     Тогда  впервые Сталин  увидел в нем.  одного  из тех,  кого уже начинал
собирать вокруг себя - единомышленника по методам и мастера по  конспирации.
Неудивительно,  что   когда  в  1922  году  Сталина  назначили   генеральным
секретарем ЦК,  он привлек Кагановича в аппарат ЦК в качестве своего первого
помощника     по    кадрам    для     разгрома     троцкистов    (заведующем
организационно-инструкторским,     потом    организационно-распределительным
отделом  ЦК).  На XI съезде партии  (1922 г.) Сталин ввел его в кандидаты, а
после  смерти Ленина и в члены  ЦК за успешную организацию борьбы с  Троцким
(XIII  съезд,  1924  г.). За два  года  совместной работы Сталин  убедился в
правильности своего  выбора  и, пользуясь  поддержкой  Зиновьева и Каменева,
даже  назначил Кагановича в  1924 году  одним  из  секретарей  ЦК партии. Но
кончился  первый этап  борьбы  победой  над  Троцким.  Начался второй этап -
борьба против "зиновьев-цев" и  "буржуазных националистов".  После Москвы  и
Ленинграда решающая роль в этой борьбе отводилась Украине.  В мае 1925 года,
то есть за шесть месяцев до  начала борьбы  против Зиновьева  -  Каменева, а
потом и блока  Троцкого - Зиновьева - Каменева, Сталин отправляет Кагановича
на  Украину в качестве  генерального секретаря ЦК партии Украины. При помощи
тех  же  сталинских методов  и  столь же  талантливо,  как  Сталин в Москве,
Каганович  громит  на  Украине  не только  троцкистов  и  зиновьевцев, но  и
украинскую коммунистическую интеллигенцию (Шумский).
     К 1928 году  троцкистско-зиновьевский  блок и "буржуазные националисты"
были  окончательно  разгромлены.  Сталин  готовился к  новой  конспирации, к
третьему этапу борьбы - к ликвидации Бухарина, Рыкова и Томского.
     Основная база правых была в Москве. Правые лидеры пользовались огромным
авторитетом и занимали ведущие позиции в правительстве, печати, Коминтерне и
в профсоюзах. Тройке "Бухарин - Рыков  - Томский" надо было противопоставить
тройку  секретарей ЦК партии.  Кроме самого Сталина и Молотова, в эту тройку
мог  быть включен  только Каганович. И вот в 1928 году, за несколько месяцев
до начала борьбы против правых, Каганович  отзывается в Москву и назначается
третьим  секретарем ЦК после Сталина  и Молотова. В  том же 1928 году, когда
уже  готовилась  открытая  кампания  против  правых,  Каганович  назначается
"по-литкомиссаром"  ЦК в  ВЦСПС  со званием  члена президиума ВЦСПС  (против
Томского). В 1930 году борьба  против правых кончается их полным разгромом и
выведением из Политбюро.  Теперь, наконец,  он добрался и до заветной цели -
стал членом Политбюро.
     С  тех  пор  Каганович  обосновался  в  Москве,  если  не  считать  его
кратковременного  назначения в 1947 году  на  Украину вместо  снятого  тогда
Хрущева (Хрущев был назначен председателем Совета министров Украины).
     Но все эти заслуги Кагановича бледнеют перед  той практикой, которую он
развернул  с начала тридцатых  годов.  Теперь  только  он  вступает  в  свою
настоящую  область  "организатора".   На  протяжении  всего  этого   времени
биография Кагановича напоминает нам биографию самого Сталина при Ленине. Где
надо  "ликвидировать",  "разгромить",  "уничтожить"   -  словом,  где  нужен
железный "организатор разгрома", туда назначается Каганович.
     Где вождю подсказать новые  формы насилия - физические и духовные,- там
Каганович.
     Где  надо  обосновать идеологически  и оправдать  морально самые тяжкие
преступления  не  только против народа, но и против собственной партии,- там
Каганович.
     Сталин работает 24  часа в сутки,-  говорили в то  время в  Москве.  На
недоуменный вопрос: "Как это возможно физически?" - отвечали:
     Очень просто -  восемь часов он работает под  своим настоящим именем, а
шестнадцать часов - под псевдонимами "Каганович" и "Молотов".
     Зимой  1930  года почти  весь Советский  Союз был  объят  крестьянскими
волнениями  против  насильственной  коллективизации   Сталина.  В  некоторых
районах  волнения  переходили  в открытые  вооруженные  восстания.  Особенно
опасные формы эти антиколхозные  волнения  приняли в  основных  крестьянских
районах  -  на  Украине, Северном Кавказе, в Воронежской области  и Западной
Сибири. Начиная с 1930 по 1934  год Каганович постоянно переезжает из одного
из этих районов в  другой, как "Чрезвычайный уполномоченный  ЦК и Совнаркома
СССР по  коллективизации  и хлебозаготовкам". Надо  себе хорошо представить,
что означал  на  практике  этот титул.  "Чрезвычайные  уполномоченные  ЦК  и
Совнаркома"  имели  в  кармане  мандаты  за  подписями Сталина  и  Молотова,
удостоверяющие, что к данному уполномоченному переходит на местах - в краях,
областях   и  республиках   -   вся   верховная  власть   и   он  пользуется
экстраординарным  правом   принимать  любые   решения  и   проводить   любые
мероприятия  от имени ЦК и советского  правительства. При  этом его действия
являются безапелляционными  и  не подлежат обжалованию в Москву. В  качестве
такого  уполномоченного  и  опираясь   на  специальные  чекистские   отряды,
Каганович под лозунгом "до конца разгромить кулацкий саботаж" начал массовые
выселения детей, женщин и стариков из  Воронежа, Украины и Северного Кавказа
в  Сибирь,  а из  Сибири -  в  северную  тундру. Ту  же  практику  массового
выселения он проводил  и в самой Московской области,  где он с  апреля  1930
года был первым секретарем обкома.
     Однако  теория  "кулацкого саботажа"  была  опрокинута жизнью.  Ведущая
часть  деревенского  населения  -  среднее  крестьянство,-  после  того  как
кулачество  было  уже  ликвидировано,  ответило на  политику  насильственной
коллективизации и хлебозаготовок своеобразной "итальянской забастовкой": оно
вошло в колхоз, чтобы не идти в Сибирь, но не для работы  на партию. Колхозы
были созданы, помимо других причин, чтобы  государство  могло легче и больше
отбирать хлеб у организованных крестьян,  а  крестьяне начали  рассматривать
колхозный хлеб, как свой собственный, и соответственно придерживать его.
     В январе 1933 года Сталин говорил372:
     "В чем состоит главный недостаток нашей работы  в деревне за  последний
1932 год? Главный недостаток состоит в том,  что  хлебозаготовки в этом году
прошли у нас  с большими трудностями, чем в предыдущем году... Объяснить это
плохим состоянием урожая никак  нельзя, потому, что урожай у  нас был в этом
году не хуже, а лучше, чем в предыдущем году..."

     372И. Сталин. "Вопросы ленинизма", стр. 398, 406

     После  установления  этого  факта  Сталин спрашивал:  в  чем же причина
этого? Ответ был таков:
     "Враг понял изменившуюся обстановку и,-поняв это, перестроился, изменил
свою тактику,-  перешел  от  прямой атаки  против  колхозов  к работе  тихой
сапой...  Ищут  классового врага вне  колхозов,  ищут  его  в  виде  людей с
зверской  физиономией, с  громадными  зубами, с толстой шеей,  с  обрезом  в
руках...  Но таких  кулаков давно уже нет на поверхности.  Нынешние кулаки и
подкулачники,  антисоветские элементы в  деревне - это большей  частью  люди
"тихие"  "сладенькие", почти "святые". Их не нужно искать далеко от колхоза,
они сидят в самом колхозе..."
     Таким образом,  после первой  чистки в крестьянстве - после  ликвидации
так называемого кулачества, предстояла теперь  новая чистка - чистка  против
среднего  крестьянства,  представители которого  действуют  "тихой  сапой" в
образе "сладеньких" и "святых" людей.
     Как  и  при  помощи каких средств приступить  к  этой новой расправе  с
крестьянами? Сталин  ответил373: "Я думаю,  что  политотделы МТС  и совхозов
являются одним из  этих решающих средств..." Кто же должен быть поставлен во
главе  этого дела? Тут Сталин не имел широкого выбора - им  мог  быть только
один Каганович.
     Первый  секретарь Московского  городского  комитета,  первый  секретарь
Московского обкома, второй  секретарь ЦК партии  (после перевода Молотова  в
Совнарком), Каганович был назначен всесоюзным  шефом политотделов в качестве
заведующего сельхозотделом ЦК  ВКП(б).  В его распоряжение было  выделено 25
000 "лучших сынов партии",  как армия чрезвычайных уполномоченных в сельском
хозяйстве  (начальники  политотделов  и  их  заместители).  Они  назначались
непосредственно ЦК  и  подчинялись прямо Кагановичу. При  каждом  начальнике
политотдела  был его заместитель по  ГПУ с целым штатом открытых и секретных
сотрудников.  В  районах  МТС  было  создано  3368  политотделов  (17  тысяч
человек), в совхозах - 2021 (8 тысяч человек).
     Так   началась   под   руководством   Кагановича   вторая   расправа  с
крестьянством.
     Она продолжалась  до  ноября  1934  года. Новые миллионы крестьян  были
сосланы из Центральной России, Украины, Кавказа в Туркестан, из Туркестана -
в Сибирь, а из Сибири - на Колыму. В резолюции, принятой ноябрь-

     373Там ж е, стр. 409.

     ским пленумом ЦК  1934  года по докладу Кагановича, высоко ценилась эта
его работа. В ней говорилось374:
     "Партией при  помощи политотделов разоблачены  и изгнаны в  основном из
колхозов   и   совхозов  антисоветские,  антиколхозные,   саботажнические  и
вредительские элементы, кулаки и подкулачники..."
     Одновременно была достигнута и главная цель:
     "В сознание миллионов колхозников,- говорилось  далее в  резолюции375,-
внедрилось понимание <i>первоочередности</i>  (курсив мой.- <i>А. А.)</i> выполнения своих
обязательств перед государством".
     Уже  одной  этой  своей  расправой  с крестьянством  Каганович навсегда
связал свое имя с именем  Сталина. Но его  главная и решающая заслуга  перед
Сталиным  была  в  другом  -  в подготовке  условий для  ликвидации  старой,
ленинской  партии, с одной стороны,  и создания  новой, сталинской партии, с
другой. Только  в этих условиях могла быть установлена единоличная диктатура
Сталина.
     Для той  и  другой цели нужно было провести новую  "генеральную  чистку
партии",  так  как  предыдущие  чистки  (1925,  1926,  1929-30гг.)  не  дали
желательных  результатов. В ноябре 1932  года Политбюро принимает решение об
этом.  Январский  пленум  ЦК  1933  года  утверждает это  решение. Создается
Центральная комиссия  по  чистке  партии.  Кого же  поставить во главе  этой
комиссии, тем более, что Каганович был занят "чисткой" крестьянства?
     У Сталина и на этот раз не  было широкого выбора - во главе Центральной
комиссии был поставлен тот же Каганович. В этой чистке Каганович применил те
же  методы, что и при чистке крестьянства -  террор и  провокацию. По свежим
следам заслуг Кагановича в обеих областях партийная печать писала376:
     "Как секретарь  ЦК  и  заведующий сельхозотделом ЦК| в 1929-1934  годах
Каганович <i>непосредственно</i> (курсив мой.-  <i>А. А.)</i>  руководил... борьбой против
организованного  кулачеством   саботажа   государственных  обязательств.   В
качестве  председателя  Центральной  комиссии  по  чистке  партии  руководил
происходившей в 1933-1934 годах чисткой партийных рядов".
     За  один  лишь  1933  год Каганович успел исключить из партии  362  429
человек377. Эта заслуга Кагановича была

     374"КПСС в резолюциях...", 1953, ч. II, стр. 804.
     375Т а м же, стр. 805.
     376МСЭ, 1937, т. V, стр. 128.
     377Арк. Абрамов, МСЭ, 2-е изд., т. II, стр. 523-524.

     признана  на XVII съезде 1934 года избранием его председателем Комиссии
партийного контроля при ЦК.
     Но только теперь чистка должна была вступить в свои последнюю стадию  -
в стадию физической ликвидации "врагов народа" внутри и вне партии. При всем
своем  "организаторском  таланте" Каганович едва  ли мог <i>бы</i> справиться с ней
один. Надо было  найти хорошего и столь  же "талантливого" помощника. По его
предложению,  ему был  дан  в  качестве  заместителя  председателя  Комиссии
партийного контроля при ЦК - Николай Иванович Ежов.
     Каганович поработал со своим помощником до  1935 года, а  в  1935  году
Сталин  убедился,  что помощник  хорошо выучился  у  своего шефа -  Ежов был
назначен председателем  КПК при ЦК и одним из секретарей ЦК. В сентябре 1936
года Ежов стал  и народным комиссаром внутренних дел. Но  Каганович остается
вторым секретарем  ЦК до XVIII съезда (1939 г.),  принимая ведущее участие в
чистке  Ежова.  В  1935  году  Каганович  передает  пост  первого  секретаря
Московского комитета партии другому своему помощнику - Н. Хрущеву.
     С тех пор  его постоянно бросают с одного "узкого места" на другое.  Он
побывал  во главе  почти всех хозяйственных  министерств - путей  сообщения,
тяжелой  промышленности, топливной промышленности,  нефтяной промышленности,
строительных  материалов. И  везде, где  он  побывал, дела шли  в гору.  Чем
добивался  он успехов в сложнейших  вопросах хозяйственного руководства,  не
имея даже первоначального  школьного  образования (он  самоучка)? Правда,  в
юношеские годы  он  знакомился  с делами производства. Но  что  это было  за
знакомство? Его официальные биографии  указывают, что Каганович с 14-летнего
возраста  прошел  большую  трудовую  школу  -  он  был   набойщиком   обуви,
закройщиком, упаковщиком,  грузчиком, "военным" (всю  первую войну отсидел в
качестве рядового в запасном полку в Саратове и Гомеле).
     Имея  лишь этот  опыт, Каганович берется  руководить промышленностью  и
успешно ликвидирует  "узкие места" в ней.  Чем? Теми же методами, какими  он
добился успехов в коллективизации и на хлебозаготовках. Другими словами,  не
хозяйственным руководством, а полицейской палкой. На это прямо указывается в
его биографии378.
     "С  марта 1935 по 1937  год - народный комиссар путей сообщения, <i>разбил
вредительские "теории"</i> (курсив мой.-

     378 Политический словарь. М., 1940, стр. 236.

     <i>А. А.) о</i> том, что железнодорожный транспорт работает "на пределе"... За
самый  короткий  срок, в  несколько  месяцев,  под  руководством  Кагановича
суточная погрузка поднялась с 56 тысяч вагонов до 73 тысячи вагонов".
     Где  бы  Каганович  ни  появлялся,  он  всюду  находил  "вредителей"  и
ликвидацию  "узких мест"  начинал  с ликвидации  людей.  Во время управления
Кагановича по совместительству двумя наркоматами - путей сообщения и тяжелой
промышленности  (1935-1939 гг.)  на  воле не остался  ни  один  член  Совета
наркоматов, ни один начальник  главка,  ни  один директор  треста,  ни  один
управляющий  железной дорогой, ни один начальник политотдела дорог, ни  один
директор крупного предприятия.
     Перед вновь назначенным чиновником Каганович, и как народный комиссар и
как секретарь ЦК партии, ставил одно и то же условие: либо выполнение плана,
либо  вон из  партии!  "Вон из  партии" означало в  тогдашних  условиях быть
арестованным,  если  не как "вредитель",  то  как "саботажник". Поставленные
перед таким выбором чи- ; новники на местах действовали  тем же методом, что
и  Каганович  в  Москве:  репрессиями.  Если  и  репрессии  не помогали,  то
прибегали к вновь  найденному средству - к "очковтирательству". Его сущность
заключалась в том, что местные чиновники -  чиновники  партии  и хозяйства -
писали Кагановичу и Сталину "победные рапорты" с фальсифицированными данными
о  "выполнении и перевыполнении планов". "Очковтирательство",  как  средство
самообороны, сделалось постепенно второй натурой хозяйственного и партийного
руководства.
     Даже  сам  термин  "очковтирательство" приобрел  полное  гражданство  в
советском лексиконе. Культивировал же его именно Каганович.
     Сейчас   ученики   Сталина  не   прочь   поговорить   и   о  сталинском
антисемитизме.  Действительно, если  иметь  в виду  количество  уничтоженной
интеллигенции,  особенно партийной,  то  относительно больше всех пострадала
еврейская интеллигенция. Из всех старых большевиков еврейского происхождения
остался  только  один  Каганович. Какую  роль  играл  сам  Каганович в  этой
расправе? Всегда наиболее подлую.
     Когда  близкого родственника Председателя Президиума  Верховного Совета
СССР  М.  Калинина  -  секретаря  Калининского  обкома  партии  Михайлова  -
арестовали, то даже слабовольный  "президент СССР" предъявил ультиматум: или
Сталин  освободит  Михайлова, или он отныне  отказывается  подписывать указы
Верховного Совета, Сталин предложил немедленно освободить Михайлова, так как
ему  была  нужнее   подпись  Калинина,  чем   голова  Михайлова.  Совершенно
по-другому поступил  Каганович, когда под чистку попали его  родные <i>братья</i> -
киевский  директор  универмага,  горьковский  секретарь  крайкома  партии  и
московский нарком авиационной промышленности. Говорили, что когда Кагановича
начали  осаждать их  жены и дети, чтобы он заступился  за родных братьев, то
Каганович всегда отвечал одной и той же фразой: у меня есть только один брат
и его имя - Сталин!
     Что Сталин был антисемитом - на  это указывал  еще Троцкий. Дело группы
кремлевских врачей, помимо всего  прочего,  тоже попахивало  самым  махровым
антисемитизмом.
     Но  Каганович не  пострадал  бы  и  в этом  случае -  уже  одним  своим
физическим  присутствием в  Политбюро  он  обеспечивал Сталину  алиби против
обвинения в антисемитизме.
     Из коммунистических  источников проникли  в свободный мир сведения, что
Сталин  собирался, в связи с делом врачей, создать  в СССР нечто вроде гетто
или новую  "черту оседлости". Если Сталин собирался действительно  проводить
такое мероприятие, то он провел бы его руками того же Кагановича.
     Многие служили  Сталину  за-страх, но Каганович - за  совесть. "Большая
Советская Энциклопедия" была права, когда писала:
     "Каганович  развернулся   как  политический  деятель,   как   один   из
руководителей партии под непосредственным руководством т. Сталина и является
одним из преданнейших его учеников и помощников"379.
     В биографиях "учеников и соратников  Сталина", напечатанных <i>9</i> советских
энциклопедиях  и  справочниках,  ни  один  из  них  не  назван  преданным  в
превосходной  степени  (преданнейший)  -  только   один  Каганович  заслужил
подобную оценку своих заслуг.
     После  войны Сталин вновь вспомнил "организаторский" <i>талант:</i> Кагановича
по репрессиям и чисткам. На освобожденной Украине Хрущев явно не  справлялся
с  этой  задачей.  Сталин  снял Хрущева  и  назначил Кагановича  генеральным
секретарем ЦК партии Украины (март 1947 г.). И Каганович доказал, что он  не
разучился чистить:

     579 БСЭ, 1937, 1-е изд., т. XXX, стр. 517.

     сотни  тысяч  украинцев были депортированы в Среднюю Азию,  Казахстан и
Сибирь как  "фашисты"  и "враги  народа". После  смерти Сталина коллективное
руководство  решило, что судьбу всех его  хозяйственных планов,  в  конечном
счете,   решает  "производительность   труда",  то  есть   степень  и  норма
эксплуатации рабочего  класса.  Для этого создается "Государственный комитет
труда  и  зарплаты".  Каганович   посвятил   было   свои   "организаторские"
способности этому комитету, но  быстро  провалился: ругая Сталина за террор,
нельзя  было  уже  управлять  террористически.  Пришлось  отменять  и  давно
отмененные сами рабочими в "явочном порядке"  законы 1940 года  об уголовных
наказаниях за "опоздание", за "самовольный уход" с работы и т. д. Отпали  на
время главные элементы  "организаторского таланта" Кагановича - отпал  и сам
Каганович: в июне 1956 года его сняли с этой должности.
     3. <i>Клим Ворошилов</i> (род. в 1881 г., в партии с 1903 г.).
     "Человек   выдающейся   храбрости,   исключительной   энергии,   быстро
ориентирующийся  в  обстановке,  твердый  в   своих   решениях   и   готовый
неукоснительно  проводить  их  в  жизнь",-  так  охарактеризовал  Ворошилова
советский биограф в  1929 году380. В последующих биографиях Ворошилова такая
характеристика уже больше не повторялась. И это было вполне резонно: из всей
этой характеристики за Ворошиловым со временем укрепилось лишь одно качество
_ человек, "быстро ориентирующийся в обстановке".
     Впервые  Ворошилов  близко познакомился со Сталиным в Царицыне  в  1918
году  (до  революции  они встречались  на  IV  и  V съездах РСДРП) и  быстро
"сориентировался"  в  отношении своего  будущего друга и "отца". Он увидел в
Сталине  ту силу, на  которую надо делать  ставку  в  своей  личной карьере.
История блестяще подтвердила безошибочность такой "ориентации".
     Ворошилов  принадлежал  к   тем   старым  рабочим-большевикам,  которые
вступили в  партию  и участвовали в революции как статисты,  "масса", но  не
имели  личных данных  для  какой-либо  большой  карьеры  после  победоносной
революции.  И  в  партию Ворошилов  вступил не  из-за  каких-то оформившихся
идейных побуждений,  а  как  бунтарь  против  социальных несправедливостей в
жизни.  Жизнь   самого  Ворошилова  была   довольно  горькой.  Его  биографы
указывают, что он с семи лет поступил на шахту (по выборке

     380 Там же, т. XIII, стр. 176.

     колчедана), с  десяти  лет  вместе  с отцом пас помещичий  скот,  после
испробовал множество различных профессий, пока, наконец, не изучил профессии
слесаря в  Луганске. До  двенадцати лет  рос неграмотным. После  поступил  в
сельскую  школу,  но  учился  только  две  зимы. Это  было все его  школьное
образование ко времени октябрьского переворота.
     Но политический кругозор Ворошилова был  куда  шире, чем у его друзей в
Луганске  -  этим,  вероятно,   объясняется  то  обстоятельство,  что  после
переворота  Ворошилов  становится   одним  из  руководителей  большевистской
городской  думы  Луганска.  Однако  до  начала  1918  года  о  существовании
Ворошилова знали только  в его собственном городе. Когда немцы, после  срыва
сепаратных  переговоров  в  Брест-Литовске,   возобновляют   наступление  на
Украине, Ворошилов телеграфирует Ленину и Троцкому, что он  во главе "отряда
в шестьсот человек" выступает  против немецкой армии, чтобы  разгромить этих
"палачей пролетарской революции".
     Идея  Ворошилова - создать  "партизанское движение"  (помимо регулярной
Красной Армии) - центром поддерживается. Не имея никакой  военной подготовки
(он  даже  не  был  и солдатом), Ворошилов  быстро  расширяет свой  отряд  и
добивается признания  с  двух  сторон: и  со стороны белых  генералов своими
смелыми  налетами,  и  со   стороны  красного  командования  -  самой  идеей
организации партизанского движения.  Вскоре его отряд реорганизуется в Пятую
Украинскую  армию,  которая  совершает  поход  к  Царицыну.  В  Царицыне она
получает новое название Десятой  армии.  Вот здесь и  произошло политическое
крещение Ворошилова как  "друга и соратника" Сталина как раз  на  негативной
почве: на совместных  интригах против Троцкого, командовавшего тогда Красной
Армией.
     Так возникла известная "военная оппозиция" Ворошилова, Егорова, Минкина
и других на  VIII съезде  (1919 г.) против  Троцкого.  Это была "царицынская
группа пролетарских  командиров"  против  курса  Троцкого  на  использование
"буржуазных"  и  "царских"  специалистов  в  Красной  Армии  на  руководящих
должностях,  особенно  штабных  (аргументы  Троцкого  были  весьма простые и
логичные: во-первых, "у пролетариата нет еще своих генштабистов", во-вторых,
"руками  и  знаниями  одних  буржуев  мы  бьем  других  буржуев").  Душой  и
организатором  "военной  оппозиции" был  сам  Сталин,  но  Сталин  намеренно
держался в тени, действовал лишь за кулисами, выжидая реакцию Ленина.
     Но  как только  выяснилось, что  Ленин  так же,  как  и  Троцкий, резко
осуждает  партизанских  командиров и целиком поддерживает  военную  политику
Троцкого, Сталин вышел на сцену: он столь же  решительно осудил Ворошилова и
его   друзей.   Но   и  тогда  Ворошилов  показал  себя  человеком,  "быстро
ориентирующимся  в обстановке".  Он понял, что Сталин маневрирует в обоюдных
интересах - как в собственных, так  и в интересах самого Ворошилова. "Лучшие
дни" наступили после  окончания гражданской войны - по рекомендации  Сталина
партизан  Ворошилов был назначен в 1921  году командующим  Северо-Кавказским
военным округом.
     На X съезде (1921 г.)  по рекомендации того  же  Сталина Ворошилов  был
избран в  состав  ЦК. Готовясь  к решительной борьбе с Троцким,  в 1924 году
Сталин добился назначения Ворошилова командующим Московским военным  округом
вместо троцкиста Муралова.  В  январе  1925  года  Троцкий был снят  с поста
председателя  Революционного Военного  Совета  СССР и  наркома по  военным и
морским делам.  Конечно, Сталин уже тогда хотел  выдвинуть  вместо  Троцкого
Ворошилова, но непоколебимым и общепризнанным кандидатом  на этот пост после
Троцкого был его заместитель - Михаил Фрунзе.
     Слишком хорошо зная бесспорность этой кандидатуры  и  желая перевести в
свой лагерь Фрунзе, Сталин на январском пленуме ЦК 1925 года выдвигает  его.
Пленум  принял  это предложение, и  Фрунзе занял  место Троцкого. Ворошилову
пришлось ожидать новых  "лучших дней". Ждать пришлось недолго: летом того же
года под  опытной  рукой "сталинского хирурга"  Фрунзе умирает при операции,
которая ему была сделана по решению Политбюро вопреки его желанию.
     Теперь Ворошилов стал  руководителем  Вооруженных Сил СССР. Благодарный
Ворошилов в дальнейшем участвует во всех злодеяниях Сталина от имени Красной
Армии.  После  разгрома  "левой  оппозиции"  Троцкого  и  "новой  оппозиции"
Зиновьева  - Каменева Ворошилов вместе с Молотовым вводится  в состав членов
Политбюро (1926 г.), в котором он состоит бессменно до сегодня.
     Значение Ворошилова как  политического лидера никогда не было заметным,
но стал он во главе Красной Армии не в силу своих  "полководческих" качеств,
а.как политик сталинской  школы.  В  самой  этой  школе  Ворошилов  очутился
опять-таки не по убеждению, а по расчету - ради карьеры.
     Сталин  хорошо знал  слабости своих учеников и умел их  использовать  в
собственных целях. К  слабостям самого Ворошилова относились - пристрастие к
слабому  полу,  любовь  к водке  и жажда  орденов. Троцкий рассказывал,  что
Сталин умел  удовлетворять  эти страсти своих учеников  еще  в  первые  годы
своего восхождения к власти.
     Правда, эту политику  "хлеба  и  зрелищ" Сталин  практиковал в меру, не
злоупотребляя сам и не давая  злоупотреблять своим друзьям.  Именно интересы
еще неизвестао-го исхода  борьбы  за  власть  требовали  соблюдения внешнего
аскетизма. Сталин  старался создать у народа впечатление, что в Кремле сидят
"почти святые", которые во имя коммунистического завтра отказались от личной
жизни сегодня. Меньше всего  к этой роли подходил жадный  к жизни Ворошилов.
Поэтому Сталин  сделал  его  своим  личным  собутыльником.  Характерно,  что
Ворошилов  -  единственный  член  Политбюро,  которого  официальная   печать
называла "соратником и <i>личным другом</i> Сталина".
     Что же касается орденов, то тут Сталин  был еще более щедр. Гражданскую
войну Ворошилов закончил лишь с  двумя  орденами Красного Знамени (тогда как
Блюхер, Фецько, Фабрициус имели по  пять орденов). Ко времени второй мировой
войны Сталин  довел  количество орденов Ворошилова  до  четырех,  а  когда в
чистку  Ежова  названные кавалеры пяти орденов при помощи того же Ворошилова
были  уничтожены  (Фабрициус якобы  погиб  раньше  в  воздушной катастрофе),
Ворошилов сделался и "первым кавалерам" и "первым маршалом" СССР.
     Ворошилов был нужен  Сталину  не как политик, а как  орудие собственной
политики. Он был единственным  членом Политбюро того времени, который о себе
мог  сказать:  "среди  вас  всех  -  бывших  буржуев  и  мелких буржуев -  я
единственный пролетарий от станка".  Среди этих же членов Политбюро он был и
единственным "красным полководцем" во время гражданской войны. Сталин  еще с
начала двадцатых годов, стараясь подчеркнуть собственную роль  в гражданской
войне,   популяризировал  Царицын,  армию  Ворошилова,  пока,  наконец,   по
предложению  Ворошилова  и  его  друзей,  Царицын   не  был  переименован  в
Сталинград (1925 г.). Сталин, со своей стороны, ответил взаимностью: Луганск
был переименован в Ворошиловград.
     Но репутация Ворошилова как первого "красного офицера" (была даже такая
песня), как старого большевика и  "луганского  слесаря", нужна была  Сталину
вовсе  не  для  взаимных комплиментов, а для достижения  поставленной цели -
овладения единоличной властью.
     Вот  здесь Ворошилов оказал Сталину услугу, котораяможет быть  сравнена
только с услугами Молотова и Кагановича.
     Создавая славу Ворошилову как герою  гражданской войны и "пролетарскому
полководцу",  Сталин знал,  что он делал.  Он создавал  славу для свидетеля,
который   должен  был  публично  признаться   в  своем  ничтожестве,   чтобы
засвидетельствовать величие  своего  покровителя.  Слишком  серая  биография
Сталина  до  революции,  во  время революции и  гражданской  войны  никак не
вязалась  с  создаваемой ему  ныне  репутацией  "первого  ученика и  первого
помощника Ленина". Надо было сочинить Сталину новую биографию.
     По части  истории партии на этом  поприще  успешно работали  штатские -
Молотов  и  особенно Каганович. По части военной истории нужен был  "знаток"
дела.  Таким  признанным   "знатоком"   считался  теперь  Ворошилов.  Задача
Ворошилова заключалась  в том, чтобы,  пользуясь личными  архивами  Сталина,
доказать  вещь, которая  до  1929  года казалась  абсолютно  недоказуемой  -
поставить Сталина на место Троцкого по руководству гражданской войной.
     Если  умелая  фальсификация  истории,  особенно  той  истории,  ведущие
участники которой все еще живы,- искусство трудное, то фальсификация истории
гражданской войны в России Ворошиловым превзошла границы всего возможного.
     В "исследовательском" очерке "Сталин и Красная армия" (21 декабря  1929
г.) Ворошилов писал381:
     "За последние  годы утекли  не  реки,  а  океаны  воды... За  последние
пять-шесть  лет т.  Сталин  стоял в  фокусе  развертывающейся...  борьбы  за
партию,  за  социализм. Только  этим  обстоятельством можно  объяснить,  что
значение  т. Сталина  как  одного из  самых  выдающихся  организаторов побед
гражданской  войны было до некоторой степени  заслонено этими событиями и не
получило  еще должной  оценки. Сегодня в пятидесятилетие нашего друга я хочу
хоть отчасти заполнить этот пробел".
     В чем же заключалось это "значение Сталина"?
     Ворошилов сообщил сенсационную новость382:
     "В период 1918-1920 гг. т. Сталин был, пожалуй, единственным человеком,
которого  ЦК бросал с  одного  боевого  фронта на другой,  выбирая  наиболее
опасные, наиболее угрожаемые для революции места.
     Там, где было  относительно спокойно, где мы имели успехи,  там не было
видно Сталина.

     381К. Ворошилов. "Сталин и вооруженные силы СССР".
     382Т а м же.

     Но  там,  где...  трещали красные  армии,  где  контрреволюционные силы
грозили самому существованию советской власти,- там появлялся т. Сталин".
     После  такого  вступления  Ворошилов,  смело  фальсифицируя  не  только
исторические  события,  но  и  исторические  документы,  доказал  следующее:
верховное командование Красной Армии во главе с Троцким и его штабом на всех
фронтах гражданской войны саботировало победу Красной Армии,  а Сталин, воюя
на два  фронта  -  и  против руководителей  Красной  Армии  и  против  белых
генералов  -   спас  советскую  власть.  Я  не  утрирую,  а  сокращаю  вывод
Ворошилова.
     Через десять лет,  в 1939 году,  Ворошилову показалось, что  даже и  он
"недооценил"  Сталина  в своей  статье 1929 года.  Он называл Сталина  в той
статье  лишь  "одним  из организаторов побед  в гражданской войне",  хотя  и
вездесущим.  Между  тем выяснилось (по мере роста аппетита самого Сталина по
линии "культа личности"), что Сталин вовсе не  был "одним из организаторов".
Он был единственным организатором побед Красной Армии  и даже ее создателем.
Выяснилось  далее, что Сталин был, оказывается, автором  законов стратегии и
тактики пролетарской революции в октябре 1917 года.
     Вот свидетельство Ворошилова383:
     "О Сталине,  создателе Красной  армии,  ее вдохновителе и  организаторе
побед,  авторе  законов  страгетии и  тактики пролетарской революции,  будут
написаны многие тома".
     Ворошилову (то  есть Сталину) показалось,  что и этого мало. Сталин уже
давно занял место Троцкого в гражданской войне. Занял даже место Ленина, как
"автор стратегии и тактики пролетарской революции". Но вот  надо было занять
место Ленина по  руководству "пролетарской революцией", а  самого Сталина из
"учеников"  превратить  в   "соратника"  Ленина  по  ЦК   партии.  Ворошилов
засвидетельствовал и этот "факт":
     "Только  он, Сталин  -  ближайший соратник  Ленина  -  непосредственный
организатор и вождь пролетарской революции и ее вооруженной силы".
     Что не  Троцкий,  а  Сталин  "вождь"  и  "организатор"  Красной  Армии.
Ворошилов  "доказал"  в  1929  году,   а   то,   что  не   Ленин,  а  Сталин
"непосредственный  организатор и  вождь пролетарской революции",- он доказал
лишь в 1939 году. (В интересах исторической правды надо заме-

     383Та м же, стр. 66.

     тить,  что уже за  год до этого, в  1938 году, в "Кратком курсе истории
ВКП(б)" появился никогда не существовавший  мифический "Партийный центр"  по
руководству октябрьским переворотом, во главе которого якобы стоял Сталин.)
     Еще через десять лет -  в 1949 году  - Ворошилов, давно  исчерпав  весь
свой  запас прилагательных  и существительных  для  возвеличивания  Сталина,
начал апеллировать к категориям "планетарным". Ворошилов писал <i>:</i>
     "...советский народ вместе со всем прогрессивным человечеством отмечает
семидесятилетие величайшего  человека  нашей  планеты  Иосифа Виссарионовича
Сталина-Победоносная  Великая  Отечественная  война  войдет  в  историю  как
триумф...  как  торжество  военно-стратегического  и  полководческого  гения
великого Сталина".
     Так  десятилетиями   Ворошилов  создавал  "культ  Сталина",  не  только
фальсифицируя историю, но и  дискриминируя того, именем которого  наследники
Сталина сегодня управляют страной,- Ленина.
     Роль Ворошилова, конечно, не ограничивалась этим. Он был ведущим членом
сталинского Политбюро  на протяжении двадцати шести лет,  то есть в  течение
всего  того  периода,  в  котором,  по  признанию  самих  учеников  Сталина,
происходили  все  главнейшие  злодеяния   последнего.  История  когда-нибудь
докажет,  что ни  одно  из этих злодеяний  Сталин  не совершал без  подписей
Ворошилова, Молотова, Кагановича, Микояна и др.
     Что  касается  чистки  1936-1939  годов, то тут  роль  Ворошилова  была
особенно отталкивающа. Все ведущие кадры  Красной  Армии, долголетние личные
друзья   Ворошилова,  его  бывшие  начальники   по  гражданской  войне,  его
подчиненные после  нее,  были выданы  Ворошиловым на растерзание Ежову. Хотя
инициатива  расправы  не  исходила  от  Ворошилова,  но Ворошилов ни разу не
поднял голоса  протеста  против  этой  повальной расправы  над  заслуженными
полководцами и  командирами  армии. Даже  тогда,  когда  члены  и  кандидаты
Политбюро  (Рудзутак,  Орджоникидзе, Косиор, Чубарь, Постышев) категорически
предложили  Сталину  прекратить необоснованное  и бессмысленное  уничтожение
кадров  армии  и  хозяйства,  Ворошилов  вместе  с  Молотовым,  Кагановичем,
Микояном голосовали  не только  за  продолжение чистки, но  и за  ликвидацию
названных  членов Политбюро как  "бухарин-ских примиренцев". По  проверенным
данным, "вклад"

     184 Там же, стр. 89, 129.

     Ворошилова в дело чистки  Сталина  по линии  уничтожения  высших кадров
армии выразился в следующем.
     Были  ликвидированы: Из 5 маршалов -  3.  Из 15 командармов - 13. Из 85
комкоров - 57. Из 195 комдивов - 110. Из 406 комбригов - 220.
     Это  был  высший   командный   состав.  Хрущев   уточнил  общее   число
уничтоженных старших  командиров, назвав  цифру в пять тысяч человек. Гибель
этих военачальников  (так же, как и  страдания их сосланных семей)  лежит на
совести Ворошилова  (существовал приказ по армии: никто из старших  и высших
командиров не может быть арестован без согласия наркома обороны Ворошилова).
     Иначе  Ворошилов  и не  мог  действовать.  Он  был  связан  со Сталиным
круговой  порукой  по преступлениям  и  присягой в  деле  их совершения. Вот
последнее свидетельство самого Ворошилова385:
     "Лично,  как  кандидат сталинского  блока коммунистов  и  беспартийных,
заверяю вас всегда  и  во всем руководствоваться указаниями  нашего великого
вождя т. Сталина".
     Этой присяги Ворошилов держался до  конца  дней Сталина. Если при, всем
этом,  по  свидетельству Хрущева, Сталин его  не допускал последнее время на
заседания Политбюро, как "английского шпиона", то это доказывала не "измену"
Ворошилова,  а решимость диктатора покончить с политическим утильсырьем. Это
было Сталину тем  легче, что  как раз вторая мировая  война рассеяла в  прах
легенду о "пролетарском полководце" и "первом маршале" СССР. Будучи назначен
в начале войны главнокомандующим северо-западным фронтом, Ворошилов блестяще
провалился,  а в  1944  году Сталин вывел  его  из состава  Государственного
комитета  обороны  СССР. Только  тогда  ему и дали  его настоящую  работу  -
Ворошилов был назначен  командующим штабом  "партизанского движения".  Когда
после   смерти   Сталина  Ворошилова   назначили   Председателем  Президиума
Верховного Совета СССР,- это уже было в порядке вещей.
     4. <i>Анастас Микоян</i> (род. в 1895 г., в партии с 1915 г.). Во время своего
пребывания в Америке, на приеме в

     385БСЭ, 2-е изд., т. IX, стр. 130.


     советском посольстве в Вашингтоне, Микоян заявил, что  затаенной мечтой
его молодости  была профессия танцора...  Эти  мечты  не сбылись,  и  Микоян
сделался вместо танцора большевистским "политиком".
     Тем  не менее  определенные элементы  "балетного  искусства",  особенно
кавказской "Наурской лезгинки", Микоян ухитрился внести и в политику.
     Головокружительная легкость, ловкость, строго и точно рассчитанный ритм
и виртуозные  "па" при самых тяжелых поворотах  - характерные для кавказцев,
исполняющих  свой  изумительный  национальный  танец,  Микоян   очень  умело
использовал  в деле лавирования между  кремлевской  "Сциллой и Харибдой" - в
чем и заключается главный секрет, почему он уцелел не только при Сталине, но
и при Хрущеве.
     Судьба  не предназначала  его  для первых ролей, но  и на вторых  ролях
Микоян не нуждается в  режиссере, а  скорее наоборот - режиссер нуждается  в
нем.
     Микоян родился в  Грузии,  в семье мелкого торговца армянина  (которого
официальные биографы давно  перевели в категорию "рабочих"). Готовясь  стать
священником армяно-грегорианской церкви, Микоян окончил  армянскую  духовную
семинарию  в Тифлисе. Еще  в  семинарии  начал  интересоваться  политикой  и
записался в кружок кадетской молодежи. Под влиянием  грузинских  социалистов
(Микоян  хорошо  говорит  по-грузински) перешел  в  кружок социал-демократов
(1915 г.) и долго колебался между  большевиками, меньшевиками  и  дашнаками,
пока большевики не победили в центре России.
     В  революционной  биографии  Микояна  было  одно  темное  место,  из-за
которого  Сталин  шантажировал  его  потом  всю жизнь.  Оно  было связано  с
историей знаменитых "26 бакинских комиссаров" (Шаумян, Джапаридзе, Фиолетов,
Азизбеков   и  др.),  расстрелянных  англичанами  в  сентябре  1918  года  в
Туркмении. Заключалось оно в следующем.
     Революция застала Микояна  в  Баку,  и он находился  там как  во  время
турецкой,  так  и  во время английской  оккупации. Хотя позднейшая биография
рисует   его   виднейшим   большевистским   деятелем   и   приписывает   ему
редактирование бакинских  газет  "Социал-демократ"  и  "Известия  бакинского
Совета"  (в  котором,  кстати,  преобладали меньшевики и эсеры),  но  будучи
арестован  вместе  с 26-ю  комиссарами, Микоян,  однако,  не был расстрелян,
тогда как среди  расстрелянных  "26 комиссаров" были  и  просто беспартийные
технические  служащие  бакинского Совета.  Микоян не только остался жив,  но
через некоторое время вообще был освобожден  из тюрьмы и  свободно  вернулся
из-за  Каспия  (Красноводск,  куда  были  завезены  арестованные  комиссары)
обратно в английский Баку.
     Как  могло  случиться,  что  англичане и  тогдашнее  антибольшевистское
закаспийское  правительство,   расстреливая  даже  беспартийных  сотрудников
бакинского Совета, Микояна, большевика с 1915 года, освободили?
     Официальный  биограф,   со  слов   самого  Микояна,  дает   нам   такой
малоубедительный ответ386:
     "Микояна не было  в  списках арестованных, опубликованных  в  бакинских
газетах,  не было и в  списках  на довольствие, что  и спасло его от смерти,
хотя  несколько  беспартийных - три  сотрудника бакинского Совета  - Мышне и
др.- были расстреляны".
     После расстрела "26" Микоян  некоторое время сидел в тюрьме. Но опять -
непонятное  "великодушие" англичан,  даже  "слабость",  по крайней  мере,  в
изображении биографа Микояна387:
     "Микоян,-  пишет  биограф,-  рвался поскорее попасть  в  Баку и готовил
побег  из  тюрьмы,  который  не  состоялся  и  не  понадобился, так  как  по
требованию  бакинских рабочих английские  оккупанты вынуждены  были  выслать
этапом Микояна с группой арестованных бакинцев из-за Каспия в Баку".
     Таким  образом, в марте  1919 года  Микоян,  можно сказать, по  мандату
англичан,  возвращается  в  оккупированный  Баку  и   "становится  во  главе
большевистской организации  Баку". Правда,  в  самом  Баку  англичане дважды
арестовывают Микояна, но  оба раза быстро освобождают,  словно по "выяснении
личности".  Скоро Микоян  перебирается в  социал-демократическую Грузию, там
его тоже арестовывают, но, как сообщает биограф, Микояну удается "откупиться
взяткой" (значит, у Микояна денег было достаточно) .
     Из Грузии Микоян поехал в Москву, чтобы "получить директивы от Ленина и
Сталина" и  "вернулся  в Баку  28 апреля  1920  года  на  первом бронепоезде
Красной армии" .
     Если  изучить  эту биографию при помощи криминальной  лупы Сталина,  то
Вышинский  мог  бы  во  время московских  процессов  сочинить Микояну другую
биографию, куда более

     386БСЭ, 1938, т. XXXIX, стр. 344-
     387Т а м же, стр. 344.
     388Там же, стр. 345-346.

     правдоподобную, чем биографии,  которые Сталин и он сочиняли для других
старых большевиков. Нетрудно угадать, как она выглядела бы:
     Микоян  был членом контрреволюционной  кадетской партии и происходил из
буржуазной семьи;
     Микоян  был  турецким  и  германским шпионом,  завербованным  во  время
турецкой оккупации Азербайджана;
     Микоян был завербован англичанами во время английской оккупации Баку;
     Микоян оказался провокатором английской разведки и выдал англичанам "26
бакинских комиссаров" (причем  арест  самого  Микояна  служил для маскировки
англичанами своего агента).
     Таково было темное место в биографии Микояна, из-за которого Сталин его
шантажировал. Это  было  в стиле  Сталина  - подбирать  вокруг себя  людей с
уязвимыми местами  и  "изъянами", чтобы  они, боясь  ответственности за свои
мнимые  или   действительные   проступки,  безоглядно   шли  на   сталинские
преступления (например, бывшие меньшевики Менжинский, Ярославский, Куйбышев,
Вышинский и др.). И Микоян был одним из них.
     Микоян, не будучи  сталинцем по натуре, попал в сеть  Сталина с  самого
начала карьеры  генерального  секретаря. Он служил  ему не за совесть, а  за
страх. Вечная угроза быть обвиненным  в шпионаже и провокаторстве заставляла
его  подписываться  под  любыми  преступлениями  Сталина, под  которыми  он,
вероятно, не  подписался бы  в  нормальных  условиях. По  той  же причине  в
похвалах  по  адресу  Сталина  он  всегда  побивал "рекорды"  других  членов
Политбюро.   Утонченную   восточную  лесть   по  адресу  диктатора  он  умел
отчеканивать  в формулах,  не допускающих  внутренней  фальши  их автора.  И
все-таки  Сталин ему никогда не доверял  до конца. Не случайно, что  из всех
бывших  и настоящих  членов Политбюро только один Микоян сидел подряд девять
лет в кандидатах Политбюро (1926- 1935 гг.), тогда как другие сразу попадали
в Политбюро, минуя Микояна (Андреев, Косиор, Орджоникидзе и др.).
     Первоначально Сталин  делал на  Микояна ту ставку, которую потом сделал
на Кагановича. Как только  Сталин  получил  пост  генерального секретаря ЦК,
Микоян  был  назначен секретарем  Юго-Восточного  бюро  ЦК  РКП  (б)  (потом
Северо-Кавказского крайкома)  в Ростове-на-Дону  (1922  г.), а на  XI съезде
партии избран в члены ЦК  (раньше Кагановича).  В 1926 году Сталин  назначил
Микояна вместо снятого Каменева народным комиссаром торговли СССР и
     сразу  ввел  его  в состав кандидатов  в  члены тогда  еще  всесильного
Политбюро.
     Около тридцати  лет  от роду Микоян был самым молодым министром СССР. В
назначении Микояна Сталиным, вероятно,  играли роль,  кроме всего прочего, и
другие общие  черты в их  биографии -  оба были кавказцами,  оба говорили на
грузинском  языке, оба учились  в духовной семинарии и  оба  знали  взаимные
"провалы" и  "изъяны" в прошлом.  В этом отношении Микоян казался куда более
идеальным орудием в политике Сталина, чем Молотов, Каганович и Ворошилов. Но
вот наступило  время  проверки  личных качеств  Микояна  в  Москве. Началась
борьба с  правыми.  Последний решающий  и завершающий этап борьбы Сталина за
единоличную диктатуру. Последний и решающий шанс для талантливых демагогов и
конспираторов  быть  переведенными из "актива"  в члены ЦК, из членов ЦК - в
кандидаты в Политбюро, а из  кандидатов -  в  члены Политбюро. В этой борьбе
совершенно неизвестные  люди, которых при Ленине не допускали и на порог ЦК,
делают  головокружительную карьеру, некоторые  из  них  прямо оказываются  в
Политбюро, а Микоян и после окончательного разгрома правых остается еще пять
лет в кандидатах. В чем дело?
     Нельзя, конечно, думать, что  Микоян сопротивлялся разгрому  правых или
подготовлявшейся "Великой  чистке"  (подобные  сказки  могут рассказывать  в
Кремле только теперь задним  числом). Дело было в другом: грузинские чекисты
во главе с Берия  годами досаждали Сталину доносами  на Микояна, выкопанными
из старых архивов. Сталин эти доносы аккуратно принимал, пугал ими Микояна и
до поры до времени держал его в черном теле.
     Но  наступил   этап  физической   ликвидации  как  настоящей,   так   и
потенциальной  оппозиции. Словно как на мясозаготовках был намечен  и  "план
ликвидации остатков  враждебных классов"  в процентах  по  краям, областям и
республикам СССР.
     К  ликвидации  намечены  почти весь состав  членов ЦК и половина самого
Политбюро. Чистка в самой партии должна <i>была</i> проводиться, как указывалось  в
официальных  документах,  приведенных мною в другом  месте, не  по  признаку
того,  кто кем  был вчера,  а  по признаку "деловому"  - кто  кем может быть
сегодня    под   Сталиным.   Даже   больше:   большевики-идеалисты,   старые
революционеры по убеждению, герои  гражданской  войны  по  личному мужеству,
считались потенциально наиболее опасными  врагами будущего режима Сталина. С
ними надо было  покончить более радикально.  Счастье Микояна заключалось как
раз в  том,  что он к ним не принадлежал. Когда Сталин раскрыл свои  карты и
открыто  взял курс  на  все  то,  что  было наиболее  криминальным  в  самом
большевизме, взошла  и давно помутневшая звезда Микояна - он был переведен в
члены Политбюро вместе со Ждановым (1935 г.), а Ежов был назначен секретарем
ЦК и председателем Комиссии  партийного контроля  (1935 г.). Через  год Ежов
был назначен наркомом внутренних  дел  и переведен  в члены Политбюро. Таким
образом,  начиная  чистку,  Сталин запасся тремя новыми и наиболее надежными
голосами  в составе Политбюро. Оппозиция в самом Политбюро против  чистки  -
Рудзутак,   Косиор,  Орджоникидзе,   Чубарь,   Постышев,   Петровский,  Эйхе
(последние  три - кандидаты)  - оказалась в явном меньшинстве. Теперь Сталин
законно, на основании решения  большинства  Политбюро  (сам Сталин, Молотов,
Микоян, Каганович, Ворошилов, Андреев, Жданов, Калинин, Ежов) и опираясь  на
свой первоклассный "Внутренний кабинет" во  главе с Ежовым,  Поскребышевым и
Маленковым, приступил к физической ликвидации "врагов народа".
     На  XX съезде  КПСС  хитрый Микоян  постарался  создать политическое  и
историческое  алиби  не  только  для  себя,   но  и  для  соучастников  этой
инквизиции. Он заявил, что "у  нас  не было коллективного  руководства около
двадцати лет".  Другими  словами,  Сталин  единолично управлял и  единолично
совершал преступления, начиная с  1933-1934 годов, в том  числе  и  "Великую
чистку".
     В  связи  с  этой  действительно  исторической  речью  Микояна  многие,
особенно  в  американской  прессе,  писали,  что  Микоян явился  инициатором
разоблачения Сталина на XX  съезде и что он заставил "колеблющегося" Хрущева
и  других  членов  Президиума ЦК  открыть  поход против  "культа  Сталина" и
сталинских преступлений. Даже говорилось, что Микоян - "соперник" Хрущева по
руководству партией. Как, должно быть, искренне хохотали в Президиуме ЦК над
такими и подобными им предположениями!
     Не надо обладать особенной  проницательностью в партийных делах Кремля,
достаточно более или менее  близко знать характер самого Микояна, чтобы быть
уверенным,  что  Микоян  лишь   читал  речь,  написанную  по   установкам  и
окончательно  отредактированную  большинством  Политбюро,  в первую  очередь
самим Хрущевым.
     Почему  эта  роль  досталась  именно  Микояну? Тут,конечно,  могут быть
разные догадки. Несомненно  только одно: с разоблачениями Сталина должен был
выступить  один из  старых  членов Политбюро и, по возможности, тот  из них,
который физически  был  наименее причастен  к преступлениям НКВД и  Сталина.
Молотов, Каганович и Ворошилов явно отпадали.  Оставался только один Микоян.
Тот,  который служил не  за  совесть,  а за страх.  Тот,  который при  любых
условиях будет спрашивать:
     - Чего изволите?
     Я   не    буду   останавливаться   на    характеристике   Микояна   как
министра-коммерсанта. Его качества в этой области мне мало известны. Видимо,
официальная   его   слава  талантливого   "красного   купца"   соответствует
действительности, хотя масштаб  и ассортимент его торговых  оборотов никогда
не  были  завидными. Даже  был анекдот  Такой. В  Академию наук СССР  группа
рабочих и крестьян внесла предложение убрать из русского алфавита букву "м",
как излишнюю.
     Основание:
     Муки нет, молока  нет, масла нет, маргарина нет, макарон нет, <i>мяса</i> нет,
мыла нет, .мануфактуры нет, а есть  только Микоян.  Но  из-за одного Микояна
незачем иметь в алфавите отдельную букву.
     5. <i>Георгий Маленков</i> (род. в 1902 г., в партии с 1920 г.).
     Нынешняя КПСС - детище двух людей: Сталина и Маленкова. Если Сталин был
ее главным конструктором,  то  Маленков  - ее  талантливый  архитектор. В ЦК
партии Маленков пришел  на техническую работу в 1925 году с четвертого курса
Московского высшего технического училища.  До 1930  года он был в подчинении
Поскребышева  сначала  в  "Особом"  секторе",  а  потом  в "Секретариате  т.
Сталина". Быть сотрудником "Секретариата т. Сталина" означало нечто большее,
чем быть рядовым членом ЦК.
     Не все члены  ЦК  знали, что делалось  в Политбюро, а Маленков был  его
протокольным  секретарем.  Не  все  члены  Политбюро знали, что  делалось  в
"Секретариате-т. Сталина", а Маленков заведовал там сектором  кадров. Открыл
его Каганович. Он же помог ему  выйти на "легальную арену". Без этого нельзя
было  сделаться ни  членом  ЦК,  ни  тем  более  членом Политбюро. Выход  на
легальную арену состоялся  в 1930 году, когда  Каганович был назначен первым
секретарем Московского комитета, а Маленков - заведующим его  отделом кадров
(орготдел).  Вот  здесь,   под  непосредственным   руководством  Кагановича,
Маленков
     показал на  деле,  на  что  способна  "сталинская  техника,  овладевшая
кадрами".
     Московская  партийная  организация - самая большая  и ведущая  - долгое
время находилась  под влиянием  и  руководством  правых  (Угланов, Котов,  У
ханов,  Рютин  и  др.).  После  разгрома   группы  Бухарина  и  углановского
московского  руководства пострадали лишь  верхи.  Низшие  и  средние  звенья
аппарата власти все еще оставались нетронутыми. За них и взялся Маленков. Но
власть Маленкова  распространялась не только на аппарат, на  кадры Москвы  и
Московской области,  но  и на партийные организации  народных  комиссариатов
СССР  в  Москве. За  четыре  года  работы  в  Московском  комитете  Маленков
радикально очистил  партийный аппарат  всех этих звеньев не только от бывших
правых и "примиренцев",  но и от всех, кто проявлял  недостаточное понимание
духа времени.
     Работа Маленкова была оценена как образец "сталинского организационного
руководства".  Состоялся  XVII  съезд  партии (1934  г.)  -  последний съезд
"коллективного руководства". В своем отчетном докладе на съезде Сталин  весь
последний раздел посвятил "вопросам организационного руководства". В связи с
этим впервые прозвучала и новая теория - о роли и значении  "организационной
политики". Сталин заявил389:
     "Хорошие резолюции  и  декларации за генеральную  линию  -  это  только
начало  дела, ибо  они  означают лишь желание победить,  но не самую победу.
После того, как дана правильная линия, успех дела зависит от организационной
работы,  от  организации  борьбы  за  проведение в  жизнь линии  партии,  от
<i>правильного подбора людей...</i>
     Более  того:  после  того,  как  дана  правильная  политическая  линия,
<i>организационная работа решает все, в  том, числе и судьбу самой политической
линии,</i>- ее выполнение или провал".
     В числе многих задач новой "организационной политики" Сталин указывал и
на такие390: "9. Усиление проверки исполнения... 11. Разоблачение и изгнание
из  аппаратов  управления  неисправимых  бюрократов.  12.  Снятие  с  постов
нарушителей решений партии. 13. Чистка сельскохозяйственных организаций. 14.
Наконец, чистка партии от ненадежных и переродившихся людей".
     Кто мог справиться в КПСС с такими решающими ("ре-

     389И. Сталин. "Вопросы ленинизма", стр. 476-477. 390Там же, стр. 479.

     шающими    самую   судьбу   политической   линии")    задачами    новой
"организационной политики"?
     Кто  мог  наиболее  последовательно  и  наиболее эффективно подготовить
организационный аппарат партии  к уже намеченной  в вышеприведенных  тезисах
Сталина будущей "Великой чистке" в партии и стране?
     В  состав ЦК,  избранного  на XVII съезде,  Сталин такого  человека  не
нашел.  Но такой человек  давно уже был налицо:  Сталин  назначил руководить
новой  "организационной политикой"  Маленкова в качестве заведующего отделом
руководящих партийных органов ЦК.
     Отныне судьба членов ЦК зависела от не члена ЦК  партии. Так  сомкнулся
внутренний "треугольник" предопределенной чистки:  Каганович (секретарь ЦК и
председатель партконтроля), его заместитель Ежов и  Маленков (зав. ОРПО ЦК).
Сталин давал  лишь "правильную политическую линию".  "Треугольник" решает ее
судьбу.  Организационный  аппарат  ЦК погрузился  в  глубочайшую конспирацию
против собственной партии.
     Так называемая  "проверка  партдокументов"  1935 года, проведенная  под
непосредственным руководством Ежова и Маленкова,  была лишь предварительной,
но   очень  основательно  подготовленной  разведкой  внутреннего  содержания
каждого коммуниста. Раньше  в  ЦК были  только  учетные  карточки  на членов
партии. Теперь завели личные дела на каждого коммуниста. В этих делах лежали
не   только   пространные   анкеты,   заполненные   собственноручно   самими
коммунистами, но  и  анкеты  на  тех  же  коммунистов,  заполненные  особыми
секторами  партийного аппарата и секретно  -  политическими  отделами  НКВД.
"Специалисты"  из особых  секторов  "и "психологи"  из  НКВД  определяли  по
собственному усмотрению, кем данный коммунист был в  прошлом и кем  он может
быть  в  будущем  - послушным  орудием  аппарата  или потенциальным  "врагом
народа".
     Весной 1935 года Ежов уже председатель  Комиссии партийного контроля  и
секретарь ЦК. В сентябре 1935 года созывается совещание отдела  Маленкова  и
его   низовых   органов   (совещание   заведующих   ОРПО)   для   подведения
предварительных  итогов  "проверки   партдокументов".  Совещанием  руководит
Маленков.  Главный докладчик -  Ежов. Ежов  критикует недостатки проведенной
работы  и намечает  новые задачи  партаппарата в  деле углубления дальнейшей
разведки в "партийном хозяйстве". Маленков целиком  присоединяется к докладу
Ежова: "тов.  Ежов  абсолютно  прав...  тов.  Ежов  полностью разъяснил  все
вопросы",- заявляет Маленков391.
     Но эта  гигантская,  не столько "техническая", сколько разведывательная
работа  аппарата  по подготовке  чистки  не  была окончена за один год.  Она
продолжается и в 1936 году. Ежов уже к этому  времени начинает задавать тон,
даже учить  самого  Маленкова.  Маленков в  мае  1936 года, уже  в  качестве
главного редактора "Партийного строительства",  как бы забыв о существовании
Сталина, пишет о Ежове вещи, которые до сих пор было дозволено писать только
о Сталине392: "Тов. Ежов,- пишет орган Маленкова,- <i>учит нас</i> (курсив мой.- <i>А.
А.),</i> как перестроить партийную работу, как поднять организационную работу на
высший уровень... мы должны выполнить эти указания..."
     Это не было созданием "культа Ежова" (эту роль успешно выполняла газета
"Правда") - это было горькое признание конкурента  в своем тяжком поражении.
В  "треугольнике"  Сталин  взял  курс  на  наиболее  острый  ежовский  угол.
Маленкову и Кагановичу пришлось довольствоваться ролями помощников Ежова.
     Вскоре после назначения  Ежова наркомом внутренних дел  (сентябрь  1936
г.)  от  горьких  признаний Маленков  перешел  к пламенным  дифирамбам Ежову
(такова была воля главного "хозяина"), В  разгаре чистки в декабре 1937 года
орган Маленкова писал 393:
     "Под  руководством  сталинского  наркома  т.  Ежова  советская разведка
беспощадно ликвидирует  фашистских  бандитов,,. Верная  стража социализма  -
НКВД под руководством своего сталинского наркома т. Ежова будет продолжать и
впредь громить и вырывать с корнем врагов народа... Карающая рука советского
народа - НКВД до конца истребит их! Наш пламенный привет сталинскому наркому
внутренных дел т. Николаю Ивановичу Ежову!"
     В этих  дифирамбах Маленков, конечно,  был искренним,  "Организационная
политика", которую разработал  "треугольник"  еще до  назначения Ежова, была
теперь передана в НКВД  "на реализацию". Личная  заслуга Ежова заключалась в
том, что  в деле этой реализации  он  показал такой  виртуозный класс, перед
которым  просто бледнеют все  ужасы средневековой инквизиции- И все-таки это
был класс исполнителя, а не организатора - организаторы

     391 "Партийное  строительство",  февраль 1935  г., цит. по книге  Эбона
"Маленков", стр. 35.
     392 Там ж
     393 Там же, стр. 36.

     сидели в центральной комиссии Политбюро  по чистке - Сталин, Каганович,
Молотов, Ежов, Вышинский, Андреев и Маленков.
     Из  этих семи человек  только Маленков и  Вышинский не  были не  только
членами  Политбюро, но  даже  кандидатами  ЦК, но  они  вместе с  названными
членами Политбюро непосредственно руководили действиями "сталинского наркома
тов. Ежова".  Совершенно неизвестно,  какую  роль сыграл  Маленков в  гибели
самого Ежова, но  при всех условиях она могла быть  лишь ролью конкурента, а
не врага. Как бы сегодня ни открещивались  ученики Сталина от ежовщины  и от
самого Сталина, но он проводил тогда  действительно  "коллективную политику"
тех, кто  уцелел в Политбюро,  и  тех, кто  пришел туда  в результате чистки
(Хрущев, Жданов, Берия, Маленков). Ни  один из них не имел бы шансов попасть
в  Политбюро,  если   бы  не  была  ликвидирована  старая  партия  и  старые
дореволюционные партийные кадры.
     Несмотря на исключительно высокое мнение, которое сложилось у Сталина о
Маленкове,  несмотря на  решающую роль, которую он задумал для него  в новом
ЦК, даже Сталин не  решился рекомендовать его XVII съезду хотя бы в качестве
кандидата  в  члены ЦК, тогда как Хрущев  и  Берия были  избраны  членами, а
Булганин  кандидатом  ЦК. Чтобы Маленков получил юридический  статус  своего
фактического  положения  архитектора партии,  нужна  была  именно ликвидация
старой  ленинской  партии. Только  после этого  на  XVIII  съезде (1939  г.)
Маленков был избран членом ЦК, членом Оргбюро и секретарем ЦК по кадрам.
     Заслуги Маленкова перед Сталиным в "Великой чистке" могут быть сравнимы
только  с  заслугами  самого Ежова и  Вышинского. Я уже подсчитывал в другом
месте данной работы итоги чистки 1933-1939 годов по линии партии. Я  доказал
там, на основании официальных источников,  что с  февраля 1934 года  (с XVII
съезда) по март 1939 года (по XVIII съезд)  из  партии было исключено 1  200
000 коммунистов - из  общего числа 2 809 786 (то есть около  <i>43%).</i> Исключены
были  преимущественно  старые большевики и те, которые вступили в  партию до
начала коллективизации. Быть исключенным из партии в те годы означало  одно:
арест.  Впрочем,  массовые  аресты  среди  коммунистов   происходили  и  без
формального исключения из  партии, чтобы  не предупреждать их о  предстоящем
аресте.
     Эти аресты по линии партии  были  главным образом  и  в первую  очередь
работой  руководителя новой  "организационной политики" ЦК  -  Г. Маленкова.
Однако Маленков
     был  занят  не  только  уничтожением  старой  ленинской  партии,  но  и
созданием новой  сталинской  партии. За шесть месяцев - с  апреля по октябрь
1939  года  -  в  партию на  место  уничтоженных было принято 800  000 новых
коммунистов,  в то  время  когда  в нормальных  условиях и при действительно
добровольном вступлении в партию  рост ее никогда не превышал и ста тысяч за
целый год. Маленков доказал, что  его "организационная политика" способна на
чудеса и по этой  части.  Он вербовал  в партию каждый месяц  более 130  000
человек.  Сама  вербовка   (именно   "вербовка",  а   не   "вступление")  не
представляла  после  ежовщины  никаких  трудностей  -  человек,  к  которому
секретарь  местного  парткома обращался  с предложением вступить  в  партию,
редко осмеливался отказаться от  этой высокой "чести". Ежова уже не было, но
был Берия. Был и Маленков.
     Запуганный   и  терроризированный   советский   гражданин   предпочитал
партийный  билет  доносу  секретаря  в  НКВД.   Конечно,  в  партию   шли  и
добровольцы, но не из-за каких-либо  идейных побуждений, а просто для личной
карьеры. Но и  те и другие  были отныне убеждены, что не  ЦК существует  для
них,  а  они  существуют  для   ЦК.  Соответственно   выработалось  и  новое
представление о партии, которое господствует в  КПСС и сейчас:  партия - это
значит  Секретариат ЦК, Секретариат  ЦК - это  значит  партия. Это тоже было
блестящей  победой  "организационной  политики"  Маленкова.  Ячейками  такой
партии было куда легче руководить, чем колхозами - без отчетов, без съездов,
без выборов.
     Ровно тринадцать лет Маленков был секретарем ЦК у такой партии, занимая
при Сталине точно такое же положение, какое занимал Борман при Гитлере, и за
эти тринадцать лет состоялся  лишь  один съезд партии. Это тоже была заслуга
Маленкова - Маленков создал Сталину  партию-"монолит"  без претензий. Сталин
высоко ценил эту воистину гигантскую работу Маленкова. За уничтожение старой
партии он его сделал секретарем ЦК. За создание новой партии  он  его  решил
ввести в число кандидатов Политбюро.
     Началась война. Создается Государственный Комитет Обороны (30. VI. 1941
г.), к  которому  переходит  вся власть Политбюро и  правительства.  Комитет
первого состава организуется из пяти членов: Сталин (председатель),  Молотов
(заместитель) и члены: Ворошилов, Берия и Маленков. Старые члены Политбюро -
Каганович, Микоян, Калинин, Андреев, Жданов, Хрущев - остаются вне Комитета,
а молодого кандидата Политбюро Маленкова
     Сталин вводит в  его состав. Когда после войны,  в 1946  году, Маленков
стал членом Политбюро - это было само собой разумеющимся событием.
     Сын  бывшего царского чиновника, "доброволец" на  один год  в  качестве
писаря   политического  отдела  полка  Красной   Армии   в   условиях  почти
окончившейся  войны  в Туркестане  (1919-1920  гг.),  недоучившийся  студент
технического училища,  рядовой протоколист  аппарата ЦК  - Маленков делается
вторым  по влиянию лицом в великом  "пролетарском" государстве! Причем таким
вторым,  который  среди  нынешних  членов  "коллективного  руководства"  был
единственным, кто осмеливался открыто возражать Сталину.
     Уже к смерти Сталина партия и ее  аппарат фактически находились в руках
Маленкова. И апелляцию к  Ленину, в отличие от  других, Маленков  начал тоже
при  жизни  Сталина -  в  приветствии  ЦК  партии  и  Совета  Министров СССР
Маленкову в связи с его пятидесятилетием говорилось  о  нем, как об "ученике
Ленина и соратнике Стали-на"!394
     Ученик Сталина до мозга костей,  ни разу не видевший в жизни Ленина, он
не  захотел  быть  названным  публично  "учеником  Сталина". Это  была такая
дерзость, за которую диктатор отправлял  людей на тот свет.  Но с Маленковым
ничего не случилось.  Напротив, в том же 1952 году на XIX съезде он выступил
с политическим отчетом ЦК партии, который должен был, собственно, делать сам
Сталин.
     После этого для всех было ясно -  либо Сталин ему бесконечно доверяет и
готовит в его лице  себе  преемника, либо Маленков и  для Сталина стал такой
силой, с которой приходится  считаться. В свете последовавших  после  смерти
Сталина событий я считаю правильным последнее предположение.
     Есть основание думать, что уже до  смерти Сталина, на первом пленуме ЦК
после XIX съезда,  Маленков занял пост первого секретаря  ЦК (см. предыдущий
раздел  данной  работы).  Поскольку  исключена   возможность,  чтобы  Сталин
добровольно уступил свой  партийный  пост Маленкову, то борьба за реванш  со
стороны Сталина была решенным делом. Дело врачей Кремля было началом. Врачей
как  раз обвиняли  в убийстве соперников Маленкова -  бывших секретарей ЦК и
членов Политбюро Жданова и Щербакова.
     Опытный в сталинских делах Маленков не мог не

     394"Правда", 8.4.1952.

     знать, куда метит Сталин. Сталину удалось  арестовать врачей, но судить
не удалось: он умер, врачи были освобождены.
     После  смерти  Сталина   Маленков,   естественно,   оказался  во  главе
правительства и до 14 марта 1953 года был и секретарем ЦК.
     "Старая  гвардия"  Политбюро,  однако,  вовсе  не  была  расположена  к
появлению второго Сталина. Сам  Маленков, видимо, хорошо  понимал, что  даже
ему не по плечу эта  задача. Он без боя уступил пост первого секретаря ЦК Н.
Хрущеву. Тогда и началось  его  падение.  Оторвавшись  от  аппарата  партии,
находясь в Президиуме  ЦК, из  которого после  смерти  Сталина  были изгнаны
почти  все  "маленковцы",  он  вынужден  был  признать  "ленинские  принципы
коллективного руководства" (речь Маленкова 14 марта 1953 г.).
     В феврале 1955 года его сняли  с поста главы  правительства. И на  этот
раз  он сдался  без боя  в  глубокой  уверенности, что  время  его  "второго
издания" еще придет.
     Большая   внутренняя   собранность,   редкая  терпеливость,  отсутствие
болтливости,   сухой  реализм  в  практических  вопросах,   гигантский  опыт
политической интриги и эластичная совесть коммунистического ханжи делают его
опасным конкурентом для любого из членов "коллективного руководства".
     6. <i>Николай Булганин</i> (род. в 1896 г., в партии с 1917 г.).
     Карьера Булганина до середины тридцатых годов была довольно  неудачной,
хотя он участвовал в гражданской войне и во время революции вступил в партию
(1917 г.), ряд лет работал  в органах Чека  в Нижнем Новгороде и Туркестане.
Несмотря на исключительную роль, которую  сыграл  Булганин  в конспиративной
технике Сталина в  разгроме углановского руководства в Москве  и уничтожении
правой  оппозиции вообще,  карьера давалась ему с большим трудом.  Для этого
были серьезные причины, с которыми  в те годы все еще приходилось считаться:
он  происходил,  по  тогдашней  терминологии,  из  "социально чуждой среды".
Попросту говоря, он происходил из семьи крупного предпринимателя - "буржуя",
из типичного русского купеческого города - Нижнего Новгорода (ныне Горький).
Правда, с самого начала большевистского переворота он  активно участвовал во
всех чекистских злодеяниях в Нижнем,  чтобы  резче подчеркнуть свою вражду к
собственному классу - буржуазии. Для многих случайных людей в большевистской
<i>\</i> партии, каковым был и Булганин, путь к социальной реабилитации лежал через
личные преступления против "своего класса".
     Единственным органом советской  власти  вит "узаконенных  преступлений"
была ВЧК  или Чека.  Б  этом же  органе собирались люди двух типов: фанатики
большевизма - для руководящих ролей (Дзержинский,  Менжинский, Ягода, Ежов),
и всякие "ренегаты"  и бывшие "буржуи" - для  вспомогательных ролей (агенты,
осведомители,,  следователи).  Вот  к  этой  последней  категории  чекистов,
вероятно, и принадлежал Булганин, Эта категория в условиях всеобщего  культа
"пролетарской диктатуры"  (период  Ленина - Троцкого  -  Бухарина) не  имела
никакой  надежды выдвинуться в первые  ряды руководящего слоя режима. Вечным
клеймом  лежало на них их  социальное происхождение.  Ни  одному  из них  не
удалось бы пробить дверь в высший этаж, если он не доказал своей способности
идти на  исполнение  любых поручений власти  (до тридцатых годов  не  только
состав  аппарата Советов, но и  самой партии  регулировался  по  "социальным
признакам"). Булганин был одним из тех, кто доказал и в гражданской  войне и
после  ее окончания, что он  готов идти на  все, лишь  бы режим признал  его
своим человеком.
     В этих его стараниях судьба столкнула  его с большевиком  1911 года - с
Лазарем Кагановичем. Это было в 1918-  1919 годах. Каганович тогда работал в
губкоме партии в родном городе Булганина - в Нижнем  Новгороде. Когда в 1920
году Каганович был назначен одним из руководителей Туркестана и одновременно
членом Военно-революционного совета Туркестанского фронта, Булганин очутился
в  роли   сотрудника  Особого  отдела  и  Политуправления  Красной  Армии  в
Туркестане.
     В 1922  году, уезжая из Туркестана в Москву, Каганович захватил с собою
Булганина.  Вероятно,   Каганович  имел  в  виду   использовать  "чекиста  и
политработника Булганина в аппарате ЦК,  но это ему не удалось. Единственным
препятствием  могло  быть   только  злополучное  "буржуазное  происхождение"
Булганина.
     Каганович через некоторое время  уехал на Украину  в качестве секретаря
ЦК партии Украины. Когда же он вернулся в Москву как третий секретарь ЦК, то
застал здесь Булганина хотя и не на  большой работе (директор электрозавода)
,  но  с солидной репутацией  и сильными  покровителями.  Ему  протежировали
Куйбышев и Молотов. Бил же Булганин в  ту же точку, что и Каганович - против
Бухарина, чтобы освободить место в Политбюро для Кагановича,
     против  Рыкова  -  чтобы  освободить  место  главы  правительства   для
Молотова, и против  Угланова, чтобы самому  занять его место. Правда,  вышло
все  это не совсем по "плану Булганина". Молотов и Каганович заняли заветные
места "планомерно",  но  Булганину пришлось удовлетвориться постом Уханова -
он стал председателем Московского совета, и то только,  когда Молотов крепко
занял  место Рыкова.  Вскоре  Молотов  еще больше  приблизил его  к  себе  -
Булга-нин стал председателем Совета Министров РСФСР. Тут его  уже заметил на
близком  расстоянии строгий  ценитель  талантов "второго поколения"  -  "сам
хозяин":   Булга-нин  сделался  заместителем  Председателя  Совета  Народных
Комиссаров (Министров)  СССР. Место  в Политбюро  было гарантировано.  Война
дала и это заслуженное место и совершенно незаслуженный чин "маршала" СССР.
     С приходом к власти создается и новая биография. У тех, у кого она была
в прошлом  "буржуазной", теперь она  становится "пролетарской". У  кого были
непростительные провалы или  далеко  не "ортодоксальные" паузы  на жизненном
пути,  в  биографии  появляются черты самого "ортодоксального коммуниста". У
кого же до прихода к  власти была  лишь "коллективная биография" без  всяких
"героических  эпизодов",-   появляются   и   яркие   индивидуальные   черты.
Соответственно  сочинили   теперь  ортодоксальную  биографию  и   Булганину:
оказывается, начиная с  Февральской  революции 1917 года, он  везде и  всюду
играл "выдающуюся роль". Ни одного слова  об его "буржуазном происхождении".
Все-таки  получается  один очень  показательный "казус": в  "Малой Советской
Энциклопедии"   1934  года   сказано,  что   "Булганин   -  <i>сын   заводского
служащего"395,</i>  а  в  "Большой  Советской  Энциклопедии" 1951 года  Булганин
родился второй раз - на этот раз уже в "семье рабочего" .
     За  активное  участие в разгроме  бухаринской  оппозиции  Булганин  был
впервые введен в состав кандидатов в члены  ЦК  на XVII съезде партии. После
окончательного установления своей личной диктатуры Сталин  его сделал членом
ЦК на XVIII съезде (1939 г.).

     395МСЭ, т.II, стр. 140.
     396БСЭ, т. VI, стр. 260.

     В начале  войны, которая застала его  на посту заместителя