"ф-фу-ух!" и какое-то ласковое, словно кошачье, мурлыканье, бормотание. Нагнулся в ту сторону, протянул руку. И сразу нащупал голову дельфина. Маленькая голова, значит, Боби... "Ну и хулиган, малыш..." Провел рукой до клюва, хотел ухватить за верхнюю челюсть, поводить в стороны. А рука нащупала что-то твердое, широкое. - Что у тебя? Давай, давай... Ну, пускай же! - Янг и другой рукой подергал. - Ласт?! Ей-богу, ласт... Ну и Боби, ну и малыш! Если бы ты знал, какой ты молодчина! - ласково погладил его, поводил за нос. - А другой где? Может, и другой найдешь? Ищи, братишка, ищи! Бормотнул что-то Боби, а понял ли? Наверно, нет, он же не уходил под воду, лежал и фыркал дыхалом, ласкался под рукой Янга. Мальчик толкнул его в рострум, сдвигая с места: "Плыви, плыви! Ищи!" Не видел, уплыл Боби или не уплыл. Показалось только, что вздохи и всплески вокруг участились. Много вздохов! Сюда подплыли, должно быть, все дельфины. - Ласт другой ищите! Маску ищите! Ну, что же вы? Никто не уплывал, не понимали дельфины приказа. Мальчик прислушался и, казалось, сквозь шум водопада слышал их вздохи и тихое поплескивание. Янг тщательно ощупал ласт. Ремешка не было, оторвался вместе с ушком. Но гнездо для ноги было целым. Он сразу сунул в него правую ступню, обулся. Не хочется опять лезть в воду, а надо. Мог бы еще потерпеть, не пить, но решил налить желудок водой - не так будет болеть. Посвистал: "Боби, где ты?" - Нащупал руками дельфина. Боби!.. Слабак ты, Боби, вот если бы Дик слушался. "Сюда, сюда..." - поворачивал его голову ближе к скале, вправо. Перекинул руку, опустил на левый бок и ладонью нажимал на него, направлял. У Янга два ориентира - справа скала и шум водопада. Когда поплывет назад, тоже будет ими руководствоваться. Иначе не найдешь ту площадку, где отдыхал. Она маленькая и неровная, наклонная, но что бы делал без нее? Может, где и лучшая есть, но попробуй найди в этакой темноте. Стена под правой рукою надвигалась на Янга. Этот пещерный закоулок тоже суживался, как и тот, похожий на храм. Шум воды и плеск усилились, в лицо полетели брызги. Сзади послышались короткие тревожные свистки, должно быть, за ним и Боби плыли дельфины. Услышав сигналы, Боби сразу крутнулся под рукой, точно веретено, вырвался и сам тревожно засвистел. И в этот момент Янг коленями нащупал камни, нагроможденные обломки, зацепился за них руками. "Глупые головы... Боятся лезть сюда... А как же меня спасали и не боялись? Что-то же помрачило им разум, заставило кинуться на помощь человеку". Осторожно поднялся и едва устоял: в ноги били буруны-водовороты. Протянул руки вперед, в неизвестное, и холодная вода хлынула по рукам до плеч. Наполнял ладони и пил, пил, чуть не лопался от воды, а все пил. И думал: что делать дальше? Можно пробраться назад на свою площадку и подремать, подождать до утра. Но что изменится утром? Только в Храме была хоть какая-то кроха света, но там нет никакого выхода. И тут, в Водопадном гроте, нет. Вернее, щель есть, но ведет она в озеро. О том, чтобы выбраться через этот лаз, нечего и думать. Просто загадка, как он сюда попал и не захлебнулся до смерти. Значит, искать, искать, искать... Пока есть немного сил, пока не закоченел совсем - искать! Плыть по тому же принципу - правая рука должна все время ощупывать стену. Держаться только правой стороны и в конце концов придешь на то же место. "А если не на то же, то в Храм, а из Храма я уже знаю, как добраться до той площадки... Если ничего лучшего по пути не нащупаю... и выхода нигде не найду". Осторожно, покачиваясь под ударами потока, повернулся спиной к водопаду. "Ты где, Боби?" - Янг уже смелей ринулся грудью на воду. "Плыви сюда!" - посвистывал и отплывал от водопада все дальше. Наконец уловил, что вода вокруг него заколыхалась не так, как возле водопада, как будто услышал вздохи дельфинов, тонкое "кр-рин-н, пр-рин-н..." возле лица. Выкинул руку вперед и нащупал малыша, уцепился за его плавник. "Вправо, Боби!" - немного повернул его за рострум. И тот понял, поплыл правей. Янг заработал одним ластом, помогая ему. Но метра через два Боби резко свернул влево. "Ты что?.." - не успел Янг спросить это, как стукнулся головой и правым плечом о скользкий и острый выступ скалы. Да, забываться тут нельзя, и надо больше доверять Боби. Малыш как бы окончательно понял, что от него требуется. А каменная стена то подавалась вправо, и тогда приходилось заплывать в каждый изгиб, то вдруг снова оказывалась на пути, и надо было проплывать лишние метры. "Эх, если бы фонарь был!" Еще несколько изгибов и выступов... И вдруг показалось, что вода порозовела, даже поднялась почему-то вверх, точно водопад. Тихий водопад, бесшумный. Эта розовая вода справа чем-то перерезалась, будто провели ломаную линию между нею и чернотой. Контраст между черным и розовым с каждым ударом ласта увеличивался, вода впереди уже не светилась изнутри - от нее шли отблески. Глаза, пока подплывал ближе, привыкли к более яркому свету, хотя надо было сильно щуриться, чтоб их не так резало. Что там? От нетерпения сильно загреб несколько раз правой рукой, думая уже, что там выход и оттуда просвечивает вечернее (или утреннее?) солнце. И вдруг вскрикнул от боли в глазах, выпустил из-под руки Боби, прижал ладонь к лицу. Инстинктивно повернул назад - впереди опасность! Но Боби не отплывал, не убегал, поблизости мирно отдувались остальные дельфины. И Янг, зажмурившись изо всех сил, снова повернул к свету... На неровной каменной стене горела электрическая лампочка. Резиновый черный провод выползал из воды и, как лиана, тянулся вверх по стене к лампочке. Лампочка сверкала, похожая на удивительный, сказочный плод, от нее разлетались в стороны миллиарды тонюсеньких, причинявших глазам боль, лучиков-иголок. Она освещала широкую площадку. И висела, оказывается, на противоположной стене нового, третьего грота-ответвления. "Почему же я не видел ее из Храма или Водопадного? Как повернут их вход к этому, третьему гроту? - думал Янг, подплыв к освещенной площадке и ухватившись за ее край рукой. Другой рукой прикрывал глаза, оставив узенькую щель между пальцами. Вначале увидел какое-то нагромождение, прикрытое рогожей. Потом решил осмотреть всю площадку по порядку. - Неужели тут бывают люди?! Может, они и сейчас здесь, но притаились?" Поворачивал голову вправо и влево, стараясь увидеть, что происходит за границами площадки, и не смог ничего разглядеть - всюду чернота. Неизвестно было, далеко ли вправо тянется площадка и закуток-теснина, в которую он не заплывал, не ощупывал. Влево от толстого резинового провода тоже угадывался затемненный изгиб. Свод над площадкой проглядывался, он был невысокий, скошен к центру пещеры. Осторожно, на коленях и руках всполз на площадку, медленно встал на ноги, слушая, как льется с одежды вода и шуршат клешнями, разбегаясь, крабы. Некоторые - бултых, бултых - кидались в воду, другие затаились в выемках, выставляя глаза-перископики. Янг неуклюже шлепал ластом, колени его дрожали от волнения. Доковылял до прикрытой кучи, дернул рогожу. Тотчас послышалось металлическое звяканье, со звоном сдвинулась к ногам такая же черпалка, как те, что носили в зубах дельфины в дельфинарии. Всех черпалок в куче Янг насчитал десять. Поднял ту, что упала к ногам, для чего-то постукал ногтем о днище. Не из железа сделана, не очень тяжелая, на заднем бортике - полукруглый вырез. Цепь замкнулась... Те золотоискатели на озере, длинный Пит с компаньоном имеют отношение и к пещере. Дельфинов Судир не так просто учил: не бассейн чистить, а чтобы могли черпать на дне моря или здесь, в пещере, породу, выносить наверх. Все делалось по одному плану! Компания Пита отравила и Малу и дельфинов выкрала, упрятала сюда. Преступники, самые настоящие преступники!.. Лагерь на берегу моря, огороженный досками, который когда-то разглядывал с Амарой, тоже их. Может, стоит как раз над входом в пещеру. "А тот болван-офицер ввалился к Крафту: "Мы все осмотрели в лагере Пита... Нет у них дельфинов, нет ограждения в море". Сказал бы лучше, что и не пытался искать... Я в самое гнездо ихнее попал... Ух, только бы выбраться отсюда! Накрыли бы тут всех, как воробьев корытом..." Хотел уже прыгнуть с площадки в воду, уплыть отсюда как можно дальше и спрятаться. Но рассудок взял верх. "Сейчас тут никого нет, наверху, очевидно, глубокая ночь. Все в лагере спят". Только в такое время Янг и может плавать безнаказанно. А днем - надо прятаться. Только где? Если они явятся сюда с электрическими фонарями, то найдут сразу. Под водой же долго не высидишь. "А почему и нет? Засветят, а я нырну. Отведет свет в сторону - вынырну... Нет, лучше сразу искать отсюда выход... Куда ведет этот провод?" Янг повел глазами от самого крюка, вбитого в расщелину в стене, на котором висел конец провода с лампочкой, и до низа. Провод, и верно, исчезал под водой, а не тянулся поверху в изгиб, в темноту. Постоял, нагнувшись, возле провода, попробовал даже потянуть за него. Провод почти не поддавался. Янг снова сел. Выход из пещеры под водой, куда ведет провод. Даже в их лагуне на Биргусе был небольшой гротик посреди рифов. Сверху ничего не увидишь, а нырнешь... "Интересно, глубоко ли от поверхности воды находится выход из пещеры? И сколько надо плыть под водой, пока выберешься в море? И нужно еще время, чтобы подняться на поверхность... О, если бы на все ушло минуты две-три! Можно было бы нырнуть сразу. Но ведь там еще должно быть ограждение, или сеть для дельфинов. Если удастся быстро ее ликвидировать, то и дельфины смогут выбраться. Уцепиться за Дика и... Раза в три-четыре скорей будет..." Фонарь! Черт знает что отдал бы за фонарь! Без него как без рук. А если бы был еще и акваланг, то и совсем хорошо было бы. Акваланг остался где-то в озере, а запасные баллоны возле озера. "Что там сейчас Натача делает, Абдулла? Перепугал я их своим исчезновением... Решили, что погиб... И я на их месте так бы подумал..." Крабы, увидев, что их больше никто не пугает, осмелели, полезли из воды на берег, повыползали из ямок. Под лампочкой их уже много собралось, будто грелись на солнце. "А что бы я делал на месте Натачи? - прикидывал Янг. - Одному кому-то надо добраться на Рай, рассказать обо всем Раджу. Бедный Радж... Бедная Натача!.. Как ей пережить все это, как рассказать Раджу?" - Как-то само собой подумалось, что добираться до Раджа будет Натача. Она более смелая и решительная и плавает хорошо. Правее Янговых ног и правей провода, который уходил под воду, что-то беловатое покачивалось возле берега, порой не в лад с водой, порой затемнялось, пропадало. Там слышались шуршание крабовых клешней, какой-то скрежет. Но это не дельфины скрипели, дельфины медленно курсировали на границе полного мрака и полумрака, жались ближе к входу в Храм и Водопадный грот. Янг поленился встать и посмотреть, над чем пируют крабы. Он чувствовал томное наслаждение от неподвижности. "Какие ноги... Щиколотки ободраны, подбиты... А сколько царапин и синяков!.." - Потянул штанину на той ноге, где все еще чувствовал следы зубов. Вот они, знаки... Прокусано не было, видны только два ряда синяков, даже кожа содрана на тех местах. "Железная хватка... По ширине рядов - работа не малыша, скорее всего Дика... А может, Евы или Бэлы. Ева - мать Джейн. А кто мать Боби? Кажется, Дора... Первым мог и Боби кинуться в ту расщелину, а мать за ним Боби спасать... и меня заодно..." - Янгу хотелось думать, что все было именно так. Подышал, подул на синяки, даже промыл слюной - и встал. Подошел к тому, что белело возле берега. Это была рыбина, довольно большая, пяди на две. На ней тьма крабов - и больших, и маленьких. Вместо хвоста у рыбы - ребрышки-ниточки, в боках выедены ямки. "А почему тут дохнет рыба? Может, вода застойная, отравленная?" Глаза освоились с полумраком, и когда Янг отвел взгляд вправо, за изгиб стены, увидел внизу что-то ребристое, высоковатое, вроде ящичка. Сразу пошел туда. Да, это был ящичек. Металлический, тяжелый... Поднял, чтобы поднести поближе к свету, а он нечаянно дернулся из рук, чуть не уронил. Заметил, что к ящичку ведет крученый в две нити провод. Этот провод тоже уходил под воду, шага на три глубже в темноту от того, толстого. Янг осторожно поставил ящичек на место. Сердце тревожно колотилось. "Не буду трогать, ну его..." Но не смог преодолеть любопытства, руки уже нащупали защелку. Откинул защелку, потянул за нее - крышка поднялась, повисла на петлях. Руки нащупали положенную на рычаги вдоль ящичка телефонную трубку. "Телефон?! Из лагеря звонят сюда, а отсюда - в лагерь... Странный телефон... Как по нему звонить, если диска и кнопок нет?" Снял трубку и сразу услышал, как она ожила, загудела - как раз так, как в Крафтовом телефоне. Снимал как-то, вытирая пыль. Но Крафтова гудела, и все, а тут... - Хеллоу? Майкл у аппарата! - громко сказала трубка по-английски. - Что за черт... Ф-фу-у... Ф-фу-у-у! - подули в трубку. - Барахлит что-то... Там же никого не должно быть. Щелк... Тиу, тиу, тиу, тиу... Янг забыл, что надо дышать. Осторожно положил трубку на место и так же осторожно-сдержанно выдохнул воздух. Дозабавлялся!.. Теперь могут и среди ночи примчаться сюда... Зададут как следует... Медленно поставил крышку на место, защелкнул. "Как этот ящик стоял? Кажется, вот так..." Нельзя, чтоб узнали, что кто-то трогал аппарат. И не хотел, а еще больше осложнил свое положение. Тот дежурный, что был у телефона (а может, сам начальник лагеря, потому что только у начальников телефоны), расскажет утром всем, как сам собой зазвонил телефон из пещеры. Черти из пекла или дельфины позвонили, только сказать ничего не смогли. А кто-то из лагерников скажет, что не такая уж тайна их пещера, если можно забраться туда и позвонить... Времени на раздумье не было. "Ты где, Боби?" - посвистел он дельфиненку. Надо быстренько проверить, куда ведет резиновый черный провод. Может, удастся еще сегодня убежать отсюда. Боби подплыл к краю площадки, высунул голову, открыл рот. Немного ближе подплыли и все дельфины, но сбились в кучу на левой стороне освещенного водного пространства, а туда, где уходили в воду провода, не приближались. - Сюда давай, сюда... - Янг присел на корточки, поманил Боби рукой. - И ты, Дик! Ко мне! - покричал и вожаку. Но ни Боби, ни Дик, ни Бэла, Дора, Ева не подплывали. Все тревожно посвистывали, настороженно поглядывая на Янга. - Ну и бог с вами! - Янг сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, потом взял в левую руку толстый провод, хорошенько напоследок вдохнул воздух и нырнул. Пропускал провод сквозь кулак, а правою загребал, помогая и ластом. А потом начал перебирать провод обеими руками, подтягиваться. Задел плечом о камень... Ага, значит, больше не углубляется, провод уходит под скалу. Там выход, там! Открыл один раз глаза - чернота, через несколько метров - еще раз. Увидел впереди белое зарево, услышал шипение или журчание. Несколько раз об Янга стукнулись дохлые или оглушенные (плавали вверх брюшком) рыбины. Глубоко в ушах чувствовал болезненное покалывание, даже жар приливал к голове. И тут что-то огромное и стремительное налетело на него сбоку, хвостом выбило или зубами вырвало из рук провод. От испуга Янг выдохнул почти весь воздух, а это было опасно: всплывать далеко и очень трудно будет одолеть желание вдохнуть. А страшилище, развернувшись, бесцеремонно толкнуло его под грудь, а потом Янг почувствовал, что левая икра его оказалась в зубастой пасти. "Дельфин?" Янга волокли и толкали одновременно, несколько раз он задел головой и плечом скалистую навись, и тогда дельфин опускался немного глубже, но челюстей не разнимал, ногу не выпускал... Вынырнули на освещенном кусочке воды возле площадки с лампочкой. Дельфин только раз выдохнул воздух и помчался на левую сторону. А Янг дышал и дышал как загнанный. Дик (а это был он!) что-то сердито свистел и скрипел, самки закружились возле него в беспокойном хороводе, скрываясь в темноте и снова выплывая. - Зараза... Чтоб тебя черти волочили... - чуть не плакал Янг. Снова взобрался на площадку под лампочкой. - Помог, называется. Погонялся немного за крабами, ловил и со злостью швырялся ими, целясь в Дика. И почему дельфины так панически боятся выхода из пещеры? Сами боятся и его не пускают. "А я без вас сюда приплыву, тишком, вы и знать не будете... Все равно разведаю, что надо". Попался на мелком лангуст, отломилась клешня, и Янг механически сунул ее в рот, помял зубами, высосал мясо. Оторвал и шейку... Вкус не очень-то, но терпеть можно. И уже нарочно ходил по площадке, ловил не только лангустов, но и крабов. Голод не тетка. Янг окончательно понял: бежать отсюда будет нелегко и непросто. А как подать весточку на волю? Чтоб попала в руки Раджу, или Натаче, или Абдулле... "На черпалке нацарапать камешком письмо, дать в зубы Боби или Дику - пусть плывет... - и сам усмехнулся своей наивности. - Куда поплывет, к кому? Как втолкуешь дельфину, где Рай, кто такой Радж? Так бывает только в сказках, в книжках, а не в жизни. Да и как отсюда выбраться дельфину, когда он боится и близко подплывать к выходу... Бутылку с запиской... Или несколько бутылок... Отсюда же должен быть сток воды. И во время отлива вода уходит, понижается..." Но и этот способ высмеял. Ну где возьмешь бутылку, бумагу, чем напишешь? И к кому прежде всего она попадет? Только себя обнаружишь, начнут искать... А то еще и не так бывает, Радж в газете читал, что недавно выловили бутылку, которую в прошлом столетии бросили моряки, потерпев кораблекрушение. Больше сотни лет проплавала, а никому не попала в руки! Вот если бы что-нибудь такое придумать... Что никому ничего не говорит, а только Раджу, Натаче или Абдулле... Но что? Начал сдирать с себя мокрую одежду, чтобы выжать штаны, рубашку. Поплавал и снова начал дрожать от холода. Выкручивал штаны - нащупал в кармане складной ножичек с обломанным лезвием. Обрадовался, будто попало в руки бог знает какое оружие. Натачин ножичек... И как он попал в карман? Выжал штаны, снова сунул ножик в карман... А ноги какие "красивые"! До самого паха в кровоподтеках, царапинах, синяках. Рубашка прилипла - едва содрал. И только содрав ее, увидел, что вместе с рубашкой снял и ту "блузку", которую оторвала Натача от своего платья, и майку. А он уже забыл об этой "блузке"! Разъединил одежины, выжал каждую отдельно. И снова удивился, разглядывая себя. Кровоподтеки были по всему телу, на руках. А правый рукав рубашки был слегка оторван, из подола вырван и болтается клинышек. Потрогал его, пристраивая к дыре, пригладил. И вдруг пришла в голову простая мысль. Он раздерет на лоскутки рубашку, пустит их в воду. Может, несколько штук выплывет, может, какой-нибудь попадется на глаза Раджу. Брат обязательно будет искать его, живого или мертвого, и не только в озере, а и в море у берега. Он должен догадаться про эту пещеру, про сток из озера в море. "Нет, лучше "блузку" порву... Она более яркая, легче лоскуток заметить... И материя более оригинальная, а таких рубашек, как его - тысячи. Натача узнает лоскуток от своего платья, если Радж не догадается..." Прошелся вправо, за провода, ощупью собрал водоросли. Принесло с воли, а может, и в пещере растут, у выхода? Наделает из "блузки" куколок, в каждую завернет клочок водорослей. Будут более плавучими... Навытягивает из подола ниточек, перевяжет сверточки, чтоб не раскручивались. По-своему перевяжет, трехлепестковыми бантиками. Плывите в белый свет, несите весть на волю! 3 Возможно, с час или больше подремал, накрывшись рогожей и прислонившись плечом к стене. Болели от холодного камня бедра, ныла спина. Рогожа была сырая, отдавала плесенью. Неизвестно, помогала ли она согреваться - может, забирала тепло, просыхая от тела. Надо забрать ее отсюда, можно использовать если не на бок, то под бок - все-таки будет под ним не голый скользкий камень. А крабы в тишине стали совсем нахальными: ползали по ногам, пытались вскарабкаться выше. Приходилось их отпугивать, сбрасывать ногами, глушить ластом. Крабовый пляж... Янг чиркал по выступу скалы лезвием складного ножичка, точил, проверял острие на ногте. Обнаружил, что у него не просто кусок рогожи, а мешок, в нем еще осталось немного грязных, в иле, камешков. Вывернул его наизнанку, спустился к воде, выполоскал и хорошенько выжал. Можно перевернуть вверх дном, прорезать в нем дырки для головы и рук - и пожалуйста, надевай на себя. Если глядеть с Крабова пляжа, то вправо от него чернеет еще один грот. Большой он или маленький? Соединяется с Храмом или нет? Янг чувствовал, что не успокоится, пока не обследует его. Сначала начнет без дельфинов, а под конец, может, и они осмелятся, подплывут. Оставил рогожу на пляже, зашел за провода, надел ласт и грудью ринулся в воду, подняв большую волну. Делал три-четыре взмаха руками и поднимал правую вперед и вверх, отводил вправо, проверяя, тут ли стена? Снова плыл, снова щупал... Ласт, хоть и один, прибавлял скорости. Убедился в этом, получив шишки: несколько раз крепко стукался лбом. Стена постепенно поворачивала влево, наконец закончилась тупым углом и началась стена слева. Как видно, это самый маленький грот из обследованных. Странная пещера, уже не трилистник, а четырехлистник. Что-то вроде листа чинары или платана, дольки-лопасти остроугольные. Выход, куда ведут провода, представляется черенком листа. Через двадцать шесть гребков нащупал площадку или порог. Подержался немного за край, отдохнул. Снова поплыл, подсчитывая гребки. Площадка тянется до сорок первого гребка, потом опять вздыбливается стена. Не успел ее ощупать пару раз, как она исчезла из-под руки. Ага, поворот... Угол скалы острый, как нос у "Нептуна". Подался вперед и сразу нащупал стену-беглеца. Оглянулся назад - лампочки не видно, посмотрел вверх и ясно увидел две больших звезды. Нет, больше! Пять... семь... Значит, снова попал в Храм? Можно ощупью вернуться, обследовать найденную площадку. Ощупывал стену теперь уже левой рукой, загребал правой. Услышал подле себя сдержанное "Пфу-ух-х..." Боби подплыл, его выдох был более высокого тона. - Ну что, трусишка, заскучал без меня? - Янг завернул за острый угол и вскоре ухватился за край площадки. Влезал на нее с такой же осторожностью, как и на ту, где первый раз спал. Вставал медленно - головой не стукнулся, выставил руки вперед - ни за что не зацепился. Сделал два шага, три... Наткнулся на стену, хоть и не очень крутую. Пошел, щупая ногами, куда ступнет, вдоль нее, выставив перед собой одну левую, а правой рукой проводя по стене. Стена неровная, да и под ногами тоже то бугорки, то впадины. Не обследовав до конца, перед очередным выступом осторожно повернул к воде. Неширокая, оказывается, эта площадка, но значительно лучше той, где он спал. И лампочку хорошо видно, даже кусочек стены возле нее. Водопада почти не слышно. Тут он и поселится, шататься больше не будет. Отсюда и до Крабова пляжа не больше пятидесяти метров. Удобно туда плыть - прямо на лампочку. А оттуда? Вот если б и тут она горела... Осталось только сплавать за рогожным мешком, и на сегодня будет все. И так руки, ноги не слушаются. Отдыхать надо, набираться сил. Правда, откуда сила возьмется, неизвестно: есть же нечего. Опустился на корточки, потом лег на живот, чтоб ногами вперед спуститься в воду. Но услышал, как нетерпеливо заскрипел, затренькал дыхалом Боби. Янг сел в воде, протянул к малышу руку. - Прощения просишь? Я не сержусь, глупенький. Боби что-то держал в зубах, совал ему в руки... Маска от акваланга! В горячке Янг чуть не упустил ее. "Ну и Боби! Это же надо..." А руки уже лихорадочно ощупывали ее. Ремешок цел... Резина целая... В стекле, кажется, трещина... Даже две, они похожи на букву "v". Будут ли осколки держаться под давлением или нет? Пропустят трещины воду или не пропустят? Тут же надел маску, спустился к Боби. Кажется, нормально... Эх, если бы еще и что-нибудь видно было! Не снимая маски, посвистел Боби и поплыл прямо на огонек лампочки. Про отдых сразу забыл. Малыш сначала поплыл рядом, потом сзади. В конце концов совсем отстал, ибо дельфины тревожно засвистели. Янг не стал взбираться на Крабов пляж, поплыл вдоль берега, цепляясь руками за толстый провод. Хорошенько отдышался, провентилировал легкие. Поймал несколько куколок, которых сделал из Натачиного платья, сунул за пазуху. И нырнул, быстро перебирая провод обеими руками. На этот раз Янг опускался более уверенно. Скоро впереди вода словно помутнела, потом заметно посветлела. Вот уже этот просвет приобрел форму широкого и неровного сверху полога или занавеса. Провод лег на дно и ушел под низ этого полога. Вода сквозь трещины стекла, в маску почти не просачивалась, было видно, что полог состоит словно бы из тысяч шипящих шнурков стеклянных бусинок, растянутых снизу до самого свода. Пузырьки-бусинки не крупнее зерен маиса, и свет от них белый, как от ламп, которые Янг видел в коридоре отеля. В голове уже стоял звон, покалывало в ушах, к горлу подступала тошнота... Подплыл еще чуть-чуть ближе, еще... Пузырьки вздымаются не прямо со дна, там положено что-то металлическое, похожее на игрушечное, с низенькими бортиками и очень длинное, на всю ширину полога, корытце. Почувствовал, что вода тут значительно теплее, будто в верхнем слое морской воды. И это насторожило больше, чем нестерпимый звон в голове и колючая боль в ушах. Он торопился, как и раньше, суетливо нащупал за пазухой куколки. Хотел голой рукой пропихнуть их за горячий полог пузырьков, но опять спохватился. Согнулся как можно больше на левый бок и заболтал ногой, стараясь ластом протолкнуть сверточки на ту сторону полога. Куколки не слушались, прыгали вверх-вниз, как комары толкли мак. Несколько раз ласт коснулся полога из пузырьков, и тогда по ноге словно бы пробегали мурашки. Успел заметить, что самый край ласта скручивался и таял от пузырьков, как от огня, кусочки отваливались и падали на дно. От боли в ушах уже хотелось истошно закричать. Увидел, как на стекло маски изнутри вдруг брызнула кровь. Испытывая какой-то первобытный ужас, отчаянно загреб руками, замолотил ногами (забыл и про путеводный провод!)... Наверх, скорее назад, на воздух! И выплыл наверх, но раньше, чем надо, ибо стукался, обдирался о неровную каменную навись свода, покрытую ракушками. Чуть ли не в агонии царапая ногтями свод, боролся с желанием выдохнуть воздух, чтоб не разорвалась грудь. Воздуха! Когда будет воздух?! Почти теряя сознание, немного всполз на Крабовый пляж, сорвал маску. Долго лежал ничком. Под щекой и носом расплывалась теплая лужица крови. Медленно, точно мокрица, ползла кровавая струйка и из правого уха. Глава четвертая 1 Радж бежал к Амаре. Когда в темноте натыкался на кого-нибудь, бормотал: "Простите!" - и еще больше торопился. Швейцар в дверях "Летучей рыбы" не узнал его, загородил проход: "Нет мест!" Но Радж так взглянул на него, так резко отстранил в сторону, что тот даже поперхнулся и растерянно огляделся, ища, кого позвать на помощь. - Аниль, подмени меня на моих столиках! - крикнул кому-то Амара в другой половине зала и поспешил навстречу Раджу. Его тоже поразило выражение лица друга. - Что случилось? - и потянул Раджа к служебному столику, показав буфетчику два пальца. - Рассказывай... Радж какое-то время сидел, сжав голову руками и тяжело дыша. - Знаешь... Он обманул меня! Вокруг пальца обвел! А Натача прибегает... Пропал, не выплыл! - Кто обманул? Кто пропал? Говори толком! - Амара сел рядом с Раджем, успокаивая его, как маленького, погладил по плечу. - Янг... Кто ж еще! Проклятое озеро... И надо же было вам наткнуться на него! Рука Амары соскользнула с Раджева плеча. Оба молча, невидяще смотрели на бокалы с пивом, принесенные и поставленные буфетчиком. Оба сгорбились, будто и на плечи Амары легла неимоверная тяжесть беды. Но ему не все было понятно, и он, вымучивая слова, начал расспрашивать снова, пока не представил себе все, что произошло. - Что делать, Бессмертный? Никого больше у меня не осталось... - Радж нагнул голову, изо всех сил сжимая губы и скрежеща зубами, чтоб не застонать. - Жить не хочется... - Прежде всего - возьми себя в руки. Несмотря ни на что, надо жить. Надо! Сейчас на счету каждый честный человек. Мы уже не принадлежим только себе, не можем сами распоряжаться своей жизнью. - Это - в будущем. Ты мне скажи - сейчас что надо делать?! - Пойти и постараться немного отдохнуть. Надо дождаться утра... И будем искать... Одного не могу понять: почему он от акваланга избавился? - Могло быть глубинное опьянение... Я ведь ничего ему о таком опьянении не говорил... Только об элементарной технике безопасности... Разве я мог подумать, что он будет опускаться на такую глубину? Один, без всякой подстраховки!.. Я и то еще ни разу на такую глубину не опускался. - Иди, друг, домой. Поспи, если сможешь... Завтра будет трудный день. Я к тебе приду, как только рассветет. А ночью ничего не сделаешь, ничем ему не поможешь. "Поможешь... Хоть бы тело найти... Хоть бы тело..." - с отчаянием думал Радж. Пива даже не тронул. Пошел от стола молча, не простившись. 2 Натача кончила чистить длинный, как палка, кривой клубень ямса. Порезала на кружочки, готовясь обжарить их. И тут вернулся Радж. - А я и забыл тебе сказать... Есть ведь вареные макароны. Ешь. - Это я утром поджарю, с собой возьмем. - У Натачи горестно дрожали губы. - У Крафта еще свет горит - забегу. Может, даст "Нептуна" на завтра, - сказал Радж и тихо как побитый вышел. - Ага, зайди, - точно хозяйка, согласилась Натача. Тяжело поднимался Радж по скрипучей лестнице. Для вида постучал, но дверь открыл, не ожидая ответа. За столом Крафта сидел, уткнувшись в бумаги, Судир. - А где... мистер Крафт? - спросил Радж удивленно. - Был, да сплыл... - неохотно поднял голову Судир. Вид у него недовольный: помешали. - Правда, завтра еще можно будет его увидеть - приедет сюда с нотариусом. И уедет в Англию. - В гости? В отпуск? - не мог оправиться от такой неожиданности Радж. - Много вопросов задаешь. Говори, что ты хотел?.. - Я хотел... Мне надо было бы с хозяином поговорить. - Слушаю тебя, - Судир посмотрел на ручные часы. - Так ты... так вы... - Можешь говорить "ты", как и прежде. Я не обижусь. Правда, были у нас стычки по работе... Да где их не бывает? Служба есть служба. А кто старое помянет, тому глаз вон. - Так что - у тебя теперь надо отпрашиваться... просить?! - Да. Никто не знает, кто у кого будет на поминках. Завтра последние бумаги по купле-продаже подписываем. Радж помолчал, собираясь с духом и с мыслями. - Горе у меня... Янг утонул... на Горном... Надо ехать искать. - О, боги... Когда же это могло случиться? Я же вчера видел его. - То - вчера, а это - сегодня. "Нептуна" буду просить... И чтоб самого с работы отпустил. - Мне с тобой надо о многом поговорить. Но пока что и у тебя заботы и у меня. На днях обязательно поговорим. - Так я про "Нептуна"... - Возьмешь. Я тебе обязан, можно сказать, жизнью... Думаю, что потом все издержки от простоя нагонишь. Так? - Так, мистер Судир. - Ну, зачем так официально? Я хотел бы, чтобы отношения между нами остались дружескими. Пока! - немного приподнял он забинтованную руку. - Спокойной ночи. Спасибо. "Вот как... Проглотил Крафта - и не подавился. И откуда он столько денег взял? Зарплата у него была только наполовину больше моей..." Красные губы выдадут того, кто жевал бетель. И слепому видно: Судир сам приложил руку к разорению Крафта. Иначе не говорил бы об этом спокойно и с таким удовлетворением. Даже весть о гибели Янга не вывела его из этого настроения. А мальчик ведь очень любил дельфинов, охотно, даже чрезмерно помогал Судиру в работе. Тесно мыслям в Раджевой голове. Отдал топчан Натаче, а сам взял кое-чего подстелить под бок, устроился на скамье во дворе. За всю ночь и на минуту не задремал. Расстроенное воображение рисовало полные ужаса картины - и все о том, как погибал, тонул Янг... "Я... Только я виноват в гибели брата... Не доглядел, не сказал того, что должен был сказать. А надо было все внимание отдать ему - и за себя, и за отца, и за мать..." И был такой тяжкий миг, так он был убит горем, что хотел даже покончить с собой. Да застонала, начала вскрикивать во сне Натача, и это немного отрезвило его. Пошел в кладовку, пощупал Натачин лоб. Он был горячим как огонь, и Радж взял полотенце, сходил в душ, намочил. Выйдя, послушал еще, как тревожатся, плюхают в бассейне дельфины. Полотенце немного помогло, хотя прохлада от него была и небольшая. Натача стала дышать ровней, только порой всхлипывала тоненько во сне. "Бедная девочка... Напереживалась... Ничего не сказала - может, Янг погиб на ее глазах?" Остаток ночи прислушивался, как Натача дышит. И то, что он не остался наедине со своими мыслями и переживаниями, что приходилось заботиться о другом человеке, спасло его. Убедившись, что заснуть не удастся, под утро зарядил воздухом три комплекта баллонов, подготовил два акваланга и два костюма - себе и Амаре: рост его знал. Эти три комплекта баллонов да тот запасной, что где-то на Горном - четыре. Должно хватить надолго. 3 Утром Натача встала почти здоровой, горячки не было. Пока Радж с Амарой готовились в поход, выносили все, что надо, на берег залива, пока спускали тельфером на воду "Нептун", пристраивали на корме мотор, Натача сбегала в булочную в самый центр города. Их трое, четвертый Абдулла и пятый Тото. Компания собралась большая, и возможно, надо будет пробыть на Горном целый день. "Горе горем, а человеку все равно нужно будет подкрепиться", - рассуждала она, как взрослая. Когда плыли к Горному, Радж все время о чем-либо спрашивал у Натачи - лишь бы не молчать, не оставаться один на один с мыслями о Янге. Вначале спросил про ялик: "Где оставили?", потом: "А где Абдулла будет ждать?" Помолчал, вглядываясь в панораму Компонга, и снова спросил: "Не говорил Янг, полностью он зарядил баллон? Какое давление было на манометре?" Натача отвечала, но коротко и как будто неохотно: настроение было угнетенным. Договоренности, где будут приставать к Горному, не было, и Амара направил судно левей Компонга, а потом повернул еще дальше в море, чтоб обойти предупредительные буйки на полосатых бочках возле лагеря. Издалека буйки казались какими-то козявками, уснувшими на воде. - Это и есть тот лагерь? - прокричал Радж. - Ага-а! - так же громко крикнул Амара. - А где ты причалишь? Там еще есть селения? - Нет. На пустой берег высадимся. - Разворачивайся назад. - А что такое? - А то-о! Я уже приставал раз к пустому берегу на ялике. На Рае. Так мне - во-о! - показал Радж на шрам, похожий на узкий серп луны под левой челюстью. - А в ялике проломили дно и утопили. Давай к причалу! Амара сделал круг в сторону открытого моря, поплыл к Компонгу. Но не выдержал, все-таки прокричал Раджу: - Сравни-ил! Там же контрабандисты были или пираты! - Тут тоже... Еще неизвестно кто!.. А если что с "Нептуном" случится, Судир меня в тюрьме сгноит. Добавил всем тревоги Радж. Он и раньше чувствовал, что с этим лагерем не все просто, а подслушанный разговор Пита с Судиром и вовсе насторожил его. Очень уж настырно Судир лез в компаньоны к Питу и очень уж отбрыкивался от этого Пит! Может, лагерники и занимаются научной работой, кто знает. А если научная работа только камуфляж, как Судир и подозревал? Может, они самые настоящие разбойники, способные не только выкрасть дельфинов. У таких людей нет ничего святого за душой. Вначале увидели Абдуллу - сидел на причале, а потом и ялик. Вплотную к ялику подплыть не смогли, он был густо обставлен лодками. Выбрали возле мостков более свободное место, вклинились и закинули кормовую цепь за причальный железный прут, прикованный к доскам вдоль всего причала. Тщательно замкнули цепь на замок. - Ты почему здесь? - первая выскочила на причал Натача. Абдулла, должно быть, закоченел сидя, потому что вставал неуклюже, кряхтел и держался рукой за поясницу. Правая была засунута за пазуху. - Я ведь тебе сказала: оставаться возле аквалангов и баллонов! Там ночевать! - Я их замаскировал в кустах... - сказал Абдулла, подходя и здороваясь со всеми. - Да, тебе хорошо! Бросила все на произвол судьбы и убежала! А я один на голых камнях... В диком лесу, среди зверей. - Филина испугался или сыча... А там, может, кто-нибудь украл и акваланг и баллоны. - Я Тото привязал к аквалангу. - Вот нашел сторожа! Кончился небось там с перепугу... - Натача повела взглядом по лицу Абдуллы, по рукам. - А и правда, досталось тебе. Почему руку держишь так? А ну, покажи! - Тихо, я сам! - Абдулла начал левой рукой вынимать правую из прорези манишки. - Вот... Как колода распухла... Сломал, должно быть, со скалы падая, когда в Компонг ночью пробирался. - Так ты в темноте оттуда убегал, не дождался утра?! Ну и ну, хорошо еще, что шею не свернул... - в Натачином голосе пробилось уважение. - Разве ты, как кот, видишь ночью? Натача осторожно ощупала его руку, на опухоли остались белые ямки от пальцев. Абдулла раскрыл от боли рот и только ойкал. Повела его к Раджу, который разговаривал с незнакомым человеком, стоя возле кучи выгруженных с "Нептуна" вещей. Немного поодаль от причала под деревьями рыбаки чинили сети, и незнакомец, беседуя с Раджем, все время поворачивался к ним и даже рукой показывал на что-то или подзывал кого-то еще. Радж тоже ощупал руку Абдуллы, осторожно поворачивая кисть в стороны. - До свадьбы заживет! Может, и есть какая-либо трещинка, но скорей всего порвал или растянул связки. Хорошо было бы к дощечке прибинтовать, подвязать, чтобы дать руке полный покой. - Бабу*, я знаю такие кусты... Приложишь листиков - и опухоль спадет, и рана заживет быстро, - сказал незнакомец. - Когда пойдем в горы, я покажу. ______________ * Бабу - почтительное добавление к имени индейца, соответствующее слову "господин". - Хорошо, Даял, хорошо. Зови того, второго... Как его - Мамада? И разбирайте вещи. Абдулла не собирался искать дощечку, буркнув: "И так заживет как на собаке..." - и снова спрятал руку за пазуху. Груза хватило всем: два акваланга, три комплекта баллонов, два гидрокостюма, восемь спасательных кругов, твердых, залитых пенопластом, две доски, два металлических штока, ласты, маски, торба с продуктами, бухта нейлонового линя длиной около ста метров, два тяжелых подводных фонаря в водонепроницаемых боксах и... носилки для переноски дельфинов: две бамбуковые жерди, соединенные куском парусины. Никто не спрашивал, зачем они. Носильщикам было неинтересно, а дети догадывались: в носилках рассчитывали нести назад Янга. Если найдут тело. Спрятанные Абдуллой акваланг и два баллона искали бы долго, если б не Тото. Абдулла не мог вспомнить, куда затащил их ночью и закидал хворостом и листвой. Но услышали тоненькое и хриплое, точно на последнем дыхании, скуление собачки и пошли на голос. Увидели его и ужаснулись: Тото за ночь запутал, закрутил поводок так, что образовавшаяся петля чуть не задушила его. Поводок во многих местах был погрызен, изжеван. - Бедненький... - Натача распутывала и нежно ласкала Тото. У собачки еще хватило силы лизнуть ее в нос. - Ты храбрее некоторых трусов. - Нашли сторожа... Если бы тут кто-нибудь был, то не прошел бы мимо, свернул бы на этот визг, - добавил Амара. Абдулла морщился и отворачивался от них, чтоб они не видели его глаз. Радж прежде всего осмотрел Янгов акваланг. Он не имел никаких повреждений, даже резервный воздух был. Запасные баллоны тоже заправлены как следует - давление 150 атмосфер. 4 Пока сделали из восьми спасательных кругов и двух досок нечто вроде плота, прошло немало времени. Сложность была в том, чтобы умудриться все связать, отматывая один конец линя, не разрезая его на куски: такого на островах Веселого архипелага не купишь, надо специально заказывать в Малайзии или даже в Гонконге. И надо было умудриться, чтобы ушло на связку не больше двадцати метров. Остальная, большая часть линя послужит как спасательный конец. Привяжут его, скажем, к поясу Амары, и Даял будет сидеть на плоту, понемногу травить, отпускать линь - страховать парня. И будет прислушиваться к тому, чтоб не пропустить малейшего сигнала, подергивания. Три рывка - срочно наверх. Поднимать парня надо будет с остановками, передышками, чтоб он не схватил кессонку. Радж инструктировал Даяла и все-таки боялся, как бы не наделать еще большей беды, Амара ведь будет спускаться под воду впервые (то, что нырял в детстве в лагуне Биргуса, - не в счет). Был момент, они еще только вязали плот, когда Радж хотел сказать: "Сиди, парень, и не рыпайся... Один полезу". Но понял, что Амара крепко обидится. Зачем было тащить в горы столько лишних вещей, снаряжения, тратить деньги на носильщиков? Мог бы Радж один обследовать озеро, и плот не потребовался бы... И вот по озеру медленно движется плот. На нем сидят три человека - Радж и Амара в комбинезонах и аквалангах, Даял без всякого снаряжения. Гребут руками и ногами в ластах, направляются в сторону островка. Натача и Абдулла следят за тем, чтоб быть наравне с ними, карабкаются по гористому берегу в сторону южного обрыва. То Натача, то Абдулла не выдерживают и кричат, показывают сверху плотогонам, куда плыть, в какую сторону забирать, чтобы попасть на то место, где всплыл и кружился Янгов акваланг. А потом они садятся на самом краю обрыва, спускают ноги вниз и не сводят глаз с плота. Что там делается? Вон - надели маски, взяли в руки тяжелые фонари и штоки, кинулись спинами вперед в воду... Вон Даял, расставив ноги на досках, перебирает в руках линь, отпускает его все больше и больше. В конце концов становится на колени, потом садится, а линь держит, хотя он весь размотан... Вон линь натягивается, а плот начинает двигаться то вправо, то влево, то кружится на одном месте вокруг себя и вокруг небольшого участка воды, будто гигантский поплавок на огромной, как на кита, удочке. А вдруг и правда клюнет какое-либо чудовище и плот-поплавок заходит, запрыгает как сумасшедший, а потом косо сиганет под воду? "Как это сиганет? - ужасается Натача. - Там же не приманка... Не червяк... Там же Амара привязан!" - девочка даже головой затрясла, чтоб отвязаться от представившейся ей страшной картины. И снова смотрит на плот-поплавок, закаменело слившись со скалой. Смотрит и ждет чуда. Из воды должны вынырнуть трое, а не двое. С ними будет и Янг, живой и здоровый, даже захохочет на все озеро: "Ха-ха... вот и я! Ну и шуточку я с вами разыграл!.." Никак нельзя было представить себе Янга мертвым. А плот описывает все более широкие круги. А солнце печет в затылок все более беспощадно, и у Натачи и Абдуллы болят головы, стучит в висках. Время ползет так медленно, что хочется закричать не своим голосом, чтоб прекратить что-то или ускорить, взорвать невыносимую тишину. Натача сует в рот пальцы, изо всей силы сжимает их зубами... "Ну что-о, ну как там?" - хочется крикнуть и Абдулле. А кому крикнешь? Лишь лопаются вокруг плота сотни воздушных пузырьков. Порой пузырьков не видно, взрываются где-то под плотом. И вдруг увидели, что Даял вскочил на ноги, начал перебирать руками линь, бросать его себе под ноги петлями. Значит, Радж и Амара пошли на подъем... И опять время точно застыло на месте, солнце замерло над головой, не хочет сделать ни шагу в сторону. Беспощадное солнце, солнце-убийца. Натача и Абдулла вскакивают на ноги, мальчик зашатался, чуть не упал, и Натача подхватила его. Смотрят на Даяла, спрашивают у Даяла, спрашивают у озера - немо, безголосо: "Ну что-о там? Что?!" И вдруг вместе с пузырьками воздуха возле плота появились черные мячики голов, блеснуло стекло масок. Радж и Амара всплыли одновременно. Даял помог им вскарабкаться на плот. Без Янга всплыли! Сели на край, опустив головы, и... молчат! Натача разрыдалась. Абдулла поддержал ее за плечи, посадил на землю. И у него текли по щекам слезы, и он ничего не мог сделать с ними, хоть старался сдерживаться. Молчат парни на плоту. Вот один, а потом второй медленно стягивают маски и снова сидят сгорбившись. Даял становится на колени и просит Раджа поднять ногу, отстегивает у него один ласт. Даял гребет ластом, медленно ведет плот к берегу - туда, откуда отплывали на поиски. Натача и Абдулла не кричат им, не спрашивают, поддерживают друг друга и, пробираясь верхом, бредут туда же. Там, скрестив руки на груди, как вкопанный стоит носильщик Мамада. Стоит и ни капельки, должно быть, не переживает: чужое горе как бы и не горе для него. Его наняли не плакать, наняли на целый день, и он терпеливо отрабатывает время. Амара и Радж вышли на берег, пошатываясь на камнях, скользя ластами. Радж сразу снял и второй ласт, выбрал большой камень и присел. Даял поглядывал то на Раджа, то на Амару, ждал дальнейших распоряжений. А они ничего не говорили, Амара отбросил несколько камней, расчистил площадку и ничком лег на теплый песок. На ногах у Амары были два ласта, возле Раджа лежал один. Зато на плоту было два... Два, а не один. - А тот, лишний, чей? - схватив его, Натача подбежала к Раджу. Упала на колени, начала водить пальцами по рубчикам, ребрам ласта. А пальцы дрожат, дрожат!.. - Янгов... ласт... - вымученно проговорил Радж. - Засел в расщелине под водой... А самого засосало, должно быть, под землю... Там такой водоворот, вода бушует. Абдулла отвязал от запасных баллонов Тото, взял на руки, потому что собачка все время рвалась, становилась на дыбы. Подошел к Натаче, присел на корточки и тоже пощупал ласт. - Вы с Янговым аквалангом, когда выловили его из воды, ничего не делали? - вздохнув, спросил Радж. - Нет, - за двоих ответила Натача, вытирая слезы. - Поясной ремень расстегнут нормально. Значит, сам сознательно расстегнул под водой. А может, и не сознательно... И ласт аккуратно отстегнут... Янг был пьяным!.. Глубинное опьянение - есть такая коварная штуковина. - Об этом озере у нас разные легенды ходят... Страшные! - Даял потоптался и тоже сел на камень. - Будто на дне живет дракон огненный. Порой как дохнет - дым и пар летят. Дракон съедает все, что ни попадется живого в озере, и ревет: "Ма-ало-о!" Потому тут и рыбы почти нет, и люди не хотят селиться, боятся даже ходить сюда. - Тут было так... - подал наконец голос и Мамада. - Бросили рыбаки бутылки под кручу... Так наливали в каждую воды, чтобы она и не тонула и не всплывала. А через неделю вылавливали... во-он там, возле Горного, - не оглядываясь, Мамада показал за спину. - И даже на запад туда, возле Зубов Дракона... Как течение тянет. - Радж... Миленький, родненький... Сегодня надо искать, не ждать неделю! В море искать, возле берега... Может, и Янга туда вынесет. Там, должно быть, речка подземная. - Будем, Натача, будем. - Но человек - не бутылка, - сказал Амара, не поднимая головы. - Будем искать... Хотя надежды - никакой... - У Раджа перехватило дыхание. - Так что - плот развязать? - спросил Даял. Радж кивнул. Пора было подкрепиться, солнце давно свернуло с полудня. Натача знала, что у Раджа и Амары крошки во рту с утра не было. Собрались и поплыли не завтракая. Но на предложение поесть отрицательно покачали головами. Носильщики молчали, никто с ними, нанимая, о харчах не говорил. И Натача накормила из своих запасов только Абдуллу и Тото. 5 - Вон они... Зубы Дракона... - кивнул Мамада вправо, даже рукой показал. - Старики рассказывают... Рыбаки раз попробовали закинуть сеть в озеро. Так Дракон разозлился так, что плевал камнями вслед им - едва унесли ноги. А потом нечем было швырять, так он зубы выплюнул. Внизу, как бы на первом этаже берега, господствовал каменный хаос, а направо, куда ткнул рукой носильщик, остроугольных и с более округлыми вершинами глыб-скал было наворочено кучами. Из воды тоже торчало несколько острых, похожих на кипарисы, зазубрин. Черных, высоченных. Между ними были и небольшие скалы, словно раздробленные. В закоулках, проливчиках, лабиринтах и промоинах между ними море взбивало белые коктейли. - Мы с Янгом не здесь спускались... Туда, ближе к лагерю, - сказал Амара. После перехода, карабканья по камням все дышали как загнанные. Груза прибавилось, пришлось нести и Янгов акваланг, его запасные баллоны. - Придем и туда... Вернее, они подойдут. Вы понемногу переносите и переносите вещи по берегу, - обратился Радж к носильщикам. - А мы морем. Под водой проплывем, а вы сверху глядите, прибой особенно... - и сгреб горстью капли со лба. Хотели с Амарой сэкономить время, не сняли гидрокостюмов, но, видать, напрасно: совсем запарились. Струйки пота щекочуще текли по желобку на спине, по ногам. Хотелось скорей окунуться в морскую прохладу, но было и опасно - в таком состоянии можно и простудиться. Поменяли в аквалангах баллоны на запасные и стали спускаться с ними вниз. А носильщики и Натача с Абдуллой спускались медленней, подавая друг другу руку, спускали вещи. Пока перенесли все на более или менее ровное место и сделали привал, видели, как всплывали Радж и Амара, а потом они надолго исчезли под водой. И тогда ребята и носильщики понесли вещи на новое место, ближе к лагерю. 6 Радж и Амара плыли зигзагом, то забираясь дальше в море, то поворачивая к берегу. И чем больше приближались к лагерю, тем чище становился берег, меньше было камней и тем более круто вздыбливался в отдалении другой, гористый берег. Под водой берег тоже был обрывистый, подводная стена представлялась разноцветной палитрой: на кораллах жили, горели, подрагивали лепестками-щупальцами тысячи красных и розовых цветочков - живых полипов, словно припорошенных белой маниоковой мукой. Чудесный подводный пейзаж восхищал Амару, он забывал, зачем находится под водой, куда плывет. Все видно и без фонарей, и он время от времени останавливался, замирая, удивлялся, как ребенок: розовый кустик с веточками оказался живым! Плывет, сам не зная куда... А какой огромный омар сидит на стене, какие у него клешни! А морские гребешки, похожие на двустворчатые кошельки, оказывается, могут двигаться, а не только лежать! Едва приблизится к ним морская звезда, сразу прыгают в сторону, вздымая мутное облачко. И как они чувствуют эти звезды? "Дальше! Вперед!" - машет ему рукою Радж, и они снова плывут, осматривая дно и особенно внимательно все углубления на дне у берега, заросли кораллов. Амара невольно все время забирал вправо, в открытое море, теряя берег-ориентир. И Радж поменялся с ним местами, держал его слева и время от времени прижимал ближе к берегу. Подводный компас был только у Раджа. Но скоро и сам Радж повернул в море на большую глубину, потому что увидел железный строп, который тянулся со дна, должно быть от якоря, на поверхность. Что это такое? И только всплыв, увидели предупредительный буек из бочек. Значит, они доплыли до запретной зоны?.. А где же сеть? Никакой сети между буйками не натянуто, дельфинов тут держать не могут. "Куда теперь?" - прижался Амара стеклом маски к Раджевой, спросил глазами. Радж показал рукой: "Ближе к берегу!" Он и не думал обходить запретную зону. Держались у самого берегового обрыва. Глубина все увеличивалась, очертания дна внизу растворялись в фиолетовом мраке. Стена пошла очень неровная, с впадинами и расщелинами, каждый ее сантиметр зарос цветными кораллами, губками, актиниями, устрицами. Из норы выглянула длинная и толстая в пятнах мурена. Ушла назад в нору, загородила вход, раскрыв зубастый рот. Амара не выдержал, ткнул в нее штоком, чтоб она схватила его, но та испугалась, отступила глубже. Радж показал ему кулак, и Амара пустился догонять его. Доплыл и видит: Радж что-то внимательно разглядывает в зарослях мандрапоров на стене. "Гляди..." - показывает. Сверху, с поверхности моря, тянулись вниз три провода, два толстые, в черной резине, третий - более тонкий, свитый из двух нитей. Радж попробовал их штоком - натянуты туго. Показал Амаре жестом - плыви вниз - и первым нырнул туда головой, заработал ластами. Они опускались вниз, а навстречу всплывали, а может, так лишь казалось, парализованные рыбы - одни боком, судорожно двигая хвостом, другие вверх брюшком. Под берегом почему-то не темнело, а светлело, и это интриговало, настораживало. Вот уже и то, что светилось, приобрело очертания неровно придавленной арки, входа в грот. Какая-то тревога, неуютность овладели парнями. Захотелось оглядываться во все стороны. Тревога эта будто сверлила мозг, в голове забилась, пульсируя, распирающая ее боль. В ушах зазвенело и закололо. Каждый думал, что это только у него болит, ничего не говорил другому. И вот увидели заслон, сотканный из бесчисленного количества сверкающих воздушных пузырьков. Будто сотни пулеметов, поставленных на дно в ряд, неустанно стреляли вверх сверкающими круглыми пулями. На линию огня, под очереди трассирующих пуль попал большой окунь - и вмиг развалился на куски. Эти куски шевелились, дергались вверх-вниз, попадали под новые пули и распадались на более мелкие. "Назад!" - задергал Амара за плечо Раджа. Но тот упрямо завертел головой, подвернул ногу, чтоб выхватить крис. И тогда Амара рванул его за плечо сильнее, повернул лицом к себе, постучал пальцем по голове: "С ума сошел?" Показал на свои уши, схватился за голову и поплыл прочь, к выходу на поверхность. Радж немного проплыл за ним, потом отстал, поймал левой рукой провода. Поплыл вверх, пропуская провода через кулак. Шток мешал, и Радж засунул его за пояс, а крис все-таки вынул, держал в правой руке, собираясь резануть по проводам. Амара, оглянувшись, замахал ему руками, сложив их крест-накрест: "Избави бог!" Радж неохотно выпустил провода, неохотно спрятал нож. Но вдруг заработал руками быстро, опередил Амару, на ходу показывая, будто просовывает нитку в иголку и ведет пальцем по нитке. Амара понял: быстрей плыть к тому буйку на железном стропе. И, казалось, выплыли уже на линию того буйка, а покрутились, пока увидели его. Вынырнули, схватились за ржавый железный прутик, один из двух прутиков, которыми соединялись торцы бочек. Разом сорвали маски, вырвали загубники изо рта... - Все понял? - Радж поплескал в лицо водой, провел рукой по нему, смахивая капли. - Не все... - Пещера у них там, под берегом! - почти крикнул он. - Тихо!.. И придумали заслон - пузырьки. Не простые пузырьки... Видел, как окунь развалился? У меня голова раскалывается, и чувствую себя плохо. - И у меня с ушами что-то... Ближе подплыви, чтоб не кричать. Теперь понятно, почему полиция не нашла дельфинов. Они в пещере, за заслоном из пузырьков! Их в пещере и хотят использовать... Судир обучал их нырять с ковшами, черпать и выносить песок. - Те, из лагеря, думают, что в пещере на дне золото есть. - Ух, это золото!.. Если б мог, собрал бы его - все! Со всего света! И утопил бы в самом глубоком месте океана. - И с этим, думаешь, зло исчезнет? - иронически усмехнулся Амара. - Если не все, то на три четверти - обязательно. - Тот сток из озера попадает в пещеру, не иначе. Так неужели и тело Янга там? - Я еще под водой об этом подумал, хотел шарахнуть ножом по проводам - и туда... - Ну да! Они же под током! Слышишь, работает двигатель. - Кажется, слышу... - Радж повертел пальцами в ушах. - А меня током не стукнуло бы... Проверено: деревянная ручка ножа - изолятор. - Изолятор... Ручка же мокрая!.. А ты знаешь, что потом могло случиться? Те, в лагере, сразу бросились бы искать повреждение и застукали бы нас. - А дельфины за это время - фью-ють! - А тебя ножом под ребро - и фьють на дно! - У меня тоже ножичек неплохой. Конечно, не такой, что лезвием стреляет, но... - Сколько людей в лагере, ты знаешь? Нет... Думаешь, они церемониться будут с нами, если узнают, что их махинации раскрыты? Сюда надо являться с отрядом полиции, либо... Чтоб сразу всех накрыть... И пещеру эту обследовать. - Ты сказал либо. Что либо? Амара замялся. - Ну - хорошо... Я тебе не говорил, а ты не слышал. Ты тот кружок помнишь? Что в "Кракене" заседал? - Ну... - Так кружок кружком, а... Есть еще в подпольной организации отряд боевиков. Обучены как надо, вооружены... Их будут создавать все больше и больше, притом - в строгой тайне. Сам мог догадаться, что одними лекциями и беседами султана не одолеешь. - Считаю, что ты это "либо" мне не говорил. Чтоб распотрошить лагерь, хватит и полиции. - Додумался! Ножом по проводам! В пещеру все равно сразу не полез бы, фонарей с собой не взяли. А там же темнота! С берега послышался короткий крик чайки. Повернули головы в ту сторону. Даял и Мамада стояли по колено в воде, Абдулла и Натача забрались в нее до самого пояса. Все махали им руками, звали к себе. - Что-то случилось... Может, нашли что... - Радж, не надевая маски, поплыл к берегу. Амара последовал за ним. Носильщики были почти на линии буйков, до лагеря оставалось метров сто пятьдесят - двести. Близко! Поэтому Радж и Амара, чтоб не маячить в гидрокостюмах, легли животами в прибой. - Вот, глядите! - Натача упала перед Раджем на колени, протянула к нему ладонь, чуть ли не к самому его носу, и тут же к Амаре: - Живой он, жи-во-о-ой... - прижала ладонь с тем, что показывала им, к губам. Радж схватил ее за руку, с силой отвел вниз. - Да покажи-и ты-ы... чертовка... Но Натача выхватила левой рукой из правой какую-то тряпочку, затрясла ею. - И вот! - подергала подол своей юбочки. - Из моего платья это! Такая же материя... Вот тут выловила, в прибое. - Да! Верно! - помогая Натаче, то приседал, то вскакивал на ноги Абдулла. Тото мотался у него под рукой и повизгивал. - Мало ли в прибое мусора. - Какой мусор?! Гляди-и... как свернут кусочек... И связан... А как связан? Три петли, как цветок... Совсем недавно Янг учил меня завязывать такие бантики! Лицо у Натачи пылало, губы дрожали. Радж осторожно взял двумя пальцами кусочек ткани, положил себе на ладонь. Тыкал пальцами во влажный сверточек, пытался ногтем подцепить петли, чтоб разобраться, как завязана тоненькая нитка. Но они были мокрые и слипались. Хмыкнул недоверчиво, хотел уже бросить за спину, в море. Натача схватила сверточек, порвала нитку, развернула кусочек ткани, вытряхнув из нее немного зелени. - Почему тогда этот лоскуток тут? Зачем кому-то делать такие сверточки и обвязывать их Янговыми узелками? - горячилась Натача. - Он никак не мог подать о себе весточки! Не напишешь, не вынесешь, не пошлешь... Что было под руками, из того и делал. Воде доверил, а она вынесла... Мою блузку порвал. Он знал, что мы его будем искать, и сделал так, чтоб было только нам понятно... Ну и Янг, какой он умный, какой хитрый! Он живо-о-ой!.. - Если все так, как ты говоришь... - начал было Амара, но взглянул на Раджа. Тот закрыл глаза. - Ты что? Тебе плохо? - Ничего, ничего... - ответил Радж, не открывая глаз и затрудненно дыша. - Сжимает что-то там... Переутомился сегодня. - Если все так, Натача... - Амара снова повернулся к ней, - то в твои руки попал один шанс из тысячи. А может, и еще меньше, - он взял у Натачи лоскуток, разгладил на ладони. - Из тысячи. Он же не мог тысячу таких лоскутков из блузки нарвать, - не поняла Натача. - Я не в том смысле... Чтоб остаться в живых, у него не было шансов. А выжил! Чтоб попал в твои руки этот лоскуток... Пусть бы он хоть десяток или два десятка их пустил... Тоже шансов почти не было. Чудеса, да и только! - Дай сюда! - выхватила Натача тряпочку. - Вот рыжее пятно с краешку, видите? Пятно похоже на звездочку... Братик бросил в спину каракатицу, а она чернила выпустила... На спине пятно было... Чего вы сидите? Искать надо!.. Спасать Янга надо! - Натача опять расплакалась. - Бабу... - беспокойно заговорил Даял. До этого носильщики сидели молча, будто онемели от всего услышанного. - Бабу, я так рад... Я поздравляю вас. Я верю девочке, что ваш брат жив. Но вы на нас не рассчитывайте, если пойдете в лагерь. Мы не договаривались об этом. Мы только вещи нести соглашались. А тут... с лагерем этим... дело нечистое. - Мы не можем вам всего говорить о лагере, что знаем. Но "нечистое" - не то слово. Слабо сказано! - Радж отстегнул ласты, сел по-турецки. - Там, под берегом, у них пещера. Если Янг жив, то он в этой пещере... Выход из нее под водой на глубине четырех, а то и пяти метров. А загорожена она хитроумно, по-научному. Янг сидит в темноте... - А может, и не в темноте, провода забыл? - облокотился на песок, а потом тоже сел Амара. - Так если там светло, могли и обнаружить Янга, поймать... Но если бы схватили, то разве смог бы он такие цидулки посылать? Если в пещере вода - смог бы... А если где-нибудь под замком сидит, на берегу? - Сидя под замком, цидулок не пустишь по воде, факт, - согласился Радж. - Он в пещере - это тоже факт... А вдвоем нам в лагерь нельзя соваться. А если все-таки вчетвером, а? - просительно посмотрел он на Даяла. - Радж-бабу, мы тебя очень уважаем, но ты нас отпусти! Дети у меня... - взмолился Даял. - А я жениться собираюсь, невеста ждет! - поспешно добавил Мамада. - Не будем торопиться, Радж, - рассудительно сказал Амара. - Главное - он жив. А то поспешишь срезать рога и отхватишь заодно уши. Если они обнаружат Янга там, ему не поздоровится. В самую их тайну проник! Услышав эти слова, Натача снова заплакала. - Ух, такие приключения у Янга! Если бы мы там вместе были, такого бы натворили! - засверкал глазами Абдулла. - Замолчи, вояка, - поморщилась Натача. - Сыча в лесу испугался, а еще хочет... Абдулла шмыгнул носом, ему стало немного не по себе. Но прорвалось упрямство: - Я пошел бы сейчас в лагерь и потребовал: "Отдавайте нам Янга!" - На банановом листе, под зеленым соусом... - добавил Амара насмешливо. - Радж-бабу, не раздумывай долго, отпусти нас домой... - снова стал просить Даял. - Мы и платы всей не будем требовать, только за полдня. Все так хорошо окончилось, и мальчик жив. Радж молча расстегнул на груди "молнию", начал свертывать подол рубашки валиком. Когда валик дошел до груди, скрестил руки, схватился за рубашку и стянул ее через голову. - Раздевайся и ты... - кивнул Амаре. - Хэпи энда* нет, но на сегодня хватит. ______________ * Счастливого конца (англ.). "Так хорошо кончилось... Хорошо кончилось... Мальчик жив", - билось в Раджевой голове. И не только Радж повторял эти слова на все лады. Ничего еще не кончилось. Даже и не начиналось. Когда Янг отправлял эти письма-криптограммы, он был еще жив. А что с ним теперь? Две трети дня прошло, а ничегошеньки не сделали, чтобы спасти Янга. - Разбирайте манатки... - махнул Радж рукой. Глава пятая 1 Несчастному и голодному - каждый год високосный, каждые сутки - год. Янг не помнил, как перебрался с Крабова пляжа на свою площадку на порог. Не помнил, как забирал с собою рогожный мешок, подстилал под бок. Но очнулся на пороге от резкого и звонкого грохота - будто били чем-то по пустой бочке от бензина. Сел, ошалело вертя головой, не соображая, где он и что с ним. Одно ухо болело и не слышало, другое слышало хорошо. Может, уже утро? А глаза враз накололись на свет лампочки, потом нащупали то место, откуда долетал такой оглушительный, умноженный эхом звон: дон-дын, дон-дын-ден... Два человека в черных гидрокостюмах возились на Крабовом пляже возле полосатых бочек - точно таких, как под буйками, мастерили что-то похожее на плот. Должно быть, все, что требовалось, было подготовлено в лагере, потому что плот собирали из готовых деталей. Четыре бочки были сварены торцами по две, а теперь эти удлиненные пары соединяли по краям досками, чтоб получилось нечто вроде рамы. Неподалеку от работников лежала кучка более коротких досок, а возле самой воды однобаллонные акваланги. Аквалангисты все это доставили сюда через подводный вход, втащили на пляж, грохоту-звону, наверное, хватало. А он, Янг, не слышал, спал как убитый. Можно было подплыть к нему, взять сонного голыми руками. Основу плота со скрежетом сдвинули на воду, один аквалангист, пошатываясь, сразу перебрался на него. Покачался, приседая, выкрикивая что-то похожее на "го-го!", потом "ол райт!". Велел другому аквалангисту подавать ему более короткие доски. Прибил одну, прибил другую. Тот, что оставался на берегу, набрал досок целую охапку и перелез к нему сам, разложил все по местам. Тоже покачался, сказал, что из одной бочки не всю воду вылили, потому что плот оседает на один угол. А потом стал, уперев руки в бока и глядя на Храмовый грот, почти прямо на Янга. Может, искал взглядом дельфинов? А первый ползал на коленях, вертелся, стучал молотком, пока все поприбивал. Время от времени тот, что стоял, поворачивался к нему, что-то говорил, но из-за стука ничего нельзя было разобрать. У Янга першило в горле, хотелось хорошенько откашляться, но он только тихонько хрипел горлом, боясь, чтоб этот легкий кашель не очень выделялся из шума водопада. Донимал насморк, приходилось часто вытирать нос, беззвучно сморкаться. Простыл в мокряди и холоде... Понимал, что положение его осложнилось: труднее будет с кашлем и насморком прятаться от чужих ушей. Трудно будет и под водой, когда придется нырять. Приступами охватывала дрожь: пока спал, здорово пробрало холодом. Пришлось помять бока, надавать себе тумаков, порастирать живот и спину, грудь, ноги, руки, чтобы хоть немного согреться. Нащупал складной ножичек, вынул из-под себя рогожу. Долго щупал, вертел перед собой, раздумывая. Вот дно, в нем прорежет дыру. И две в верхней части с боков, чтоб в эти дыры просунуть голову и руки. Пилил-резал, помогал ножу зубами. Наконец натянул на себя эту одежину с усмешкой: "Чучело огородное..." Несколько раз ловил на шее отдельные волоконца, ощупью отрезал, чтобы не щекотали, не кололи. А взгляда не сводил с тех двух на плоту: "Что будут делать дальше? Зачем им этот плот? Не очень-то разгонишься на нем в этой темноте. Но если иметь весла или что-нибудь вроде этого, можно объехать всю пещеру, обследовать... И меня найти! Но у них, кажется, нет фонарей, разве только на пляже..." - Гей-гей, Магомет! - зычно закричал тот, что стоял, уперев руки в бока. Под сводом пронеслось гулом-громом: "...Мет... мет... мет!" - Если не идешь к горе, то гора придет к тебе! Янг вжался в скалу: показалось, что аквалангист крикнул ему, в его сторону глядел. "Но разве меня Магометом зовут?" - Тихо! Сдурел? Дельфины не любят шума, - напарник тоже встал на ноги. Оба на фоне более светлой стены возле лампочки походили на тени-силуэты. - Это науке неизвестно. А что ультразвука свиньи не любят, боятся - можно видеть. - Это афалины, а не морские свиньи. - Один черт. Кто бы мог подумать, что из простых пузырьков можно создать такой заслон. - Это не простые пузырьки. Обратный пьезоэлектрический эффект. - Ты кумекаешь немного, с чем его едят? - Ну... - Гони лекцию, профессор. - Значит, так... Если из кристалла кварца вырезать особым способом пластинку, то когда сжимаешь и разжимаешь ее, на гранях возникают электрические заряды, противоположные по знаку. Это - прямой пьезоэлектрический эффект. А если, наоборот, к этой пластинке подвести электрический заряд, то она изменит свои размеры. Чем больший заряд, тем большая получается деформация пластинки или пластинок. Если действовать переменным током, то пластинка будет сжиматься и разжиматься в такт со сменой плюс на минус. Есть специальные ультразвуковые генераторы, если с их помощью изменять плюс на минус с ультразвуковой частотой, возникнут ультразвуковые волны. Так вот, смена размера пластинки под воздействием тока и называется обратным пьезоэлектрическим эффектом. Но теперь из кристалла кварца таких пластинок не делают, а из пьезокерамики. Это в десятки и сотни раз дешевле. И из других веществ делают, чтобы получить большой интенсивности ультразвуковое излучение, его фокусируют специальными концентраторами. У нас, если ты заметил, такие желобки из трубы сделаны... Они концентрируют, фокусируют ультразвуковые волны до такой степени, что в воде даже пузырьки вспухают... Температура у них - тысячи градусов, а на воду передается страшное давление... Сотни атмосфер! - Как репу грызешь... А мне начхать на все эти пузырьки... Лишь бы они делали для нас то, что мы хотим. Многих слов, услышанных от "профессора", Янг не понял, некоторых, может, и не дослышал. Но "лекция" запомнилась, и он решил все пересказать Раджу. Если живым останется, конечно... Интересно, поймет ли все это брат? - Значит, дельфины не могут отсюда сбежать? - Не могут. Разве что двигатель остановится, электростанция. - Мы могли бы и возле берега этим самым заслоном из пузырьков отгородить загон, и пусть бы плавали. - Ну да! А как ты их потом заставишь плыть в пещеру? А тут они на месте, а с плотом вообще оборот можно в два раза ускорить, не надо будет таскать породу к лампочке. - Надо сделать переносный светильник с проводом примерно в триста футов*. Чтобы все время был на плоту. И промывать грунт будем на плоту. ______________ * Фут - 30,48 сантиметра. Эта мера длины применяется в Англии, США и в других странах с английской системой мер. - Майкл тебе не говорил? Часа в два ночи телефон зазуммерил. Из пещеры... Але, але, а в трубке - молчок. Янг и дышать перестал. Неужели влип? - Сырость большая. Замкнуло контакты. - Сырость? Сырости, правда, хватает. Ревматизм можем подхватить... Ха-ха, в тропиках, в чертячьем пекле! Если б хоть знали, что не напрасно потеряем время. - Не потеряем. Море почему большое? Потому что от малых речек и ручьев не отказывается. Так местная мудрость говорит... Ну, а мы будем клевать, клевать... По зернышку, по две-три унции*, по самородку. ______________ * Унция ювелирная (аптекарская) равна 31,103 грамма. - Самородков захотел? - Будут и самородки... Вчера сколько мы тут полазили, а пять унций намыли. Не то что в ручьях. - А сначала казалось, что в ручьях должно быть больше. - Где как... Если бы хорошенько разведали, поискали, то, может, и в ручьях могли на жилу напасть... А из туземцев никто ничего не знает про золото. Боятся этого озера. - Старик, ты, может, кумекаешь, как с этими бутылконосами управляться? Я вчера и по именам звал, и рыбой подманивал - ни один не подплыл. Курсируют поодаль, поглядывают. - Наверное, не нам надо было с ними заниматься. Пусть бы те, кто не участвовал в краже и транспортировке их. Может, они нас по запаху узнают? - Дьявол их знает... А может, просто боятся к лампочке подплывать? И заслон из пузырьков сильно действует на них - издали чуют, хоть там и направленное излучение. Попробуем с плота... Вода в пещере хоть и медленно, но двигалась в сторону выхода. Вначале аквалангисты стояли на плоту так, что лампочка поблескивала из-за плеча левого напарника. А пока они постояли, поговорили - начала поблескивать между ними, потом стала видна Янгу из-за плеча правого мужчины. Плот едва заметно плыл по воде. - Пит был в дельфинарии, а ничего не может сказать, какие команды подавал тот дрессировщик. - Он дельфинов видел во время представления, а не на занятиях. - Я же говорил Питу: рано! Пусть получше обучатся. Не-ет, давай-давай, хап-хап. А теперь хоть под хвост им труби. - А если бы больше не было такого удобного случая? - Не было б, так сами подстроили бы. Терпением надо было запастись, терпением. - Терпением... А забыл, что время - деньги? Не знаешь, где выиграешь, где проиграешь. Попробуем, не получится ничего - придется Судира в долю брать. - Это тот дрессировщик? - Ну... Штучка - палец в рот не клади. - Шеф сегодня приплывает, так скажет, что делать. - Думаешь, у шефа парламент, а не голова? - Не парламент, но - голова. - Согласится шеф... Не вижу я другого выхода. Если на одном потеряем, то на другом выиграем. - Завтрак - где? На пустом кофе скоро ног не потянешь. Умять бы хоть пару сандвичей. - Вон... на том черпаке положил. - Ты не брал рогожный мешок? Я вскинул его на черпаки, чтоб немного подсох. - Не видел... Может, крабы стянули. - А рыбу куда положил? - Там же... Не доберутся, не бойся. - С этими крабами... Отбою просто нет. Лезут, как мухи на болячку. - Думаешь, поможет эта рыба? Дельфины не голодны, начхать им на наше угощение. У Янга давно зудело в носу. Он и на переносье нажимал, и сморкался тихонько, и пальцем чесал в ноздрях. Не помогало, чихнул - громко, потому что зажимал нос и рот ладонями. - Будь здоров! - сказал правый аквалангист. - Это ты мне? Я не чихал... Может быть, дельфин. - А что, дельфины тоже чихают? - Должно быть, чихают. Говорят, их мозг похож на мозг человека. - Если так похож, так, может, и соблазнять их надо чем-нибудь другим... Скажем, вином, а не рыбой. - Ха-ха, ну и придумал! - Рыбы в пещере хватает, пока не переловят всю - не суйся. А переловят - сами на поклон придут. А мы им: кто не работает, тот не ест. - Старик, ты не социалист? Теперь модно под социалистов краситься. - Ты что - того? - правый аквалангист повертел пальцем у виска. - Хм... Значит, ты самостоятельно открыл один из основных принципов социализма. - Значит, социалисты - не дураки, если до этого додумались. - Разболтались мы тут... - Никто не услышит. - Я не об этом. Работать надо, а мы... Оттягиваем время, оттягиваем. А потом Пит или шеф спросят: а что вы сделали за день? - Да-а... Чтоб они сдохли, эти дельфины... Знаешь, давай позавтракаем, а потом начнем. - Давай, разве я против? Двое на плоту встали на колени, начали грести руками воду, чтобы плотней пристать к пляжу, словно боясь намочить гидрокостюмы. А когда пристали, то первый, ступив на берег, начал делать ногами выверты, будто бил ими туда и сюда, что-то расшвыривая в разные стороны. Остановился возле кучи черпаков, посмотрел по одну сторону, по другую, затопал грозно, пугая крабов. - Старик, ты не помнишь, что делаешь. Никакой тут рогожи нет. - Черт... Я же не свихнулся еще. Неужели крабы могли куда-нибудь утянуть? - тот, что чертыхнулся, озирался вокруг себя, оглядывая всю площадку. Потом прошелся вдоль самого края, всматриваясь в воду. Откуда-то с правой стороны, где было уже темно, принес две круглые штуки, похожие на решета, перевернул вверх дном. Оба аквалангиста уселись на них лицом к лицу, принялись потрошить прозрачный мешок с харчами. Сидели так, что один немного закрывал другого и закрывал то, что они доставали из мешка. Говорили теперь вполголоса, и Янг, хоть и напрягал слух, наставляя здоровое ухо, ничего не мог разобрать. Представил себе, что они едят, какую вкусноту, и в животе началась резь от голода. Зачерпнул ладонью соленой воды, глотнул. Потянуло на рвоту. Сидел на ласте, скорчившись, прижав ладони к животу, а локти к бокам. Дрожь перестала бить, рогожа и ласт все-таки помогали. Старался больше не думать о еде, сосредоточиться на том, что услышал из разговора тех двоих. Ожидается нынче приезд какого-то шефа... Надеются, что шеф разрешит вызвать сюда Судира... Да, это - главное. Так что - сразу подплыть к Судиру? Так и так, мол... Все-таки знакомый человек, вместе в дельфинарии работали. Может быть, поможет выбраться отсюда? "Перепугается, увидев меня. И так подозревали его в том, что помогал дельфинов украсть. А теперь будут явные доказательства, что он соучастник преступления. А я - свидетель... Так зачем ему свидетели? Не лучше ли избавиться от них?" "Подожди, подожди... Он же не дурак. Он сам видел, как тянутся ко мне дельфины. Не обойтись ему без меня... Испугается только сначала, а потом захочет использовать. Без меня ему как без рук! А с чужаками дельфины вообще не идут на контакты..." "Будет держать, как в темнице, света белого не увижу никогда. А Радж поищет-поищет и... перестанет..." Горько Янгу и до слез обидно за свою судьбу. "Я же не жил еще, мне же всего двенадцать лет..." "Вот если бы акваланг у них украсть... Не нужен костюм, не нужны ласты, маска... Лишь бы загубник в зубы, лишь бы вдохнуть пару раз... А-а-а! Пузырьки... Разрежут, как ножом... Как сквозь них пробраться?" "Дурень... Надо было лучше посмотреть, нельзя ли те железные штуки, из которых пузырьки бегут, приподнять. Чтоб подлезть под них... А я куколки просовывал... Вот же дурень! А теперь уже и силы не хватит второй раз в маске подплыть". Аквалангисты тем временем позавтракали. Всего, видимо, не съели, что-то складывали обратно в прозрачный мешок. Потом один встал, скомкал этот мешок, поискал глазами, куда швырнуть, но бросил осторожно под лампочку к куче черпалок. Позже, наверное, заберут, унесут наверх... Затем сразу оба заторопились, будто хотели нагнать потерянное время. Перенесли на плот несколько черпалок, те круглые штуки, на которых сидели, мешок с рыбой, подводные фонари, ласты, маски, акваланги и еще какой-то сверток. - Ерунда эти фонари. Долго с ними не поработаешь, - сказал один. - Я взял пару запасных батареек. - Все равно это не работа. Ну, два часа промучимся, три, а что толку? Линию надо тянуть - я уже говорил. - Скажем мотористу, пусть сегодня же сделает. - Безголовые мы... Надо было хоть пару весел из резиновой лодки взять. - Да и резиновая лодка понадобилась бы: сколько уже времени прошло, а мы еще пещеру по-настоящему не обследовали. - Питу это неинтересно. Ему главное, чтобы мы в грязи рылись как свиньи, гнали чистоган. - Где сегодня будем работать? В Дырявом гроте или возле водопада? Давай поплывем к дельфинам, в Дырявый. - Давай. Один из аквалангистов, надев ласты, оттолкнул плот от Крабова пляжа, плюхнулся животом на воду, ухватился за доску. Второй включил фонарь, поставил его на круглую штуковину, так, чтобы пучок света бил вперед, и тоже, надев ласты, прыгнул с плота в воду, уцепился за доску рядом с первым. Плот двигался быстро, прямо на Янга. Круглое, слегка вытянутое пятно света скользило по воде, порой посвечивало вправо, когда плот вздрагивал, даже забирало вверх. Янг чувствовал себя в западне. Нырять в воду, прятаться там от аквалангистов не хотелось: только-только начал обсыхать и согреваться. Передвинулся от воды дальше, ощупывая вокруг место руками и ногами. Хорошо, что стена была тут наклонной и нащупывались выступы и выемки. И вдруг рука, протянутая вперед и вверх, не нашла опоры! Принялся водить ею во все стороны - чудеса, это не стена была наклонной, а будто еще один большой вал или порог. Начал взбираться на него и ощупывать более осторожно - так и есть, за валом скала понижается. Закинул туда одну ногу, подтянул другую и сполз ногами вперед. Тут была неглубокая, около полутора метров, впадина, ровная, похожая на чье-то логово. Обрадовался неимоверно: не напрасно выбрал этот порог для жилья. Теперь у него и гнездо будет удобное, не скатится в воду, и крабов тут нет, и прятаться хорошо - снизу, с воды, его не увидят, как бы ни светили. Если бы Янг знал, что такое окопчик с бруствером, то сравнивал бы свое логово с ним. Сразу воспользовался этим бруствером, осторожно глянул из-за него вниз, на воду. Плот был совсем близко, фонарь слепил глаза. Пришлось прикрыть их рукой, свет уже прыгал по тому месту, где Янг только что находился. - Вот, уперлись... Греби ты, а я приторможу. Правее будем брать, - совсем близко, точно над ухом, послышался голос. - Левей, а не правее. Я помню этот выступ. Дырявый грот за ним, слева. Бочка скрежетнула, задев под водой камень. Гребцы оттянули плот немного назад, а потом свернули влево, а если глядеть со стороны Янга - вправо. Еще правее к Храмовому гроту бруствер все больше задирался вверх. Видя более светлое небо и черный силуэт гребня на его фоне, Янг смело подался туда, выставив перед собой руки. Тут можно было стоять, опираясь или держась за гребень, и наблюдать за тем, что делается внизу, на воде. Контуры плота были едва видны, с него в глубину грота и на воду падал сноп света. Светлели слегка и пятна за плотом, где болтали ногами пловцы - фантастическая, сказочная картина! Янг перевел взгляд вверх - а где же та дыра в своде, похожая на восьмерку? Глаза привыкли уже к свету фонаря, хоть и не прямому, не хотели улавливать то, что должно было просочиться сверху. Наконец увидел светлое пятно, только не в форме восьмерки, а как бы головастика с хвостиком и очень тусклое. Не увидел в этом просвете ни звезд, ни снующих возле него летучих мышей. Может быть, тот головастик не само небо, а только отражение дневного света, а само небо чем-то заслонялось. Янга охватила невыносимая тоска, хотелось завыть, как Мансурову псу. Случилось однажды, что тот завыл на берегу, ожидая рыбаков. И накликал беду: не вернулся с ловли двоюродный брат Мансура, старше Янга на четыре года. Бедный Мансур, где он теперь? Вылечился ли? У него же тогда, когда нырнул в лагуне во время подводного взрыва, полопали перепонки и сам был контужен. "У меня одно ухо болит, и то не выдержать... А как же ему тогда было?" Тем временем плот оказался среди дельфинов. В сильно растянутом овальном пятне света на воде видны были спины с плавниками, дельфины кружили вокруг плота то в одну, то в другую сторону. В конце концов скучились и отошли в самый дальний угол, куда свет не доставал. Аквалангисты вскарабкались на плот, свет, падавший от фонаря, закачался на воде. - Ну вот... Хоть бери лассо и бросай, как ковбой... - громко вздохнул один из аквалангистов. - И как к ним подобраться? - Ты же кричал: если гора не идет к Магомету... - Да... Поплыву к ним без акваланга, попробую из рук покормить. Точно дикие, не верится, что из дельфинария. Тот, что говорил о лассо, взял мешок с рыбой и бросился грудью на воду, даже волны заплескали в стены грота. Другой, подтянув к фонарю акваланг, начал что-то ремонтировать в нем. Янг был уверен, что дельфины не поддадутся на приманку, не примут их угощения, и отвернулся от гребня. Аквалангисты будут тут забавляться долго, еще и на дно полезут с черпаками. Надо использовать этот момент! Одним духом он перемахнул через бруствер, сполз, ощупывая скалу, к воде. Скинул рогожу и все остальное, разделся догола - так делали они, когда купались без девчонок в лагуне Биргуса. Тихо лег на воду, осторожно и размеренно заработал руками. Из Храмового грота его не увидят, проверено. Оттуда даже пляжную лампочку не видать. Но долго не будет на пляже, только схватит мешок из пленки с остатками еды - и ходу. "Тут разгляжу, что в нем... Ха, а как ты разглядишь в темноте? Где минута, там и две, ничего это не изменит..." Сплавал не зря. В скомканном мешке нашелся слегка подгнивший, но съедобный, совсем хороший внутри банан, блестевший от жира огрызок хлеба и две продолговатые свиные шкурки от бекона. На них кое-что можно было еще обгрызть, обсосать сало, да и сами шкурки немалое лакомство. Только надо уметь их есть... Хлеб и банан проглотил мигом, шкурки сунул за щеку - и назад, в воду. Даже настроение поднялось! Плыл, плыл и выплыл... в Храмовый грот. Когда неожиданно посветлело впереди и зашевелились в светлом пространстве фигуры аквалангистов, даже растерялся: "Чуть на плот не напоролся!.." Взял правей, скоро нащупал мыс-выступ и свой порог за ним, оглянулся: все верно, отсюда лампочка видна. Осторожно, чтобы не сбить колени, вылез. Ладонями стряхнул с себя воду, растер немного грудь и спину, ноги, чтоб разогреть кровь. С трудом разобрался с одеждой, натянул все на себя. И пока делал это, исходил слюной, причмокивал. Будь они неладны эти шкурки, так и хочется проглотить их не жуя. И сразу двинулся к гребню - а что делается на плоту? Жевал, молол зубами шкурку от бекона, млел от наслаждения и наблюдал, вслушивался. А там уже взбирался на плот тот аквалангист, что плавал с рыбой к дельфинам. - Ну как? - спросил его напарник. - А, чтоб они подохли... И близко не подпустили. Думал, может, не видят, темно. Выну рыбину, поплещу ею, чтоб запах пошел по воде. Ни один не подплыл. - Надо было хоть так побросать. Они не глупые, поймут, что мы с добром к ним. - Бросал! Во, в мешке только треть осталась. Еще раз попробую, в конце. - Я предлагаю так: первое погружение - вместе. А потом будем чередоваться. Фонарь поставь так, чтоб светил на воду. Для ориентировки... Они больше не перекинулись ни словом, будто поссорились. Молча собрались, надели акваланги. Один из них взял подводный фонарь, не тот, что горел на краю плота, и две черпалки. Ныряли так, будто хотели сесть на воображаемый бортик плота, но нечаянно падали в воду лицом вверх. Разошлись и сошлись круги, покачался немного фонарь, подержалось пятно света на воде. Янг набрался смелости: пока они будут погружаться, а потом зачерпывать грунт, выплывать, он пошарит у них на плоту. Никаких мук совести не испытывал, казалось даже, что до него долетел одобрительный возглас Абдуллы: "Молодчина! Так им, разбойникам, и надо!" - "Я ничего не стану брать. Я только термос с кофе... Они обойдутся без него, а я уже не могу: нутро хочется согреть... Подкину потом пустой, вот удивятся!" Второй раз Янг разделся быстро, хотелось поскорей добраться до сладкого, горячего и душистого кофе. Плюхнулся в воду смело - некого было остерегаться. Едва взобрался на плот, обдирая колени и сажая в них занозы - доски были неструганные. И сразу подплыли дельфины, стали полукругом, раскрыв зубастые пасти, захмыкали, замурлыкали, заскрипели. "Ну и создания!" Боби остановился возле самого помоста, высоко задрал голову и положил ее на край плота, широко раскрыв рот. Будто просил-молил: покорми! И Янг забыл про термос, взял в руки мешок с рыбой. Боби осторожно взял рыбку и ушел под воду. Остальным кидал рыбины в рот по порядку. Каждому попало по две-три рыбины, а Боби дал и четвертую, маленькую. Малыш пытался вскочить на помост, как это делал в дельфинарии, но накололся на острый край доски и, недовольно посвистывая, осел в воду. - Нет больше... вот, видишь? - Янг даже мешок вывернул на его глазах, бросил на круглую штуковину, заметив мельком, что она похожа на решето. Плохо дело: дельфины еще голоднее, чем он сам. Они просто терпели до сих пор, а теперь, должно быть, терпение кончается. Станут уступчивее, будут танцевать под дудку чужаков. Голод - не тетка. Взял фонарь, поводил пучком света по воде, провел вдоль основания стены и по самим стенам грота. Свет рассеивался, но можно было заметить, что левая стена наклонная, как крыша, она неровная, в наплывах и ямках. В самом углу, где было темнее всего, эти наплывы повылезали из бывших щелей. Они похожи на высунутые ноздреватые языки. Цвет у стен и у языков серо-бурый, порой коричневатый, а то и черный. Стена справа тоже имеет наклон, но ее начало на мысу будто выгрызли. Там и создалась та седловинка, в которую он забирался, как в логово. До самого верха крутого свода свет фонаря не доходил, но светлое пятно от него терялось, пропадало. Янг спохватился: чем он занимается?! Ужас... Сейчас выплывут аквалангисты... А где же термос? Вон, в другом решете. Ставя фонарь на старое место, чуть не столкнул его в воду. Зажал термос под мышкой и плюхнулся животом на воду, заработал одной правой рукой. К нему тотчас подплыл Боби, потом опередил, развернулся и так ударил хвостом по воде, что Янг закашлялся. Хотел, видимо, сказать - чего ползешь, как копуша-звезда? Кашляя, выбрался на свой берег. Уложил добычу под ноги и тщательно ощупал скалу, чтоб термос не скатился в воду. В тот же миг услышал за спиной неясные, искаженные эхом голоса: выплыли наверх аквалангисты. Хорошо, что успел удрать... А что они говорят? Не разобрать... Одевшись, перебрался через бруствер, прижимая термос к груди. Занял место возле своего наблюдательного пункта, прислушивался, поглядывал, а руки делали свое - отвинчивали крышку; зубами выдернул пробку, в нос полетели горячие брызги. Налил немного в стаканчик-крышку, подул - и зачмокал, наслаждаясь вкусом и теплотой в животе. - Вишь, осмелели без нас. Кружат возле плота. Аквалангисты сидели на корточках друг против друга, не снимая со спины аквалангов. Между ними на черпалке стоял фонарь. - Я сейчас возьму рыбку, поманю, - встал один из них, огляделся. - Ч-черт... Столкнули, наверное, в воду, вылезая. Не вижу мешка. - А вон, на решете... Пустой. - Ка-ак пустой? В нем еще килограмма три было! Я хорошо помню, что не клал его на решето! - Старик, лечиться надо... Склероз - поганая штука. - Пошел ты!.. Идиотом меня считаешь, что ли? - Ну так где тогда рыба? И разве мешок с ногами, чтоб перескочить на решето? Встал и тот, что называл напарника стариком. Поднял фонарь, провел светом по воде, вдоль стены, скользнул лучом по стенам, потом снова по воде. В освещенном кругу увидел могучий плавник дельфина, возможно, Дика. Еще раз скользнул лучом по стене - возле самого Янга, и ему пришлось нырнуть за гребень. - Не нравится мне все это. Нечистое тут место... Недаром туземцы не ходят на озеро. Много сегодня разных загадок. Ты видел, когда мы выплывали, как огонь танцевал, потом пропал было? - Ну-у... - Не нравятся мне такие фокусы... Слушай, а помнишь, как Пит рассказывал о представлении? Дельфины выскакивали на помост, укладывались... Может, и теперь побывали тут, съели рыбу. - Ну да! Они в крайнем случае стянули бы мешок в воду и там потрошили его. А он лежит пустенький на решете. Потом... еще и вывернутый! Да если бы они прыгали на плот, то и фонарь бы столкнули. "А что вы еще запоете, когда увидите, что термос..." - не успел додумать Янг, как услышал: - Не фонарь столкнули, а термос... Термоса нет! - тот, что стоял с фонарем, неуклюже затопал ластами, светя вокруг плота на воду. - Нигде не плавает. - А термос и не могли столкнуть, я его в решето поставил. И хорошо это помню, можешь не улыбаться! Знаешь, в пещерах иногда поселяются гигантские осьминоги. Для них тут отличное укрытие... Осьминог может щупальцами что хочешь сделать. - Перестань... А то я больше в воду не полезу. - Полезешь, никуда не денешься. Они присели возле черпалок, начали грестись в песке. Потом на плоту остался один, а другой с фонарем на груди и черпалкою в руках скользнул за борт. Тот, что остался, снял со спины акваланг, осторожно положил на доски. Помахал немного руками, поразгибался, нажимая обеими ладонями на поясницу и виляя бедрами. Высыпал из черпалки грунт в решето... "Находят они что-нибудь или нет? - вяло подумал Янг. - Если бы находили, то, наверное, кричали бы от радости..." Ему надоело следить за манипуляциями аквалангиста на плоту. Не бодрость почувствовал Янг, выпив кофе, а наоборот - ему захотелось спать. Сполз в логово, подложил локоть под голову. Ему стало тепло и уютно, даже каменная постель казалась не такой холодной и жесткой. 2 Сначала спал без снов. Потом сны, наверное, снились кошмарные, потому что он несколько раз в ужасе просыпался, но успокаивался и снова засыпал. Затем проснулся окончательно. Где-то был слышен неясный, с небольшими паузами, разговор. Свод пещеры не терялся в вековечной темноте, а серел, можно было разглядеть нависшие глыбы. Непривычной формы, точно сломанные арки. Где-то стремительно проносится, скользит ослепительный свет, даже его отблески на камнях свода болезненны для глаз. Звериный инстинкт осторожности заставил Янга не вскакивать сразу, не высовываться. Он прикинул, где может быть такой сильный источник света, перевернулся на живот и пластом пополз к брустверу. Потом лег на бок, задрал, закатал подол рогожного мешка, прикрыл им лицо, чтобы не так резал глаза свет. Даже сквозь переплетение волокон глядеть было больно. Плота в Храмовом гроте не было. У его входа плавало что-то толстое и длинное, раза в три-четыре длиннее Дика. Ни носа, ни хвоста не видать, они опущены в воду. Спина серо-серебристая, едва возвышается над водой. Зато надстройка - в половину человеческого роста. Она размещена посередине, где у дельфина спинной плавник. В этой надстройке-кабине Янг насчитал пять окон-иллюминаторов, размещенных в одну линию. Шестое оконце видно немного спереди, над этим оконцем двигалась туда-сюда круглая фара, и это из нее свет прорезал, пронизывал простор, прыгал по своду, скользил по воде. На крыше кабины-рубки сверху были открыты два люка, в них высунулись по пояс два человека в обычной одежде. Фара погасла наконец, по сравнению с ней оконца едва тлели. Янг постепенно разобрал на боку судна красную надпись: "PERRY CUBMARINE". "Кабмарин, кабмарин... Подводная лодка! - догадался он. - Но разве бывают такие маленькие лодки?!" Он отбросил с лица рогожу, смотрит, вслушивается. - Значит, не сифон? - Янг понял: это сказал тот, что торчал из переднего люка и поворачивал фару. - Нет, - ответил задний. - И мы сначала думали - сифон. А потом глядим - дыра в своде... - и показал рукой вверх мимо уха переднего. - Куда ведет пещера - не обследовали? - Никуда, вы же сами светили, видели. Четыре заводи, эта самая большая. - Считай, грот, а не пещера. - Что в лоб, что по лбу. А глубоко тут... В этой - футов сто восемьдесят, в остальных по тридцать - пятьдесят. - Где вы тут брали грунт? - И тут и там, где водопад. А две заводи еще не обследовали. - А стоит заниматься? - Думаю, что стоит. Даже если не удастся эксперимент с дельфинами, то будем доставать грунт сами. Аквалангов только больше надо, у нас всего три. - Издержки, издержки... И на дельфинов напрасно раскошелились. - Шеф! Мы на них и доллара не потратили. - Объясни, пожалуйста. - Провели одну операцию, бомбанули дельфинарий на Рае. - Хвост увяз? - Чисто! Приезжала полиция, мы им акваторию лагеря показали - смотрите, ищите. А про пещеру никто не знает. - Ну и что? - Вы о чем? - О дельфинах. Есть от них польза, оправдывают хоть кормежку? - Еще ни разу их не кормили. Тут им хватает и рыбы, и крабов, и лангустов, а возле выхода - и моллюсков. Сами харч добывают. - Та-а-ак... Не нравится мне дело с дельфинами. Можете поставить под угрозу все дело. - Шеф, все будет о'кей. Правда, без дрессировщика капризничают. Он занимался с ними на Рае, учил черпать породу на дне, выносить наверх. По моему заданию. Были уже успехи... - Та-а-ак... И тут хвост увяз, еще и дрессировщика впутали. Учтите, Пит: если что случится, отвечаете головой. - Шеф, все будет о'кей, вот увидите. Разрешите только взять его в долю, чтоб он и тут с дельфинами занимался. - Ты думаешь, что говоришь? - Думаю, а как же. - Думаешь, только не головой. А если забава с дельфинами ничего не даст? Все карты открыты... этому твоему дрессировщику. - Это не мой, а из дельфинария... И я думаю все-таки головой. Если ничего не получится с дельфинами, Судир отсюда не выйдет живым. - Это кто такой - Судир? - Тот самый дрессировщик. А сейчас он уже и хозяин дельфинария, Крафт обанкротился. Таковы последние известия. От такой новости Янг даже встал, забыв обо всем. Но спохватился и снова прилип к скале - хорошо, что говорившие не взглянули в его сторону. - Та-а-ак... Ну что ж, под твою ответственность. - Так на какой процент соглашаться? - Считай сам. Я финансирую все дело, мои пятьдесят пять процентов добычи. Твои десять, остаток - для всех остальных. Чем больше наберешь людей, тем меньше достанется вам. Вот из своих сорока пяти процентов можете кинуть ему кость. - На голую кость он не согласится. А не пригласить - слишком много знает, о многом догадывается. Нас сейчас с вами шестеро, с ним будет семь. Если нам с ним делиться, а вы останетесь в стороне, это, шеф, будет несправедливо. Я ведь забочусь об общих интересах, о ваших доходах. Но почему мы одни должны взять на себя Судира? К вам потечет река, к нам какие-то струйки, да и те надо делить. Шеф, уступите три процента из своей доли! - Ни доллара, Пит, я же сказал. Мне не эксперименты нужны, а работа, работа... И учти: мои издержки с каждым годом растут, а доходы... А доходы пока что нет. Вот - пришлось эту рухлядь купить. - Почему рухлядь? Хорошая еще посудина. - Позавчерашний день. Через пятые руки достал... Сам ездил в Вест-Палм-Бич*, встречался с шефом "Перри кабмарин компани", приценивался к новой лодке. Не укупить! У теперешних малюток и запас хода в несколько раз больше, и глубина погружения, и мощность аккумуляторов, и скорость. У моей скорость около пятнадцати - двадцати узлов**, а у новых - тридцать. Их можно перевозить на палубе других судов, в десантном корабле-доке. В нашу малютку могут забраться только два человека, а в те - по три. И люк у тех есть внизу, можно прямо на грунт выходить в аквалангах. ______________ * Город в штате Флорида (США). ** Узел - одна миля в час, 1852 метра. - А как вы эту рухлядь доставили сюда? Столько тысяч километров. - Военные помогли, к самому Биргусу приволокли. Ну, а в границах архипелага своим ходом хожу. Военные обещали немного модернизировать нашу малютку: двигатель дизельный поставить, генератор тока, лопасти винта заменить. - Не задаром же, не за доброе слово? - Конечно! Ты мне, я - тебе! Будем делиться с ними собранной информацией. Жаль, что пещера эта мала... А то можно было бы и за нее поторговаться с ними, уступить потом. - Они и такую с радостью схватят. Тут при желании можно отличный тайный склад сделать! И атомного оружия, и химического, и бактериологического. - Хватит об этом. И летучие мыши могут подслушать. "Летучие мыши... - усмехнулся Янг. - А я? А те двое, что на плоту были? Или от них они не прячутся? Копошатся зачем-то на пляже, и плот там причален..." PERRY CUBMARINE, не погружаясь и не разворачиваясь, медленно двинулась в сторону Крабова пляжа. "Хорошая посудинка... - вздохнул Янг, завидуя. - Вот бы иметь такую подводную лодочку. Я бы тогда... Тогда бы я...", но придумать, что он делал бы на ней, так и не смог. Слишком много было желаний. Прежде всего, конечно, выплыл бы на ней отсюда. У нее корпус стальной или из такого металла, что выдержит под водой сумасшедшее давление. Что ей какие-то там пузырьки. Но, поразмышляв, Янг пришел к другому выводу. Не полезет лодка под те пузырьки - зачем рисковать такой дорогой вещью? Оператор из лагеря отключит заслон. Так и для аквалангистов делает. Снимут в пещере телефонную трубку, а в лагер