стройщики раньше замалчивали. В чем гвоздь проблем? Думаем, что гвоздь проблем как раз в том и состоит, что наше общество, наконец, смело и открыто заговорило о том нерешенном, неясном и непонятном, что скрывалось до сих пор в нашей повседневной жизни. Как в общественной, так и в научной. Сегодняшней статьей Аркадия Мулярчика мы начинаем серьезный принципиальный разговор о многочисленных нерешенных проблемах, в первую очередь связанных с научным методом анализа нашей общественной жизни, с новым философским осмыслением современного человека и всей Вселенной. К сожалению, наши перестраховщики он науки, как вы увидите в нижеприведенной статье, стараются отстраниться от решения этих назревших проблем, более того, как нам думается, они, образно говоря, даже ставят палки в колеса общественного прогресса... В Березове в доме граждан К. - полные имена членов семьи по вполне понятным причинам мы не можем напечатать - с какого-то времени стали происходить необъяснимые странные явления. Все началось с того, что сами по себе, без чьего-либо вмешательства, в доме начали летать и двигаться предметы. Подушки, постельные принадлежности, посуда двигались и передвигаются до сих пор как бы под воздействием неизвестной силы или энергетического поля, которое, возможно, имеет необычные характеристики... В электросчетчике отворачиваются пробки и, падая на пол с двухметровой высоты, разбиваются. У граждан К. сегодня на веранде лежит уже целая гора таких пробок. Конечно, как и большинство населения, наши честные граждане - жители Березова - были и есть материалисты, они не верят поповским россказням о домовых и нечистой силе. Поэтому они сначала задумались: как все эти невероятные события можно объяснить с точки зрения материалистической основы. Этот больной вопрос сидел в их головах днем и ночью, не давал спокойно жить. Сказать обо всем этом соседям? Засмеют. После долгих мучительных раздумий граждане К. обратились, как и следовало, в органы нашей советской милиции, которая уже не однажды доказывала на деле, что она может распутать самые темные и самые невероятные истории, хотя иногда и она ошибается (я имею в виду знаменитое Витебское дело, по которому работники милиции привлекли и осудили большое количество невиновных. - А.М.). Теперь пришло время познакомить вас, дорогие читатели, с магнитофонной записью нашего разговора с заместителем начальника Березовского отделения милиции майором Андрейченко. Вот что он сказал: - Получив письменное заявление граждан К., я вначале не поверил написанному, подумал, что это первоапрельский розыгрыш. Вместе с участковым Николаенчиком мы посетили дом граждан К. Дома была хозяйка. Мы сели на веранде и начали разговор о невероятных событиях в их доме. Счетчик находился на высоте двух метров недалеко от нас. Вдруг слышу: щелк... Смотрю: в мою сторону летит пробка. Думаю - ударит... Ан нет... Не долетев до меня примерно метр, пробка резко изменила направление и упала возле моих ног. Вопрос: - Пробка быстро летела? - Нет. Впечатление такое, что ее будто кто-то нес (подчеркнуто мной. - А.М.). Я сразу же схватил ее. Думал, что она горячая. Ан нет - холодная. Это явление я пока не могу объяснить. Посторонних в доме в то время не было. Но самое удивительное для меня то, что хозяйка была абсолютна спокойная. Она заявила нам, что привыкла к этому. Более того, по ее словам, из карманов одежды время от времени вылетают ключи, деньги. На всякий случай я приставил табуретку и потрогал счетчик. Он также был холодный. - Какое впечатление осталось у вас после посещения хаты граждан К.? - То, что происходит в хате граждан К., невероятно. Но это - реальность. Вот она, примета сегодняшнего дня, примета перестройки: то, что еще вчера было невероятным, сегодня - реальность. И наше общество спокойно воспринимает эти невероятные явления. Как в общественной жизни, так и в научной. А вот что сказала соседка гражданки К. Лариса Ивановна: - Стоим мы во дворе с Любой (Люба - это хозяйка хаты, в которой происходят невероятные явления. - А.М.), и тут я вижу, как из форточки веранды вылетает кастрюля и медленно летит в нашу сторону. Затем она опускается на асфальтированную дорожку: шлеп... Мы бегом к кастрюле. В ней борщ был. Еще тепленький. Только мы к кастрюле подбежали, как видим: вслед за кастрюлей ключи от хаты летят. Они также шлепнулись у наших ног. - Извините, после этого вы борщ не пробовали? - Люба говорила, что муж ее, Юзик, ел немного. Но не очень. Остальное Люба кабану вылила. Таких явлений в хате граждан К. много. Теперь позвольте, уважаемые читатели, высказать несколько замечаний общего порядка. Первое, на что обращаешь внимание после посещения хаты граждан К.: все явления, происходящие там, не приносят гражданам большого вреда. Складывается впечатление, что кто-то (подчеркнуто мною. - А.М.) как бы подшучивает и слегка пугает честных граждан, которые, как мы выяснили, являются передовиками производства и даже победителями социалистического соревнования. Все же как бы там ни было, но честным советским гражданам хочется жить спокойно, не бояться за свою судьбу. В наше время гласности, перестройки и ускорения они имеют на это полное право. Мы можем только предположить, сколько нервов потратили они за это время. Кроме того, об этих необъяснимых явлениях в хате граждан К. становится известно соседям, жителям Березова и окружающих деревень. Распространяются невероятные слухи и сплетни, которые, как нам кажется, следует срочно остановить. С утра до вечера граждан К. окружают разные зеваки, поэтому мы и не можем дать полный адрес и фамилию граждан К. Второе, на что мы хотим обратить внимание общественности. Конечно, наша советская милиция может да и обязана найти и обезвредить жуликов и махинаторов, но думается, что в раскрытии сложного березовского феномена первую скрипку должна вести не милиция, а наши академические ученые: физики, химики, философы, наконец... К большому сожалению, мы вынуждены констатировать тот горький факт, что на наш запрос в Академию наук насчет объяснения березовского феномена никакого ответа не пришло. Почему молчит наша наука? Что думают об этом явлении наши философы? Неужели и на сей раз они надеются отбиться давно известным приемом, которым они прекрасно пользовались как в недавние застойные времена, так и еще раньше, когда дружно утверждали, что генетика и кибернетика - идеалистическая буржуазная вредная наука... Кстати, хочу сказать здесь два слова о научном познании природы. Конкретная серьезная наука есть достижение не одной нации или народа, а - всего человечества. Когда мы это поймем? В заключение вынужден констатировать: нет, товарищи ученые, не пройдут у вас методы одурманивания нашего народа. Не только от своего имени, но и от имени наших многочисленных читателей мы требуем от вас конкретного обстоятельного ответа на названные вопросы, которые поставила перед нынешним историческим периодом перестройки реальная жизнь. А.Мулярчик, политический обозреватель. Глава пятая Ситуация в Институте физики. Теория относительности - на свалку? Звонок начальства. Новые проблемы - как снег на голову посреди лета... Директору академического Института физики Грабковскому Алесю Андреевичу нынешней весною исполнилось пятьдесят девять. По старым доперестроечным меркам это тот возраст, когда номенклатурные солидные люди только-только, как говорят, выходили на взлетную полосу; чувствуя вкус власти и славы, они словно разгон набирали... Однако это - по тем застойно-застольным меркам... Сейчас же Алесь Андреевич каждое утро просыпался с головной болью. Отправляясь в институт, думал не о работе, а о близкой пенсии-персоналке, о даче. И думал обо всем этом, как об избавлении от ежедневных неожиданных и незапланированных забот в институте, которые не давали свободно дышать. Почти каждое заседание ученого совета заканчивалось скандалом, словно ржавчина, отделы разъедала враждебность, медленно, но все яснее и четче до Грабковского доходило: съедят, не в этом году, так в будущем, но непременно съедят и не поперхнутся... Уже не раз и не два на собраниях начиналась перебранка относительно свободных и тайных демократических выборов директора. Номенклатурное назначение всем поперек горла. Почувствовав вкус перестройки, сотрудники забыли о плановых темах, кинулись в критику авторитетов, на которые до сих пор дружно молились. Каждый считал: чем более авторитетного товарища он обольет грязью, тем лучше будет самому... Особенно старалась молодежь, которая, прикрываясь флагом перестройки и гласности, никого не боялась. И вот уже - до чего докатились, подумать только! - нашелся в институте аспирант, который на теорию относительности замахнулся. Вот стоит, красавец, в кабинете перед столом Грабковского: высокий, очкастый, с жиденькой бородкой, худой как щепка, в латаных джинсиках и свитере двадцатирублевом, за душой ни копеечки, а все туда же - в новые гении метит... Стоит столбиком и все одно и то же твердит, от чего у Грабковского последние волосы поднимаются: - Алесь Андреевич, я много у вас не прошу, а тем более - не требую. Если вы не хотите, чтобы я выступил с докладом на ученом совете, дайте мне возможность напечатать на нашем ротапринте мой критический очерк о теории относительности. Я все беру на себя. Алесь Андреевич - человек хороший и осмотрительный, зла сознательно никому не делал, тем более не думал обижать молодого аспиранта. Но всему должна быть мера, вот что главное в этом мире... - Братец ты мой, - по-отечески говорит Алесь Андреевич аспиранту и даже улыбается, стараясь заглянуть в его колючие глаза, - а ты представляешь, на что замахиваешься?.. Целые тома, целые библиотеки имеются по этой теме. Тысячи докторских, кандидатских защищено, и вот ты, как Пилип из Конопель, выскакиваешь со своей критикой теории относительности. Самого Эйнштейна замахнулся критиковать... Ты что думаешь, ежели сейчас перестройка, так все дозволено? И теорию относительности можно на свалку?.. - Алесь Андреевич, почему вы верите постулатам Эйнштейна, которые взяты черт знает откуда, и не верите мне, моим рассуждениям? Вы же меня даже выслушать не хотите, ни сегодня, ни на ученом совете... - Ну-у, братец ты мой, - Алесь Андреевич закатывает глаза и разводит руками: - Ну ты и сравнил... - А я вам и всем ученым хочу доказать и, заметьте, логически доказываю в своем критическом очерке, что постулаты постоянства скорости света для любых инерциальных систем - чушь собачья... - А эксперименты, опыты? - спокойно переспрашивает Алесь Андреевич, заранее зная, что вот-вот он так прижмет аспиранта аргументами, что тот и не пикнет. И десятому закажет... - Какие эксперименты? Какие опыты? - в свою очередь наседает на Грабковского настырный аспирант. - Ну-у, эти, - неожиданно с ужасом Алесь Андреевич чувствует, что никак не может вспомнить ни одного конкретного опыта, который доказывал бы правильность теории относительности. Склероз, что ли, развивается?.. Последний год такое часто бывает: будто кто-то память отключает... Алесь Андреевич чувствует, как капельки пота выступили на лбу. - Это, как их... Ну, Майкельсона опыт... - Так это же по эфирному ветру опыт, - радостно выкрикивает аспирант. Кажется, он на глазах тянется вверх. И что это за эффект такой: как только человек становится начальником над тобой, он почему-то кажется высоким... Аспирант снимает очки, жмурит правый глаз и подсказывает: - Вы, наверное, хотели сослаться на знаменитый эффект Доплера? - Да, да, - радостно и даже благодарно восклицает Грабковский, - именно этот эффект я имею в виду. Он же, кстати, объясняет разбегание галактик. - Да ничего он не объясняет. Это ведь тоже чушь собачья. Я берусь доказать суть этого эффекта проще. И безо всякой теории относительности. И, если на то пошло, не я один такой смелый в критике теории относительности. - А кто же с тобой еще? - Алесь Андреевич смотрит на аспиранта не только настороженно, но и с ужасом: неужели и этот успел в институте или даже в академии новую неформальную группу создать?.. По опровержению постулатов теории относительности, а заодно и на авторитет самого Эйнштейна замахнулись... Эти неформалы последний год не дают спокойной жизни ни городским властям, ни академическим. Неделю назад директору Института биологии пришлось грудью дверь института закрывать - как амбразуру дзота. Туда хотели прорваться неформалы, чтобы провести круглый стол с солидными академиками и доказать, что никаких критических минимальных доз радиоактивности нет, что даже минимальные дозы влияют на генетический код человека, равно как и всего живого. Заодно они и чернобыльские беды хотели обсудить. Директор Института биологии сейчас лежит в больнице, инфаркт, ибо после того дня неформалы по всему городу на него карикатуры поразвешивали, сталинистом и антиперестройщиком назвали... Если еще и этот аспирант неформалом станет, да, не приведи господь, не один, тогда следом за директором Института биологии и Грабковскому придется в больницу отправляться... Ему что - ему море по колено, терять нечего, кроме свитера и джинсов... - А вот послушайте, что умные люди говорят, - с этими словами аспирант достает из кармана джинсов блокнотик, разворачивает его и, поправив на носу очки, читает: "Вокруг теории относительности создалась особая атмосфера. Защищается она с необычайным упорством, а противники ее подвергаются всяческим нападкам, из чего можно понять, что разговор ведется не о деталях какой-то теории, а что здесь, в этой области, отражается классовая борьба, участники которой не понимают, что они в ней задействованы". Прочитав пафосным голосом цитату, аспирант бросает сердитый и снисходительный взгляд на притихшего Грабковского, словно на побежденного классового врага. Помолчав, он продолжает: - И еще зачитаю, чтобы вы не сомневались, что я - не один... "Все философы-идеалисты радуются, доказывая, что эта теория окончательно и бесповоротно опровергла материализм..." И еще я вам хочу дать информацию к размышлению, ежели этого мало. Вы хотя бы знаете, что американцы при подготовке к звездным войнам считают, что цэ плюс вэ - сверхсекретная информация? Кстати, опыты по радиолокации Венеры, которые проводились одновременно нами и американцами, как раз это и доказывают. - Кто все это говорит? Чьи у тебя цитаты? Какие такие опыты? - Темирязьев. Он что - для вас не авторитет? И опыты реальные. Я сам об этом читал*. ______________ * Цитаты аспиранта - я сам проверял - и в самом деле принадлежат Темирязьеву. Опыты по радиолокации Венеры, как мне стало известно, также реальные: получилась разбежка сигналов в радиотелескопах, расположенных в разных местах земного шара. - Ты что мне хочешь сказать, братец ты мой: знаменитого парадокса близнецов* нет и быть не может? - отчаянно допытывается Алесь Андреевич. ______________ * Знаменитый парадокс близнецов, который вытекает из теории относительности. Если один из близнецов отправится в космическое путешествие с околосветовой скоростью, то для него время как бы замедлится, и он, вернувшись на Землю после путешествия, с удивлением заметит, что его брат постарел по сравнению с ним. Теоретически в принципе так можно прожить земные тысячелетия... - Конечно, нет никакого парадокса... Это все чистейшей воды идеалистическая игра, рассчитанная на дураков. После этих слов аспиранта оба они замолкают и неподвижно смотрят друг другу в глаза. Вот тебе и на: аспирант, молоко на губах не обсохло, а уже дураком его считает... Докатились, дальше некуда. Сказал бы он такое года три назад... Тяжело, ой, как тяжело смириться Алесю Андреевичу с тем, что нельзя заглянуть в бессмертие. А ведь до нынешнего дня хотя бы теоретически, но такая возможность была. Сконструировать мощную ракету, посадить в нее, например, Алеся Андреевича, а затем разогнать ее до околосветовой скорости, и глазом моргнуть не успеешь, как земные тысячелетия проскочишь... И вот на тебе - на горе грязь - какой-то никому не известный аспирант надумал все это зачеркнуть, навсегда отобрать сладкую мечту вздумал. Да кто же тебе, братец ты мой, разрешит?.. И тут зазвонил телефон. Черненький. Тот, по которому высокое начальство звонит. С началом перестройки Алесь Андреевич стал инстинктивно побаиваться телефонных звонков - ничего веселого и радостного они не приносили. Вот и на этот раз, услышав знакомое дз-ззз, Алесь Андреевич вздрогнул и покосился на черную трубку. Телефонная трубка, казалось, дрожала от звонка - пришлось брать ее в руку. - Алесь Андреевич, - слышится в трубке знакомый баритон ученого секретаря академии Степанчука, - здесь меня журналисты заездили - даже дома покоя не дают. Напечатали, понимаешь, какой-то путаный антинаучный сенсационный материал в газете и заодно нас, ученых, прославили на весь мир. А сейчас, понимаешь, просят разобраться. Сами кашу заварили, а нам - расхлебывай... А ведь с началом перестройки они ничего с нами не согласовывают и не думают согласовывать - что хотят, что им вздумается, то и пишут. И - никакой ответственности, как с гуся вода. Грязью обольют, а ты - молчи и отмывайся. - А что там за сенсация? - на всякий случай переспрашивает Грабковский, не ожидая, когда закончит монолог ученый секретарь. - Да ты сам, возможно, о нем читал. Нынче об этом материале во всем городе гудят, проходу не дают. О березовском феномене слышал? - Что-то слышал. Но это ведь - чистая мистификация. Помнишь, в этой же газете в первоапрельском номере напечатали на последней странице сообщение о том, что в Свислочь из цирка сбежали два крокодила-людоеда, одного, мол, поймали, а другой плавает и вечерами на берег выползает. После этого полгода весь город боялся в парк деток водить, к реке и близко никто не подходил. Им тираж нужно поднять, вот они и подсовывают сенсационных уток... Журналисты, что с них возьмешь, - когда среди них серьезные люди попадались... Щелкоперы... - Алесь Андреевич, как и многие технократы, довольно скептически смотрел на деятельность журналистов, литераторов, художников. За годы работы в институте Алесь Андреевич как-то постепенно пришел к выводу, что и без высокого искусства можно жить припевая. Ежели кого и уважал Алесь Андреевич, так это Штепселя и Тарапуньку, но и тех в последние годы что-то не слышно... - Понимаешь, я тоже об этом думал. Но они клянутся, что это не розыгрыш. Не просто просят, а требуют дать научное объяснение. - Братец ты мой, я тебя научу, что им сказать, - ласковым голосом отбивается Алесь Андреевич, ибо уже догадывается, чем окончится монолог Степанчука. - Ты им сочини такой письменный ответ: напиши на фирменном бланке, что проекты вечных двигателей, как известно, наша академия не рассматривает. И нечистую силу мы не можем изучать потому, что она не вписывается в рамки материалистического мировоззрения. Нам своих проблем под завязочку. Что ни день - новые подбрасывают. Я не знаю, как тебе, а мне и вздохнуть некогда, - Алесь Андреевич косится на аспиранта, который как столб стоит возле стола. Машет ему рукой - садись... - Здесь вот теорию относительности низвергают. Это, я тебе доложу, пострашнее, чем с нечистой силой сражаться. - Хорошо, хорошо, но все же я прошу тебя, Алесь Андреевич, подошли пару сотрудников в Березово. Пускай взглянут на те фокусы да свое заключение сделают. Сам знаешь нынешнюю ситуацию с прессой. Дадим письменный ответ и - закроем дело. Они же и в партком телегу накатали... Что мне делать прикажешь? - судя по голосу, от Степанчука сегодня так просто не отбиться. - Мне вон на бульбу некого посылать. Доктора наук каждую осень в борозды становятся, - на всякий случай Грабковский все еще пробовал выкрутиться, но ученый секретарь добивал и добивал его до конца: - Что сделаешь, ежели жизнь такая наступила... И мне не легче, родимый. Вот перестройка закончится, тогда, возможно, и вздохнем по-человечески, тогда не до нечистой силы будет. А материальчик из газеты у меня в приемной будет лежать. Пускай твоя секретарша заберет... Степанчук положил трубку, послышалось пи-пи-пи... Грабковскому ничего не оставалось, как тоже положить трубку на рычажки. Он, тяжело вздохнув, снова взглянул на аспиранта, который так и не думал садиться. И тут мелькнуло, будто кто-то подсказал: "А что, если этого орла послать в Березово на расследование?" И сразу же кто-то грозным басом вице-президента предупредил: "Пошли, пошли... Будет тебе то же самое, что и директору Института биологии. Этот тебе точно нечистую силу найдет и в институт притащит. Вот тогда ты у меня как свои уши увидишь и пенсию-персоналку, и дачу за казенный счет... Ты у меня и до пенсии не досидишь, не сомневайся, голуба..." - Давай, братец ты мой, мы с тобой на той неделе все до конца договорим. Только ты мне рукопись, главное, рукопись на стол положи. Здесь вот, - Грабковский кивает пальцем на пока молчаливую черную трубку телефона, - сам слышишь, какие проблемы словно из мешка сыплются. Плановые темы горят синим пламенем, а я людей на фокусы разные вынужден отрывать. - Будет рукопись, Алесь Андреевич, обязательно принесу, - гарантирует повеселевший, обнадеженный аспирант и, даже не протянув руки на прощание, быстро выходит из кабинета. "Наверное, сегодня же в конце дня он мне на стол этот критический очерк бухнет", - подумал Грабковский, глядя на прямую спину аспиранта. И сразу же тот невидимый умник, которого уже не раз приходилось слышать Грабковскому, снова подсказывает: "Рви ноги, быстрее на пенсию смывайся, коли пожить еще хочешь..." Грабковский нажал кнопочку вызова. В кабинет вплывает секретарша - пожилая женщина, вместе с которой Грабковский работает много лет. - Зина, - по-свойски, как жене, говорит Алесь Андреевич, - позови-ка заведующего первой лабораторией. И забери в приемной у Степанчука один материал. - Хорошо, - говорит секретарша и, по-матерински взглянув в красное, вечно блестящее лицо Грабковского, добавляет: - Что-то неважно ты выглядишь, Саша? Не заболел? - Тут и поболеть некогда. Наплодили гениев на свои головы - не знаешь, куда от них деваться. В могилу живьем загонят... Денечки покатились. А тебе что, веселее? - жалуется Грабковский единственному во всей академии человеку, которому он может довериться. Глава шестая Леночка Адамкина и Анжела Замостииа - представительницы нового высокоинтеллектуального поколения. Поездка в Березово. Телевизионщики из программы "Взгляд". Интервью с Любой Круговой. Неожиданное нападение на москвичей. Что творится на свете: страх и растерянность... Возвращение. Новые загадки. Ежели Илье Павловичу Грушкавцу не посчастливилось иметь влиятельных, при высоких должностях, интеллектуальных номенклатурных родителей, да и с местом жительства, как он считал, ему не повезло, то Леночке Адамкиной, казалось, счастье само в руки плыло: Она родилась в семье литературного критика и публициста Адамкина. Да-да, того известного Адамкина, которого побаивались и с которым заигрывали как маститые литераторы, так и прижизненные классики, не говоря уже о зеленой молодежи, которая хвостом таскалась за своим учителем. Многие из них так и называли Адамкина - Учитель... Именно Адамкин, а не кто иной, был настоящим законодателем модных литературных споров, дискуссий, не кто иной, а именно Адамкин ввел в литературную жизнь понятие суперинтеллектуализма современной городской прозы. Как и положено настоящему исследователю, Адамкин ежегодно открывал в литературном процессе все новые и новые течения и направления, которых до этого никто не видел и не чувствовал, ни коллеги-критики, ни тем более - сами творцы... Вообще, если говорить откровенно, только благодаря мучительным титаническим усилиям Адамкина современная литературная жизнь в глазах общественности имела более-менее ассоциативные формы. Бывало, о литературной жизни Адамкин говорил, как о полноводной реке, в которой, как и во всякой реке, имеются глубинное течение, отмели. После дней или декад литературы в закавказских республиках Адамкин сравнивал литературный процесс с горным массивом, одни литераторы у него были подобны Казбеку или Эвересту, другие - невысокому холму, на котором могла топтаться каждая овца... Если же Адамкин долгое время не выбирался из республики, он начинал чахнуть и чернеть и сравнивал литературный процесс с буреломным лесом, в который давно не заглядывал с топором хозяин-критик... Еще с детства, годиков с трех, Леночка удивляла людей своими познаниями. Приходили, например, к Адамкину коллеги-критики. Только-только за стол усаживались, сразу же к ним топала с толстенной книгой в руках четырехлетняя Леночка, неторопливо спрашивала: "Папочка, а чем отличается психологическая проза Репкина от аналитической прозы Землевого?" Гости после этих слов только ртами хавкали от удивления, а Адамкин спокойно говорил: "Погоди, дочурка. Вот мы разговор закончим, а тогда я тебе все объясню. Вместо вечерней сказки все расскажу". Леночка отходила, и кто-либо из гостей, более смелый, с тихой завистью спрашивал у Адамкина: "Она у тебя что - уже читает?" - С двух лет начала, - спокойно и как-то безразлично отвечал Адамкин. - А с трех на английский перешла. Сама. Я и не заставляю. Однако ведь не ради моей дочери мы сегодня собрались. Давайте лучше о наших делах поговорим. Так кто у нас последний роман зафуговал? Какая, вы говорите, у него концепция?.. И дальше уже, как по маслу, начинался профессиональный разговор, который обычным смертным нельзя было понять, ибо там через слово звучало: концептуальность, психологизм, аналитизм, европейское мышление, провинциализм, ассоциативность формы и содержания и, конечно же, венчал все суперинтеллектуализм, к которому мало кто из творцов мог дотянуться. Потихоньку, вдохновленные идеями и концепциями Адамкина, коллеги-критики приходили к единственно верному выводу: если исчезнут, пропадут они, их труды, то сразу же исчезнет и литература. "Я вам скажу, - говорил Адамкин, завершая, - настоящий критик из литературы создает свою реальность, которая не только объясняет читателям художественное произведение, но и жизнь вообще. Литературное произведение для нас должно быть всего лишь материалом, почвой, в которую мы высеваем свои вечные мысли..." Как и многие дети интеллигентных родителей, Леночка, закончив школу, сразу же отправилась топтать и расширять тропки и дороги, проложенные отцом: поступила на филфак университета, закончила его и вот уже третий год работает в академическом Институте литературы. Как-то само собой вышло в этой сложной городской жизни, что Леночка Адамкина еще с детства дружила с детьми таких же высокопоставленных родителей. Они создали замкнутый круг, куда посторонним было не попасть... Лучшая подруга Леночки Анжела Замостина - дочь известного физика, доктора наук Замостина. Анжела закончила физико-математическую школу, физфак университета и сейчас работает в Институте физики младшим научным сотрудником. Все, кто близко знал Леночку и Анжелу, кто более-менее разбирался в городской жизни, не сомневались: впереди у Леночки, как и у Анжелы, были аспирантура, кандидатская... В тот вечер, когда Анжела Замостина позвонила по телефону Леночке и предложила развеяться - съездить в одну интересную командировку, - в тот вечер Леночка грустила. Она смотрела новую кассету, привезенную отцом из заграничной командировки. Перед ее глазами всеми цветами радуги сияла фантастически-сказочная жизнь людей при загнивающем империализме. Однако на душе у Леночки, как мы уже заметили, были сущие потемки... По правде говоря, для грусти у Леночки были основания. Этим летом ей стукнуло двадцать четыре. Одноклассницы-бездипломницы, которые еще с восьмого класса по подъездам шастали, давно повыходили замуж, успели родить детей, многие уже, разведясь, словно практику прошли, по второму разу замужем, а вот она, отличница... С кем сойтись Леночке?.. Конечно, не с этими, которые, не имея высшего образования, без долгих рассуждений о литературе и искусстве, сразу же, с первого вечера, пускали в ход свои руки... Но с кем же тогда? Толковых ровесников порасхватали еще на первых курсах - у них, бедных, и молоко на губах не успело обсохнуть, как их захомутали эти... прошедшие практику в затемненных подъездах и парках, в турпоходах... С кем еще сойтись Леночке?.. С разводными?.. Ну нет, уж лучше, как говорит мамочка, в омут головой, чем за такого... Последний год Леночка все реже подходила к зеркалу - жгучее желание, заставлявшее подолгу смотреть на себя, улетучилось, и сейчас, когда Леночка посматривала в зеркало, ей становилось не по себе. И очки, и бледноватость на щеках, и какая-то нездоровая припухлость на лице - все это раздражало Леночку. Неужели она ошиблась, не по той дороге пошла? А по какой ей нужно было пойти, скажите?.. Что, может, посоветуете Леночке в городской парк на дискотеку сходить?.. Может, в военное училище на танцы отправиться? Нет уж - поздно, поздно, не тот возраст, когда все делаешь шутя, сейчас как только наклевывается знакомство, становится стыдно и боязно, будто ненужной детской игрой начинаешь заниматься... Да и образование у Леночки, культура - что с ними делать? Не подойдешь ведь с таким багажом к рабочему или колхознику... Леночка не пропускала ни одной театральной премьеры, бывала на всех гастролях столичных театров, знала в лицо ведущих актеров, художников, литераторов - одному Богу известно, что успела Леночка к двадцати четырем. Но почему же так грустно ей по вечерам?.. Чтобы избавиться от чувства неприкаянности и одиночества, Леночка чуть ли не каждый вечер садилась к столу и писала критические статьи, рецензии. Она читала книги, в которых искала и находила авторские упущения и ошибки. Когда же это занятие становилось скучным, она отправлялась в театр, на художественные выставки, на заграничные кинофильмы. Однако предчувствие, что она навсегда теряет то главное, ради чего, возможно, и на свет появилась, это предчувствие выводило ее из себя. Может, поэтому она в последнее время стремилась попасть на веселые видеофильмы, посмотреть веселые телепередачи, ибо одной было еще тяжелее. Когда Анжела Замостина позвонила по телефону и предложила поехать в провинцию, Леночка сразу же согласилась: хоть бы на день вырваться из привычного круга... Встретились, как и договорились, на железнодорожном вокзале. Было двенадцать часов, от лучей жаркого августовского солнца асфальт становился мягким, везде, куда ни глянь, полно людей, слышался многоголосый гул, к стоянке такси змеилась очередь. Отправляя Леночку в неблизкую дорогу, мама на всякий случай набросила ей на плечи легонькую курточку. Такая же курточка была и на Анжеле. На нагрудных карманах ярко и броско красовалось "Super Paris". Такой же фирменный знак был и на белых брючках Анжелы - она считалась фирмовой девушкой. Анжела была быстрой и отчаянной, о таких говорят: пока тихого Бог принесет, шустрый сам прибежит. Анжела и училась легко, будто шутя, и жила легко. Она, например, хорошо усвоила, что курить - здоровью вредить, а между тем курила еще с девятого класса. Анжела знала, что гулять, как и знакомиться с парнями без разбора, - нехорошо и рискованно, и все же крутила напропалую... И работа в лаборатории возле приборов, и полуночные блуждания с первыми попавшимися, и знание правил, законов, которые человеку нужно выполнять, но которых Анжела не придерживалась, - все это странно соединялось в ней. И самое обидное, что Анжела пока даже не заикалась о замужестве, она была счастлива, не думала отчаиваться. "Парень - не трамвай, не бойся, не убежит", - часто говорила она Леночке. И в самом деле: парни возле Анжелы вились постоянно. Где же тогда справедливость на свете, люди добрые?.. Что же это за правило жизни: толковым и умным корчиться от одиночества, а распутным - еще большее наслаждение?.. - Знаешь, я сама напросилась в командировку, - улыбаясь щебетала Анжела. Полненькая и краснощекая, невысокая, словно подросток, Анжела вертела головой, весело оглядывая заполненную людьми привокзальную площадь, и все тараторила: - Там, в Березове, куда мы поедем, какая-то чертовщина появилась в одной хате... Ну, ты же помнишь - мы об этом в газете читали. Смеялись. Думали, это розыгрыш. Оказывается, все правда. Вчера моему шефу дали задание разобраться. Он меня и выправил. Как специалиста. - Ой, Анжелочка, если бы ты сказала мне раньше, я бы, видимо, не поехала. Может, там жулики орудуют? - вырвалось у Леночки. - Какие жулики? Кого ты боишься? - смеялась Анжела. - Брось глупости городить. Знаешь, у меня сегодня с утра предчувствие, что все будет отлично. Я верю в предчувствия. Я сегодня только проснулась и сразу же мелодию придумала. И слова даже. Вот послушай, - Анжела запела простенькое и ритмическое, как припевочку: Материя первична, Сознание вторично, Поэтому сегодня Все будет преотлично... - Как оцениваешь мою самодеятельность, профессионал-критик? Сойдет для деревни? Точнее, для Березова?.. Пошли на перрон. Электричку уже подали. Билеты туда и обратно я купила, - Анжела потянула нерешительную Леночку к длинной платформе, где на черных рельсах, ведущих неизвестно куда, стояли зеленые вагоны электрички. В Березово приехали часа в три дня. Солнце припекало еще сильнее, чем в Минске, - в электричке Леночке и Анжеле пришлось снять курточки с модными надписями. По правде сказать, ради этих этикеточек они и носили курточки. Анжела и здесь вела себя так, будто много раз бывала в Березове. На привокзальной площади, где останавливались автобусы, деловито расспросила степенных стариков, как добраться до улицы Заречной, где находилась та хата, в которой творилось черт знает что. Туда ходил первый номер автобуса. Дождавшись большого коричневого "Икаруса", они отправились на Заречную. Анжела щебетала без умолку. Видимо, она была из тех людей, которые могут говорить непрерывно, ибо тогда они забывают, не чувствуют того страшного и неопределенного, что днем и ночью точит душу, - одиночества... Анжела говорила Леночке о загадочных энлонавтах, которые, вероятно, уже побывали, а может, и есть на Земле - сколько уже следов они оставили!.. О Бермудском треугольнике, где уровень океана, как доказано с помощью спутников, ниже и где корабли и самолеты исчезают бесследно, а время может останавливаться... О биополе и дальновидении, когда люди могут видеть друг друга через сотни и тысячи километров. О йогах, которые в воздухе могут парить без опоры - это называется левитацией... О недоступных Гималаях и загадочной Шамбале. Из всех этих сообщений Анжела уже сейчас, еще не побывав в хате Круговых, создавала свою научную концепцию, которой можно было бы объяснить проявления березовского феномена. На материалистической основе - вот что самое главное... За окном "Икаруса" мелькали дома, как одноэтажные деревянные, так и кирпичные четырехэтажки, блестела широкая Береза, стальной лентой пересекающая город, зеленел приречный луг, потом - снова дома, заводские корпуса, базар и рядом - сияющие маковки церкви. Глядя на все это, Анжела снова стала напевать: Материя первична, Сознание вторично, Поэтому сегодня Все будет преотлично... Расспросив у людей, где нужная остановка, они выскочили из "Икаруса". Заречная улица была похожа на обычную деревенскую. Еще издали заметили, что возле одной из хат толпятся люди. Одни стояли словно в ожидании, другие стремились заглянуть за невысокую калитку. У входа во двор стоял милиционер - наверное, не всех пропускал. Если бы не он, можно было бы подумать, что в хате свадьба или похороны. Леночка и Анжела подошли к толпе. Остановились. Прислушались. Слышалось разное. - Вот Любе повезло так повезло - по телевизору покажут. Прославится на весь свет. Заодно и наше Березово прославит. - Слава славой, а Юзику потом смотри, чтобы жену не увели... - Конечно, когда пробки стали летать, тогда и заинтересовались аж в Москве. А тут каждый день вкалываешь на станке - никто не видит, никто не вспомнит. Взять тех же артистов, вот кому живется... Каждый день по телевизору показывают, да еще, наверное, и денежки платят. - Тебя только раз покажи: весь век дети будут бояться, заиками станут... - Га-га-га... - Тише, тише, говорю, чтоб вам позакладывало. Скоро Люба выйдет из хаты, пускай только принарядится... - А как это, людцы, будет: вот так сразу Любу и в телевизоре покажут? - Нет, бабка, сначала ее снимут, как артистку в кино, а потом покажут на весь свет. Хата, возле которой толпился народ, была как раз той, куда стремились Леночка и Анжела. Леночка растерялась, готова была повернуть назад, но умная Анжела, быстро сообразив, что к чему, решительно подошла к милиционеру и, ткнув ему под нос красненькое удостоверение, протараторила: - Товарищ милиционер, мы из Института физики приехали к Круговым по командировке. По поручению Академии наук нам нужно разобраться, что происходит в этой хате. Вы нас пропускаете или из-за вас мы вынуждены будем сорвать ответственное задание?.. Выслушав это, милиционер отступился, даже калитку открыл - Леночка и Анжела шуснули во двор. Сзади них кто-то недовольно загудел: - Как их, так пропускаешь, а мы что - лысые?.. - Так они же, деду, аж из Минска приехали, ученые, во всем сейчас разберутся. - Такие молоденькие, девчушки еще, а уже - ученые. Я думал, ученые это все те, кто лысый и с бородой. Да и способности, наверное, нужно иметь, чтобы наукой заниматься. - Ну, дедусь, ты и даешь... Это же столица, там все намного раньше делается. Там как только ребенок родится, еще в пеленках лежит, а родители уже прикидывают, кем он будет: артистом, ученым или музыкантом, например. И, поверь, так оно и получается... Во дворе на траве недалеко от веранды стояли трое молодых красивых парней - почти ровесники Леночки и Анжелы. Один держал на плече черную видеокамеру, у другого через плечо был переброшен кожаный ремень какого-то ящика, а в руке парень держал микрофон с беленькой головкой. Третий ничего в руках не держал, зато у него были черная бородка и усики. Наверное, он был здесь самый главный, ибо поучал остальных. - Значит, ты, Боря, ведешь весь разговор. Микрофон ей в руки не давай, - учил Главный парня с микрофоном. - Во время тракта ты задаешь только вопросы. Готовишь ее психологически. А ты, Вадя, - теперь Главный повернулся к оператору с видеокамерой, - делаешь вид, что снимаешь. А потом мы переходим к главному, ради чего и приехали, - Главный снова повернулся к ведущему: - Первое, что ты спрашиваешь, верит ли она в Бога? Это во-первых. Второй вопрос: как она относится к перестройке? И еще нам нужно спросить... - Главный на мгновение задумался. - Как она смотрит на права человека в наше бурное время ломки стереотипов мышления? - подсказал оператор. - Что ты имеешь в виду? - уточнил Главный. - Права человека вообще. И в частности - свобода вероисповедания. - Ладно, давай и эту удочку на всякий случай забросим, - согласился Главный. - Хотя, вероятнее всего, эти вопросы будут для нее слишком сложны. Мышлением она вряд ли доросла до этого уровня. Но - чем черт не шутит: попробуем ради хохмы... Давай зови ее сюда, - Главный кивнул головой ведущему. - Здесь ее снимать будем. А ты, - бросил он оператору, - готовь камеру. Тот, с микрофоном, щелкнул каким-то тумблером в приборчике, что прятался в кожаном чехле, и заговорил в микрофон: - Раз, два, три... Начинаем съемку сюжета для телепрограммы "Взгляд". Раз, два, три... Ведущий уже собирался идти в хату, но в это время, будто услышав слова телевизионщиков, на ступеньки веранды выплыла хозяйка: лет сорока, полнотелая, в новенькой, белой, словно первый снег, кофточке, в черной приталенной юбке и в черных туфлях на таких высоченных каблуках, что женщина, будто спутанная, еле передвигала негнущиеся ноги. Губы у нее были ярко напомажены, а брови и ресницы - черные... Прическа у женщины была модная - черные блестящие волосы возвышались копной... Как только женщина показалась из хаты, на улице сразу же поднялся шум. Все отчетливее слышались отдельные голоса. Видимо, тот, у кого был хороший обзор, громко констатировал: - Идет, идет, показалась уже... А кофта на Любе, а юбка - бабы, сотни две стоит как пить дать. А прическа, какая прическа!.. - Почему не быть прическе, если сегодня Люба полдня сидела в парикмахерской. Десяткой тут не обошлось... А хозяйка хаты словно под гипнозом была - затуманенно и незряче смотрела вперед, где табунились парни, один из них уже нацеливался телекамерой на ее полную фигуру. Медленно и степенно, как-то бочком, женщина спустилась с бетонных ступеней и приблизилась к парням. На ходу рукой поправила прическу, будто ради того, чтобы полюбоваться и снять ее прическу, парни и приехали аж из Москвы. - Товарищ милиционер, успокойте население, оно нам важное редакционное задание срывает, - громко и властно крикнул Главный, повернув голову в ту сторону, где над забором и калиткой торчало десяток голов. - Если хоть одна душа еще раз пикнет - всех разгоню. Последний раз предупреждаю, - тут же эхом отозвался милиционер. - Никогда в этом Березове порядка не было, не можете вы по-людски... Милиционера сразу же поддержали доброхоты, что вечно крутятся возле начальства: - Тихо, тише вы!.. - И правду говорит: молчите да смотрите... Хоть детям будет что рассказать, когда еще такое увидишь... - А чтоб вам всем позакладывало!.. В это время женщина совсем близко подошла к парням. - А что и как мне говорить? - спрашивала она и все стремилась и в блестящее око телекамеры смотреть, и на ведущего, который держал перед собой микрофон. - Вы на всесоюзного зрителя выходите, не каждый день такое бывает. Сами понимаете, на каком языке нужно говорить, - объяснял ведущий и все ближе и ближе подсовывал блестящую головку микрофона. - Итак, не будем терять времени, начинаем, - скомандовал бородатый Главный и почему-то три раза хлопнул в ладони. Стало тихо-тихо. - Любовь Николаевна, - резко прозвучал голос ведущего, который наклонился к головке микрофона и смотрел почему-то не на женщину, а в глазок телекамеры, - скажите нам, пожалуйста, как все это произошло? Когда началось: днем, ночью?.. - Ну, эта... Я в спальню заглянула, смотрю - постель разбросана. - Женщина говорила и все вертела головой. Видимо, она так и не знала, куда же ей смотреть: то ли в глазок телекамеры, то ли на ведущего. Тогда она почему-то решила забрать из рук ведущего микрофон. Ведущий заупрямился. Так оба они его и дергали... - Потом смотрю - другие чудеса начались. Пробки со счетчика стали выворачиваться и на пол падать. Я с мужем посоветовалась и в милицию обратилась с заявлением... - А вот как вы относитесь к правам человека... - перебил монолог женщины ведущий. Так уж получилось, что никто не видел, когда началось то невероятное, о чем потом все Березово и весь Березовский район гудели месяцами - ни телевизионщики, которые были заняты своей ответственной работой, ни многочисленные наблюдатели, облепившие забор и калитку, ни раскрасневшаяся от волнения хозяйка, ни милиционер, который, не удержавшись, тихонько зашел во двор, ни Леночка с Анжелой... Началось с того, что тонкий, будто девичий, голосок ведущего заглушил резкий пронзительный визг кабана в сарайчике, небольшая дверь которого выходила во двор. Визг был такой резкий и пронзительный, будто того кабана живьем резали. Все вздрогнули. Некоторые даже подскочили. Люди сразу же уставились на небольшую дверь сарайчика. Неожиданно она сама собой распахнулась, и оттуда, выбрасывая вперед передние ноги, галопом выскочил кабан пудов десяти, не менее... Словно от страшной боли, большой белый кабан ничего вокруг не замечал, он прямиком понесся на толпу. Первым на его пути попался оператор с телекамерой на плече - кабан снес его, как былинку, только надпись "Adidas" мелькнула на белых импортных кроссовках. Парень грохнулся на землю, выпустив из рук телекамеру. Протаранив остальных людей, кабан застрял в невысоких воротцах, ведущих в огород, и снова заверещал тонким, каким-то детским голосом: куги-и... Затем кабан начал разворачиваться в направлении телевизионщиков... Все на мгновение остолбенели. Первым опомнился Главный. Он заорал не менее страшным голосом, тыкая пальцем на телекамеру, которая валялась на траве: "Телекамеру, телекамеру, балда, спасай, пока не разнес... Японская... До пенсии не рассчитаешься..." Телеоператор, лежавший на земле, от крика пришел в себя. Не поднимаясь с травы, он вратарским приемом бросился на телекамеру и закрыл ее своим телом... Женщина в белой кофточке тоже встрепенулась, словно ожила, будто из-под гипноза вышла. Она ткнула пальцем на кабана, верещавшего в углу, и закричала, неизвестно к кому обращаясь. В голосе сквозила радость: "Во-оот, я же говорила всем, а мне никто не верил... Сами сейчас видите, что в этой хате творится... Покоя нету ни днем ни ночью... Сами все видите..." Милиционера как ветром сдуло - кинулся на улицу наводить порядок, ибо там творилось черт знает что... Над забором и калиткой тремя сплошными рядами торчали головы с раскрытыми ртами и стеклянными глазами. Слова милиционера: "Тише, кому говорю: разойдись..." - заглушались другими возгласами, как близкими, так и далекими - толпа за то время, пока Леночка и Анжела были во дворе, разрослась невероятно: - Что, что там творится? - Москвичи у Юзика кабана режут. Караул!.. - А с виду пристойные люди... Неужели им своего мало?.. Кто-то громко хохотал... Трещал забор - вот-вот завалится под тяжестью человеческих тел. И все старался милиционер: "Разойдись, кому говорю..." Леночка, как только началось все это невероятное, схватилась за руку Анжелы и стала шептать одно и то же: "Мамочка, мамочка родная..." А когда кабан стал разворачиваться, чтобы снова броситься на телевизионщиков, встрепенулась и Анжела, - дернув Леночку за руку, она стрелой метнулась к калитке, потащила за собой безвольную Леночку. Выскочили на улицу, запруженную людьми, и - дай Бог ноги! - без оглядки понеслись к автобусной остановке. Держась за руку Анжелы, Леночка летела следом и шептала спасительное: "Мамочка, мамочка родная". А в память ей врезался не разъяренный, впервые увиденный кабан, не побледневшие телевизионщики, не громко кричащая женщина в кофте, а большой круглый замок, висевший на двери сарайчика. Леночка увидела его сразу, как только зашла во двор. Висел он и потом, когда дверь сарайчика сама собой открылась и оттуда выскочил этот страшный зверь. Только дужка замка была уже откинута. А ведь никто, ни одна живая душа к этому замку даже близко не подходила... Глава седьмая Грушкавец читает газетную статью. Содержание статьи. Огорчение и отчаянье человека из районки. В чем искать успокоение души?.. Спустя почти две недели после описанных событий уже знакомый нам сотрудник березовской объединенной газеты "За светлую жизнь в коммунизме" Грушкавец Илья Павлович снова лежал на кровати и читал статью, напечатанную в республиканской газете. Может, потому, что Илья Павлович был в комнате один, а может, и по другой причине, но он часто и громко, не стесняясь, шморгал носом, скрипел зубами, что-то бормотал и вздыхал так тяжело, будто ему не давала покоя нечистая сила... Грушкавец читал одно, а думал о другом: - Вот тебе и на - в который раз объегорили... Что им дружба, им - лишь бы свое урвать, лишь бы наверх выскочить, прославиться на весь свет... А ты ведь первый раскопал, весь материал выдал Мулярчику... Ну, пускай бы он хоть словом обмолвился о тебе, сделал приписку - так и так, выражаю благодарность Грушкавцу Илье Павловичу, журналисту-районщику, который первым притронулся к сенсационному материалу, ибо он живет в гуще жизни... Так нет же, Мулярчик все себе присвоил - ни слова о тебе, ни полслова... Где же справедливость на свете, где правда?.. И все о гласности, о перестройке пекутся. Кому пожаловаться? А никому ты не пожалуешься, ибо у них - лапы вокруг, окопались в круговой обороне, науськивают читателя то на критику Сталина, то - на Хрущева, а сами в это время рыбку ловят в мутной воде... Что же это была за статья, из-за которой Грушкавец покоя не находил? Вот она, приводим ее целиком. В дополнение к напечатанному БЕРЕЗОВСКИЙ ФЕНОМЕН, ИЛИ ПО СЛЕДАМ НЕВЕРОЯТНОГО Статья А.Мулярчика "Милиция воюет с нечистой силой", напечатанная в нашей газете, вызвала огромную заинтересованность наших читателей. На другой же день после выхода газеты в свет к нам в редакцию посыпались многочисленные телефонные звонки, телеграммы, письма как жителей республики, так и соотечественников из-за границы... Реакция читателей, как мы и предполагали, была разной. Звучало возмущение, были откровенные насмешки. Докатились с перестройкой!.. С какой поры вы, солидная газета, первоапрельские розыгрыши начали печатать в августовских номерах? - спрашивали некоторые читатели. В частности, это выдержка из письма В.Селькевича из д.Бродовка Минской области. Насчет первоапрельских розыгрышей мы можем поспорить, но хочется спросить у товарища Селькевича: а при чем здесь перестройка?.. - Вы не первооткрыватели, - пишет нам М.Бысак из Минска. - Еще в школе у Гоголя я читал, как вареники в рот прыгали. А где взять такие вареники сегодня? Или хотя бы - пельмени? Если купишь пельмени, так их ко рту подносить страшно. А колбаса у нас какая, из чего сделана? Вчера кошке подсунул - отвернулась и из комнаты выскочила, как от отравы... Опять же, товарищ Бысак, зачем вы путаете две проблемы: качество продуктов и березовский феномен?.. А вот мнение гомельчанина М.Зубова: - Самое вероятное, что может возникнуть в сознании читателей, это то, что редакция пошла на фальсификацию. Однако я думаю, что все напечатанное вами - правда (подчеркнуто автором письма). С этого, наверное, и начнем наш нынешний разговор. А был ли феномен? В самом деле, насколько точны сообщения в статье "Милиция воюет с нечистой силой"? Мулярчик представил редакции копию справки Березовского отделения милиции, а также магнитофонную запись своих бесед со многими свидетелями, которые своими глазами все происходящее видели в хате товарищей К. Более того, любознательный Мулярчик беседовал с работниками милиции. Разумеется, не проверив и не сверив факты, мы не могли да и не имели права напечатать такую серьезную статью. Поэтому мы обратились в Березово к заместителю начальника РОВД майору милиции В.П.Андрейченко. Напомнил читателям: майор сам видел полет пробки. - Да, - сказал нам Виктор Петрович, - пробка во время полета меняла направление. Сначала она летела ко мне, а потом неожиданно упала к ногам. Я схватил ее. Думал, горячая. Нет, холодная. После этого вместе с участковым Николаенчиком мы бросились к счетчику. - А в хате в это время никого не было? - Нет, никого. Я сам проверял - обошел все комнаты. Все мы находились на веранде. Короче, не будем пересказывать снова статью Мулярчика. Но, с разрешения автора, восстановим магнитофонную запись. Вот что говорит А.Ульянская - соседка товарищей К. - Однажды мы сидели на веранде. Зина, соседка Галя и я. Зина - девочка - в спальню зашла. Только зашла и кричит: "Бабушка, трюмо лежит!" Мы подняли его, поставили на место. Тяжелое трюмо. Ребенку не поднять. Подумали сначала, что дети балуются. Я вытурила их из хаты. Снова сидим, разговариваем. А потом, когда заглянули в спальню и посмотрели - трюмо снова лежит... И самое странное - целехонькое, не разбилось... Конечно, всему этому можно не верить. Шутя, березовчанин 3.Клинский предлагает считать происшествие в его родном городе "классическим случаем дуриков домового и готов в любое время предоставить нам информацию о кикиморе, ведьме и черте". Спасибо, товарищ Клинский, нам пока этой информации не нужно, ибо мы, советские журналисты, - неверующие... "Милиция и ученые, дайте объяснение!" Это дружное требование наших читателей довольно справедливо. Более того, В.Курлович из Пинска - лектор-атеист общества "Знание" - считает, что наша публикация нанесла вред атеистическому воспитанию молодежи. Он, например, пишет: "Как большое издевательство и идеологическую диверсию я воспринял вашу публикацию. Но лично я все это, возможно, стерпел бы. Меня, как гражданина, беспокоит другое: в полетах электропробки, других материальных предметов многие люди видят проявление той реальной силы того света, в существование которого мы, атеисты и материалисты, не верим и более того - отвергаем своей каждодневной мучительной работой (подчеркнуто лектором-атеистом)". Насчет наших издевательств и идеологических диверсий, как считает товарищ Курлович, - это уже слишком. А вот что касается качества лекторской работы наших атеистов - это отдельный разговор, думается, березовский феномен как раз и заставит наших лекторов-атеистов искать и находить новые более эффективные формы работы с молодежью. Иное суждение у 3.Каровца из Жодино: "Я считаю, что сейчас, во время гласности и перестройки как нашего общества, так и нашего мышления, закрытых тем не может быть. И не нужно стесняться того, что похожее явление не будет иметь научного объяснения. Лично я считаю, что березовский феномен заставляет наших философов взглянуть с принципиально иной стороны как на человека, на его внутренний мир, так и на космос в целом. Наверное, не все так просто в мире, как нам объясняли в школе или на лекциях пропагандистов общества "Знание" (слышите, слышите, товарищ Курлович, что вам говорят наши читатели? - замечание В.А.). Хотим мы того или не хотим, но мы подошли к принципиально новому осмыслению таких сложных вопросов, как смерть и бессмертие". Кстати, не эту ли мысль высказывает и товарищ Арнольд Дружкин из Бобруйска: "Мы наконец должны ввести элемент нового мышления и в философию познания мира и человека, как маленькой неотделимой части этого мира. Сейчас, как я думаю, нам нужно взглянуть на человека как на живой элемент живых космических процессов, сложных и бесконечных в своих проявлениях (подчеркнуто товарищем Дружкиным. - В.А.)". Как видим, в нынешнее время полного всеобуча уровень познания наших читателей довольно высок, люди пытаются самостоятельно разобраться во всем, сами ищут истину. А что же наши ученые скажут? К большому сожалению, пока никто из солидных ученых не взялся рассматривать на серьезной научной основе березовский феномен. Никто не хочет брать на себя ответственность объяснить то, что происходит в Березове. Сегодня у наших ученых имеется под руками уникальный материал для исследований и открытий, а они его не используют. Наверное, мы снова, как уже не раз было, дождемся того времени, когда зарубежные ученые, используя экспериментальные данные березовского феномена, запатентуют уникальные открытия, которые, фактически, принадлежат нашему народу. Старая песня... Вы, уважаемые читатели, только послушайте, что заявил нашему корреспонденту ученый секретарь академии товарищ Степанчук, отвечающий за связь с прессой: - У нас, в академии, нет ученых, которые занялись бы анализом аналогичных явлений. Что касается лично меня, то я в такие глупости не верю. Странно! Невероятно слышать такое в наше пафосное светлое и переломное время перестройки как общества, так и мышления! "В какое время мы живем, товарищ Степанчук? - так и хочется спросить ученого секретаря. - Неужели к нам возвращаются темные, застойные времена, когда ученые двумя руками держались за пустые догматические истины и аксиомы?" А между тем ученый товарищ Степанчук с ученым видом, как ни в чем не бывало выдает нам такие сентенции. Мол, в науке истинно только то, что не находит иного объяснения, кроме единственного. Мол, настоящий ученый должен сто раз повторить опыт и только после этого высказать определенное мнение. "А как нам тогда представить электрон - частица это или волна? Какое здесь единственное объяснение, ибо поверить в то, что электрон одновременно является и частицей и волной, это все равно что поверить в реальность березовского феномена?" - так и хочется спросить у нашего ученого секретаря. Он что, за неотесанных дураков нас принимает? В существование шаровых молний Степанчук не верит именно потому, что ни разу их не видел. Но это между тем не мешает ученым заниматься изучением шаровых молний как природного явления. В заключение нашего разговора товарищ Степанчук заверил: знаменитый иллюзионист Акопян задал бы милиции столько загадок, что нашей газете хватило бы сенсаций на десять номеров. В мастерстве товарища Акопяна мы не сомневаемся, как не сомневаемся и в мастерстве нашей родной милиции, умеющей выводить на чистую воду разных "фокусников". Но, как талантливо и образно пишет Мулярчик, гвоздь проблем именно в том, что полеты и перемещения материальных предметов происходят без участия людей. В заключение нашей беседы хочется привести еще одну выдержку из письма. Вот что пишет нам ученик третьего класса Житивской средней школы, которая находится в том же, сейчас уже знаменитом Березовском районе: "Дядичка Мулярчик с редакции. Все, что вы пишете, говорят, некогда уже было в нашем Житиве. И никто тогда не пугался и не удивлялся. До войны и после войны у нас во всю ивановскую колдовали, аж дым шел... Особенно это умела Адоля. Она скупому Евхиму коровку заколдовала. А Евка умела гадать. Я думаю, если бы вы приехали к нам в Житиво, то вам бы старые бабы все рассказали, как это делается. А то и колдовать научат. А то нынче молоденькие учительницы ну совсем ничего не знают. Я вчера на учительском педсовете как представитель класса затребовал от директора, чтобы у нас в классе на каждом уроке обязательно свободный микрофон был. И еще я затребовал, чтобы мы с учительницами на равных говорили и спорили и чтобы мы им отметки ставили в отдельный журнал. От двойки и до пятерки. И если всего этого не будет, то мы забастовку объявим. И в школу не пойдем. От того, какую оценку мы выставим учительницам, им и зарплату должны платить. Вот тогда учительницы и забегают. Тогда и будет перестройка настоящая. Прошло уже два дня, как я выступил, а ничего пока не делается. Где же тогда демократия и новое мышление? Приезжайте и разберитесь с такой несправедливостью, которая творится в нашей школе. И еще я хотел бы сказать о нашем председателе колхоза. Но это потом. Володя Загорский". Вот, сами видите, товарищи дорогие, каким дотошным растет новое поколение, которое, можно сказать, родилось в послезастойное время перестройки! Пускай Володя Загорский пишет с ошибками - мы сознательно сохранили его манеру и стиль письма, - но давайте заглянем правде в глаза: какие оригинальные предложения выносит он на суд общественности! Не зря говорят, что устами ребенка глаголет истина. Так и рвется из души: товарищи из Министерства образования, возьмите на отдельный учет этого талантливого ученика и заодно задумайтесь над его предложениями. И еще мы хотели бы сказать: ежели ученики не верят науке, то, желаем мы того или не желаем, они, наше будущее, станут верить религиозным предрассудкам. Не это ли в первую очередь должно беспокоить нас? И вас, товарищ Степанчук, тоже... За что вы только деньги получаете? Повторите, пожалуйста! Товарищ Степанчук хочет, чтобы мы повторили опыт в выгодное для него время, за неделю записавшись на прием. Но повторить на "бис" березовский феномен для науки мы, разумеется, не можем. Поставим вопрос ребром в иной плоскости: а не наблюдались ли похожие явления еще где-либо? "Год назад следователь А.Редькин занимался довольно-таки странной историей. В деревенской хате сама собой падала и разбивалась мебель. А то вдруг перелетали с места на место сахарница, сковорода и другие предметы. Некоторые же словно взрывались и разваливались на куски: большой фаянсовый "петух" (сувенир), пластмассовая бутылка с жидкостью... Здравый смысл подсказывает: нужно искать злодея. Вероятнее всего кто-либо из членов семьи или, возможно, кто-то из посторонних организовал эти далеко не безобидные штучки. Осматривалось место происшествия, допрашивались свидетели. Но хулигана следователь, как ни старался, не нашел. И начатое "дело" пришлось закрыть из-за отсутствия состава преступления". Мы процитировали начало статьи В.Бычкова "По следам летающей сахарницы" ("Журналист", Э 3 за 1988 г.)*. ______________ * Конечно, многие читатели могут не поверить во все то, что я стремлюсь документально описать. На всякий случай вы можете сами заглянуть в этот номер "Журналиста" - убедитесь, что говорю чистую правду. Все, что описывается в этой статье, происходило недалеко от города Клин Московской области. Что еще происходило там? Как и в Березове, выбивало пробки. Сам по себе открывался водопроводный кран. Обезумев, крутился счетчик... А были ли там ученые? Нет, как и в нашем случае, они туда и глаз не показали. Зато там побывала Клинская городская прокуратура. Она установила, что космические спутники и самолеты над хатой в те минуты, когда переворачивалась мебель, не пролетали. За электроэнергию хозяева заплатили 13 рублей, а обычно платили полтора. Но самое интересное - история с "летающей сахарницей". Сахарница пробивала стекло. Специалисты дали заключение, что круглое отверстие в окне могло получиться, если бы сахарница летела со скоростью пули. При такой скорости она пролетела бы пять километров. А подняли ее за несколько метров от хаты. Подобные статьи печатались и в других изданиях. А что же ученые? К большому огорчению, некоторые наши академики даже в наше светлое пафосное время перестройки и гласности побаиваются высказать свои соображения, не желая, чтобы в официально-научных кругах их считали выскочками, белыми воронами... В заключение мне хотелось бы выразить благодарность Аркадию Мулярчику, смелому журналисту, который, рискуя своей репутацией, пошел на открытие еще одной, до этого закрытой темы, вызвав на себя, как мы сегодня увидели, огонь бюрократов и антиперестройщиков - этой черной сотни темных сил застойного времени... Думается, что Аркадий Мулярчик как раз и есть образ нового перестроенного человека с новым оригинальным мышлением. Он, видимо, как раз и есть тот прораб духа и перестройки, о которых иногда говорится в центральной прессе и которых как будто бы у нас не имеется. Сегодня мы можем сказать: есть, есть прорабы духа и у нас! Побольше бы нам таких смелых журналистов, и тогда бюрократам и сталинистам не будет спокойной жизни. В.Абраженко. "Смотри, как красиво придумал в конце: прораб духа и перестройки!.. А кто же тогда я? Как назвать тех простых людей, которые каждый день стоят у станков, ходят за скотиной, выращивают зерно?.. Неужели все мы - рабы духа, которыми мудрые прорабы понукают?" - почему-то подумал Грушкавец, дочитав статью. Он поднялся со скрипучей кровати, и без того надоевшей за годы студенчества, скомкав, бросил газету на стол и стал ходить по комнате. От стены к стене. Как и каждый день, слева гремел магнитофон: тоненьким женским голоском Леонтьев выводил свое: "Я бегу-бегу-бегу...", - а справа кто-то доказывал: "А я тебе говорю, что я тузом крыл. Тузом, понял, козел?.." "Там, в столицах, живут прорабы духа, каждый день налево и направо бросают новые идеи и концепции... А кто здесь живет? Как живет? Какая здесь жизнь? Болит ли у кого душа за то, чем интересуется народ в районных городках, в деревнях, забытых всеми, где одни старухи на скамейках по вечерам сидят да куры посреди улицы в песке гребутся?.. Ну, телевизоры, гремящие магнитофоны дали народу, работу рукам дали, для молодежи дискотеки открыли. А что для души?.. Чем заняться человеку в городе после работы?.. Да и работа эта: на шумных станках, на вибрирующих машинах, в конторе с бумагами... - что она дает для души человеческой? Деньги она дает. Как будто за деньги и счастье можно приобрести... Не потому ли и пьет народ до одури, до чертиков, что душа болит, покоя не дает..." Почему-то не о статье думалось Грушкавцу, о другом, что тлело годами... Тяжело ему было. И сейчас уже не зависть и не обида обручем сжимали сердце, а что-то иное наваливалось на Грушкавца Илью Павловича. Он быстро оделся, насунул на ноги кроссовки и, стараясь не смотреть на обшарпанные коридорные стены, вышел из общежития на улицу. Было около девяти вечера, еще красное большое солнце висело над городскими домами. Дневная жара спала, ветер утих, небо чистое и глубокое, как весной. Когда живешь в деревне, такой порой на душе бывает очень хорошо, умиротворенно, ибо везде, куда ни глянь, под чистым небом видно далеко-далеко, зелень почему-то блестит, а то и становится розовой, да и вся земля, на которой в садах и огородах дозревает урожай, словно отдыхает от дневной жары; в такие минуты остро чувствуешь, что еще один день прожит и сейчас, когда дневная суета отошла, настало время раздумий, потому что скоро, словно черный занавес между действиями в театре, опустится на землю ночь; тогда закрадывается в душу сладкое томительное чувство сожаления, непокоя за что-то не сделанное и не прожитое днем, возможно, за что-то не встреченное... Потому становишься умиротворенным, и хотя знаешь, что впереди ночь, а все-таки что-то ожидаешь и вспоминаешь, как в детстве так же ожидал письма или телеграммы, которые звали бы тебя, и ты сразу же отправился бы за тридевять земель в тридевятое царство... Так бывает в деревне. А в городе этой сладкой предвечерней поры почему-то не замечаешь, то ли из-за грохота машин и смога, то ли из-за незавершенных дел, а, возможно, еще и потому, что в это время ты обычно не на земле стоишь, а сидишь в комнате и смотришь телевизор... Грушкавец хотел одиночества. Поэтому через запруженное машинами шоссе, ведущее из Березова в Минск, он решительно направился туда, где не было строений, где пустой стадион, на котором вокруг зеленого поля с одной стороны поблескивали под низким солнцем длинные скамейки, а с другой - высились пустые бетонные трибуны. Когда Грушкавец учился в школе, он часто приезжал в Березово на соревнования, - бегал по этой дорожке наперегонки, бросал блестящий плоский, как блин, диск, толкал ядро, прыгал в длину и высоту. Счастливчики получали грамоты. И еще в конце дня им давали талоны, с которыми они отправлялись в городскую столовую, где их бесплатно кормили. Какое удовольствие - получить красную грамоту и попробовать в столовой кисловатого компота! Однако что же это такое, счастье человеческое? Грушкавец сидел на пустой нагретой солнцем бетонной трибуне и, невольно вспоминая далекий мир детства, не мог понять, что с ним сейчас происходит. Недавние обиды, злоба и зависть, от которых его аж колотило, - все это стало таять. Но новые тревоги и новая боль, заполнявшие душу, не утихали. Что-то очень важное накатывало на Грушкавца, и его надо было понять и осмыслить. Самому, наедине. Без умных книг, без рукописей Мулярчика и даже без самого Мулярчика с его скандальными сенсационными статьями. Может, даже - вопреки тому, что было написано в книгах, статьях, что слышал он когда-то на лекциях. Но что же это было? Гонимый какой-то непонятной болью, Грушкавец снова поднялся и пошел - туда, где за оградой стадиона шумели высокие сосны с подсохшими вершинами, где находились, как говорили люди, насыпанные холмы 1812 года. Их называли Батареями... Ибо здесь, говорили, сильно поколотили Наполеона с войсками. Там же, на Батареях, среди сосен находился роддом. Скрытое соснами трехэтажное здание появилось перед Грушкавцом неожиданно. Как-то инстинктивно он стал обходить его, ибо все, что происходило в этом здании, было для Грушкавца не то что неприятным, а - как бы здесь точнее сказать? - тем, чего не хотелось бы знать. Роддом - в одном этом слове было что-то такое, от чего Грушкавцу, как и многим мужчинам, хотелось быть подальше... Но здание стояло, яркое от новой побелки. Под окнами толпились мужчины, одни молча смотрели в окна, другие что-то выкрикивали. Почти в каждое окно высовывались женщины, некоторые даже на подоконниках уселись. Одна такая красавица, сидя на подоконнике, молча и задумчиво смотрела вдаль, будто не замечая толпившихся внизу. Внутри здания на первом этаже орала женщина: "А-а-а, а-а-а!.." Когда она замолкала, слышалось, как плачет дитя - тоненько, пронзительно. Грушкавец обошел роддом и неожиданно услышал звонкое и протяжное: Ох, сердце болит, И под сердцем болит. Это милого подарочек Ногами шевелит... Грушкавец аж подскочил от этой припевки. Повернулся лицом к зданию. Пела та, сидевшая на подоконнике. Сразу же из соседнего окна высунулась другая женщина и, не обращая внимания на мужчин, ответила другой частушкой. Даже здесь концерт устроили... Бесплатный... Плюнул Грушкавец себе под ноги и дальше подался... Что же это такое: человек?.. И плачет, и скулит от боли, со смертью и небытием всю жизнь в прятки играет, но - смеется как ни в чем не бывало... А может, как раз в этом и есть проявление силы и величия человека, и поэтому сейчас, когда из всех закоулков полезли, посыпались на человека всякая нечисть да хула, когда люди по собственному желанию и дурости бросились раскапывать могилы и в который уже раз ворошить истлевшие кости предков, налаживая над ними судилище в интересах сегодняшней выгоды и нынешней справедливости, которые завтра обернутся еще большей несправедливостью и, возможно, прольются еще большими реками крови, той самой крови, которую пролили наши предки, когда каждый день чувствует человек, как, пугая скорым исчезновением, загоняют его в вечное рабство, что ему остается?.. За что человеку ухватиться? Где и в чем искать духовную опору?.. Что же теперь делать человеку?.. Батареи, на которых стояли высокие сосны, переходили в ложбину. Грушкавец вышел на берег Березы. Подошел к самой воде, опустился на траву, уставился на воду - туда, где некогда стоял деревянный мост, по которому березовцам было удобно ходить из старой части в новую. Но однажды прикатили на машинах ушлые киношники, снимавшие фильм о войне, и подорвали мост, теперь только обгоревшие сваи торчали из темной воды... Смеркалось. Солнце закатилось за Батареи, а когда - Грушкавец так и не заметил. Небо все больше затягивалось синевой, и вскоре даже звезда заблестела. Надвигалась ночь, но холода не чувствовалось. Грушкавец нагнулся к воде и потрогал ее рукой - теплая... Подумалось: если окунется, легче не станет. Была бы вода холодной, как лед, тогда можно было бы... На другом берегу Березы, за широким лугом, затянутым редким седым туманом, загорались огни березовских хат и уличных фонарей. Оттуда все громче слышался знакомый гул: гу-ууу... Вдруг к Грушкавцу пришло ощущение собственной беспомощности в этом мире... Если разобраться, что он, человек из районки, может сделать, что значит он в огромном мире, где столько бомб и ракет, где переплелись дипломатические и недипломатические связи, где мафия и войны? А ведь столько лет учился, если со школой посчитать, лет шестнадцать будет, много читал и читает, мечтает стать знаменитостью, чтобы на него все пальцем показывали и говорили: да-а, это тот самый Грушкавец, который некогда в районке работал, а нынче, смотри, в люди выбился... Но - не это главное, не это... Блажь все это. А что же тогда главное для Грушкавца Ильи Павловича, который не имеет международных связей, не причастен к мафии и не собирается убивать ближнего? О-о, как болела голова у Грушкавца, когда он неподвижно смотрел на темную воду и чувствовал, как тянет, тянет его туда!.. Вспомнились старые родители, которые доживают век свой в деревне и к которым он до сих пор стеснялся возить своих образованных друзей, ибо родители были малограмотные, со скрюченными, черными от работы пальцами, которые трудно уже отмыть... Снова вспомнились беспечное детство, односельчане - смешные и беспомощные, какие-то несчастные, никому до них и дела нет, с них можно только недоимку истребовать или штраф наложить... И вдруг жалость захлестнула Грушкавца. И все остальное, что до нынешнего дня казалось важным, без чего, думалось когда-то, и жить невозможно, показалось таким смешным и мелочным... Чем более сгущались сумерки, тем умиротвореннее становился Грушкавец. Глядя то на далекие березовские огни, которые все плотнее окутывались туманом, то на белые звезды, густо высыпавшие на небе, Грушкавец заплакал. Ой как давно он не плакал. С самого детства, когда слезами легко и начисто смывались с души все беды и обиды. А потом, вымахав почти на метр девяносто, набрав килограммов сто, стыдно стало плакать. И чего это он, большой и сильный человек, лил слезы, ежели спросить?.. Никто ведь его не обижал, оплеух никто не отвешивал. Ну, а что статьи в республиканских газетах печатали, что обдурили его... Да ну их, эти статьи!.. И Мулярчика вместе с ними, коли на то пошло... Не потому плакал Грушкавец Илья Павлович, не потому. Глава восьмая* Полтергейст и его проявления. Умные ученые споры. Где проводить международную конференцию по SETI**: в Березове, в Мексике или на островах Фиджи? Проявление полтергейста перед членами комиссии. ______________ * Заранее предупреждаю уважаемых читателей, что эта глава прямых сюжетных связей с березовским феноменом не имеет и поэтому они могут не читать ее - переходите сразу к девятой. Но, думается, эта глава будет интересна любителям и специалистам по проблемам парапсихологии, летающих тарелок, предвидения будущего, ясновидения и прочих аномальных явлений. Содержание этой главы составляют стенографические записи знакомого журналиста, которого в наш век гласности и открытости пригласили на одно из заседаний комиссии по аномальным явлениям. Признаюсь, уважаемые читатели, что я не совсем разобрался в проблемах и специфических терминах, которые упоминаются в стенографических записках. Надеюсь, что подготовленные читатели смогут сами, без авторских подсказок и объяснений, оценить познавательный материал стенограммы. ** SETI - Srarch of Exta-Terrestrial jutera ligence (англ.) -поиск неземного разума. Получив приглашение, напечатанное на фирменном бланке, я в назначенное время пришел к зданию Академии наук. Думал, что заседание будет проводиться там: или в большом зале для пресс-конференций, или в одной из научно-исследовательских лабораторий, где нам ясно покажут и докажут, что аномальные явления - реальный физический процесс, который, наконец, получил научное объяснение. Как это часто бывает, все оказалось иначе. Всех журналистов, сверив по списку, посадили в автобус с зашторенными окнами и куда-то повезли. Примерно через час нас высадили в каком-то дворе, огражденном высоким бетонным забором - видимо, это был двор закрытого научно-исследовательского института по изучению аномальных явлений. Нас, журналистов, снова сверили по списку и, предупредив, что фотоаппаратурой здесь нельзя пользоваться, провели в здание, в небольшой конференц-зал с круглым столом в центре. За столом уже сидели члены комиссии по аномальным явлениям. Нас, приглашенных, усадили отдельной группкой на заранее приготовленные стулья. - Товарищи, - обратился к присутствующим председатель комиссии, когда мы расселись, - сегодня мы впервые пригласили на наше заседание журналистов в качестве гостей. Перестройка так перестройка, закрытых от народа тем у нас сейчас не должно быть. Поприветствуем журналистов. (Аплодисменты.) А сейчас начинаем нашу работу. Заслушаем обзорный доклад руководителя группы доктора наук Гвозденки. Пожалуйста, товарищ Гвозденко. Гвозденке было за тридцать. Это ученый нового поколения, которое считает шиком показаться на людях в дешевеньком латаном свитере и мятых-перемятых джинсиках... Волосы у Гвозденки были не расчесаны, какие-то всклокоченные, лицо бледное, будто он всю жизнь провел в этом здании. Короче говоря, у меня сложилось впечатление, что это был типичный фанат от науки. В руках Гвозденко держал исписанные странички. Глядя на них, он начал говорить следующее: - В последнее время во всем мире стало массовым явление, которое называется полтергейст. В переводе с древненемецкого - это "шумный дух". Из письменных источников полтергейст известен с VI века, название свое он получил согласно с представлениями, бытовавшими в средневековье. В результате проведенной нашей группой работы мы имеем около тысячи сообщений о полтергейсте. Считаем, что этой тайне около тысячи лет. В официальную печать попадает по нескольку десятков сообщений за год. Одно из последних в нашей стране - проявление полтергейста в Белоруссии, в городе Березове. Серьезное научное изучение полтергейста началось 50 лет назад. В нашей стране - с 1982 года. До сих пор считалось, что во время полтергейста действуют духи, нечистая сила и прочее. Разумеется, материалистически настроенные ученые, не имея возможности объяснить это явление, считали сообщения о нем или сказками, или жульничеством. "Этого не может быть!" - таким лозунгом руководствовались многие. Но и сегодня немало солидных ученых остается на этих позициях. "Чудес на свете не бывает и быть не может!" - так объясняют они свое нежелание изучать проявление полтергейста. Как здесь не вспомнить тех ученых, которые когда-то отвергали существование метеоритов только по той причине, что камни с неба никак не могли падать... Сейчас перехожу к конкретному обозначению проявлений полтергейста. Дать полное описание этого явления довольно трудно, ибо проявления его различные. К полтергейсту относят следующие аномальные явления: 1. Беспричинные звуки, которые не имеют источников. В пятидесяти процентах именно в этом полтергейст и проявляется. Часто слышится стук в окна и двери, стены, пол (от легкого до сильного, который сотрясает дом). Еще могут слышаться скрипы, царапание, грохот, звук пилы, падение, шаги, топот, танцы (иногда можно разобрать, как кто-то напевает мелодию). Могут звучать голоса, которые произносят монологи и даже ведут умные диалоги с присутствующими (семь процентов полтергейста были голосовыми), а также другие звуки (дыхание, тяжелые вздохи, храп, вытье, свист, стоны, крики и прочее). 2. Движение и полет предметов как бы под воздействием невидимой руки. Приподнимание, подскакивание и переворачивание предметов, мебели, даже такой, которую человек не может поднять, битье посуды, стеклянных банок, бутылок, раскачивание люстр с разбиванием или без разбивания плафонов, лампочек о потолок или взрывы лампочек без ударов, стягивание и перенос ткани, одежды, постели. Самопроизвольное исчезновение вещей из карманов, сундуков, шкафов, бросание предметов на пол и в людей. 3. В семнадцати процентах полтергейста зафиксирована так называемая "телепортация", это значит - наблюдается перенос предметов через стены и железобетонные перекрытия квартир, через стенки холодильников, шкафов, чемоданов, сумок и даже стекло окон, без повреждения как предметов, так и преград. Иногда предметы нагреваются до пятисот градусов. Наблюдались случаи мгновенного исчезновения предметов (дематериализация) и появление их через какое-то время в воздухе (материализация) с последующим падением или быстрым полетом. 4. Появление неизвестно откуда воды. При этом струи воды возникают в воздухе и направляются на людей или на предметы, образуя на полу лужи, появляются мокрые пятна на стенах или на потолке. Бывало, что закрытые помещения, не имеющие источников воды, затапливаются. Также в закрытых помещениях появляются камни. При этом камни материализуются под потолком и свободно падают вниз. 5. Произвольное включение и выключение в квартирах, где происходит полтергейст, выключателей и регуляторов (освещения, звонков, телефонов, электроаппаратуры, видеоаппаратуры и радио). 6. Произвольное деформирование предметов (сгибание, ломка, отрыв, взрывное разрушение "в пыль" стеклянных предметов, перерезание проводов, "разбивание" книг на мелкие клочки, будто они сделаны из стекла). 7. Самовозгорание предметов (одежды, белья, тканей, книг, тетрадей, бумаги и тому подобного), но, обратите внимание, не элементов застройки. 8. Появление надписей на стенах или на бумаге. Часто надписи носят угрожающий характер. При этом люди видят иногда, как карандаш сам выписывает эти надписи. 9. Воздействие на людей неизвестных сил (щекотка, царапание, уколы, толчки, удары невидимым кулаком, стаскивание с кровати и даже плавные переносы людей в квартире с мягкой постановкой на ноги), а также поражение током, временная неподвижность, ощущение горячих и холодных зон, появление интенсивных запахов, не имеющих источников. 10. Демонстрация неизвестным способом прозрачных (будто голографических) рисунков, которые часто двигаются и разговаривают, через которые свободно проходит рука. Часто их видят несколько человек сразу. Полтергейстом называют воздействие в ограниченный срок (от нескольких дней до месяца) некоторого количества (от десятков до сотен) описанных аномальных явлений в ограниченной зоне (в границах комнаты, квартиры, дома и его окрестностей). Этими словами монолог Гвозденки закончился. Он обвел взглядом присутствующих, словно ожидая вопросов. Пока никто ничего не спрашивал. Тогда Гвозденко сел. Слово взял председатель комиссии (человек солидный, представительный, такими обычно бывают председатели всех рангов, начиная от колхозов): - Ну что же, коллеги, поблагодарим Гвозденку за обстоятельный аналитический доклад. А сейчас перейдем к обсуждению этой проблемы. Первой я предлагаю предоставить слово специалисту по SETI Альбертине Яковлевне Звездной. Что вы можете сказать нам, Альбертина Яковлевна? Альбертина Яковлевна, единственная среди членов комиссии женщина (на ней был черный кожаный пиджак и такая же черная юбка; сама она, несмотря на возраст, была наделена какой-то неземной красотой), с задумчивым видом сбивала пальцем пепел в небольшое блюдце и словно не расслышала вопроса председателя. Глядя поверх голов членов комиссии на портрет Эйнштейна, она неторопливо и сладко затягивалась сигаретным дымом. Наконец, когда все члены комиссии раза три переглянулись и молча уставились на нее (наверное, важная цаца, коль никто не осмеливается ее подогнать, пользуется уважением!), Альбертина Яковлевна неторопливо и выразительно стала излагать свои мысли: - Доклад Гвозденки лишний раз подчеркивает, что не только события в провинциальном Березове, но и до сих пор необъяснимые явления в Бермудском треугольнике, где бесследно исчезают как корабли, так и люди, загадка снежного человека, который может материализоваться и дематериализоваться, я уже не буду говорить о неопознанных летающих объектах - все это полностью вписывается в модель полтергейста. В который раз - хотим мы того или не хотим - мы вынуждены согласиться, что человечество, а не только мы, ученые, сталкивается с суровой реальностью, которая требует от нас не пустых разговоров за круглыми столами, а конкретных действий и решений в интересах всего человечества. Поясняю свою точку зрения. Мы вынуждены принять как реальность факт, что пришло то историческое время, когда неземной разум вступает с нами в прямой контакт, постепенно подготавливая человечество к долгожданной встрече. Как известно присутствующим, аналогичная встреча с неземным разумом уже происходила в истории человечества. Она, трансформированная сознанием и первобытными представлениями малограмотных людей, как вы догадываетесь, прекрасно описана в Библии. Не занимая времени присутствующих, вынуждена только сказать, что лично мною проведена текстуальная сверка чудес, описанных в Библии, и форм проявлений полтергейста. Они совпадают в девяносто пяти процентах. Есть и другой путь познания истины: мы должны срочно начать коренной пересмотр традиционных представлений о Вселенной и о своем месте в ней. Можно назвать и третий путь. Он означает, что мы должны добровольно отказаться от материализма и стать на позиции идеализма, с которым до сих пор сражались. Как я понимаю, с первым и третьим путем никто из присутствующих не согласен по идейным мотивам. Тогда нам остается обсудить второй путь познания истины. А это не моя компетенция, это - дело специалиста Белозерского. Пускай он перед нами и выскажется. (Во загнула! Умница!!! Видно птицу по полету!.. Не зря ее не осмеливались трогать.) Закончив монолог, Альбертина Яковлевна снова неторопливо затянулась сигаретой и уставилась на портрет Эйнштейна. Председатель комиссии: - Подождите, Альбертина Яковлевна, допустим, что мы сегодня в свете нового мышления всерьез начинаем обсуждать вашу гипотезу, в которой вы утверждаете, что невероятные березовские события, как и полтергейст вообще, - способ контакта неземной цивилизации с человечеством. Что в таком случае вы посоветуете нам предпринять? С какими конкретными предложениями мы можем выходить на президиум Академии наук, на руководство страны?.. Как вы понимаете, они сразу же потребуют программу действий на ближайшие годы, на пятилетки. Нам выделят деньги, а куда мы их направим? Короче, чем мы можем заняться в ближайшее время? Альбертина Яковлевна перестала затягиваться сигаретным дымом и наконец впервые более-менее серьезно взглянула на председателя. Сказала: - Я давно думаю обо всем этом. В таком случае можете запротоколировать мои следующие предложения. Учитывая важность сегодняшних событий, вызванных полтергейстом, их глобальность, мы должны срочно созвать Пятую международную конференцию по SETI. На этой конференции должна быть такая повестка: Полтергейст и неземной разум. Изучение способа контакта. Начать Международную конференцию можно в том же Березове, где ее участники смогут практически ознакомиться с методикой работы неземной цивилизации. Затем мы все самолетом, зафрахтованным специально для членов конференции на все дни, вылетаем в Индию с временной посадкой в Каире, где сможем осмотреть знаменитые загадочные пирамиды. В Индии, в Дели, есть колонна, которая столетиями не поддается никакой коррозии*. После осмотра колонны и ознакомления с древними ритуальными танцами мы летим к острову Пасхи, где имеются высоченные загадочные каменные бабы, которые невозможно сдвинуть с места никакой современной техникой**. Заключительное заседание конференции я предлагаю провести в Мексике после осмотра из зафрахтованного самолета знаменитых наскальных рисунков, которые на земле невозможно рассмотреть***. Выводы и рекомендации нашей будущей конференции нужно раздать всем странам участницам ООН в качестве официального документа. В дальнейшем они должны стать программой для обязательного исполнения. (Какая четкая и точная формулировка мысли! Какое глобальное оригинальное мышление! Обязательно взять у нее интервью и запустить по линии АПН.) ______________ * На всякий случай кое-какие факты, приведенные в стенограмме, я проверил лично. В самом деле, такая необычная колонна в Дели имеется. Судя по нынешнему состоянию науки, аналогичную колонну ученые пока что не могут изготовить. ** Тоже правда. *** И здесь Альбертина Яковлевна говорит чистую правду: есть такие загадочные наскальные рисунки, есть... Ради чего они сделаны, как сделаны - никому пока неизвестно. Председатель комиссии хлопает глазами и говорит: - Ваше серьезное предложение мы обсудим на отдельном закрытом заседании комиссии. А сейчас, товарищи присутствующие, давайте послушаем мнение товарища Войченко, специалиста по биосвязям. Войченко (курносый, волосы светлые, нос картошкой): - Не исключено явление самогипноза и коллективного гипноза, что издавна называлось кликушеством. Модель этого явления наша группа может предоставить членам комиссии. Если мы ее берем на вооружение, тогда нам не нужно будет организовывать Международную конференцию. У нас и без того валюты - кот наплакал, пенсионерам пенсию лучше бы добавили, а мы вместо этого транжирим денежки налево и направо: на съезды, на симпозиумы, на конференции, на встречи и проводы, на приемы, на строительство помпезных памятников, которые через десять лет начинаем ломать... Альбертина Яковлевна как-то вскинулась после этих слов, полыхнула краской, покосилась на Войченку: - Товарищ Войченко, сегодня разговор ведется не о распределении валюты, а о глобальных исторических процессах, которые влияют на судьбу не только одной страны, но и всего человечества. Мы, ученые, должны думать не о деньгах - они меня никогда не интересовали, - а о том, как осмыслить эти процессы. А вы, товарищ Войченко, зашиваетесь в узкий и темный панцирь национально-провинциального мышления. И нас всех туда тянете своими рассуждениями о каких-то там пенсиях. При чем здесь пенсии и высокая наука? (Правильно! Молодец, Альбертина! Так и нужно этим курносикам!) Председатель комиссии поднимает вверх руку, пробуя примирить непримиримых: - Тише, тише, товарищи. Не будем спорить на глазах у прессы. Сегодня решение будем принимать по-новому, как это делается нынче везде: демократически, тайным голосованием, большинством голосов. Потому прошу вас заранее не беспокоиться. Давайте лучше послушаем мнение товарища Сидорчука, который занимается космогоническими моделями Вселенной. Сидорчук (ничего запоминающегося, кроме реденькой бородки и узенького черного галстука на байковой сорочке в клеточку, такие вечно под пятой у жен...): - Думаю, что березовский феномен - реальность. Проявление его есть результат того, что человечество искусственно и самовольно начало разрушать основные кирпичики Вселенной. Председатель: - Что вы имеете в виду? Сидорчук: - Я имею в виду нынешние ядерные реакции, которые проводятся людьми в ядерных энергетических установках, эксперименты с элементарными частицами, которые происходят на мощных ускорителях. Думаю, что делать это нужно очень осторожно, а возможно, и совсем нельзя... Согласно последним космогоническим моделям построения Вселенной, в принципе группа, которой я руковожу, может предложить свою научную гипотезу, полностью объясняющую проявление полтергейста на научной основе. Председатель (въедливый мужчина, все ему хочется знать до конца): - Точнее можно? Сидорчук: - Пожалуйста. Наш коллега по исследованиям английский космолог Эверст выдвинул гипотезу, согласно которой в природе одновременно существует много вселенных*. Похожую теорию выдвинул Джордж Уиллер, указав, что все вселенные, которые, вообще говоря, сильно отличаются по физическим свойствам, могут быть соединены между собой слишком узкими, так называемыми кротовыми норами - их пространственный масштаб десять в минус тридцать третьей степени сантиметров**. Довольно интересную концепцию выдвинул и наш соотечественник советский академик Марков - модель "макромикросимметричной Вселенной"***. Исходя из вышеназванных и прочих концепций можно построить еще одну. Она и объясняет проявления полтергейста. Кстати, без всякой мистики. ______________ * В научной литературе и справочниках есть такой космолог. И концепция у него такая имеется. ** Насчет кротовых нор... В научной литературе есть такая гипотеза. *** Хотя Сидорчук и не расшифровал сущность концепции Маркова, но я, на всякий случай, заинтересовался гипотезой нашего соотечественника. Как доказывает Марков, в природе могут существовать элементарные частицы, названные фридмонами. Каждая из них удерживает в себе целую Вселенную(?). Но на этом предсказания Маркова не ограничиваются: нельзя исключить внешних наблюдателей, для которых наша Вселенная тоже фридмон(?!). Не являемся ли мы такими наблюдателями в отношении элементарных частиц-фридмонов? И какую мы тогда берем на себя ответственность, проводя эксперименты над элементарными частицами?! Как только Сидорчук закончил, послышался голос докладчика Гвозденки: - Простите, но прошу вас выслушать и мою личную концепцию. Председатель: - Говорите, пожалуйста. Гвозденко: - В определенной мере я согласен с Альбертиной Яковлевной (наконец-то!). Вероятнее всего, нам никак не обойтись без Международной конференции по SETI. (Как бы туда попасть в качестве спецкорреспондента? Наверное, единственный канал - через Альбертину... Когда начну брать у нее интервью, нужно забросить удочку насчет этого!) Другое дело, где и как проводить конференцию: в том же провинциальном Березове, где не то что интуристовской, а и вообще приличной гостиницы нет, или сразу же зафрахтованным самолетом мы отправимся на острова Фиджи. Неожиданно послышался голос человека в темных очках. До сих пор он молчал: - Не Фиджи, а Пасхи... Гвозденко: - Простите, я волнуюсь... Немного перепутал: Пасхи... Хоть, как мне докладывали мои зарубежные коллеги, и на Фиджи много таинственного. Сейчас я буду говорить более конкретно. Заметьте, полтергейст - это в определенной мере тест на эмоциональную реакцию человека. Предполагаю, что эти тесты проводятся высокоразвитой цивилизацией. Цивилизация эта не биологическая, а машинная. Вероятность такой цивилизации на нашей земле предсказывал известный астрофизик Шкловский. Передвижение предметов происходит с помощью глюонных цепей*. Машинная цивилизация умеет строить не только глюонные цепи, но и присоединять их к точно избранным ядрам атомов, а также, если потребуется, отключать. Натягивая одни цепи, идущие из силовых баз, и отпуская другие, машинная цивилизация может передвигать все что угодно на любом расстоянии. По глюонным цепям в виде продольных колебаний могут передаваться звуки, тепло, закодированная информация. (Смотри ты, он ведь не дурак и не лыком шит! Далеко пойдет, если такие концепции выдвигает! Тоже придется подлабуниваться...) ______________ * Глюоны - гипотетические виртуальные частицы, которые создают взаимодействие между кварками. Глюонная цепь необычайно сильная, выдерживает температуру до 1012 градусов по Цельсию, может проходить сквозь материю. Председатель: - Значит, вы, товарищ Гвозденко, придерживаетесь гипотезы известного ученого Шкловского об уникальности человеческой цивилизации во Вселенной? Гвозденко: - Не совсем так... Но в принципе и я считаю, что когда-нибудь машинная цивилизация заменит человеческую. И нам нужно проводить в этом направлении определенную идеологическую обработку населения. Дело в том, что... В это время перед председателем сам собой приподнялся письменный прибор, выполненный в виде стартующей ракеты и стартового комплекса. Повисев мгновение в воздухе перед носом побледневшего председателя комиссии, прибор, будто на воздушной подушке, медленно поплыл над столом и с неожиданным стуком опустился перед Гвозденкой. Присутствующие, все как один, вздрогнули - не сводили взгляда с прибора, который неподвижно стоял перед Гвозденкой. Что все это могло значить? Гнетущую тишину нарушил голос человека в темных очках: - Товарищи журналисты, прошу вас оставить конференц-зал. Дальнейшее заседание нашей комиссии будет проводиться за закрытыми дверями по принципу, который часто применяется в международной практике переговоров: один на один... Мы все были настолько ошеломлены, что даже не возмутились и не стали уточнять, что это за принцип и как он будет осуществляться в данном случае - молча вышли из конференц-зала. Что происходило там после этого, я не знаю. В печати об этом информации не было. Кстати, так оно и должно быть: когда ведутся переговоры один на один, их содержание в печать не попадает... Глава девятая Юзик в растерянности. Люба в отчаяньи. Хуже не будет - в путь-дорогу к знахарю... Зрелище в Студенке, которое наводит Юзика на философское раздумье. Знахарь и его загадочные слова. Возвращение. Последние легендарные слова Юзика. Юзик Круговой, тот самый Юзик-хват, который до последнего лета ничего и никого не боялся: ни начальства, которому правду-матку в глаза резал, ни жуликов, ни милиции, который со стеклозавода среди ночи мог мешок хрустальных ваз притащить - вот этот самый Юзик Круговой с августа месяца, как только в хате появился нечистик, начал вдруг бледнеть, чахнуть и вянуть - будто недобрая болезнь прицепилась к человеку и не думала отпускать. И даже усы, те самые усы, на которые до сих пор с гордостью посматривала Люба, которые ей всегда хотелось потрогать, эти усы ст