еще большая загадка, чем цель.
     - Они взаимосвязаны. Поэтому, опознав жертву, мотив тоже прояснится.
     - Когда еще это будет!.. - разочарованно протянула Эмилия. - А до этого
что? Сидеть, сложа руки? Ведь нет абсолютно ничего, что...
     Усмехнувшись, Тим покачал головой.
     - Я не стал бы делать столь категоричных заявлений. Ведь мы рассмотрели
только один из основных компонентов  преступления - мотив и цель. А есть еще
предмет  действия, способ, средства, условия реализации. И здесь кое-что нам
известно. Способ - удушение. Средство - стальной  трос. Машина угнана.  Ясны
нам и последствия, результат. Жертва мертва. Улики практически  отсутствуют.
Именно в силу этих обстоятельств я уверен, что данное преступление совершено
не  профессионалом.  У  них четко определенная специализация. Вор, взломщик,
киллер,  сексуальный  маньяк, угонщик, шулер, аферист  и так далее. За рамки
профессионал,  как  правило,  не  выходит.  Даже  при  самой  неблагоприятно
складывающейся  для него, угрожающей  ситуации.  Но  если подобное  все-таки
произойдет,   то,   вне   всяких  сомнений,  все,   что   противоречит   его
специализации,  что не  входит  в его компетенцию, он  сделает  дилетантски,
непрофессионально.
     -  И  все  же,  хочется  послушать  ваши  аргументы,   господин  Фрост,
касающиеся этого конкретного убийства.
     - Хорошо.  Хотя  при женщине не обнаружили никаких  личных вещей,  даже
сумочки, это, на  мой взгляд,  не ограбление. Судя по  одежде, жертва  имела
средний  достаток.  На  пальцах нет  следов  от колец.  Значит,  украшениями
женщина пользовалась крайне редко или не пользовалась совсем.
     - Но  возможно  у нее  при  себе  имелась  значительная  сумма денег, -
предположила Эмилия.
     - Да, такая возможность не исключается. Но она - маловероятна.
     - Почему?
     -  Потому что в  этом случае человек предельно  осторожен.  Он не сядет
просто  так в первую  попавшуюся машину,  к  незнакомому человеку.  Конечно,
ситуация могла  быть зеркальной.  То есть именно  сама жертва  находилась за
рулем угнанной машины. Но это - полнейший абсурд!
     - Ну, не знаю! Мне кажется... Объясните, почему?
     - Госпожа Змановски, мой ответ очевиден.
     - И все же...
     -  Хорошо, объясняю подробно. Вообразите, особа, имея при  себе крупную
наличность,  прибывает, неизвестно  каким образом... наверное, спускается  с
небес  на летающей  тарелке!.. в совершенно  незнакомый  городок, угоняет  у
местного жителя автомобиль и отправляется на  нем путешествовать, по  дороге
подсаживая случайных  попутчиков. Полнейший  абсурд!!!  Нет,  я убежден,  за
рулем находился убийца. И именно он, угнав  машину, на ней встретил  жертву.
Причем, скорее всего, встреча была запланирована заранее.
     -  Но  вы же  сами, господин  Фрост,  говорили о  возможных  спонтанных
действиях  преступника.  А   теперь  утверждаете,  что   все   было  заранее
предусмотрено.
     -  От  своих  слов я не отказываюсь. Поймите, убийство  могло  не  быть
основной целью.  Угон  автомобиля, договоренность  о встрече,  сама встреча,
беседа, выяснение отношений, бурная ссора, скандал  - да! А  убийство - нет!
Возможно,  конфликтная ситуация зашла  так  далеко, что дальнейшие  действия
совершались  непродуманно. Основывались не  на строгом  расчете, а порыве. В
условиях  стресса.   А   стресс,   как   известно,  состояние  "напряжения",
психофизиологическая  реакция  организма  при  воздействии   неблагоприятных
факторов.  Я почти уверен, что преступник - местный житель. Причем, не лишен
благородства. Угнана машина, у владельца которой - безупречное алиби.
     - Да уж! "Благородный"! - презрительно повторила Эмилия. - Убийца!!!
     -  Согласен,  убийца. Но  наша  задача -  прежде всего  понять личность
преступника,  особенности  его  характера,  воссоздать  его  психологический
портрет. Не всегда  это - совокупность одних лишь  отрицательных качеств.  И
исходить только из негативных оценок - ошибка. Кстати, я готов согласиться с
вами в том,  что убийство совершено не  спонтанно. Тому есть  много доводов.
Один из них - практически полное отсутствие  улик. За исключением  лепестков
цветка.
     - А-а!.. Вас они тоже заинтересовали, - удовлетворенно отметила Эмилия.
     - Да. Но не только они.
     - А что еще? - быстро уточнила она.
     - Каким образом преступник скрылся, - задумчиво пояснил Тим. -  Ведь до
города - приличное расстояние.
     - И какова ваша версия?
     - Наверное, такая же, как ваша.
     -  Он уехал на собственной машине, которая  была  оставлена  неподалеку
заранее.
     - Скорее  всего,  да. Хотя мог  воспользоваться  попутной. Кто  обратит
внимание и запомнит того, кого хорошо знает? Любой охотно доставит знакомого
по месту назначения, не задавая лишних вопросов и легко приняв на веру самое
нелепое и неубедительное объяснение.
     - Это точно!
     -  Еще  бы!..  -  усмехнулся  Тим.  -  Ваше  поведение  -  прямое  тому
подтверждение.  Умница Аллан Демпси без малейших  сомнений принял за  чистую
монету ваши доводы о том, почему вы не доехали до нужной станции, а вышли на
предыдущей.
     - Женщинам прощается некоторый алогизм поступков, - кокетливо возразила
Эмилия.
     -  Кстати,  о  женщинах.  Что вы думаете  о  письмах,  которые  получил
Гарольд? - спросил Тим.
     - Только одно. Они написаны не женщиной, - категорично заявила Эмилия.
     - Вот как? Вы заблуждаетесь, госпожа Змановски.
     -  Нисколько!  Я  убеждена,  что это -  типичная  стилизация. В мужском
исполнении!  Одни  формулировки  чего  стоят!  Бред!!!  -  она  презрительно
"фыркнула" и пренебрежительно поморщилась.
     -  Ваши аргументы  на  грани фантастики! - насмешливо произнес  Тим.  -
Масса эмоций  и  полное  отсутствие какого-либо намека  на  логику,  анализ,
здравомыслие.
     - Вы хотите меня оскорбить? - вскинулась Эмилия.
     - Естественно, нет. Я хочу предложить вам поразмыслить  вместе со мной,
- он мягко и дружелюбно улыбнулся.
     - Это - другое дело, - сразу смилостивилась она. - Давайте поразмыслим.
     - Итак, следует отметить, что все методы анализа документов...  в нашем
случае -  писем!..  делятся на  традиционные  и  формализованные.  К  первым
относится анализ  смысла  текста. Ко вторым - анализ, выделение  и обработка
единиц информации.
     - Анализ текста -  это мне более-менее ясно, - сказала Эмилия. - А  что
такое эти ваши "единицы информации" ?
     - Это  поиск  в  тексте  устойчивых  словосочетаний,  повторяющихся или
специфических терминов. Можно выявить ценностные ориентации,  мировоззрение,
нравственные  идеалы  и  так  далее.  Частота  употребления  единиц  анализа
свидетельствует  о  внимании  личности  к вполне определенным  проблемам. Их
можно  сгруппировать. Тогда  выявятся симпатии  и антипатии изучаемого лица.
Внимательное  прочтение  текста   обязательно  натолкнет  нас  на   полезную
информацию.
     - Вы уже провели такой анализ? - заинтересованно спросила Эмилия.
     - Пока - только предварительный. Не имел достаточно времени для этого!
     Тим  усмехнулся и  бросил на нее многозначительный взгляд.  Она секунду
подумала, потом весело засмеялась.
     - Так и знала, что вы найдете способ обвинить во всем меня. И оправдать
собственную лень и собственное разгильдяйство!
     - Госпожа Змановски.. - Тим лукаво улыбнулся. - Насколько мне известно,
вам поручено расследование,  а не мне. Я - всего лишь соучастник. Случайный.
Так что...
     - Вы несносны и коварны, господин Фрост!
     Она раскрыла портсигар. Заметив,  что он пуст, объявила об этом Тиму и,
пообещав  вернуться  через  минуту,   направилась  к  себе.  Выходя,  Эмилия
услышала,  как  зазвонил  телефон,   и  Тимоти  взял  трубку.  Когда  Эмилия
вернулась, он протянул трубку ей.
     - Вас, госпожа Змановски.
     -  Благодарю,  -  вежливо  откликнулась  она  и  через  секунду  громко
провозгласила: - Дэнни, милый! Я так рада! Как ты, дорогой?
     - Нормально. А как ты, Мили?
     -  Все  хорошо.  Но почему  ты такой  мрачный?  - мгновенно  уловив его
интонации, забеспокоилась она. - Дэнни, что-то случилось?
     - Ничего не случилось. Просто волнуюсь за тебя.
     - О, Дэнни!.. - до слез умилилась Эмилия и растроганно приложила ладонь
к груди. Подобного заявления от Даниэла она никак не ожидала.
     -  Мили, смотри,  не  влипни  в  какую-нибудь  историю!  И  Бога  ради,
поддерживай   постоянный  контакт  с  Боа-Констриктором.   Следуй  всем  его
рекомендациям.
     -  Дэнни  - зануда!  -  надув  губы, шутливо  заявила  Эмилия  и лукаво
улыбнулась. - Какой же ты, оказывается...
     -  Мили, я  - серьезно,  -  строго  произнес Даниэл. -  Я же  знаю твои
выдающиеся способности  попадать в разные  истории! Ты обожаешь  действовать
безрассудно.   Я    спокоен   только   тогда,   когда   тебя    контролирует
Боа-Констриктор.
     - Опять! Опять одно  и то  же! И ты противный! И Мудрый Удав противный!
Знать вас обоих не желаю!!!
     - Не капризничай, Мили. Это ты, ты сама противная, а не мы.
     - Догадываюсь, откуда ветер дует... - протянула Эмилия и нахмурилась.
     В ее поле  зрения попал спокойно сидящий в  кресле Тимоти Фрост. Эмилия
должна  была  немедленно выплеснуть  эмоции,  поэтому на  ее лице  появилась
гримаса полного и безоговорочного отвращения. Тим, отпрянув к спинке, высоко
вскинул   брови,   затем   покачал  головой   и  снисходительно  рассмеялся.
Недовольная и  им, и Даниэлом,  и самой собой, Эмилия отвернулась,  выпалила
несколько  коротких фраз  в  телефонную мембрану, через  которую  послышался
смех, сухо попрощалась и бросила трубку.
     -  Ненавижу мужчин... - сквозь зубы процедила Эмилия. - После общения с
ними возникает только одно желание. Стать пациенткой психиатрической клиники
"Полное затмение"!
     Тим засмеялся и возразил:
     - Не  торопитесь  с решением,  госпожа Змановски. Особенно,  исходя  из
категоричных эмоциональных посылов. Они, как правило, не верны. Что  плохого
в том, что о вас беспокоятся, проявляют заботу, оберегают вас?
     -  В  этом  ничего плохого нет.  Но  в моем случае  - нечто  иное. Меня
почему-то считают слабой и потому лишают самостоятельности и независимости.
     -  А если вы заблуждаетесь  в том, что это так и есть  на самом деле? -
внимательно глядя на нее, спросил Тим.
     -  Я  лучше  знаю, "так" или  "не так"  ! - упрямо заявила Эмилия.  - И
вообще...  Вам-то какая  разница? -  рассерженно спросила  она. - Вы-то  кто
такой?!!
     - Пожалуй,  вас устроит  ответ  "никто", госпожа  Змановски, -  тихо  и
бесстрастно сказал Тим. - Не так ли?
     Она пожала плечами и отвернулась с независимым видом. Хотя... и Тим это
заметил!.. глаза ее вспыхнули, а щеки покрылись легким румянцем.
     Разумеется,  Эмилия  даже в запале  не  могла сказать "никто" человеку,
близость с которым невозможно было отрицать.  Ответить так значило погрешить
против истины. А зачем увеличивать и без того достаточное количество грехов,
обременяя ими  душу?  Поэтому  Эмилия благоразумно  промолчала. Она раскрыла
портсигар и достала сигарету. Затем, сделав несколько  затяжек, взглянула на
неподвижно сидящего Тима и предложила:
     - Вернемся к этим дурацким письмам, господин Фрост.
     - Хорошо,  -  откликнулся  он.  -  Я хотел бы  услышать ваши аргументы,
госпожа Змановски.
     Она повторила все то, что накануне излагала  Гарольду. Тим, внимательно
выслушав, улыбнулся.
     - М-да... - он провел рукой по  подбородку. - Вы -  особа  женственная,
госпожа Змановски. Этим обусловлено ваше  восприятие. Вполне объяснимо,  что
вы  расценили  стиль, манеру изложения,  как мужскую.  Должен вас  огорчить,
госпожа Змановски. Вы ошибаетесь. Письма точно написаны женщиной.
     - С чего вы так решили?
     -  По  многим  параметрам.  Прежде  всего,  потому,   что...  по-моему,
обоснованно!.. причисляю себя к категории стопроцентных  мужчин. И во многом
этим  обусловлено мое восприятие. Ну, а еще я опираюсь на  научные сведения,
известные мне. Разумеется, я - далеко не криминалист-лингвист и с посланиями
ознакомился  поверхностно. Но все  же  несколько аргументов  готов  изложить
прямо сейчас. Во-первых...
     - Один момент, господин Фрост! - перебила его Эмилия и, схватив трубку,
попыталась набрать нужный номер.
     Эмилия  была  так  взволнованна, что повторять  набор цифр ей  пришлось
неоднократно,  поскольку  она  все  время  ошибалась.  Тим,  наблюдая  за ее
действиями, умолк и слегка покачал головой.
     Наконец, мучительный процесс благополучно завершился, и  Эмилия  громко
прокричала в трубку:
     - Алло! Дэнни!!!
     Зачем  Эмилия так  неистово напрягала  собственный  голосовой  аппарат,
оставалось загадкой, поскольку связь работала  превосходно, и были отчетливо
слышны все  до единой,  далеко  не громкие,  приглушенные  ответные  реплики
собеседника.
     - В чем дело, Мили? Что-то срочное?
     - Нет! То есть, да... Да! Срочное!
     - Тогда говори скорее. Я занят.
     - Занят? - быстро переспросила она. - Чем?
     - Потом объясню.
     - Нет! Сейчас! Ведь мы несколько минут назад...
     - Мили, я перезвоню позже. Я не могу сейчас говорить.
     - Почему? Что-то случилось? Ты не здоров, Дэнни? - встревожилась Эмилия
и даже встала с кресла.
     - Я здоров. Просто... Мили, я сейчас - в библиотеке.
     - Где?!! - от удивления Эмилия едва не выронила трубку.
     - В библиотеке. Все. Перезвоню позже. Привет Мудрому Змею! Пока!
     Связь отключилась.
     -  Дэнни! -  воскликнула Эмилия,  потом  отвела  трубку  на  расстояние
вытянутой  руки,  с  отчаянием  в  упор взирая  на  нее, словно  видела  это
техническое  устройство впервые  в  жизни. - Он сказал... в...  б- библио...
теке...  -   запинаясь,  пробормотала  она.  Затем  встряхнула  волосами   и
обратилась к Тимоти  Фросту,  громко и возмущенно: - Это бред! Полный  бред!
Даниэл  точно болен! У  него - высокая температура, вот он и несет,  невесть
что! Про какую-то дурацкую библиотеку!
     Бросив трубку, Эмилия вихрем пронеслась по комнате, потом, вернувшись к
своему креслу,  буквально  рухнула в него  и со слезами на  глазах,  потеряв
внезапно голос, просипела:
     - Дэнни  наверняка попал  в какую-то  неприятную историю.  И поэтому не
хочет говорить. Чтобы меня не расстраивать.
     Помолчав, Эмилия вновь вскочила и ринулась к телефонной трубке.
     - Я сейчас же ему  позвоню! Немедленно! - так же внезапно обретя голос,
как до этого лишившись оного, провозгласила она.
     - Госпожа Змановски, - остановил ее размеренный спокойный голос Тима, -
на мой взгляд, вы проявляете излишнюю горячность.
     -   Я?!!   Излишнюю?!!   А  вы  считаете   объяснение  "в   библиотеке"
нормальным?!! - вспылила она.
     - Почему нет?  - он  улыбнулся. - Разве не  может человек отправиться в
библиотеку?
     - Может! Абстрактный "человек" может! А конкретный "Даниэл" - нет!
     -  Вновь  вы  придерживаетесь  единственной  возможной версии,  которую
избрали. Давайте  попытаемся смотреть шире. Допустим, вы позвоните еще и еще
раз.  Ваша  настойчивость  не  вызовет  ничего,  кроме вполне  естественного
чувства  раздражения и  гнева. Тем  более, если человек  не  желает говорить
правду, заставить его,  находясь довольно далеко, вы не в силах. Вывод один.
Оставьте  Даниэла в покое.  К  тому  же он  просил вас об этом.  И потом, не
исключено, что он,  действительно, находится в библиотеке. Если это так,  то
ваша назойливость и  эмоциональные призывы и вопросы вообще неуместны. Лучше
сядьте, покурите, успокойтесь. А я приготовлю вам еще один коктейль.
     Процедив сквозь стиснутые зубы: "Бред... в библиотеке... " , Эмилия все
же подчинилась и,  послушно опустившись в кресло, достала сигарету, вставила
ее в мундштук и щелкнула зажигалкой. Вскоре подошел Тим. Он протянул  стакан
с напитком и, усмехнувшись, спросил:
     - Мы  продолжим наш  маленький  анализ? Или  ваша  голова  не  способна
переключиться  и  осмыслить  какие-либо  иные  проблемы,  нежели  "Дэнни"  и
"библиотека" ?
     Залпом  осушив  стакан,  Эмилия  сделала  несколько   затяжек  и  бодро
произнесла:
     - "И  так  всю жизнь!"  - пророкотала морская  волна,  в очередной  раз
разбиваясь  о скалу.  Вот  и  со мной  то  же. Мне ничего не  остается,  как
временно закрыть тему "Даниэл". Продолжаем обсуждение писем и их автора. Так
почему вы утверждаете, что это женских рук дело, господин Фрост?
     Тим опустился в кресло и продолжил прерванные Эмилией рассуждения.
     -  Во-первых,  это мое  личное впечатление.  Мое восприятие текста, как
мужчины. Правда оговорюсь, что, возможно, автор,  действительно, принадлежит
к сильному полу. Но только в том случае, если он, так сказать, нестандартной
сексуальной ориентации. Как видите, госпожа Змановски, в  отличие  от вас, я
пытаюсь рассматривать как можно большее количество вариантов.
     - Да, про геев и лесбиянок я не подумала, - честно признала Эмилия. - А
вы - молодец,  господин Фрост! Свой хлеб сценариста  вы едите не напрасно! И
не зря хорошо оплачивается ваш труд!
     - Благодарю.  Тем  не менее, я  все-таки склонен считать  более  верной
гипотезу об анонимном женском  авторстве. Хотя, конечно,  ваше красноречие и
образность  выше  всяких  похвал! Омовение  хрустальными  слезами, отпечатки
помады,  почтовое  уведомление  -  все  это произвело на  меня  неизгладимое
впечатление. Но не  убедило.  Мои  аргументы  не столь  цветисты и красочны.
Начну  по  порядку.  Автор - человек образованный. Хотя вряд  ли  отличается
высоким  интеллектом. Да и  обширными знаниями  похвастать не может.  А  вот
амбиций  явно не лишен.  Скорее всего,  в  прошлом имелись  большие запросы,
которые не  оправдались, несмотря на то, что социальный статус  автора писем
довольно высок. Наверное, вы заметили, госпожа Змановски,  что в письмах  ни
разу не была затронута материальная сторона. Теперь, что касается поведения,
темперамента,   характера.  Перед  нами  предстает  образ  довольно  волевой
женщины,   способной    в   сложной    ситуации   сохранять   логичность   и
рассудительность.  Это  видно  по   манере  изложения.  Однако  доминирующим
эмоциональным   тонусом  является  угнетенное  настроение.  Письма  довольно
мрачны, не  ярки, словно лишены индивидуальности. Даже если этого добивались
специально, для  маскировки,  автору не удалось полностью закамуфлироваться.
Женщина, даже самая бесстрастная с виду, создание эмоциональное. Наш автор -
не  исключение.  Обратите  внимание,   госпожа  Змановски,  с  каким  трудом
подавляется раздражение. Достаточно перечитать, например, строчки о Линде, о
мужчинах. Моральные нормы снижены.  Есть  готовность,  вопреки всему  и вся,
добиться  желаемого.  В  характере присутствует  требовательность, некоторая
скрытность,  недоверие  к  людям,  а  по  отношению  к  себе  -  честолюбие,
самомнение.  Уровень притязаний  - высокий.  Мотивацию  поведения определяет
потребность в уважении своей личности. Призыв  следовать идеалам - прикрытие
ее  несостоявшейся женской  судьбы. Ущербность  женской сути.  Возможно, это
связано  с  физиологическими  особенностями.  Или   развившимися  с  детства
комплексами, по  типу фрейдовских. Женщина  лишена воображения, прагматична.
Разумеется,  я сделал только общий поверхностный анализ. Да еще к тому же по
памяти.  После беглого знакомства с письмами. И  все  же убежден, искать нам
надо женщину, которая будет соответствовать предварительно составленной мною
схеме личности.
     - Ну... не знаю... - протянула Эмилия. - Столько научных терминов!..  И
все так... неопределенно...  В общем, я  полагала, что вы расскажете,  каков
рост, цвет волос, тембр голоса и другие конкретные данные. Как Шерлок Холмс!
А в вашем объяснении - море слов и ничего не понятно!
     -  Сожалею,  но  пока могу сообщить только  это, -  Тим развел ладони в
стороны.
     - Ладно! Не огорчайтесь!
     - Да я и не... Я лишь хотел поделиться...
     -  Спасибо, господин  Фрост. Жаль, что  я  не  в силах  вот  так  сразу
освоить...  Да и  вообще  у меня имеется  собственное  мнение,  отличное  от
вашего. И так просто я от него не собираюсь отказываться! Вы  спокойненько и
тщательно "анализируйте" ,  опираясь на научные  разработки, письма, а я  со
своей  стороны  обещаю  честно  делиться  с  вами   ,  как  это  только  что
продемонстрировали  вы, информацией, которую  сумею  раздобыть  собственными
методами. По рукам, господин Фрост?
     - По рукам, госпожа Змановски!
     Они  одновременно поднялись  с  кресел  и  протянули  друг  другу руки,
которые крепко пожали, потом направились  к  выходу.  У  порога Эмилия вдруг
спросила:
     -  А как  же  то, что мы услышали? О чем же  все-таки  спорили Ширли  и
Крейг?
     - О каком-то письме, написанном Ширли, - коротко ответил Тим.
     - Да-да!  Разумеется! - нетерпеливо  воскликнула  Эмилия. - Заметьте, о
ПИСЬМЕ! - подчеркнула она.
     - И что же? - Тим невозмутимо пожал плечами.
     - Как это "что" ?!! -  вскинула вверх ресницы  она. -  Гарольд получает
загадочные послания! Ширли пишет какие-то письма!
     - Вы разглядели между двумя этими фактами какую-то связь?
     -  А  вдруг? -  Эмилия  помолчала,  сведя  брови  к  переносице,  потом
вздохнула: -  Жаль,  что мы не  знаем, о чем писала Ширли! Прочитать бы хоть
несколько строк!.. - она вдруг встрепенулась и с пылом обрушилась на Тима: -
Почему  вы  бездействовали? Ухватились за  меня,  как собственник! Будто вас
намертво примагнитило к моему телу! Не могли  подсуетиться  и собрать улики,
валявшиеся прямо под ногами?!!
     Усмехнувшись, Тим бесстрастно возразил:
     - Почему же "не мог" ? Я это сделал. В отличие от вас, кстати.
     -  И молчите?!!  -  возмутилась  Эмилия. -  Где,  где  эти  драгоценные
обрывочки?
     - У меня, естественно.
     Он сунул руку в карман и пояснил:
     - "Обрывочков" всего два.
     - Только два?
     - Да.  Именно столько  "драгоценных улик" долетело до кустов жасмина  и
упало  к нашим ногам.  Или, вы  полагаете,  следовало  рискнуть и на  глазах
супругов  Саразин,  ползая на четвереньках  по  лужайке под окнами,  собрать
остальное?
     -  Может, и следовало бы! Ну да ладно... Хоть  какой-то от вас толк,  -
смилостивилась Эмилия.
     -  Особенно, по сравнению  с вами, - иронично  парировал Тим. - Кстати,
это не я, а вы стояли столбом, "примагнитившись намертво" к моему телу. Даже
не заметили, когда я успел собрать  обрывки  письма.  Вам сделать это даже в
голову не пришло! А еще мните себя сыщиком.
     Конечно,  его упреки  во многом были справедливы. Но ведь  она, Эмилия,
была  так  взволнованна  и  возбуждена  бурной сценой, происходившей  на  ее
глазах! Все  было так  непонятно,  интригующе.  Накал страстей был настолько
велик,  что захлестнул рассудок и  обострил  все чувства  Эмилии. Где уж тут
было  вспоминать о педантичном и  планомерном сборе улик?!! Любому ясно, что
ей  было не до этого! Хотя и надо было. Ох,  надо!  А  теперь вот приходится
выслушивать  насмешливые  укоры  господина  Фроста,  полные  самодовольства,
спеси,  глупейшего  бахвальства!  Так бы  и испепелила  его взглядом, а прах
развеяла  где-нибудь   в   космосе,  высунувшись  в  раскрытый   иллюминатор
космического корабля и красивым широким жестом рассыпав жалкую горстку пепла
по  сторонам.  В воображении Эмилии  возник ее собственный  образ.  Стройная
фигурка, облаченная  в  элегантный серебристо-голубой, по типу змеиной кожи,
облегающий скафандр. На голове  - нечто прозрачное,  с вуалеткой из звездной
пыли. Руки туго затянуты в перчатки  с бриллиантовой  застежкой-кнопочкой. И
дивные сапоги-ботфорты с серебряными шпорами и каблучками. Кстати, волосы по
такому случаю придется тоже выкрасить в серебристый цвет. Конечно, это очень
рискованно. Потому  что напоминает седину.  Впрочем, подобный колорит  будет
идеально гармонировать с  траурной  урной,  наполненной  прахом  безвременно
кремированного Тима.
     От умиления и нежности сердце Эмилии перестало биться. Рука механически
потянулась  к  маленькому  кармашку  на  скафандре, чтобы  вытащить  изящный
серебристый  платочек,  дабы  утереть  прозрачные   слезинки   -  символ  ее
глубочайшей скорби и печали...
     И в  этот  трогательный момент среди  космического безмолвия  прозвучал
призыв  в  исполнении  рассеянного  во  Вселенной  и  неистово  оплаканного,
дотошного и, очевидно, пока бессмертного господина Фроста.
     - Госпожа Змановски, что с вами?
     Она укоризненно  посмотрела  на него  -  живого и здорового. Ну  что за
человек! Безжалостно сорвал  все планы  полета в  космос! Как  после этого к
нему относиться?!! Ведь другой такой возможности не представится никогда!!!
     Эмилия нахмурилась и мрачно буркнула:
     - Где обрывки письма? Давайте их сюда!
     - Пожалуйста.
     Тим протянул ей два кусочка бумаги.
     - Только вряд ли они чем-то нам помогут.
     - Это  я сама  решу!  -  отрезала Эмилия  и через секунду разочарованно
выдохнула: - Ах!.. Здесь нет ничего!..
     - Увы!.. - Тим, сожалея, развел руками.
     - Могли бы  подобрать те, где имелось побольше информации, - проворчала
она.
     - Обязательно учту ваше пожелание, госпожа Змановски. В следующий раз я
не буду дожидаться, пока от письма останутся одни клочки. Я вырву его из рук
владельца и доставлю вам целехоньким. С кучей полезных сведений!
     - Да уж!.. Так я и поверила... - Эмилия наморщила носик и, отвернувшись
в сторону, добавила: - Какой от вас толк?  И откуда только вы взялись на мою
голову?
     Ее огорчение тем, что обрывки письма не дали  никакого результата, было
неподдельным, искренним. Фигура Эмилии поникла. Тим слегка  обнял  Эмилию за
талию и притянул к себе.
     - Не стоит огорчаться... госпожа Змановски...
     Она уткнулась лбом в его грудь и тихо-тихо попросила:
     - Назовите меня ... по-другому... как тогда, когда мы...
     Тим ласково провел ладонью по ее волосам.
     - Эми... - прошептал он.
     - Спасибо... Тим...
     Он  понимающе улыбнулся.  Да и  что тут  было  не  понять?  Даже  самой
независимой,   самостоятельной   и    гордой   женщине   иногда   необходимо
почувствовать надежное мужское  плечо,  спрятаться в кольце крепких объятий,
стать на мгновение беззащитной и слабой.
     12
     Сборы на вечеринку, намеченную Фергюссонами, были делом  ответственным.
Завершая макияж, Эмилия придирчиво осмотрела в зеркале собственное отражение
и    одобрительно    кивнула,    вполне    довольная    своим    мастерством
художника-визажиста. Пусть теперь кто-нибудь только осмелится даже подумать,
что ей хоть на один день больше тридцати! А может быть, и 25! Хотя, конечно,
25 - это явный перебор. Но дело-то не в  цифрах!  Она, Эмилия, ощущает  себя
молодой  и полной сил.  Это  главное. А значит,  и выглядит  соответственно.
Поэтому  крамольная  мысль о том,  что ей, к  примеру,  31, никому в  голову
никогда  не  придет.  Да  она, Эмилия,  и  не  позволит  так  опрометчиво  и
несправедливо думать о себе! Никому не позволит!!!
     В  дверь  постучали.  После короткого  приглашения Эмилии "войдите"  на
пороге выросла высокая фигура Тимоти Фроста. Он  цепким мимолетным  взглядом
последовательно осмотрел  Эмилию и  ее  комнату, затем усмехнулся и иронично
сказал:
     - У нас на сборы  осталось три четверти часа максимум. Однако, полагаю,
к  этому  времени  придется  дополнительно приплюсовать часов двенадцать. За
меньший срок нам не управиться.
     Моментально вспыхнув, Эмилия запальчиво возразила:
     - Великодушно говоря "нам", вы,  само  собой разумеется, подразумеваете
исключительно  мою  персону!  -  она  устремила  взгляд  на  Тима, полностью
готового к выходу. - Вам-то не требуется для сборов и одной минуты!
     -  Да. Я ненавижу опаздывать. Поэтому всегда  тщательно  планирую  свой
распорядок дня, последовательность действий,  оставляя  некоторый  временной
запас  на  случай  непредвиденных  обстоятельств   или  мелких,   неучтенных
заблаговременно недоразумений.
     Она, сжав губы, помолчала, затем едко заявила:
     - Я точно знаю причину, по которой ваша  жена потребовала  развод. Ваша
пунктуальность и педантизм свели  ее  с  ума!!!  Лично я считаю  ее поступок
смелым и абсолютно правильным!!!
     -  Какой именно "поступок"  ?  Сумасшествие  или развод? -  саркастично
уточнил Тим.
     - Естественно, развод! Причем тут какое-то сумасшествие? О чем вы?
     -  Госпожа  Змановски, я о вашем утверждении "свел  с ума"  .  Ведь  вы
именно так сказали. Не правда ли? - бесстрастно спросил Тим.
     - О, Боже!.. - простонала Эмилия. - Вы невыносимы!.. Ну почему,  почему
ваша жена не пошла до конца и не убила вас?  Была бы сейчас  всеми уважаемой
вдовой!
     - Она этого не сделала, потому что любила меня, - спокойно произнес Тим
и  добавил: - Я  буду в гостиной. Займусь пока письмами. Как будете  готовы,
сообщите.
     - Это произойдет не раньше, чем через 12 часов!!! - выпалила Эмилия.
     - Ну что ж! Через 12, значит, через 12.
     - Идите один, черт возьми!
     - Нет. Мы договаривались идти вместе, поэтому вместе и пойдем.
     -  Зануда! Педант! Упертый  самодур! Деспот!  Своенравный самодовольный
тиран!!!
     - Капризная фурия! Сварливая гарпия!  Сумасбродная  мегера!  Заполошная
баба!  Злюка!  Одинокая  волчица! - без долгих раздумий  и малейшей  запинки
парировал Тим и вышел, хлопнув дверью.
     Схватив подвернувшийся  под руку флакончик,  Эмилия запустила его вслед
господину Фросту, но, к сожалению, попала в притолоку.
     Вот так поговорили!.. Эмилия вновь повернулась к зеркалу и задумалась.
     Значит, с его точки зрения она - "заполошная баба", "одинокая волчица".
Разумеется,  это  не  так. У нее есть  все. Абсолютно все, чтобы чувствовать
себя счастливой! Вот  разве что  иногда... совсем- совсем редко!.. одолевает
сомнение, а так ли уж  правильно  складывается ее жизнь?..  В голове, быстро
сменяя друг друга, пронеслись некоторые эпизоды...
     Избалованная девочка, всеобщая любимица, ни в  чем не знающая отказа...
Умная  сообразительная девушка,  окруженная  восхищенными  воздыхателями,  у
которой впереди - блестящая  перспектива, головокружительная карьера. В этом
ни  у кого не было ни малейшего сомнения. И вдруг... Эмилии едва исполнилось
17, когда она встретила ЕГО!!! Это была любовь с первого взгляда, ослепившая
обоих.  ОН  был старше  почти  на четыре  года. Но как и Эмилией,  настоящая
страсть  овладела  им  впервые.  Опыта  не  имели  ни  он, ни она.  Поэтому,
естественно,  спустя совсем немного времени разразился  грандиозный скандал.
Беременность Эмилии достигла того  срока, когда предпринимать  что-либо было
поздно.  Да  и   бесполезно.  Поскольку  влюбленная  пара,  выступая  единым
сплоченным  фронтом, настойчиво  требовала  оставить  их в покое.  Вообще-то
Эмилия  мало  что  осознавала, безоговорочно  полагаясь во всем  на мнение и
авторитет своего возлюбленного.  Он настаивал на рождении ребенка, и у  нее,
разумеется, было точно такое же мнение.
     Скрепя  сердце,  родители той и другой  стороны смирились. Однако после
свадьбы   молодожены,   отказавшись...   естественно,    согласно    желанию
новоиспеченного  супруга!..  от предложенной помощи,  зажили самостоятельно.
Это был трудный период, поскольку представления Эмилии  о  ведении хозяйства
были  весьма смутными.  Но  она  мужественно  пыталась  освоить  все бытовые
премудрости,   демонстрируя  свойственные  ей  сообразительность,   выдумку,
характер. Муж подрабатывал, где только мог, учился. Училась и Эмилия.
     Как ни рвались новобрачные к самостоятельности, молодому, норовистому и
категоричному супругу  пришлось-таки  умерить свои амбиции.  Родители Эмилии
убедили его, что неразумно подвергать ее здоровье, здоровье будущего ребенка
опасности. К тому же необходимо постоянно консультироваться у самых опытных,
авторитетных,   а   следовательно,  дорогостоящих  врачей.  И   рожать  надо
обязательно в первоклассной клинике. Муж согласился, а значит, согласилась и
она, Эмилия. Они временно поселились в доме ее родителей.
     Когда ребенок окреп,  немного подрос, они вновь зажили  самостоятельно.
Трудно, но счастливо. Ничто как будто  не  предвещало потрясений, изменений.
Но...  Спустя  семь лет  Эмилия  вдруг  взбунтовалась.  Она  безапелляционно
потребовала развода. Муж был ошеломлен. Он старался, но не мог понять ее, ее
доводы, ее цели, ее  чувства.  Началась полоса жутких  скандалов,  кошмарных
ссор. А  ночью оба бросались  в объятья друг  друга,  сжимая кольцо рук  так
крепко, словно стремились слиться в единое целое. Тогда  как утром...  утром
снова начинали ссориться, обвиняя, ненавидя, угрожая.
     Последняя  ночь   и  последнее  утро  перед   разводом  были  наполнены
пронзительной  нежностью  и  немыслимой  сентиментальностью  и  романтизмом.
Вспоминая  тот трогательный  день - день развода  - Эмилия  всегда  плакала.
Потому  что  точно знала, что именно  тогда они полюбили  друг друга гораздо
сильнее и глубже, чем прежде. Это было какое-то новое, взрослое, осмысленное
чувство.
     Простить, что именно теперь надо расставаться,  оставаясь отныне чужими
людьми,  они  друг  другу  не  могли.  Поэтому  почти  год  не  встречались,
ослепленные ненавистью, доходящей  до  отвращения  и презрения как  к самому
себе,  так и к  другому. И все  же  постепенно  отношения  выровнялись. Хотя
каждый жил самостоятельно, их объединял ребенок, заботы о нем, его проблемы.
В итоге образовался странный треугольник, который, в  целом, устраивал всех.
Совместный  отдых,   праздники,  поездки.   Своего   рода  иллюзия  семейных
благополучных отношений, включая интимные.  В конце концов, до тех пор, пока
она,  Эмилия,  не  была  связана формальными  обязательствами  с  каким-либо
мужчиной, претендующим на звание  мужа,  она не отказывалась  от  физической
близости с  бывшим мужем, с которым счастливо прожила целых  семь  лет.  Оба
настолько  хорошо  изучили  друг  друга,  что  достигли  в  сексе  идеальной
гармонии. Время от времени,  соскучившись,  вдруг назначали тайные свидания,
на которые отправлялись, страшно волнуясь,  испытывая нетерпение и неистовую
страсть.  Оба безудержно фантазировали и дурачились. Изредка закатывали друг
другу бешеные сцены ревности.  Особенно этим отличалась Эмилия. Периодически
она становилась страшной собственницей. Когда ею овладевал подобный приступ,
она устраивала  громкий скандал, претендуя  на звание единственной  женщины,
игнорируя вполне разумные доводы о  том,  что  ограничивать свободу  бывшего
супруга  - абсурд.  Обычно  же  Эмилия  бесстрастно принимала  его  любовные
похождения. Как  это делал и он  по  отношению  к  ней и  ее  многочисленным
поклонникам и головокружительным романам.
     Эмилия провела пуховкой по лицу.
     Интересно,  о  чем  думает  сейчас господин Фрост? Какую информацию  он
успел извлечь из этих злосчастных писем при помощи имеющихся научных знаний?
     Увы, но  Тим не "извлек" ровным  счетом ничего. Письма его нисколько не
занимали. Как ни странно, он тоже вспоминал некоторые события своей жизни. В
чем-то - удавшейся, в чем-то - нет.
     Он  знал, какие  пересуды  шли за  его  спиной после женитьбы. Как  же!
Предприимчивый,   целеустремленный   молодой   человек    сумел   заарканить
хорошенькую  богатую наследницу - мечту  полусотни  явных  и  нескольких сот
тайных  воздыхателей.  Еще бы!  Такая редкая удача  для выходца из семьи  со
средним достатком. Тщательно спланированная "удача".
     Роскошная  свадьба, дорогие подарки... родители жены, готовые постоянно
и щедро материально  обеспечивать дочь и ее  избранника. Разумеется, работа,
оставить которую он не соглашался, резала слух "высокого общества". Служба в
полиции - это не престижно, да  и дохода особого не дает. Он оставил  ее уже
после  развода, занявшись сочинением сценариев.  Вот когда  Тим почувствовал
себя  по-настоящему состоятельным  самодостаточным человеком. В общем-то, он
никогда не страдал комплексом неполноценности по поводу денег, их отсутствия
или наличия. Он относился к ним, как к  средству, обеспечивающему стабильное
настоящее  и  обеспеченное  прочное  будущее.  Возможно,  кто-то  считал его
скрягой.  Тим  же  относил  себя  к  категории людей  разумных,  бережливых,
думающих  о  завтрашнем  дне.  Поэтому-то...  что  кривить душой!..  оставил
любимую, но  скромно оплачиваемую должность  в  полиции, занявшись свободной
творческой деятельностью, приносящей вполне приличный стабильный доход.
     Мало кто догадывался об истинной причине развода, хотя все в один голос
твердили,  что  давно  точно  предсказывали  такой  финал  неравного  брака,
мезальянса.  Принцесса и  нищий! Что  между ними  могло быть общего?  Разрыв
закономерен.  Глупцы!  Они  заблуждались. Все было  гораздо  глубже  и много
сложнее.  Тим  только  спустя  годы  осознал,  что  многого  не  понимал  во
взаимоотношениях   с  женой,  многого   недооценивал.  Он   признавал,   что
самонадеянность и излишняя самоуверенность подвели  его. Он был слеп и глух.
И  потому упустил из виду, просмотрел момент,  когда все начало меняться.  И
прежде всего она - его жена.  Как  же безумно и сильно он  любил ее!  Он был
убежден, что она - самая  красивая,  самая  умная,  самая  нежная женщина на
свете! Открытая, милая. Пушистый ласковый  котенок! Он  не  учел тогда,  что
"котенок" постепенно вырастает. А значит рано или поздно непременно выпустит
коготки,  покажет свой норов. Тим был сражен, однажды  отчетливо увидев, что
забавный котенок  преобразился не  в  милую  кошечку, а  тигрицу.  В  общем,
малышка-жена  стала   взрослой  женщиной.  Со   своими  желаниями,  мыслями,
мнениями,  устремлениями. В  его перспективных долгосрочных расчетах  это не
было учтено.
     Он  долго не  соглашался  на  развод. Угрожал отсудить сына,  выкрасть,
увезти и надежно спрятать. А ее... ее... сумасбродную жену... Он клялся, что
совершит идеальное преступление. Настолько идеальное,  что мир  содрогнется,
когда узнает  о нем. Жена обещала сделать с ним  то же самое. Оба без устали
терзали друг друга. Она ходила с почерневшим и опухшим от  слез лицом. Тим -
здоровый, почти 90-килограммовый мужик - стал весить от  силы 70. Худой, как
вешалка, сутулый, мрачный, он ненавидел весь  мир. И прежде всего ее - такую
любимую, родную, единственную!!!
     Тим долго  не желал встречаться и видеть свою  бывшую жену, слышать  ее
голос.  Лишь  позже,  переосмыслив   все,  что  произошло,  он   смирился  с
обстоятельствами и радикально изменил свое отношение к ней.
     Тим усмехнулся. Госпожа  Змановски не  права в оценке причины  развода.
Просто  она  хотела  уязвить,   "достать"  его.  Это  простительно  женщине,
созданной   не  из  плоти  и  крови,  а   из  невообразимых,  фантастических
вулканических соединений, зажигающихся и извергающихся от малейшей искры или
слабенького импульса.
     До Тима долетел  звук  легких  быстрых шагов. Он  отодвинул  в  сторону
письма, встал, одернул смокинг, поправил манжеты сорочки, бабочку и не спеша
вышел из гостиной навстречу Эмилии.
     Они посмотрели друг на друга как ни в чем ни бывало.
     - На этот раз ключ не забыли взять? - спросил он.
     Она раскрыла крошечную, расшитую бисером сумочку, висевшую на запястье,
и устремила внутрь нее взгляд.
     - Все на месте. Платок, помада, ключ, мундштук, портсигар.
     -  Обычный  джентльменский   набор.  Исключая   помаду,  разумеется!  -
засмеялся Тим.
     - Не всегда "исключая" ! - засмеялась вслед за ним Эмилия.
     -  Вы  - ослепительны, госпожа Змановски. Глядя на ваши  драгоценности,
предполагаю, что вы - или  незаконнорожденная дочь восточного махараджи, или
вдова африканского "бриллиантового короля"!
     -  Я  -  ни то и ни другое!  А  вы,  как  всегда, умудрились  испортить
прекрасный   комплимент.   Я-то,   слушая   вас,   уверилась,   что   эпитет
"ослепительно" относится непосредственно ко мне, а оказывается...
     -  О1 Нет-нет! Именно к вам! - запротестовал Тим. - О драгоценностях  я
высказался   по  инерции.   Независимо  от   меня  выстроился   закономерный
психологический  ассоциативный  ряд.  На  подсознательном уровне  был принят
поступивший визуальный сигнал и...
     - Ради Бога, господин  Фрост! Сейчас  мне  только лекции не хватало! Об
ассоциативном мышлении.
     Они одновременно рассмеялись и вышли из гостевого домика в превосходном
настроении.
     13

     Большинство гостей отнеслись с вежливым сочувствием к сообщению  Крейга
Саразина, когда он  пришел  на вечеринку один и объявил о  недомогании жены.
Лишь Эмилия, удивленно вскинув вверх брови, бросила многозначительный взгляд
на Тимоти Фроста. Она догадалась, что того, как и ее саму, объяснение Крейга
не  удовлетворило.  По  всей  видимости,  заключила  Эмилия,  Крейг  Саразин
все-таки выполнил свое обещание и  каким-то образом сумел изолировать Ширли.
Эмилию  насторожило то, что  "внезапная"  болезнь  сразила  госпожу  Саразин
настолько сильно, что она оказалась не в  состоянии даже позвонить и заранее
предупредить  Линду  Фергюссон, с  которой  поддерживала добрые приятельские
отношения.
     Окружающая  обстановка не позволяла предаваться долгим размышлениям,  и
Эмилия  вскоре уже  знакомилась с  друзьями  супругов  Фергюссон, которые  с
интересом рассматривали и ее саму,  и ее  наряд, и, конечно же, великолепные
сапфиры, оправленные  в золото,  мерцающие на  ушах,  шее  и  груди.  Черное
декольтированное платье с облегающим атласным лифом и длинной  пышной  юбкой
из кружевного полотна являло образец изысканного вкуса и немыслимой роскоши.
Впрочем,   остальные   дамы  смотрелись  не  хуже,  на  этот  раз  тщательно
принарядившись с твердым намерением  не отдавать пальму первенства  "заезжей
диве".
     К  огромной  радости хозяев, огорчившихся из-за необязательности одного
из  знакомых, обещавшего  приехать,  но  так и не приехавшего, теперь  дам и
джентльменов было  поровну.  Тиму поручили позаботиться о Хелен Истмен, ну а
Эмилии  ничего  иного не  оставалось,  как  смириться  с  соседством  Крейга
Саразина, доставшегося ей в кавалеры. По счастью,  за столом  поддерживалась
общая оживленная беседа, а Крейг ухаживал очень мило  и  неназойливо, что  в
целом  способствовало   хорошему  настроению.  Превосходное   вино   помогло
окончательно   избавиться   от   тех  незначительных   неприятных   мелочей,
воспоминания о которых все же слегка омрачали душу.
     - О! - вдруг воскликнула Кэролайн Пакстон и указала на вазу, стоящую на
столе. - Какая прелесть!
     -  Да,  женщина  мила, -  с явной  иронией  согласился  Крейг Саразин и
добавил: - Только вот почему она рогатая? Супруг постарался?
     Все засмеялись, а Эмилия громко,  перекрывая общий шум, запротестовала,
поскольку  сама  привезла  эту  вазу  и  подарила  Линде   и  Гарольду,   и,
естественно, посчитала необходимым защитить от нападок женщину, изображенную
на ней.
     - Вы напрасно иронизируете,  господин Саразин. Эту даму зовут Нисаба. В
шумеро-аккадской мифологии она - богиня урожая, чисел, науки, архитектуры.
     - И все она одна курирует?  Умна!..  -  протянул Крейг.  - Хотя это  не
мешает, а скорее,  помогает ее супругу, поскольку жена  о- о- очень  занята,
резвиться на стороне.
     -  Ошибаетесь!  - отрезала Эмилия. -  Помимо  всего  прочего, Нисаба  -
богиня писцового искусства. Как и ее муж - бог Хайя. Их всегда  призывали на
помощь, когда изучали и расшифровывали  клинопись. Нисаба прославлялась, как
"та, что открывает людям уши"  . Дает разум, понимание, мудрость. Поэтому ее
эмблема - писцовый грифиль.
     - Но  тут, - вмешалась  Ирен  Демпси, внимательно  рассматривая вазу, -
что-то похожее на пшеницу или рожь.
     - Вы  правы,  - согласилась Эмилия.  - Нисаба изображена с распущенными
волосами, с колосьями, украшающими рогатую тиару. Из ее плеч растут злаки. В
руке Нисаба  держит плод финика. Именно так она выглядит на серебряной  вазе
царя Энметены.
     - Неужели эта ваза?.. - изумленно спросил Кеннет Пакстон, с уважением и
почтением,  как  и  всякий  коллекционер,  относящийся  к  чему-то  редкому,
раритетному.
     - Нет-нет!  -  засмеялась  Эмилия.  - Это -  копия,  сделанная  по моей
просьбе на заказ.
     - Слава Богу! - шутливо воскликнул Аллан Демпси. - А то уж я за телефон
схватился.  Решил  немедленно  распорядиться об охране  бесценного сокровища
Фергюссонов.  Гарольду можно  позавидовать! В стенах его дома появилась  еще
одна достойная женщина!
     -  Не  просто  женщина. Богиня!  -  восхищенно  поправил  его  Витторио
Ардженто.
     - Хорошо, что она не дожила до  наших дней и осталась только в мифах, -
негромко  сказал  Гарольд  и, не  сдержавшись, воскликнул: -  Знала бы  она,
сколько мерзости и пакости наносят пером люди на бумагу!
     -  Да  уж!.. Как без этого!..  Старая истина -  бумага все стерпит!.. -
раздались со всех сторон многочисленные комментарии.
     -  А я не  согласна! - заявила Эмилия.  -  Пишут  и любовные письма,  и
стихи...
     -  ...  изобретают  и  записывают новые  научные  формулы! - подхватила
Ромина Ардженто.
     - А также медицинские назначения! - выпалила Кэролайн Пакстон.
     -  Лекции в университете! - важно,  хотя  и  насмешливо, дополнил Крейг
Саразин. - Кулинарные рецепты и  рецепты косметических масок  из натуральных
продуктов!
     Вновь  все  дружно захохотали. Крейг  взглянул на Эмилию,  сидевшую  за
столом рядом, и саркастично произнес:
     - И все же мой вопрос о рогах остался открытым.
     Эмилия  прищурила  один  глаз,  помолчала,  затем  громко  и  отчетливо
сказала:
     -  Понятно, почему он пишет стихи. За картины его бьют! Так говорили об
одном поэте. Но по-моему, это напрямую относится и к вам, господин Саразин.
     Ее слова вызвали новый взрыв общего  смеха и шутливых замечаний в адрес
Крейга.   Тимоти  Фрост  хотел  что-то  сказать,  но,  очевидно,  передумал,
задумчиво и пристально глядя на него,  потом перевел взгляд  на  Эмилию. Она
мягко улыбнулась и подмигнула ему. Он слегка кивнул и тоже улыбнулся.
     После ужина все перешли в гостиную. Эмилия быстро подошла к окну, около
которого находился  небольшой мягкий диванчик и низкий столик. Она  раскрыла
сумочку, достала портсигар и мундштук и посмотрела вокруг.
     - Очевидно,  вы ищете вот этот  предмет,  -  раздался около нее мужской
голос,   наполненный  невероятно   сексуальными,  прямо-таки  "вельветовыми"
обертонами.
     Красивой формы рука с длинными  пальцами поставила на столик пепельницу
и положила серебряную зажигалку. Эмилия подняла глаза.
     - О, да. Благодарю.
     - Позвольте предложить вам бокал вина?
     - С удовольствием! - зардевшись, согласилась Эмилия.
     Еще  бы  она отказалась  от предложения  такого  мужчины, как  Витторио
Ардженто! Пока он ходил за вином, Эмилия, чтобы успокоиться, закурила.
     Конечно, Витторио нельзя было  назвать  красавцем в полном смысле этого
слова. Чуть выше среднего  роста, плотного телосложения и далеко не блондин.
То  есть,  совсем не  блондин.  Про таких,  как  он,  обычно говорят "жгучий
брюнет"  , что, в общем-то,  тоже было неплохо. Ведь смирилась же она с тем,
что у господина Фроста -  темные волосы.  Да  и не у него одного! Зато какие
необыкновенные   глаза   у   Витторио.  Огромные,   глубокие,   темно-синие,
обрамленные  длинными черными  ресницами.  Они могли поспорить с  сапфирами,
украшавшими ее грудь,  насыщенным цветом так  называемой "темной  воды", что
особо ценилось ювелирами и знатоками. Как не утонуть слабому женскому сердцу
в этом взгляде-омуте!!!
     -   Прошу!  -  подошедший  Витторио  протянул  ей  бокал.  -  Позвольте
присоединиться к вам, госпожа Змановски?
     -  Эмилия, - поправила  его  она, одарив  сияющим быстрым  взглядом.  -
Садитесь, пожалуйста...
     - ... Витторио, - живо добавил он.
     - Витторио, - повторила она и улыбнулась.
     Господин Ардженто опустился рядом и шутливо спросил:
     - Надеюсь, ваш  приятель не вызовет меня на дуэль? Он  уже дважды очень
внимательно посмотрел в нашу сторону.
     - О ком вы, Витторио? - удивленно уточнила Эмилия.
     - О вашем приятеле. Господине Фросте, - пояснил он и лукаво прищурился.
     - Какой "приятель", Витторио? - она засмеялась. - Во-первых, это далеко
не так. А во-вторых, у меня никогда не бывает приятелей-мужчин.
     -  Сознаю, что не прав! - он тоже засмеялся. - Мужчины вами делятся  на
четыре категории: родственники, знакомые, коллеги и возлюбленные!
     - Точно!  - подтвердила  Эмилия. -  И потом... Это не вам, а  господину
Фросту следует опасаться. Ведь он довольно оживленно беседует с вашей женой!
     Витторио снисходительно покачал головой и иронично возразил:
     - Я бы сказал, "оживленно" беседует не господин Фрост, а Ромина.
     - Вы не ревнивы, Витторио?
     - Разумеется, ревнив! - он усмехнулся. - Но в данный момент я абсолютно
спокоен. Потому что совершенно точно могу сказать, о чем они беседуют.
     - Неужели?!! -  изумленно спросила Эмилия, немного отпрянув  корпусом в
сторону.
     -  Да. Тема  для меня  не является секретом, когда я вижу лицо  и жесты
Ромины. С таким восторгом и  упоением  она может говорить только об одном. О
своем выдающемся, - подчеркнул он, - брате!
     - Тореадоре? - на выдохе произнесла Эмилия.
     - А- а!.. - Витторио засмеялся. - Значит, вы уже в курсе.
     - Это так  романтично! Говорят, брат  Ромины - необыкновенный красавец!
Как  бы я хотела познакомиться  с  ним! - выпалила фразу за фразой  Эмилия и
зажмурилась.
     - Не думаю, что  подобное знакомство доставит вам, Эмилия, радость, - с
усмешкой произнес Витторио.
     - Почему? Разве он - плохой человек? Необщительный? Глупый?
     - Да нет. По-моему, и человек он  неплохой. И поговорить с ним можно. И
умен в меру.
     - Тогда, почему? - настойчиво переспросила Эмилия.
     -  Мне  так  не  хочется  вас  разочаровывать.  И  развенчивать  ореол,
окружающий славного героя.
     -   Ну,  Витторио...  -  надув   губы,  протянула  Эмилия,   исподлобья
просительно и кокетливо одновременно заглянув в его глаза.
     Он захохотал, потом наклонился к ней и на ухо прошептал:
     - Наш отважный тореадор не интересуется женщинами.
     - Как?!! - ахнула Эмилия. - Неужели травма? На корриде?
     - О, нет!
     - Так значит он... он...
     - Да. Как  говорится,  о вкусах не спорят. Хотя я этого не понимаю и не
принимаю. Я  предпочитаю  сексапильных женщин, - Витторио  понизил голос  до
полушепота. - Не сочтите мои слова домогательством или неким притязанием, но
вы, Эмилия,  являетесь эталоном женственности и  сексуальности. Я, когда вас
увидел, прямо-таки обалдел от восхищения.
     -  И  это  говорите   вы!  -  Эмилия  недоверчиво  качнула  головой.  -
Засматриваться  на  других женщин, имея  жену-красавицу,  и не  восторгаться
только ею одной с утра до вечера и с вечера до утра?!!
     - Наверное, для этого надо быть ее мужем, - негромко возразил Витторио.
- Человек ко всему привыкает. И к красоте в том числе.
     Эмилия вдруг заметила,  как потемнели его глаза, устремленные на Ромину
и стоящего  рядом с ней Тимоти Фроста. Внезапно Витторио придвинулся ближе к
Эмилии и с шутливыми интонациями в голосе заговорил:
     - Знаете, с чем  я  сравнил  бы вас, Эмилия? С великолепным шампанским!
Искрящимся, пенящимся!  Поверьте,  я по роду своей деятельности  общаюсь  со
многими людьми. В том числе, и очень красивыми женщинами. Но привлекают меня
все же те, которые окружены аурой женственности и сексуальности. Вы, Эмилия,
из  категории  именно   таких   женщин.   Повторю,  что   мои  слова  -   не
домогательство, а комплимент. Комплимент восхищенного мужчины!
     -  Благодарю,  Витторио, -  Эмилия  улыбнулась. -  Хотя, право,  вы  уж
слишком меня превознесли! -  она  помолчала и, шаловливо погрозив пальчиком,
добавила: - А вы, оказывается, проказник! И обольститель редкостный!
     - Это недостаток, Эмилия? - скрывая улыбку, уточнил он.
     - Разумеется,  достоинство!  -  возразила она. -  И я,  как  шоколадка,
пожалуй, растаяла бы прямо сейчас и пала в ваши объятья, если бы...
     - Если бы ЧТО? - быстро спросил он.
     -  Если бы не мой комплекс неполноценности! - засмеявшись, заявила она.
-  Я  ненавижу проигрывать.  А  в  соперничестве с вашей красавицей-супругой
точно потерплю фиаско.  К  тому же  мое зрение  не  хуже вашего. Вы заметили
взгляд господина  Фроста,  а  я  -  Ромины.  Она  смотрит на  нас  не  менее
внимательно,  чем   Тимоти.   И   повод  насторожиться,   кстати,   имеется.
Согласитесь, Витторио, нашу с вами беседу невинной не назовешь! Так ведь?
     - Нет! Конечно, не так! - запротестовал он.
     - И  все же... - Эмилия допила  вино и протянула пустой бокал господину
Ардженто. - Пожалуйста, отнесите его, - вежливо и негромко попросила она.
     -  Вы  отсылаете меня под  благовидным  предлогом? Хорошо.  Подчиняюсь.
Просьба женщины для меня - закон.
     Он встал, улыбнулся, забрал бокал и отошел.
     "Неглупый  мужчина. Интересный.  Общительный!  -  одобрительно подумала
Эмилия. - Умеет очаровать женщину. Мне такие  всегда нравились и нравятся. С
ним легко, весело, просто. А уж флиртовать и вообще одно удовольствие!.. "
     - Не скучаете, дорогая Эмилия?
     Около нее на краешек дивана присела Кэролайн Пакстон.
     - О, нет!
     - Еще  бы!..  - Кэролайн усмехнулась. - Устоять и  не попасть под  чары
Витторио еще никому не удавалось! Вам, я вижу, тоже.
     -  Кэролайн... ну  как вы можете... - Эмилия  потупила  взгляд.  Затем,
чтобы преодолеть смущение, потянулась к портсигару.
     -  Да что  там! - Кэролайн всплеснула кистями  рук. - Ничего  страшного
здесь нет. В наше время понятия "верность", "преданность", "нравственность",
"мораль"  порядком  потускнели,  -  серьезно заявила  она  и,  после  паузы,
продолжила:  - Чуть ли не  на каждом шагу  - измена. Разводы  - не редкость.
Причем  порой  конфликт  спрятан  так  глубоко,  так  тщательно,  что только
остается  удивляться, когда  узнаешь о разрыве  внешне  вполне благополучных
супружеских   пар.  И  это  надо   принимать  бесстрастно.  Как  само  собой
разумеющееся.
     - Но все же натянутость отношений, некоторую неприязнь не так-то просто
завуалировать.  И  если  внимательно  наблюдать...  -  попыталась  возразить
Эмилия.  -   Просто   никто  не  ставит  целью  пристальное  изучение  чужих
взаимоотношений. Все заняты собственными проблемами.
     - Да-да!  Вы  правы!  -  вдруг согласилась Кэролайн. - Вот я, например,
взяла за правило  никогда  не вмешиваться в чью-либо личную жизнь. Но иногда
поневоле становишься свидетелем и узнаешь какие-то сведения.
     -  Конечно,   так   бывает.   Я   и   сама  зачастую   поражаюсь  своей
наблюдательности! - вдохновенно заявила Эмилия. - Вот, например, однажды...
     Она подробно изложила историю развода одной хорошо знакомой супружеской
пары.
     - Вот и со мной то же! - с любопытством выслушав ее,  сказала Кэролайн.
- Имен, естественно, называть  не буду. Я  - не сплетница. Но волею случая я
пару раз стала  свидетельницей,  мягко  говоря,  очень интимных встреч  двух
людей. Мужчины и женщины, которых хорошо знаю, - Кэролайн подалась к  Эмилии
и доверительно сообщила: - Вообразите... Оба, он и  она, имеют семьи. С виду
- благополучные, счастливые семьи! И что удивительно, незадолго до этого она
и Касп... Ах! - она оборвала себя на полуслове и затараторила: - Какое милое
колечко! Наверное, на  заказ сделано? Или  это  подарок? Как и тот роскошный
гарнитур с бриллиантами и изумрудами?
     Обе  подробно  и  обстоятельно  обсудили все  достоинства  "прелестного
колечка".  Когда  восторженные  эпитеты  стали  иссякать,  Кэролайн  Пакстон
внезапно вернулась к прерванной самой же теме.
     -  После  всего  увиденного  мои  воззрения  на незыблемость брачных уз
пошатнулись.  Не  поверите, но я как будто  прозрела  в одночасье!  Я  стала
смотреть  на мир и  людей другими глазами. И на себя! -  Кэролайн  энергично
тряхнула своими роскошными  белокурыми волосами, бросила куда-то в сторону -
то ли  на мужа,  то  ли на  одного из гостей...  на кого именно,  Эмилия  не
заметила!.. быстрый взгляд  чуть прищуренных глаз и сказала: - Что-то словно
надломилось внутри. Я почувствовала, что изменилась. А  Кен ничего не видит!
Да и не хочет, не пытается увидеть!
     - О! - сочувственно протянула Эмилия. - Мне это знакомо. Мой бывший муж
тоже не отличался прозорливостью. А- а!.. Что и говорить! Мужчины - эгоисты.
     - Да, эгоисты. Хотя... не все... Некоторые...  - Кэролайн замолчала. Ее
взгляд остановился на фигуре Гарольда Фергюссона.
     Госпожа Пакстон, задумавшись о чем-то своем, судя по всему, не обращала
внимания на  Эмилию, которая, осененная внезапно  пришедшей на  ум догадкой,
даже привстала. Вспомнив призыв Мудрого  Удава - при любых  обстоятельствах,
особенно, неожиданных, не  терять  головы  и  присутствия  духа,  вести себя
естественно   и   раскрепощенно,  Эмилия  сделал  вид,  что  потянулась   за
пепельницей, придвинула ее  поближе и  ухватилась  за портсигар и мундштук -
идеальное средство спасения в безвыходной ситуации. Окончательно справившись
с  собой и  обрести  душевное  равновесие  Эмилии  помогло  слово,  внезапно
долетевшее до нее из зала.
     - ... гелиотроп!
     Все  еще  пребывая  в  эмоциональном угаре,  Эмилия  не  узнала  голос,
произнесший его. Да это  было и не важно! Прореагировала Эмилия моментально,
совсем неожиданно для себя.
     - А вы знаете, какой потрясающий миф  сохранился до наших  дней об этом
цветке? - громко спросила она.
     Со всех сторон  послышались возгласы и просьбы поведать об этом. Кто-то
переспрашивал и уточнял, о чем речь. Кто-то  припоминал и приводил сведения,
полученные  когда-то  давно,   случайно.  Тем  не  менее,   довольно  быстро
разноголосая сумятица прекратилась,  восстановилась тишина.  Все внимание, к
непередаваемому удовольствию Эмилии, переключилось на  нее. Какая женщина не
мечтает оказаться в эпицентре взглядов,  устремленных только на нее,  на нее
одну!  Конечно,  Эмилия  могла   бы  наслаждаться   своим  привилегированным
положением  довольно   долго.  Но,  понимая,  что  терпение   слушателей  не
беспредельно, с царственным величием смилостивилась и приступила к рассказу.
     -  Это греческий миф.  Бог Океан, титан,  олицетворение водной  стихии,
взял  в  жены  титаниду Тефиду, которая родила ему  3000  сыновей  -  речных
потоков и 3000 дочерей  - океанид.  Одна из них, Метида,  стала женой самого
Зевса. Но  речь  пойдет не  о ней. Ту, судьба которой  нас интересует, звали
Клития. Она влюбилась в Гелиоса - бога солнца. Каждое утро он объезжал землю
с востока  на  запад  в  золотой  колеснице,  запряженной четверкой  быстрых
огненных коней, и спускался в Океан. А ночью  в золотой лодке возвращался на
восток, чтобы утром снова начать свой  путь. Все греки свято  чтили Гелиоса.
Ему воздвигли огромную статую, Колосс Родосский, одно  из семи  чудес света.
Гелиос  своей  стихийной  силой  даровал  жизнь  и  наказывал  преступников.
Находясь высоко, он видел все дурные дела людей. Его призывали в свидетели и
мстители. Так вот, Клития всеми силами добивалась взаимности. Безуспешно.  И
тогда она впала в безумие. Клития  не могла оторвать взора от возлюбленного,
поворачивая голову вслед за двигавшимся по небосводу солнцем. Она приросла к
земле и превратилась в гелиотроп.
     - Цветок,  который постоянно  поворачивает  венчик вслед за  солнцем, -
дополнил, не удержавшись, Кеннет Пакстон.
     -  Да. Вот  такой  красивый  и  печальный миф,  -  завершила  Эмилия  и
улыбнулась.
     -  Отсюда вывод. Следует влюбляться не в  тех,  кто парит  в заоблачных
высях, а в тех, кто твердо стоит на земле, - убежденно заявил Крейг Саразин.
     - Чувства нельзя подчинить разуму! - запротестовала Хелен Истмен.
     -  Уж  лучше любить  безответно далекого,  недосягаемого, великолепного
титана,  чем терпеть  серую  посредственность  рядом! -  поддержала ее  Ирен
Демпси, к которой присоединилась Линда Фергюссон.
     В разрез с единым мнением дам неожиданно выступила Кэролайн Пакстон.
     - А как же с известной мудростью, что лучше синица в руках, чем журавль
в небе? Хорошо  этой  божественной дочке Клитии! В цветочек  превратилась. А
что ждет нас, обычных женщин?!!
     -  МОГИЛА!!! -  загробным  тягучим  голосом  произнес Крейг  Саразин  и
захохотал.
     После недолгой паузы вслед за ним рассмеялись все.

        14
     Вскоре  мужчины  отправились смотреть какой-то чересседельник,  недавно
приобретенный Гарольдом, а дамы устроились за  чайным столиком.  Само  собой
разумеется, разговор крутился вокруг мифа, любви, отношений мужчин и женщин.
Но то, куда в итоге он повернул, лишило Эмилию дара речи.
     - А что,  -  отпив  из  чашечки  небольшой  глоток,  участливо спросила
Кэролайн Пакстон, обращаясь к Линде Фергюссон, - оставила, наконец, Гарольда
в покое эта назойливая женщина, присылающая нелепые письма?
     Эмилия обмерла. Рука ее, поднесенная ко рту, застыла. Пальцы, державшие
чашку,  онемели.  Да неужели о письмах известно  абсолютно  всем?!!  Как  же
так?!! Гарольд уверял, что  никто, и Линда  в  том числе, понятия о  них  не
имеет!!! И вот вам! Пожалуйста! Оказывается, послания  - всего лишь невинная
и милая тема во время чаепития!!!
     -  Письма приходят регулярно, насколько мне известно. Во всяком случае,
до недавнего времени - точно. Подозреваю, что Гарольд, как человек тактичный
и воспитанный, вынужден поддерживать переписку, - бесстрастно сказала Линда.
     -  Следовало  бы  с ней давно встретиться и  объяснить, что  к  чему! -
решительно заявила Кэролайн. - Наглость какая!  Беспокоить женатого мужчину!
Бесцеремонно вмешиваться в  его  жизнь! Делать  недвусмысленные предложения!
Лишать покоя его жену!
     -  Да я не обращаю на  письма совершенно  никакого внимания, - спокойно
возразила Линда. - Меня они не интересуют и не волнуют.
     -  Но все  же  можно  попросить  Аллана,  -  предложила  Ирен Демпси. -
Уверена, он быстренько вычислит, кто она такая, эта "Дж. Л." !
     - Она... п- п- подписывается? - от волнения Эмилия стала заикаться.
     - Да, - подтвердила Линда. - Я наткнулась на письма случайно. Поначалу,
естественно, удивилась.  Но  Гарольд мне  объяснил,  что  это  какая-то  его
давняя- предавняя подружка. Одноклассница, что ли! Разумеется, с тех пор они
навеки  связаны незабываемой  первой любовью!  -  пошутила она. -  Во всяком
случае, ей-то,  наверное,  именно  так  и  кажется.  Ну  а  я - случайность,
нечаянная ошибка, помеха незначительная! - Линда рассмеялась.
     Вместе  с  ней  засмеялись и остальные  дамы.  Эмилия  тоже старательно
изобразила на  лице некое  подобие  улыбки. В ее  голове  стучала лишь  одна
мысль: "Ничего не  понимаю! Я  запуталась совсем! О каких письмах идет речь?
Какая "Дж. Л."? Ведь на тех письмах, которые Гарольд  передал мне и  Тимоти,
подписи нет. Значит,  в наличие имеется два комплекта. Но  почему же Гарольд
это утаил? Странно...  Что-то здесь не так... Надо немедленно посоветоваться
с Тимом. Немедленно!!!"
     Выждав удобный момент, Эмилия встала и тихо, почти незаметно удалилась.
Она  разыскала  господина  Фроста  в  компании  других  мужчин,  внимательно
осматривающих  и  живо  обсуждающих  недостатки  и  достоинства  уникального
"чересседельника". Эмилия поймала взгляд Тима и, ничего не  говоря,  указала
рукой в  сад.  Она  не успела выкурить сигарету даже на  четверть, когда Тим
присоединился к  ней.  Они двинулись  по  аллее  и зашли в  беседку,  увитую
плющом.
     - Что-то случилось, госпожа Змановски?
     - Да.
     Эмилия несколько раз глубоко затянулась. Было заметно, как  подрагивают
кончики ее пальцев от волнения и возбуждения. Тим дотронулся до руки Эмилии,
не занятой сигаретой, и слегка сжал в своей теплой ладони.
     - Так  что случилось,  Эмма?  -  ласковым успокаивающим  тоном негромко
повторил он свой вопрос.
     Подняв  к его лицу глаза, взгляд которых был потерянным и расстроенным,
Эмилия прерывисто заговорила:
     - Тим... я... я ничего не  могу... понять... Гарольд... письма... но не
те,  другие...  " Дж. Л."...  И  все знают...  Есть подпись... но ее  нет...
Нет!!!
     - Подожди, Эмма, - прервал  сумбурное  изложение фактов, расстроивших и
впечатливших Эмилию, Тим. - Давай  разберемся по порядку. А то мы запутаемся
окончательно. Разве можно понять хоть что-то из твоего набора фраз? Какие-то
письма  "не  те, другие",  "все  знают", "есть  подпись,  но ее нет"  и  еще
какой-то тайный шифр  "Дж. Л.". Давай  начнем с того, что ты  и другие  дамы
остались пить чай.
     - Да, остались. Но до этого...
     Эмилия пересказала Тиму свою беседу с Витторио Ардженто.
     - Надо же! Мало кто так хорошо знает своего спутника жизни, - улыбнулся
Тим. - Ведь мы с Роминой, действительно, говорили только о ее брате.
     Но доблестный  тореадор, безответственно и опрометчиво  сделавший выбор
не в пользу представительниц прекрасного пола, Эмилию больше не интересовал.
Поэтому она приступила  к изложению подробностей беседы с  Кэролайн Пакстон.
Затем подошла очередь основной темы, взбудоражившей и ошеломившей Эмилию.
     - Я очень удивилась, Тим, что о письмах  известно всем. Всем! Абсолютно
всем!!!
     -  Очевидно, однажды  Линда... скорее всего, к слову,  невзначай!.. вот
так же, за чайным  столом или в непринужденной  обстановке, непритязательной
беседе поделилась с приятельницами забавным случаем из жизни  своей семьи, -
предположил Тим.
     - Наверное,  так  и  было,  -  согласилась Эмилия. -  Но  вот что  меня
насторожило. Откуда взялась и кто такая эта "Дж. Л."?
     -  По-моему,  Линда сказала, что "Дж. Л." - одноклассница Гарольда. Его
первая любовь, - усмехнувшись,  напомнил Тим. - Что  же  здесь необычного  и
настораживающего?
     - А то, что в то время я прекрасно знала Гарольда! Мы дружили. И хоть я
была младше, отлично  помню, что одноклассницами он не интересовался. Объект
его  первой, юношеской любви  для  меня тоже не  секрет! -  горячо и сердито
заявила Эмилия.
     - О, догадываюсь!.. - засмеялся Тим. - Вне всяких сомнений, этот объект
- вы, госпожа Змановски.
     -  Ошибаетесь,  господин Фрост!  -  язвительно  возразила  она.  -  Наш
короткий,  но  блистательный,  яркий роман случился  несколько позже. Но тут
Гарольд встретил Линду, а я... В общем, мы остались с Гарольдом друзьями.
     - Как романтично!  -  Тим  вновь усмехнулся. - Так кто же  была "первой
любовью"?
     - Не буду больше ничего вам рассказывать! - оскорбленная Эмилия топнула
ногой  и  отвернулась, вскинув вверх голову. Потом  посмотрела на Тима через
плечо и спросила: - Вы, наконец, изучили письма? Сделали подробный анализ?
     - Нет, - коротко ответил он.
     -  Но вы  же, пока я  собиралась на эту вечеринку, ждали  в гостиной  с
письмами! Вы  же заявили,  что займетесь  ими! - возмутилась  Эмилия.  -  Вы
обещали, что по  письмам воссоздадите  портрет! Что за безответственность?!!
Письма  какой день без толку валяются на столе! Вы... - она  вдруг умолкла и
насторожилась. - Вы слышали? - прошептала Эмилия.
     - Да. Кто-то прошел, кажется.
     - Тише вы! Этот "кто-то" не "прошел"... Он крался...
     - Сейчас выясним!
     Тим выскочил из беседки и скрылся в темноте.

        15
     Эмилия закурила. Она какое-то время ждала возвращения господина Фроста,
потом неторопливо двинулась к дому. Предаваясь глубокомысленным размышлениям
и  поэтому не замечая ничего вокруг, Эмилия вскоре... само собой разумеется,
нечаянно!..  столкнулась  с  каким-то  мужчиной,  тоже, очевидно,  полностью
погруженным в себя и потому рассеянным и невнимательным.
     -  Ой!  Извините,  пожалуйста!   -   одновременно,  будто  по  команде,
воскликнули оба.
     - Я немного задумался, отвлекся... - начал он.
     - Я тоже! - живо подхватила Эмилия и улыбнулась.
     - Кэролайн  куда-то запропастилась.  Я решил,  что  она  вышла подышать
свежим  воздухом.  Отправился  на  поиски.  В  результате  создал  аварийную
ситуацию.
     - К счастью, пострадавших нет! Не так ли, Кеннет?
     - Именно так, Эмилия.
     Господин  Пакстон,  муж  Кэролайн,  был  ее полной  противоположностью.
Необычайно  худой, он казался, несмотря на  некоторую сутулость,  даже выше,
чем  был  на самом деле. Двигался  и  говорил  он  неторопливо,  размеренно.
Интонации  голоса были ровными и немного протяжными,  занудными.  Но в целом
господин Пакстон выглядел  импозантно. А  может, так  только  казалось из-за
очков,  которые любому лицу придают умный  "профессорский" вид. Впрочем... и
Эмилия это сразу  же с одобрением  отметила!.. Кеннет  Пакстон  не лишен был
чувства юмора и в известной мере - обаяния.
     - На  этой  аллее я Кэролайн не заметила. Возможно,  она ушла в  другую
сторону, - предположила Эмилия.
     - Ничего. Думаю,  она  скоро  сама объявится, - ровным  тоном  возразил
Кеннет.
     - А  я видела ваши великолепные цветы! - вдохновенно произнесла Эмилия.
- Они роскошны! Жаль, я мало что смыслю в сортах, видах и прочем. Как и ваша
жена.
     - Кэролайн?  - переспросил Кеннет. - Ну почему  же? Конечно,  она -  не
специалист,  но  знаний  имеет  достаточно,   чтобы   отличить  лакфиоль  от
дельфиниума, а скабиозу от энотеры! - он весело рассмеялся.
     Догадавшись,  что  таким  образом собеседник  остроумно  и  своеобразно
шутит, Эмилия тоже задорно и звонко захохотала. Разумеется, подобные термины
она слышала впервые в жизни и, в  отличие от умницы Кэролайн, не обладала не
то что "достаточными"  знаниями, а не  имела  даже смутного  представления о
том, что конкретно  подразумевается под словами "лакфиоль" и "энотера". Ясно
было только, что это - цветы. Но  какие именно? Как они выглядят?  А посему,
что говорить дальше,  как  поддерживать беседу? Эмилия принялась старательно
вспоминать тот скудный набор сведений о цветах, который наверняка имелся. Но
почему-то дальше розы,  гвоздики, естественно,  табака и какой-то совершенно
неведомой петуньи, неизвестно как затесавшейся и прочно  осевшей в  закромах
памяти,  на ум  ничего не приходило.  Эмилия  сознавала, что имеющийся  в ее
персональном  арсенале цветочный набор мал до неприличия. С глубокомысленным
видом  обсуждать  банальнейшую  тему   о  розах  и  гвоздиках,  а  тем  паче
разворачивать дискуссию со знатоком-коллекционером,  было  бы  глупо, как ни
старайся  и  сколько  усилий не  прикладывай.  Конечно,  оставалась  еще эта
злосчастная  петунья.  В  общем-то,  название  звучит  неплохо  и,  кажется,
встречается  не   часто.   Наверное,  предположила  Эмилия,  цветок  редкий,
экзотический. В принципе, можно было бы поговорить о нем. Но,  черт  возьми,
кроме звучного термина "петунья" знать бы еще хоть что-нибудь! Как выглядит,
какого цвета... и вообще...
     Эмилия  заметно приуныла. В голову пришла ошеломляющая  мысль. А цветок
ли  эта самая петунья? Может, и не растение даже? А, например,  цапфа  вала,
воспринимающего осевую нагрузку!
     Господи! А этот  набор созвучий труднопроизносимых слов откуда  взялся?
Когда и каким образом эта самая "цапфа" застряла в голове?
     Вот всегда так! Нет бы запомнить что-нибудь нужное, полезное! Так  ведь
нет! Белиберда одна бессмысленная  и бессвязная заполняет мозг, когда надо и
не надо, по поводу и без повода!
     Собеседник, пока Эмилия разберется с  "петуньей" и "цапфой", дожидаться
не стал. Он размеренно и негромко продолжал:
     -  ...  так вот, в  отличие от них и меня познания Кэролайн скромны. Но
почти все цветы, которые я выращиваю, ей хорошо известны.
     - Значит, Кэролайн шутила, а я решила, что  она, как и я... Но она была
так убедительна!
     - Еще бы! - усмехнулся Кеннет. - Кэролайн - прирожденная актриса. Она и
в школьном театре  играла,  и в студенческом. Вас удивит, наверное, что одна
из ее лучших ролей - леди Макбет.
     - Да что вы?!! - искренне изумилась Эмилия.
     Представить  пухленькую белокурую  госпожу  Пакстон  в  образе  роковой
женщины она не могла при всем своем желании.
     -  Да-да, -  подтвердил Кеннет. - А видели бы  вы ее в роли Катарины из
"Укрощения строптивой"! Полное преображение. Колоссальный контраст. Кэролайн
и в  обычной жизни зачастую играет то одну роль, то другую. Так  сказать, по
настроению.
     "Чем же еще  украсить и  разнообразить  свою жизнь бедной женщине, имея
мужа-зануду и педанта? Как я ее понимаю!" - с искренним сочувствием подумала
Эмилия.
     - А с  недавних пор Кэролайн упорно пишет что-то. Куда-то отправляет. И
тщательно скрывает это! - с внезапно появившимися нотками недовольства, даже
раздражения, сообщил  Кеннет.  -  Ее заметили недавно  на  почте  небольшого
поселка... недалеко от нашего города. Я попробовал разузнать, в чем дело, но
Кэролайн так бурно отреагировала, а потом замкнулась!.. В общем, я предпочел
избрать  позицию стороннего  наблюдателя.  Пусть  развлекается и фантазирует
вволю!
     На взгляд Эмилии, тон Кеннета по-прежнему был не слишком-то добродушным
и  благожелательным.  Наверное,  господин Пакстон относился  к категории тех
мужчин, которые  считают своим  непреложным правилом и  обязанностью держать
все  и  вся  под  личным  контролем.  Чью-либо инициативу они  считают делом
недопустимым. Кстати, таков Боа-Констриктор, например. И как тут ей, Эмилии,
от души не посочувствовать премилой и симпатичной Кэролайн?!!
     - Я, как и Кэролайн, тоже люблю помечтать, - сказала Эмилия.
     -  Вам простительно. Профессия исследователя мифов предполагает наличие
воображения, фантазии, - спокойно возразил Кеннет.
     Ответа  -  простая  ли   это  констатация   факта  или  снисходительное
великодушие мужчины, прекрасно сознающего собственное превосходство - Эмилия
так и не нашла. Да и не успела.
     Неожиданно позади них раздался немного насмешливый женский голос:
     - Не помешаю?
     Кеннет Пакстон  и Эмилия одновременно повернулись. К  ним  приближалась
Ромина Ардженто. Подойдя, она взглянула на Эмилию и спросила:
     - Вас не утомил  своей обстоятельной беседой  наш правильный практичный
Кен?
     - Нисколько! - Эмилия  улыбнулась. - Мы  беседовали о цветах.  Я узнала
много  интересного.  Хотя,  к  сожалению, и  сейчас вряд  ли  смогу отличить
энотеру от дельфиниума.
     - Для меня тоже загадка, чем отличается какой-нибудь Ганимед от Ариона.
А вы наверняка в этом прекрасно разбираетесь, - галантно произнес Кеннет.
     Эмилия, слегка покраснев, смущенно уточнила:
     -  Вообще-то я не  специалист  по древне- греческой мифологии.  Поэтому
эпитету "прекрасно" вряд ли соответствую.  Но, конечно, кто такой Ганимед, а
кто Арион знаю.
     - Я тоже!  -  звонко засмеялась  Ромина.  -  Кажется, это что-то там на
небе! Астрономическое! По-моему, созвездия или звезды.
     Ромина сказала  это так непринужденно и весело, что  Эмилия рассмеялась
вслед за ней. Улыбнулся и Кеннет Пакстон.
     -  А почему ты  такой  мрачный,  Кен? -  вдруг  оборвав смех,  спросила
Ромина, устремив на господина Пакстона прямой внимательный взгляд.
     - Кеннет беспокоится за Кэролайн, - сообщила Эмилия.
     - А что такое? - уточнила Ромина.
     Он помолчал, затем повел плечом и негромко произнес:
     - Ничего особенного. Просто Кэролайн куда-то исчезла.
     -  Кстати, - быстро вмешалась  Эмилия, -  вы,  Ромина, не встретили ее,
случайно?  Вы  же, по-моему, пришли  с той стороны? - она указала на одну из
аллей.
     - Да, - подтвердила Ромина и с мягкой улыбкой продолжила: - Но Кэролайн
я там не видела.
     -  Если не возражаете, я вас покину, - сказал Кеннет.  - Поброжу вокруг
дома.
     Эмилия энергично кивнула, а Ромина, взяв его под руку, вдруг заявила:
     -  Я  составлю тебе  компанию,  Кен.  Вы не  будете скучать, Эмилия?  -
спросила она. - Не  обидитесь, что я лишаю вас общества такого мужчины,  как
Кен?  Мне надо с ним проконсультироваться, -  пояснила Ромина  и с искренним
раскаянием улыбнулась.
     - Да-да. Конечно.
     На лице Эмилии появилась ответная обаятельная  и широкая улыбка, хотя в
душе запылал пламенный факел.
     Кеннет и Ромина неторопливо пошли по аллее, негромко переговариваясь.
     - Кен, я прямо  не знаю, что делать.  С моими лилиями что-то случилось.
Посоветуй, как быть, если...
     Эмилия проводила их взглядом,  потом  достала сигарету, вставила  ее  в
мундштук и с ожесточением закурила.
     " Как сказала одна о- о- очень удивленная жена,  застав мужа в объятьях
любовницы: "Оказывается, я не  единственная женщина на  этой земле!" Нет! Ну
надо быть такой ослицей!  - мысленно упрекнула себя  Эмилия.  - Прямо из-под
носа мужика увели у  растяпы  эдакой!  А Ромина  молодец!  "Ах- ах! Что-то с
лилиями!  Проконсультироваться!" !!!  Ловко!  Ничего не  скажешь!  Хотя... -
выплеснув эмоции, Эмилия  стала рассуждать более сдержанно и справедливо.  -
Никогда бы так  бездарно  не  лопухнулась  , -  флористика, судя  по  всему,
произвела- таки  свое неизгладимое впечатление, поскольку изменился лексикон
Эмилии,  в  котором  ранее  не  было  такого  яркого  и  емкого  слова,  как
"лопухнулась",  -  если  бы  хоть что-нибудь  знала  о разных там  примулах,
туберозах, рододендронах, камелиях,  фуксиях,  цикламенах и...  Нет!  Ну  ты
подумай!  Закон  подлости!  Мужчина  давно скрылся за горизонтом под руку  с
ненавистной,  но  удачливой  соперницей,  которая  щебечет  ему  о  дурацких
лилиях...  кому они не известны?.. а тут, когда не  надо,  я, как  ошалелая,
сама  перед   собой  демонстрирую  прямо-таки   энциклопедические  познания!
Опомнилась!  Да только поздно! Эх!.. До чего же противны эти замужние  дамы!
Все себе хапают! И мужей, и любовников, и всех остальных мужчин тоже! А нам,
одиноким,  что делать?  Сироткам  беззащитным...  покинутым...  брошенным на
произвол  судьбы... "  И  тут "покинутая  сиротка" Эмилия  громко, от  души,
захохотала.

        16
     - О! Ты одна? А я думала...
     К Эмилии подошла Линда Фергюссон.
     -  Такой  веселый смех!  -  пояснила  она  и  улыбнулась.  -  Что  тебя
позабавило? Приятные воспоминания?
     -  Почти  угадала,   Линда,   -  откликнулась   Эмилия.  -   Хотя   мои
"воспоминания" приятными вряд ли назовешь.
     - Поделишься?
     -  Сказала  бы  "  с  удовольствием",  но это не  будет соответствовать
действительности! - задорно произнесла Эмилия. - Вообрази, Линда, только что
одна предприимчивая особа без зазрения совести увела у меня кавалера!
     - Не может  быть!  - с ироничным сомнением воскликнула та. - И если это
не секрет, о ком идет речь?
     - Об одной очень красивой женщине. Догадайся, кто она?
     - У  нас все женщины  - красавицы,  -  убежденно объявила Линда, хотя в
глазах ее появились озорные огоньки.
     - А если объективно? - с шутливой настойчивостью спросила Эмилия.
     -  Ты  требуешь  невозможного! -  Линда  засмеялась,  а  потом,  лукаво
взглянув  на приятельницу,  добавила:  -  Подозреваю,  что  ты намекаешь  на
Ромину.
     - Точно!
     - И кто же тот счастливец,  которому повезло удостоиться внимания таких
ослепительных дам, как ты и Ромина?
     - Кеннет Пакстон!!! - торжественно объявила Эмилия.
     - Бог мой!.. - Линда захохотала. - И дуэль была?
     - Естественно! Однако  моей  жалкой одинокой  петунье Кеннет  предпочел
роскошные лилии Ромины!
     - Не  удивительно! -  вновь  рассмеялась  Линда. - Одно  дело  лилии, а
другое - какая-то петунья!
     -  Не скажи,  - с подчеркнутой  обидой  возразила  Эмилия,  испытывая к
цветку,  о  котором, беседуя с господином  Пакстоном,  почему-то вспомнила в
первую  очередь, особые  - теплые  и светлые чувства.  -  Подумаешь,  лилии!
Ничего  необычного!  Другое  дело  -  петунья,  -  нежным и  ласковым  тоном
произнесла она. - Да что с тобой разговаривать! Оценить петунью могут только
специалисты!
     - Такие, например, как Кен. Но он, увы!.. Может быть, стоило предложить
какой-нибудь другой цветок? - с показным  участием спросила Линда. - И тогда
победа была бы в кармане? А Ромина с позором изгнана?
     - Наверное, надо было... -  грустно согласилась Эмилия,  в душе до слез
жалея несчастную петунью. - Но названия других цветов пришли  мне  в  голову
уже  после  того,  как  дуэль  завершилась.  Кеннета  я,  кажется,  потеряла
навсегда! - с показным тяжким вздохом завершила она.
     - Ромине тоже ничего не светит! - ободрила ее Линда.
     -  Ах,  да! Кэролайн! Как же  я о ней забыла? - встрепенулась  Эмилия и
явно  повеселела, поскольку  тут  они  с Роминой  были  в  равном положении.
Рассчитывать на нечто большее, чем познавательная беседа о цветах и клумбах,
ни одна, ни другая не могли. - Кстати, они такие разные - Кеннет и Кэролайн!
Это замечательно!
     - Почему?
     -  Потому что  это - залог счастливого  благополучного  брака.  Супруги
дополняют  друг  друга теми  качествами, которых  лишены  сами. Им не бывает
скучно или неинтересно. Уверена, что супруги Пакстон  довольны своим браком.
Так ведь, Линда?
     Та некоторое время ничего не отвечала, о чем-то размышляя. Эмилия вновь
закурила.
     -  В  общем-то, - вернулась к прерванной беседе Линда, - это так. Хотя,
ты же знаешь,  Эмилия, в семье всякое бывает. И не всегда удается жить ладно
да складно, как в сказках да мечтах.
     - К сожалению, да.
     - Вот  и Кен с  Кэролайн поэтому не исключение. Я не знаю подробностей,
конечно, но  кое-что  мне  известно.  Кэролайн очень ревнива.  Возможно,  ее
подозрения не имели под собой  почвы. Но ходили упорные слухи о том, что Кен
увлекся  какой-то  женщиной. Подозреваю,  что  Кэролайн  и  Кеннет  серьезно
поссорились.  Хотя  никакого публичного скандала не  было.  Просто Кэролайн,
забрав детей,  надолго  уезжала. Для меня... да и не только для меня!..  это
показалось странно.  Сплетничали,  что  Кэролайн подала  на  развод.  Но это
ерунда,  разумеется!  Пустые домыслы! Очевидно,  Кену удалось все уладить  и
добиться   возвращения  Кэролайн.  Хотя,  конечно,  отношения   между   ними
изменились. Стали несколько другими.
     - Хуже?
     - Нет. Другими. И все.  Кэролайн очень изменилась. Знаешь, Эмилия, ведь
она всегда отличалась оптимизмом и сумасшедшей энергией. Кеннет добивался ее
руки  почти два года.  Недостатка в поклонниках  у Кэролайн не  было. Тем не
менее, она остановила свой выбор на Кене.
     - Настойчивые мужчины, как правило, всегда добиваются успеха.
     -  Да.  Мы  с  Кэролайн подружились,  когда  я вышла замуж за Гарольда,
который давно знает  Кеннета.  Позже них  женился Крейг. Но мы  с Кэролайн с
радостью  приняли Ширли. Потом уже в наш круг вошел  Аллан Демпси. Он моложе
всех, поэтому  женился не так уж и давно. Лет шесть назад. Ирен, несмотря на
молодость, удалось  без  труда стать нашей доброй  приятельницей.  Тогда же,
шесть лет назад, в наш  город переехали Ромина и Витторио Ардженто. Витторио
получил  наследство от дядюшки. У нас Ромине и Витторио понравилось. Вот они
и  остались. Стали полноправными членами нашего дружного коллектива.  А чуть
больше  трех лет  назад  сюда переехали  Хелен  и  Каспер  Истмен. У  Хелен,
кажется,  были какие-то  проблемы со здоровьем. Ей надо  было сменить климат
или что-то еще  явилось причиной. Не помню уже. Одним словом, Каспер оставил
службу.  Он  устроился  работать в  фирму  Гарольда. Гарольд  был  им  очень
доволен. Больше  того,  они  подружились.  Как и все мы. И с Хелен тоже. Все
было  прекрасно.  Но  вдруг... В  общем,  Хелен  и  Каспер  -  замечательная
счастливая любящая пара - вдруг решили расстаться.  Для нас всех это явилось
полной неожиданностью. Конечно, официальных шагов они не предпринимали. Даже
скрывали от  посторонних свои  намерения. Но с некоторыми из нас  они иногда
делились   своими   мыслями,  тревогами,   чувствами.   Естественно,  ничего
конкретного  не  говорили.  Так,  в общих чертах. Но  это и не важно совсем!
Зачем и  кому нужно смаковать  подробности  чужой личной жизни?  Мы все, без
исключения,  старались  держаться  деликатно.  Как  и  в  случае  с  Кеном и
Кэролайн. Жаль  только,  что  конфликт  между Хелен  и  Каспером  завершился
трагедией. Трагедией, сблизившей, как ни странно, их.
     - Иногда так бывает, - согласилась Эмилия.
     - Как? - раздался неподалеку негромкий баритон.
     - Господин  Фрост! Вы нас испугали! Разве можно так неожиданно и громко
кричать басом на всю округу? - упрекнула Тима Эмилия.
     - Тимоти не кричал, по-моему, - заступилась за гостя Линда.
     -  И  уж тем  более,  басом,  - быстро  добавил  Тим  и,  наклонившись,
поцеловал ее  руку. -  Я всегда восхищаюсь  красивыми  и  умными  женщинами,
способными  в  своих  оценках  людей  и  событий сохранять  объективность  и
беспристрастность.
     - Благодарю, Тимоти, - улыбнулась Линда, слегка зардевшись.
     - Ах- ах - ах! -  едко воскликнула  Эмилия. - Какой изысканный политес!
Сколько елейного масла излито! Патоки и меда! Сплошной рахат- лукум! Щербет!
Пахлава! Изюм! Пастила!
     - И это все, госпожа Змановски? - насмешливо спросил Тим.
     - Что "все" ?
     - Все, что вы знаете о восточных сладостях?
     - А вам мало?
     -  Скажем, не  достаточно.  Могу  добавить к  вашему  перечню мармелад,
самбук, цукат, чурек, ирис, нугу, кишмиш, курагу, урюк...
     - Ну, вы разбирайтесь с Востоком дальше, - засмеявшись,  сказала Линда,
- а я пойду к гостям.
     Она быстро ушла.
     -  Где это  вы пропадали  так  долго? - сразу  же  набросилась  на Тима
Эмилия. - Выяснили, кто прятался и подслушивал наш разговор?
     - Нет, - коротко ответил Тим.
     - Я  так и  знала!  Чего и ждать от такого нерасторопного, неуклюжего и
мешковатого увальня, как вы!  Неисправимого вертопраха! Отпетого разгильдяя!
- выпалила она.
     - Как и  от вас!  Способной только бить баклуши,  считать ворон, ловить
мух, гонять голубей! - незамедлительно парировал он.
     - Бумагомарака! Борзописец! Посредственность!
     - Трещотка! Бестолочь! Сорока!
     - Варвар! Дикарь! Хам!
     - Мокрая курица! Увядшая метла! Усохшая швабра!
     - Я?!! Усохшая?!! Увядшая?!! - задохнулась от возмущения Эмилия.
     -  Да.  Но не  всегда, -  перейдя на  более мягкий  и миролюбивый  тон,
отступил  с занятых позиций  Тим. - Иногда вы очень  и очень привлекательны,
очаровательны и милы.
     - Отойдите немедленно! И впредь не приближайтесь ко  мне! С этой минуты
я вас знать не желаю!
     Эмилия  сердилась не столько на него, сколько на саму  себя. Ну почему,
почему,  почему  ей  никогда  не  удается  наладить  с мужчинами  нормальные
отношения? Как любой другой женщине? Может, ей попросту все время попадаются
какие-то  неправильные мужчины? Точно!  Дело в этом!  Мужчины не  те! А этот
господин Фрост тем более!
     Резко   развернувшись,  Эмилия   высоко   вскинула  голову  и  степенно
направилась в дом.
     -  Мы не  договорили, госпожа Змановски!  - крикнул ей вслед Тим. - А у
меня есть интереснейшие сведения!
     Она, хоть соблазн и был  велик, все же не остановилась и не повернула в
его сторону головы. Тим улыбнулся и пошел за ней.

        17
     Когда они появились  в  гостиной, все  гости  Гарольда  и Линды  были в
сборе. Даже настойчиво  разыскиваемая мужем, внезапно  исчезнувшая  Кэролайн
Пакстон. Она  о чем-то  оживленно  беседовала с Витторио  Ардженто. В другом
конце  зала весело смеялись и пили вино  Гарольд Фергюссон, Крейг Саразин  и
Ромина Ардженто. У открытого рояля стояли Алан Демпси, Хелен Истмен и Кеннет
Пакстон. Они перебирали  какие-то ноты  и  бурно спорили.  Линда Фергюссон и
Ирен  Демпси  сидели  на  диване и, как показалось Эмилии,  немного нервно и
возбужденно разговаривали. Недолго понаблюдав  поочередно за каждой группой,
Эмилия вдруг негромко пробормотала:
     - Странно...
     - Что именно? - спросил Тимоти.
     Она повернулась к нему, помолчала и повторила:
     - Странно...
     - И все  же,  что именно? - господин Фрост, как обычно, проявлял редкую
настойчивость.
     Эмилия встряхнула волосами.
     - Да так... Ничего особенного. Просто какие-то глупые  мысли  пришли  в
голову.
     -  В этом нет ничего удивительного, - усмехнулся Тим. - И  уж тем паче,
странного. Во всяком случае, для меня. Вы обладаете редким даром  захламлять
собственный   рассудок  всевозможной   ерундой.  Советую  более  рационально
использовать кладовую своего мозга.
     - А брать пример -  с  вас! - иронично парировала Эмилия. -  Уж  вы-то,
разумеется,  эталон  безупречного  размещения   на  полочках  разума  только
целесообразных, строго и тщательно выверенных сведений, научных знаний.
     -  Да, - невозмутимо  согласился Тим. -  Ведь человеческий  мозг  -  не
спальня,  которую  можно  безответственно  и   спонтанно   заваливать  кучей
различного  тряпья,  равно  как  и других предметов  -  от  обуви до средств
косметики.  Зачем,  скажите на  милость, самозабвенно  загружать собственную
голову абсолютно ненужным балластом? Что же касается научных знаний... Тут и
спорить не  о  чем. Они  необходимы  и  значительно  облегчают  жизнь.  Дают
понимание происходящего  в  правильном, неискаженном свете. В доказательство
своих слов  предлагаю прямо сейчас провести эксперимент.  Согласны,  госпожа
Змановски?
     Конечно,  первым порывом  Эмилии  было  решение  отказаться  от  любого
сотрудничества,  взаимодействия, переговоров  и  прочих  других отношений  с
господином Фростом, поскольку , естественно, сочла его совершенно прозрачный
намек на обстановку, царящую в ее, Эмилии, спальне, оскорбительной. Подобный
экскурс  и  вмешательство   в  ее  личную  жизнь  -  недопустимы.  И  должны
незамедлительно пресекаться. Однако, зная по опыту, что Тимоти не  сотрясает
попусту  воздух  бессмысленными  предложениями,  да  и  женское  любопытство
нестерпимо одолевало  все существо  Эмилии, поэтому она,  справедливо  решив
отложить разбирательство и, соответственно,  неотвратимое и  самое строгое и
суровое наказание  надутого  спесивого  острослова-индюка господина  Фроста,
утвердительно кивнула и коротко спросила:
     - В чем суть эксперимента?
     - Посмотрите на гостей. Внимательно посмотрите.
     - Ну и ?.. - выполнив его просьбу, уточнила она и скептично улыбнулась.
     - Ваше мнение, - бесстрастно сказал Тим. - Каково оно?
     - О чем? - переспросила Эмилия.
     - О гостях, - демонстрируя редкостное терпение, все так же  невозмутимо
пояснил он.
     - Я не понимаю смысла вашего вопроса! - вспылила Эмилия.
     В отличие от господина Фроста, она похвастать выдержкой не могла.
     -  Хорошо.  Объясняю  подробнее.  Я  хотел бы  услышать ваше  мнение  о
взаимоотношениях людей, за которыми мы сейчас наблюдаем, - голос Тима звучал
ровно и спокойно.
     - А  что я могу нового сказать? Мы с вами  и без всяких  ваших дурацких
специальных наблюдений прекрасно знаем, каковы эти самые взаимоотношения!
     - Тем не менее, я нечто новое для себя узнал.
     - Что? - быстро спросила Эмилия.
     - Мне не хотелось бы подавлять ваше восприятие и навязывать собственные
выводы. Хотя небольшую подсказку могу дать. Если желаете, конечно.
     - Разумеется, желаю!
     - Я почти уверен, что двоих из присутствующих... естественно, мужчину и
женщину!.. связывают очень близкие, интимные отношения. Разумеется, речь  не
идет о супружеской паре.
     - И  с  чего  вы  пришли  к  такому  непостижимому заключению?  Что  за
невообразимые фантазии? - недоверчиво покрутила головой из стороны в сторону
Эмилия.
     - Фантазирую я только за письменным столом. У экрана своего компьютера.
Когда сочиняю  очередной  сценарий.  А  заключение  мое  базируется  на  так
нелюбимых вами и горячо отвергаемых научных знаниях. В частности, из области
так называемого "языка телодвижений".
     -  Читаете  мысли  окружающих  по  их жестам?  -  в  интонациях  Эмилии
преобладали прежние скептические нотки.
     - Не только жестам. Но и  позе, мимике, поведению. Вам, думаю, не  надо
объяснять, что такое проксимика?
     - От английского proximity - "близость". И что из этого следует?
     - Следует из  этого то, что каждый человек, как и любое живое существо,
имеет  зону,  пространство, территорию...  называйте, как  хотите!.. которую
считает собственной. Да и вообще  "воздушный колпак" вокруг человека условно
можно  разделить  на  четыре  таких   зоны.  "Публичная",  свыше  3,5  м,  и
"социальная", приблизительно от  1 до 3 с половиной метров, зоны нас  сейчас
не  интересуют.  Потому   что   касаются  или  большой  группы  людей,   или
посторонних,  незнакомых  или  малознакомых  людей.  Остаются  "  личная"  и
"интимная" зоны. Первая относится к вечеринкам, дружеским встречам. Вторая -
зона,  в  которую  дозволено  вторгаться  только  самым  близким.  Например,
родителям, супругам, детям, родственникам, друзьям. А также любовникам.
     - Но они, эти ваши зоны, практически идентичны! И там,  и там - дружба,
близость  - приятельская  или родственная!  - воскликнула Эмилия.  - Как  же
можно отличить одну от другой?
     - Их отличает расстояние.  Для "личной" оно - от 46 см до 1,2 м. А  вот
для "интимной" - от 15 до 45 см.
     - Да что же вы так долго  и нудно  забивали мне голову всякой ерундовой
премудростью?!!   -   набросилась  на  Тима  Эмилия.  -  Пока  вы  умничали,
образованность  свою  демонстрировали, все  действующие  лица  давно  успели
перегруппироваться,  переместиться!!!  Как  теперь  прикажете  измерять  эти
проклятые расстояния?!! Да еще с точностью до сантиметра!!!
     - Почему "до сантиметра"? - удивился Тим.
     -  Боже,  какой  болван!..  -  почти  беззвучно  простонала  Эмилия.  -
Обстоятельный, заторможенный болван!.. Сам же заявил, что "интимная" зона  -
до 45  см, а  "личная"  -  от  46!!! Разница-то  всего  лишь  в  сантиметре!
Одном-единственном!..
     Тимоти, отпрянув, во  все глаза уставился на "страдающую" Эмилию, потом
засмеялся.
     - Ну нельзя же понимать приведенные  мною данные, цифры, так буквально!
Да и то,  что мизансцена поменялась -  не  беда.  На досуге  напрягите  свою
память, госпожа Змановски, и попытайтесь восстановить всю картину, которая в
вашем подсознании точно  запечатлелась.  Уверяю  вас,  для  этого необходимо
совсем  небольшое  усилие. И  кстати, помимо расстояния между собеседниками,
припомните их  позы.  Для людей,  которые близки или интересуют  друг друга,
свойственно выставлять  ногу,  если  они  стоят,  или  колено,  если  сидят,
скрестив  ноги, навстречу, по направлению  друг к другу.  Это лишь небольшая
информация, необходимая  вам,  чтобы  сделать  обстоятельный  конструктивный
анализ ситуации.
     -  Вы хотите  сказать,  что те двое, которых вы посчитали  любовниками,
необязательно стояли рядом, в одной группе?
     Тим загадочно улыбнулся и одобрительно произнес:
     - Вы,  несмотря  на  наличие  некоторого  количества явно отрицательных
качеств, отличаетесь цепким умом и сообразительностью, госпожа Змановски. Вы
мне очень, очень нравитесь.
     -  Полагаете,  что  сделали  мне  этим заявлением комплимент,  господин
Фрост?  Вы ошибаетесь.  Дифирамбам  недюжинным  умственным  качествам  любая
женщина все же предпочитает  хвалебные  эпитеты ее внешним данным.  Красоте,
обаянию,  стройности,  грациозности  и  прочему! Я,  к  вашему  сведению, не
исключение. Ваши прежние слова в мой  адрес нравились  мне гораздо больше. В
частности, те перечисления, которые относились к моему телу!
     -  С   удовольствием  могу   повторить   их,   -   вкрадчивым  шепотом,
наклонившись, произнес Тим.
     Эмилия отпрянула и подчеркнуто- гневно возразила:
     - Не сейчас же!!!
     - Польщен, - улыбнувшись, сказал Тим.
     - Интересно, чем?
     - Тем, что вы не желаете обнародовать, предавать публичной  огласке все
те  достоинства  вашего тела, о  которых  дозволяется  упоминать только мне.
Единственному!
     -  Глупости!  Свои   достоинства   я  никогда  не  скрываю!   Их  видно
невооруженным   глазом!   Любому  видно!   Поэтому   вы,   господин   Фрост,
обольщаетесь. Вы - далеко не единственный!
     - Жестокая злюка вы, госпожа Змановски.
     - А вы - коварный хитроумный змей, скрывающийся под личиной праведника!
Такой умный, что  сил нет! Наставляет, поучает!  Оставьте  меня, наконец,  в
покое! Что  вам все время от меня надо? Дайте всласть повесе... Ой!  - вдруг
тихо вскрикнула она, оборвав свою обличительную пафосную речь на полуслове.
     - Что такое? - насторожился Тим.
     Эмилия молча  указала  рукой  на  окно. Тим долго  всматривался,  потом
негромко уточнил:
     - Что там было?
     Очевидно,  увиденное  произвело  на  Эмилию огромное впечатление.  Она,
после длительной паузы, едва слышно прошептала:
     - Там... было... лицо... По-моему, женское... или нет...
     - Знакомое? - спросил Тим и неожиданно добавил: - Это могла быть Ширли?
     -  Ширли? - удивилась Эмилия. -  Почему ты спросил  о ней, Тим? Да и  с
какой стати Ширли заглядывать в окно? Она могла бы просто прийти и все.
     - Значит, это точно была не Ширли? - настойчиво уточнил он.
     - Нет, конечно. Впрочем...
     - Подумай, Эмма! Хорошенько подумай!
     - Да я и так... Нет! Не знаю! Я ничего не знаю!
     -  Успокойся, Эмма.  Это  совсем не важно. Может  быть, кто-то  из слуг
заглянул.  Или  тебе  показалось. Какая-то  тень, свет  фар проезжавшей мимо
машины или что-то  еще промелькнуло  в окне  и создало иллюзию человеческого
образа. Да мало ли! Не стоит обращать  внимание, концентрироваться на всяких
пустяках. Даже если это и обязательное качество высококлассного детектива, в
роли  которого вы  здесь  выступаете. Иногда необходимо уметь расслабляться.
Предлагаю выпить чего-нибудь покрепче. Вы не против, госпожа Змановски?
     -  Я - за, господин Фрост. Но все же мне хотелось  бы знать, почему  вы
вспомнили и спросили именно о Ширли?
     -  Госпожа  Змановски,  я  никогда не нарушаю  взаимную договоренность.
Поэтому прямо сейчас ни на какие  иные  вопросы,  кроме касающихся  спиртных
напитков, отвечать  не буду по принципиальным соображениям. Все оставляем на
"потом".  К  теме  "Ширли",  равно как  и вашему эмоциональному  восклицанию
"странно" вернемся позже.
     -  Чопорный  деспот! Не буду я с  вами пить!  Не буду! Хелен!  - громко
позвала Эмилия. - Захватите и для меня коктейль!
     С  этими  словами Эмилия,  оставив в  одиночестве  "чопорного  деспота"
господина Фроста,  устремилась к  Хелен  Истмен,  которая  брала со  столика
какой-то напиток.
     18
     Громкий звук захлопнувшейся дверцы  автомобиля и последовавший  за этим
рокот  мотора разбудили Эмилию. Она  недовольно поморщилась и открыла глаза.
Потянувшись, Эмилия раздраженно пробормотала, вставая с постели:
     - Как высказался один мудрый покойник: "Вот я и приземлился!"... Стоило
бы добавить: " В такую рань!"...
     Она посмотрела под ноги, наклонилась, подцепила рукой  пеньюар, лежащий
на ковре у  кровати,  набросила его  на  плечи  и  быстро подошла к окну. Ее
удивило, что Линда куда-то  отправилась на автомобиле,  что  называется,  ни
свет  ни заря.  Эмилия уже собралась вернуться в постель,  но,  как  обычно,
передумала  и  решила,  раз уж  так  нечаянно  вышло, покурить. Она  достала
сигарету,  вставила ее в мундштук и, неспешно  затягиваясь, вновь подошла  к
окну.  Изумлению  Эмилии  не  было  предела,  когда  на порог дома  выскочил
Гарольд, а вскоре он  уже выезжал  из  гаража на своем автомобиле, мгновенно
скрывшись из  виду. Очевидно, заключила Эмилия,  у четы  Фергюссонов имелась
общая привычка  -  совершать ранние автопробеги, причем,  по одиночке. После
недолгого  раздумья  Эмилия  вдруг поняла, что тоже  не прочь  промчаться  с
ветерком по безлюдному шоссе. От своих желаний она  никогда не отказывалась,
придерживаясь  принципа, что  жизнь  коротка,  судьба  обожает  преподносить
неприятные   сюрпризы,    следовательно,   необходимо   использовать   любую
возможность и доставлять себе  пусть  даже  самые  незначительные, маленькие
радости, не откладывая исполнение в долгий ящик.
     Эмилия умылась и  оделась в  белоснежные джинсы и такой  же белоснежный
свитер. Она завязывала  перед  зеркалом  длинный  шифоновый шарф на  голове,
когда дверь внезапно распахнулась и в комнату ворвался Тимоти Фрост.
     - Не разбудил?.. - с трудом переведя дыхание, выпалил он.
     -  Доброе  утро,  господин Фрост,  - насмешливо  сказала Эмилия.  -  Не
думала, что вы  так дурно воспитаны! Вломились без  приглашения  в спальню к
даме,  да  еще  и не  поприветствовали ее! Фи!..  Я  не  желаю  вас  видеть.
Немедленно покиньте  мою  комнату! - повелительным королевским жестом Эмилия
указала на дверь.
     - Эмма, сейчас не время для шуток. Оставим пустые препирательства.
     Законное   требование   быть   вежливым    по   отношению   к   женщине
проигнорировано!  Мало этого, господин  Фрост  счел его "пустым" и  отнес  к
категории неуместных  "шуток"  !  Подобное поведение  было делом невиданным!
Хамство  следует пресекать  на корню!  Эмилия гордо расправила  плечи и,  не
опуская  руки, застывшей  в  указующем жесте, словно  была в  мгновение  ока
изваяна в мраморе, ледяным, не допускающим возражения тоном повторила:
     - Попрошу вас покинуть мою спальню! Сию секунду.
     Тим шумно  выдохнул из груди  воздух и ,  скрывая досаду и  нетерпение,
сказал:
     - Ну хорошо. Если вы настаиваете... буду галантен, черт побери! - и без
какой-либо паузы  продолжил: - Доброе  утро, госпожа  Змановски.  Спрашивать
разрешения войти - глупо. Поэтому...
     -  ... поэтому вам  следовало  бы предварительно выйти, -  назидательно
промолвила Эмилия. - И в случае моего согласия принять вас, вы...
     -  Эмма,  послушай, сейчас, действительно, не время для всякой  ерунды.
Лучше ответь, ты, случайно, не брала письма?
     - Какие письма?
     - Те, что мне передал Гарольд.
     - Нет, не брала. Да и когда бы я это сделала? И потом, зачем они мне? Я
их прочитала. Этого мне  достаточно.  Ими  должен  был заниматься  ты, чтобы
провести подробный "анализ единиц информации", как мне помнится.
     -  Да. И вчера  письма лежали  на  столе  в гостиной. Я их оставил там,
когда  мы  отправились на вечеринку.  Сегодня, встав специально  пораньше, я
решил вплотную их изучить.  Кое-что  требовалось уточнить  как можно скорее.
Потому что  у меня появились  некоторые  предположения. К своему величайшему
удивлению я не  обнаружил писем там, где оставил  их  накануне. Решил,  что,
может быть, ты...
     - Нет, Тим. Писем я не брала. А ты хорошо искал?  И точно ли ты оставил
их в гостиной?
     - Я прекрасно помню, что,  услышав твои шаги, отодвинул  письма на край
стола и пошел тебе навстречу. Тем не менее, я все-таки перерыл и гостиную, и
свою спальню. Писем как не было, так и нет.
     - Странно... - протянула Эмилия и , озаренная надеждой, предположила: -
А может быть, их куда-нибудь переложила или убрала горничная?
     - Исключено.  Вчера  вечером ее УЖЕ  не было.  А  сегодня  она  ЕЩЁ  не
приходила. Остается единственная версия.
     -  Ты полагаешь, что письма... украдены?.. - перейдя на шепот, спросила
Эмилия, широко открытыми глазами глядя на хмурого Тима.
     - Да.
     - Но кто мог это сделать? И, главное,  как? Зачем?  И откуда ему  стало
известно, где и у кого хранятся письма?
     - Твои вопросы закономерны и точны, Эмма. Я задаю себе те же вопросы.
     - У тебя есть какие-нибудь предположения, Тим?
     - В общем,  да.  Я почти уверен, что человек, похитивший письма,  точно
знал, у кого и где их искать.
     - Но каким образом?..
     - Местонахождение писем сообщили ему мы с тобой, Эмма.
     - МЫ?!!  -  удивленно  воскликнула она. - Но  этого  не может быть!  Во
всяком случае,  лично  я  никому