дой, движения расхлябанными. Для пущей убедительности он расстегнул ширинку и помочился на забор. Потом медленно повернул голову и якобы только что заметил висящую на кронштейне видеокамеру. На лице у Артиста отразилось удивление, любопытство, досада. Что это вы меня снимаете? Он, покачиваясь, подошел поближе, показал в объектив фигу, после чего исчез из поля зрения камеры, чтобы через несколько мгновений появиться снова. Теперь он волочил за собой березовый ствол с обломанными ветвями. Уперев ствол одним концом в землю, а другим в забор, Злотников по нему вскарабкался к камере и, уцепившись за кронштейн, пьяно рассмеялся и плюнул в объектив. -- Работайте, мужики, -- произнес Артист негромко в микрофон, и тут же из кустов появились Пастухов и Боцман с шестом. Пастух был впереди, Боцман сзади. Разбежались. Используя шест как опору, Пастух легко взбежал по забору наверх. Боцман же подпрыгнул, уцепился за край и подтянулся. Пастух сверху помог ему. -- Давай держись, Артист, -- подбодрил он Злотникова, и оба легко спрыгнули с забора и исчезли в кустарнике. Не прошло и двадцати секунд, как Артист увидел бегущих к нему охранников дачи. Их было трое -- двое были вооружены пистолетами, у третьего на плече болтался автомат, кроме того, у каждого было по резиновой дубинке. -- Ты что это, сука, в камеру плюешь? -- закричал один из охранников и пнул по приставленной к забору березовой слеге. Слега с треском повалилась на землю, и Злотников повис на кронштейне. Двое охранников принялись охаживать его дубинками по ногам. -- А ну прыгай! Третий достал из кармана камуфляжной куртки рацию и произнес в нее: "Все в порядке! Он один. Алкаш. Сейчас обработаем, чтоб неповадно было". Артист неловко спрыгнул, покачнулся и тут же получил дубинкой по почкам. -- Мужики, мужики, вы чего это деретесь? -- пробормотал он, удивленно глядя на охранников. -- Щас узнаешь -- чего мы! -- На этот раз дубинка чувствительно прошлась по плечам. -- Ну ладно, ладно, пошутил я! Отпустите! -- Во-во! Сейчас мы тебя опустим, -- нехорошо рассмеялся охранник с автоматом. Третий удар пришелся по ребрам. -- Ну, блин, так не пойдет! -- мотнул головой Артист. Он понимал, что в запасе у него всего доли секунды и работать надо с тем, у кого автомат -- пока еще эти двое из кобур свои пистолеты достанут! Он с разворота ударил автоматчика ногой в челюсть. Тот упал, смешно взмахнув руками, и потерял сознание. Охранники, не ожидавшие от "алкаша" такой резвости, на мгновение растерялись, и этого Артисту было вполне достаточно. Последовала серия молниеносных ударов -- руками, ногами, головой -- и теперь уже все трое лежали на земле, не подавая признаков жизни. Кажется, они даже не успели толком понять, что случилось. Артист быстро разоружил охранников и всех троих сковал друг с другом наручниками. -- Отдыхайте, ребята, -- сказал Артист на прощание и скрылся в кустах. Оружие он развесил на ветвях росшей неподалеку елки. Очухаются -- найдут. * * * Водитель Исы Хусаинова сидел в "Волге" и крутил настройку радио. Поймал "Ретро". В веселья час и в час разлуки... -- раздался из колонок приятный мужской голос. -- ...Давай пожмем друг другу руки и в дальний путь на долгие года, -- фальшиво подпел водитель. -- Вот именно, на долгие... -- насмешливо произнес чей-то хрипловатый голос. Водитель поднял взгляд и увидел стоящего у дверцы здорового мужика. Это был Боцман. -- А ну подвинься давай! Это что такое? -- нахмурился водитель. -- Вы кто? -- Из охраны. Сегодня я машину поведу. Но водитель почувствовал подвох и потянулся к телефонной трубке. -- Не надо! -- грозно произнес Боцман, дверца распахнулась, и водитель почувствовал на своем горле железные пальцы. -- Не надо делать лишних движений! -- Свободной рукой Боцман скользнул водителю под пиджак и выудил из кобуры пистолет. -- Так спокойней будет. Двигайся, я сказал! Водитель послушно перебрался на соседнее сиденье. Боцман плюхнулся за руль: -- Сиди и не пикай! И тут же открылась задняя дверца слева. -- Здравствуйте. -- Пастухов опустился на сиденье. -- Хорошая песня, душевная. Когда хозяин должен прийти? -- Сказали ждать. Сейчас будет, -- испуганно оглядываясь, произнес водитель. -- Ты не бойся, мы его мочить не будем. Просто поучим немного, чтобы нос не задирал. -- Ага, -- произнес водитель глупо и кивнул головой. Его лицо покрылось бисером пота. -- А вот и он, -- удовлетворенно сказал Пастухов. -- Боцман, товсь! Хохлов завел двигатель, снял машину с ручника. Хусаинов в своей традиционной папахе шел к машине в сопровождении двух охранников. Неожиданно что-то мягко шлепнулось на его правое плечо. Иса скосил взгляд и увидел на пиджаке небольшое желтоватое пятно. Он поднял голову, пошарил взглядом по ветвям деревьев, чтобы обнаружить птицу, но не увидел. Выругался по-чеченски, достал из кармана носовой платок, чтобы оттереть пятно, и так, занятый пятном, Иса Мирзоевич опустился на заднее сиденье. Еще ничего не успев понять, он удивленно уставился на Пастухова. Боцман, не дожидаясь, пока в машину полезут охранники, рванул "Волгу" с места, и тут же Пастухов на ходу захлопнул дверцу, локтем прижав Хусаинова к спинке сиденья. -- Тихо сиди! -- сказал он. В зеркало заднего вида было видно, как на мгновение растерявшиеся охранники запоздало бросились следом за "Волгой". Впереди показались ворота. Боцман вдавил педаль газа в пол. Видя несущуюся к воротам машину, здешние охранники, только что получившие сообщение о ЧП по рации, встали по обе стороны ворот с пистолетами на изготовку. -- Что делать будем, командир? -- растерянно спросил Боцман. -- Жми давай! -- Пастух был уверен, что по машине охрана стрелять не будет -- в "Волге" стекла темные, а в ней "сам". Боцман прибавил скорость, и охранники, действительно не решившись стрелять, бросились в стороны. Жил да был черный кот за углом... -- зазвучала вдруг веселая песенка по радио. Водитель рядом с Боцманом от страха закрыл глаза, зашептал что-то, беззвучно шевеля губами. Похоже было, молился. Машина на полной скорости врезалась в ворота, и автоматические штанги, закрывающие створки, не выдержали этого мощного лобового удара -- ворота со страшным грохотом распахнулись, при этом одна из створок сорвалась с петель. К счастью, двигатель машины не заглох от удара, и "Волга" понеслась по дороге. -- Впереди внешний пост, сворачивай направо! -- приказал Боцману Пастухов. "Волга" свернула на грунтовую дорогу, петлявшую между кустами и деревьями. -- Что вы делаете? Вам все равно отсюда не уйти! -- неожиданно подал голос Хусаинов. -- А мы и не собираемся никуда уходить. Это у нас учения, приближенные к боевым, -- насмешливо произнес Пастухов. Машина свернула с дороги и выехала на небольшую лесную полянку. Здесь их уже поджидали Муха и Артист. -- Выйди из машины! -- приказал водителю Боцман. -- Э-э, мужики, да вы что, с ума сошли? Это же официальный представитель Чечни! Вам за это пожизненное светит! -- по-своему понял это приказание хусаиновский водитель. Его голос срывался и дрожал. -- Да выйди ты, блин! -- прикрикнул на него Пастухов. Водитель выбрался из машины, а на его место сел Мухин. -- Не узнаете, Иса Мирзоевич? -- Узнаю, -- кивнул чеченец. -- Вот видите, какие у вас замечательные джигиты -- прозевали хозяина! -- Это провокация! -- Хусаинов зло смотрел на Мухина. -- Это не провокация -- это проверка надежности охраны, -- возразил Пастухов. -- Я думаю, результаты вам ясны. -- У вас очень странный способ доказательства своей правоты. -- Но вы же не поверили нам на слово. -- Сергей подумал, что для такой критической ситуации Хусаинов держится молодцом -- никакого испуга, и даже голос не дрогнет. Водитель "Волги" отошел на несколько метров от машины, оглянулся и, убедившись, что на него никто не обращает внимания, бросился в кусты. Вдогонку ему раздался звонкий свист Артиста: -- Штаны не потеряй, водила! -- Иса Мирзоевич, дело не в том, что мы вас похитили. Это, скажем так, демонстрация силы. Про Итоева вы знаете? -- Знаю, -- кивнул Хусаинов. -- Ну так вот. Стрелял по нему снайпер высочайшего класса. Взгляните-ка на свое правое плечо. Чеченец скосил взгляд. На плече все еще был виден едва заметный желтоватый след. -- Это не птичка, это господин Мухин. Покажи, Олег! -- Муха продемонстрировал чеченцу короткоствольную винтовку для пейнтбола, к которой был прикреплен баллон с краской. -- Стрелял он с восьмидесяти метров и, как видите, попал. А тот, кто убил Итоева, попал за километр. Значит, у него отличная оптика и твердая рука. С такой охраной у вас нет никаких шансов на выживание. Мы вам это только что доказали. Так что или в дальнейшем мы сотрудничаем, или... Чеченец зло зыркнул на Пастухова, выбрался из машины и не торопясь пошел в сторону дачи. -- Ишь ты, обиделся! -- сказал вслед ему Боцман. -- Мы на него за пацанов наших, в чью смерть их матери до сих пор поверить не могут, не обижаемся, а он, видите ли, обиделся. Козел! Остановить? -- Не надо, пусть подумает. Глава четвертая. Док Разбор полетов происходил в Центральном парке культуры и отдыха за столиком летнего кафе. Со стороны могло показаться, что это собрались страстные болельщики "Спартака" и спорят по поводу последней неудачи клуба. -- Нет, надо же додуматься до такого маразма -- похитить официального представителя Чечни, да еще угрожать ему! -- горячился подполковник Горобец. -- Никто ему не угрожал. Все было тихо-мирно, по-человечески. Зато теперь он понял, что представляет из себя его охрана и что можем мы, -- тихо произнес Пастухов. -- Почему вы мне не сообщили, что он отказался от вашей охраны? -- Знаете, мы привыкли действовать самостоятельно, а согласовывать каждый свой шаг с начальством... -- Да, конечно, самостоятельно. Дорого нам обойдется ваша самостоятельность. Охрану разоружили и побили, -- подполковник начал загибать пальцы, -- ворота сломали, машину помяли. У водителя после всего происшедшего сердечный приступ случился. -- Конечно, будет приступ, если в его возрасте, как заяц по лесу бегать, -- усмехнулся Мухин. -- Так он же от вас убегал, думал, вы будете Хусаинова мочить. А он, получается, единственный свидетель. -- Богатая у шофера фантазия, -- сказал Артист. -- А ведь он, поди, не просто водитель, а водитель-охранник... -- Ну вот что, все эти ваши шуточки дурно пахнут!.. -- Я так понимаю, контора в наших услугах больше не нуждается? -- спросил Пастухов. -- Знаешь, подполковник, если уж честно, положа руку на одно место, все это самая настоящая подстава. Я пацанов с места сорвал, пообещал им выгодную работу, а оказывается, мы вовсе никому и не нужны! Вы бы сначала сами со своим чеченом договорились, а потом уж и нас бы с насиженных мест срывали! -- Некогда нам было с ним договариваться. Через полторы недели саммит, он обязательно должен быть там, иначе решение проблем с Чечней опять затянется черт знает насколько! -- Надеюсь, аванс мы можем оставить себе? Все-таки большая работа проделана... -- Пастухов поднялся из-за столика. -- Ладно, пошли, мужики, пускай они сами своих чеченов охраняют. -- Подожди, Пастухов! -- Горобец так же решительно поднялся, встал на пути Пастухова. -- Что ты воду мутишь? -- Кто мутит, интересно знать? -- Ису тоже понять можно. У него люди годами верной службы проверены, а тут ему подсовывают каких-то русских. Но в общем, положа руку на одно место, как ты говоришь, ваша дурацкая выходка его убедила. Он согласен выполнять все ваши инструкции, но работать вы будете не одни, а вместе с его охраной. -- Они хоть по-русски-то понимают? -- поинтересовался Боцман. -- По-моему, намного лучше, чем вы, -- сказал Горобец. -- Ладно, с охраной так с охраной, -- кивнул Пастухов. -- Лишь бы под ногами не мешались. -- Возвращайтесь в Архангельское и приступайте к исполнению своих служебных обязанностей! А за ворота и машину мы с вас все-таки вычтем, чтобы впредь неповадно было! -- пообещал Горобец. -- Вы, вместо того чтоб копейки считать, лучше бы о бронированной машине для клиента позаботились, а иначе охранять его -- бессмысленное занятие! -- веско сказал Пастухов. Генуэзский залив, 15 июня, 17.48 Следователь Адриано ди Бернарди и прокурор города Сержио Адамо сидели в шезлонгах на корме небольшой яхты. Сегодня был выходной, и прокурор предложил Адриано порыбачить. К палубе специальными металлическими скобами были прикреплены мощные спиннинги. Толстые лески, поблескивающие на солнце, были натянуты -- яхта на малой скорости шла по заливу. Тихонько пропиликал встроенный в удилище электрический звонок, оповестивший рыбаков о том, что на крючок попалась рыба. Прокурор первым поднялся из шезлонга, не вынимая спиннинга из скобы, потянул его на себя. Удилище выгнулось. -- Кажется, на этот раз, крупная рыбешка, синьор Бернарди! -- радостно произнес прокурор. Он начал водить удилищем из стороны в сторону, постепенно сматывая леску. Вот уже в пене за кормой показалась спина тунца средних размеров. -- Я подведу его к борту, а вы нажмете на педаль подсачека! Прокурору действительно удалось подвести рыбу близко к борту. -- Жмите, жмите, Бернарди! -- закричал он в азарте. Адриано надавил на педаль в палубе, и большой автоматический подсачек вместе с рыбиной поднялся из воды. Теперь оставалось только оглушить тунца электрошокером и втащить на борт. ...Рыба была тут же разделана и отдана жене прокурора Марии. -- Скоро у нас будет прекрасный ужин, -- улыбнулся прокурор и фамильярно похлопал Адриано по плечу. -- Но я смотрю, рыбалка не доставляет вам особенного удовольствия. -- Ну почему же? Весьма увлекательное занятие, -- неопределенно пожал плечами следователь. -- Ладно, ладно, не притворяйтесь! -- Прокурор опять закинул в море блесну и уселся в шезлонг. -- Почему у вас такой задумчивый вид? -- Дело Апполинаре никак не идет из головы. Ризотти был застрелен из той же снайперской винтовки, что и Марко. Экспертиза установила. Согласитесь, что это странно. -- Что ж тут странного? Очевидно, что киллер изящно убрал единственного свидетеля, который мог бы его опознать. -- Странно, что оружие не было оставлено на чердаке. Обычно снайпер бросает винтовку, потому что она уже побывала в деле. Более того, мы не нашли гильз. В том и в другом случаях точки, откуда велась стрельба, были нами установлены, но ни оружия, ни гильз там не оказалось. -- Гильзы он мог подобрать, -- произнес прокурор, следя за леской. -- Я думаю, все намного проще. -- Адриано подошел к борту и снова надавил на педаль автоматического подсачека. Подсачек взметнулся над водой, разбрызгивая воду. -- Тот же самый принцип. Я видел такое на пулеметах в бронетранспортерах, когда служил в армии. Для того чтобы гильзы не разлетались в разные стороны, внизу прикрепляются мешки на защелках. Очень удобно. Вот и к снайперской винтовке можно приспособить такой же, только поменьше. -- Вы сейчас об этом догадались? -- Да, глядя на ваш подсачек. А оружие на месте преступления снайпер или снайперша не оставляет потому, что винтовка эта ему или ей очень дорога. Вполне вероятно, что она какая-нибудь особенная, ценная. -- Из золота, что ли? -- рассмеялся прокурор. -- Вы что, склоняетесь к тому, что стреляла женщина? -- Да, теперь я в этом почти уверен. Вы верно сказали, что киллер изящно убрал единственного свидетеля, но в том-то и дело, что Ризотти не видел никого, кроме белокурой женщины. Он предполагал, что это была шведка. -- Почему же именно шведка? Славяне тоже белокурые. -- Славяне? Да-да, может быть, -- задумчиво произнес следователь. Он подумал о том, что между двумя убийствами прошло три дня. Снайперша должна была жить где-то рядом. Может быть, она останавливалась у родственников, может быть, была туристкой... -- Мне нужны люди для работы в отелях. Может быть, портье или горничные сумеют вспомнить эту даму, ведь у нее абсолютно нетипичная для Италии внешность! -- Хорошо, я распоряжусь. Люди у вас будут. -- Как жаль, что у нас нет ее фоторобота! -- О, черт, кажется, опять!.. -- Прокурор подскочил к спиннингу. -- Адриано, хотите знать, почему у вас никогда не клюет? -- Почему? -- Потому что вы вместо рыбалки думаете о своей снайперше. И рыба это чувствует! * * * -- Док! -- Пастухов крепко обнял Ивана Перегудова. -- Загорел-то -- как индеец! Действительно, обветренное лицо Дока было кирпично-красного цвета. -- С экспедицией ходил на Алтай, вот и поджарился, -- усмехнулся Док. -- Сейчас в законном отпуске. Пойдем хоть пивка хлебнем ради встречи, что ли... -- Во-первых, я за рулем, во-вторых, не просто так к тебе, а с интересом. Потолковать надо. -- Потолковать -- это пожалуйста. -- Док провел гостя на кухню, прикрыл дверь. -- Главное вот что, -- сразу взял быка за рога Пастухов. -- Мы с пацанами снова в более-менее настоящем деле. Помощь твоя нужна. -- Он кратко рассказал Доку об Итоеве, о снайпере, о событиях последних дней. -- А вот такое лекарство Итоев вместе с "Выбором" поставлял в Россию. -- Пастухов по памяти написал на листочке из блокнота название препарата, который значился в документах. -- Это не лекарство, Сережа, -- покачал головой Док. -- Это вакцина. Гамма-глобулин. Против гепатита "А" и как укрепляющее имунную систему средство. Действует в течение полугода. Я вам в Чечне такой колол, чтоб не болели. -- Да? -- Пастухов же вспомнил пневматический пистолет, приставленный к его плечу, шипящий звук выходящего под давлением воздуха, легкую боль, вытекающее из неглубокой ранки лекарство. -- Получается, что Итоев с "Выбором" доброе дело делали -- иммунитет русской нации повышали? Импортный гамма-глобулин -- он, конечно, лучше отечественного? -- Конечно, -- кивнул Док. -- Пятьсот коробок -- это много или мало? -- Если брать Москву, то капля в море, а если -- небольшой районный городишко, то можно все население привить. -- И документики по такой партии должны быть? -- Пастухов упорно подводил Дока к мысли о том, что ему придется снова поработать в команде. -- Если вакцина проходила через границу и поступила в медицинские учреждения, должны быть соответствующие документы. Дело в том, что предварительно разрешение на применение партии должен дать Минздрав. Сертификация, или как это у них там называется... -- Слушай, Док, нам с пацанами некогда, надо чечена охранять. А ты -- медик. Может, займешься этими документиками? -- Серега, ты охренел? Я сегодня только прилетел, и вообще -- отпуск у меня, понимаешь? -- Вот я и говорю -- отпуск. Времени свободного навалом. Не целый же месяц где-нибудь на даче торчать? Есть у меня, Иван, подозрение, что с Итоевым все не так просто. Дело не в политике. Политика -- это просто прикрытие, чтобы внимание спецслужб отвлечь. Что-то тут другое. Давай, Ваня, включайся по старой дружбе... Деньжат заодно заработаешь. Плохо ли! -- Какой же ты зануда, командир! -- покачал головой Док. Он потер переносицу: -- Ладно, хрен с тобой -- займусь. Только у меня два условия. -- Валяй! -- кивнул Пастухов. -- Во-первых, ты даешь мне два дня, чтобы прийти в себя, во-вторых... мы сейчас же идем пить пиво. Ну прикинь, почти месяц на чистом спирту, всю глотку себе сжег. -- Ну ладно, пиво так пиво. -- покорно согласился Пастухов. Генуя, 18 июня, 16.45 Машина с мигалкой и воем неслась по генуэзским улицам, заставляя прохожих оглядываться. Она замерла около парадного входа отеля "Корона" на виа дель Соль, из машины выбрался следователь Адриано ди Бернарди, вошел в отель. В фойе около регистрационной стойки его уже поджидал полицейский. -- Синьор следователь, -- козырнул он, -- пройдемте со мной, пожалуйста. Следом за полицейским Бернарди прошел по длинным гостиничным коридорам, и скоро они очутились в небольшой комнате для отдыха горничных. За столом девушки в гостиничной униформе -- белоснежная блузка и юбка выше колен -- пили кофе и щебетали о чем-то своем. При виде мужчин они замолчали. -- Луиза, можно тебя на минуту? -- Да, синьор. -- Из-за стола поднялась смазливая девчушка лет восемнадцати. -- Это следователь Адриано ди Бернарди. Расскажи ему, пожалуйста, то, что ты рассказывала мне по поводу той светловолосой дамы. -- Давайте мы с вами в другом месте поговорим, Луиза. Вы наверняка знаете здесь укромные уголки, -- приветливо улыбнулся девушке Адриано. -- Да-да, конечно. Пожалуйста, идите за мной. -- Девушка завела его в комнату, где стояли корзины с бельем. Полицейский козырнул и прикрыл дверь с другой стороны. -- Итак, вы заметили что-то необычное? -- Да, синьор следователь. Это была высокая дама со светлыми волосами. Я слышала, как она говорила по телефону на непонятном языке. Он такой медленный и певучий. -- Какой? Немецкий, французский, английский, шведский? Девушка пожала плечами. -- Не английский и не французский. Непонятный. -- Что еще? -- Она редко выходила из номера и не разрешала убираться. -- Но когда уходила, вы все-таки убирались? -- Конечно, синьор, иначе меня выгонят. Здесь с этим очень строго. Ну вот, я пылесосила в гардеробной и нечаянно задела щеткой сумку, которая стояла в углу. Знаете, такая большая длинная сумка, ну как у теннисистов. Сумка упала, и я ее подняла. Она была очень тяжелой. Я сама люблю играть в теннис, знаете, ракетки столько не весят, они легкие. -- Девушка замолчала. -- Когда уехала синьора? -- Я не помню. Кажется, тринадцатого. -- "Кажется" или тринадцатого? -- Я не помню, синьор, мне приходится убирать столько номеров каждый день! -- Все? -- Адриано ди Бернарди нервно задышал. Он своим следовательским чутьем чуял, что напал на след. Национальность синьоры и дату ее отъезда он сейчас узнает у портье. А дальше? Дальше все просто! Раскрытие преступления такого уровня принесет ему повышение по службе и хорошую премию. -- Все, наверное. -- Луиза пожала плечами. -- Пошли! -- Следователь кивнул на дверь. -- Куда? -- испуганно спросила девушка. -- В тот номер, куда же еще? -- Но там теперь живут другие люди. -- Ну и что! * * * Горничная несколько раз громко постучала в дверь. Никто не отозвался. Тогда девушка открыла номер своим ключом. -- Кажется, никого нет, -- прошептала Луиза. -- Вот и замечательно, -- подбодрил ее Адриано. -- После отъезда синьоры тут, конечно, все мыли и прибирали? -- Конечно, синьор. -- Это плохо, -- вздохнул следователь. -- Давайте-ка сразу в гардеробную. В спальне Луиза открыла глубокий стенной шкаф, который здесь называют "гардеробной". В шкафу висели костюмы, платья. -- Это нехорошо, синьор следователь, я должна поставить в известность администрацию отеля. -- Луиза, это не обыск. Я только посмотрю. -- Адриано встал на четвереньки, вынул из кармана пиджака маленький фонарик и стал сантиметр за сантиметром изучать пол. -- Где стояла сумка? -- Вот здесь, в углу. Луч фонаря уперся в уголок картонки, торчащей из щели между плинтусом и полом. Следователь пинцетом осторожно вытянул картонку из щели. На картонке было что-то написано на иностранном языке. Кажется, это были буквы славянской письменности. "Кириллица" -- так, кажется, она называется. Он видел такие, когда был по делам в Югославии. Неужели прокурор был прав? Адриано сумел прочитать только единственное странное слово "Макумар". Одно было очевидно: это картонка -- ярлык от какой-то импортной вещи. -- Что скажешь, Луиза? -- Он продемонстрировал картонку горничной. -- Не знаю, синьор, как так получилось? Обычно я хорошо убираю номера. Никаких замечаний не поступало. -- Лучше бы ты его вообще не убирала! -- с чувством произнес следователь. -- Ты помнишь, как выглядела эта синьора? Поможешь нам составить фоторобот? -- Конечно, синьор следователь, -- кивнула Луиза. * * * Иван Перегудов долго не мог припарковать машину, потому что вся улица перед Министерством здравоохранения была запружена людьми. В основном женщинами. Слышался недовольный гул. Док успел заметить несколько лозунгов в руках у митингующих, намалеванных аршинными буквами на кусках ватмана. "Врачи -- убийцы!", "Нет всеобщей вакцинации детей!". "Наказать преступников от медицины!". "Похоже, вопрос о вакцинации в нашей стране стоит очень остро!" -- подумал Док, глядя на гудящую толпу. Наконец ему с трудом все-таки удалось припарковаться в Звонарском. Перегудов выбрался из машины и пошел выяснять причины недовольства митингующих. Пожилая женщина, к которой он обратился с вопросом: "Что случилась?", -- оказалась весьма словоохотливой, и уже через пару минут Перегудов знал, из-за чего весь сыр-бор. Оказывается, после вакцинации, проведенной в школах округа Лефортово, несколько детей в возрасте от восьми до десяти лет в тяжелом состоянии попали в больницу. По этому поводу и митинговали. -- Вакцина, конечно, импортная? -- поинтересовался Док. Лучше бы он этого не спрашивал! Женщина разразилась пятиминутной тирадой по поводу качества импортных лекарств -- будто бы нас, русских, намеренно травят, чтобы потом, когда все помрут, захватить все российские богатства безо всякой войны. Док поблагодарил ее и уже собирался отойти в сторону, но женщина поймала его за рукав и затараторила, суя ему под нос какие-то листочки: -- Мы собираем подписи против всеобщей вакцинации наших детей! Если вам небезразлично будущее нашей страны, подпишитесь! -- В лефортовских школах, говорите? -- задумчиво спросил Перегудов, ставя свою подпись на листке. -- Какую вакцину-то детям вводили? -- Как -- какую? Тифозную! Это была полная чушь. Док невольно рассмеялся и подумал: "Есть еще женщины в русских селеньях!.." Генуя, 19 июня, 11.18 Следователь прокуратуры Адриано ди Бернарди сидел в своем кабинете и изучал бумаги, которые ему предоставила для ознакомления фирма "Ричина". В этих бумагах так или иначе фигурировало имя Марко Апполинаре. Почти все они были изъяты из его рабочего стола. Договора, распоряжения, платежные документы. Бумажная работа -- самая муторная. Впрочем, Адриано знал, что именно благодаря этой муторной, невидимой на первый взгляд работе удается находить зацепки, которые подталкивают начавшее вдруг пробуксовывать следствие. Вдова покойного сообщила следователю, что в день своей смерти он собирался заключить какую-то крупную сделку и даже собирался, если она состоится, подарить ей новенький автомобиль, но в "Ричине" только развели руками -- они об этой сделке даже не слышали. Неужели менеджер Марко Апполинаре имел левый доход и обстряпывал свои делишки за спиной у хозяина "Ричины"? Выходит, что так. В дверь постучали. -- Да-да! На пороге появился невысокий синьор с зачесанными назад редкими волосами. -- Синьор следователь, я переводчик. Меня зовут Мельвиль Пупо. Прокурор сказал, что вам нужна моя помощь. -- Да, пожалуйста, садитесь. Извините, вы знаете славянские языки? -- осторожно поинтересовался следователь. -- Синьор следователь, Пупо знает очень много языков. Я эксперт-лингвист. Албанский, чешский, фламандский, болгарский... -- Нужно перевести вот это. -- Адриано выложил на стол найденную в номере картонку. Переводчик поднес ее к глазам, смешно зашевелил губами. -- Это описание какой-то вещи. -- Об этом я и сам догадался, -- усмехнулся Адриано. -- Хорошо, слушайте перевод, -- сказал Мельвиль с обидой в голосе. -- Фирма производитель "Масимар", торговая марка -- "Стар". Сертификат номер А-35030. Футболка. Артикул лс 3-4. Размер 46-48. Состав: 100% хлопок. Турция. Поставщик -- частное предприятие Поворовой. -- Турция? -- удивленно переспросил следователь. -- Турция -- это производитель. А написано здесь по-русски. Из России вещица. Частное предприятие мадам Поворовой. -- Мадам Поворова? Какая интересная фамилия. Вы не могли бы оформить перевод надлежащим образом? -- Конечно-конечно. Переводчик сел за компьютер, Адриано снова взялся за бумаги фирмы "Ричина". Он пытался вникнуть в их содержание, однако его мысли крутились вокруг "мадам Поворовой". Неужели русский след? Весь мир боится русской мафии. А вдруг Апполинаре был как-то с ней связан. Тогда понятно, откуда левые доходы. Словно подтверждая догадку следователя, из договора на поставку катетеров выпал вчетверо сложенный листок, на котором было написано следующее: "10.VI в 18.00 в ресторане отеля "Корона". Предполагаемая партия поставки -- двести пятьдесят коробок. Сухогруз "Иван Сусанин". Получатель груза "Выбор плюс", Москва". Следователь звонко хлопнул ладонями по столешнице, так что переводчик даже вздрогнул: -- Что с вами синьор?! -- Мне срочно нужен прокурор Адамо! * * * ...В школе было пустынно -- каникулы. Док подергал ручку медкабинета и пошел искать школьное начальство. Но до директорского кабинета дойти ему не дали. -- Вы к кому, мужчина? -- окликнули Перегудова. Он оглянулся. На пороге класса стояла молоденькая учительница -- на вид ей было не больше двадцати. Несмотря на столь юный вид, голос у нее был вполне начальственный и солидный. -- Извините, я медиков ищу. -- Какие сейчас медики? Детей в школе нет. Медсестра в санатории подрабатывает. Знаете, наверное, какая у них зарплата. Подождите, вы из... -- Да-да, из прокуратуры. -- Перегудов издали продемонстрировал учительнице красные корочки с гербом, в которых у него было ветеранское удостоверение. -- По поводу вакцины. -- Вы знаете, у нас много всяких комиссий было. Из прокуратуры тоже. Всю вакцину, которая оставалась, изъяли! Знаете, эти министерские хотели на наших медиков всю вину свалить. Они-то в чем виноваты, интересно знать? Им банки закрытые приходят. А что там в них -- одному Богу известно! -- Я могу взглянуть на кабинет? -- Как же я без медиков вам его открою? -- покачала головой учительница. -- И директрисы, как назло, сегодня нет. -- Вы уж, пожалуйста, помогите расследованию. -- Ну ладно, так и быть. От физики, по-моему, ключ к медикам подходит. Пойдемте в учительскую. Ключ действительно подошел. Перегудов оглядел кабинет и принялся изучать надписи на банках, стоящих за стеклом в шкафу. Учительница терпеливо ждала на пороге. -- А пневматический пистолет, которым делали вакцинацию, тоже изъяли? -- поинтересовался Док. -- Не знаю? Наверное. Что, как всегда, вышли на след преступников, но не хватает улик? -- В голосе учительницы послышалась издевка. -- Улик-то как раз хватает. А пустые банки или хотя бы крышки не могли остаться? -- Док заглянул в мусорную корзину. -- Ваша медсестра -- она что, по банкам за использованную вакцину отчитывается? -- Откуда я знаю? Что вы меня-то спрашиваете? Поезжайте к ней в санаторий да и расспросите обо всем. В "Искорке" она работает. Это по Ленинградке, а потом направо к озеру Круглому свернуть. Док попытался выдвинуть ящик стола, но оказалось, что ящик закрыт на ключ. Иван достал из кармана перочинный нож, сунул лезвие в щель между ящиком и столешницей. -- Ловко это у вас получается -- чужие ящики вскрывать, -- язвительно заметила учительница. -- Что я потом хозяйке скажу? Иван замер, увидев на дне ящика две крышки от банок. Крышки лежали резиновыми уплотнителями вверх. Док взял одну из них, повертел в руках. В резине был заметен едва видимый след от катетера. На дне ящика лежала и этикетка от банки, наверное отклеилась. Док прочитал название по-латыни. "Так, и здесь тоже гамма-глобулин. Итальянская вакцина. Все как-то уж очень ловко завязывается в один узелок. Однако вечер перестает быть томным..." -- Я возьму эти крышечки? -- Берите, мне-то что? -- пожала плечами учительница. Генуя, 19 июня, 18.11 Следователь Адриано ди Бернарди в волнении расхаживал по кабинету прокурора. -- Все следы ведут в Россию: сухогруз, ярлык в отеле, имя женщины, которая жила в "Короне". Я должен немедленно туда ехать! -- Адриано, что вы забыли в этой России? Мы можем просто направить запрос в отделение Интерпола, и нам помогут. -- Какой запрос? Неужели вы думаете, что русские будут искать какую-то снайпершу по фотороботу? Не будьте так наивны -- им не до наших проблем! У них своих хватает. -- А по-моему, вы несколько драматизируете ситуацию. -- Нет-нет, мне нужно ехать самому. Другое дело, что мы должны поставить в известность Прокуратуру Санкт-Петербурга. Боюсь, что я не успею в Россию к приходу сухогруза в порт. У этих русских всегда столько формальностей с оформлением документов! -- Вот поэтому нам и нужен Интерпол! -- Синьор прокурор, если мы хотим погубить это дело... Знаете, я уже начал учить русский язык ускоренным методом. Базовый словарный запас за семьдесят два часа. Хотите, что-нибудь скажу? -- Не надо, не надо, Бернарди!.. Вы знаете, какие там жестокие морозы? -- Но сейчас лето, синьор прокурор. -- Знаете, мой дед воевал с русскими во время Второй мировой. Он мне рассказывал, что Россия представляет собой огромное болото. Достаточно в него только ступить -- завязнешь, и все! Ладно, черт с вами, поезжайте в свою Россию! Но только командировка вам будет оформлена из самого минимального расчета. -- Да что вы, у них там все очень дешево! -- И учтите, я снимаю с себя всякую ответственность за вашу безопасность, -- раздраженно произнес прокурор. -- Об этом можете не беспокоиться. Безопасность я обеспечу себе сам! * * * Пастухов и Док договорились встретиться на Чистопрудном ровно в шесть. Пастухов прождал Дока минут двадцать, но он так и не появился, что было весьма странно. Док человек обязательный -- если пообещал, что придет, то придет в любом случае, даже если Москва провалится под землю. Во всяком случае, до сегодняшнего дня он никогда не подводил. Именно поэтому Пастухов так забеспокоился, что сел в машину, поехал к нему домой. * * * Дурные предчувствия его не обманули. Бронированная дверь, которую Док в целях безопасности поставил всего два месяца назад, оказалась незапертой. По квартире гулял сквозняк. -- Док! -- позвал Пастухов, войдя в прихожую. -- Док, ты дома? Док не отозвался. Пастухов осторожно двинулся дальше. Обследовал комнаты, ванную, туалет, кухню -- никого. Честно сказать, он облегченно вздохнул, потому что уже боялся обнаружить труп друга. В квартире все было перевернуто вверх дном: пол на кухне усыпан крупой и сахаром, вспороты подушки на софе, даже паркет кое-где вскрыт. Что же искали те, кто здесь побывал? * * * Сегодня утром Док позвонил, сказал, что откопал кое-что интересное по поводу вакцины, и предложил встретиться. И вот пожалуйста -- самого его и след простыл, а в квартире все вверх дном: искали что-то ценное, или это тоже связано как-то с находкой Дока?.. Пастухов боялся думать о том, что могло случиться с другом. Его внимание привлекли бурые пятна на полу около балкона. Похоже на кровь. Он присел на корточки, перочинным ножом осторожно соскоблил одно из пятен на обрывок газеты. Выяснить, чья это кровь, можно быстро. Пастухов знал, что у Дока первая группа, резус отрицательный. Телефон зазвонил до того неожиданно и пронзительно, что Сергей вздрогнул. Немного помедлил и снял трубку: -- Слушаю! -- Ты слушай, слушай! Пока есть чем! Если еще будешь нос в наши дела совать, я тебе его отрежу! И уши отрежу! -- У звонившего был кавказский акцент. -- Слушай ты, мудила! -- остановил его Пастухов. -- Где Док? -- Док твой далеко. Вряд ли ты его живым увидишь! Телефонная трубка запиликала короткими гудками. Сергей бросил ее на рычаг аппарата. Вот черт, только этого еще не хватало! Он не любил, когда с ним разговаривают вот так, с позиции силы. Угрожают, насмехаются. Это всегда приводило его в бешенство. Солдат должен быть солдатом: если уж ты начал войну, то уважай своего врага! Итак, судя по всему, Дока похитили. Почему -- это понятно. С расследованием по делу Итоева мы кому-то из чеченов наступили на хвост. Вот они и засуетились. Сейчас Пастухова мучил другой вопрос -- кто? К ментам в данной ситуации обращаться было бесполезно. Они только навредят. Надо действовать самостоятельно. Выяснить кто -- и предпринять ответный шаг! Они еще у нас станцуют, суки! В прихожей на зеркале он отыскал запасные ключи и закрыл квартиру Дока. * * * "Экземпляр единственный ИНСТРУКЦИЯ по правилам безопасности для охраняемого лица 1. Охраняемое лицо не имеет права носить головных уборов (папах), выделяющих его из толпы. В данном случае папаха не часть национального костюма и не символ власти, а демаскирующий признак, по которому снайпер может легко вычислить свою жертву. Кроме того, костюм охраняемого лица не должен резко отличаться от костюмов охраны. 2. Самовольный выход из охраняемого помещения категорически запрещен, в том числе и на даче в Архангельском. Вся территория дачного участка легко простреливается из крон деревьев. Всякий выход охраняемого лица на улицу осуществляется только под надежным прикрытием. 3. Ношение бронежилета вне охраняемого помещения обязательно. 4. Период нахождения охраняемого лица вне машины и охраняемого помещения должен быть минимальным. 5. В случае начала обстрела на открытом пространстве или в охраняемой машине следует немедленно лечь на пол или на землю и закрыть голову руками. 6. Окна в домах и квартирах проживания всегда должны быть плотно зашторены. Подходить к ним близко категорически запрещается. 7. Немедленно и неукоснительно выполнять все приказания охранников, находящихся рядом с Вами. Это позволит им в полной мере исполнить свой служебный долг в минуты опасности. Помните, что ваша безопасность во многом зависит только от Вас. Инструкция составлена начальником охраны Пастуховым С.С." * * * Было раннее утро. Утренняя роса ослепительно блестела на солнце. Лесные птахи весело и громко щебетали. Но вот послышался шум моторов, и птицы на время примолкли. На проселочной дороге показался "шевроле-блейзер". Он выехал на небольшую поляну и замер. Из машины выбрались трое: Пастухов, Артист и Боцман. У каждого в руках было по охотничьему винчестеру. -- Думаешь, приедут? -- с сомнением в голосе спросил Артист. -- Если не приедут, пускай на себя пеняют, -- грозно пообещал Пастухов. -- Я им устрою небо в алмазах! -- Слушай, Пастух, чего ты кипятишься раньше времени? Вдруг это не они? Разве тот, кто тебе звонил, представился? -- Ежу понятно, кто это сделал. Как только мы начали копать против итоевской банды, они и прорезались. Им нужен реванш за гибель своего шефа. А тут возможность представилась. * * * Послышался рев двигателей. Боцман с Артистом отошли за машину и зарядили винчестеры. Чеченцы приехали на двух джипах. Их было восемь человек. Вперед вышел молодой высокий парень, которому было поручено вести переговоры. Боцман сразу взял его на мушку. Парень распахнул полы пиджака, показывая, что оружия при нем нет. Пастухов отдал свой винчестер Артисту и подошел к чеченцу. -- Какие у тебя к нам претензии? -- спросил парень. -- Мне нужен мой друг Док. Живой и невредимый. -- Не знаем мы никакого Дока, -- пожал плечами чеченец. -- Ты это кому другому скажи. Не знают они Дока! Перегудов Иван Григорьевич, капитан медицинской службы -- слыхал? Чеченец кивнул. Еще бы он не слышал! Док был легендой в первую чеченскую. Он с того света не только наших солдат вытаскивал, но и баб чеченских, и детей. Даже раненых боевиков лечить приходилось. Однажды на полевой госпиталь, где он работал, "чехи" напали. Он как раз к операции готовился. Ворвались они в палатку с оружием наперевес, увидели его, пробормотали "салам алейкум" и вышли. Не решились убивать доктора, который их жен и матерей лечит. -- Ну так вот, орлы, даю вам ровно сорок восемь часов. После этого срока я принимаю адекватные меры. -- Подожди, зачем сразу угрожаешь? Нам подумать надо. -- Думать некогда! -- возразил Пастухов. -- Сорок восемь часов, и ни минуты больше. Чеченец отошел к своим посоветоваться. Вернулся минуты через три. -- Мы твоего Дока не трогали. Кто-то другой это сделал, -- заявил он твердо. -- Но мы тебе поможем. Найдем кто. -- Хорошо, послезавтра я позвоню. Чеченцы уехали первыми. -- Значит так, мужики, ровно через сорок восемь часов начинаем действовать. Ты, Артист, хвастался, что всех ваххабитов в Дагестане по именам знаешь. -- Погоди, Пастухов, что значит -- действовать? На нас Иса Мирзоевич Хусаинов висит. Его-то кто охранять будет? -- напомнил Злотников. -- Мы его и будем охранять, -- уверенно сказал Пастухов. -- Двое охраняют, двое занимаются Доком. В этом деле много народу ни к чему. -- Ну тебе виднее. Ты ведь у нас командир. -- Вот именно, что я! * * * В Санкт-Петербургском порту Адриано ди Бернарди появился в сопровождении следователя городской прокуратуры и переводчицы -- дородной женщины пятидесяти лет. Надо отдать должное прокурору Адамо. Он сделал все, чтобы Адриано не чувствовал себя в России одиноко. Коллеги из Санкт-Петербургской прокуратуры встретили Адриано с распростертыми объятиями. Устроили в общежитии, свозили в сауну, накормили, напоили водкой от души -- в общем, все очень по-русски. Теперь, вспоминая водочный вкус, Адриано невольно морщился. Вчера с похмелья ему было так плохо, что он не мог двинуть ни рукой, ни ногой. Новые друзья из прокуратуры предлагали опохмелиться пивом, чтобы прийти в себя, но он проявил твердость и отказался. Предпочел пиву контрастный душ в облупившейся общежитской ванной. Сегодня, придя в себя, он наконец занялся делами... Русский следователь кочевал из одного кабинета в другой, разговаривая с людьми. Женщина, заикаясь, переводила эти разговоры, но Адриано казалось, что переводит она не все. Выйдя из очередного кабинета, следователь отозвал Адриано в сторону. -- Он выяснил, что груз, который вас интересует, уже прошел таможенную проверку и отправлен из порта на машине, -- перевела женщина. -- Так быстро? -- удивился итальянец. -- Но ведь сухогруз пришел только пару часов назад. -- Знаете, синьор, в нашей стране все несколько иначе, чем у вас. Можно заплатить за срочное растаможивание, и ваш груз будет оформлен мгновенно. Многие так и поступают. Особенно если товар скоропортящийся... -- Но лекарства вовсе не скоропортящийся товар. Куда же его отправили? -- В Москву, -- перевела женщина. -- Ведь, по вашим словам, именно там находится фирма-получатель. -- Да-да, в Москву, -- согласился Адриано. Он корил себя: ведь опоздал он лишь потому, что, вместо того чтобы сразу заняться делом, пьянствовал с русскими коллегами. Но откуда он мог знать, что за взятку груз можно мгновенно выгрузить, растаможить и увезти? Похоже, дед прокурора был прав, когда называл Россию огромным болотом. Он сделал всего лишь один шаг, а уже начинает тонуть! Теперь надо ехать в Москву, знакомиться с тамошними коллегами. Адриано тяжело вздохнул. -- Извините, я должен отлучиться. -- Он направился к ближайшему туалету. После водки у него сильно болел живот. Около дверей туалета его остановил невысокий чернявый человек, чем-то похожий на итальянца. Он стал что-то объяснять следователю, но тот не понимал ни единого слова. -- Но, но... э компренсимбле. И тут незнакомец произнес знакомые следователю слова: "Иван Сусанин". -- "Иван Сусанин"? -- переспросил итальянец. -- Си, синьор. -- Чернявый взял следователя за рукав и потянул за собой. -- Но, но, импосибле. Я должен... говорить... коллега, -- с трудом подбирая слова, произнес по-русски Адриано. И тут незнакомец ударил следователя в солнечное сплетение. Удар был таким неожиданным, что Адриано не успел защититься. В глазах у него потемнело. * * * "СПРАВКА лично подполковнику Горобцу В.П., по требованию Абдо Мухаммед (1948 года рождения, женат, 6 детей) -- один из идеологов ваххабитского движения в Чечне и Дагестане. Постоянно проживает в дагестанском селении Терекли-Мектеб. Влиятельный религиозный деятель и политик. Пользуется большим влиянием местного населения. До 1994 года проповедовал классический ислам и был терпим к русскому присутствию в регионе. В начале 1995-го стал выступать с резкими заявлениями, осуждающими ввод российских войск в Чечню, и перешел в ваххабизм. Непосредственно в боевых операциях или террористических актах участия не принимал, однако был идеологическим вдохновителем многих из них, призывая мусульман к газавату. Причастность Абдо Мухаммеда к преступлениям до настоящего времени не доказана. Поскольку влияние Абдо Мухаммеда на севере Дагестана довольно сильно, его арест или задержание могут привести к негативным последствиям. Оперативная разработка по Абдо Мухаммеду в настоящее время не ведется. Составлено по оперативным данным зам. начальника отдела "В" майором Степанцевым С.Н." * * * Сорок восемь часов истекли. Чеченцы не давали о себе знать. Что ж, не первый раз они нас обманывали. Пастухов решил действовать на свой страх и риск. До саммита, о котором столько болтал Горобец, оставалась еще целая неделя. Пастухов намеревался обернуться за два дня. Боцмана взял себе в помощники. Муха с Артистом остались сторожить Хусаинова. Ничего, справятся, тем более в подчинении у них джигиты. Надо отдать должное Исе, после того инцидента охрана чеченца слушалась "чужаков" беспрекословно. Да и вообще, особых хлопот с клиентом больше не возникало, несмотря на то что он при всяком удобном случае старался игнорировать строгую пастуховскую инструкцию. * * * ...По-южному быстро темнело. На окраине селения Терекли-Мектеб в тени полуразрушенного дома остановилась покрытая толстым слоем пыли "семерка", из нее выбрались двое. На них были черные спортивные костюмы, на ногах -- кроссовки. У одного за спиной висел рюкзак с притороченным сбоку винчестером. Второй был налегке. Они бесшумно двинулись вверх по пустынной улице. Дома в Терекли-Мектебе представляли собой небольшие крепости, окруженные высокими каменными дувалами. Узкие окна, расположенные высоко над землей, больше напоминали бойницы. Двое замерли около одного из таких домов. За дувалом было тихо. Ни брешущих собак, ни людских голосов. -- Когда буду на месте, дам сигнал фонарем, -- произнес Пастухов шепотом. -- Смотри, Боцман, мы должны чисто уйти! Иначе нас потом во всех смертных грехах обвинят! -- Ладно, -- кивнул Боцман, -- попробуем. Пастухов вынул из рюкзака разлапистую "кошку" с веревкой, раскрутил ее и ловким движением перебросил через дувал. Повис на веревке, проверяя прочность зацепа. Уперся ногами в стену и стал быстро подниматься вверх. Легко перемахнул через стену и замер, глянув вниз. Под дувалом сидела овчарка. Она не лаяла, нет, зачем брехать попусту? Она, тихонько рыча, готовилась напасть на непрошеного гостя. Пастухов вынул из кармана рюкзака трубку, вставил в нее крохотный шприц, приставил трубку к губам. Шприц воткнулся собаке в спину. Овчарка не поняла, что произошло, дернула головой, пытаясь зубами выдернуть шприц, но не смогла дотянуться. Громко заскулила. А через несколько мгновений она уже завалилась на бок -- снотворное было мгновенного действия. Пастухов бесшумно спрыгнул на землю и направился к дому. Он прикинул расстояние до нижнего окна, подпрыгнул, зацепился за едва видимый карниз и стал ловко карабкаться по стене. С трудом протиснулся в узкое окно и очутился в кромешной тьме. Замер, ожидая, когда привыкнут глаза. Справа была едва различимая лестница, ведущая на первый этаж, слева -- створки дверей. Пастухов на цыпочках двинулся к дверям. Половицы под ногами предательски заскрипели. Он понял, что медлить нельзя, распахнул створки, скользнул фонарем по комнате. В следующее мгновение прыгнул на бородатого человека, который, щурясь от света, пытался снять со стены над кроватью ружье. Послышался сдавленный хрип. -- Тихо, тихо, голуба! -- прошептал Пастухов и нанес короткий и мощный удар. Противник тут же затих. Сергей подхватил человека под мышки и поволок к двери. Мигнул фонарем перед окном, давая сигнал Боцману. Около лестницы взвалил пленника себе на плечи... Когда Пастухов уже был во дворе, за спиной зажегся свет и почти сразу же раздался истошный женский крик. Сергей припустил к воротам. В доме заскрипели половицы, послышались мужские голоса. Кто-то резко окликнул его. Сергей понял, что сейчас по нему начнут стрелять. Он вскинул винчестер и выстрелил первым в крышу дома. С крыши что-то посыпалось. Опять раздался женский визг. Доли секунды, нужные ему, были выиграны, Сергей быстро отодвинул засов и выскочил за ворота. Вдогонку ему посыпались сухие и частые выстрелы. Боцман был наготове. -- Уходи, Митя! -- приказал Пастухов. Боцман взвалил бородатого на плечо и припустил вниз по улице. Сергей отбежал от ворот и притаился в тени дувала соседнего дома. Из ворот с дикими криками выскочили вооруженные люди. Пастухов пару раз выстрелил поверх их голов и побежал следом за Боцманом. * * * Машина уже была заведена. Боцман сидел за рулем. Бородач, скованный наручниками, лежал на заднем сиденье. -- Гони! -- крикнул Пастухов, запрыгивая в машину. Надсадно взревел движок, "семерка" сорвалась с места и понеслась в кромешную темноту. Вдогонку загремели частые выстрелы. Вдребезги разлетелся правый "стоп-сигнал", рассыпалось заднее стекло. -- Давай, давай, Митя! -- Пастухов лихорадочно перезаряжал винчестер. -- Блин, плохо без автомата, а! -- Даю, да не могу я быстрее! -- пробормотал Боцман. -- Дорога -- дерьмо! Свет фар выхватывал непрерывно петляющую грунтовку. Справа и слева были пески. Пастухов опустил стекло, наполовину высунулся из окна и несколько раз выстрелил назад, туда, откуда послышался шум моторов. По количеству засверкавших сзади фар Пастухов определил, что преследует их три машины. Три машины -- это плохо. Наверняка набилось в них человек двенадцать и наверняка вооружены они не только ружьями. Как бы подтверждая мысли Пастухова, над дорогой красиво разлетелись веером трассирующие пули. -- Гони, Митя! -- заорал Пастухов. -- Гоню, гоню! Как назло, дорога становилась все хуже и хуже. "Семерка", надсадно воя, пыталась вырваться из Дагестана в Ставропольский край. Им бы до Каясулы добраться, а там их уже не достать! Всего-навсего восемьдесят километров -- по хорошей дороге меньше часа. Но то по хорошей, а здесь одна только видимость дороги. Название-то какое мерзопакостное -- Каясула! -- Кажется, задний баллон пробило -- машину ведет, -- сказал Боцман, нахмурясь. -- Ты вот что, за тем барханом высади меня, метров через пятьдесят меняй запаску, а я пока их попридержу. "Семерка" с трудом взобралась на песчаный пригорок, Пастухов на ходу выскочил из машины, отполз на несколько метров от грунтовки и занял позицию. Преследователи были близко. Яркие фары машин уже слепили глаза. Пастухов положил перед собой коробку с патронами и опять со вздохом вспомнил о своем автомате с двумя рожками, перемотанными изолентой, каждый. Удобно, в подсумок лазить не надо. Кончились патроны, перевернул рожки -- и дальше стреляй короткими очередями. А тут!.. Главное сейчас -- остановить первую машину. Дорога узкая, кругом песок, тем, которые идут следом, не пройти. Обычная партизанская тактика уничтожения колонн. Когда машины были метрах в ста, Пастухов открыл огонь. От двух выстрелов вдребезги разлетелись фары головной машины. Но она не остановилась. В ответ раздались автоматные очереди. Когда пули пошли над его головой, Сергей откатился метров на пять влево, тщательно прицелился и выстрелил по движку. Машина упрямо перла по дороге. -- Ну, гад! Да если б я с тобой, сука, по-настоящему воевал!.. -- При желании Сергей давно бы уже мог снять водителя из винчестера, но сейчас он не имел права стрелять в людей. Он еще раз откатился в сторону, меняя позицию, чтобы преследователи не могли пристреляться, и нажал на спусковой крючок. На этот раз головная машина заглохла. Проехав в горку еще несколько метров, она встала, а потом вдруг, набирая скорость, покатилась назад. Видно, что-то у них было неладно с тормозами. Послышался грохот, потом раздалась страшная ругань -- дагестанские ругательства вперемешку с русским матом. Через несколько мгновений раздосадованные происшедшим преследователи открыли по бархану, за которым скрывался Пастухов, шквальный огонь. Однако Сергея там уже не было. Цель достигнута, преследователи остановлены, он бежал что было силы по пыльной дороге к видневшейся вдали "семерке". Боцман как раз заканчивал менять колесо. -- Можешь не торопиться, Митя, они еще не скоро. Тормоза у них, знаешь, отказали, -- пошутил Сергей. Он приоткрыл заднюю дверцу, осветил фонарем пленника. Бородатый уже пришел в себя. Он часто моргал, глядя на Пастухова. -- Ну что, Мухаммед, сын пророка и наместник его на земле, придется тебе проехаться с нами в Россию. Скажу тебе честно, ты стал заложником в одной очень опасной игре, которую я пока что не могу понять. В том случае если родственники согласятся обменять тебя на моего друга, с твоей головы не упадет ни волоска. Если нет... -- Сергей многозначительно замолчал. -- Аллах покарает вас за это. Кто вы? -- спросил пленник, и в его голосе Пастухов не услышал страха. -- Мы? Мы воины. * * * Через сутки Мухаммед уже находился в Архангельском. Расчет Пастухова был прост: здесь, под прикрытием Хусаинова, никто его искать не будет. Пастухов был уверен, что после случившегося в Терекли-Мектебе все "чехи" встанут на уши -- ведь похищен не боевик и даже не полевой командир, а ваххабитский идеолог, который каждый день в своих молитвах желает смерти неверным. Такой подлянки никто из них не ожидал. В справке, данной Горобцу, было черным по белому написано, что арест или задержание Абдо нежелательны, потому что могут вызвать возмущение в мусульманском мире. Ага, то есть капитана медицинской службы, который не одну сотню чеченов с того света вернул, можно из собственной квартиры красть, а ваххабитского идеолога из его дома ни-ни! -- Нет уж! Око за око, зуб за зуб. Сами нас, суки, к этому шагу подтолкнули. Спрятать Абдо в Архангельском было проще простого. Дело в том, что кроме большого дома, где жил наш клиент, здесь на задворках был также маленький домик охраны. В нем находился пост видеонаблюдения, а также оружейка и комнаты отдыха. Что-то типа караулки. Хусаиновские джигиты здесь не бывали. Они спали в доме хозяина. Зато пастуховцы обосновались здесь всерьез. Муха и Боцман жили тут постоянно, и только Артист каждый день уезжал к своей журналистке. Пленника не кормили больше суток, поэтому, когда он был посажен в подвал охранного домика, Пастухов первым делом принес ему миску с гречневой кашей. Мухаммед посмотрел на меня презрительно и отвернулся. Пастухов поставил миску на стол и ушел. А на следующее утро обнаружил, что к каше он даже не притронулся. Ну что ж, гордость -- это мы понимаем. Только голод не тетка. В тот же день, когда пленник был доставлен в Архангельское, Пастухов связался с "чехами", которые, кажется, полностью проигнорировали его ультиматум, и сообщил им, что их любимый родственник Абдо Мухаммед находится у него в руках, но, если Док еще жив, он готов совершить обмен заложниками. Иллюзий Пастухов не питал: "чехи" вполне могли убить нашего друга только за то, что он узнал кое-что об их темных делишках. Но очень хотелось надеяться на лучшее. Чеченцы думали сутки, вечером следующего дня сотовый телефон Пастухова сыграл чардаш и он услышал знакомый кавказский акцент: -- Перегудов тебе нужен, да? -- Перегудов. -- Назначай стрелку. -- Давайте там же, в лесу. Завтра в девять ноль-ноль. -- Хорошо. Пастухов нажал на кнопку отбоя и задумался, правильно ли он назначил стрелку? Если в прошлый раз бояться было особо нечего, то теперь они могут как следует подготовиться и устроить какую-нибудь каверзу. А вдруг "чехи" блефуют и Перегудова у них нет? Нет, ваххабита он им просто так не отдаст: если почувствует подвох, застрелит! Пускай его потом "чехи" к смерти по второму разу приговаривают! Двоих человек Пастухов должен был оставить на охране основного клиента, значит, на встречу с чеченцами придется идти тоже вдвоем. Мало, мало, очень мало, ведь их наверняка будет не меньше, чем в прошлый раз! Ах, как не хватало иногда Пастухову его парней: Тимофея Варпаховского и Николая Ухова! Каскадера и Трубача. Царствие им небесное! А что, если сказать Исе, будто поступила оперативная информация о готовящемся покушении и завтра ему лучше из дому вообще не выходить? Для того чтобы на даче сидеть, ему и своих джигитов хватит. Но мог Пастухов врать, потому что ФСБ тут же начнет раскручивать их насчет покушения и, если выяснится, что это блеф, будет худо всем. Вранья в этой конторе не прощают. Дело-то политическое! -- Слушай, Муха, ты можешь завтра в одиночестве Ису Мирзоевичз попасти? -- спросил он, все обдумав. -- А что такое? -- Артист и Боцман мне на стрелку с "чехами" нужны. -- Могу, конечно, -- тут же согласился Олег. -- Дока надо обязательно выручать. "Вот за что я люблю своих ребят, -- подумал Пастухов, -- что им не надо лишнего говорить -- с полуслова понимают!" * * * В лес они приехали на два часа раньше оговоренного времени. Приехали на трех машинах. Специально, чтобы создать видимость большого количества народу. За темными стеклами не видно, сколько в каждой машине человек. Абдо Мухаммед сидел в пастуховском "блейзере" со скованными руками и с повязкой на глазах. Пастухов специально посадил его на переднее сиденье, чтобы в крайнем случае пальнуть через лобовое стекло. Втроем с Боцманом и Артистом они тщательно обшарили поляну и ее окрестности, но ничего подозрительного не нашли. Засели чуть поодаль от поляны в кустах и стали ждать. * * * "Чехи" подъехали без опозданий -- без трех минут девять. В этот раз их было семеро -- на двух иномарках. Пастухов с Боцманом оставили Артиста в засаде, а сами вышли им навстречу с оружием наготове. -- Где Док? -- спросил Пастухов вместо приветствия. -- В машине, -- ответил парень, с которым Пастухов разговаривал и в прошлый раз. -- Ты его увидишь, когда нам Абдо покажешь. Пастухов кивнул Боцману. Тот направился к "шевроле", открыл переднюю дверцу и под прицелом вывел пленника из машины. Парень что-то спросил у него по-чеченски. Мухаммед коротко ответил. -- Что ты у него спросил? -- Я спросил, как вы с ним обращались: били, нет? -- Ну и... -- Сказал, что хорошо обращались. -- Вот видишь! -- хмыкнул Пастухов. -- А если я задам тот же вопрос тебе? Парень в ответ только пожал плечами и сказал что-то своим людям. Из машины вывели худого, грязного человека в оборванной одежде. На его лицо была натянута черная вязаная шапка. Он едва стоял на ногах, и чеченцы поддерживали его с обеих сторон. Неужели они так обработали Дока всего за несколько дней? Пастухов с трудом сдерживал ярость, палец сам тянулся к спусковому крючку. -- Снимите с него шапку! -- приказал он. Парень кивнул, и чеченцы стянули с пленного шапку. Слава богу, это был не Док! Изможденное лицо с выпирающими скулами, слезящиеся от яркого света глаза, нечесаные и немытые волосы. -- Я должен поговорить с ним! -- сказал Пастухов. -- Отдай нам Абдо и говори сколько хочешь. -- Я должен задать ему пару вопросов до обмена. -- Сергей сказал это таким безапелляционным тоном, что парень кивнул. Пастухов подошел к пленному. Тот смотрел на него преданно и жалостливо, как побитая собака. -- Тебя как зовут? -- Пи...уков, -- пробормотал он опухшими, покрытыми коростой губами. -- Как-как? -- не понял Пастухов. Судя по всему, чеченцы повыбивали ему все зубы. -- Ва...им Пи... При...уков, -- повторил он, стараясь произнести четче. Но четче не получалось. -- Вадим Прилуков? -- догадался я. -- Да! -- Из глаз пленного покатились слезы. -- Кем служил? -- Медик, -- с трудом произнес он. Теперь все стало понятно. У итоевцев Дока не было, но так как мы с позиции силы диктовали им свои условия, они по своим бандитским каналам навели справки в Чечне и нашли медика, у которого, как им показалось, фамилия Перегудов. Они просто ошиблись. Конечно, ведь парень почти не может говорить! Может быть, итоевцам даже пришлось выкупать его у другого тейпа. Впрочем, это сейчас не играет роли. -- Посалуста, восьмите меня, -- произнес парень сквозь рыдания. Сергей понял, что если обмена сейчас не произойдет, они его убьют. Нужно было решать... "Где же Док, где же Док?" -- крутилось у него в голове. Пастухов вернулся к чеченцу. -- Это не мы. Это другие, -- сказал парень, кивнув на Прилукова. -- Я понял. Хорошо. -- Пастухов сделал знак Боцману, и тот подвел Абдо Мухаммеда. Чеченцы в свою очередь подвели своего пленника. Состоялся обмен. Боцман обхватил Прилукова за талию и потащил к машине. Парень едва перебирал ногами. Чеченцы по очереди обнимали своего родственника и о чем-то радостно лопотали. Они сели в свои машины и уехали. Пастухов коротко свистнул. Из кустов выбрался Артист. Он подбежал к машине, в которой сидел Прилуков, заглянул внутрь: -- Так это же не Док! -- Вижу, что не Док, -- произнес Пастухов зло. -- Я что, должен был им парня на растерзание оставить? -- Да-а, -- разочарованно протянул Артист. -- И что же нам теперь делать? -- "Что делать", "что делать". В госпиталь его везти надо! -- Я имею в виду, как Дока искать? Может быть, его уже в живых нет? -- Типун тебе на язык! -- Боцман даже сплюнул с досады. -- Артист, ты знаешь наш закон: пока своими глазами не увидел -- не верь! -- Знаю. Только от этого не легче, -- вздохнул Злотников. * * * Они отвезли Прилукова в госпиталь Бурденко. Его не хотели брать без документов, но Пастухов позвонил Голубкову и объяснил, что они вытащили пацана из плена. Тот в свою очередь тоже кому-то позвонил, и через несколько минут Прилукова увезли из приемного покоя на каталке. На прощание мы пожали ему руку и пообещали, что обязательно будем его навещать. Глава пятая. Журналистка Когда рано утром Пастухов с Боцманом и Артистом укатили на стрелку с чеченцами, Муха еще спал. Проснулся он оттого, что кто-то тряс его за плечо. Это был оператор с поста видеонаблюдения. -- Что такое? -- Тебя из "большого дома" к телефону. -- "Большим домом" у них справедливо называлась дача, где обитали Хусаинов и его джигиты. -- Сейчас. -- Олег, не торопясь одеваться, подошел к телефону. -- Иса Мирзоевич к одиннадцати должен быть в Думе, -- услышал он голос секретаря Хусаинова. -- Понял, выхожу. -- Олег вздохнул. А он-то думал, что сегодня удастся как следует выспаться. Он напялил брюки, бронежилет и рубаху, нацепил кобуру, надел галстук и пиджак и оценивающе оглядел себя в зеркале. Вполне приличный вид -- хоть сейчас в филармонию. Взял со стола рацию и вышел из дома охраны, на ходу поднеся к губам рацию, бросил коротко в микрофон: -- Машину! -- Есть! -- раздался в ответ голос водителя. Когда Муха подошел к "большому дому", бронированный "мерседес", специально выделенный Хусаинову из президентского гаража, уже стоял у крыльца. Обходя его, как предписано инструкцией, Олег внимательно оглядел кроны деревьев, росших за забором. Вроде ничего подозрительного. Он открыл обе дверцы машины: заднюю и переднюю -- автомобиль был подогнан к крыльцу с таким расчетом, чтобы Хусаинов был бы сразу прикрыт броней автомобильных дверей. Муха поднес рацию у губам: -- Пошли! Дверь открылась, и в проеме показался охранник-чеченец. Сразу следом за ним шел Хусаинов. Папахи у него на голове не было -- он нес ее в руках. За спиной Исы Мирзоевича шел еще один охранник. Таким образом, слева он был прикрыт машиной, сзади и спереди своими людьми. А с правого бока -- три метра от крыльца до машины -- его страховал Мухин. Правда, при этом голова Хусаинова все-таки оставалась незащищенной, потому что Олег роста был небольшого -- и фамилия у него была соответственная, и прозвище немного обидное. Впрочем, он привык. Привычка смотреть по сторонам, а не перед собой, выработалась у Мухи еще на войне. Во время спецопераций в горах или в "зеленке" опасность подстерегает тебя со всех сторон на каждом шагу. Ежесекундное изучение, "сканирование" местности становится там почти безусловным рефлексом, инстинктом. Пастухов некогда учил их, что у спецназовца глаза должны быть на спине. Инстинкт этот на всю оставшуюся жизнь, и не зря. Олег краем глаза заметил, как качнулась вдали ветка. И тут же шестым чувством, интуитивно понял -- это не птица! Не раздумывая ни секунды, он толкнул Хусаинова вперед, на асфальт, и в это мгновение над их головами едва слышно прошелестела пуля. -- Прикройте хозяина! В машину его! -- заорал Мухин, выхватывая пистолет. Не целясь, он разрядил всю обойму в ту сторону, откуда прилетела эта шелестящая смерть. Тем временем охранники-чеченцы, упрятавшие Хусаинова в "мерседес", захлопнув дверцы, тоже открыли стрельбу. -- Уезжайте! -- прикрикнул на них Олег. Он поднес рацию к губам: -- Стреляли в хозяина. Сто пятьдесят метров. Лесной массив на северо-северо-восток! Охране немедленно прочесать местность! "Мерседес" тут же сорвался с места и скрылся за деревьями. И едва это произошло, Олег сунул пистолет в кобуру и побежал к забору. Он знал, что сейчас нельзя терять ни секунды. Он и так опаздывает: пока он будет бежать к воротам, огибать забор, пока охрана соберется выйти на прочесывание, преступник спокойно уйдет. Так бывает почти всегда. Олег подпрыгнул и уцепился за кромку забора. Подтянулся, закинул ногу и через мгновение уже бежал напролом через кустарник к тому самому дереву, на котором минуту назад качнулась ветка. На ходу он загнал в пистолет новую обойму. Ему казалось, что бежит он медленно -- мешал бронежилет. В свое время он быстрее всех бегал трехкилометровый кросс по горам. * * * Олег замер за мощным березовым стволом с пистолетом на изготовку. Кажется, вот оно, это дерево. Не заметив ничего подозрительного, он вышел из укрытия. Помедлив секунду, бросился вперед. Трава была примята. Олег обнаружил на ней капли крови, а чуть дальше -- довольно четкие следы широких автомобильных шин. "Похоже на джип", -- подумал Мухин. Здесь до шоссе было никак не меньше километра, но машине придется огибать овраг и кустарник, через которые не проехать. А он может бежать напрямик. Олег сорвал с шеи галстук и повесил на сук. Метка, чтоб не затоптали здесь все следы! -- Снайпер ранен. Уходит на машине в сторону шоссе. Веду преследование! -- крикнул он в рацию и побежал. На ходу он стянул с себя пиджак, рванул рубаху, да так, что пуговицы разлетелись в разные стороны. Чтобы снять бронежилет, пришлось на мгновение остановиться, теряя драгоценное время. Зато бежать он теперь мог в полную силу. Где-то вдали наконец раздался вой сирен. "Зашевелились! -- подумал Олег. -- Долго же вы собираетесь, ребята!" Наконец он выскочил на дорогу, и вовремя -- метрах в семидесяти от него выворачивал на шоссе мощный джип "ниссан". Олег прицелился, попытался успокоить дыхание, но пистолет нервно прыгал в руках. Он произвел четыре выстрела, и все мимо -- джип вырулил на шоссе и скрылся за поворотом. Да, пистолет -- это вам не снайперская винтовка и даже не винчестер, толку от него -- в такой ситуации никого! Олег с досады плюнул и чуть не швырнул оружие на асфальт. Устало опустился на обочину, отер пот со лба. Автоматически глянул на часы. Со времени выстрела снайпера прошло две с половиной минуты. Он сделал все что мог. Больше от него уже ничего не зависело. * * * Светлана Корниенко в редакции "Абсолютно секретно" не появлялась уже несколько дней. Впрочем, теперь ей и не надо было ходить на работу. Она договорилась с главным, что все материалы в газету будет пересылать по электронной почте, -- таким же образом получать редакционные задания. Сделано это было по совету Артиста в целях обеспечения ее собственной безопасности. Вообще-то Корниенко на редкость честно выполняла все его инструкции... кроме одной. Она постоянно звонила Кириллу, а сегодня они даже тайно встретились у него дома -- родители жениха на три месяца умотали на дачу, которая находилась в Тверской губернии. И когда Злотников, уходя утром из дома по своим делам, сказал Светлане, что будет не раньше восьми, она решила воспользоваться ситуацией. Светлана понимала, что рискует, поэтому сделала все возможное, чтобы ее нельзя было узнать: перекрасила волосы, надела темные очки и босоножки на платформе, меняющие ее рост. Запасные ключи от квартиры она нашла еще три дня назад в ящике кухонного стола. * * * -- Светка! -- Кирилл прижал ее к себе, принялся покрывать лицо поцелуями, шепча: -- Как я соскучился, ты даже не представляешь! Как я соскучился! Пойдем, пойдем! Он подхватил ее на руки, понес в комнату и, уложив на кровать, принялся лихорадочно стягивать с нее одежду. -- Погоди, погоди... ну Кирилл же! Я сама! -- Все сама, сама! Господи, как же я по тебе соскучился! -- Я тоже. * * * ...Через полчаса она лежала, положив голову ему на грудь, накручивая его волосы на пальцы. -- Какой ты у меня замечательный, -- шептала Светлана. -- Любимый, дорогой, единственный! -- Ты у меня тоже, -- сказал Кирилл, вздохнув. -- Ну теперь-то ты можешь мне объяснить, что случилось? Почему ты с квартиры съехала, живешь неизвестно где, на работу не ходишь? -- Так надо, -- произнесла Светлана таинственно. -- Нет, я серьезно! -- На Фурманном дорого жить, да и вообще, -- сказала Светлана уклончиво. -- Нужно иногда менять обстановку. -- Ты что, не хочешь сказать мне правду? -- Ну я ведь уже говорила, что нахожусь под защитой спецслужб. Приходится, увы, жить на конспиративной квартире, прятаться от наемных убийц. -- Ты издеваешься надо мной, что ли? Светлана присела в кровати: -- Я серьезно, Кирилл. Это все из-за той статьи про ФСБ. Помнишь? Кирилл неопределенно пожал плечами. Он не интересовался творчеством своей невесты. -- Ну ты хотя бы помнишь того бомжа, который пристал ко мне тогда в Домжуре? -- А! Помню, конечно. Сволочь порядочная! -- Ну так вот, он меня спас тогда от киллера. И никакой он не бомж, а сотрудник ФСБ, и зовут его Семен Злотников, а кличка у него -- Артист. -- Ах вот оно -- фээсбэшник! -- насмешливо протянул Кирилл. -- Да ладно врать-то! -- Мне сейчас совсем не до вранья, Кирилл. Это все правда. И поэтому я не могу жить на Фурманном, это опасно. Я сейчас на квартире у этого Злотникова живу. Кирилл даже присвистнул: -- Ничего себе подпольщица! С какой это стати, интересно знать, ты у него-то живешь? -- Потому что у него я чувствую себя спокойней. Он меня охраняет. -- Так. -- Кирилл скинул с себя одеяло, начал одеваться. -- Теперь все ясно. А я-то ничего понять не могу: думаю, бегает она от меня, что ли? Ну и как он в постели? -- Как тебе не стыдно, Кирилл, это вовсе не то, что ты думаешь! Я просто живу у него. -- Я уже понял, что живешь! Замечательно! -- Кирилл решительно направился в ванную. Светлана соскочила с постели и, накинув на плечи халат, бросилась следом. Однако дверь ванной была закрыта. -- Кирилл, ну почему ты так? Между нами ничего нету и быть не может! Я же тебе одну правду рассказывала! Все это в целях моей безопасности. Ты хочешь, чтобы меня убили, да? -- Светлана была готова расплакаться. -- Ты кому-нибудь другому лапшу на уши вешай, -- угрюмо отозвался из ванной Кирилл, и тут же послышался шум воды. Светлана тяжело вздохнула. -- Если ты мне не веришь, может, нам лучше прекратить наши отношения? -- сказала она, пытаясь перекричать шум воды. Кирилл не отозвался. Она прошла на кухню, вынула из его пачки сигарету, закурила. Стояла у окна, смотрела на малышню, орущую на детской площадке. Вдруг вспомнила об инструкциях Злотникова и автоматически отпрянула от окна в глубь кухни. Надо же, дурак какой! Она к нему приехала, хотела как лучше, а получилось... Докурив сигарету, Светлана принялась собираться домой. Кирилл вышел, когда она уже надевала босоножки в прихожей. -- Ты куда? -- Как -- куда? К Злотникову в постель. -- Ну ладно тебе! -- Кирилл попытался обнять Светлану, но она отстранилась. -- Нет, не ладно. Мне ехать пора. Вообще, я правда совершила ошибку, что приехала к тебе. Ради чего, спрашивается, было жизнью рисковать? Пусти! Кирилл преградил ей дорогу: -- По-моему, разговор еще не окончен. -- А по-моему, окончен, и давно. Сколько можно мусолить одно и то же? Пусти, я сказала! -- Не пущу! -- Кирилл, чего ты от меня хочешь? Он спросил почему-то шепотом: -- У тебя с ним правда ничего нет? -- Да правда, правда! Тебе же сказано -- охраняет он меня! Почему ты мне не веришь? -- Да потому что очень странно все это! Взяла переехала к какому-то мужику!.. Ну ладно, прости меня. Я верю тебе, верю. Больше не буду лезть с глупыми разговорами. -- Свежо предание, -- усмехнулась Светлана. Когда он наклонился, чтобы ее поцеловать, она пыталась отпихнуть его, но не очень упорствовала в этом. -- Кирилл, что ты делаешь? -- прошептала она. -- Как -- что? Люблю тебя, -- произнес он снова, расстегивая пуговицы на ее блузке. * * * Операция "Перехват" результатов не дала. Джип "ниссан" словно сквозь землю провалился -- через пост внешней охраны не выезжал, в город не въезжал, на дорогах области замечен не был. Архангельское было тут же полностью оцеплено. Солдаты МВД прочесывали местность. Тем временем на даче Хусаинова работала оперативная группа ФСБ. Был изучен каждый миллиметр под деревом, с которого велся огонь. Следователи сняли дерн со следами кроссовок и засохшими каплями крови, отправили на экспертизу. Был прислан даже специальный подъемник для того, чтобы тщательно изучить ветви, на которых сидел киллер. Отдельная группа криминалистов искала прошелестевшую над головой Исы Мирзоевича пулю -- она шла так низко, что должна была застрять где-то поблизости. Двое следователей допрашивали Мухина прямо в оперативной машине. Олег взволновался, отвечал сбивчиво, думал о том, что говорить Горобцу про отсутствующих ребят. Горобец конечно же примчался в Архангельское одним из первых. Вид у него был суровый и растерянный. -- Товарищ подполковник, гильзы нет, -- доложил ему начальник первой оперативной группы. -- То есть как это -- нет? -- удивился Горобец. -- Нет, и все тут! Мы в пределах десяти квадратов всю землю осмотрели. Не могло ее дальше отбросить. -- Интересно получается. -- Горобец покачал головой. -- А что с кровью? -- Уже отправили на экспертизу. Судя по всему, ранение легкое -- царапина. Крови совсем немного. -- А другие следы? -- Кроссовки тридцать восьмого размера. Дорогие. Судя по отпечатку подошвы -- фирмы "Найк". -- Какого? Тридцать восьмого? Баба, что ли? Следователь неопределенно пожал плечами: -- Может, и баба, а может, и мужик с маленькой ногой. Я вот, например, сороковой ношу. -- Боюсь все-таки, что баба. Не помню я что-то снайперов с такой маленькой ногой. Это какой же у такого мужика рост? Точно -- баба! -- Вам виднее. Ну так вот, еще на месте "гнездышка" мы нашли черную нитку от джинсовой ткани. Других следов нету. -- И как же она стреляла? -- Просто, -- усмехнулся следователь. -- Оперлась спиной о ствол, ноги на ветках, локтем опора на колено. -- Неудобно. Винтовка тяжелая, ноги устанут, дрожать начнут. Долго так не просидишь. Сильным надо быть. А может, все-таки мужик?.. Да-а, задачка, черт возьми! К Горобцу подошел начальник второй оперативной группы. -- Товарищ подполковник, нашлась пуля! -- Иду! -- Горобец направился к забору, у которого толпились оперативники. Криминалист пинцетом извлек засевшую в штакетине пулю. Несколько секунд внимательно ее осматривал со всех сторон, потом аккуратно положил в стеклянную баночку. -- Что скажете? -- спросил у него Горобец. -- Ничего сверхъестественного. Калибр 7,62. Наша, скорей всего, СВД, модернизированная и облегченная. -- Почему вы так решили? -- Да потому что войсковая снайперская винтовка очень громоздкая и тяжелая. Неудобно с ней на дереве сидеть. -- Может быть, может быть, -- произнес Горобец и подумал: "Особенно если снайпер женского пола". * * * Пастухов, Боцман и Артист появились на территории дачи в самый разгар оперативно-следственных мероприятий. Их и пропустили-то на территорию не сразу -- только после того, как они предъявили удостоверения спецохраны. Сергей сразу понял, что случилось ЧП, которого все так боялись, и внутренне напрягся. Правда, охранники у ворот сообщили: обошлось -- убитых и раненых нет. Горобец сразу же отозвал Сергея в сторону: -- В чем дело, Пастухов? Почему не выполняете условия нашего контракта? -- Почему это -- не выполняем? Выполняем, -- пожал плечами Сергей. -- Клиент жив-здоров, раненых нет. Я считаю, что телохранители выполнили свою задачу блестяще. -- А вы где были, интересно знать? -- Неотложные дела. -- И это говорит мне начальник охраны, который должен лично отвечать за безопасность Хусаинова! -- Я и отвечаю. Люди мои подготовлены, их, как видите, оказалось достаточно, чтобы защитить клиента. -- Пастухов вовсе не собирался оправдываться перед подполковником. -- Ну знаете! О вашем поведении я сообщу Голубкову! И от охраны Хусаинова вашу группу отстраняю! -- Да ради бога, -- пожал плечами Сергей и отвернулся. Горобец решительно направился к оперативной машине, думая о том, что, видать, в свое время Пастухова из армии уволили справедливо. Что это за командир, который так относится к исполнению своих служебных обязанностей? Будь он хоть тысячу раз крутой, но ведь должна быть элементарная дисциплина! -- Соедините меня с Голубковым, -- приказал он. Водитель набрал номер и передал телефонную трубку подполковнику. -- Добрый день, подполковник Горобец беспокоит. Вы знаете, Константин Дмитриевич, что во время покушения на Хусаинова Пастухова не оказалось на месте? -- Не знаю, но догадываюсь, -- спокойно сказал Голубков. -- Он мне из госпиталя звонил. -- Из госпиталя? -- искренне удивился Горобец. -- Какого, к черту, госпиталя? Знаете, я требую немедленно отстранить его группу от охраны! -- Кто защитил клиента от пули? -- Мухин. -- Но Мухин -- это ведь человек Пастухова. А вы говорите -- отстранить! Послушайте, Горобец, вы с этими парнями впервые работаете, а я уже который год. Они свое дело знают. Если Пастухова в момент покушения не было на даче, значит, он занимался важным делом. Более того, я уверен, он в это время решал вопросы, связанные с безопасностью вашего клиента. Не мешайте ему, и все будет хорошо. -- Но, товарищ полковник, операцией руковожу я, а не... -- начал было Горобец, но в трубке раздались короткие гудки. Подполковник досадливо поморщился, вздохнул. Оглянулся на Пастухова, присевшего на корточки рядом с машиной. Вроде бы изучал пробоины, а сам исподтишка наблюдал за подполковником. Горобец потоптался на месте, нерешительно подошел к нему. Пастухов поднялся, демонстрируя воинскую выучку. -- Я отменяю свой приказ, но чтобы больше такого не... -- Не повторится, -- пообещал Пастухов. -- Клиент будет под надзором даже в момент отправления естественных надобностей. -- И щелкнул каблуками, подлец! * * * Кирилл проснулся от попискивания электронного будильника. Взглянул на циферблат и сладко потянулся. "Подъем!" -- скомандовал сам себе, щелкнул пультом музыкального центра и отправился в ванную, мурлыча под нос шлягер "Я сошла с ума". Вчера он проводил Светку до метро -- дальше она не разрешила, сказала: в целях безопасности. Неужели все так серьезно? В конце концов, он сделал вид, что поверил ей насчет Злотникова, но сомнения у него все же остались. Почему, например, Светке не пожить у него, пока родители на даче, а не у какого-то там Злотникова? Там она, видите ли, чувствует себя в безопасности. А с ним, получается, нет? Что ни говори, а как-то обидно. Кирилл, мурлыча под нос песенку, почистил зубы, побрился. По утрам он не завтракал. Стакан теплой воды с чайной ложкой меда и пятью каплями лимонного сока -- и все! Вычитал в какой-то книге, что спросонья организм не нуждается в пище, да и для здоровья легкое голодание полезно. О своем здоровье Кирилл заботился всегда. Он в течение пятнадцати минут покрутил педали на велотренажере, а еще через десять собрался на работу. Держа наготове ключи, он открыл входную дверь. На площадке стояли двое парней, на вид им лет по двадцать. Один был в бейсболке, другой бритый наголо. -- Здравствуйте, -- автоматически кивнул им Кирилл. -- До свидания, -- сказал бритоголовый и, слегка присев, ударил Кирилла под дых. Кирилл, совсем не ожидавший такого, согнулся пополам, хватая ртом воздух. Ключи выпали из его руки. -- Дыши глубже, -- сказал бритоголовый и втолкнул Кирилла назад в квартиру. Парень в бейсболке поднял с пола ключи, огляделся и вошел следом. Дверь захлопнулась. -- Что вам надо? -- прохрипел Кирилл, превозмогая боль. -- Шоколада! -- На этот раз бритый нанес ему профессиональный удар в челюсть. Кирилл рухнул на пол в прихожей. -- Уау, классный удар! -- рассмеялся напарник. -- Считай до десяти, -- заржал бритоголовый и направился на кухню. Увидел электрочайник, взял его и полил из него Кирилла. -- Утро красит нежным цветом стены древнего Кремля, просыпается с рассветом вся мудацкая страна... От горячей воды Кирилл пришел в себя. Ему показалось, что у него сломана челюсть, настолько острой была боль. -- Пожалуйста, все берите, только не бейте больше, -- запричитал он, боясь подняться с пола. -- Мы тебя еще не били, чмо. Это разминка. Когда я начну бить, ты не так запоешь. Ползи, гнида, в комнату! Кирилл послушно пополз на четвереньках в гостиную -- бритоголовый не удержался, дал ему пинка: -- Встать! Кирилл поднялся, пытаясь руками прикрыть живот. -- Руки по швам! -- скомандовал бритоголовый. Как только Кирилл опустил руки, он тут же получил очередной удар в живот. На этот раз ногой. От удара он отлетел к стенке и ударился спиной о журнальный столик. Взвыл от боли. Лежал, боясь подняться. Парень в бейсболке присел над ним. -- Ты Светлану Корниенко знаешь? -- спросил он тихо. -- Нет, -- пробормотал Кирилл, испуганно глядя на парня. -- Разминка не пошла на пользу, -- сказал бритоголовый. -- Придется приступить к основному комплексу упражнений. -- Погоди! -- остановил его напарник. -- Как же так, свою невесту и не знаешь? -- Он вынул из кармана рубахи фотографию, на которой Кирилл был изображен вместе со Светланой. -- Узнаешь ее? Кириллу пришлось кивнуть. -- Ну и где же она? -- Не знаю. Бритоголовый больно пнул Кирилла в бок: -- А если подумать? -- Честное слово, не знаю! У нее что-то случилось. Она от меня скрывается. -- Ай, беда какая -- скрывается! -- Бритоголовый сочувственно покачал головой. -- Сейчас будем вместе искать. -- Он достал из кармана большой складной нож, принялся ловко вертеть его между пальцами. -- Сейчас шкурку с падлы снимем. Бритоголовый сказал это таким тоном, что Кирилл понял -- не шутит. -- Не надо, пожалуйста, не надо! -- завыл он, испуганно глядя на лезвие. -- Ты нам скажи, где она, мы тебя больше обижать и не будем, -- ласково пообещал парень в бейсболке. -- У Злотникова она живет. Семен Злотников, кличка Артист. Где именно -- не знаю. Честное слово, не знаю! Она не сказала! У меня только телефон есть! -- Давай! Дрожащими руками Кирилл вынул из внутреннего кармана пиджака записную книжку, протянул парню в бейсболке. Тот полистал книжку, удовлетворенно хмыкнул, сунул ее в карман. -- Неужели это все, что ты можешь нам рассказать про свою невесту? -- Бритоголовый провел тупой стороной лезвия Кириллу по горлу. -- Нет-нет! Раньше она на Фурманном жила. Восемнадцатый дом. Квартира тридцать четыре. Из Ярославля она. И родители ее там живут. А она квартиру снимает... -- А ты не пидор? -- неожиданно спросил бритоголовый. -- Нет-нет, что вы! Я нормальный. -- Ну ладно, тогда живи, гнида! -- С этими словами бритоголовый ударил Кирилла в переносицу с такой силой, что у него из носа хлынула кровь. Напоследок он поднял с пола телефонный шнур, перерезал его ножом. Приказал: -- Уходим! -- Уже у входной двери деловито спросил у напарника: -- Может, этой суке трусливой страдания облегчить? -- Не надо, -- энергично замотал головой парень в бейсболке. -- Он теперь пуганый, молчать будет. * * * Следователь прокуратуры Адриано ди Бернарди открыл глаза и понял, что лежит в каком-то узком ящике. Лежать было очень неудобно -- даже ноги не вытянешь. Первой мелькнула мысль, что он находится в гробу -- русская мафия его похитила и теперь собирается похоронить живьем. Но тут он услышал голоса, снизу что-то загромыхало, ящик дернулся, и Адриано догадался, что это не гроб, а скорее ящик для багажа, и его везут куда-то в поезде. Он поднял руки и попытался поднять крышку. Крышка не поддавалась. Тогда следователь стукнул по ней кулаком, и крышка поднялась. Итальянец зажмурился от яркого света. Через несколько секунд, когда глаза привыкли, он сумел различить двух мужчин, склонившихся над его ящиком. Оба были в форме проводников, оба как две капли воды походили на того человека в порту, который так больно ударил его в живот. Они смотрели на него и о чем-то тихо переговаривались. Бернарди уже привык к русскому языку, он даже понимал некоторые слова. Но это был не русский язык. Проводник показал жестом, что Адриано должен вытянуть левую руку. Итальянец отрицательно замотал головой и забормотал: "Но-но-но!.." И тогда другой проводник наставил на него пистолет. Бернарди испуганно вытянул руку и тут увидел, что локтевой сгиб у него испещрен точками от уколов. Значит, пока он был без сознания, ему постоянно что-то вводили! Сколько же времени он пролежал в таком состоянии? Сутки, двое? А может, трое? Проводник у него на глазах наполнил шприц бесцветной жидкостью из пузырька и очень ловко ввел иглу в вену. Потом что-то грозно сказал ему, и крышка снова опустилась. Следователь "поплыл" почти мгновенно -- голова закружилась, перед глазами замелькали цветные точки и линии. Сознание затуманилось. "Это очень сильный наркотик", -- испуганно подумал итальянец, прежде чем снова впасть в беспамятство. * * * Артист, войдя в дверь своей квартиры, сразу понял, что дело нечисто. Модные Светины босоножки на платформе стояли совсем не так, как утром, когда он уходил, на них была уличная грязь. Семен привык быть очень внимательным к мелочам -- профессия обязывала. Он поднял босоножки, осмотрел подошвы -- влажные. Сегодня как раз был дождь во второй половине дня. Потом Семен прошел на кухню и заглянул в ящик стола. Ключи были на месте, но теперь это было уже неважно. Светлана Корниенко сидела за компьютером -- печатала очередную статью для своей газеты. -- Привет, -- сказал он. -- Привет-привет, ужин на сковороде, -- откликнулась девушка, не отрываясь от монитора. -- Ты мне ничего сказать не хочешь? -- Н-нет, -- разыгрывая удивление, произнесла журналистка. Она сразу поняла, что Злотников обо всем догадался. Обычно вежливый и обходительный, но переходил на "ты", когда начинал злиться. -- Я только одного не понимаю: зачем тогда вся эта конспирация? Работа в Интернете, сидение дома? Ну и поезжай на свой Фурманный, если ничего не боишься, живи там! -- Вы о чем? -- Да все о том же! С Кириллом встречалась? Не терпится? Не можешь подождать, пока все образуется. -- Да ни с кем я не встречалась! Работала я весь день. -- Ты это кому другому расскажи. Подошвы мокрые, Светлана. -- Ах, это! Я только в магазин спускалась. -- Журналистка показала на баночку йогурта на столе. -- Вот. А остальное в холодильнике. Он пустой был. Есть захотелось. Не могу же я целыми неделями питаться кашей, макаронами и пельменями? -- А как же мои инструкции? Это же опасно! -- Господи, да никто не знает, что я здесь! Никто. Понимаете, никто! А потом, не могу же я всю жизнь взаперти просидеть! Вдруг вы этих гадов вообще никогда не поймаете? Кстати, на улице я была очень внимательна -- смотрела по сторонам и вообще... -- Я говорю об элементарных мерах безопасности, -- сказал Семен уже без прежней злости. -- Ведь это так просто! -- Не сердитесь. Я буду соблюдать все ваши инструкции. -- Светлана улыбнулась. -- Честное слово! Своей улыбкой журналистка окончательно разоружила Злотникова. -- Ну ладно, -- сдался он. -- Но чтобы впредь... Что у нас на ужин? -- Рыба, грибы с картошкой и пирожные. Вы любите пирожные? Все мужчины любят сладкое. Мойте руки, я сейчас накрою на стол. И Злотников послушно отправился в ванную. Он вдруг поймал себя на мысли, что эта девушка, у которой на каждый его вопрос есть готовый ответ, ему почему-то нравится. * * * Солдаты-срочники отдельного батальона милиции медленно шли по лесу, растянувшись в длинную цепь, -- прочесывали местность. Завалившийся набок джип "ниссан", лежащий на дне небольшого оврага, увидели сразу несколько человек. Командир передал по рации о находке и получил приказ к машине не приближаться. Место было тут же оцеплено, стали терпеливо ждать, когда подъедет начальство. Ждать, правда, пришлось недолго -- уже минут через десять к оврагу подкатило несколько машин. Криминалисты, фээсбэшники, эксперты. Посовещавшись, решили, что преступники вполне могли заминировать джип, чтобы следствие не могло найти улики. Поэтому первыми к "ниссану" направились двое минеров, одетых в бронированные костюмы и шлемы. Тщательно осмотрев машину, они дали знак -- можно! И только тогда в овраг спустилась оперативная группа. Кроме следов крови и обуви тридцать восьмого размера криминалисты нашли также использованный одноразовый шприц с остатками промедола и пустую упаковку от широкого бинта. Горобец стоял чуть поодаль от джипа, курил и терпеливо ждал, когда группа закончит свою работу. Эксперты провозились с машиной больше двух часов. -- Ну что? -- нетерпеливо поинтересовался подполковник у начальника группы, когда все следственные действия наконец были закончены. -- Экспресс-анализ показал: группа крови с места преступления совпадает с той, которая найдена на полу машины. Можно с уверенностью сказать, что она принадлежит человеку, который стрелял в Хусаинова. Что еще?.. Аптечка, которой воспользовался преступник, -- военная. Такими обезболивающими средствами снабжаются подразделения, участвующие в боевых операциях. -- Что вы этим хотите сказать? -- Только то, что преступник должен иметь доступ к подобного рода препаратам. Или он их воровал во время прохождения службы в горячих точках, или сам связан с военной медициной. -- Ага, уже теплее. И все-таки, по вашему мнению, это мужчина или женщина? -- Точно сказать не могу. Следов помады, косметики и прочих признаков женского присутствия не найдено. -- А волосы? Ни одного волоска? -- Волос нет. Полагаю, что преступник был в шапочке, плотно облегающей голову. -- Мода такая. Единственное, что можно сказать наверняка, -- профессионал. -- А что насчет джипа? -- Ничего особенного. По информации ГИБДД, "ниссан" угнан из Теплого Стана незадолго до совершения преступления. Хозяин хватился машины только сейчас. -- Действительно, ничего особенного. Обычная практика, -- со вздохом согласился Горобец. -- И как только Мухин умудрился снайпера заметить... -- Близко, поэтому и заметил. Деревья. Если б стреляли метров с трехсот -- четырехсот или больше... -- Ну если Пастухов киллера в Локарно прозевает... -- тихо пробормотал себе под нос подполковник. -- Что? -- Да нет-нет, ничего. Хорошо, говорю, поработали. * * * Семена Злотникова разбудил телефонный звонок. Он продрал глаза, подтянул к себе аппарат за шнур: -- Да! Звонил Пастухов. -- Артист, в одиннадцать ноль-ноль сбор всех частей. Это не моя затея -- Горобца. Последние события его не на шутку обеспокоили. Хочет еще раз убедиться в нашей боеспособности. Послезавтра наш клиент выезжает в Старый Свет, и Горобец опасается, что мы можем прозевать... В общем, я с ним согласился. Дело серьезное. -- Надо так надо. -- Артист потер шею и шумно зевнул. Подумал: правильно Горобец опасается. Если тот, кто задумал всю эту жестокую игру, не хочет мирного урегулирования в Чечне, он сделает все возможное, чтобы Хусаинов не смог появиться на переговорах в Локарно. Семен заглянул в комнату. Светлана крепко спала -- до четырех утра сидела за своей статьей. Вдохновение, усмехнулся Семен, почему-то всегда ночью приходит. Он вернулся на кухню, выдвинул ящик стола. Некоторое время крутил запасные ключи в руке, раздумывая, взять их с собой или оставить Светлане? Может быть, он действительно излишне подозрителен и журналистка находится в безопасности? Ведь до сих пор ни одна живая душа не знает, где она живет. Подумав, бросил ключи в ящик. * * * Артист вышел из подъезда и огляделся. Ничего подозрительного: припаркованные у поребрика машины, местные пьяницы на скамейке, собирающие деньги на утренний опохмел. Семен неторопливо двинулся к автобусной остановке. И вдруг его внимание привлекла "шестерка", стоящая в ряду других автомобилей чуть поодаль от его подъезда. "Шестерка" как "шестерка", таких по всей Москве тысячи, но что-то в этой машине показалось ему подозрительным. Главное -- и причин-то никаких у него для этого не было. В прошлый раз, когда он спасал журналистку от киллера, машина была бежевая, эта ярко-малинового цвета. И номера другие, и стекла тонированные. Семен заглянул в машину. В салоне было пусто. И только уже свернув за угол, он понял, что именно показалось ему таким подозрительным в этой "шестерке" -- свежая краска. Машина блестела как новенькая, хотя кузов был старый, дверцы и передние крылья проржавели до дыр. Когда он угнал тачку у тех, кто покушался на Светлану, они, конечно, к ментам обращаться не стали, машину нашли сами. Ну а поскольку она была засвечена, не иначе как перекрасили ее, сменили номера... И, как подсказывала ему интуиция, вовсе не из пустой предосторожности... Он вдруг резко развернулся и побежал к подъезду. "Шестерка" стояла все на том же месте. Артист не стал дожидаться лифта -- бросился по лестнице на свой седьмой этаж. Но, поднявшись на шестой, замер на лестничной площадке, прислушался. Вроде тихо. Загремела труба мусоропровода -- кто-то сверху бросил пакет с мусором. Зашумел лифт. Злотников достал из кобуры пистолет и загнал в него обойму. Осторожно двинулся по лестнице. На лестничной площадке седьмого этажа никого не было. Семен торопливо открыл дверь своими ключами. И только теперь, очутившись в прихожей, он облегченно вздохнул и спрятал пистолет в кобуру. Похоже, в последнее время он стал излишне подозрительным. А как туг не стать подозрительным, если то на девушку, которая тебе нравится, покушаются, то клиента, за которого тебе платят, всерьез собираются убить... Что он, в самом деле, дурью мается, эта малиновая "шестерка" наверняка принадлежит какому-нибудь соседу из другого подъезда... Он говорил это себе и в то же время был уверен, что именно такой машины у них во дворе никогда не было. Не первый год он здесь живет, все изучил, все знает. Если только К кому-нибудь гости приехали... Артист осторожно заглянул в комнату. Светлана все так же сладко спала. Он подошел к ней, хотел потрясти за плечо, разбудить и еще раз проинструктировать, чтобы не подходила ни к дверям, ни к окнам, не отвечать на телефонные звонки. Но в последний момент отдернул руку, решил: пускай спит и так он ее достал своими инструкциями... Он написал Светлане записку, приколол ее кнопкой к кухонной двери, чтобы могла сразу заметить, открыл дверь, сделал шаг на лестничную площадку. И тут же замер. Из лифта вышли двое: один бритоголовый, другой -- в бейсбольной кепке. В парне в кепке Семен мгновенно узнал водителя "шестерки". На долю секунды все растерялись: и Артист, и парни. Семен опомнился первым, заскочил назад в квартиру. -- Стоять, сука! -- послышался ему вслед грозный окрик. Семен лихорадочно закрывал замок, когда снаружи раздались едва слышные хлопки. Он резко дернулся, отпрянул в сторону, вжался в стену и так, по стене, съехал на пол, чувствуя, как рукав пиджака стремительно набухает от крови. Превозмогая боль, он достал пистолет и дважды выстрелил по двери. В темной прихожей выстрелы прозвучали как пушечные залпы. В комнате раздался истошный вопль журналистки. -- Света, не выходи из комнаты! -- крикнул Артист. -- Не выходи! Он прислушался -- на лестничной площадке теперь было тихо. Сознание начало мутиться -- перед глазами поплыли разноцветные круги. Злотников подумал, что надо немедленно добраться до телефона. Пополз к кухне и потерял сознание. * * * Часы показывали уже пятнадцать минут двенадцатого. Все были в сборе, кроме Артиста. Горобец нервно барабанил пальцами по столу. Мои парни были несколько напряжены. Они не привыкли к тому, что каждый их шаг контролируется сверху. Наше спецподразделение обычно действовало самостоятельно. Впрочем, сейчас я прекрасно понимал волнение Горобца. В том случае, если Хусаинова убьют, у подполковника будут крупные неприятности и работу он свою наверняка потеряет. -- Пастухов, в чем дело? Только что был разговор о наведении дисциплины в службе охраны, и тут же ваши сотрудники... -- Вы же знаете, сейчас везде пробки. Ну не рассчитал человек немного времени. В конце концов, у него машина могла сломаться. -- Я, конечно, прикрывал Артиста. Его "мазду" разбили еще в прошлом году. Какая-то его бывшая подружка -- актриса. -- Дело тут не в расчете времени. Это опоздание лишний раз показывает ваше отношение к порученному делу. А если клиенту надо будет куда-нибудь срочно выехать? -- А мы-то здесь на что? Разве не охрана? -- возразил Боцман. -- Начинайте совещание без Злотникова. Мы ему потом все ваши ин