затылке, мы ощущаем какое-то необычное давление. Вначале нам может показаться, что это - головная боль; мы не можем долго выносить ее и пытаемся от нее избавиться, отвлекаясь на что-нибудь или "пытаясь думать о чем-то другом". Постепенно это давление обретает более конкретную форму, и мы действительно начинаем чувствовать нисходящий поток силы, который не похож на бьющий электрический ток, но, скорее, подобен текучей массе. И тогда мы понимаем, что "давление" или ложная головная боль вначале были вызваны ничем иным, как нашим сопротивлением нисхождению этой Силы, и единственное, что нам нужно делать, - это не препятствовать этому потоку, задерживая его в голове, а позволить ему низойти во все слои нашего существа - с головы до пят. Вначале это нерегулярный, спазматический ток, и необходимо небольшое сознательное усилие для того, чтобы вновь связаться с ним, когда он исчезает. Потом он становится непрерывным, естественным и возникает спонтанно, автоматически, принося приятное ощущение свежей энергии - это подобно новому дыханию, дыханию более полному, чем дыхание легкими. Этот поток окружает, омывает, озаряет нас и придает нам устойчивость. Физическое ощущение почти такое же, как при быстрой ходьбе на ветру. Мы не осознаем по-настоящему его истинной силы (он входит в нас постепенно, маленькими дозами) до тех пор, пока по той или иной причине - отвлечение внимания, ошибка или неумеренность в чем-либо - мы не оказываемся отрезанными от этого потока. Тогда мы вдруг чувствуем себя опустошенными, съежившимися, как будто нам не хватает кислорода; возникает очень неприятное ощущение, как будто мы физически сократились в размерах, как высохшее, лишенное запаха и цвета яблоко, из которого выжали сок. И мы искренне недоумеваем, как мы могли жить без этого прежде. Это первый признак преображения наших энергий. Вместо того, чтобы обращаться к привычному источнику, который находится вокруг нас во всеобщей жизни, мы черпаем свыше. Эта энергия - гораздо более прозрачная, продолжительная, непрерывная и, главное, - гораздо более динамичная. В нашей повседневной жизни, в гуще нашей работы и тысяч иных забот ток силы бывает довольно слаб поначалу, но стоит нам на минуту остановиться и сосредоточиться, как он превращается в мощный напор. Все приходит в полный покой. Этот ток наполняет нас. Само ощущение "тока" исчезает, как если бы все тело с головы до ног было заряжено огромной энергией - плотной и прозрачной одновременно (цельная прохладная глыба покоя,9 - говорит Шри Ауробиндо). И если наше внутреннее видение уже начало открываться, то мы обнаруживаем, что все стало голубым. Нас словно проницает аквамариновый свет, мы чувствуем себя безбрежными, как океан. Штиль без ряби. И эта неописуемая свежесть. Ощущение поистине такое, как будто купаешься в Источнике. Эта "нисходящая сила" на самом деле есть не что иное, как Сила Духа - Шакти. Духовная сила - это не просто слово. В конечном итоге нам уже не нужно будет закрывать глаза и уходить в себя, чтобы почувствовать ее; мы будем ощущать ее присутствие во всякое мгновение нашей жизни независимо от того, чем мы заняты - едим ли, читаем или разговариваем; мы станем свидетелями того, как эта сила будет приобретать все большую интенсивность по мере того, как наше существо будет привыкать к ней. На самом деле речь идет об огромном количестве энергии, а мы получаем лишь малую долю ее, ограниченную нашей "емкостью" и восприимчивостью. Когда ученики говорят о переживании этой нисходящей Силы, они называют ее "Силой Шри Ауробиндо и Матери". При этом они не имеют в виду, что эта Шакти есть личная собственность Шри Ауробиндо и Матери - таким образом они просто выражают тот факт, что у этой силы нет эквивалента ни в одной из известных йог. И здесь мы подходим к фундаментальному отличию йоги Шри Ауробиндо (пурна-йога) от других йог. Ведь отличительной чертой традиционных йогических систем является то, что после определенного периода занятий практикующие начинают ощущать восходящую (а не нисходящую, как в йоге Шри Ауробиндо) силу (называемую в Индии кундалини), которая пробуждается - довольно грубо - у основания позвоночного столба и затем восходит от уровня к уровню до тех пор, пока не достигает макушки головы, где она "распускается" в некую светящуюся, излучающую пульсацию, что сопровождается ощущением необъятности (и часто - потерей сознания, называемой экстазом), как если бы человек выходил в вечное Потустороннее. Все йогические методы, которые можно назвать термогенетическими (асаны хатха-йоги, все виды концентрации раджа-йоги, дыхательные упражнения или пранаяма и т.д.), направлены на пробуждение этой восходящей силы. Они могут быть опасны и стать причиной серьезных нарушений - здесь необходимы присутствие и защита просветленного Учителя. Мы еще вернемся к этой теме. Это различие в направлении тока - восходящее-нисходящее - объясняется различием целей этих йог, которое невозможно переоценить. Традиционные йоги и, как мы полагаем, религиозные учения Запада стремятся, по сути дела, к освобождению сознания: все существо, охваченное стремлением ввысь, устремляется туда; ищущий пытается пробиться за пределы видимого и выйти вверх, в Покой или экстаз. Отсюда как следствие - пробуждение восходящей Силы. Но целью Шри Ауробиндо, как мы видели, является не только восхождение, но и нисхождение, не только обрести вечный Покой, но и преобразовать Жизнь и Материю, начав с той маленькой частички жизни и материи, которую представляем собою мы. Отсюда, как следствие - пробуждение или, скорее, "отклик" нисходящей Силы. Переживание нисходящего тока - это переживание преобразующей Силы. Именно эта сила будет делать за нас йогу - делать автоматически (если мы позволим), именно она обновит нашу быстро истощающуюся энергию и неуклюжие усилия, именно эта сила начнет действовать там, где кончаются другие йоги, озаряя сначала вершину нашего существа, а затем нисходя от уровня к уровню - мягко, спокойно и неотразимо (она никогда не действует грубо, жестко; сила удивительным образом отмерена, как будто ею руководит непосредственно Мудрость Духа), и именно эта сила сделает универсальным все наше существо вплоть до самых низших слоев. Таков основополагающий опыт интегральной йоги. Когда устанавливается Покой, эта высшая или Божественная Сила свыше сможет низойти и работать в нас. Обычно она нисходит сначала в голову и освобождает внутренние центры разума, затем - в сердечный центр... затем - в область пупа и другие витальные центры... затем - в крестцовую область и ниже. ... Она работает одновременно и ради совершенства, и для освобождения; она берет часть за частью всю нашу природу и работает с ней, отвергая то, что должно быть отринуто, возвышая то, что должно быть возвышено, создавая то, что должно быть создано. Она все объединяет, приводит в гармонию, устанавливает новый ритм в природе10. Выход в новый способ познания С безмолвием разума приходит еще одно изменение, имеющее огромную важность, однако его трудно заметить, потому что оно растягивается иногда на несколько лет и признаки его вначале незаметны. Его можно назвать выходом в новый способ познания и, следовательно, в новый способ жизнедействия. Мы можем допустить, что безмолвие разума можно сохранять в толпе, во время прогулки, во время еды, одевания или когда мы отдыхаем, но как это сделать за работой, на службе, например, или когда мы беседуем с друзьями? Нам необходимо думать, вспоминать, подыскивать мысли - вызывать самые разные ментальные процессы. Однако опыт показывает, что это вовсе не является необходимым - это лишь результат длительной привычки: мы привыкли зависеть от ума, обращаясь к нему за знанием и обоснованием действия, но это не больше, чем привычка, которую можно изменить. Йога, в основном, это не столько способ научиться, сколько способ отучиться от массы неизбежных на первый взгляд привычек, которые мы унаследовали от нашей животной эволюции. Когда ищущий прилагает усилия для того, чтобы успокоить свой разум, например, во время работы, он проходит через несколько стадий. Вначале ему с трудом удается время от времени вспоминать о своем стремлении и прекращать на несколько минут работу, чтобы вновь настроиться на нужную волну; затем все снова поглощается повседневной рутиной. Но по мере того, как ищущий развивает привычку совершать усилие везде, где бы он ни находился - на улице, дома, где угодно - интенсивность этого усилия постепенно растет и уже само усилие может неожиданно притягивать внимание ищущего в любой его деятельности: он вспоминает все чаще и чаще. Затем постепенно меняется природа этого воспоминания: вместо волевого вмешательства, которое необходимо для того, чтобы опять и опять настраиваться на истинный ритм, ищущий чувствует внутри себя нечто живое, похожее на маленькую приглушенную вибрацию где-то внутри своего существа. Стоит ему ненадолго погрузиться в себя, как он вновь обретает вибрацию молчания - в любое время, в течение секунды. И он открывает, что она - там, всегда там - синеватая глубина где-то внутри его существа; в любое время он может обновить свои силы и расслабиться прямо в суете, в самой гуще своих забот - в самом себе несет он нерушимое пристанище покоя. Вскоре эта вибрация становится все более ощутимой и продолжительной и ищущий чувствует некое разделение в своем существе: безмолвную, вибрирующую глубину где-то внутри и довольно тонкую поверхность, где разворачиваются его деятельность, мысли, жесты и слова. Он открывает в себе Свидетеля. Теперь он будет все меньше и меньше позволять захватывать себя этой внешней игре, которая непрестанно пытается поглотить нас живьем, как осьминог. Открытие это такое же древнее, как Риг Веда: "Две прекраснокрылые птицы, друзья и товарищи, сидят на одном дереве и одна ест сладкий плод, а другая глядит на нее и не ест" (I.164.20). На этой стадии становится легче заменить - применяя для начала сознательное усилие - старую поверхностную привычку ментального размышления, воспоминания, планирования и расчетов привычкой обращаться в безмолвии к этой вибрирующей глубине. На практике этот перехода длится долго и сопровождается задержками, спадами и продвижениями (на самом деле, они ощущаются не как неудачи и продвижения, но, скорее, как нечто то появляющееся, то вновь покрывающееся завесой), а также противодействием старого механизма, который постоянно стремится вмешаться и вернуть себе утраченные права, пытаясь убедить нас, что мы не можем без него обойтись; наша лень может оказать ему поддержку, когда мы находим более удобным для себя "действовать как обычно". Но, с другой стороны, работе освобождения оказывают мощную помощь, во-первых, переживание нисходящей Силы, которая автоматически и неустанно приводит наше жилище в порядок и оказывает успокоительное давление на мятежный механизм (она как бы схватывает и замораживает на месте каждую волну мысли), а, во-вторых, накопление тысяч все более ощутимых маленьких опытов, переживаний, которые дают нам понять, что мы можем прекрасно обходиться без ума, что на самом деле без него нам гораздо лучше. Действительно, постепенно мы открываем, что нет никакой необходимости в том, чтобы думать. Точность и безошибочность всей нашей работы, которую выполняет то, что находится за нами или выше нас, возрастают по мере того, как мы привыкаем обращаться к нему. Нет никакой необходимости запоминать, потому что точная информация приходит к нам в нужную минуту; нет никакой необходимости планировать действия, потому что скрытый источник приводит все в действие помимо нашей воли или нашей мысли об этом, побуждая нас делать то, что необходимо, с мудростью и предвидением, на которые наш недальновидный ум абсолютно неспособен. Мы видим также, что чем больше мы доверяем и подчиняемся этим неожиданным указаниям, этим мгновенным советам, тем более частыми, ясными, властными и естественными они становятся, напоминая иногда интуитивный процесс, но с той существенной разницей, что наша интуиция почти всегда затуманивается и искажается разумом, который на самом деле находит удовольствие в том, чтобы подражать ей и заставлять нас принимать свои капризы за откровения, тогда как здесь передача осуществляется ясно, безмолвно и точно - просто потому, что ум в покое. Мы все имели опыт "чудесного" разрешения проблем во сне - т. е. именно тогда, когда останавливается машина мысли. Несомненно, прежде чем установится новый процесс, будут и заблуждения, и ошибки; ищущий должен быть готов к тому, что он совершит множество ошибок ради того, чтобы научиться. Он увидит, что на самом деле ошибки всегда являются результатом вторжения ментального процесса: каждый раз, когда вмешивается ум, он затемняет все, разделяет и задерживает. В конце концов, после многих испытаний и поражений, мы поймем раз и навсегда и увидим своими глазами, что ум - это не орудие познания, а лишь организатор знания, как заметила Мать, и что знание приходит из другого источника*. Когда ум спокоен, все - слова, речь, действие - приходит автоматически, с поразительной точностью и скоростью. Поистине это иной, более светлый способ существования. Ибо нет ничего доступного уму, чего нельзя было бы сделать лучше при полной неподвижности ума и в безмолвии, свободном от мысли11. Всеобщий разум До сих пор мы говорили о прогрессе ищущего в терминах "внутреннего", но прогресс этот проявляет себя и внешне. На самом деле стена, разделяющая внутреннее и внешнее, становится все более тонкой; это разделение все больше и больше становится похожим на искусственное соглашение, установленное по-юношески незрелым умом, поглощенным исключительно лишь самим собой, видящим только себя. Ищущий чувствует, как эта стена постепенно утоньшается; он испытывает определенное изменение в конституции своего существа, как будто он становится более светлым, более прозрачным, как бы более пористым. Поначалу это изменение дает о себе знать неприятными симптомами, ибо ищущий, в отличие обыкновенного человека, которого защищает его толстая кожа, уже не имеет этой защиты: он получает мысли людей, их желания и страсти в их истинной форме, во всей наготе, такими, как они есть - в виде атак. И здесь мы должны подчеркнуть, что не только "дурные мысли" или "злая воля" несут в себе насилие; нет ничего более агрессивного, чем добрые намерения, высокие чувства, альтруизм - в любом случае это эго, выпячивающее себя под видом нежности или насилия. Мы цивилизованы только на поверхности. Под нею в нас продолжает жить каннибал. Поэтому абсолютно необходимо, чтобы ищущий мог чувствовать и использовать эту Силу, о которой мы говорили - с Нею он может отправляться куда угодно. И в самом деле, космическая мудрость не допустит, чтобы такая прозрачность пришла без соответствующей защиты. Затем, вооруженный "своей" Силой, с успокоенным умом, ищущий постепенно обнаруживает, что он открыт всем внешним влияниям, ударам, которые он получает отовсюду, что расстояния - это не преграда: никто не далек, никто не ушел, все сосуществует и происходит одновременно; он может отчетливо воспринять мысль друга, находящегося от него за десять тысяч миль, или чей-то гнев, или страдание брата. Стоит только ищущему настроиться в безмолвии на какое-то конкретное место или на человека, как он получает более или менее точное восприятие ситуации, причем это "более или менее" зависит от его способности сохранять состояние безмолвия. Ибо и здесь ум все путает и искажает, потому что он полон желаний, страхов, предубеждений и все, что он воспринимает, немедленно искажается тем или иным желанием, страхом или предрассудком (существуют и другие причины путаницы и искажений, которые мы обсудим ниже). Поэтому безмолвный ум, как представляется, приводит к расширению сознания, которое становится способным обратиться по желанию к любой точке всеобщей реальности, чтобы получить оттуда необходимое знание. В этой безмолвной прозрачности мы вскоре приходим еще к одному открытию, имеющему исключительное значение для практики. Мы обнаруживаем, что не только чужие мысли приходят к нам извне, но и наши собственные мысли приходят извне. Когда мы становимся достаточно прозрачными, мы можем чувствовать в неподвижном молчании ума небольшие перемещающиеся завихрения, которые касаются нашей атмосферы подобно маленьким, слабо различимым вибрациям, притягивающим наше внимание. Когда мы приближаемся к ним, чтобы "увидеть, что это такое", т. е. если мы позволяем одному из этих завихрений войти в нас, то внезапно обнаруживаем, что наши мысли чем-то заняты: то, что мы чувствовали на периферии нашего существа, есть мысль в своей чистой форме или, скорее, ментальная вибрация, существовавшая перед тем, как незаметно войти в нас и появиться затем на поверхности нашего существа, приняв личную форму и давая нам право торжественно заявить: "Это - моя мысль". Именно так тот, кто умеет хорошо читать мысли, может узнать, что происходит даже в том человеке, чьего языка он не знает: ибо он улавливает не мысли, а вибрации, которым затем приписывает соответствующую ментальную форму в себе самом. Но на самом деле нам не следует особо удивляться, потому что если бы мы были способны создать своими силами хотя бы одну простую вещь, пусть даже крошечную мысль, то мы были бы создателями мира! Где то "я" в вас, которая может создать все это? - спрашивала Мать. Обыкновенный человек не способен воспринять этот процесс, во-первых, потому, что живет в постоянной суете, а, во-вторых, потому, что процесс присвоения вибраций срабатывает почти мгновенно и автоматически. Благодаря своему воспитанию и окружению человек привыкает выбирать из всеобщего Разума довольно узкий диапазон вибраций, которые близки ему. Весь остаток своей жизни он будет принимать все ту же длину волны, воспроизводить все ту же вибрационную тональность, произнося более или менее высокопарные слова, лишь облачая их, может быть, в новые формулировки. Снова и снова будет бродить он, совершая круги в своей клетке. Все, что мы воспринимаем как прогресс - это более или менее обширный словарный запас, изящество и блеск наших выражений. Но этот прогресс - лишь иллюзия. Да, мы меняем свои идеи, но смена идей не означает продвижения вперед. Это вовсе не означает возвыситься до более высокой или интенсивной вибрационной тональности; это просто новый пируэт все в той же среде. Именно поэтому Шри Ауробиндо говорил об изменении сознания. Когда ищущий увидел, что мысли приходят к нему извне и после того, как он сотни раз повторил этот опыт, он обладает ключом к подлинному господству над умом. Потому что избавиться от мысли после того, как она вошла и закрепилась в нас, действительно, сложно, но отринуть ту же мысль, когда мы видим, как она приходит к нам извне, не составляет труда. Как только мы овладеваем безмолвием, мы становимся хозяевами ментального мира, потому что вместо того, чтобы быть вечно прикованными к одной и той же длине волны, мы теперь можем свободно двигаться по всему диапазону волн, принимая или отвергая их - как нам угодно. Но давайте послушаем, как Шри Ауробиндо сам описывает этот опыт, который он впервые пережил вместе с другим йогином, Бхаскаром Леле, проведшим с ним три дня: Все ментально развитые люди, достигшие уровня выше среднего, должны так или иначе или хотя бы время от времени или же для определенных целей разделять ум на две части - на активную часть, которая является фабрикой мыслей, и на спокойную, господствующую часть, которая есть одновременно Свидетель и Воля и которая наблюдает эти мысли, рассматривает их, отвергает, исключает, принимает, вносит поправки и изменения - Хозяин в Доме Разума, способный к самоуправлению, самраджья. Йогин идет еще дальше: он не только становится там хозяином, но, даже оставаясь так или иначе связанным с разумом, он как бы выходит из него и находится над ним или совсем вне него и свободен. Образ фабрики мыслей для него уже не совсем приемлем, ибо он видит, что мысли приходят извне, из всеобщего Разума, или всеобщей Природы - иногда оформленные, четкие, а иногда бесформенные - и тогда они обретают форму где-то в нас. Принципиальное назначение нашего ума - реагировать на эти волны мысли (так же, как и на витальные волны, волны тонкой физической энергии), принимая или отвергая их, или придавать личную ментальную форму веществу мысли (или витальным движениям) из окружающей Природной Силы [Nature-Force]. Я очень обязан Леле за то, что он показал мне это. "Медитируй сидя, - сказал он, - но не думай, а лишь смотри на свой ум; ты увидишь, как в него входят мысли; прежде, чем они смогут войти, отбрасывай их от своего ума до тех пор, пока ум твой не станет абсолютно безмолвным". Раньше я никогда не слышал о том, что можно видеть мысли, приходящие в ум извне, но я не стал размышлять о том, правда ли это, или возможно ли это, я просто сел и сделал это. В одно мгновение ум мой стал спокоен, как воздух в безветрие на горной вершине, а затем я увидел одну мысль, а потом другую, которые вполне определенным путем приходили извне; я отбрасывал их прежде, чем они могли войти и завладеть мозгом, и через три дня я был свободен. С этого момента, в принципе, ментальное существо во мне стало свободным Интеллектом, всеобщим Разумом, но не работником на фабрике мыслей, ограниченным узким кругом своих личных мыслей, а тем, кто получает знание изо всех сотен и сотен царств бытия и свободен выбирать то, что ему хочется в этой огромной империи видения и империи мысли12. Когда ищущий оглядывается назад и видит то несложное ментальное построение, с которого он когда-то начинал, он недоумевает, как можно было жить в такой тюрьме. Особенно поразительно для него видеть то, что в течение многих лет он жил в окружении ограниченных мыслей и представлений о возможном и невозможном и что по большей части люди живут за решетками: "Не делай того, не делай этого; это противоречит одному закону, то - другому; это нелогично; это неестественно; это невозможно..." Он открывает, что все возможно; истинное препятствие заключается в самом убеждении, что что-то является трудным. Прожив двадцать или тридцать лет в своей ментальной скорлупе, как какой-нибудь мыслящий моллюск, он начинает дышать свободно. Он обнаруживает также, что разрешено вечное противоречие между внутренним и внешним, что это противоречие не более, чем еще одна догма нашей ментальности. В действительности "внешнее" повсюду внутри! Мы находимся повсюду! Было бы заблуждением полагать, что если нам только удастся осуществить некие идеальные условия покоя, красоты и идиллического уединения, то все станет гораздо легче. Это не так, потому что всегда найдется что-нибудь, что будет мешать нам, причем везде. Поэтому вместо того, чтобы стремиться осуществить эти условия, мы можем с тем же рвением решиться разрушить наши построения и принять в себя все "внешнее" - тогда мы будем везде дома. То же самое касается противопоставления медитации действию; ищущий установил внутри себя безмолвие, и, следовательно, его действие есть медитация (попутно ему откроется тот факт, что даже медитация может быть действием): принимает ли он душ или занимается своими служебными делами, в него вливается, вливается Сила. Он навеки созвучен иным мирам. И в заключение он увидит, что действия его становятся более точными, более эффективными и мощными и при этом они абсолютно не нарушают его покоя: Субстанция ментального существа ... неподвижна, так неподвижна, что ничто не нарушает его покоя. Если приходят мысли или действия, то они ... проходят сквозь ум, как птицы, летящие по небу в безветренном воздухе. Они проходят, ничего не задевая, не оставляя никакого следа. Даже если тысячи образов, отражающих самые бурные события, пройдут через него, все равно остается та тихая неподвижность, как если бы самим веществом ума была субстанция вечного и нерушимого мира. Ум, который достиг такой тишины, может начать действовать, причем интенсивно и мощно, но он сохранит при этом свою основу - неподвижность - ничего не создавая из себя, но получая Свыше и придавая этому ментальную форму, ничего не прибавляя от себя - тихо, бесстрастно, но с восторгом радования Истине, с блаженной силой и светом ее явления13. Стоит ли напоминать, что в то время Шри Ауробиндо возглавлял революционное движение и подготавливал партизанскую войну в Индии? ГЛАВА 5 СОЗНАНИЕ Однажды одному из учеников предстояло принять трудное решение. Он обратился за советом к Шри Ауробиндо, написав ему письмо, и был сильно обескуражен, когда прочел ответ, где говорилось, что решение должно прийти "из вершины его сознания". Он был человеком Запада и недоумевал: что бы это могло значить? Что это за "вершина сознания" - особый способ усиленного размышления, некий восторг, который возникает, когда мозг хорошо разогрет, или что-то еще? Таковы были мысли ученика, ведь единственный вид сознания, известный нам на Западе - это ментальный процесс: я думаю - значит я существую. Такова уж наша особая точка зрения на сознание. Мы помещаем себя в центр вселенной и признаем наличие сознания лишь в тех, кто разделяет наш образ жизни и мировосприятие. Не так давно мы изумлялись, как это можно быть персом. Однако если мы хотим понять, что такое сознание и использовать его, нам нужно выйти за пределы этого ограниченного взгляда. После того, как Шри Ауробиндо достиг определенного уровня ментального безмолвия, он заметил: Ментальное сознание - это диапазон чисто человеческий, он отнюдь не охватывает всех возможных диапазонов сознания точно так же, как человеческое зрение не может охватить все цветовые оттенки, а человеческий слух - все уровни звука: ибо есть множество звуков и цветов, которые находятся выше или ниже доступного человеку диапазона, и человек не может их видеть и слышать. Точно так же есть планы сознания выше и ниже человеческого плана; обыкновенный человек не имеет с ними контакта, и они кажутся ему лишенными сознания: супраментальный или надментальный (supramental or overmental*) и субментальный планы1. ... То, что мы называем несознанием, - это просто иное сознание. ... На самом деле, в состоянии сна, или помраченности сознания от удара по голове или действия наркотиков, или когда мы "мертвы", или находимся в любом другом состоянии - в это время мы не более бессознательны, чем при глубокой внутренней сосредоточенности на какой-то мысли, когда мы не замечаем ни нашего физического "я", ни того, что нас окружает. Для любого, кто хотя немного продвинулся в Йоге, это самое элементарное утверждение. ... По мере того, как мы продвигаемся вперед и пробуждаемся к осознанию души в себе и в предметах, нам становится ясно, что сознание присутствует и в растении, и в металле, и в атоме, и в электричестве - в любом предмете физической природы; мы обнаружим даже, что в действительности оно ни в каком отношении не является низшей или более ограниченной формой по сравнению с ментальной; наоборот, во многих "неживых" формах оно является более интенсивным, быстрым, живым, хотя и не столь очевидным для ментального восприятия2. Поэтому задача начинающего практиковать Йогу - это становиться сознательным во всех отношениях, на всех уровнях своего существа и на всех планах всеобщего существования, не только ментального; осознавать себя и других, и все предметы, находясь как в состоянии бодрствования, так и во сне; и, в конце концов, научиться быть сознательным в том, что люди называют "смертью", ибо и в смерти нашей мы будем обладать той же степенью сознательности, которую мы обрели в нашей жизни. Нам вовсе не нужно принимать на веру слова Шри Ауробиндо. Наоборот, он настаивает на том, чтобы мы убедились в этом сами. Поэтому мы должны стремиться раскрыть то, что связует в нас все способы нашего существования - сон, бодрствование и "смерть" - и дает нам возможность войти в контакт с иными формами сознания. Центры сознания Следуя нашему экспериментальному методу, основа которого - безмолвие ума, мы приходим к нескольким открытиям, которые постепенно выводят нас на путь. Прежде всего, мы увидим, что смятение, в котором мы живем, мало-помалу спадает; уровни нашего существа становятся все более различимыми, как если бы мы были сделаны из разных фрагментов, каждый из которых обладает своей собственной индивидуальностью и имеет свой особый центр и, более того, живет жизнью, не зависимой от жизни остальных фрагментов. Эта полифония (хотя это больше похоже на какофонию) обычно скрыта от нас голосом разума, который все заглушает и присваивает себе. Нет ни одного движения нашего существа, ни на одном уровне, ни эмоции, ни желания, ни малейшего телодвижения, которое не было бы мгновенно схвачено умом и покрыто слоем мысли - иными словами, мы все ментализируем. Таково истинное назначение ума в эволюции: он помогает нам вывести на поверхность сознания все движения нашего существа, которые в противном случае остались бы в состоянии бесформенной подсознательной или сверхсознательной магмы. Кроме того, он помогает нам установить некое подобие порядка в этой анархии, объединяя все эти мелкие феодальные государства под своей верховной властью. Но поступая таким образом, разум скрывает от нас их истинный голос и функции - от верховной власти до тирании всего один шаг. Все надментальные механизмы полностью уничтожаются, а если каким-то голосам сверхсознательного все-таки удается пробиться, то они тут же искажаются, ослабляются и вуалируются. Подобным же образом атрофируются подсознательные механизмы, лишая нас спонтанности чувств, которая была весьма полезна на предыдущих стадиях эволюции и пригодилась бы и сегодня. Одни малые части нашего существа уже поднимают бунт, в то время как другие потихоньку копят силы, ожидая первой возможности бросить нам вызов. Но ищущий, успокоивший свой ум, начнет различать все эти состояния в их обнаженной реальности, без ментального лоска; он почувствует на различных уровнях своего существа определенные центры концентрации, силовые сплетения (узлы), каждое из которых обладает своим типом вибраций или своей вибрационной частотой. Все мы переживали, по крайней мере раз в жизни, вибрации, излучавшиеся на различных уровнях нашего существа. Например, мы могли чувствовать великую вибрацию откровения, когда кажется, что завеса внезапно разрывается и перед нами предстает истина, без слов, и мы даже точно не знаем, из чего это откровение состоит - просто что-то вибрирует, и это делает мир необыкновенно широким, светлым и ясным. Мы могли также переживать более тяжелые вибрации гнева или страха, вибрации желания, вибрации симпатии; при этом мы замечали, что эти вибрации пульсируют на различных уровнях и с различной интенсивностью. Внутри нас находится целый ряд вибрационных узлов, или центров сознания, каждому из которых соответствует один специфический тип вибраций, которые можно различать и чувствовать непосредственно в зависимости от степени нашего безмолвия и остроты нашего восприятия. Ум - лишь один из этих центров, один тип вибрации, только одна форма сознания, хотя он и стремится занять первое место. Мы не будем ни подробно останавливаться на описании этих центров, которое дается традицией - ибо лучше самим пережить, чем говорить об этом, - ни обсуждать их местоположение; ищущий без труда почувствует их, как только станет немного просветленней. Достаточно сказать, что эти центры, называемые в Индии чакрами, находятся не в нашем физическом теле, а в другом измерении, хотя концентрация в них бывает временами столь интенсивна, что у нас возникает острое локализованное физическое ощущение. На самом деле, некоторые из них довольно близки к различным нервным сплетениям нашего тела, хотя и не все. Есть по меньшей мере семь центров, распределенных в четырех зонах. 1)Сверхсознательное с единственным центром немного выше макушки головы*, который управляет нашим размышляющим умом и сообщается с высшими ментальными сферами - с озаренным разумом, интуитивным разумом, надментальным разумом и т.д. 2) Разум, имеющий два центра: один между бровями, который управляет волей и динамикой нашей ментальной активности (он является также центром тонкого видения, "третьим глазом", о котором говорят некоторые традиции); второй - на уровне горла, он управляет всеми формами ментального выражения. 3) Витальное, имеет три центра: один - на уровне сердца - управляет нашей эмоциональной жизнью (любовь, ненависть и т.д.); второй - на уровне пупа - управляет нашими импульсами власти: господствовать, обладать, покорять, а также нашим честолюбием и т.д.; и третий, низшее витальное - между пупом и половым центром, на уровне брыжейкового сплетения - управляет низшими вибрациями - ревностью, завистью, вожделением, жадностью, гневом. 4) Физическое и подсознательное*, с центром у основания позвоночника - этот центр управляет нашим физическим существом и сексуальными импульсами; он также открыт влиянию низших регионов подсознательного. Обычно у "нормального" человека эти центры спят или они закрыты, или же через них проходит лишь маленький ток, необходимый для ограниченного существования личности; в действительности человек замурован внутри самого себя, он не может общаться с миром непосредственно, и это общение ограничено довольно узким кругом; по сути дела, он не видит других людей или предметы, но видит себя в других, себя в предметах - везде только себя. И нет выхода из этого положения. С помощью йоги эти центры открываются. Открытие центров может происходить в направлении снизу вверх или сверху вниз - в зависимости от того, применяем ли мы традиционные йогические или духовные методы, или йогу Шри Ауробиндо. Как уже говорилось выше, с помощью концентрации и упражнений мы можем в конце концов почувствовать Силу, пробуждающуюся у основания позвоночника и восходящую волнообразным движением, подобно змее, от уровня к уровню к макушке головы. На каждом из уровней эта Сила прорывается (довольно грубо) через соответствующий центр - этот центр открывается и в то же время открывает нас всем всеобщим вибрациям или энергиям, соответствующим частоте этого центра. В йоге Шри Ауробиндо нисходящая Сила открывает те же самые центры в направлении сверху вниз, открывает медленно и мягко. Очень часто низшие центры остаются не раскрытыми и открываются лишь намного позже. Этот процесс имеет заметное преимущество, если мы примем во внимание, что каждый центр соответствует всеобщему виду сознания или энергии: открытие низших витальных центров или центров подсознания в самом начале подвергает нас большому риску - нас грозят затопить не только наши мелкие личные проблемы, но и потоки всеобщей грязи, потому что мы автоматически вступаем в контакт с Неразберихой и Грязью мира. На самом деле, именно поэтому в традиционных йогах необходимо присутствие Учителя, который может защитить. Нисходящая Сила позволяет нам избежать этой опасности; мы имеем дело с низшими центрами лишь после того, как наше существо прочно укрепилось в высшем, сверхсознательном свете. Когда ищущий овладевает своими центрами, он действительно начинает видеть объекты, существа, весь мир и самого себя такими, каковы они есть, ибо он воспринимает уже не внешние признаки, не сомнительные слова и жесты - всю эту мимикрию замурованного в себе человека и обманчивую внешность предметов - но чистые вибрации на каждом уровне в каждом предмете и в каждом существе, которые ничто не может замаскировать. Но самое главное открытие касается нас самих. Если мы будем поступать так же, как это было описано при успокоении ума, и останемся совершенно прозрачными, то вскоре обнаружим, что не только ментальные вибрации приходят извне прежде, чем они войдут в наши центры, но что все приходит извне: вибрации желания, вибрации радости, вибрации воли и т. д. Все наше существо сверху донизу - это воспринимающая станция: Поистине, это не мы думаем, изъявляем волю или действуем, но мысль, воля, побуждение и действие случаются в нас3. Поэтому говорить "я мыслю - следовательно, я существую" или "я чувствую - следовательно, я существую" или "я хочу - следовательно, я существую" - значит уподобиться ребенку, который думает, что диктор или оркестр спрятаны в телевизоре, что телевизор - это мыслящий орган. В действительности ни одно из этих "я" не есть мы и они не принадлежат нам, ибо музыка их - всеобща. Фронтальное существо Нам хочется не согласиться с этим, ибо в конце концов это все наши ощущения, наша боль, наши желания; это наша чувствительность, а не какой-то там телеграфный аппарат! В некотором смысле мы правы, это наша природа в том смысле, что мы привыкли реагировать на одни вибрации больше, чем на другие, или некоторые вещи волнуют нас или причиняют нам боль больше, чем другие; и этот набор привычек, по крайней мере, на первый взгляд, выкристаллизовался в личность, которую мы называем самими собой. Однако если мы пристальнее взглянем на это, то не сможем даже сказать, что это именно "мы" приобрели все эти привычки. Наше окружение, наше воспитание, наши атавизмы, наши традиции делают выбор за нас. Каждую секунду выбирают они то, чего мы хотим или жаждем, то, что нам нравится или не нравится - как будто жизнь проходит без нас. Когда же во всем этом проявляется подлинное "я" ? ...Всеобщая Природа, - говорит Шри Ауробиндо, - откладывает в нас определенные привычки движения, личности, характера, способностей, склонностей, тенденций - и это то, что мы обычно называем самими собой4. Мы даже не можем сказать, что данное "я" по-настоящему устойчиво: Видимость стабильности создается постоянным повторением и возвращением одних и тех же вибраций и образований4, потому что она всегда одна и та же - длина волны, которую мы ловим, или, вернее, которая ловит нас в соответствии с законами нашей среды или воспитания, потому что они всегда одни и те же - вновь и вновь проходящие через наши центры ментальные, витальные или иные вибрации, которые мы присваиваем себе автоматически, бессознательно и непрестанно. В действительности все находится в состоянии постоянного движения, все приходит к нам из разума более широкого, чем наш - из всеобщего, из витального более широкого, чем наше - из всеобщего, или из еще более низкий сфер - из регионов подсознательного, или из высших сфер - сфер сверхсознательного. Таким образом, это маленькое фронтальное существо5 окружено, затемняется, поддерживается, пересекается и приводится в движение целой иерархией "миров", что было хорошо известно древней мудрости: "Без усилий один мир движется в другом", - говорит Риг Веда (II.24.5). Шри Ауробиндо называет эту иерархию лестницей планов сознания, которые размещаются по порядку от чистого Духа до Материи, и каждый из которых связан с одним из наших центров. Но мы осознаем лишь какое-то пузырение на поверхности6. Что же остается от нас самих во всем этом? По правде говоря, немного или все - в зависимости от того, какой уровень сознания мы имеем в виду. Индивидуализация сознания Понемногу мы начинаем понимать, что такое сознание, и чувствовать, что оно находится повсюду во вселенной, на любом уровне, и имеет соответствующие центры в нас самих, но пока мы еще не нашли "свое" сознание. Может быть, потому, что сознание нельзя найти в готовом виде - это нечто, что должно быть зажжено, как огонь. В некоторые благословенные минуты нашей жизни мы чувствуем в нашем существе некое тепло, внутреннее побуждение или живую силу, которую невозможно описать словами, которая появляется без нашего ведома, внезапно возникая из ниоткуда, без причины, обнаженная, как нужда или пламя. В детстве нас еще часто охватывает ощущение этого чистого восторга, этой неизъяснимой ностальгии. Но вскоре мы вырастаем из юношеского возраста; этой силой, как и всем остальным, завладевает разум и покрывает ее высокими идеальными словами. Он направляет ее в русло физических усилий, профессии, церкви. Или этой силой овладевает витальное и прикрывает ее более или менее возвышенными сентиментами, или использует ее для какого-нибудь личного предприятия, для осуществления господства, покорения или обладания. Иногда эта сила увязает еще глубже. А иногда она целиком поглощается, и остается лишь подобие жалкой ее тени под тяжким бременем. Но ищущий, который заставил замолчать свой ум и уже не становится жертвой идей, который успокоил свое витальное существо и уже не захватывается и не уносится каждую минуту великой неразберихой ощущений и желаний, открывает во вновь обретенной прозрачности своей природы нечто подобное новой молодости, некий толчок в более высокое, свободное состояние. По мере того, как с помощью "активных медитаций", с ростом стремления и потребности ищущего усиливается его концентрация, он начинает чувствовать, что это внутреннее побуждение как бы оживает внутри него: "Он ширится, выявляя то, что живет, - говорит Риг Веда (I.113.8), - пробуждая кого-то, кто был мертв", - он почувствует, что это побуждение обретает все более ощутимую плотность, все более явную силу и, главное, - независимость, как будто внутри его существа одновременно находятся и сила, и существо. Он заметит - сначала в своих пассивных медитациях (в спокойствии, дома, с закрытыми глазами) - что эта сила в нем движется, имеет массу и различную интенсивность, что она перемещается в нем вверх и вниз, как жидкость, как некая живая субстанция. Ее движения внутри него могут быть настолько мощными, что они сгибают его тело, когда сила нисходит, или выпрямляют его и отклоняют назад, когда она поднимается вверх. В наших активных медитациях, в повседневной внешней жизни эта сила ослабляется и ощущается как маленькая приглушенная вибрация на заднем плане - об этом мы уже говорили; затем мы начинаем чувствовать, что это не только безличная сила, но присутствие, существо внутри нас, некая поддержка, придающая нам крепость и силу, почти как доспехи, и возможность спокойно и безмятежно взирать на мир. С этой маленькой внутренней вибрацией мы становимся неуязвимыми, и к тому же мы уже не одиноки. Она существует все время, везде - согревающая, близкая и сильная. И довольно странно - как только мы нашли ее, мы обнаруживаем то же самое везде - во всех существах и во всех предметах; мы непосредственно входим в контакт с ними, как если бы они все были одним и тем же, без всяких различий. Мы соприкоснулись с чем-то в нас, что не является ни марионеткой всеобщих сил, ни неубедительным и сухим "я мыслю - следовательно, я существую", но представляет собою фундаментальную реальность нашего существа, наше "я", наше подлинное "я", наш подлинный центр, тепло и бытие, сознание и силу*. По мере того, как это внутреннее побуждение, или внутренняя сила, обретает ярко выраженную индивидуальность - а она действительно растет так, как растет ребенок, - ищущий начинает понимать, что движения ее не случайны, как он думал вначале, но что эта сила концентрируется в различных точках его существа в зависимости от того, какой деятельностью он занят в данный момент. На самом деле, эта сила концентрируется за центрами сознания: за ментальными центрами - когда мы думаем, изъявляем волю или выражаем что-нибудь; за центрами витальными - когда мы ощущаем, страдаем или желаем чего-то; а также за другими центрами, расположенными выше и ниже. Именно эта сила начинает осознавать предметы и явления: все центры, включая разум - это только ее каналы, открывающиеся на различных уровнях всеобщей реальности, орудия ее проявления и выражения. Именно эта сила является странником миров7, исследователем планов сознания: именно она связует наши различные способы существования от бодрствования до сна и смерти, когда уже не существует ограниченного внешнего разума, который осведомлял или направлял нас; именно эта сила движется вверх и вниз во всех сферах, во всем диапазоне всеобщего существования и сообщается со всем. Иными словами, мы открыли сознание. Мы освободили то, что в обычном человеке постоянно рассеяно, смешано с другими вещами и увязает в бесконечной разнообразной деятельности его ума и чувств. Вместо того, чтобы навеки поместить себя где-то между животом и головой*, теперь мы можем посылать наше сознание в более высокие и глубокие регионы, не доступные ни уму, ни нашим органам чувств. Ибо сознание - это не способ мышления или чувствования (или, по крайней мере, не только это), но способность входить в контакт с мириадами планов существования - видимыми и невидимыми. Чем больше развивается наше сознание, тем обширнее становится поле его деятельности и количество планов, с которыми оно может сообщаться. Мы также обнаружим, что это сознание не зависит от мыслей, ощущений и желаний нашего маленького фронтального существа; оно не зависит ни от ума, ни от витального существа, ни даже от физического тела; в некоторых состояниях (которые мы обсудим позже) оно может даже покидать тело и выходить за его пределы, чтобы получить определенный опыт. Наше тело, мысли и желания - лишь тонкий пласт нашего тотального существования. Сознание-сила, сознание-радость Когда мы открываем сознание, мы обнаруживаем, что это - сила. Примечателен тот факт, что ток внутренней силы мы начинаем ощущать еще до того, как осознаем, что это - сознание. Сознание - это сила, сознание-сила, как говорит Шри Ауробиндо. Действительно, эти два понятия неразделимы и равнозначны. Это было хорошо известно древней мудрости Индии, которая никогда не говорила о сознании, Чит, не присоединив к нему термина Агни - жар, пламя, энергия: Чит-Агни (иногда употребляют слово Тапас, синоним Агни: Чит-Тапас). В санскрите понятию духовной или йогической дисциплины соответствует слово тапасья - то, что вырабатывает жар или энергию, или, правильнее, сознание-жар или сознание-энергию. Агни, или Чит-Агни, повсюду одно и то же. Мы говорим о нисходящей или восходящей силе, о ментальной, витальной или материальной силе, но не существует многих различных видов сил - в мире есть только одна Сила, единый ток, который проходит через нас, как и через все предметы, который обладает тем или иным свойством в зависимости от уровня, на котором он действует. Электрический ток, освещающий храм или бар, школьный класс или кафе, остается все тем же током, хотя он освещает разные объекты. Точно так же эта Сила, это Тепло, Агни - всегда одна и та же, оживляет ли она или освещает наше внутреннее убежище, нашу ментальную фабрику, наш витальный театр или пещеры физического. В зависимости от уровня она несет более или менее интенсивный свет, более или менее тяжелые вибрации - сверхсознательные, ментальные, витальные, физические - но всегда она связует все и оживляет все. Это основная субстанция вселенной: Сознание-Сила, Чит-Агни. Если сознание - это сила, то верно и обратное: сила - это сознание; все силы - сознательны8. Всеобщая Сила - это всеобщее Сознание. Именно это открывает ищущий. После того, как он вошел в контакт с током сознания-силы в себе самом, он может подключиться к любому плану всеобщей реальности, к любой точке и воспринять сознание в этой точке, и даже воздействовать на него - ибо ток сознания везде один и тот же, различны лишь типы вибраций. Он присутствует в растениях и в мыслях человеческого разума, в светящемся сверхсознательном и в инстинкте животного, в куске металла и в наших глубочайших медитациях. Если бы кусок дерева не обладал сознанием, никакой йогин не смог бы его сдвинуть с помощью концентрации, ибо отсутствовала бы возможность контакта между ними. Если бы хоть одна точка вселенной была бы лишена сознания, то вся вселенная была бы лишена его, потому что бытие должно быть единым. Формула Эйнштейна - поистине великое открытие - говорит нам, что Материя и Энергия взаимозаменяемы: E = mc2, Материя - это сгущенная Энергия. Теперь мы должны убедиться на опыте, что эта Энергия, или Сила, есть Сознание и что Материя - это тоже форма сознания, точно так же, как разум - форма сознания, а Витальное и Сверхсознательное - это другие формы сознания. Когда мы откроем ту Тайну, что сознание - в силе, мы по-настоящему овладеем материальными энергиями - обретем прямую власть над ними. Таким образом, мы лишь вновь открываем древнейшие истины, ибо Упанишадам четыре тысячи лет назад было известно, что Материя - это сгущенная Энергия или, вернее, Сознание-Энергия: "Энергией Сознания (Тапасом) сгущает себя Брахман; из этого рождается Материя, а из Материи - Жизнь, Разум и миры" (Мундака Упанишада, I.1.8). Все вокруг - это Сознание, ибо все есть Бытие, или Дух. Все - это Чит, потому что все - это Сат - Сат-Чит - на любом уровне своего проявления. История нашей земной эволюции есть не что иное, как медленное превращение Силы в Сознание, или, точнее, медленное вспоминание Сознанием, погруженным в свою Силу, самого себя. На первых стадиях эволюции сознание атома, например, поглощено его вращением, как сознание гончара, безучастного ко всему остальному, поглощено изготовляемым горшком, как растение поглощено своим фотосинтезом, как наше собственное сознание может быть поглощено книгой или желанием, равнодушное к остальным уровням своей реальности. Весь эволюционный прогресс в конечном счете измеряется способностью отделять и высвобождать элемент сознания от его элемента силы - это то, что понимается под "индивидуализацией сознания". На духовной, или йогической стадии эволюции сознание полностью свободно, освобождено от ментальной, витальной и физической суматохи, оно становится само себе господином и может восходить по всей шкале вибраций сознания - от атома до Духа; Сила полностью становится Сознанием, она полностью вспоминает себя. Вспомнить себя - это значит вспомнить все, потому что это Дух в нас вспоминает Дух, находящийся повсюду. Одновременно - по мере того, как Сила вновь обретает свое Сознание - Сознание вновь обретает господство над своей Силой и над всеми силами; быть сознательным - значит обладать силой. Ни вращающийся атом, ни человек, работающий в силу своей биологической привычки или работающий на своей ментальной фабрике, не имеют власти над своей ментальной, витальной или атомной силой - просто они кружатся вновь и вновь. Но на сознательной стадии мы, наоборот, свободны и становимся хозяевами своих действий; мы убеждаемся на конкретном опыте, что сознание - это сила, субстанция, с которой можно манипулировать, как манипулируют с гидроокисями или электрическими полями: Когда человек начинает осознавать внутреннее сознание, - писал Шри Ауробиндо, - он может проделывать с ним самые разные вещи: посылать его, как поток силы, создавать вокруг себя круг или стену сознания, направить мысль так, чтобы она вошла в голову кому-нибудь в Америке, и т.д. и т.д.9 Далее он поясняет: Невидимая Сила, производящая ощутимые результаты как внутри, так и вовне, и составляет весь смысл йогического сознания... Если бы мы не имели тысяч опытов, показывающих, что эта Сила внутри может изменить разум, развить его способности и прибавить новые, привести к новым сферам познания, овладеть витальными движениями, изменить характер, оказывать влияние на людей и на предметы, управлять условиями и работой тела, воздействовать как конкретная динамическая Сила на другие силы, изменять события, ... то мы бы не говорили о ней так, как говорим. Более того, эта Сила является осязаемой и конкретной не только по своим результатам, но и в своих движениях. Когда я говорю об ощущении Силы или Энергии, я не имею в виду лишь смутное ее ощущение, но ощущение конкретное, а, следовательно, способность направлять ее, манипулировать ею, наблюдать ее движения, осознавать ее массу и интенсивность и подобным же образом поступать с другими, противоположными силами10. Далее мы увидим, что Сознание может воздействовать на Материю и трансформировать ее. Это окончательное превращение Материи в Сознание и, может быть, когда-нибудь, и Сознания в Материю - является целью супраментальной йоги, о которой мы будем говорить позже. Есть много степеней развития сознания-силы - от ищущего или человека, который только что осознал свое внутреннее стремление, до йогина; подобная градация существует даже среди йогинов - именно там начинается подлинная иерархия. И последнее уравнение. Сознание - это не только сила, не только бытие, но и радость, Ананда - Сознание-Радость, Чит-Ананда. Осознавать - это радость. Когда сознание освобождается от тысяч ментальных, витальных или физических вибраций, в которых оно было погребено, мы открываем радость. Все существо как бы заполняется массой вибрирующей силы - прозрачной, неподвижной, никуда не стремящейся ("подобно четко оформленной колонне", - как говорит Риг Веда, V.45). Это - чистое сознание, чистая сила, чистая радость, ибо все это - одно и то же, это же есть и конкретная радость, широкая и покойная субстанция радости, которая, кажется, не имеет ни начала, ни конца, ни причины и находится везде, в предметах и существах, и является их скрытой причиной роста и скрытой потребностью расти - именно потому, что эта радость присутствует и здесь, рядом, и повсюду, все любят жизнь и никто не хочет уйти из нее. Ей ничего не нужно для существования, она есть, подобная скале, незыблемой во времени и в пространстве, подобная улыбке, спрятанной по ту сторону всех вещей. В ней - вся загадка вселенной. В ней - все, что существует. Незаметная, скрытая улыбка, почти ничто, которое есть все. И все - это радость, потому что все - это Дух, который есть радость, Сат-Чит-Ананда, Существование-Сознание-Блаженство, вечная троица, которая есть вселенная и которая есть мы, тайна, которую мы должны открыть и пережить в нашем длинном эволюционном путешествии. "Из Блаженства родились все эти существа, благодаря Блаженству они существуют и растут, к Блаженству они возвращаются" (Таиттирийя Упанишада, III.6). ЦЕНТРЫ СОЗНАНИЯ СОГЛАСНО ИНДИЙСКОЙ ТАНТРИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ Канал посередине и два переплетающиеся около него канала соответствуют мозговому (медуллярному) каналу и, вероятно, симпатической нервной системе. Это пути, по которым восходящая Сила (Кундалини) поднимается от центра к центру после того, как она пробуждается в низшем центре и восходит, "подобно змее", к макушке головы, где распускается в Сверхсознательное. (По-видимому, этим же объясняется значение таких символов, как образ урея, египетского змея, который украшал головные уборы фараонов, и мексиканского Кецалькоатля, или Пернатого Змея, а также, возможно, змей нага, свисавших с головы Будды). Подробное описание этих центров представляет интерес только для опытных ясновидцев. Ниже мы обсудим детали, представляющие интерес для всех. Исчерпывающее изложение этого вопроса можно найти в замечательной работе сэра Джона Вудроффа (Артура Авалона) "Змеиная сила" (Avalon A. The Serpent Power. Madras, 1913). ГЛАВА 6 УСПОКОЕНИЕ ВИТАЛЬНОГО Моральные узы В нашем существе есть одна область, которая является источником как больших трудностей, так и большой энергии. Источником трудностей - так как она стремится исказить все, что приходит извне или свыше, бешено противостоя нашим усилиям успокоить ум, стараясь засосать сознание на свой уровень мелких занятий и интересов, препятствуя таким образом его свободному движению к иным сферам; источником энергии - так как это проявление в нас великой силы жизни. Этот регион, расположенный между сердцем и витальным центром, Шри Ауробиндо называет витальным. Это место всевозможных смешений; удовольствие неразрывно связано со страданием, боль - с радостью, зло - с добром, а притворство - с правдой. Самые разные духовные традиции мира нашли эту зону настолько сложной, что предпочли полностью ее отвергнуть, оставив место лишь для так называемых "религиозных эмоций" и настоятельно рекомендуя новообращенному отринуть все остальное. Человеческую природу не изменишь - кажется, все согласны с этим. Но эта моральная хирургия1, как называет ее Шри Ауробиндо, имеет два недостатка: во-первых, она не приносит настоящего очищения, потому что высшие эмоции, какими бы утонченными они ни были, так же неоднородны, как и эмоции низшие, ибо они по существу сентиментальны и, следовательно, частичны; во-вторых, эта хирургия на самом деле ничего не предотвращает, а просто подавляет. Витальное само по себе - сила, совершенно не зависимая от наших рассуждений и моральных позиций. Если мы попытаемся подавить эту силу или заглушить ее радикальным аскетизмом или чрезмерной самодисциплиной, то достаточно малейшей трещины, чтобы вызвать открытое восстание, - а она знает, как отомстить за себя. Или же, если мы обладаем силой воли, достаточной для того, чтобы навязать ей наши моральные или ментальные правила, то мы, возможно, и одержим верх, но при этом иссушим саму силу жизни в нас, потому что неудовлетворенное витальное объявляет забастовку, и мы обнаруживаем, что очистились не только от зла, но и от даров жизни - мы становимся бесцветными и лишенными аромата. Более того, мораль действует лишь в пределах ментального процесса; она не касается областей подсознания или сверхсознания, а также областей смерти и сна (который, в конце концов, отнимает у нас один день из каждых трех дней нашего существования, так что в течение шестидесяти лет нашей жизни нам дано право сорок лет блюсти моральную жизнь и двадцать лет аморальную - курьезная арифметика). Иными словами, мораль не выходит за пределы нашей маленькой фронтальной личности. Поэтому мы должны подчинить наше существо не моральной, не радикальной дисциплине, но дисциплине духовной и всеобъемлющей, которая принимает во внимание каждую часть нашей природы, освобождая ее от присущей ей мешанины; ибо на самом деле нигде нет абсолютного зла, повсюду одни лишь смешения. Кроме того, ищущий уже не рассуждает (если он вообще еще "рассуждает") в таких терминах, как "добро" и "зло", - и пользуется терминами "точность" и "неточность". Когда мореплаватель берет пеленг, он при этом пользуется не своей любовью к морю, а сектантом, следя за тем, чтобы зеркало было чистым. Если наше зеркало загрязнено, то нам никогда не увидеть подлинной реальности вещей и людей, потому что везде мы будем находить отражение наших страстей и страхов, эхо нашей суеты - и не только в этом мире, но и в других мирах, в бодрствовании, во сне и смерти. Очевидно, для того, чтобы видеть, нам нужно уйти из центра картины. Таким образом ищущий будет отличать все то, что стремиться затуманить его видение, от того, что очищает его; это, по сути дела, и будет его "моралью". Привычка ответной реакции Первое, на что наталкивается ищущий, исследуя витальное - это та часть разума, единственной задачей которого, по-видимому, является придать форму (и оправдание) нашим импульсам, ощущениям и желаниям; Шри Ауробиндо называет ее витальным разумом. Нам уже известно, как необходимо ментальное безмолвие, поэтому мы постараемся распространить наш метод успокоения и на этот более низкий уровень. Когда это будет сделано, мы будем видеть вещи гораздо яснее, без всех их ментальных приукрашиваний; различные вибрации нашего существа предстанут в своем подлинном свете, на своем подлинном уровне. А главное - мы сможем увидеть, как они приходят. Внутри этой зоны безмолвия, которую мы обретаем, малейшие движения ментальной, витальной или иной субстанции будут восприниматься нами как сигналы; мы будем немедленно осведомлены о том, что нечто коснулось нашей атмосферы. Таким образом мы будем естественно воспринимать множество вибраций, постоянно излучаемых людьми, которые даже не осознают этого; мы будем четко знать, что происходит и что за человек стоит перед нами (внешний лоск обычно не имеет ничего общего с этой тонкой вибрирующей реальностью). Прояснятся наши отношения с внешним миром: мы поймем, почему мы инстинктивно любим или не любим кого-то, почему мы боимся или встревожены, и мы сможем привести все в порядок, исправить свои реакции, принимать полезные вибрации, отклонять вибрации темные и нейтрализовать вредные. Ибо мы заметим один интересный феномен: наше внутреннее безмолвие обладает силой. Если вместо того, чтобы отвечать на приходящие вибрации, мы сохраним абсолютную внутреннюю неподвижность, то мы увидим, что эта неподвижность растворяет вибрацию; вокруг нас возникает нечто, подобное снежной стене, которая поглощает и нейтрализует все удары. Возьмем простой пример - гнев; если вместо того, чтобы вибрировать в унисон с человеком, который стоит перед нами, мы сможем остаться внутри абсолютно неподвижными, мы увидим, что гнев этого человека постепенно рассеивается, как дым. Мать говорила, что эта внутренняя неподвижность, эта способность не отвечать может остановить даже руку убийцы или прыжок змеи. Однако, если мы надеваем лишь маску бесстрастия, но при этом кипим внутри, то это не будет иметь никакого эффекта - нельзя скрыть вибрации (это хорошо известно животным); наша цель - это не так называемый самоконтроль, который является лишь внешним самообладанием, искусством внешнего проявления, но подлинное господство над внутренним состоянием. Это безмолвие способно нейтрализовать абсолютно все вибрации по той простой причине, что вибрации любого порядка заразительны (высочайшие точно так же, как и самые низшие - именно так передает Учитель духовное переживание или силу ученику), и от нас зависит, примем ли мы заражение или нет; если мы испугались, то это значит, что мы уже восприняли его, это заражение, и, следовательно, приняли удар разгневанного человека или укус змеи. (Можно также получить удар из-за любви, как Шри Рамакришна, который, увидев, как возница бьет вола, вскрикнул вдруг от боли и, терзаемый болью и окровавленный, почувствовал на своей спине следы ударов бича.) То же самое касается и физической боли: или мы позволяем заражению болезненной вибрации подчинить нас себе, или, наоборот, ограничиваем область боли в конечном итоге, с ростом нашего умения, нейтрализуем боль, отключая сознание от этой области. Ключом к такому господству является безмолвие - всегда и на всех уровнях, потому что благодаря безмолвию мы можем распознать вибрации, а распознать их - значит обрести способность воздействовать на них. Существует множество практических ситуаций, когда мы можем применять эту способность, а, значит, совершенствовать ее. Обычная повседневная жизнь (обычная лишь для тех, кто живет по-обычному) становится обширным полем для опыта овладения вибрациями - вот почему Шри Ауробиндо всегда стремился распространить свою йогу на жизнь: жить в одиночестве в полной иллюзии власти над собой, действительно, очень легко. Эта сила безмолвия, или внутренняя неподвижность, имеет гораздо более важные приложения, особенно в нашей психической жизни. Витальное, как мы знаем - это место самых разных страданий и беспокойств, но это и источник великой энергии. Поэтому нам следует попытаться отделить эту жизненную энергию от ее смешанных состояний (как в одной индийской легенде лебедь отделил воду от молока), при этом не отделив себя от жизни. Нужно ли говорить, что подлинная причина осложнений витального находится не в жизни, но в нас самих, что внешние обстоятельства - это точное отображение того, что мы собой представляем? Главная проблема витального состоит в том, что оно ложным образом отождествляет себя почти со всем, что из него исходит; оно говорит: моя боль, моя депрессия, моя личность, мое желание и думает, что оно - все эти маленькие я, но это не так. Если мы убеждены, что все это - наше, то тогда, очевидно, нам не остается ничего другого, как терпеть всю эту жалкую семейку и ждать, пока она не прекратит все свои бессмысленные фокусы. Но если мы способны сохранять внутреннюю тишину, то мы ясно видим, что все это не наше; как мы уже говорили, все приходит извне. Мы всегда принимаем одни и те же длины волн, мы подхватываем любую заразу. Предположим, например, что вы находитесь в компании человека, оставаясь внутренне безмолвным и неподвижным; внезапно вы чувствуете в этой прозрачности, что что-то пытается привлечь ваше внимание, войти в вас - некое давление или вибрация в атмосфере (которые могут вызвать смутную тревогу). Если вы воспримете эту вибрацию, то через несколько минут обнаружите, что боретесь с депрессией или чувствуете какое-то желание, или ощущаете беспокойство - вы подхватили заразу. Присутствие человека вовсе не обязательно - вы можете находиться в одиночестве в Гималаях и точно так же воспринимать вибрации мира. Тогда где же "мое" беспокойство, "мое" желание во всем этом, если не в привычке постоянно улавливать одни и те же вибрации? Но ищущий, который воспитал в себе способность оставаться внутренне безмолвным, уже не будет захвачен этим ложным отождествлением2; он начал осознавать то, что Шри Ауробиндо называет окружающим сознанием, или вокругсознательным3 [the environmental consciousness, the circumconscient] - ту стену вокруг себя, то снежное поле, которое может быть интенсивно светящимся, сильным и прочным, или темным, испортившимся и иногда даже полностью разложившимся - в зависимости от внутреннего состояния ищущего. Это своего рода индивидуальная атмосфера, защитная оболочка (достаточно чувствительная, чтобы можно было ясно ощутить чье-то приближение или избежать несчастного случая как раз в тот момент, когда он готов произойти), благодаря которой мы можем почувствовать и остановить психические вибрации прежде, чем они войдут в нас. Как правило, они так привыкли входить прямо в нас (ибо они чувствуют себя там, как дома) и имеют такое сильное притяжение, что мы даже не чувствуем, как они приходят - процесс их присваивания и отождествления с ними действует почти мгновенно. Но наша практика безмолвия создаст некую прозрачность, что позволит нам видеть, как они приходят, останавливать их и отвергать. После того, как мы их отвергаем, они иногда остаются в вокругсознательном*, вращаясь около нас и ожидая малейшей возможности войти - мы можем очень отчетливо ощущать, как гнев, страсть или депрессия рыщут вокруг нас, но из-за того, что этим вибрациям никак не удается вмешаться, они постепенно теряют свою силу и в конце концов оставляют нас в покое. Мы разрываем связь между ними и собой. И однажды мы с радостью отмечаем, что некоторые вибрации, от которых, казалось, невозможно было избавиться, уже потеряли свою власть над нами; они как бы истощили свои силы и просто вспыхивают, как на экране. Интересно, что мы можем видеть заранее, как эти маленькие жулики собираются вновь проделать свои трюки. Также можно обнаружить, что в определенные моменты времени приходят или периодически возвращаются к нам определенные психические состояния (Шри Ауробиндо и Мать называют их формациями; формация - это некое образование, состоящее из вибраций, которое, в конце концов, благодаря одному лишь повторению, обретает некое подобие личности); как только мы их принимаем, мы видим, что эти формации не остановят своей деятельности до тех пор, пока не исчерпают себя от начала и до конца, подобно граммофонной пластинке4. Нам предстоит решать, хотим ли мы "двигаться дальше" или нет. Существуют тысячи всевозможных опытов - целый мир наблюдений. Но самое существенное наше открытие состоит в том, что во всем этом присутствует очень незначительная доля "нас", а именно - лишь привычка ответной реакции5. До тех пор, пока мы в невежестве своем неправомерно отождествляем себя с витальными вибрациями, мы не можем надеяться изменить что бы то ни было в своей природе, разве только с помощью отсечения. Но с того момента, когда мы понимаем подлинный механизм этого отождествления, все можно изменить, ибо мы можем не отвечать на беспокоящие нас вибрации, мы можем остаться безмолвными и с помощью этого безмолвия растворить их и настроиться на иные планы - как нам угодно. Следовательно, человеческую природу можно изменить вопреки всем старым утверждениям. Нет ничего ни в нашей природе, ни в сознании, что было бы жестко определено раз и навсегда - все есть игра сил или вибраций, которая своей повторяемостью создает иллюзию "естественной" необходимости. Именно поэтому йога Шри Ауробиндо говорит о возможности полного изменения на обратное обычного правила, которому подчиняется реагирующее сознание6. Открыв этот механизм, мы открываем в то же время подлинный метод овладения витальным - не хирургический, а успокаивающий. Проблему витального не решить витальной борьбой с ним - это лишь истощает наши силы, но не уничтожает существования витального во вселенной; эту проблему можно решить, заняв иную позицию - нейтрализовать его с помощью безмолвного покоя: Когда вы достигаете покоя, - писал Шри Ауробиндо ученику, - очищение витального становится легким делом. Если же вы просто чистите и чистите, не делая ничего другого, то продвижение ваше становится очень медленным, ибо витальное загрязняется вновь и его нужно очищать сотни раз. Покой - это нечто чистое само по себе, поэтому установление покоя - это положительный путь достижения вашей цели. Поиски грязи и очищение ее - это путь отрицательный7. Враждебные силы Но есть еще одна трудность. Не только те вибрации, что исходят от других людей или из всеобщего витального, доставляют беспокойство ищущему (впрочем, едва ли можно различить эти два вида вибраций, так как индивид - это лишь наземная станция8 всеобщего витального или всеобщего разума, и вибрации этих двух видов без конца смешиваются между собой). Есть еще один вид вибраций, который отличается от других своей внезапностью и неистовством. Ищущий ощущает, как эти вибрации в буквальном смысле обрушиваются на него, подобно урагану. В течение нескольких секунд он становится "другим человеком", полностью забывая само свое назначение, свои усилия, свою цель, как если бы все потеряло свое значение, было сметено потоком, распалось на части. Это то, что Мать и Шри Ауробиндо называют враждебными силами. Это в высшей степени сознательные силы, единственной целью которых, как кажется, является обескуражить ищущего и заставить его свернуть с выбранного им пути. Можно легко заметить первый признак их появления: омрачается радость, омрачается сознание, все облачается в трагическую атмосферу. Страдание - это первый признак присутствия врага. Трагедия - любимое пристанище этих сил; именно так они могут создать величайшие опустошения: ибо они вовлекают в игру своего старого партнера, который сидит в нас и продолжает любить трагедию даже тогда, когда взывает о помощи. Обычно они стремятся прежде всего толкнуть нас на внезапные, крайние и необратимые решения с тем, чтобы увести нас как можно дальше с пути - это давящая, навязчивая вибрация, которая требует немедленного согласия. Или же они с поразительной изобретательностью пытаются разрушить основные принципы, которыми мы руководствуемся в наших поисках, чтобы доказать, что мы обманываем себя и наши усилия ни к чему не приведут. Чаще же всего они вызывают состояние депрессии, вовлекая в свою игру другого партнера в нас, которого Шри Ауробиндо называет человеком печалей: это приятель, ... который кутается в семислойные покровы трагедии и уныния - он не чувствовал бы свое состояние оправданным, если бы не мог быть ужасно несчастным9. Все эти вибрации хаоса, которые мы называем "нашей" печалью или "нашими" заботами, вызывают немедленно ослабление или разрушение защитной "снежной стены", широко распахивая двери перед враждебными силами. В их распоряжении есть множество способов атаковать нас - а это поистине не что иное, как атака, - и чем сильнее наша решимость, тем они жестче, безжалостнее. Это может показаться преувеличением, но лишь тот, кто никогда не пытался продвигаться вперед, может сомневаться в этом. Пока мы бредем общим стадом, жизнь бывает относительно проста, со своими взлетами и падениями - успехов немного, но вроде бы не слишком много и неудач; однако, как только мы хотим покинуть общую колею, восстают тысячи сил, вдруг очень заинтересованных в том, чтобы мы вели себя "как все", - мы воочию убеждаемся, как хорошо организовано наше заключение. Кроме того, мы узнаем, что можем пасть лишь так низко, как высоко можем подняться - наши падения находятся в точной пропорции с нашей способностью к восхождению. Многое открывается нам, когда с наших глаз спадает пелена. Если мы хотя немного честны по отношению к самим себе, то увидим, что мы способны на все, и воистину, как говорит Шри Ауробиндо, наша добродетель - это претенциозная нечистота10. Лишь те, кто никогда не выходил за пределы фронтальной личности, могут лелеять какие-то иллюзии по поводу самих себя. На протяжении всей духовной истории мира какие только демонические и "ругательные" названия не давались этим враждебным силам, как будто единственная их задача - осудить, провалить ищущего и доставлять хлопоты порядочным людям. В действительности же дело обстоит несколько иначе - ибо где же дьявол, как не в Боге? Если он не в Боге, то от Бога немного остается, потому что в этом мире предостаточно зла (как и в некоторых других мирах) и немного остается того, что является чистым и незапятнанным - разве только безразмерная и бесплотная математическая точка. На самом деле, как показывает опыт, эти причиняющие хлопоты и беспокойство силы имеют свое место во вселенной; они являются таковыми лишь для нашего маленького мгновенного сознания. Более того, они имеют свое особое назначение. Во-первых, они всегда захватывают нас врасплох, когда мы не готовы; если бы мы были не рассеянны, но сконцентрированы, однонаправленны, то они не смогли бы поколебать нас ни на секунду. Кроме того, если мы посмотрим внутрь себя вместо того, чтобы хныкать и порицать дьявола или порочность мира, то мы увидим, что каждая из этих атак разоблачает один из множества наших добродетельных обманов, или, как говорит Мать, снимает жалкие покровы, которые мы набрасываем на вещи, чтобы не видеть их. Жалкие или же более внушительные покровы скрывают не только наши собственные недостатки; они находятся повсюду в мире, скрывая и его мелкие изъяны, и его непомерное самодовольство. Если эти силы, приводящие нас в смятение, срывают эти покровы довольно грубо, то они делают это не случайно и не из беспричинной злобы, но для того, чтобы открыть нам глаза и заставить совершенствоваться. В противном случае мы бы сопротивлялись этому совершенствованию, потому что, как только мы обретаем крупицу истины или проблеск идеала, у нас появляется печальная тенденция закрыть их на замок в герметически непроницаемый сейф и больше не двигаться. Иными словами, как для индивидуума, так и для мира, эти довольно неприветливые силы служат орудиями прогресса. "Люди возвышаются тем, что способствовало их падению", - гласит мудрость Куларнава Тантры. Мы протестуем против кажущейся бессмысленности и произвола "трагедии", которая потрясает наше сердце или поражает плоть, мы обвиняем "Врага", но разве не может быть, что сама душа - не внешний разум, но дух внутри нас - приняла и избрала все это как часть своего развития для того, чтобы быстрым темпом пройти через необходимые переживания - прорваться, durchhauen*, даже с риском или ценой ущерба для внешней жизни или тела? Для растущей души, для духа внутри нас, разве не могут трудности, препятствия, атаки быть средством роста, прибывающей силы, расширяющегося опыта, подготовкой к духовной победе? 11 Мы жалуемся, сетуя на зло, но не будь его здесь - осаждающего нас, бросающего нам вызов, - мы давным-давно схватили бы вечную Истину и превратили бы ее в замечательную маленькую аккуратную пошлость. Истина движется, у нее есть ноги, а князья тьмы существуют для того, чтобы подтверждать, довольно грубо, что она не спит. Отрицания Бога так же полезны для нас, как и признания Его существования, 12 - говорит Шри Ауробиндо. Враг исчезнет лишь тогда, когда он не будет нужен в мире, - заметила Мать. - Он нужен, вне сомнений, миру, как нужен золоту пробный камень, чтобы убедиться в подлинности того, что мы делаем. Ведь Бог, наверное, это все-таки не отвлеченная математическая точка, находящаяся вне этого мира. Наверное, Он - это весь этот мир со всей своей нечистотой, мир, который трудится и страдает, чтобы стать совершенным и вспомнить Себя здесь, на земле. Способ обхождения с этими враждебными силами - тот же, что и с другими вибрациями: покой, внутренняя неподвижность - они утихомиривают шторм. Возможно, в первый раз нам не удастся поглотить их атаки, но со временем мы будем все более и более ощущать, что они затрагивают лишь поверхность нашего существа; мы можем быть потрясены, расстроены, однако глубоко внутри себя мы чувствуем присутствие "Свидетеля" - безучастного, неприкосновенного - его никогда не затрагивают атаки. Мы падаем и поднимаемся вновь, с каждым разом становясь все сильнее. Единственный грех - это прийти в отчаяние. Фактически ищущий в интегральной йоге будет больше открыт опасности, чем последователи других йог (Шри Ауробиндо часто говорил, что его йога - это битва13), ибо он стремится все охватить своим сознанием, ничего не расчленяя, и еще потому, что ему предстоит открыть не один-единственный путь к благодати высот и победить не одного-единственного стража бесценных сокровищ, но освоить множество путей - справа, слева, внизу, на каждом уровне своего существа - и добыть не одно сокровище. Истинное витальное Итак, нам нужно пересечь некий порог, если мы хотим найти истинную силу жизни за беспокойной жизнью фронтального человека. Согласно традиционным духовным учениям, этот переход включает в себя все виды унижения и отречения (которые, между прочим, служат главным образом тому, чтобы поднять и без того высокое мнение аскета о самом себе), но мы ищем нечто совершенно другое. Мы стремимся не покинуть жизнь, но расширить ее, мы не хотим отказаться от кислорода ради водорода или наоборот, но пытаемся изучить химический состав сознания и посмотреть, при каких условиях оно даст наиболее чистую воду и будет лучше всего работать. Йога - это великое искусство жизни14, - говорил Шри Ауробиндо. Позиция аскета, который говорит "я ничего не хочу", и позиция мирянина, который говорит "я хочу того-то и того-то", - это одно и то же, - замечает Мать. - Один может быть точно так же привязан к своему отречению, как другой - к своей собственности. На самом деле, пока мы чувствуем необходимость отрекаться от чего бы то ни было, мы еще не готовы, мы вязнем по уши в противоположностях. Любой человек может проделать следующие наблюдения без всякой специальной подготовки. Во-первых, стоит нам только сказать витальному: "Ты должно отречься то того, отказаться от этого", как его тотчас же охватит противоположное желание. Если оно соглашается отречься, то можно быть уверенным, что оно ожидает, что ему будет оплачено сторицей, причем совершить большое отречение для него ничуть не сложнее, чем отречение малое, поскольку в любом случае оно получает свое питание, и обе стороны, как отречение, так и обладание, для него одинаково питательны. Осознав эту простую истину, мы обнажаем полностью весь механизм работы витального, а именно его полное безразличие к нашим человеческим сентиментам: боль привлекает его так же, как и радость, лишения - как и изобилие, ненависть - как любовь, муки - как экстаз. Оно выигрывает в любом случае. Потому что и в страдании, и в наслаждении - Сила, одна и та же Сила. Итак, мы поставлены перед тем фактом, что все без исключения ощущения, из которых состоят фрагменты нашей фронтальной личности, двойственны, противоречивы по своей природе. Любое ощущение - это обратная сторона другого ощущения; в любой момент оно может превратиться в свою "противоположность" - утративший иллюзии филантроп (или, точнее, витальное в филантропе, утратившее иллюзии) становится пессимистом, рьяный проповедник удаляется в пустыню, упорный неверующий становится фанатиком, а добродетельного человека шокируют все те вещи, совершить которые у него не хватает смелости. Здесь мы открываем еще одну особенность поверхностного витального: это - неисправимый шарлатан15, актер, бессовестный фигляр (мы даже не можем с уверенностью сказать, что смерть нашей матери не доставит ему удовольствия). Каждый раз, когда у нас исторгается крик протеста или боли (вообще, любой крик), мы можем слышать, как внутри нас хихикает обезьяна. Это известно всем, и все же мы остаемся такими же сентиментальными, как и прежде. И, в довершение всего, витальное отличается своей способностью затуманивать все - это само воплощение тумана, оно принимает силу своих ощущений за силу истины, а высоты заменяет дымящейся вершиной вулкана на дне пропасти16. Совершенно очевидно следующее наблюдение, вытекающее из первого, а именно - витальное абсолютно не способно помочь другим и даже просто вступать в сообщение с другими за исключением тех случаев, когда эго индивидуумов совпадают. Нет ни одной вибрации, посылаемой или, вернее, передаваемой нами, которая не могла бы тотчас же превратиться в свою противоположность в другом человеке; стоит нам только пожелать добра, как автоматически пробуждается соответствующее отрицательное чувство (как будто его принимают одновременно с первым) или соответствующее сопротивление, или противоположная реакция - кажется, что этот процесс протекает так же спонтанно и неизбежно, как химическая реакция. В действительности витальное стремится не помочь, а взять. Всегда. Любым возможным способом. Все наши чувства и ощущения запятнаны "хватанием". Чувство грусти при измене друга, например, да и любая печаль - это верный признак вовлеченности нашего эго, потому что если бы мы по-настоящему любили людей ради них самих, а не ради себя, то мы любили бы их при любых обстоятельствах - даже если бы они стали врагами; во всех случаях мы радовались бы тому, что они существуют. Наши скорби и страдания на самом деле - это всегда признак смешения, а потому они ложны. Истинна одна только радость. Потому что истинно только то "Я" внутри нас, которое объемлет все существования и все возможные противоположности существования. Когда все находится внутри, тогда все является радостью, потому что нигде уже нет пробелов. "А как же Сердце (с большой буквы)?" - протестуем мы. Но разве сердце не является местом самой большой неразберихи и смешения? Да и оно быстро утомляется. И в этом состоит наше третье наблюдение: наша способность радоваться - мала, наша способность страдать - также мала, мы быстро становимся безразличными к самым ужасным бедствиям; были ли у нас хоть какие-нибудь печали, которые мы не предали забвению? Мы можем вместить в себя лишь малую часть этой великой Силы Жизни. Мы не способны удержать заряд, - говорит Мать. Одно слишком глубокое дыхание - и мы кричим от радости или от боли, рыдаем, танцуем или теряем сознание. Потому что это все та же многоликая Сила, которая вливается и переполняет нас. Сила Жизни не страдает, она не тревожится и не возносится, не является ни хорошей, ни плохой - она просто есть, она течет, всеобъемлющая и безмятежная. Те противоположные друг другу формы, которые она принимает в нас, - это результат нашей прошлой эволюции, когда мы были жалки, чрезвычайно жалки, разобщены, мы должны были защищать себя от этой огромной живой массы, слишком интенсивной для нас. Мы должны были различать "полезные" и "вредные" вибрации, причем первые обладали положительным коэффициентом удовольствия, симпатии или добра, а вторые - отрицательным коэффициентом страдания, отвращения или зла; но страдание - это слишком большая интенсивность все той же Силы, ведь даже удовольствие, если оно слишком интенсивно, превращается в свою причиняющую страдание противоположность: Это - взаимные соглашения наших чувств17, - говорит Шри Ауробиндо. - Достаточно лишь незначительного перемещения стрелки сознания, - говорит Мать. Космическому сознанию в его состоянии абсолютного знания и всеобъемлющего опыта все соприкосновения являются как радость, Ананда18. Не что иное, как узость и недостаточность нашего сознания, являются причиной всех наших несчастий, моральных и физических, причиной нашего бессилия и вечной трагикомедии нашего существования. Но средством избавления от этого является не истощение витального, как учат моралисты, а его расширение; не отрекаться, но принимать все больше и больше, расширять свое сознание. Ведь именно в этом - смысл эволюции. По сути дела единственное, от чего нам нужно отречься - это от собственного невежества и ограниченности. Когда мы упорно цепляемся за свою жалкую фронтальную личность, за ее претензии, слащавую и неотвязную сентиментальность и священные печали, мы не люди в подлинном смысле этого слова - мы улитки Каменного Века, мы защищаем свое право на скорби и страдания19. Та сомнительная игра, которая разворачивается в поверхностном витальном, уже не сможет ввести ищущего в заблуждение, но в течение длительного времени у него еще сохранится привычка отвечать на тысячи биологических и эмоциональных вибраций, вращающихся вокруг него. Переходный период требует времени (как и переход от гудящего ума к ментальному молчанию), и он часто сопровождается короткими периодами сильной усталости, потому что организм расстается с привычкой обновления энергии из обычного поверхностного источника (который очень скоро покажется нам грубым и тяжелым, как только мы вкусим другого вида энергии), но при этом еще не может находиться в постоянном контакте с истинным источником - отсюда и "пробелы". Но и здесь ищущему помогает нисходящая Сила, которая мощно способствует установлению в нем нового ритма. Он замечает с неиссякаемым удивлением, что стоит ему сделать один маленький шаг вперед, как Помощь свыше делает десять шагов навстречу - как будто его ждали. Однако неправильно думать, что работа состоит только в отрицании старого; витальному, конечно, очень льстит та мысль, что оно совершает огромные усилия, борясь против самого себя - это ловкий прием, как защитить себя на всех фронтах; на деле же ищущий не подчиняется каким-то особо строгим или запрещающим правилам, а следует позитивному стремлению своего существа; он действительно растет, а потому нормы вчерашнего дня или удовольствия позавчерашнего кажутся ему такими же скудными, как пища сосунка - его уже не удовлетворяет все это, он должен действовать лучше, жить лучше. Именно поэтому так сложно объяснить путь тому, кто никогда не пытался идти по нему - он увидит лишь собственную точку зрения сегодняшнего дня или, вернее, то, что он теряет ее. Но если бы мы только знали, какой это шаг вперед - оставить прежнюю точку зрения, как изменяется жизнь, когда человек движется от стадии замкнутых истин к стадии истин открытых и далее к истине, подобной самой жизни, истине слишком великой, чтобы уместиться в каком-либо ограниченном взгляде на вещи, ибо она охватывает их все и оценивает полезность каждой вещи на каждой стадии бесконечного развития; к истине достаточно великой для того, чтобы отрицать себя и бесконечно переходить в истину более высокую. За этим инфантильным, беспокойным, быстро истощающим свои силы витальным мы находим витальное спокойное и мощное - истинное витальное, как его называет Шри Ауробиндо, - которое содержит саму сущность Жизненной Силы, очищенную от сентиментальных и болезненных побочных продуктов. Мы входим в состояние спокойной, спонтанной концентрации - так море всегда спокойно в глубинах, под волнующейся поверхностью. Эта фундаментальная неподвижность не есть притупление нервов, как и ментальное безмолвие не является оцепенением мозга; это - основа для действия. Это - концентрированная сила, способная начать любую деятельность, противостоять любому, самому неистовому и продолжительному потрясению и при этом не потерять своего равновесия. В зависимости от степени нашего развития из этой витальной неподвижности могут возникнуть новые способности самого разного рода, но прежде всего мы чувствуем неисчерпаемую энергию; любая усталость - это признак того, что мы снова захвачены поверхностной суетой. Работоспособность и даже физическая выносливость увеличиваются в десятки раз. Еда и сон перестают быть единственным и всеисчерпывающим источником обновления энергии. (Изменяется, как мы увидим, природа сна, а количество еды может быть сокращено до гигиенического минимума, так что еда не будет вызывать обычного пресыщения и сопутствующих ему болезней.) Могут появиться и другие силы, которые часто называют "чудесными", но эти чудеса - побочные результаты метода; мы не будем их здесь обсуждать, их надо пережить на опыте. Скажем лишь, что если человек научается управлять некой вибрацией в себе самом, то он автоматически обретает способность управлять той же вибрацией везде в мире, где бы он ее ни встретил. Кроме того, в этой неподвижности установится еще одно свойство: отсутствие страдания и чувство постоянной радости. Когда обычный человек получает удар, физический или моральный, его непосредственная реакция - скрючиться; он сжимается, кипит внутри от боли и гнева и тем десятикратно увеличивает свои страдания. Наоборот, ищущий, который добился в себе некоторой неподвижности, обнаружит, что она растворяет все удары, потому что она широка, потому что он уже не жалкая зажатая личность, а сознание, переливающееся за пределы своего тела; успокоенное витальное, как и безмолвный разум, естественным образом становится всеобщим: В йогическом опыте сознание расширяется во всех направлениях - в стороны, вниз, вверх, распространяясь во всяком направлении до бесконечности. Когда сознание йогина становится свободным, это происходит не в теле, но в той бесконечной высоте, глубине и широте, в которых он живет всегда. Его основа - это бесконечная пустота или безмолвие, но в них все может проявиться - Покой, Свобода, Сила, Свет, Знание, Ананда20. Малейшее страдание любого рода - это непосредственный признак противоречий в нашем существе и потери сознательности. Это расширение существа имеет одно очень важное следствие, которое заставит нас оценить абсолютную необходимость витальной неподвижности не только с точки зрения ясности в общении, эффективности наших действий или радости в жизни, но просто с точки зрения нашей собственной безопасности. Пока мы живем в нашей жалкой фронтальной личности, вибрации малы, слабы удары, невелики радости - нас защищает собственная малость. Но когда мы выходим во всеобщее Витальное, мы находим там те же вибрации или, скорее, силы гигантского всеобщего масштаба; это те самые силы, которые движут миром так же, как они движут нами; если мы не обладаем абсолютным спокойствием или внутренней неподвижностью, то будем попросту сметены. Это относится не только ко всеобщему Витальному, но и ко всем планам сознания. Действительно, можно и должно (по крайней мере, для ищущего в интегральной йоге) постичь космическое сознание на всех уровнях - в Сверхсознательном, в разуме, в витальном и даже в теле. Когда ищущий поднимется и войдет в Сверхсознательное, он увидит, что подавлять может и напряженность, накал Духа (на самом деле это всегда все та же божественная Сила, все та же Сознание-Сила наверху или внизу, в Материи или в Жизни, в Разуме или на высших уровнях; но чем ниже, тем тусклее она становится и тем более искажается и разрушается средой, через которую она проходит); если ищущий, не успев выйти из своего оцепенения, пытается восходить слишком быстро, перескакивать некоторые ступени, не установив предварительно ясного и прочного основания, то он легко может взорваться, как паровой котел. Поэтому можно сказать, что витальная прозрачность - это не вопрос этики, но необходимое техническое или даже органическое условие. В действительности же великая Заботливость всегда предохранит нас от преждевременных опытов; может быть, мы ограничены и малы лишь до тех пор, пока нам нужно оставаться ограниченными и малыми. И в довершение всего, когда мы овладеваем этой неподвижностью, то обнаруживаем, что можем довольно эффективно помогать другим. Ведь помощь другим не имеет ничего общего с эмоциями или милосердием - это вопрос силы, видения, радости. В этом спокойствии мы обладаем не только радостью, передающейся другим, но и видением, которое рассеивает все тучи; мы воспринимаем все вибрации, а способность различения - когда мы видим, что представляют собой эти вибрации - дает нам возможность манипулировать ими, успокаивать, отвращать или даже изменять их. Спокойствие, - говорит Мать, - это очень положительное состояние; есть покой, который не является противоположностью борьбы - покой активный, заразительный [передающийся другим] и могущественный, который подчиняет и успокаивает, приводит все в порядок и каждой вещи отводит свое место. Приведем пример этого "заразительного покоя", хотя он относится к несколько более позднему периоду жизни Шри Ауробиндо. Это произошло в Пондичерри много лет тому назад. Стоял сезон тропических дождей, когда дожди, а иногда циклоны, обрушиваются совершенно внезапно, принося большие разрушения. Двери и окна нужно было защищать толстыми бамбуковыми щитами. В ту ночь налетел циклон, обрушив на землю целые потоки дождя, и Мать поспешила в комнату Шри Ауробиндо помочь закрыть ему окна. Он сидел за столом и писал (в течение многих лет Шри Ауробиндо писал каждый день по двенадцать часов - с шести вечера до шести утра - а следующие восемь часов ходил взад-вперед для "йоги"); окна были раскрыты настежь, но внутри комнаты не было ни одной капли дождя. Покой, царивший там, вспоминает Мать, был настолько плотным, компактным, что циклон не смог проникнуть туда. ГЛАВА 7 ПСИХИЧЕСКИЙ ЦЕНТР Мы - это не разум, так как все наши мысли исходят из Разума более широкого, чем наш - из всеобщего Разума; мы - это не витальное, т. е. не являемся ощущениями и действиями, так как все наши побуждения, импульсы исходят из Витального более широкого, чем наше - из всеобщего; мы также не являемся этим телом, ибо его компоненты состоят из Материи, которая подчиняется законам более великим, чем наши - законам всеобщим. Тогда что же это такое - тот элемент в нас, который не есть ни наша социальная среда, ни семья, ни наши традиции, ни брак, ни профессия - элемент, который не является игрой всеобщей Природы или обстоятельств, но тем не менее дает нам ощущение "я" даже тогда, когда все остальное разрушено? По сути дела наше истинное "Я" обнажается именно тогда, когда все рушится, потому что тогда наступает момент нашей истины. В процессе нашего исследования мы наблюдали различные центры и уровни сознания и видели, что за этими центрами живет сознание-сила, связующая различные состояния нашего существа (главным следствием ментальной тишины и успокоения витального было отделение этой сознание-силы от ментальной и витальной деятельности, которыми она обычно захвачена), и ощутили, что этот поток силы или сознания - это сама реальность нашего существа, действующая за различными его состояниями. Но эта сознание-сила должна быть чьим-то сознанием. Кто или что в нас является сознающим? Где центр, где хозяин? Или мы попросту марионетки некого всеобщего (универсального) Существа, которое и есть наш подлинный центр, поскольку все ментальные, витальные и физические виды деятельности всеобщи по своей природе? На самом деле истина оказывается двойственной по своему характеру, но уж, конечно, никоим образом мы не марионетки, за исключением тех случаев, когда мы упорно продолжаем отождествлять себя с фронтальным существом, ибо оно-то как раз и есть настоящая марионетка. У нас, действительно, есть индивидуальный центр, который Шри Ауробиндо называет психическим существом, так же, как и некий космический центр или центральное существо. Нам предстоит отыскать шаг за шагом как первый центр, так и второй, и стать Хозяином всех наших состояний. Для начала мы попытаемся найти свой индивидуальный центр, психическое существо, которое также называют душой. Это одновременно и самая простая, и самая сложная вещь на свете. Самая простая - потому что ребенок понимает ее или, вернее, живет в ней самым естественным образом: он - царь, он - в центре всего мира, он живет в своем психическом существе*. Самая сложная - потому что эта естественность очень скоро покрывается всевозможными идеями и ощущениями; мы начинаем говорить о "душе" - т. е. ничего уже в ней не смыслим. Все страдания юности - это не что иное, как история медленного "пленения" психического существа (мы говорим о "страданиях роста", но, скорее всего, существуют лишь страдания от удушья, а зрелости достигают тогда, когда состояние удушья становится естественным состоянием). Таким образом, все трудности ищущего - это обратный процесс, история медленного высвобождения из всякой ментальной и витальной мешанины. Но на самом деле, как мы увидим, это не есть возвращение к отправной точке, во-первых, потому, что назад пути нет, а, во-вторых, потому, что новорожденное психическое, которое обретают в конце пути (в конце, который всегда является началом) - это не сиюминутное преходящее достижение, но сознательное господство. Ибо психическое - это существо, оно растет; это чудо вечно длящегося детства во все более просторном царстве. Оно находится "внутри, как ребенок, который должен появиться на свет"