Марчелло Арджилли, Габриэлла Парка. Приключения Гвоздика --------------------------------------------------------------------- Арджилли Марчелло, Парка Габриэлла. Приключения Гвоздика. М. - Инфа, 1996 Пер. с итал. В.Давиденковой, Т.Скуй OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 22 февраля 2003 года --------------------------------------------------------------------- Сказка "Приключения Гвоздика", написанная двумя итальянскими писателями - Марчелло Арджилли и Габриэллой Парка, - полна самых неожиданных приключений. Это история железного мальчика, доброго и отзывчивого Гвоздика (таким сделал его старый одинокий ученый Пилукка). Механический мальчик всячески сопротивляется злым намерениям жадных богачей, стремящихся использовать его чудесную силу во вред простым людям и заработать на этом большие деньги. Гвоздик остается верным помощником своих маленьких друзей: бездомной девочки Перлины (по-итальянски ее имя значит: жемчужинка), трех беззащитных лилипутов - Нано, Нане, Нани - и других. Для младшего возраста. Оглавление Часть первая ЖЕЛЕЗНЫЙ СЫН ПРОФЕССОРА ПИЛУККИ Глава I, в которой Гвоздик появляется на свет Глава II. Гвоздику хочется быть красивым Глава III. Детей у родителей не отнимают! Глава IV. Непобедимый чемпион Спакканазо остается с разбитым носом Глава V. Гвоздик не сдается Глава VI. И железный мальчик может плакать Глава VII. Гвоздик в больнице Глава VIII. Лучший доктор - папа Пилукка Глава IX. Гвоздик знакомится с Перлиной Глава X. Бедняки тоже должны есть Глава XI. Старуха хоронит Гвоздика Глава XII. Друзья спасают Гвоздика Глава XIII. Горькие слезы Перлины и сладость дружбы Глава XIV. Письмо от папы Пилукки Глава XV. Дорожное приключение или стальная кукла Глава XVI. Гвоздик сквозь решетку обнимает папу Пилукку Глава XVII. Бегство Глава XVIII. Даже у танков есть сердце Глава XIX. Электрический ток делает чудеса, но... Глава XX. Дурные последствия электричества Глава XXI. Золотое сердце Гвоздика Глава XXII. По следам слез, кажущихся бриллиантами Часть вторая ГВОЗДИК В ЦИРКЕ Глава I. Гвоздик становится злым, когда его золотое сердце перестает биться Глава И. Гвоздик отправляется на поиски Перлины Глава III. Гвоздик не находит в цирке Перлину, зато находит работу Глава IV, в которой очень кратко говорится о Перлине Глава V. Гвоздик пытается стать жонглером, канатоходцем, воздушным гимнастом, но в конце концов становится униформистом Глава VI. Враг Гвоздика - Мустаккио Глава VII. Синьоры, представление начинается! Глава VIII, где снова очень кратко говорится о Перлине Глава IX. Заговор удается, и Гвоздика увольняют из цирка Глава X. Укротитель львов боится мышей! Глава XI. Гвоздик в клетке со львами Глава XII. Гвоздик становится знаменитым, но остается печальным Глава XIII. Миледи говорит: "Ах, какой ужас!" - глава быстро кончается и Перлина остается печальной Глава XIV. Гость, упавший с неба Глава XV. О том, как Гвоздик помог Ридарелло Глава XVI. Наконец-то и на долю Перлины выпадает большая радость и длинная-предлинная глава Глава XVII. Шайка Тек-Тек Глава XVIII. Прогулка кончается плохо Глава XIX. Во власти коварного доктора Каппы Глава XX. Пилукка выступает против Каппы и "Теле-Гвоздик" - против "Спи и действуй!" Глава XXI. О том, как в банке произошла драка почище, чем в любом приключенческом кинофильме Глава XXII. Инспектор Дальновидный не видит дальше своего носа Глава XXIII. Гвоздик, скрываясь от Дальновидного, заболевает. Перлина старается вылечить своего друга и тоже сильно заболевает Глава XXIV. Нищий с рыжими усами Глава XXV. Арест Гвоздика Глава XXVI. Суд, приговор и счастливый конец  * ЧАСТЬ 1 *  ЖЕЛЕЗНЫЙ СЫН ПРОФЕССОРА ПИЛУККИ ГЛАВА I, В КОТОРОЙ ГВОЗДИК ПОЯВЛЯЕТСЯ НА СВЕТ В одном итальянском городе жил старый ученый по имени Пилукка. Детей у него не было, и он очень страдал от своего одиночества. Но однажды Пилукка услышал голоса ребятишек на улице, хлопнул себя рукой по лбу и воскликнул: - Придумал! Я смастерю себе механического мальчика, и у меня будет сын! Старик купил несколько листов железа и два куска стали и сразу же принялся за работу. Пилукка хотел, чтобы его механический мальчик был совсем как настоящий и даже лучше настоящего: он мечтал сделать его вежливым и послушным, а это ведь так редко встречается среди настоящих детей. Когда Пилукка истратил все свои деньги, ему пришлось поселиться в старом сарае и, чтобы довести начатое дело до конца, пойти на разные хитрости: он смастерил своему мальчику нос из носика кофейника, из колесиков мясорубки сделал ему суставы, из печной трубы - ноги, прямые, как палки, и, наконец, вместо ступней приделал ему пару заржавленных утюгов, начистив их как следует наждачной бумагой. И вот наступил день, когда нужно было оживить куклу, лежавшую неподвижно на столе. Старый ученый уже готов был включить ток, но вдруг заметил, что в кукле не хватает одного гвоздика, а гвоздей у Пилукки больше не было. "Как! Из-за такого пустяка остановить все дело?! Ни за что! - подумал он. - Тебе не достает гвоздика? Хорошо, ты его получишь... Я назову тебя: Гвоздик!" Тут Пилукка опустил рычаг, и электрический разряд пробежал по кукле. В наступившей тишине послышался странный металлический звук. Это у Гвоздика дрогнули веки, он открыл глаза и удивленно осмотрелся вокруг, затем приподнялся, сел и - крак-крак - потянулся. Пилукка от волнения чуть не упал в обморок. - Гвоздик, сын мой! - пролепетал он и хотел было уже его поцеловать. Но в ответ на отцовскую ласку жестокий мальчик лишь проскрипел своим тоненьким металлическим голоском: - Ах, как я голоден! Скажите, папа, нет ли у вас чего-нибудь поесть? Старик бросился к буфету, но там ничего не оказалось. - Тогда я сам постараюсь раздобыть себе завтрак! - сказал Гвоздик, спрыгнул со стола, открыл дверь и вышел, даже не сказав "до свиданья!" Он весело побежал по улице, расталкивая прохожих; им плохо приходилось от его железных локтей: каждый удар означал по меньшей мере одно сломанное ребро! Вдруг, привлеченный аппетитным запахом, Гвоздик остановился, осмотрелся вокруг и, увидев колонку для заправки машин, в восторге закричал: "Ура! Теперь-то я наемся досыта!" Ведь механический мальчик питался бензином и машинным маслом, как все машины на свете. Осторожно стараясь обойти бензозаправщика (однако и тут три сломанных ребра), Гвоздик ухватился за шланг и - буль-буль-буль - принялся пить! Тем временем Пилукка окончательно пришел в себя и отправился искать Гвоздика. Старый ученый совсем уже выбился из сил, когда, наконец, увидел своего сына: тот к этому времени успел опустошить всю бензоколонку и теперь допивал последний глоток. Печально кончился для Пилукки так счастливо начавшийся день: чтобы уплатить за бензин, выпитый маленьким обжорой, ему пришлось отдать все до последней копейки. Возвращаясь домой с Гвоздиком, он почесывал себе затылок и бормотал: - Как видно, с ребенком что-то не в порядке; должно быть, это из-за недостающего гвоздика... Но ничего, важно то, что механический мальчик существует! ГЛАВА II ГВОЗДИКУ ХОЧЕТСЯ БЫТЬ КРАСИВЫМ Пилукка был настоящий отец, заботливый и любящий; он приготовил для Гвоздика все необходимое: чудесный матрасик из железных стружек, напильник для чистки зубов и железную щетку для наведения блеска. Однако Пилукку очень тревожил странный характер мальчика. Вечером, когда Гвоздик уже засыпал, он подошел поцеловать сына и пожелать ему доброй ночи. - Дорогой Гвоздик, - ласково сказал он, - я понимаю: все окружающее кажется тебе странным и необычным, ты - механический мальчик, а должен жить среди настоящих людей, но я всегда буду с тобой рядом и постараюсь помогать тебе. А ты обещай мне быть добрым и послушным и не огорчать больше своего папу... Хорошо? Гвоздик, чтобы показать, какой он воспитанный и послушный, зевнул во весь рот и ответил: "Да". На следующее утро Пилукка, успокоенный обещанием сына, приготовил ему на завтрак большую чашку масла и хотел уже разбудить ребенка, но... Гвоздика и след простыл! Он потихоньку, не сказав даже "доброе утро", ушел и при этом выбрал для себя кратчайший путь - проломил стену! И вот Гвоздик, свободный и веселый, бежит по городу. Сколько нового и непонятного встречается ему на пути, как много интересного предстоит ему еще узнать! Вот прохожий взвешивается на автоматических весах, и Гвоздику, конечно, тоже захотелось узнать, сколько он весит; он встал на весы, стрелка подпрыгнула, показала три центнера, затем... трах! - и весы разлетелись на куски! "Мне надо бы немного пополнеть, - подумал Гвоздик, - уж очень я худенький!" - и, весело насвистывая, он пошел дальше. Не успел он сделать нескольких шагов, как очутился перед витриной роскошного универмага, и тут в глаза ему сразу же бросилась новинка "Бриллатутто" - бутылка с дорогой жидкостью для чистки металлических изделий. Гвоздик, который, как и все дети, очень хотел быть красивым, даже не подумал удержаться от соблазна. Он протянул руку и - раз! - выбил стекло; потом он преспокойно вошел в витрину, со свойственной ему ловкостью схватил несколько бутылок "Бриллатутто" и, ломая все кругом, старательно принялся наводить на себя блеск. - Вот теперь я на самом деле красив! - воскликнул, выходя из витрины, сияющий Гвоздик и снова смешался с толпой прохожих. Но хозяин универмага Чичетти поднял страшный крик, а так как он был самым богатым человеком в городе, то полицейские сейчас же прибежали ему на помощь. - Арестуйте его! Он разорил меня! - кричал Чичетти. Услужливые полицейские, даже не спросив, в чем дело, набросились с дубинками на Гвоздика. Но голова механического мальчика, как известно, сделана была из стали, которая крепче дерева, так что дубинки сразу же разлетелись на кусочки. Гвоздик принял все это за шутку и, желая показать, что он не хуже других, стал щелкать своими железными пальчиками полицейских по головам. В эту минуту на улице появился папа Пилукка, он обегал весь город в поисках своего сына и вдруг увидел его среди десятка полицейских, лежавших без чувств на мостовой, и с удивлением разглядывал их. Бедному Пилукке ничего больше не оставалось, как рвать на себе волосы, которых на его голове было немного. Ведь все случившееся грозило ему судом и даже тюрьмой, а главное - нужно было уплатить Чичетти огромные деньги за нанесенные убытки. Но где взять деньги? - Гвоздик, ты хочешь меня погубить! - тяжело вздыхая, сказал Пилукка, как только привел своего проказника домой. - Когда же ты станешь хорошим мальчиком? - Скоро, папа, - рассеянно ответил Гвоздик и, не зная, чем бы еще заняться, начал пробивать в стене дырку, чтобы сунуть в нее голову и уснуть. ГЛАВА III ДЕТЕЙ У РОДИТЕЛЕЙ НЕ ОТНИМАЮТ! Пилукка, доведенный до крайней нищеты поведением своего необыкновенного сына, ломал себе голову над тем, как уплатить Чичетти долги. Надо, однако, сказать, что Чичетти возненавидел Пилукку не столько за нанесенные убытки, сколько от зависти. Ему очень понравился механический мальчик. "Ах, если бы он был мой, - думал владелец универмага, - вот бы я разбогател! Но я все равно доберусь до него, чего бы это мне ни стоило". И каждый день он прогуливался возле дома ученого, чтобы посмотреть на механического мальчика, и, потирая руки, мечтал о том, как он заберет себе Гвоздика, если только Пилукка не заплатит ему в срок все долги. Тем временем Пилукке и его сыну жилось невесело. Но не долги отца омрачали настроение Гвоздика - такие мысли не волновали его железную голову. Механическому мальчику было не по себе только потому, что, сколько ни старался Пилукка, старику не удавалось купить своему сыночку вдоволь масла, до которого тот был большой охотник... Наконец наступил срок платежа. В этот день Гвоздик залпом проглотил свою долю масла и такими голодными глазами посмотрел на Пилукку, что у бедного старика сжалось сердце: ему показалось, что те несколько капель масла, которые он оставил себе, чтобы съесть их с последним куском хлеба, он украл у своего мальчика. - Мне совсем не хочется есть, - сказал Пилукка, притворяясь сытым. - Я ем этот хлеб только для того, чтобы почистить зубы, а масло возьми ты... Но мальчик все понял: его сердце, хотя и сделанное из алюминиевого кофейника, не было бесчувственным. - Нет, нет, я не хочу есть! - воскликнул растроганный Гвоздик и, как бы извиняясь, добавил: - Знаете, папа, масло я, конечно, люблю, но только понемножку, потому что, если пить его много, оно действует, будто слабительное!.. Такова была первая благородная ложь в жизни Гвоздика. В то время как отец уговаривал сына выпить оставшееся масло, в дверях послышался грозный окрик: - Именем закона, отворите! Это был судебный исполнитель, - он пришел забрать у Пилукки Гвоздика за неуплату долгов. - Но это же мой сын! - негодовал Пилукка. - Вы не имеете права отнимать у меня ребенка! - Это не ребенок, а машина! - невозмутимо произнес судебный исполнитель. - А согласно статье "27.351(1), - смотри выше, параграф 3X8" - машины должников могут быть описаны и изъяты. - Зачем мне еще смотреть выше? - возмутился Пилукка. - Я смотрю только на Гвоздика и говорю вам, что вы не имеете права отнимать у меня сына! Я не позволю вам увести его! Мальчик понял, как любит его Пилукка; все внутри у него заскрежетало, и... он бросился обнимать своего отца, но сделал это так порывисто, что чуть не переломал ему все кости. Гвоздика вырвали из объятий отца, который, боясь, как бы сын не наделал еще больших бед, категорически запретил ему оказывать сопротивление. На улицах люди удивленно оглядывались на механического мальчика: он шел с поникшей головой; на шее у него была веревка, и Чичетти тянул ее изо всех сил. Но это странное шествие продолжалось недолго, потому что внимание Гвоздика неожиданно привлекло огромное объявление: "Миллион - тому, кто победит знаменитого боксера Спакканазо!" - Вот где я достану деньги, чтобы заплатить долги моего отца! - воскликнул обрадованный мальчик. И, дернув веревку так, что она разорвалась, а Чичетти полетел вверх тормашками, Гвоздик помчался туда, где выступал непобедимый Спакканазо - знаменитый Разбиватель Носов. ГЛАВА IV НЕПОБЕДИМЫЙ ЧЕМПИОН СПАККАНАЗО ОСТАПТСЯ С РАЗБИТЫМ НОСОМ Вбежав в раздевалку, где лежали без сознания побитые противники чемпиона, Гвоздик, ничуть этим не смущаясь, быстро натянул на себя чей-то, брошенный на столе, шерстяной свитер и шерстяные трусы, - теперь его нельзя было узнать. А в это время на ринге Спакканазо обращался к публике: - Любезные синьоры, - говорил он слащавым голосом, - неужели среди вас нет никого, кто бы хотел получить миллиончик? Заработать его проще простого: стоит только подняться на ринг и победить меня... Потом, изменив тон и выпятив колесом грудь, Спакканазо заревел: - Трусы, идите же сюда, и я отправлю вас на полгода в больницу! Я убью вас всех! Ну, где же вы, смельчаки? Или, может быть, никто не хочет получить миллион?! Вдруг среди онемевших от страха зрителей послышался резкий металлический голосок: - Спакканазо, я принимаю твой вызов! И Гвоздик очутился на ринге лицом к лицу со страшным Спакканазо. - С тобой, малявка, я разделаюсь одним ударом! - закричал чемпион и, разбежавшись, со всей силы ударил Гвоздика. Но... раздался пронзительный крик, и Спакканазо заплакал, как ребенок: - Ай-ай-ай, моя бедная рука, что я теперь буду делать?! Он сломал мне руку! Гвоздик расхохотался, а публика была ошеломлена - никто еще так легко не расправлялся с могучим Спакканазо. Чемпион вытер слезы и уже наступал снова: - На сей раз я тебя убью! - Но едва он это произнес, как заревел во весь голос: - Ай-ай-ай! Он сломал мне другую руку!!! Публика пришла в еще большее недоумение, но мы-то прекрасно знаем, в чем секрет: под шерстяным свитером - была стальная броня толщиной в три сантиметра. Гвоздик тоже нисколько не удивился своей победе, а, напротив, вспомнив о папе, решил поскорее покончить с этим делом. Двумя пальцами он щелкнул по носу чемпиона, и Спакканазо, едва успев вскрикнуть "ай!", упал на землю, словно отравленная муха. Не обращая внимания на аплодисменты публики, Гвоздик схватил мешок с выигранными деньгами, протиснулся сквозь возбужденную толпу и побежал домой. - Папа, - закричал он, - мы спасены! Вот деньги для уплаты долгов! Но только успел он это произнести, как растворилась дверь и вошли Чичетти, судебный исполнитель и полицейский. Полицейский сказал: - Ты не такой, как все; ты сделан из стали, а потому твоя победа считается недействительной, и я забираю у тебя мешок с деньгами. Судебный исполнитель сказал: - Так как Пилукка не заплатил долги, Гвоздик становится собственностью Чичетти. Только Чичетти ничего не сказал, а лишь самодовольно ухмыльнулся. Это он узнал Гвоздика на ринге и дал знать в полицию. А для большей надежности на сей раз вместо веревки он обвязал шею мальчика толстой железной цепью и с торжествующим видом потащил его за собой. ГЛАВА V ГВОЗДИК НЕ СДАПТСЯ Чичетти повел закованного Гвоздика в свой универмаг. У него уже был разработан план, как при помощи механической куклы нажить большие деньги, недоставало только согласия Гвоздика. - Милый Гвоздик, - сказал Чичетти заискивающе, - ты ведь машина, и тебе все равно, для кого работать - для меня или для Пилукки. Но я богат, и у меня ты получишь все, что пожелаешь. Я дам тебе масло лучшего сорта, я буду чистить тебя каждый день дорогим "Бриллатутто", а взамен... Но Гвоздик не дал ему договорить: - Я никогда не стану тебя слушаться! - закричал он. - Я хочу домой, к папе Пилукке! - И, наклонив голову, словно танк, он бросился вперед, стараясь пробить стену. Цепь выскользнула из рук Чичетти, но он нажал все двадцать звонков на своем письменном столе, - сейчас же прибежали его двадцать личных секретарей. Гвоздик головой и ногами пробил в стене дыру и собрался просунуть туда голову, когда по команде Чичетти двадцать секретарей повисли, все вместе, как гроздь винограда, на конце цепи и изо всех сил уперлись ногами в пол, словно рыбаки, вытаскивающие из воды невод. - А ну тяни! - кричал Чичетти, стоя на письменном столе. - Посмейте только отпустить его, и я уволю вас всех! Гвоздика, несмотря на всю его силу, втащили обратно и приковали к железобетонной стене. Чичетти неистовствовал. Как это так, - мальчишка, да еще железный, не хочет ему повиноваться и разрушает все его планы?! Прежде всего богач решил поморить пленника голодом. Через несколько дней Гвоздик почувствовал боли в суставах, и при малейшем движении все колесики в нем начинали скрипеть и накаляться. Но гордый мальчик ни на что не жаловался и даже не подавал вида, что страдает. Однажды Чичетти с лицемерной улыбкой подошел к своему пленнику. - Гвоздик, - сказал он, - будет тебе упрямиться. Разве ты хочешь умереть от голода? Давай лучше помиримся и станем добрыми друзьями. Согласен? Гвоздик, увидев руку, протянутую к нему, недолго думая, схватил ее своими железными пальцами и сжал с такой силой, что чуть не раздавил. - За это ты поплатишься! - заревел Чичетти, корчась от боли. - Ты умрешь... заржавленный! Много дней владелец универмага не давал Гвоздику масла и, уверенный, что теперь-то уж тот покорится, решил, наконец привести в действие свой план - выставить механического мальчика в универмаге. Публика хлынет смотреть чудо, и хозяин наживет большие деньги. Так по всему городу появились огромные объявления: ПОЕЗДОМ, МОРЕМ, ТРАМВАЕМ, МАШИНОЙ, ПЕШКОМ СПЕШИТЕ В УНИВЕРМАГ ЧИЧЕТТИ. ЗДЕСЬ ВЫ УВИДИТЕ ЧУДО ВЕКА - МЕХАНИЧЕСКУЮ КУКЛУ, ВЫПОЛНЯЮЩУЮ ЛЮБЫЕ ПРИКАЗЫ КАК ДРЕССИРОВАННАЯ СОБАЧКА. Когда Пилукка прочел это объявление, он чуть не расплакался. Но тотчас же подумал: "Тем лучше. Теперь, по крайней мере, я знаю, где находится Гвоздик, и сделаю все возможное, чтобы его освободить. Я не допущу, чтобы эксплуатировали моего сына!" ГЛАВА VI И ЖЕЛЕЗНЫЙ МАЛЬЧИК МОЖЕТ ПЛАКАТЬ В день представления зал универмага был набит до отказа: все хотели увидеть механическую куклу. Но едва поднялся занавес, публика так и ахнула от жалости и удивления. Освещенный ослепительными лучами прожекторов, Гвоздик сидел неподвижно, с поникшей головой. Огромной цепью он был прикован к стене; вид у него был такой грустный и безутешный, что вызывал сострадание. Почувствовав тревожное настроение в зале, Чичетти обратился к публике: - Не волнуйтесь, синьоры! Перед вами автоматическая кукла, обладающая удивительной способностью выполнять любое приказание. Не думайте, что это мальчик, у которого есть мама и папа, - нет, это только машина... При этих словах Гвоздик почувствовал, как все внутри у него заскрежетало. "Папа-то уж во всяком случае у меня есть! - подумал он с горечью. - Ах, если бы он был здесь!" - Гвоздик, будь умницей, - продолжал Чичетти, - поклонись милостивым синьорам, которые пришли на тебя посмотреть! В награду за это я дам тебе целую банку масла. Но Гвоздик не двинулся с места, хотя от голода его несмазанные суставы скрипели, как при ревматизме. Он не послушался даже и тогда, когда взбешенный Чичетти замахнулся на него огромной плеткой. Он не сдвинулся бы с места, даже если бы ему угрожало пламя газорезки. Гвоздик думал о папе Пилукке и только теперь по-настоящему оценил его доброту и любовь. Чичетти продолжал кричать. И вдруг произошло нечто невероятное: на жестяной реснице Гвоздика появилась капля ржавого цвета; она дрогнула и упала, за ней другая, третья... Гвоздик плакал! Тогда среди онемевшей от изумления публики раздался пронзительный крик: - Гвоздик, сын мой! Это был Пилукка: он находился в зале среди публики и все видел. Гвоздик вскочил и голосом, хриплым от радости и волнения, воскликнул: - Папа, папа! - Он хотел было броситься к Пилукке, но его не пустила цепь, а Пилукка не мог выбраться из рядов зрителей. Сердце сжималось у каждого при виде несчастного механического мальчика и старика, которые тянулись друг к другу и кричали: "Папа!", "Сын мой!" Но Чичетти это ничуть не тронуло: для него ведь такие вещи, как отцовская и сыновняя любовь, не существовали. Он любил только деньги и, испугавшись, что не получит барышей, заорал: - Все это комедия! Не волнуйтесь! Это же кукла! Машина! - Какая же это машина! - возмутилась одна женщина. - Разве вы не видите, как мальчик страдает? - И, достав из своей хозяйственной сумки помидор, она со всего размаха бросила его в Чичетти. Вслед за ней и остальные зрители стали бросать в него разные овощи и фрукты. Как только Чичетти пытался заговорить, кто-нибудь метко затыкал ему рот помидором или картошкой. Тем временем Гвоздик, словно настоящий трактор, тянул цепь, которой он был прикован к стене. Цепь не поддавалась, но в стене появилось несколько больших трещин. - Спасайся, кто может! Все рушится! - крикнули в зале; толпа, опрокидывая шкафы и витрины, бросилась к выходу. Чичетти, краснее помидора, от которых он едва успевал отплевываться, ревел: - Полиция, ко мне! Я - хозяин! Арестуйте Пилукку! Это он во всем виноват! Полицейские сразу же схватили старика. Тогда рассвирепевший Гвоздик рванулся так сильно, что стена рухнула с ужасающим грохотом. Сквозь лавину посыпавшихся кирпичей и штукатурки Гвоздик увидел, как полицейские уводили Пилукку. - Хорошо, что папа жив, - пробормотал мальчик и потерял сознание. ГЛАВА VII ГВОЗДИК В БОЛЬНИЦЕ Пожарные, прибывшие на самой большой скорости к месту происшествия, вытащили Гвоздика из-под груды развалин. Сильно помятый, он не подавал никаких признаков жизни. Чичетти, боясь окончательно потерять механического мальчика - неиссякаемый источник будущих доходов, - отправил пострадавшего в лучшую больницу города. В больнице Гвоздика сразу же отнесли в операционную, и три самых знаменитых бородатых доктора принялись исследовать необыкновенного пациента. - А что, если мы будем лечить его железом? - предложил один из них, почесывая голову. - Нет, это не годится! - сказал другой, почесывая нос. - Железа в нем хоть отбавляй. По-моему, здесь следует назначить массаж... - Ну, вот еще! - сказал третий, почесывая ухо. - Кому захочется калечить себе руки?! Не сделать ли лучше укол? - Еще чего! - возразил первый. - Для этого потребовался бы бурав. Не попробовать ли... Так прошло больше двух часов: один предлагал одно, другой - другое, потому что никто из них не понимал, в чем дело. - В конце концов, сделайте хоть что-нибудь! - закричал Чичетти. - Мне нужно, чтобы кукла была здорова и немедленно! Я не пожалею денег! Услышав эти слова, три доктора воскликнули хором: - Раз так, сейчас же сделаем ему операцию! Операция всегда приносит пользу, да и стоит дороже! Они сразу же приступили к делу. Но оперировать железного пациента было не так-то просто - не годился ни один инструмент: скальпели притуплялись, пинцеты ломались, иглы сгибались. Три доктора потели, пыхтели, но, как ни старались, им не удавалось разрезать тело Гвоздика. Ведь оно было железным! Однако хирурги не сдавались. Один велел принести пилу, другой - напильник, а третий, самый сильный, потребовал - топор! Затем они все вместе с ожесточением набросились на больного. Один пилил, другой точил, третий рубил, но Пилукка сделал Гвоздика так крепко, что с ним ничего нельзя было поделать. Доктора снова решили поменять инструменты. - Кувалду! - заорали они. - Отбойный молоток! Газорезку! И не переводя дыхания бросились на Гвоздика. Прошло пять минут. Наконец Гвоздик вздрогнул, открыл глаза и начал вертеться и смеяться, как сумасшедший: - Ой! Ой! Вы меня совсем защекотали, - кричал он. - Хватит, я больше не могу!.. Увидев столь плодотворные результаты своего тяжелого труда, три доктора в изнеможении упали на пол. Гвоздик с любопытством огляделся вокруг, но, заметив, что к нему подкрадывается Чичетти с толстой цепью в руках, он, несмотря на свою болезнь и тяжелое состояние, из последних сил подбежал к окну и спрыгнул вниз. Он упал прямо в такси, которое стояло на улице. Шофер, услышав, что садится пассажир, спросил: "Куда едем?" - и включил мотор, но с места тронулась только передняя часть машины, потому что задняя, раздавленная Гвоздиком, осталась лежать на мостовой. Шатаясь, механический мальчик направился к дому Пилукки. "Вот кто меня вылечит, - думал он. - Только папа Пилукка может сделать это, потому что только он один любит меня". ГЛАВА VIII ЛУЧШИЙ ДОКТОР - ПАПА ПИЛУККА Гвоздик скрипел всеми заржавленными суставами. Он чувствовал, что силы его покидают. К счастью, на длинном спуске, ведущем к дому Пилукки, мальчик повстречал детей, которые катили перед собой самодельную тележку. - Пожалуйста, - пробормотал Гвоздик, еле державшийся на ногах, - дайте мне вашу тележку: я болен, а мне нужно добраться до дому... Ребята при виде такой необычной куклы смутились и не знали что ответить. Но, когда Гвоздик, обессиленный, свалился в тележку, один из мальчиков со всей силы подтолкнул ее. Тележка сдвинулась с места и покатилась по склону. Набирая скорость, она в несколько секунд достигла дома Пилукки, точно снаряд, вышибла дверь и влетела в комнату. От такого удара чуть не обрушился весь дом. Можно было подумать, что случилось землетрясение. Но из груды осыпавшейся штукатурки и обломков мебели вскоре показались две головы: почти лысая голова Пилукки с огромной шишкой на макушке и сплющенная головка Гвоздика. Старику казалось, что все это он видит во сне. Он подпрыгнул от радости и бросился обнимать Гвоздика. При этом Пилукка со всей силы ударился своим толстым красным носом о железный носик Гвоздика и окончательно убедился в том, что он не спит. - Гвоздик, сын мой, наконец-то ты вернулся! Как я тебя ждал! - бормотал старик, прижимая к себе мальчика, и крупные слезы лились у него из глаз. Но Гвоздик наклонил голову с таким скрипом, от которого у Пилукки мурашки забегали по телу. - Милый папа, мне плохо, - прошептал он и потерял сознание. Пилукка не упал духом. Он засучил рукава, взял молоток, клещи и тотчас же принялся за работу. Ему-то, любящему отцу, хорошо был знаком этот сложный маленький механизм. Не прошло и часа, как Пилукка вылечил Гвоздика. Он сменил ему два изношенных колесика, соскоблил ржавчину, заняв у соседей масло, хорошенько смазал его. Наконец, металлический мальчик заблестел, как зеркало. Гвоздик открыл глаза, вскочил на ноги, заскрипел и закричал во все горло: - Ура! Я здоров! Теперь нас никто не разлучит; я навсегда останусь с тобой! - Он схватил за руки папу Пилукку и весело закружился с ним по комнате. Но старик остановился. - Ах, если бы все было так, как ты говоришь! - с грустью сказал он. - Только Чичетти не оставит нас в покое до тех пор, пока мы не заплатим долги... - Я буду работать! Так ведь говорят? - спросил Гвоздик, мало искушенный в житейских делах. - Я достану деньги, чтобы уплатить Чичетти. Я не хочу, чтобы нас разлучили. Но тут раздался стук в дверь и послышался хорошо знакомый голос: - Пилукка, открой! Гвоздик у тебя, я знаю! Верни его мне, или ты попадешь в тюрьму! Это был Чичетти в сопровождении целого отряда полицейских. - Беги, Гвоздик, беги, спасайся! - крикнул Пилукка. - Обо мне не беспокойся! Хотя Гвоздику и тяжело было расставаться с папой Пилуккой, но он не заставил просить себя дважды. - До свиданья, папа! Я вернусь с деньгами! - воскликнул он, целуя Пилукку. - До скорой встречи! И в тот самый момент, когда дверь подалась под напором полицейских, Гвоздик пробил головой стенку и удрал. ГЛАВА IX ГВОЗДИК ЗНАКОМИТСЯ С ПЕРЛИНОЙ Гвоздик покинул родной город и зашагал по автостраде. Он шел и шел, его ноги-утюги до того накалились, что ступни жгло, как огнем. Но вот показался маленький автомобиль; он ехал медленно, потому что в нем сидел толстый-претолстый синьор. Недолго думая, одним прыжком Гвоздик прицепился сзади. Машина, потеряв равновесие от неожиданного груза, подняла передние колеса и продолжала двигаться только на задних до тех пор, пока разъяренный хозяин не закричал на мальчика: - Убирайся отсюда, бродяга! Если хочешь путешествовать, поезжай поездом! Гвоздик решил тотчас же воспользоваться дельным советом. Свернув с автострады, он отправился на железнодорожную станцию и вскочил в товарный поезд. Состав двинулся, и мальчик почувствовал вкусный запах. Гвоздик побежал по крышам от вагона к вагону, пока не добрался до цистерны с бензином. - Вот это удача! - воскликнул механический мальчик. - Не только бесплатный проезд, но еще и в вагоне-ресторане! Поезд мчался, тяжело пыхтя, а Гвоздик сидел верхом на цистерне, как генерал на коне, и во время всего пути с наслаждением потягивал бензин из резинового шланга. Когда состав подошел к первой станции, мальчик слез. В дороге он хорошо отдохнул, наелся досыта и теперь отправился искать работу: он не забыл о своем обещании - заработать деньги и расплатиться с долгами. "Я буду механиком, - подумал он. - Пожалуй, это самая подходящая для меня профессия". Без особого труда Гвоздику удалось устроиться на небольшом заводе. Ему не терпелось как можно скорее начать работу, но не успел он войти в машинное отделение, как взлетел на воздух, словно кто-то поднял его за шиворот, - механического мальчика притянул к себе огромный магнит. Гвоздик повис на нем, болтая ногами. - Что это за шутки? - закричал он. - На помощь! Освободите меня! - Пришлось остановить машину; со всех сторон сбежались рабочие, чтобы общими усилиями оторвать железного мальчика от магнита. Тогда Гвоздик попробовал работать продавцом в посудной лавке, но через четверть часа за прилавком не осталось ни одного целого стакана: как только он брал что-нибудь в руки, все моментально разбивалось. Из посудной лавки его тоже уволили. Гвоздик не падал духом; он пустился на поиски другой работы и вскоре нашел себе место лифтера, но и здесь ему не повезло: под тяжестью механического мальчика лифт не двигался с места, если даже нажимали на все кнопки сразу. Гвоздика снова уволили, и больше он уже не нашел себе работы. Прошло несколько дней. Голодный и усталый, Гвоздик не знал, что дальше делать. Однажды вечером он бродил по городу и думал о том, какой он несчастный. Вдруг мальчик нечаянно наступил на что-то и услышал пронзительный крик: - Ой! Что за безобразие?! Разве вы не видите, куда ставите ноги?! На ступеньке сидела девочка и держалась за ногу. Девочка была маленькой, худенькой, с болезненным, но миловидным личиком; две светлые косички спускались ей на грудь. - Как тебя зовут? - спросил Гвоздик. - Перлина, - ответила девочка. - Что ты делаешь так поздно на улице? - Я не могу вернуться домой без денег, иначе старуха, у которой я живу с тех пор, как стала сиротой, побьет меня. А просить милостыню мне надоело. Тут по ее прелестному личику, точно из двух невидимых краников, полились слезы. - Ах, какая я несчастная!.. Со вчерашнего дня я ничего не ела. Гвоздику нечего было дать Перлине поесть, но тяжелые вздохи и слезы девочки его так взволновали, что он постарался ее утешить. - Я тебя понимаю, - сказал он. - У меня, правда, есть папа, но я не могу к нему вернуться. А ты не плачь, посмотри-ка... Гвоздик сделал веселое лицо и стал прыгать и вертеться во все стороны. Это было так забавно, что Перлина улыбнулась сквозь слезы: - Ой, какой ты смешной, совсем как Буратино!.. Гвоздик погладил ее по щеке, но Перлина вскрикнула от боли - железная ладошка чуть не содрала кожу с ее лица. - Я не хотел тебя обидеть, - испуганно пробормотал Гвоздик. - Я тебе друг; ты меня не бойся. Хочешь, я провожу тебя домой? Девочка согласилась. Гвоздик взял ее за руку, и они пошли. ГЛАВА X БЕДНЯКИ ТОЖЕ ДОЛЖНЫ ЕСТЬ Перлина жила на окраине города в деревянной лачужке, крохотной, словно ореховая скорлупа. Едва дети переступили порог, как старуха набросилась на девочку: - Как ты смеешь, негодница, в такой поздний час возвращаться домой? Сдается мне, что ты не принесла ни гроша. И не успела Перлина ответить, как старая ведьма дала ей такую пощечину, что слезы ручьем полились из глаз девочки. Гвоздик, остановившийся было у порога, бросился защищать Перлину. - Стыдно должно быть вам, синьора; так не поступают с голодной девочкой, да еще круглой сиротой! - А ты откуда взялся? - закричала старуха. - Мне не нужны советчики в моем доме. Вот я тебе покажу!.. И, довольная тем, что может избить двоих вместо одного, она залепила Гвоздику пощечину, но - о ужас! - от боли чуть не лишилась сознания: вся рука у нее превратилась в сплошной синяк. Только тогда старуха заметила, что Гвоздик был железный. От испуга она пробормотала что-то и не решилась больше бить Перлину. Гвоздик остался ночевать в лачужке. Он послушно улегся у кровати Перлины. Девочка сняла с постели одеяло и заставила Гвоздика хорошенько укрыться. Наутро старуха, впервые в жизни вежливо, попросила Перлину пойти достать чего-нибудь поесть. Дети, взявшись за руки, вышли из дому. По дороге девочка объяснила Гвоздику, что им надо делать. - Город наш очень бедный. Те, у кого нет денег, вынуждены искать пищу на свалках среди отбросов, но я самая маленькая и самая слабая, и мне никогда ничего не достается. - Ведь сегодня ты не одна, - сказал Гвоздик. - Вместе мы обязательно достанем какую-нибудь еду или вещь, которую можно будет продать и получить за нее деньги. Свалка была оцеплена полицейскими, а бедняки, стоя в очереди, с нетерпением ждали, когда им позволят туда пройти. Наконец сержант протрубил сигнал, полицейские отошли в сторону, и люди, как голодная саранча, бросились на свалку. Перлина и Гвоздик не отставали от других; но напрасно они в четыре руки шарили среди отбросов - ничего съестного там не оказалось. Бедняки возмущались: ни одной обглоданной косточки! Ни одной пустой банки из-под мясных консервов, которую можно было бы вытереть корочкой хлеба! Это возмутительно! Начальник охраны пожимал плечами, как бы говоря: "Ничего не поделаешь, город бедный..." Вдруг Гвоздик шепнул на ухо Перлине: - Смотри, какая чудесная железная балка! Что ты скажешь, если я ее вырву? Ведь мы сможем ее продать! Балка торчала из стены небольшого особняка. Гвоздик ощупал своими железными пальцами стену, затем ухватился и - раз! - одним рывком выдернул балку. Но не успел он засмеяться от радости, как стена, лишенная опоры, рухнула. И вот случилось нечто необыкновенное: вместе с кирпичами на бедняков посыпались булки, пачки печенья, банки с мясом, кильками и даже с куриными консервами. Никто из бедняков никогда не видел сразу столько продуктов. В мгновенье ока, несмотря на протесты охраны, бедняки расхватали булки, печенье и банки с консервами. - Это же склад! Сколько вкусных вещей лежало тут зря, а мы ничего не знали! Какое безобразие! - возмущались бедняки. - Да здравствует Гвоздик! Это он помог нам обнаружить такую массу продуктов. Так в один миг Гвоздик стал лучшим другом бедняков и настоящим героем; двадцать человек подняли его на руки и торжественно понесли домой. ГЛАВА XI СТАРУХА ХОРОНИТ ГВОЗДИКА Перлина и Гвоздик вернулись домой с большим запасом еды. Но, несмотря на это, старуха ненавидела железного мальчика, - ведь в его присутствии она не могла бить Перлину. Однако дети не обращали внимания на старую ведьму, они подружились и теперь целые дни проводили вместе. Рано утром Перлина заплетала себе косички и умывалась холодной водой. Гвоздик каждый раз беспокоился за нее: - Перлина, что ты делаешь? От воды тебе будет плохо, ты заржавеешь и не сможешь больше двигаться; не мойся, я тебя очень прошу! Перлина смеялась и успокаивала его: - Я ведь не железная куколка, как ты, а настоящая девочка. Гвоздику становилось не по себе, но он слишком любил Перлину, чтобы сердиться на нее. Они покидали лачужку на рассвете и, держась за руки, обходили весь город. Гвоздик искал работу, чтобы послать немного денег папе Пилукке, но хозяева, после того как он разоблачил их, обнаружив спрятанный склад, не желали с ним даже разговаривать. Однажды вечером дети попали под проливной дождь. Перлина, зная, как опасна для Гвоздика вода, накинула на него свой шерстяной платок, и они побежали домой. Но, несмотря на то, что дома Перлина тотчас же насухо вытерла своего друга полотенцем, он почувствовал сильные боли в суставах. - Ты не пугайся, но мне кажется, что у меня внутри что-то заржавело... - повторял он. Встревоженная Перлина уложила мальчика в постель, укутала в теплое одеяло, но и это не помогло: Гвоздик заболел. Старуха, увидев, что он не может больше двигаться, обрадовалась, - она ведь мечтала избавиться от железного мальчишки. Зато Перлина превзошла все ожидания. Кто мог бы подумать, что в такой хрупкой и нежной девочке столько силы и стойкости? Любовь и благодарность к Гвоздику придавали ей мужество. Каждый день она выходила из дому, чтобы достать немного машинного масла. Это было единственное лекарство, которое могло спасти Гвоздика. Перлина бегала по всему городу; она собирала и продавала тряпки, куски бумаги, старое железо, выполняла всевозможные поручения, стирала белье в богатых домах и вечером возвращалась домой, крепко прижимая к груди бутылочку масла. Девочке не приходило в голову, что злая старуха каждый раз украдкой подменяла масло водой. И, когда Перлина, сидя у постели Гвоздика, поднимала его голову с подушки и через воронку поила его, она не подозревала, что давала ему не целительное масло, а смертельную для него воду. Гвоздику становилось все хуже и хуже. - Перлина, мне плохо... - стонал он. - Но ты не должна так убиваться из-за меня; я стал теперь куском старого заржавленного железа, - унеси и брось меня на улице... - Хорошей подругой была бы я, если бы не заботилась о тебе, - возмущалась Перлина. - Я спасу тебя, вот увидишь! Ты - моя железная куколка, и я тебя очень люблю. И хотя девочка все больше и больше худела от непосильной работы, она не переставала каждый день добывать для своего друга масло, а злая старуха все подменяла и подменяла его водой. Однажды Гвоздик, уже весь покрытый ржавчиной, пробормотал: - Дорогая Перлина, когда я умру, напиши папе Пилукке, что я много думал о нем и умер счастливый, - ведь я нашел себе сестричку. - Тяжелый кашель прерывал каждое его слово. Перлина убежала от него, крепко сжав губы, чтобы не расплакаться. Она стала стучать во все двери, выпрашивая хоть каплю масла, но никто не хотел ее даже слушать. Когда старуха осталась одна, она подошла к Гвоздику; механический мальчик не подавал уже никаких признаков жизни. Своими костлявыми пальцами она постучала по железной груди - раздался глухой и мрачный звук, словно стучали по пустому железному панцирю. Старуха позвала: - Гвоздик! Но он не открыл глаз. Она пощекотала его гвоздем, но мальчик не пошевельнулся. - Он умер! - радостно воскликнула старуха. - Наконец-то я от него избавилась! Теперь я смогу бить Перлину, сколько захочу. Она поспешно подняла Гвоздика, который болтался, точно марионетка без нитей, и, шатаясь, вся красная от натуги, потащила его на свалку. Там старуха огляделась: поблизости никого не было. Тогда она кинула Гвоздика на кучу мусора и забросала его всяким хламом. ГЛАВА XII ДРУЗЬЯ СПАСАЮТ ГВОЗДИКА Один нищий, придя на свалку, увидел кусок железа и потянул его к себе. Но представьте ужас этого человека, когда из-под груды отбросов появился неподвижный, заржавленный Гвоздик. Тотчас же вокруг него столпились бедняки и стали с грустью рассматривать почти неузнаваемого механического мальчика. - Несчастный Гвоздик! Он был нам другом... - сказал один из бедняков. - Это он обнаружил склад с продуктами. Какая печальная участь постигла его! Он умер от ржавчины. - Он действительно умер? - спросил другой. - Увы, ничего не поделаешь. Разве ты не видишь, во что он превратился? Теперь это просто старое железо. Я не хочу оскорбить его память, но полагаю, что Гвоздик не отказался бы сослужить нам службу и после смерти. Продукты давно кончились, люди были голодны, и нищий подумал, что ничего плохого не будет, если продать Гвоздика литейщику, который скупает железный лом. Бедняки согласились, но так как за железного мальчика можно было выручить очень небольшую сумму, то они решили кинуть жребий, кому выпадет на долю продать его. Так и сделали. Выигравший с грустью взвалил железного мальчика на плечи. - Бедный Гвоздик! - вздохнул он. - Мы похороним тебя так, как подобает - в прекрасной плавильной печи. Нищий направился в литейную мастерскую, а остальные бедняки, мимо которых он проходил, снимали шляпы, точно перед похоронной процессией. Когда Перлина вернулась домой, старая мегера, злорадно улыбаясь, заявила, что она выбросила железного мальчика на свалку. - Неблагодарная! - воскликнула девочка. - Как могла ты выбросить того, кто сделал тебе столько добра?! Я никогда больше не вернусь сюда! - И, сколько ни пыталась старуха удержать девочку, она вырвалась и убежала. На свалке Перлина ничего не нашла. В то время как она, отчаянно плача, рылась среди отбросов, подошли Лилло и Лалло. - Что ты ищешь, Перлина? - спросил Лилло - смышленый мальчуган, повсюду таскавший за собой своего младшего брата, Лалло. Узнав, в чем дело, Лилло свистнул - и на свалку сбежались его друзья, а так как все они очень любили Перлину, то стали ее утешать и думать, как бы ей помочь. В это время на улице показался бедняк; он с грустью подсчитывал мелочь и тяжело вздыхал: "Дорогой Гвоздик, извини меня, но я не мог поступить иначе... У меня дома трое голодных ребятишек..." Это был как раз тот самый нищий, который продал Гвоздика. Перлина, узнав от него обо всем, закричала: - Скорей, в литейную! Может быть, еще не поздно? Перлина неслась быстрее всех; за ней с трудом поспевал Лилло, на спине у которого сидел Лалло. А за ними бежали все остальные. К счастью, литейная мастерская была близко. Ребята ворвались в нее с быстротой кометы, упавшей с неба, как раз в тот момент, когда хозяин мастерской, взяв Гвоздика, собирался бросить его в плавильную печь. - Какая забавная кукла! - бормотал он. - Я никогда не видел ничего подобного... Но железо, кажется, хорошее. Увидев, что литейщик собирается бросить Гвоздика в плавильную печь, дети замерли, точно парализованные. Только Лилло не упал духом. Он поручил своего братишку Перлине, а сам подбежал к хозяину. - Постойте! - закричал он. - Послушайте сначала, что я вам скажу! - Приходи потом. Разве ты не видишь, что я занят? - Потом будет поздно, - смело ответил Лилло. - Я очень тороплюсь. Вы ведь покупаете старое железо, так вот я хочу предложить вам... И с важным видом Лилло вытащил из кармана гвоздь: - Видите, какое хорошее железо. Сколько вы дадите мне за него? Литейщик свысока посмотрел на мальчика: - Я не намерен с тобой шутить. Уходи отсюда; мне нужно расплавить эту куклу... - Подождите минутку. Если вас не интересует гвоздь, я могу вам предложить что-нибудь другое: - Лилло достал из кармана сломанный перочинный ножик: - Может быть, вы купите это? - Ну, хватит! - не выдержал литейщик и, отложив Гвоздика в сторону, подошел к Лилло. - Железо я покупаю килограммами, а не граммами! Но Лилло, точно фокусник, крича и размахивая руками, принялся вытаскивать из карманов и предлагать хозяину медную монетку, половинку ножниц и согнутый ключ. Перлина сразу же сообразила, что Лилло старается отвлечь внимание литейщика, остальное зависело от нее. На цыпочках она подвела ребят к Гвоздику, лежавшему возле печи, и... Терпение хозяина, в конце концов, лопнуло: - Уходи отсюда, или я тебя вышвырну! Мне некогда терять с тобой время! - Но, отстранив Лилло, чтобы снова приступить к работе, литейщик разинул рот от удивления - железная кукла исчезла! Хозяин повернулся к Лилло, но чуть было не упал в обморок: мальчишки и след простыл! ГЛАВА XIII ГОРЬКИЕ СЛПЗЫ ПЕРЛИНЫ И СЛАДОСТЬ ДРУЖБЫ Лилло догнал Перлину, Лалло и всех остальных товарищей. Ребята притащили Гвоздика под мост и прежде всего решили проверить, жив он еще или нет. В один миг они раздобыли масло, масленки, тряпки и жидкость для чистки металлов. - Может быть, он еще не совсем умер, - бормотала Перлина, смазывая маслом суставы Гвоздика. Остальные, высунув от усердия языки, скребли, терли и начищали металлического мальчика. Через час Гвоздик был чистым и сверкающим, как новенький, но не подавал никаких признаков жизни; казалось, что он спит. - Он совсем умер! Бедный Гвоздик!.. - воскликнула тогда Перлина и заплакала. В отчаянии она обняла куклу, которая лежала без движения, с открытым ртом. Горе Перлины было так велико, что слезы ручьями текли у нее из глаз. И вдруг одна слезинка попала прямо в рот Гвоздику. Он вздрогнул и стремительно, точно внезапно сорвавшаяся пружина, вскочил на ноги. Кашляя, отплевываясь и гримасничая, Гвоздик завопил: - Ой, какая горечь! Спасите! На помощь! Меня отравили! От горя слезы Перлины действительно стали такими горькими, что пробудили Гвоздика к жизни после столь длительного обморока. Когда он узнал обо всем, что сделала для него девочка, он в порыве благодарности так крепко обнял ее, что Перлина чуть не потеряла сознание. Вне себя от радости, она схватила за руки товарищей и весело закружилась с ними вокруг выздоровевшего Гвоздика. В этот день Гвоздик понял, как много у него друзей. А дружба, даже для железного мальчика с сердцем, сделанным из алюминиевого кофейника, - великое счастье. Надо сказать, что друзья Гвоздика не были примерными мальчиками, а напротив - отъявленными шалунами, но этим они нравились Гвоздику еще больше; и он сразу же нашел с ними общий язык. Благородный и великодушный, он тут же стал думать, как бы ему получше отблагодарить своих друзей за то, что они спасли ему жизнь. Прежде всего было решено совершить "большой набег" на сад одного противного скупого богача, - там было столько фруктов, что их хватило бы на весь город. Но богатый хозяин предпочитал, чтобы фрукты гнили на ветках, и окружил сад колючей проволокой, а всю стену утыкал острыми черепками. - Предоставьте это дело мне! - воскликнул Гвоздик. Одним прыжком он очутился на стене, разорвал проволоку и во все стороны ногами-утюгами раскидал черепки. Теперь уже для остальных не представляло никакого труда перелезть через забор в сад. За пять минут ребята набрали столько фруктов, что если бы съели их все сразу, то на всю жизнь получили бы расстройство желудка. Но уж наелись они досыта. Лилло продал по дешевой цене остатки, а на вырученные деньги купил футбольный мяч. Вообразите себе радость Гвоздика, когда его пригласили играть в футбол? Ему объяснили правила игры и, так как он был сильным и крепким, поставили его центральным нападающим. - Гвоздик, смелей! - крикнула ему Перлина. Гвоздик сделал несколько ударов, и вокруг него образовалась пустота. Противники, сплошь в шишках и синяках, полетели вверх тормашками и так остались лежать на поле, а Гвоздик забил им в ворота семь мячей подряд. - Дорогой Гвоздик, - сказал Лилло, - мне очень жаль, но так нельзя. - Ты будешь играть в защите. Железного мальчика поставили третьим, но он бил с такой силой, что мяч не выдержал и лопнул. Огорченный Гвоздик прислонился к воротам, но учинил новую беду: шесты, перекладина и сетка - все рухнуло! К счастью, Перлина догадалась набить мяч тряпками и зашить его; можно было продолжать игру. Но теперь уже Гвоздику пришлось довольствоваться ролью судьи. ГЛАВА XIV ПИСЬМО ОТ ПАПЫ ПИЛУККИ Гвоздик был счастлив и даже забыл о папе Пилукке и о своем обещании привезти ему деньги, чтобы уплатить Чичетти долги. Но однажды вечером, лежа под мостом рядом с Перлиной, он почувствовал, как тревожно задрожал металлический хохолок, который, словно антенна, торчал у него на голове. - Какое странное ощущение! - пробормотал он. - Будто кто-то зовет меня на помощь. - Но, увидев озабоченное лицо Перлины, добавил: - Нет, ничего, просто грустная мысль пришла мне в голову; теперь уже все прошло... Гвоздик, такой рассеянный, даже не подумал о том, что папа Пилукка мог звать его на помощь. А это было именно так. Спустя несколько дней, когда Гвоздик беззаботно играл со своими друзьями, почтальон подал ему письмо. На конверте было написано: "Гвоздику, механическому мальчику, где бы он ни находился". А так как механический мальчик был только один на свете, письмо до него дошло. Перлина вслух прочла ему письмо: "Дорогой Гвоздик, - писал Пилукка, - я очень беспокоюсь о тебе. Как ты поживаешь? Почему не даешь о себе знать? Мне бы очень хотелось получить от тебя весточку. Чичетти добился того, что меня посадили в тюрьму за неуплату долгов. Но ты не расстраивайся, лишь бы тебе было хорошо. Пиши мне. Целую тебя много раз. Папа Пилукка". Пока Перлина читала, Гвоздик весь дрожал, словно дотронулся до электрического провода, и от стыда готов был сам себе надавать пощечин. - Как мог я забыть моего бедного папу! - воскликнул он под конец, заламывая руки, которые при этом страшно заскрипели. - Я играл, развлекался, а папа Пилукка все это время сидел в тюрьме! Я должен сейчас же вернуться к нему! Перлина, Лилло, Лалло и все остальные молча смотрели на Гвоздика. Затем Перлина положила ему руку на плечо и спросила упавшим голосом: - Значит, теперь мы должны расстаться? - У нее не было никого на свете. Гвоздик был ее единственным настоящим другом. Он знал это и очень любил Перлину. - Мы никогда не расстанемся! - сказал он, глядя ей в глаза. - Ты поедешь со мной. Когда папа Пилукка увидит тебя, он обязательно тебя полюбит, несмотря на то, что ты настоящая девочка. Быстрее всего можно было добраться до Пилукки поездом, но нужно было раздобыть деньги на два билета. Тут у Лилло, как всегда, возникла гениальная идея устроить на площади театральное представление. - Ты, Гвоздик, будешь изображать Буратино и выполнять все, что я тебе прикажу. Увидишь, все примут тебя за новую необыкновенную марионетку. Так они и сделали. Все удалось на славу! В маленьком, наскоро сделанном театре Гвоздик, смешной и послушный, выполнял приказания Лилло, и зрители, удивляясь, как это кукла может двигаться без нитей, смеялись до упаду. Ребята собрали много мелких денег, но их хватило только на один билет. Чтобы не терять времени на второе представление, решили, что Перлина поедет по всем правилам, с билетом, а Гвоздик - зайцем, в старом чемодане. Попробовали... Но Перлина не могла даже сдвинуть с места чемодан. Ведь внутри лежал согнувшись в три погибели Гвоздик. Тогда у Лилло возникла другая идея - приделать к чемодану колесики. Итак, Перлина появилась на вокзале, как настоящая дама: с билетом в руках, за ней мальчики катили моторизованный чемодан. Но вот ребята прижались губами к замочной скважине и зашептали: - Счастливого пути, Гвоздик! В ответ на это изнутри послышался тоненький взволнованный голосок: - Прощайте, друзья! Я вас никогда не забуду! Для того, чтобы внести чемодан в вагон, потребовались четыре самых сильных носильщика. Потом Перлина замахала из окна платочком, начальник станции дал свисток, и поезд тронулся. ГЛАВА XV ДОРОЖНОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ ИЛИ СТАЛЬНАЯ КУКЛА В вагоне третьего класса Перлина забилась в угол, а Гвоздик, спрятанный в чемодане, оказался на багажной сетке. Вдруг от резкого толчка чемодан открылся и Гвоздик, весь скорчившийся, упал к ногам пассажиров и чуть было не проломил пол. - Синьоры пассажиры, - взмолилась Перлина, - пожалуйста, не выдавайте нас!.. Пассажиры были растроганы и обещали хранить тайну. Больше того, они стали доставать из своих сумок и корзинок булочки, апельсины и угощать ими ребят. Нежный стальной желудок Гвоздика не переносил такой пиши, а потому мальчик украдкой передавал свою долю Перлине, которая была голодна, как волк. В то время как они весело болтали, дверь купе внезапно отворилась и вошел контролер. Гвоздик растерялся. Но Перлина, которая могла обхитрить любого хитреца, схватила механического мальчика и положила себе на колени. - Не дыши! - шепнула она Гвоздику, и стала завязывать ему на голове бант. - Билет! - проворчал контролер, проверив билет Перлины и тыча пальцем в Гвоздика. - С каких это пор куклы ездят по билетам? - возмутилась Перлина. Но контролера это не убедило: - Какая же это кукла! Я еще в жизни своей не видел железных кукол! - А разве когда-нибудь вы видели железного пассажира? - насмешливо спросила Перлина, и все присутствующие разразились дружным смехом. - Но эта "штука" двигается! Я видел своими глазами! - Это заводная кукла... Смотрите, стоит мне нажать вот здесь, она открывает глаза и говорит "мама"... Перлина нажала пальцем Гвоздику на грудь, и он, поняв, в чем дело, открыл глаза, но так как он не привык говорить "мама", то сказал "папа". - Механизм действует не совсем исправно, - заметила Перлина. Контролер, не зная, что возразить, ушел, почесывая затылок. Перлина не в силах была больше держать на коленях такой груз, и Гвоздик встал. Но едва он поднялся на ноги, как снова ворвался контролер: - Я все видел! С вас штраф! - закричал он. - Нечего притворяться стальной куклой и ездить без билета! В мгновение ока Гвоздик дернул тормоз, остановил поезд, распахнул дверь, схватил Перлину и вместе с ней выпрыгнул из вагона. Не успели окружающие оглянуться, как дети были уже далеко, а контролер, стоя в дверях вагона, с досады бросил на землю шапку, обшитую галуном, и закричал: - Это был бы тысячный штраф в моей жизни! Бедняга! От горя даже слезы появились у него на глазах. Избежав опасности, Перлина и Гвоздик шли целый день, пока девочка совсем не выбилась из сил. К счастью, мимо проезжала повозка, на которую им разрешили сесть. Но Гвоздик был таким тяжелым, что, как только он взобрался на козлы, старая кляча остановилась, и никакими силами ее нельзя было сдвинуть с места. Тогда Гвоздик, ведь ему хотелось скорее попасть в город, предложил: - Синьор извозчик, поставьте лошадь на повозку, пусть она отдохнет, а везти попробую я. Так они и сделали. Целый час Гвоздик бежал во всю прыть, сжимая в руках оглобли, пока вдали не показался город, где сидел в тюрьме папа Пилукка. - Папа! - закричал Гвоздик, побежав еще быстрее. - Скоро я тебя освобожу. ГЛАВА XVI ГВОЗДИК СКВОЗЬ РЕШПТКУ ОБНИМАЕТ ПАПУ ПИЛУККУ Когда приехали в город, Гвоздик бросил оглобли и, держа за руку Перлину, помчался к тюрьме. Он бежал так быстро, что девочка даже не успевала ставить ноги на землю, а неслась за ним по воздуху, как развевающийся флажок. Гвоздику хотелось скорее увидеть папу Пилукку, и он, чтобы сократить свой путь, срезал углы домов, обрушивал стены и, как снаряд, пробивал автобусы, полные людей. Вдруг Гвоздик резко затормозил, и Перлина со всего размаху налетела на него сзади и сильно ударилась. - Ты подожди меня здесь, - пропыхтел Гвоздик, - а я побегу к папе Пилукке. Ощупывая шишку, моментально вскочившую на лбу, Перлина все же нашла в себе мужество улыбнуться. - Желаю тебе удачи, Гвоздик! - сказала она, радуясь тому, что ее друг, наконец, снова сможет обнять своего отца. Гвоздик бежал вдоль тюремной стены и кричал изо всех сил: - Где ты, папа Пилукка? Это я, твой Гвоздик! За железной решеткой одного из окошек показалась лысая голова папы Пилукки: - Сын мой, я здесь! Гвоздик подпрыгнул и, ухватившись за решетку, крепко-крепко обнял старика, который от волнения не в состоянии был произнести ни слова. - Извините меня, папочка! - шептал Гвоздик. - Я забыл о вас, я был плохим сыном! Но теперь я буду хорошим! Вам не придется больше страдать из-за меня! Пилукка был очень взволнован и лишь бормотал слова, которые казались Гвоздику совершенно бессмысленными: - Как ты похудел! Ты ничего не кушал?.. Ах, какой ты бледный! Гвоздик, сын мой, скажи правду, - здоров ли ты? Подобные слова говорят все родители на свете, когда после долгой разлуки встречают своих детей, и Пилукка не представлял собой исключения, несмотря на то, что сын его был исключительным. Гвоздик крепко обнимал отца, держась одной рукой за тюремную решетку. Это смягчило бы и каменное сердце, но сердце жандарма, стоявшего на страже, не смягчилось по той простой причине, что сердца у него вовсе не было, и поэтому, как только появился железный мальчик, жандарм, злорадно улыбаясь, куда-то убежал. Гвоздик, покрыв поцелуями, синяками и шишками лицо папы Пилукки, спрыгнул на землю и закричал: - Теперь я вас освобожу! Ни одной минуты вы больше не будете в тюрьме! Железный мальчик тут же принялся головой и ногами пробивать стену, стараясь проделать отверстие, в которое смог бы выйти его отец. Но стена, сделанная из железобетона, не поддавалась. В то время как Гвоздик усердствовал, послышался какой-то странный грохот. - Осторожнее, Гвоздик! - закричал Пилукка. - Убегай, а то и ты угодишь в тюрьму!.. Гвоздик обернулся. К тюрьме приближался танк; им управлял разъяренный Чичетти. Перед танком бежал жандарм, выдавший мальчика. Гвоздик увидел того, кто посадил в тюрьму его отца; он рванулся на врага и готов был расправиться с ним, но Пилукка закричал: - Спасайся, Гвоздик! Это злые машины! Тебе с ними не справиться! Беги отсюда! И возьми вот это, оно может тебе пригодиться, чтобы освободить меня! Гвоздик поймал на лету предмет, брошенный ему папой Пилуккой; это был консервный нож, который ученый смастерил, сидя в тюрьме. Прощаться было некогда. Гвоздик послал папе воздушный поцелуй и побежал. ГЛАВА XVII БЕГСТВО Гвоздик добежал до того места, где его ждала Перлина. Вместе они направились в соседний парк и, спрятавшись в кустах, стали ожидать наступления ночи. Железный мальчик, сжимая в руках консервный нож, дрожал от досады и гнева. Перлина пыталась успокоить и ободрить его: - Увидишь, все будет хорошо. Я уверена, что ты освободишь папу! Наступила ночь, но от нетерпения ни девочка, ни мальчик не могли сомкнуть глаз. Перлина, со свойственной ей предусмотрительностью, шила из тряпок мягкие туфли, - ведь Гвоздик должен подойти к тюрьме без малейшего шума. А он тем временем готовился к встрече со стражей - занимался боксом. Большие деревья служили ему тренировочными мешками, и при каждом ударе валилось одно из них. - Ну, теперь я в форме! - сказал Гвоздик, довольный собой. - Теперь они дорого заплатят за зло, причиненное моему родному старичку! Наконец наступило время действовать. Недалек был рассвет. Перлина и Гвоздик в темноте, крадучись, направились к тюрьме. В мягких туфлях Гвоздик ступал легко, как балерина. Но, когда дети подошли к тюрьме, Перлина испугалась - танк, вооруженный огромной пушкой, стоял на страже как раз перед камерой Пилукки. - Не бойся, - прошептал Гвоздик, - папа все предвидел; для этого он дал мне консервный нож! Ты жди меня здесь и смотри... Размахивая консервным ножом, точно саблей, мальчик на цыпочках приблизился к танку; внутри танка, примостившись на стуле, спал караульный. Еще бы, под защитой такой брони ему нечего было бояться! И танк тоже, устав после тяжелого дня работы, безмятежно спал, легко похрапывая мотором. Но вдруг танк пронзительно заскрежетал от боли - Гвоздик со всей силы всадил ему в бок консервный нож и вскрыл бронированную машину, как коробку сардин. Но даже в разломанном пополам танке караульный продолжал спать. Вдруг он потянулся и воскликнул: - Черт возьми, что-то стало прохладно; должно быть, здесь сквозняк... Но, открыв глаза, он увидел над собой звездное небо. - Караул! - закричал он тогда, убегая, словно ошпаренный. - Вскрыли танк, будто коробку сардин! На помощь! Я не хочу, чтобы меня уничтожили, как сардинку! В тот же самый миг за решеткой появилась лысая голова Пилукки. - Молодец, Гвоздик! Теперь, прежде чем прибудет подкрепление, ломай решетку! При помощи консервного ножа взломать решетку было сущим пустяком: железные прутья отскакивали, как зубочистки. Пилукка спрыгнул вниз, и Гвоздик поймал его на лету. Затем они все трое бросились бежать. Пилукка не ошибся, - можно было подумать, что в городе случилось землетрясение: все дома задрожали и послышался оглушительный грохот. Рассвирепевший Чичетти приближался во главе тысячи полицейских, пятидесяти танков и сотни пушек. - Тому, кто поймает Гвоздика и Пилукку, - кричал он с башни своего танка, - я оплачу годичный отпуск на берегу моря! Но, если упустите их, всех вас посажу в тюрьму! ГЛАВА XVIII ДАЖЕ У ТАНКОВ ЕСТЬ СЕРДЦЕ Тем временем Гвоздик тащил за собой Пилукку и Перлину и изо всех сил старался как можно дальше уйти от бронированной армии и ее взбесившегося главнокомандующего Чичетти. Преследователи трижды обежали вокруг города, но все не могли поймать Гвоздика. Казалось, в каждой ноге у него двигался поршень. Но в конце концов обходным маневром преследователям удалось догнать беглецов и прижать к стене, которую Гвоздик уже не смог проломить. Чичетти приказал окружить беглецов танками, а пушкам принять положение "наготове". - Попались! - воскликнул в отчаянии папа Пилукка. - Гвоздик, сын мой, в какую беду втянул я тебя! Но Гвоздик думал иначе: - Смотрите за Перлиной, папа! Мне пришла в голову идея, - сказал он и, заслонив собою Перлину и Пилукку, повернулся к полицейским, готовым броситься в атаку. - Сестры-машины! - закричал механический мальчик. - Выслушайте меня! Что это?! Он сошел с ума! Нет, Гвоздик рассуждал вполне здраво. Разве не был он такой же машиной, как эти танки и пушки? А потому нет ничего удивительного в том, что он обращался к ним; он знал: они поймут его. - Сестры-машины, не слушайте тех, кто толкает вас на бесчестные поступки! Машины изобретены для того, чтобы творить добро, чтобы помогать людям в работе! А вы что делаете? Вы - машины войны, помогаете насильникам! Я удивляюсь тебе, сестрица-пушка! На твоем месте я не стрелял бы в невинных! А ты, братец-броневик, - тебе не стыдно помогать тому, кто преследует слабого старика Пилукку? Чичетти и полицейские были ошеломлены: подобного выступления они никогда еще не слышали. Но еще больше удивились сами машины, - ведь эти замечательные слова были сказаны такой же машиной, как они, сделанной из той же плоти и крови, то есть, извините, из того же самого железа. - Машины, ваш долг приносить людям пользу! Подумайте о том, как стали бы вас осуждать ваши братья тракторы, бороны, станки и все остальные трудолюбивые и мирные машины! Если при этих словах военные машины не покраснели от стыда, то лишь потому, что были покрыты свежей краской. Старая пушка разволновалась до того, что у нее начались спазмы в желудке, то есть в задней части орудия, и одним залпом она выбросила снаряд, который был у нее внутри. Один танк, новехонький, с иголочки, юный мечтатель, так расчувствовался, что крупные слезы бензина потекли у него из всех отверстий, а из носу, то есть из дула пушки, у него закапали крупные капли масла. - Довольно! В атаку! - закричал тогда выведенный из себя Чичетти. - Хватайте его, пусть он замолчит! Но напрасно полицейские давили на педали и нажимали рычаги - машины не двигались. А один рассерженный танк даже затопал гусеницами по земле: - Я не сдвинусь с места! - кричал он и от злости наступил на ногу Чичетти. Одним словом, все машины поняли, как позорно было их ремесло - ремесло машин войны. - Переплавьте нас! - требовали машины. - Мы тоже хотим стать плугами, тракторами и станками! Мы хотим приносить пользу! Увидев смущение полицейских, Гвоздик крикнул: - От всего сердца спасибо вам, сестры-машины, - и побежал вместе с Пилуккой и Перлиной. Чичетти не сдавался. - Вперед, трусы! - приказал он растерянным полицейским. - Мы должны схватить негодяев даже без танков и пушек! ГЛАВА XIX ЭЛЕКТРИЧЕСКИЙ ТОК ДЕЛАЕТ ЧУДЕСА, НО... Чичетти, во главе целой армии полицейских, продолжал преследовать Гвоздика, Пилукку и Перлину. Полицейских было так много, что они могли меняться, как при эстафетном беге. Первыми стали сдавать старые фельдфебели, затем сержанты, страдавшие плоскостопием, и под конец остались только самые молодые жандармы. Во время этого бега Чичетти даже похудел на пять килограммов, но не сдавался. - Держите мальчишку! - кричал он. - Гвоздик должен быть моим! Неожиданную помощь Гвоздику оказали городские ребятишки, которые при виде столь увлекательного преследования сразу же стали на сторону более слабых, что вполне естественно. Дети моментально придумали преинтереснейшую игру: "Кто больше собьет с ног жандармов". Каждый пустил в ход всю свою изобретательность: одни привязывали к фонарям веревки, чтобы полицейские спотыкались о них, другие ловко бросали под ноги преследователей кожуру от бананов, третьи намыливали мостовую. В результате упавших оказалось так много, что ребятам даже не удалось установить, кто же из играющих выиграл. Но в погоню вступали все новые и новые отряды полицейских. В конце концов Гвоздик вынужден был остановиться: Пилукка и Перлина совсем выбились из сил. И вот подбежали первые преследователи. Гвоздик остановился посреди улицы и широко расставил ноги. Теперь ему стоило только размахнуться, чтобы жандармы попадали на землю. Но тут подоспело новое подразделение, и схватка разгорелась снова. Подбежал и Чичетти. Он вопил, размахивая руками: - Вперед, трусы! Свяжите его цепями! Гвоздик мужественно сопротивлялся, но силы противника были слишком велики. Со всех сторон окруженный полицейскими, мальчик крикнул из последних сил: - Папа, я больше не могу! Бегите хотя бы вы с Перлиной! До этой минуты Пилукка беспомощно наблюдал за всем происходящим. Но тут у него возникла идея. Показав на столб с электрическими проводами, он воскликнул: - Гвоздик, хватайся за провода! Не бойся, электричество тебе не опасно! На столбе висела надпись: "Трогать запрещается - токи высокого напряжения!" Одним прыжком Гвоздик оказался наверху и схватился за провода. Ослепительный сноп искр вырвался из его кулака и, сверкая, как лезвие ножа, опустился на полицейских. Они начали дрожать, словно охваченные приступом малярии: ток переходил от одного к другому и добрался, наконец, до самого Чичетти. - Гвоздик, держись! - крикнул тогда папа Пилукка. - Не выпускай провода из рук до тех пор, пока они не сдадутся!.. А ты, Чичетти, навсегда откажись от Гвоздика, или будешь так плясать всю жизнь! Гвоздик чувствовал, как все части его железного тела дергались, словно в пляске святого Витта, и сильный жар пробегал у него по спине. Но он держался. А вот Чичетти не в состоянии был больше терпеть. Стуча зубами, будто кастаньетами, он запросил пощады: "Хватит! Я отказываюсь от всего, только прекратите эту пытку!" Тогда Гвоздик выпустил провод, и полицейские упали на землю, точно заводные куклы, у которых кончился завод. - Подпишите, что вы отказываетесь от всяких притязаний на Гвоздика! - приказал Пилукка, протягивая Чичетти лист бумаги. - Иначе я снова прибегну к электричеству! - Хорошо, хорошо, я подпишу, - пролепетал Чичетти и трясущейся рукой поставил свою подпись. Гвоздик и Пилукка обнялись, обезумевшие от радости - теперь они были свободны! Перлина тоже прибежала обнять Гвоздика, но тут же отскочила - у него вращались глаза и он как-то странно дрожал. "Не повредило ли ему электричество?" - озабоченно подумала девочка. Но ей не хотелось расстраивать Пилукку и Гвоздика, и она ничего не сказала. Счастливые, они все трое отправились домой. ГЛАВА XX ДУРНЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ ЭЛЕКТРИЧЕСТВА Гвоздик снова увидел дом, в котором он родился; внутри у мальчика все заскрипело от волнения: наконец-то он сможет жить спокойно с папой и Перлиной, которую Пилукка с радостью принял в свою семью, как родную дочь. Но когда ребята всего квартала гурьбой прибежали поздравить Гвоздика с возвращением, на железного мальчика неожиданно нашел приступ гнева: - Что вы смотрите на меня? Я не цирковой клоун! Убирайтесь, а то я вам покажу! Надо сказать, что с тех пор как по Гвоздику прошел электрический ток, он не переставал дрожать. Мальчик стал злым и нервным и так сильно был заряжен электричеством, что, как только брал в руки лампочку, - она тотчас же загоралась. Из-за всякого пустяка Гвоздик сердился и так сильно топал ногами-утюгами, что трескались кирпичные полы. - Может быть, он нездоров, - беспокоилась Перлина, - или раскаивается в том, что взял меня с собой... Однажды Гвоздик особенно грубо обидел девочку. Все случилось в отсутствие папы Пилукки. Перлина уходила за провизией и вернулась домой почти с пустой сумкой, - ведь денег было так мало! Но бутылочку масла для Гвоздика она все-таки купила. Этого масла ему должно было хватить на два дня, а он захотел выпить его сразу. Перлина пыталась отговорить Гвоздика. - Тебе будет плохо, - убеждала она его. - Ты хочешь остаться без обеда и ужина до послезавтра? Не капризничай... Но, когда она отняла у него бутылочку и заперла ее в буфет, Гвоздик, в злобе, выломал дверцу и выпил залпом все масло. Выслушивать упреки Перлины ему надоело, и он так сильно дернул ее за косичку, что клок волос остался у него в руке. Услышав ее всхлипывания, Гвоздик рассердился еще больше: - Противная, я терпеть тебя не могу, ты мне действуешь на нервы! Уходи из моего дома! - И тут он начал ломать все, что попадалось ему под руку. Перлина ужаснулась. - Ты на самом деле хочешь, чтобы я ушла? - спросила она его со слезами в голосе. - Конечно! - закричал Гвоздик. - Как ты этого не понимаешь?! Я не хочу больше тебя видеть! Девочка стала бледной, как полотно. Дрожащим голосом она пробормотала: - У тебя нет сердца... Прощай... - И, закрыв за собой дверь, ушла, не оборачиваясь. Гвоздик сразу же раскаялся в своем поступке, но не хотел унижаться и звать ее обратно. "Вернется", - подумал он. Но наступил вечер, а Перлина не возвращалась. Только тогда железный мальчик понял, что действительно стал злым и по собственной вине потерял свою единственную подругу. - Перлина была права: у меня нет сердца! - в отчаянии воскликнул Гвоздик и заплакал. - Я неблагодарный! - От горя и стыда он бился головой о стену. - Как я буду жить без нее? Она сделала для меня столько добра, а я прогнал ее из дому! Ах, папа, я хочу, чтобы у меня в груди было настоящее сердце, а не алюминиевый кофейник! Увидев отчаяние Гвоздика, Пилукка, которому в голову пришла блестящая мысль, сказал: - Если ты действительно хочешь иметь настоящее сердце, - так и быть, я сделаю тебе самое благородное и самое доброе на свете - золотое сердце! ГЛАВА XXI ЗОЛОТОЕ СЕРДЦЕ ГВОЗДИКА На следующий день папа Пилукка вышел из дому рано утром. "Гвоздик не виноват в том, что он стал злым, - размышлял старик, - это электричество повредило моему мальчику. Но я его вылечу. Я сделаю ему сердце, какого еще не было ни у кого на свете". Некогда Пилукка жил более или менее в достатке и у него были золотые часы, но потом, когда он растратил все свое состояние на изобретение Гвоздика, он вынужден был заложить часы в ломбард и сейчас направлялся туда, с тем чтобы их выкупить. В ломбарде было два окошечка: у первого, куда закладывали вещи, стояла длинная очередь бедняков; у второго, где вещи выкупали, - не было никого. Так как денег на выкуп часов у Пилукки не хватало, он проделал простейшую операцию: на глазах у изумленного служащего старый ученый достал из кармана щипцы, вырвал у себя два золотых зуба и заложил их. Ради благополучия Гвоздика он отдал бы и оставшиеся у него три собственных зуба. Получив обратно свои чудесные золотые часы, Пилукка любовно погладил их: - Гвоздик, сын мой, эти часы будут твоим сердцем! - прошамкал он: ведь после недавней операции он не мог говорить иначе. Вернувшись домой, папа Пилукка показал свое сокровище Гвоздику, - тот пришел в неописуемый восторг. Не откладывая дела в долгий ящик, Пилукка велел мальчику лечь на стол, острым скальпелем вскрыл ему грудь в том месте, где у людей находится сердце, и вынул старый алюминиевый кофейник. - Не удивительно, что такое сердце перестало работать, - воскликнул ученый, - ведь оно все заржавело! На место заржавленного кофейника Пилукка с большой осторожностью вложил золотые часы, закрепил их стальным кольцом и запаял отверстие. Затем по проводу отвел все накопившееся в Гвоздике электричество в старый аккумулятор и таким образом не только вылечил Гвоздика от неврастении, но и запасся электроэнергией на целый год. ГЛАВА XXII ПО СЛЕДАМ СЛПЗ, КАЖУЩИХСЯ БРИЛЛИАНТАМИ Безутешный Гвоздик побежал по всему городу искать Перлину. Его желание найти ее было так велико, что второпях на своем пути он опрокидывал автобусы, деревья и прохожих. - Перлина, вернись! - звал он. - Где ты? Не покидай меня!.. Прости меня!.. При каждом ударе золотого сердца Гвоздик чувствовал, как в нем растут стыд и угрызения совести. Он расспрашивал о Перлине прохожих, полицейских, искал ее следы на земле, нюхал воздух. Но куда там! С его железным носом он не почувствовал бы даже запаха лука. На помощь механическому мальчику пришли как раз те самые мальчишки, с которыми он поссорился, когда вернулся домой. Увидев опечаленного Гвоздика, дети забыли свои обиды, и один из них сказал: - Ты ищешь плачущую девочку? Я видел ее, она пошла вон туда... Тотчас же все побежали в ту сторону, где мальчик встретил Перлину: может быть, еще удастся найти какие-нибудь следы? И дети действительно нашли след. Как обрадовался Гвоздик! В том месте, где видели Перлину, начиналась цепочка блестящих капелек. Она тянулась по тротуару, а затем сворачивала за угол. Это были слезы, пролитые Перлиной. Они были очень крупными и, не успев еще высохнуть, сверкали, словно нить бриллиантов! - Благодарю вас, друзья! - закричал Гвоздик, вне себя от радости и, пыхтя, как паровоз, бросился по сверкающему следу. Ребята в удивлении смотрели на него. - Как он изменился! - сказал один из них. - Он снова стал прежним Гвоздиком! Между тем железный мальчик бежал, охваченный беспокойством: "А что, если кто-нибудь вытер или смел слезы Перлины?" К счастью, этого не случилось, но произошло нечто другое, очень позабавившее Гвоздика. Один синьор, немного близорукий, принял эти капли за настоящие бриллианты и с жадностью бросился к ним. Представьте себе его разочарование, когда он не нашел никаких бриллиантов, а только слегка замочил кончики пальцев. Увидев, в какое смешное положение попал этот синьор, другие прохожие притворились, будто не замечают блеска, и Гвоздик нашел почти все драгоценные капли. Но вдруг слезы пропали. Это случилось у самого цирка; он возвышался в центре большой многолюдной площади. Гвоздик, летевший с быстротой молнии, так затормозил, что искры посыпались по мостовой. Какой ужас, единственный след - и тот исчез! Что же произошло? Гвоздик перебрал в голове все, но не смог догадаться, что случилось на самом деле: Перлина, увидев на улице перед началом представления парад цирковых наездников и клоунов, пришла в такой восторг, что перестала плакать. Она побежала вокруг цирка, в поисках какой-нибудь дырки, чтобы проскользнуть без билета. Тем временем Гвоздик останавливал всех встречных: - Вы не видели слезы? Кто взял их? Скажите, мне это очень важно!.. Но никто, разумеется, не мог ему ничего ответить. Он стал бить себя кулаками по голове; раздался звон, словно ударяли по дну кастрюльки. Но вдруг Гвоздик увидел Перлину... Да! Это была она! Перлина стояла в нескольких шагах от железного мальчика и, разинув рот, смотрела на афишу: она обошла цирк кругом и снова вернулась к входу. - Перлина! - крикнул Гвоздик и, не успела девочка оглянуться, как он обнял ее и поцеловал. - Прости меня, Перлина! Вернись домой! Вначале девочка встретила его весьма сдержанно, она даже сказала ему: - Как ты смеешь так развязно себя вести? От этих слов Гвоздик покраснел (или, вернее, накалился, точно сковородка на огне). Но потом, когда он рассказал Перлине историю заржавленного кофейника и золотого сердца, которое сделал ему папа, девочка поняла, что Гвоздик не был виноват в своей злости. Однако девочка была очень гордая, и Гвоздику долго пришлось уговаривать ее вернуться домой. Трудно обмануть друга; Гвоздик сразу понял, что Перлина в глубине души уже простила его, и от счастья из его сердца вдруг раздалась безудержно веселая музыка (его золотые часы-сердце не звонили, как будильник, зато это были часы с музыкой: обычно они играли раз в неделю, а сейчас, от радости, они заиграли на пять дней и семь часов раньше времени). Эти неожиданные звуки сломили последнее сопротивление Перлины, а так как Гвоздик уже держал ее за руки, то дети закружились в веселом танце. Публика, которая направлялась в цирк, останавливалась, думая, что это номер сверх программы. Но Гвоздик и Перлина, глядя друг другу в глаза, не обращали ни на кого внимания. Держась за руки и танцуя, они побежали домой по тому самому пути, который им указывали слезы Перлины... Но чудо! Как только дети к ним приближались, слезы, сверкнув в последний раз, испарялись и исчезали. А в это время Пилукка стоял на пороге своего дома. Увидев танцующих Гвоздика и Перлину, он побежал им навстречу. Глаза его сияли, и от радости он приговаривал: - Я был бедным одиноким стариком, а теперь я счастлив так, как может быть счастлив только любящий отец. Этим я обязан вам, мои дорогие дети! Конец первой части  * ЧАСТЬ 2 *  ГВОЗДИК В ЦИРКЕ ГЛАВА I ГВОЗДИК СТАНОВИТСЯ ЗЛЫМ, КОГДА ЕГО ЗОЛОТОЕ СЕРДЦЕ ПЕРЕСТАПТ БИТЬСЯ Плохо, когда перестает биться сердце; нехорошо также, если останавливаются часы, а поэтому совсем скверно, когда перестают работать часы, заменяющие собой сердце, особенно, если это сердце-часы принадлежит Гвоздику - стальному мальчику, обладающему огромной силой. Пока золотое сердце Гвоздика было заведено и ровно билось, он был ласковым и добрым, но, как только оно останавливалось из-за того, что было не в порядке или кончался недельный завод, Гвоздик становился злым. Но Перлина не была ни часовых дел мастером, ни ученым, а потому не знала секрета сердца-часов, и когда, по рассеянности, Гвоздик забывал завести свое сердце и становился злым, девочка сильно страдала, не понимая, что друг ее в этом не виноват. "Может быть, - думала с грустью Перлина, - я надоела ему и он хочет жить только с папой. На самом деле, кто я такая для них? Чужая, которую приютили из милости..." Но как только Гвоздик снова заводил свое сердце и Перлина видела мальчика веселым и жизнерадостным, она думала: "Нет, неправда. Гвоздик любит меня, и я для него самая настоящая сестричка". Однажды Гвоздик сильно обидел Перлину, и она выплакала все свои слезы. Девочка не подозревала, что в тот день у механического мальчика не только не было заведено сердце, но он еще сунул палец в штепсель и от электрического тока стал очень нервным. Воспользовавшись отсутствием Пилукки, Гвоздик дернул Перлину за косичку и ущипнул своими железными пальцами, а когда она осмелилась его упрекнуть, закричал: - В своем доме я хозяин и делаю все, что захочу! Если тебе не нравится мое поведение, можешь уходить! Перлина заплакала от обиды. - Если ты на самом деле этого хочешь, - сказала она сквозь слезы, - я могу уйти! - Уходи! Уходи! - закричал Гвоздик. - Я терпеть тебя не могу! Вся в слезах, Перлина на цыпочках направилась к двери; на сердце у нее было очень тяжело. - Ты правда хочешь, чтобы я ушла? - пролепетала она, переступая порог дома. - Ты меня действительно больше не любишь? - Уфф! - тяжело вздохнул Гвоздик. Тогда Перлина вышла, бесшумно прикрыв за собой дверь. Философы говорят: нет ничего хуже горя, причиненного неожиданно и незаслуженно теми, кого мы сильно любим. Поэтому горе Перлины было очень велико. ГЛАВА II ГВОЗДИК ОТПРАВЛЯЕТСЯ НА ПОИСКИ ПЕРЛИНЫ Перлина издали бросила последний взгляд на домик Гвоздика и Пилукки и с поникшей головой отправилась куда глаза глядят. "Какое мне дело до этого злюки Гвоздика? - думала она про себя. - Пойду бродить по свету, забуду его и буду счастлива". Но при этом она так сильно плакала, что слезы капали ей на кончики туфель. Долго шла она по городу и всякий раз когда слышала голоса или шаги у себя за спиной, вздрагивала, думая, не Гвоздик ли это бежит за ней, чтобы попросить прощения. Но Гвоздик не побежал догонять Перлину, и носки ее туфелек совсем полиняли от потока горьких слез. "Ну и пусть, - подумала девочка, - если Гвоздик больше меня не любит, я обойду весь свет и постараюсь его забыть". В эту минуту к ней подошла странная пожилая синьора; она держала на руках кота, собачку и клетку с попугаем. Синьора была одета очень элегантно, но старомодно, как одевались пятьдесят лет тому назад, а на шее у нее на черной ленточке висел золотой лорнет. - Девочка, не поможешь ли ты мне нести клетку? - спросила она. - За это я дам тебе булочку с маслом. Горе, как известно, влечет за собой голод, поэтому вы можете себе представить, как голодна была Перлина. - Хорошо, синьора, - ответила девочка и, взяв клетку с попугаем, пошла за странной дамой. А как же Гвоздик? Неужели он действительно стал таким злым, что даже выгнал Перлину из дому? Конечно, нет. Когда вернулся домой Пилукка и завел ему сердце-часы, Гвоздика так стали мучить угрызения совести, что он весь заскрипел от горя. - Несчастный! - кричал он. - Как я мог выгнать Перлину!? Я себе этого никогда не прощу! И в отчаянии он с такой силой начал биться головой о стену, что посыпалась штукатурка, стали падать кирпичи, и, если бы его не сдержал папа Пилукка, он разрушил бы весь дом. - Папа, что мне теперь делать? - Правда, голова у тебя железная, - ответил ученый, - но все же тебе и самому следовало бы знать, как вести себя. Иди ищи Перлину, обыщи весь город, а если понадобится, - обойди весь свет, но обязательно найди ее, попроси прощения и приведи обратно домой! - Правильно! - закричал Гвоздик, хлопнув себя рукой по лбу, отчего раздался звон, словно от удара молота по наковальне. Не теряя времени, он обнял папу и отправился на поиски Перлины. - Не забывай заводить сердце каждую неделю! - напомнил ему напоследок Пилукка. - И не возвращайся без Перлины. Желаю тебе удачи, сынок! Проводив Гвоздика до двери, Пилукка долго махал ему на прощанье и плакал от радости и печали: ему грустно было расставаться со своим сыном, но вместе с тем он был счастлив - таким поступком Гвоздик доказал, что у него действительно золотое сердце. Гвоздика сильно мучили угрызения совести, и он бегом отправился искать Перлину: исколесил весь город и своими железными ногами так истоптал мостовую, что ему угрожал штраф за повреждение общественной территории. Но Гвоздик думал только о Перлине. Он обыскал весь город вдоль и поперек и уже решил идти в другие края, когда вспомнил, что не зашел в цирк. "Перлина любит цирк, - подумал он. - Может быть, она пошла посмотреть представление?" ГЛАВА III ГВОЗДИК НЕ НАХОДИТ В ЦИРКЕ ПЕРЛИНУ, ЗАТО НАХОДИТ РАБОТУ Гвоздик собирался войти в цирк, но навстречу ему хлынул поток публики: спектакль был окончен. Повиснув на фонаре, железный мальчик принялся осматривать толпу, в надежде увидеть Перлину. Но вот все зрители вышли, униформисты заперли двери, а Перлины нигде не было. "Может быть, она осталась там?" - мелькнуло в голове Гвоздика. Это была последняя надежда. Желая окончательно убедиться в своем предположении, он нырнул под тент - огромный парусиновый навес - и очутился в цирке. Но что это? Наездники, акробаты, клоуны, униформисты - все бежали, унося кто стул, кто подпорки для тента, а кто, схватив за уздечку, тащил за собой лошадь. Но не подумайте, что это был грабеж! Просто разбирали цирк в связи с переездом в другой город. Гвоздик, оставаясь незамеченным, вертелся среди загримированных и одетых самым странным образом людей; глазами он искал Перлину. Вдруг железный мальчик обо что-то споткнулся: это был огромный чемодан, который сам собой двигался вперед! Удивленный Гвоздик присмотрелся получше. Нет! Чемодан двигался не сам собой: его тащили, тяжело пыхтя и обливаясь потом, три крохотных человечка - три лилипута. - Давайте я вам помогу, - невольно вырвалось у Гвоздика. - Куда отнести чемодан? - В фургон*, - хором ответили лилипуты. - Но если уж ты такой добрый, то позволь и нам сесть сверху. С нашими коротенькими ножками добраться до фургона - дело нелегкое: для нас это целое путешествие. ______________ * Фургон - крытая повозка. Гвоздик поднял чемодан вместе с маленькими человечками и понес. Тем временем лилипуты, сидя на чемодане, шептались между собой. - Да он железный! - сказал один из них. - Я никогда не видел таких детей! - Ну и что же? - возразил другой. - Может быть, для этого он прошел специальный курс лечения. - Во всяком случае, он, должно быть, сделан из особого железа, - заключил третий. - Я никогда еще не встречал такого любезного и хорошего мальчика! Гвоздик отнес чемодан вместе с лилипутами в фургон, стоявший недалеко от цирка. Но фургон трех лилипутов только лишь назывался фургоном, на самом деле это был игрушечный домик на колесах. - Какой ты милый, - сказал один из лилипутов, обращаясь к Гвоздику, - ты избавил нас от большого труда. - Чего чего, а работы нам хватает! - добавил другой. Если бы ты знал, как мы живем! Не успеешь окончить представления, как сразу же в дорогу! - Мы нигде не задерживаемся ни на минуту! - продолжал третий. - Сегодня здесь, а завтра уже далеко... При этих словах у Гвоздика, который больше не надеялся найти Перлину в родном городе, возникла гениальная идея. - А если я поступлю работать в цирк, - сказал он, - я тоже смогу объехать все города в поисках девочки, которая мне очень дорога? - Конечно! В каждом городе, где мы выступаем, все жители приходят смотреть наши представления. К тому же тебе повезло, - директор сейчас как раз ищет новых артистов. Не теряя времени, лилипуты решили представить Гвоздика директору цирка. - Но, - сказал один из них, почесывая себе ухо, - в цирке мне никогда еще не приходилось видеть ни одного артиста, который был бы целиком из железа. - Директор может испугаться, - прибавил другой. - Пустяки, - успокоил их третий, - это дело поправимое: стоит только его замаскировать, и директор ничего не заметит. В мгновение ока лилипуты раздобыли для Гвоздика старый джемпер и берет, помогли одеться и проводили к директору. Высокий и толстый, с грудью, увешанной орденами и медалями, директор, словно генерал, стоял посреди арены и командовал людьми, разбиравшими цирк. Он окинул взглядом Гвоздика и с пренебрежением спросил: - Что ты умеешь делать? - Откровенно говоря, ничего! - смущенно признался Гвоздик, уже не сомневаясь в том, что ему откажут. - Вот и прекрасно! - воскликнул директор, к великому его удивлению. - Как раз я ищу людей, которые ничего не умеют: я их научу тому, что мне нужно. Можешь считать себя принятым! Добро пожаловать в наш славный цирк! Своим необдуманным решением директор только подтвердил ту самую истину, согласно которой все, кто работает в цирке, немного сумасшедшие. Цирк вскоре был разобран, и караван фургонов двинулся в путь. Лилипуты предложили Гвоздику ехать в их фургончике, в который, само собой разумеется, был запряжен крохотный пони. - Вы очень любезны, - сказал Гвоздик, - но я предпочитаю дышать свежим воздухом. Если вы не возражаете, я лягу на крыше! Гвоздик не хотел обижать лилипутов, но он прекрасно понимал, что в фургончике с трудом поместилась бы одна его нога. Он растянулся на крыше и во время пути беседовал с тремя лилипутами, которые выглядывали из трех окошек. - Меня зовут Нано, - сказал один. - Меня - Нане, - сказал другой. - Меня - Нани, - сказал третий и, тяжело вздохнув, добавил: - все мы - близнецы-братья; это сразу же видно, стоит только на нас посмотреть. Затем оказалось, что всех троих волновал один и тот же вопрос: - Скажи, Гвоздик, до каких лет растут люди? - Хм... не знаю! - смущенно произнес Гвоздик. - Я всегда был таким, как сейчас. - И мы тоже! - сказал Нано. - Но тебе повезло: ты большой и сильный, а мы - наоборот. Видишь, какими маленькими мы родились? Но кто знает, может быть, когда нам исполнится сорок лет, мы тоже начнем расти. Бедняжки, видно, очень страдали оттого, что родились такими маленькими. Гвоздик почувствовал, как его часы-сердце учащенно забились. Ах, если бы он мог взять этих трех лилипутов за голову и за ноги и тянуть до тех пор, пока они не стали бы такими же высокими, как нормальные люди! Вдруг караван остановился. Дорога шла в гору, и гордые цирковые лошади, украшенные перьями, привыкшие проделывать упражнения на кончиках копыт, заупрямились и не хотели двигаться дальше. Тогда директор позвал свою дочь, высокомерную и прекрасную наездницу Оп-ля (ее так называли потому, что во время своих выступлении она то и дело восклицала "Оп-ля!"). - Заставь своих лошадей сдвинуться с места, - приказал директор дочери, - а то мы опоздаем к началу спектакля! Но Оп-ля, еще более тщеславная, чем ее лошади, возмутилась: - Я - артистка, а не извозчик! - При этом она побледнела, затем покраснела, пожелтела и даже чуть не упала в обморок. - Я выступаю только перед десятью тысячами зрителей! Тогда Гвоздик, которому не терпелось как можно скорее добраться до ближайшего города, накинул на себя плащ и побежал к первому фургону. - А ну-ка я попробую! - воскликнул он, выпрягая головных лошадей. - Привязывайте фургоны один к другому. - Дурачок, что ты хочешь делать? - закричала на него Оп-ля. - Лошадьми распоряжаюсь я! Но Гвоздик, не обращая на нее внимания, взялся за оглобли первого фургона и втащил весь караван на вершину горы. Теперь спокойно можно было продолжать путь. Все присутствовавшие при этом были поражены. "Вот это сила! - подумал восхищенный директор. - Из этого мальчика я сделаю великого артиста!" ГЛАВА IV, В КОТОРОЙ ОЧЕНЬ КРАТКО ГОВОРИТСЯ О ПЕРЛИНЕ Но что произошло тем временем с Перлиной? Она, как мы знаем, пошла за пожилой дамой, неся клетку с попугаем. - Синьора, - сказала, наконец, девочка, - мне пора возвращаться. - Как? - возмутилась дама, привыкшая все за всех решать сама. - Я же взяла тебя в компаньонки... Теперь ты должна развлекать меня и всюду меня сопровождать. Разве ты не получила в задаток булочку? И потом, не забывай называть меня Миледи. - Ну, живо садись, - приказала она, показывая на огромный автомобиль, около которого, любезно придерживая открытую дверцу, сняв шляпу и низко кланяясь, стоял шофер в ливрее. - Но я... - попыталась было возразить удивленная Перлина. - Можешь меня не благодарить, - коротко отрезала Миледи. - Ты сразу же примешься за работу. Прежде всего ты причешешь попугая и разжуешь для кота печенку. Бедняжка, он старый и беззубый... Знаешь, я очень люблю животных и готова сделать для них все, что угодно. Шофер, заводи машину. Миледи действительно была очень странной женщиной. Перлина едва успела это подумать, как шофер включил мотор и они поехали. ГЛАВА V ГВОЗДИК ПЫТАЕТСЯ СТАТЬ ЖОНГЛПРОМ, КАНАТОХОДЦЕМ, ВОЗДУШНЫМ ГИМНАСТОМ, НО В КОНЦЕ КОНЦОВ СТАНОВИТСЯ УНИФОРМИСТОМ Как только прибыли в город, где решено было дать представление, директор велел натянуть большой цирковой тент и позвать Гвоздика. - Я видел, ты энергичный мальчик, - сказал он. - Сейчас мы посмотрим, на что ты способен. Ромпиколло, иди-ка сюда! Гвоздик увидел странного человека, который приближался, подпрыгивая только на одной руке, а другой рукой подбрасывал и ловил на лету шесть бутылок, в то время как ноги его были сплетены в воздухе. Это был знаменитый жонглер. - Гвоздик, - приказал директор, - бери бутылки и попробуй повторить упражнение! - Слушаюсь, синьор! Но, как только Гвоздик взял у Ромпиколло бутылки, то ли от волнения, то ли потому, что у него были железные руки, он разбил их все до одной. - Хм, жонглер вряд ли из тебя получится, - решил директор. - Посмотрим теперь, какой из тебя выйдет канатоходец. Гвоздик должен был пройти по проволоке, натянутой на высоте двух метров от земли. - Но, синьор директор, - сказал Гвоздик, - не лучше ли ходить по доске шириной в полметра? Так по крайней мере не будет риска упасть. Представьте себе, как смеялась над ним наездница Оп-ля. Она с первой же встречи невзлюбила Гвоздика и - лишь бы мальчишка не был принят в цирк - готова была пойти на все, и даже на один вечер отказаться от аплодисментов, хотя аплодисменты для нее были важнее всего на свете. Но Гвоздик, не обращая на нее внимания, поднялся по лесенке и подошел к натянутой проволоке. - Это очень просто, - подбодрил его директор. - Вытяни руки в стороны и иди. Так он и сделал, но едва ступил на проволоку, как от чрезмерного груза она лопнула, и Гвоздик, с широко расставленными руками, точно самолет, спикировал на самую середину арены. - Проклятье! Ты же ничего не умеешь делать! - вырвалось у директора, к великой радости Оп-ля. Но Гвоздик так умолял разрешить ему попробовать еще какой-нибудь номер, что директор согласился. - Ну ладно, так и быть, - сказал он. - Раз ты так мастерски летаешь, попробуй работать на трапеции. В цирке было два воздушных гимнаста - братья Нуволино и Нуволетта - Облако и Облачко. Звали их так потому, что они носились в воздухе, словно два легких облачка, и всегда были одеты в костюмы небесно-голубого цвета. Гвоздик забрался к ним под купол цирка, так высоко, что директор оттуда казался мошкой. Нуволино и Нуволетта изо всех сил старались помочь мальчику. - Ты оставайся здесь, - объясняли они, а мы с трапецией подлетим к тебе. Как только мы приблизимся, прыгай и хватайся за наши руки. Понял? Директор скомандовал: "Готовы? Пошли!" - и оба брата, точно птицы, держась за трапецию, полетели по направлению к Гвоздику. - Прыгай! - крикнули они. - Мы тебя подхватим! Гвоздик, не раздумывая, прыгнул... К несчастью, ему удалось ухватиться за руки Нуволино и Нуволетты; он оторвал их от трапеции и потащил вниз. Хорошо, что под ними была натянута сетка, куда оба гимнаста прыгнули, как резиновые мячи. Но Гвоздик, летевший, точно железный шар, со скоростью ста километров в час, пробил сетку и упал вниз головой на арену, зарывшись в песок по самую грудь. - Довольно! - закричал разъяренный директор. - С меня хватит; я не хочу, чтобы ты разрушил цирк! Есть только одно место, подходящее для тебя, - место униформиста! Разбитый, с помятой головой, Гвоздик удалился, сопровождаемый презрительным взглядом Оп-ля. Но его тотчас же окружили трое лилипутов. - Не огорчайся, - сказал Нано. - Ведь для тебя самое главное остаться в цирке, и это тебе удалось, - добавил Нане. - И, кроме того, униформист - весьма почетное занятие, - заключил Нани. Они так утешали его, что Гвоздик в конце концов успокоился. "Правда, - решил он, - в цирке ведь я остался, а это самое верное средство найти Перлину!"