поправился с помощью пенициллина и советов доктора
Джонса из Кроссроудс.
    Молодой доктор сказал, что он не ветеринар, но, поскольку у
всех теплокровных много общего, он готов выслушать Клинта.
    Клинт спросил, можно ли обливать Бастера морской водой.
    - Неплохая мысль, - сказал доктор. - Ведь тюлень привык к
этой воде. Кроме того, морская вода имеет целебные свойства, их
сейчас как раз изучают.
    Доктор Джонс приезжал к ним не специально из-за тюленя, он
приехал в начале рождественских каникул, когда у мамы был грипп,
и, конечно, ему пришлось посмотреть и Бастера. Земля уже вся была
покрыта снегом. Тюлень стал очень беспокойным и часто выползал из
своего ящика, чтобы походить, опираясь на один здоровый ласт.
    Клинт ждал доктора возле крыльца. Низенький и толстый, с
гладким лицом, молодой доктор напускал на себя чересчур важный
вид: вдруг люди подумают, что такой молодой не может быть хорошим
врачом.
    - Твоя мама, если она будет лежать, скоро поправится, -
сказал он Клинту. - Грипп у нее не тяжелый, теперь многие болеют у
нас в округе.
    - Постараемся, чтобы мама не вставала. Доктор посмотрел на
лежащего на салазках Бастера: тюлень крутил головой, требуя, чтобы
Клинт еще покатал его.
    - Так вот, значит, твой пациент, Клинт. Он выглядит лучше,
чем многие из моих. - Он осмотрел шину на привязанном к телу
Бастера ласте. - Очень аккуратно. Сколько времени он ее носит?
    - Почти пять недель.
    - Вполне достаточно. Если конечность слишком долго находится
в одном положении, есть опасность, что сустав останется
неподвижным навсегда.
    - Я каждый день на некоторое время отвязываю ему ласт, -
сказал Клинт, - и массирую сустав.
    - Очень хорошо. Ты правильно делаешь.
    Доктор, по-видимому, забыл, что сам велел Клинту это делать.
Он осмотрел рану на голове Бастера.
    - Очень аккуратно зашито.
    Рана затянулась, и на голове выросла новая шерсть, только
белая. Казалось, по серой голове Бастера кто-то провел мелом.
    - Некоторые женщины в городе специально делают себе в темных
волосах одну белую прядь. Это модно.
    Он опять потрогал шину.
    - Как вы думаете, сколько еще он должен носить ее? - спросил
Клинт.
    Доктор взглянул на него серьезно.
    - Будь он моим пациентом, я бы сейчас снял ее.
    - Сейчас? - И Клинту вдруг показалось, что наступило
рождество: слова молодого доктора были похожи на рождественский
подарок. - По-вашему, все будет в порядке?
    - Ничего не могу обещать. Может, кость и не срослась. Но если
не срослась до сих пор, то уже никогда не срастется.
    - Тогда я сейчас сниму шину.
    Если что-нибудь не так, то уж лучше выяснить это в
присутствии врача.
    Он принес щипцы и, вытащив гвозди, снял фанерки. Бастер
тотчас же оперся на освобожденный ласт.
    - Нельзя, Бастер!
    - Пусть попробует. - Доктор наклонился, чтобы осмотреть ласт.
- Здесь был перелом?
    - Да, - кивнул Клинт.
    - Кость срослась еще крепче, чем прежде. Клинт обнял тюленя.
    - Слышишь, Бастер? Ты здоров!
    Доктор присел на корточки и осмотрел оба ласта.
    - Они совершенно одинаковые. - Он встал, отряхивая снег с
пальто. - Ну, я пойду.
    - Я очень благодарен вам, доктор! Можно прямо сейчас пустить
Бастера плавать?
    - Самое полезное для него занятие, - улыбнулся доктор.
    - Бастер, купаться!
    Тюлень приподнялся на передние ласты, словно желая сказать,
что рад бы, да не может, не, вдруг почувствовав, что свободен,
скатился с салазок прямо в снег.
    Они пошли на берег. Бастер ковылял рядом с Клинтом, подавая
какие-то звуки, которые должны были означать:
    "Сегодня отличный день, и мы идем купаться. Поспешим, пока
еще есть вода!"
    Клинт помог ему спуститься по заснеженным ступенькам причала
и дошел с ним до самой воды. Бастер тотчас же скользнул в воду, но
вернулся, как только увидел, что Клинт остался на берегу.
    - Я не пойду в воду. Бр-р-р! Я замерзну!
    Бастер старался объяснить ему, что он неправ, но Клинт все-
таки не пошел. Тогда Бастер уселся в воде на задние ласты и стал
упрашивать.
    - Нет! - Клинт покачал головой и показал пустые руки.
    Бастер изобразил на морде полное отчаяние и упал в воду,
словно мертвый. А затем одним мощным движением ушел далеко-далеко.
Его пятнистая шкура замелькала под водой. Вынырнул он в пятидесяти
ярдах (4) от берега, поднявшись до плеч из воды, чтобы посмотреть
на глупого мальчика, который не понимает, как приятно купаться
зимой. А потом снова исчез и появился уже почти у берега.
Клинт, смеясь, погладил его.
    - Куда мне до тебя, Бастер! Но не забывай: научил тебя
плавать я.
    С этого дня Бастер купался, когда ему удавалось уговорить
Клинта пойти с ним на берег; а порой, если Клинт бывал занят,
Бастер уходил один. Дважды он пробыл в море весь день.
    Клинт всегда тревожился, если Бастер подолгу отсутствовал, но
он напоминал себе, что вот так, наверное, беспокоилась и мама,
когда он исчезал надолго. Правда, зимой для Бастера безопаснее,
потому что рыбаки и охотники в море не выходили.
    ...В последнюю субботу каникул разразился шторм. Бастер ушел
на берег и задержался дольше обычного. Он не вернулся даже к
ужину. Впервые, с тех пор как он был ранен, он не явился домой с
наступлением темноты - неужели опять с ним что-нибудь случилось?
Клинт делал вид, что смотрит в окно на мокрый снег, но в
действительности он очень волновался.
    - Зов предков, - сказал отец, когда мама подала на стол блюдо
жареной свинины и сладкого картофеля. - Бастер растет, сынок, и ты
тоже растешь. Если он не станет взрослым тюленем, а ты - мужчиной,
будет плохо. А взрослым тюленям по ночам не положено возвращаться
домой.
    Но Клинт хотел, чтобы Бастер вернулся. И расти он не спешил,
во всяком случае - пока. Сидеть дома с родителями было куда
приятнее, чем ходить в школу, - как хорошо было, когда он еще не
учился! Нет, взрослым становиться ни к чему. Пусть лучше поскорее
наступит лето, и они с Бастером отправятся в очередную экспедицию
в море...
    Мама, по-видимому, уже вторично задавала ему какой-то вопрос.
    - Клинт, ты ответил тете Гарриет?
    - Нет еще, - пробормотал он. - Успеется.
    - Послезавтра ты снова пойдешь в школу, - продолжала мама, -
и тебе некогда будет писать письма. А Гарриет заинтересовала твоей
работой профессора Уиллса...
    - Я напишу сегодня вечером, - пообещал Клинт.
    На крыльце раздался шум, и в окне появилась забавная морда
Бастера. Он радостно смотрел на Клинта, и Клинт сразу стал самым
счастливым человеком на свете.
    - Еще свинины с картофелем, сынок?
    - Да, спасибо.
    Отец улыбнулся, передавая ему тарелку.
    Ужин, который начался в тревоге, превратился в праздник.
Клинту хотелось есть, ему нравились свинина и картофель. Теперь
все стало на свои места: на море шторм, но в кухне тепло и вкусно
пахнет. И они все вместе: во главе стола - улыбающийся отец, а
напротив Клинта - мама, которая больше не беспокоится и не говорит
о письме тете Гарриет. А в дальнем конце стола, за окном, -
Бастер, он четвертый член семьи. На улице снег с дождем, крыльцо
мокрое, но Бастеру все это нипочем, он чувствует себя не хуже тех,
кто сидит в ярко освещенной кухне.

    Праздничное настроение не покидало Клинта до самого конца
каникул. Из-за непогоды отец не пошел на лесосплав, и они сели
завтракать позже, но так, чтобы Клинт не опоздал на школьный
автобус.
    Только мама вынула из духовки свежеиспеченный хлеб, как Клинт
увидел идущий к берегу, ял Джо Хортона.
    - Джо сегодня что-то рано собрался в город.
    Но, вместо того чтобы идти на север, баркас свернул к их
причалу. Клинт видел, как старик, выключив мотор, направил лодку
на берег.
    - Поставь еще одну тарелку, Мэри, - сказал отец. - У нас
будет гость!
    Но Джо, усевшись за стол, согласился лишь на чашку кофе и
говорил только о погоде. Наконец он приступил к делу - его глубоко
посаженные старые глаза выдавали замешательство.
    - В последние дни с моей коровой творится что-то неладное.
Обычно она дает много молока, но вот уже дважды с утра оказалась
совсем пустой.
    У Клинта упало сердце, и он увидел, как отец обеспокоенно
нахмурился.
    - Вчера вечером во время шторма, - продолжал Джо, - я вошел в
коровник и увидел такое, что глазам своим не поверил. Возле коровы
сидел тюлень Клинта и сосал, как голодный теленок.
    - Извините, пожалуйста, - пробормотал Клинт.
    - Он, конечно, очень умный, этот твой тюлень, - сказал Джо, -
только мне не хотелось бы, чтобы это вошло в привычку.
    - Разумеется, нет, - вмешалась мама. - Я сейчас же дам вам
кувшин молока. У нас, слава богу, оно в избытке. Но все равно это
нас не извиняет.
    Джо пришел в еще большее замешательство.
    - Я пришел не за тем, чтобы жаловаться. Я бы ничего не
сказал, я просто подумал, что вам следует знать об этом.
    - Совершенно правильно, - поддержал его отец. - Больше этого
не случится, обещаю вам. Клинт встал из-за стола.
    - Пойду запру Бастера, перед тем как уйти в школу.
    - Не волнуйся, сынок, - сказал отец, - я присмотрю за ним. А
когда ты придешь из школы, решим, как нам поступить.
    - И поспеши, пожалуйста, - вмешалась мама, - не то ты
опоздаешь на автобус.
    - Не беспокойся за своего тюленя, - добавил Джо. - Он очень
умный, и мне он ничего плохого не сделал.
    Какие все добрые, думал Клинт, поднимаясь по склону холма. Но
чудесный праздник кончился скандалом. Участие отца, мамы и Джо
можно было сравнить со мхом, растущим на скале. Оно было мягким,
приветливым, но под ним таилась твердая, как порода, истина:
Бастер начал все чаще попадать в беду, и это могло испортить все.


        ТРУДНОЕ РЕШЕНИЕ

    Мастерская располагалась в сарае с дровами. Клинт работал за
верстаком и разговаривал с Бастером:
    - Сегодня суббота, а мы сидим дома. Кто виноват, по-твоему?
    Но Бастер не желал догадываться, кто виноват; он хотел
купаться.
    - Ты уже купался сегодня утром, - напомнил ему Клинт, - и
скоро снова пойдешь. Лучше скажи, что ты станешь делать, пока я в
школе. Будешь сидеть взаперти в сарае пять дней в неделю?
    Бастер задумался, а Клинт, приладив очередную заклепку к
сбруе, которую он мастерил, зажал ее в тисках, а потом молотком
расплющил. Бастер снова коротко тявкнул.
    - После рождественских каникул мы решили предоставить тебе
еще одну возможность. А ты что сделал?
    "Ур-р! Ур-р!"
    - Я тебе скажу, что ты сделал. Ты пошел на пастбище и высосал
все молоко у Джуны. А потом явился в гавань и утащил у Карла
Ларсена большого лосося. Хорошо ты поступил?
    При слове "лосось" Бастер энергично закивал головой.
    - И он стрелял в тебя! Тебя могли убить. Бастеру нечего было
возразить.
    - Поэтому мы были вынуждены ради спасения твоей же жизни
запереть тебя в сарае.
    Клинт расплющил еще одну заклепку и посмотрел на висевший на
гвозде над верстаком ошейник, украшенный медными кнопками.
    - На собственные деньги я купил тебе красивый ошейник, чтобы
ты хоть на привязи, но мог быть во дворе, пока меня нет дома. А ты
что натворил?
    Тюлень сделал вид, что не помнит.
    - Как только я ушел, ты тотчас вылез из ошейника - вот что!
Голова у тебя вытянутая, и тебе что из ошейника вылезть, что из
воды.
    При слове "вода" Бастер поднялся на задние ласты и стал
показывать на дверь.
    - Когда с тобой случилось несчастье, - продолжал Клинт, - ты
себя вел хорошо, потому что один ласт у тебя был привязан. В этой
сбруе ласты у тебя будут свободны, поэтому, пожалуйста, не
придумывай, как из нее вылезти. Будешь вести себя как следует,
сможешь проводить на дворе целые дни.
    "Ур-р! Ур-р!"
    Бастер хотел бы сейчас же очутиться на дворе.
    - Потерпи, я постараюсь управиться побыстрей, и ты еще до
обеда успеешь выкупаться.
    Но сбруя еще не была закончена, когда пришел отец и сказал,
что обед готов.
    Отец осмотрел сбрую.
    - Такая и быка удержит, - похвалил он.
    Он подождал, пока Клинт приладит все заклепки.
    - Ну вот. - Клинт положил молоток. - Пойдем, Бастер,
опробуешь ее, пока мы будем обедать.
    Бастер охотно вышел вместе с ними из сарая. С меньшей охотой
позволил надеть на себя сбрую и застегнуть ремни на спине.
    - Подтяни потуже, - посоветовал отец. - Если он вылезет из
этой сбруи, то его вообще ничем не удержишь.
    Клинту казалось, что ремни слишком тугие, но, в конце концов,
решил он, потом их можно ослабить. Так все-таки лучше, чем когда
Бастер исчезает, а ты сидишь и ждешь беды.
    К сбруе на спине прикрепили длинную веревку, другой конец ее,
с кольцом, надет был на проволоку, на которой обычно сушилось
белье.
    - Вот и все, Бастер. Теперь будешь бегать по двору взад и
вперед, как троллейбус по проводам. Веди себя хорошо, тогда сразу
после обеда пойдем купаться.
    - Надеюсь, он не убежит, - сказал Отец. - А теперь скорее,
пока мама не вышла за нами.
    Но мама уже вышла на крыльцо и звала их:
    - Обед давно готов и уже остыл. Не знаю, право, кто из вас
ведет себя хуже!
    - Мы только что закончили работу, - ответил Клинт. - Теперь
Бастер может целый день быть во дворе, и ничего с ним не случится.
Они уселись за стол, отец явно был в хорошем настроении.
    - Работа сделана, и забудем о ней, - заявил он. - Лучше
займемся чем-нибудь другим.
    И Клинту было радостно, пока на крыльце что-то не зазвенело,
не зашумело и не зашуршало, а потом за окном появилась смешная
усатая морда Бастера, который ластами держался за подоконник.
    - Вылез все-таки! - констатировал отец. - Что поделаешь, к
новой сбруе сразу не привыкнешь.
    А Клинт уже думал о том, что еще следует приладить к сбруе,
чтобы Бастер из нее не вылез, но он пока ничего не сказал. Мама же
размышляла о том, что на эту сбрую и так ушло много времени, а
теперь Клинт провозится над ней еще добрых три часа.
    Весь остаток дня ушел на эту работу, причем время от времени
ему помогал отец. Они добавили еще несколько петель вокруг ластов
Бастера, и теперь казалось невероятным, чтобы он вылез из сбруи
без посторонней помощи.
    Утро застало Бастера в сбруе, он с мрачным видом сидел на
заднем крыльце. Клинт приласкал его и отпустил купаться.
    - Я знаю, приятель, тебе это оснащение не по душе, но ведь
это для спасения твоей же жизни. Я поставлю тебе во дворе ванну с
водой. Сиди в ней сколько захочешь, пока я в школе.
    Настоящая проверка сбруи произошла в понедельник, когда Клинт
на весь день ушел в школу. Бастер не сумел из нее выбраться. В
последующие дни Клинт уже меньше беспокоился. Но его мучили
угрызения совести, когда он, возвращаясь, входил во двор и видел
Бастера в цинковой ванне. Как часовой на посту, тот сидел в
ожидании, когда его друг придет и освободит его на несколько
часов. Ведь тюлени живут на свободе весь свой век.
    В пятницу, спускаясь с холма от остановки автобуса, Клинт с
радостью думал о том, что впереди два свободных дня, которые он
проведет с Бастером, а до конца школьных занятий осталось всего
девять недель. Девять недель, а там и лето, они будут купаться,
ходить на ялике в экспедиции... Разумеется, если до той поры
ничего не случится.
    Со склона холма Клинту была видна ванна и привязь, свисающая
с проволоки возле сарая с дровами. Но Бастера не было видно.
Может, он в сарае, хотя это не очень похоже на него - он обычно
сидел в ванне. А вдруг он запутался на привязи и удушился?
    Последние пятьдесят ярдов Клинт не шел, а бежал. Он с размаху
влетел в сарай и увидел, что сбруя висит пустая. Все ремни были
застегнуты, как положено, но Бастер, словно дух, испарился. Дома
мама разговаривала с кем-то по телефону. Она говорила чересчур
вежливо, значит, с человеком, которого она плохо знала: просила
заходить, когда этот человек будет рядом, и обещала сама сделать
то же самое.
    Клинт подождал, пока мама повесит трубку.
    - Бастер опять убежал. Вылез из своей сбруи.
    - Как будто я не знаю! - вздохнула мама. - И должно же это
было случиться нынче утром, когда я занялась уборкой! Сначала мне
позвонил мистер Росс, который живет ближе к городу. Он выгнал
Бастера со своего пастбища - тот опять доил его корову. А сейчас я
говорила с миссис Бейер. Мы с ней даже не знакомы.
    - Она живет в новом доме в южной стороне от гавани, - пояснил
Клинт. - Они переехали из города. А что она сказала?
    - Она страшно напугана. Она сидела в гостиной, слушала
пластинки, когда за окном появилось "морское чудовище"; оно
цеплялось ластами за подоконник и раскачивалось в такт музыке.
    - Он еще там, мама?
    - Нет. Пластинка крутилась, пока она звонила в Общество
охраны природы, и там кто-то сказал ей, что у нас есть ручной
тюлень. Поэтому она позвонила сюда, но когда пластинка кончилась,
Бастер убежал.
    И чего было поднимать такую панику? Просто Бастер любит
музыку и пользуется случаем ее послушать.
    - Пойду его поищу, - сказал Клинт. - Постараюсь, чтобы он
больше не ушел.
    Но искать Бастера не пришлось. Как только Клинт дошел до
берега, из воды футах в пятидесяти от причала появилась голова
тюленя. Он вылез до плеч и начал бойко кивать, зовя Клинта в море.
Затем он нырнул и появился на мелководье, почти у самых ног
Клинта. Он вышел из воды сияя, в превосходном настроении. У Клинта
не хватило сил упрекнуть его за те, что он вызвал такую суматоху.
    Пока Клинт возился по хозяйству, Бастер с самым преданным
видом ходил за ним по пятам. Но во время дойки коров Клинт запер
его в сарае: Бастер и так знал об этом деле больше, чем следовало.
Отец смеялся, когда ему рассказали о приключениях Бастера. Потом,
став серьезным, он сказал:
    - Помни, Клинт: если тюлень начнет по-настоящему
безобразничать, тебе придется расстаться с ним. У Клинта упало
сердце.
    - Но он же никому не причинил вреда, папа! Я привяжу его так,
что он не сможет уйти. Прошу тебя... У отца был смущенный вид.
    - Ты, наверное, готов приковать его цепями или выстроить для
него тюрьму, только бы он не мог вырваться и порезвиться на
свободе.
    Клинту стало стыдно.
    - Пусть Бастер резвится, когда я дома. И осталось всего
девять недель до конца занятий...
    Больше отец ничего не сказал. На следующий день, когда он
вернулся домой с лесосплава, Клинт и Бастер играли и возились у
причала. Они уже наловили достаточно рыбы, и теперь тюлень сидел в
воде, на лету хватая куски камбалы, которые бросал ему Клинт. Отец
вылез на берег и, пристроившись на носу лодки, глядел на них.
    Клинт стоял от Бастера в тридцати футах, но Бастер, который,
как змея, мог вертеть головой во все стороны и обладал отличной
реакцией, ни разу не промахнулся. Он весь изгибался, если кусок
летел низко, кидался из стороны в сторону и вытягивался вверх -
казалось даже, что куски рыбы летят слишком медленно и он не может
промахнуться.
    - Из него вышел бы прекрасный вратарь, - заметил отец. - У
меня бы и то лучше не получилось.
    - Держу пари, что ты так не сумеешь! - крикнул в ответ Клинт
и метнул кусок рыбы в сторону лодки.
    Что-то стукнуло, когда отец поднял ногу: рыба шмякнулась о
подошву и так и осталась висеть на острых шипах.
    - Ну как?
    - Во всяком случае, не лучше.
    - Еще чего! Бастер может ловить ногой?
    Они еще некоторое время спорили, потом отец сказал:
    - Иди-ка сюда, сынок, сядь рядом.
    Как только Клинт сел на корме возле отца, Бастер вылез из
воды и улегся у ног Клинта.
     <img src=buster6.gif>
    Голубые глаза отца смотрели участливо, вопросительно и
немного виновато.
    - Ты сильный, Клинт?
    - Не очень.
    Отец улыбнулся.
    - Значит, ты такой же, как и все мы. Но ты должен постараться
быть сильным.
    Клинт тоже улыбнулся, но ему стало тревожно.
    - Сильным для чего, папа?
    - Для того, чтобы поступить так, как следует поступать, а не
ждать, пока тебя заставят это сделать.
    - А именно?
    - Расстаться с Бастером, - не спеша ответил отец.
    - Нет! Ни за что! Бастер - мой друг, и он никому не причинил
вреда. Велика беда, что он подоил корову Россов! Я заплачу за
молоко из своих денег. И он ничем не обидел миссис Бейер, только
послушал ее пластинки. Если она никогда не видела тюленей, никто в
этом не виноват. Нельзя быть такой невеждой! А я позабочусь о том,
чтобы Бастер никуда не смог больше уйти.
    Отец улыбнулся:
    - Не горячись, сынок. Бастер действительно не сделал ничего
плохого. Он просто вел себя, как и подобает тюленю. Самая большая
опасность исходит от тебя самого.
    - Я сделал все, что мог, - возразил Клинт. - Я старался изо
всех сил...
    - Разумеется, Клинт, ты отлично вырастил его. Ты ухаживал за
ним, когда он был ранен. Я был тогда уверен, что он не выживет, а
ты его вылечил. Ты его вырастил, но теперь ты можешь только
навредить ему, если, конечно, но отпустишь его на свободу, чтобы
он стал настоящим тюленем.
    Клинт проглотил подступивший к горлу комок.
    - Но он все равно вернется домой, папа. А если предоставить
ему полную свободу, то его через неделю убьют.
    - А если выбрать безлюдное место, где ему будет по-настоящему
хорошо?
    - У нас на канале кругом живут, - возразил Клинт.
    - Послушай меня, сынок: сегодня в гавани я говорил с
капитаном Йохансеном. Завтра он уходит на Аляску. Он может взять с
собой Бастера и выпустить его в таком месте, где ему будет хорошо.
Клинт снова проглотил комок.
    - Не думаю, что капитан Йохансен захочет взять с собой
какого-то тюленя.
    - Я говорил с ним, он сказал, что готов это сделать.
    Клинт почувствовал, что ловушка захлопнулась.
    - Ты хочешь сказать, что вы уже обо всем договорились?
    - Если ты согласен, сынок. Я хочу, чтобы ты сам решил. Клинт
ничего не ответил, поэтому отец продолжал:
    - На побережье Британской Колумбии есть места, где и я бы не
возражал быть выпущенным на свободу. Например, Гарднер-Саунд.
Между Внутренним проходом и океаном есть три островных банки, а со
стороны континента - большие бухты, похожие на спицы колеса.
Некоторые из этих бухт врезаются в Канадские горы на сотни миль -
самые что ни на есть красивые места. Там никто не живет, и в этих
бухтах за целый год не увидишь и лодки.
    Клинт слушал, и ему казалось, что каким-то чудом он снова
оказался в мире мужчин, а отец продолжал:
    - Вот выстроим наше судно и пойдем на Аляску, и обязательно
зайдем в Гарднер-Саунд.
    - Значит, мы снова встретим Бастера?
    - Конечно, - ответил отец. - Мы проведем там целую неделю, а
то и месяц... Чтобы обойти все эти каналы и бухты, которые
врезаются глубоко в горы, потребуется целое лето...
    Клинт слушал и гладил Бастера по голове. Не так уж страшно,
если Бастер очутится в этой удивительной стране, где хотелось
побывать и ему с отцом. Там они, когда поедут, встретят Бастера.
    По дороге домой - Бастер ковылял рядом с ними - Клинт сказал:
    - Папа, если капитан Йохансен обещает выпустить Бастера в
Гарднер-Саунде, пусть возьмет его.


        РЫБА-СВЕЧА

    Около десяти утра в воскресенье Клинт увидел "Снежную
королеву". Она шла с юга. Это была старая шхуна с рулевой рубкой
на корме и высокими мачтами, на которых, когда шхуна рыбачила к
западу от Алеут, поднимались паруса.
    Бастера выпустят гораздо ближе Алеут, но одна мысль о таких
отдаленных местах нагоняла на Клинта тоску. Он сидел на крыльце,
обняв Бастера и прижимая его к себе.
    - Папа! - крикнул он. - Папа, идут!
    На крыльцо, раскуривая трубку, вышел отец.
    - Вижу, сынок.
    Залив был гладким, как зеркало, и в носовой волне, от которой
во все стороны разбегались барашки, отражалась белая шхуна. А
вскоре на берегу эхом отозвался пульсирующий стук дизельного
мотора.
    - Пошли, Клинт.
    В последнюю минуту на крыльцо вышла мама, чтобы попрощаться с
Бастером.
    - Они обязательно присмотрят за ним в пути, - сказала она,
гладя тюленя. - И жизнь у него будет отличной. Правда, Бастер?
    Бастер закивал головой в знак того, что у него всегда
отличная жизнь.
    Мама не собиралась выйти вместе с ними в море. Разумеется,
капитан Йохансен не запретил ей подняться на шхуну, но и не
пригласил. Считалось, что женщина на борту рыболовного судна
приносит несчастье. Нет, капитан не суеверен, просто экипаж будет
нервничать.
    Чуть успокаивала только мысль, что Бастер уходит в мир
мужчин; сейчас Клинт нуждался в любых утешениях.
    У берега они с отцом слегка наклонили ялик, и Бастер радостно
вскарабкался в него. Обычно его пускали в лодку, когда они с
Клинтом отправлялись на рыбную ловлю. Поэтому сейчас тюлень был
счастлив.
    "Снежная королева" в ожидании их лежала в дрейфе. У борта
толпились рыбаки в шерстяных свитерах, а к парусам были
принайтованы бамбуковые рыболовные снасти с поплавками и
шкентелями.
    Когда отец привел ялик к борту, два рыбака зацепили его
баграми, и Клинт услышал громкий, спокойный голос капитана
Йохансена:
    - Так вот, значит, кто наш пассажир! Держу пари, он из
настоящих моряков. Давай-ка его к нам на борт, Джим.
    Бастер весил не меньше Клинта, поэтому поднимать его пришлось
вдвоем, а потом его подхватили большие натруженные руки.
    Капитан Йохансен оказался коренастым здоровяком лет
пятидесяти, со спокойным взглядом серых глаз и серьезной улыбкой,
которая, казалось, обещала, что Бастеру на борту шхуны будет
неплохо.
    - Поднимайтесь тоже, - предложил он. - Посмотрите каюту,
которую мы приготовили для вашего пассажира. Кроме того, у нас
найдется для вас и чашка кофе.
    Когда Клинт вслед за отцом перелез через поручни, он увидел
выскобленную добела палубу, аккуратно уложенные желтые плоскодонки
и рыбачьи снасти. Но как только он заметил клетку, в которой уже
сидел Бастер, прося его выпустить, больше он ничего не видел.
Клинт сел на палубу рядом с клеткой и начал гладить Бастера по
голове. Визг тотчас же смолк.
    - Все будет хорошо, Бастер, - уговаривал его Клинт. - Все
будет хорошо. Ты едешь в чудесное место, таким был и наш залив до
того, как здесь поселились люди. И мы скоро придем туда на
собственном судне, и тогда мы с тобой будем уходить в море на
целые недели. Берегись дельфинов и не набрасывайся на слишком
больших осьминогов.
    Все время, пока они были на борту шхуны, дизель работал не
переставая, и стук его напоминал шум, с каким птицы снимаются с
места. Но вот послышался голос отца:
    - Пора на берег, сынок!
    Клинт встал. Капитан Йохансен положил ему на плечо свою
большую руку:
    - Не беспокойся, сынок. Мы выпустим его в таком фиорде, где
не бывает ни людей, ни судов.
    Клинт посмотрел на лежавшую у него на плече большую руку; она
вся была в глубоких шрамах от крюков на снастях, что кидали в море
возле Алеут. Наверное, капитану было очень больно, подумал Клинт.

    Из окна своей комнаты Клинт видел, как "Снежная королева" и
белая кильватерная струя становятся все меньше и меньше и наконец
совсем исчезли за мысом. Он взял тетрадь, в которой записывал свои
наблюдения над Бастером: "Чему я научился, наблюдая за ручным
тюленем". Ему казалось, что он забыл записать самое главное.
    Он все еще сидел, склонившись над тетрадкой, как вдруг
услышал, что к дому подъехала машина. Хорошо бы, тот, кто приехал,
сразу уехал. Ему никого не хотелось видеть.
    Снизу доносились знакомые и незнакомые голоса. Один из них
принадлежал тете Гарриет. Клинт ощетинился. Разумеется, она вовсе
не виновата в том, что случилось, но все равно, нечего приезжать и
радоваться по этому поводу!
    - Клинт! - снизу позвала его мама. - У нас гости. Может, ты
спустишься?
    Он вышел на площадку.
    - Извини, мама, я не хочу.
    Мама поднялась наверх. Она ласково улыбалась. Она была в
своем лучшем платье, поверх него был надет фартук. Значит, она
знала, что у них будут гости.
    - Клинт, к нам приехал человек, которого, я уверена, тебе бы
хотелось повидать.
    - Я никого не хочу видеть, мама. А кто это?
    - Профессор Уиллс с женой. Они приехали вместе с Гарриет.
    Он не знал никакого профессора Уиллса. Потом он вспомнил про
человека из университета, который читал его сочинение о земляной
уточке.
    - Профессор Уиллс, океанолог?
    - Он самый.
    - Правда?
    - Ты спустишься?
    - Конечно. Сейчас же.
    Клинт представлял себе профессора Уиллса солидным, важным
человеком, который может ответить на любой вопрос. В
действительности же профессор был скромен, сед и сам больше
спрашивал, чем отвечал. Клинту он понравился.
    - А я-то думал, что увижу твоего тюленя, - сказал профессор.
- Обычно люди убивают тюленей, редко кто пытается их приручить. Я
почти приручил одного. Его принесли на биостанцию в Фрайди-Харбор,
и было ему, наверное, не больше недели. Я хотел взять его домой,
понаблюдать за ним, но Майра решительно воспротивилась. Так ведь,
дорогая?
    Миссис Уиллс, большая приветливая женщина с седыми волосами и
розовым лицом, улыбнулась профессору так, будто он маленький
мальчик.
    - И снова воспротивлюсь, Герберт. Подумать только - тюлень!
    - Видишь, какие препятствия стоят на пути у науки, Клинт!
    Клинт улыбнулся чуть снисходительно. Его родители оказались
добрее жены профессора.
    - Ты вел записи о своем тюлене? - спросил профессор.
    - Немного.
    - Хорошо бы посмотреть их. Не возражаешь?
    - Что вы, профессор! Я сейчас все принесу.
    Клинт пошел наверх, но профессор последовал за ним.
    - Я поднимусь с тобой. Мне бы хотелось взглянуть и на твои
коллекции.
    - Я по-настоящему ничего не коллекционирую; просто подбираю,
что где лежит.
    Профессор рассматривал все очень внимательно.
    - Превосходно, Клинт. Морские веера, морские звезды - у тебя
есть редкие экземпляры, - морские камни. А что вот это на
проволоке над столом?
    - Рыба-свеча, на тот случай, если погаснет электричество.
Профессор Уиллс был потрясен.
    - Я слышал, что ею пользовались индейцы и первые поселенцы
здесь, на побережье. Я видел живую рыбу и анатомировал ее, но мне
и в голову не приходило ее засушить. Она дает сильный свет?
    - Можно зажечь. - Клинт опустил занавеску. - У меня их много.
Мама говорит, что от нее остается в комнате запах, но я ощущаю его
только в первый момент, когда вхожу.
    Профессор зажег спичку и поднес к тонкому рыбьему хвосту.
Сначала что-то зашипело, а потом комната озарилась ярким, веселым
пламенем.
    - Чудесно! Очень красивый свет! - Профессор взял с полки
"Морских млекопитающих" Скэммона и открыл ее. - Можно даже читать.
- Но его больше интересовало, как горит рыба-свеча. - До чего
хорошо! И почти никакого запаха!
    Клинт открыл большой кофейник, в котором хранил свои запасы.
    - Возьмите несколько рыбок себе домой.
    - Не стоит, Клинт. - Затем его лицо прояснилось. - Нет,
пожалуй, возьму. Я могу пользоваться ими в лаборатории.
    Клинт завернул рыбок в листок бумаги, приготовленной для
сочинения, и профессор сунул их себе в карман.
    Когда рыба-свеча догорела, Клинт поднял занавеску, и снова
перед ним предстал большой мыс полуострова Тоандос, разделяющий
залив на две части. Там, на этом мысу, он нашел Бастера и там же
потерял его, когда "Снежная королева" скрылась из виду.
    - А теперь, - сказал профессор, - давай посмотрим твои
записи.
    Клинт подал профессору довольно неприглядного вида тетрадь.
    - Немного растрепана, извините. Это Бастер как-то вздумал ее
пожевать. Наверное, она пахла рыбой от моих рук. Профессор
усмехнулся при виде следов от острых зубов.
    - Прямо из пасти тюленя! Значит, записи неподдельные.
    - Но и не очень хорошие, - сказал Клинт, - и не все они
касаются Бастера. Я записывал сюда все подряд, что приходило мне в
голову о теплокровных животных и жизни в море.
    - Это еще интереснее.
    Сначала профессор читал быстро, потом медленней и прерывал
чтение, чтобы обсудить отдельные записи, а глаза его горели за
стеклами очков.
    - Превосходная мысль, Клинт, насчет предков нынешнего тюленя
- медведей, которые питались молодью лосося из ручья и уходили
вслед за лососем все дальше и дальше в море, пока наконец у них не
выросли ласты и они не превратились в тюленей. Вполне возможно,
что именно так это и произошло.
    - Мне эта мысль пришла в голову, когда я нынешней осенью
наблюдал за медведями у ручья, - объяснил Клинт. - Я, правда, не
видел, чтобы они плыли вслед за лососем, но такое намерение у них,
по-моему, было.
    - То же самое происходит сейчас с полярными медведями, -
сказал профессор. - Они проводят в воде так много времени, что
трудно сказать, наземные они животные или морские. Хотя никаких
приспособлений для жизни в море у них нет.
    - Может, поэтому у них такой злобный нрав, - предположил
Клинт. - Им приходится делать то, для чего они вовсе не
приспособлены.
    Профессор еще раз усмехнулся.
    - Я вижу, тебя интересует вопрос, почему тюлени, связанные
родством с угрюмыми медведями, добродушны и игривы? Нет ли здесь
влияния морской среды? Он снова принялся читать записи.
    - Значит, тебе довелось встретиться с дельфинами? "Дельфины,
по-моему, радуются жизни больше, чем рыбы; может, это происходит
потому, что они теплокровные животные и ощущают океан более
непосредственно, нежели рыбы. Рыба, имеющая такую же температуру
тела, что и окружающая ее среда, едва ли сознает, что находится в
воде".
    Профессор продолжал читать и одновременно комментировать.
    - Значит, тебе удалось самому видеть, что ловил в воде твой
тюлень: маленького осьминога и...
    В этот момент в комнату вошла тетя Гарриет и сказала, что
обед готов.
    - Ну и запах! Как в вигваме у индейцев, - презрительно
фыркнула она.
    - Мы сожгли рыбу-свечу на алтаре науки, - объяснил профессор
Уиллс. Он закрыл тетрадь и осторожно положил ее на стол. - Клинт,
я вижу в тебе все задатки океанолога.
    - Вы тоже так думаете, профессор?
    Клинту казалось, что профессор отворил перед ним двери в
новый мир, полный чудес.
    За обедом профессор Уиллс сказал, что ему страшно хотелось бы
поесть устриц, и отец предложил всем вместе отправиться в поход за
устрицами. Он спустил на воду большой ял с подвесным мотором, и
они поплыли в Залив Пиратов.
    У подножия утеса, где можно было сидеть на выброшенных на
берег бревнах, отец развел костер. Тетя Гарриет говорила о Бастере
так, будто она сама вырастила его, и попросила Клинта показать,
где он его нашел. Клинт повел их к большим валунам.
    - Очень интересно! - сказал профессор. - Приют и убежище -
всего в нескольких ярдах от берега пребольшом приливе. Лучшего
места тюленихе было не найти. - Он лег на землю и оперся на локти,
чтобы оказаться на том уровне, на какой обычно приподнимаются
тюлени. - Даже лучше, чем я думал. Надежное убежище и одновременно
широкий обзор берега и воды.
    Клинт тоже лег на песок, чтобы посмотреть на мир так, как
впервые увидел его Бастер: песок, гранитные валуны, которые
казались скалами, покатый берег, широкий залив и подножие
Олимпика, вздымающегося на противоположном берегу. Прекрасный
безопасный мир для тюленя, но этот мир себя не оправдал.
    Они насобирали целый мешок устриц, и отец решил их испечь.
Обрадовались все, кроме тети Гарриет, которая забыла дома теплое
пальто. Поэтому пришлось им вернуться домой. С тетей Гарриет вечно
что-нибудь случается, подумал Клинт.
    Он разозлился на тетю, но тут же напомнил себе, что благодаря
ей они отправились на эту прогулку и только благодаря ей он
познакомился с профессором Уиллсом. Он просто не знал, что и
думать.
    Гости уехали поздно вечером, забрав с собой мешки с устрицами
и обещая в самое ближайшее время снова приехать.
    Профессор сказал, что пришлет Клинту несколько книг, которые
будут очень полезны ему в его занятиях.
    Все шло хорошо, пока Клинт не очутился у себя в комнате.
Теперь он думал только о Бастере, который сидит сейчас в клетке на
"Снежной королеве" и, наверное, удивляется, почему нет рядом
Клинта, и не понимает, что произошло. И не поймет до послезавтра,
когда его выпустят в большом пустынном заливе, где нет ни домов на
берегу, ни лодок на воде. Но даже тогда он не поймет. Бастер так
привязался к людям, что будет удивлен, почему его оставили в таком
безлюдном месте.


        МОРДА В ОКНЕ

    В четверг снова разыгралась непогода. Клинт вернулся домой
под проливным дождем и всю дорогу от автобуса бежал, чтобы не
испортить обувь. Надо было надеть рабочие башмаки, думал он.
    Возле дома его больно кольнуло при виде пустой ванны. Но в
этот момент дождь припустил так, будто разверзлись небеса, и он,
позабыв про все и шлепая прямо по лужам, со всех ног бросился к
крыльцу.
    Дома было как всегда: из кухни веяло теплом и чем-то печеным.
Мама вынимала из духовки пирог, а от шума дождя на дворе в доме
было еще теплей и уютней.
    - Господи! Клинт, неужели ты так и не научишься не доверять
погоде! Теперь твои ботинки окончательно испорчены!
    - Я совсем забыл про них, мама, - извиняющимся тоном ответил
Клинт. - Ничего с ними не случится. Писем мне нет?
    - Сначала надень тапочки и напихай газетную бумагу в носки
ботинок, а то они совсем потеряют форму. - Она достала одну из
старых газет, хранящихся на заднем крыльце. - Я сейчас дам тебе
кофе с пирогом.
    К тому времени, когда мама поставила на стол дымящуюся чашку
кофе и кусок пирога, он уже был в сухих тапочках.
    - Спасибо, мама. Ну и вкусно же пахнет этот пирог!
    Рядом с тарелкой мама положила письмо, отправленное из
Кетчикана на Аляске, адрес на нем был написан карандашом. Это было
то самое письмо, которое он надеялся получить, но открывал его
медленно, потому что боялся плохих новостей.

                    Дорогой Клинт!
    Я пишу тебе это письмо, когда мы проходим Диксон Энтранс.
    Твой тюлень оказался хорошим пассажиром и подружился со всеми
у нас на судне. Сегодня утром в 9.12 мы выпустили его на свободу в
Гарднер-Саунде. Сначала мы примерно с полчаса шли большим фиордом,
который открывается во Внутренний проход. Лучшего места для тюленя
я не знаю. И даже для человека, если его не смущает одиночество.
    Единственные живые существа, которых мы видели в этом фиорде,
были выпрыгивающие из воды рыбы и парящие в небе орлы. Рыба ему
пригодится, а на орлов он может не обращать внимание. Всю дорогу
он ел хорошо и, когда мы отпустили его, пребывал в добром здравии.
    Передай от меня привет папе и маме.
                                        Карл Йохансен.

    Клинт протянул письмо маме, которая быстро его прочла и
отдала обратно.
    - Я знала, что на капитана Йохансена можно положиться.
Бастеру будет там хорошо, Клинт, ты не беспокойся за него. А
теперь я займусь обедом, а у тебя есть дела по хозяйству.
    Мама никогда Бастера особенно не любила, поэтому ей было
нетрудно вычеркнуть его из своей жизни. Клинт же не мог так легко
забыть тюленя. Бастер был его лучшим другом, и, кроме того, он
ближе всех стоял к тем тайнам, которые ему хотелось разгадать.
    Он пошел наверх переодеться. Все в его комнате напоминало о
Бастере, даже багряная водоросль на стене над столом. Они нашли ее
вместе во время похода в Джексон Коув. Бастер вылез на берег с
водорослью в зубах, желая показать, что нырнул на глубину в десять
саженей. И было в этой водоросли нечто необыкновенное; именно
такая грезилась Клинту в его сновидениях о подводном мире:
багряные водоросли, колышущиеся в подводном течении. Значит,
Бастер разделял его мечты.
    На столе лежала книга "Море вокруг нас", которую ему прислал
профессор Уиллс. В другое время Клинт не поспал бы ночь, но
непременно дочитал книгу до конца; теперь же ему совсем не
хотелось ее читать. Письмо, пришедшее вместе с книгой, лежало
рядом. Прежде чем сойти вниз, Клинт перечитал конец письма:

    Ты сделал хороший почин в своих занятиях; не бросай их.
Обращайся ко мне, если тебе понадобится помощь.
                            Искренне твой Герберт Уиллс.
    P.S. Прилагаю список предметов, по которым сдаются
вступительные экзамены на океанографическом отделении.

    Папа и мама получили от этого письма больше удовольствия, чем
сам Клинт. Мама сказала, что он должен учиться в восьмом классе в
Сиэтле, где преподают гораздо лучше, нежели в Кроссроудс. Когда
мама поднимала разговор на эту тему, она становилась очень похожей
на тетю Гарриет. Одна мысль о том, что ему придется покинуть свой
дом, нагоняла на него тоску и сомнения. Для чего все это?
    Он положил письмо в книгу и пошел заниматься хозяйственными
делами. Когда отец вернулся домой, Клинт дал ему письмо капитана
Йохансена. Отец задумчиво прочел его и вернул Клинту.
    - Смотри веселей, сынок, - сказал он, положив руку Клинту на
плечо. - Я по этому негоднику тоже скучаю. Но ему уже пора стать
на ноги и быть взрослым, как полагается, да и тебе не мешает тоже.
    Клинт улыбнулся отцу и взял с полки ведро для молока. Раз
отец тоже скучает по Бастеру, значит, не ему одному плохо.
    За обедом отец пребывал в приподнятом настроении - сразу было
видно, как сказала мама, что у него хорошие новости.
    - Во всяком случае, неплохие, - ответил он. - Сегодня я
закончил перевозку леса с большого участка. Сейчас весь лес на
воде, и на этот раз обошлось без единого несчастного случая.
    Он постучал по столу, чтобы не сглазить, как будто связанные
в плот бревна еще могли кому-нибудь принести беду.
    - А какова нынче цена?
    Мама знала, что работа только тогда считается завершенной,
когда лес не только вырубят и спустят на воду, но еще и продадут.
    - Цена на лес сейчас высокая, - ответил отец. - Может, в этом
году нам удастся осуществить кое-что из задуманного. Во всяком
случае, об этом стоит поговорить.
    - Хорошо бы построить яхту, - обрадовался Клинт.
    - А я хочу купить новую шляпу, - сказал отец.
    - И это все? - засмеялась мама.
    - Не совсем, - признался отец. - Но я быстрее соображаю,
когда у меня на голове шляпа, а новая шляпа, глядишь, навеет новые
идеи.
    - Купи бескозырку, папа, тогда ты будешь думать о яхте.
    - Мы могли бы купить морозильник, - вспомнила мама. - И если
вы с Клинтом убьете молодого лосося, о котором мечтаете, у нас
будет где его хранить.
    Хорошо, подумал Клинт, сидеть за обедом с отцом и мамой и
строить разные планы. Особенно это приятно в такую непогоду, какая
сейчас на дворе, когда дождь стеной звуков отрезал дом от
остального мира; в этот момент в комнате чувствуешь себя особенно
уютно и в безопасности. В такой дождь Клинт, еще совсем маленьким,
любил думать, что их на свете всего трое - мама, папа и он - и
живут они в пещере в ледниковый период. Дождь не может проникнуть
к ним в теплую пещеру, где у них есть все необходимое...
    Стук по оконному стеклу прервал мысли Клинта. Он быстро
повернул голову посмотреть, кто стучит.
    В окне красовалась довольная усатая морда! Тюлень стучал
ластом по стеклу.
    - Бастер!
    - Ну и...
    Резко отодвинув от себя чашку кофе, отец разразился хохотом.
Клинт выскочил из кухни на крыльцо. До него еще доносился хохот
отца, а он уже обнимал теплого, мокрого Бастера, который, радостно
повизгивая, кивал головой и пытался лизнуть Клинта в лицо.
    На крыльце загорелся свет, из кухни вышли родители Клинта.
Отец, смеясь, погладил Бастера по голове:
    - Ты, парень, поставил рекорд по плаванию. Воздушная почта
обогнала тебя всего на полдня.
    На крыльцо, прыгая от радости, отряхиваясь так, что брызги
летели во все стороны, с приветливым лаем вскочили собаки. И в
этом всеобщем гаме Клинту вдруг пришло в голову, что Бастер плыл
день и ночь, не останавливаясь даже, чтобы что-нибудь съесть.
    - Мама, можно дать Бастеру лососины?
    - Конечно, - улыбнулась мама. - Он, наверное, умирает с
голоду.
    Пока Клинт отрезал кусок лососины, мама надела пальто, и
потом они все вместе стояли на крыльце и смотрели, как Пастер ест.
Он на лету хватал каждый кусок, который бросал ему Клинт, с
жадностью проглатывал и просил еще. Он съел всю лососину и
продолжал просить.
    - Больше нет! - Клинт покачал головой и показал тюленю пустые
руки.
    Бастер изобразил на морде полное отчаяние и упал замертво на
крыльцо. Клинт бросился на него и начал с ним возиться. Собаки
лаяли, кидались на Клинта и Бастера. Мама с отцом смеялись. А
дождь все шумел.
    Когда они наконец поднялись, отец сказал:
    - Пойдемте в дом. В такую погоду и людям и собакам лучше не
быть на дворе. - Он взглянул на маму. - Я пущу собак, пусть
погреются у камина.
    - Нет, Джим. И с вами, мужчинами, достаточно хлопот. Собак
нельзя пускать.
    - Бастер тоже войдет.
    - Нет, Клинт! Если вы хотите нарушить все правила, пусть уж
собаки войдут. Но не Бастер! Тюлень - и в комнате! Отец подмигнул
Клинту.
    - Во всяком случае, собаки войдут, Мэри.
    Он открыл дверь, и Вулф с Джерри, ведя себя самым надлежащим
образом, степенно вошли в дом. За ними заковылял и Бастер.
    - Остановите его! - крикнула мама. - Не пускайте его в дом!
    Но отец пропустил его.
    - Поздно, Мэри. Ладно, пусть побудет немного. Интересно, что
он будет делать.
    Собаки уже растянулись перед камином. Бастер подошел к ним,
толкнул Вулфа ластом, чтобы он подвинулся, и расположился рядом. А
Клинт подтолкнул Бастера, сел рядом и обнял его. Мама не могла
больше сердиться, она рассмеялась:
    - Подумайте только! Ну и общество собралось у нашего камина!
    - Мы все теплокровные животные, - сказал ей Клинт, - а Бастер
только что проплыл целую тысячу миль.
    - Не тысячу, а около шестисот, - поправил его отец. - Причем
плыть он должен был и день и ночь и все время в правильном
направлении. Хотелось бы видеть судоводителя, который сумел бы это
проделать без всяких карт.
    - И этим курсом он прошел лишь один раз, да и то в клетке,
откуда ему ничего не было видно! - И Клинт с восхищением взглянул
на Бастера, который с довольным видом, мигая, смотрел в огонь.
    - Это инстинкт, - сказала мама, как будто тюлень не
заслуживал похвалы.
    - Неплохо иметь такой инстинкт, - заметил отец.
    - Наверное, люди тоже когда-то обладали им, - предположил
Клинт, - но со временем его утратили. Отец вынул изо рта свою
трубку и кивнул.
    - Бастеру во время плавания и хронометр не нужен, - сказал
Клинт. - Он всегда с точностью до минуты знает, когда я
возвращаюсь из школы. Правда, мама?
    - Правда, - подтвердила мама.
    - Это тоже инстинкт, которым обладают очень немногие люди, -
сказал отец. -Я как-то работал с одним лесорубом, который в любое
время дня и ночи мог, не глядя на часы, сказать, который час. Он
никогда не ошибался больше чем на минуту-две.
    Мама опустила свое шитье и посмотрела на четверку друзей у
камина.
    - Вы, мужчины, готовы вернуть нас к каменному веку! А что
делать с теми проблемами, что сейчас стоят перед нами?
    - Какие проблемы, мама?
    - Те самые, что были и на прошлой неделе. Мы вернулись к
тому, с чего начали, только теперь со двора Бастер перекочевал в
комнату. Что мы будем с ним делать?
    Клинт знал только, чего они не будут делать, и снова обнял
Бастера.
    - Я не отдам его, мама! Он мой друг, он вернулся, потому что
хочет быть со мной. Если вы его выгоните, я тоже уйду! Мама
посмотрела на отца. У отца был сконфуженный вид.
    - Отсылать его без толку, Мэри. Если мы отправим его на судне
в Австралию или на мыс Горн, он через несколько недель вернется
обратно. Он, по-видимому, считает, что его место здесь.
    Клинт еще крепче прижал к себе Бастера.
    - Он помнит, как мы вылечили его сломанный ласт и как мама
зашила ему рану на голове...
    - Лесть не поможет, Клинт. - Мама пыталась говорить резко, но
невольно улыбнулась. - Ты ведь знаешь, что Бастер совершенно не
умеет себя вести. А теперь он будет еще хуже. Мы не можем держать
его у себя.
    - Но он проплыл сотни миль, чтобы вернуться к нам, мама! -
уговаривал ее Клинт. - Предоставим ему еще одну возможность. Я
присмотрю, чтобы он не попадал в беду. И я многому могу научиться
от него. Профессор Уиллс сказал, что я хорошо начал, и жаль, если
не смогу продолжать...
    Профессор Уиллс был самым сильным аргументом Клинта против
мамы, но на сей раз у нее был готов ответ.
    - Вспомни, что миссис Уиллс не разрешила даже профессору
оставить у себя тюленя.
    - Это совсем другое, мама. Они должны были бы держать его в
городской квартире. Я обещаю смотреть за Бастером, чтобы не было
никаких неприятностей. Уже скоро лето, занятия в школе кончатся...
Но мама еще энергичнее закачала головой.
    - Ты говоришь, справишься с Бастером, - улыбнулся отец, - а
мама утверждает, что нет. Что ж, давайте предоставим Бастеру еще
одну возможность. - Отец вопросительно посмотрел на маму, потом
спокойно - на Клинта. - Но если он снова попадет в переделку, мы
его отдадим.
    - Хорошо, - кивнула мама, - если Клинт будет это помнить.
    Мальчик еще крепче прижался к тюленю.
    - Я буду помнить, мама. Ты увидишь.


        ПОСЛЕДНЯЯ КАПЛЯ

    Клинт спускался с холма, насвистывая "В далеких небесах". И
не потому, что у него вдруг появилось желание стать летчиком,
просто в этот день он чувствовал себя так, будто в состоянии
подняться ввысь и без самолета и парить над садом, который был
весь в бело-розовом цвету, над сверкающими в лучах солнца синими
водами залива, высокими лесами Тоандоса.
    Целую неделю он убил на строительство небольшого загона на
заднем дворе, ставил столбы, тянул проволочные заграждения; но ему
не жалко было времени. С того дня Бастер вел себя образцово.
Осталось всего шесть недель школьных занятий, надо продержаться.
Завтра к ним приедут Лен и Фил Декеры и братья Лоусон полюбоваться
на тюленя, который установил рекорд в заплыве из Гарднер-Саунда.
Старина Бастер кое-чему научился с тех пор, как мальчики пытались
дать ему первый урок плавания.
    Но как только он очутился на заднем дворе, над "далекими
небесами" сгустились мрачные тучи. В ванне Бастера не было, не
видно его было и поблизости. На последних шагах у Клинта ноги
словно налились свинцом, он не сводил глаз с пустого загона.
Калитка была закрыта на щеколду, но примятая трава и несколько
волосков на столбах свидетельствовали о том, где Бастер вылез
точно таким же манером, каким ему удавалось вылезать из сбруи.
    Невозможное свершилось - Бастер снова исчез! Клинт обежал дом
и помчался к берегу. Но там лишь далеко на горизонте маячила
одинокая лодка. Он хотел было взять ялик и пойти на поиски
Бастера, но это могло принести больше вреда, чем пользы. Искать,
может, придется долго, тогда все дела по хозяйству останутся
невыполненными, И это будет последней каплей, которая переполнит
чашу. А Бастер тем временем благополучно вернется сам.
    Он пошел к дому. На крыльце его ждала мама.
    - Нет?
    Клинт покачал головой.
    - Он ушел давно, - сказала мама. - В час я смотрела - он еще
был на месте, но к двум его уже не было.
    - Это я виноват, мама. Нужно было приделать крючок на калитке
снизу.
    - Теперь уж дела не поправишь, - сказала мама. - Войди,
поешь. Я сегодня испекла пончики с вареньем.
    Но даже пончики с вареньем не могли соблазнить его.
    - Пока на Бастера жалоб не поступало, - пыталась подбодрить
его мама. - Может, он научился вести себя как следует.
    - Хорошо бы.
    Это было мало похоже на Бастера.
    Клинт все еще не терял надежды, пока загонял коров в сарай и
усаживался доить Джуну. Правда, если б он повнимательнее взглянул
на корову, то ему не пришлось бы и усаживаться. По-видимому,
Бастер, прежде чем отправиться на прогулку, успел побывать на
пастбище и там подзаправился молоком.
    Когда отец вернулся домой, Клинт рассказал ему, что Бастер
ушел и что корова опять не дала молока.
    - Бастер спешит насладиться жизнью! - только и ответил отец.
    В тот вечер Клинт делал уроки внизу. Всякий раз, когда
раздавался телефонный звонок, он вздрагивал, но оказывалось, что
звонили не к ним. Их собственный сигнал - два длинных звонка и
один короткий - прозвучал, только когда пришло время спать. Трубку
взял отец. Клинт затаил дыхание.
    - Да, это Барлоу. Здравствуйте, шериф! Мама кивнула с таким
видом, будто давно ждала этого звонка. Клинт тоже был не очень
удивлен.
    - Да, - повторил отец. - Есть... На свободе... Нет,
совершенно безобидный и добродушный... Что? Не может быть! О да,
он любит музыку. - Отец послушал немного, а затем спросил: - И что
они сделали?
    Опять наступило молчание. Мама, вздохнув, снова склонилась
над шерстяным носком, который она штопала.
    - Послушав этот разговор, можно подумать, что в нашей семье
есть сумасшедший!
    Отец снова заговорил:
    - Правда? Это очень неприятно. Мы купим им новые. У Клинта
упало сердце, ему было нелегко поднять глаза, когда отец, закончив
разговор, подошел к столу.
    - Вот так! - сказал отец.
    - Что случилось? - спросила мама. - Что он натворил на этот
раз?
    - Шерифу звонили Портеры, те, что поселились возле Тритон
Коува. У них были гости, потом гости собрались уезжать, и они все
вместе вышли к машине, оставив дверь в дом отворенной. Когда
миссис Портер вернулась в гостиную, перед камином сидел,
развалившись, словно у себя дома, тюлень и слушал музыку. Она
говорит, что он даже пытался танцевать. Но ее муж думал, что она,
наверное, ошибается. Во всяком случае, она закричала и выбежала.
Вошел мистер Портер и пытался выгнать тюленя, миссис Портер
принялась помогать ему, а Бастер, вероятно решив, что с ним
играют, ни за что не хотел уходить. В суматохе мистер Портер
споткнулся о стол и опрокинул аквариум с золотыми рыбками. Бастер
проглотил всех рыбок и ушел, оставив в доме полный разгром.
    - Где он сейчас? - спросила мама.
    - А кто его знает! Я не буду удивлен, если за этим звонком
последует второй.
    - Бастер ни в чем не виноват, - принялся оправдывать его
Клинт. - Все это из-за меня. Я не закрыл как следует калитку.
Постараюсь, чтобы этого больше не случалось.
    Отец покачал головой.
    - Нет, сынок, я не виню Бастера. Он очень хороший. Но он не
может вечно жить за проволокой.
    - Конечно, не может, - поддержала его мама. - Мы обязательно
должны избавиться от него.
    - Сначала его надо поймать. - Отец посмотрел на Клинта. - Ты
дал обещание, сынок, держи его. Придется нам действительно отдать
Бастера, надо только придумать куда.
    Больше в тот вечер и на следующее утро телефонных звонков не
было, Клинт снова было воспрянул духом. Быть может, пройдет не
одна неделя, прежде чем они решат, что делать с Бастером. А он тем
временем будет вести себя хорошо, и отец забудет или отложит свое
намерение. Клинт же найдет место, где можно спрятать тюленя и
кормить его так, чтобы отец с матерью ничего не знали. А когда
начнутся каникулы, они сядут в "Дельфин" и уплывут далеко-далеко.
Они могут дойти и до Сан-Хуана. На некоторых островах вообще никто
не живет. Там им с Бастером будет хорошо.
    Но сначала надо было разыскать Бастера.
    Покончив с домашними делами и с завтраком, Клинт решил
отправиться на поиски Бастера. Но это оказалось ненужным, так как
Бастер сам явился домой. Увидев с крыльца его круглую темную
голову в водах залива, Клинт побежал на берег.
    Неподалеку дрейфовала все та же лодка с приехавшим из города
рыбаком. Она была так близко, что Клинт видел сосредоточенное лицо
рыбака, его новый, с иголочки комбинезон и новехонькие снасти.
Наверное, и в рыбной ловле он был новичком, потому что ловил рыбу
внутри залива, где поймать ее было куда труднее, чем в открытом
море, и волочил блесну слишком быстро для королевского лосося,
хотя подцепить серебристого мог вполне.
    А пока Клинт с неодобрением разглядывал рыбака, удочка у того
вдруг выгнулась дугой, и когда заглох мотор, Клинт услышал, как,
раскручиваясь с катушки, поет леска. Ярдах в пятидесяти от кормы
выпрыгнул из воды и встал на хвост маленький, быстрый, как
динамит, серебристый лосось. Ему не удалось сорваться с крючка, и
он снова исчез. Теперь катушка вращалась медленнее - рыбак стал
накручивать леску.
    "Рыба уйдет, но и он кое-чему научится, - подумал Клинт. -
Однако где же Бастер?"
    Бастер исчез из виду; спустя минуту его голова появилась в
сотне футов от берега, правда чтобы тотчас же скрыться вновь.
Леска натянулась, и слышно было медленное пение катушки, когда
рыбак тянул к себе лосося.
    "Уйдет, определенно уйдет!" - думал Клинт. Он хотел крикнуть
рыбаку, чтобы тот держал удочку повыше и заставил лосося метаться
в воде, но рыбаки не любят чужих советов. В сотне футов от кормы
лодки лосось снова в отчаянном прыжке выскочил из воды и снова
исчез. Медленное вращение катушки остановилось, затем началось
снова. Клинт застонал.
    - Не тащите его. Пусть он мечется в воде! Он не собирался
произносить свои мысли вслух, но незаметно для себя выкрикнул то,
что думал.
    - Не лезь, куда не спрашивают! - донеслось в ответ.
Лосось все еще был в воде, но леска пошла быстрее. Может, этому
человеку повезет, как бывает иногда с новичками, и он доведет
лосося прямо до лодки? Но забагрить его он все равно не сумеет -
ведь рыба еще полна сил.
    Внезапно футах в пятидесяти от кормы из воды появилась голова
Бастера: в зубах он держал трепещущего лосося. Катушка перестала
вращаться, рыбак от удивления вытаращил глаза. Клинт видел его
побледневшее от испуга лицо и открытый рот.
    Бастер подплыл к лодке. Лосося он все еще держал в зубах, и
от этого казалось, будто он улыбается. Он был уже футах в двадцати
от лодки, когда рыбак наконец обрел голос и завопил:
    - Убирайся, негодяй! Скотина! Убирайся!
    - Не бойтесь! - крикнул Клинт. - Он вас не тронет!
    Бастер высунулся из воды по плечи и удивленно смотрел то на
рыбака, то на Клинта. Затем без единого всплеска снова ушел под
воду. Клинт видел, как леска натянулась и вдруг ослабла. Рыбак
накручивал на катушку оборванную леску, когда Бастер, ковыляя,
вылез на берег у ног Клинта. Он улыбался, держа в зубах лосося, а
взгляд его, казалось, говорил:
    "Вот это день! Посмотри, что я поймал для нас! Правда,
здорово?"
    Но рыбак вовсе не считал, что это здорово.
    - Послушай, парень, что все это значит? Клинт вытащил из
пасти Бастера уже порядком искромсанную рыбу и протянул ее рыбаку:
    - Вот ваш лосось. Бастер просто хотел вам помочь. Рыбак
рывком включил мотор и пошел к берегу. Его лицо сначала покраснело
от гнева, а потом, после того как ему не удалось вовремя выключить
мотор и лодка с ходу врезалась в берег, стало совсем багровым. Он
выпрыгнул из лодки и уставился на Клинта с Бастером.
    - Что здесь происходит? Сначала ты учишь меня, как ловить
рыбу, а потом этот морж крадет у меня лосося!
    - Он не крал, - принялся объяснять Клинт. - Это ручной
тюлень, и он часто помогает мне ловить рыбу. Он, наверное, хотел и
вам помочь.
    - Когда мне понадобится помощь детей и диких зверей, я сам
тебе скажу!
    Рыбак выхватил рыбу из рук Клинта и смотрел на нее так, будто
готов был вот-вот заплакать.
    - Она вся искромсана!
    - Это просто следы от его зубов, - сказал Клинт. - Все равно
она бы от вас ушла. Нельзя багрить лосося, пока он еще полон
сил...
    - Не учи меня!
    Человек поднял голос почти до крика и продолжал сердито
браниться. Никто из них и не заметил, как подошла и остановилась
рядом мама.
     <img src=buster7a.gif>     <img src=buster7b.gif>
    - Что случилось? - Она посмотрела на искромсанную рыбу, потом
на Бастера, у которого к усам прилипли рыбьи чешуйки. - О,
извините, пожалуйста!
    Рыбак снял свою новенькую шляпу.
    - Что вы, мэм! - Он швырнул лосося в лодку. - Ничего не
произошло. Просто я порядком напугался, когда этот зверь вынырнул
из воды - прямо отнял у меня десять лет жизни.
    Клинт взглянул на маленького рыбака и рассмеялся. Он вовсе не
хотел этого делать, но не в силах был удержаться.
    Рыбак метнул на него свирепый взгляд:
    - Что тут смешного?
    Мама предостерегающе взглянула на Клинта и мягко сказала
рыбаку:
    - Очень сожалею, что так случилось. Если мы чем-нибудь можем
помочь...
    - Ни в коем случае, мэм!
    Он повернулся и попытался столкнуть свою лодку в воду, но она
слишком глубоко ушла в песок, и ее нелегко было сдвинуть с места.
    - Я вам помогу. - Клинт потянул нос лодки.
    - Спасибо.
    - Позвольте и мне. - Мама уперлась плечом в корму.
    - В этом нет никакой необходимости! - Человек толкал и
пыхтел.
    Но необходимость была. Наконец с помощью мамы и Клинта он
отвалил. Бастер приветливо тявкал ему вслед.
    - Все в порядке, забудьте об этом! - крикнул рыбак, танцуя на
отливной волне, и включил мотор.
    Клинт был бы рад забыть обо всем, но он знал, что мама не
забудет. И рыбак, наверное, решил, что Клинт потешался над ним.
Потешался! Вот и последняя капля, переполнившая чашу. Менее всего
думал Клинт о потехе в тот день.


        НА БРПВНАХ

    Если бы это зависело только от Клинта, никакой прогулки в
этот день и не было бы. Но мальчики с Биг Ривер уже были в пути. И
мама радовалась. Она посмеялась над маленьким рыбаком, у которого
Бастер отнял десять лет жизни, и принялась готовить сандвичи для
пикника, как будто, с тех пор как мальчики пообещали приехать,
ничего не случилось.
    Клинта в этот день уже ничто не радовало. Правда, он почти
забыл о своих огорчениях, пока они с Бастером ждали на берегу у
причала. В лодке на этот раз были трое Декеров: старший - Лен,
Фил, который очень вырос с прошлого года, и шестилетний Гарри. А
Джордж Лоусон захватил с собой своего веселого двенадцатилетнего
братишку Аллена, лучшего спортсмена в школе.
    - Привет, Клинт! -Лен выключил подвесной мотор. - Ну как,
Бастер установил новые рекорды?
    - И перестал наконец трусить? - крикнул Фил.
    - Его можно гладить, как собачку?
    Маленький Гарри в новеньком ярко-голубом комбинезоне
приподнялся в лодке, чтобы получше разглядеть Бастера, но Лен,
пока лодка не ткнулась в песок, снова усадил его на место.
    - Мама сегодня уехала в город, - объяснил он, - поэтому мне
приходится одной рукой править, а другой - держать его за штаны.
    Глаза Гарри, такие же голубые, как его комбинезон, блеснули
гневом.
    - Неправда! Мама сказала, что я уже большой!
    Аллен поднял со дна лодки серебристого лосося фунтов в семь
весом.
    - Нравится, Клинт? Я взял его на простую удочку на той
стороне залива.
    Они вылезли из лодки. У Лена в одной руке было ружье, другой
он подтягивал к себе за лямки комбинезона маленького Гарри. Все
столпились вокруг Бастера.
    - У него вид настоящего чемпиона!
    - Смотри-ка, какой он большой!
    - А помните, как мы учили его плавать?
    - И он всех сбил с ног, когда выскочил из воды!
    - Можно мне его погладить? Можно мне его погладить?
    - Конечно, можно, - ответил Клинт. - Бастер, это мой друг,
Гарри. Покажи ему, как ты кувыркаешься. Бастер перекувырнулся
через голову.
    - Смотри, какой умница!
    - А что еще он умеет делать?
    - Хочешь рыбу Аллена? - спросил Клинт. Бастер утвердительно
кивнул, как делал всегда, когда слышал слово "рыба".
    - Он понимает, что ты говоришь!
    - Нельзя, Бастер. Это рыба Аллена.
    Клинт покачал головой и показал тюленю пустые руки. Бастер
скорчил гримасу и упал на землю, притворяясь мертвым. Мальчики
расхохотались, но тут Клинту опять припомнилась нависшая над
Бастером опасность, и ему сразу стало грустно.
    По дороге в бухту он снова позабыл обо всем. Бастер плыл на
спине рядом с лодкой и делал вид, что даже без усилий может не
отставать от старой посудины.
    - Воображает, что он нас обгонит, - сказал Лен и увеличил
скорость.
    Бастер перевернулся на живот и нырнул. И пока Лен искал ого
за кормой, голова тюленя замаячила в доброй сотне футов впереди.
    - Обогнал, - признал Лен, когда они поравнялись с Бастером, и
уже более приветливо кивнул тюленю.
    В бухте они привязали лодку к плоту. Можно было бы потралить
сетью лосося, но вместо этого они улеглись на согретые солнцем
бревна и принялись ловить совсем не нужных им макрелей и наблюдать
за подводным миром, с которым их связывали удочки: там бесшумно
сновали рыбы и мерно колыхались водоросли. Подводное царство, по-
видимому, совсем загипнотизировало малыша Гарри, который,
перегнувшись через край плота, неотрывно глядел вниз, пока его не
оттянули за лямки штанишек. Лен считал нужным время от времени
припугнуть его:
    - Если свалишься в воду, то пойдешь по берегу домой и будешь
сидеть с мамой Клинта.
    Мама предлагала, чтобы Гарри остался с ней, но разве мог он
отказаться от прогулки со старшими мальчиками, раз ему разрешили
пойти!
    Рыбная ловля кончилась, когда Лен начал палить по макрелям из
ружья. Завязался спор о том, где же рыба. Клинт утверждал, что не
там, где они ее видят, там лишь ее отражение.
    - Еще чего! - рассердился Лен. - Раз я ее вижу, значит, она
там. И все!
    Клинт опустил в воду палку и показал Лену, что в том место,
где палка входит в воду, она кажется сломанной.
    Однако Лен не желал слушать никаких доводов. Но это не имело
значения, потому что через минуту он уже позабыл про спор и решил,
что пора закусить. А потом уж они займутся настоящим делом,
пообещал он.
    Они поели тут же, на плоту, и им захотелось купаться. Но вода
была такой холодной, что только Бастер осмелился влезть в нее: он
плавал, делая широкие круги и каждый раз возвращаясь к мальчикам.
Поминутно высовываясь из воды и гримасничая, он умильно поглядывал
на ребят, словно желая уверить их, что вода превосходная. Однако,
убедившись, что все его старания напрасны, он уселся в воде тут
же, возле плота, и принялся уговаривать их более настойчиво.
    - Слишком холодно, Бастер.
    - Мы сейчас заняты.
    - Приходи в июле.
    У Бастера был такой вид, будто он не верит своим ушам. Он
сделал еще круг, желая показать им, как хорошо в воде, потом
вернулся и снова стал убеждать мальчиков. На этот раз Лен
перегнулся через край плота и, зачерпнув пригоршню воды, обрызгал
Бастера. До сих пор никто с Бастером так не поступал, но он
воспринял это со свойственным ему добродушием. Он перевернулся на
спину и подплыл к самому краю плота.
    - Ему понравилось, - заметил Фил.
    - Он думает, что с ним играют, - объяснил Клинт.
Бастер действительно решил, что это игра. Он принялся бить ластом
по воде, и струя воды, словно из брандспойта, хлынула на плот,
окатив Лена с ног до головы и забрызгав всех остальных.
    Мальчики разбежались в стороны, смеясь и подшучивая над
Леном, который, выплевывая соленую воду изо рта, пытался отжать
свою одежду.
    - Сдаюсь, - сказал он Бастеру. - Больше никогда не буду
состязаться с тобой в воде.
     <img src=buster8.gif>
    А Бастер уже придумал новую игру и несся через гавань со
скоростью ракеты. К тому времени, когда Лен натянул на себя сухую
куртку, он уже лег на обратный курс. Он мчался к плоту с такой
скоростью, что Клинт не мог представить себе, как он сумеет
остановиться. А он и не остановился; в последнюю секунду он
выскочил из воды на плот как раз между Клинтом и маленьким Гарри.
Остальные столпились вокруг.
    - Видели, как он выпрыгнул из воды?
    - Да у него просто реактивный двигатель!
    - Он может выступать в цирке!
    - Так тюлени и поступают, когда их преследуют дельфины. Я еще
ни разу не видел, как это делает Бастер. Сегодня он просто
молодец!
    А Бастер пробрался в самый круг восхищенных зрителей и
поднялся на передние ласты, словно желая сказать, что ребята тоже
молодцы. Через минуту он уже снова был в воде, нырял, исчезая
глубоко под водой. Они заметили его только на противоположном
берегу бухты, где вода казалась зеленой от отражений растущих на
берегу елей.
    Бастер еще никогда так не развлекал зрителей, как в тот день,
и Клинт был страшно горд за него. Но как только он вспомнил о
решении отца отдать Бастера, его сразу охватила горькая обида.
Быть может, в последний раз ребята видят Бастера. И ему сразу
стали совершенно безразличны все их забавы.
    Вдруг Лен засуетился и начал складывать вещи в лодку.
    - Мы здесь уже достаточно побыли. Давайте обойдем бухту и
посмотрим, что там.
    Они шли мимо огромного бревенчатого плота - Бастер мелькал
далеко впереди, - как вдруг Лена осенила идея. Он снизил скорость
и повернул к берегу.
    - Давай-ка посмотрим плот твоего отца, Клинт. Они подошли к
многоярусному, обнесенному цепями плоту из еловых бревен.
    - У твоего отца мировой плот! - заметил Джордж Лоусон.
    - Наверное, с миллион футов, - высказался Аллен.
    - С полмиллиона, - сказал ему Клинт.
    Гарри привстал, чтобы получше разглядеть этот плавучий остров
из бревен.
    - Я мог бы по нему гулять! Лен снова усадил его на место.
    - И утонуть тоже. Если я поймаю тебя на бревнах, ты
отправишься на берег и будешь сидеть с мамой Клинта!
    На мелководье они привязали лодку к плоту и, шагая по
бревнам, переправились на берег. Лен придерживал Гарри за лямки
комбинезона.
    Узкая полоса берега оказалась глинистой и бугроватой; от
насыпи к дороге, расчищенной на склоне холма бульдозерами, были
проложены огромные, в целое дерево, бревна. Они стали почти
плоскими под тяжестью тех стволов, что прокатили по ним, и по
обеим сторонам щетинились похожими на жесткие щетки штабелями
щепок.
    Лен ткнул в щепки дулом ружья.
    - Смотрите, до чего тяжелые здесь катились бревна.
    - Отец гордится тем, что, пока они спускали все эти бревна на
воду, никто не пострадал.
    - И не погиб, - добавил Аллеи. - У меня два дяди погибли при
рубке леса.
    Маленький Гарри встревожился:
    - А сейчас не будут скатывать бревна? Лен отрицательно
покачал головой:
    - Тогда на дороге стояла бы машина с бревнами.
    - Машины по субботам не работают, - успокоил Клинт.
    - Я хочу туда, где Бастер! - захныкал Гарри.
    Больше ничего интересного возле насыпи не было, и, шагая по
бревнам, они направились обратно к лодке. Уже почти подойдя к ней,
Лен вдруг остановился на большом кособоком бревне и положил на
него ружье.
    - Эй, Фил, присмотри-ка за Гарри. Я еще раз взгляну на плот.
    - Не хочу, чтобы за мной смотрели! - закричал Гарри. - Зачем
ты все время так говоришь?
    - Он просто шутит. - Фил сел рядом с младшим братом, а Клинт
остановился рядом, наблюдая, что происходит.
    В нескольких ярдах от них Лен ступил на бревно, которое чуть
качнулось, а потом по тем бревнам, что были на плаву, добрался до
края плота. Братья Лоусоны последовали за ним. Большинство бревен
было плотно пригнано друг к другу, ничего не стоило перешагнуть с
одного на другое. Но иногда приходилось и прыгать. Мальчики
перепрыгивали с бревна на бревно с таким видом, будто им не раз
случалось это делать; в действительности же без башмаков с острыми
шипами удержаться на скользком бревне было довольно мудрено.
    Вода в бухте уже рябилась начавшимся отливом, а за плотом,
возле лодки, почти совсем высунувшись из воды, томился Бастер. Ему
было скучно, он ждал, когда вернутся ребята.
    - Смотрите! - крикнул Лен, - Я чемпион округа Джефферсон по
катанию на бревнах!
    И он начал быстро перебирать ногами до тех пор, пока бревно
не перевернулось и вместо сухой коричневой коры не появилась
темная, мокрая.
    - Я тоже хочу!
    Аллен умело вскочил на другой конец бревна и тоже начал
перебирать ногами, и под двумя парами ног бревно стало вращаться
еще быстрее.
    - Я чемпион округов Джефферсон и Мейсон! Джордж спокойно
наблюдал за ними с соседнего толстого бревна. Клинт надеялся, что
он помешает этой забаве. Но Джордж, вдруг скинув башмаки, прыгнул
на середину бревна, где уже были два мальчика.
    - Я чемпион Пюджет-Саунда!
    Вода внизу была глубокой, и если бы кто-нибудь из них
сорвался с бревна, то его либо затерло бы между бревен, либо он
просто не сумел бы из-под них выбраться.
    - Эй, прекратите! - крикнул Клинт. - Прекратите, пока ничего
не случилось!
    - Да ну? - Лен раскраснелся от усилий. - Иди лучше почитай
свои книги, Клинт!
    Трое на бревне придумали нечто новое. Когда Клинт уже ждал,
что один из них сорвется, Лен перепрыгнул на соседнее бревно.
Джордж, а за ним и Аллен сделали то же самое, и все втроем
принялись раскручивать второе бревно, которое вращалось еще
быстрее, чем первое. Третье - еще быстрее. Когда они принялись за
четвертое, Клинт тоже перешел на соседний ряд бревен. Приятно было
смотреть, как вращаются, словно живые, под ногами бревна. Но
забава эта была бессмысленной и опасной. Он остановился возле
бревна, которое сейчас крутили все трое.
    - Перестаньте, ребята. Слишком скользко без шипов.
    - Ты говоришь с чемпионами! - ответил Лен. Ноги его так и
мелькали. - Если тебе не довелось видеть двухсторонний каток,
значит, ты вообще ничего не видел!
    - Не беспокойся, Клинт! - сказал Джордж. - Мы проделывали это
и дома.
    - Подожди, увидишь наш двухсторонний каток! - крикнул Аллен.
- Тебе тоже захочется на нем покататься.
    Может, ребята и знают, что делают, но Клинт пожалел, что
стояла суббота, когда сплавщики не работают и к плотам не
подъезжают грузовики. Он вернулся к сидевшим на кособоком бревне
Филу и Гарри. Отсюда было видно, как в ожидании ребят развлекается
Бастер. Тюлень выплыл из-под плота и вылез из воды возле кормы
лодки. Убедившись, что мальчики не вернулись, он перевернулся на
спину и поплыл по кругу. Через минуту он исчез, и, когда Клинт
вновь увидел его, он уже выплывал из бухты.
    - Надоело здесь сидеть, - захныкал Гарри. - Хочу обратно в
лодку!
    - Подожди немного, - сказал ему Фил. - У них как раз начинает
получаться двухсторонний каток.
    Мальчики теперь стояли лицом к берегу на соседнем ряду
бревен, вращая их в обратную сторону.
    Фил принялся стаскивать с себя башмаки.
    - Я пойду к ним. Приглядишь за Гарри минутку, Клинт?
    - Лучше не надо, Фил. Так ведь легко и утонуть.
    - Пустяки! Вот увидишь! И Фил побежал к остальным.
    - Все наверх! - скомандовал Лен. - Начинай!
    Он перебежал на первый ряд вращающихся бревен, перепрыгивая с
одного на другое и одновременно толчком придавая им скорость.
Потом он пробежал по бревну, которое не раскручивали, и,
повернувшись, запрыгал по бревнам, вращающимся в обратную сторону.
Джордж и Аллен повторили весь путь Лена; во второй раз за ними
последовал и Фил. Бревна вращались медленно, и все это оказалось
менее опасно, чем думал Клинт. Он знал, что тоже может кататься на
двухстороннем катке, и доказал бы это, если бы не Гарри. Увидев,
что Фил возвращается, Клинт начал стаскивать с себя башмаки.
    - Попробуй! - посоветовал ему Фил. - Я побуду с Гарри. Так
кататься одно удовольствие.
    Оказалось, что это даже легче, чем он думал: нужно только
цепко держаться на скользком бревне. Ух, здорово! На третьем круге
Клинт уже был целиком захвачен игрой. Он держался на ногах не
менее уверенно, чем остальные, и ловко перепрыгивал с одного
бревна на другое. Лен, Аллен и Джордж были впереди, а рядом прыгал
Фил. Где-то сзади слышались крики Гарри.
    - А кто смотрит за Гарри? - спросил Клинт.
    - Лен, - ответил Фил. - Его очередь.
    Но Лен был впереди. Когда он повернулся лицом к берегу, он
оглядел плот и вдруг закричал:
    - Гарри! Где Гарри?

    Дальше все произошло как в дурном сне. Мальчики метались по
бревнам в поисках Гарри. От него осталось только пара маленьких
башмаков на кособоком бревне возле ружья, а сам он исчез.
    - Гарри! Гарри! - эхом отзывалось на берегу.
    Башмаки означали, что Гарри тоже влез наверх. Он, вероятно,
поскользнулся и упал. Клинт заметил залитое слезами лицо
мечущегося в поисках Фила и отчаянный взгляд Лена, когда он,
раздвинув бревна, нырнул в глубину.
    Гарри был где-то внизу. Но отыскать его и вытащить живым
можно было, только уйдя в глубину со стороны чистой воды.
Соображая все это на пути к краю плота, Клинт твердил себе, что
ненавидит все эти бревна. В лесу они падали на лесорубов и убивали
их, а на воде топили детей. А отец так был осторожен и так
гордился тем, что никто не пострадал! Он, наверное, думает, что
все в порядке, а бревна погубили Гарри.
    Спрыгнув с плота в ледяную воду, Клинт одной рукой уцепился
за жердь, а другой - за конец бревна и стал вглядываться в
глубину. В тени, падавшей от плота, он видел дно на глубине десяти
футов. Но чуть дальше все скрывалось во мраке. Придется
пробираться ощупью. Он набрал дыхание.
    Что это?
    Снова взглянув вниз, он заметил на песке и водорослях тень
чего-то плывущего в воде. Мелькнуло что-то ярко-голубое. Новый
комбинезон Гарри! Он поднял голову и крикнул:
    - Он здесь! Выплывает из-под плота!
    Он приготовился было нырнуть, но остановился, потому что тело
Гарри быстро всплывало наверх. Под ним мелькало что-то серое,
пятнистое. Клинт снова ухватился за жердь, чтобы половчее зацепить
комбинезон, как только он появится на поверхности. Гарри,
казалось, ничего не весил, когда Клинт начал его тянуть, но затем
вдруг стал тяжелым, и прямо у ног Клинта появилась довольная морда
Бастера.
    Клинт, когда бежал по бревнам, держал Гарри лицом вниз, чтобы
из него выливалась вода. Мальчики рванулись ему навстречу.
    - Его вытащил Бастер, - объяснил им Клинт. - Он подталкивал
его снизу, как делают обычно тюлени, когда их детеныши, не умея
еще плавать, падают в воду.
    Гарри задвигал руками.
    - Жив!
    Все успокоились, перенесли Гарри в лодку и укутали его своими
куртками. Джордж дул ему в рот, а потом они с Клинтом сделали ему
искусственное дыхание. Тем временем Лен вывел лодку из бухты и
повел ее к дому. Бастер с довольным видом плыл рядом.
    Гарри начал дышать еще до того, как они причалили. А когда
его принесли домой, он уже совсем ожил и принялся опять хныкать.
    Отец был дома. Ни он, ни мама не задавали никаких глупых
вопросов. Отец сейчас же пошел за доктором Джонсом, а мама уложила
Гарри в постель. Все мальчики побывали в воде, поэтому она послала
их наверх переодеться. Отец сварил кофе.
    До прихода доктора Джонса все молчали. Доктор пощупал у Гарри
пульс, поднял ему веки, выслушал его и потрепал под подбородком.
    - Все в порядке. Немного испугался и нахлебался воды. Сейчас
беспокоиться не о чем, надо следить только, чтобы не развилось
воспаление легких. Ночь ему лучше провести здесь. - Он снова вынул
свой стетоскоп. - Дыхание чистое. Он, вероятно, недолго пробыл под
водой.
    - Целых полчаса, - сказал Лен.
    - А по-моему, час, - вмешался Джордж. - Хотя в
действительности это, наверное, только кажется.
    - Самое меньшее - десять минут, - заключил Аллен.
Клинт вспомнил, что он делал в это время. Вскочив на каток, он
услышал крики Гарри. Он добежал до конца бревен, а затем обратно,
потом метнулся на край плота и спрыгнул в воду, как раз в тот
момент, когда Бастер выталкивал Гарри из воды. Все это произошло,
вероятно, в течение минуты, но, чтобы рассказать все, что он
видел, думал и перечувствовал за эту бесконечную минуту,
потребуется действительно целый час.
    Когда мальчики собрались уезжать, так и оставшись в одежде
Клинта, отец с Клинтом проводили их на берег. Перед тем как влезть
в лодку, каждый из них обнял тюленя. Фил поцеловал его в голову, а
Лен сказал:
    - Спасибо, Бастер! Большое тебе спасибо!
    Лицо у него горело, и, когда он сел в лодку и дернул
стартовый шнур, у него был такой вид, будто он вот-вот заплачет.
    Мотор затарахтел, застучал, и лодка пошла в море, а мальчики
махали и кричали:
    - Спасибо!
    Отец наклонился и погладил Бастера:
    - Спасибо, Бастер!
    Клинт забыл обо всех своих опасениях.
    - Мы ведь не отдадим Бастера, папа? Отец улыбнулся:
    - Разве это зависит только от моего желания, сынок?
    - Он будет со мной всю жизнь.
    - А сколько живут тюлени?
    - Лет семнадцать.
    - Многовато, сынок.
    Отец больше ничего не сказал. Но он не сказал, что отдаст
Бастера. И все же Клинту казалось, что тень, нависшая над
Бастером, не исчезла и что никто ничем не может помочь.


        ИСЧЕЗАЮЩИЙ ЗАЛИВ

    Голубоватая дымка летнего тумана висела над водой, делая
расплывчатыми контуры высокого, поросшего лесом берега. Ветер был
не очень сильный, он лишь наполнял паруса "Дельфина", скользившего
по Исчезающему заливу. Далеко на горизонте маячила еще одна лодка,
и все, поэтому Бастеру было разрешено соскользнуть с кормы в воду
и заняться своим любимым делом.
    Это был первый день столь долгожданной Клинтом недели
каникул, когда единственная связь с домом состояла только в
обязанности разложить костер так, чтобы его было видно родителям,
или сообщить им по телефону, где он проведет ночь.
    Ему хотелось побывать во многих местах, но все зависело от
легкого южного ветра и начавшегося отлива. Вместе с Бастером он
был на пути к Биг Ривер, где их ждали Декеры и братья Лоусоны. Еще
предстояло пройти немало миль, но даже на середине залива стало
уже довольно мелко. Глядя вниз, Клинт мог видеть крабов,
разбегающихся в стороны по покрытому рябью песку, и огромную
камбалу, неподвижно лежащую на дне.
     <img src=busterX.gif>
    Бастер догнал "Дельфина" и поплыл так близко, что Клинт мог
погладить его по голове. Затем он резко рванулся вперед, мелькая
между покрытой рябью водой и песком. Через минуту он вернулся и,
высоко задрав голову, с усмешкой поглядывал на Клинта, казалось
спрашивая: знает ли Клинт, что под ними не более трех футов
глубины?
    - Спасибо за сообщение, Бастер. Так будет еще примерно две
мили. А если наш визит к Декерам затянется, то вода совсем сойдет!
    При словах "совсем сойдет" тюлень приподнял голову, словно не
мог этому поверить.
    - Именно так, - подтвердил Клинт. - Совсем сойдет.
    И показал тюленю пустые руки.
    Бастер бросил на него тревожный взгляд и, перевернувшись на
спину, упал замертво.
    Клинт расхохотался. Ну что может быть забавнее Бастера в
таком путешествии!
    Вода становилась все мельче, и Бастер плыл впереди, указывая
путь. Голову он держал над водой, словно говоря Клинту, что не
плывет, а идет по большой росе.
    Уже виднелась ферма Декеров: почти квадратные клены у самой
кромки воды и побитый непогодой желтый дом с большой вишней у
крыльца. Дерево было такое высокое, что вишни с него собирали из
чердачного окошка. Фруктовый сад за домом был весь окутан зеленым
облаком, а позади него, к югу, высился заново выкрашенный амбар.
За садом и амбаром начинались заросшие лесом холмы, которые потом
переходили в горы. Биг Ривер находилась всего в десятке миль от
дома Клинта, но здесь уже совсем другой климат, потому что эта
долина со всех сторон окружена холмами. Клинт опустил руку в воду.
Вода теплая, она пришла с согретых солнцем равнин.
    Подплыл Бастер. У него тот же смышленый вопрошаюший взгляд.
    Он хочет сказать, что в такой теплой воде они еще никогда не
плавали, решил Клинт.
    - Ты неплохой лоцман, Бастер. Давай действуй дальше. Боишься,
что мы залезем в кипяток?
    Тюлень что-то тявкнул в ответ.
    - Мы уже почти на месте. Смотри веди себя там как следует,
Бастер. Мы побудем у них всего часа два, не больше. А может, и
меньше, потому что мистер Декер не позволяет ребятам болтаться без
дела... - Его перебил паровозный гудок, которым мистер Декер
созывал своих домочадцев к столу. - Похоже, мы поспели как раз к
обеду, хотя, в общем-то, еще рано.
    Когда "Дельфин" подошел к причалу, Клинт увидел на узкой
полосе песчаного берега Лена и Фила, которые радостно махали ему.
Позади них стояли миссис Декер с девочками-двойняшками и старшая
девочка, державшая за руку маленького Гарри. Мистер Декер с
мотыгой в руках торопливо спускался по дорожке, ведущей от дома.
    - Интересно, кого это они встречают? - спросил Клинт. И вдруг
вспомнил: - Да это тебя, Бастер! Ты же герой! Ты спас малыша
Гарри! Разве забыл?
    Бастер ответил взглядом, что никогда и не слышал ничего
подобного. Однако приятно, когда тебя встречают так по-дружески и
приветствуют хором, выстроившись на берегу.
    Горячий прием, какой оказали тюленю, мог бы смутить любого,
но не Бастера: он любил людей, и, чем их было больше, тем для него
лучше. Все Декеры гладили и обнимали тюленя. Миссис Декер
опустилась на колени и прижала его к себе, а старшая девочка,
рыжеволосая Мэдж, щелкала своим аппаратом. Пока она снимала
Бастера, а потом Бастера и Гарри, все шло прекрасно; потом она
захотела снять Клинта с Бастером, потом Клинта, Бастера и Гарри.
Мистер Декер, у которого лицо было красное, как кирпич, от загара,
по второму разу тряс Клинту руку, а миссис Декер обняла его за то,
что у него живет тот самый тюлень, который спас Гарри. У девочек
был такой вид, будто и они ждут своей очереди, но тут на помощь
Клинту пришел Лен.
    - Хватит! Вы что, хотите, чтобы он сбежал? Пойдем, Клинт, мы
тебе кое-что покажем.
    Клинту удалось ускользнуть вместе с Леном и Филом, тоже
заявившим на него права, а Бастер остался на берегу наслаждаться
приемом, оказываемым ему как герою.
    - Мы очень рады, что ты приехал, - сказал Фил.
    - Нам бы пришлось целый день не выпускать из рук мотыги, -
добавил Лен, - но, как только отец услышал, что прибываете вы с
Бастером, он освободил нас на весь день.
    - Я не могу долго у вас оставаться, - сказал Клинт. - Мне
нужно уйти отсюда на отливе.
    - А чего тебе спешить? - спросил Фил. - Как только мы
заметили твой ялик, я позвонил Джорджу Лоусону. Они с Алленом вот-
вот будут здесь.
    - Подожди, мы тебе покажем нашу новую лодку! - похвастался
Лен. - Увидишь, какая она!
    Новая лодка с подвесным мотором находилась в мастерской рядом
с амбаром.
    Клинту очень понравились дубовые шпангоуты и обшивка из
кедра, еще не совсем законченная. Было видно, что над лодкой долго
трудились.
    - Это была лодка Фрэнка, - объяснил Фил. - Но он только начал
ее строить и ушел в армию. Он написал, что мы можем взять ее себе.
    Фрэнк уже кончил школу, когда Клинт только начал учиться, но
он никогда не обижал малышей. Отдать свою лодку младшим братьям
как раз в его характере!
    Они все еще были в мастерской, когда явились братья Лоусоны.
Джордж держал в руках ружье двадцать второго калибра, а Аллен -
рабочую рукавицу.
    - Нас тоже отпустили на весь день, - объявил Джордж.
    - Эх, если бы ты почаще приезжал, Клинт! - вздохнул Аллен.
    - Давайте решим, что мы будем делать, - предложил Лен. -
Жалко терять день впустую.
    - Может, поиграем во что-нибудь?
    - Ну да, тогда придется брать и девчонок!
    - Может, займемся лодкой? - предложил Фил.
    - Клинт приехал к нам в гости, а ты хочешь заставить его
работать.
    Но Клинт вовсе не хотел быть гостем.
    - Я с удовольствием повожусь возле лодки. Мы с отцом тоже
собираемся строить яхту. Мне полезно кое-чему подучиться.
    Лен задумался.
    - У нас есть немного готовых планок, только нужно сначала
намочить их, чтобы они легко гнулись. Они будут совсем готовы еще
до обеда.
    Они положили планки в лошадиную кормушку с водой, придавив на
концах тяжелыми камнями. Работа еще не была закончена, как снова
протяжно прогудел паровозный гудок.
    - Через пять минут мы должны быть за столом, - объяснил Лен.
- Давайте положим еще один камень посредине, чтобы планки как
следует намокли и лучше гнулись.
    Мальчики уже шли к дому, когда снова прогудел гудок, и они
бросились бежать.
    Старомодная кухня Декоров была не меньше гостиной в доме
Барлоу, за длинным столом ее вполне могло усесться одиннадцать
человек.
    На обед были жареные цыплята, телятина и ветчина, маринады и
соусы, картофель, зеленый горошек, кукуруза, фасоль и полные
тарелки нарезанных помидоров. Хлеб был только что из печи, а
бисквиты с маслом и малиновым вареньем еще совсем горячие.
    Запивать все это полагалось кофе, молоком и сливками. А на
сладкое - пироги и домашнее печенье.
    Мама не раз говорила Клинту, что никогда не нужно стараться
перепробовать все, что стоит на столе. Однако сейчас мальчики то и
дело подкладывали ему в тарелку что-то новое, а мистер и миссис
Декер уговаривали попробовать то одно, то другое.
    Это был самый роскошный обед из тех, в каких ему доводилось
участвовать.
    После обеда Клинт разыскал Бастера на пастбище, где тот доил
корову. Мистер Декер наблюдал за Бастером и решительно
воспротивился, когда Клинт попытался прогнать тюленя.
    - Пусть делает что хочет, - сказал он. - И если ему будет
мало одной коровы, у нас есть другие.
    К тому времени, когда Клинт собрался уезжать, вода из залива
совсем ушла, оставив за собой целую милю влажного песка. Теперь
незачем было спешить.
    В прохладе летнего дня мальчики прилаживали к лодке
пропитанные водой планки, прикрепляя их скобами и вбивая клинья,
пока они аккуратно не вставали на место. Они поочередно влезали в
лодку с карманным фонариком в руках, чтобы убедиться, что наружу
сквозь швы обшивки не проникает свет. После этого Лен просверлил в
новой обшивке отверстия, куда они вставили бронзовые винты,
закрепив ими шпангоуты.
    В школе Лен никогда не был в числе лучших учеников, но в
судостроении, что тоже было наукой, он действовал мастерски. Клинт
не мог сдержать восхищение.
    - Я буду приезжать к тебе брать уроки, - сказал он.
    - Да тут и нечему учиться. Когда вгрызаешься в дело, все
кажется нетрудным.
    Не успели мальчики вогнать последний винт, как в мастерскую
явились двойняшки и объявили, что снова пора есть. И опять в кухне
Декеров был пир на весь мир.
    После этого мальчики разбили палатку прямо на берегу под
большим кленом. Джордж с Алленом получили разрешение переночевать
у Декеров, а разместиться им всем можно было только в палатке.
Даже Бастер пристроился там, внимательно прислушиваясь к беседе о
строительстве лодок и путешествиях и с серьезным видом поглядывая
на потрепанный экземпляр "Тихоокеанской моторки", который мальчики
изучали.
    Лен задул фонарь, но разговор еще продолжался некоторое
время, потом один за другим все заснули. Бастеру, наверное, тоже
снились путешествия. Проснувшись среди ночи, Клинт услышал шум
прилива и увидел, как Бастер тихо выбрался из палатки и отправился
на ночное купание.
    ...Первый день каникул прошел вовсе не так, как рассчитывал
Клинт, но он не жалел ни о чем, кроме, пожалуй, того, что слишком
много ел. Им и в дорогу всего надавали. Когда они с Бастером
собрались уезжать, миссис Декер положила в ящик из-под яблок пол-
окорока, ведерко яиц, масло, кукурузные початки, свежеиспеченный
хлеб и еще всякой всячины. А так как Клинт собирался сам добывать
пищу из моря, он как-то даже растерялся, получив еды на целый
экипаж в шесть человек.
    К середине дня они оставили Исчезающий залив далеко за
кормой, и "Дельфин" шел мимо мыса Куатсоп по воде глубиной в
пятьсот футов. Теперь, в глубокой воде, Бастер плыл рядом с лодкой
спокойно. Он то уносился вперед, то плелся в хвосте, увлекшись
каким-нибудь исследованием, а Клинт зорко следил, не появятся ли
поблизости чужие лодки. Всегда можно было опасаться, что какой-
нибудь охотник, завидев тюленя, откроет стрельбу.
    Большинство лодок проходило от них на большом расстоянии, но
однажды, обернувшись, Клинт увидел у себя в кильватере, ярдах в
двухстах, небольшую белую яхту. Яхта шла на порядочной скорости, а
Бастер в эту минуту был у Клинта за кормой. Клинт свистнул и
закричал:
    - Бастер! Ко мне, Бастер!
    Голова Бастера исчезла и появилась уже рядом с яликом. На
усах его блестели капельки воды, а взгляд говорил: "Ну, разве не
здорово?" И вдруг он опять нырнул, ему захотелось еще
позабавиться.
    Белая яхта теперь была совсем близко, она явно замедлила ход.
Когда она совсем поравнялась с "Дельфином", держась в тридцати
футах от него, на палубе появился молодой человек в бумажных
брюках и шапочке яхтсмена. Сквозь отворенную дверь рулевой рубки
была видна стоявшая у руля светловолосая молодая женщина.
    - Привет! - крикнул молодой человек. - Это твой тюлень плывет
сзади?
    - Да. Он ручной.
    Молодой человек пристально вгляделся в Клинта:
    - Ты Клинт?
    - Да, - удивившись, ответил мальчик.
    - Меня зовут Том Мартин. Я слышал о тебе от профессора
Уиллса.
    - Вы его знаете? - еще больше удивился Клинт.
    - Я работаю у него, и живем мы рядом. Я читал твое сочинение
о земляной уточке.
    - Оно не очень хорошее, - покраснел Клинт.
    - По-моему, вполне нормальное.
    Из рубки высунулась светловолосая женщина.
    - Джоан, это Клинт, - сказал ей молодой человек.
    - Здравствуй, Клинт! - Она приветливо улыбнулась. - Мы
слышали о тебе и твоем тюлене.
    Ей пришлось вернуться в рубку: яхта могла столкнуться с
яликом.
    - Ты, наверное, слышал, что профессор сейчас в Калифорнии? -
спросил Том Мартин.
    - Да, на океанологической станции.
    Единственно, чем нынешнее лето было омрачено, - это
отсутствием профессора Уиллса.
    - Когда он вернется, мы вместе приедем к вам в гости.
    - Будем очень рады. Он знает, где мы живем.
    - Ты сейчас не домой?
    - Нет. Мы с Бастером ушли на неделю в море без еды и без
пресной воды. Сами будем их добывать.
    - Здорово! Это настоящий научный опыт. Из воды, отфыркиваясь,
высунулся Бастер. Молодая женщина вышла из рубки.
    - Здравствуй, Бастер!
    Тюлень понял, что кругом друзья, и приветливо приподнялся из
воды.
    - Славный он, правда?
    - Превосходный экземпляр, - подтвердил Том Мартин. - Надеюсь
прочесть твою работу о тюленях, - улыбнулся он Клинту.
    - Спасибо. Только надо ее сначала написать.
    - Так мы приедем с профессором, когда он вернется!
    - Буду ждать!
    Джоан помахала из рубки, мотор тихо застучал, и яхта
двинулась вперед.
    Клинт наклонился, чтобы погладить Бастера но голове.
    - Смотри-ка, ты стал знаменитостью, Бастер! Теперь благодаря
тебе и меня узнают. - Тут он заметил на дне ялика ящик Декеров и
покраснел. - Знаешь, что я сделал, Бастер? Я сказал Мартинам, что
мы будем добывать пищу сами, а в лодке у нас лежит ящик с
ветчиной, яйцами и всякой прочей снедью. Я, наверное, слишком
разволновался.
    Бастер фыркнул и подпрыгнул, будто услышал недурную шутку.
    Но Клинту вовсе было не до шуток.
    - Решено, Бастер! Мы идем к Тиму Уолшу и отдадим эти продукты
ему. Его уж давно пора навестить.

    Когда они вошли в Тритон Коув, из трубы плавучего домика Тима
поднимался синий дымок. Домик был обшит серебристо-серой планкой,
крыша густо поросла мохом, держался он на кедровых сваях в воде,
зеленой от отраженных в ней деревьев.
    Сколько Клинт помнит, этот плавучий домик всегда стоял в
тихой бухте. Впервые он побывал в нем, когда ему было всего три
года; тогда устраивали вечер по случаю девяностолетия Тима Уолша.
Еще по дороге туда в лодке он все время думал, как же уместятся на
праздничном пироге девяносто свечек. Отец с мамой говорили о
девяностолетии, как о чем-то необыкновенном, и Клинт решил, как
ему повезло, что он успел родиться, пока такой человек еще жив.
    Теперь Тиму было уже сто лет, а синий дымок из печной трубы
доказывал, что он еще жив и здоров и даже сам колет себе дрова. В
домике громко играло радио, потому что старик плохо слышал.
    Вода стала заметно мельче, Клинт поднял выдвижной киль и
убрал грот. На одном кливере "Дельфин" заскользил к старому
плавучему домику. Ухватившись одной рукой за крыльцо, другой Клинт
отпустил фал. Кругом стояла полная тишина, только играло радио да
чуть слышно скрипел блок, когда, собираясь в складки, пошел вниз
кливер. Только и всего, да еще удовлетворенное пофыркиванье
Бастера, которому понравился дом, где прямо с крыльца можно нырять
в воду,
    Клинт привязывал лодку, когда дверь со скрипом отворилась и
на крыльце, легкий и проворный, как сухой лист, появился старый
Тим.
    - Здравствуй, сынок! - прокричал он. - А у меня на плите как
раз тушатся моллюски! Я словно знал, что ко мне едут гости. Входи,
поедим и поговорим. Пусть и твой тюлень войдет, ему тут нечего
портить.
    В домике была всего одна комната. У дальней стены стояла
плита, а сбоку - корабельная койка, на которой спала большая серая
кошка. С другой стороны стоял стол, в середине комнаты - кресло-
качалка, у окна - стул, а на полке кричащее во все горло радио. На
стенах висели рыболовные снасти, весла, ружья и разные
инструменты. Все было начищено, надраено, как положено у моряков.
    Тим разложил вкусно пахнущую еду в миски, которые Клинт
поставил на стол. Затем разлил в большие белые кружки черный кофе
из кофейника.
    - Принимайся за дело, сынок! - прокричал он. Они придвинули
стулья к столу. - Радио хорошо слышно? Клинт прокричал в ответ,
что хорошо.
    - Я-то не очень его слушаю. Как встаю утром, сразу включаю, и
оно играет весь день. Если слушать, то оказывается - передают
страшную ерунду, но музыку иногда приятно послушать. Такова жизнь,
сынок! Ты хочешь знать, как дожить до ста лет?
    - Да.
    - Живи спокойно и не лезь в бутылку из-за всякой чепухи. Жить
- это все равно что идти через большую комнату. Побежишь - и
быстро ее пересечешь. Давай-ка положу тебе еще.
    Поев, они придвинули стулья к окну, и Тим продолжал
рассказывать Клинту, как дожить до ста лет.
    - Живи спокойно! - перекрикивал он радио. - И ты проживешь
долго, и люди тебя будут больше любить. Я никогда не уважал
слишком шумных людей. Я-то видел, как они приходили и уходили. Чем
больше они шумели по приходе, тем тише уходили. Вот, например,
Харгроувы, которые выстроила вон тот дом в девяносто первом году.
Слуги, лошади, экипажи, а дорог-то там почти не было. Большая
парусная яхта и катер с паровым мотором. Трубили в горн, когда
собирались к столу. А где теперь эти Харгроувы, сынок?
    Клинт и не слышал о них ни разу.
    - Это было, когда здесь прокладывали железную дорогу. Там,
где наш магазин, собирались выстроить второй Нью-Йорк. Слыхал? В
горах задумали выстроить город! Это было еще до твоего рождения,
сынок. А когда паника девяносто третьего года затронула и железную
дорогу, все отсюда разбежались. С тех пор в большом доме на том
берегу тихо стало. Правда, как-то ночью кто-то там принялся
выводить на горне мелодию. А на следующий день все оттуда
уехали...
    Клинт рад был бы слушать старика и дальше, но Тим уже спал в
своей качалке, и серая кошка уснула у него на коленях. Клинт
приглушил радио. "Дельфин" тихонько тыкался носом о крыльцо,
напоминал, что пора уезжать. Сквозь заднее окошко в комнату
пробрался косой луч солнца. Как только Тим проснется, Клинт
попрощается с ним.
    Золотистый луч сгустил воздух, он стал похож на морскую воду,
насыщенную планктоном. Казалось, будто они сидят в подводной
пещере. Старый Тим спит в кресле, а Клинт с Бастером расположились
на полу. Луч солнца добрался до груди Бастера и осветил его
усатую, будто улыбающуюся морду. По радио передавали вальс, и
тюлень раскачивался в такт музыке.
    Луч добрался до качалки и стал опускаться: солнце садилось за
горы. А тут и музыка кончилась. Старый Тим все спал.
    Клинт встал:
    - Пора, Бастер.
    Выйдя, он увидел в лодке ящик Декеров. Он втащил его в дом и
бесшумно поставил на стол, боясь разбудить старика.
    - Больше еды у нас нет, - сказал он тюленю, отвязывая лодку.
- Если мы не сумеем сами раздобыть что нужно, придется питаться
планктоном. Может, хочешь влезть в лодку?
    Бастер с удовольствием уселся на корме и, пока они выходили
из бухты, все еще покачивал головой, словно слышал откуда-то
музыку вальса.


        КОНЕЦ ЛЕТА

    Держа круто к ветру, "Дельфин" шел мимо Тоандоса прямо на
закат. Последнюю ночь Клинт с Бастером провели в Заливе Пиратов.
Бастер, который не знал, куда они держат путь, плыл в сотне ярдов
впереди ялика, то и дело оглядываясь, чтобы видеть, в какую
сторону свернет Клинт после Оук Хед.
    В поле зрения была только большая, красного дерева яхта; она
шла с юго-запада, нос ее зарывался в каскад брызг. Возможно, она
направлялась в Сиэтл и на ней были те самые люди, о которых старый
Тим сказал, что они вечно куда-то спешат.
    Если яхта будет так держать, она пройдет в миле от них с
южной стороны и к тому времени, когда Клинт с Бастером разобьют
себе на ночь лагерь, уже уйдет из залива.
    Ветер не менялся, и тихо шипела вода по обе стороны от
"Дельфина". Не то что стремительная атака яхты... Клинт поднял
глаза и удивился, увидев яхту всего в нескольких сотнях ярдов от
"Дельфина". На бешеной скорости она мчалась к ним и вот уже
поравнялась с Бастером, голова которого темнела над поверхностью
озаренной закатом воды. Клинт не ожидал, что яхта пройдет так
близко...
    - Бастер!
    Из окошка на мостике яхты высунулось дуло винтовки. Клинт
схватил свое ружье, прицелился в точку между яхтой и головой
Бастера и спустил курок.
    Пуля ударилась о году в нескольких ярдах от Бастера и
рикошетом отскочила к корме яхты.
    Голова тюленя исчезла, и в тот же момент донесся громкий
выстрел с яхты.
    Придерживая руль локтем, Клинт перезарядил ружье.
В Бастера они не попали, он был уверен, но пусть попробуют еще
хоть раз!
    Шхуна была в сотне футов от "Дельфина". На палубу высыпали
люди, и рыжеволосый яхтсмен с винтовкой в руках кулаком погрозил
Клинту:
    - Дурак!
    - Дурак!
    Яхтсмен и Клинт выкрикнули свои ругательства одновременно.
    Яхта промчалась мимо, и Клинт пошел у нее в кильватере.
Тяжелая зыбь выбила ветер из парусов, и ялик закрутило в мощном
водовороте. У яхтсмена не хватило ума пройти мимо крохотного
суденышка на малой скорости и безопасном расстоянии. Он, вероятно,
решил, что Клинт тоже пытался убить тюленя и тем самым помешал
ему.
    - Дурак!
    Клинт обрадовался, когда Бастер, целый и невредимый, с рыбой
в зубах, вынырнул рядом с лодкой. Они пошли к Заливу Пиратов, но
мысли Клинта вновь вернулись к рыжеволосому яхтсмену с винтовкой.
Слишком много на свете людей, которые считают своей обязанностью,
завидев животное, убивать его. Значит, чуть Бастер высунет голову
из воды, его могут тут же убить.
    Тревога не покидала Клинта до тех пор, пока он не разбил свой
лагерь в Заливе Пиратов. Прежде всего он принялся варить на костре
лосося. Он поймал его возле Вайнлэнда, и тюлень свою долю съел
сырой. Ожидая, пока лососина сварится, Клинт беседовал с Бастером.
    - Именно здесь, - говорил он, - я лежал на песке, когда
впервые услышал твой голос. Сначала я решил, что это ягненок, хотя
голос твой напоминал звук тоненького жестяного рожка. Ты
возмущался, что мама долго не приходит. А когда я подошел к тебе,
ты решил, что я твоя мама.
    "Ур-р! Ур-р!"
    - Теперь ты уже вырос, - продолжал Клинт. - Ходишь в
экспедиции, ловишь лососей и попадаешь в беду. И можешь проплыть
весь путь почти от Аляски до дому. Почему ты не остался там и не
стал диким тюленем?
    Бастер придвинулся ближе, положил голову Клинту на колени и
заглянул ему в лицо. Клинт больше не стал его спрашивать.
К тому времени, когда лососина сварилась, начала затухать вечерняя
заря за Олимпиком на противоположном берегу.
    Клинт ел прямо руками, отрывая от куска нежные розовые
полоски и бросая их Бастеру.
    - Тебе не полагается есть вареную пищу, - говорил он.
    "Ур-р!"
    Когда они покончили с лососиной, Клинт улегся возле костра,
прислонившись головой к шелковистой спине Бастера. Он положил
босую ногу на колено другой ноги и подвигал пальцами.
    - Вот это жизнь!
    Он не знал, восхищается ли такой жизнью Бастер: тюлень всегда
лежал не шелохнувшись, когда спина его служила Клинту подушкой.
     <img src=buster9.gif>
    В сгущающихся сумерках прямо над ним зажглась одна звезда,
потом другая. До него доносился плеск волн, а в лесах над ним
ухала сова. Вскоре он мог различить целые созвездия: Орион,
Большую Медведицу и Плеяды, похожие на маленьких рыбок в небе. Он
сел и увидел отраженные в воде звезды. А в нескольких милях вдали
на фоне темного берега светился продолговатый желтый прямоугольник
- крыльцо его дома. Он подкинул в огонь еще дров, чтобы отец с
мамой наверняка увидели его костер.
    - Пора забираться в мешок, - сказал он Бастеру, когда костер
начал догорать.
    Тюленю мешок был не нужен - у него был свой собственный,
теплый и пушистый. Клинт влез в спальный мешок, застегнул
"молнию".
    - Спокойной ночи, Бастер!
    Бастер подполз поближ