го не стою, - откровенно отвечал Мальчик с Пальчик. - Я маленький, слабенький, а когда я в этих сапогах, мне никто не страшен. - А слон? - И слон не страшен. - А гиппопотам? - И гиппопотам, и носорог, и жираф, и змея, и... - И крокодил-жакаре тоже? - еще на всякий случай спросила Эмилия, считавшая, что крокодил-жакаре - это уже самое важное чудовище. - И крокодил-жакаре, и вообще никто-никто. Я в этих сапогах делаю семь миль за один шаг! Ну какой же крокодил-жакаре меня догонит, сами подумайте? - Роскошь! - воскликнула Эмилия. - Только я бы на вашем месте, сеньор, оставила на недельку эти сапоги у нас. Мы бы целый день играли в "здесь и там"... Интересно... В игрушечной комнате было много игрушек. Мальчику с Пальчик очень понравилась коллекция цветной фасоли, которую подарила Эмилии тетушка Настасия, и кисточка для клея, чтоб подметать пол. Но особенно долго он стоял перед старой трубкой без мундштучка, которую дал Эмилии их сосед, дядя Теодорико... Стоял так долго, что Эмилия cказала: - Ну, раз так нравится, то берите, я другую достану. Но простите за нескромный вопрос: зачем вам эта трубка, сеньор? - Играть в прятки! - отвечал крошка человечек, прыгнул в трубку и оказался так хорошо спрятанным, что никто бы в жизни не подумал, что он там сидит. Но Эмилия не особенно любила делать подарки. По правде говоря, ей гораздо больше нравилось их получать. Только раз в жизни она и сделала пода- рок и больше уж никогда ничего никому не дарила. И то, вспоминая впоследствии о трубке с обломанным мундштучком, она тайно вздыхала. Эмилия как раз показывала Мальчику с Пальчик свои сокровища, когда послышался такой стук в дверь, что весь дом зашатался. Эмилия побежала узнать, в чем дело. Она нашла Белоснежку в большом расстройстве. Принцесса вся дрожала и испуганно говорила, обращаясь к Рабико: - Не открывайте! Это тот ненормальный, который шестерых жен убил!.. ГЛАВА 5. СИНЯЯ БОРОДА Белоснежка даже обиделась на хозяйку: - Как это вы приглашаете в приличный дом это чудовище? Знала бы -не пришла... Носишка растерянно призналась, что уж очень ей хотелось взглянуть, правда ли такая синяя эта борода, но что она никак не думала обидеть гостей, что она, напротив... Чтобы принцессы, пожалуйста, не пугались, Рабико не откроет. И бросилась к двери, чтоб посмотреть в щелочку на эту бороду. - Синяя, честное слово! - воскликнула она. - Синяя, как небо!.. Вот чудовище-то! У него на поясе шесть голов, как у дикаря из племени охотников за черепами... Тут принцессы не выдержали и тоже решили посмотреть в щелочку. Золушка заметила: - Непонятно! Я всегда думала, что брат седьмой жены Синей Бороды убил его... - Убил, но временно, - объяснила Эмилия. - У нас тоже недавно такой случай был: тетушка Настасия выбрала курицу для обеда, но курица временно убежала... так что мы в тот день так и не обедали... Синяя Борода был оскорблен, что ему не отворяют. Он стучал в дверь и грозился, что женится на всех принцессах, которые так вот нахально запираются. Эмилия терпела, терпела, а потом приложила свой крохотный рот к замочной скважине и разразилась: - А ну попробуй, женись! Вот как я сейчас прикажу ветру тебя потрепать, так запоешь ты у меня не ту песенку! Покрась-ка лучше бороду в черный цвет, нахал! Синяя Борода повернулся и пошел прочь в ярости, ругаясь, как рыночная торговка. Вскоре пришел Аладдин. Ему-то все обрадовались. Всем ужасно хотелось посмотреть на волшебную лампу. Эмилия сразу стала просить лампу, ну хоть подержать... Носишка отозвала ее в сторону. - Совсем стыд потеряла! - сказала она, строго. - Разве можно быть такой попрошайкой! - Так ведь, Носишка, я ж не прошу насовсем, - оправдывалась Эмилия, - я же в долг, я потом ему отдам понимаешь... Аладдин был красивый парень и очень понравился обеим принцессам. Они сразу же к нему подсели и стали занимать разговорами. Потом пришел Кот в Сапогах. Носишка и Эмилия рассказали ему про кота Феликса-самозванца, который уверял, что он его пра-пра-пра-прапра-внук в пятидесятом колене. - Наглая ложь! - сказал Кот в Сапогах. - Я никогда не был женат. У меня даже детей не было, о каких же пятидесятых коленях тут можно говорить! Ваш знакомый просто хвастун. Не советую вам с ним водиться. - Да мы его выгнали, выгнали! - радостным дуэтом запели Эмилия и Носишка. Вдруг Золушка ахнула и хлопнула себя по лбу: - Черт возьми, я забыла мою волшебную палочку на тумбочке возле кровати. Еще придет какая-нибудь ведьма и стащит... Вот беда-то! Кот в Сапогах и Мальчик с Пальчик немедленно вызвались ехать во дворец за пропажей. Золушка вздохнула с облегчением и поблагодарила за любезность. Не прошло и несколько минут, как они вернулись обратно, неся палочку один за один конец, другой - за другой. Бедная принцесса так обрадовалась, что обоих поцеловала в голову. Эмилия, конечно, захотела подержать волшебную палочку, ну, хоть ненадолго! Она так пристала к Золушке, что Носишка с ней чуть-чуть не поссорилась совершенно всерьез. - Если ты сейчас же не перестанешь, - сердито шепнула она на ухо своей кукле, - то у тебя будут неприятности, ясно? Эмилия надула губы и, кажется, собралась плакать. ГЛАВА 6. КРАСНАЯ ШАПОЧКА Потом пришел Гадкий Утенок, сын того, который в сказке превратился в лебедя. Как только он вошел, Эмилия отвела его в сторону и быстро-быстро зашептала ему в самое ухо: - Знаете что, вы из комнаты не выходите, ладно? Не ходите в кухню, ладно? Там живет такая черная фея, которая с утятами знаете что делает? Не знаете? Она их жарит, бедненьких, представьте себе!.. Утенок так испугался, что сделался бледнее восковой свечки-не такой розовенький, какие зажигают на праздник, а обыкновенной, белой, - и должен был прислониться к стене, чтобы не упасть. А гости все подходили и подходили. Столько пришло разных волшебных героев из разных волшебных сказок, что ни на дворе, ни в саду негде было апельсину упасть. Носишка глядела, глядела, все глаза проглядела. Сколько тут было принцев, и принцесс, и фей, и гномов, и ведьм, и злых духов!.. Все, кто был в комнате, так и прилипли к окнам, упиваясь этим невиданным зрелищем, не в силах ни слова вымолвить от изумления и восторга. Только Эмилия решила все-таки поговорить. - Я вот думаю о нашей корове, - сказала она с философским раздумьем в голосе, - и мне кажется, что на бедняжку это все может плохо повлиять. Бедняжка привыкла каждый вечер спать во дворе. И представьте: выйдет она во двор, повернется в одну сторону - там принц, повернется в другую - там гном, взмахнет хвостом - и заденет какую-нибудь принцессу... Бедняжке просто развернуться негде. Если даже она не умрет со страху, то может молоко потерять; что мы тогда завтра завтракать будем?!.. Когда все устали смотреть в окно, было решено начать танцы. Эмилия вышла во двор и пригласила в комнату всех, кто влезет. Когда все влезли, Носишка пошла танцевать с Аладдином, Белоснежка закружилась в паре с Котом в Сапогах... Только Золушка не танцевала - боялась испортить новые башмачки. Тут граф де Кукурузо, который все еще был на своем наблюдательном посту на окне, закричал: - Я вижу вдалеке облако пыли. Танец прекратился. Все переглянулись: кто бы это мог быть? Раздались легкие шаги на крыльце, дверь отворилась, и Рабико ввел... Красную Шапочку! - Шапочка! - воскликнули все в восторге, потому что кто ж на свете не любит эту милую девочку? - Да здравствует Красная Шапочка! Она вошла раскрасневшаяся, потому что всю дорогу шла пешком, и сказала: - Привет тамошним и здешним и всем нашим присердечным! - И она весело поцеловала сначала хозяйку, а потом ее куклу. Эмилия немедленно прилипла к гостье. - Прежде всего вот что, - сказала она, - нам очень жалко вашу бабушку. Вы даже не представляете, как мы все тут огорчились, узнав, что ее волк съел. Такая неприятность! А между прочим, скажите: ваша бабушка была толстая или худая? Красная Шапочка очень удивилась такому вопросу, но отвечала, что худая. - Очень худая или не особенно? - Довольно худая. - В таком случае, я не понимаю этого волка, - задумчиво проговорила Эмилия: - Ну какое же это питание? Все очень смеялись, и Носишка объяснила, что у Эмилии у бедной от рождения ум ослячий. В этот момент часы пробили пять. - Уважаемые принцессы и принцы, - сказала Носишка, - прошу к столу на чашку кофе. И крикнула в сторону кухни: - Тетушка Настасия! Принеси кофе повкуснее для наших знаменитых гостей! Когда тетушка Настасия вошла в комнату с дымящимся кофе на подносе, она даже глаза вылупила от изумления. - Господи! - воскликнула она. - Что тут делается! Ни в сказке сказать, ни пером описать... Не понимаю, откуда это Носишка приводит всех этих важных особ и где она берет принцесс в таких красивых нарядах... - Кто это? - шепнула Белоснежка на ухо Эмилии, пока старая негритянка разливала кофе. - Вы не знаете? - отозвалась Эмилия с хитрой улыбочкой. - Тетушка Настасия - это африканская принцесса, которую злая фея превратила в кухарку. Когда придет один принц и найдет одно кольцо, лежащее в животе у одной рыбы, Настасия снова превратится в принцессу. Не верите? Кто от этого потеряет, так это донна Бента, потому что такой кухарки она уж никогда не найдет. Кофе пили все, кроме Золушки. - Я пью только молоко, - объяснила маленькая красавица. - Я боюсь, что от кофе я потеряю цвет лица. - Обязательно потеряете, - сказала Эмилия. - Вот тетушка Настасия пила, пила кофе и, сами видите, какая стала черная... ГЛАВА 7. НЕЗВАНЫЙ ГОСТЬ Педриньо, Аладдин и Кот в Сапогах не принимали никакого участия во всех этих разговорах. Стоя в углу комнаты, они оживленно спорили на тему о приключениях и подвигах. Аладдин расхваливал чудесные свойства своей волшебной лампы и рассказывал разные удивительные случаи, связанные с ней. Педриньо, чтоб не ударить в грязь лицом, принялся расхваливать меткость своей рогатки. Спор шел такой горячий, что грозил перейти в ссору. - А ты приходи как-нибудь специально, - сказал Педриньо, - и посмотрим, что может совершить больше чудес - твоя лампа или моя рогатка. - Бьюсь об заклад, что моя лампа! - сказал Аладдин. - А я бьюсь об заклад, что моя рогатка! - сказал Педриньо. Кот в Сапогах вмешался: - Я буду судьей и, кстати, бьюсь об заклад, что ни ваша лампа, ни ваша рогатка не стоят даже подошвы моих семимильных сапог!.. Покуда они спорили и договаривались о дне состязания, произошел один весьма прискорбный случай. Бедный граф, всеми забытый, мирно задремал на своем бинокле, как вдруг - трах! - веревочка порвалась, и он во весь свой рост растянулся на полу. Он так сильно ударился, что потерял сознание. Принцессы бросились к нему, принялись брызгать на него водой, растирать его - все напрасно! Бедный мудрец не приходил в себя. Все были страшно расстроены. Первой опомнилась Эмилия. - Вообще-то особой беды нет, - сказала неумолимая кукла со своей обычной дерзкой прямотой, - если даже граф погибнет, то тетушка Настасия сделает нового. Она использует ножки, ручки, головку и шляпу от этого, а туловище сделает из свежего стебля кукурузы. Ничего страшного... Впрочем, мне пришла в голову блестящая идея, - продолжала Эмилия, повернувшись к Золушке и не обращая никакого внимания на всеобщее замешательство, вызванное ее жестокими словами: - лучше всего превратить графа во что-нибудь. Взмахните-ка на него вашей волшебной палочкой, принцесса! Золушка нашла, что эта идея действительно недурна, но, раньше чем махать, спросила, во что именно следует превратить графа. Носишка считала, что лучше всего - в волшебника с колпаком, усеянным звездами. Белоснежка сказала, что, может быть, в гномика... В конце концов победила точка зрения Эмилии, которая оказалась самой практичной: - Вот что. Тетушка Настасия нуждается в ступке, чтоб толочь соль. Надо превратить графа в ступку! Так мы найдем ему прекрасное применение, и он принесет даже больше пользы, чем как ученый. Идея Эмилии была снова одобрена, и Золушка легонько ударила волшебной палочкой графа: - Повертись, оборотись, в ступку превратись! И граф тотчас же превратился в новенькую ступочку, совсем такую, как просила тетушка Настасия. Старая негритянка взяла графа-ступку с уважением и как-то с опаской. - Просто не знаю, как буду в нем толочь, - сказала она, - начнешь толочь и вспомнишь, что это граф... уж больно жалко. Во всяком случае, я очень благодарна сеньоре Золушке за подарок, спасибо. И она унесла ступку на кухню, где поставила в посудный шкаф, бормоча себе под нос: - Конец света, да и только!.. Никогда б не подумала, что граф - и вдруг в ступку... Печальная картина. А в комнате Носишки все играли в превращения. Золушка взмахивала волшебной палочкой и превращала все, что просили, во все, во что просили. Эмилия притащила все свои игрушки, чтоб их превратить в другие игрушки, лучше. Потом пожалела о старых игрушках и попросила перепревратить новые опять в старые. Эта веселая игра была в самом разгаре, когда послышался такой стук в дверь, что весь дом зашатался. Так еще никто не стучал. Принцессы испугались. - Это похоже на волчий стук, - сказала Красная Шапочка и побежала взглянуть в замочную скважину. - Ну конечно, это волк! - воскликнула она с широко раскрытыми от ужаса глазами. - Именно тот негодяй, который бабушку съел. Все в безумном страхе заметались по комнате. Носишка попыталась успокоить принцесс. - Этого не может быть, - сказала она, - волка, который съел бабушку Красной Шапочки, зарубили топором. Так в книжке сказано. - Опечатка, - возразила Эмилия, также подглядывавшая в щелку. -Это волк, да, и худющий-прехудющий. Сразу видно, что питается только бабушками. Верно, узнал, что здесь живет донна Бента, и... Она не могла закончить: Носишка громко заплакала. - Бедная бабушка! - всхлипывала она. - Какое несчастье, если волк ее съест! Позовите Педриньо и всех принцев! Эмилия, беги, ну чего ты стоишь!.. Но, к сожалению, Педриньо и принцы были далеко - они пошли в сад делать какие-то опыты с волшебной лампой Аладдина. Девочки были одни, совершенно беззащитные, - Взмахните на него волшебной палочкой и превратите его в блоху, -сказала Эмилия Золушке, уже нацелив свой маленький ноготь, чтоб убить блоху. - Невозможно! - печально отозвалась Золушка. - Я должна для этого открыть дверь, и он меня обязательно схватит... А волк пока что стучал - тук-к, тук-к-к, тук-к-к-к! - приходя все в большее бешенство. Потом стал царапать дверь с такой силой, что щепки полетели. Маркиз де Рабико дрожал, как кисель. Вместо того чтобы помогать, он мешал: схватился за юбку Белоснежки так, что ей пришлось дать ему хорошего пинка. - Только граф может нас спасти! - воскликнула Эмилия. - Ученые все умеют. И она опрометью бросилась в кухню - искать новенькую ступку, чтоб перепревратить ее в графа. Когда ступку принесли, Золушка дрожащей рукой сделала волшебный взмах, и граф снова воскрес - только какой-то сонный. Он никак не мог понять, где он и что с ним, но Носишка все объяснила: - Волк уже доски ломает. Еще минута - и он будет здесь. Подумайте, найдите средство, чтоб нас спасти, милый граф! И действительно, не успела она произнести последнее слово, как волк оторвал одну доску, всунул морду в дырку и стал угрожающе нюхать воздух. - Гм, гм-м... Пахнет чьей-то бабушкой - прорычал он. Это было уже слишком. Носишка упала в обморок. Принцессы немножко подождали и тоже упали. Только Эмилия не упала и встала рядом с графом. - Ну же, граф! Сделайте что-нибудь! Пошевеливайтесь!.. Но вот этого-то граф никак не мог сделать, и только теперь Эмилия увидела, что граф сверху-то был граф, а снизу оставался ступкой. Видно, Золушка очень нервничала, когда его перепревращала, и второпях сделала только полвзмаха... - Что ж будем делать? - вздохнула Эмилия, почесав голову и подумав, не стоит ли ей тоже упасть в обморок. Быть может, она так бы и сделала, если бы в этот момент волк не вырвал из двери еще одну доску и не просунул в щель почти что полтуловища. Видя, что чудовище и вправду сейчас влезет в комнату, Эмилия завопила во всю силу своих легких: - Тетушка Настасия! Иди скорей сюда! Волк лезет донну Бенту есть!.. Услышав эти вопли, добрая негритянка прибежала из кухни с метлой в руках и как дала волку метлой по носу раза три, так он сразу испугался и убежал. - Совести у тебя нету, охальник! - кричала ему вслед тетушка Настасия. - Озорничать пришел, да?! Убирайся-ка в лес подобрупоздорову! Вор! Донна Бента не для твоей пасти пища, пес шелудивый!.. - Браво! - воскликнула Эмилия, хлопая в ладоши. - Вы такая храбрая, сеньора, что просто заслуживаете, чтоб вас выдали замуж за Аладдина. Негритянка только сказала: - Вместо того чтобы глупости болтать, помоги-ка мне этих девчат в чувство привесть. Поди принеси кружку холодной воды, да поскорей... Первой очнулась Носишка. - А где волк? - спросила она, протирая глаза и оглядываясь по сторонам. - Он уже съел бабушку? Старая негритянка широко улыбнулась, показывая белые зубы: - Господи! Глупости какие! Да волк об эту пору, верно, уж море переплыл да в Европу прикатил! - И она рассказала, что произошло. Сразу же спрыснули водой и остальных. Красная Шапочка в большой радости расцеловала тетушку Настасию и обещала прислать ей новую корзинку для хлеба. Белоснежка и Золушка тоже обняли свою спасительницу и обещали прислать ей много настоящих ступок и других прекрасных вещей. В этот момент вошли Педриньо и Аладдин. - Очень красиво! - сказала Носишка. - Оба сеньора отправляются на прогулку и оставляют нас тут одних на милость диких зверей... Аладдин очень огорчился, услышав историю с волком, потому что какой же лучший случай мог представиться, чтоб доказать силу волшебной лампы? Стоило провести рукой по стеклу лампы, как из нее появился бы дымок, который обратился бы в джинна, и стоило сказать: "Любезный джинн, прогони, пожалуйста, раз навсегда этого гадкого волка", как волк испарился бы мгновенно... Педриньо тоже расстроился: стрельнуть бы в этого волка пару раз из рогатки, так у него бы только пятки засверкали... ГЛАВА 8. ВОЛШЕБНАЯ ПАЛОЧКА Но тут часы пробили шесть, и гости стали собираться домой. - Поздно уже, - сказала Белоснежка, - я должна быть в замке к семи, к нам сегодня придут ужинать. Золушка тоже заторопилась - и такие тут пошли объятия, поцелуи, любезные слова... все друг друга перебивали, суетились... - До свиданья, до свиданья! - говорила Носишка, переходя из одних объятий в другие. - Приходите еще, теперь вы дорогу знаете! Педриньо напомнил Аладдину про состязание: - Приходи с лампой, да почисть ее хорошенько песком, понял?.. Эмилия переходила из рук в руки. Никогда еще ее столько не ласкали и не целовали. Прощаясь с Мальчиком с Пальчик, она шепнула ему на ухо: - Ты еще как-нибудь сбеги из сказки и тогда приходи к нам насовсем, ладно? Когда все ушли, дом показался Носишке таким пустым... В комнате она осталась только с братом и куклой. На дворе виднелась одна лишь корова, мирно жевавшая свою солому, да еще Рабико, чавкая, доедал корень маниоки... Брат и сестра обменялись впечатлениями. - Мне больше всех понравилась Белоснежка, - сказала девочка. - Она такая добрая и такая хорошенькая! Такая снежно-белая! Словно она сделана из молока кокосового ореха... - А мне так очень понравился Кот в Сапогах, - сказал Педриньо. - А вот Аладдин, по-моему, немножко задается. Думает, что уж лучше его лампы нет ничего на свете. В это время Эмилия, которая почему-то пошла прогуляться под стол, испустила громкий крик. - Посмотрите, что я нашла: волшебную палочку! Золушка второпях забыла ее, и теперь она моя! Слышите, моя! Я целыми днями буду играть в превращения! И, вертя в руках драгоценную находку, Эмилия принялась строить планы приключений, еще более необычайных, чем те, о которых рассказывается в сказках. Глаза Эмилии метали искры: ее самой большой мечтой в жизни было завладеть волшебной палочкой, чтобы играть в превращения. И, вся дрожа от восторга, Эмилия выбежала в сад - "превращать все, что попадется по дороге", как она крикнула на бегу Носишке. - Вот удача, вот удача! - громко раздавался по саду ее скрипучий голосок. В этот день Эмилия не пришла к ужину: она провела весь вечер, превращая одни вещи в другие и перепревращая назад. "Повернись, перевернись, чем желаю, обернись", - пела Эмилия, взмахивая волшебной палочкой, и та вещь, до которой Эмилия дотрагивалась, действительно превращалась в то, во что она хотела. Даже графа, недавно только принявшего прежний вид, она превратила в юного крокодила-жакаре, но сразу же поспешила перепревратить обратно, потому что юноша уже открывал огромную розовую пасть, чтобы съесть саму волшебницу. Впрочем, все, что Эмилия превращала, она потом перепревращала назад и оставляла как было... Следующий день также начался в вихре превращений. Только и слышалось: "Повернись, перевернись, чем желаю, обернись", - то справа, то слева, то сверху, то снизу. Даже гордый Педриньо, не умевший ни к кому подлаживаться, старался во всем угодить Эмилии, говорил с ней необычно ласково и был заботлив свыше всякой меры: он словно боялся Эмилии - превратит еще во что-нибудь... Одним словом, Эмилия чувствовала себя всесильной. "Пусть мне пришлют хоть ягуара, - говорила она, - я сделаю всего один взмах и превращу его во что хочу - в муху, в бабочку, в сладкую булку". Но всякое счастье когда-нибудь кончается... Граф, который всегда все знал, раскрыл Эмилии тайну: волшебная сила всех волшебных палочек не вечная, каждая из них действительна лишь на определенное число превращений, в большинстве случаев на сто. После ста взмахов она сама превращается - и превращается в обыкновенную палку. Узнав об этом, Эмилия чуть не заплакала от отчаяния. Играя в "повернись-обернись", она растратила уже почти всю силу палочки - и как глупо, милые мои, как глупо! - превращая даже камешки, щепки, мух - стыдно вспомнить!.. По мнению графа, который был очень силен в математике, особенно после того, как полежал на полке между "Алгеброй" и "Арифметикой", палки могло хватить превращений на тридцать, не больше! Иными словами, Эмилия истратила семьдесят превращений на всякие глупости. Теперь ей придется расходовать остающиеся как можно более экономно. И Эмилия, тяжко вздыхая, достала свою заветную корзинку, где хранила любимые вещи, и спрятала туда волшебную палочку почти на последнем издыхании... Было около пяти часов, и Эмилия вместе с Носишкой и Педриньо отдыхала в тени под деревом, как вдруг... - Что это там? - спросил Педриньо, показывая пальцем на тропинку, ведущую к их дому. - Кажется, это соседские ребята? Да, действительно, это были соседские ребята, целая толпа мальчишек, которые приближались к Домику Желтого Дятла, и почемуто приближались бегом и громко крича. - Я все понимаю! - вскрикнула Эмилия. - Они узнали про мою волшебную палочку и хотят напасть на нас... В одно из превращений она превратила майского жука в мальчика и в суматохе позабыла перепревратить его обратно, и, конечно же, он убежал и разболтал всем в округе про волшебную палочку. Ребята, естественно, пришли в раж и явились толпой отнимать ее. Что делать? Сопротивление было бесполезно - силы противника составляли человек двадцать. Выход был один: превратить противников во что-нибудь. Но, чтобы превратить двадцать мальчишек, надо было истратить двадцать взмахов; значит, из тридцати превращений останется десять... - Не хочу! - взревела Эмилия. - Не хочу тратить почти весь запас моих превращений на этих гадких мальчишек... - Ах, не хочешь? - сказал Педриньо. - Тебе же хуже! Они отнимут палочку, и ты будешь равна нулю. Эмилия в страшном огорчении поняла, что придется уступить. Но и тут она нашла способ сэкономить хотя бы один взмах. - Ну, так вот: я превращу девятнадцать мальчишек. А одного ты положишь на лопатки. Или, может, с двумя справишься? Педриньо заявил, что справится. Пусть она превращает восемнадцать. Мальчишки были уже близко. Даже можно было расслышать выкрики вроде: "Волшебная палочка моя!", "Нет, моя!" или "Кто отобьет, тому и достанется!" - это был голос большинства. - А во что превращать? - спросила Эмилия. - В мух, - предложил Педриньо. - В книги! - пришло в голову графу, который очень любил читать. Но Эмилия была натура практичная и потому решила превратить мальчишек в полезные предметы: например, в перочинный ножик (конечно, из самых лучших - со штопором, отверткой и пилочкой для ногтей), в стерильный бинтик, в ножницы и в другие вещи, в каких нуждаешься каждый день. Впереди шел самый рослый мальчик - Жукинья, сын сеньора Аполинарио да Сильва; их домик был неподалеку от Домика Желтого Дятла. Лавина остановилась. Жукинья вышел вперед и сказал: - Мы знаем, что у вас есть волшебная палочка. Если вы ее отдадите добром, все будет тихо-мирно. А не отдадите добром - отнимем силой! И вообще будем драться... Эмилия отвечала на этот дерзкий вызов следующим образом: - Палка тут! Возьмите, если можете... Я вас всех превращу в мерзких жаб... Угроза смутила было мальчишек, но так как осторожность вообще мальчишкам несвойственна, то самый отчаянный из вражьего войска шагнул вперед и протянул руку, чтоб вырвать палочку у Эмилии. Но она быстро-быстро пропела: "Повернись-перевернись..." - и превратила дерзкого в перочинный ножик. Второго она так же резво превратила в стерильный бинтик. Еще взмах - и третий превратился в ножницы... А Педриньо пока боролся с двумя противниками одновременно... Соседские мальчишки потерпели поражение. Вместо них на траве теперь лежало девятнадцать полезных предметов. Почему девятнадцать? Да потому, что Эмилия в азарте нечаянно превратила также одного из тех двух, с которыми боролся Педриньо. - Ура! Ура! - кричала маленькая победительница, собирая драгоценные трофеи. Только один из нападавших уцелел - Жукинья, но был взят в плен Педриньо, который держал его крепко и приговаривал: - Будешь знать Орден Желтого Дятла! Победа была полная. Эмилия посчитала остающиеся взмахи: одиннадцать. Замечательно! Одиннадцатью взмахами каких еще можно натворить чудес! А граф? В пылу битвы о нем совершенно забыли. - Что с графом? - переполошилась Эмилия. Графа нашли на земле. Он стонал. - Что случилось, граф? Почему вы так стонете? - Я ранен, - отвечал ученый слабым голосом. - Я, кажется, сломал ногу... Эмилия подняла графа. Он упал снова. Педриньо осмотрел его. - Да, сломал левую ногу, бедный. Но если есть волшебная палочка, то сломанная нога- дело поправимое. Один маленький взмашек - и сломанная нога превращается в новую... - Эмилия, скорей! - закричал Педриньо. - Преврати сломанную ногу графа в здоровую. - Ну, вот еще! - фыркнула жадная кукла. - Буду я на него тратить почти что последний взмах! Положи ему ногу меж двух досочек и забинтуй -вот увидишь, скоро заживет. И, сколько Педриньо ни настаивал, упрямое создание стояло на своем. - Правильно говорит тетушка Настасия, что у тебя нет сердца, - с досадой сказал Педриньо. - Сердце у меня, между прочим, есть, - дерзко отвечала Эмилия, -но и голова на плечах тоже есть. Нога у графа скоро заживет, а если не заживет, тетушка Настасия сделает новую, - так почему же я должна тратить целый взмах? Нет, и нет, и нет. - Ты что же, не любишь графа? - Люблю, даже очень, но... а если бы у меня не было палочки? Нельзя же все трудности разрешать при помощи волшебства... Не было возможности ее переубедить. Педриньо взял две щепочки, обстругал перочинным ножиком, положил между ними ногу графа и забинтовал стерильным бинтом. А что делать с пленником? Отпустить сразу домой опасно - будут осложнения со стороны родителей. Сеньор да Сильва пожалуется бабушке, и... Надо задержать его подольше. Но как? - Вот что, - сказал Педриньо: - пустить мы тебя не пустим, пока ты не поклянешься, что ничего не расскажешь папе и маме. - Клянусь! - сказал Жукинья. - Тогда давай с нами играть. Согласен? Спрашивать мальчишку, хочет ли он играть, - это все равно, что спрашивать кота, хочет ли он молока. Побежденный с радостью согласился и ушел домой только вечером. Провожал его почти весь Орден Желтого Дятла, кроме графа, у которого очень болела нога. - До свиданья, Жукинья, приходи почаще! - А можно привести мою сестру Кандоку? - Обязательно приводи! Так мирно кончился второй "превращательный день". Однако на третий Эмилию ждали осложнения: сосед, отец вчерашнего пленника, все же выведал тайну у сына - видно, уж очень пристал, взрослые это умеют. И, конечно, папы и мамы девятнадцати мальчишек с раннего утра собрались вместе и подняли крик. - Пусть она вернет нам наших детей, или мы ее выгоним из нашей местности! - Ужасное положение, - сказала Эмилия и поморщилась: - мальчишек девятнадцать, а взмахов осталось одиннадцать... Да-а... Но вскоре кукла улыбнулась. Кажется, она нашла выход. Надо разложить на земле девятнадцать предметов один за другим. Десять превратить обратно в мальчишек, а по остальным махнуть палочкой разом - р-р-р-р-р!.. - Созывайте родителей, я готова! - сказала Эмилия. Операция с единым взмахом удалась на славу. Девятнадцать мальчишек бросились в объятия своих родителей, а волшебная палочка, исчерпавшая свою силу, была положена на почетное место среди прочих удивительных предметов, которые Эмилия собирала для своего домашнего музея.  * ЧАСТЬ ПЯТАЯ. БРАТ БУРАТИНО *  ГЛАВА 1. БРАТ БУРАТИНО - Бедная бабушка! - сказал как-то раз Педриньо. - Она уже нам все сказки рассказала. Мы ее выжали, как спелый плод кажу. И это было верно, настолько верно, что добрая сеньора написала в книжный магазин в Сан-Паулу, чтоб ей присылали все детские книги, какие издаются. И ей послали одну книжку, потом другую, потом еще другую и потом одну итальянскую - про деревянного человечка Буратино... - Ура! - воскликнул Педриньо, распечатав принесенный почтальоном пакет. - Давно хотел почитать. Сяду в тени под деревом, вот хоть под большой жабутикабой, и проглочу эту книгу в один день. - Нет! - возразила донна Бента. - Читать буду я и при этом вслух, чтоб все слышали. И не больше трех глав в день, чтобы чтение длилось подольше и наше удовольствие тоже. Такова мудрость жизни. - Как жалко! - надулся Педриньо. - Из-за мудрости какой-то я должен терпеть, вместо того чтобы сегодня же узнать все приключения этого Буратино. Теперь будем ползти, как телега, запряженная волами, в жаркий солнечный день - трик-трик-трик... Его досада, однако, длилась недолго, и, когда настал вечер и тетушка Настасия зажгла лампу и сказала: "Пора, милые!" - Педриньо явился первым. - Ты, бабушка, читай своим способом, - попросила Носишка. Бабушкин способ чтения был очень хороший. Она читала "про всех по-разному", и выходило, будто герои книжки сами рассказывают о себе. Так как на сей раз действующие лица были итальянцы, то, читая про столяра, который вырезал из куска дерева деревянного человечка, донна Бента подражала голосу старого итальянца - торговца птицей, иногда заходившего к ним во двор, а для Буратино она выдумала такой скрипучий голосок, словно это скрипит надтреснутый стебель бамбука, - безусловно, деревянный человечек мог говорить только так. Первые главы не произвели особого впечатления. Впрочем, Педриньо сказал, что герой книги симпатичный. - А по-моему, нет! - возразила Носишка. - Он еще себя покажет, вот увидите! А ты, Эмилия, что думаешь? Кукла сидела тихо, опираясь на руку своим остреньким подбородком. - Я думаю, - сказала она медленно, - что я придумала удивительную вещь. - Скажи! - Не могу. Это не такая вещь, чтоб так вот прямо взять да и сказать. Могу сказать при одном условии: если Педриньо даст мне деревянную бесхвостую лошадку, которая лежит у него в ящике. Тогда скажу. Эмилия всегда была попрошайкой, но, с тех пор как задумала устроить у себя музей диковинок, она уже совсем потеряла стыд и просто ничего не хотела делать даром. - Может, и дам, - сказал Педриньо, - если идея полезная... - Клянешься, что дашь? - Не сомневайся. Ты ведь знаешь, что я свое слово всегда держу. - Так вот: если Буратино был сделан из куска говорящего дерева, так, может быть, на свете еще такое дерево есть. - Ну, и при чем тут я? - При том, что, если такое дерево есть, ты можешь найти его, вырезать кусочек и сделать из него брата Буратино. Все переглянулись: хитра, ничего не скажешь. Педриньо пришел в восторг от идеи Эмилии. - Здорово! - вскрикнул он, радостно сверкнув глазами. - Это так здорово, что просто удивительно, что никто до этого не додумался раньше. Можешь пойти в комнату и взять бесхвостую лошадку... Прямо теперь же... ГЛАВА 2. ГОВОРЯЩЕЕ ДЕРЕВО Педриньо потерял покой. Замечательная идея Эмилии не выходила у него из головы. Он только и мечтал о том, чтобы отправиться в Италию: может, во дворе у того столяра найдется еще кусочек того дерева... Но как отправиться, вот вопрос? Пешком далеко очень. И потом, через океан как переберешься? Пароходом не выйдет, потому что бабушка ужасно боится кораблекрушений и никогда в жизни его не пустит. Что делать? На помощь пришел граф... За последнее время он очень помудрел и теперь изъяснялся только научно, то есть такими словами, которые тетушка Настасия решительно отказывалась понимать. - Я нахожу, - заметил он, откашлявшись, - что совершенно нет надобности предпринимать путешествие в Италию для обнаружения дерева, обладающего "буратинными свойствами". Природа повсюду едина. Так что, если вы посвятите себя тщательным изысканиям, то весьма вероятно. что обнаружите и на нашей земле какой-нибудь "единичный экземпляр экстраординарной субстанции". Тетушка Настасия, которая в эту минуту проходила мимо с узлом белья на голове, постояла, послушала и пошла дальше, бормоча себе под нос: "Теперь ему взбрело в голову говорить по-английски! Господи!" Когда добрая негритянка чего-нибудь не понимала, она считала, что это "по-английски". Но Педриньо все понял и пришел в восторг от ученой речи графа: - Без сомнения, превосходная идея! Наточу топорик и завтра с утра начну изыскания. Сказано - сделано. На следующий день сразу после утреннего кофе Педриньо вскинул свой топорик на плечо и отправился в лес, готовясь рубить каждый сучок, покуда не найдет хоть один говорящий. Целую неделю он рубил: ни одно дерево не пропустил, кажется. Ударит топором - и сразу же прикладывает ухо к стволу: может, застонет? Но деревья не стонали - плакали смолистыми слезами, это правда, но стонать не стонали. - Брожу тут, как дурак, - сказал Педриньо на седьмой день. -"Буратинное дерево", верно, только в Италии растет. У этого графа одна шелуха в голове, вот что... Но Эмилия была тут как тут. Услышав эти слова, она так и дернулась, словно ее блоха укусила: ведь если Педриньо не найдет говорящее дерево, то он, пожалуй, способен и бесхвостую лошадку отнять - затеяла-то все это она, Эмилия! И стала Эмилия думать. Думала, думала, думала и наконец придумала... Разыскав графа, она сказала: - Перестаньте читать вашу гадкую алгебру и отвечайте на вопрос: вы умеете стонать? - Я никогда не стонал, - отвечал ученый, озадаченный таким вопросом, - но думаю, что это не так уж трудно. - Так постонайте, пожалуйста, немножко, я проверю. Граф, сморщив нос, простонал несколько раз на разные тона очень старательно. - Прекрасно, - одобрила кукла. - Вы стонете недурно и можете оказать мне большую услугу. Идет? Граф вздохнул: - Сеньора Эмилия всегда приказывает, а не просит... - Я не приказываю, но вы немедленно пойдете со мной, - и Эмилия без лишних церемоний потащила графа за ворота, где у дороги лежало старое бревно. Здесь она остановилась и сказала: - Педриньо тут всегда проходит, когда возвращается из лесу. А так как он не может пройти спокойно мимо куска дерева... Да я прямо как сейчас вижу: подойдет, остановится и - бум! - прямо по этому бревну!.. Так вы полезайте сюда в дупло, а как только он ударит, стоните, хорошенько стоните, чтоб голос был как у старого дерева. Ясно? - Но для чего же? - осмелился спросить ученый. - Не ваше дело, сеньор. Делайте, что говорю, и не рассуждайте! В эту секунду вдали показался Педриньо с топориком на плече. - Скорей, граф, скорей! - заторопила Эмилия, заталкивая ученого в дупло. - Он идет!.. Граф юркнул в дупло, а она засеменила домой так быстро, что Педриньо ее даже не видел. Эмилия словно в воду глядела: Педриньо наткнулся на бревно и - бум! - ударил по нему топориком. Но он так просто ударил, по привычке, потому что давно уже потерял всякую надежду найти говорящее дерево. И вдруг - что за чудо?! - бревно застонало: ай-ай-ай! Педриньо подпрыгнул, словно на змею наступил. - Что за черт! - воскликнул он, вылупив глаза от изумления. - Это бревно стонет? Или мне померещилось? Чтоб удостовериться, он снова ударил, но легонько так, несерьезно. - Ай! Ай! - ответило бревно. Хотя Педриньо уже целую неделю именно этого и добивался, он все-таки был глубоко поражен и взволнован. Ему даже пришлось спуститься к ручью и выпить пару глотков воды, чтоб хоть немного успокоиться. Вода произвела должное действие. Педриньо набрался духу и, хотя бревно стонало не переставая, отрубил от него кусочек и опрометью бросился бежать, задыхаясь от восторга. Вбежав во двор, он чуть не наткнулся на Эмилию. Кукла сидела на крылечке, болтая ногами и насвистывая "Плыви, моя лодочка" с самым что ни на есть невинным видом. - Я нашел, Эмилия! - крикнул мальчик еще издали. Она ответила, изобразив на лице полное равнодушие: - Что, собственно, ты нашел, Педриньо? - Говорящее дерево, что ж еще! Что я мог еще найти, когда я только это и ищу! - Ну что ж, желаю удачи! - передернув плечиком, проговорила маленькая лиса, не поднимая глаз и ковыряя палочкой землю. Педриньо обиделся, сказал ей какую-то грубость и убежал. Он влетел в дом как ветер - ему не терпелось рассказать всем, как бревно стонало. - Вы даже не представляете, что за ужас! - кричал он не переводя дыхания. - Бревно стонало, честное слово, как человек, стонало: "ай, ай! ай!" Еще даже голос похож был на графа. У меня прямо дух захватило, правда! Никогда б не поверил, кабы сам не слыхал! Чудеса!.. Педриньо пришлось несколько раз повторить эту историю. Кусок дерева переходил из рук в руки: его щупали, нюхали, лизали... Только тетушка Настасия не отважилась подойти: глядела издали и крестилась... Все обсуждали необыкновенное событие. Все? Не совсем: граф и Эмилия воздержались от обсуждения. Граф притворился, что поглощен чтением учебника по алгебре, хотя украдкой, краешком глаза, внимательно наблюдал всю сцену, тихонько посмеиваясь. А Эмилия подсматривала из-за двери. Потом она ушла, затыкая рот рукой, чтоб не расхохотаться. Придя к себе, она достала бесхвостую лошадку, посадила к себе на колени и зашептала ей на ухо: - Педриньо попался на удочку и теперь уж, верно, тебя не отберет. Ура! Ура! Ты моя, моя, моя, и теперь я буду целый день с тобой играть! И вот что, Ваша Милость: раньше всего мы вам хвост приделаем. Ну где это видано -лошадь без хвоста? Я для вас, уважаемая лошадушка, достану роскошный хвост из петушьих перьев. Поняли? Это гораздо более модно, чем этот ваш конский волос, который только на матрацы и годится. Поняли, сеньора Лошадка, Лошадушко де Конек? Ну, рот нараспашку, язык на плечо - понесла наша Эмилия! И целый вечер, пока она бродила по двору, ища перышко для своей лошадки, она все говорила, говорила... ГЛАВА 3. КОНКУРС Теперь, когда говорящее дерево было найдено, оставалось только сделать из него куклу - и брат Буратино будет налицо! Но что за чудо: сколько Педриньо ни колол перочинным ножиком свою находку, сколько ни тряс, кусок бревна оставался нем, как рыба. - Вот тебе и на! - воскликнул Педриньо. - Бревно так стонало, что просто сердце разрывалось, а эта палка и не пискнет! Дичь!.. Эмилия, испугавшись, что ее хитрость может раскрыться, сразу же отозвалась: - Донна Бента на днях говорила, что настоящее горе всегда немое. Бедная палка, верно, очень страдает, что ее разлучили с родным бревном, и потому молчит, - вышитый нос Эмилии дернулся, изображая сочувствие палке, - вот увидишь, она успокоится и так раскричится, что придется уши затыкать! Вот увидишь! Граф кашлянул и украдкой бросил восхищенный взгляд на Эмилию: до чего ж хитра! Речь Эмилии повлияла на Педриньо, и он решил все-таки сделать из немой палки куклу: может, и правда потом оживет. Но как сделать? Каждый представлял себе брата Буратино по-своему... В результате разгорелся такой спор, что Педриньо решил устроить конкурс. Пусть все нарисуют проект, и чей проект победит, по тому и будут вырезать. - Объявляю рисовательный конкурс! - крикнул Педриньо. - Внимание, все! Останавливаются все работы! Бабушка, брось шитье и возьми в руки карандаш! Тетушка Настасия, отойди от печки! Все рисуйте! Конкурс начался. Полчаса весь дом рисовал. Когда все шесть рисунков были готовы, Педриньо развесил их на стене для обсуждения. Какая забавная выставка! Тетушка Настасия нарисовала не человека, а невесть что: уродца какого-то. Все смеялись. Носишка нарисовала миленького малыша, но у него был тот недостаток, что очень уж он был похож на Буратино. "Да это я нарочно, - объяснила девочка, - я хочу, чтоб они были близнецы". Проект донны Бенты был похож скорее всего на черта. Рисунок Педриньо был точным портретом соседского мальчика, который приходил к ним играть и про которого бабушка говорила, что у него глисты. Проект графа был такой научный, что ничего нельзя было понять: одни сплошные треугольники, срисованные из учебника геометрии. Проект Эмилии был какой-то путаный: она хотела, чтоб у брата Буратино было все, и поэтому нарисовала ему горб, как у Петрушки, рот, как у лягушки, хвост, как у крокодила, уши, как у летучей мыши, ноги, как у козла, а нос еще длиннее, чем у Буратино. На всякий случай нарисовала она и третий глаз на спине. "Это чтоб никто не смог схватить его из-за угла", -так она объяснила, очень гордая тем, что никто другой не догадался о такой опасности. Три раза Педриньо заставил всех подымать руки - и все напрасно: каждый голосовал за свой собственный проект. - Голосованьем не выйдет, - сказал Педриньо, - лучше тянуть жребий. Все согласились, что лучше. Педриньо написал имена соревнующихся на бумажках, свернул бумажки и бросил в шапку. Донну Бенту он попросил тащить первой, по старшинству. Эмилия, однако, запротестовала и протянула к шапке свою маленькую ручку - левую... Правую она почему-то упорно держала в кармане. - Я буду первая тащить! Донна Бента не умеет! - Нет, не ты! Бабушка! - возмутился Педриньо. - Нет, я! Нет, я! - настаивала кукла, топая ногами и не вынимая правой руки из кармана. Носишке эта самая рука показалась подозрительной. - Покажи-ка руку, Эмилия. - Не покажу! - отвечала кукла, покраснев до корней волос. Носишка силой вынула ее руку из кармана - и все увидели зажатую в маленьком кулачке бумажку такого же размера, как те, которые лежали в шапке. Ужасный был скандал! Все набросились на Эмилию, говоря, что как ей не стыдно! - Но мне так хотелось выиграть конкурс, - призналась Эмилия. Педриньо гневно развернул бумажку Эмилии, но тут все расхохотались: вместо того, чтобы написать свое имя, Эмилия написала "я"... - Фу, как нехорошо! - сказал тетушка Настасия. - Некрасиво-то как! Да я б на месте донны Бенты это дело так не оставила, я б нахлопала ее хорошенько, чтоб не баловала больше, вот что! Скажите, шалости какие! Людей обманывать! Господи, спаси! Эмилия пришла в ярость и показала всем язык. - Тетушка Настасия совершенно права, - заметила донна Бента, -твой поступок, Эмилия, очень плохой. Я только потому тебя прощаю, что ты еще глупенькая и не понимаешь, что хорошо, что плохо. Если б это кто-нибудь из моих внуков сделал, никогда бы не простила. Это был первый выговор, который Эмилия слышала от донны Бенты. Хотела было она и тут высунуть язык, да поняла, что лучше уж удержаться, и ограничилась тем, что вышла из комнаты, топая нарочито громко. - До чего ж распустилась! - заметила старая негритянка. - Вот змея-то, чур меня! Когда все успокоилось, то стали снова тянуть жребий. Донна Бента сунула руку в шапку, вынула одну из бумажек, развернула ее и прочла: "Тетушка Настасия". Все были разочарованы. Никто не думал, что судьба может быть настолько слепой, чтобы выбрать самый уродливый проект. Но что поделаешь?.. Старой негритянке было поручено придать куску дерева форму человечка, явив, таким образом, свету брата Буратино. ГЛАВА 4. ЭМИЛИЯ СЕРДИТСЯ Носишка пошла взглянуть, что делает Эмилия. Она нашла ее в углу столовой, в игрушечной комнате. Кукла была очень занята: она торопливо складывала свои платья и игрушки в картонные коробочки, служившие ей чемоданами. Носишка заметила, однако, что она кладет в чемоданы только ее, Носишкины, подарки: игрушки и платья, подаренные тетушкой Настасией, были разбросаны по полу, изломанные и изорванные. Очевидно, Эмилия была всерьез разобижена и готовилась к отъезду. Но куда? Складывая чемоданы, она говорила своей бесхвостой лошадке: - Ты думаешь, она добрая? - ? - Глубоко ошибаешься: просто ты недавно живешь в этом доме и не знаешь. Она никого не жалеет, понимаешь? Возьмет хорошенького петушка - и на сковородку! Индюков не жалеет, мышей даже... На рождество изжарила, между прочим, младшего братишку Рабико, весьма приятного поросенка. - ? - Ах, не нравится? Ну, то-то! Между прочим, это одна из причин, почему я хочу уехать из этого дома. Может, она из деревянных лошадок тоже умеет жаркое делать, почем мы знаем, верно? Она каких только блюд не сготовит! - ! - Я тоже так считаю. Жалко, что ты не умеешь лягаться, мы б ее вместе... В этом месте разговора Носишка, которая слушала, спрятавшись за занавеской, вышла на свет. - Что это такое, Эмилия? Ты с ума сошла?.. - Нет, я просто складываю чемоданы, потому что собираюсь переехать из этого дома. Здесь меня обижают всякие старухи... - Да куда ж ты собираешься, чудачка? Думаешь так легко устроиться где-нибудь? - Я перееду к Мальчику с Пальчик. Когда я ему тогда подарила сломанную трубку, он сказал: "Сердечно Вам благодарен, донна Эмилия. Мой дом всегда открыт для Вас. Буду счастлив Вас видеть". Настало время воспользоваться его приглашением. Я переезжаю к нему. - И ты думаешь, что поместишься в его домишке? Разве ты забыла, что он вот такой малюсенький, твой Мальчик С Пальчик? Эмилия приложила палец ко лбу, предавшись глубоким размышлениям. Да, действительно, она чуть было не совершила величайшую глупость: если б она переехала к Мальчику С Пальчик, то ей, возможно, пришлось бы спать на дворе, под открытым небом, подвергаясь опасности нападения разных диких зверей типа сов и летучих мышей... И, так как она панически боялась летучих мышей и сов, то и решила остаться. - Ладно, я остаюсь, но тебе придется подарить мне новое шелковое платье с бантом и даже, пожалуй, с оборками. Подаришь? - Подарю, чертенок, подарю, только с одним условием. - С каким? - Что ты попросишь прощения у тетушки Настасий. Я сейчас в кухне была - она очень расстроена, у нее ведь такое доброе сердце - ни с кем ссориться не любит. Примирение состоялось немедленно, причем Эмилия ухитрилась тут же выпросить у тетушки Настасий ее любимую булавку - синюю с голубкой. У тетушки Настасий было три таких, с голубками: одна синяя, другая зеленая, а третья какая-то пестренькая. Эмилия уже давно мечтала о такой булавке, ну так сильно мечтала, как только может мечтать кукла, - очень уж ей эти голубки нравились, такие нежные, милые!.. ГЛАВА 5. ЖОАН ПРЕДСТАВЬ СЕБЕ После перемирия тетушка Настасия заперлась в кухне, чтоб спокойно и не торопясь вырезать брата Буратино. Примерно через час она появилась на веранде со своим шедевром. - Готово! Не так чтоб больно хорош, но, по-моему, видный! - сказала она, явно любуясь произведением своего искусства. Послышалось общее разочарованное "ах!" Нет, просто невозможно было вообразить себе что-нибудь более уродливое, чем этот несчастный деревянный человечек: руки росли у него прямо откуда-то из середины туловища; ноги как-то не стояли и разъезжались в разные стороны; нос изображался спичкой, а голова - о! - голова была похожа на помятый плод кажу и была приделана к туловищу кривым гвоздем, который еще к тому ж вылезал из спины -обязательно наколешься! Педриньо расстроился: - Какой ужас, тетушка Настасия! Да ты какого-то уродца сделала! Позор для нашей семьи! - А дерево сильно стонало, когда ты делала человечка? - спросила Носишка. - А и вовсе молчало... - сказала тетушка Настасия огорченно. - Ничего не понимаю! - разволновался Педриньо. - То есть бревно так стонало, когда я его рубил, а этот кусок дерева молчит как мертвый! Здесь что-то кроется. Граф, читавший свою "Алгебру" в уголке, услышав такие слова, замигал и вмешался в разговор, высказав следующую научную точку зрения: - Я держусь того мнения, что, для того чтобы брат Буратино ожил и получил дар речи, надо на него дуть. В древних сказаниях индейцев Бразилии часто встречается такой мотив: когда подуешь на мертвое тело, то оно оживает. Я держусь того мнения, что... - Я тоже держусь... - подхватила Эмилия, которая в эту минуту вошла, - по-моему, если сильней подуть, то Жоан Представь Себе обязательно оживет. Все повернулись к ней в страшном изумлении: - Что это за такой Жоан Представь Себе? Что ты еще выдумала, Эмилия? - Жоан Представь Себе - самое лучшее имя для брата Буратино, -уверенно отвечала кукла. - Почему? - Жоан - потому, что так у нас в Бразилии зовут многих мальчиков. А Представь Себе - потому, что все уж тут придется себе представлять... Представь себе, что он совсем не урод. Представь себе, что у него на спине нету гвоздя. Представь себе... - Довольно, Эмилия. Имя очень подходит, - сказала Носишка, искоса глядя на брата Буратино, - ты права. Лучшего имени и не придумать. Все нашли, что так оно и есть и что Эмилия - лучшая "выдумщица имен" во всем мире. - В таком случае... - начала Эмилия. - Я знаю, - прервала Носишка: - ты хочешь, чтоб тетушка Настасия сразу же дала тебе булавку, которую ты у нее выпросила. Старая негритянка сокрушенно вздохнула и вытащила булавку из своего передника: - Бери, разбойница... И до чего ж ты разбойница стала, страсть! Когда-нибудь попросишь очки и зубы донны Бенты, господи, помилуй нас!.. Эмилия захлопала в ладоши и побежала показать булавку своей любимице - бесхвостой лошадке. Впрочем, лошадка теперь только так называлась "бесхвостая", а вообще-то у нее уже был шикарный хвост из петушьих перьев... Эмилия очень ее любила и целый день с ней играла в прятки, в лошадки, в пятнашки... И все-таки на сердце у Эмилии было неспокойно: она боялась, что обман в конце концов раскроется и Педриньо отберет лошадку. Единственное средство избежать этого несчастья было оживить Представь Себе. Но деревянный человечек упрямо не желал оживать. Педриньо, по совету ученого графа, три дня подряд на него дул, так что щеки заболели, и все напрасно. Эмилия тоже старалась помочь беде: она как-то раз подошла к Представь Себе, когда рядом никого не было, и сказала ему: - Оживай, дурачок! Я тебе говорю, лучше оживай, а не то Педриньо тебя выбросит. Ну, хочешь, я тебе подарю свой красный передник с карманом? Хочешь? Но Представь Себе оставался холодным и бесстрастным. Ни угрозы, ни обещания - ничто не могло вывести его из этого тупого безразличия... В один прекрасный день Педриньо потерял терпение: - Довольно! Довольно! У меня скоро лицо распухнет от этого дутья, а ты хоть бы пискнул, чучело несчастное! Иди ты к черту! - и, схватив деревянного человечка за ногу, забросил его на шкаф. Эмилия присутствовала при этой сцене и поняла, что начинаются осложнения... И в самом деле, вечером того же дня Педриньо спросил у нее: - Где лошадь? Эмилия вся напряглась, как воин, готовый к битве: - А тебе какое дело?! - Это был прямой вызов. - Давай сюда мою лошадь! - грозно сказал Педриньо, и лицо у него стало прямо как у Синей Бороды. - С "твоей" лошадью я, прости, незнакома, а до "моей", говорю, тебе дела нет. - Я обещал лошадь, если твоя идея окажется гениальной, а из нее ничего не вышло. Так что неси лошадь. - Не принесу! Педриньо вскипел. Он назвал ее летучей мышью (ну есть ли худшее оскорбление!) и хлопнул пару раз куда надо. О! Что тут началось! Эмилия заорала: "На помощь! Синяя Борода хочет меня убить!" - и так разревелась, что все сбежались, думая, что произошло нечто ужасное. - Этот Синюшая Бородища меня побил и назвал летучей мышью! - рыдала Эмилия. Все были на стороне Эмилии, даже донна Бента: - Такой большой мальчик, целый мужчина, - и бить маленькую тряпичную куклу! Ну где это видано? Если ты будешь так себя вести, я отвезу тебя в детский дом, слышишь? Педриньо надулся и замолчал, а Эмилия, чувствуя себя победительницей, отправилась к своей лошадке и долго шептала ей чтото на ухо. Через некоторое время противники случайно столкнулись, и Педриньо сказал: - Ну, ты за это поплатишься, гаденыш! - Людоед! - Летучая... - Лучше не повторяй, а то я как закричу, так бабушка сразу отправит тебя в детский дом! Педриньо подумал, что она и вправду способна закричать, и ушел во двор, очень сердитый, не зная, чем бы заняться, чтоб успокоиться. Сначала хотел идти рыбу ловить, да потом передумал и, взвалив на плечо свой топорик, направился в лес. Лучше всего в лесу... Сколько разных, не похожих друг на друга деревьев в бразильском лесу! Посмотришь на всю эту красоту -и весь твой гнев как рукой снимет! Педриньо побродил с полчаса по лесу и уже возвращался домой, как вдруг наткнулся у дороги, за домом, на говорящее бревно. Интересно, застонет оно опять или нет? Или, может, скажет, почему Представь Себе молчит так упорно... Педриньо взмахнул топориком и прислушался. Ни звука. Ударил снова - бревно молчало как убитое... Еще раз, и еще, и еще - даже не пискнет!.. "Да как это может быть? - подумал мальчик. - Если оно теперь молчит, то почему же тогда стонало? Здесь что-то нечисто"... Он несколько раз обошел вокруг бревна, внимательно его изучая. Ага, вот дупло какое-то... Он заглянул в дупло и нашел там очень странный предмет, напоминающий шляпу с полями. Он вытащил предмет при помощи изогнутого сучка, и - вот так так! - это действительно была шляпа, и притом шляпа графа! - Ух! - воскликнул Педриньо нахмурясь. - Я говорил, что тут дело нечисто... Граф был в дупле, это ясно. Но для чего? Странно... Впрочем, ничего странного: он и стонал, а не бревно вовсе. То-то мне показалось, что голос был похож на графа. Но зачем он это сделал? Какой ему смысл был меня обманывать? А-а, я знаю! Это Эмилия его подговорила... Она боялась, что я у нее лошадь отберу, вот и сговорилась с этим ученым. Тоже мне ученый! Болван! А я-то хорош: расставили мне, чертенята, западню, а я и попался... Педриньо был скорее растерян, чем обижен. Подумать только: он, самый храбрый мальчик во всей округе, да он я книг читал больше, чем его товарищи, - и вдруг какая-то тряпичная кукла и какой-то кукурузный граф его вокруг пальца обвели! Каково? - Я это так не оставлю! - сказал он громко. - Я их выведу на чистую воду! ГЛАВА 6. ЧУДЕСА Покуда там, у дороги, Педриньо обдумывал план мести коварной кукле, Носишка решила пойти прогуляться по саду: она часто гуляла так в мягкие летние вечера, и всегда со своей маленькой подругой. Сегодня, однако, Эмилия что-то закапризничала. - Сегодня я не могу, - сказала она: - я даю уроки лошадке, бедняжка даже алфавита не знает, совсем неграмотна, ужас! Носишка не любила гулять одна и стала искать себе компанию. Но никого поблизости не было. Единственный, кто попался ей на глаза, когда она грустно обвела взглядом комнату, был злосчастный брат Буратино, которого Педриньо в сердцах забросил на шкаф. - Бедненький! - вздохнула Носишка. - Потому что он такой уродец и не живой совсем, так никто с ним не играет. Возьму его погулять. Может, речной воздух будет ему полезен для здоровья. И, сбросив нелепого человечка метлой со шкафа, Носишка подхватила его за скрюченную ручонку и отправилась с ним в сад, к берегу ручья, где росло ее любимое старое дерево инга, с корнями, вылезающими из земли. Она села на "свой корень" (был еще "корень Педриньо" и "корень графа"), прислонила голову к стволу и зажмурила глаза, потому что когда зажмуришь глаза, то все вокруг кажется таким волшебно-прекрасным! Из всех мест в округе это место нравилось ей больше всего. Здесь она любила сидеть, думать о будущем, строить планы... Солнце тихонько падало за горизонт ("горизонтом" назывался холмик, за которым по вечерам любило прятаться солнце), и последние его лучики спустились на берег поиграть перед сном в "зажгисьпогасни" со струйками ручья. Время от времени рыбка ламбари, выпрыгнув из воды, серебряной спинкой разрезала тихий воздух. И вдруг Носишке показалось, что кто-то зевнул, сладко так: "А-аа..." Она взглянула... Это Представь Себе медленно потягивался, раскинув короткие ручки, как существо, просыпающееся от глубокого сна. Найдя, что это вполне естественно, Носишка только сказала: - Ну, наконец-то! Я была уверена, что речной воздух тебе поможет и ты изменишься. - Я всегда один и тот же, - отвечал деревянный человечек, - я никогда не меняюсь. Это вы, люди, меняетесь. Это ты сама изменилась, Носишка. - Как так? - нахмурилась девочка. - Я такая же, как всегда... - Это тебе только так кажется. Ты настолько изменилась, что понимаешь мой язык и сейчас увидишь то, что всегда существовало в этом месте и чего ты никогда не видела... Взгляни туда... Девочка посмотрела в том направлении, куда указывал ее новый друг, и действительно увидела целую толпу крохотных милых существ в тончайших легких плащиках, пляшущую между деревьями сада. - Это души листьев, - сказал Представь Себе, - и, когда все засыпают, они выходят вот так плясать под луной... В эту секунду послышалась тихая веселая песенка. - Взгляни вон туда! - сказал Представь Себе. Носишка взглянула и замерла: там, невдалеке, на кругленькой поляночке, маленькая черепаха играла на дудке, залихватски притопывая в такт музыке. - Какая прелесть! - тихонько сказала Носишка. Она сказала это очень тихонько, но музыкантша ее все же услышала и - увы! - шмыгнула в кусты. Она так испугалась, что даже обронила дудочку. Носишка подняла дудочку. Это была тоненькая глиняная трубочка, из каких делают свои гнезда лесные осы, называемые в народе "сеньоры Инасиньи". На задней стене дома донны Бенты тоже было такое осиное гнездо. - Вот здорово! - вскричала Носишка. - Теперь дудочка будет моя! Но какая жалость! - она так сильно сжала дудочку, что та переломилась и из нее вылетели "сеньоры Инасиньи" и разлетелись в разные стороны. Только одна осталась: Носишка успела зажать ее меж пальцев. - Какая странная оса! - сказала она, внимательно рассматривая пленницу. - Похожа на нашу соседку Инасинью. Такая же злая, наверно... Представь Себе приблизился и взглянул. - Я узнаю эту осу, - сказал он, - когда бревно, из которого меня сделали, было еще живым деревом и каждый сентябрь, в разгар нашей бразильской весны, покрывалось душистыми цветами, я часто видел эту осу на наших ветках. Она тогда была совсем молоденькая. - А теперь она выглядит злой старухой, - сказала Носишка. Оса, видно, очень оскорбилась таким замечанием и, вырвавшись из рук Носишки, стала кружить вокруг ее лица, явно целясь в кончик знаменитого вздернутого носа... - На помощь, Представь Себе! - крикнула Носишка и закрыла глаза: она знала, что лучший способ избежать опасности - это закрыть глаза, очень плотно, как полагается делать во сне, когда тебе снится, что ты падаешь в пропасть... В один миг Представь Себе оказался между Носишкой и осой, готовый пожертвовать жизнью для защиты своей подруги. И, поскольку оружия у него не было, он выдернул из своей спины кривой гвоздь, которым его голова была прикреплена к туловищу, и бросился на осу. Но - о ужас! - при этом голова его упала с плеч, покатилась вниз по холму и - б-бум! - упала в воду. Оса очень испугалась, увидев, что на нее надвигается кто-то совсем без головы и с мечом в руке. Испугалась, загудела - дзумм! - и улетела куда-то в воздух. - Готово? - спросила Носишка, все еще не решаясь открыть глаза. Никто не ответил. - Она еще здесь? - снова спросила Носишка. Никто не ответил. Тогда она приоткрыла глаза, хотя все еще очень боялась, и наконец открыла совсем. И так и вскрикнула от ужаса: деревянный человечек стоял в воинственной позе, с гвоздем в руке, но без головы. - Что же это, Представь Себе? Куда ж ты девал голову? Он не отвечал, конечно: как же он мог ответить, когда уши и рот остались на голове?.. - Что ж теперь будет? - сказала сама себе Носишка. - Одна, в таком месте, где водятся злые осы... Теперь, когда мой защитник потерял голову... Да я просто в опасности... И вдруг она увидела, что вниз по течению плывет нечто вроде круглого плода кажу. - Ах, вон она, голова! - сказала Носишка радостно. - Теперь уж я тебя починю, Жоан, мой родненький... И она побежала вниз по холму. Борясь с волнами, она вытащила голову деревянного человечка и снова ловко приделала к туловищу, так что Представь Себе мог теперь спокойно рассказать о своей битве с осой. Но в самом интересном месте рассказа кусты снова зашевелились, и... - Закрой скорее глаза! - вскричал Представь Себе. - Кто знает, может быть, это опять осы или еще какие дикие звери... Носишка крепко-крепко закрыла глаза, чтоб спастись... И спаслась... Когда она снова открыла глаза, то увидела, что сидит в саду, на "своем корне", а на коленях у нее - Представь Себе, такой же неживой и немой, как прежде... Она встряхнула его, как встряхивают часы, которые внезапно остановились, но деревянный человечек не пошел... словно в нем лопнула пружинка. - Как жалко! - пробормотала Носишка. - Я опять изменилась. Теперь я такая же, как обычно, и не вижу вокруг ничего особенного. И она побежала домой, потому что день уже клонился к вечеру. - Бабушка! - кричала она, взбегая на крыльцо. - Представь Себе был живой целый час и разговаривал со мной и показал мне чудесные вещи! И я видела души листьев, и как черепаха играла на дудке, и я сломала ее дудку, и из нее вылетели осы, и одна оса не... - Остановись, остановись, деточка! - воскликнула донна Бента, затыкая уши. - Ты меня просто оглушила, и я абсолютно ничего не понимаю. - ...не улетела и хотела меня ужалить, и я закрыла глаза крепкокрепко, и Представь Себе вытащил гвоздь и убил ее, и она улетела, гадость эта, и Представь Себе потерял голову, и она покатилась по холму, и я... - Перестань, слышишь! - рассердилась бабушка. - Пойди расскажи эту историю Педриньо, а меня оставь, пожалуйста, в покое. Педриньо как раз возвращался из лесу, хмурый, надутый... Обманули, вокруг пальца обвели... И кто?.. Педриньо обдумывал план мести. Носишка кинулась ему навстречу в крайнем возбуждении: - Важные новости, Педриньо! Представь Себе был живой больше часу и проявил себя очень благородно, знаешь? У него характер гораздо лучше, чем у Буратино, не сравнить. Умней, во-первых, и потом - какой храбрый, какой верный друг! Педриньо совершенно растерялся: как мог Представь Себе прожить целый час, если был сделан из ненастоящего говорящего дерева? - Да жил же, я тебе говорю! - настаивала Носишка. - Но, чтобы увидеть его живым, надо обязательно измениться. - В каком смысле? - Да я сама не знаю, как тебе это объяснить. Я знаю только, что иногда люди изменяются, и тогда они видят тысячу чудесных вещей, которые всегда вокруг нас и которых мы не замечаем... Эмилия, стоя в дверях веранды, слушала рассказ Носишки и удивлялась. Удивлялась все больше и больше и все шире раскрывала свои глаза -раскрывала, раскрывала, пока они - трр-рр - не лопнули. Глаза у Эмилии были вышиты шелковыми нитками, и, когда она уж слишком удивлялась, с ними всегда случалось одно и то же - они лопались...  * ЧАСТЬ ШЕСТАЯ. БРОДЯЩИЙ ЦИРК *  ГЛАВА 1. ПРЕДЛОЖЕНИЯ ЭМИЛИИ Вскоре после конкурса на проект брата Буратино в Домике Желтого Дятла был объявлен новый конкурс: "Кто придумает самое интересное?" Победила... вы не догадываетесь?.. Ну конечно, Эмилия. Поблескивая новыми глазами из голубого шелка, вышитыми накануне, она выдвинула великолепное предложение: устроить праздник, на котором будет выступать "Бродящий циркуль". Донна Бента, назначенная судьей конкурса, нашла, что идея превосходная, но очень смеялась над тем выражением, которое Эмилия употребила. - Не "бродящий", а "бродячий", Эмилия. И не "циркуль", а "цирк". Циркуль - это прибор для черчения. - А мне так больше нравится, - сказала Эмилия. - Очень жаль, что у тебя все всегда не как у людей. Эмилия упрямилась, упрямилась и наконец приняла только половину поправки: - Если вы, сеньора, придаете такое назначение, то хорошо - пусть будет "цирк", но непременно "бродящий". Донна Бента объяснила, что не "назначение", а "значение", и сказала, что "бродящий цирк" - такого названия нет. - Нет, так будет! - сказала Эмилия. - Более звучно; вам что, одну букву жалко, что ли? Донна Бента не соглашалась, но Педриньо нашел, что, правда, более как-то звучно, и решил так афишу и писать. Начали обсуждать план представления и распределять роли. Эмилия будет наездница и будет прыгать через обручи верхом на лошади. Жоан Представь Себе будет фокусник - ему придется глотать шпаги и есть огонь. А клоун? Главного-то и нет, кажется. Что ж за цирк без клоуна? - Граф будет хорошим клоуном, только пускай не выражается поученому, - сказала Эмилия. Пошли к графу. Домик графа находился на книжной полке: стены его составляли два толстых тома "Словаря португальского языка". Столом служила обложка какого-то древнегреческого трактата, кроватью - "Энциклопедия Смеха", замечательное снотворное средство. Другая мебель - шкафы, кресла, полки - тоже была из книжек в кожаных переплетах, унаследованных донной Бентой еще от ее дяди Агапито Заприкозу де Оливейра... В этом домике граф проводил почти все свое время за чтением. - Как ты думаешь, Эмилия, зачем он читает все эти старые книги? -шепотом спросила Носишка, подходя к домику графа. - По-моему, это очень опасно, правда? Эмилия кивнула. - Хорошие книжки, - продолжала Носишка, - это те, где рассказывается правда - как люди живут, разговаривают... И где есть над чем посмеяться... Правда? Эмилия кивнула и, задрав голову, крикнула: - Выходите, граф! Бросьте ваши старые книги, вы нужны для нового дела. Граф, вздыхая, спустился с полки: он ни в чем не мог отказать знаменитой кукле... Репетиции начались в тот же день. Педриньо был доволен своим учеником. - Граф будет прекрасный клоун, - говорил он. - Даже лучше, чем этот такой знаменитый, которого тетушка Настасия так хвалит. Носишка, ты должна сшить ему какой-нибудь особенно потешный костюм. - Я думаю, надо сшить костюм, как у настоящего клоуна: с большим желтым солнцем на спине. - Ладно, ты займись солнцем, а я буду афишу писать. Афиша вскоре была готова. И какая афиша! "Знаменитый бродящий цирк. Пешие и конные номера под управлением кавалера Ордена Желтого Дятла Педро Пустикозу де Оливейра. Известная наездница Эмилия покажет художественную школу езды на своем коне Петуший Хвост. Фокусник-иллюзионист-шпагоглотатель огня пожиратель (Дрожите!) Прославленный клоун Куку Курузо. Смейтесь, смейтесь, смейтесь! Пантомима "Сон в саду" Представление закончится потрясающим сюрпризом. Каждый зритель имеет право получить в фойе одну сладкую кокосовую лепешку и одно миндальное печенье типа "сахарные пальчики" - изделия знаменитой мастерицы сластей Настасимовой. Не бойся начала, а жди конца. Спешите! Только сегодня! Спешите! Цена: ложи - 1 крузейро, партер - 10 сентаво. Примечание: вход за кулисы категорически воспрещается" - Все очень красиво, - одобрила Носишка, - только что это за фамилия "Пустикозу"? - Это мое предложение, - тотчас же откликнулась Эмилия, - ты на меня, конечно, не обижайся, но ваша фамилия Заприкозу как-то неблагозвучна. Зачем ее запирать, в самом деле. Пускай гуляет! Носишка нашла, что в рассуждениях куклы есть много верного, и в награду за то, что она такая умная, послала ее погулять по саду. - А как же будет с музыкой? - спросил Педриньо, когда они остались вдвоем. - Ты не можешь заняться музыкой, потому что будешь встречать гостей. Тетушка Настасия тоже не может, потому что будет раздавать угощение. Кто же тогда? - Я думаю, Рабико, - подсказала Носишка. - Слух у него не ахти какой, но ничего, сойдет. - Нет, ни в коем случае! Рабико мне нужен для другого. - И Педриньо что-то зашептал на ухо сестре. - Замечательно! - воскликнула Носишка, хлопая в ладоши. - Ничего лучшего ты еще ни разу в жизни не придумывал, Педриньо! - Только никому ни слова! И Эмилии тоже, поняла? А то весь интерес пропадет. И они еще несколько минут шептались и тихонько смеялись, зажимая рот рукой... Педриньо переписал программу несколько раз и к каждому листочку приложил пригласительные письма, чтоб послать их своим приятелям и подругам Носишки. Но кому поручить письма? Ну конечно, сеньорам Конвертам. Но сеньоры Конверты не работают одни, им всегда помогают сеньориты Марки. И Педриньо достал много этих помощниц и просил их сопровождать сеньоров Конвертов. И все вели себя превосходно, никто не буянил и не сбился в пути, так что все письма вскоре попали прямехонько в руки тех, к кому были посланы. - Прекрасно! - сказала Носишка, когда сеньоры Конверты были уже отправлены. - Теперь только остается пригласить наших друзей из Страны Сказок. Они никогда не были в цирке, и им, я считаю, должно понравиться... - Я вот что думаю, - сказал Педриньо, - не лучше ли написать им всем общее приглашение и попросить сеньора Ветра разнести по адресам? Так и сделали. Педриньо написал приглашение на хорошей атласной бумаге, разорвал его на множество кусочков и взобрался на самую высокую ветку старой питанги, которая росла у них в саду, чтобы бросить их на ветер. И он даже их в стихах бросил, потому что к Ветру, Воздуху, Огню и другим силам природы следует всегда обращаться в стихах - из уважения. "Ветер, ветер, милый друг, Полети-ка ты на юг, И на север полети, Наши письма опусти. Ветер, ветер, наш дружок, Полети-ка на восток, И на запад полети, Наши письма опусти, Нам, из уваженья, Сделай одолженье!" Носишка стояла под деревом, задрав нос кверху, и смеялась. Потом вдруг забеспокоилась: - Мы сделали ужасную глупость, Педриньо! Послали приглашения всем без разбору! Какая неосторожность! Теперь Синяя Борода припрется обязательно, вот увидишь! - А ты не бойся, если он заявится, я на него выпущу такую свирепую собаку... - Собаку? Но ведь у нас нет никакой собаки! - Нет, так будет. Я попрошу дядюшку Барнабе дать мне Крошку на недельку. Старый негр такой добряк, даст обязательно. Она мне нужна, во-пер- вых, чтоб стеречь кулисы - а то вдруг кто-нибудь зайдет за занавес и раскроет все наши тайны, а во-вторых, чтоб кусать Синюю Бороду, если он вздумает прийти на представление. Ты не находишь, что это блестящая идея? - Подходящая. - Тогда держи свой передник, я буду бросать отсюда питанги, они совсем спелые... ГЛАВА 2. ЦИРК Построить цирк не так-то просто. Педриньо пришлось делать все самому. Сначала он нарезал в лесу веток и лиан - это еще ничего, работа приятная. Но вот рыть ямы, чтобы поставить подпорки и шест, - это адский труд. Вы знаете, сколько ям? Больше тридцати. Подумайте только! Педриньо просто потом обливался: даже мозоли на руках натер. Эмилия, которая время от времени приходила "наблюдать", дала ему блестящий совет: - Я бы на твоем месте наняла в лесу броненосца, чтоб рыть ямы. Броненосец - это лучший зверь для земляных работ, он всегда роет норки, такие кругленькие... - А я бы на твоем месте, - ответил Педриньо в весьма дурном расположении духа, - съел банан и посчитал обезьян. Эмилия показала ему язык и побежала в комнаты - жаловаться Носишке. - Болван какой-то! - сказала она, надувая губы. - Я ему подсказала такой изумительный выход, а он послал меня считать обезьян! Болван! - Но ты же знаешь, что Педриньо, когда работает, не любит, чтоб ему мешали. - Да я... - Придержи свой язычок и лучше помоги мне шить. Я вот кончаю солнце и сейчас начну тебе балетную юбку для лошади, для тебя то есть. - Хорошо как! И у меня на спине тоже будет солнышко, да? Носишка засмеялась: - Никак нельзя, что ты, Эмилия! Солнце носят только клоуны. Тебе самое большее, что можно, - так это луну. - Полную луну или не очень? - Я думаю, лучше всего месяц. Эмилия топнула ногой: - Не хочу месяц! Хочу год! Носишка снова засмеялась и обняла свою куклу со словами: - Эмилия, Эмилия! Вот такая ты мне нравишься - глупенькая. А то вдруг важная, ученая ходишь! Кукла обязательно должна быть глупенькая... А Педриньо между тем все рыл, да рыл. Вот уж последние ямки готовы, пора и подпорки ставить. Втыкай-вбивай, держи-вяжи - три дня сражался Педриньо со своими палками... - Запотел как стекло, когда на улице холодно, - говорила Эмилия. Однако цирк все больше становился похожим на настоящий, а когда Педриньо обтянул его ситцем, то и вовсе стал точь-в-точь как цирк Спинелли, куда они прошлой зимой ходили. Педриньо был в совершеннейшем восторге. Заложив руки в карманы, он несколько раз прошелся вокруг своей постройки, изнывая от гордости. И крикнул: - Народ, сюда! Все собрались на площадке, где был построен цирк, восхитились и стали хлопать в ладоши. - Замечательно! - сказала донна Бента тетушке Настасий. - Мой внук, когда вырастет, будет большим человеком, нет никакого сомнения. - Вот и я всегда говорю, сеньора, - живо подхватила старая негритянка, - этот мальчик, Педриньо то есть, подает надежды. По моему мнению, он кончит инспектором. "Инспектор", по мнению тетушки Настасий, была высшая должность, о которой может мечтать человек. "Потому что он ловит воров", - объясняла она. Когда цирк был построен, начались репетиции. Педриньо и Носишка заперлись со своими артистами, строго-настрого запретив всем подсматривать. Крошка прибыла даже в ошейнике, и ей была поручена служба охраны у дверей цирка. Ей был дан приказ в случае чего лаять, но не кусать. Когда репетиции первой части программы были вчерне закончены, Педриньо занялся пантомимой. Ну и адова работа, я вам скажу! Эта пантомима была задумана по определенному плану, но так как все считали долгом совать свой нос, то получилась сплошная путаница. Эмилия взяла на себя труд написать плакат и написала что-то совсем не то: "СОНВ СОДУ". - Во-первых, "в" отдельно, Эмилия, - поправила Носишка, - а потом, "саду", а не "соду". Одно дело "сода", другое - "сад". - Я это знаю не хуже тебя, - сказала Эмилия, - но я хочу, чтоб было "соду", иначе я выйду из труппы и моя лошадь тоже. - До чего ж упряма! Если человек что-нибудь хочет, то он должен объяснить причину, а не говорить "я хочу"! - У меня есть причина, - возразила Эмилия. - Сонв - это вовсе не сон, а такой зверь, которого я придумала. У него глаза на ногах, ноги на носу, нос на животе, живот на пятках, пятки на локтях, локти на боках, бока на... - Довольно! - взмолилась Носишка, затыкая уши. - Совсем не нужно описывать всего зверя... Но почему же "соду"? - Это я не могу объяснить, но так мне больше нравится. Если вы оба будете очень настаивать, то можно сократить и будет "Сонв со". Больше я ничего не могу для вас сделать... Брат и сестра переглянулись: - Мне кажется, она сходит с ума, - шепнул Педриньо на ухо Носишке. ГЛАВА 3. ГОСТИ СЪЕЗЖАЮТСЯ Бум! Бум! Бум! Великий день наконец настал. Площадка перед цирком была разукрашена флажками и бамбуковыми арками. Директор цирка сел у двери и стал ждать гостей. Первыми явились соседские дети - Жукинья с маленькой сестренкой Кандокой и несколько мальчишек из тех, которых Эмилия когда-то превращала. Вскоре калитка во дворе опять скрипнула, и появился доктор Улитка, очень серьезный, одетый в новую раковину, неся под мышкой свой медицинский чемоданчик. Он сказал, что много водного народа собирается на праздник, только Принц Серебряная Рыбка не приедет. - Почему не приедет? - поинтересовалась Носишка. - Потому что его больше нет на свете, - тихо проговорил врач, опуская глаза. - Как так нет на свете? Что случилось? Да говорите же!.. - Я не знаю, что случилось. Но после путешествия в Домик Желтого Дятла наш милый Принц никогда не возвращался в Страну Прозрачных Вод. Носишка вспомнила все: как кот Феликс-самозванец пришел сообщить им, что "Принц тонет, потому что разучился плавать", как она побежала на берег спасать Принца, но никого там не нашла. Неужели он действительно утонул? - Вы думаете, он утонул насмерть, доктор? - Какой абсурд, дитя мое. Рыба никогда не может утонуть. О нет, случилось нечто иное... - Но что же? - Полагаю, что его съел самозванец. Носишка чуть не лишилась чувств: она только потому не упала в обморок, что сейчас ожидались еще гости и нельзя было портить праздник. Но и в этих обстоятельствах она вынула платочек и вытерла целых три горьких слезы... В этот момент снова скрипнула калитка: это прибыла сеньора Паучиха со своими шестью дочками. Носишка приняла очень любезно и рассказала, что познакомилась с Белоснежкой и другими принцессами, которым сеньора Паучиха шила платья. Потом пришли два Рака-Отшельника и майор Жаба со своими солдатами-лягушатами. И вдруг откуда-то издалека явственно послышалось долгое "мяу". - Неужели самозванца нелегкая принесла? - задохнулся от возмущения Педриньо. - Да если этот нахал... то мой кнут... Но Педриньо напрасно свирепствовал: мяукавший оказался не кто иной, как сам Кот в Сапогах! Какая радость! Педриньо-директор принимал всех любезно, торопился перезнакомить и рассадить по местам. Все наперебой спрашивали, где Рабико, граф и Представь Себе. Ответ директора был всегда одинаков: "Они теперь артисты цирка и гримируются для представления". - А правда есть кокосовые лепешки? - осведомился Кот в Сапогах. - Кокосовые лепешки будут в антракте, - разъяснила Эмилия. - И будут трех сортов: одни белоснежные, как белый снег, другие розовые, как розовая роза, а третьи коричневые, как жженый сахар. Тетушка Настасия мастер. Потому так много сортов. Она делает превос-ходно всякие ред-кос-ти! Только вот деревянных человечков она делает неважно. Представь Себе получился такой некрасивый, что он, бедняжка, просто боится показаться публике! Сами увидите! И все действительно увидели. Когда пришло время зажигать фонарики, на арене появился "униформа" в зеленой ливрее. Это был бедняга Представь Себе со своим кривым гвоздем на спине, конец которого высовывался из новенькой ливреи, сшитой Носишкой. Его освистали. - Попугай! - мяукнул Кот в Сапогах. - Хоть бы гвоздь выдернул! - квакнул майор Жаба. Бедный деревянный человечек отличался весьма добродушным нравом и потому в ответ на эти обидные слова только вздохнул и стал заниматься своим делом. Он развесил фонарики очень хорошо, так что в цирке стало светло, как днем. Однако гости уже выказывали нетерпение. Жукинья крикнул: - Клоуна! Клоуна сюда! Все подхватили, и такой поднялся крик, что просто хоть затыкай уши и беги вон. Педриньо вышел на арену и объяснил, что представление задерживается, потому что еще не приехали гости из Страны Сказок. Это всех успокоило и даже обрадовало: их не ждали... Радость превратилась в изумление, когда появился первый посланец этой волшебной страны - Аладдин со своей лампой в руках. Пришел - и стал карабкаться на хоры так уверенно, словно всю жизнь не делал ничего другого, как только ходил в цирк. Сел рядом с соседскими мальчишками и стал хвастаться своей лампой. Потом приехал Мальчик с Пальчик, его встретили аплодисментами. Вслед за ним явилась Красная Шапочка, и все удивленно зашептались: она подстриглась, представьте! Правда, это модно, но все же... Ну, пора было начинать представление: почтенная публика явно волновалась. - Клоуна! - несколько раз выкрикнул Мальчик с Пальчик. В этот момент Крошка у входа залаяла так отчаянно, что можно было подумать, что кто-то на нее нападает. Зрители замерли, насторожив уши. Алад- дин влез на скамью последнего ряда и посмотрел в щелку. - Что там, Алик? - спросил Педриньо, которому Аладдин дал подержать свою лампу. - Она лает на какого-то типа с синей бородой. - Синяя Борода! - воскликнули испуганные принцессы. - Каждый раз, когда мы приезжаем в Домик Желтого Дятла, этот безобразник тоже является. Не пускайте его!.. Началась паника. Аладдин схватил лампу, чтобы вызвать джинна. Но это оказалось ненужным: Педриньо сразу же вышел на арену, одетый уже как директор цирка, и сказал: - Тише! Тише! Не пугайтесь! Чудовище уже далеко отсюда. Крошка так укусила его в бороду, что только синий дым пошел, - и он показал публике клок бороды Синей Бороды. Все осмотрели клок, и каждый взял себе синий волосок на память. - Клоуна! - снова крикнул Мальчик с Пальчик. - Кокосовые лепешки! - промяукал Кот в Сапогах. Соседские мальчишки топали ногами. Педриньо решил начать представление и дал сигнал, стукнув молотком по старой лопатке, привешенной на веревочке, - блум-м, блум-м, блум... ГЛАВА 4. ПРЕДСТАВЛЕНИЕ В цирке царило веселье. Даже если бы представление оказалось неудачным, зрители чувствовали бы себя вознагражденными хотя бы тем, что собрались вместе. Гости из Страны Прозрачных Вод были в восторге от общества обитателей Страны Сказок, которых знали до сих пор только по книжкам. А этим последним уже давно не случалось находиться среди настоящих живых детей, и они просто глаз с них не сводили. Уже третий раз ударил молоточек, а представление все не начиналось. Носишка, правда, считала, что лучше всего начать немедленно и больше не готовиться - перед смертью не надышишься! Но Педриньо возражал: - Нельзя начать, пока не придет бабушка. Она еще одевается. Бабушка гладит свое шелковое платье, которое ей сшили в начале нашего века. Тетушка Настасия, не знаю, придет ли, она стесняется... - Пусть не дурит и идет. Я ее сама всем представлю, - сказала Носишка. Наконец обе старушки пришли: донна Бента - в шелковом платье, а тетушка Настасия - в белом переднике. Носишка нашла, что нужно обеих представить публике, потому что многие их здесь не знали. Поэтому она встала на стул и торжественно произнесла: - Уважаемые гости, я имею честь представить вам бабушку, донну Бенту де Оливейра, племянницу знаменитого каноника Агапито Заприкозу де Оливейра, который уже умер. А это тетушка Настасия, черная фея, - у нее душа добрая, а руки золотые. Аплодисменты не смолкали, пока обе старушки гордо рассаживались на особых местах, оставленных специально для них в ложе дирекции. - Можно начинать, - сказал Педриньо сестре, - пойди подготовь Эмилию; я займусь клоуном. Так как первым номером программы была наездница, то Носишка поспешила к Эмилии: она в последний раз одернула на своей питомице юбочку и дала ей последние наставления. Впервые в жизни знаменитая кукла нервничала... "Блум-м, блум-м, блум..." - прозвенела лопатка. Занавес открылся, и кукла грациозно вылетела на арену верхом на своей лошадке с хвостом из петушьих перьев. Она была встречена громом аплодисментов. Легким наклоном головы Эмилия приветствовала публику, послала в толпу несколько воздушных поцелуев и поскакала. Она сделала несколько кругов вокруг арены, то сидя боком в седле, как амазонка, то стоя на одной ножке, как балерина. - Хороша! - воскликнула донна Бента. - Никогда бы я не подумала, что номер Эмилии выйдет таким удачным. Тетушка Настасия только пробормотала: "Господи!" - и перекрестилась. Когда настал момент прыгать через обручи, из-за кулис вышел Представь Себе, неся три обруча. Бедняга! В своем ковбойском платье, которое с таким вкусом сшила Носишка, он выглядел еще уродливее. Аладдин обернулся к Коту в Сапогах и промолвил: "Такой во сне присниться может!", а Мальчик с Пальчик заорал: "Выдерни гвоздь, пугало!" Этот гвоздь на спине у Представь Себе, шляпка которого показывалась всякий раз, когда он снимал шляпу, и острие которого протыкало все куртки, был предметом вечного раздора в Домике Желтого Дятла. Педриньо находил, что надо пригласить доктора Улитку, чтоб он оперировал деревянного человечка, спилив своей медицинской пилочкой кончик гвоздя. Но сестра была другого мнения и находила, что этот гвоздь - единственная защита бедного человечка. И потом, это была удобная вешалка на время прогулок: чтобы вешать легкие вещи типа шапочки или зонтика Эмилии, ничего не могло быть лучше. И по этим практическим соображениям кончик гвоздя продолжал торчать на спине у несчастного. Однако сам Представь Себе не придавал никакого значения насмешкам публики. Он деловито и скромно влез на скамеечку и весьма уверенно держал обруч, затянутый красной бумагой, через который Эмилия должна была прыгать. Кукла пустила свою лошадку галопом, сделала два полных круга по арене и во время третьего - ц-рр-т! - прыгнула через обруч. Зал разразился бешеной овацией. Второй обруч был из голубой бумаги, а третий - из зеленой. Эмилия с той же ловкостью прыгнула через голубой, прорвав бумагу, повисшую фестонами; но во время прыжка через зеленый обруч произошел несчастный случай. Подумайте только, лошадка решила, что ей тоже надо прыгать! Она прыгнула, и очень красиво, но ее хвост из петушьих перьев зацепился за гвоздь Представь Себе и остался там висеть. Когда публика увидела, что хвост из перьев перешел от лошадки на вешалку деревянного человечка, она разразилась громовым хохотом, который не смолкал все время, пока ничего не подозревающий Представь Себе удалялся за кулисы с развевающимися по ветру перьями на спине. Эмилия тоже не заметила случившегося и, сочтя, что это ее так осмеяли, остановилась, красная как рак, высунула зрителям язык и удалилась в бешенстве. - Я больше не играю! - сказала она за кулисами, срывая с себя и раздирая на куски балетную тюлевую юбочку. - Я не клоун, чего они надрываются! Носишке стоило большого труда втолковать ей, что хохот публики относится вовсе не к наезднице, а к лошади и коверному. Тогда Эмилия накинулась на бедного Представь Себе: - Идиотство! Где это видано, чтоб взрослый деревянный человек ходил с крючком на спине, как удочка? - Чем же я виноват? - печально прошептал уродец. - Я так родился... - Так не родился бы! - отчеканила кукла, по привычке вешая на кончик гвоздя на его спине свою разорванную юбчонку. ГЛАВА 5. НЕСЧАСТНЫЙ СЛУЧАЙ Педриньо был ужасно расстроен: публика все настойчивее требовала клоуна, а граф вдруг таинственно исчез куда-то. Директор ломал голову и ничего не мог понять: он оставил графа за кулисами уже одетым и загримированным -после Эмилии был его выход. Но Эмилия давно закончила свой номер, а графа так и не было, словно его корова языком слизнула. Это обстоятельство заставило изменить порядок представления. - Иди, Представь Себе, - сказал Педриньо деревянному человечку, -поглотай шпаги, пока я организую поиски графа. - И вытолкнул беднягу на арену. Представь Себе вышел со связкой шпаг под мышкой, неся жестянку с тлеющими угольями. Он поместился как раз в центре арены, на маленьком коврике, и принялся глотать шпаги. Он так ловко работал, что публика совсем забыла про его уродство и принялась бурно хлопать. Проглотив последнюю шпагу, он начал есть огонь и - хруст-т, хруст-т, хруст-т! - сжевал все угли. Однако, дожевывая последний уголек, он зацепился за него носом (а вы, наверно, помните, что нос был у него из спички) и загорелся. Что тут поднялось! Публика с ревом повскакала с мест. - Носовой пожар! - кричал Мальчик с Пальчик. - Пожарных зовите, пожарных! Аладдин, Кот в Сапогах и Жукинья бросились на арену, чтобы помочь пострадавшему. Но это было бесполезно. Нос Представь Себе сгорел дотла, превратившись в крошечный черный огарок... Странно, однако, что это ничуть не портило деревянного человечка, напротив - он даже похорошел: очевидно, основное его уродство было сосредоточено в этом спичечном носе... Пострадавшего увели, и публика, подстрекаемая Мальчиком с Пальчик, снова стала шумно выкликать клоуна. И, так как Педриньо никак не мог найти графа, ему пришлось выступить с разъяснениями. - Уважаемая публика! - сказал он. - Случилось большое несчастье. Наш знаменитый клоун Куку Курузо внезапно и таинственно исчез. Очевидно, его похитили разбойники, так что клоуна, к нашему величайшему сожалению, не будет. Пантомимы тоже не будет. Звезда манежа Эмилия, которая должна была исполнять в ней главную роль, уперлась как осел и отказывается выступать. Ввиду этих печальных и непредвиденных обстоятельств наше представление мы закончим СЮРПРИЗОМ! Одни зрители хлопали, другие свистели, а Кот в Сапогах крикнул: - Кокосовые лепешки хоть подайте! И тут показался СЮРПРИЗ. Это был - попробуйте-ка угадайте! - слон, да и притом самый маленький из всех когда-либо существовавших на свете, -так объяснил Педриньо, расставляя по арене бутылки, по которым слоник должен был пройти. Вот сюрприз действительно имел успех! Это был такой совершенный слоник, что даже казался настоящим - с хоботом, клыками из слоновой кости и большими висячими ушами. Он прогулялся пару раз по арене неторопливой походкой большого слона и потом стал ходить, дрожа от страха, по бутылкам, расставленным узором. - Потруби, слончик! - крикнул Мальчик с Пальчик. Слон послушался и три раза протрубил очень громко и отчетливо. Только голос его слегка смахивал на поросячий. Крошка, которая там, у входа, охраняла цирк, услышала этот трубный голос и многозначительно подняла одно ухо. Потом, тихонько приподняв головой завесу палатки, вошла внутрь посмотреть, кто это все-таки трубит. Увидев какого-то странного зверя, она истерически залаяла и, оскалив зубы, стала на него наступать. Слон так ужасно испугался, что сильно задрожал и, конечно, свалился с бутылок на землю. Крошка вцепилась в него зубами и, закусив покрепче, стала трясти, да так трясла, что слоновья кожа треснула по самой середке, и из нее вылупился - хру-хру-хру - некто, появления кого никто здесь не ожидал, - сам маркиз де Рабико!.. Ну и шумиха тут поднялась! Цирк чуть не рухнул от криков и свистков. Маленькая Кандока заплакала. Директор Педриньо рассвирепел и дал Крошке такого пинка, что та даже завизжала. Маркиз, жалобно хрюкая, убежал во двор. Чтоб спасти положение. Носишка вышла на арену с палкой от метлы в руках, на которой было прикреплено объявление, где огромными буквами значилось: "АНТРАКТ". Все двинулись к выходу, торопясь и толкаясь, так как каждый боялся, что ему не достанется кокосовых лепешек. Тетушка Настасия в своем платье старинного покроя и в крахмальном переднике осторожно сняла салфетку, покрывавшую поднос, и начала раздавать гостинцы. - Я хочу одну белую, две розовые и одну жженого сахара, - попросил Кот в Сапогах. А Педриньо тем временем терялся в догадках: что же случилось с графом? Может быть, его действительно похитили разбойники? Однако произошло нечто совсем иное. Просто-напросто граф наткнулся на старую "Геометрию", принадлежавшую еще покойному канонику Заприкозу, которой Педриньо подпер одну из палок палатки, чтоб не качалась. Граф так обрадовался книге, что вытащил ее и, взяв под ручку, отправился с ней погулять по окрестностям. Там они и гуляли до следующего дня, разбирая разные "теоремы"...  * ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ. ПЕРО ПОПУГАЯ *  ГЛАВА 1. ГОЛОС Педриньо сидел на самой высокой ветке гойабы, ел хорошие плоды, а червивые бросал стоявшему под деревом Рабико. - Вот вырасту, так нельзя будет лазить по деревьям, - сказал он вслух самому себе. - Ну до чего бы мне хотелось остаться навсегда мальчишкой... Это так интересно! - Есть на свете кое-что поинтереснее, - отвечал где-то за его спиной незнакомый голос. Педриньо очень испугался. Посмотрел направо - никого, налево -никого... Что за чудеса? - Кто тут? - спросил он дрожа. Тот же голос отвечал: - Я! - Кто "я"? "Я" - это не имя. Молчание... - А какого ты роста? - Примерно как ты. - А сколько тебе лет? - Примерно как тебе. Если такого же роста и столько же лет, значит "голос" тоже мальчик... Педриньо очень обрадовался и спросил: - А зачем ты сюда пришел? - Чтобы рассказать одну важную тайну. Педриньо еще больше обрадовался. - А ну, покажись! - крикнул он. - Ты такой же мальчик, как я, меня не проведешь! "Голос" притворился, что не слышит. Педриньо немного растерялся, но не признал себя побежденным. - Да я знаю, что ты мальчик! Какую ж ты можешь знать тайну? Орден Желтого Дятла знает все тайны. "Голос" иронически усмехнулся: - Ты думаешь, что знаешь все, а не знаешь ничего. Я пришел рассказать очень важную тайну: я знаю, как сделать человека таким же невидимкой, как я. Эти странные слова произвели на Педриньо такое впечатление, что он оступился, зацепился ногой за сучок и грохнулся вниз головой на землю. К счастью, дерево попалось не очень высокое, так что он не особенно ушибся. Педриньо поднялся, смахнул сухие листья, прилипшие к рубашке, и сердито спросил у "голоса": - Где ты находишься, хулиган? - Направо, налево, впереди и позади, - был ответ. Самое противное на свете - это говорить с невидимкой. Не знаешь, куда повернуться. А "голос", как нарочно, забегал то вправо, то влево, то вперед, то назад, словно дразнился. - Это, наверно, очень приятно быть невидимкой, - сказал Педриньо куда-то в пространство. - Мы сколько раз об этом говорили с Носишкой!.. - А кто это? - Это моя двоюродная сестра Лусия, девочка со вздернутым носом. Она тоже хочет стать невидимкой. Ты ей покажешь, как это делается? - Покажу обоим, если заслужите. - А что надо делать, чтоб заслужить? - Во-первых, не ругать меня хулиганом. А, во-вторых, поехать со мною в Мир Чудес. Посмотрим, как вы будете себя там вести. Пока что единственный мальчик-невидимка на свете - это я. Но я чувствую себя очень, очень одиноко, мне нужны товарищи. Потому я и пришел сюда. - Спасибо, что вспомнил. Но где находится этот Мир Чудес? - Повсюду. Вот посмотри, у меня есть карта, - сказал "голос", протягивая сложенный листок. Педриньо очень удивился, увидев, как карта сама собой разворачивается в воздухе. Он протянул руку, взял карту и стал рассматривать. - Прекрасная карта, - сказал он, читая названия земель и морей. -Даже Домик Желтого Дятла здесь помечен. И свинарник маркиза де Рабико виден очень хорошо. Где ты взял эту карту? - Сам составил, путешествуя с карандашом в руках. Мир Чудес очень древний. Он появился, когда родился первый ребенок на земле, и будет существовать, покуда не умрет последний старик. - А легко добраться туда? - Очень легко или невозможно. Зависит от человека. Человеку с воображением очень легко. Педриньо не совсем понял последние слова... "Голос" иногда говорил диковинные вещи. - Много путешественников побывало в Мире Чудес, - продолжал "голос". - Среди них были братья Гримм и Андерсен, ты знаешь их? Они там долго прожили, много повидали и потом рассказали обо всем точь-в-точь так, как видели. Братья Гримм первые рассказали историю про Золушку полностью - все как было. До них эта история уже гуляла по свету, но каждый рассказывал ее по-разному... - Как интересно! Ну, а карту я могу взять себе? - Возьми. Я ее наизусть знаю. Только не теряй - другой такой карты на свете нет. - Не беспокойся, все будет в порядке, - сказал Педриньо, пряча карту в карман. - Теперь только надо выяснить, как туда ехать. - Не думай об этом. Я все знаю. Я поведу вас туда. - Когда? - Когда хотите. Завтра, например. - Превосходно! - обрадовался Педриньо. - Завтра и поедем. Утром я приду на это самое место с моей двоюродной сестрой Лусией. По рукам? - Кукареку! - отвечал таинственный голос и смолк. Педриньо постоял, послушал. Тишина. Видно, тот, кому принадлежал голос, удалился. Педриньо долго еще стоял на том же месте, задумчиво глядя перед собой... ГЛАВА 2. ПРИГОТОВЛЕНИЯ К ОТЪЕЗДУ Домой Педриньо бежал бегом, спеша рассказать Носишке о странном происшествии. Он выложил все залпом, сбиваясь и волнуясь. Носишка даже рот раскрыла от восторга. - Но как же он выглядит? - спросила она, сгорая от любопытства. - Почем же я знаю, как он выглядит, если он невидимка! Голос такой мальчиковый. Говорит, что рост, как у меня, и столько лет, как мне. Поет петухом. - Чудеса! - покачала головой Носишка, рассматривая карту, расстеленную на земле. - Эмилия, иди-ка сюда, погляди... Кукла, игравшая с графом в прятки, вскинула голову и быстро застучала каблучками - тук-тук-тук... Посмотрела на карту, высказала свои критические замечания и, увидев изображение свинарника Рабико, вскричала: - Граф, идите сюда, посмотрите-ка! - и, так как граф не сразу откликнулся, побежала за ним и ткнула его в карту так неосторожно, что граф- ский нос прорвал какое-то море. Ну, карту смотрели-смотрели, учили-учили, и наконец Педриньо сказал, что довольно - пора готовиться к отъезду. - Надо все решить сегодня, потому что завтра утром едем. Вопервых, давайте решим, кто поедет, а кто останется дома. - По-моему, можно ехать всем, кроме Рабико, - сказала Носишка. -Маркиз очень плохо воспитан. Поедет Эмилия, поедет Представь Себе, поедет граф... - Представь Себе не поедет! - вскинулась Эмилия. - Какая польза от такого уродца? А граф - пускай, он мне будет нужен. Хотя все пожалели деревянного человечка, но с Эмилией лучше было не связываться. Решили - едет г