а гул от топота "дяденьки" стих, мы осмелели и спустились к воде взглянуть на медвежью рыбалку. В траве трепетали измятые когтями рыбы, которым косолапый рыболов еще не успел отгрызть головы. И в лучах заходящего солнца на чешуе одной из рыб словно сверкнул огонек. Я наклонился и увидел пластинку на серебряной проволоке. Вот оно, кольцо, плывущее по морям! На радостях мы с Молчуном исполнили дикий танец, подпрыгивая не хуже танцоров-горбуш. Уже в сумерках мы добрались до рыбоводной станции и постучались в ближайший домик. - Кто стучит? - отозвался мужской голос. - Стучит рыбье кольцо! Нам открыл человек в очках и белом халате. Поздоровались. Ученый позвал нас в комнату и стал рассматривать наши находки. - Эта горбуша - воспитанница наших рыбьих яслей, - сказал он про чудище с плавниками-культяпками. - А что касается другой путешественницы, мы сделаем запись в книге, а ее паспорт, - он показал на пластинку-кольцо, - отправим по месту прописки. - Только без выкупа мы кольцо не отдадим, - неожиданно выпалил Молчун. Ох уж этот Молчун! Молчит, молчит, а потом как брякнет! - Без выкупа? - Ученый нахмурился. - Вам нужны деньги? - Н-нет, - затряс головой Молчун, - не деньги - рассказ. - Про подводные дороги... Про... как вы сказали?.. про рыбьи ясли... про рыбью прописку... - наперебой стали выкладывать мы с Молчуном. - Ничего не поделаешь, - уже с улыбкой сказал ученый. - Придется выкупать кольцо. ДОРОЖНЫЕ НЕПРИЯТНОСТИ ИВАСИ - Знаете рыбу иваси? Это наши дальневосточные сардины. Лет тридцать назад валом валила сардина к нашим берегам, была главной рыбой промысла. И вдруг пропали иваси. В тех же местах, где подымали туго набитый невод, плеснут хвостом лишь две-три сардины. Что за наваждение! И наконец допытались ученые, в чем дело: испортилась подводная дорога, по которой ходили к нам иваси. Случись на шоссе авария - приедут дорожные бригады, починят: пожалуйста, следуйте дальше. А вот подводную дорогу человек починить не в силах. Бывает: плывешь по реке, и вдруг... полоснет по груди холодом. Проплыл дальше - вода словно парное молоко. Тут и поймешь, испытав на своей коже, что есть в реке разные подводные дороги: теплые и холодные течения. А в океане они куда могучей. В Атлантическом океане самое важное теплое течение Гольфстрим. Начинается эта синяя теплоцентраль двух континентов у берегов Мексики, потом идет поток воды на север, вдоль берегов Америки. Здесь дуют западные ветры, они уносят теплые воды к Европе. Так Атлантическое течение достигает Европы. Благодаря ему не замерзает наш Мурманский порт. Дальневосточные берега Азии омывает другое теплое течение - Куросиво. Изменились ветры, Куросиво ослабело, и пересекла Японское море стометровая толща холодной воды. Дошли до нее иваси - и стоп! Как в стену уткнулись. Мы различаем дорогу глазами. А у рыб свои путеводные знаки. Это: тепло, холод, большая или меньшая соленость воды. Для теплолюбивых рыб холодная вода - все равно что опущенный шлагбаум: дальше дороги нет. Вот какая история случилась с иваси. Но пройдет время, изменится ветер, исправит подводную дорогу, потеплеет море, и опять станут ходить к нам по старой памяти иваси. Крепка рыбья память на невидимые глазу дороги, потому что распознает их рыба особым, шестым чувством - всем своим существом. Когда весной на реках взломает лед и хлынут в море потоки пресной воды, рыба их чует за тысячи километров. Для нее эта пресная струйка - вестник весны. Это зов, против которого не устоять. Пора отправляться в далекое путешествие. Есть люди, которые думают, что рыба не заботится о потомстве. Не то что птица. Птица гнездо вьет, птенцов кормит. Так-то оно так, но у самой многодетной птицы, куропатки, двадцать четыре птенца, а лосось мечет сорок тысяч икринок, рыба-луна - триста миллионов. Может ли лосось свить гнездо на сорок тысяч лососят, а рыба-луна прокормить триста миллионов детенышей? И рыбья забота в том, чтобы поместить икру в такое место, где бы лучше всего - и теплей и сытней - жилось малькам, А где ж всего лучше, как не на родине! Путь на родину может быть очень далек. Чавыче из моря в реку и дальше вверх по реке нужно проплыть четыре тысячи километров, угрю из реки в океан - восемь тысяч километров. Но они плывут. Путь на родину может быть очень труден. Что делает нерка, если, подымаясь вверх по реке, она наткнется на водопад? Прижав плавники к бокам, нерка взвивается в прыжке и берет барьер в метр высотой. А горбуши? Ведь на мели им приходится чуть ли не на брюхе ползти. И они ползут, тащатся волоком, вцепившись зубами в хвосты идущих впереди. Как бы ни был труден путь, никто не повернет назад. Путь на родину может быть последним. Если сельди придут с нереста с рубцами от голода на чешуе, то лососи и угри уже не вернутся. За время пути изменилась не только наружность лосося - горбуши, ставшей чудищем, - изменился весь организм. Рыба уже не может переваривать пищу. "Сненка" - зовут рыбаки выметавшую икру горбушу. У нее нет больше сил, она засыпает на воде. Но свое дело "сненка" сделала. Последним усилием она забросала песком ямку на дне, где выметала икру. И вырос этот песчаный бугорок на дне той же самой реки, в том же самом протоке, где когда-то сама "сненка" вывелась из икры, на ее подводной родине. ЗНАК ЧЕЛОВЕКА Но как же о рыбьих дорогах узнал человек? Да так же, как он узнал о птичьих дорогах. Ведь было время, когда люди думали, что кукушка на зиму превращается в ястреба, а ласточки по-лягушечьи закапываются в ил. А теперь спроси: где проводит ласточка зиму? Мы дадим адрес: Египет. Нам известны адрес и путь любой перелетной птицы. Может, ученые на самолете летят вслед за птицей? Нет, не летят. Птица сама через горы, леса и моря проносит на себе знак человека. Птенцу надевают на лапку кольцо. Это как бы его птичий паспорт: и номер на нем, и название места, где кольцо было надето. Кому попадется меченая птица, тот, прочитав адрес на кольце, сообщает о находке. Человек закинул кольцо под облака, человек опустил кольцо в море. Кит не птенчик, ему кольцо не надеть, его метят, не прикасаясь руками. Выстрелом из гарпунного ружья всадят в спину кита металлический диск. Носи эту метку до встречи с китобоями! Опускают обратно в море и меченую взрослую рыбу, пропустив сквозь жаберные крышки пластинку с номером. И, когда эти рыбьи "паспорта" из морских глубин опять попадают в руки ученых, по ним можно установить, откуда рыба пришла, куда и с какой скоростью рыба плывет, - всю ее подводную биографию. Малька не отметишь пластинкой - тяжела. На эту малявку человек налагает свой знак по-другому: обстригая мальку жировые или грудные плавники. Для рыбы они неважны, а метка верная: культяпки не отрастут. Эти куцые плавники уже сослужили службу науке. Они доказали, что с той же великой верностью, с какой птица возвращается на старое место вить гнездо, приходит метать икру к родным берегам и бывший малек. Зная эту неизменную рыбью привычку, наши рыбоводы устроили "подводные ясли" для лососят, осетрят, севрюжат и другой ценной рыбьей молоди. В прудах, озерах и водохранилищах искусственно выращивают из икры мальков. Мальков выпускают в море. А когда воспитанники "рыбьих яслей" подрастут, они вернутся обратно, придут табуном в родные им воды. Тут и закидывай невода и рыбозавод строй. Все больше и больше забирает наша советская наука в свои умные, властные руки невидимое хозяйство, скрытое от глаз человека синью воды. Кто бы раньше поверил, что можно устроить в море рыбью кормушку тридцать тысяч километров длиной и шириной? Да еще такую, что корма в ней не убывает, а что ни год прибывает? Такая кормушка впервые в мире заведена у нас на Каспийском море. Профессор Л. А. Зенкевич предложил завезти из Азовского моря на Каспий червей - нереисов - лучший корм для осетров. За семнадцать лет размножились нереисы; осетрам прибавилось столько корма, словно подвезли товарный состав в тринадцать тысяч вагонов. Вот и получается, что не только море кормит человека, но и человек кормит море, управляет им, заселяет моря новыми жителями. По замыслу наших ученых дальневосточная горбуша переселилась в Баренцево море, балтийская салака - на Арал, а черноморская кефаль - на Каспий. И так хорошо прижилась черноморка на новоселье, что теперь каспийские рыбаки ловят ее, как и своих коренных рыб. А наши "морские управляющие" - ученые задумывают новое: переселить балтийскую треску в Черное море, а камчатского краба - в Белое и Баренцево моря Пусть живут и множатся в новых для них морях по человеческому велению! ЧАЙКИН ПРОГНОЗ Мы бы еще погостили на рыбоводной станции, знакомясь с тихим озером - "рыбьими яслями", слушая рассказы ученых, да наш Славка прислал телеграмму: НЕМЕДЛЕННО ВОЗВРАЩАЙТЕСЬ ТЧК КАПИТАН И мы вернулись. Когда мы подходили к рыбачьему поселку, по-штормовому крепчал ветер, вспыхивали пеной гребни волн, многие рыбаки возвращались с промысла. Только могучие корабли могут спорить с бурными волнами. Знаете, какие бывают волны во время сильного шторма? В открытом океане - с трехэтажный дом высотой. Нас встретили девочки и отвели в дом, в котором они поселились. Славка жил на другом конце поселка, и мы не могли с ним переговорить. - Что случилось? - спросил я - Капитан получил чайкин прогноз на бурю, - ответила Майя. - Опять птички! - вздохнул я. - Ну, раз самого предсказателя нет, рассказывайте вы. И под шум нарастающей бури мы услышали рассказ про чайкин прогноз. Кто смышлен и зорок, у того всюду помощники - и в воздухе, и в воде. Морские животные - медузы. дельфины - служат ему живыми барометрами. Но самое лучшее морское бюро погоды - это чайки В зависимости от погоды крылатые рыболовы охотятся по-разному. Смотри: чайки парят в воздухе. Хитрые, они пользуются токами воздуха, которые, подымаясь от теплой воды, подпирают крыло. А твое дело - расшифровать сигнал парящего барометра. Если вода теплее воздуха, давление низкое: погода должна перемениться. Иной день - иная охота Смотри: чайки сидят на воде. Значит, им трудно парить: воздух теплее воды давление высокое - хорошая погода устоит. Ну, а если чайки бегают по берегу, что означает такой сигнал? Это сигнал шторма. Недаром моряки сложили поговорку: "Чайка ходит по песку, моряку сулит тоску". Во время шторма чайкам лучше всего охотиться на берегу: волны наверняка выбросят поживу. Как могут чайки заранее чуять шторм? Ученые объясняют это по-разному. Одни говорят, что ноют перед штормом полые внутри Чайкины косточки. Другие думают, что чайки различают "голос моря" - далекие колебания, неуловимые человеческим ухом. - Прогноз правильный, - подтвердил я, прислушиваясь к грохоту волн за окном, - но хотел бы я узнать и другое: когда кончится шторм. Думаю, что об этом хотелось знать не только мне. О чем бы мы ни пробовали говорить, все равно возвращались к тому же - к буре. - Рыбаки рассказывают, - помолчав, сказала Майя, - что лет шестьдесят назад на Сахалине был очень сильный шторм. А в это время нерестилась сельдь. Волны повыкидывали столько икры, что после шторма берег на несколько километров был словно бутерброд, намазанный икрой. Так по икре и ходили. Вот какая буря вредная. - Кому как, - отозвалась Катя. - Морским обитателям буря нужна. Она, словно форточка, проветривает морские этажи. Жителям нижних этажей не хватает кислорода, верхние этажи бедней пищей. А в бурю все перемешивается: кому прибавится воздуха и тепла, кому корма. - Что буря, - вдруг подал голос Молчун. - Наши ученые уже стали думать, как сделать, чтобы в верхних этажах моря было больше пищи. Может, будут море удобрять, может, без бури будут море перемешивать... - Повтори, что ты сказал! - подскочили мы к Молчуну. Но он забился в угол и накрепко замолчал. КАК МОРЕ ОБОКРАЛО КАПИТАНА Наконец море успокоилось. Чайки, словно белые лепестки, покачивались на воде. Можно было бы плыть дальше, да капитан все не появлялся, и мы пошли его разыскивать. По берегу между кучками выброшенных волнами водорослей бродила одинокая фигура. Это наш предсказатель бури разыскивал ракушки. - Привет! - остановила капитана Катя. - Не пора ли в путь? Кажется, птички дают хороший прогноз. - Угу, - подтвердил капитан, нагибаясь за новой ракушкой. - Да, кстати, - сказал я, - пора переписать в путевой журнал твою птичью лоцию. Где она? Капитан засунул руку в карман, пошарил, проверил другой карман. Глаза его замигали, ракушки посыпались из рук, а сам он бросился бы в море, если б я не успел схватить его за штаны. - Пусти!.. Она там!.. - вопил капитан, показывая на волны. Эх, капитан, капитан! Лоцию пишешь, а про прилив и отлив забыл. Дважды в сутки в часы отлива море отступает, уходит, чтоб вернуться обратно в часы прилива. Морской прилив великая сила. Как ее покорить, как заставить работать на людей? Инженеры придумали. Есть во Франции приливная электростанция. Морские волны зажигают в домах свет. У растений и животных, поселившихся в прибрежной части моря - литорали, - удивительная жизнь. За одни и те же сутки они живут то на земле, то в воде. В "сухие часы" у моллюска дом на запоре - створки раковины плотно сомкнуты; рачки залезли под камни, бессильно обвисли водоросли. Но вот наступили "часы воды", и распрямились водоросли, заплескались рыбы, засуетились рачки. И про все про это забыл капитан. Он начал сбор ракушек в часы отлива, бродя по бывшему дну. Там он и оставил на камне свои знаменитые записи. А сейчас море вернулось, и камень исчез под водой. Может, это листки птичьей лоции белеют в волнах или это просто морская пена? К шуму волн присоединилось какое-то подозрительное всхлипывание. Мы отвернулись. Можно, конечно, всплакнуть оттого, что море украло у тебя птичью лоцию. Но поплакал, и хватит. - Брось расстраиваться, - сказали мы капитану. - Напишешь новую. А то, что ты узнал, что запомнил, никакое море не унесет. ЧУДО-ЮДО Миновали Курильские острова, где мостят улицы каменными бомбами, выброшенными вулканом, где на пляже дымятся-курятся струйки пара настолько горячие, что без плиты, без печки можно на струйке сварить себе рис. Новое море волнуется перед нами, самое большое, самое глубокое из наших морей. Оно носит имя знаменитого русского путешественника XVIII века командора Беринга. "Моревизор" все время плывет на поверхности, и вахтенный не отрывает бинокля от глаз: вдруг встретится советская китобойная флотилия "Алеут" - летом она охотится в этих водах, - а вдруг и сам кит Он уже нарисован мной на нашем новом флаге Берингова моря. Я рисовал флаг, слушая рассказ про чудо-юдо морского богатыря. Раз в два или три года родится в море-океане чудо-малыш, самый огромный из всех малышей. От роду ему всего несколько часов, он еще плавать не может, торчит в воде стоймя, как поплавок, но длиной этот новорожденный семь метров, а весом пять тонн. Из всех вскормленных материнским молоком малышей он единственный родится не на земле, не на льду, а в открытом море. И начнет чудо-малыш расти не по дням, а по часам. Да как же ему не расти, не мужать, когда он выпивает за день двести - триста литров молока. Да какого молока! Словно сметана, в пятнадцать - двадцать раз жирнее коровьего. Прошло время, и превратился чудо-малыш в "чудо-юдо". "Чудом-юдом" называется кит в русских сказках. Говорится в сказке, что лежит чудо-юдо, рыба-кит поперек моря, а на нем стоят дома с частоколами, деревья растут. Это в сказке, но и правда о ките не менее удивительна. Не растут на ките деревья, но "губы" кита-кашалота оттого желты, что обросли крохотными водорослями. Дома на ките не построишь, но на спине кита голубого полосатика тридцати трех метров длиной можно выстроить на линейку целый пионерский отряд, можно поставить палатку. Огромен кит, и все у него огромное: язык что грузовик - три тонны весом, кишечник что водопроводная сеть в переулке - четверть километра длиной. На Курильских островах китовые ребра иной раз служили воротами при игре в футбол. Если разрубить китовую печенку на порции по сто граммов, одной этой печенкой можно накормить десять тысяч человек. Только нельзя это сделать: в печенке кита так много витаминов, что человек ими отравится. Сала один кит дает столько же, сколько целая свиноферма на тысячу свиней. А по весу с ним могут тягаться более двадцати взрослых слонов или целое стадо быков. Вот он каков, чудо-юдо - самое огромное животное на земле! А какая в нем силища! Тысяча семьсот лошадиных сил. Ударом хвоста он в щепы разносит лодку. Один раненый кашалот сшиб головой гребной корабельный винт. Другой кит, в тело которого вонзился привязанный к тросу гарпун, потащил за собой китобойное судно водоизмещением в шестьсот тонн. Кит тащил это судно по морю, словно буксир, несмотря на то, что корабельная машина работала полным ходом назад. Вот он каков, чудо-юдо - самое могучее животное на земле! Когда кит делает выдох, воздушная струя превращает захваченную ею воду в брызги и кажется нам фонтаном высотой с трехэтажный дом. Когда бьет фонтан серого кита, слышится приятный запах, словно от свежих огурцов. Только сам кит ни свой, ни чужой запах не чует: органов обоняния у него нет. Никогда кит не плачет. Нет у него и слезной железы. Вместо слез у кита жир. Выделяясь из особой железы, жир смазывает глаза кита, оберегает их от соленой морской воды. Под водой кит близорук, на воздухе полуслепой, зато у него удивительный слух. Он различает звук за несколько километров. Тюлени, сивучи, котики кормятся в море, но отдыхают на берегу или на льду. Для кита океан - его стол и дом, его величавая колыбель. Ни разу за всю свою жизнь кит не коснется земли. Вот он каков, чудо-юдо - самое сказочное животное из всех известных нам не по сказкам! И нам посчастливилось его увидеть. Первым чудо-юдо заметил капитан и крикнул: - На горизонте кит! МОРСКИЕ ВОЛКИ Бинокль переходил из рук в руки. Чудо-юдо плыл не один. Справа и слева от него мелькали в волнах высокие спинные плавники. По этим огромным, похожим на острие косы плавникам мы опознали преследователей. - Косатки! - сказал капитан. - Морские волки! - прибавила Катя. - Недаром прозвали волками этих дельфинов: зубасты, как волки, и никого не щадят. Только они одни нападают на кита. И мы стали свидетелями такого разбойничьего нападения. Как нам было жаль бедное чудо-юдо! При всей своей силе кит был бессилен защитить самого себя. Остерегаясь страшных ударов его хвоста, косатки нападали с боков и спереди. А спереди кит беспомощен: ни когтей у него, ни зубов. - Они его живым разделают, - пробормотал капитан. - Вцепятся в морду, выгрызут язык, а потом начнут вырывать из боков куски мяса. - Неужели мы это допустим? - дрожащим голосом сказала Майя. - Почему, ребята, у нас нет пушки?.. - А что, если врезаться на большой скорости и отпугнуть косаток от кита? - предложил я. - Попробуем! - согласился капитан. Теперь мы неслись с такой скоростью, что только ветер свистел в ушах. Мы были увлечены погоней, и никто не заметил, как Молчун, пытаясь поймать сорванную ветром шапку, очутился у самого борта. - Молчун, назад! - крикнула Майя. Но было уже поздно. Молчун заболтал руками и, не удержав равновесия, без единого крика исчез за бортом. Разгон был так велик, что мы далеко пронеслись вперед, прежде чем смогли повернуть обратно на выручку Молчуна. Его голова то показывалась над водой, то исчезала - Валер, друг, держись! - кричали мы наперебой. Но тут над головой Молчуна поднялся белый гребень высокой волны, и... На этом месте найденный мной журнал обрывался. ЧАСТЬ ЧЕТВпРТАЯ Что было и чего не было (окончание дневника) ВСТРЕЧА НА РЕЙДЕ И вот опять на мои плечи падают снежные хрупкие звезды. Третий день выхожу я на сквер, всматриваюсь в лица ребят. "Моревизор".. "Моревизор", - бормочу я про себя. Неужели никто из экипажа загадочного корабля не разыскивает пропавший журнал? В сквере пустынно. Сквозь мохнатые от инея ветви мне видны два ярких пятнышка: красная шапочка и синяя шапочка. О чем спорят между собой эти девочки? Я подхожу ближе. - Пойдем, Катя, - говорит красная шапочка, - ждать больше нечего. Мы опоздаем. Осталось полчаса. Катя? Я настораживаюсь, хотя такое имя могут носить тысячи девочек. - Ждать нечего, - повторяет синяя шапочка. - Это из-за меня все пропало. Никуда не пойду. Хочешь, иди одна. Я не вижу лица девочки в синей шапочке. Низко нагнувшись, она чертит по снегу прутом. Но мне видно, что пишет на снегу прутик, - "Мореви... " - Здравствуйте, Катя и Майя! - громко говорю я. - Нет, не все пропало! - И я вынимаю из муфты рукопись. Сначала они удивленно смотрят на меня, потом торопливо разворачивают сверток. - Ура! Наш журнал! Вот спасибо! А где вы его нашли? - На соседней аллейке. А теперь я хочу вас спросить. Жив ли Молчун? Кто был Невидимка? Как мог Антон Петрович заходить на корабль, плывущий по волнам? Думаю, что раз вы вернулись из плавания, устройство "Моревизора" больше не секрет и вы мне об этом расскажете. - Молчун жив, - отвечает Майя, - а про Невидимку... Вы извините, но через час на сборе... то есть я хотела сказать "на рейде", Юра должен читать путевой журнал, а у него остались только середина и конец журнала. Ведь начало-то было потеряно. Теперь, когда журнал нашелся, нам надо скорее отнести его Юре. Приходите в школу к пяти часам. Вы всех увидите и все узнаете. Вот адрес. В пять часов я была занята, но в шесть мы пришли вместе с Виктором. Только что окончился перерыв. Занимая места в зале, украшенном флажками, ребята обменивались впечатлениями. - Пробить носом шлюпку! Вот это удар! - А кто это пробил шлюпку? - заинтересовалась я. - Рыба-меч! - ответил знакомый голос. Я обернулась и увидела Игоря, одного из близнецов. - Ты как сюда попал? - Да я тут с Олегом: ведь мы хотим стать моряками, нам всегда интересно, когда говорят про море! Эх, жалко, Алешки нет! А вы только сейчас пришли? Сколько же вы пропустили! Нам достались места позади, но я легко нашла глазами моих знакомых, Катю и Майю. Они сидели на сцене за столом, возле высокого молодого учителя. Так вот он какой, Антон Петрович! А рядом с ним - маленький курносый Молчун. А тот, с хохолком, который, чуть прищурившись, с важностью смотрит в зал, конечно, сам капитан Пышкин. - Продолжай, Юра, - сказал Антон Петрович смуглому черноглазому мальчику, который держал в руках путевой журнал. И Юра стал читать дальше. КАК МЫ ЗАЖИГАЛИ МОРЕ В эту ночь, когда мы чуть было не изловили Невидимку, я дежурил по кораблю. Дежурному все равно нельзя спать, но я знал, что не спит и Молчун, ожидая, когда часы покажут ровно полночь. Сами мы плыли на "Моревизоре" по Тихому океану, а далеко от нас, на Черном море, находился один из наших следопытов - Митя. И в полночь у нас с ним должен был состояться по радио разговор. В двадцать два пятнадцать я отправился в обход. Проходя мимо кают-компании, я услышал шорох и тихие шаги. Ключ был вынут, и, приложившись к замочной скважине, я увидел загадочное светящееся пятно. - Невидимка, сдавайся! Все равно не уйдешь! - крикнул я, а сам побежал за Молчуном. Когда мы вернулись, дверь была открыта. Невидимка сбежал. Но он забыл на столе тетрадку и необычный фонарик - колбу с морской водой. Она светилась тусклым голубоватым светом. Это был свет моря, удивительный свет, без дыма, без жара, без пламени. Меня еще раньше познакомил с ним Антон Петрович, и теперь я сам мог рассказывать о морском свечении Молчуну. Очень многие морские животные способны светиться. Капелька светящегося вещества - фонарик морского лилипута, чье тело - одна клеточка. У рыб есть особые железы, выделяющие светящуюся слизь. Рыбьи "светофоры" могут быть очень мудрено устроены: тут и "фары", вроде как у автомобиля, бросающие свет вперед-вниз, тут и линзы, рефлекторы и даже экраны. У одной рыбки выключателем служит веко. Ее "фонарик" находится на нижнем краю глаза, и, приподняв веко, рыбка тушит свой свет. В первую мировую войну японские разведчики носили с собой вместо фонариков сушеных ракушковых рачков. Стоило их смочить, и рачки начинали светиться. При этом слабом, не видимом врагу свете разведчик мог в темную ночь прочесть или записать то, что нужно. Иногда морской житель светится не своим, а чужим светом. Лучезарным становится крылоногий моллюск клио, проглотивший светящийся обед. Бывает, что в бочке с соленой рыбой начинает мерцать сияние. Это последние вспышки поселившихся на рыбах светящихся бактерий. В колбе, забытой Невидимкой, плавали два маленьких кальмара-ватазении. Казалось, искусная рукодельница расшила их светящимся жемчугом и даже вокруг глаз сделала ободок из бусинок. Но вдруг живые фонарики стали тускнеть. - Чертик гаснет! - вскрикнул Молчун. - А ну, зажгись! - сказал я и тряхнул колбу. И кальмарики-фонарики опять засияли. Чтоб заставить их светиться, достаточно было легкого толчка. Прибой выбрасывает на берег крохотных морских животных перидиней, и, если ночью по мокрому песку идет человек, от трения его подошв на песке вспыхивают огненные следы. В сказке синица хвалилась море зажечь. Синица не синица, а вот некоторые плывущие рыбы "зажигают" море. "Зажигают" море нос парохода, весло гребца. - Юра, - шепнул мне Молчун, - пойдем и мы море зажигать! Мы взяли длинный шест (Молчун еще захватил планктонную сетку) и отправились на палубу. Стоило нам ударить по воде шестом, и мы почувствовали себя волшебниками: брызги сверкали, как искры. Планктонная сетка, вынутая нами из воды, переливалась огнями, словно алмазная люстра. Правда, нам быстро надоело "зажигать" море, мы убедились, что океан светится и без нас. Ночь для этого была самая подходящая: безлунная, черно-бархатная, с ветерком. Стоя на палубе, мы любовались подводной иллюминацией. Сколько было в воде плавучих огней! Они то мелькали зигзагами, как молнии, то вспыхивали цепочкой, то мерцали, как звезды. Медузы качались на воде, словно разноцветные елочные шары. Ветер срывал с волн светящуюся пену. Большая рыба пронеслась, точно комета, волоча за собой длинный огненный хвост. - Вот в такую ночь, - сказал я Молчуну, - один капитан стал седым... СВЕТЯЩИЕСЯ СЛЕДЫ И правда, был такой случай во время войны. Капитан судна, которому было поручено выслеживать вражеские подводные лодки, дважды за ночь видел, как к борту его судна приближалась светящаяся полоса. Капитан поседел от мысли, что судну угрожает торпеда. А на самом деле это сверкал огненный след дельфина. Таких ошибок было немало и в боевые и в мирные дни с древних времен. Подводная иллюминация ввела в заблуждение Колумба. В последнюю ночь своего плавания он увидел вдали свет и обрадовался. Он думал, что кто-то с берега подает сигналы, то подымая, то опуская свечу. Но корабль находился еще слишком далеко от берега, чтобы можно было увидеть сигнал с земли. Ученые думают, что Колумбовой "свечой" были не огни земли, а свет моря. Об удивительном свете моря, который может и выдавать, и помогать, и обманывать, должны знать и капитаны, и морские летчики, и артиллеристы, и рыбаки. Среди наших рыбаков есть замечательные следопыты, которые выслеживают добычу по свету. Следопыт зорко всматривается в ночное море. Под водой движется свет, и по этим плывущим светящимся следам нужно узнать, какая рыба идет и на какой глубине. Подводные огни - это рыбья сигнализация. Иной огонек может означать "прочь от меня", иной - "хочу познакомиться". А созвездие огоньков, которые испускают крохотные рачки, - для косяка сельди как бы светящаяся вывеска плавучего ресторана, где можно сытно пообедать. Зная об этом, опытные рыбаки ловят сельдей "по фосфору", там, где ночью на воде выступают светлые пятна. Сельдь приходит в эти места за светящимся обедом. И еще хитрее обманывает рыб человек. Иной раз и обеда-то нет, есть только одна световая реклама. Опущенная в море электрическая лампочка заманивает сельдей в сеть. Много сделал для улучшения лова на свет наш советский профессор П. Г. Борисов. Теперь у нас ловят на свет хамсу, тюльку, ставриду, сардин и других рыб. - Юра! И я хочу ловить рыб на свет, - подал голос Молчун. - Куда тебе! Опять всех перепугаешь, за борт свалишься... Да мне уже пора в радиорубку. Молчун покорно поплелся за мной следом. Но что это? За дверью радиорубки раздались подозрительный стук и чье-то покашливание. Может, здесь спрятался Невидимка? Я подмигнул Молчуну и быстро распахнул дверь. Возле моего радиоприемника, барабаня пальцами по столу, сидел сам капитан Пышкин. ДВОЙНОЕ ДНО - Почему ты еще не спишь? - спросил я, усаживаясь рядом. - Не спится, - угрюмо ответил капитан. - Да как тут спать: ведь плывем по Тихому океану, начинаются коралловые рифы... Можно и на мель сесть и вовсе разбиться. Вся надежда была на эхолот, а он... то ли наше "морское ухо" ничего не стоит, то ли у Тихого океана двойное дно. Двойное дно! Я даже подпрыгнул на стуле. Что за чушь! Теперь про самого капитана можно сказать: невежество! Двойное невежество! Видно, капитан забыл, как мы радовались тому, что на нашем корабле, как и на других советских кораблях, установлен замечательный прибор: "морское ухо" - эхолот. Раньше, для того чтобы измерить морские глубины, лоцман бросал в воду лот. Теперь измеряет дно водолаз-невидимка, быстрый и верный, - теперь на побегушках у человека звук. Он отправляется на работу с помощью вибраторов, которые находятся под водой. Засечено время, когда звук побежал на разведку. За одну секунду он проходит в воде 1500 метров. Он бежит до тех пор, пока не упрется в препятствие - морское дно. Отразившись от него, звуковая волна вернется обратно. Ее уловит "морское ухо" - особый установленный на корабле слуховой аппарат. Не проходит и минуты, как донесение из морских глубин уже прибыло. Зная скорость звука, зная время, когда звук был послан и принят, вычисляют глубину, над которой проплывает корабль. Мало того: если эхолот снабжен самописцем, звук представит в письменном виде отчет о своем подводном путешествии перо самописца вычертит на движущейся ленте линию морского дна. - "Морское ухо" не могло ошибиться! - запальчиво крикнул я. - Ставлю под заклад свои собственные уши!.. - Приготовь уши, - насмешливо ответил Славка. - Я знал, что мне не поверят, и принес доказательство. Капитан вытащил из кармана бумажную ленту, снятую с барабана самописца. Я взглянул на нее и побледнел. Внизу ленты шла зубчатая, прощупанная звуком линия морского дна. Но вверху, над нею, змеилась вторая волнистая короткая линия. Можно было подумать, что в этом месте Тихого океана действительно два дна: одно над другим. Что случилось с "морским ухом"? И что будет с моими собственными ушами? Но тут меня выручил Молчун. - Уже две минуты первого, - сказал он зевая. - Вот Митя, должно быть, ругается... - Отставить уши, - скомандовал капитан, - послушаем, что интересного расскажет нам Митя с Черного моря. И я сел за радиоприемник. КОНЦЕРТ НЕМЫХ Митя в школе был первым весельчаком и затейником, и свою передачу он начал тоже с шутки: - Ребята, предупреждаю: сегодня я не просто ваш знакомый, Митя из пятого класса "А", - сегодня я конферансье концерта немых или, вернее, тех, кого несправедливо считали немыми. Сейчас вы услышите их голоса. Открывает программу хор, веселый и дружный, несмотря на отсутствие дирижера. Внимание: наш необычный концерт начался! И тут до нас издалека донеслись звуки, напоминающие чириканье птенцов. Странный хор! Может, виноваты мои наушники? Но у капитана и у Молчуна такие же недоумевающие лица. - Была исполнена застольная обеденная песенка, - невозмутимо продолжал голос Мити. - А теперь уже другой хор исполнит походный марш. После походного марша, похожего на шум деревьев под ветром, Митя объявил, что выступает солист: он сыграет на инструменте, который никто из музыкантов не брал в руки. В это можно было поверить: солист так щелкнул, что я даже вздрогнул. Мне показалось - лопнула банка. Может, Митя нас просто дурачит? - Ничуть, - угадав наши мысли, ответил Митя. - Транслировался подводный концерт с Черного моря. Если не верите, я могу назвать имена исполнителей. Первый хор - косяк сельдей во время кормежки. Второй хор - косяк кильки в пути. Солист - это рак-альфеус. А его инструмент - собственная клешня. Ручаюсь, такого концерта вы еще не слышали. Но где же ваши аплодисменты, друзья? Похлопаем режиссерам сегодняшнего концерта - советским научным работникам. Записав на пленку рыбьи голоса, они доказали, что в море нет тишины что поговорка "нем, как рыба" стара... Мы, слушатели необычного концерта, встретили Митины слова дружными аплодисментами. Молчун от восторга даже застучал ногами по полу. Наш невидимый конферансье переждал минуту и снова заговорил: - Древние греки сложили сказку-миф о русалках-сиренах, чье пение слышали моряки. По-своему ее объясняют некоторые ученые. Тот, кто плавает в южных морях, может услышать довольно громкие мелодичные звуки. Их издают сциены, крупные рыбы. Возможно, рассказы греческих моряков о голосах сциен и превратились в сказку-миф о поющих сиренах. В те далекие времена было трудно поверить, что человек может слышать голоса рыб. Однако на берегах Южно-Китайского моря живут рыбаки, которые умеют подслушивать и различать под водой голоса обитателей моря. Рыбаки говорят, что у серебряного леща противный голос, а у ската приятный, что джуфили, собравшись в стайку, трещат, словно зерна риса, когда рис поджаривают на сковороде. Таких рыбаков зовут "слухачами". Обычно лодки ожидают приказа человека, опустившегося в море с головой. Он слушает полминуты... Потом отдыхает, придерживаясь за борт лодки, и снова опускает в море голову. А рыбаки ждут. Ждут его знака, чтобы забросить сети в том месте, где был подслушан самый крупный рыбий разговор. Но лучший слухач - это прибор рыболокатор. У нас им пользуются многие черноморские рыбаки. Прибор-слухач доносит к ловцам звуки рыбьего хора. Там, где звучит хор "немых", ставь сети - там проходит большой косяк. А что, если густой косяк пройдет под кораблем, который измеряет дно эхолотом? Тогда звук-разведчик не добежит до дна. Ударившись о рыбьи спины, он вернется обратно. И перо самописца начертит на бумаге вторую линию. Но опытный капитан отличит эту короткую слабую линию ложного дна от нижней зубчатой линии дна настоящего. - Это к тебе относится, неопытный капитан, - толкнул я притихшего Славку. - Поднял панику: у Тихого океана два дна. - Ладно, молчи. - Итак, ребята, - повысил голос Митя, - наука заставила "немых" заговорить. С помощью рыболокатора наши рыбаки могут различить более десятка голосов различных промысловых рыб. А как было бы интересно понять "язык" дельфинов! Ведь после человека дельфины самые разумные на свете существа. Наши ученые наблюдали за дельфином, который жил в одном из заливчиков Черного моря, огороженном сетями. Дельфин привык к людям, играл с ними, брал рыбу из рук. Осенью его выпустили: прожить зиму на мелководье он не мог. Сейчас в Крыму строятся два бассейна, два дельфиньих "дома". Один из них будет помещаться на вершине скалы. На этом мы заканчиваем нашу передачу. Спасибо за внимание! ...Утром капитан начал с жаром рассказывать девочкам о концерте "немых". А мне хотелось рассказать им о светящихся следах и о том, как мы с Молчуном чуть не поймали Невидимку. Я уже успел сбегать в кают-компанию и обнаружил, что тетрадка лежит на том же месте, а "фонарик" исчез. Было ясно, что Невидимка скрывается где-то здесь же, на корабле. Но девочки нас не слушали. Они смотрели вдаль, где показался атоллокоралловый остров, похожий на распиленное кольцо. Внутри кольца - зеленоватая заводь-лагуна, снаружи кольца - синева океана. - Словно великан сбросил каменный пояс, - пошутила Катя. - Пояс я вижу. А где великан? ПОЯС УТОНУВШЕГО ВЕЛИКАНА Ну, вот и пришло время рассказать про удивительную крепость. Ее возвели строители, которые умирают от грязной воды. Стены такой крепости могут подниматься на километры ввысь. Они растут сами собою. Стоит крепость на скелетах, а к ее стенам причаливают корабли. Если крепость возвышается над волнами, ее называют коралловым островом. Если над крепостью шумит океан, ее название - коралловый риф. Воздвигают такие крепости строители без рук и без глаз - колонии кораллов. С виду отдельный строитель похож на цветок. Только не цветок это, а животное - полип. И не лепестки у него, а щупальца, чтобы ловить добычу - планктон. А строит полип так. Добывая из морской воды известь, он внутри себя отлагает скелет. "Кирпичи", из которых сложены стены коралловой крепости, - это скелеты полипов. Строителей на стройке все прибывает. Из почек, вздувшихся на боках полипов, как ветки дерева, вырастают новые полипы. За год колония кораллов может вырасти на восемь сантиметров. Так сколько же миллиардов маленьких каменщиков моря должно было участвовать в постройке, чтобы возвести подводную стену в 2500 километров длиной - Великий австралийский барьерный риф! В ту пору, когда еще не было быстроходных судов, цепочка коралловых островов помогала человеку продвинуться в океан. Можно было на утлой лодке, переплывая с острова на остров, заселять новые места. Одна беда: на коралловом острове, выросшем в океане, нет пресной воды. Приходилось утолять жажду соком незрелых кокосовых орехов да собранной с пальмовых листьев росою. Сейчас многие коралловые постройки служат гидродромами для самолетов. И, наверное, не один летчик, кружась над своим гидродромом, спрашивал себя так же, как Катя: почему атолл похож на каменный пояс, который сбросил великан? Над этим вопросом еще сто тридцать лет назад задумался знаменитый ученый Чарлз Дарвин. В ту пору он был молодым натуралистом, отправившимся в кругосветное путешествие на корабле "Бигль". В океане на пути "Бигля" часто встречались атоллы. Промеры, сделанные по просьбе Дарвина, показали, что со стороны океана стены коралловой крепости уходят вглубь на километры. А ведь кораллы могут строить и жить на глубине не более пятидесяти метров. И Дарвин сумел разгадать эту загадку. Он доказал, что на том же месте, где теперь лежит в океане атолл, некогда возвышался скалистый остров. Остров опускался в воду, но так медленно, что окружавшие его кольцом кораллы успевали надстроить на скелетах погибших строителей новые этажи. Остров опускался вниз, кораллы росли вверх. Вот почему, когда "великан"-остров скрылся под водой, его каменный пояс остался. А почему атолл похож на распиленное кольцо, почему каменный пояс расстегнут? Его "расстегнула" грязная вода. В тех местах, куда проникает опресненная, мутная от песка и грязи вода, которую приносят реки, кораллы гибнут и кольцо размыкается. Каменщики моря могут жить только в соленой, прозрачной, чистой воде. Должен признаться, что, рассказывая девочкам о происхождении коралловых островов, я умолчал о том, что сам узнал об этом только сейчас, из тетради, забытой Невидимкой. Уж очень мне польстило внимание, с которым был выслушан мой рассказ! - Может, ты согласишься быть экскурсоводом по коралловой крепости? - спросила Майя. - Попробую, - скромно ответил я. - А как мы высадимся на остров? - На шлюпке, - буркнул капитан. - Я не могу рисковать "Моревизором". Собой капитан тоже не мог рисковать. У Молчуна болели зубы. На шлюпке поплыли Катя, Майя и я. На острове нас никто не встретил, если не считать каких-то тропических птиц, сидевших на пальмах. Атолл был необитаем. Кругом ни души. Только шумел океан да хрустел под ногами белый коралловый песок, такой ослепительно белый, что без защитных очков на него было больно смотреть. Хотя мы взяли с собой подводные костюмы, но, скажем прямо, нырять в лагуну мне не хотелось. И я с тревогой посматривал на Катю. Она уселась на песок и надевала ласты. - В лагуне могут быть акулы, - осторожно сказал я. - Ты как, не боишься? - Конечно, боюсь... распугать акул, - засмеялась Катя. - Ведь итальянские ныряльщики говорят, что акулы очень трусливы. А тебе, как я вижу, лучше остаться на берегу с Майей. Я могу осмотреть коралловую крепость одна. Что же я, трусливей девчонки? Я надел маску для ныряния и ласты и нырнул в лагуну - догонять Катю. КОРАЛЛОВАЯ КРЕПОСТЬ Тут и начались наши приключения. Я догнал Катю возле коралловой заросли, где она выбирала, какой "каменный цветок" ей сломать: розовый, красный или фиолетовый. Я знал, что щупальца полипов вооружены стрекательными клетками и некоторые кораллы обжигают руку, словно раскаленный металл. Я знаком предупредил Катю: "Не тронь. Не советую. Этот "цветок" так обстрекает... " Странно, но Катя послушалась. Даже согласилась держаться рядом. И уже вместе мы медленно поплыли вдоль ощетинившейся ветвями живой стены. Стена шевелила своими бесчисленными щупальцами. Коралловый дом обедал, но обедали и им самим. Мы отогнали от коралловой стены целую стаю пестрых рыб-попугаев. Они уже порядком испортили чью-то подводную квартиру. Этих серо-фиолетовых, разукрашенных красными пятнами рыб можно назвать "стеноедами". Они откусывают ветви кораллов. Мягким телом полипа они пообедают, а его скелет и известковые крошки выплюнут. Из такой известковой крошки - остатков разрушенных кораллов - и состоит белый коралловый песок. Испуганный нами длинноногий краб скользнул в гущу красно-фиолетовых стеблей. Я присмотрелся к кусту, укрывшему краба, и узнал знаменитую красную водоросль - литотамний. Коралловые крепости - это всеокеанская стройка. В ней участвуют не только полипы, но и множество жителей моря, и живых и мертвых. Ракушки моллюсков, остатки панцирей крабов, иглы морских ежей, известковые трубочки червей, скелеты рыб, и губок - вполне пригодный стройматериал. Его разворовали бы морские волны, но подводные "кирпичи" скрепляет, заделывает в них дырки, а в неспокойной воде обтягивает постройку сплошной прочной коркой известковая водоросль - литотамний. "Лучший морской штукатур!" - молчаливым поклоном представил я водоросль Кате. Но скоро я забыл про водоросль-штукатура. Глядя на коралловую крепость, я стал думать о тех, кто заживо замурован в ее стенах. Есть в море строители и есть разрушители. Множество жителей коралловой крепости тем только и заняты, что сверлят, точат и разрушают дом, который дал им приют. Но бывает, что разросшиеся кораллы заделывают просверленный коридор. Сверлильщик попал в ловушку. Он замурован заживо. В разбитых кусках коралла находили и моллюска-тридакну, и большую, с кулак, улитку-коралиофилу, и маленького крабика - пожизненных узников коралловой тюрьмы. Катя вдруг стала мне делать знаки, которые, зная ее характер, я легко разгадал. Вот что она предлагала. "Юра! Заглянем в какую-нибудь подводную квартиру?" "Квартир" в коралловой крепости миллионы. В щелях квартируют черви, морские огурцы, рачки, к выступам прирастают губки, но самые страшные жильцы скрываются в расселинах. Отсюда может высунуть свои щупальца осьминог или выскользнуть мурена. Эта хищная трехметровая рыба так зубаста, что даже не может закрыть свою пасть, и укус ее к тому же еще ядовит. "А вдруг увидим мурену?.. " - подумал я и словно напророчил. Она приближалась к нам, рыба-людоедка, похожая на пятнистую жирную змею. Нам угрожала ее ощеренная пасть. У нас не было оружия. "Спасайся! - оттолкнул я в сторону Катю. - Плыви!" А сам бросился вперед, чтобы отвлечь внимание мурены. И вдруг я услышал свист, какой издает выстрел подводного ружья. Гарпун пробил голову мурены. Она заметалась, забила хвостом в предсмертных судорогах и стала медленно опускаться вниз. Не помню, как мы вынырнули наверх, как добрались до шлюпки. Когда мы все рассказали Майе, глаза у нее стали совсем круглыми, и она прошептала: - Какой ужас! Но кто же вас спас, кто убил мурену? Вы видели этого человека? Нет, не видели. Только слышали шум рассекающего воду гарпуна. И все мы дружно решили, что нас выручил Невидимка. После этого наша Катя стала такая тихая, что ее нельзя было узнать. Впрочем, ненадолго. Когда шлюпка подплывала к "Моревизору", Катя снова развеселилась и заявила, что и дальше будет участвовать в самых опасных приключениях. Только ей это больше не удалось. ГЛУБОКОВОДНЫЙ СЕАНС А ведь я мог догадаться. Мог. Ну хотя бы в последний день, когда Антон Петрович подозвал меня и спросил: "Юра, у тебя ничего не пропущено в записях? Надо, чтобы путевой журнал был в полном порядке". Теперь-то я знаю, что Антон Петрович спрашивал неспроста. Но тогда я не понял. Другое было у меня в голове - глубоководный сеанс. Это верно, что водолаз ходит по дну, но дно океана неровное. И на сто метров дно, и на тысячу тоже дно. До двухсот метров оно опускается постепенно, а дальше - крутой обрыв в глубину. Девяносто метров - предел для человека с аквалангом, двести метров - предел для водолаза в жестком скафандре. Дальше - стоп. Дальше нельзя: раздавит, расплющит нависшая над тобой толща воды. Чем глубже в море, тем давление воды возрастает. На глубине в тысячу метров на тело человека давит водяной столб весом в две тысячи тонн. Чтобы погрузиться в морскую пучину, человеку нужен особый аппарат, способный выдержать огромное давление воды. Американцы Биби и Бартон в металлическом толстостенном шаре, батисфере, опустились в океан более чем на тысячу метров. В 1953 году швейцарец Огюс Пикар, изобретатель подводного дирижабля - батискафа, - наблюдал подводную жизнь на глубине 3150 метров. Через год этот рекорд был побит французским капитаном Жоржем Уо. Опустившись на батискафе на 4050 метров в глубину, Уо записал в своем дневнике: "Наконец-то человек увидел дно моря". Однако последнее слово осталось за сыном Пикара-старшего - Жаком Пикаром. В январе 1960 года на батискафе "Триест" он погрузился на 10919 метров, достигнув дна океана в самом глубоком его месте - Марианской впадине. Если глаз человека видел морских обитателей на больших глубинах, то и рука человека коснулась дна океана. Конечно, не сама рука, а привязанная к металлическому тросу драга, которая могла открываться и закрываться на заданной глубине. Драгу опустили датчане с борта своего судна "Галатея". Как радовались ученые, рассматривая свой улов! Тут были и морские лилии, и голотурии, и ракушки, и крошечные белые актинии. И все это добыто с глубины в 10190 метров! Еще удивительней был глубоководный улов советских ученых. Драга, опущенная с борта советского корабля "Витязь", выловила со дна океана еще не виданных животных, сидевших в трубках до полуметра длиной. Этих не известных науке морских животных назвали погонофорами. Если раньше ученые спорили, есть ли в морских глубинах жизнь, то теперь этот вопрос решен. И недаром советские ученые выступили с протестом против предложения американцев сбрасывать в океанские впадины радиоактивные отходы. Было бы преступлением против науки превратить дно Тихого океана в атомную помойку. Глубины океана не пустыня, их населяют живые существа. Вот с ними-то, с квартирантами нижних этажей океана, и захотелось познакомиться нам, экипажу "Моревизора". Антон Петрович и его помощник Молчун заверили нас, что они покажут по нашему корабельному телевизору новый цветной фильм из жизни морских глубин. Потушив свет, мы уселись перед экраном, и глубоководный сеанс начался. В прошлом году, когда я гостил в Москве, тетя повела меня смотреть высотное здание университета. Пока мы дожидались лифта, который спускался с двадцать третьего этажа, я все смотрел, как на стеклянном щитке у лифтерши вспыхивают цифры: 22, 21, 20... Светился номер того этажа, который проезжал, опускаясь вниз, лифт. А здесь нам сигналила темнота. Как мы узнавали о том, что опускались в новый этаж моря? Меркли краски, исчезал солнечный свет. Сначала исчезли красные, потом оранжевые лучи. Мы очутились на "зеленом этаже". - Если на такой глубине убить рыбу, - сказала Катя, вспомнив подводную охоту, - кажется, что у рыбы зеленая кровь... - Бр-р!.. зеленая кровь... - передернул плечами Славка. А наш телеглаз продолжал опускать нас все ниже, все глубже в океан. Это было путешествие в страну сумерек. - Прощай, солнышко! - прошептала Майя, когда мы опустились в "серо-синий этаж". Мы перешли подводную границу солнца, а с ней и границу зеленого мира. Растения не могут расти там, куда не проникает солнечный свет. Мы попрощались с зеленью. ЖИТЕЛИ "ЧпРНОГО ЭТАЖА" Наш телеглаз уже обшаривал новый, "черный этаж". Сюда не заглядывает солнце, не залетает ветер: вечный покой, стеклянная, неподвижная вода. Ее рассекают своими плавниками только хищники в погоне за добычей да мусорщики моря - пожиратели трупов, медленно опускающихся на дно. По особому календарю живут жители "черного этажа". Нет в этом календаре ни весны, ни осени, ни лета, ни зимы. В морских глубинах всегда одна и та же сводка погоды: температура плюс 1-2o. Жители "черного этажа" не знают, что такое утро и вечер. Их окружает ночь, которой нет и не будет конца. Но в темноте подводной ночи мы увидели огни. Это светились живые "созвездия" - сами глубоководные жители. На экранах промелькнула рыба, у которой светящиеся точки шли вдоль брюха. Она сверкала огнями, словно пароход иллюминаторами. Из темноты выплыл череп; только он и был обрисован светом: прозрачное студенистое тело сливалось с темной водой. Светящийся череп предупредил нас о том, что рыбьи фонарики могут освещать только одну часть тела. И все же мы вздрогнули, когда на нас уставились чьи-то огненные глаза - глаза, которые, казалось, блуждали сами по себе. И нельзя было не вскрикнуть от удивления при виде разинутой светящейся пасти. Мы не могли разглядеть само морское чудище, мы видели только его светящиеся зубы. А те морские жители, которых нам удалось рассмотреть, надо сказать, не отличались красотой - Какой-то рахитик, - сказала Майя про одного из таких морских уродов, мордой похожего на мопса. Майя подметила верно. Жители глубин не могут добывать из морской воды известь, поэтому у моллюсков, живущих здесь, тонкие, хрупкие раковины, у рыб - мягкие кости. Немало найдется еще и других причин для глубоководного рахита. Нет солнца, нет свежей зелени, да и вообще голодновато. Нас убедила в этом жадность черного пожирателя. Экран показал нам черного пожирателя в тот момент, когда этот маленький хищник пытался втянуть в свою пасть рыбу в три раза больше его самого. - Куда тебе! Лопнешь! Подавишься, жадюга! - подсмеивались над ним девочки. Но черный пожиратель не лопнул, не подавился. Он начал раздуваться, словно игрушка "уйди-уйди". И, к нашему удивлению, большая, длинная рыба уместилась в желудке черного пожирателя. При этом он, правда, раздулся, как шар. - Ну и ну!.. - мог только выговорить капитан. А наш телеглаз готовил нам еще немало удивительного. Перед нами медленно проплыли две рыбы, у которых совсем не было глаз. Слепцы океана, они в темноте нащупывали добычу своими длинными, как лучи, тонкими плавниками. Ушли, шевеля плавниками, рыбы-слепцы - и никого на экране. Пусто. - Наверное, надо подкрутить, - сказал Славка и придвинулся к телевизору. Но тут на экране вспыхнул огненно-красный свет, такой яркий, что капитан отшатнулся. Что это было? Глубинный взрыв? Нет, всего-навсего светомаскировка. Это испуганные креветки, выпустив светящуюся слизь, скрывались за огненной завесой. Там, где царит вечная ночь, врагов отпугивают светом. И опять вспыхнул свет, только уже не на экране, а в комнате, свет такой резкий, что на секунду я зажмурил глаза. А когда я открыл глаза, все было уже по-другому: мы сидели не в кают-компании "Моревизора", а просто в классе, где обычно занимался наш морской кружок - Что это значит? - первым опомнился капитан. - Ребята, где "Моревизор"?.. Этого никто не знал. Но не подумайте, что наше путешествие нам приснилось. На школьной доске было крупно написано мелом: Это я, Невидимка, увел "Моревизор" Что было и чего не было - Вот и все, - сказал Юра и закрыл журнал. Если бы вы слышали, какой шум начался в зале! - Неправда, это не конец!.. Читай дальше, Юра! - Что же вы недосмотрели корабль, разини?.. Может, сами увели, а? - Все равно надо вернуть!.. Вернуть корабль!.. - Попробуй верни, если увел Невидимка!.. - А ты веришь?.. Невидимок не бывает!.. - Покажите нам Невидимку!.. - Невидимку! Невидимку!! - надрывались близнецы. И тут поднялся Антон Петрович: - Мне очень легко исполнить ваше желание, ребята, потому что Невидимка - это... я. - Вы? - ахнул зал. - Да, я. А Майя была моим помощником и почтальоном. В зале все стихло, только один грустный голос спросил: - А зачем же вы увели "Моревизор"? - Зачем? - улыбнулся Антон Петрович. - Если бы "Моревизор" продолжал свое плавание, мы с вами еще долго не могли бы встретиться. Мне кажется, что экипаж "Моревизора" узнал о жизни моря достаточно, чтобы рассказать и другим ребятам. Вот почему я вмешался и увел корабль. Хотя, откровенно говоря, уводить было нечего. Ведь "Моревизор" существовал только в воображении придумавших эту морскую игру ребят... И опять, словно буря, пронеслось по залу: - А-а-а! Значит, все неправда? Значит, ничего не было? - А вот и не так. Предоставим последнее слово самим героям. Пусть на вопрос, "что было и чего не было", ответит вам сам экипаж "Моревизора". ЮРА. Как это - ничего не было? Был у нас в школе морской кружок? Был! Там мы и стали играть в путешествие на "М-5а". И все, что здесь рассказано о морях, океанах, о подводных приключениях, о работе ученых, - все правда. С одной оговоркой. За жителями "черного этажа" ученые наблюдали из батисферы, и глубоководный сеанс, который описан в моем дневнике, нами придуман. Однако подводное телевидение уже существует. Пока оно работает на небольшой глубине, но дальше... Разве мы не имеем права мечтать? Я мечтаю об удивительном путешествии, маршрут которого еще неизвестен. Известно лишь, что дорогу надо искать на морском дне. И ученые ее ищут, пробуют бурить дно. Ведь под океаном нет гранита и земная кора в десять раз тоньше, чем под материком. Вы догадались, о чем я мечтаю? О путешествии через океан к центру Земли! КАТЯ. А моя мечта стать океанавтом. Мужчин океанавтов уже немало. В "подводной деревне" на глубине в 110 метров в Средиземном море жили и работали шесть французов. Экипаж американской подводной лаборатории "Сиэлэб-2" со своим командиром, вторым космонавтом Америки Скоттом Карпентером, целый месяц не поднимался на поверхность. Из моря разговаривали с родными по телефону, на морском дне читали газеты, смотрели телевизор под водой. А когда выплывали на работу в море, людям помогал Таффи - ручной дельфин. Стоило подать сигнал, и Таффи спешил на зов. И у нас в Черном море плавает наш ручной дельфин. Может, мне удастся с ним встретиться и поговорить на его дельфиньем языке. Если вы также мечтаете об этом, я не прощаюсь с вами, я говорю: до свиданья, до встречи под водой! КАПИТАН. Кто о чем, а я о птичьей лоции и о живых барометрах. Зачем, скажете вы, спрашивать рыб и птиц, когда есть точные приборы, когда в будущем сигналы, принятые ультразвуковыми маяками, будут оповещать о шторме и о тайфуне? Технику я уважаю, но, по-моему, одно другому не мешает. На приборы надейся, а сам не плошай. Наблюдательность везде нужна - и в море, и в лесу, и на лугу. Понятно? МАЙЯ. В книгах с приключениями у героев часто бывают таинственные помощники. Вот я и попросила Антона Петровича стать нашим Невидимкой. Он наш учитель. А учитель нам всегда помогает и очень часто тогда, когда мы этого не замечаем, не видим. Ведь правда? Ну, а что скажет Молчун? Он, как ему и полагается, молчит. И приходится мне за него, за Алешу, за близнецов сказать последнее слово. Может, прочитав эту книгу, вы придумаете свой "Моревизор" и отправитесь на нем в путешествие, узнавать то, чего еще не успели узнать наши путешественники. Может, в будущем вам самим захочется разведывать богатства океана, разгадывать его еще не разгаданные загадки, и ветер с моря станет вашим попутным ветром на всю жизнь. Что же остается вам тогда пожелать? Счастливого плавания! ОТВЕТЫ НА МОРСКУЮ УГАДАЙКУ 1-2. Красное море самое теплое и самое соленое. Реки в него не впадают, а вода в этом море, окруженном раскаленной сушей, непрерывно испаряется. В Красном море на килограмм воды 43-46 граммов солей - больше, чем в океане. 3. Самое глубокое море без берегов-Саргассово. Его глубина достигает 6000 метров. 4. Самое мелкое море - Азовское. Если бы китовая акула уперлась в его дно хвостом, ее голова торчала бы из воды. Наибольшая глубина Азовского моря 13 метров, а китовая акула достигает 16 метров в длину. Но море-крошка богато рыбой. 5. Славится синевой Средиземное море. Потому в нем и уловы невелики. Синяя, прозрачная вода бедна рыбьим кормом - планктоном. 6. У взрослой рыбы камбалы. 7. Рот у акулы находится под мордой. Чтобы схватить добычу, акула должна или поднять голову, или повернуться брюхом вверх. 8. В желудке краба имеются три зуба, которые размельчают пищу. Прокусить желудок они не могут, так как он выстлан твердым роговым веществом. 9. Морское животное пикногон с виду похоже на паука. Места для кишечника в тельце пикногона очень мало, и кишки образуют выросты, проникающие внутрь его огромных ног. 10. Некоторые двустворчатые моллюски передвигаются так. Моллюск, словно язык, высовывает из створок ногу. Укрепившись на месте, нога напряжением мышц подтягивает моллюска вместе с его домом-раковиной. 11. Моллюск тередо, по прозвищу "корабельный червь", питается древесиной. Створками раковины, словно напильником, он протачивает ходы в древесине, портит корабль. Начинает он точить дырочку маленькой личинкой и постепенно уходит все дальше в бревно. За это время тередо вырос, он не может вернуться назад через старые ходы - они для него узки. Точильщик тередо сам себя заточил. 12. Белуга, рыба из семейства осетровых, не ревет. А вот белуха, зубатый кит, способна издавать рев. 13. Птица Антарктики пингвин не кладет свое яйцо на холодную землю, а держит его между лапами, прикрыв складкой брюха. 14. Альбатрос, один из самых крупных буревестников. 15. Тоненький морской червь линеус достигает 35 метров в длину. Такова же длина самого большого кита. 16. По форме и цвету моллюск морской финик похож на финик. Отсюда и название. Выделяя кислоту, моллюск протачивает в камнях ходы. 17. Лисицей называют одну из акул. У нее слабые зубы, а хвост очень длинный, почти такой же, как туловище. Ворвавшись в косяк сельдей, акула-лисица глушит их ударами хвоста. 18. Морской заяц - название одного из тюленей, живущего в арктических водах. 19. В прибрежной части моря водится рыба-собака. Эта собака не лает, но кусается крепко: может откусить палец своими похожими на долото зубами. Икра и печень рыбы-собаки ядовиты. 20. Из тоненьких веточек подводных растений рыба колюшка устраивает под водой гнездо и заботливо его охраняет. 21. Прибрежные камни и скалы бывают густо покрыты поселениями морского желудя - одного из усоногих рачков. Морской желудь часто прицепляется к днищам кораблей. 22. Вылупившиеся в реке из икры мальки горбуши уходят из реки в море хвостом вперед. 23. Краски кальмара становятся ярче, когда кальмар заметит добычу. 24. Кашалот. У него заросло наружное отверстие одной ноздри, но внутри сохранился канал, соединенный с легкими. Благодаря этому кашалот запасается воздухом больше, чем другие киты. Он может пробыть под водой два часа. 25. Своими клыками морж выкапывает со дна ракушки. 26. Летучая рыба может пролететь более ста метров. В воздухе она не машет плавниками, а летит, как планер. 27. Недалеко от головы у рыбы прилипалы присоска. С ее помощью прилипала присасывается к акуле. Нередко акула возит на себе по нескольку прилипал. Может прилипала "ездить" и на черепахе. Рыбаки тропиков пользуются прилипалой как живой удочкой для ловли черепах. ПРИЛОЖЕНИЕ No 1 КТО КАК ПЛАВАЕТ МОРСКАЯ ГАЗЕТА Орган "М-5а" Отв. редактор Юра Казанцев Всех морских животных-пловцов не нарисуешь, их очень много. Пусть хоть эти тринадцать, обитатели северных и южных морей, расскажут о том, как они приспособились к жизни в воде. CAM-ВОДА В теле медузы так много воды, что оно прозрачно. Легко по волнам носится тому, в ком мало собственного веса, кто сам-вода. Бывают прозрачные рыбы, прозрачные головоногие моллюски. Иного такого моллюска сачком из моря не выловишь. Ячейки сетки разрежут нежное тело, и сам-вода вытечет из сачка. CAM-ЖИР На плавучих пастбищах пасется китовая акула, самая большая из рыб. Эта шестнадцатиметровая туша может часами держаться у поверхности моря: ее держит жир. И у великана кита, и у крошки планктонной водоросли - у всех морских пловцов есть жир. Это хорошее подспорье пловцу - ведь жир легче воды. САМ-ВЕСЛО Посмотрите, что стало с ногами морской черепахи: море превратило их в весла. На суше морская черепаха неуклюжа, но плывет она красиво и быстро. Четыре ноги - четыре черепашьих весла. КАК МОРЕ ПЕРЕДЕЛАЛО ЛАПУ ЗВЕРЯ У тебя мизинец - самый маленький палец. У тюленя на задней конечности первый и пятый пальцы всех больше Между ними перепонка с вырезом, как у рыбьего хвоста. Это помогает тюленю-рыболову быстрее плыть. Еще сильней изменило море конечности кита и дельфина Они превратились в плавники-ласты. КАК МОРЕ ОТУЧИЛО ПТИЦУ ЛЕТАТЬ Переделало море и птичьи крылья - крылья пингвина, жителя Антарктиды. Пингвин разучился летать, зато он плывет быстрей, чем подводная лодка. Своими крыльями-веслами он машет не так, как птица в воздухе: вперед - вниз, а по-другому: назад - вниз. ПОДВОДНАЯ РАКЕТА Сокращая мышцы, кальмар выпускает струю воды и, отброшенный толчком, сам плывет в противоположную сторону. Выходит, что и под водой есть своего рода реактивные двигатели. ПОЧЕМУ ЗМЕИ НЕ МОГЛИ МОРЕМ ЗАВЛАДЕТЬ В море тот сильней, кто быстрей плавает. Он от погони уйдет, он добычу настигнет. Вот почему змеи не могли морем завладеть. Извиваясь по-змеиному, нельзя плыть быстро. КАК МОРЕ КИТА ОБЕЗНОЖИЛО У предков кита были ноги, но от долгой жизни в море кит обезножел, стал похож на рыбу. Сзади у кита рыбий хвост, передние конечности превратились в плавники-ласты. Похожи формой тела на рыбу и дельфин, и котик, и тюлень. Оттого все они прекрасные пловцы. Кит обгонит и пароход. РЫБЬЕ ПЕРВЕНСТВО Спереди рыба шире, сзади уже. Ее тело обтекаемой формы, его плавно обтекают струи воды, и позади не образуются водные завихрения, от которых теряешь скорость. Вот почему рыбы стали хозяевами моря: они плавают быстрее всех. РУЛЬ НА ХВОСТЕ Лопасти хвоста - это двигатель и руль рыбы. По лопастям хвоста можно узнать, где рыба кормится. У скумбрии, тунца обе лопасти одинаковы. Для этих рыб везде и стол и дом. КИЛЬ НА СПИНЕ Что киль для лодки, то спинной плавник для рыбы: он помогает сохранять направление движения. РУЛЬ ГЛУБИНЫ Мордой вниз ищет добычу на дне осетр. Он чаще рулит верхней лопастью хвоста. Потому она и длиннее. РУЛЬ ВЫСОТЫ А вот у летучей рыбы, которая кормится у поверхности, длиннее нижняя лопасть хвоста. При взлете в воздух нижняя лопасть служит летучей рыбе как бы пропеллером. ХОЗЯИН МОРЯ А теперь по этим рисункам составь сам рассказ: в чем человек взял с рыбы пример. Но человек сделал больше: он оснастил моторами свои корабли. Они плывут быстрее рыб, а самолеты летят быстрее птиц. Человек - настоящий хозяин земли, воздуха и воды. ПРИЛОЖЕНИЕ No 2 ФЛАГИ ДЕСЯТИ МОРЕЙ - Распишитесь! Вам заказная бандероль из Ленинграда! - сказала мне девушка-почтальон. Это был толстый пакет. В нем оказалась папка с голубыми, зелеными, синими флажками и записка. Да, я виноват, хотя, возможно, вы этого не заметили. Не заметил и сам капитан. Шум поднял Митя. Он сказал: "Ты слушал передачу с Черного моря? Да? А где же его флаг? Почему ты его не нарисовал? Честное слово, не нарочно, просто забыл. И когда я стал рисовать этот по моей вине пропущенный флаг, то подумал: ведь морей у нас четырнадцать. Может, другие ребята захотят повести свои "моревизоры" по северным или по южным морям, и тогда они тоже спросят: "Где наши флаги?" Вот они. Я их нарисовал. И прошу от имени команды "М-5а" вручить их новым капитанам. С приветом ЮРА К. Флаг Баренцева моря Принимайте флаги, капитаны! Кто из вас поведет свой корабль по Северному морскому пути из Мурманска на Чукотку? Ты? Хорошо. Передаю тебе шесть флагов окраинных морей Северного Ледовитого океана. Первым из них ты подымешь серо-зеленый флаг Баренцева моря. Если бы в морях устанавливали памятные доски, водолазы Баренцева моря прочли бы на одной из них: "1958 год. Первый рейс подводной лодки "Северянка". В ее форштевень врезана передающая камера телевизора. Впервые в мире подводная лодка занимается мирным делом, изучает жизнь рыб. А на второй доске было написано: "1898 г. Здесь впервые в России произведен лов тралом". В царской России ученому Н. М. Книповичу нужно было доказывать, что выгоднее всего ловить рыбу тралом - сетью, которую тащит за собой рыболовное судно. У нас теперь много судов-траулеров, целый флот: он добывает в Баренцевом море в пятьдесят раз больше рыбы, чем раньше добывали неводами. Смотри, капитан! Гигантская медуза-цианея опускается вглубь. Это означает: близок шторм. Но траулер, который ты ведешь, может рыбачить в любую погоду. Флаг Белого моря Право руля, капитан! Зайдем в Белое море. Кто нам расскажет о жизни северных вод? Моллюск мидия. Этой мидии, чтобы вырасти, нужно: в южном, Черном море, - пять лет, в северном, Белом море, - двадцать пять. Жители северных морей медленно растут, но долго живут. В Белом море, море долголетних, нам может встретиться старушка треска, которой минуло двадцать лет. И, уж конечно, нам встретятся гренландские тюлени. Нигде не водится их так много, как в Белом море. Потому и нарисован на флаге тюлень. У него "ледовое" детство. Родившись на льдине, он первый месяц своей жизни проводит, лежа на льду. Замерз бы малыш, если бы не было у него густого, теплого меха. По белому цвету меха щенка называют "белек". Сменит белек свою белую детскую шубку и сменит имя. Во время линьки он будет зваться "хохлуша", потом "серка", а взрослым - "крылан". У взрослого тюленя по бокам тела, словно крылья, черные пятна. Флаг Карского моря Мы вернулись на трассу Северного морского пути. Поднимай новый флаг - флаг Карского моря! Мало в нем обитателей дна - моллюсков. Трудно им. Они "тонут" в мягком, пышном коричневом иле, но, не погружаясь, лежит на нем плоская, с тарелку величиной офиура. Воткнувшись в ил, поджидает добычу морская лилия. Карское море - море иглокожих офиур, морских лилий, ежей и звезд. Студены воды Карского моря. Месяцами стоит над ним полярная ночь. Хочешь увидеть глубоководных жителей? Для этого тебе не придется опускаться в пучину. Ты встретишь их в верхних этажах моря. И здесь для них привычно холодно и темно. Тут рыбы все северянки: ряпушка, корюшка, нельма, навага, полярная камбала. Но вдруг на экране нашего телевизора промелькнула атлантическая сельдь. Что это значит? Да то, что Арктика потеплела! Погостим в порте Диксон, у зимовщиков, - и опять курс на восток - в море Лаптевых. Флаг моря Лаптевых На новом флаге - полярный бродяга: белый бессонный медведь. Он не ложится в спячку, при свете северного сияния он бродит по льду замерзшего моря. Раньше это море называли Студеным. Его посещали немногие смельчаки. Всего двести восемнадцать лет назад стали известны науке очертания его берегов. Их нанесли на карту два лейтенанта русского флота, двоюродные братья Лаптевы - Дмитрий и Харитон. Море смелых русских людей теперь называется морем Лаптевых. В наши дни оно не безлюдно. В порт Тикси приходят суда по пути, проложенному ледоколом. Но может случиться, как случилось с "Седовым", что в ледяной плен попадается даже сам ледокол. Капитан, и нам угрожают льды! Ты предлагаешь вмерзнуть в лед, повторить дрейф "Седова", во время которого были сделаны наблюдения, очень важные для науки. Но "Седов" дрейфовал восемьсот двенадцать дней, а нам надо торопиться. Поэтому прошу тебя, веди корабль дальше. Флаг Восточно-Сибирского моря Будь зорок, капитан! В Восточно-Сибирском море со льдами еще трудней. Здесь течения несут льды не только из моря в океан, но и обратно - из океана в море. И все же это ледовое море стало судоходным. Раньше было так: огибая Африку, три года плыл вокруг света корабль из Балтики на Дальний Восток. Кратчайший путь по северным морям считался непроходимым. До Советской власти за всю историю мореходства только шведское судно "Вега" и два русских корабля "Вайгач" и "Таймыр" прошли этот путь из конца в конец за две навигации. Но в 1932 году советский ледокольный пароход "Сибиряков", выйдя из Архангельска, уже через шестьдесят пять дней прибыл на Дальний Восток. Так было открыто движение по Северному морскому пути. Теперь ледоколы ведут по нему караваны судов с товарами для людей, с углем и лесом для полярных строек. Советский полярный флот возглавил новый флагман - первый в мире атомный ледокол "Ленин". Флаг Чукотского моря Наше путешествие кончается. Мы прибыли в Чукотское море. Об этом далеком море в зиму 1937 года думали миллионы советских людей. Ребята складывали песни про "льдину-холодину", на которую высадились челюскинцы. Их корабль "Челюскин" был раздавлен льдами. Как все волновались за них, как радовались, когда они были спасены! Спасшие их отважные летчики первыми в нашей стране получили звание Героев Советского Союза. Они сняли челюскинцев со льдины вовремя - ведь она могла расколоться и растаять. Летом в Чукотском море тает так много льдов, что вода становится уже не такой соленой, как была зимой. Летом вместе с теплыми водами через Берингов пролив сюда заходят тихоокеанские рыбы. Греясь на солнце, спят на пустынных берегах моржи. Здешнее моржовое лежбище - самое большое в мире. Вот почему на флаге Чукотского моря нарисован морж. Это наш последний северный флаг. Но в Юрином пакете еще четыре. Капитаны южных морей! Это ваши флаги. Флаг Черного моря Флаг Черного моря сине-зеленый. Веточка красной водоросли напоминает о филлофорном поле Зернова. Может, ты его посетишь? А темная полоска по низу флага предупреждает о том, что глубже ста пятидесяти метров в Черном море нет ни одного живого существа. Там газ сероводород. Но на меньших глубинах ты можешь встретить морского ската, морских игл и коньков, и разных других рыб, и крабов, и моллюсков, в том числе и японскую ракушку-рапану. А эта как появилась здесь? Да вот прибыла с кораблями, как безбилетный пассажир! Никто сюда не приглашал тунца и скумбрию, они сами пришли из Средиземного моря. Оттуда же прибыли и многие другие путешественники: кефаль, тюлька, хамса. Теперь уже не поймешь, кто настоящие хозяева Черного моря: то ли эти рыбы-пришельцы, то ли коренные жители - сельдь и бычки. Для рыбаков они все свои. Только успевай лови хамсу, тюльку, пока они не ушли в Азовское море на откорм. Флаг Азовского моря Что за диковинные фигурки на темно-зеленом флаге Азовского моря? Это плавучие водоросли - планктон. Летом в иных местах они настолько заполняют воду, что на четверть метра вглубь уже ничего не видно: зеленая каша. Она еще гуще от снующих рачков, личинок, мальков. Летом над морем штиль. Зеленая вода неподвижна. И начинается замор. Жители густонаселенного верхнего этажа израсходовали почти весь запас кислорода, придонным жителям нечем дышать. Но налетел ветер. Легко перемешивается мелкое море, и снова всем его обитателям можно дышать и жить. А жить здесь привольно: тепло и сытно. Это засвидетельствует любая рыба, хотя бы азовский лещ! В шесть лет он может поспорить по росту и весу с восьмилетним аральским лещом. А как быстро нагуливают здесь жир бычки! Азовское море-крошка - самое урожайное из всех морей мира. Рыбой оно богаче Аральского моря, которое больше чем в два раза превосходит его величиной. Флаг Аральского моря Арал, Аральское море в старину называли Синим. В синей, прозрачной воде" мелькают серебристые стаи рыб. Если Охотское море - море лососей, а Баренцево - море трески, то Аральское море - море лещей и сазанов. Это рыбы пресных вод. Никогда не зайдут в Арал рыбы из океана. Нет им сюда пути. Желтые пески со Всех сторон окружили синее море. Оно отрезано от океана. Так, может, это не море, а просто огромное соленое озеро? Но посмотри: на синем флаге Арала нарисован не только пресноводный сазан, но и морская трава зостера и моллюск - съедобная сердцевидка. В озере зостера не растет, сердцевидка не живет. Родом этот моллюск из Средиземного моря, но его можно встретить во всех наших южных морях: Черном, Азовском, Аральском и Каспийском. Ученые говорят, что некогда все эти моря объединялись в одно огромное море Тетис. Оно навсегда исчезло с лица Земли. Флаг Каспийского моря Отделенные сушей, лежат среди песков два моря-озера: Арал и Каспий. Говорят: каспийская сельдь. А почему каспийская? Потому что она отлична от других сельдей. Каспийское море - особый, обособленный мир. Большинство его жителей нигде, кроме Каспия, не живет. Не проникнуть в Каспий новым морским жителям. Это озеро-море, как и Арал, не связано с океаном. Но есть и на Каспии новоселы. Они не приплыли по морю, они прилетели по воздуху. Каспий - птичье море. Летом по воде разгуливают фламинго, ловят рыбу пеликаны. Осенью прилетают "зимовщики" - стаи гусей, лебедей, чаек, уток. Кто-то из них принес на лапках крохотную планктонную водоросль ризосолению, и она во множестве расплодилась в каспийской воде. И другие новоселы прибыли сюда по воздуху, но их привез человек. На самолетах были доставлены и выпущены в Каспийское море креветка леандр, мальки кефали и черви нереисы. Эти нереисы - самый питательный корм для осетров. Но раньше на Каспии нереисов не было. Так человек помог осетрам. Но нужна еще помощь. Помощи просят не только осетры, но и все рыбы, рачки, моллюски, просит все море. Уступая место пескам, мелеет старый, седой Каспий. Почти на два метра понизился его уровень за последние двадцать лет. Что же делать? Как поднять уровень мелеющего моря? Надо влить в него воды новых рек. Ученые предлагают прорыть каналы, которые соединят Вычегду - приток Северной Двины - и Печору с Камой, притоком Волги. Волга понесет в Каспий воды северных рек. И возродится мелеющее море. Советским людям под силу решать самые трудные задачи. Они могут и морю помочь. СЧАСТЛИВОГО ПЛАВАНИЯ, КАПИТАНЫ!