в котором спрятана тайна? Почему в записке написано "осторожно"?" Откуда-то издалека доносились протяжные звуки, похожие на гудки пригородных электричек. "Совсем как у нас на даче", -- подумал Сережа. Но это перекликались туготроны по другую сторону Голубого озера. Лес постепенно редел. Солнце все чаще пробивалось сквозь деревья. Наконец впереди показалась узкая голубая полоска. Сережа поехал быстрее. Приблизившись к опушке леса, он слез с велосипеда. Перед ним расстилалась огромная поляна, поросшая клевером. За поляной переливалось Голубое озеро, через которое были перекинуты тонкие, как золотая елочная мишура, мосты. Ласковая вода манила и улыбалась тихой рябью, играя на солнце. Сережа положил велосипед на траву и побежал к берегу. -- Вот это счастье! Наконец-то можно искупаться! Сбросив на ходу куртку и мгновенно раздевшись, Сережа бросился в воду и поплыл саженками, фыркая и отплевываясь. Потом он перевернулся на спину. Высоко в небе висели летающие платформы, похожие на глубокие тарелки. Над ними вспыхивали желтые лучи. "На одной из них сидит Дуракон-45, -- подумал Сережа и заложил руки за голову. -- Интересно, видит ли он меня?" Но тут Сережа услышал громкий и резкий гудок и мгновенно перевернулся на живот, глотнув воды. Он посмотрел на противоположный берег. У самой воды стоял огромный туготрон и искрил, посылая какие-то сигналы. К берегу шло еще несколько туготронов поменьше. Сережа круто повернул и поплыл обратно. "Наверно, я заплыл в запретную зону", -- подумал Сережа, стараясь плыть как можно быстрее. Но расстояние до берега сокращалось невыносимо медленно. Наконец он, задыхаясь, вскарабкался по глинистому обрыву и, подхватив одежду, бросился бежать к велосипеду. Гудки с противоположного берега прекратились. Сережа обернулся и увидел, как туготроны, поблескивая металлом и высоко поднимая ноги, медленно вошли в воду и поплыли, выбрасывая, подобно дельфинам, небольшие фонтаны. -- Бежать? А зачем? Ведь я сам пришел в страну туготронов... Сережа оделся с лихорадочной поспешностью, поднял с земли велосипед и стоял не двигаясь. Туготроны между тем вышли на сушу. В головах у них засветились экраны с цифрами. Вода струилась по их блестящей обшивке. Закончив какие-то цифровые переговоры, они выпустили в сторону Сережи желтые лучи. Наконец из группы туготронов выступил вперед самый большой, голова которого напоминала кривой огурец. Он пошел прямо на Сережу, выбрасывая перед собой гибкие членистые конечности с гусеницами. "Притворюсь туготроном!" -- мелькнула у Сережи отчаянная мысль. Он выхватил из кармана фонарик и начал быстро включать и выключать его. -- Давно бы так! -- неожиданно выполз из приблизившегося туготрона хриплый голос. -- Заработала твоя сигнализация? Ты из какой серии? Что-то я тебя никогда не видел. Сережа не успел придумать ответ, потому что в этот момент произошло нечто совершенно неожиданное: велосипед вырвался у него из рук и, подкатившись к туготрону (это был, как вы, вероятно, уже догадались, Хамиан14), стал описывать вокруг него круги, словно им управлял невидимый седок, мчащийся по круглой цирковой арене. Круг. Еще один. Снова круг. Сережа не успевал следить за велосипедом. -- Магнитно! -- в восторге вскричал Хамиан-14 и протянул щупальца к велосипеду. И тут произошло чудо: велосипед притянулся к щупальцам туготрона, описав в воздухе дугу. -- Ха-ха-ха! -- затрещали смехачи в животе Хамиана. -- Видал, как я у тебя устройство перемагнитил? -- похвастался он. -- А почему? -- Почему? -- тихо спросил Сережа. -- А потому, что во мне самое сильное магнитное поле. Хамиан-14 опустил щупальца с велосипедом и слегка оттолкнул его от себя. Велосипед снова пошел по кругу. -- А что ты с ним делаешь, если у тебя даже своего магнитного поля нет? -- спросил Хамиан-14. -- Я на нем езжу, -- ответил Сережа. -- Это велосипед. -- Ездишь? -- повторил туготрон и тут же направил в свою память слово "велосипед". Но в том месте, где в его голове запоминались новые выражения, как раз проходила трещина, и в памяти Хамиана-14 осело исковерканное слово "левосипед". -- Покажи, как ты и твое приспособление ездите, -- сказал Хамиан-14. -- А вы сначала размагнитьтесь. Иначе я не смогу отъехать. Раздался грохот выключателя хамиановского магнитного поля. И в тот же момент велосипед остановился как вкопанный. Сережа бросился к нему, вскочил в седло и изо всех сил помчался к лесу. -- Назад! -- заорал туготрон. Сережа услышал, как за его спиной снова грохнул переключатель. Велосипед повернулся и помчался назад, а потом опять стал описывать круги вокруг Хамиана. Он снова попал в магнитную ловушку. Круг. Еще круг. Сережа не успевал поворачивать педали. Голова кружилась. Деревья перемешались с цифрами на экране туготрона. Еще круг. Сережа задыхался от беспомощности и обиды. Р-раз! Он спрыгнул с велосипеда и покатился по траве. -- Ха-ха-ха! -- закричали электронные смехачи туготронов. Хамиан-14 остановил велосипед и притянул его к своим щупальцам. -- Можешь стереть этот левосипед из своей памяти, -- сказал он Сереже. -- Сейчас я привинчу его к спине. Отвертку! -- гаркнул он. Все туготроны вытащили из коленей по здоровенной отвертке. -- Привинти-ка мне, Автошлеп, этот левосипед на спину! -- приказал Хамиан-14 туготрону с медной заплатой на животе. -- Сию микросекундочку! -- отозвался Автошлеп и укрепил велосипед между железных лопаток Хамиана-14. -- А ты, Ненамагниченный, ступай! Да скажи, чтоб тебе выдали экран и немного начинки для головы. Приветик! -- Хамиан-14 зашагал с велосипедом на спине вдоль берега озера. Автошлеп и остальные туготроны пошли в другую сторону. У Сережи все еще кружилась голова. "Надо поскорее найти человека и хоть какую-нибудь еду", -- думал он. Он посмотрел вслед туготронам. Они мерно топали по дороге, поднимая столбы пыли. "Пойду посмотрю, куда они идут", -- решил Сережа и двинулся за туготронами, прячась за кусты и деревья. Позвякивание гусениц доносилось до него издалека, и временами ему казалось, что впереди двигается по проселочной дороге трактор. Туготроны остановились неподалеку от озера. Выглянув из-за куста, Сережа увидел, что двое из них остановились у каких-то белых тюков. -- Начнем выбрасывать? -- услышал он голос первого туготрона. -- Не хватает двух мешков, -- ответил второй. -- Чего там Автосек замешкался? -- Молотит пшеницу! У Сережи захватило дух от радости. -- Пойдем поможем, -- предложил первый туготрон. Оба туготрона отвинтили свои левые руки и, взяв их под мышку, как рабочий инструмент, отправились по дороге в поле. -- Техника на грани фантастики! -- прошептал Сережа. Туготроны исчезли за поворотом, и скрип их гусениц постепенно замирал. Мешки, мешки, мешки тянулись вдоль берега озера. В небе плыла только одна летающая платформа. От нее оторвался туготрон-ракета и начал кувыркаться в воздухе. Больше никого не было видно. Сережа подошел к мешку, что стоял поближе. "Что это они выбрасываний Мешок был перевязан обыкновенной веревкой. "Наверно, это какой-нибудь особый туготронный узел", -- подумал он, вытягивая конец бечевки из первой петли. Но узел оказался самый обыкновенный морской, и веревка распутывалась весело и послушно. Наконец горловина мешка раскрылась. Сережа зачерпнул горсть мелкой и нежной пудры и понюхал ее. Она ничем не пахла. Тогда он растер ее в руках и лизнул палец. -- Не может быть! -- прошептал он. В мешке была мука. Обыкновенная мука, из которой делают блины и пельмени, пирожки и оладьи, пончики и вареники. Наконец просто пекут хлеб. Свежий, душистый хлеб! Тот самый хлеб, который Сережа не ел уже столько дней! Сережа начал торопливо ссыпать муку в свои карманы. Она текла из руки тонкой струйкой, перемешиваясь в кармане с обрывками проволоки и шарикоподшипниками. "Спасен от голода!" Но тут железные щупальца рванули Сережу в воздух, отнесли в сторону и поставили на землю. Перед Сережей стоял туготрон-ракета. Трава под его плавниками дымилась. Маленькая головка с горящими глазами быстро вращалась. -- Я засек. Я засек. Я засек! -- кричал туготрон-ракета. "Это он кувыркался в воздухе и видел, как я взял муку", -- сообразил Сережа. -- Я сейчас положу муку обратно, -- сказал он туготрону. -- Не в этом дело! -- коротко ответил туготрон-ракета. -- Это ерунда! -- Тогда что же вы засекли? -- спросил Сережа. -- Узел! -- крикнул туготрон-ракета. -- Я засек узел! -- Узел? -- Сережа посмотрел на экран туготронаракеты, но увидел только светящиеся цифры, которые ничего ему не говорили. -- Я ничего не понимаю, -- сказал он. Тогда туготрон встал на свои стальные плавники, как балерина на носки, и, поднявшись в воздух над развязанным мешком, произнес медленно и торжественно: -- Две минуты и шестнадцать микросекунд назад я засек с высоты трехсот метров над уровнем озера, как ты подошел к мешкам, которые надо выбросить. -- Почему "выбросить"? -- ужаснулся Сережа. -- Я увидел, -- продолжал туготрон-ракета, выпуская дым внутрь мешка, -- что ненамагниченный туготрон сделал то, чего не делал никто и никогда на нашем Острове! Он развязал узел! Я засек это и передал сверхсильный и сверхсрочный ябедный сигнал Хамиану-14. Воздушный доносчик поднялся еще на несколько метров выше и повернул головку с красными глазками в ту сторону, куда ушли туготроны. -- Идут! -- заорал он истошным голосом. Из облака пыли, клубившейся на дороге, донеслась песня: Эх, шайбы, винтики, Магнитны шолинтики... Туготроны приближались. Впереди шел Хамиан-14 с болтавшимся за спиной велосипедом. Туготрон-ракета сделал над ним несколько кругов, выпуская из глаз красные лучи и подавая на экран какие-то цифровые донесения. Хамиан-14 приказал ему приземлиться. Туготроны подошли к развязанному мешку и окружили его. -- Это сделал Ненамагниченный шесть минут сорок две секунды назад, -- рявкнул туготрон-ракета. -- Подать сюда Ненамагниченного! -- приказал Хамиан-14. Туготроны расступились, и Сережа оказался перед Хамианом-14. -- Кто тебе составил начинку для головы? -- спросил Хамиан-14 Сережу. -- Никто, -- гордо ответил Сережа. "Пусть знают, что такое человек", -- решил он. -- Приведи этого минитака Никто и скажи ему, что я тоже хочу развязывать узлы, -- неожиданно заявил Хамиан. Сережа онемел от изумления. Конечно, туготроны не помнят человека. Они не знают многих простых вещей, ведь им делают одинаковую начинку для головы маленькие простодушные минитаки. Но возможно ли, что всемогущие туготроны не умеют развязывать обыкновенные узлы, которые сами же завязывают? Тогда зачем же они их завязывают, если после этого мешки все равно выбрасывают в озеро? Неужели они так давно не видели людей, что перепутали все, чему их когда-то научили люди? -- Я вам сам покажу, как развязывают узлы, -- предложил Сережа. -- А что толку? -- спросил Хамиан-14. -- Мне нужна твоя программа. Без нее у меня ничего не получится. Не дашь программу -- отвинчу тебе голову. -- Хорошо... Завтра я вам дам... программу, -- еле слышно проговорил Сережа. -- И мне! И мне! -- затрещали другие туготроны. -- Молчать! Ишь чего захотели! Вот сейчас включу глушитель мыслей! -- напустился на них Хамиан-14. Автоматы притихли. -- А они тоже не умеют развязывать узлы? -- спросил Сережа. -- Факт! -- ответил Хамиан-14, развеселившись. -- У нас на Острове никто не знает, как это делается. Мы умеем только их завязывать. -- Пора выбрасывать мешки, -- напомнил Автошлеп. -- Мы с Автоскоком домолотили пшеницу. Готовы еще два мешка. -- Куда выбрасывать? Зачем? -- удивился Сережа. -- А он еще глупее Дуракона-45, -- сказал Автошлеп. -- Не знает простых программ. -- На этих полях всегда растет пшеница, -- объяснил Хамиан-14. -- Кто-то выдал ей такую программу -- вот она и растет, хотя мы каждую весну пересыпаем всю землю ее же зерном. -- А ей все нипочем! -- добавил Автошлеп. -- Вот так и повелось на нашем Острове. Каждую осень мы собираем колосья, молотим их, чтобы не было на Острове мусора, засыпаем муку в мешки, перевязываем веревкой, а потом, когда их набирается ровно тысяча, бросаем в воду. -- Дайте мне хоть немного муки, -- сказал Сережа с решимостью отчаяния. Он устал от голода и не мог больше терпеть. -- Что? -- спросил Хамиан. -- Что? -- прожужжал туготрон-ракета. -- Что? -- прошипел туготрон с медной заплатой на животе. -- Трах! -- раздался страшный удар, и над Сережиной головой сверкнуло сразу несколько молний. Это туготроны метнули в воздух электронные лучи. Одна из молний попала в мешок с мукой, и он вспыхнул. -- Горим! -- закричал Автоскок и завыл пожарной сиреной. Автошлеп отвинтил свою левую руку и, переделав ее в пожарный шланг, побежал к озеру. Мощная струя воды повалила мешок на землю и забила огонь. Накалившиеся от возбуждения туготроны замкнули Сережу в свое кольцо. -- Он просит муки! -- воскликнул Автошлеп и ударил себя щупальцем по медной заплате на животе. -- Он хочет того, чего никто не хочет! -- зашипел Автоскок. -- Этакое нахальство! -- тявкнул туготрон-ракета. -- А зачем тебе мука? -- спросил Хамиан-14 Сережу ласковым голосом, которым обычно выведывал у туготронов их мысли. -- Я хочу есть, -- ответил Сережа, готовый повторять это тысячу раз. -- Есть? -- спросили туготроны и замолчали. Они искали в своей памяти это слово. И вдруг Сережа услышал, как железные чудовища сказали совсем тихо, будто вздохнули. -- Есть?.. Этого не бывает! -- Позвать сюда Стихошлепа, -- скомандовал Хамиан-14. -- Прекратить все занятия на Острове! Всем собраться здесь через сорок две секунды! Стихошлеп жил суетливой и беспокойной жизнью. Он сочинял стихи. Ежедневно ровно в две микросекунды десятого он уже хлопал переключателем и выбрасывал из уха карточки с первыми рифмами. Иногда он садился на свою правую ногу-раскладушку и создавал песню. Собирайтесь, туготроны, троны, роны, оны, ны! Поэту не хватало слов, и он их резал на кусочки. Но Стихошлеп не унывал и продолжал с бешеной скоростью фабриковать рифмы. В голову первого Стихошлепа когдато была заложена лекция с дневником настоящего и знаменитого поэта. С течением времени одичавшие туготроны перепутали все, что было вложено им в голову. Последний Стихошлеп забыл и имя и стихи поэта, но старался подражать всему, о чем говорилось в его дневнике. "Началось со скуки и тоски..." -- писал поэт -- и Стихошлеп устраивал себе в начале дня пятиминутку тоски и скуки. "Гулял к вечеру. На небе крупные звезды", -- записал поэт в дневнике -- и Стихошлеп покидал свой ангар и топал под крупными звездами. Потом он смазывал гусеницы и подбирал рифмы к каким-нибудь словам, оканчивающимся, например, на "ква", "щи" и "ук". Однажды ранним утром он неожиданно составил строчку: "Вечер был. Сияли звезды". Эта строка ему почему-то так понравилась, что он выпустил ее из уха в виде ста картонных карточек: "11 0000 1111 0. 111 0000111 000". В такой цифровой форме это краткое сочинение Стихошлепа распространилось по Острову. Иногда дневник казался ему сбивчивым, и туготрон сердился на поэта. "Первое время я терялся в груде материала", -- писал в дневнике поэт. -- А ты не теряйся! -- бормотал Стихошлеп. -- Не теряйся! Чего тебе теряться? И в каком материале ты потерялся? Ну в каком? -- вопрошал он. -- В железе? Асбесте? В пенопласте? Но барабан в голове тихо поскрипывал, передвигая загадочные строки: "Читал историю философии". -- Тьфу, ты! -- сердился Стихошлеп и с досадой захлопывал крышку своей головы. "...Мне кажется, что я ничего не успею", -- жаловался поэт -- и это особенно смешило туготрона. -- Скажет тоже! -- говорил он. -- У нас быстродействие. Сто тысяч рифм в секунду! А он говорит "не успею". Иногда Стихошлеп выключал проигрыватель с дневником и переходил на самообслуживание. Целыми днями он отстукивал длинные стихи со складными рифмами и громко смеялся. На Острове появлялись сотни картонных листовок со стихами Стихошлепа. Он бегал на аэродром и совал пачки туготронам, поднимающимся к летающим платформам. -- На, брось со своей тарелки! Жалко тебе, что ли? -- попросил он однажды Дуракона-45. -- Давай, -- сказал Дуракон-45 и бухнул на Остров сразу сорок килограммов стихов. За это ему был большой нагоняй. В тот момент, как Хамиан-14 приказал вызвать Стихошлепа, он плавно опускался на дно озера, после того как утром прочитал строчку из дневника поэта: "Жарко. Пошел купаться на озеро. Писал стихи". Выпустив облако дыма, Стихошлеп опустился на дно и медленно прошелся по нему, натыкаясь на затвердевшие мешки с мукой. Это был урожай прошлого года. "Теперь пора писать стихи", -- подумал туготронный поэт и начал с бульканьем подниматься к голубой глади озера. -- Эй, на озере! -- окликнул его кто-то с берега. Поэт увидел на берегу Автоскока, который выпустил черное облако дыма и пару синих лучей. -- Эгей! -- отозвался Стихошлеп. "Где он берет столько горючего? -- позавидовал Стихошлеп. -- Дыму-то, дыму-то от него сколько!" -- Лети на поляну в квадрат сорок два! -- крикнул Автоскок и, поправив на себе хвост ракеты, поднялся в воздух. -- Винта с два полечу! -- пробормотал Стихошлеп. Его походная ракета давно валялась без употребления в куче хлама. Он вышел из воды и, выпустив из уха несколько карточек с новыми рифмами, пошел пешком по живописной тропинке, вьющейся по направлению к квадрату сорок два. Через минуту и пятьдесят две секунды он пришел на поляну, где уже собралась толпа туготронов. Хамиан-14 так перегрелся, что из-под крышки его головы валил пар, как из кипящего чайника. -- Наконец-то, дорогой мой! -- обрадовался он, увидев Стихошлепа, и усыпал свой экран изображениями незабудок. -- Найди мне, пожалуйста, в твоем словарике слово "есть". -- Есть -- это глагол, -- безмятежно ответил Стихошлеп и перевел свой ответ на язык цифр: " 100000 11 000". На розовом экране Стихошлепа это выглядело очень красиво. Хамиан-14 повернулся к Сереже. -- Ясно? -- спросил он. Сережа сжимал в руке горсточку муки и молчал. -- И не развязывай больше узлов, пока я сам не научусь, -- добавил туготрон. Сережа молчал. -- Включи экран и подготовь мне к завтрашнему дню программу развязывания узлов. Сережа хотел вынуть фонарик из кармана, но рука его не послушалась. -- Смотрите, до чего же побелел экран у Ненамагниченного! -- заметил какой-то туготрон. Наступила тишина. Сережа услышал, как где-то зашелестели листьями деревья, и закрыл глаза. "Испортился", -- подумал Хамиан. -- Эй! -- крикнул он. -- Посыпьте его мукой, если она ему так нужна! Туготроны бросились к открытому мешку и, отталкивая друг друга, стали бросать в Сережу мукой. Сережа открыл глаза. Вокруг него бушевала мучная метель. -- Отведите его в Ангар высокого напряжения. Пусть зарядит свои аккумуляторы, -- распорядился Хамиан. "Там-то уж мыслей не бывает", -- подумал он и погладил свои розовые косицы. -- А он знает много слов? -- задумчиво спросил Стихошлеп, повернув экранчик к Сереже. -- Мне так нужны слова! -- добавил он мелодичным голосом. -- И мысли тоже? -- злобно гаркнул Хамиан. -- Если у него есть мысли? -- Мне нужны не мысли, а слова, -- беззаботно сказал Стихошлеп. Внутри у него заиграла тихая музыка. Если б гайки все летали, Если б винтики порхали, Больше было бы стихов... -- запел проигрыватель Стихошлепа. -- Эх, Стихошлеп, Стихошлеп! -- вздохнул Хамиан-14. -- А я-то думал, что на тебя можно опереться в трудную минуту. Пойди проводи Ненамагниченного, а я переберу свои щитки! Толпа туготронов стала редеть. Кое-кто взмыл на ракетах в воздух, оставляя реактивную струйку в небе. Некоторые возились около мешков, пытаясь их развязать, подражая Сереже. Какой-то любитель выпустил из уха десять тысяч фотографий Сережи с надписью: "11001", что означало: "Не в магнитах счастье". Хамиан-14, кряхтя, вынул инструменты из колена и начал возиться со своими щитками. На щитках были собраны схемы мелкого жульничества. -- Эх-хе-хе! -- вздыхал он. -- Куда ты, удаль прежняя, девалась?.. Стихошлеп подошел к Сереже и долго топтался, не решаясь подать на экран приветственные незабудки. -- Включите свой подсвет, если вам это не очень магнитно, -- попросил он. Сережа слабо помахал карманным фонариком перед лицом. Экран Стихошлепа залился ярким светом и запестрел полевыми цветами. Из его уха вылетела серия карточек с рифмами на "ши". -- Команда есть команда, -- коротко сказал туготронный поэт. -- Дивная погода! Спешим в Ангар высокого напряжения. Я терялся в груде материала. Началось со скуки и тоски. Был на концерте. На небе крупные звезды. От спешки Стихошлеп нечаянно вставил в разговор переработанные им отрывки из дневника поэта. -- Я сказал что-нибудь лишнее? -- спросил он. -- Не знаю, -- ответил Сережа. "Может быть, удастся сбежать по дороге? -- подумал он. -- Только бы забрать у огуречной головы велосипед". Он посмотрел в сторону своего мучителя. Хамиан-14 сидел на мешке с мукой. Он остался в одном розовом набалдашнике и тихо трудился над схемами мелкого жульничества. Огуречная голова лежала рядом, и над ней кружились комары. Если б гайки все летали, Если б винтики порхали, -- тихо мурлыкал проигрыватель Хамиана-14, лежащий на траве. -- Я не могу идти без велосипеда, -- заявил Сережа. -- Отвинтите его от спины вон того. -- Он показал на Хамиана-14. -- Велосипед! -- воскликнул Стихошлеп. -- О, как это красиво! -- Ехал на кобыле дед, увидал велосипед, -- хмуро проворчал Сережа. Ему было не до шуток. -- Мне нужен велосипед, -- повторил он. -- Ах, нет! Ах, нет! -- затрещал Стихошлеп. -- На небе крупные звезды. Сиял снег на крышах. Мне кажется, что я ничего не успею. Какие у вас магнитные стихи! Кипа картонок вылетела из него, как из чемодана. На каждой из них были выбиты цифры в виде дырочек, как на железнодорожных билетах. Ехал на кобыле дед, Увидал велосипед, -- с выражением прочитал Стихошлеп. -- Скорее! -- торопил Сережа. -- Отвинтите мне велосипед! -- Велосипед? Пожалуйста! -- Стихошлеп подкрался к Хамиану-14 и, вынув из колена гаечный ключ, стал осторожно снимать крепежную гайку с его спины. Звукоуловители остались в огуречной голове. Хамиан-14 тихо паял схемы мелкого жульничества, покачивая походным розовым набалдашником, и ничего не замечал. -- Готово, -- игриво сказал Стихошлеп и, схватив щупальцами велосипед, поставил его перед Сережей. -- Ура! -- сказал Сережа очень тихо и стал ногой на педаль. Он разогнался и поехал вперед. Стихошлеп, заложив руки назад, как конькобежец, ринулся за ним на роликовых гусеницах. "Удрать не удастся", -- понял Сережа. Стихошлеп поравнялся с ним и на ходу бросал в него карточки с трудными рифмами. Так они прибыли к Ангару высокого напряжения. -- А у нас сто миллионов вольт! -- вяло бубнил резиновый Дежурный. У него кончалось смазочное масло. Сережа сошел с велосипеда. Круглое здание без окон и дверей! Он закинул голову. Ни одного окошечка! -- А у нас сто миллионов вольт! -- снова раздалось за стеной. -- Это правда? -- тихо спросил Сережа Стихошлепа. -- Ясно! -- бодро ответил тот. -- Это наш источник электропитания. Можете там подзарядить свои аккумуляторы. Экран у вас еле мигает. "Еще бы, -- подумал Сережа. -- Разве на вас хватит батареи карманного фонарика?" -- А мне и не хочется перезаряжаться, -- сказал он громко. -- Там сто миллионов вольт. -- Так велел Хамиан-14, -- сообщил Стихошлеп. -- На небе крупные звезды. Красивый день. Говорят, вы что-то там натворили с узлами на мешках? -- Он вдруг перешел на шепот. -- Я развязал узел, -- ответил Сережа. Стихошлеп выключил экран и несколько минут молчал. -- Тогда вам надо подчиниться команде Хамиана-14, -- промямлил он наконец. -- Не доводите его до накала. Иначе он включит глушитель новых мыслей и мы все перегорим. Стихошлеп решительно подошел к фотоэлементу в стене ангара. Стена плавно раздвинулась, и Сережа оказался в Ангаре высокого напряжения. Несколько мелких искр пробежали с потолка по стене и исчезли в толстой резиновой обшивке. Сережа осмотрелся. Стихошлепа не было. Он остался совершенно один со своим велосипедом под громадным куполом шара, похожего на опустевший цирк. Искры сыпались с легким потрескиванием и разлетались, как бабочки. Глубокую тишину нарушало только ровное гудение трансформаторов. -- Симплекс-комплекс! -- неожиданно услышал Сережа приветливый голос. Резиновый Дежурный спускался к нему по ступенькам с вышки. За ним тянулось что-то черное. -- Не пугайтесь! Пожалуйста, не пугайтесь! -- сказал он. -- Я вижу, вы здесь в первый раз. Искры возобновили свой опасный танец. Дежурный приподнял что-то за своей спиной и ожидал появления цифр на экране нового туготрона. -- У меня не работает экран, -- привычно объяснил Сережа. -- Это ерунда, -- сказал Дежурный. -- Ерунда! -- поправил Сережа шепотом, чтобы не нарушить высоковольтный покой. Небольшая искра все же слетела с потолка, и он почувствовал легкий укол в нос. Наступило молчание. "Еще немного, и я умру от голода", -- подумал Сережа. Трансформаторы тихо гудели. Мука оттягивала Сережин карман. "Неужели я ничего не придумаю?" -- А нет ли у вас напряжения сто двадцать семь вольт? -- спросил он Дежурного. -- Сделаем! -- коротко ответил туготрон. -- Сейчас только смажу свой хвост. -- Хвост? -- удивился Сережа. Дежурный медленно прошелся по ангару, наслаждаясь произведенным эффектом. У него действительно был черный хвост, которым он постукивал по пластмассовому полу, сгибая в кольца и снова распрямляя. Потом он обвил его вокруг себя, как кошка, собирающаяся умываться, и уселся напротив Сережи. -- Для вас это неожиданность? -- весело спросил он, поглаживая кончик хвоста. Сережа не знал, что ответить. -- Этого еще нет ни у кого на Острове! Хвост -- это самая высокая ступень технического развития. -- Он помолчал. -- Вы спросите, почему? -- осведомился Дежурный, хвост которого нервно подрагивал. -- Да потому, что хвостом я чувствую любое электрическое напряжение. А вы говорите, подобрать какие-то сто двадцать семь вольт! -- Он засмеялся и встал. -- Вот, смотрите! Дежурный взял в руки хвост, как женщины шлейф вечернего платья, и подошел к огромному трансформатору. Трансформатор угрожающе гудел. -- Ха, ха, ха! -- засмеялся хвостатый. -- А мне не страшно! Он подключил свой хвост к одному из отводов трансформатора. Экран его мгновенно вспыхнул, и на нем появились цифры, обозначающие измеренное напряжение. Но цифры были на языке двоичного шифра, и Сережа ничего не понял. -- Я неграмотный, -- объяснил он. -- Напряжение тысяча вольт, -- сообщил Дежурный. Он помахал хвостом и пошел дальше. Повозившись немного около каких-то проводов, туготрон грациозно перекинул хвост и сказал, как продавец, завернувший покупку: -- А вот и ваши сто двадцать семь вольт. Сережа уже перестал удивляться. "Где же взять электроплитку? -- думал он. -- Если бы была проволока, я сам намотал бы спираль..." -- А нет ли у вас нихромовой проволоки? -- спросил он. Дежурный долго молчал, поглаживая кончик хвоста. -- Не помню, -- грустно сказал он. -- Может быть, есть. Поищите вон там. -- Он показал на груду хлама в углу ангара. Сережа осторожно положил велосипед на пол. Дежурный туготрон не двинулся с места. У него кончалось смазочное масло, и он погрузился в меланхолию. Сережа подошел к свалке приборов. В другое время он не оторвался бы от этой груды сокровищ, но сейчас ему было не до них. Телевизионные трубки и транзисторы, катушки и трансформаторы, ферритовые сердечники и серебристые экраны -- все это предстало перед ним, как в чудесном сне. Но Сережа перебирал эти драгоценности только с одной мыслью: найти проволоку! Поскорее найти проволоку для спирали! Он осторожно приподнял валявшуюся крышку от старой туготронной головы и заглянул внутрь. В ней еще сохранились коекакие детали. Он отодвинул узкую полоску в какой-то коробочке и затрепетал от радости: перед ним была настоящая, намотанная спираль. Спираль! Сережа оглянулся на Дежурного. Тот сонно постукивал хвостом по полу. Сережа стал отрывать спираль от коробочки. По-видимому, это было устройство для подогрева начинки головы на случай неожиданного похолодания. Но Сережа над этим не задумывался. Он отрывал спираль и мечтал о блинчиках из муки, спрятанной в его кармане. Наконец он дрожащими руками отцепил второй конец проволоки и бросился к Дежурному. -- Проснитесь! Пожалуйста, проснитесь! -- просил он его, забыв, что это всего-навсего только резиновый туготрон. Дежурный вздрогнул. -- У меня кончилось смазочное масло, -- прохрипел он и снова погрузился в молчание. -- По моей программе надо ходить за маслом каждые двенадцать лет. Не-о-хота... -- тягуче протянул он. В нем шипели остатки смазки. -- А... вы могли бы выйти погулять, если бы захотели? -- спросил он. -- Наверное, мог бы -- ответил хвостатый. Он подошел к стене и нажал щупальцем кнопку. Стена взвизгнула и поползла в сторону. Солнечные лучи брызнули в ангар. Сережа даже зажмурился от неожиданности. Теплый воздух, пахнувший свежей листвой, поплыл внутрь ангара. -- Давайте я сбегаю! -- Сережа рванулся к двери. -- Я быстро! Я сейчас принесу воду. Она мне очень нужна! -- Он бросился к груде хлама и вытащил оттуда круглую крышку, похожую на котелок. -- Вот! -- торжествующе закричал он. -- Это для теста! А во что вам взять масло? -- Он радостно суетился, забыв и об искрах, и о ста миллионах вольт. -- Масло я вливаю в свой живот, -- скучно сказал туготрон. -- А тебе надо сидеть в ангаре. В твоей программе нет выхода из него. -- Нет выхода! -- прошептал Сережа и опустил руку с котелком. Дежурный закрыл дверь. Электрический холодный свет снова затопил гигантское полушарие. -- А мне, может, и не нужно масла, -- произнес одичавший автомат. -- М-м-масло, -- повторил он с трудом. Энергия его покидала. -- Чего я т-ам не-не-не ви-идел? -- В туготроне что-то звякнуло, и он затих. -- Испортился! Сломался! Умер! Застопорился! -- Сережа со страхом смотрел на застывшего туготрона. -- Как же я отсюда выберусь? -- А у нас сто миллионов вольт, -- услышал он глухой голос Дежурного. -- Работает! -- завопил Сережа. Экран туготрона замигал. Сережа пристально следил за первыми цифрами, слабо засветившимися там, где было, так сказать, лицо хвостатого. "Надо ему помочь прийти в себя. Но как? -- Сережа огляделся вокруг себя. -- Аккумуляторы!.. Хамиан говорил, что меня надо зарядить... Значит, они привыкли заряжаться от батарей! -- Он схватил банку с двумя проводами и подтащил ее к туготрону. -- Подключу к нему аккумулятор!" -- Он осторожно поднес провода к хвосту Дежурного. Хвост дернулся и заискрил. -- Где я? Что со мной? -- спросил Дежурный. -- Экран его вспыхнул ярко и весело. -- Помогло! -- проговорил потрясенный Сережа. -- Вы уже двенадцать лет в ангаре. У вас кончилась смазка, -- напомнил он туготрону. Дежурный поднял хвост и попытался выжать его, как выжимают белье. Хвост был сух, как бумага. "Если уж его спасло электрическое напряжение, нечего с ним церемониться! Он просто машина", -- решил Сережа. -- Эй! -- крикнул он. -- Слушай мою программу! Одна секунда и четыре микросекунды на заливку масла, две секунды на заливку воды. Дверь открыть! И, шайбывинтики, брысь из ангара! -- Он выхватил из кармана фонарик и, приставив его к лицу, несколько раз быстро включил. -- Световой сигнал принимаю, -- произнес ровный голос робота. -- Будет сделано. -- На его экране появились цифры. Сереже повезло. Он случайно передал своим фонариком известную всем на Острове световую команду: "Срочная техническая помощь!" После этой команды любой туготрон включается на полную скорость и выполняет полученный приказ. Так сделал и Дежурный. Разбрасывая все на своем пути, он кинулся к двери, наскоро открыл ее лучом, выброшенным из уха, и вылетел из ангара. -- Я смазан! -- загремели через несколько минут все громкоговорители ангара. Это хвостатый передавал сигнал со смазочного пункта. Потом грохнула раздвинувшаяся стена, и в просвете возникла черная фигура, несущая на кончике хвоста котелок с водой. -- Спираль включить! -- скомандовал Сережа туготрону, и тот покорно подал напряжение 127 вольт. -- Отдать котелок! И туготрон протянул ему резиновый кончик хвоста с котелком. "Вот она, победа человека!" -- торжествовал Сережа. -- Жду команды! -- гаркнул хвостатый. Сережа снова махнул фонариком перед лицом. -- Есть хочу, хвостатый! -- весело крикнул он и принялся замешивать муку с водой. Туготрон отошел в сторону и стал чистить напильником кончик хвоста. Сережа положил на спираль пластинку и стал ждать, пока она нагреется. Пластинка накалилась, и Сережа плеснул на нее немного теста. -- Эх, где ты, сливочное масло?.. Где ты, щепотка соли?.. Раздалось шипение. Тесто густело, розовело и превращалось в настоящий блин. Только не было того замечательного запаха, который плывет из кухни, когда там жарятся блинчики. Но Сережа продолжал печь блины, поддевал их перочинным ножом и отправлял в рот. Ему стало весело. -- А у нас сто миллионов вольт! -- крикнул он и тут же придумал песню: Проходите лучше мимо, Здесь случается пробои, Здесь Дежурный прорезинен, Прорезинен с головой! -- Наконец-то пришла смена! -- сказал хвостатый. -- Что ж ты мне сразу не сказал, что у тебя программа Дежурного? Где же твой хвост? -- А мне говорили, что у вас полагается один хвост на двоих. -- Магнитно! -- согласился туготрон. -- Теперь нас двое. Будем кричать по очереди. "Это мы еще посмотрим! Я во что бы то ни стало убегу", -- мысленно поклялся Сережа, набивая карманы блинами. Дежурный сидел на вышке под куполом и время от времени покрикивал: "А у нас очень опасно!", "А у нас сто миллионов вольт!" Громкоговорители выносили его рев за пределы ангара. Сережа поднял велосипед и обошел ангар кругом. Стены, обшитые толстой резиной, были непроницаемы. "Попробую еще раз команду со световым сигналом. Ведь я же человек, а он машина..." Сережа вынул из кармана фонарик и крикнул хвостатому: -- Принимай аварийную команду! Открывай дверь! Сережа щелкнул переключателем фонарика, и сердце у него замерло: фонарик не зажигался... Сережа не помнил, сколько часов ушло на то, чтобы исправить фонарик, который оказался единственным орудием власти над хвостатым туготроном. Все попытки убедить дежурного открыть дверь и выпустить его из ангара кончались неудачей. -- Мне нужно смазочное масло! -- говорил Сережа. -- Я вернусь через две минуты, -- обещал он. -- Я приказываю сверхаварийно открыть дверь! -- кричал он, размахивая руками. Но туготрон не принимал ни одной команды. И лишь когда Сережа починил фонарик и он снова замигал, туготрон согласился с ним разговаривать. Сережа махнул три раза фонариком перед своим лицом, подав команду "Срочная техническая помощь". Сам он стал с велосипедом около раздвижной стены, готовый бежать в любой момент. Туготрон направил синий луч на световой замок, и стена поползла в сторону. Сережа бросился вперед и, ударившись рулем о край стены, вылетел наружу. Чтото за его спиной загудело и захлопнулось, но он даже не оглянулся. -- Свобода! -- сказал Сережа, и сердце в груди его стало сильным и легким, как птица. Вокруг стало просторно и тихо. Впереди бежала тропинка и упиралась в самый край неба. На голубом небе застыло облачко. Оно зацепилось за солнце и стало прозрачным, как леденец. Деревья переговаривались, размахивая ветками. Молодой дрозд пытался запеть соловьиную песню, но срывался и начинал сначала. Сережа сел на велосипед, поехал по тропинке, которая вела к краю неба, и оказался на поляне. Он слез с велосипеда и сел под деревом. Маленькая ящерица метнулась в гущу травы, зашуршала и скрылась. Вокруг стоял лес, и все в нем было, как всегда. В яме, затопленной болотной водой, лежала старая ржавая гусеница. Ящерица влезла на гусеницу и стала греться на солнышке. Дрозд перестал подражать соловью и громко защелкал собственную песню. Бабочка-капустница покружилась вокруг Сережи и, взмахнув бледными крыльями, исчезла. Сережа прислонился к дереву и стал тихо насвистывать... "Буду искать человека", -- твердо решил он и, вытащив из кармана записку, полученную у старика минитака, осторожно ее развернул. "...Старые программы под дверью Главного ангара", -- прочитал он стершиеся буквы на истлевшем куске бумаги. "Где этот Главный ангар? И как найти человека, написавшего записку, не попадаясь на глаза туготронам?.. Пожалуй, лучше пока спрятать велосипед". Сережа приподнял кучу хвороста около ямы и завалил им волшебную машину. Потом он выволок из ямы туготронную гусеницу и положил ее сверху. Это будет отметина. А искать эту поляну придется по зарубкам. Сережа подошел к ближайшему дереву и сделал на нем надрез перочинным ножом. Шагов через десять он снова сделал зарубку на другом дереве. Так он дошел до поляны, окруженной орешником. На кустах его светлели молодые орехи. Сережа раздвинул кусты и увидел тропинку, ведущую к озеру. "Дождусь темноты", -- решил Сережа, снял куртку через голову и положил ее между узловатыми корнями дуба. Улегшись в лунку между корнями, он стал смотреть в небо. Маленькое облачко оттолкнулось от солнца и стало медленно таять. Жара и тишина постепенно окутывали его, и он закрыл глаза. Сначала Сережа слышал, как разговаривает дрозд, но потом ему показалось, что все затихло, и он заснул. В кабине было душно. Тюки с продовольствием громоздились друг на друга и скатывались. Все было сделано второпях. -- Прошу тебя, будь осторожен, -- тихо прошептало радио. -- Хорошо, -- ответил водитель, повернув голову к микрофону. Он выключил связь и опустил оконное стекло. В кабину ворвался ветер. Вертолет уже летел над Голубым озером. "Еще пять минут -- и я окажусь над страной туготронов. Страшно? Немного". Водитель -- он был минитак -- снял очки и стал протирать их носовым платком медленно и аккуратно, как учитель математики. Потом он надел их снова и стал смотреть вниз. "Жаль, что у меня нет карты местности", -- подумал пилот. Голубая гладь озера уходила назад. Вертолет сделал круг над лесом и пошел на снижение. Раздался треск, молодая осина отбросила назад ободранную верхушку, и вертолет сел вблизи малохоженной тропинки, поросшей муравой. Тюки с концентратами скатились сверху и завалили дверь. В них было пять тысяч граммов, и минитак с трудом их оттащил. Потом он открыл дверь и соскочил на землю. Перед ним стояли непроходимые джунгли. Это была осока. "Какая страшная чаща!" -- путешественник почувствовал себя очень маленьким и одиноким. Тогда он поднес к губам красную бусинку-передатчик и отправил в страну минитаков такое сообщение: "Приземлился у туготронов. Начал поиски Непредка. Парабуц". Осока была остра, как лезвие бритвы. Влажная и темно-зеленая, она росла густо и ровно, подняв кверху узкие клинки. Пробираться сквозь эту чащу было очень трудно. После нескольких метров пути у Парабуца появилась глубокая царапина на руке. Лицо его горело от хлещущих ударов. "Глупо! -- Он снял очки и снова протер их. -- Проклятая ножевая трава! Может быть, гигант где-то близко. Он-то наверняка мог бы по ней легко пройти. Пойду вперед -- будь что будет". Парабуц надвинул шлем и стал пробираться сквозь осоку к светлеющей вдали поляне. Так он шел, не поднимая головы, пока не кончилась кинжальная трава. Тут он остановился и посмотрел вверх. На блестящем стволе осины резко белела полоска. "Что это такое?" Парабуц перевел взгляд на соседнее дерево. На нем ничего не было. "Надрез коры? На высоте... на высоте не меньше ста сантиметров! Туготроны? Но они очень редко бывают в лесу". Парабуц медленно обошел поляну. Снова полоска. И опять очень высоко! Парабуц стал осматривать землю под деревьями. Он замечал царапинки на листочках муравы и трещины на стеблях трилистника. И, наконец, он обнаружил гигантские следы. Следы Непредка! Зарубки на высоте головы гиганта! -- Э-э-э-й! -- закричал Парабуц изо всех сил. Но этот крик был так слаб, что только спугнул бабочку с липкой лесной гвоздики. Тогда Парабуц снова пошел вперед, запрокидывая голову и ища глазами зарубки. ...А Сереже Раскату в это время снился сон. Он шел по московскому горбатому переулку, сбегающему к Яузе. Был вечер, и все кругом окутал густой, синий туман. Верхушки домов оторвались от земли и летели, как сказочные корабли, вместе с водосточными трубами, карнизами и пожарными лестницами. За рекой вырос замок с четырьмя башнями. Высотное здание исчезло. В руках Сережа держал коньки, и на них застыли капли осеннего дождя. Это были те самые коньки, которые он обещал Люде наточить, когда наступит зима. Коньки он давно наточил, но зима все никак не наступала. Из тумана прямо на него выплыла пустая телефонная будка. Ветер хлопал дверью о стену, и казалось, что будка с нетерпением кого-то ждет. Потом появился громадный телефонный диск, и на нем зажглись огромные цифры. Это был номер телефона Люды. Сережа вошел в будку и позвонил. Люда долго не подходила к телефону, и было очень холодно. Ветер громко стучал дверью будки, мешая слушать и ждать Люду. Наконец она подошла. -- Это говорю я, -- сказал Сережа и улыбнулся. Люда что-то сказала. -- Я наточил твои коньки. -- До зимы еще далеко. Идет дождь, -- ответила Люда. -- Скоро будет зима, откроют каток. Помнишь, ты говорила, что первый раз пойдешь со мной? -- Говорила. В телефонной будке стало тихо. -- Я видел тебя сегодня в книжном магазине на Кузнецком, -- торопливо сказал Сережа. -- Ты покупала книгу. -- Какую? -- спросила Люда. У Сережи так громко забилось сердце, что его, наверное, стало слышно в трубке. -- "Дикая собака Динго, или Повесть о первой любви", -- сказал он. Трубка молчала. И тогда он тихо промолвил: -- Я купил себе такую же книгу. Потому что я тебя люблю. Он держал в одной руке коньки, а другой прижимал к уху холодную черную трубку. Но трубка молчала. Дверь продолжала громко стучать. Сережа долго держал телефонную трубку, а потом осторожно повесил ее на рычаг, как вешают пальто в чужом доме. Будка исчезла. Синие облака упали в реку. -- Вставай! -- закричали Сереже. Он открыл глаза и увидел перед собой Парабуца. -- Это вы, Парабуц! -- сказал Сережа и сел. Маленький человечек улыбался. -- Я смотрел на тебя, когда ты спал. Ты похож на моего сына, -- сказал он. -- Теперь ты спасен. Я привез тебе еду. Пять тысяч граммов! -- У вас у самих мало... -- Теперь много! -- весело ответил Парабуц. -- Пять тысяч граммов искусственной пищи! Пойдем -- покажу. -- Как вы меня нашли? -- По зарубкам. Я их случайно заметил, когда смотрел на небо. -- Если бы я знал, что вы меня будете искать, то делал бы их пониже. -- Но как же ты жил все это время? -- Я раздобыл муку у туготронов. -- У туготронов? -- вскричал Парабуц. -- Я развязал один мешок. -- Отчаянная смелость! -- прошептал минитак. -- Мне пришлось бежать... -- Хамиан знает, что ты умеешь развязывать узлы? Этого не умеет ни один туготрон. -- А кто они такие, туготроны? -- спросил Сережа. -- Мы можем только догадываться, -- тихо ответил Парабуц. -- Их происхождение нам неизвестно. -- А я знаю, где искать тайну, -- сказал Сережа. -- У меня записка человека. Та, которую хранили старики минитаки... -- Ты ее расшифровал? Где она? -- В коробке с моим магнитом, -- Сережа сунул руку в карман и похолодел. -- Сейчас, -- сказал он упавшим голосом. -- Сейчас, -- повторил он и вывернул карман. В кармане коробки не было. -- Я не мог ее потерять! -- твердил в отчаянии Сережа, когда они вместе с Парабуцем обследовали каждую ямку около дерева. -- Я спрятал ее в коробку и положил в карман! Парабуц долго бродил под ближайшими кустарниками и пристально всматривался в примятые стебли травы. -- Сюда! -- крикнул он Сереже. -- Нашли? -- Следы от туготронных гусениц, -- прошептал Парабуц. -- Вот, смотри. Одна вмятина... Вторая... А отсюда он начал уходить длинными прыжками... Он торопился... Но что ему здесь было надо? Парабуц задумчиво поглядел на вмятину от туготронной гусеницы и спросил: -- Как тебя прозвали туготроны? -- Ненамагниченный, -- ответил Сережа. -- Но причем тут записка? -- Туготроны ищут тайну развязывания узлов. Один из них тебя выследил. Он хотел украсть твою программу. Вероятно, почуял магнит и по магнитным линиям нашел дорогу. -- Почуял магнит? -- Конечно! Туготроны ощущают магнитные поля, как запах цветов. Этот туготрон, наверно, стащил коробку только из-за магнита, а о записке он, может быть, даже ничего не знал... -- Значит, туготрон украл коробку? -- И ускакал крупными прыжками, -- добавил Парабуц. -- Вот следы. Гусеницы у них у всех одинаковые. Сережа долго молчал. -- Записку прочесть туготроны не смогут, -- твердо сказал Парабуц. -- Мы сами делаем начинку для их голов. -- Старые программы под Главным ангаром... -- прошептал Сережа. -- А вы не знаете, где этот Главный ангар? -- Знаю. Но пойдем к вертолету! Спрячем наши запасы. Зеленый огонек светился, как осколок бутылочного стекла. Он плыл над кустами, появлялся рядом и исчезал за деревьями. Сережа шел за огоньком вертолета, не разбирая дороги. Лес никак не кончался, и казалось, что прошла уже половина ночи. Наконец Сережа вышел на опушку. Перед ним раскинулся громадный бестравный пустырь. Началась земля туготронов. Тишину ночи нарушало только громкое тиканье башенных секундомеров. Они были подвешены на стометровых вышках и отбивали каждую секунду глухим ударом, напоминая о сверхточности туготронной страны. Вертолет Парабуца медленно полетел над пустырем, потом сделал дугу и исчез между темными строениями. Сережа ускорил шаги и вскоре подошел к ангарам туготронов. До него донеслись запахи перегревшегося железа и резиновой изоляции. Зеленый огонек вертолета снова мелькнул перед ним, и ему стало веселее. Налево за одним из ангаров оказалась круглая площадь, на которой стояло строение, похожее на гигантскую консервную банку. Вертолет сделал над ним круг, и Сережа понял, что это и есть Главный ангар. Зеленый огонек еще несколько раз мигнул на прощание, и вертолет Парабуца повернул к лесу. Сережа снова остался один. Разгадка тайны скрывалась где-то под Главным ангаром. Сережа подкрался к приоткрытым воротам и через щель заглянул внутрь ангара. Никого. На утрамбованном земляном полу стояла огромная пустая стойка. Раздавалось лишь глухое тиканье секундомеров. До утра было еще очень далеко. Сережа проник в ангар, вынул фонарик и, направив его луч вниз, медленно пошел вдоль круглой стены. Фонарик выхватывал из темноты куски истоптанного земляного пола. Так он прошел по кругу, но ничего не обнаружил. "Обойду ангар снаружи", -- решил Сережа и подошел к воротам. "Какие они толстые, эти ворота, -- подумал он. -- Как стены!" Сережа направил на торец ворот луч света, и сердце его радостно забилось. В торце оказалась потайная дверца! Сережа вытащил перочинный нож и поддел дверцу из тонкого листового металла. В этот момент Сереже показалось, что сзади кто-то пристально смотрит на него. Он резко обернулся, но никого не было. Только на лезвии перочинного ножа мелькнул световой блик. Сережа еще раз оглянулся и через открывшуюся дверцу прошел внутрь узкого коридорчика. Сегодня для Дуракона-45 был знаменательный день. Его вызвали в Главный ангар, выдали новое имя и добавочную пару глаз. -- Ты уже не новенький, -- сказал ему Хамиан14. -- Голова у тебя теперь заполнена на пятьдесят процентов. Там есть даже приличные мыслишки. Например, последний выигрыш в "козла". Неплохо! Совсем неплохо! Какой же ты дурак? Никакой ты не дурак! И Дуракон-45 от радости расцветил свой экран четырехгранными болтами. -- Теперь ты будешь называться Ночной глаз-45, -- вмешался стоявший тут же Автоскок. -- Всех Дураконов переименовывают в Ночной глаз, когда они перестают быть дураками. -- А глаза где? -- недоверчиво спросил Дуракон. -- Глаза-то дадите? -- Выдать ему парочку! -- приказал Хамиан-14. И Дуракону повесили на щупальца пару инфракрасных глаз. В стране туготронов только ночные сторожа получали добавочные глаза для темноты. Зато с них и спрашивали больше. Они вели наблюдение за Островом, когда темнело и все жители выключали свои головы. -- Красновато! -- в восторге закричал новоиспеченный Ночной глаз, включив свои инфракрасные глаза. -- Валяй наблюдай! -- сказал ему Хамиан-14. -- И, как поется в нашей песне, "не запоминай ерунду". Ночной глаз-45 с дребезгом помчался в свой ангар. При этом он старательно мигал инфракрасными глазами и громко тикал. Но темнота, как назло, наступала очень медленно. Мимо Ночного глаза-45 уже шествовали туготроны с головами под мышкой. Они разбредались на ночь по своим ангарам для смазки и чистки. Автоскок, поравнявшись с Ночным глазом-45, сказал: -- Меняю магнитный глаз на инфракрасный. -- Не замкнется! -- ответил Ночной глаз-45. -- Винта с два! -- А еще я знаю тайну, -- бубнил Автоскок. -- От нее у тебя мыслей прибавится на десять процентов. Ночной глаз-45 еще утром был всего лишь Дураконом-45 и знал, как трудно заполнить пустую голову. -- Давай тайну, -- сказал он. -- Давай глаз, -- ответил Автоскок. Дуракон-45 долго жужжал и звякал. Несколько раз из него вырывались красные лучи. Наконец, он отключил два длинных провода от затылка и положил один инфракрасный глаз со всеми принадлежностями в коробочку. -- Возьми до завтра. И давай тайну, -- сказал он. Ему очень хотелось стать умней. -- У Хамиана нет никакого глушителя мыслей, -- зашептал Автоскок. -- У него лопнула голова! "Ого! -- отметил про себя Ночной глаз-45. -- Вот это шайбы-винтики!" -- Значит, можно думать на все катушки? -- спросил он. -- Дело хозяйское, -- уклончиво ответил Автоскок и торопливо приладил красный мигающий глазок к своей голове. -- Дуплекс! -- сказал он и пошел прочь. Тем временем сгущалась ночная темнота и туготроны мало-помалу застывали. Новый точной сторож добрался до аэродрома и пристроился на одной из вышек. Дуракон протер свое всевидящее око и начал наблюдать. Из глаза у него вырвались невидимые инфракрасные лучи и поползли в кромешную тьму. На экранчике ночного зрения Дуракона возникали деревья, ангары, берега Голубого озера. Ночной глаз-45 отрегулировал четкость изображения. Глаз работал отлично. Тогда он увеличил дальность зрения и начал шарить лучами по всему Острову. Он запустил несколько лучей в сторону Главного ангара, и тут на его экранчике неожиданно появился какой-то движущийся предмет. Ночной глаз-45 нажал кнопку самой сильной яркости. Контуры предмета стали проясняться, и Дуракон увидел, что на экране движется не кто иной, как сам Ненамагниченный. Вот он вошел в какой-то узкий коридорчик и по ступенькам спустился вниз. -- Но почему в записке написано "осторожно"? Не будет ли взрыва? Может, сначала бросить что-нибудь туда? -- шептал в это время Сережа, спускаясь. Он пошарил в карманах и обнаружил оладьи, витамины Э, перочинный нож и несколько шарикоподшипников. Сережа бросил один шарикоподшипник вниз и услышал позвякивание металла о камень. Шарик скатился с лестницы, и снова наступила тишина. Ничего не произошло. Тогда Сережа начал опять осторожно спускаться по узким и крутым ступеням. Как только он ступил на последнюю, вспыхнул золотистый свет и перед ним засверкали стены кольцевого коридора, выложенные, как чешуей, зелеными камнями. Подземелье переливалось темно-зелеными огоньками, словно изумрудное кольцо. Сережа подошел к стене и коснулся ее рукой. Граненые кристаллики играли тончайшей шлифовкой. Сквозь них что-то просвечивало. Сережа приложился глазом к изумрудной стене и увидел круглую комнату. Посреди нее в зеленом полумраке он разглядел большой белый цилиндр. Но как туда попасть? Сережа медленно пошел вдоль стен, играющих зеленым пламенем, и вскоре вернулся на прежнее место. Коридор действительно оказался гигантским изумрудным кольцом. Тогда Сережа стал внимательно осматривать стены. Он проводил пальцем по зеленым камням, и они начинали еще ярче играть веселым светом, как бы просыпаясь от долгого сна. В одном месте Сережа заметил маленькую пластинку. Она была не больше медного пятака. На ней угадывался какой-то рисунок, потускневший от времени. Сережа потер пластинку. Тонкие штрихи и линии, нанесенные, по-видимому, иглой, постепенно объединялись в единое целое, и, наконец, перед Сережей возник законченный рисунок головы человека с небольшой бородкой и зачесанными назад волосами. Сережа снова провел пальцем по пластинке, и вдруг в изумрудной стене перед ним открылась дверь во внутреннюю круглую комнату. -- Внимание! Программы Острова туготронов! -- раздался негромкий голос. Сережа осмотрел комнату. Никого! Он вошел в небольшой зал, в центре которого стоял большой белый цилиндр, соединенный с потолком золотыми нитями. Дверь бесшумно задвинулась. Светильники замигали в стене, как мотыльки, бьющиеся о стекло. Потом все успокоилось, и на стене засветились черные и белые клетки, как на шахматной доске. Вся кольцевая стена засветилась шахматными клетками. Таинственный белый цилиндр еле заметно мерцал. "Начну с цилиндра", -- решил Сережа и подошел к нему ближе. Мерцание цилиндра стало ярче. Вдоль него зазмеился черный зигзаг. Сережа вздрогнул и отступил. -- Я оставил развертку мыслей! Я оставил развертку мыслей! -- негромко произнес тот же голос. И Сереже показалось, что черный зигзаг стал шире. "А не заглянуть ли внутрь?" Сережа снова подошел к цилиндру, свечение которого все усиливалось. В цилиндре оказалась длинная прорезь, проходившая снизу вверх примерно до середины. В эту щель мог свободно пройти человек. Сережа подошел к ней вплотную, и на ослепительно яркой поверхности цилиндра заметались и задрожали изломанные линии. "Чем ближе я подхожу, тем ярче он светит. А что будет, если я войду в него?" И Сережа, сдерживая дыхание, вошел в цилиндр через прорезь. В тот же момент раздался звук лопнувшей струны. "Бежать обратно?" -- подумал Сережа, и тотчас же на внутренней поверхности цилиндра возникло его собственное изображение: с искаженным от страха лицом он сам бежит обратно вверх по узкой подземной лестнице, по которой только что спустился. "Моя мысль, как в кино!" -- настигла его догадка. И в это же мгновение на поверхности цилиндра замелькали отрывки из забытых кинофильмов. -- Да! Цилиндр отражает мои мысли! -- прошептал Сережа. -- А что, если я вспомню свой дом в Москве? Экран цилиндра избороздили зигзаги и линии. И перед Сережей возник его дом, такой знакомый до самого маленького облупленного кусочка на стене. Вон, на втором этаже, и окно Женьки. А где же сам Женька? И тут же Женькино лицо заслонило дом и появилось перед Сережей. "Эх ты! -- казалось, говорил Женька. -- Даже не позвонил по телефону!.." Сережа посмотрел на пятый этаж и нашел окно своей квартиры. "Мама, наверно, пришла с работы, а меня нет". Он опустил голову, а когда снова взглянул на развертку мыслей, на него смотрело лицо мамы. "Не приходи поздно", -- казалось, хотела она сказать. Но развертка мыслей молчала, и мама только пристально смотрела на Сережу усталыми глазами. -- Надо скорей возвращаться! Надо возвращаться! -- говорил себе Сережа. -- Нечего глазеть на свои собственные мысли! Дом на экране затрепетал. Сережа решительно вышел из цилиндра развертки мыслей, и свечение цилиндра побледнело. -- Я оставил развертку мыслей! Я оставил развертку мыслей! -- снова произнес микрофон. Очевидно, голос человека был записан на пленку. "Эта передача оставлена, наверное, для того, кто когда-нибудь сюда придет, -- подумал Сережа. -- Может быть, цилиндр надо как-нибудь включить?" Сережа медленно обошел его кругом. Около входной прорези в цилиндр, внизу, он заметил квадратный черный щиток с белым рычажком. Под рычажком горела маленькая желтая лампочка. Сережа повернул рычаг, лампочка вспыхнула красным светом, в комнате стало темно, и на экране цилиндра возникло незнакомое лицо человека с небольшой бородкой и зачесанными назад волосами. Сережа отпрянул назад. -- Я не знаю, кто ты, -- произнес все тот же приглушенный голос, и лицо на экране улыбнулось. -- Я не знаю тебя, первый человек, вошедший сюда. Я могу только передать свои воспоминания. Я последним покидаю этот мир солнечных человечков-минитаков и работающих на них туготронов... -- Работающих на них туготронов?! Да они поработили минитаков! И солнечные человечки делают начинку для их голов! -- вскричал Сережа, забыв, что человек не сможет его услышать. -- Друзья ждут меня за седьмым магнитным полем, -- продолжал голос. -- Но прежде чем исчезнуть в мире невидимого, я отправил на Землю машину превращения. Тот, кто найдет ее, сможет пронестись на ней сквозь магнитный мир Острова туготронов. Я сделал машину вот такой... Лицо исчезло со светящегося цилиндра. И Сережа увидел на экране велосипед, унесший его из привычной земной жизни. Это был он! Его волшебный велосипед! -- Мои друзья создают новый мир за седьмым магнитном полем, -- говорил все тот же голос. -- А ты, первый человек, проникший в страну солнечных человечков и туготронов, смотри на то, что уже создано, и уничтожь черные программы. Непременно уничтожь! Они остались со времен войн. Туготроны были когда-то оружием... -- Голос удалялся и замирал. -- Прощай! Меня ждут... Раздался звук, похожий на гудение телеграфных проводов, и наступила тишина. -- Погодите! Вы не все сказали! -- крикнул Сережа и бросился к цилиндру. Но цилиндр мерцал ровным светом и молчал. Сережа протянул руку, и она наткнулась на шероховатую поверхность потухшего экрана. Тогда он еще раз повернул белый рычажок и снова, не отрываясь, смотрел и слушал воспоминания человека, создавшего туготронов и покинувшего Остров для новых, неизвестных миров. Потом опять раздался звук гудящих проводов, и снова Сережа стоял перед потухшим экраном. "Черные программы... -- думал он. -- Они должны быть здесь где-то совсем близко". Сережа подошел к шахматной стене, светившейся черными и белыми клетками. Тонкая серебряная решетка обрамляла выпуклые черные и белые клетки, сквозь которые что-то просвечивало. Сережа подошел ближе и прильнул глазом к белой клетке с надписью "А-2". Ему показалось, что он видит в ней какие-то колечки. Потом он стал смотреть в черную клетку А-3, но в ней ничего нельзя было разглядеть. Тогда он снова вернулся к белой клетке А-2 и заметил край крышки. Он поддел ее ногтем, крышка откинулась, и под ней оказалось зубчатое колесико. Сережа повернул его. Раздался легкий звон, белая клетка А-2 замигала, и в ней появилась квадратная карточка с выбитыми разноцветными дырочками и бугорками. Снова заговорил микрофон. -- Программа А-2 -- "Автомат-закусочная"! Программа А-2 -- "Автомат-закусочная"! -- объявил голос из микрофона. -- Команда на языке туготронов один-нольодин, один, один! Материалы для автомата-закусочной в комнате А-2. Точка. Наступила тишина, и из клетки А-2 высыпалось несколько карточек. -- Вот они, программы! -- Сережа бросился подбирать карточки. "А интересно, можно было бы переделать какого-нибудь туготрона в автомат-закусочную? И как уничтожить черные программы? Может, сейчас же открыть все черные клетки?" -- размышлял Сережа. Но тут раздался страшный рев сирены. -- Тревога! -- закричали громкоговорители подземелья. И в тот же момент загромыхали все замки и затворы. Это сработала автоматическая защита хранилища программ. Загудела сирена. Двери закрылись, но было уже поздно. В кольцевой шахматной стене вспыхнула красная лампочка в том самом месте, где была потайная дверца. Кто-то нажал на зеленую кнопку среди изумрудных кристаллов. Дверь отворилась, и на пороге шахматной комнаты появился туготрон. -- Задание выполнил одним глазом, -- отчеканил он. -- Видимость отличная! Сыграем в "козла"? Сережа даже обрадовался. -- Это ты, Дуракон? -- Теперь я Ночной гдаз-45. Вижу в темноте. Засек тебя на расстоянии тысяча пятьсот метров. "Ну и зря засек, дурак", -- подумал Сережа. -- Сыграем в "козла"? -- снова предложил туготрон. -- Некогда, Дуракон! "А что, если проделать над ним первый опыт?.. Вдруг получится?" -- подумал Сережа. И у него даже захватило дыхание. Между тем туготрон включил свой красный глаз и рыскал лучами по углам комнаты. "Значит, это он следил за мной сзади, когда я открывал дверь в подземелье? -- догадался Сережа и спросил: -- А зачем ты, Дуракон -- Ночной глаз, наблюдал за мной? -- Программа работы ночным глазом. Опыт номер один, -- ответил автомат. -- А у меня есть опыт номер два! Хочешь, покажу? Называется "Автомат-закусочная". Вот она, команда: одинноль-один, один, один, один. -- Давай, сказал Дуракон-45 и протянул свои железные щупальца. "Минитаки сначала разогревают начинку, -- напряженно вспоминал Сережа, -- потом закладывают программу в голову, потом она застывает..." -- Ну, что же ты? Давай! -- заорал вдруг туготрон. -- Сейчас, сейчас! А ты не мог бы разогреть свою голову, Дуракон? -- Она у меня и так горячая! Действительно, от макушки Ночного глаза-45 шел дымок. Сережа подошел к туготрону на два шага. -- А ты меня не трахнешь чем-нибудь? -- спросил он. -- Какая будет команда, -- уклончиво ответил Дуракон-45. -- Команда будет все выключить, -- сказал Сережа. Туготрон слегка дрогнул. Погас красный глазок, потускнел экран. Потом выключились все звукоуловители и перестали жужжать генераторы. Автомат застыл с опущенными щупальцами. Сережа подошел к туготрону и прикоснулся к его голове. Под тонкой оболочкой что-то пульсировало. Дрожащей рукой Сережа приоткрыл крышку. Горячая струя воздуха вырвала у него из пальцев пластинку с программой и тут же засосала ее в глубь головы; Крышка сомкнулась снова, по туготрону пробежала дрожь, в голове его что-то зашумело, и на ней появились мелкие капельки воды. Туготрон стоял неподвижно. Так прошло две или три минуты. После этого резко замигал экран, слегка зашевелились щупальца автомата и из его уха вылетела отработанная программа. -- Получена программа А-2, -- объявил Дуракон-45. -- Начинаю выполнять задание. Засекаю склады с материалами А-2. Туготрон круто повернулся и пошел к двери. "Интересно, что же будет?" -- подумал Сережа, с замирающим сердцем следя за туготроном. Дуракон-45 вышел из зала широким шагом и повернул налево. Сережа двинулся за ним. Выйдя в коридор, туготрон мгновенно открыл одну из дверей и скрылся в комнате с надписью А-2. Сережа остался перед захлопнувшейся дверью. -- Заполняюсь материалами. Переделываю схемы. Креплю бачок к животу, -- гремел голос Дуракона-45 в коридорных микрофонах. -- Загружаюсь маслом. Взял запас муки. -- Муки?! -- Сережа подпрыгнул и забарабанил в дверь. -- Ура! -- крикнул он. -- Опыт удался! Пусти меня, Дуракон! Я хочу посмотреть! Дверь открылась, и перед Сережей предстал Дуракон-45. К животу туготрона был прикреплен круглый бачок с маслянистой жидкостью. Над ним бойко работали все десять гибких пальцев автомата, укреплявшие какуюто трубку. -- Залейте меня водой! -- попросил Дуракон-45. Сережа не спускал глаз с автомата. -- А где взять воду? -- спросил Сережа. -- Кнопка А-2-1, -- ответил автомат и направил из глаз лучи на одну из кнопок в стене. Тяжело ступая гусеницами, он подошел к Сереже и подставил трубку. Сережа нажал на кнопку А-2-1, и изпод нее брызнула струя воды. Сережа подтянул трубку от автомата к стене и залил его водой. -- Включаю подогрев, -- объявил Дуракон-45. -- Греюсь! -- добавил он. Сережа пристально смотрел на открытый конец трубки. Вот от нее оторвалось белое колечко сладкого теста и упало в закипевшее масло. Первые пончики поплыли медленно и величественно, как лебеди. Они розовели на ходу и выстраивались у края бачка, уступая место следующим. -- Горячие пончики! -- крикнул туготрон. -- А ну, кому горячие пончики!.. -- зазывал он, ловко работая всеми своими десятью железными пальцами. Большой секундомер Острова туготронов отсчитал уже тысячи секунд, а Сережа все еще ел сладкие пончики, которые выпекал Дуракон-45. Голод и Ангар высокого напряжения исчезли в далеком прошлом. Туготроны теперь казались Сереже не более опасными, чем шкафы, наливающие газированную воду и подающие бутерброды в автомате-закусочной. -- Молодец, Дуракон! -- сказал он, заглатывая пятнадцатый пончик. -- Ты у меня еще не такие штуки научишься делать! -- Кому горячие пончики! -- ответил Дуракон-45, отдирая от трубки прилипшее тесто. -- Пожалуй, их достаточно, -- заметил Сережа. -- Можешь прекратить работу на время. -- Он подошел к бачку и вынул из него все оставшиеся пончики. -- Нужна чистка! У меня слиплись щупальца, -- Дуракон-45 замигал красным глазком. Сережа вынул из кармана нож и вычистил правую "руку" туготрона. -- Кстати, Дуракон, отдай мне магнит и записку. -- Нет у меня магнита и нет у меня записки! -- Как так нет? -- Сережа перестал скоблить ножом щупальца автомата. -- Как же ты меня нашел? -- Повторяю, -- произнес ровный голос Дуракона45, -- имею ночной глаз. Вижу в темноте. Наблюдаю. Не запоминаю ерунду. "Дуракон, наверно, говорит правду, -- подумал Сережа. -- Но куда же делась записка? Значит, еще кто-то на Острове следит за мной?" -- А кто еще из туготронов видит в темноте? -- спросил Сережа. -- Автоскок, -- ответил Дуракон-45. -- Я ему отдал вчера один ночной глаз за одну тайну. -- За тайну? -- Да. Тайна заполнила мою память на десять процентов. -- Скажи тайну мне, -- попросил Сережа. -- А у меня тогда останется мало процентов. -- Я тебе, Дуракон, дал программу на пончики, а ты боишься мне отдать половину тайны. Говори скорее! Нам надо отсюда уходить. -- У Хамиана лопнула голова! У него нет никакого глушателя мыслей! -- Глушитель мыслей?! -- воскликнул Сережа. -- А такой бывает? -- Так говорил Хамиан. На Острове должен быть порядок. Все главные мысли у одного, а мелкие мыслишки у остальных. А кто начнет вырабатывать собственные мысли, того глушитель закоротит накоротко. -- Весело живете! -- усмехнулся Сережа. -- Значит, за мной охотится вовсе не Автоскок, а сам Хамиан! А тут еще твоя неуместная щедрость, Дуракон. Ну кто тебя просил отдавать Автоскоку свой ночной глаз? Живо собирайся. Надо бежать. -- Есть бежать! -- Дуракон-45 затопал к дверям, оставляя на полу маслянистые пятна. Сережа выбрался под прикрытием туготрона из подземелья и осторожно приоткрыл ворота ангара. Уже светало, и контуры ангаров вырисовывались из серой туманной мглы. -- За мной! К лесу! -- тихо скомандовал Сережа и пошел вперед. Туготрон двинулся по его следам, прикладывая к ним свои тяжелые гусеницы. Парабуц сидел около вертолета и лениво переговаривался со своими домашними через передатчик миллиметровых волн. Все было уже давно пересказано, но разговор никак не кончался. -- Многие шьют себе платья из лопухов, -- сообщила Нелида. -- Вырубили всю Лопушиную поляну. -- А что говорят о старых туготронных программах? -- поинтересовался Парабуц. -- Говорят, что наше дело маленькое. -- А еще что? -- Говорят, что гигант нас объел. -- Безобразие! -- возмутился Парабуц. -- Мы же его перевели на искусственное питание! -- Говорят, что это питание нам самим нужно. -- А что пишут газеты? -- Газеты печатают ребусы. -- Ребусы? -- И загадки. Это сейчас очень модно. Вот например... Но тут Парабуц услышал треск сучьев и увидел в предрассветной мгле Сережу в сопровождении туготрона. Парабуц бросился за вертолет. Он никогда не видел туготронов так близко. -- Отойди в кусты, Дуракон, -- приказал Сережа, -- и жди команды! Дуракон-45 приготовил свою память и ушел в орешник, посвечивая экраном. -- Не бойтесь его, Парабуц, -- успокоил Сережа. -- Это ручной туготрон. -- До свидания, Нелидочка, -- нежно сказал Парабуц в микрофон. -- У меня срочные дела. Щелкнул выключатель, и связь с минитаками прервалась. -- Ручными туготроны не бывают, -- твердо сказал Парабуц Сереже. -- Бывают! -- закричал Сережа и начал отбивать чечетку перед Парабуцем, забыв о разнице в их размерах. -- Еще как бывают! -- орал он, подпрыгивая. -- Дуракон, выдай серию пончиков! -- приказал Сережа. -- Ты нашел старые программы? А туготрон об этом знает? -- спросил Парабуц. -- Что он понимает, еще неясно, -- ответил Сережа. -- Но я переделал его по программе А-2 в автомат-закусочную. -- Горячие пончики! А ну, кому горячие пончики! -- раздался голос Дуракона-45. -- Вот видите, Парабуц, как просто, -- сказал Сережа. Он подбежал к автомату и вернулся с пятью пончиками в руках. -- Пожалуйста, ешьте, -- предложил Сережа, протягивая пончик Парабуцу. Парабуц взял его обеими руками так осторожно, словно это был воздушный пирог. -- Чудо! -- прошептал он. Сережа ел пончики и торопливо рассказывал о своих приключениях с программами. -- Пожалуй, записку с магнитом мог взять только Хамиан, -- задумчиво сказал Парабуц, отщипывая кусочек от пончика. -- Только Хамиан пойдет один в лес за магнитом. -- Лишь бы он не прочитал записку! -- ответил Сережа. Там написано: "Осторожно! Черные клетки". Черные клетки -- это, наверное, какие-то опасные программы. -- А ты черные клетки видел? -- Видел. Но не успел их испытать. Я убежал с Дураконом в лес, как только узнал, что он отдал свой второй ночной глаз Автоскоку. -- Хамиан не сможет прочитать записку, -- уверенно сказал Парабуц. -- Никто, кроме тебя, на Острове не разбирает буквы... Но он следит за нами, и может произойти несчастье... -- Какое? -- спросил Сережа. -- Не знаю, -- грустно ответил Парабуц. -- Я никогда не бывал в стране туготронов... -- Надо пробраться в подземелье и переделать еще одного туготрона. -- Это очень опасно. Мы ничего не знаем о черных клетках. -- Сначала я пошлю Дуракона за вторым ночным глазом. Пусть он отберет его у Автоскока. Тогда можно будет безопасно выходить из леса ночью, -- решил Сережа. Парабуц молчал. "Такие великие дела не для меня", -- думал он. -- Ас вами я буду поддерживать связь на миллиметровых волнах, -- продолжал Сережа. Парабуц приободрился и протянул Сереже свой передатчик. -- Не потеряй его. Сережа прикрепил к своему уху красную бусинку. -- Я буду ждать от тебя сигналов. А пока полечу домой, -- сказал Парабуц. Тем временем Дуракон-45 приготовил вторую серию пончиков. -- Возьмите их с собой, -- предложил Сережа Парабуцу. Он нагрузил пончиками вертолет и осторожно пожал на прощание руку Парабуца. У маленького человечка почему-то запотели очки, и он их осторожно протер. Вертолет оторвался от земли и медленно облетел вокруг Дуракона. Парабуц делал снимки для своей газеты. Потом он повернул к стране минитаков и скрылся в утренней дымке. Хамиан долго трудился над украденной у Сережи запиской. Он хотел во что бы то ни стало ее прочитать. Сначала он просветил ее рентгеновскими лучами. Потом сосчитал в ней число букв. Потом помножил это число на два. Но записка упорно хранила свою тайну. Тогда Хамиан-14 притянул к себе Сережин магнитик, подбросил его в воздух и долго играл с ним. Магнитик кружился подле туготрона, как муха, но потом упал: у Хамиана-14 заело в голове, и его магнитное поле ослабло. "А Ненамагниченный, пока я тут забавляюсь, вырабатывает новые мысли", -- вспомнил Хамиан-14, и его передернуло, как от электрического тока. Он убрал записку и магнит под крышку живота и пошел из ангара по направлению к лесу. Дойдя до опушки дубняка, он споткнулся. Гусеница наткнулась на толстую палку. Хамяан-14 выбросил из спины четыре ножки и, усевшись на них, стал чинить ногу. И вдруг в голове Хамиана14 возникла первоклассная мыслишка. "Зачем глушитель? -- подумал он. -- Зачем лучи? Теперь этим никого не удивишь. А не лучше ли вот это? -- Он поднял с земли здоровенную палку и размахнулся ею. -- Вот это да! Р-р-раз по экрану -- и вдребезги!" -- Ха-ха-ха! -- закричали смехачи Хамиана-14. -- Они лучами, а я этим! Они лучами, а я вот этим! -- приговаривал Хамиан-14, выделывая дубиной неуклюжие выпады. Дуб шелестел над ним своими листьями. -- Вот так-то Хамиан-14 обойдется без глушителя новых мыслей! С помощью... -- тут он запнулся. -- Как ее назвать? Просто палка? -- Он посмотрел вверх на дерево. -- Оно называется дуб, -- вспомнил Хамиан. -- Значит, эта палка дуб-и-на, -- ду-би-на, -- повторил он с удовольствием. "11 00 111 000 11 11", -- записал Хамиан-14 в свою память и встал. Спина автоматически втянула внутрь ножки для сидения, а на экране огуречной головы появились незабудки и анютины глазки. Хамиан взял в правые щупальца дубину и пошел. -- Отдавай ночной глаз! -- услышал вдруг Хамиан-14 в своих звукоуловителях. -- Тогда верни тайну! -- задребезжал ответ. Разговор происходил где-то поблизости. -- Магнитненько! -- прошипел Хамиан-14. Он настроил все свои приборы на поиски собеседников. Вскоре его дальномеры засекли место беседы. Туготроны Дуракон-45 и Автоскок стояли около Главного ангара. -- Дальность пятьсот двадцать два метра, -- отсчитал Хамиан-14. -- Тайна теперь моя! -- говорил Дуракон-45. -- Но ты уже пончики умеешь делать! -- отвечал Автоскок. -- Зачем тебе еще и тайна? -- У меня программа А-2, -- объяснил Дуракон-45. -- Мне ее дал сам Ненамагниченный. Попроси его, Автоскок. Он и тебя во что-нибудь переделает. Хамиан-14 был потрясен и беспомощно щелкал контактами. Его звукоуловители продолжали передавать разговор. -- Ненамагниченный знает, где лежат все наши старые программы, -- продолжал Дуракон-45. -- И он бы мог... Но Хамиан-14 не стал больше слушать. Он выпустил хвост походной ракеты и взмыл в воздух, не выпуская из щупалец дубину. -- Хорошо. Возьми обратно ночной глаз, -- согласился Автоскок, -- но попроси у Ненамагниченного новую программу и для меня... "Трак!" -- раздался короткий треск, и экран Автоскока разлетелся вдребезги. "Бум-м!" -- И голова Дуракона-45 зазвенела от удара. Это приземлившийся Хамиан-14 испробовал на туготронах свою дубину. -- А теперь выкладывайте все, что знаете о складе старых программ, -- приказал Хамиан-14 и приготовился внимательно слушать. Дуракон еще покачивался от удара, а Автоскок, прилаживая свой запасной экран, бормотал: -- Уж лучше бы глушителем работал! А так экранов не напасешься! "Вот когда я докажу, что голова у меня пустая, -- решил Дуракон-45. -- Выдам Хамиану тайну". -- А вот он, вход к программам, -- сказал он и потянул потайную дверцу в воротах ангара. -- Ата! -- крикнул Хамиан-14 и бросился в подземелье. Туготроны включили экраны и тоже потопали за ним. Где-то внизу вспыхнул слабый свет. Однообразное позвякивание гусениц становилось все глуше, потом затихло. Туготроны проникли в хранилище программ. Большой секундомер Острова продолжал монотонно отсчитывать секунды. Нелида угощала жену редактора "Кругозорчика" и двух знакомых минитаков туготронными пончиками. Разговор вертелся вокруг того, были ли когда-нибудь на Острове неизвестные пришельцы. -- Может быть, и были, -- сказал один из минитаков и жадно откусил большой кусок туготронного пирога. -- Наше дело маленькое! -- буркнул второй и осторожно отрезал крохотный кусочек. Жена редактора "Кругозорчика" жевала пончик и завидовала. "Парабуцам везет, -- думала она. -- У них и гигант был. У них и тайна с неизвестными пришельцами, а у меня только оранжевая краска для волос". "Б-а-а-ах!" -- раздался далекий взрыв, и в окнах потемнело от града падающих листьев. "И-и-и-у!" -- пронесся страшный визг, завершившийся новым глухим ударом. Стены домика Парабуцев задрожали. -- Помогите! -- закричала рыжая гостья Нелиды, зажимая уши. -- А-а-а! -- кричали в саду. Нелида удерживала дрожащими руками осколки посуды, соскальзывавшие со стола. Гости-минитаки побледнели и неподвижно сидели за столом. Взрывы доносились из страны туготронов. ...Сережа услыхал их раскаты в тот момент, когда выходил на поляну к Голубому озеру. Бросившись в ложбину между кустами, он стал отползать обратно в лес. Ему казалось, что взрывы приближаются к нему все ближе и ближе. С деревьев повалились сухие сучья, птицы шарахнулись из гущи леса и взметнулись в небо. Случилось что-то страшное. Дуракон не вернулся. А что, если он выдал тайну подземного хода? Что, если туготроны добрались до черных военных программ? Может быть, случилось то самое, чего опасались люди, покинувшие Остров? Взрывы прекратились. Сережа встал и прислушался, повернув голову к Голубому озеру. -- Помогите! -- раздался у самого его уха чей-то тонкий голос. -- Помогите! Сережа прижал к уху бусинку-приемник. Раздался сигнал бедствия на миллиметровых волнах. -- Страна минитаков в опасности! -- говорил, задыхаясь, тот же голос. И Сережа выслушал сообщение Парабуца, прерываемое завывающими помехами. "Многие дома минитаков разрушены. Горы упавших листьев занесли дороги. Десять минитаков получили тяжелые ушибы. Несколько стариков заболело от потрясения. Погибла микроскопическая аппаратура. Помогите! Помогите! Оставляем включенными приемники миллиметровых волн на полную громкость в ожидании ваших сигналов". И Сережа понял, что только от него минитаки ждут спасения. Сережа осторожно выбрался из лесу. Он решился на опасную разведку. Перебежав желтый пустырь, он начал медленно пробираться в глубь туготронного города, прижимаясь к стенам круглых ангаров. Вокруг стояла настороженная темнота. Из ангаров доносилось тихое гудение. Где-то щелкали переключатели. Какие-то устройства продолжали действовать, работать и жить машинной жизнью в этой неподвижной тишине. Дверь одного из ангаров была приоткрыта. Сережа подкрался и заглянул в щель. В пустом, ярко освещенном ангаре стоял Дуракон -- Ночной глаз. Сережа вошел в ангар. -- А-а, Ненамагниченный! -- произнес Дуракон-45. -- У тебя тоже еще не взяли ключ? Масляный бачок туготрона был смят ударами дубины Хамиана-14, трубка для теста погнулась. -- Какой ключ? -- Какой ключ? От головы! -- ответил Дуракон-45 и показал на затейливый ключ, висевший на стене. -- Хамиан зарядил всех нас черными программами и отнял ключи от голов. -- Значит, ты выдал тайну подземелья! -- воскликнул Сережа. -- Ясно! -- ответил Дуракон-45. -- И мы с Хамианом нажали сразу на все черные клетки... Мы забрали все черные программы! -- И что же случилось? -- испуганно спросил Сережа, но ответа не получил. Тишину пронзило завывание сирены. В окне забегали синие лучи, и Сережа отпрянул в глубь ангара. Рев сирены запрыгал между двумя нотами и резко оборвался. Послышалось приглушенное гудение моторов. Сначала оно шло откуда-то издалека. Потом гул приблизился, загудела земля и от топота гусеничных копыт. Раздалась песня. Собирайтесь, туготроны, троны, роны, оны, ны! Начинайте, туготроны, все военные игры. -- Идут! -- закричал Дуракон. "Война!" -- мелькнула у Сережи страшная догадка. Он, не отрываясь, смотрел в окно. В свете желтых лучей Дуракона все было видно, как на ладони. Туготроны шли на медленной скорости, и у них перегревались гусеницы. Запах перегорающих букс распространялся удушливым облаком. Лавина железных чудовищ плыла по дороге, и казалось, ей никогда не будет конца. Острые пики ракет, начиненных взрывчатой смесью, торчали из туловищ туготронов, как гигантские зубы. Туготроны шли, рыская лучами по Острову, все содрогалось от вибрации, а над Островом навис звериный рев проигрывателей туготронов, повторявший бессмысленную песню: Собирайтесь, туготроны, троны, роны, оны, ны... -- Сейчас всех соберут в Главном ангаре, и Хамиан-14 отберет ключи от голов, -- пояснил Сереже подошедший Дуракон-45. -- Послезавтра будет война. -- С кем? -- спросил Сережа. -- С минитаками, -- ответил Дуракон-45 и потянулся за ключом от головы. Но Сережа опередил туготрона. Он бросился к стене, снял ключ и, ударив им Дуракона-45 по экрану, бросился бежать через пустырь в лес. Добежав до леса, Сережа отыскал заветную полянку, подбежал к груде хвороста и вытащил из-под веток свой волшебный велосипед. Он сел на него и, низко пригнувшись к рулю, помчался в страну минитаков. -- Послезавтра война, -- объявили приемники на миллиметровых волнах. -- Послезавтра война, -- сказали друг другу шепотом минитаки и начали подготовку того, что должно было спасти их страну от гибели. Общая тайна охватила всех, начиная с той самой минуты, как Сережа примчался на велосипеде и поднял на ноги все подлопуховое население. До начала войны оставался только один день и только одна ночь. Минитаки непрестанно объединяли свои силы. Так сливаются капельки ртути в огромную тяжелую каплю. Тайный план Сережи стал известен всем, но все же было решено говорить о нем только шепотом, сохраняя секрет. Вместо "здравствуйте" теперь все стали говорить только "тс-с-с!". А вместо "до свидания" -- "молчок!". Под лопухами то и дело протаскивали какие-то длинные предметы. Команды сильнейших минитаков учились прыгать с шестом. Дети в школах вязали узлы на веревках. Хозяйки заготавливали запасы сушеных витаминов. Музыканты сочиняли походные марши. Все пришло в движение, и все были наготове. Сережа не разлучался с Парабуцем, и оба они тоже неустанно готовились к предстоящим событиям. -- Сделано уже двадцать две штуки! -- сообщал Сереже Парабуц, и Сережа бежал смотреть на двадцать два тайных изделия минитаков. Из мастерских минитаков непрерывно раздавались звон и удары молоточков. Работающие часто сменяли друг друга, поэтому подлопуховые дороги к мастерским были всегда запружены народом. День стоял тихий и солнечный. Воздух был прозрачен, как это бывает в октябре. Сереже так захотелось домой, что он не расслышал очередного донесения Парабуца. -- Осталось сделать три штуки, -- повторил Парабуц, глядя на Сережу снизу вверх. -- Пойдем на Большую поляну. До заката осталось три часа. И Сережа, посадив на плечо Парабуца, побежал боковой дорожкой, перепрыгивая через телеграфные столбы минитаков. Выбежав на поляну, он зажмурился. Солнечные зайчики прыгали на золотом море ключей, лежавших посередине поляны, и били в глаза. Маленькие человечки бегали между ними, суетились и кричали. В воздухе стоял гомон, как утром перед демонстрацией. -- Еще два! -- закричали минитаки. И на поляну вынесли два огромных ключа. -- Последний! -- крикнул кто-то. И над толпой поплыл последний сверкающий ключ. На нем лежала огромная ромашка. -- Ура! -- крикнул Парабуц в передатчик миллиметровых волн. -- Ура! -- подхватил снизу редактор "Кругозорчика" и помахал Парабуцу рукой. Последний ключ был сделан им. "А все-таки он настоящий парень, -- подумал Парабуц. -- Зря мы ссорились в довоенное время". Толпа внизу гудела и разбирала ключи. -- Вставай! -- будил Сластик своего брата, тряся его за плечо, -- Светлячки восстали! Миг открыл глаза и сел на кровати. Сластик подбежал к окну и отворил его настежь. Темная ночная мгла была пересыпана светящимися точками. Они взлетали откуда-то снизу, проплывали мимо окна и поднимались к звездам. -- Это наши вертолеты! -- закричал Миг. -- И как я не догадался! Это начался поход на туготронов! В комнату вбежала Нелида и схватила за руки детей. -- Началось, -- прошептала она. Вертолеты с разноцветными огнями шли плотным строем в сторону Голубого озера. -- А где папа? -- спросил Сластик. -- Он вместе с гигантом впереди, -- прошептала Нелида. -- Включи приемник, -- сказала она Сластику. -- Тс-с-с! -- произнес из микрофона чей-то голос. -- Передача временно прекращается. Хамиан-14 поспешно принял ключ от головы Автокопыта, прилетевшего с последней платформой. "Завтра война", -- с удовольствием вспомнил он и начал выключаться на ночь. Лунный свет играл на ракетах, торчавших из Хамиана14, и оставлял светлые пятна на зеленом полу. В Главном ангаре было пусто и тихо. Хамиан-14 отстегнул от спины ракеты, заряженные взрывчатой смесью, и прислонился к стене ангара. Главный секундомер четко отсчитывал секунды, и страна туготронов погрузилась в тишину. Темнота смазала контуры ангаров, и только из одной двери вырывался свет. Дуракон-45 продолжал выпекать пончики. Ему забыли сменить программу, и в его голове были только мирные команды. -- Тридцать два! -- произнес он, подсчитав пончики, и заглянул своим ночным инфракрасным глазом в дверную щель. -- Минитаки! -- вдруг закричал он. И в тот же момент дверь его ангара захлопнулась, и на ней вспыхнула красная лампочка. -- Заперли! -- завопил туготрон и ударил гусеницей в дверь. -- Сиди и жарь пончики! -- услышал Дуракон-45 команду Ненамагниченного. В микрофоне раздалось хихиканье минитаков. Дуракон решил принять команду и перестал бить гусеницей в дверь. -- Команду принимаю! -- мирно сказал он. -- А вот жареные пончики! А кому пончики? Сережа отошел от ангара. -- Летите к ангару Хамиана и ждите меня, -- шепнул он Парабуцу. Вертолет Парабуца взмыл и полетел к Главному ангару. Вертолеты минитаков приземлялись один за другим. Маленькие человечки быстро выбегали из них, вытаскивая на веревках огромные ключи, и тащили их к ангарам туготронов. По улицам туготронного города мелко стучали ноги минитаков. Двери ангаров открывались, и в них проникали темные фигурки. Они бесстрашно карабкались на туловища туготронов и спускали сверху веревки. -- Ключ! Скорее ключ! -- требовали они сверху. Огромный ключ полз наверх. В тишине слышалось осторожное позвякивание. -- Нашли замок? -- не выдерживал кто-то внизу. Наверху молчали. Проходили томительные секунды. В туготроне что-то приглушенно гудело. -- Есть! -- отзывались, наконец, сверху. Послышалось щелканье замка, и голова туготрона, наконец, открылась. -- Выбрасывай черные программы! -- требовали снизу. Минитаки расступались, и сверху падали военные программы. -- Готово! -- объявлял стоявший наверху. -- Туготрон обезврежен. Так сотни минитаков проникали в ангары, отпирали запоминающие устройства и обезвреживали железные чудовища. В Ангар высокого напряжения пришлось лезть через крышу. Хвостатый туготрон опутал все двери высоковольтными проводами. Наконец был разоружен и он. Пробегая мимо, Сережа видел, как его тащили из ангара за черный резиновый хвост. -- Скорее! -- бросил он на бегу минитакам. -- Осталось еще два ангара! Время неслось со страшной быстротой, подхлестываемое ударами секундомера. Усталые минитаки разоружали последних туготронов. Темнота начала редеть, и, когда Сережа побежал к Главному ангару, ночь окончательно растаяла в предрассветном сумраке. -- Сюда! -- услышал Сережа у самого уха отчаянный голос Парабуца в передатчике миллиметровых волн. Сережа вздрогнул и прислушался. -- Скорее! -- кричал Парабуц. -- Я... Тут передатчик замолчал, и в тот же миг взревела сирена Главного ангара. -- Хамиан включился! -- закричал Сережа. -- Скорее спасать Парабуца! Сирена продолжала выть над туготронным городом. Сережа, задыхаясь, добрался до Главного ангара. Около него летели вертолеты с минитаками. Толпа маленьких человечков бежала за ним. Но было поздно. Хамиан-14 стоял в воротах ангара в полном вооружении. -- Война! -- произнес он, и ракеты за его спиной приподнялись, как щетина. -- Где Парабуц? -- закричал Сережа, забыв об опасности. -- Выполняю первую операцию! Повертываю ракеты на угол прицела! -- продолжал Хамиан-14. -- Все туготроны выключены! -- крикнул Сережа. -- Выключайтесь! -- Знаю! -- тупо ответил Хамиан-14. -- Продолжаю войну. Смертоносные рыла ракет медленно приподнялись. И тут Сережа увидел, что на земле около Хамиана-14 лежит Парабуц. -- Парабуц! -- крикнул Сережа и бросился к нему. Минитак лежал, прикрыл глаза рукой. Разбитые очки валялись рядом на траве. -- Парабуц! -- в отчаянии закричал Сережа и схватил на руки минитака. -- Продолжаю войну! -- повторил Хамиан-14, и все пять ракет медленно поползли из стоек. -- Назад! -- закричали минитаки с вертолетов. И туча вертолетов повернула к Голубому озеру. -- Назад! -- задыхаясь, прошептал Сережа и побежал к лесу, прижимая к себе Парабуца. Вой сирены оборвался, наступили страшные секунды молчания. Сережа перепрыгнул через канаву и побежал по пустырю, спотыкаясь о камни. В этот момент раздался страшный удар. Сережа бросился в ложбину и положил Парабуца на траву. Парабуц открыл глаза. -- Я успел разрядить ракеты, -- сказал он. -- Мы спасены. -- Вы? Один? Успели? -- только и мог сказать Сережа. Маленький человечек лежал на земле, не двигаясь. На плече у него расплывалось большое красное пятно. -- Кровь, -- прошептал Сережа. Он опустился на колени и приблизил лицо к Парабуцу. -- Вы ранены? -- Мне очень больно! -- сказал минитак и заплакал. Две слезы, казавшиеся странно большими, застыли на лице маленького человечка. -- Не плачьте! -- сказал Сережа и осторожно приподнял голову Парабуца. -- Войны никогда больше не будет! Прошли бесчисленные секунды и многие часы после того, как взорвавшийся Хамиан-14 превратил Главный ангар и склад старых программ в кучу пепла. Исчезла также и волшебная лаборатория. Но хотя туготроны перестали существовать, секундомер Острова продолжал громко отсчитывать время по туготронному исчислению. В ангарах лежали навеки застывшие автоматы, облеченные в форму двуногих чудовищ. Из туготронов сохранился только один Дуракон-45. Он больше не слонялся без толку по Острову, а сидел на одном месте и выпекал пончики... Их подавали к столу с гарниром из жареных кузнечиков. В семье Парабуца изредка готовили цветочную пыльцу, но больше для детей. Сам Парабуц почти совсем выздоровел, и к нему с утра до вечера ходили гости, которым он рассказывал о своей победе над Хамианом-14. -- Я ничего особенного не сделал! -- скромно говорил Парабуц. -- Мне удалось только разрядить ракеты, а уж взорвался Хамиан сам... От неосторожного обращения со взрывчаткой. На Острове теперь жили только минитаки. Маленькие человечки путешествовали по развалинам страны туготронов, изучали устройство чудовищ и писали научные труды. А Сережа тосковал по дому. По его просьбе минитаки несколько раз передавали сигналы на миллиметровых волнах. Но никто на Острове не знал, где находится планета Земля, да и миллиметровые волны казались Сереже ненадежными. И вот однажды, задумавшись, Сережа добрел до развалин туготронного города. Голубые вьюнки уже начали пробиваться в ангары. Две ласточки вили гнездо в голове бывшего Автоскока. На чешуйчатой туготронной броне стала появляться плесень. И тут-то Сережа решил снова испытать свой волшебный велосипед. Он побежал к ангару, где его спрятал, вывел на пустырь и оглядел со всех сторон. Велосипед был цел. Сережа осторожно сел в седло и разогнался. Велосипед с ровным гудением набирал скорость. Рука Сережи потянулась к волшебным светлым кнопкам и нажала одну из них. "Надо попрощаться с минитаками", -- мелькнула у Сережи мысль. Но было уже поздно. Велосипед уже оторвался от поляны и взмыл вверх. Остров тутотронов превратился в маленькое облачко. У поворота пригородного московского шоссе затормозил грузовик. На дороге стоял мальчик с велосипедом. -- Подвезти? -- спросил водитель, высунувшись в окно. День был солнечный, и в асфальте поблескивали звездочки кварца. Мальчик подошел ближе. Он молчал. -- Ну так что ж, подвезти? -- Я заблудился, -- сказал велосипедист. -- Как называется это шоссе? Шофер ответил и нетерпеливо прикоснулся ногой к педали. -- Скажете, а какое сегодня число? -- спросил мальчик. Тогда водитель снял ногу с акселератора и приоткрыл дверцу. -- Ты откуда? -- спросил он. -- Мне очень важно узнать, какое сегодня число, -- настойчиво повторил мальчик. -- Завтра получка. Значит, сегодня четырнадцатое, -- ответил шофер. -- Ноября?! -- воскликнул мальчик. Водитель кивнул. -- Могу подвезти, -- снова предложил он и назвал ближайшую станцию. Мальчик неожиданно обрадовался. -- Спасибо! -- ответил он. -- Я сам доберусь. -- Как хочешь, -- растерянно сказал шофер, и машина медленно двинулась вперед. Так водитель и ехал в глубокой задумчивости до следующего поворота, но потом дал газу, и грузовик снова понесся вперед, громыхая пустыми ящиками. -- Прошло только два дня земного времени! -- ошеломлено повторял Сережа. Мимо него проносились жужжащие машины. На придорожных елях дрожал свежий ноябрьский снег. Гдето недалеко громыхнула электричка. Сережа вскочил на велосипед и, пригнувшись, помчался по шоссе. ...Город шумел у вокзалов, и тоннели метро проглатывали волны людей. Сережа двигался вместе с людским потоком и останавливался на переходах. Он пробирался сквозь толпу и улыбался. -- Как пройти к Большому театру? -- спросили его на вокзальной площади, и он подробно рассказал. -- Мальчик, помоги поднять мешок, -- попросила бабка около пригородных касс, и он бережно поднял мешок с картошкой. -- А сегодня зоопарк работает? -- спрашивала кого-то девочка в розовой куртке и в серых брюках. За ней шли еще какие-то девчонки. На перекрестке зажегся зеленый свет. На следующем углу висела афиша "Сегодня в кино...". Сережа постоял перед ней. И картины все те же! -- "Дикая собака Динго, или повесть о первой любви", -- прочитал Сережа вслух. Ничего не изменилось! -- Смотри! Велосипед, как у нашего Валерки, -- сказал кто-то за его спиной. Сережа усмехнулся. "Не нажать бы случайно на волшебные кнопки", -- подумал он, передвинув руку на руле, и... замер. Рука свободно скользнула по холодному металлу. Белые кнопки исчезли. Сережа остановился, не в силах оторвать взгляда от руля. -- Сойдите с тротуара! -- говорили ему прохожие, торопливо обходя велосипед. -- Что за глупые шутки! -- сердился какой-то старик, державший на поводке таксу. Такса рвалась к велосипеду и тянула за собой хозяина. -- Мальчик, сойди на мостовую! -- опять сказал кто-то. Но Сережа ничего не слышал. Он смотрел на велосипед. Перед ним стоял самый обыкновенный, очень неплохой, хотя и потрепанный велосипед с облупившейся краской на крыльях... Тогда Сережа медленно сошел с тротуара и поехал знакомыми до последнего булыжника переулками домой. -- ...А я уже начала беспокоиться, -- сказала мать, отворяя ему дверь. -- Ведь я ждала тебя еще вчера. Сережа остановился на пороге. -- Ты нисколько не изменилась, мама! -- Не изменилась? -- удивилась мать. Из комнаты лился свет рано зажженной лампы. -- Конечно! -- Сережа радостно засмеялся. -- У нас дома ничего не изменилось! Только обои немного потускнели...