его, царь Петар приказал отвечать, что покинул-де он свое царство и отправился побеседовать с царем Солнцем, спросить у него, почему зимний день короче летнего, да к тому же и холоднее, отчего его подданные не могут работать круглый год с одинаковым усердием, а сидят зимой, сложа руки. Вскоре явился в страну царь Татарин. Он разыскивал царя Петара и его дочь. Сказали Татарину, что царская дочь умерла, а царь Петар отправился к Солнцу кое-что у него узнать. Царь Татарин обошел весь дворец, убедился, что там нет ни души, всюду мертвая тишина, и повернул восвояси. Через три года башню разобрали. Царь Петар вышел оттуда невредим, а дочери его и след простыл. Отец и не заметил, как царевна исчезла. В тот день, когда царь Петар вышел из башни, одного преступника, что сидел в тюрьме, приговорили к смертной казни. Народ толпами стекался к тюрьме поглазеть на осужденного. И крикнул тут собравшимся ожидавший смерти раб: - Если бы знал царь Петар то, о чем он сейчас не ведает, он бы выпустил меня и даровал мне жизнь, а я бы нашел его дочь и привел во дворец! Молва разнеслась по городу, и наконец услышал сам царь про похвальбу осужденного. Призвал он к себе раба и спрашивает: - Ты и вправду берешься разыскать мою дочь, если я помилую тебя? Отвечает раб: - Берусь, только освободи меня от тяжелых моих оков! Приказал царь Петар снять с преступника оковы, дать ему денег на дорожные расходы и отправил его на поиски царевны. Долго скитался раб по белу свету, расспрашивал всех и каждого про царскую дочку, но никто о ней и слыхом не слыхал. Исходил он девять земель и вдруг на краю девятой земли наткнулся на избу, вошел в нее и увидел старуху. - Бог в помощь, матушка, - воскликнул раб, подошел к старухе и поцеловал ей руку. - Да хранит тебя бог, сынок! Что скажешь хорошенького? - Ищу я дочь царя Петара, - ответил раб и рассказал все по порядку: как царевна исчезла из башни, так что и отец не заметил; как его самого осудили на смерть и он пообещал найти царскую дочь, если царь его помилует; и как прошел он уже девять земель, а о царевне ни слуху ни Духу. Говорит ему бабка: - Счастье твое, что ты меня сразу матушкой назвал и к моей руке приложился. Теперь ты стал мне сыном. Остальные пять моих сыновей - змеи. Кого ни застанут они здесь - тотчас растерзают. Но тебя я в обиду не дам. Усадила старуха раба рядом с собою и стала рассказывать: - Старший мой сын до того ловкий вор, что выкрадет ягненка из утробы живой овцы, а она и не почувствует. У второго моего сына особый нюх - следы он отыскивает: пусть следу хоть девять лет будет, все равно мой змей его учует. Третий сын строить мастер - не успеешь в ладоши хлопнуть, а уж он возвел большущий дом. Четвертый сын - меткий стрелок; хоть в звезду на небе и то попадет. А пятый искусно ловит, - даже молнию с неба руками поймает. Если уж мои сыновья не разыщут царевну, значит, никто во всем мире не найдет ее. Едва успела она вымолвить такие слова, за дверью зашумело, загудело - вернулись пятеро змеев, пятеро бабкиных сыновей. Старуха в мгновение ока спрятала раба за дверь под корыто, чтобы змеи в сердцах не разорвали его. Змеи ввалились в дом и кричат: - Добрый вечер, матушка! А мать им в ответ: - Да хранит вас бог, дети мои! Добро пожаловать! Как идут дела? - Хорошо, матушка, - отозвался один из сыновей. - Что-то здесь человечьим духом пахнет, - говорит вдруг младший змей. - Признавайся, мать, есть у нас кто чужой? - А ведь ты угадал, сынок. Здесь ваш побратим. Я ему вместо матери стала, а его приняла в сыновья, потому что он вошел в дом и матушкой меня назвал да руку мне поцеловал. - А что нужно здесь нашему побратиму? - спросил змей. - Он разыскивает царскую дочь, - ответила мать и рассказала все по порядку, а потом и говорит: - Завтра, дети мои, отправляйтесь искать царевну по белу свету. А теперь поклянитесь мне, что ничего плохого не сделаете своему побратиму. Змеи поклялись. Обрадовалась старуха и выпустила своего названого сына из-под корыта. Он поздоровался, облобызался со своими новыми братьями и, пока целовался со змеями, потерял больше трех ковшей крови. Потом все поужинали и спать легли. Змеиная мать и ее сыновья утомились и быстро заснули, а бедный раб от боли всю ночь проворочался в постели. Рано утром, на заре, поднялись братья-змеи и вместе с побратимом направились в страну царя Петара. Тот змей, у кого было острое чутье, сразу напал на след царевны. Догадались братья, что царевну унес семиглавый змей, неслышно подкравшись, пока отец царевны спал. Тогда тот из братьев, кто был ловким вором, проник во дворец семиглавого змея, - и видит, что спит похититель, приникнув к коленям царевны. Змей мигом подхватил девушку на руки и вылетел с ней из дворца так тихо, что семиглавый змей ничего и не почувствовал. А как проснулся, сразу понял, кто выкрал девушку, и помчался за ним в погоню. Змей-строитель увидел, что семиглавое чудовище нагоняет его брата, и воздвиг башню. И все укрылись в той башне. Подлетел семиглавый змей, в ярости задвигал своими головами, три вытянул влево, три - вправо, а седьмую, среднюю, вверх поднял и обдал башню ярым пламенем. Солнце скрылось, тьма сгустилась, будто полночь настала. Семиглавый змей стер башню в порошок, подхватил девушку и взмыл под облака. Тогда четвертый змей - меткий стрелок, натянул тетиву, угодил семиглавому чудищу прямо в сердце, и чудище выпустило девушку. Стала царевна падать, а за ней следом полетел на землю семиглавый змей. Тут кинулся к девушке пятый брат - тот, что молнию рукою ловил, - и осторожно, чтобы не причинить царевне вреда, подхватил ее, а другие братья подскочили к семиглавому змею, и не успел он до земли долететь, как уж братья снесли ему все семь голов. Так пятеро змеев вызволили из плена царскую дочь. Радуются змеи, что спасли такую красавицу, да только тут же и поссорились, потому что не могли решить, чья она будет. Вмешался в их ссору раб, который отправился на поиски царевны, и говорит: - Братья, девушка эта принадлежит мне! Вы же знаете, что я должен отвести ее к отцу, и тогда он помилует меня. Коли я бы не отправился на поиски царевны, вы бы ее не нашли, потому что ничего бы о ней не знали. Говорит один змей: - Эта девушка - моя! Если бы я не напал на ее след, вам бы никогда не завладеть царевной, а ты, раб, напрасно искал бы ее! Говорит второй змей: - Эта девушка - моя! Если бы я не выкрал ее, вам бы никогда не завладеть царевной и раб напрасно искал бы ее, да и ты, брат дорогой, напрасно напал бы на ее след. Говорит третий змей: - Эта девушка - моя! Если бы я в один миг не выстроил башню и не укрыл вас в ней вместе с царевной, - семиглавый змей догнал бы брата и отнял бы красавицу, а тогда напрасно разыскивал бы ее раб, напрасно младший мой брат по следу бы шел, а второму брату и похищать не стоило царевну. Говорит четвертый змей: - Эта девушка - моя! Если бы я не попал в семиглавого змея, он бы унес царевну, и напрасно бы тогда разыскивал ее раб, напрасно младший мой брат шел по следу, второму брату не стоило бы царевну похищать, а третьему башню строить. Говорит пятый змей: - Эта девушка - моя! Если бы я не подхватил ее, когда она на землю падала, она бы разбилась насмерть, и вы бы все равно не завладели ею, и, стало быть, напрасно раб разыскивал бы ее, напрасно младший брат шел по следу, старшему брату не стоило царевну похищать, третьему - башню строить, а четвертому в змея целиться. Так и препирались братья из-за девушки, пока не повстречали мать Ветров и не попросили ее рассудить, кому должна принадлежать царевна. Выслушала братьев мать Ветров и спрашивает: - Скажите-ка мне, что вам посоветовала мать ясного Месяца? Братья признались, что они не ходили к матери ясного Месяца. Говорит им тогда мать Ветров: - Ступайте к матери Месяца, она вас лучше рассудит, потому что ее сын чуть не весь мир обошел. Отправились братья вместе с девушкой к матери Месяца. Не поздоровались по чести, а уж кричат с порога: - Послала нас мать Ветров, чтобы ты постановила, кому из нас принадлежит эта девушка! - И рассказали ей, как они царевну спасли и почему каждый считает девушку своей. Спрашивает их мать Месяца: - А были вы у матери Солнца? Братья ответили, что у матери Солнца они еще не были. Говорит им тогда мать Месяца: - Ступайте, дети мои, к матери Солнца, она лучше всех рассудит вас, потому что ее сын обошел весь белый свет. Двинулись братья в путь к матери Солнца. Не поздоровались толком, а уж кричат с порога: - Послала нас к тебе мать Месяца, чтобы ты постановила, кому принадлежит эта девушка. И рассказали братья, из-за чего у них спор вышел. Спрашивает мать Солнца: - А есть ли у вас, детки, своя мать? Братья ответили, что есть. Тогда мать Солнца отправила их домой и такие слова сказала: - Идите, дети мои, к родной матери. Родная мать - самый справедливый судья своим детям. Вот и ваша мать лучше всех разберет вас и постановит, кому девушкой владеть. Пошли братья домой и поведали матери, где были, какие подвиги свершили и к кому за советом ходили. Рассказали и про то, как мать Солнца отправила их домой к родной матери, чтобы она постановила, кому девушке принадлежать. Мать им и говорит: - Слушайте, дети мои, что вам скажет родная мать. Вы мне сыновья, а царевна пусть будет дочерью. Вы братья, а она пусть будет вам сестрой. И братья согласились с ее решением. Так шесть братьев и их сестра и стоят на небе. Это семь ярких звезд в созвездии Стожары. Каждый год они обходят мать Ветров, мать Месяца и мать Солнца и благодарят за советы. Бывают они в пути с Джюрджева по Видовдан[*], и в это время их не увидишь на небе. [* Джюрджево - Юрьев день - 23 апреля, Видовдан - 28 июня.] Сербия. Перевод с сербскохорватского Т. Вирты ЖИЗНЬ ЧЕЛОВЕКА Когда господь бог сотворил мир, явился к нему человек: - Слушай, господи! Сотворил ты меня, так скажи: сколько буду я жить, как буду питаться, что мне делать положено? Отвечал ему бог: - Жизни я назначил тебе тридцать лет. А питаться ты будешь, чем только душа твоя пожелает. Ну, а делать тебе вот что положено: быть властелином в этом мире. - Ну спасибо тебе! - промолвил человек. - Хорошую жизнь ты мне назначил, только уж очень короткую. - Подожди! - отвечал ему бог. - Посиди там в углу, подожди. Тут как раз предстал перед господом бык и сказал: - Сотворил ты меня скотом, так скажи, сколько буду я жить, как я буду питаться, что мне делать положено? Отвечал ему бог: - Видишь, вон там, в сторонке, сидит человек? Это твой повелитель. Должен ты ему землю пахать да повозку таскать, ну, а есть будешь летом - траву, а зимою - солому. Так и будешь в ярме ходить тридцать лет. Ну, а бык недоволен: - Господи! Тридцать лет такой каторжной жизни? Убавь! Услыхал эти речи человек, сидевший в углу, и тихонечко шепчет: - Отними у него хоть немного годочков - и прибавь мне!.. А бог рассмеялся и молвил: - Ну что ж, хорошо! Уважу вас обоих - возьми у быка двадцать лет. Получил человек двадцать лет бычьей жизни, а уж к богу собака спешит: - Сотворил ты меня в этом мире собакой - так скажи, сколько буду я жить, как буду питаться, что мне делать положено? Отвечает ей бог: - Видишь там, в уголке, человека? Это - твой повелитель. А работа твоя - сторожить ему дом, и стадо, и богатства его. Кормиться будешь объедками, какие останутся после его трапезы. Срок твоей жизни - тридцать лет. Услыхала все это собака и молвит: - Пощади меня, господи! Хоть немного убавь! Услыхал ее речи сидевший в углу человек и показывает знаками: "Отними у собаки хоть немного годочков да прибавь-ка их мне!" Ну, бог улыбнулся и молвил: - Уважу вас обоих - возьми, человек, двадцать лет у собаки. Так-то вот получилось: оставил бог десять лет для собаки, ну а век человечий продлил до семидесяти. Тут как раз прибежала к творцу вселенной обезьяна, поклонилась и молвит: - Боже, боже, сотворил ты меня обезьяной. Так скажи, сколько буду я жить, чем я буду питаться, что мне делать положено? Отвечает ей бог: - Видишь, там вот, в сторонке, сидит человек. Это - твой повелитель. Будешь верно служить ему, забавлять своего господина, его детишек развлекать. Кормить тебя будут лесными орехами и другими плодами. Ну, а жизни тебе - тридцать лет. Услыхала ту речь обезьяна - вздохнула: - Непутевая жизнь! Поубавь-ка мне, господи! Снова делает знак человек: - Отними у нее хоть немножко, да мне и прибавь! Улыбнулся господь. - Уважу вас обоих - возьми, человек, двадцать лет обезьяньих. Ну, взял человек эти годы, и стало жизни ему девяносто лет. Вот и живет человек тридцать лет привольной человеческой жизнью. С тридцати до пятидесяти - трудится он, словно бык, чтоб жену и детей прокормить. А как заработает, скопит деньжонок - так собакой становится: все думает, как бы добро сохранить. Так и лается он лет до семидесяти с домочадцами, скаредничает, скандалит, орет. Ну, а семьдесят стукнет - человек что твоя обезьяна: все над ним потешаются, все смеются. Македония. Перевод с македонского Д. Толовского и Н. Савинова ПОЧЕМУ МОНАХИ ВЕЧНО ПОБИРАЮТСЯ В давние времена ходил по свету святой Савва, проповедовал слово божье, наставлял людей на праведный путь. Вместе с ним странствовал некий монах. Как-то раз двинулись проповедники в путь из села, а тот хозяин, что приютил их на ночь в своем доме, дал монаху три просфоры на дорогу и говорит: - Пресвятая богородица! Храни их от всякой напасти, пока не кончатся просфоры! Подошли святой Савва с монахом к боснийской границе и сели обедать, глядь, а просфор только две осталось - третью монах съел украдкой. Спрашивает его святой Савва: - Кто съел третью? - Я не ел, клянусь спасением души своей! - А кто же ее съел? - Не знаю, клянусь святой церковью! Проповедовали они в народе, проповедовали, да прослышали о них турки. Выследили монахов, схватили обоих и бросили в огненную печь. Святой Савва прикрыл монаха своим телом, от пламени его защищает, а сам ему на ухо шепчет, чтобы турки не услышали: - А ну-ка, признайся перед смертью, кто съел третью просфору? - Пусть меня изжарят, да еще и сварят - все равно не признаюсь, раз я не виноват. Прогорела печь, а святой Савва и монах живы и невредимы вышли из огня - ведь они божьими угодниками были. Увидели турки, какой оборот дело приняло, тотчас же выпустили святого Савву и монаха, бросились им в ноги, молят: - Простите нас, неразумных и грешных, требуйте от нас любой награды! Отвечает святой Савва: - Ничего нам от вас не надо! Дайте нам только триста дукатов. Выдали им турки триста дукатов, и проповедники вернулись в Сербию в свой монастырь. Тут святой Савва и говорит: - Надо поделить эти триста дукатов на три части - по числу просфор. Сто дукатов я возьму себе за ту просфору, которую я съел, а тебе вот вторая сотня - за твою просфору. Третья же сотня пусть хранится у меня до тех пор, пока не отыщется тот человек, что съел третью просфору. Тут монах как закричит: - Клянусь святой церковью, третью просфору я съел, когда с тобой по селам ходил. Отдавай мне третью сотню дукатов - я согласен с твоим решением. - На! возьми, если уж на то пошло! - молвил святой Савва. - Да пусть господь бог и все святые предназначат вам, монахам, в удел вечно побираться и никогда не насытиться! Герцеговина. Перевод с сербскохорватского Т. Вирты СКАЗКА О ДРАВЕ Было это в давние времена, когда наши прадеды еще не знали ржи и пшеницы. На берегу реки Дравы в Корушке жил богатый рыбак. Все свое богатство нажил он тем, что без устали ловил рыбу в Драве. Уж как он был благодарен родной реке! И вот однажды спросил он реку: - Матушка Драва! Скажи, как отплатить тебе за то, что ты помогла мне достичь большого достатка? - Отправляйся в далекие земли, - ответила Драва рыбаку. - Там в далеком краю люди пекут пшеничный хлеб да ржаной. Купи того и другого хлеба по караваю и принеси мне! Рыбак двинулся в путь и наконец пришел в благодатные, богатые края. Люди там ели прекрасное яство - хлеб, а на родине рыбака его и знать не знали. Купил рыбак, как велела Драва, два каравая, один пшеничный, а другой ржаной, и, вернувшись домой, оба в реку бросил. Вдруг вода в Драве начала подниматься и затопила весь правый берег. А когда вода спала, земля стала родить наливную рожь и золотистую пшеницу. Так люди получили семена и всюду стали сеять рожь и пшеницу. Словения. Перевод со словенского Т. Вирты  * СКАЗКИ О ЖИВОТНЫХ *  ЯЙЦО-АТАМАН В одном селе водилось с полдюжины кур, и снесли они десяток яиц. А тут, как на грех, одна женщина говорит: - Дай-ка я угощу наших кур солью, чтобы лучше неслись! Набрала пригоршню соли и посыпала курам. Куры наклевались соли и в тот же час передохли, и во всем селе только и осталось что десяток яиц. Как раз об эту пору нагрянули в село жандармы и вот сговариваются: - Что будем на ужин есть? - Яичницу! Разбили для них все яйца, только одно уцелело. - Что же мне одному во всем селе делать? - воскликнуло уцелевшее яйцо. - Убегу-ка я отсюда! И единственное яйцо убежало из села в лес. А в лесу встретился яйцу петух. Завидел он яйцо и кричит: - Куда путь держишь, дорогое яичко? А яйцо в ответ: - И не спрашивай, дорогой петух! Доняла меня лихая беда! Кто бы в нашем селе ни остановился на ночлег, первым делом сговариваются, чем бы с дороги подкрепиться. "Яйцами!" Было нас десять штук, девять яиц уничтожили. Только я в том побоище уцелело. Ну, думаю, надо спасаться, взяло да и укатило в лес! Говорит ему петух: - И со мной в точности такая же история приключилась: кто ни остановится в нашем селе, первым делом сговариваются: "Что будем за ужином есть?" И, не долго думая, решают закусить жареным петухом. Было нас пятнадцать товарищей, четырнадцати головы долой, только я один из побоища живым выбрался. Ну, думаю, нет мне спасения и решил, пока не поздно, в лес податься. Подружились яйцо с петухом, и пошли они дальше вдвоем. Набрели яйцо и петух на валун-камень, а на нем кошка сидит. Спрашивает кошка: - Куда, милое яичко, путь держишь? А ты, дружище петух, куда бредешь? Отвечает яйцо: - И не спрашивай, кошка! Лихая беда нас допекла. А кошка допытывается: - Да что такое с вами случилось? - Ах, кошка дорогая, неслыханное несчастье! Злые люди перебили всех наших товарищей, только мы с моим другом-петухом в живых остались. Но и нам гибель грозила, вот мы и решили в лес убежать. Авось, думаем, поживем еще немножко! - Ах, милые вы мои! - говорит им кошка. - И я всяких обид натерпелась, потому что в нашем селе живут ужасно злые люди. Как чуть у них мясо выйдет, тотчас на кошку вину сваливают - кошка, мол, мясо слопала! Поймают бедняжечку и прибьют до полусмерти. Кончится пшеница, а они, злодеи, снова за свое: "Мыши пшеницу потравили, а кошка и не думает их ловить!" И опять несчастная кошка страдает. А то еще бывает, оцарапается ребенок или просто ушибется где-нибудь - а кто виноват? Опять-таки кошка. "Посмотрите - кошка отнимала у нашего ребенка мясо из рук и оцарапала его". И давай кошку лупить. Мочи нет, до чего мне это битье надоело, и сбежала я в лес. А теперь вот прошу вас - примите меня в товарищи. Подружились яйцо, петух и кошка и отправились дальше втроем. Шли они лесом, шли и вышли на поляну, а на поляне пасется осел. Увидел осел петуха, яйцо и кошку, приветствовал их своей прекрасной песней, а потом спросил: - Куда идете, дружная команда? Отвечает ему яйцо: - Натерпелись мы бед, ослик дорогой! Бессовестные люди из нашего села совсем нас замучили, просто сил наших больше не стало, и убежали мы от них в лес. - И я настрадался досыта, - откликнулся осел. - Сами посудите. Если надо горшки на базар везти - грузят на осла. Дрова из леса на осле тащат. Глину для горшков - тоже на осле. Воду возят на осле; соль - на осле; навоз в поле - и то на осле! Надоела мне такая жизнь, поднял я свои уши и рысью в лес припустился. Милое яичко, и ты, петух, и ты, кошка, - примите меня в товарищи! Позвольте, и я пойду вместе с вами! - Ну что ж, пожалуй! - ответило яйцо, и осел пошел с ними вместе. Вот выходят они к ручью, а в ручье баран воду пьет. Спрашивает их баран: - Куда направляетесь, дружная команда? - Гонит нас беда, приятель! - отвечает барану яйцо. - Что за беда вас гонит? - Страшная беда, друг дорогой! А ты почему в лесу бродишь? - Ах, и не спрашивай, белое яичко! Хозяин мой - сущий злыдень! Он продал всех моих товарищей-баранов, меня одного пощадил. Навязал мне на шею огромный колокол и поставил вожаком овечьего стада. Теперь я за всех в ответе. Потравит какая-нибудь овца зеленя в поле или в огород заберется, а я своими боками отдувайся. Не стало больше моей моченьки сносить такие мучения, и решил я укрыться в лесу. Скажите, дружная команда, не примете ли вы меня к себе в товарищи? - Отчего же, понятно, примем! - согласилось яичко. Пошли дальше все вместе - яйцо, петух, кошка, осел и баран. Бредут они лесом и вдруг выходят на лужайку. А на лужайке волк лежит. Увидел их волк и спрашивает: - Куда идете, дружная команда? Отвечает яйцо: - Ах, друг мой серый волк! Выгнала нас из дома беда! - Что за беда, белое яичко? - Ужас какая беда! Злые люди из нашего села со свету нас сживали, вот мы и убежали в лес! Говорит им волк: - Ах, я тоже немало горя хлебнул. Какая живность ни пропадет у людей, они все на волка валят: "Волк, мол, съел!" И давай меня травить. Разобиделся я на такое обращение, ушел в лес и вот встретился с вами. Пошли дальше вместе. Выходит компания на лужок, сели отдохнуть. Тут волк и говорит: - Ну, что теперь делать будем? Проголодался я что-то! Кого бы мне съесть? - Я для тебя не гожусь, очень уж я маленькое! Одно яйцо для волка - что слону дробинка! - откликнулось яичко. - А у меня больно перьев много, - поспешил заметить петух, - ощиплешь меня - ничего и не останется. - А у меня когти длинные, еще поцарапаю тебе нутро, - вставила кошка. Говорит осел: - А я хоть и большой, да что толку, - гляди, какой я тощий! Кожа да кости, а мяса совсем нет! - Зато я и большой и жирный, - сказал баран. - Мной ты досыта наешься! Раскрой пасть пошире, а я разбегусь и вскочу тебе в глотку живьем. Волк встал и раскрыл пасть. А баран разбежался, да как хватил волка рогами по лбу. Свалился волк и подох. - Ого! - воскликнуло яйцо. - А ведь баран-то волка убил! Кто теперь тушу понесет? - Я не могу, - откликнулся петух. - И я не могу, - говорит кошка. - А я привык тяжести таскать, - сказал осел, - грузите волка на меня. Взвалили они волчью тушу на осла и пошли дальше. Вдруг видят - перед ними дом. И решили в том доме заночевать. Стали через забор перебираться. Яйцо кое-как перекатилось, петух раскрыл свои крылья и перелетел, кошка вскарабкалась на забор, а оттуда соскочила вниз. Баран с разбегу перемахнул. А ослу нипочем не одолеть этакую высоту, потому что у него на спине груз лежит тяжелый. Наконец разбежался осел что есть силы и перепрыгнул с грехом пополам, а волчья туша свалилась у него со спины и упала под забор. Вот входят яйцо, петух, кошка, баран и осел в дом, глядь, а в доме полным-полно волков! Сели ужинать, стали пить за здоровье друг друга. Подняли здравицу и в честь атамана, а яйцо и говорит: - Будьте и вы здоровы, как тот, кто лежит под забором! - А кто там под забором лежит? - спрашивают волки. - Давайте-ка сходим посмотрим! Подошли и видят - под забором дохлый волк валяется! Струсили волки - и наутек в лес. Забились в самую чащу, тут один волк и спохватился: - Ну, не дурацкое ли это дело - сами в лес удрали, а яичную команду в доме оставили! Давайте вернемся и посмотрим, что они там делают! А волки ни в какую не соглашаются. - Не бойтесь, дурачье несчастное! Ничего с вами худого не случится! - Что же ты нам велишь делать? - Давайте вернемся обратно. Вы подождете меня за забором, а я войду в дом: не боюсь я команды яичной. Я сильнее их всех! Что против меня белое яичко, да пушистый серый зверек, да задира на ходулях, да дохлятина на четырех ногах? Как раскрою я пасть - так и кинется дохлятина бежать, а жирного да белого я схвачу и проглочу! Повернули волки обратно к дому. Подошли к забору и остановились, а храбрый волк прямо к двери направился. Увидела его яичная команда, встревожилась: - Куда нам деться? Сейчас они всех нас сожрут до единого! А яйцо-атаман и говорит: - Я зароюсь в золу, петух пусть на потолочную балку взлетит, кошка под лавкой притаится, осел - за дверью, а баран пусть в закутке спрячется. Как только волк войдет в дом, я начну попыхивать под золой, волк подойдет к очагу и станет огонь раздувать, а я вспыхну под золой и обдам волчью пасть пламенем. Кошка в тот же миг из-под лавки пусть выскочит и полоснет его когтями по глазам, баран боднет рогами из своего закутка, осел за дверью копытами застучит и затрубит во весь голос, а петух пусть скачет с балки на балку и кричит "кукареку!". Глядь, уж волк на пороге. Вошел, а в доме пусто! Лишь жар в очаге теплится. Вздумал волк огонь разжечь да осмотреться как следует. Стал на угли дуть, а яйцо вспыхнуло под золой и опалило пламенем волчью пасть. А тут кошка из-под лавки выскочила и полоснула его когтями по глазам, баран прыгнул из закутка и боднул волка рогами, петух заметался с балки на балку и закукарекал, а осел затрубил и копытами за дверью застучал. Выскочил волк из дому и со всех ног к своим кинулся. Прибежал, а волки и давай выпытывать - что там да как там. Огрызнулся волк: - Отвяжитесь от меня! Мне и вспоминать противно! Подумайте только - круглый белячок зарылся в золу, пушистый зверь под лавкой схоронился, задира на ходулях взлетел на балку, жирный да белый в закутке спрятался, а дохлятина на четырех ногах за дверью притаилась. Вхожу я в дом - пусто! В очаге жар теплится. Я и решил огонька развести да оглядеться как следует. Подул на угли, а маленький белячок как вспыхнет под золой, да как обдаст меня пламенем, пушистый зверь из-под лавки выскочил, да как полоснет по морде когтями, жирный да белый выпрыгнул из своего закутка, как боднет меня рогами, а дохлятина на четырех ногах за дверью трубит: "Пода-ать его сюда-а-а!" Задира на ходулях мечется с балки на балку, заливается: "Подать его сюда! Кукарекуу!" Ну, думаю, еще не хватало мне в лапы к дохлятине попасться! Не хватало, чтобы вздернули меня под потолок к задире на ходулях! Этак, пожалуй, к своим не вернешься! Выслушали волки своего товарища и сломя голову в лес бросились. А яйцо-атаман со своей командой и по нынешний день хозяйничает в волчьем доме. Босния. Перевод с сербскохорватского Т. Вирты КОСОЙ И МЕДВЕДЬ Стояли жестокие холода. Одежда вздорожала, много детишек ходило в лохмотьях. Крестьянин вырубил лес, продал на дрова перекупщику, кусты и пни выжег и на том месте посеял овес. Овес уродился на славу. Приметили это заяц и медведь и повадились ходить в поле. Однажды вечером встретились они в овсах. Медведь как рявкнет на косого: - Убирайся, пока цел, из моего овса! Заяц повел ушами и ответил: - Что правда, то правда, овес твой, да съем-то его я; уж больно он мне по вкусу пришелся! У мишки дух захватило от таких дерзких речей, а заяц все не унимается: - Ты, косолапый, хочешь все сам сожрать, потому что ты сильнее. Погоди, сейчас мы силами померяемся, у тебя искры из глаз посыплются. А ну, держись! Нет, постой, этак, чего доброго, кто-нибудь из нас дух испустит! Лучше попробуем стиснуть камень; кто выжмет из него воду, тому и достанется овес! Медведь так сжал камень, что он рассыпался прахом. Из-под когтей летели искры, а воды ни капли. Заяц украдкой обрызгал камень водой, ударил по нему и сунул под нос изумленному медведю. - Гляди, косолапый! Где уж тебе со мной тягаться! Стоит мне тебя пальцем тронуть, как ты сразу ноги протянешь! - Ой, ой, заяц-то мал, да удал! Удирать надо, пока не поздно, - прошептал со вздохом медведь. Заяц навострил уши и все услышал. - Ох, и устал же я! Пойдем-ка вон на тот пригорок и поспим немножко, - говорит он увальню медведю. Медведь захрапел, заяц тоже. Заяц и в самом деле заснул, медведь же притворялся спящим, а сам все думал, как бы задать стрекача. Взглянул на зайца, а глаза у того открыты. Ждет медведь, ждет, пока заяц заснет, а он, как назло, смотрит во все глаза. Тут на медведя такой страх напал, что он со всех ног припустился бежать, только пятки засверкали и шерсть встала дыбом. Мчится медведь, а навстречу ему волк. - Эй, побратим, куда спешишь? Или диво какое случилось? Уж не загорелась ли где вода? Смутился мишка и говорит: - Я, любезный, еле ноги унес - мала попалась птичка, да коготок востер! - Вдвоем нам нечего бояться, - сказал волк. И пошли они под гору поглядеть на страшного зайца. Медведь встал на задние лапы - и увидел зайца, а волк ничего не увидел, потому что не умел стоять на задних лапах. - Ну, надобно тебе помочь, - сказал мишка, схватил волка в охапку, встал с ним на задние лапы, приподнял его повыше и спросил: - Видишь, там, за изгородью?.. Отвечай же, дурак, видишь или нет? Волк ни гугу. Опустил его медведь на землю, а волк знай себе молчит. Медведь так его сдавил, что у волка и дух вон. Уставился медведь на мертвого товарища и думает: - Гляди-ка, одним взглядом убил его косой. А ведь я говорил с зайцем и даже лежал рядом с ним, - знать, я еще прыток да увертлив, коли цел остался! И косолапый не мешкая удрал из наших краев, потому что у нас много зайцев. И по сей день он еще не вернулся; а волков у нас больше нет, потому что последнего задушил медведь, когда хотел ему зайца показать. Но зато в наших овсах, сразу за околицей, уйма косых. Словения. Перевод со словенского И. Макаровской ЕЖ И СЕРНА Жили-были еж и серна. Поспорили они, кто скорее пробежит по долине. Еж свернулся клубочком и скатился вниз, а серна разбежалась, прыгнула - и так головой ударилась о дерево, что погибла. Теперь у ежа было достаточно мяса на жаркое, но сам-то он не мог разделать тушку и пошел искать мясника. Встречает зайца; тот спросил, куда еж идет. Еж ответил, что за мясником. Заяц ему показал свои зубы и сказал, что он хороший мясник. Но еж зайцу не поверил и пошел дальше. Повстречалась ему лисица, но и она в мясники не годилась. Наконец еж встретил волка. Волк спросил, куда он идет. Еж ответил, что он мясника ищет. Волк ему показал свои клыки и сказал, что пойдет с ним. Пришли они, волк разделил серну на четыре части и сказал: - Первая часть моему дяде, вторая - отцу, третья - матери, а четвертая - мне самому. Еж его и спрашивает: - А что же мне достанется? - Да то, что останется, - ответил волк. Ежу не понравилось, что ему ничего не достанется, и он позвал волка к судье: - Пойдем судиться. Волк согласился. А еж знал местечко, где был поставлен капкан на волка. Вот подошли они к капкану, еж постучал по железу своей лапой и говорит: - Господин судья, вставайте. Стучал он так несколько раз, а волк и говорит: - Что ты так долго не можешь добудиться сонливого судьи? Дай-ка я его разбужу. Еж согласился. Волк ударил лапой по капкану и попался. Еж отошел в сторонку и стал смеяться. Вскоре пришел человек с топором, чтобы волка убить. Ударил волка по голове, а еж и говорит: - Это твоему дяде. Ударил второй раз: - Это твоему отцу. В третий раз ударил: - Это твоей матери. А как ударил человек в четвертый раз, волк испустил дух, а еж сказал: - Это тебе самому, а все, что осталось, - мне. И еж сам съел серну. Хорватия. Перевод с сербскохорватского М. Волконского МЕДВЕДЬ, СВИНЬЯ И ЛИСА Подружились медведь, свинья и лиса и вздумали вместе пахать землю и сеять пшеницу. Стали договариваться, что каждый возьмется делать. - Я проберусь в ригу и украду зерно, а потом вспашу поле рылом, - говорит свинья. - А я буду сеять, - говорит медведь. - А я буду боронить хвостом, - говорит лиса. Вспахали, посеяли. Пришло время жатвы. Стали решать, кто что будет делать. - Я буду жать, - говорит свинья. - Я буду снопы вязать, - говорит медведь. - Я буду упавшие колосья собирать, - говорит лиса. Сжали пшеницу, связали в снопы и стали договариваться, как молотить. - Я расчищу гумно, - говорит свинья. - Я буду таскать снопы и молотить, - говорит медведь. - Я буду трясти снопы и отделять солому, - говорит свинья. - А я хвостом буду очищать зерно от мякины, - говорит лиса. - Я буду веять, - говорит свинья. - Я буду делить хлеб, - говорит медведь. Так и сделали. Приступили к дележке урожая. Медведь разделил хлеб, да несправедливо. Свинья упросила дать ей солому, а зерно он взял себе, лисе же ничего не досталось. Рассердилась лиса, разворчалась и сказала, что приведет из царского двора человека и тот все поделит справедливо. Свинья и медведь струсили и решили спрятаться. - Заройся ты, свинья, в солому, а я залезу на грушевое дерево, - сказал медведь. Так и сделали. А лиса пошла, отыскала кошку и позвала ее с собой на гумно ловить мышей. Кошка охотно согласилась, знала, лакомка, что там их много. Идет с лисой, а сама по дороге нет-нет да и побежит за птицами. Медведь с груши еще издали увидел их и говорит свинье: - Беда, свинья! Вон лиса ведет какое-то страшное чудовище: на нем мех, как у куницы, но оно и птиц крылатых на лету хватает. Потом медведь потерял кошку из виду, а та в траве неслышно пробралась до гумна и, отыскивая мышей, стала шуршать соломой. Свинья подняла морду, - захотелось узнать, в чем дело, а кошка приняла ее рыло за мышь, подскочила и вцепилась в него когтями. Свинья от страха хрюкнула, прыгнула и угодила прямо в ручей, а кошка испугалась свиньи и полезла на грушевое дерево. Медведь подумал, что она уже прикончила свинью и идет на него, со страха упал с груши, разбился и околел. А лисе достались и зерно и солома. Сербия. Перевод с сербскохорватского Н. Дмитриева КУКУШКА И РЫБЫ Собрались раз птицы и стали судить да рядить, кто чем плох. Одну корят за одно, другую за другое, и каждая честно признается, если в чем виновата. Да и что тут долго разговаривать, ведь все друг друга знают. Дошел черед до кукушки. - Эх, кукушка, кукушка, тебе больше других должно быть стыдно, ты ведь яйца свои кладешь в чужие гнезда! Все думали, что она от стыда голову склонит и ни слова в ответ не промолвит, но ошиблись. Кукушка нахохлилась и разинула клюв: - Подумаешь! Меня вы укоряете, что я кладу яйца в чужие гнезда, а рыбам ни слова не говорите, а ведь они свою икру мечут прямо в воду. - Не беспокойся, кукушка, - сказала одна старая птица, которая немало кукушкиных яиц высидела, - если бы нам пришлось и рыбьих детенышей выкармливать, то и рыбам бы от нас досталось, да еще как! Хорватия. Перевод с сербскохорватского М. Волконского БОЛЬНОЙ ЛЕВ Жил-был лев. Однажды он заболел и лежал в своем логовище. Приходит к нему на поклон медведь. Лев его спрашивает: - Послушай, медведушка, скажи-ка мне, не воняет ли тут, в моем логовище? - Да, здорово воняет, - отвечает медведь. Рассердился лев и растерзал медведя. А заяц стоял у входа в логовище и все видел. Пошел он на поклон ко льву, а тот спрашивает: - Послушай, зайчик, скажи-ка, воняет ли тут, в моем логовище? - О нет! - говорит зайчик. - Чему бы тут вонять, тут очень хорошо пахнет! - Врешь, - отвечает лев, - здесь не пахнет, а воняет, - и растерзал зайца. Все это видел и слышал волк, который ждал перед логовищем. Приходит и он на поклон ко льву. Тот его спрашивает: - Скажи, волк, в логовище моем воняет или пахнет? Волк отвечает: - И не воняет и не пахнет. - Врешь ты, должно либо вонять, либо пахнуть, - сказал лев, схватил волка и растерзал. Все это видела и слышала лисица. Когда она пришла ко льву на поклон, он ее спрашивает: - Послушай, лиса, скажи-ка мне, воняет или пахнет в моем логовище? Лисица отвечает: - Прости меня, пресветлый царь, ей-богу, не знаю, пахнет ли тут или воняет: я простудилась, насморк у меня, оттого и не могу тебе сказать, а врать не смею. И лев не растерзал лисицу, потому что она была умна. Хорватия. Перевод с сербскохорватского М. Волконского ПОЧЕМУ У МУРАВЬЕВ КРИВЫЕ НОГИ Стояла холодная зима. Деревья трещали от лютого мороза, а снег под ногами так хрустел, словно земля была усыпана битым стеклом. До костей пробирал мороз бедных зверей. В лесу за деревней трудолюбивые муравьи построили большой муравейник, чтоб зимой им было тепло. Однажды утром подошел к муравейнику еж. Он так замерз, что ног под собой не чуял. С завистью посмотрел он на теплый муравейник и решил попроситься к муравьям. Подумал, подумал и тихонько постучался. - Кто там? - пропищала за дверью муравьиха. - Я - еж, примите меня к себе, добрые муравьи. Я совсем закоченею, если вы меня прогоните. - Слишком ты велик для нашего жилища, - отвечает муравьиха, - да и к тому ж колюч. Ты нас всех покалечишь своими иглами. Не можем мы тебя пустить. - Очень вас прошу, пустите. Я не стесню вас. Вот увидите, я забьюсь в угол у печки и даже не пошевельнусь. - Не могу я одна решить, - ответила муравьиха-привратница. - Пойду спрошу других. - И дверь муравейника закрылась. Муравьиха-привратница скоро воротилась и сказала ежу, что он принят. Ух, как обрадовался еж, вкатился в муравейник и забился под печь. Только дверь за ним захлопнулась, снова раздался стук. - Кто это опять нас тревожит? - говорит муравьиха. - Это я, лисица, пустите меня под свой кров. Все-то косточки у меня ломит от мороза, да и псы гонятся за мной по пятам. - Жаль мне тебя, но пустить не могу. У нас уже еж сидит. - Добрые муравьи, очень вас прошу, пустите погреться. Я вас совсем не стесню. Лягу на запечек, вы меня даже не услышите. - Спрошу других, - ответила привратница и закрыла дверь. Муравьиха скоро вернулась и сказала лисице, что она может войти. Лисица, почуя, что псы уже близко, быстрехонько шмыгнула в муравейник и примостилась на запечке. Только она улеглась, как опять в дверь стук-стук. Пришел полевой сверчок. - Ну и суматошный нынче день! - рассердилась муравьиха-привратница. - Кого там еще принесло? - Это я, сверчок. Очень прошу вас, сестрица муравьиха, приютите меня. Злой крот разрушил мой дом, и мне теперь совсем некуда податься. А вон какой трескучий мороз! - ответил сверчок. - У нас и без тебя тесно. Мы уже пустили к себе и ежа и лисицу. - Сжальтесь надо мной, сестрица, пустите! Я такой маленький, что совсем не стесню вас. А к тому ж я потешу вас песнями. Муравьиха сначала не соглашалась, но все же после долгих переговоров сверчок добился своего. Шмыгнул он в муравейник и прыг на скамью возле печки. Отогрелся немножко и завел свою веселую песенку. Муравьи не могли надивиться на чудесного певца, даже лисицу проняло его пение. Мигом соскочила она с запечка и пустилась в пляс. А пока плясала, хвост-то весь и вылез - она им все время о ежа задевала. Обозлилась лиса и давай его перед муравьями честить да наговаривать на него, и решили муравьи немедленно прогнать ежа. Уж как просил еж, как молил, да муравьи и слушать не стали, лиса помогла им вытолкать его за дверь да еще спустить с той горки, где стоял муравейник. - Слава богу, избавились от противного колючки! - весело воскликнула лисица. - А теперь слушайте меня, муравьи! У нас тепло, музыкант есть. Так отчего б нам не попировать? - Что за пир зимой? Вся еда у нас разочтена по дням, - ответили муравьи. - Не тревожьтесь, это уж моя забота! Я приглашаю вас на пир. Слушайте! Захотелось мне вчера курятинки, ну я и пошла в замок, а как стала подходить, - слышу, хозяйка говорит служанке: "Мицка, снеси вниз все, что сготовили на послезавтра. Только никому ни слова!" Я же про себя и думаю: "А я-то слыхала, а я-то знаю". Выждала я, пока в замке погас свет, и забралась в кладовую поглядеть, каких кушаний они там наставили. Ну чего-чего там не было! У меня и сейчас еще слюнки текут. Всякие сласти, жаркое, птица, а в углу бочка отменного вина. Я поужинала жареной индейкой. Хотите, я принесу вам все эти яства? Мне это совсем нетрудно - окно там отворено, а пес Султан уж неделю как издох. Приготовьте мешок, и вечером я схожу в замок. Муравьи быстро приготовили мешок - уж очень им хотелось попировать. Вечером взяла лиса мешок и отправилась в замок. Забралась через окно в кладовую, набила мешок всякими вкусными яствами, тем же путем выбралась наружу - и скорей в муравейник. Так и бегала взад-вперед лиса, пока не перетаскала всю снедь из кладовой. А напоследок обглодала наспех окорок и бросила кость на подоконнике. Глядят муравьи на лакомства и диву даются, не знают, с чего начать. Вдруг раздался жалобный голос сверчка: "А про меня-то и забыли! День-деньской пою, горло у меня стало что сушеный гриб. Где ж обещанное вино?" - Есть у вас бутылки? - спрашивает лиса муравьев. - Пойду-ка принесу винца, а то в спешке я про него и впрямь позабыла. Муравьи тут же принесли бутылки, лисица сунула их в мешок и снова отправилась в замок. Вернулась лисица с вином, и пошла в муравейнике потеха. Муравьи наелись, напились и давай плясать. Кружатся вместе с лисицей по муравейнику. А как была лиса неуклюжа, да и ростом куда больше муравьев, то и отдавила им все ноги. С тех пор и стали у муравьев кривые ноги. Словения. Перевод со словенского И. Макаровской КАК ЛИСА ОТОМСТИЛА ВОЛКУ Однажды лиса замесила лепешки из земли, испекла их, помазала медом и понесла людям, что стерегли индеек. - Дайте мне индюшонка в обмен на медовые лепешки. Те отказались и послали ее к свинопасам: они, мол, дадут тебе в обмен на медовые лепешки поросенка. Пошла к ним лиса, но свинопасы не захотели дать ей поросенка и послали к тем пастухам, что пасли коров: получишь, мол, там в обмен на лепешки теленка. Но и пастухи отказали, послали ее к табунам и сказали, что табунщики ей дадут жеребенка. И правда, табунщики дали лисе жеребенка. Лиса сказала, чтобы они не разламывали лепешки, пока она не перейдет через гору. Они послушались, а когда разломили и попробовали лепешки, то увидели, что лепешки-то из земли и что лиса их обманула. Погнались пастухи за ней, но мошенница на жеребенке успела далеко ускакать, и они возвратились усталые и с пустыми руками. Лиса же, придя домой, поставила жеребенка в конюшню и стала его чистить, каждый день приносить ему зеленой травки и студеной водицы. Чтобы жеребенок узнавал ее голос и не открывал двери никому другому, она каждый раз кричала одно и то же: - Кобылка, кобылка! Отвори дверь! Я несу тебе студеной водицы и зеленой травки. Волк несколько раз слышал, как лиса зовет жеребенка. Однажды пришел он и закричал грубым голосом: - Кобылка, кобылка! Отвори дверь! Я несу тебе студеной водицы и зеленой травки. Но жеребенок услышал по голосу, что это не лиса, и не отпер дверь. Тогда волк спрятался за углом конюшни. Немного погодя пришла лиса с водой и с травкой и крикнула тоненьким голоском: - Кобылка, кобылка! Отвори дверь! Я несу тебе студеной водицы и зеленой травки. Жеребенок узнал ее голос, отворил дверь и стал рассказывать, как приходил кто-то и грубым голосом просил отпереть дверь. Лиса и говорит: - Смотри никогда не отпирай дверь на грубый голос! А волк из-за угла услышал их разговор. На другой день, когда лиса опять отправилась за водой и травой, волк подошел к двери, съежился как только мог и заговорил тоненьким голосом: - Кобылка, кобылка! Отопри дверь! Я несу тебе студеной водицы и зеленой травки. Бедный жеребенок поддался обману и отпер дверь. Волк схватил его за шею, повалил на землю и съел. Только хвост да голова и остались. Пришла лиса и, как всегда, позвала: - Кобылка, кобылка! Отвори дверь! Я несу тебе студеной водицы и зеленой травки. Но никто не подошел и не отворил дверь. Тогда лиса заглянула в щель, увидела в конюшне только хвост и голову кобылки и сразу догадалась, какая беда случилась. Выломала она дверь и принялась причитать над мертвой головой кобылки. Наконец от горя и печали пошла и легла на дороге, притворившись мертвой. Спустя некоторое время проезжал на телеге человек, видит - лежит посреди дороги лиса. Поднял он ее и бросил на телегу, думая по приезде домой содрать с нее шкуру. А на телеге, в торбе, лежало три круга сыра. Лиса стала понемногу шевелиться, вынула из торбы все три круга и убежала с ними. Отбежав подальше, она два круга сыра съела, а третий надела на шею и пошла. Шла, шла, навстречу ей тот самый волк, который съел жеребенка. Волк увидел сыр и спрашивает, где лисица его достала, а она отвечает: - Вылакала из реки. - А где та река? - Пойдем, я тебе покажу. Дело было в полночь, в пору полнолуния. Небо ясное, звездное. Лиса привела волка к реке, показала ему отражение луны в воде и говорит: - Вон видишь, какой большой сыр в воде? Лакай и вылакаешь его, как я вылакала. Бедный волк лакал, лакал, пока у него вода не хлынула обратно. Лиса зажала ему глотку и говорит: - Лакай, лакай, сейчас вылакаешь. Бедный волк опять лакал, лакал, пока вода не хлынула у него через нос. Лиса зажала ему нос, села на него верхом и сказала, что больна и не может ходить, пусть он ее везет. Волк повез ее, а она принялась петь: - Больной здоровую везет, больной здоровую везет! - Что это ты такое поешь, тетка? - спросил волк. - Ничего, волк, так - бормочу про себя, - отвечает лиса. Так она все время пела, пока они не добрались до дома, где справляли свадьбу. Гости вышли из дома и стали хвалить ее песню. А она говорит, что споет еще лучше, если ее пустят на чердак. Гости пустили ее. Едва волк с тяжким трудом донес лису до чердака, как она открыла ему уши, нос и глотку, и из волка хлынула вода, а через щели в потолке полилась на гостей. Они побежали на чердак. Лиса спрыгнула и убежала, а бедный волк еле в живых остался. Как-то раз лиса и волк снова встретились и стали расспрашивать друг друга, кто как тогда спасся. Волк говорит, избили, мол, его и он еле ноги унес; то же сказала и лиса. Потом она увидела невдалеке стог сена и уговаривает волка прыгнуть через него. На свою беду, волк и тут ее послушался. Перепрыгнул несколько раз, а лиса и говорит, что прыгает он плохо - не прямо над стогом, а как-то сбоку. Тогда он прыгнул прямо над стогом и застрял в нем. Лиса обрадовалась и говорит: - Работай ногами, волк, и вылезешь. А волк ерзал, ерзал и провалился в самый низ стога. Лиса засмеялась ехидно и убежала, сказав на прощанье: - Давно я на тебя зубы точу за то, что ты съел моего жеребенка. Сербия. Перевод с сербскохорватского Н. Дмитриева БЕЛАЯ ЗМЕЯ Белая змея - прародительница и королева всех других змей. Но белой она становится только в глубокой старости. Голова у нее круглая, как у кота, а на темени сверкает корона с огромным алмазом. И такое от него идет сияние, что четыре портных могут шить всю ночь без всякого иного света. Кто добудет тот алмаз, всю жизнь будет удачлив и счастлив. Многие пытались завладеть этим камнем, но добыть его не так-то просто: белая змея, повелительница всех змей, очень коварна, живет она всегда в больших змеиных норах и редко выползает из них на вольный свет. Жил некогда один охотник на змей - он собирал змеиный жир. Набрел он раз высоко в горах, в буковом лесу, на большое змеиное гнездо, решил наловить здесь гадюк и натопить змеиного жира. А как змей там было видимо-невидимо, то взял он с собой в помощники товарища. Вот пришли они в горы. Охотник выбрал подходящее место, выломал в кустах орешника прут. Очертил окрест себя круг, приготовил свою снасть и взял в руки дудку, чтоб подманить змей. Товарищ очень боялся белой змеи, он тут же выбежал из круга и влез на девятый от него бук. Охотник заиграл на дудке, и в круг со всех сторон поползли змеи: коричневые, пестрые, полосатые - каких там только не было! И все положили голову на черту. Вдруг приползла белая змея, тоже положила голову на черту, потом взмахнула хвостом, и вмиг все змеи кинулись на охотника, да так его искусали, что он тут же упал и помер. Если б товарищ не укрылся на девятом буке, ему бы тоже несдобровать. Словения. Перевод со словенского И. Макаровской СЕМЬ ЛЕТ С БЕЛОЙ ЗМЕЕЙ Жил-был на свете маленький мальчик, он часто ходил в лес по дрова. Проходил он раз мимо глубокой ямы, посколь-знулся и упал в нее. А яма та кишмя кишела змеями. Была у них своя королева - белая змея, со сверкающим алмазом на голове. У мальчика душа ушла в пятки от страха, но змеи его не тронули. Скоро он к ним привык, только очень уж есть хотелось. Тут увидел он, что змеи лижут какой-то камень, и тоже стал его облизывать, и сразу голода как не бывало. Так он прожил со змеями семь долгих лет. Раз змеиная королева и спрашивает его: - Сынок, поди хочется тебе домой? - Еще бы! - отвечает мальчик. - Да ведь отсюда никак не выбраться. - Уж так и быть, помогу тебе, только смотри никому про нас не сказывай, не то худо тебе придется! Мальчик поклялся змеиной королеве не выдавать змей, потом сел ей на хвост, и она выбросила его из ямы. Мальчик радостный пошел домой. Родные очень удивились - они думали, что его давно уже нет в живых - и давай его расспрашивать, где он столько времени пропадал. Долго мальчик отмалчивался, да они так привязались, что сдался он наконец и рассказал про жизнь свою у белой змеи. Родные пуще прежнего дивятся, опять ему покою не дают - покажи да покажи им ту яму. Уж очень всем любопытно было на змеиную королеву поглядеть. Подошли к яме. Мальчик взобрался на десятый от ямы бук и громко свистнул. Свистнул раз - никого, свистнул другой - опять никого, свистнул третий раз - из ямы высунулась королева, белая змея, с алмазом на голове, и печально так проговорила: - Сынок, сынок, ведь ты поклялся не выдавать меня! А потом велела всем отойти подальше - ей, мол, нужно еще разок потолковать с мальчиком. Только все отошли, как она взметнется, да и повалила девять буков, только десятый, на котором сидел мальчик, не смогла свалить. Его счастье, что влез он на десятое дерево, не то худо бы ему пришлось. Словения. Перевод со словенского И. Макаровской БАРСУК И ЛИСА Повстречались как-то лиса и барсук на дороге, и спрашивает лисица: - Куда путь держишь, барсучище? Отвечает барсук: - Да вот иду искать себе в товарищи мудреца - такого, чтоб он разумным советом мог меня из любой беды выручить. Например, про твою премудрость, тетушка, много я наслышан. Слава о тебе по всему свету идет, даже в песнях и то тебя воспевают! - Скажи-ка ты мне, барсучище, - говорит лиса, - сколько ты хитростей придумал, которые из беды тебя выручить могут? - Признаться, я придумал три хитрости. Отменные хитрости, замечу я тебе. А теперь ты мне скажи, сколько хитрых уловок, которые могут от любого несчастья избавить, изобрела ты сама? - Девять уловок, - отвечает лиса. Барсук так и подскочил от восторга! - Тебя-то мне и нужно в товарищи! У тебя девять уловок да у меня три, - значит, никакой черт нам не страшен. Давай, лиса, побратаемся! - Ладно! - согласилась лиса, и пошли они вместе. Да только у лисы одно баловство на уме - все бы ей взад-вперед через дорогу перепрыгивать, да перекувыркиваться, да скакать туда-сюда. И понятно, попалась она в капкан. Попалась и молит барсука: - Эй, барсучок, побратим дорогой! Стряслась со мной лихая беда! Что мне теперь делать? Выбери из своих хитрых способов какой-нибудь похитрее, авось да и пособишь мне в моем несчастье. - Не стану я тебя выручать! Сама ты себя погубила! А лиса не унимается: - Милый барсучок! Любезный мой братик! Не дай мне пропасть! Посоветуй, как из неволи вырваться! Отвечает барсук: - Если бы не побратались мы с тобой, лиса, ни за что бы я тебя не стал из беды выручать. Но теперь, так и быть, дам совет. Как только приблизится к тебе тот человек, что капкан ставил, ты и начни о его ноги тереться да ластиться к нему. Человек подумает, что ты ручная, и выпустит тебя. Да смотри сразу не удирай, не то пристукнет тебя человек чем ни попадя - тогда не стоило и труда из капкана вырываться. Ты сперва пойди за человеком, а потом улучи минутку - и беги со всех ног. Не успели барсук с лисой толком переговорить, глядь - человек идет. Увидел его барсук и бросился в кустарник - поминай как звали! А лиса осталась человека дожидаться. Вот подошел мужик к лисе, и она стала к нему ластиться, о ноги тереться. Решил мужик, что лиса ручная, выпустил ее, наладил капкан и домой побрел. Лиса за ним вдогонку затрусила, а возле первой же рощицы задала стрекача. Только ее и видели. Обернулся мужик - лисицы и след простыл. - Ну, ладно, плутовка, во второй раз тебе уж от меня не улизнуть! Слонялась как-то лисица по лесу, да и угодила опять в тот же самый капкан. И вот прикидывает и так и сяк, - неужели нельзя извернуться. Вдруг откуда ни возьмись барсук, и к лисе: - Что с тобой, тетушка, приключилось? - Да вот, побратим, снова я в капкан попалась! Прошу тебя - помоги. У тебя ведь еще два хитрых способа про запас остались, научи меня одному. Может, мне удастся из капкана вырваться. - Хорошо! - говорит барсук. - Притворись мертвой, человек и отшвырнет тебя прочь! Да смотри не вскакивай сразу! Дождись, покуда он станет капкан заряжать, вот тогда и беги! В скором времени приходит мужик. Увидел он дохлую лису, вытащил ее из капкана и отшвырнул в сторону. Стал капкан заряжать, а лиса вскочила на ноги и была такова. Оглянулся мужик - да куда там, лиса уж в гору трусит рысцой. Покачал он головой да пробурчал что-то сквозь зубы, а барсук глаз с него не сводит, наблюдает из-за кочки. Наладил человек капкан и побрел домой. Время шло, и вот однажды, на беду свою или на счастье, попался и барсук в злополучный капкан. Лиса между тем следила за ним из-за куста и, как увидела барсука в ловушке, стала над ним потешаться. Бедняга барсук и ну ее упрашивать: - Ради бога, сестричка, у тебя ведь есть девять хитрых уловок, открой мне одну, помоги спастись! А лиса недаром известна вероломством своим и ответ дала, словно ножом полоснула: - Ого! Вот это мне нравится! Раньше я все страдала, а ты на мои муки со стороны смотрел, а теперь сам помучайся да мозгами пошевели! Свои хитрые уловки я лучше на черный день для себя приберегу. Выслушал барсук лисицыны слова и проговорил жалобным голосом: - Подойди ко мне поближе, сестрица! Давай хоть попрощаемся друг с другом напоследок, - знать, конец мой пришел! Лиса поверила барсуку. Подползла к нему, а барсук рванулся словно бешеный и схватил ее. А тут как раз идет тот самый мужик, от которого лиса дважды убегала. Увидел он, что творится возле его капкана, и крикнул: - Держи ее, барсук, пока я не подоспею. Я тебя отпущу, а с лисой-обманщицей сведу свои счеты! Барсук дождался человека и сдал ему на руки лису. Человек выпустил барсука на волю, а лисице топором вдолбил в голову все ее девять хитрых уловок. Босния. Перевод с сербскохорватского Т. Вирты ПОЧЕМУ ЗАЯЦ КУЦЫЙ Волк надумал вскопать землю и засадить ее виноградом, а на помощь он позвал лисицу и зайца. Для помощников он приготовил вкусное угощение: полный горшок меда. Все трое работали прилежно. Да лисице больно не терпелось - захотелось медком полакомиться. - Повернулась она к ближней лозе и как закричит: - Эй, эй! - Кто это там? - спрашивают волк и заяц. - А знать, меня на крестины зовут! - придумала лисица. - Так поди сходи! - говорит волк. - Да поскорей возвращайся работать, - прибавил заяц. А лисица прямехонько к тому кусту, где волк спрятал горшок с медом. Нализалась она сладкого меду и вернулась. - Ну, как нарекли младенца? - полюбопытствовал волк. - Початочек, - хихикнула лисица. - А как гостей потчевали, кума? - спросил заяц. - На славу! - ответила лисица. Взялись за работу. Вот лисица в другой раз повернулась к лозе и как закричит: - Эй! Эй! - Кто это там? - спрашивают волк и заяц. - На крестины, знать, зовут, - отвечает лисица. - Так сходи, - отпустил ее волк. - Да поскорей возвращайся, - прибавил заяц. Лисица ушла. А как вернулась, стали волк и заяц расспрашивать, как нарекли младенца, она и отвечает: - Середышек! То же было и в третий раз. Лисица бросила работу и покончила с медом. Притомились волк и заяц, прилегли отдохнуть, да и заснули. Хитрая лиса подкралась к ним и медом вымазала зайцу хвостик. А потом как закричит: - Эй, сони, полно вам спать! - Ах, ты уже здесь? Ну, как нарекли? - зевнул волк. - Поскребышек! - хихикнула лиса. - А как гостей потчевали? - спросил заяц. - На славу! - облизывается лисица. - А ты, куманек, не раздумал угостить нас обедом? - обратилась она к волку. - А ведь и правда, - кивнул волк. - Полдень уж, пора обедать. Бросился он к кусту, где спрятал горшок с медом, глядь, а в горшке пусто. Вернулся волк к помощникам и закричал: - Мед кто-то съел! Найду вора - шею сверну! А лисичка и говорит: - Пока ты, куманек, спал, заяц весь мед и слизал. - Не ел я его! - стал защищаться заяц. - Не отпирайся! Коли ты не ел, то почему тогда у тебя весь хвост в меду? Тут волк зарычал и кинулся к зайцу, чтоб свернуть ему шею. Заяц пустился наутек, только пятки засверкали. Волк за ним. Поймал зайца за хвост и откусил его, а шею свернуть ему не удалось. С тех пор заяц куцый. Словения. Перевод со словенского И. Макаровской ПЕТУХ И ЛИСА Однажды на пригорке за селом лисица застала врасплох петуха. Взгромоздился петух на дерево и песни распевает. - Что это ты здесь делаешь? - спрашивает лиса. - Да пою, - отвечает петух. - А ну, кончай петь, - говорит лиса. - Спускайся ко мне, давай аллаху помолимся вместе! Понял петух, что задумала лиса неладное, и закричал: - Подожди! Пока я пою, другие правоверные подоспеют, вот тогда и помолимся! - А что, разве еще кто должен сюда прийти? - спрашивает лиса. - Да вон уж, смотри-ка, идут! - И петух махнул крылом в сторону села. Глянула туда лиса и видит - поднимается на пригорок охотник с двумя здоровенными псами. Лиса обомлела от страха и крикнула петуху: - Вы начинайте без меня молиться, а я быстрехонько к вам подоспею. Позабыла я, видишь ли, свой тазик для омовения. А ведь перед молитвой омыться надо, - и стремглав кинулась в лес. Босния. Перевод с сербскохорватского Т. Вирты КАК БЕЛКА ЗАМУЖ ВЫХОДИЛА Случилось это в ту пору, когда белка была еще незамужней. Ежу очень хотелось жениться на ней, а чтоб она за него пошла, он каждый день приносил ей подарки. Все яблоки, сколько их было в округе, перетаскал белке. - Уж так и быть, - сказала однажды белка, - пойду за тебя, только смотри будь хорошим мужем. Еж на радостях обещал ей все. Тотчас же позвал он волка в посаженые отцы, лисицу в посаженые матери, зайца в дружки, серну в подружки. Как-никак белка - невеста, а еж - жених. Сыграли свадьбу. Пировали. А потом отправилась белка к себе на сосну, еж - за ней. Забрались в дупло и улеглись спать. - Эй, ты, - говорит вдруг белка ежу, - отодвинься немножко, уж очень ты колюч! Еж послушался и чуточку отодвинулся. А белка ему снова: - Отодвинься-ка еще, колются твои противные иглы. Еж спорить не стал, отодвинулся. Белка в третий раз говорит: - Отодвинься-ка подальше, колюч ты, спасу нет! Еж послушался, отодвинулся еще и - бух! - грохнулся наземь, да так зашибся, что у него навсегда пропала охота лазить по деревьям. А белка недолго была вдовой - очень скоро вышла она замуж за бурундука. Бурундук тоже пришелся ей не по нраву, и она вытолкнула его из дупла. Но тот не будь дурак - возьми да и уцепись за ветку. Вцепился он в нее когтями и давай оттуда браниться со своей супругой. Они и по сей день не помирились и при каждой встрече громко бранятся. Словения. Перевод со словенского И. Макаровской ПРИНЦ ЧИСТОЗОЛОТО Жил на свете бедняк, голь перекатная, кое-как перебивался он в хибарке, из худых досок сколоченной, смерти своей каждый день дожидался. Хранился у бедняка в сенях бурдюк с мукой. Да, на беду, повадилась к нему лиса муку таскать. Выследил бедняк лису и стал умом раскидывать, как бы ее поймать. Нищета проклятая до того горемыку довела, что не мог он и плохонького замочка себе купить. А лиса меж тем что ни ночь, то в сени заглядывает, и мука в бурдюке все тает да тает. Решил тогда бедняк на дверь щеколду навесить - авось да и попадется лисица. Так оно и вышло. Однажды утром просыпается бедняк, глядь, а лиса по сеням прогуливается, - значит, попалась, воровка. Вышел бедняк в сени, изловил лису, связал ее, выволок во двор и притащил заостренный кол, хочет ее убить. (Топора и того не было у бедняка.) Видит лиса, что не сносить ей головы, и ну человека упрашивать: - Пощади меня, выпусти! Я тебя за это на царской дочери женю. "Вот еще глупости какие! - подумал было бедняк. - Знать, решила лиса меня облапошить!" А потом так рассудил: "Ладно. Ну убью я ее, а какая мне от того корысть? Если же выпустить лису на волю, небось не посмеет она больше и носа сюда сунуть. Отпущу-ка я ее на все четыре стороны". Так и сделал. Только развязал лису, а она давай бог ноги и в лес удрала. "Ну, видно, не дождаться благодарности от воровки", - подумал бедняк и закричал вдогонку: - Куда это ты, тетушка, кинулась? А лиса ему в ответ: - Иду сватать царскую дочь. - Брось ты свою затею! - говорит бедняк. - Если бы тебе и удалось высватать царскую дочку, все равно мне ее привести некуда. Но лиса лишь хвостом махнула: - Не твоя забота! Сказала и скрылась в лесу. Лиса от своего слова не отступилась. Побежала она прямиком к царскому дворцу и вскоре благополучно добралась до места. Осмотрелась и без дальних околичностей к страже. - Бог в помощь! А стража отвечает: - Спасибо, тетушка. - Нельзя ли мне повидать высокочтимого царя? - спрашивает лисица. - Подожди немного, сперва узнать надо, пожелает ли царь принять тебя. Пошли стражники к царю и говорят, так, мол, и так, пожаловала ко дворцу тетушка-лиса и просит допустить ее к вашему величеству по какому-то делу. Царь велел привести к себе лису. Слуги передали лисе приглашение, и лиса вмиг предстала перед царскими очами: - Бог в помощь, высокочтимый царь! - Спасибо, тетушка, - отвечает царь. - Какое несчастье привело тебя ко мне? Говорит лиса: - Высокочтимый царь! Не случилось со мной ничего худого, а если дозволишь, я тебе скажу кое-что... Отвечает царь лисице: - Перед моим троном каждый волен говорить и просить, о чем пожелает. Или тебе, лиса, сие неведомо? Ежели есть у тебя что-нибудь на душе, сказывай без стеснения! А лиса, что баба, - ей только дай языком почесать, - и пошла и пошла. - Высокочтимый царь! Слышала я, что у тебя есть дочь, красой своей прославленная на весь белый свет. А у меня есть принц - не принц, а чистое золото. Люди про него говорят, да и я скажу - не совру, что он в сто девять раз прекрасней твоей дочери. Теперь скажи - не хочешь ли ты отдать свою дочь за мое Чистозолото? - Да как же я ее отдам! А ну как дитятко не согласно за твое Чистозолото замуж идти! Ведь кровь не вода, девке не прикажешь! - Давай тогда спросим царевну, - говорит лиса, - посмотрим, что она ответит. Тотчас царь приказал позвать к нему дочку. Не успела царевна порог переступить, как царь рассказал ей все напрямик и закончил так: - Так-то вот, милое мое дитятко! Если хочешь за лисицыного принца идти, откройся нам, а нет - пусть тетка убирается восвояси! Выслушала его царевна, очи потупила и молчит. А лису будто ветром подхватило - подлетела к царевне и давай божиться: - Клянусь, царевна, куриным насестом, мой принц - чистое золото! Прекраснее тебя в сто девять раз и в десять раз богаче отца твоего! Тут и раздумывать нечего - соглашайся сразу, не пожалеешь! Видит царевна, что отец тоже не противится, дала свое согласие и вышла вон. Тут и говорит царь лисице: - Ну, тетка! Теперь ты ответ наш знаешь, и ничего тебе другого не остается, как забирать мою дочь к себе. Только раньше чем через полгода ты за ней и не думай являться, - до тех пор приданое не будет готово. Да смотри приводи не меньше чем пятьсот человек сватов, а ежели больше наберешь, и того лучше. Лисица тут же покинула царский дворец и единым духом махнула к своему Чистозолоту. Увидел бедняк тетушку, и повеселело на душе - он ведь и не чаял повстречаться с лисою. А как узнал, что лиса высватала за него царскую дочку и через полгода должен он ехать за царевной со сватами, - затосковал пуще прежнего. Взмолился принц Чистозолото: - Скажи, ради бога, что же нам делать? Гол я как сокол. Сама видишь, негде мне гостей принять, некуда царскую дочку привезти! - Ничего, не бойся! - утешает его лиса. - Ни о чем не беспокойся! Положись на меня. День за днем проходит, пора уж за невестой ехать. Лиса между тем и знать не знает, где сватов достать. А принц Чистозолото и совсем закручинился, все думает, что с ним станется. Наконец настал день отъезда. Говорит лиса своему принцу: - Пора в путь! Запричитал бедняк: - Откуда нам сватов взять? Где платье нарядное для меня раздобыть? А лиса свое твердит: - Твое дело маленькое - знай за мной поспешай! Видит принц Чистозолото, что так и этак пропадать, и очертя голову бросился вслед за лисой. Вот вдали показался царский дворец, и принц Чистозолото снова лису тормошит: - Что же нам делать, тетка, говори, ради бога! А лиса свое заладила: - Ни о чем, сынок, не беспокойся. Возле самого царского дворца набрели они на большущую лужу. Увидела лужу лиса и давай по воде с боку на бок перекатываться. И принцу своему велела то же самое делать. "Ну, - думает бедняк, - раз я ее до сих пор слушался, и теперь послушаюсь". И вывалялся в грязи. Посмотрели бы вы, что за славная парочка вылезла из лужи! Лисица еле хвост волочит, а принц Чистозолото бредет по дороге да комья грязи с себя стряхивает, чтобы от тяжелого груза немного избавиться. А тут и пора наступила во дворец идти - ждут уж там жениха. Лиса без промедления - к страже, давно уж ей дворцовые ворота не преграда. И велит доложить царю, что к нему пожаловала лиса с принцем Чистозолото. Стража побежала к начальнику узнать, кто из них самый расторопный, кто мигом слетает к царю с Лисицыным поручением. Лиса-то, видишь ли, велела страже поторопиться. Понял тут начальник, что дело спешное, снял своего деда с караула и послал к царю. Старикашка приналег на свою палку и со всех ног припустился. Прибежал во дворец и говорит: - Так, мол, и так, высокочтимый царь, у ворот дожидается лиса и принц Чистозолото. Спрашивает лиса, можно ли к тебе войти. Молвил царь: - Пусть войдут! Дед затрусил к воротам, передал лисе, что может она пройти к царю. Взяла лиса своего принца за руку, привела в царские покои и промолвила такие слова: - Бог в помощь, царь! - Спасибо, тетка! - ответил царь. - Вот я пришла к тебе! - говорит лиса. - А где же твой принц? - спрашивает царь. - Да вот он, рядом со мной стоит, - отвечает лиса. Удивился царь: - Что же это вы оба такие грязные? - Уж и не спрашивай, высокочтимый царь! - затараторила лиса. - Стряслась с нами в пути беда. Пришлось нам по мосту болото переходить, только вступили мы на мост - я, да мой принц, да свита, - как вдруг, на наше несчастье, мост обрушился и все утонули. Только нам с принцем удалось из трясины выкарабкаться, поэтому-то мы к тебе и явились такие чумазые. У принца нет с собой перемены. Не можешь ли ты по такому случаю дать ему платье, если не насовсем, так хоть взаймы? - Не печалься, лиса, будет твоему принцу платье, - ответил царь и тут же приказал слугам принести самые красивые наряды, какие только найдутся в его сундуках. А лиса не унимается: - Сам посуди, высокочтимый царь, какая беда ужасная потерять разом всех сватов. Стыдно нам вернуться домой в одиночку и снова тратить деньги на снаряжение свиты. Не можешь ли ты дать нам пять сотен сватов и все, что в дорогу потребуется. - Будь по-вашему, любезные мои детки, - отвечает царь, - с каждым может такое несчастье приключиться, и со мной тоже! Ни о чем не беспокойтесь. Кликнул тут царь своих слуг и повелел им сзывать всех вельмож - царь, мол, приглашает их сватами к своей дочери, и если вельможи согласны, пусть явятся ко дворцу. Скоро и вечер наступил. Царь с принцем отправились ужинать в трапезную, а лиса осталась у очага обгладывать куриные косточки. Поужинав, принц пошел спать в свою комнату, а с ним и тетушка-лиса. Принц улегся в кровать на перину, а тетка за печкой примостилась. Утром поднялся с постели царь и все домочадцы. Проснулся и принц Чистозолото, оделся и крикнул лисе, чтобы и она вставала. К обеду собрались во дворец все сваты и, перед тем как отправиться в путь, сели за стол вместе с царем и принцем Чистозолото. В середине обеда позвал царь свою дочь, дал наставление: - Вот тебе, дочь дорогая, суженый твой, будь с ним счастлива до гробовой доски. А тебе, зять, отдаю свою дочку, единственное мое дитя! Никому другому я бы ее не отдал, а тебе вот отдаю! Береги ее хорошенько и будь с ней счастлив! - Аминь! - закричали сваты. Тут и обед кончился, грянули пушки, сваты песню затянули, а у принца кошки черные на сердце скребутся. Что-то с бедной его головушкой станется? Ведь сватов-то некуда вести! Стоит ему остаться наедине с лисою, всплеснет он руками и давай вздыхать: - Скажи, ради бога, как же мне теперь быть? А лиса твердит: - Твое дело - сторона. Расселись гости в повозки - по двое, а то и по трое; в одну повозку усадили царевну со свахою, а в другую - принца с тетушкой-лисой. Повозка катит по дороге, принц покоя себе не находит, вертится, словно грешник на сковородке, лиса же знай приговаривает - не бойся да не бойся. Проехали половину пути, тут лиса и говорит принцу: - Я напрямик через поле побегу, а ты езжай по дороге. Да только смотри - в свою лачугу гостей не зови, а как будешь от нее неподалеку, прислушайся внимательно - я тебе голос подам. Вот на мой голос ты сватов и веди. С этими словами выскочила лиса из повозки и - в лес. Вскоре перед ней выросли стены огромного дворца. В нем жили великаны. Лиса - во дворец, а великаны ее спрашивают: - Что там такое на дороге грохочет, тетушка? - Братцы мои! Голубчики! - заохала лиса. - Весь божий свет на вас ополчился, хотят перебить! А я прибежала упредить: убирайтесь скорее, а не то не сносить вам головы. - Милая тетушка, куда же нам бежать теперь? - перепугались великаны. - Полезайте вот туда, под солому, - отвечает лиса. Великаны и рады стараться - забились в солому, а лиса подожгла омет, и все великаны сгорели. То-то счастье лисе привалило! Тем временем принц Чистозолото едет дорогой и сам себя ругает: "Дурак я, дурак! И зачем только я тут остался! Надо было и мне убежать с лисою!" За этими думами не заметил, как очутился возле своей хибарки. Прислушался принц, слышит - тетка из лесу голос ему подает. Принц повернул в ту сторону, откуда голос доносился. Приезжают - и что же перед ними! Поднялись дворцы под самые облака, лестницы к ним ведут из белого мрамора. Сваты любуются не налюбуются на такую красоту! А у принца одно на уме: кто хозяин этих прекрасных дворцов? Будь у него такие хоромы, не совестно было бы в них сватов принять. Вдруг на крыльцо выходит лиса и говорит: - Ну, вот и приехали! Вылезайте из карет! А принц со страха дрожит, словно лист на ветру, все думает, как-то их встретит хозяин прекрасного дворца. Но тетушка-лиса улучила минутку и рассказала ему, как было дело. Принц от радости прямо голову потерял! Вскоре подали ужин, гости ели, гости пили - всех на славу накормили! Сваты выпивали за здоровье друг друга и радовались счастью царской дочери, - никто ведь не ожидал, что Лисицын принц окажется таким богатым. Сваты пировали ровно три недели, а на четвертой с песнями и ружейной пальбой отправились домой. Доложили они царю, как свадьбу молодые справили, и царь остался доволен. А принц Чистозолото со своей красавицей и до сих пор живет себе счастливо во дворце, если только не умер. Босния. Перевод с сербскохорватского Т. Вирты ВОЛК, СОБАКА И КОТ Жила в одном доме собака, да состарилась, и прогнали ее со двора. Идет собака по дороге и плачет, а ей навстречу волк: - О чем, пес, горюешь? Отвечает собака: - Отстань, волк, все равно ты мне не поможешь. Но волк так упрашивал, что собака поведала ему свое горе. Выслушал волк и говорит: - Ну, беда невелика, я тебе помогу. Слушай меня! Завтра твой хозяин со старшими сыновьями пойдет на сенокос. В полдень хозяйка принесет им обед и приведет с собой меньшого сына. После обеда все снова возьмутся за работу, а ребенка оставят в тени на опушке. Ты спрячься на меже, а как только все уйдут, подкрадись к ребенку. Тут я выбегу из лесу и схвачу его, будто хочу утащить. А ты начинай лаять. Прибегут твои хозяева на шум, я кинусь бежать, а ты догоняй меня да отнимай ребенка, только чур - не кусаться. Как сговорились, так и сделали. Пришла мать с ребенком и принесла обед, пес подполз к малышу, а там и волк подкрался. Собака залаяла, прибежали хозяева, волк со всех ног пустился к лесу, пес за ним, да в такой раж вошел, что забыл про уговор. Догнал он волка да как хватит его за ногу, волк даже взвыл от боли. Вырвался он и скрылся в лесу. Хозяева рады-радехоньки, привели пса домой и дали ему хлеба и сыра, за то что он спас ребенка. Вечером пошел пес погулять по деревне. А навстречу ему волк. Напустился на него серый: - Такой-сякой, - говорит, - ты чего кусаешься, ведь говорил я, чтоб не смел меня трогать. Вызываю тебя на поединок. Встретимся в лесу за деревней. Я приду с товарищем, и ты приводи с собой свидетеля. А вздумаешь отвиливать - съем тебя и косточек не оставлю. Опечалился пес и поплелся домой. Вот идет он, заливаясь горючими слезами, и разговаривает сам с собой: "Где взять такого товарища, чтоб волка не побоялся? Разве что уговорю какую собаку, да что толку? Волк приведет волка, и оба мы пропали..." Как раз тут кот мимо проходил, услышал он и спрашивает: - О чем, пес, плачешь? Иль какая беда стряслась? - Ах, кот, ты мне не поможешь. Вызвал меня волк на поединок и велел привести свидетеля. - Не тужи, пес, беда невелика. Я пойду с тобой! - Где тебе, мурлыке. Тебя и от земли-то не видать! Наконец пес согласился. Собака с котом встретились на следующую ночь и пошли в лес. Кот идет впереди, задрал хвост трубой. Вот подходят к лесу, а там их уже поджидает волк со своим товарищем медведем. Завидел волк врагов и говорит медведю: - Смотри, какого зверя ведет с собой пес! Видел ты когда-нибудь такое чудище? Знаешь, я зароюсь в опавшие листья, а ты полезай на дуб. Так и сделали. Волк спрятался в куче сухих листьев, а медведь вскарабкался на дуб. С перепугу волк едва дышит. Хотел он чуть-чуть высунуть голову, чтоб получше видеть, а листья и зашуршали. Кот услышал шум, подумал, что это мышь возится, и кинулся к листьям, а оттуда волчье ухо торчит. Прыгнул кот и впился в ухо когтями. Ну волк и вовсе струхнул, да как припустит бежать, со всего размаху налетел на камень и убился. Кот со страху прыгнул на дуб, где медведь схоронился. Увидел его медведь и думает: "Вишь ты, волка порешил, теперь и до меня добирается. Спрыгну-ка я от греха подальше". Как ринется вниз, да, на свою беду, и угодил на тот самый камень, о который расшибся волк, и тоже убился. Подскочил кот к собаке и говорит: - Видел, как я с ними разделался? А ты еще не хотел брать меня в товарищи! Ты и оглянуться не успел, как я прикончил двух зверюг. Я один все сделал, ты в сторонке стоял да смотрел. Радуется пес, благодарит кота, и оба, довольные, пошли домой. Словения. Перевод со словенского И. Макаровской  * БЫТОВЫЕ СКАЗКИ *  НОСИЛЬЩИК И ХОДЖА Одного бедняка нужда довела до крайности, и пошел он в носильщики. Как-то раз услышал он, что в Стамбуле не хватает носильщиков и зарабатывают они неплохо. Решил бедняк перебраться в Стамбул, поселился там и без устали таскал тяжести. За услуги ему платили щедро, и у него скопилось сто дукатов. Стал носильщик раздумывать: "У себя на родине на сто дукатов я наверняка смогу завести торговлю. С какой стати надрываться, таскать тяжести, если можно и полегче жить? Вот только заработаю себе на обратную дорогу, а те деньги, что скопил, отдам пока на сохранение какому-нибудь почтенному человеку". Долго носильщик присматривал подходящего человека и наконец приметил старого ходжу, хозяина богатой лавки. "Вот надежный человек, - подумал носильщик. - Уж в таких руках можно оставить деньги". Подумал и вошел в лавку. А хозяин спрашивает: - Что тебе нужно? Носильщик попросил ходжу взять на сохранение до его отъезда сто дукатов: - Деньги достались мне тяжким трудом, а за сохранение заплачу, что положено. Ходжа с охотой согласился принять деньги, сказав, что не возьмет за хранение ни гроша, и еще добавил, что очень многие доверяют ему свои деньги. Носильщик вытащил из кармана сто дукатов и отдал их ходже, а сам отправился зарабатывать деньги на обратный путь. И еще некоторое время таскал носильщик тяжести по Стамбулу и прикопил денег. Теперь ему с лихвой хватало на дорожные расходы. Тогда он пошел к ходже за своими деньгами. Вошел в лавку, поздоровался и просит вернуть ему сто дукатов. - Какие еще сто дукатов? - набросился на него ходжа и, обругав по-всякому, вытолкал вон. Запечалился носильщик, побрел прочь и в раздумье остановился на углу улицы. Заметила его из окна некая госпожа и послала за ним служанку. Служанка и позвала его к своей ханум. Носильщик подумал, что его пошлют снести что-нибудь, и пошел за служанкой. Приходит, а ханум ему и говорит: - Мне показалось, что ты чем-то огорчен, вот я и решила узнать, что с тобой стряслось? Рассердился носильщик. - Отвяжись от меня, женщина, со своими расспросами, все равно ты мне не поможешь! - А может быть, и помогу. Только объясни мне, в чем дело. Носильщик рассказал ханум все по порядку: как приехал в Стамбул, как отдал дукаты ходже на сохранение и что из этого получилось. Выслушала носильщика женщина и говорит: - Помочь твоему горю очень просто! Я догадываюсь, о каком человеке идет речь. Подожди немного, я сейчас оденусь, и мы вместе выйдем на улицу. Ты пойдешь впереди, а я за тобою. Как только увидишь лавку ходжи, укажи на нее пальцем, я войду туда, а немного погодя - и ты следом за мной и попроси вернуть сто дукатов. Вот увидишь, ходжа тотчас отдаст тебе твои деньги. Госпожа оделась, и они пошли, как условились. Подошли к лавке, носильщик подал знак и стал ждать. Ханум вошла в лавку и прежде всего поздоровалась с хозяином. - Селям алейкум! - отвечает ей ходжа и подает стул. - Изволь, ханум, присядь! Когда ханум передохнула с дороги, ходжа спросил, что ей угодно. - Хочу попросить тебя об одолжении, - отвечает ханум, - только поклянись, что ни словом никому не обмолвишься о нашем разговоре. Ходжа пообещал соблюсти тайну и заверил, что с радостью сделает для ханум все, что возможно. - Я была замужем за одним именитым сановником, - сказала ханум. - Муж мой умер и оставил после себя много драгоценностей и денег, - всего на четыре или на пять тысяч дукатов. Но после его смерти объявилась тьма наследников. А я делить с ними наследство не желаю, вот и решилась попросить тебя спрятать драгоценности и деньги до тех пор, пока власти не сделают опись имущества моего покойного мужа. За хранение я тебе заплачу, что положено, когда приду забирать свои вещи обратно. Ходжа понял все с первого слова и, едва дослушав ханум, воскликнул, что с превеликим удовольствием окажет ей эту услугу, а за хранение ничего с нее не возьмет. Тут в лавку явился носильщик и потребовал свои деньги. - Сию минутку, сынок, - говорит ходжа. - А сколько ты мне давал? - Сто дукатов! - ответил носильщик. Ходжа открыл сундук и отсчитал носильщику сто дукатов. Носильщик зажал свои деньги в кулак и спрашивает: - Сколько я тебе должен за хранение? Но ходжа ничего с него не взял, и носильщик ушел со своими деньгами из лавки. Ханум, пообещав прислать деньги и драгоценности со служанкой, тоже удалилась. Ходжа, очень довольный оборотом дела, ждет-поджидает служанку. Ждал, ждал, - ни служанки не видать, ни драгоценностей. Прошел полдень, миновал час третьей послеполуденной молитвы, понял ходжа, что его обманули, и стал себя клясть, зачем отдал носильщику сто дукатов. - И надо же мне было выпустить из рук верную сотню дукатов. А все оттого, что позарился я на больший куш. Ходжа так убивался из-за ста дукатов, что со злости сразу же после часа третьей молитвы закрыл лавку, чего с ним раньше никогда не случалось, и вместо того, чтобы пойти в мечеть помолиться аллаху, расстроенный, поплелся домой. А дома сам не свой стал метаться из угла в угол и все расшвыривать. Увидела жена, что муж не в духе, и спрашивает его: - Что с тобою, почему ты такой злой? Тогда ходжа рассказал своей жене про ханум, про носильщика и дукаты. Женщина выслушала мужа и говорит: - А по-моему, дело легко поправить! Обещай только, что не станешь потом попрекать меня, и я завтра же отберу у носильщика сто дукатов. Ходжа поклялся, что ни в чем не упрекнет жену, лишь бы она выручила сто дукатов. Утром, чуть свет, ходжа пошел на базарную площадь, а жена за ним. Ходжа увидел носильщика, показал его своей жене и притаился в сторонке; женщина, словно безумная, подлетела к носильщику, кинулась к нему на шею и завопила: - Вот он, мой муж! Два года назад он бросил меня с двумя сыновьями на руках, без гроша в кармане! - Откуда у меня взялись жена и дети, если я никогда не был женат? - воскликнул носильщик. Но женщина все не унималась и осыпала его упреками: - Раз ты не хочешь меня содержать, давай развод! Пойдем на суд к кадию! - Я тебе не муж, - стало быть, и развод не могу дать, - отвечал носильщик. - Ты, наверное, обозналась? - Ты мой муж! - твердила женщина. - Я тебя разыскиваю бог знает сколько времени! На шум сбежалась стража, носильщика связали и отвели к кадию. Кадий расспросил женщину, чего она добивается от своего мужа. - Дорогой эфенди, - взмолилась жена ходжи, - пусть он содержит меня и моих детей или дает развод! Стал кадий носильщика допрашивать. Бедняга носильщик, как ни старался, не мог доказать, что он вовсе не муж этой женщины. И кадий присудил обманщице получить с носильщика сто дукатов отступного, ведь, по мусульманскому обычаю, муж должен заплатить жене при разводе. Носильщик и так и этак противился, отговаривался, что нет у него денег, - ничего не помогло. Бедняк между тем и вправду весь свой капитал у ханум оставил. Упросил он кадия отпустить его за деньгами. Кадий приставил к нему стражника и разрешил покинуть зал суда. Приходит носильщик к ханум, а она его спрашивает, почему он опять невесел: носильщик рассказал ей все по порядку и признался, что пришел за деньгами, - потому как должен заплатить мнимой жене, чтобы с ней развестись. Выслушала ханум носильщика и говорит ему: - Тут все жена ходжи хитрит, да тебе ее проделки только на руку. Вот тебе сто дукатов, ступай заплати отступного, получи у кадия судебную грамоту, что дети действительно твои, а потом приведи их ко мне. Носильщик сделал все так, как наказала ханум: заплатил сто дукатов отступного, получил грамоту, взял детей и повел их к ханум. Уж и голосила жена ходжи, требовала, чтобы носильщик оставил в покое ее детей. Но кадий заявил, что носильщик имеет полное право поступать с ними по своему усмотрению. Носильщик привел детей к ханум, она их покормила, а бедняку велела на следующий день с утра зайти за детьми и отвести к глашатаю, чтобы тот продал их с торгов. Не успела жена ходжи переступить порог своего дома, а он уже бежит ей навстречу: - Ну как, выручила дукаты? - Дукаты выручила, зато детей потеряла! Закручинился ходжа, как услышал этакую весть, но ничего изменить уже был не в силах. А носильщик в положенный час пришел к ханум. Она его напутствовала такими словами: - Возьми детей, отведи их на базарную площадь и вели глашатаю назначить для начала за обоих мальчиков сто дукатов. А я тоже приду на площадь и буду набивать цену и не уступлю детей их отцу. Когда же наступит пора прекратить торги, я подам тебе знак. Носильщик забрал детей, отвел их на базарную площадь глашатаю и велел продать мальчиков с торгов за сто дукатов. Глашатай повел детей по Стамбулу, на ходу выкрикивая цену. Вот проходит он мимо лавки ходжи. Отец сразу узнал своих детей, выскочил на улицу и закричал: - Накидываю еще один дукат! - Сто один дукат! - закричал глашатай и повернул обратно на базарную площадь, где его поджидала ханум. - Кто позволяет себе над детьми насмехаться? - воскликнула она. - Даю пятьсот дукатов! Глашатай выкрикивает цену, предложенную ханум, и спешит к лавке ходжи. - Накидываю еще один дукат! - перебил его ходжа-паломник. Глашатай крикнул во весь голос: - Пятьсот один дукат! - и зашагал к ханум. - Тысячу дукатов! - сказала она. Глашатай кинулся к лавке объявить последнюю цену, а ходжа снова прибавляет один дукат. - Тысячу один дукат стоят эти два мальчика! - заорал во все горло глашатай. Слышит ханум, что ходжа снова прибавил всего только один дукат, и так ему ответила: - Полторы тысячи дукатов! - Полторы тысячи дукатов! - отозвался глашатай, и голос его дошел до ушей ходжи, и по-прежнему отец набавил один дукат. Глашатай объявил: - Тысяча пятьсот один дукат! - Кто это позволяет себе над малыми детьми насмехаться? - снова послышался голос ханум. - Даю две тысячи дукатов! Глашатай выкрикнул новую цену, и старик ходжа изумился: - Любопытно знать, до каких пор будет продолжаться это соперничество? Но от своих детей не отступишься, и ходжа поднял цену еще на один дукат. Глашатай повернул назад, оповещая о новой цене. - Две тысячи пятьсот дукатов, - выкрикнула ханум. Глашатай провозгласил ее цену и побежал к лавке. Узнал ходжа, как подскочила цена, и ужаснулся, но отступиться от своих детей не мог и снова прибавил один дукат. Тут ханум подозвала к себе носильщика и велела уступить детей тому, чье слово было последним. Носильщик так и сказал глашатаю, а тот отвел детей к ходже и, получив за них две с половиной тысячи и один дукат, вручил деньги носильщику. Носильщик пошел к ханум, бросил деньги к ее ногам и сказал: - Вот все, что у меня есть! Возьми деньги себе, а мне дай из них сто дукатов! Удивилась ханум и говорит: - Деньги принадлежат тебе, я ничего не возьму. Бери дукаты да немедленно покинь Стамбул, а то не выберешься отсюда живым. Носильщик от всего сердца поблагодарил ханум, в тот же час выехал на родину и прожил там в довольстве и счастье до самой смерти. Босния. Перевод с сербскохорватского Т. Вирты ДВА ГРОША Жил-был бедняк. Торговал он чем попало, лишь бы голодным не сидеть. Набрал он раз мешок мху, сверху положил немного шерсти и пошел на базар продавать его. По дороге встретился ему человек: тоже идет на базар и несет чернильные орешки, а чтобы продать их, прикрыл сверху настоящими орехами. Бедняки стали друг у друга спрашивать, что у кого в мешке: один говорит - орехи, другой - шерсть. Решили они тут же на дороге купить товар друг у друга. Стали торговаться. Тот, у кого был мох, сказал, что шерсть дороже орехов, и потребовал доплаты, но, видя, что второй доплачивать не желает, а согласен только на обмен, подумал, что орехи-то, во всяком случае, дороже мха и он все равно останется в выигрыше. Торговались они долго и наконец решили, что хозяин орехов приплатит за шерсть два гроша. Но денег у него при себе не было, и для большей уверенности, что долг будет уплачен, они побратались. После того поменялись мешками и разошлись в разные стороны. Каждый думал, что надул другого. А как пришли домой да вынули товар из мешка, увидели, что они обманули друг друга. Спустя некоторое время тот, что отдал мох вместо шерсти, пошел искать своего побратима, чтобы получить с него два гроша. Нашел его в одном селе в работниках у попа и говорит: - Побратим, ты обманул меня. - Да ведь и ты меня, побратим, обманул, - отвечает тот. Первый стал требовать два гроша: раз договорились да скрепили договор братаньем, надо его исполнять. Другой соглашается: с радостью отдал бы, да нет у него сейчас двух грошей. - Но вот у моего попа, - говорит он, - за домом есть большая яма. Он туда часто залезает, - наверно, там лежат деньги и драгоценности. Вечером ты спусти меня в эту яму, а когда мы ее обчистим и разделим добычу, я тебе и заплачу два гроша. Тот согласился. Вечером попов работник взял мешок и веревку, пошел с побратимом к яме, влез в мешок, и тот спустил его на веревке. Там он выбрался из мешка и стал всюду шарить, но не нашел ничего, кроме зерна. Тогда он подумал: "Если сказать побратиму, что здесь нет ничего, он, пожалуй, уйдет и бросит меня в яме. И достанется же мне от попа, коли он меня тут найдет!" Он снова залез в мешок, крепко обвязался веревкой и крикнул побратиму: - Тащи мешок, побратим, он полон всякого добра. Тот тащит мешок, а сам думает: "Для чего мне делиться с побратимом? Возьму-ка я весь мешок, а он уж сам как-нибудь выберется из ямы". Закинул он мешок с побратимом на спину и побежал по селу. За ним с лаем погналось множество собак. Устал он, мешок стал свисать, и вдруг оттуда послышался голос побратима: - Подтяни мешок, побратим, меня собаки кусают. Тот так и швырнул мешок на землю. Тогда тот, что сидел в мешке, и говорит: - Опять ты, побратим, хотел меня обмануть? - Да ведь и ты тоже меня обманул, - отвечает другой. Спорили они, спорили, и наконец должник обязался заплатить два гроша, когда побратим придет в следующий раз. На том и расстались. Прошло много времени, и попов работник обзавелся домом и женился. Как-то раз сидит он с женой на крылечке и видит, что к его дому подходит побратим. - Жена, - говорит он, - вон идет мой побратим. Я ему должен два гроша. Теперь уж ничего не поделаешь: я обещал ему отдать деньги, когда он придет. Я пойду в дом и лягу, ты меня накрой, а сама притворись печальной и начни голосить. Узнает он, что я умер, и вернется домой. Он пошел в комнату, лег на спину, сложил руки крестом, жена накрыла его и давай голосить. Тут как раз к дому подходит побратим. - Бог в помощь, - говорит он и спрашивает, не это ли дом такого-то? А жена сквозь слезы отвечает: - Да, горе мне, несчастной кукушке! Вот он лежит мертвый! - Упокой господи его душу! Он был моим побратимом. Мы вместе работали и торговали. И раз уж случилось такое несчастье, то я, понятно, останусь, надо же проводить его до могилы и бросить в нее горсть земли. Жена говорит, что до похорон придется долго ждать и лучше ему уйти. - Боже сохрани! Как же я брошу своего побратима? Буду ждать хоть три дня, а провожу его в последний путь. Жена вошла в дом и потихоньку все передала мужу. Тот велел идти за попом и объявить, что он умер: пусть, мол, его отнесут в кладбищенскую церковь, авось тогда побратим уйдет. Жена сказала попу, тот пришел и привел с собой несколько человек. "Покойника" положили на носилки, понесли в церковь и оставили там на ночь, чтобы утром отпеть и похоронить. Все вышли, а побратим сказал, что не может оставить своего побратима, - ведь столько лет он торговал и делил с ним хлеб-соль, нет уж, он будет сторожить покойника всю ночь. И остался в церкви. А ночью в село пришли разбойники. Они обобрали чьи-то дворцы и награбили много денег, одежды и оружия. Проходя мимо церкви, они увидели, что там горит свеча, и сказали друг другу: - Зайдем сюда делить добычу. Побратим увидел, что в церковь входят вооруженные люди, и спрятался в угол. Разбойники же сели и стали делить деньги шапками, а одежду и оружие - как придется. Во всем сошлись и столковались; оставалась только одна сабля прекрасная - все хотели ее получить. Один разбойник схватил ее, вскочил и говорит: - Давай испробуем на покойнике, так ли она хороша, как нам кажется. Коли с одного разу отсечет голову, значит, хороша! И он направился к покойнику. А тот как вскочит да как закричит: - Мертвецы! Где вы? - Здесь, мы все готовы! - отвечает из угла побратим. Как услыхали это разбойники, бросили саблю, оставили все добро в кучах и пустились бежать без оглядки. Отбежали они подальше, атаман и говорит: - Ей-ей, братцы! Бродили мы по лесам и по всяким другим местам и днем и ночью, дрались с людьми, нападали на крепости и дворцы - и ни разу не дрогнули, а вот мертвецов испугались. Неужели не найдется среди нас такой юнак, что посмеет вернуться и посмотреть, как там в церкви? - Я не пойду, - сказал один. - Я боюсь, - признался второй. - Я лучше готов напасть на десять живых, чем на одного мертвого, - подхватил третий. Наконец нашелся один храбрец, согласился пойти. Он потихоньку подполз под церковное окно и стал слушать. А в церкви побратимы мирно делили деньги, одежду и оружие разбойников. Но вот дошли до двух грошей, заспорили и чуть было не подрались. Разбойник слышит крик: - Где мои два гроша? Давай мои два гроша! И как раз тут должник увидел под окном разбойника, быстро высунул из окна руку, сорвал у него с головы шапку и протянул ее побратиму со словами: - Проклятые два гроша! Вот тебе за два гроша! Разбойник перепугался и задал стрекача. Не помня себя от страха, прибежал к своим и закричал: - Ну, братцы! Хорошо еще, что мы живыми утекли! Мы-то делили деньги шапками, а как вылезли мертвецы, то каждому досталось только по два гроша. Одному и этого не хватило, так он сорвал с меня шапку и дал другому вместо двух грошей. Сербия. Перевод с сербскохорватского Н. Дмитриева ВЫПАХАННЫЙ КАРП Жили-были муж да жена. Жили они дружно, никогда не ссорились и не ругались. А соседи их, тоже муж и жена, вечно бранились, как цыгане. Муж и говорит жене: - Я нашего соседа знаю с детства. Такой был умный, степенный и достойный человек, а как женился, словно с ума спятил. Ты только послушай, как он кричит, ругается и бранится, даже трава кругом вянет от этакой брани. - Чего ты удивляешься, - говорит жена, - разве ты не знаешь, что жена может своего мужа рассудка лишить и так ему мозги набекрень свернуть, что он дураком сделается... - Не может того быть, не верю. Хотел бы я посмотреть, как это мне жена мозги набекрень свернет. Так они препирались, спорили, но, слава богу, ни до чего плохого, кроме острых слов, у них дело не дошло. Муж был человек горячий, крутой, вспыльчивый, но отходчивый; а жена была злопамятная. Поссорились они зимой. Но вот прошла зима, наступила весна, начались полевые работы - пахота под овес, а потом под кукурузу и просо. Муж пошел с плугом в поле пахать, а жена осталась дома обед готовить. Обед надо было самой отнести мужу, потому что служанки они не держали. Взяла котелки с обедом для пахарей и пошла в поле. Встречает рыбаков с богатым уловом. Вспомнила, что ее муж, как кошка, падок на рыбу, да еще вспомнила, как они зимой поссорились (злопамятная она была женщина), и быстро сообразила, как ей легко будет доказать мужу, что жена может лишить его рассудка. Купила она у рыбаков крупного карпа, спрятала в передник и пошла в поле. Муж ее с погонщиком пахал в одном конце поля, а жена свернула с дороги и пошла в другой конец. Там вытащила карпа из передника, положила его на поле и понесла обед туда, где пахари поворачивают плуг. Пахарям осталось пройти две борозды. Подгонял волов подручный, то лаской, то бранью, а муж шел за плугом. Когда он дошел до того места, где жена спрятала карпа, лемех выпахал рыбу из борозды. Муж как увидел выпаханного карпа, так и закричал: - Эге, стой, подручный! Погляди, братец ты мой, мы, на счастье, выпахали карпа. А карп-то еще живой, рот разевает. Удивляются пахари, откуда тут быть карпу, но оба соглашаются, что хоть и похоже на чудо, да уж такое им выпало счастье. Взял муж карпа и, довольный, понес его жене. - Смотри-ка, жена, что я выпахал. Знаешь, какой я охотник до рыбы; половину свари, а половину изжарь к ужину, - вот и угостимся на славу. Жена ни слова не сказала, молча взяла карпа и после обеда пошла домой готовить пахарям ужин. Карпа она бросила в воду, а к ужину приготовила похлебку из свинины, да пожиже. Приготовила тертое тесто на молоке, испекла штрудель на свином сале. К ужину пришли пахари и другие рабочие с поля. Жена накрыла на стол, поставила похлебку с накрошенным хлебом. Работники проголодались, уплетают за обе щеки. А муж ел кое-как, все поджидал суп из карпа. Жена принесла копченое сало и свиные потроха. Муж только попробовал два-три кусочка, приберегая место для рыбы. Жена принесла штрудель, муж к нему и не притронулся. Надоело ему ждать рыбу, и он резко спросил жену: - Где же рыба, почему ты не подаешь рыбу? - Какая рыба? Откуда? - Эй, жена, не дури. Я сегодня на нашем поле выпахал крупного карпа и дал его тебе, чтобы ты половину сварила, а половину изжарила к ужину. - Бог с тобой, с ума ты спятил! Где это видано, чтобы рыбу можно было выпахать. Перекрестись, ты рехнулся. - Эй, смотри, жена! Ты хочешь меня одурачить, я тебя сейчас за косу оттаскаю. Муж выскочил из-за стола и бросился на жену. Домочадцы подбежали, хотели защитить, но не смогли совсем заслонить ее от взбешенного мужа. Он схватил кусок толстой веревки и ударил жену. На шум, на крики сбежались соседи, с трудом освободили жену и увели ее, а мужа связали веревкой как сумасшедшего. Этого муж никак не ожидал и стал по-настоящему бушевать, орать и доказывать, что он и в самом деле выпахал на своем поле крупного карпа, отдал его жене и велел половину сварить, половину изжарить к ужину. Люди приходили, слушали, и каждый говорил: - Бедняга, он совсем рехнулся. Привели доктора, но к мужу нельзя было и подступиться, стал он бранить и врача и жену и все кричал, что он совсем здоров, а из него хотят сделать сумасшедшего. Но как только он снова заговорил о карпе, доктор велел лить на него холодную воду, а если возможно, то ледяную. Но и это не помогло, он только еще больше злился и бесился. Доктор ему не помог, и дня через два соседки уговорили увезти больного в монастырь. Пусть монахи над ним молитву сотворят, может, в нем бес сидит. Муж рассердился, обозвал домашних дураками и болванами, а жену ведьмой, цыганским отродьем и сказал: - Погоди, мерзавка, ты хочешь мне мозги свернуть набекрень, а я тебе хребет поломаю, волосы твои без гребня расчешу, отделаю тебя палкой по рукам-ногам. - Ты бы лучше богу помолился, он и вернет тебе разум, а чего придираться и вздор городить? - сказала жена. Домочадцы связали его и отвезли в монастырь; монахи принесли старинные большие книги и стали читать над ним, чтобы выгнать из него беса. А больной говорил монахам, что зря трудятся, никакого беса в нем нет. - Отцы почтенные, - говорит, - если можете, то лучше выгоните беса из моей жены, а из меня выгонять - это все равно что солому молотить, никакого беса во мне нет, и вовсе я не ополоумел, а всегда буду говорить, что выпахал карпа и дал его жене, чтобы она половину сварила, половину изжарила к ужину. А она, подлюга, дурачит меня, говорит, что и не слыхивала никогда, чтоб кто карпа выпахал. - Эй, жена, чтоб тебе пусто было, дай мне только до палки