образом это будет достигнуто. Скажи, кому из вас -- тебе или Мондору -- я обязан большинством загадочных смертей? -- Поскольку мы оба из дома Савалла, твой вопрос чисто академический. -- Ты хочешь сказать, вы объединили усилия? -- У нас были некоторые разногласия, которые тебя не касаются. Я не хочу больше говорить на эту тему. Я вздохнул и снова отпил из своего бокала. Шторм продолжал бушевать над озером. Странный световой эффект, возникший вдруг у кромки воды, неожиданно напомнил мне Колесо-Призрак. Как, интересно, могло его сюда занести? Косые штрихи молний рассекали небо, гремел гром. -- А что в таком случае ты имела в виду, когда говорила, что я стану единственным, способным совершить нечто? -- Я говорила о настоящем, а также ближайшем будущем, с теми конфликтами, которые происходят или могут произойти, и которые ты один способен разрешить. -- Нет, -- возразил я. -- Мне показалось, что речь шла именно обо мне самом, -- что я единственный в своем роде из-за своего происхождения. Скорее всего, это был отблеск молнии, упавший ей на лицо, -- раньше мне никогда не приходилось видеть, чтобы она краснела. -- В тебе действительно соединилась королевская кровь двух могущественных династий, -- подтвердила она, -- потому что твой отец, фактически, также был королем, хотя и на очень короткое время, -- между правлениями Оберона и Эрика. -- Но поскольку Оберон в то время был еще жив и не отрекался от престола, ни один правитель кроме него не может считаться законным, -- возразил я. -- Настоящий преемник Оберона -- Рэндом. -- Фактически сложившуюся тогда ситуацию можно было рассматривать как отречение. -- И ты, разумеется, предпочитаешь именно так ее и рассматривать? -- Разумеется. Я потягивал вино, глядя на разыгравшийся шторм. -- Вот почему ты хотела ребенка от Корвина? -- спросил я. -- Логрус предсказал мне, что, когда придет время, этому ребенку суждено будет стать владыкой Хаоса. -- Так что отец для тебя по-настоящему ничего не значил? Она отвернулась, глядя на круг света, который теперь двигался в нашу сторону; позади него вспыхивали молнии. -- Ты не имеешь права задавать мне такие вопросы, -- произнесла она. -- Я знаю. Но ведь это правда, не так ли? -- Ты ошибаешься. Он очень много значил для меня. -- Но чувства, которые ты испытывала к нему, вряд ли можно назвать общепринятыми. -- Я не из тех, кто думает и чувствует общепринято. -- Итак, я явился результатом проекта по созданию нового вида. Особь, выведенная по заданию Логруса, должна будет послужить... чему? Круг света подплыл еще ближе. Шторм, казалось, преследовал его, подгоняя к берегу, так что теперь я мог разглядеть его во всех подробностях. -- Будучи идеальным правителем, он увеличит славу и мощь Хаоса. -- Я чувствую, что есть и еще что-то, о чем ты умалчиваешь. Не переставая уворачиваться от ударов молний, круг света выскочил из воды и мгновенно скользнул вдоль берега к тому месту, где мы сидели. Если мать и ответила что-то на мои последние слова, я ее не услышал -- гром гремел оглушительно. Свет взобрался на возвышение и затормозил у моих ног. -- Пап, ты сможешь защитить меня? -- спросил Призрак во время паузы между раскатами грома. -- Полезай на мое левое запястье, -- распорядился я. Дара в изумлении смотрела, как он взбирается по моей левой руке, принимая видимость Фракира. Вспышка молнии, возникшая в этот момент, не исчезла, но продолжала, подобно раскаленной проволоке, гореть над кромкой воды у берега. Затем она сжалась в сверкающий шар, который несколько минут висел в воздухе, до того как поплыть в нашу сторону. Пока он приближался, его структура непрерывно изменялась, и, когда он оказался возле нас, это был светящийся, пульсирующий Знак Логруса. -- Принцесса Дара, принц Мерлин, -- раздался ужасный голос, уже слышанный мной однажды, во дворце Эмбера, -- мне не хотелось бы нарушать ваш покой, но благодаря тому созданию, которому вы предоставили убежище, мне придется это сделать. -- Нечто, похожее на сверкающий зазубренный клинок, протянулось к моему левому запястью. -- Он блокировал мою способность перемещаться в Отражениях, -- шепотом сказал мне Призрак. -- Отдай его мне! -- С какой стати? -- Он прошел Логрус, -- тембр, громкость и модуляции этого голоса были более чем странными. Мне пришло в голову, что если я и впрямь такая ценная личность для Логруса, как уверяла меня Дара, то не особенно рискую, отказываясь ему повиноваться. Поэтому я сказал: -- Всякий, кто захочет, вправе прийти сюда, -- я никому этого не запрещаю. -- У меня тоже есть свои права, Мерлин. Твое Кольцо-Призрак решило пройти меня и осуществило свое намерение. Так что теперь оно принадлежит мне. -- Нет, -- ответил я, мысленно сфокусировавшись на своем кольце и сосредотачиваясь на том, чтобы дотянуться сквозь него во владения Лабиринта для получения его поддержки в случае необходимости. -- Я не расстаюсь со своими созданиями так просто, за здорово живешь. Знак Логруса вспыхнул ослепительным блеском. В этот момент Дара вскочила с места, становясь между ним и мной. -- Остановись! -- воскликнула она. -- Сейчас есть более важные дела, чем ссора из-за какой-то безделушки. Я послала моих двоюродных братьев из дома Хендрейк за невестой Хаоса. Если ты хочешь, чтобы этот план удался, ты поможешь им. -- Помнится, я уже помог осуществить один твой план -- относительно принца Бранда, когда отправил леди Ясру окрутить его. Это у нас здорово получилось. -- То, о чем я говорю сейчас, приблизит исполнение твоего наиболее сокровенного желания, старый змей! -- Это верно, -- согласился он. -- К тому же с обладательницей Глаза будет меньше проблем, чем с Ясрой. Знак Логруса скользнул мимо нее, похожий на маленькое солнце, которое, дробясь, образовывало непрерывный ряд идеограмм. -- Мерлин, ты займешь трон и будешь служить мне, когда придет время? -- Я сделаю все, что будет необходимо, чтобы восстановить нарушенный баланс сил, -- ответил я. -- Это не то, о чем я спрашиваю! Ты согласен занять трон на тех условиях, которые я тебе предложу? -- Если они будут направлены на восстановление прежнего порядка вещей -- да. -- Хорошо. Меня устраивает такой ответ. Можешь оставить себе свою игрушку. Казалось, что разговор окончен. Но перед тем как исчезнуть, он снова приблизился к Даре. -- Спроси его про Люка и Корвина, а заодно и про новый Лабиринт, -- сказал он и пропал. Она повернулась ко мне. -- Налей-ка вина глоточек, -- попросила она. Я выполнил ее просьбу. Она подняла бокал и отпила немного. -- Ну так что там насчет Люка и Корвина и нового Лабиринта? -- спросила она. -- Расскажи мне лучше про Ясру и Бранда. -- Нет уж. Сначала ты ответишь на мой вопрос. -- Ладно. Значит так. Вообще-то они не настоящие Люк и Корвин, а призраки Лабиринта, но это не важно. Лабиринт прислал Люка сюда, чтобы предупредить меня о том, что здесь мне небезопасно и лучше мне убраться. В свою очередь, Логрус послал лорда Бореля, чтобы помешать Люку. -- Люк -- это на самом деле Ринальдо, сын Ясры и Бранда, муж Корал и правитель Кашфы? -- Совершенно верно. А теперь расскажи мне про это дело с самого начала. Насколько я пониманию, ты позаботилась о том, чтобы Ясра окрутила Бранда и тем самым помогла ему ступить на ту дорогу, которую он выбрал? -- Он избрал бы ее в любом случае. Он прибыл ко Двору Хаоса в поисках поддержки для осуществления своих целей. Ясра только сделала этот путь более легким для него. -- Мне это представлялось несколько иначе. Но если так, то, значит, проклятье моего отца не было решающим фактором? -- Оно также сыграло свою роль, сделав возможным проникновение Черной Дороги до самого Эмбера. А между прочим, почему ты все еще здесь, хотя Ринальдо велел тебе убираться? Из уважения к Двору Хаоса? -- Ты же приглашала меня обедать, и как раз было самое время. Может хватит об этом? Она слегка улыбнулась и отпила глоток вина. -- Ты в высшей степени искусно меняешь тему разговора, -- заметила она. -- Ну хорошо. Призрак Бореля, как я понимаю, уничтожил призрака Ринальдо? -- Не совсем так. -- То есть? -- В этот момент очень кстати появился призрак моего отца, который уложил Бореля и помог нам удрать. -- Как, еще раз? Корвин опять с помощью какой-то хитрости одержал верх над Борелем? Я кивнул. -- Но конечно, это ничуть не напоминало их первую стычку. Создания подобного рода помнят лишь то, что было до того момента некой их "записи на пленку" Лабиринтом или Хаосом... -- Да, это я понимаю. Что произошло потом? -- Ну, мы не то летели, не то падали, а потом я оказался здесь. -- Что имел в виду Логрус, упоминая о новом Лабиринте? -- Призрак отца, по-видимому, был его созданием, а не старого Лабиринта. Она выпрямилась в кресле, глаза ее расширились. -- Как ты узнал об этом? -- Он сам мне сказал. Сейчас она смотрела куда-то мимо меня, на спокойную гладь озера. -- Значит, есть третья сила, которая также способна оказывать свое влияние на положение вещей, -- наконец произнесла она, -- столь же удивительная, сколь и пагубная. Будь проклят тот человек, что создал ее! -- Ты действительно так его ненавидишь? -- спросил я. Ее глаза снова впились в мои. -- Мои чувства касаются только меня. -- Ее тон был резким и холодным. -- Не будем обсуждать их. Тебе известно что-нибудь о приверженности этого нового Лабиринта, -- или о его планах? Тот факт, что он хотел защитить Люка, может быть истолкован как простое дублирование действий старого Лабиринта. Но с другой стороны, -- либо потому что он был создан твоим отцом, либо он имел какие-то свои соображения относительно тебя, -- может быть, основные усилия он прилагал как раз для твоей защиты? Что отец тебе сказал? -- Сказал, что ему нужно увести меня подальше отсюда. Она кивнула. -- Что он и сделал. Он говорил что-нибудь еще? И не происходило ли чего-нибудь еще, что могло бы оказаться важным? -- Он спрашивал о тебе. -- В самом деле? И это все? -- У него не было какого-то специального сообщения, если ты это имеешь в виду. -- Понятно. Она отвернулась и некоторое время сидела молча. Затем спросила: -- Призраки ведь не живут долго, да? -- Да, -- подтвердил я. -- Конечно, не следовало бы так думать, но несмотря ни на что, я уверена, что он все же приложил к этому руку. -- Он ведь жив, не так ли? -- произнес я. -- Он жив, и ты знаешь, где он. -- По-твоему, я его тюремщица? -- Думаю, что да. -- Большая дерзость с твоей стороны, заявлять мне это. -- Но я должен это сделать, -- ответил я. -- Я видел его на пути ко Двору Хаоса. Конечно, в основном он приезжал сюда затем, чтобы вместе с остальными принять участие в мирных переговорах. Но кроме этого, я думаю, он хотел еще раз встретиться с тобой. У него оставалось столько неразрешенных вопросов -- откуда ты появилась, зачем пришла к нему, какую роль играла во всем этом... -- Хватит! -- воскликнула она. -- Замолчи! Я не обратил внимания на ее слова. -- И я знаю, что он действительно был при Дворе Хаоса. Его видели здесь. Несомненно, он виделся и с тобой. А потом? Что это были за ответы, полученные им от тебя? Она вскочила с места, в бешенстве глядя на меня. -- Все, хватит, Мерлин! Прекрати это. Я вижу, с тобой совершенно невозможно нормально разговаривать! -- Он твой пленник, да? Ты оставила его в заключении, в каком-то месте, где он уже не сможет доставлять хлопот, не сможет помешать твоим планам? Она отшатнулась от меня, едва не споткнувшись. -- Дрянной мальчишка! -- закричала она. -- Ты совсем как он! Отчего ты так похож на него? -- Ты боишься его, не правда ли? -- Как будто внезапное озарение нашло на меня. -- Ты побоялась убить принца Эмбера, даже при поддержке Логруса. Ты предпочла поместить его в заключение, но ты по-прежнему боишься, что он сможет освободиться и разрушить все твои планы. Ты боялась его все то время, что была вынуждена держать его вдали от происходящего. -- Абсурд! -- воскликнула она, возвращаясь, в то время как я поднимался из-за стола. Теперь на ее лице действительно читался страх. -- Это все только твои фантазии! Он умер, Мерлин! Слышишь? А теперь уходи! Оставь меня одну! И никогда больше не упоминай его имени при мне! Да, я ненавижу его! Он хотел уничтожить всех нас! И по-прежнему стремился бы к этому, если бы остался в живых! -- Он не умер, -- повторил я. -- Как ты можешь знать? Я уже хотел сказать, что сам говорил с ним, но удержался. -- Уже одно то, что ты так стараешься убедить меня в противоположном, говорит само за себя, -- ответил я. -- Он жив. Где он? Она скрестила руки на груди. Пальцы ее были сжаты, локти опущены. Страх и гнев ушли с ее лица. Когда она заговорила снова, что-то похожее на горькую усмешку прозвучало в ее голосе: -- Ну тогда ищи его, Мерлин! Если так, ищи его! -- Где? -- спросил я. -- В Темнице Хаоса. Пламя, возникшее возле ее левой груди, начало подниматься вверх, окутывая ее тело горящей линией спиральных завитков. К тому времени, когда они достигли ее головы, она уже почти совершенно скрылась из вида. Еще через мгновенье, полностью окутанная пламенем, она исчезла. Я шагнул вперед и опустился на колени, ощупывая место, на котором она только что стояла. Оно было чуть теплым, вот и все. Ловкий фокус, ничего не скажешь. А вот меня этому так никто и не научил. Я припомнил, что мать вообще предпочитала появляться и исчезать именно таким образом. -- Призрак, а Призрак, -- позвал я. Он тут же слез с моего запястья и повис в воздухе передо мной. -- Да? -- Ты по-прежнему не в состоянии проходить сквозь Отражения? -- Нет-нет, все нормально. Когда Знак Логруса исчез, я снова стал таким, как всегда. Я могу пройти хоть в Отражения, хоть из них, а также могу доставить тебя куда хочешь. Ты действительно куда-то собираешься? -- Да. Перенеси меня в галерею наверху. -- Галерею? Когда я выскочил из пещеры Логруса, то попал прямо в это мрачное озеро. Я не совсем уверен, что действительно смогу найти здесь что-то похожее на галерею. -- Ну ладно. Тогда я сам это сделаю. Я привел в действие кольцо. Потоки энергии, распространившиеся от него в форме лучей, окутали меня и Призрака, и через минуту мы оказались в Галерее Искусств. Я постарался сделать так, чтобы наше исчезновение сопровождалось вспышкой пламени, но не знал способа проверить, удался ли мой замысел на самом деле. Интересно как это другие могут проделывать подобные штуки? Глава 7 Огромный мрачный зал, в котором мы оказались, всегда был любимым местом отдыха старого главы дома Савалла. Он представлял собой сад каменных скульптур, куда снаружи не проникало на малейшего отблеска света. Слабое свечение, исходившее от нескольких гигантских камней, еще позволяло что-то различать, но даже несмотря на это здесь все равно было гораздо темнее, чем в остальных помещениях. Пол под ногами был неровным -- то выпуклым, то вогнутым, иногда ступенчатым или складчатым, -- причем вогнутости преобладали. Определить настоящие размеры зала представлялось совершенно безнадежным из того места, в котором вы находились в данный момент. Грэмбл, старый лорд Савалл, настоял на том, чтобы здесь не было ни одной ровной поверхности, -- и поистине, осуществление этой задачи потребовало незаурядного магического мастерства. Сейчас я стоял возле чего-то, больше всего напоминающего полную корабельную оснастку без каких-либо признаков корабля, или некий сложный музыкальный инструмент, на котором могли бы играть разве что титаны, -- его контуры отсвечивали серебром, мгновенные вспышки появлялись и исчезали, и глядя на них, я подумал, что наша жизнь -- такой же краткий проблеск света, который зарождается в бездне тьмы и гаснет, поглощенный ею. Причудливые каменные формы образовали выступы на стенах или, подобно сталактитам, свисали с потолка. Проходя по залу, я даже не заметил, как стены, каким-то образом превратившиеся в пол, неожиданно оказались у меня под ногами, а то, что было полом, стало стенами или потолком. Все это время, пока я шел, мое окружение непрерывно менялось, и отовсюду доносились звуки, похожие на вздохи, смутный гул, отдаленный звон. Грэмбл, мой приемный отец, очень любил это место, которое для меня долгое время было чем-то вроде спортивного зала, где я тренировал свою реакцию в ходе преодоления всевозможных препятствий, которые всякий раз возникали на моем пути непосредственно после того, как я переступал порог. Когда я стал старше, то начал приходить сюда, просто чтобы полюбоваться причудливыми очертаниями зала, а иногда и уловить в одном из фриссонов смутные видения моего будущего. Сейчас мне хотелось ненадолго задержаться здесь, в память о прежних временах, а заодно привести в порядок мои мысли. К сожалению, в большинстве своем они были неутешительными. С другой стороны, те вопросы, которые одолевали меня большую часть моей взрослой жизни, казалось, стали немного ближе к разрешению. Я не испытывал особой радости, пока все, что я узнал за последнее время, галопом проносилось в моем мозгу. Однако, даже несмотря на то, что до окончательного разъяснения событий было еще далеко, такое положение вещей представлялось мне все же лучшим, чем полное неведение. -- Пап! -- Ну? -- Что это за место такое странное? -- спросил Призрак. -- Здесь находится часть обширного собрания искусств, принадлежащего дому Савалла, -- объяснил я. -- Посмотреть на него приходят отовсюду из Хаоса, и даже из соседних Отражений. Коллекционирование предметов искусства всегда было настоящей страстью моего приемного отца. В детстве я провел много времени, бродя по этим залам и восхищаясь их сокровищами. Тут полным-полно всяких тайных ходов и прочего в том же духе. -- Но этот зал какой-то особый. По-моему, с ним что-то неладно. -- И да, и нет, -- ответил я. -- Смотря что ты подразумеваешь под словом "неладно". -- Я хочу сказать, что в данный момент мое восприятие окружающего несколько странное. -- Это от того, что само пространство здесь как бы собрано в складки. Этот зал гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. Ты можешь сколько угодно проходить через него, и каждый раз твое окружение будет совершенно иным. Иногда мне кажется, что здесь возможен даже эффект вечного движения. Но полностью я в этом не уверен. Только Савалл знает точно. -- Значит я был прав. Тут действительно что-то не так. -- В каком-то смысле да. Я присел на серебряный пень возле поваленного серебряного дерева. -- Мне бы хотелось получше рассмотреть, как пространство складывается, -- попросил Призрак. -- Ну иди смотри. Он тут же уплыл, а я стал думать о своем недавнем разговоре с матерью. Также я припомнил все, о чем говорил или на что намекал Мондор относительно конфликта между Лабиринтом и Логрусом, о том, что мой отец был избранником Лабиринта на роль правителя Эмбера. Знала ли она об этом на самом деле? Я бы предположил, что да, -- она явно гордилась особым расположением Логруса, а он, безусловно, должным образом оценивал мощь своего противника. Она призналась, что не любила моего отца. По-моему, она вообще рассматривала его как некий генетический материал, на котором стоял штамп "Изготовлено Лабиринтом". И что же -- она действительно хотела вырастить будущую надежду и опору для Логруса? Я невольно хихикнул, подумав о том, что выросло в результате. Она всегда хотела, чтобы я научился хорошо владеть оружием -- но до мастеров отцовской лиги мне было далеко. Я предпочитал магию, но чародеев при Дворе Хаоса и без меня было хоть пруд пруди. В конце концов она отправила меня в колледж на Отражении Земля, так любимом многими эмберитами. Но диплом специалиста по компьютерам, полученный мною в Беркли, мало чем пригодился бы мне, если бы мне пришлось взять в руки бразды правления Хаосом и противостоять силам Порядка. Да, я и впрямь стал большим разочарованием для нее. Мои мысли снова вернулись в детство, к тем странным приключениям, которые часто происходили со мной в этом странном месте. Я вспомнил, что обычно приходил сюда с Грайлом, а Глайт выскальзывала откуда-то к нам под ноги, обвиваясь затем вокруг какой-нибудь ветки или прячась в складках моей одежды. Я испускал громкий пронзительный вопль, -- по-моему, я выучил его во сне, -- и иногда после этого к нам присоединялась Кергма, внезапно появляясь из складок темноты в бахроме изогнутого пространства. Я никогда не знал точно, кто на самом деле Кергма, -- и даже какого рода, -- потому что она постоянно меняла очертания, летала, ползала, скакала и бегала, образуя непрерывную последовательность причудливых форм. Повинуясь какому-то импульсу, я издал свой забытый детский клич. Конечно, никто не появился, и минутой позже я понял, что это был всего лишь призыв ушедшего детства, в которое мне так хотелось вернуться вновь. А сейчас -- кто я? Не эмберит и не хаосит -- одно расстройство для моих родственников с обеих сторон. Я, по сути, не что иное как неудавшийся эксперимент. Мое появление на свет было желаемо не само по себе, а лишь как начальная ступень к осуществлению чьих-то замыслов. Внезапно я почувствовал, что мои глаза наполнились слезами, и с трудом удержался, чтобы не зареветь. Я понятия не имел, что же мне нужно делать, и был совершенно расстроен и сбит с толку всем происходящим. Ярко-красная вспышка света сверкнула где-то на самом верху стены слева от меня. Подняв голову, я увидел, что она представляет собой небольшой круг пламени у ног человеческой фигуры. -- Мерлин! -- позвал голос оттуда, и пламя поднялось выше. В его свете я увидел знакомое лицо, немного напоминающее мое собственное, и почувствовал благодарность судьбе за то, что наконец в моей жизни произойдет что-то определенное -- хотя бы даже и смерть. Я поднял левую руку и кольцом направил в его сторону луч голубого пламени. -- А ну давай прыгай вниз, Юрт! -- закричал я, поднимаясь на ноги и начиная формировать сгусток света, чтобы отвлечь его внимание, пока я подготовлю основной удар -- электрический разряд, который уничтожит его. У меня было такое ощущение, что это самый надежный способ от него избавиться. Я уже потерял счет его попыткам покушения на мою жизнь, и поэтому решил перехватить инициативу в следующий раз, когда мы встретимся. Мне казалось, что изжарить его будет надежнее, чем заморозить, несмотря на то, что Источник Силы сделал для него. -- Прыгай вниз! -- Мерлин! Я хочу поговорить с тобой! -- А я не хочу. Я и так слишком часто пытался это сделать, и мне больше нечего тебе сказать. Спускайся вниз, и покончим дело раз и навсегда. Оружием, магией, голыми руками, -- мне все равно. Он поднял обе руки ладонями наружу. -- Я говорю правду! -- воскликнул он. -- И к тому же мы в любом случае не должны делать этого здесь, в доме Савалла. -- Только не надо мне всякого дерьма насчет угрызений совести, -- ответил я. Однако еще до того, как мои слова были произнесены, я понял, что он говорит искренне. Я вспомнил, как много для него всегда значило одобрение или неодобрение Савалла, и подумал, что, помимо этого, он ни в коем случае не захочет сделать что-либо, могущее вызвать недовольство Дары, к тому же здесь, у нас дома. -- Что тебе надо в самом-то деле? -- Я уже сказал -- поговорить. Больше ничего. -- Ну тогда встречай меня наверху, -- сказал я, подбрасывая шар света, который взмыл вверх и осветил знакомые очертания зала, больше всего напоминавшие гигантский карточный домик из стекла и металла, с отблесками света, мелькавшими на его гранях и плоскостях. -- Хорошо, -- последовал ответ. Я начал подниматься. Он тоже двинулся мне навстречу, и я принялся корректировать свой курс так, чтобы нам не врезаться друг в друга. Само собой, я также старался не оказаться к нему спиной. -- И давай без шуточек, -- добавил он. -- А если мы и впрямь решим довести дело до конца, то выйдем отсюда. -- О'кей. Я вошел в структуру пространства возле грани того угла, откуда он появился, таким образом, что меня немедленно окружили шесть моих отражений. -- Эй, ты что это делаешь? -- услышал я его голос откуда-то неподалеку. -- Ну, я полагаю, тебе никогда не доводилось смотреть фильм "Леди из Шанхая"? -- Нет. -- Мне кажется, что лучше всего нам поговорить именно таким образом. Это место сделает для нас затруднительной охоту друг на друга. Я свернул за угол. Теперь еще больше моих отражений возникло в разных местах. Через минуту я услышал поблизости что-то похожее на глубокий вздох, за которым последовал смешок. -- Я начинаю понимать, -- произнес Юрт. Три шага и еще поворот... Я остановился. Теперь было два его отражения и два моих. Он не смотрел на меня. Я медленно повернулся к одному из его образов. Теперь он повернулся и увидел меня, после чего шагнул вперед, приближаясь. -- Ну так о чем ты хотел поговорить? -- спросил я, остановившись. -- Хм, даже и не знаю с чего начать. -- Да с чего хочешь. -- Похоже ты чем-то расстроил Дару... -- Однако быстро же ты об этом узнал. Мы и расстались всего десять-пятнадцать минут назад. Ты в это время был здесь, у Савалла? -- Да. И я знаю, что вы обедали вместе. Я сам только что ее встретил. -- Мы действительно расстались не в самых лучших отношениях. Я обогнул следующий угол и вошел в проем, за которым стоял Юрт, слегка улыбаясь. -- Да, с ней иногда бывает трудно разговаривать, я знаю. Кстати, что касается обеда, -- она сказала, что на десерт у вас вроде как был Логрус? -- Ага. -- Она сказала, что он будто бы выбрал тебя из всех претендентов на трон. Я пожал плечами. -- Да вроде. Но я от этого совсем не восторге. -- Но ответил ему согласием. -- Только потому, что я не вижу иного способа восстановить нарушенный баланс сил. Это последнее средство на крайний случай. Но, по-моему, это ничего не даст. -- Все же ты избранник Логруса. Я снова пожал плечами. -- Передо мной еще Тмер и Таббл. -- Не имеет значения. Я... также стремился к этому, ты знаешь. Внезапно его многочисленные отражения со всех сторон окружили меня. -- Да, я избрал этот путь и шел по нему, до того как узнал, что ты отмечен знаком Логруса. В каждую нашу встречу меня наготове был клинок, и все равно ты каждый раз едва не отправлял меня на тот свет. -- Да, ты мне доставил немало хлопот. -- Последний раз, тогда в Кашфе, -- я был уверен, что наконец-то прикончу тебя, но вместо этого ты оказался чертовски близко к тому, чтобы сделать это со мной. -- Допустим, Дара или Мондор устранят Тмера и Таббла. Ты, в свою очередь, конечно же, позаботишься обо мне, но как насчет Деспила? -- Он бы мне уступил. -- А ты его спрашивал? -- Нет. Но я в этом уверен. Я подвинулся еще вперед. -- Что-то ты уж слишком ты во всем уверен, Юрт. -- Может быть, ты и прав, -- согласился он, исчезая, возникая вновь и приближаясь. -- С другой стороны, это не имеет значения. -- Почему? -- Я пас. Выхожу из игры. Катись оно все к черту. -- Да что с тобой?! -- Даже если бы Логрус не выразил так ясно своих намерений, -- мне все это уже начало действовать на нервы. Честно говоря, не скажу, что не начал бояться, что ты в конце концов убьешь меня. Я много думал о себе, о престолонаследии. Ну и что с того, что я бы занял трон. В один прекрасный день могло бы оказаться, что я ни черта не смыслю в управлении государством. -- Я снова повернулся и мельком уловил его отражение -- губы искривлены в презрительной усмешке, брови нахмурены. -- Я совершенно бы запутался и ничего не смог бы сделать без чужих советов, -- а они, как ты понимаешь, исходили бы от Мондора или Дары. Я оказался бы марионеткой в их руках, не правда ли? -- Вероятно. Но ты, признаться, меня удивил. Когда же ты успел настолько капитально изменить свое мнение? Может, Источник Силы каким-то образом излечил тебя? Или мое чересчур настойчивое противодействие твоим стремлениям убить меня заставило тебя изменить курс? -- Возможно, в твоих словах что-то есть, -- ответил он.-- Теперь я даже рад, что не прошел полный курс лечения. Я подозреваю, что он мог привести меня к безумию, как Бранда. Но, кажется, этого не произошло. Хотя... Не знаю. В наступившем молчании я боком двигался по зеркальному коридору, и мои дробящиеся изображения проходили в зеркалах рядом со мной. -- Она не хотела, чтобы я тебя убивал, -- наконец донеслось до меня откуда-то справа. -- Джулия? -- Да. -- Как у нее дела? -- Поправилась. Очень быстро. -- Она сейчас тоже здесь, у Савалла? -- Да. -- Знаешь, я бы хотел с ней увидеться. Но если она не захочет, я пойму. Когда я ранил Маску, я не знал, что это она, и я сожалею. -- Она никогда не хотела убивать тебя. Ее поединок был с Ясрой. С тобой -- это была просто тонкая игра. Ей хотелось доказать, что она так же, а, может быть, и более, -- искусна, чем ты. Она хотела, чтобы ты увидел, что ей удалось тебя превзойти. -- Мне жаль, -- прошептал я. -- Скажи мне одну вещь, пожалуйста, -- попросил он. -- Ты любил ее? Ты когда-нибудь на самом деле ее любил? Я не мог сразу ответить ему. Ведь я так часто сам задавал себе этот вопрос и не находил ответа. -- Да, -- наконец произнес я. -- Хотя не понимал этого до тех пор, пока уже не стало слишком поздно. Я должен был раньше разобраться в своих чувствах. Немного позже я спросил: -- А как насчет тебя? -- Я не собираюсь повторять твоих ошибок, -- отвечал он. -- Именно она заставила меня задуматься обо всех этих вещах... -- Понимаю. Если она не захочет меня видеть, передай ей, что я сожалею -- обо всем. Он не ответил. Я стоял еще некоторое время, ожидая, что он набросится на меня, но этого не произошло. -- О'кей, -- произнес я затем. -- Наша дуэль окончена, -- во всяком случае, насколько это зависит от меня. Я снова начал продвижение вперед. Через некоторое время я подошел к выходу и шагнул сквозь него. Юрт уже стоял снаружи, рассматривая барельеф -- массивное фарфоровое лицо. -- Хорошо, -- произнес он, не поворачивая головы. Я приблизился. -- Есть еще кое-что, -- произнес он, по-прежнему не глядя на меня. -- О? -- Я думаю, они кое-что собираются сделать, -- сообщил он. -- Кто они? Что сделать? Для чего? -- Мать с Логрусом. Посадить тебя на трон. Кстати, кто невеста Хаоса? -- Что? А, должно быть, Корал. Кажется, я слышал, как Дара употребляла это выражение в какой-то момент нашего разговора. Почему так? -- В прошлый небесный цикл я подслушал разговор с кем-то из наших родственников из дома Хендрейк. Она приказала им похитить эту женщину и доставить ее сюда. У меня создалось такое впечатление, что мать собирается женить тебя на ней. -- Но это же смешно! -- воскликнул я. -- Она уже замужем за Люком, она королева Кашфы... Он пожал плечами. -- Я только говорю тебе что слышал. Похоже, это как-то связано с восстановлением баланса сил... Ну конечно! И как я раньше не подумал о такой возможности! Вместе с Корал Двор Хаоса автоматически получит Камень Правосудия, или, вернее, Глаз Змеи, -- здесь он был больше известен под этим названием, -- после чего соотношение сил опять изменится. Потеря для Эмбера, выигрыш для Хаоса. Это в достаточной мере согласовывалось с моими намерениями, вселенская катастрофа будет отложена на неопределенный срок. Но тем не менее я не мог этого допустить. Бедная Корал и так уже достаточно натерпелась, -- и оттого, что оказалась в Эмбере в неподходящее время, и оттого, что познакомилась со мной. В сущности, если смотреть на вещи философски и рассуждать абстрактно -- конечно, следовало пожертвовать кем-то одним, пусть даже ни в чем неповинным, для блага большинства. Об этом мы, помнится, рассуждали в колледже. Но Корал была моим другом, моей родственницей, да и, по сути, моей любовницей тоже, -- хотя это произошло больше под влиянием внешних обстоятельств, -- и сейчас, наспех устроив смотр своим чувствам, чтобы снова не оказаться застигнутым ими врасплох, я обнаружил, что, оказывается, успел влюбиться в нее. Так что все философия была мною позабыта до лучших времен -- действовать приходилось в реальном мире. -- Как давно мать послала их за ней? -- спросил я. -- Я не знаю, когда они отправились -- если они вообще отправились, -- отвечал Юрт. -- Но, если принимать во внимание различное течение времени, они с таким же успехом могли уже закончить дело и вернуться. -- Да, точно, -- сказал я. -- Вот дерьмо! Он повернулся и посмотрел на меня. -- Я полагаю, это имеет большое значение во всех отношениях? -- спросил он. -- Это имеет значение для нее, а она -- для меня, -- ответил я. На лице Юрта отразилось что-то похожее на замешательство. -- Но в таком случае -- почему ты не хочешь, чтобы они привели ее к тебе? Если ты собираешься занять трон -- все складывается как нельзя лучше. А если нет -- ты все равно сможешь оставить ее у себя, разве не так? -- По-моему, все настолько очевидно, что даже нет необходимости быть чародеем, чтобы это понять. Ее собираются использовать как заложницу, чтобы управлять моими действиями. -- А-а. Ну, это меня не удивляет. Но, честно говоря, для меня удивительно то, что ты способен в такой степени проявлять заботу о ком-то. Я опустил голову. Мне захотелось подойти и врезать ему как следует, но я удержался. Юрт слегка хмыкнул, как, помнится, делал это в детстве, когда ему надо было как следует обдумать какую-то вещь. Затем сказал: -- Мы могли бы отправиться за ней раньше, чем это сделают они, и отвести ее в какое-нибудь безопасное место. Или, если им уже удалось ее похитить -- отнять ее у них. -- "Мы"?! Он улыбнулся -- редкая вещь. -- Ты же видишь -- я стал другим. Я кое-чему научился. -- Надеюсь, что так, -- сказал я. -- Но ты представляешь, что начнется, если кто-то узнает о том, какие шуточки откалывают два брата из дома Савалла? Вполне возможно, что тогда дом Хендрейков объявит нам вендетту. -- Даже если Дара будет возражать против этого? -- Мне кажется, что скорее она, наоборот, станет всячески побуждать их к этому. -- О'кей,-- сказал Юрт. -- Постараемся обойтись без свидетелей. Я хотел было сказать, что отмена вендетты прежде всего сохранит множество чужих жизней, но это прозвучало бы ханжески, даже если бы я говорил искренне. Вместо этого я сказал: -- Сила, которую ты приобрел в Источнике, насколько я знаю, дает тебе возможность проявлять то, что можно было бы назвать "эффектом живой Карты"? Мне кажется, именно она помогла тебе в тот раз переправить Джулию и себя подальше от опасности. Он кивнул. -- А может она точно так же перенести нас отсюда в Кашфу прямо сейчас? Отдаленный звук, напоминавший удар гонга, прорезал тишину. -- Я могу сделать все то же, что и Карты, -- произнес Юрт, -- так что вполне способен переправиться вместе с кем-то в любое место. Единственная проблема в том, что даже сами Карты не всегда могут доставить тебя на слишком отдаленные расстояния, так что приходится двигаться постепенно. Ну что ж, в крайнем случае нам нужно будет совершить серию прыжков. Гонг прозвучал снова. -- Что случилось? -- спросил я. -- Что? А, этот звон? Он означает, что похороны вот-вот начнутся. Его должны услышать повсюду при Дворе Хаоса. -- Вот черт! У нас не остается времени. -- Может, так, а может, и нет. Мне пришла идея. -- Ну? -- Мы организуем себе алиби на случай, если придется вырубить кого-то из Хендрейков. -- Каким образом? -- Разные временные потоки. Значит так: сейчас мы идем на похороны, чтобы нас там увидели. Потом смываемся, делаем свое дело, возвращаемся обратно и ожидаем конца церемонии. Ну как? -- Думаешь, успеем? -- Скорее всего, да. Это быстро. Почти как настоящий полет. -- Тогда давай так и сделаем. Чем больше неразберихи, тем лучше. Снова удар гонга. Красное сияние -- пламя жизни, со всех сторон окутавшее нас, было утренним светом при Дворе Хаоса. С помощью кольца я раздобыл себе подходящую одежду. Знак Логруса я решил не использовать. Сейчас мне не хотелось иметь никаких дел -- пусть даже сугубо светских -- с этой Силой. Юрт козырнул нас в свои апартаменты, где облачился в свой собственный костюм для похорон, в котором я его уже видел раньше. Я бы тоже хотел зайти в свою старую комнату -- сто лет там не был... Ладно, как-нибудь в другой раз, когда не надо будет куда-то нестись сломя голову... Когда, интересно? Мы умылись, причесались и привели себя в порядок. Затем я, спохватившись, изменил обличье на хаосское, и то же сделал Юрт, после чего нам пришлось повторить процедуры уже на новом уровне, вплоть до повторного облачения в подходящий к случаю наряд. Рубашка, брюки, куртка, плащ, ручные и ножные браслеты, шейный платок и перевязь, -- вид у нас был что надо. Мы пристегнули мечи, -- вполне возможно, что они нам пригодятся. -- Готов? -- спросил меня Юрт. -- Да. Он сжал мою руку, и мы перенеслись на площадь возле Границы Мира, где голубое небо уже начинало темнеть над головами участников похоронной процессии, которая, растянувшись, двигалась мимо нас. Мы тут же присоединились к ней, стараясь быть замеченными как можно большим количеством народа. Несколько моих старых знакомых приветствовали меня. К несчастью, все они хотели остановиться и поболтать со мной, не давая всем остальным возможности меня увидеть. У Юрта, насколько я мог судить, были аналогичные проблемы. Многие удивлялись, как это мы вдруг оказались здесь, тогда как хвост процессии еще только миновал Селбен -- искрящийся ледяной пик далеко позади нас. Время от времени удары гонга возобновлялись, и тогда, казалось, воздух начинал дрожать вокруг нас. Я чувствовал как эта дрожь передается земле у меня под ногами, по мере того, как мы все больше приближались к источнику звука. Мы медленно пересекали площадь, направляясь к массивной груде черных камней возле самого края Темницы Хаоса; ее ворота были ступенчатой аркой застывшего пламени; ступеньки и перила представляли собой неподвижные огненные языки. Неровный амфитеатр пламени, освещал черные скалы, за которыми не было уже ничего -- только зияющая пустота бездны, откуда все возникло и куда все когда-нибудь уходит. Никто пока еще не проходил сквозь ворота -- все стояли возле них, оглядываясь на дорогу, по которой продолжала двигаться основная часть процессии. Я раскланивался со знакомыми, иногда вздрагивал от ударов гонга и смотрел на темнеющее небо. Внезапно я ощутил присутствие какой-то силы рядом со мной. -- Мерлин! И тут же я увидел Мондора, в демонском обличье, смотрящего вниз на свою затянутую в красную перчатку руку, в которой он держал мою Карту. Таким раздраженным я давно уже его не видел. -- Да? -- ответил я. Его пристальный взгляд был направлен куда-то мимо меня. Внезапно выражение его лица изменилось, нахмуренные брови разошлись, губы раздвинулись в улыбке. -- Это ты с Юртом, что ли? -- спросил он. -- Ты не ошибся. -- Я не думал, что вы с ним в таких хороших отношениях, -- медленно произнес он, -- принимая во внимание наш последний разговор... -- Мы решили отложить наши разногласия на время похорон. -- Что ж, это, конечно, благородно, хотя и не уверен, что слишком разумно, -- заметил он. Я улыбнулся. -- Я знаю, что делаю, -- заявил я. -- Вот как? -- переспросил Мондор. -- Но тогда почему ты возле усыпальницы, а не здесь, на Селбене? -- Но мне никто не говорил, что я должен быть на Селбене. -- Странно. Твоя мать была уверена, что и ты, и Юрт знаете о том, что вы должны находиться в основной части процессии. Я покачал головой. -- Юрт, ты знаешь о том, что нам нужно быть в основной процессии? -- Нет, -- ответил он. -- С одной стороны, по идее, надо бы, но с другой, ты, наверное, слышал про черный список, -- лучше нам сейчас вообще не высовываться. А кто тебе сказал? -- Мондор. Он говорит, Дара вроде бы давала нам знать об этом. -- Нет, она мне ничего не говорила. -- Ты слышал? -- спросил я Мондора. -- Да. Ладно, это не имеет значения. Идите оба сюда. Он протянул руку. -- Он хочет, чтобы мы туда пошли, -- сообщил я Юрту. -- Вот черт! -- произнес он, подвигаясь ближе ко мне. Я протянул руку и сжал ею руку Мондора в тот же момент, как Юрт, подойдя вплотную ко мне, ухватился за мое плечо. Мы шагнули вперед, и со всех сторон нас окружили сверкающие ледяные стены главного зала Селбена, расположенного ниже уровня земной поверхности. Повсюду горели свечи -- черные, серые, темно-зеленые, винно-красные, похожие на разноцветные сталактиты. Огненные скульптуры стояли вдоль стен, покрытых кое-где чешуйчатыми шкурами. Зал был до отказа набит представителями знатных семейств Хаоса, между которыми сновали распорядители. Особенная толчея царила возле огромного катафалка, стоящего в центре зала. Гонг зазвенел снова, и я не смог расслышать, что в этот момент сказал Мондор. -- Я говорю, Дары еще нет. Пока идите попрощайтесь, и заодно попросите Бэнкеса указать вам ваши места на время церемонии. Мельком взглянув в сторону катафалка, я заметил стоящих неподалеку Тмера и Таббла. Тмер разговаривал с Бэнкесом, Таббл еще с кем-то, кто стоял ко мне спиной. Ужасная мысль пришла мне в голову. -- Кстати, -- спросил я с деланной небрежностью, -- как насчет обеспечения порядка на время похоронного шествия? Мондор улыбнулся. -- Вполне достаточное количество охранников присутствует здесь, смешавшись с толпой, -- сказал он, -- и еще больше расставлено вдоль дороги, по которой двинется процессия. Кто-то из них будет наблюдать за тобой каждую минуту. Я взглянул на Юрта, проверяя, слышал ли он это. Он кивнул. -- Спасибо. Кляня про себя такую заботливость на чем свет стоит, я начал проталкиваться к возвышению, на котором стоял гроб; Юрт за мной. Единственное, что я мог придумать -- попросить Лабиринт прислать сюда моего призрака, чтобы он остался здесь вместо меня. Но Логрус мог обнаружить присутствие чуждой ему энергии в считанные минуты. Даже если мне сейчас удастся исчезнуть незамеченным, меня наверняка будут разыскивать, -- может быть, даже Логрус собственной персоной, после предварительного совещания с Дарой. А уж когда станет известной, что я пытался расстроить планы Логруса по восстановлению нарушенного баланса сил... Воды Дерьмового Ручья глубоки, а я вовсе не впадал в заблуждение, воображая себя незаменимым. -- Как же нам теперь удастся это сделать, Мерлин? -- тихо спросил Юрт, когда мы встали в конец медленно движущейся цепочки. Опять прозвенел гонг. Пламя свечей задрожало. -- Черт, даже и не знаю. Лучшее, на что я мог бы надеяться -- послать кому-нибудь сообщение через Карту... -- Нельзя, -- возразил он. -- Твои эмберские Карты здесь не сработают. Хотя, может быть, при благоприятных условиях... Но уж, во всяком случае, не здесь и не сейчас. Слишком много помех. Я начал соображать, с чьей помощью мне лучше всего удастся осуществить задуманное. Идеальным в этом отношении был бы Призрак. Но он сейчас, должно быть, с увлечением исследует специфические особенности пространства в Скульптурном Зале, и, по всей видимости, это займет его надолго. -- Я мог бы прямо сейчас по-быстрому сгонять туда, -- предложил Юрт, -- и вернуться раньше, чем кто-либо успеет заметить мое отсутствие. -- Да, но ведь тебе нужно будет встретиться с Люком или Корал. Ты уже сталкивался с ними раньше, -- помнишь, в том храме, где мы сначала подрались, а потом ты утащил меч, принадлежавший отцу Люка. Так что скорее всего он, едва увидев тебя, постарается тут же прикончить, а она в лучшем случае будет звать на помощь. Очередь слегка продвинулась. -- Значит, не годится? -- спросил Юрт. -- Ни в коем разе. Ты у нас, конечно, герой, но Хендрейки тоже не лыком шиты. К тому же вряд ли Корал придет в восторг от своего избавления, если оно будет исходить от тебя. -- А ты вроде как знатный чародей, -- напомнил Юрт. -- Если нам удастся распознать охранников, ты разве не сможешь сделать так, чтобы им казалось, что они нас все время видят, а мы тем временем исчезнем? -- Я сильно подозреваю, что мать или старший братец позаботились о том, чтобы обеспечить охранников магическими средствами, потому что сейчас идеальный момент для очередного политического убийства. Я не хочу доставлять этим людям лишних хлопот своим внезапным исчезновением. Мы еще немного продвинулись. Слегка наклонившись в сторону и вытянув шею, я уже мог разглядеть демонское обличье старого Суэйвилла в парадных одеждах с золотой змеей на груди. Его гроб, материалом для которого послужило пламя, напоминал погребальный костер. Там лежал он, давний противник Оберона, наконец-то собравшийся последовать за ним. В то время как я подвигался ближе, я думал о том, что должен найтись какой-то выход из положения. Наверное, я за последнее время стал совершенно расхлябанным по части магии, потому что занимался только самым примитивным волшебством, и совсем забросил Искусство высшего порядка, когда одни магические силы используются против других. Что если охрана действительно сможет обнаружить примененный мной обман с помощью собственных средств? Нет, нужно постараться найти другой путь. Снова ударил гонг. Когда стихло эхо, Юрт наклонился ко мне. -- Есть еще кое-что, о чем я тебе не сказал, -- прошептал он. -- Это о чем? -- Еще одна причина, по которой я разыскал тебя у Савалла, была та, что я, пожалуй, испугался. -- Испугался?! Чего?! -- Кто-то из них -- Мондор или Дара, -- добиваются в конечном итоге чего-то большего, чем простое восстановление баланса, а именно -- полной, окончательной победы для Логруса и Хаоса. Я верю, что это действительно так, и это совсем не то, в чем мне хотелось бы участвовать. Я не хочу, чтобы это произошло. Я не хочу увидеть разрушенными те Отражения, на которых я когда-то был. Я не желаю победы ни для одной из сторон, потому что полная победа Лабиринта тоже, скорее всего, не приведет ни к чему хорошему. -- Почему ты так уверен, что они действительно этого хотят? -- Но ведь они уже пытались добиться этого раньше, вместе с Брандом, разве не так? Он ведь тоже хотел полностью уничтожить весь Порядок? -- Нет, -- возразил я. -- Он хотел уничтожить старый Порядок, а взамен создать новый -- свой. Он был революционером, а не анархистом. В его намерение входило создание нового Лабиринта из первичного Хаоса -- его собственного, такого же реального, как и прежний. -- Дурак он был. Он бы все равно не смог управлять подобной вещью. -- Никто не знал, каким образом он попытается это сделать, а реального шанса ему так и не предоставилось. -- Короче, я действительно боюсь, что кто-то собирается проделать неслабую дыру в реальности. Если похищение уже состоялось, то оно стало большим шагом в этом направлении. Если бы тебе удалось каким-то образом сделать наше отсутствие незамеченным... -- Подожди. Кажется, я кое-что придумал. Вместо того, чтобы отыскивать охранников и галлюцинировать их, я сделаю так, что двое из присутствующих здесь будут выглядеть точь-в-точь как мы. Как только я произведу трансформацию, ты козырнешь нас отсюда. Это не будет никакой массовой галлюцинацией, все просто будут смотреть на них как на нас. Мы же тем временем постараемся как можно скорее осуществить наш замысел. -- Тогда давай начинай, а потом тут же отправимся. -- О'кей. Вон те два парня впереди. Когда я все закончу, то сделаю вот так, -- я провел левой рукой от плеча к поясу. -- Тогда мы слегка приостановимся, как будто кто-то из нас что-то уронил, после чего настанет твоя очередь действовать. -- Я буду готов. Моя задача оказалась даже проще, чем я думал -- у меня ушло гораздо меньше сил, чем потребовала трансформация в человеческий облик. Кольцо работало как магический процессор, куда я загрузил два варианта начальной программы, и через мгновение, за которое с ними успели произойти сотни изменений, получил конечную продукцию. Гораздо удобнее, чем действовать самому классическим способом. Я поднял руку, и, разыскав с помощью кольца ближайший из многочисленных энергетических источников, расположенных в соседних Отражениях, вытянул оттуда необходимое количество энергии для поддержания созданных мной конструкций. Убедившись, что все в порядке, я опустил руку условным жестом и шагнул вперед. На мгновение у меня закружилась голова, а когда я пришел в себя, мы уже были в комнате Юрта. Я засмеялся, и он хлопнул меня по плечу. Мы тут же трансформировались в человеческий вид и изменили соответствующим образом свою одежду. Как только мы это сделали, Юрт снова сжал мою руку и козырнул нас к Огненным Воротам. Минутой позже мы перенеслись на вершину горы, откуда открывался вид на голубую равнину под зеленым небом. Следующий скачок -- и мы оказались на мосту, перекинутом через глубокое ущелье; звезды над ним то гасли, то вспыхивали вновь. -- Отлично, сейчас... -- произнес Юрт, и я увидел, что мы стоим на вершине крепостной стены из серого камня, влажной от росы, а возможно, от пронесшегося недавно шторма. Облака на востоке были окрашены пламенем. Легкий бриз временами налетал с юга. Стена, на которой мы стояли, окружала центральную часть Джидраш -- столицы Кашфы. Отсюда были хорошо видны четыре гигантских основных сооружения, включая королевский дворец и Башню Единорога напротив него, а также множество более мелких строений. Чуть наискосок от нас находилось то крыло дворца, откуда Грайл унес меня (интересно, как давно) после моего рандеву с королевой. Я даже смог разглядеть увитую плющом сломанную ставню на окне ее спальни. -- Теперь давай вниз, -- сказал я, указывая на него. -- Там мы в последний раз виделись. Через минуту мы вошли в комнату, где больше никого не оказалось. Комната была прибрана, постель застелена. Я достал свою колоду и вытянул карту Корал Всматриваясь в карту до тех пор, пока она не стала холодной, я наконец почувствовал присутствие Корал и потянулся к ней. Да, она была здесь, но изображение по-прежнему не двигалось. Ощущение разъединенности, испытываемое мной, походило на то, с которым сталкиваешься в бессознательном состоянии. Я провел рукой над картой, прерывая и без того слабый контакт. -- Что случилось? -- спросил Юрт. -- Ее как будто одурманили, -- отвечал я. -- Тогда, значит, она уже у них, -- произнес Юрт. -- Ты не мог бы каким-то образом определить, где она находится, если она в таком состоянии? -- Хотя, возможно, она где-то здесь и ее просто лечат, -- продолжал я. -- Она не слишком хорошо себя чувствовала, когда мы расстались. -- Что теперь? -- Во всяком случае, нам надо поговорить с Люком, -- решил я, и принялся искать его Карту. Контакт возник почти мгновенно. -- Мерлин! Ты где, черт тебя дери? -- Если ты в своих дворцовых покоях, то я прямо за стенкой, -- ответил я. Он поднялся с края кровати, сдернул со стула зеленую рубашку с длинными рукавами и натянул ее, закрыв обширную коллекцию шрамов на груди. Мне показалось, что мельком разглядел чью-то фигуру позади него. Обернувшись, он вполголоса что-то сказал, но я не смог разобрать слов. -- Мы должны поговорить, -- произнес он, слегка проводя рукой по всклокоченным волосам. -- Проводи меня. -- О'кей, -- согласился я. -- Но хочу предупредить, что со мной еще мой брат Юрт. -- А меч моего отца у него с собой? -- Э-э... нет. -- Ладно уж, я не буду убивать его прямо сейчас, если ты об этом хотел попросить, -- пробурчал Люк, застегивая рубашку. Затем он резким движением протянул руку вперед. Я сжал ее, он сделал шаг и присоединился к нам. Глава 8 Люк ухмыльнулся мне, но скорчил недовольную гримасу, когда увидел Юрта. -- Где ты был, в самом-то деле? -- спросил он. -- При Дворе Хаоса, -- отвечал я. -- Меня вызвали отсюда в связи с кончиной Суэйвилла. Погребальная церемония сейчас в самом разгаре. Мы здесь, потому что я узнал, что Корал угрожает опасность. -- Да, теперь я знаю об этом, -- сказал Люк. -- Она исчезла. Похищена, скорее всего. -- Когда это произошло? -- Позапрошлой ночью. Что тебе известно? Я взглянул на Юрта. -- Разница во времени, -- сказал он. -- Это произошло сразу по нескольким причинам, -- начал я. -- И в первую очередь потому, что идет большая игра между Лабиринтом и Логрусом. Посланцы Логруса отправлены за ней, чтобы доставить ее ко Двору Хаоса. Однако никто не собирается причинять ей вреда. С ней все будет в порядке. -- Зачем она им понадобилась? -- Кажется, ее хотят сделать королевой Хаоса, поскольку Камень Правосудия, или, иначе, Глаз Змеи является теперь неотъемлемой составной частью ее анатомии. -- А кто будет новым королям? Я почувствовал, что краснею. -- Э-эээ... видишь ли: кажется те, кто послал за ней, полагают, что это буду я. -- Ха, поздравляю! -- воскликнул он. -- По крайней мере, теперь не у меня одного начнется веселая жизнь! -- Ты о чем? -- Королевский бизнес -- это такое дерьмо, что хуже не бывает. Больше всего я бы хотел никогда не оказываться на первом месте. Каждый норовит отнять у тебя время, а когда, наконец, тебя оставляют в покое, обязательно кому-то срочно надо знать, где ты находишься. -- Черт, да тебя только что короновали, а ты уже жалуешься! -- Ничего себе "только что"! Месяц прошел! -- Разное время, -- повторил Юрт. -- Пошли. Выпьем по чашке кофе, -- предложил Люк. -- Как, у тебя тут и кофе есть? -- Одно из моих нововведений. Сюда. -- Мы вышли из комнаты, свернули налево и начали следом за ним спускаться по лестнице. -- Мне пришла отличная идея, -- объявил он, -- насчет того, о чем ты говорил. Что если ты и впрямь женишься на Корал и станешь королем Хаоса? Поскольку я тут всем распоряжаюсь, оформить развод будет плевым делом. Ты получишь жену, а я возобновлю Договор о Золотом Круге с Эмбером. Как видишь, все останутся довольны. -- На самом деле все гораздо сложнее, чем ты думаешь. Во-первых, я не собираюсь заниматься королевским ремеслом, а во-вторых, могут быть ужасные последствия, если моим родственникам из Хаоса удастся заполучить Глаз Змеи. За последнее время я узнал много чего нового. -- Как например? -- спросил Люк, открывая дверь, ведущую в дальние покои дворца. Я оглянулся на Юрта. -- Юрт тоже обеспокоен всем происходящим, -- сказал я. -- Поэтому за последние дни наши отношения немного улучшились. Юрт кивнул. -- Возможно, что Бранд частично явился жертвой того плана, который был создан при дворе Хаоса, -- сказал он, -- плана, осуществления которого там продолжают добиваться. -- Думаю, что лучше нам взять полный завтрак, -- сказал Люк. -- Пошли обойдем кругом и поищем что-нибудь на кухне. Мы спустились вслед за ним в сад и пошли по узкой дорожке.
* * *
Итак, мы сидели в кухне за столом, ели и разговаривали, пока день разгорался вокруг нас. Люк настаивал, чтобы я снова постарался связаться с Корал по карте, что я и сделал с таким же результатом, как и предыдущий. Люк выругался, тряхнул головой и сказал: -- В любом случае ты появился очень кстати. Как мне удалось выяснить, похитители скорее всего скрылись по дороге, уходящей на запад. -- Ну что ж, это уже кое-что, -- заметил я. -- Но я почему-то уверен, что обратно в Хаос они вернутся уже без нее. -- О? -- Я, конечно, догадываюсь, что на хаосских дорогах имеются объявления типа "Посторонним вход воспрещен", -- сказал Люк. -- Тем не менее, одна из них в данный момент представляет для меня серьезный интерес. Я бы хотел получше изучить ее, хотя не знаю точно, сколько на это уйдет времени, и каким образом сделать дорогу безвредной для себя. -- Тебе достаточно будет находиться в нашей компании -- и любое вредное влияние будет нейтрализовано, -- ответил Юрт. Я поднялся из-за стола. Повар и две посудомойки взглянули в нашу сторону. -- Люк, я хочу, чтобы ты кое с кем познакомился, -- объявил я. -- Прямо сейчас. -- Почему бы и нет? -- произнес он, вставая. -- А где он? Или она? -- Прогуляемся, -- предложил я. -- О'кей. Мы вышли из-за стола и прошли через черный ход. -- Так значит, моя мать либо полностью бескорыстно, либо за какие-то магические побрякушки помогала отцу в его стремлениях разрушить Эмбер и после этого, безусловно, изменить мир, -- произнес Люк. -- Ну, лично я думаю, что он пришел к ней не с пустыми руками, -- заметил я. -- Наверное. Но меня восхищает то, насколько искусно и тщательно он все продумал -- ведь поначалу все шло в полном соответствии с его замыслами. Это наиболее приятная вещь из всех услышанных мною за целый месяц. Мы вышли на едва заметную тропинку, которая изгибалась вдоль дворцовой стены. Люк остановился и посмотрел вокруг. -- Ну так где эта личность, про которую ты говорил? -- Не здесь, -- ответил я. -- Я просто ищу такое место, откуда мы могли бы отправиться без того, чтобы потом нашлись какие-то свидетели, видевшие, как я похитил короля. -- Эй, Мерлин, что это ты делаешь? -- спросил Юрт, когда из центра моего кольца взмыл спиральный вихрь силовых линий -- всего их было шестнадцать. -- Отличная идея насчет похищения, -- услышал я голос Люка, когда нас всех окутал вызванный мною вихрь. Я использовал кольцо таким же образом, как в тот раз, когда переправил себя из Эмбера в Кашфу, формируя цель в воображении, а не находя ее с помощью зрения. Разница состояла в том, что сейчас нас было трое, и нам предстоял гораздо более долгий путь. Наше передвижение больше напоминало вращение в калейдоскопе среди дробящихся осколков многочисленных миров и реальностей, до тех пор, пока мы не оказались стоящими под огромным раскидистым деревом, крона которого была окутана туманом. Невдалеке от него стоял красно-белый "шевроле", откуда доносилась музыка -- на сей раз приемник играл "Девять юных девушек". Призрак Люка, сидящий на переднем сиденье, вылез из машины и в изумлении уставился на оригинал. Люк попятился. -- Привет, -- сказал я. -- Познакомьтесь друг с другом. Хотя, думаю, что вряд ли нуждаетесь в представлении -- у вас слишком много общего.-- Юрт, почти столь же изумленный, смотрел на Лабиринт. -- Отцовская работа, -- сказал я. -- Я так и понял, -- отвечал Юрт. -- Но зачем ты нас сюда привял? -- Из-за той идеи, которая у меня возникла. Но я думал, что Корвин будет здесь. Я хотел обсудить ее с ним. -- Он возвращался, но потом снова ушел, -- произнес местный Люк, услышав мои слова. -- А своего нового адреса он случайно не оставил? Или, по крайней мере, не сказал, когда вернется? -- Ни то ни другое. -- Черт! Понимаешь, кое-какие последние события навели меня на мысль, что вы, то есть оба Люка, могли бы на время поменяться местами -- если бы удалось уговорить Лабиринт недолго побыть в одиночестве. Люк, которого я продолжал называть этим именем в присутствии лабиринтова призрака, внезапно просиял. Я решил, что буду называть его двойника Ринальдо, чтобы не путаться. -- Тебе предлагается испытание для настоящего мужчины, -- объявил Люк. -- Что-то тебе не терпится поскорее от него отделаться, -- ответил Ринальдо. -- Я должен помочь Мерлину разыскать Корал, -- объяснил Люк. -- Ее похитили. -- В самом деле? Кто? -- Кто-то из Хаоса. -- Хм, -- произнес Ринальдо, начиная расхаживать из стороны в сторону. -- Ну хорошо. Тебе известно об этом больше, чем мне. Если Корвин скоро вернется, а Лабиринт меня отпустит, я сделаю для тебя что смогу. -- Но пока мы будем ждать, их давно и след простынет, -- заметил Люк. -- Ты не понимаешь, -- возразил Ринальдо. -- У меня есть работа, которую я должен выполнять здесь, и я не намерен просто так ее оставить -- даже для того, чтобы сделаться где-то королям. То, что я делаю сейчас, более важно. Люк посмотрел на меня. -- Он прав, -- подтвердил я. -- Он -- страж Лабиринта. С другой стороны, никто ведь не собирается причинять Корал вреда. Почему бы сейчас нам с Юртом не вернуться на несколько минут ко Двору Хаоса, чтобы немножко побыть на похоронах? Может, тем временем и Корвин появится. А пока у вас двоих, я уверен, найдется о чем поболтать друг с другом. -- Пожалуй, ты прав, -- согласился Люк. -- Что ж, отправляйся. -- Мне было бы интересно посмотреть, каким образом ты это сделаешь, -- добавил Ринальдо. Я взглянул на Юрта. Тот кивнул. Я подошел и встал рядом с ним. -- Твоя очередь править, -- заметил я. -- До скорого! -- крикнул я, когда мы уже исчезали, сделав первый скачок. ... И снова дворец Савалла, и очередная трансформация в демонское обличье... Вдобавок к этому я сделал так, чтобы наши черты казались неопределенными и расплывчатыми. Затем Юрт в одно мгновение вернул нас в зал, где шла похоронная церемония, чтобы сэкономить время и не тащиться туда пешком. Однако зал был пуст. Мы быстро выбежал наружу и увидели процессию, которая уже успела пройти большую часть площади, но почему-то остановилась, превратившись в беспорядочную толпу. -- Плохи дела, -- заметил Юрт. -- Что теперь? -- Нам надо спуститься вниз. Минутой позже мы уже стояли внизу, смешавшись с толпой. Сверкающий гроб с телом Суэйвилла лежал на земле, в окружении стражи. Мое внимание было немедленно привлечено группой примерно в двадцати футах справа от него. Оттуда доносились громкие возгласы, на земле, кажется, что-то лежало, и тут я разглядел среди стоящих там двоих в демонском обличье, которых крепко держали остальные. У меня заныло в желудке, когда я узнал в этих двоих Юрта и себя -- тех, кому я придал наш внешний вид. Оба что-то кричали в знак протеста. Быстро протолкавшись вперед, я вернул беднягам их прежний вид. Возгласы немедленно стали еще громче, до меня донеслось: "Говорил я тебе!" -- откуда-то поблизости. И тут же следом: "Да, это они!" -- в произнесшем эти слова я внезапно узнал Мондора. Он стоял между присутствующими и тем, что лежало на земле. -- Это просто магический трюк, -- произнес Мондор. -- Отвлекающий маневр. Освободите их. Я решил, что сейчас наиболее подходящий момент, чтобы избавиться от чар, маскирующих Юрта и меня -- благо тут такая неразбериха. Почти сразу после того, как я это сделал, Мондор увидел меня и знаком велел приблизиться. Юрт, как я успел заметить, посмотрев вправо, остановился и вступил в разговор с кем-то знакомым. -- Мерлин! -- начал Мондор, едва я подошел. -- Что тебе известно об этом? -- Ничего, -- ответил я. -- Мы с Юртом были в самом хвосте. Я даже не знаю, что произошло. -- Кто-то магическим путем придал двоим охранникам наружность Юрта и твою. Должно быть тот, кто это сделал, хотел создать переполох, который помог убийце нанести удар, пока внимание окружающих было отвлечено. Те настаивали, что они из охраны, но, разумеется, им никто не поверил. Что ж, это было хорошо придумано -- вы сразу оказались бы под подозрением. У вас были все мотивы для убийства. -- Понятно, -- отвечал я. Черт, выходит, что я, сам того не желая, помог убийце скрыться. -- А кто убит? -- Тмер. Профессиональный удар кинжалом, -- объяснил он. Его левое веко дернулось. Случайно? -- Почти мгновенная смерть. Четверо присутствующих, соорудив носилки из плащей, подняли неподвижно лежащее тело. Когда они немного отошли, я увидел еще одну группу позади них. Заметив мой вопросительный взгляд, Мондор обернулся, -- А, это Таббл с телохранителями, -- сказал он. -- Да, я думаю, что ему сейчас лучше всего уйти отсюда. Кстати, и вам с Юртом тоже. Потом придете к храму. Там охраны будет больше. -- О'кей, -- сказал я. -- А Дара здесь? Он посмотрел по сторонам. -- Что-то не вижу. Ладно, не сейчас. Тебе нужно идти. Я кивнул. Когда я повернулся, чье-то полузнакомое лицо мелькнуло справа от меня... Она была высокой и темноглазой, она превращалась из вихря многоцветных сверкающих блесток в огромный диковинный цветок, и она смотрела на меня. Я старался вспомнить ее имя, но безуспешно. Однако еще через какое-то время оно внезапно всплыло в моей памяти. Я приблизился к ней. -- К сожалению, я скоро должен буду уйти, -- произнес я, -- но я бы хотел поприветствовать тебя, Джилва. -- О, ты помнишь! Удивительно! -- Конечно помню. -- Как у тебя дела? Я вздохнул. На ее лице, в котором смешались человеческие и демонские черты, появилась улыбка. -- У меня то же самое, -- сказала она. -- Скорее бы это все кончилось. -- Да. Послушай, я бы хотел увидеться с тобой -- по разным причинам. Когда тебе будет удобно? -- В любое время после похорон, я думаю. А в чем дело? -- Сейчас у меня нет времени. Я вижу, Мондор уже начинает злиться, что я все еще здесь. Увидимся позже. -- Хорошо. До встречи. Я протолкался к Юрту и тронул его за локоть. -- Нам велено убираться, -- сообщил я, -- из соображений безопасности. -- Ладно, -- согласился он и добавил, обернувшись к человеку, с которым до этого разговаривал: -- Благодарю вас. Надеюсь, мы еще увидимся. И тут же наше окружение исчезло, а взамен появилось новое: апартаменты Юрта, с раскиданной повсюду одеждой. -- Повезло нам. А Тмеру нет, -- заметил он. -- Да уж. -- Кто там у нас номер два? -- Между прочим, и твоя очередь приблизилась, -- сказал я. -- Ну нет, братец, он умер в твою пользу, не в мою. -- Надеюсь, что нет. Юрт рассмеялся. -- Да ведь он стоял между Табблом и тобой. -- Если бы это было так, боюсь, меня бы уже не было в живых. Выражаясь точнее, он стоял между домом Савалла и домом Ченикут. -- Слушай-ка, Мерлин, а не заколоть ли мне тебя прямо сейчас, благо что место самое подходящее? Уж наверняка в доме Савалла и охранники, и убийцы получше, чем у Ченикутов. Или нет, я передумал -- лучше поберегу силы до тех пор, пока Таббл не выйдет из игры. Тем более, что ты мне полностью доверяешь -- как и всем остальным. Ты запросто ко всем поворачиваешься спиной -- и надеешься при этом дожить до коронации! Я взглянул на него. Он улыбался, но в то же время, казалось, изучал меня. Я собрался было сказать что-нибудь в шутку, вроде: "Ну так давай действуй. Какие проблемы?" Но внезапно подумал: шутки шутками, а ведь и впрямь может случиться так, что из всех претендентов останемся в живых только я и он. Что ж, если обстоятельства сложатся подобным образом, я, пожалуй, предпочту увидеть на троне себя. Действительно, я слишком доверился ему, во всем пошел ему навстречу. Но это не помогло. Несмотря на примирительные разговоры и оказанную мне поддержку, с привычками, выработанными в течение всей жизни, видимо, нелегко расставаться. Больше я уже не буду таким доверчивым, как раньше. -- Ты это Логрусу скажи, -- пробурчал я. Мои слова, по-видимому, отрезвили его, а может, и слегка напугали. Его глаза расширились, он отвел взгляд и дернул плечом. -- Ты и в самом деле подумал, что я говорю серьезно? -- Кто тебя знает. Одно во всяком случае мне ясно. -- Что? -- То, что я не собираюсь помогать ни одной из сторон разрушить мир. -- А собираешься ты, похоже, надуть Логрус? Я приложил палец к губам. -- Это все твоя эмберская кровь, -- заявил Юрт. -- Я всегда говорил, что они там все малость с приветом. -- Может, и так, -- не стал возражать я. -- Твой отец мог бы ответить то же самое. -- Ты-то откуда знаешь? -- Да у нас тут любят рассказывать всякие истории из жизни Эмберского королевского дома. -- А мне никто не рассказывал. -- Это из уважения. -- Конечно, я же вроде как гибрид. -- Ну да. Я принялся натягивать сапоги. -- Что бы ты ни сделал с помощью этого нового Лабиринта, я думаю, старый будет не в особом восторге, -- помолчав, сказал Юрт. -- Несомненно, -- подтвердил я. -- И ты не сможешь прибегнуть к его покровительству, если тебе понадобится защита от Логруса, -- продолжал он. -- Думаю, нет. -- А если они оба в тебя вцепятся, то новый против них ничего не сможет сделать. -- Ты действительно думаешь, что они смогут ради чего-то объединиться? -- Трудно сказать. Ты играешь в опасную игру. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. -- Я тоже надеюсь, -- сказал я, вставая. -- Моя очередь. Я так энергично размотал силовые линии кольца, что нам понадобился только один скачок, чтобы перенестись куда нужно. Люк и Ринальдо оживленно беседовали. Я мог различить их только по одежде. Корвина нигде не было видно. Оба помахали нам руками. -- Ну как дела в Хаосе? -- спросил Люк. -- Хаотически, -- отвечал Юрт. -- Долго нас не было? -- Где-то около шести часов, -- сказал Ринальдо. -- Корвин не появлялся? -- Нет, -- ответил Люк. -- Но Ринальдо тем временем пообщался с Лабиринтом. Тот согласен его отпустить и поддерживать его существование в дальнейшем, как только Корвин вернется. -- Почему бы в таком случае... -- начал Юрт. -- Что? -- спросил Ринальдо. -- Почему бы мне не остаться здесь вместо Ринальдо, пока вы будете искать эту леди со стеклянным глазом? -- С чего ты так решил? -- Потому что тогда вы сможете выполнить свою задачу гораздо быстрее, а для меня, как мне кажется, это место сейчас более безопасно, чем все остальные. -- Мне надо узнать у Лабиринта, как он к этому отнесется, -- проговорил Ринальдо. -- Узнай. Он приблизился к Лабиринту. Я всматривался в туман, надеясь, что отец вот-вот появится. Юрт изучал "шевроле", радио играло "Животных" Брюса Данлэпа. -- Если твой отец вернется и сменит меня, -- произнес Юрт, -- то я возвращусь на похороны и заодно извинюсь за твое отсутствие. А если ты вернешься и меня не будет, сделай то же самое, ладно? -- Ладно, -- ответил я. Пряди тумана клубились как дым вокруг нас. -- Если же у того из нас, кто освободится первым, найдется сообщить что-либо ценное... -- Да, -- согласился он. -- Я с тобой обязательно свяжусь. -- Слушай, тебе случайно не попадался мой меч там, в Хаосе? -- У меня не было времени что-то заметить. -- Когда вернешься, поищи его, ладно? -- Хорошо, -- обещал Юрт. В этот момент к нам подошел Ринальдо. -- Тебя приняли на работу, -- сообщил он Юрту. -- Пошли со мной. Я тебе покажу тайник с оружием и запасы продовольствия. Когда они отошли, Люк произнес, глядя им вслед: -- Ты уж извини, но я ему по-прежнему не доверяю. -- Тебе незачем извиняться. Я и сам ему не особенно доверяю -- для этого я слишком хорошо знаю его. Но сейчас у нас есть причины доверять друг другу немного больше, чем раньше. -- Вряд ли было разумно приводить его сюда, а уж тем более оставлять его один на один с Лабиринтом. -- Я уверен, что Лабиринт знает, что делает. К тому же он наверняка способен в случае чего сам защитить себя. Люк поднял два скрещенных пальца. -- Ладно, я не возражаю, -- сказал он, -- тем более, что мой двойник нужен мне самому. Когда они вернулись, из приемника внезапно раздался голос, произносящий раскатистым баритоном: "Как сообщают синоптики, погода значительно улучшилась. Дорожные условия прекрасные. Самое подходящее время для того, чтобы отправиться в путешествие!" -- вслед за этим последовало соло на барабане, которое я, помнится, как-то уже слышал в исполнении Рэндома. -- Так что ты теперь, считай, при исполнении служебных обязанностей, -- сказал Ринальдо Юрту и затем повернулся к нам. -- Пошли? Я окутал нас вытянутыми из кольца потоками энергии и перенес обратно в Кашфу. В сгущающихся сумерках мы стояли на верху той самой стены, откуда я вместе с Юртом совсем недавно любовался окружающим пейзажем. -- Значит, это и есть твоя столица? -- спросил Ринальдо, глядя вниз на город. -- Да, -- отвечал Люк, -- и теперь она твоя -- на время. Мерль, а как насчет того, чтобы нам попасть обратно во дворец? -- До того, как мы это сделаем, -- сказал я, -- мне бы хотелось, пока еще окончательно не стемнело, посмотреть на ту черную дорогу, о которой ты говорил, что по ней прибыли, а затем скрылись посланцы Хаоса. -- Это идея. Но сначала надо спуститься вниз. Вон туда. Он указал на холмистую местность, расположенную к юго-востоку от нас. Я тут же "кольценул" нас туда, попутно изобретая новый глагол, наиболее точно передающий суть моих действий. Такова мощь Повелителей Хаоса. Мы оказались на вершине небольшого холма и вслед за Люком стали спускаться к его подножию. Длинные черные тени упали перед нами, но это была не та абсолютная угольная чернота, которой отличаются воздушные дороги, создаваемые для путешествий при Дворе Хаоса. -- Вот здесь, -- наконец произнес Люк, останавливаясь на ровной площадке между двумя каменными валунами. Я подошел поближе, но не смог обнаружить ничего примечательного. -- Ты уверен, что это именно то место? -- спросил я. -- Да. Я продвинулся вперед на десять шагов, на двадцать... -- Если тут и был какой-то след, то он уже полностью исчез, -- сообщил я ему. -- Интересно, сколько времени мы отсутствовали? Люк щелкнул пальцами. -- Подожди-ка, -- сказал он. -- Перенеси нас в мои апартаменты. Последние лучи догорающего дня уже исчезли, и мы, пронесшись сквозь ночную тьму, оказались в комнате, которую я раньше делил с Корал. -- Надеюсь, мы не слишком отклонились от намеченного курса? -- спросил я. -- Просто я не знаю расположения твоих комнат. -- Пошли, -- сказал Люк и повял нас по коридору налево, к лестнице, ведущей вниз. -- Нам нужен местный эксперт. Мерль, а ты не мог бы что-нибудь сделать с внешностью этого парня? Такое обилие царствующих особ может вызвать ненужные толки. Я без труда выполнил просьбу Люка, превратив его двойника в покойного Оберона -- каким он изображен на парадном портрете, висящем в одном из залов эмберского королевского дворца. x x x Люк остановился перед одной из дверей и постучал. Голос, ответивший изнутри, показался мне знакомым. -- Со мной двое друзей, -- сказал Люк. -- Входите. Люк отворил дверь, и мы зашли. -- Вы оба знакомы с Нэйдой, -- произнес он, обращаясь к нам. -- Нэйда, это мой... ну скажем, дублер. Можешь называть его Ринальдо, а меня Люк, когда мы вместе. Он примет у меня дела на некоторое время, пока я и Мерль отправимся на поиски твоей сестры. Заметив ее удивленный взгляд, я вернул Ринальдо прежнюю наружность. На ней были черные брюки и блузка изумрудного оттенка, на волосы наброшен легкий зеленый шарф. Она улыбнулась, приветствуя нас, и, взглянув на меня, легким, как бы случайным движением приложила палец к губам. Я немедленно кивнул. -- Я надеюсь, вы уже излечились после того несчастного случая, который произошел с вами в Эмбере, -- сказал я. -- Вы, безусловно, оказались там в плохое время. -- Да, -- ответила она. -- Я совершенно здорова, спасибо. Очень любезно с вашей стороны было спросить об этом. И спасибо также за прошлые указания. Это с вами Люк исчезал на два дня? -- Что, действительно столько времени прошло? -- удивленно спросил я. -- Ровно столько, сэр. -- Извини, дорогая, что так получилось, -- произнес Люк, сжимая ее руку и глядя ей в лицо. -- Теперь понятно, почему след исчез, -- сказал я. Ринальдо взял ее другую руку и, склонившись, поцеловал ее. -- Просто удивительно, насколько вы изменились по сравнению с той девушкой, которую я когда-то знал, -- произнес он. -- О? -- У нас с Люком не только одинаковый вид, но и одни и те же воспоминания, -- объяснил он. -- Но все же в вас есть что-то не вполне человеческое, -- заметила она. -- Например, я смотрю, у вас вместо крови -- пламя. -- Но как вы можете это видеть? -- удивился он. -- О, у нее свои способы, -- сказал Люк, -- хотя вначале я думал, что это объясняется только некой психической связью между ней и ее сестрой. Но, видимо, настоящая причина кроется в чем-то большем. Она кивнула. -- Кстати, о твоей сестре, -- продолжал он, -- я надеюсь, ты поможешь нам разыскать ее. Поскольку след исчез, а связь с ней по Карте не срабатывает -- она как будто в наркотическом опьянении или околдована, -- нам понадобятся твои способности. -- Хорошо, -- последовал ответ. -- Хотя в данный момент никакая опасность ей не угрожает. -- Ну и прекрасно. В таком случае мы сейчас пообедаем и заодно введем этого симпатягу в курс всего, что происходит тут у нас в Кашфе. -- Люк, -- сказал я, -- мне, похоже, лучше всего сейчас вернуться назад в Хаос -- может, еще успею к концу погребения. -- Надолго ты туда? -- Еще не знаю. -- Ну, допустим, до завтрашнего утра? -- Постараюсь вернуться. Но если не смогу, тогда что? -- Скорее всего мы отправимся на поиски без тебя. -- Все-таки перед этим постарайся связаться со мной. -- Обязательно. До скорого. Я поднял перед собой полы плаща, отгораживаясь ото всего, что меня окружало. Когда я вновь распахнул плащ, я стоял посреди комнаты Юрта во дворце Савалла. Я потянулся и зевнул. Затем, быстро осмотрев комнату, убедился, что нахожусь в ней один. Я расстегнул плащ, бросил его на кровать и принялся расстегивать рубашку. Стоп. Это что такое? И где? Я сделал несколько шагов вперед. Я никогда не задерживался подолгу в комнатах моего младшего братца, но сейчас вспомнил, что уже чувствовал это раньше. Небольшое кресло и стол стояли в углу между стеной и шкафом темного, почти черного дерева. Встав коленями на кресло и протянувшись через стол, я ощутил присутствие открытого пути, уводящего куда-то -- слишком слабое, однако, чтобы можно было двинуться по нему. Ладно, тогда... Я шагнул вправо и открыл шкаф. Конечно же, это где-то там, внутри. Удивительно, что Юрт не потрудился укрыть эту вещь понадежнее. Я испытывал небольшую неловкость из-за того, что сую нос в чужие тайны, устраивая обыск в его комнатах, но, в конце концов, он в свое время доставил мне массу неприятностей. Немногие ценные сведения, сообщенные им, так же как и небольшое сотрудничество, почти не в счет. Я не собирался ему доверять только из-за этого. К тому же, вполне возможно, что он просто планировал использовать меня в каких-то своих целях. Хорошие манеры, решил я, должны быть принесены в жертву осмотрительности. Я начал стягивать с себя одежду, чтобы лучше ощущать волны энергии, исходящие от этой вещи. Теперь они и впрямь стали гораздо сильнее. Окончательно избавившись от предметов своего гардероба, я закинул их за спину и почувствовал, что нахожусь прямо в фокусе действия неведомой силы. Я позволил ей вести меня. Тут же я почувствовал, что словно бы какое-то течение увлекает меня за собой, и даже одежда у меня на спине как будто подталкивает меня вперед. Это обстоятельство, плюс тот факт, что магический дизайн помещения был выполнен (скорее всего, Юртом) крайне небрежно: сплошные колдобины под ногами, -- привял к тому, что я растянулся почти у самой цели. Хорошо хоть не свалился в яму, набитую острыми кольями или наполненную кислотой. Или, допустим, в логовище какого-нибудь голодного зверя. Нет, это был пол, вымощенный зелеными плитками. Я поднялся на ноги. Маленькие огоньки вспыхивали вокруг меня, и я увидел, что повсюду горит множество свечей. Еще до того, как я смог различить их цвет, я знал, что они зеленые. В этом я не ошибся. И другая моя догадка оказалась верной. Почти точно в таком же помещении я был совсем недавно. Лучи света, едва проникающие каким-то образом сквозь высокий мрачный свод, служили дополнительным освещением помимо свечей. Не хватало только портрета над алтарям. Он был выложен из цветного стекла в оконном витраже. Среди цветов преобладали зеленый и красный. Итак, здешним идолом был Бранд. Я пересек комнату, направляясь к алтарю. На нем, выдаваясь на несколько дюймов из ножен, лежал Вэрвиндл. Я потянулся к нему и сжал его рукоять. Моим первым побуждением было забрать его с собой, чтобы потом вернуть Люку. Но тут я заколебался. Это не та вещь, которую я могу взять на похороны. Если же унести его отсюда и спрятать где-нибудь -- так ведь он и без того уже укрыт здесь достаточно надежно. Раздумывая, я все еще держал его. Сила, исходящая от него, напоминала ту, что излучал Грейсвандир, но была какой-то более светлой, не такой суровой и грозной. Идеальный клинок для идеального героя. Такова ирония судьбы. Я огляделся. Слева от меня на пюпитре лежала какая-то книга, на полу изображена пентаграмма зеленого цвета, в воздухе пахло дымом, как будто здесь недавно что-то жгли. Я лениво подумал: интересно, если я проделаю дырку в стене, то что за ней окажется? Находится ли эта пещера где-нибудь возле горной вершины? На дне озера? Под землей? А может, вообще парит где-то в облаках? Что вообще все это значит? Во всяком случае, здесь ясно чувствуется религиозный оттенок. Бенедикт, Корвин и Бранд были те трое, о которых я знал. Их превозносят, чтут, преклоняются перед ними -- мои родственники и соотечественники? Или же эти тайные храмы скорее имеют пагубный характер по отношению к тем, кому они посвящены? Я убрал руку с Вэрвиндла и подошел к нарисованной пентаграмме. Логрусово зрение не указывало на присутствие какой-либо опасности, но исследование, проведенное с помощью кольца, обнаружило следы долгое время назад совершавшихся на этом месте магических операций. Слишком слабые следы, чтобы можно было что-то сказать об их природе, однако. В принципе, было вполне возможно, продолжив их изучение, прояснить картину, но времени, которое могло занять подобное мероприятие, у меня не было. Я с неохотой отступил. Интересно, носят ли здешние магические операции характер воздействия на других людей, подчинения их воли своей собственной? Я встряхнул головой. Так или иначе, придется это отложить до следующего раза. Я отыскал дорогу и двинулся по ней обратно, чувствуя, что и так уже опаздываю. Взявшись за ручку дверцы шкафа, я попытался выбраться наружу, но запутался в каких-то шмотках, которые там висели, и лишь с большим трудом смог выпрямиться, после чего осторожно ступил в комнату. Затем я повесил сваленную одежду на место и прикрыл дверцу. Предметы собственного гардероба я швырнул на пол, вернулся в то обличье, в котором был утром, и разыскал к нему свой прежний наряд. Мое кольцо ожило и задергалось, и сначала я решил, что оно просто растягивается, приспосабливаясь к новому размеру моего пальца. Наверное, и раньше так было, просто я не замечал. Интересно, что его механизм, оказывается, способен действовать независимо от моей воли. Да и вообще, я ведь почти ничего не знал об этой вещи, о том, какого происхождения она могла быть. Я носил кольцо потому, что оно, несомненно, представляло собой мощный источник магических сил и было весьма приемлемой заменой Логруса, которого я теперь немного побаивался. Но сейчас, глядя на то, как уютно оно примостилось на моем изменившемся пальце, обретя новые размеры, я слегка насторожился. А что если это всего-навсего "ловушка для дурака", которая обернется против меня в самый неподходящий момент? Я пару раз крутанул его вокруг пальца. Затем я мысленно потянулся к нему, зная наперед, что это совершенно бесполезно, и мне понадобятся века для того, чтобы проследить, куда уходит каждая из его силовых линий, разыскать все скрытое волшебство, которым оно управляет. Все равно, что совершить прогулку сквозь механизм швейцарских часов. Меня всегда одинаково поражало изящество их оформления и громадное количество времени, необходимое для их создания. Конечно, очень удобно всегда иметь под рукой тайное магическое орудие, которое обнаруживает свое присутствие лишь в тех обстоятельствах, когда это необходимо. До тех пор, пока... С другой стороны, ничего плохого оно мне не сделало -- пока. К тому же альтернативой был Логрус. Впрочем, с кем предпочтительнее иметь дело -- сам черт не разберет. Бормоча про себя ругательства, я привял в порядок одежду, а затем мысленно сфокусировался на Башне Змеи и, как обычно, попросил свое верное колечко отправить меня туда. Оно исполнило мою просьбу быстро и точно, как будто я никогда не сомневался в нем и не относился к нему с подозрительностью, уже начинающей переходить в паранойю. И вот я стоял у ворот застывшего пламени, которые вели к огромному Храму Змеи на краю площади возле Границы Мира, рядом с Темницей Хаоса. Не исключено, что в один прекрасный день отсюда можно было увидеть создание Вселенной, а еще когда-нибудь станет возможным наблюдать за ее разрушением. Ну а пока я смотрел на звезды, заполнившие пространство у меня над головой, которое то складывалось, то распускалось вновь, подобно лепесткам гигантского цветка. Почему-то вдруг, как если бы в моей жизни должна вскоре произойти серьезная перемена, я начал вспоминать прошлое -- Калифорнию; учебу в колледже; плавание на "Звездной вспышке" вместе с Люком, Гейл и Джулией; разговор с отцом после окончания великой битвы сил Эмбера и Хаоса; путешествие с Виантой Бейль в страну винограда на восток от Эмбера; тот долгий, насыщенный странными событиями день, когда я повял Корал осматривать город; и сейчас, повернувшись и подняв к глазам чешуйчатую лапу, чтобы лучше рассмотреть сверкающий остроконечный шпиль Селбена, -- "Запад есть запад, восток есть восток, и с мест они не сойдут" -- подумал я. Долго ли? -- ирония, как обычно, пришла вслед за излишней сентиментальностью. Я повернулся снова и двинулся вперед, чтобы проводить в последний путь Властителя Хаоса. Глава 9 Вниз, вниз, в самый центр каменной громады, к границам времени и пространства, за которыми -- нескончаемое ничто... Я шел по коридору, чьи стены были пламенем, неугасимым во веки веков, шел в своем хаосском теле, на звук голоса, читающего из Книги Змеи, Что Обвивается Вокруг Древа Всего Сущего, и наконец ступил в сводчатый грот, амфитеатром уходящий во тьму, где присутствующие, одетые в красное, окружили чтеца и огромный катафалк, возле которого он стоял. Я мог ясно видеть лежащего на катафалке Суэйвилла, чей гроб наполовину засыпали ярко-красные цветы. Тонкие красные свечи горели напротив входа в Темницу Хаоса, расположенного в нескольких шагах позади них. Я осторожно прошел вдоль стены, вслушиваясь в слова, произносимые Бэнкесом из Эмблераш, Верховным Жрецом Змеи. Они звучали настолько отчетливо, как будто он стоял возле меня -- акустика в Хаосе хорошая. Затем я разыскал свободное место в последнем ряду, так что каждый, обернувшись, мог меня заметить, и начал рассматривать знакомые лица. Дара, Мондор и Таббл сидели впереди всех, -- это означало, что именно они помогут Бэнкесу опустить гроб с телом к границам вечности, когда придет время. Я вспомнил, как в последний раз присутствовал на подобной церемонии -- когда хоронили Каина, в Эмбере, на берегу моря; и снова подумал про Блума и про то, какие странные мысли приходят во время похорон. Я вздохнул. Юрта нигде не было видно. Джилва из дома Хендрейк сидела двумя рядами ниже меня. Я начал всматриваться в глубокую тьму за Гранью. Казалось, что я скорее смотрю вниз, чем вперед, -- если эти понятия вообще имели здесь какое-то значение. Через некоторое время я начал различать мелькание светящихся точек, затем нахлынули разноцветные волны, напомнившие мне тест Роршаха, и я, словно в полудреме, наблюдал за порхающими черными бабочками, нависшими клубящимися облаками, человеческими лицами... Вздрогнув, я выпрямился, разгоняя свои грезы. Бэнкес закончил читать. Воцарилась тишина. Я уже хотел наклониться вперед и спросить кое-что у Джилвы, но тут Бэнкес перешел к заключительной части церемонии. Я вздрогнул, вспомнив, что это означает. Раздались первые звуки торжественного песнопения, и я увидел, как Мондор, а за ним Дара и Таббл поднялись на ноги, прошли на возвышение и присоединились к Бэнкесу возле гроба -- Дара и Мондор в ногах, Таббл вместе с Бэнкесом в головах. Распорядители и слуги также встали со своих мест и начали гасить свечи, -- до тех пор, пока только одна, самая большая из них, не осталась гореть за спиной Бэнкеса, возле самой Грани. Тогда поднялись мы все. Слабый, прерывистый и оттого производящий еще более жуткое впечатление свет огненной мозаики на противоположной стене едва позволял различать какое-то движение внизу, начавшееся после того, как пение прекратилось. Четыре фигуры, стоящие на возвышении, чуть наклонились, видимо, для того, чтобы взяться за ручки гроба. Затем они снова выпрямились и двинулись в сторону Грани. Один из распорядителей встал возле горящей свечи, готовясь погасить и это последнее пламя в тот момент, когда останки Суэйвилла будут преданы Хаосу. Еще полдюжины шагов... Три... Два... Бэнкес и Таббл поставили гроб на краю ниши в каменном полу и опустились на колени рядом с ним, после чего Бэнкес начал нараспев произносить заключительные слова погребального ритуала. Дара и Мондор продолжали стоять. Жрец замолчал, и тут же я услышал проклятие. Кажется, Мондор подался вперед. Дара, наоборот, сделала шаг назад, едва не споткнувшись. Вслед за этим раздался грохот от удара гроба о каменный пол. Слуга уже протянул руку к свече, и через мгновение ее пламя погасло. Послышался звук трения о камень чего-то тяжелого, -- должно быть, гроб двигали вперед. И снова проклятья... Темная фигура быстро отступила от Грани. Затем раздался вопль. Чей-то грузный силуэт промелькнул и исчез. Вопль все удалялся, удалялся, пока, наконец, не затих. Я сжал левую руку в кулак, формируя с помощью кольца шар белого цвета -- он медленно вырастал из него, как мыльный пузырь из соломинки, пока не достиг трех футов в диаметре, и тогда я подбросил его вверх. Внезапно вокруг появилось множество точно таких же шаров: другие чародеи прибегли к излюбленному способу освещения одновременно со мной, и сейчас все пещера озарилась светом этих своеобразных ламп. Скосив глаза, я увидел Бэнкеса, Мондора и Дару, которые о чем-то переговаривались, стоя возле Грани. Таббл и останки Суэйвилла бесследно исчезли. Мои соседи уже повскакали с мест и устремились вперед. То же сделал и я, вспомнив, что времени у меня в запасе остается совсем немного. Я перешагнул через сиденья нижнего ряда, повернул вправо и ухватил Джилву за плечо. -- Мерлин! -- воскликнула она, резко обернувшись. -- Таббл... он мертв, да? -- Похоже на то, -- ответил я. -- Что теперь будет? -- Мне нужно смываться, -- сказал я, -- и чем быстрее, тем лучше. -- Почему? -- Через какое-то время все придут в себя и обнаружат, что произошло еще одно политическое убийство, а уж тогда мне не позволят и шагу ступить без охраны, -- объяснил я. -- Для меня это будет очень некстати, особенно сейчас. -- Почему некстати? -- Долгая история. Но мне нужно поговорить с тобой. Не могла бы ты уделить мне немного времени? Кругом царила полная неразбериха, нас то и дело толкали со всех сторон. -- Хорошо, -- произнесла она, видимо, только что осмыслив слова "политическое убийство". -- Что-то это место перестает мне нравиться, -- обратился я к своему кольцу, и спиральный вихрь, поднявшийся из него, закружил нас и унес прочь. x x x Мы стояли в окружении металлических деревьев. Джилва по-прежнему сжимала мою руку, оглядываясь вокруг. -- Что это за место? -- спросила она. -- Вряд ли я смогу дать точный ответ, -- сказал я, -- по некоторым причинам, которые вскоре станут очевидными. Когда мы в прошлый раз виделись, я хотел задать тебе один вопрос. Но сейчас у меня их два, и один из них связан с этим местом, которое, кроме того, большую часть времени свободно от чьего-либо присутствия. -- Спрашивай, -- произнесла она, поворачиваясь ко мне лицом. -- Я постараюсь тебе помочь. Хотя, если это важно, может быть, тебе лучше обратиться к кому-то другому... -- Да, это важно. Но у меня нет времени, чтобы просить аудиенции у Белиссы. Речь идет о моем отце, Корвине из Эмбера. -- Вот как? -- Он был тот, кто убил Бореля из дома Хендрейк во время битвы Эмбера и Хаоса. -- Это мне известно. -- После войны он вместе с королям Рэндомом приезжал сюда для участия в обсуждении Договора о мире... -- Да, -- сказала она. -- Это я тоже знаю. -- ... А потом вдруг исчез, и никто, кажется, не знает, куда он мог деться. Какое-то время я даже думал, что его нет в живых. Позднее, однако, у меня появились доказательства того, что он не умер, но находится где-то в заключении. Тебе что-нибудь известно об этом? Она вдруг резко отшатнулась. -- Ты оскорбил меня! -- воскликнула она. -- Я поняла, на что ты намекаешь! -- Извини, но я должен был об этом спросить. -- Наша семья знакома с понятиями чести! -- продолжала она. -- Мы знаем, что на войне случаются удачи и промахи. Когда битва окончена, мы принимаем все как есть и не делаем никаких тайных попыток к отмщению. -- Еще раз прошу меня простить, -- сказал я. -- Мы ведь родственники, ты знаешь, с материнской стороны... -- Да, я знаю, -- сказала она, отворачиваясь. -- Это все, принц Мерлин? -- Да, -- ответил я. -- Куда я должен тебя отправить? Помолчав некоторое время, она сказала: -- Ты говорил, у тебя было два вопроса. -- Забудь об этом. Я раздумал насчет второго. Она снова повернулась ко мне. -- Почему? Почему я должна забыть? Потому что защищаю честь своей семьи? -- Нет. Потому что я тебе доверяю. -- И что же? -- И я не хочу, чтобы у тебя были неприятности. -- Ты имеешь в виду, что это опасно, поэтому решил меня не спрашивать? -- Точно я не знаю, но возможно, что да, это опасно. -- Кажется, ты снова хочешь оскорбить меня? -- Боже упаси! -- Тогда задавай мне свой вопрос. -- Для начала мне придется показать тебе кое-что. -- Показывай. -- Даже если за этим придется карабкаться на дерево? -- Неважно. -- Тогда пошли. Я подвел ее к знакомому дереву и начал взбираться по нему. В моем теперешнем обличье это оказалось легче легкого. Джилва не отставала от меня. -- Вход здесь, -- сказал я, -- и сейчас я им воспользуюсь. Подожди несколько секунд и следуй за мной. Я поднялся чуть выше и шагнул сквозь ствол. Ступив в пещеру, я быстро окинул ее взглядом. Все было по-прежнему. Джилва вошла почти сразу вслед за мной, и я услышал ее глубокий изумленный вздох. -- Я знаю, на что я смотрю, -- сказал я, -- но не знаю, что я вижу, если можно так выразиться. -- Это храм, -- ответила она, -- посвященный одному из членов эмберского королевского дома. -- Ну да, Корвину, -- согласился я. -- Это то, на что я смотрю. Но что я вижу? Откуда такое могло появиться здесь, при дворе Хаоса, в самом-то деле? Она сделала несколько медленных шагов вперед, разглядывая отцовский алтарь. -- Полагаю, нелишним будет сказать, -- добавил я, что это не единственный подобный храм, который я видел по возвращении. Она протянула руку и слегка дотронулась до рукояти Грейсвандира. Затем достала из-за алтаря коробку, в которой лежали свечи. Выбрав серебряную, она зажгла ее от другой, укрепила в одном из многочисленных подсвечников и поставила возле Грейсвандира. Кажется, в этот момент она прошептала что-то, но я не смог разобрать слов. Когда она повернулась ко мне, я увидел, что она улыбается. -- Странно, -- заметил я, -- Мы оба выросли здесь, но кажется, тебе гораздо больше известно о некоторых вещах, чем мне. -- Все очень просто, -- ответила Джилва. -- Ты уехал почти сразу после войны, чтобы обучаться в чужих краях. Как раз в это время и начались перемены, свидетельства которых находятся сейчас перед тобой. Она взяла меня за руку, подвела к скамье возле стены, и мы сели. -- Никто на самом деле не думал, что мы проиграли войну, -- начала она, -- хотя все сошлись во мнении, что Эмбер оказался блестящим противником. Однако впоследствии начало шириться недовольство политикой правящего королевского дома, политикой, которая привела нас к той войне и договору, подписанному вслед за ее окончанием. Но, конечно, никто не намеревался открыто противостоять Короне. Тебе известен консерватизм лордов Грани -- понадобилось бы что-то гораздо большее, чтобы заставить их выступить против королевской власти. Вместо этого недовольство приняло иные формы. Неожиданно резко возрос интерес к Эмберу. Биографии членов эмберской королевской фамилии продавались нарасхват. Постепенно начало складываться что-то вроде культа. Были построены храмы, -- такие, как этот, -- посвященные тем эмберитам, чьи доблести кто-либо считал наиболее заслуживающими преклонения. Она остановилась, изучая мое лицо. -- Все это слишком напоминало возникновение новой религии, -- продолжала она затем, -- потому что даже официальный культ Змеи на какое-то время оказался совершенно заброшенным. Тогда Суэйвилл объявил эмберскую религию еретической и запретил ее. По-моему, это была ошибка. Если бы он так не сделал, то все бы скоро заглохло само собой. Хотя, впрочем, не знаю. Но то обстоятельство, что религия превратилась в подпольную, заставило многих относиться к ней гораздо серьезнее, чем просто к одной из форм оппозиции центральной власти. Я не знаю точно, сколько эмберских храмов существует в различных знатных семьях, но тот, в котором мы сейчас находимся, несомненно, один из них. -- Любопытный социологический феномен, -- произнес я. -- Кумир вашей семьи, конечно же, Бенедикт? Она засмеялась. -- Ну, об этом нетрудно догадаться. -- Мондор описывал мне его храм. Он говорил, что был очень удивлен, когда, находясь у вас в гостях, увидел его, и совершенно не понимает, что это должно означать. Она снова улыбнулась. -- Он просто хотел посмотреть, как ты на это отреагируешь. На самом-то деле такая практика общепринята. Кстати, я слышала, что одно время и он сам придерживался новой религии. -- Вот как? Откуда ты узнала? -- Раньше он не делал из этого тайны, -- еще до официального запрещения. -- И кого же он выбрал себе в покровители? -- спросил я. Все чудесатее и чудесатее... -- И ты действительно видела храм, воздвигнутый им в ее честь? -- Да. До запрещения можно было свободно молиться своим эмберским "друзьям" и просить их об услугах всякий раз, когда испытываешь очередной приступ раздражения от королевской политики. -- А после запрещения? -- Публично все уверяли, что разрушили свои алтари, как и было предписано. Но я уверена, что многие просто перенесли их в тайные убежища. -- А о каких услугах обычно шла речь? -- Это зависело от того, к кому обращаешься. Вообще-то я не знаю всех подробностей организа