---------------------------------------------------------------
 © Copyright Владимир Ефименко
 Email: vatra-art@farlep.net
 Date: 7 Nov 1998
 Пьеса номинирована в литконкурс "Тенета-98"
 http://www.teneta.ru
---------------------------------------------------------------

                   Одноактная драма в трех картинах



     Памела Андерсон - сексуально озабоченная девочка-подросток.

     Ганс-Христиан - ее брат. Думает, что он - от Папы.

     Папа - их папа, может, отчасти, и ваш.

     Мама - никакая

     Г-н  Берн  -  бритый  весьма  приблизительно,  что усиливает сходство с
обезьяной. Любовник Мамы.

     Смерть - а возможно, и тетя Клара, местами.

     Стол - за весь спектакль не произносит ни слова.

     Лошадь - говорит только по-латыни.



      Место действия - лужайка в духе Пуссена, хотя имеет некоторое сходство
с гостиничным номером, но это не сразу бросается в глаза.

     Все сидят за столом.




       Ганс  и  Памела  сидят  и любуются закатом. Папа курит трубку. Лошадь
щиплет травку. Стол накрыт. В воздухе нависла некоторая нервозность.

     Ганс:  -  Пэм,  смотри, какое солнце! Интересно, оно какое: твердое или
кислое?
     Пэм:  -  Не  знаю,  не  трогала.  И  не  пробовала. Может, оно сладкое?
Напоминает леденец.
     Папа  (вмешивается):  -  Какие  глупости  вы  говорите, дети! Как можно
судить о тех качествах, которые недоступны ощущению? Вы что, его щупали?
     Ганс: - Нет.
     Папа: - Вы его кушали?
     Пэм: - Нет.
     Папа: - Значит, вы единственно можете его видеть. И что же вы видите?
     Пэм и Ганс: - Да, что?
     Папа:  -  Единственное, что мы можем сказать со всей очевидностью - это
что оно МАЛЕНЬКОЕ.
     Пэм : - Да. (смеясь) Оно даже меньше, чем твой фурункул.
     Папа: - Это еще почему? (обиженно)
     Пэм:  -  Потому  что  весь  вечер только и было разговоров, что о твоем
фурункуле. А солнца ты даже не замечал.
     Папа: - Тоже мне, невидаль!
     Пэм: - Фурункулов в мире - миллионы, а солнышко - одно. Вот!
     Папа: - Лично у меня - один. А остальные меня не чешут. Кстати, солнц в
мире ничуть не меньше. Посмотришь ночью на небо - вот уж где чесотка!

      (Входит Мама)
     Мама: - О чем у нас спор?
     Папа: - Да вот, опять твоя доченька учит меня жить. Обнаглела вконец.
     Мама: - Пэм, ты зачем Папе дерзишь?
     Пэм: - А чего он лезет?
     Папа: - Это кто это "он"? Хамство какое!
     Мама: - Пэм, не хами, пожалуйста.
     Пэм: - Вот, ты ему вечно подпеваешь!
     Папа:  - Как ты смеешь так говорить матери! Посмотри на нее! Вымя уже -
как у коровы, а мозгов нет совсем! Думаешь, взрослая стала?
     Пэм (ядовито): - А что, уже больше, чем у мамочки? Завидно?
     Папа (в сердцах): - Дура!
     Мама  (подходит  к  Пэм и громко шепчет): - Уж ты бы помолчала. Кто мне
батарейки посадил?
     Пэм : - Какие батарейки?
     Мама: - В вибраторе. А?
     Пэм (смеется): - Это Ганс.
     Мама (бледнеет): - Что?
     Пэм:  -  Да,  он  их  ставил  в  свой плейер. И вообще, не надо со мной
говорить, как с трехлетней. Мне уже, слава Богу, пятнадцать. Этот меня  учит
постоянно уму-разуму...
     Папа: - Я тебе сейчас дам, "этот"!
     Пэм: - А ты не подслушивай, я с мамой говорю!
     Ганс: - Больше двух - говорят вслух!
     Все: - Заткнись!

     Из-за деревьев выглядывает Смерть.
     Мама(папе): - Ну ладно, не сердись на нее.
     Папа (примирительно): - Хорошо, только пусть она не хамит больше.
     Пэм: - А ты больше не подглядывай! (невинная улыбка)
     Папа: - ЧТО?!!
     Пэм:  -  Что  слышал. Когда я была в ванне, ему вдруг резко понадобился
его помазок!
     Папа: - Ах, ты дрянь!
     Пэм: (Правда глаза колет?
     Папа: - Сволочь! Да я тебя сейчас....
     Пэм:  -  Руки  коротки,  старый!  (хлопает дверью и выходит на соседнюю
лужайку.)
     Лошадь: - Amicitia fraternalis bonum optimum est!
     Папа: (размахивая кулаками) - Ну ты подумай, какая неблагодарная тварь!
     Мама: - Успокойся, прошу тебя. Может, и я тут виновата.
     Папа: - Наконец-то!
     Мама: - Не в том, что ты подумал.
     Папа: - Конечно, ты же никогда не признаешь. Или я все выдумал?
     Мама: - Можешь налить себе рюмочку и успокоиться.
     Папа: - Ты даже так... ставишь вопрос?
     Мама:  - Да. Но я имела в виду рюмочку, а не граненый стакан. Одно дело
- в компании...

     Стук в дверь. Заходит г-н Берн.
     Берн: - Здравствуйте! Проходил, вот, мимо...
     Ганс:(про себя) - И проходил бы, себе, мимо...
     Берн: - А Гансик-то подрос! Шустрый мальчуган! Ну, иди к дяде!
     Ганс: - А вы тогда со мной поиграете?
     Берн: - Ну, конечно.
     Ганс: - А в прятки?
     Мама: - Ганс, ты уже большой, чтобы играть в прятки.
     Ганс:  -  А  дядя  Берн,  что,  меньше? А в прошлый раз так спрятался в
шкафу, что папа и не нашел!
     Мама (свистящим шепотом): - Прекрати!
     Папа (вытирая усы): - О чем это он?
     Берн:  -  Да  так, пустяки. Ох, эти мальчики-с-пальчики.. Кстати, а где
Памела?
     Папа: - Ох, эти девочки... Одно расстройство. (почесывает рога)

     Входит Смерть
     Мама: - Легки на помине! Тетя Клара!
     Смерть: - Всем привет!
     Папа: - Хотите лечебной настойки, тетя?
     Лошадь: (Contra mortis non est medicamentem in hortis...
     Смерть: - Не откажусь. Что это она блеет?
     Мама: - Не обращайте внимания. Так, приблудилась.
     Смерть: - А почему бы вам не продать ее?
     Мама:  - Да, но кому она нужна? Она и говорить-то толком не умеет, так,
несет всякий вздор...
     Берн: - Как говорится, Lingua Latina non..

     Папа на мгновение превращается в гигантский фалллос,
     но никто этого не замечает и он принимает прежний вид.
     Папа(приходя  в себя): - С ней говорить бесполезно. Все равно, что я бы
обращался к столу. Эй, стол!

     Стол молчит.
     Папа: - Ну, видите?
     Мама: - О чем это ты?
     Папа: - О доченьке твоей.
     Смерть: - А почему бы вам не увлечь ее чем-нибудь?
     Мама: - Да у нее только мальчишки в голове!
     Ганс: - Тогда почему бы ей не пойти ....
     Мама: - Не смей ругаться!
     Ганс: - А зачем она мне все время говорит: "Вытри сопли"?
     Папа: - А разве я тебе не говорил, не сморкаться в скатерть?
     Ганс: - А сколько раз тебе мама говорила не писать в отлив?

     Неловкая пауза.
     Берн: - Может, заинтересовать ее науками?
     Мама: - Да, но кто может это сделать?
     Папа: - Я с ней уже и так, и этак, все свои дела запустил...
     Мама: - Можно подумать, большие дела!
     Папа: - Конечно. Если бы не ты, я бы давно уже написал бы свою книгу...
Я и так себе во всем отказываю, даже беру на работу  пакет  с  завтраком  из
вчерашних остатков...
     Берн: - Ну ладно, не будем горячиться. Я всего лишь хотел вам помочь...
(проливает вино на скатерть) Ой! Как неловко! Простите!
     Мама: - Что вы, что вы!
     Папа (хмурясь): - Это пустяк, не стоит говорить.
     Смерть: (Вообще, нынешняя молодежь... Это какой-то ужас!
     Мама: - Ах, тетя, оставьте. Всегда одно и то же.
     Голос Пэм из-за двери: - Ей завидно!
     Лошадь: - Avaritia et injuria pro anima mors sunt.
     Папа: - Заткните ей пасть!
     Берн (прожигает сиденье сигарой): - Ой, как неловко! Опять!.
     Папа (скрипит зубами): - Н-н-ничего...
     Мама  (Берну):  -  Это  все ерунда. Я вот, хотела у вас спросить, как у
врача: У меня тут слева (показывает на грудь) какое-то  уплотнение.  Это  не
опасно?
     Берн:  -  Надо  пощупать.  (встает  из-за  стола  и опрокидывает чашку)
Господи, опять!
     Папа: - Ладно, я, пожалуй, немного проедусь верхом (уезжает)
     Смерть:  - Это, душечка, мне очень знакомо. Такое уплотнение. Это, я бы
сказала, по моей части...
     Мама: - Ой, тетя Клара, что вы говорите!
     Берн:  - Что толку гадать? Обследуем.(подходит сзади к маме и обследует
ее)
     Мама: - Вот тут, слева.
     Берн: - Что-то я не могу понять...
     Мама: - Да не тут! Справа меня не беспокоит.
     Берн: - Но я же должен сравнить! По-моему - ничего серьезного.
     Мама: - Нет. Это вы меня успокаиваете. Вы как следует проверьте.
     Смерть:  -  У  родителей  такие  проблемы,  а  Памела  ведет  себя, как
попрыгунья-стрекоза. Ужас!
     Мама: - Если надо, она, чтобы своего добиться, и по головам пойдет!
     Пэм (из-за двери): - А мамочка - по рукам!
     Мама:   -   Ты  помолчи!  Завтра  на  улицу  не  пущу!  (Берну):  -  Не
отвлекайтесь.
     Смерть: - А в наше время...
     Мама:  -  Что  "в  ваше  время"?  Такое же было время. Ничуть не лучше!
Больно!
     Смерть: - Да, больно смотреть на это поколение...
     Мама: - Это я не вам, тетя.
     Ганс: - Мама, а чего я рыжий? Ты - блондинка, а я - как дядя Берг? Меня
в школе дразнят: "Рыжий, рыжий!"
     Мама: - Ты весь - в папу.
     Ганс: - А он, что, рыжий?
     Мама: - Он просто лысый.
     Ганс: - Понятно.

     На сцену через дверь заходит лошадь. На ней восседает голая Памела.
     Смерть: - А где же Папа?
     Пэм: - Откуда я знаю?
     Мама: - Опять сбежал от проблем.
     Лошадь: - Ignorantia non est argumentum.
     Смерть: - Вот тебе раз... А он-то мне и был нужен...
     Ганс: - А дедушка тоже сбежал от проблем?
     Мама: - Дурачок, он же умер!
     Смерть: - Пэм, девочка, ты мне не одолжишь лошадь?
     Пэм: - А кто-то говорил, что ее лучше продать. Ладно, берите.(слезает)
     Ганс: - Пэм, ты такая красивая!

     Смерть уезжает. За сценой слышится вопль Папы.
     Пэм: (Гансик, пошли. Тут Доктор. Мы тут лишние.
     Ганс: - А мы тоже поиграем в доктора! (уходят)
     Мама:  -  Ах,  если  бы этот стол мог говорить...(валится на стол. Свет
гаснет)


    АКТ 1, Картина 3.

Темно. Лошадь сидит за столом. Мимо, длиннной вереницей проходят нагие Памелы, Памелы, Памелы...Идут,идут, идут... Лошадь: - Pavor nocturnus! З А Н А В Е С

Популярность: 13, Last-modified: Sat, 26 Dec 1998 19:06:25 GMT